Пришлось, правда, немного задержаться, так как Нику не пускала мать: всё кричала что-то про свои сны, вроде бы, нормальная тётка, а тут - взбесилась. Но надо знать Нику, она если решит, то всё равно сделает, так что ушла она, громко хлопнув дверью.
В наших краях в марте ещё очень холодно, но весна ощущается во всём. Снег мягче хрустит под лыжами, небо ясное, солнышко припекает особенно. Первую половину маршрута прошли легко, ближе к обеду решили сделать привал. Место выбрали на горном выступе, все невольно залюбовались открывшимся на долину видом.
Я помогал Нике с организаций стола, а эти двое голубков уединились на краю обрыва...
Спасательная группа обнаружила нас с Никой поздно ночью на краю того самого выступа, только из-за лавины край теперь сместился и проходил чёткой границей перед нашим импровизированным столом. Тела ребят так и не нашли.
Вот так я всем и рассказывал. Ника молчала и ни на что не реагировала. Только, когда меня увидела в больнице, вдруг шарахнулась в сторону с воплем: "Не подпускайте его ко мне!" Её убеждали, что это трагедия, но не надо так реагировать, у парня, то есть меня, тоже шок, мол, не помню, как всё было. Никогда не забуду её истерический смех и слова: "Конечно, не помнит... он же их сожрал... целиком... привал ведь... время обеда..."
- Так вот почему вы выбрали своим призванием врачевать людские души? - улыбнулся главврач.
- Сложно сказать. Может и поэтому.
- Тогда вам повезло. Наша больница будет хорошим трамплином в карьере. Вы не смотрите, что городок у нас захолустный, зато уютный очень, простой.
- Да, жена уже оценила. В её нынешнем положении - это идеальный вариант, - я отчего-то смутился, - никакой суеты, давки, воздух чистейший.
- Так вы к нам втроём приехали, - засмеялся главврач, похлопав меня по плечу, - молодцы! Что ж, тогда я спокойно вверяю вам нашу лучшую медсестру Веру. Она расскажет вам о клинике...
- Ну? Хорошенькая? - жена нежно обняла меня и слушала, не перебивая, пока речь не зашла о женщине.
- Кто? Клиника? - засмеялся я, за что получил подзатыльник, но я продолжал, - клиника современная, основательная, персонал радушный, больных - всего двадцать одна голова.
- Это всё чудесно, но я спрашивала по Веру, - обиженным тоном уточнила жена.
- Вера - очень симпатичная женщина, - честно ответил я, - и, знаешь, она мне кого-то напомнила. Такое ощущение, что мы уже встречались когда-то...
- Надо расспросить про эту твою Веру, - нахмурилась жена. - Я как раз познакомилась с женщиной в магазине, она работает в твоей клинике.
- Правда? Будешь шпионить? - мне было забавно наблюдать за ревностью жены. - И кем же она работает? Как выглядит? Врагов надо знать в лицо!
- Не скажу. Кстати, ты, видимо, на хорошем счету, раз тебя туда взяли. Она говорила, что штат укомплектован, и больше набора персонала не предвидится. Была очень удивленна, когда я рассказала о твоём трудоустройстве.
- Какая разница? - мне было приятно узнать о высокой оценке моих способностей, - главное - это мы.
Работа-дом-работа. Казалось бы: прошёл всего месяц, как мы начали новую жизнь, но уже было скучно. Поэтому не удивительно, что я с энтузиазмом реагировал на Верины знаки внимания. Флирт перерос в страсть, и я уже с нетерпением ждал её приглашения. Как-то раз, засидевшись на работе допоздна, я увидел Веру, куда-то спешащую по коридору. Я пошёл следом, решил напугать, вряд ли она ожидала меня здесь увидеть в столь поздний час, но она скрылась в одном из кабинетов. Постояв под дверью, я уже решил уходить, но вдруг услышал Веру. Она стонала так, что я невольно почувствовал возбуждение. Стерва... Так вот почему она не переходит границу нашего флирта. Но кто с ней? Любопытство и страсть влекли меня, и я заглянул.
В дальнем конце комнаты, в тусклом свете я увидел обнажённую Веру, раскинувшуюся на столе, и огромного пса над ней. Меня замутило... Пёс жадно оторвал грудь Веры, из раны потекла кровь, женщина выгнулась, закричала, но не от боли...
Я в ужасе захлопнул дверь и побежал прочь.
Едва дверь захлопнулась, женщина привстала и спросила:
- Может, не так сразу?
Собака выплюнула грудь. Женщина, приложив её на прежнее место, спрыгнула со стола и присела на пол. Собака легла рядом.
Я бежал по коридорам клиники, спускался по лестницам, но они всё равно вели наверх и возвращали к той комнате. Какой-то дурной сон, и выход есть только один - проснуться.
Я резко дёрнул за дверную ручку, и вошёл. Напротив меня сидели двое: Вера и собака. В комнате было холодно, или меня бил озноб от страха - не знаю. Женщина держала руку на груди, по животу ползли алые змейки крови.
- Что здесь происходит? - медленно спросил я, пытаясь нащупать, дверную ручку.
- Здесь нет выхода, - спокойно сказала Вера, - и это не сон, если ты ещё надеешься.
Я обернулся - действительно двери не было. Эта комната вообще не вписывалась в традиционные представления о кабинете. Скорее, это был каменный мешок, уходящий ввысь в темноту. Тусклый свет исходил от кровавого пятна на стене да от ретро-фотографии обнажённого мужчины, прикрывающего причинное место.
- Это розыгрыш? - я всё ещё пытался придумать объяснение.
- Смотря что ты подразумеваешь под словом "розыгрыш", - улыбнулась Вера, - с какой-то стороны - да. Если тебе так легче.
- Вера, может, выпьем кофе и обо всём поговорим в более приятной обстановке, - попытался я отшутиться.
- Меня зовут Вероника или просто - Ника.
Точно! Вот кого она мне напомнила! Сумасшедшая девчонка с обрыва.
- Рад, что с тобой всё в порядке. Я думал, что ты...
- Что я сгнила в психушке? Правильно думал. А где мы, по-твоему? - захохотала она.
Пёс начал слизывать кровь с её тела, мне было противно смотреть, и я уставился на фотографию. Могу поклясться, но мужчина изменил позу!
- Ты бы так постоял! - усмехнулась Вера. - Конечно, он затекает. Вечно на ноги или спину жалуется.
- А тебе не больно? - я украдкой посматривал на грудь.
- Болит немного. Хочешь попробовать?
Я сморщился.
- Но ты же голоден!
В животе заурчало - действительно, последний раз я ел утром. От голода меня замутило, я подошёл к Вере и сел перед ней. Женщина рывком прижала мою голову к груди, и я коснулся языком её тела. Только теперь я понял её вопрос: " Хочешь попробовать?" Боль скрутила меня, я не мог вдохнуть и, как рыба на разделочном столе, безмолвно открывал-закрывал рот. Она поцеловала меня в губы, и боль отпустила. Чувства возвращались ко мне, онемевшие, замерзшие, новые - это было так приятно. Я хотел продолжения, я ласкал её, обнимал, она закинула голову и раздвинула ноги, но я не мог войти: из её промежности шла цепь к собаке.
- Сначала тебе надо договориться с ним, - Вера кивнула на пса.
- И что я должен сделать? - обратился я не то к собаке, не то к Вере.
- Он очень голоден. Накорми его.
Собака облизнулась, показав желтоватые клыки.
- Но у меня нет еды с собой, - удивился я.
- У тебя есть ты.
- Нет. Я не хочу, - я попятился.
- Нет. Ты хочешь, - она легла.
Я не мог больше сдерживаться, но путь к Вере преградил пёс. Он долго обнюхивал меня, словно выбирая кусочек повкуснее, и вдруг схватил... ниже пояса... Я закричал, но Вера страстно обняла меня, и мне стало хорошо...
Дорога домой показалась необыкновенно короткой - я так и не смог придумать оправдание столь долгой задержке и отсутствию одного немаловажного органа. Жена ждала меня на крыльце дома. Нет, никакого волнения или злости я в ней не обнаружил, но всё же что-то с ней было не так. Живот с утра вырос до размеров, подходящих последнему месяцу беременности.
- Ты... - я не знал, как ей об этом сказать, - ты давно у врача была?
- На прошлой неделе, - удивилась она, - мы же вместе были.
- Да, действительно.
- Всего через недельку мы с Соней будем встречать тебя после работы.
- Соня? - я, похоже, что-то пропустил.
- Ты странный сегодня, - было видно, что она расстроена моим поведением.
- Давай уедем, - вдруг предложил я.
- Куда? Скоро роды, - она с тревогой посмотрела на меня, - это всё из-за нового пациента, да?
- Какого пациента?
- Та женщина, из вашей больницы, помнишь? Я с ней сегодня опять встретилась. Она рассказала о новом пациенте. Говорит, очень сложный случай.
- Не знаю, - что-то странное творится: я пропускаю, как растёт мой ребёнок, я не знаю, что происходит на работе. Где я нахожусь?
- Ты устал. Я помогу тебе расслабиться.
- А тебе можно на таком сроке, - я попытался увильнуть.
- Почему бы и нет? - она ловко расстегнула мои брюки, но нельзя, чтобы она узнала.
- Извини, не сегодня.
Я ушёл спать в кабинет.
Утро решено было начать с визита к главврачу. Он принял меня радушно, как всегда, впрочем. Поинтересовался здоровьем жены, и, предложив присесть, замолчал, давая мне возможность объяснить причину визита. О чём его спрашивать, я не очень представлял. Рассказать о Вере - вколет успокоительное и вызовет санитаров, спросить о новом больном - не удобно, вдруг это не моего ума дело. От неловкой паузы меня спасла Вера: с милой улыбкой, как ни в чём не бывало, она принесла журнал учёта больных и пригласила главврача к пациенту. Срочно. На меня она не обращала внимания, но, уходя, сказала мне еле слышно: "Журнал".
Я осторожно, прислушиваясь к звукам в коридоре, пролистывал журнал: ничего особенного. Фамилии пациентов и галочки в клетках, обозначающие их присутствие в клинике. Дурацкий журнал - куда они отсюда денутся? Естественно, все будут на месте. Все двадцать два человека... Вот в чём дело - новый пациент, ведь раньше был двадцать один больной! Я внимательно перечитал фамилии - это не журнал учёта больных, это журнал моего класса. Здесь есть и моя фамилия... Но как он здесь оказался? Схватив журнал, я побежал искать Веру.
Её нигде не было, я, как безумный, носился по клинике, выспрашивая у персонала о Вере. Одна медсестра вообще сказала, что не знает никакую Веру. Единственное место, куда я ещё не заглядывал - ТОТ кабинет.
Я ворвался без стука, но она, казалось, ждала меня. Здесь всё было по-прежнему: цепь, один конец которой терялся между ног Веры, а другой - крепился к ошейнику собаки; та же фотография на стене. Только теперь мужчина позировал без смущения - было что показать. Я почувствовал, как ноет место укуса. Мужчина галантно поклонился и вернулся в прежнюю позу.
- Откуда у тебя это? - я швырнул Вере журнал.
- Какая разница? - засмеялась она. - Ты внимательно его изучил? Посмотри мартовскую страницу.
Я, повинуясь, открыл страницу посещаемости за март. - И?
- Такая трагедия, не так ли?
- Я всё помню, зачем ты ворошишь прошлое? - я невольно взглянул на количество учеников - двадцать один. Моей фамилии в списке не хватало. - Как?
- Ты предпочёл, чтобы исчезло трое человек, а не один?
- Нет. Я бы предпочёл, чтобы все были живы, - закричал я.
- А если выбрать? Трое или один? - похоже, её это забавляло. - Ты или ребята и я? Я ведь тогда тоже выпала из жизни.
Я молчал. Мне был неприятен этот разговор. Надо уйти, уволиться из этой клиники и уехать с семьёй далеко.
- Попробуй, - словно читая мои мысли, предложила Вера, - только как ты будешь без него? - она многозначительно посмотрела на мои брюки, потом на фотографию. - Он его не отдаст, будь уверен.
Я увидел, как мужчина возбуждается. Вера подошла к фотографии и начала ласкать его.
Должен же быть выход! Я внимательно оглядел комнату: на моё счастье в дальнем углу обнаружилась лестница, приставленная к стене, а чуть выше угадывалась оконная рама.
Я быстро забрался по лестнице и заглянул в окно. Зеркальные стёкла отражали мою пацанячью рожицу, а за стёклами, словно в тумане, виднелась снежная долина. Мне был знаком этот пейзаж.
Я с размаху ударил по стеклу и вывалился на обрыв. Огляделся: ребята накрывают стол, весело о чём-то болтают. Внезапное чувство вывернуло меня наизнанку, я был очень голоден и направился к друзьям...
![[]](/img/m/mudraja_s/golod/photoru-syurrealizm-v-rabotah-fotografa-max-sauco-8.jpg)