Кристоф сидел возле открытого окна - солнце медленно поднималось из-за горизонта, ветер трепал непослушные светлые вихры. Во дворе, среди зелени, мелькало белое пятно - платье Лотты.
Вот она играет в мяч, вот - прыгает по нарисованным на замшелых плитах дорожки клеткам, а вот - качается на качелях, всё выше и выше, к самому небу, и эта наивная улыбка, и голубые глаза, круглое детское лицо - в ореоле белокурых волос. Лотта никогда не повзрослеет.
Губы дрогнули, по щеке поползла горячая солоноватая капля - скорее смахнуть рукой, пока она не обернулась. Пусть смеётся. Лотта никогда не станет взрослой.
Пальцы вцепились в край подоконника - до боли, царапаясь о холодный шершавый край, - я же хотел как лучше. Я пришёл, чтобы помочь. И не смог. Просто оттолкнул с дороги, сделал выбор сам, не дав ей сказать ни слова. Она ничего не скажет - она уже и думать позабыла о том заледеневшем июльском полудне, лишь иногда поутру на подушка бывает мокрой от слёз - он всегда приходит к ней во сне...
Тяжёлая ладонь легла на плечо - он тоже здесь. Даже не глядя, я могу видеть его улыбку - но увидеть её по-настоящему никогда не смогу. У него свои истории. Но он тоже любит её, я знаю - сколько бы ни называл её "глупой девчонкой".
Лотта подбежала к окну, держа что-то в сложенных лодочкой ладонях - хитро улыбнувшись, подняла руки к небу и раскрыла ладони. Два белых мотылька вспорхнули с доверчивых детских рук, закружившись в налетевшем тёплом вихре, уносясь вдаль. Склонив голову, посмотрела на братьев - не ссорятся ли опять?..