Аннотация: 10 лет назад меня осудили на смерть за чужое преступление. Я сбежал и скрылся в лесу, став его частью, его Хранителем. И мне было всё равно, человек я или зверь. До сегодняшнего дня.
Моя жизнь закончилась. Около 10 зим назад. С тех пор я живу здесь, в лесу. Один.
Почему? Я задаю себе этот вопрос вот уже 10 лет. Моя жизнь увяла, когда у моих современников только расцветала.
Я был молод и горяч. Моя семья богата и знатна. Меня осудили за убийство, которого я не совершал. Вернее, почти осудили. Я воспользовался единственным шансом. И сбежал. В этот лес. Да, я понимал риск. Даже в поисках меня, люди не осмелились далеко зайти. И я боялся сначала. Но страх прошёл. Лес, поняв мою безвыходность, принял меня. Он приютил меня, обучил меня. Открыл свои секреты. Теперь я Хранитель Леса. Я оберегаю границы леса.
Я уже не знаю, человек я или зверь. Мне было всё равно. До сегодняшнего дня.
Сегодня я встретил её. Маленькая девочка была без сознания, когда я нашёл её. Солнце почти утонуло за горизонтом. Она лежала на холодной земле. Зачарованной её хрупкостью, я задумался. Что заставило такое нежное создание бежать в лес? В каком отчаянье она была, раз бежала в темный неизвестный мир? Я подошёл поближе. Девочка ровно дышит - она жива. Я взял её на руки. Она ничего не почувствовала. Тельце было легкое, едва ощутимое. Тогда я заметил свежий шрам на крохотном запястье. Воспоминания пронзили меня. Надо же, они делают его также. У меня на запястье тот же шрам. Но как такое чудо могло кого-то убить!
Я отнёс её в свою нору. Нет, ей, беззащитной и хрупкой, не место было в моей берлоге. Тогда я перенёс ей на поляну. Девочка лежала на мягкой траве. Я смотрел на неё. Так, неподвижно, прошли почти сутки. Снова взошло солнце. Девочка слабо, почти беззвучно застонала. Потом открыла глаза. И снова застыла. Её красивые голубые глаза смотрели в далёкое небо. Я начал беспокоиться. Но дитя приподнялось, осмотрелось. Она была очень слаба и голодна. Меня она не заметила. Я был частью этого леса. Она не увидела бы меня и в трёх шагах. Тогда, уверившись в своей безопасности, она встала. Шаг её был неровный, сознание полностью не вернулось к ней. Тогда я вышел под солнце.
Она увидела меня. Закричала. Её глаза округлились. Ноги больше не держали её. Она упала.
Я был быстр, как зверь. И подхватил бесчувственное тело. Неужели годы так изуродовали меня? Был красив, когда сбежал. Но время и дикость были беспощадны. Моё тело возмужало, но лицо больше похоже на медвежью морду, заросло бородой и усами.
Скоро девушка снова пришла в себя. Я смотрел на неё, не показываясь. Рядом лежали лучшие ягоды и вода в мешковатом сосуде. Девочка съела и выпила мои угощения. Жизнь возвращалась к ней. Она снова встала. Но уже никуда не уходила. Она смотрела в ту сторону, где я показался в лучах света.
- Выходи!- Прозвучал её звонкий голос.
Я подошёл к ней со спины. Я не мог представить, сколько мужества понадобилось этой маленькой девочки, что бы взглянуть в лицо тому, что так испугало её раньше. Она не заметила моего приближения. Я негромко зарычал. Она обернулась. Я читал в её глазах дикий страх, но она не закричала. Тогда я, обуреваемый смутными чувствами, бросился вон.
Что я внушал страх, раньше делало мою работу легче. Люди боялись меня и не совались в лес. Но сейчас мне хотелось быть прежним. Я почти забыл, как это. Мой веселый нрав вспоминался мне вместе с беззаботностью, моя молодость с моим горем. Я пробродил в темноте до заката. Но мысль, что это дитя осталось без еды и защиты, не давала мне покоя. За ней будет погоня. Надо увести её поглубже в лес.
Я вернулся. Она ушла уже с поляны. Но найти её не составляло труда. Я снова предстал перед ней.
Она была в разы меня меньше. Я, лесной великан, стоял перед чудесным крохотным цветком.
Я протянул ей ягоды. Её испугали медвежьи лапы, которые я постоянно одеваю. Но ягоды она взяла.
- Оливия, - представилась девочка, сделав ещё маленький поклон. За все 10 лет со мной обращались, как со зверем. И я стал зверем.
Я убежал. Я всегда принимал бой, но перед этой девочкой я был бессилен. Что мне стоило убить её? Но я не мог это сделать. Это дитя пробуждало во мне давно забытое. Я бежал как можно быстрее. Но этот нежный беззащитный образ везде вставал передо мной. Оказалось, что я прибежал к моему дому. Да, когда я только прибыл сюда, я построил себе избушку. Но я зверел. И этот дом стал мне не удобен. Уже темно. Я едва различал в полной темноте самодельную мебель, глиняный кувшин. Даже камин есть. Я смотрел на него, но не помнил. Зачем он нужен? Но остальное подходит. Надо привести сюда дитя.
Я снова легко нашёл Оливию. Она медленно передвигается, задевает всё подряд. Ночью она едва заметила меня даже вблизи. Я хотел привести её в дом. Но шла она медленно, слабо, да и ещё едва доверяла мне. Тогда я быстро подхватил её и понёс. Это было непривычно. Оливия сопротивлялась, брыкалась, а я боялся ненароком придавить её. Но скоро мы достигли избушки. Скоро - это для меня, а дитя уже перестало сопротивляться и просто дрожало от страха. Я положил её на кровать. В тепле медвежьей шкуры она и уснула.
Наши отношения были очень странные. Она часто говорила сама с собой. Я ей не отвечал. Оливия считала меня лесным чудовищем. Но я кормил её кореньями, ягодами и приносил мясо. Я убивал только старых. Но Оливия не ела сырого мяса. Готовить его я уже разучился - я не ел мясо. Тогда я начал красть еду у приходивших в лес.
Лес был недоволен. Я чувствовал это постоянно. Но я успешно отразил атаку, и лес закрыл на девчушку глаза.
Был вечер. Мы сидели в домике. Оливия играла на шкуре с камушками. Я смотрел на неё, на моё сокровище, и вдруг спросил:
- Кого ты убила?
Мой глухой бас больше походил на рык, но разговаривать я не разучился. Оливия радостно вскрикнула. Но смотрел я грозно, и она поникла.
- Никого.
- Тогда за что ты здесь?
- За убийство,- пожала плечами наивное дитя.
- Ты не убивала?
- Нет же.
- А кто?
Оливия молчала.
- Кого убили?
- Невесту моего старшего брата. Она и правда само зло, но я её не убивала.
Я поверил. Как ей могли не поверить? Что указало на неё?
- Кто твой брат?
- Георг Весёлый, сын конунга Всеслава.
Это имя пронзило меня, как мгновенный яд. Я вспомнил его. Он вынес мне приговор. Я не знал его сына, Георга, но Всеслава я знал хорошо.
Через пару дней я вернулся к этому разговору.
- Расскажи мне про невесту твоего брата.
Оливия задумалась.
- Она очень красивая. Умеет красиво говорить. Но мой брат не любил её.
Маленькая Оливия решительно покачала головой.
- Не любит?
- Нет. У неё холодное сердце. Но отец заставляет его жениться.
Это очень на него похоже.
- А где конунг Росилит?
Оливия удивилась:
- А кто это?
Я не мог объяснить ей.
- Скажи, почему ты всё время молчишь?
Она наклонила свою головку, и с плеч упало пару локонов светлых волос.
- Я говорю.
- Сейчас. А всё остальное время? Ты самый молчаливый человек, которого я знаю.
Может быть. Я буду говорить больше. У леса есть ожидания по поводу Оливии. Я чувствую, он хочет поглотить маленькое существо, как когда-то чуть не сделал со мной. И я решил передать ей мои знания. Это был единственный способ спастись.
Я рассказывал ей о травах, деревьях, ветре. Не было на земле более влюблённого в природу человека, как я. Надо же, я снова чувствую себя человеком.
Она засыпала под мои рассказы. Она больше не пугалась меня. Она улыбалась, когда я приходил. Моё каменное звериное сердце таяло.
Однажды я увидел в лесу человека. Это был молодой парень. Он шёл, едва касаясь деревьев. У меня не было причин его трогать. На нём было дорогое одеяние и прочные доспехи. Я подошёл поближе.
- Оливия, Оливия, Оливия,- шептал этот юноша. Тогда я зарычал. Он обернулся и увидел огромного медведя. Мы смотрели друг на друга. Никто не решался нападать. Я разрешил ему просто уйти.
На следующий день я сказал Оливии об этой встрече.
- Это Георг! - Радостно воскликнула она.- Он пришёл, что бы вернуть меня, вот увидишь!
Я так не думал. А может просто не хотел её отдавать. Я стал пропадать ещё на дольше. Оливия стала скучать. Я понимал, как сильно тянуло её домой.
Я стал ждать Георга. Он пришёл. Я снова предстал перед ним. Он выхватил меч, но я лишь усмехнулся. Моя усмешка походила на рык. Я призывно махнул медвежьей лапой. Он пошёл за мной. Я вёл его полдня. Не хотелось, чтобы он запомнил дорогу.
Я привёл его к избушке. Георг не убирал меч. Он оглянулся, но меня рядом уже не было. Я был недалеко и невидим. Георг зашёл в избушку. Вдруг раздался детский крик. Я ворвался внутрь. Георг занёс над Оливией свой меч и орал как сумасшедший 'Зачем ты убил её?'.
Вы видели хоть раз, как яростно защищает мать своих детёнышей? Я был в ярости, я забыл, что человек. Я вышвырнул его из домика. Я трепал его, как бесчувственную куклу. Вдруг я понял, что Оливия смотрит. Это образумило меня. Я отнёс его к краю леса. Когда вернулся, Оливия была словно в трансе. Она зажалась в угол, её била крупная дрожь, глаза выпучились от ужаса, как у пойманного кролика. Она смотрела на меня. Я чудовище. Но я обнял её. Пытался успокоить. Так мы просидели до утра. На рассвете её сморил сон.
Как переживёт она предательство родного брата? Я должен что-то сделать. Но что?
Я пошёл советоваться. С кем я советовался в течении 10 лет? Я уже стал обожествлять его. Лес. Он снова мне поможет.
Я шёл и шёл. Тропинка вывела меня на лесной ручей. Наклонившись над водой, я посмотрел на своё отражение. Да, я был ужасен. Я не узнавал себя.
Я услышал голоса. Так далеко в лесу давно не видно никого чужого. Тогда я спрятался. Шла группа. 10 человек. Сильные, крепкие мужчины. На всех яркие красные одежды - значит это отряд конунга. Голоса приближались, можно было уже что-то различить.
- Так значит, Георг выбывает?
- Да, вероятно. Предательство сестры и потеря любимой свели его с ума.
- А его отец, конунг Всеслав?
- Он передаст власть своего племяннику.
- Племянник? У него есть племянник?
- Он же и приехал с невестой Георга. Ради него Всеслав и принял чужих детей на воспитание.
- Так, отставить сплетничать, - пригрозил командир. - Мало ли что.
- Так где же не сплетничать, как в лесу? Здесь то уже никто не подслушает.
Но был слушатель, который не пропустил ни слова. Я.
Оливия и Георг лишь воспитанники конунга Всеслава. И он решил от них избавиться. Потому что приедет настоящий престолонаследник. Эти мысли пульсировали у меня в голове. Я не заметил, как добрался до дома. Оливии я сказал, что брат был околдован. Принёс еды и снова ушёл. Я разобрался с красными солдатами. Одному дал сбежать, пусть появиться новая легенда. Но решение что-то сделать не покидало меня.
Мечи эти багрянцев были острые, как бритвы. Я вернулся к ручью. И долго смотрел в своё отражения, желая запомнить каждую мелочь. Я расставался с бородой, усами и шевелюрой без сожаления. Боже, какая у меня белая кожа. Какие у меня острые глаза. Я вспоминал себя- мальчишку. 10 лет зверя наложили на меня свой отпечаток. Мне было около 30. Я был силён, быстр и неглуп. Я помогу ей. Время собирать камни.
-Оливия!
Она не узнала. Увидев незнакомого мужчину, она бросилась в тень деревьев. Я догнал её моментально. А потом долго убеждал, что я - это я.
Я был счастлив. Я был человеком. Я был любим этой маленькой душой. Тогда мне вспомнились мои меч и медвежьи доспехи. Я одел их и повёл Оливию к городу. Она смотрела на меня с опасение. 'Что ты делаешь?'- читалось в её глазах.
Я шёл по давно забытым улицам города. Я вёл её в дом конунга. Люди смотрели на меня со смесью страха и восхищения.
Я смело открывал дверь за дверью в доме конунга. Никто не смелел мне перечить. Оливия жалась ко мне, я готов был защитить её.
- Конунг Всеслав, взываю к тебе, вызываю тебя!
Сколько мощи было в моём голосе. Оливия уже не боялась, она ступала смело.
К нам вышел пожилой человек. Он окинул нас пустым взором.
- А кто ты такой, что бы вызывать меня?- Усмехнулся он старческим голосом.
- Я сын Росилита, великого конунга этих земель.
В толпе пришедших людей нарастал гул.
- А покажи своё правое запястье, - чуть слышно прошептал Всеслав.
И я заправил рубашку и протянул руку вперёд. Взгляду народа и конунга открылся шрам, исчерченный сотней новыми - шрам убийцы.
- Меня судили за убийство брата! А я не совершал его! И знаете что? У неё такой же!
Я показал всем руку Оливии.
- Но мы невиновны! И я оспариваю право на трон конунга.
- Чем же ты подтвердишь своё право?- Слышалось в толпе.
- Битвой.
Конунг Всеслав был стар для таких дел. Он уже передал трон при живых 'детях' чужому человеку. На битву вышел наследник.
Это был немолодой человек. В неё кипела ярость. Его огромные чёрные глаза сверлили наглого противника. Но я был спокоен. Он был моим антиподом. За моей спиной Оливия. Я не мог проиграть.
Мы вышли в поле. Со всех сторон нас окружали люди. Но это скорое избежание жульничества. Потому что им ничего не было видно. А победитель приносит голову побеждённого. На встречу с лесным зверем 'племянник' привёл ещё и не большой отряд воинов. Они выбежали из ближайшей рощи. Но мне было даже смешно. Я разобрался с ними, как с багрянцами. Но когда я понял, зачем они нужны, было поздно. Я почувствовал резкую боль под лопадкой. И холод кинжала.
Как раненный зверь я бежал в лес. Умирать лучше в лесу. Этот подлец ударил в спину. Как подло. Как больно. Кровь хлыщет, как безумная.
Очнулся я... не знаю когда. Рядом сидела Оливия.
- Не шевелись. Не разговаривай. Вообще лежи спокойно.
По всему телу разлилось тепло гордости и восхищения. Ей ведь не больше 10 лет. Такая хрупкая, такая отважная.
- Ты же не зря меня всему учил, - улыбнулась Оливия. Я слабо улыбнулся в ответ.
Через несколько дней я почувствовал себя лучше. Заживает на мне, как на звере. Тогда я решился на ещё одну битву. На этот раз на площади. Проблем не возникло. Мы снова встали друг напротив друга. Я отложил меч.
- Сдаёшься?
- Что бы убить тебя, меч мне не нужен.
Я порвал его, как зверь рвёт добычу. Выражение ужаса навечно застыло на его лице. Он успел поцарапать меня, но он был мёртв.
- Кто оспорит моё право?
Никто. Я пошёл в лес за Оливией. Я нашёл её в избушке. Она была рада видеть меня живым. Когда я возвращался обратно, то почувствовал запах гари.