Олегу Мартынову не везло в жизни с самого начала, как только он появился на белый свет. Мать его, будучи на последнем месяце беременности, в один из осенних дней, когда летняя жара уступила свои позиции прохладе, а на небе появились первые стаи улетающих на юг журавлей, не вытерпела и разрешилась от бремени прямо в карете скорой помощи. Случилось это у ворот дома, в частном секторе на окраине города, где он впоследствии рос до совершеннолетия. Олег всем так прямо и говорил, что родился непосредственно у себя дома. Более существенное невезение, как он считал сам, став уже более взрослым заключалось в районе, в котором проходило его детство. - Была бы моя воля, то никогда бы здесь не жил, - посещали временами его голову подобного рода мысли. Население района действительно было не обременено интеллектом, преобладало частнособственническое мышление. У старших ещё не выветрился дух перенесённых тягот и лишений не так давно минувшей войны, которые они заглушали водкой, а молодые копировали их поведение. Олега совсем не смущало то, что он выходец из простолюдинов, парня больше тревожило другое. Об этом он как-то поделился со своим соседом дядей Петей, с которым часто вёл доверительные беседы. Сближала молодого юношу и пожилого мужчину любовь к домашним животным. Олег мог часами смотреть на клетку с кроликами, когда дядя Петя ухаживал за ними и кормил сочной травой.
- Послушай меня сынок, - по-отечески посоветовал ему тогда сосед, - Родину не выбирают, но ты можешь изменить свою судьбу, если не пойдёшь по "красной дорожке" нашего района. Она тут одна: дом - завод - магазин - выпивка - дом. И так всю жизнь, прячась от проблем в алкогольном дурмане. По "пьяне" детей наклепаешь, потом женят. Будет всё как у всех, в нашем "прославленном" жилом районе. Это в лучшем случае, а многие и через тюрьму прошли. Оно конечно, - дядя Петя озадаченно почесал затылок, - кому судьба - тот обязательно сядет. Ты не такой, помни об этом, - с тревогой в голосе объяснял он парню.
У него самого, по глупости, сын уже отбыл двухлетнее наказание. Пожилой отец воочию видел, в кого после "мест не столь отдалённых" превратился нормальный человек.
- Поди, сверстники твои, уже балуются тем, что содержит приличный градус? - с хитрым прищуром в глазах, спросил сосед.
- Дядя Петя, я не пью, - с юношеской непосредственностью ответил Олег.
- Сейчас не пьёшь, потом уговорят. Помни народную мудрость: "Коли встал на кривую дорожку один раз, так по ней и пойдёшь дальше".
В их районе каждый третий, как и говорил дядя Петя, прошёл через "дом казённый", вокруг процветало пьянство. Основная радость молодёжи состояла в том, чтобы приложиться к бутылке, потом поймать чужака и крепко его поколотить. На худой конец, сходить в клуб энергетиков или железнодорожников в кино на вечерний сеанс или просто убивать время на какой-нибудь завалинке. Олег, тогда в детстве, понимал, что многие из них уже идут проторённой дорогой старших товарищей, имевших наколки после отбывания срока заключения. Этот бандитско-воровской дух был заклятием района. Он завидовал светлой завистью ребятам из центра города, которые собирались в определённых местах и весело, а самое главное интересно проводили время. Вели эти парни себя раскованно, общались, как ему казалось, на современном языке, среди них были и девушки. "Центровые" проживали, в элитных "сталинках", неподалёку от места своих сборищ. Всё это он наблюдал неоднократно, когда в ожидании автобуса, отправлявшегося на его выселки, сидел на остановке в центре города. Внешне Олег выглядел не хуже и не лучше этих ребят, но одно качество, как он считал, не давало ему быть такими как они. Недостаток, который беспокоил парня, и которого он тайно стыдился, назывался обыденно просто - стеснительность. Рассудительный дядя Петя, бывший старый рабочий судоремонтного завода, ответил застенчивому подростку на этот вопрос жизненной мудростью:
- Читай больше книг, мой друг, и всё образуется. Тебе будет, о чём с людьми говорить, появится поставленная речь, по сравнению с теми, кому трепаться дано от природы, мысли будут логически выстроены.
Парень записался в библиотеку и книги "проглатывал" десятками. Через некоторое время Олег понял, что не всегда в прочитанном произведении понимает смысл.
- Правильно сосед говорит: "Учиться надо", - сделал он однажды и на всю жизнь для себя вывод.
Когда Олег подрос, многие ребята имели подружек, а он по-прежнему боролся со своей стеснительностью. Парню очень нравилась соседка Полина, стройная и симпатичная хохотушка. Она занималась спортивной гимнастикой и её изящная, точёная фигурка сводила ребят района с ума. Когда он встречал соседку где-нибудь на улице, то, не отрываясь, заворожено смотрел на уже сформировавшуюся, красивую молодую девушку. На местных парней, с некоторых пор, она перестала обращать внимание. Смотрела, как бы поверх их голов давая понять, что женихи пахнущие сивухой не в её вкусе. Домой Полину всё чаще стали провожать курсанты военно-морского училища, мечта каждой девчонки города. При виде соседки сердце у Олега начинало усиленно стучать, он не находил себе места. Девушка была на три года старше и дружба с ней казалась ему несбыточными грёзами. Олег и тут комплексовал, считая, что от природы лишён дара общения и подхода к девчонкам. Он снова начал искать у себя изъяны. Сосед, "профессор жизни", объяснил всё парню, как всегда с присущей ему простотой.
- Недостаток, заставляющий тебя переживать, при желании можно легко обратить в достоинство. Твоя девушка сидит дома и учит уроки, к институту готовится. Она не шляется, как эти "самки", будущие домохозяйки. Ты лучше хорошо учись, местные девицы - это не твой уровень.
- Ну, не все же они такие? - возмутился Олег. - Например, Поля.
- У нас, почти все. Та, о которой ты говоришь - исключение из правил, - сосед прищурил глаза. - На Польку не засматривайся, маловат ты для неё. Таким девицам "голь перекатная" не нужна, они себе цену знают. А остальные девицы нашего района, одна похожа на другую. Вон Тамарка, три дома отсюда живёт, одинокая мать. Ты её историю знаешь?
- Нет, - пожал плечами Олег.
- Она довольно рано созрела и потянулась к дружбе с противоположным полом, это и вылилось ей боком. Шлялась со сверстниками, как и нынешние барышни. Нравилось девахе, когда пацаны табунами вокруг неё вьются и на мотоцикле катают. Тамарка среди них вроде королевы была. Заливалась смехом, строила планы на будущее, - он сделал небольшую паузу, - может быть. Как-то напилась с парнями до поросячьего визга и тёмной ночью шла домой. По дороге захотелось Тамарке по-маленькому. Села под первый попавшийся забор. Потом следователю рассказывала: - Смотрю, передо мной нарисовались три пары мужских туфель, и раздался голос: "Долго из тебя ещё литься будет?". Хотела поднять глаза, а мне набросили пиджак на голову и долго насиловали.
- Нашли их?
- Куда там! Она же ничего не помнила. Узнала о своём "интересном" положении слишком поздно. "Профукала" молодость, воспитывает теперь "нечаянно" зачатого пацана. Вот так, порой ценой расплаты становится собственное счастье. Одна надежда, может какой-нибудь хороший человек попадётся, возьмёт замуж.
- Она женщина ещё молодая и видная, - поддержал разговор Олег.
- В том то и дело, все видные девицы в молодости цены себе не сложат и крутят парнями, как хотят, а в конечном итоге попадают на бандита, который её изуродует или изнасилует. Думают, в расцвете молодых лет, не головой, а ... Я могу тебе привести массу примеров из нашего района. Ты же знаешь, какой у нас тут контингент проживает. Да хотя бы взять мою племянницу, Люську. Пример хороший, прямо в тему.
Олег вспомнил, как они недавно с дядей Петей вели беседу о жизни. Мимо дома проезжал свадебный "кортеж", который изображали: ГАЗ-21, украшенный неприхотливыми цветочками дубками из палисадника, обшарпанный четыреста восьмой "Москвич" с новыми лентами, нелепо смотрящимися на старой машине, да "ушатый Запорожец" её свёкра. Машины притормозили возле калитки дома дяди Пети, из "волги" выскочила, под звуки непрерывно гудящих клаксонов, счастливая невеста. Она подхватила полы свадебного платья в руки, и шустро семеня ногами, направилась к воротам. Подбежав к калитке, невеста подёргала за ручку, но её эмоциональный всплеск остановила дверь, запертая изнутри. Дядя её застыл с охапкой сена в руках. Люська поняла, что ей не попасть вовнутрь. Поднялась на цыпочки и, увидев смотрящего на неё родственника, закричала: "Дядя Петя, я замуж выхожу!". Изображая бурную радость, молодая женщина, помахала ему. На лице дяди, кислая улыбка расплылась вширь. Он кивнул головой и буркнул себе под нос: "Совет да любовь!". Невеста резко развернулась на одном каблуке и, с удивительной прытью, припустила к машине. Она смешно отклячила зад, так как надо было подниматься по наклонной местности и преодолеть несколько ступенек. Её у открытой двери преданно ждал жених, конопатый здоровяк с добродушным лицом. Рёв автомобильных сигналов продолжался. Со всех окрестных домов повыскакивали соседки. Под пристальными взорами завистливых глаз, невеста перевела дух и показушно, манерно кокетничая, села в автомобиль. Кортеж тронул с места и вскоре скрылся за поворотом. Эффект был достигнут. В воздухе витало: "Знай, "наших"!". Острый на язык Люськин родственник, незамедлительно выказал своё отношение к этому спектаклю: "Я от счастья чуть не прослезился!". Потом с ехидцей добавил: "Дешёвая свадьба с большим фарсом".
Он шаркающей походкой добрёл до клетки с кроликами.
- Оставила бы деду лучше чекушку, порадоваться за неё непутёвую, - пробормотал ироничный дядя Петя, выкладывая сено "домашним зайцам". - Ещё фату напялила, символ девичьей невинности, - он сплюнул, покачав головой. - Сколько живёшь, столько диву даёшься.
Из состояния задумчивости Олега вывели слова соседа.
- Люська наша крутила "хвостом" всю свою молодость, кто ей только сиськи не мял. Абортов сделала не счесть сколько. Мы уже думали с братом, что так и будет "шлёндрать" до конца жизни. Ей просто повезло, нашла лопуха деревенского и кое-как жизнь устроила. Парня жалко, сама нагулялась, а его теперь будет водить "за кольцо в ноздре" на "коротком поводке" всю жизнь.
После некоторых раздумий, добавил.
- Нет, местные барышни не для тебя, Олежка, - протянул он мечтательно. - Твоя будет играть на фортепиано, и учить детей французскому языку.
- Почему французскому языку, а не английскому или испанскому? - удивлённо спросил Олег.
- Потому что вся русская знать на нём говорила.
Он с деловым видом выбил мундштук и вставил в него сигарету "Прима".
- Только ты когда достигнешь всего, не зазнавайся, это может погубить простого парня из провинции. Помни великого Ивана Андреевича Крылова:
Орлам случается и ниже кур спускаться,
Но курам никогда до облак не подняться! - старик от удовольствия крякнул.
- Дядя Петя, вы меня просто поразили своими литературными знаниями, - с восторгом выразил восхищение Олег.
- А ты что думал, я книжек не читал. Читал, и много читал, - он погладил свои седые усы, с желтизной от въевшегося никотина.- А вот тебе ещё один совет от баснописца:
Быть сильным хорошо,
Быть умным лучше вдвое.
Олег, молча, сидел на скамейке и переваривал "уроки" соседа.
- У дяди Пети слова и мысли простые и понятные, - размышлял он, - только присутствует какая-то категоричность в суждении - или чёрное, или белое. Да ещё в придачу старомодный человек.
Вот так и учил жизни "неоперившегося" парня пожилой дядя Петя, с пышной седой шевелюрой, внешним своим видом похожий на великого Эйнштейна, только местного пошиба.
- Сейчас чайку попьём, я "слоника" заварю, невестка варенье из крыжовника принесла, - оттеснив мысли Олега, донеслись слова соседа.
- Имя у вашей невестки какое-то редкое и необычное - Камилла, - растягивая последнее слово, произнёс Олег.
- Не только имя мудреное ей дали, да ещё и фамилию невпопад - Серикова, - крякнув, уточнил пикантные семейные подробности дядя Петя. - Теперь нашу, более благородную фамилию носит - Аполонова. Сынок привёз её из места отбывания заключения. Второй год на лесоповале, он был на вольном поселении. Хорошая девушка, умная работящая. Что она в нём нашла? - он присел на завалинку и достал свой мундштук.
Закурив очередную сигарету, сосед продолжил рассуждения.
- Я как-то был под "шафе", да сморозил ерунду. Говорю: "Тебя что в честь одеколона или пудры назвали?". Она губки надула и отвечает: "Вы перепутали папа моё имя с одеколоном Кармэн. У меня предки, между прочим, из дворян. Их после революции сослали в Сибирь. Камилла в переводе означает - "безупречного происхождения" или же "служительница храма". Камиллами в Риме называли девушек из благородных семей". Вот так, мой друг! - он несколько секунд сидел в задумчивости. - Я ей верю, поведение у неё соответствующее, интеллигентная, умная и тактичная. Не то, что моя племянница Люська, у которой что на уме, то и на языке.
- Всё это понятно, только зачем надо было так выделяться? Да ещё где-то в глухой Сибири, - не поняв главного и шмыгнув носом, переспросил Олег.
- Я полагаю, что отец хотел подчеркнуть её необычность на фоне "серого" окружения, а оказалась девочка в положении "белой вороны" со всеми вытекающими отсюда неудобствами.
Дядя Петя с наслаждением пыхнул сигаретой, и густой дым повалил, поднимаясь вверх.
- У неё нет чрезмерной красоты, но живой ум, подвижный характер. В моего оболтуса видно влюбилась крепко, даже дворяне не смогли отговорить. Взяла в оборот Тольку так ловко, что он теперь всегда при ней. Я как-то спросил: "Что ты в нём нашла? Ведь у вас образование и воспитание разное". А она мне ответила: "Ваш сын настоящий мужчина, знает, что с дамами нужно поменьше философствовать, а больше шутить и смеяться, вовремя подчеркнуть достоинства и смягчить недостатки. Он и "любить" умеет крепко", - зардевшись от смущения, добавила она. Кстати, - дядя Петя внимательно посмотрел на Олега, - у неё в Ленинграде родня живёт. Приезжали года два назад в тёплом море покупаться. Все такие важные, дамы в шляпах расхаживали. Экзотика для наших мест.
Как-то в библиотеке Олегу попала в руки книга о морском адмирале, которая предопределила его дальнейшую судьбу. Описание жизненного пути офицера, походы в океаны и моря увлекли парня. Он загорелся морской романтикой, начал читать на эту тему одну книгу за другой. Сначала прочёл "Морские рассказы" К.Станюковича, потом "Капитальный ремонт" Л.Соболева. Главный парадокс заключался в том, что город, в котором родился и жил Олег, являлся военно-морской базой. В школе им много рассказывали о славном боевом пути флота, его кораблях, по улицам ходили моряки и офицеры. Но это, до определённого момента, парня вовсе не волновало. Выбор профессии произошёл благодаря случайно прочитанным воспоминаниям военно-морского офицера - подводника. С этого момента он стал по-другому смотреть на военные корабли и подводные лодки, которые в большом количестве стояли в бухтах.
Учился Олег в школе на твёрдую четвёрку. Он и не заметил, как окончил седьмой класс. Через год предстояло переходить в среднюю школу, в другой район. Подвернулся случай, на работе у матери, кто-то из коллег отправлял своего сына в Ленинград, в Нахимовское училище. Олегу понравилось предложение родителей, и он сразу же за него ухватился. Вот так, после седьмого класса, младший Мартынов отправился в одиночное плавание.
Олег, перед отъездом, пошёл попрощаться с соседом. Застал он его на завалинке за домом. Дядя Петя, как всегда курил сигарету из своего любимого мундштука, грустно глядя себе под ноги. Олег поздоровался.
- Что-то Вы сегодня невесёлый какой-то, - спросил он.
- Жену свою, покойную, вспомнил. Пришло время, сходить в церковь, поставить свечку за упокой её души.
Они немного помолчали.
- А ты в курсе, что крещёный? - он испытывающе смотрел на парня.
- Нет, не знаю, - удивился Олег.
- Я могу тебе сказать авторитетно, что ты крещеный, - дядя Петя кивнул головой для убедительности.
- А зачем этот ритуал вообще нужен, - спросил парень, пожимая плечами.
Комсомольцу Мартынову, пока действительно было не одолеть духовные премудрости религии.
- Крещение - это приобщение человека к Богу, покрестившейся человек становится сыном Божьим, он принимает веру, как завещал нам Христос Спаситель.
По внешнему виду парня было всё понятно, в школе говорят одно, авторитетный сосед - другое.
- Ты сейчас особо не ломай голову, станешь старше, к тебе обязательно придёт вера в Бога. Я понимаю, комсомол и все такие там дела, но вот тебе крестик, - он достал его из кармана и вручил парню. - Ты спрячь дома, а когда придёт к тебе понимание, будешь носить. Этот маленький крестик обережёт от больших неприятностей и разных невзгод.
- А Вы, что верующий? - не удержался и спросил, с удивлением на лице, Олег соседа.
- Верующий. В школе у нас был даже предмет такой - "Закон Божий".
- Вот здорово! Расскажите об этом.
- Особо то и рассказывать нечего. Батюшка злой нам попался, иногда розгами наказывал, иногда за ухо таскал. Мы ведь молодые, балованные были, нам всё до лампочки. Так вот через заднее место нам науку эту и вдалбливали. Как-то сидели за школой втроём и втихаря курили. Поп подкрался, выходит и сердито спрашивает: "Ах вы, неслухи грешные, кто вам позволил курить?". Один из нас, самый шустрый по имени Семён, говорит ему: "Батюшка, а Вы ангелов видели?". Священник оторопел, остановился в недоумении. Потом неуверенно так отвечает: "Нет".
- А мы видели, - соврал ему Семён.
Батюшка аж вперёд подался.
- Где?!
- А тут, вчера на заборе сидел один, такой с крыльями, и цигарку курил. Как нас после его шутки розгами отлупили, до сих пор помню. Задница, как у обезьяны была красная, - он, докурив сигарету, кряхтя, поднялся со своего места.
- Дома, наверное, попало? - поинтересовался Олег.
- Дома? Мама заплакала, а папа выпил водки и сделал "последнее" предупреждение. Потом пришли комиссары, всех попов к стенке поставили. Мы по своему, ещё не окрепшему уму, радовались, пока взрослые не объяснили, что к чему. А когда зерно выгребли со всех амбаров, тогда мы стали Бога вспоминать, чтобы защитил и спас нас от голода, - лёгкая грусть появилась на его лице.
Он подошёл к клетке со своим любимцем кроликом, которого прозвал "Фараон", стоял и любовался. Дядя Петя, как всегда, с высоты своего мудрого возраста посоветовал Олегу:
- Главное, иметь Бога в сердце. Помни всегда Евангельскую заповедь: не делай другим того чего не желаешь себе. Сюда не возвращайся, коли избрал кадетскую военную стезю, грызи землю, но выбейся в люди. Я уверен, ты проживёшь интересную жизнь.
Прощание с товарищами прошло для Олега не без последствий. С закадычными друзьями Кешей и Саньком, они провели весь вечер вместе. Просто сидели на скамейке освещённой фонарём на столбе, чуть ли не единственным на всю улицу, и вспоминали до позднего вечера свои прежние приключения. Ребята, в шутливой форме, давали ему советы на будущее.
- Вы слышали последнюю новость? - возбуждённо спросил друзей Кеша, пытаясь заполнить паузу, возникшую в разговоре.
- Не томи, говори какую новость, - уточнил Санёк.
- Вчера самую знаменитую самогонщицу района, бабу Нюру, повязали. Участковый дядя Федя взял её при реализации готовой продукции.
- Да ну! - воскликнул Олег. - Только они, эти бабы Нюры, как головы у "Змея Горыныча". На её месте другие появятся самогонщицы. Сколько ребят отравилось от их зелья!
- В прошлом году вернулся из армии мой старший брат Борис, - вспомнил историю на подобную тему Санёк, поставив в его имени ударение на букве "о". - Предки откуда-то притаранили самогонный аппарат, но я не знал сей факт, им надо было накрыть грандиозный стол. Предстояло отметить возвращение сына из армии и его помолвку. Невеста Надька преданно два года ждала моего брата. Дали мне деньги, наволочку и послали в магазин. Купил я пятнадцать килограммов сахара, взвалил на спину и, согнувшись, тащу домой. По пути встречаю соседа Коляна с его дружком, "Живодёром".
- Это тот Колян, который весь синий от наколок? - уточнил Кеша.
- Он самый. У него есть даже знаменитая на весь район: "Нет счастья в жизни".
- Чем же она так знаменита? - удивлённо переспросил Кеша. - Подобная наколка у каждого второго есть, кто чалился.
- Знаменита она тем, что слово "счастье" без мягкого знака наколото.
- А я уж подумал, что там - "Умру за родной колхоз", - рассмеялся Иннокентий. - Короче, спрашивает меня Колян надменно: "Что несёшь, раб божий?". Отвечаю: "Сахар". Он ухмыльнулся и говорит: "Варенье гнать? Ну-ну!". Я сначала не понял, а когда увидел самогонный аппарат в сарае и как отец бражку заболтал, то вспомнил шутку Коляна. Ребята дружно рассмеялись.
- А почему его дружка прозвали "Живодёром"? - вернулся к теме Иннокентий, закончив смеяться.
- По одной простой причине, у него фамилия - Варикошка, - уточнил Санёк.
- Хорошо, что не "Варисамогон", - пошутил Олег, - а то бы дали кличку - "Змеевик".
Друзья снова громко рассмеялись. Мимо по дороге шёл какой-то парень, ребята раньше его в своём районе не видели. Как выяснилось позже, он был из местных жителей и на днях вернулся из армии. Парень находился в состоянии сильного опьянения, его носило из стороны в сторону. Проходя мимо веселящихся ребят, ему что-то не понравилось в их поведении. Он подошёл с грубым окриком: "Что вы тут орёте?". Олег с друзьями встал со скамейки, и первый получил неожиданный удар в лицо. Его товарищи не растерялись и мгновенно повисли у драчуна на руках, который был намного их здоровей физически. Олегу ничего не оставалось, как кулаками восстановить справедливость. Он хорошо усвоил уроки дяди Петиного сына Толика, который учил его жизни по-своему. Наутро у Олега светился кроваво-синий "фингал" на весь глаз, распухли кисти рук. Мать причитала: "Как же ты поедешь, у тебя весь глаз заплыл?". Потом успокоившись, развела бодяги, вымочила в ней тряпку и велела сыну держать примочку у глаза". В таком виде он появился на вокзале, в сопровождении матери и отца.
Попутчиком в Нахимовское училище, меньше всего он этого ожидал, оказался паренёк из "центра" - Вадим Караваев. Он его неоднократно видел в центральном парке города, где собиралась местная молодёжь. Родители их представили, парни оценили друг друга взглядом.
- Из какого ты района, я вижу у тебя нарисовано на физиономии, - надменно усмехнулся Вадим, смотря на унылое лицо с синяком.
"Центровой" держал марку.
- Синяки и шрамы украшают мужчину, между прочим, - парировал Олег. - Даму от хулигана защитить, это я считаю по-рыцарски, - соврал он.
Родители Олега переглянулись. Отец Вадима отвёл своё чадо в сторону для дачи наставлений, за ним поспешила жена. Олега также начали поучать родители перед дорогой. Когда времени оставалось совсем мало, мать спросила: "Сынок, ты, правда, девушку защищал?".
- Нет, мама, это я индюка напыщенного осадил. Применил нехитрый метод защиты. Вчера, какой-то пьяный придурок, ни с того ни с сего драться к нам полез. Если не веришь, спроси Санька. Я не виноват. А если понадобилось бы, то девушку защитил бы, не сомневайся.
Настало время расставаться. Мать пустила слезу и расцеловала, отец пожал руку по-мужски.
- Желаю тебе, чтобы не впустую прокатился, а поступил.
На вокзале заиграл марш "Прощание славянки". Тепловоз дал предупреждающий гудок. Состав тронулся, медленно набирая скорость, и понёс Олега Мартынова в неизвестность. Мимо проносились знакомые, с босоного детства, места, потом бухты с кораблями, тоннели и так до просторов степи. Олег стоял у окна, настроение ухудшалось по мере удаления от родного дома. Он зашёл в купе и сел напротив своего попутчика. Вадим безразлично смотрел в окно на пробегающие картины летней природы, ярко зелёных тонов, полустанки и выхваченную из контекста, на несколько секунд, чью-то чужую жизнь.
Олег обратил внимание на то, что Вадим больше его переживает расставание с домом.
- Ты сам решил военным стать? - спросил он земляка, в непринуждённой манере.
"Центровой" посмотрел на него удивлённо.
- Если еду, значит, решил, - произнёс он с интонацией, которая предполагала, чтобы от него отстали.
- Ну-ну, - Олег начал раскладывать свои вещи. - "Мальчик благородных кровей" не хочет со мной разговаривать, - подумал он про себя и усмехнулся.
Вечером, когда настало время ужина, он выложил на столик аппетитного вида, вкусно пахнущую варёную курицу, которую положила ему в дорогу мать, и предложил Вадиму. Тот отказался. Так и ехали на учёбу в "Северную столицу" два юноши, один дулся неизвестно на кого, второй на это не обращал внимание. Вечером, на станции Джанкой, к ним в купе подсадили попутчиков. Это были: не по годам седовласый капитан с голубыми просветами на погонах и молодой мужчина, местный житель степного Крыма.
- Здравствуйте, ребята! - браво поздоровался морской авиатор. - Будем с вами некоторое время попутчиками. Меня Андрей Иванович зовут, а это Николай. Так получилось, что мы из разных мест, а сели на поезд на одной станции.
- Олег, - представился Мартынов.
- Вадим, - буркнул лежа на верхней полке Караваев.
- Вот и хорошо, познакомились, - произнёс капитан, укладывая свой чемодан под поднятое сиденье. - Вы не возражаете, молодые люди, если мы разместимся по старшинству на нижних полках?
- Конечно, нет! - дружелюбно ответил Мартынов. - Мне лично всё равно, на какой ехать.
- Сейчас будем ужинать, - управившись с укладкой багажа, сказал Николай. - Присоединяйтесь.
- Я уже ужинал, - Олег поблагодарил его и отправился на вторую полку отдыхать.
Вадим же молчал, он не проронил больше ни слова.
Попутчики выложили на стол свои съестные припасы, бутылку вина и продолжили разговоры, которые они начали ещё на вокзале при первом знакомстве.
- Попробуй пирожки с печёнкой, жена пекла, - предложил капитан.
- А ты попробуй мясо зайца, только осторожно, у него кости какие-то мудрёные с закавыками, - с ответной любезностью выступил Николай.
- Ерунда, у меня зубы гвозди перекусывают, - хвастливо приврал капитан. - Откуда дичь, сейчас вроде бы не сезон, - удивлённо поинтересовался Андрей Иванович.
- Ночью на мотоцикле от тёщи ехал, она живёт в соседнем селе. Ушастый выскочил на свет фар прямо под колёса, его коляской и зацепило. Жена потушила в духовке с капустой.
Поезд перестукивал колёсами, парни задремали на своих полках, а капитан с Николаем вели беседы о жизни. Бутылка вина была уже почти опорожнена.
Раздался хруст.
- Ой! - вскрикнул капитан и схватился за челюсть.
- Что такое? - недоумённо спросил Николай.
Андрей Иванович молча, выплюнул на ладонь пол зуба.
- Надо же, ты прав оказался. Хорошо, что ещё не передний.
- Я же тебя предупреждал, - Николай покачал головой.
Ночью попутчики по очереди вышли на своих станциях. Парни в это время крепко спали. Они, почти не общаясь, приехали в Ленинград. На вокзале, Вадима встречали родственники. Как показалось Олегу, присутствовали все представители его родословной: дедушки, бабушки, с обеих сторон, тёти и дяди, родные и двоюродные сёстры и братья. Мартынов взял свои вещи и, путём расспросов, начал искать дорогу к конечной цели путешествия. Благополучно добравшись до Нахимовского училища, Олег остановился перед величественным, построенным на века зданием готического стиля, немым свидетелем многих событий разных эпох. Парень вздохнул и подошёл к большой массивной двери. В фойе его встретил офицер с повязкой на рукаве.
- Здравствуйте, - поздоровался Олег.
- Здравствуйте, - растягивая слова, произнёс военный, рассматривая "бланж" под глазом у юноши. - Вы не перепутали двери, случайно, молодой человек, - он усмехнулся.
- Я ничего не перепутал, - с твёрдостью в голосе ответил Мартынов.
Офицер протянул руку в открытое окошко и взял несколько листков.
- Как говоришь фамилия твоя?
- Олег Мартынов.
- Есть такой, - он положил список обратно. - Подожди здесь, я позвоню твоему будущему командиру роты. Зовут его Павел Андреевич Хмылёв, по званию - капитан третьего ранга. Он спустится за тобой.
Офицер зашёл в дежурное помещение и стал звонить кому-то по телефону. Переговорив, только он положил трубку, раздался вызов входящего звонка.
- Школьников, слушаю, - ответил он немного возбуждённо.
- Здравствуй, Игнат Петрович! Чего хотел?
Выслушав собеседника, офицер ответил протяжно:
- Ну-у-у, где я тебе Фишмана найду? Надо было его с утра искать.
После небольшой паузы дежурный усмехнулся и, скосив глаза на парня, продолжил разговор.
- А ты разве не слышал? У Давида Иосифовича беда, - он лукаво ухмыльнулся. - Каждое его утро начинается теперь с гальюна. Жена хотела прибить в туалете гвоздик, чтобы какую-то ерунду повесить для красоты, уронила молоток и разбила финский унитаз. Теперь он, перед тем как утром схватить газету и бежать в два ноля, вспоминает жену "ласковыми" словами: "Из-за этой дуры, покоя нет". Хороший унитаз дефицит нынче, когда теперь достанет?!
Дежурный рассмеялся, очевидно, вместе с собеседником на другом конце провода.
- Хорошо, я ему передам, чтобы тебе позвонил, - офицер, закончив разговор, положил трубку с задумчивым лицом.
Через минут пять пришёл невысокого роста капитан третьего ранга. На вид ему было лет сорок. Одна отличительная особенность сразу бросалась в глаза, даже через сомкнутые губы, наружу выступали два больших передних зуба. Он подошёл к Олегу.
- У-у-у, - с ехидцей в голосе, заунывно затянул командир роты. - Драчунов нам только и не хватало. Недостаток воспитания на лицо.
- Синяк пройдёт, а хороший парень останется, - произнёс Олег, не выдержав "спектакля", смотря ему, смело в глаза.
- Да ещё и дерзкий. Откуда ты такой?
- Из Крыма, - ничуть не тушуясь, ответил Мартынов.
- А кто твои родители? - в глазах офицера появилась заинтересованность.
- Из рабочих и крестьянских слоёв, - продолжал со спокойствием в голосе отвечать Олег.
Заинтересованность как появилась легко, так и исчезла быстро.
- Хорошо, завтра Начальник училища будет решать твою судьбу, а по мне, так я тебе скажу прямо, нам такие не подходят, - у командира роты появилось в голосе подчёркнуто холодное отношение.
- Что прямо так с порога и не подхожу?
- Не дерзи! Мне видней, подходишь, или нет, - начал ставить его на место Хмылёв.
- Поступление с самого начала обречено на неудачу, - мелькнуло в голове Мартынова.
Он шёл за Хмылёвым по коридорам училища и крутил головой, на стенах висели красивые картины и репродукции на морскую тематику.
Командир роты привел парня в спальное помещение, показал ему на свободную койку и предупредил:
- Обустроишься, зайди в канцелярию и сдай документы.
Офицер вышел из помещения. В кубрике было пять человек. Олег познакомился с ребятами, расспросил их об обстановке. Все оказались иногородними. Некоторые приехали несколько дней назад и были уже в курсе местных событий и порядков. Знакомство началось с шуток, по поводу синяка Мартынова.
- Я так понял, что ты в кулачном бою сюда дорогу прокладывал, - съязвил здоровяк из Сибири, Иван Столбов. - Что не пускали?
- Попробовали бы! Вообще то, синяк не отображает характер человека, это можно так сказать бытовая травма.
- Философ! - усмехаясь, произнёс Валентин Петров из Подмосковья.
- Командир у нас, какой-то слишком важный, - прервав шутки по поводу своего "фонаря", высказался Олег, - павлина из зоопарка мне напоминает.
- Ты не прав, он вылитый суслик, - поправил Олега Петров, сложив руки, как лапки у грызуна, и выставив передние зубы.
Потом он присвистнул, для пущей убедительности. - Кличку можно дать лишь тому, кому природа поставила отметину или чьё поведение легко предсказать. У "Суслика" и предсказывать не надо, на лице всё написано, - высказал свои наблюдения Столбов, - так же, как и у тебя.
Он посмотрел на синий глаз Олега. Ребята рассмеялись.
Это прозвище сразу же приклеилось к Хмылёву на три года вперёд.
- Но "Мартын" благородней звучит, чем "Синяк", - парни ещё раз рассмеялись.
- Ты правильно заметил, не только важный, но и придирчивый. С ним надо осторожнее, - вступил в разговор парень из Киева, Пётр Кравченко. - Я заметил, за прошедшие три дня, что Павлу Андреевичу больше по душе местные ребятки, родители которых, заискивая, различные дары подносят. А мы то что...
А в это время, в кабинете Начальника училища решалась судьба Олега. Командир роты, не дождавшись следующего дня, отправился на доклад к Начальнику училища. В папке у Хмылёва лежали документы Мартынова, которые он забрал у него, вернувшись в спальное помещение. Павел Андреевич осторожно постучал в дверь, на которой была прикреплена табличка с надписью - Контр-адмирал Компаниец Игорь Сергеевич.
- Товарищ контр-адмирал, можно войти, - подобострастно спросил он.
- Да, - басовитым голосом, ответил начальник, - заходи Павел Андреевич.
Хмылёв вошёл и направился к столу контр-адмирала.
- Присаживайся. Что у тебя? - не отрывая взгляда от служебных бумаг, спросил Компаниец.
- Сегодня прибыли для поступления три человека. К двум из них претензий нет, а вот третий у меня вызывает сомнения.
- Что в нём особенного? - оторвавшись от документов, посмотрел сквозь низко посаженные очки Начальник училища.
- Синяк на весь глаз, в разговоре прослеживается дерзость, да и по документам не из династии военных. Кроме лишней головной боли, нам ничего это не сулит.
- Дайка мне его бумаги.
Адмирал взял папку с документами, которую ему протянул Хмылёв, и начал молча изучать.
Через некоторое время, он, нарушив тишину в кабинете, удивлённо произнёс:
- Мой земляк оказывается.
Он продолжил читать характеристики Мартынова.
Начальник училища был из политработников, слыл хорошим психологом. Компаниец никогда не рубил сплеча, особенно, когда это касалось людских судеб. Он вернул папку командиру роты. Встал из-за стола и молча, подошёл к окну.
- Нева сегодня по-особенному прекрасна, - произнёс он, глядя вдаль.
Начальник выдерживал паузу, думая о чём-то.
- Если его взять, я полагаю, это будет рискованный эксперимент, - продолжал ненавязчиво продавливать своё мнение командир роты.
- Я тоже не "из их благородий", а из трудовой семьи. Как ты говоришь: "Не из династии военных". В династиях тоже не всегда гладко, природа может на конкретном отпрыске отдыхать. Поживем, увидим, а пока мне его представь, - Компаниец фактически вмешался в ситуацию. Он хорошо знал одну особенность характера Хмылёва - склонность к перестраховке.
Олегу просто повезло, так как Хмылёв побаивался Начальника училища.
Командир роты подошёл к помещению кубрика, оттуда раздался хохот. Это всех развеселил третий представитель Украины Потапенко Тарас.
- Училка пришла в класс и поздравила нас с первым днём зимы, "першим грудня". На перемене наш острослов Богдан, уже поздравлял девчонок с первым размером груди.
- Мартынов, иди за мной. Начальник училища вызывает тебя, - сухо произнёс командир роты.
У Олега почему-то появилось предчувствие, что прогноз по его судьбе неутешителен.
Они вместе с Хмылёвым подошли к кабинету. Получив разрешение, оба вошли в просторное помещение.
- Павел Андреевич, вы свободны. Занимайтесь своими делами. Я сам побеседую с Олегом Николаевичем.
Хмылёв слегка прогнувшись в спине, покорно ответил: "Есть", и удалился из кабинета.
- Присаживайтесь, - контр-адмирал кивнул головой на стул, рядом с его массивным деревянным столом.
Он встал и начал прохаживаться по кабинету.
- Олег Николаевич, по поводу вашего обучения в училище, есть разные мнения: моё и командира роты. Я допускаю Вас к сдаче вступительных экзаменов. Но запомните, даже если Вы их успешно сдадите и поступите, своим поведением ещё нужно доказать право учиться в таком прославленном заведении.
Потом они с адмиралом поговорили о родном городе. Компаниец года три там не был, всё никак не удавалось.
- Хорошо, - задумчиво произнёс Начальник училища и перешёл на "ты", - иди, устраивайся. Всё будет теперь зависеть от тебя самого, - напутствовал он Мартынова уже по-отечески.
Адмирал ещё некоторое время смотрел на закрывшуюся за парнем дверь.
- Я тоже, когда-то вот так пробивал себе дорогу в жизнь. Юноша, как многие другие, не хуже и не лучше, - сделал он свои умозаключения.
Олег успешно сдал вступительные экзамены и ждал момента зачисления в училище. На фоне всех остальных ребят он выглядел достойно. Командир роты больше к нему не придирался, но и благосклонности не проявлял.
Наступил момент объявления результатов. Хмылёв перед строем зачитывал списки кандидатов, которые поступили и перешли в ранг воспитанников. Дойдя до фамилии Мартынова, он остановился. У Олега учащённо забилось сердце.
- Мартынов, - произнеся медленно фамилию, командир роты выдержал паузу, делая вид, что что-то вычитывает в бумагах, - поступил и зачислен в списки воспитанников.
Олег вздохнул с облегчением. Груз ответственности перед родителями и соседом дядей Петей свалился с плеч.
Хмылёв оторвался от чтения и пристально посмотрел на Олега.
- Чтобы не было иллюзий, я поясню. Вам Мартынов, сказочно повезло, Вы последний в списках поступивших, - он слегка прищурил глаза. - Учитывая следующие обстоятельства, что один из претендентов сдал вступительные экзамены, но отказался учиться, я принял решение Вас зачислить в наше училище.
- Можно подумать! - промелькнуло в голове Олега.
Хмылёву не удалось избавиться от парня, который ему не понравился с самого начала, и он вывернул ситуацию таким образом, что теперь своим поступлением Мартынов останется, обязан ему всю свою жизнь. Олег прекрасно понимал, что это обычная уловка и пропустил её мимо ушей, так как для него сейчас это было уже не важно. Он внутренне весь ликовал.
Поступил и его землячок, Вадим Караваев. Они по-прежнему не испытывали симпатии друг к другу. Вадим держал дистанцию, всегда с важным видом через губу здоровался. Это заметили и ребята из класса, стали его поддразнивать.
- Смотри не лопни от своей напыщенности, - как-то высказал Караваеву упрёк Пётр Кравченко.
- Он хочет подчеркнуть свою необычность и выделиться из всех, - поддержал его Тарас Потапенко, когда Вадим прошёл мимо них с гордым видом.
С этого же дня, когда объявили результаты сдачи экзаменов, воспитанников переодели в морскую форму, подстригли наголо и они стали похожи друг на друга. Началось привыкание к военной системе, преодоление психологических трудностей. Всю роту отправили в лагерь, где с воспитанниками проводилась строевая подготовка, с помощью которой достигалась подтянутость и выправка, чувство локтя товарища. Учебная практика включала военно-морские, общевойсковые и общефизические занятия. Мартынов с честью выдержал все испытания. Он даже преобразился, стал мужать на глазах. К первому сентября рота вернулась в Ленинград, в свои спальные и учебные корпуса, в здание на берегу Невы и Большой Невки. Оно было построено в память основателя Российской империи и Российского флота как училищный дом имени Петра Великого. Шпиль исторического здания символично украшала фигура кораблика-галеры. Здесь всё было пропитано историей и морскими традициями. Получив путёвку в жизнь, выпускники Нахимовского училища поплывут по реке жизни в океаны и моря, словно детище Петра - галера. У каждого будет свой курс, своя гавань в служении отечеству. Для Олега Мартынова начался первый учебный год в стенах прославленного Нахимовского училища.
Ребята разошлись по классам и приготовились к первому уроку, всех охватило лёгкое волнение. Настроение было приподнятое, торжественное, совсем не рабочее. В класс Олега вошла интеллигентного вида старушка, учительница русского языка и литературы. Она представилась: "Нелли Аркадьевна Суморокова". Все притихли, строгий вид преподавателя, заставил сосредоточиться и настроиться на учёбу. Впоследствии оказалось всё наоборот, учительница была добрейшей души человек, приветливая и улыбчивая. Вадим Караваев, уже через неделю занятий, охарактеризовал Суморокову удачнее остальных.
- Даже когда она грозит нам пальчиком, всё равно глаза у неё добрые-добрые!
На следующий урок пришёл учитель математики. Пожилой мужчина, с виду чопорный и надменный, на деле тоже оказавшийся добряком. В противоположность им был преподаватель физики, занудливый с "неправильной" фамилией - Каровка. Он вечно чем-то был недоволен, делал замечания, ворчал. "Физику" было дело даже до почерка.
- Написано, как курица лапой, - бывало, тыча пальцем в тетрадь, делал Каровка замечание воспитанникам.
Олег как-то невольно стал слушателем диалога между двумя парнями из другого взвода.
- Костя, привет! Где вы сегодня были?
- В зоопарк ездили.
- Что там тебе больше всего понравилось?!
- "Не такая лошадь".
- Зебра что ли?
- Она самая.
- А ещё?
- Лев! На нашего учителя физики смахивает. Смотрит грозно и рычит так же.
Смешно было вдвойне, так как физика звали - Лев Семёнович. Нахимовцы дали ему прозвище - Лев Тигрович.
Постепенно воспитанники познакомились со всеми учителями. Они были разные: весёлые и грустные, доброжелательные и чересчур строгие, пожилые и молодые. Но объединяло их, как показалось Олегу: интеллигентность и аристократизм, сдержанность и лёгкая надменность, а самое главное - доброта и любовь к профессии. На своих уроках преподаватели преображались. Мартынову понравился необычный учитель рисования и черчения Карп Петрович Иванов. На уроках его лицо всегда выражало готовность дарить положительные эмоции, доброжелательность и хорошее настроение. Он часто использовал находчивые и остроумные шутки, "сдабривая" их поговорками. Из общего ряда пожилых и умудрённых опытом преподавателей "выпадала" молодая, энергичная учительница географии, Вера Сергеевна Одёжкина. Природа дала ей всё, что положено красивой женщине, но сквозь интеллигентную манеру общения, проглядывал твёрдый характер. Глухой стук каблучков о паркет и тянущийся за ней завораживающий шлейф самых модных духов, заставлял оборачиваться и пожилых преподавателей, и юнцов восьмого класса. Очень скоро с Тарасом Потапенко случилась "беда", он стал на уроках засматриваться на Веру Сергеевну. Она как бы интуитивно почувствовала его любопытство и сделала прилюдно замечание.
- Потапенко, ты меня просто до дыр проглядишь. Тайный воздыхатель мне нашёлся, - послышался её чуть глуховатый, насмешливый бархатный голос.
У Тараса округлились глаза, он часто - часто захлопал ресницами. Парень опустил голову и покраснел. Эффект был достигнут, Потапенко больше не глазел на учительницу так дерзко и открыто. После урока естественно начались шутки в его адрес, на что находчивый Тарас ответил:
- Чего вы "ржёте"? Вера Сергеевна очень похожа на мою соседку, вот почему возникло неосознанное желание разглядывать её, - он загадочно усмехнулся. - Ей больше подошла бы фамилия Голышкина. Училка будит такие интересы и инстинкты, которые должны ещё спать, - улыбаясь, добавил он.
- Сам придумал, или кто подсказал? - не поверив в подобную умную речь для их возраста, спросил Петров.
- Конечно, нет, это школа соседа Сани. Он у нас франт и "профессор" по этим делам, армию уже отслужил.
- Да, я провинциальный босяк, - парировал Тарас, ничуть не смущаясь.
Распорядок дня был казарменным: подъём, зарядка, занятия, потом обед и отдых. После отдыха проводилась самоподготовка, после которой, по распорядку, следовал ужин и свободное время. День заканчивался вечерней прогулкой и отбоем.
Олега это не тяготило, он быстро адаптировался к военной системе, привык к жизни по расписанию, но когда эйфория прошла, почувствовал себя безумно одиноким. Он нашёл, в некотором роде, спасение - с головой ушёл в учёбу.
Земляк Караваев подружился с местным парнем, Игорем Самсоновым. Они часто обсуждали что-то вместе, помогали друг другу в учёбе. И вообще держались рядом. Продолжалась эта дружба до определённого случая, который произошёл через некоторое время после начала учебного года. На класс старше учился гонористый и задиристый парень из Питера. Все местные уважительно называли его Паша. У этого паренька, Павла Карпова, сильно хромала дисциплина. Его несколько раз, ещё в прошлом году, хотели отчислить, но вмешивались влиятельные родственники. Этот Паша, обнаглевший от собственной безнаказанности и видя, что ему всё сходит с рук, продолжал ходить на гране "вылета". При удобном случае, где-нибудь в безлюдном месте, он отлавливал "питонов" младше и слабее себя, чтобы потрусить "закрома" в карманах. За ним, как за вожаком, следом ходила небольшая стая "охочих" поживиться за чужой счёт. В тот вечер, Олег был дежурным и делал приборку в умывальнике. В стороне стояли группками ребята из его класса и разговаривали друг с другом. Они ожидали команду на ужин. Неожиданно явился Паша со своей свитой. Он хищным взглядом осмотрел всех, потом подошёл к Караваеву.
- Вали отсюда, - грубо обратился Паша к Самсонову.
Тот безвольно опустил голову и отошёл в сторону. Поступил, мягко говоря, не по-джентельменски.
- Принёс? - косясь на остальных, произнёс забияка.
- У меня нет сейчас денег, - подавленным голосом ответил ему Караваев.
За этим диалогом пристально наблюдал Олег.
- Я тебя по стенке размажу, - прошипел Карпов и схватил Вадима за грудки.
- А ну отпусти его, - произнёс уверенно Мартынов и сделал шаг вперёд.
- Что ты там вякнул? - угрожающе произнёс "абориген" и тоже сделал шаг навстречу.
Маленькие глазки у него забегали. Ссора сразу же переросла в драку. Не доходя до Олега, он попытался ударить его ногой снизу. Мартынов увернулся, перехватил её и, зафиксировав в верхней точке, сделал подсечку по опорной ноге противника.
Паша, моргая часто глазами, приземлился спиной на пол. Отойдя от шока, он браво вскочил на ноги. Мартынов стоял напротив и предостерегал его от дальнейших приставаний с подобными просьбами к его одноклассникам.
- Чужие деньги счастья не приносят, - поучал он хулигана.
Со стороны создавалось впечатление, что Олег расслабился, но это было обманчивое мнение. Уроки Толика не прошли даром. "Наставник" его учил, что у соперника должно создаваться ощущение, что ты не ожидаешь нападения. На самом деле, до окончания поединка, внутри должна быть сжата пружина. Паша с присущей ему подлостью нанёс кулаком неожиданный удар, но в воздух. Олег увернулся и ответил крюком в подбородок. Противник несколько секунд сидел на полу и тряс головой. Потом он медленно встал и угрожающе процедил сквозь зубы, покидая умывальник: "Мы ещё встретимся".
На следующий день командир роты с одухотворённым лицом и на повышенных тонах разговаривал, в своём кабинете, с Мартыновым.
- Я же говорил Начальнику училища, что Вы невоспитанный. Теперь всё станет на свои места, - его лицо отображало полное удовлетворение. - Мы избавимся от Вас.