Горькой детской обиды
глотая слезу,
я вынашивал план 
страшной мести врагу.
Но погладила бабушка 
по затылку меня:
- Делай людям лишь то,
что хотел б для себя.
           Если я полюбил - не гоните меня.
           Если я изменил - обманите меня.
           Это высшая мера и награда моя - 
           поступайте со мной, так как делаю я.
Полусвет - полутьма, 
полу зол - полу добр,
за плотиной реальности 
скрывшийся бобр,
мер различий не зная, 
я ползу по судьбе,
а судьба - то ли, поле, 
то ли, тропка в тайге.
           Я лишь отблеск судьбы. Судьба - отзвук меня.
           От моих же щедрот мне воздастся сполна.
           Это высшая мера и награда моя - 
           пусть же будет со мной то, что делаю я.
Я пытался понять 
и себя, и людей -
каждый прав и не прав,
и добряк, и злодей.
Добрых истин осколки 
совесть колют в груди,
и сумматором смыслов - 
Ничего впереди.
           Эту просьбу, под шаг, втисну в несколько слов,
           из палаты в палату мер, на чашу весов:
           коль, у каждого в этом мире правда своя -
           вы по правде моей осудите меня.