Тихо, тихо падал на землю снег, укрывая изящным кружевом траву и деревья, уже стемнело, в доме сверкая разноцветными огнями стояла красавица елка. Синяя Птица сидела у окна и немного грустила, она не могла точно сказать в чем причина её грусти, вроде все хорошо, все в порядке, а только щемит вдруг грудь непонятная тоска, мечта о несбывшимся, надежда на чудо. И всматриваешься до рези в глазах в ночь, прислушиваешься к тихому шороху снежинок и ждешь, а вдруг... И вот чудо свершилось. За окном по-прежнему была ночь, все так же тихо шел снег, но в темной комнате, освещенной только огнями на елке, что-то неуловимо изменилось, будто тихий шепот пробежал вдоль стен или чей-то вздох.
--
Грустит наша хозяйка, - послышался голос со стороны дивана.
--
Грустит... - согласились откуда-то из-за кресла.
--
Может поможем, - донеслось от стола, - сказку расскажем.
--
Да что мы можем, - заволновались шторы.
--
Что-то да можем, - ответил стол басовитым голосом.
--
Ой ты вообще молчи, - рассмеялась тюлевая занавеска, - я хоть в окно смотрю, а ты стол дубовый...
--
Правильно, я еще помню как дубом был и листики свои помню, и небо, и птичек, а потом мастер дал мне вторую жизнь, помню и как ножки еще вручную вытачивал, дверцы прилаживал, резьбой украшал, я стол старинный, может современные пластмассовые штамповки ничего не знают, ничего не помнят, а меня с душой делали, душу в меня вложили, мне уже сто лет и я все помню.
--
Да что ты можешь помнить, - обиделись лампочки на елке, - как тебя передвигали из угла в угол.
--
Ну войну помню, натерпелся я тогда страху.
--
Тебе - то что, - удивилась тюлевая занавеска,- ты же стол.
--
Эх, молодежь, молодежь - проскрипел стол, - ничего то вы не понимаете, а знаете сколько нашего брата на дрова пошло, вот то-то же.
--
Да уж, - поддержал стол, полотняный шкаф, - мой брат сгорел и книжная полка, такая была красавица...
--
А для меня самое ужасное воспоминание, - присоединилась резная шкатулка, - когда меня похитили, замок мой взломали все вынули а меня бросили, все думала мне конец, но повезло, меня нашли, к тогдашней хозяйке вернули и представляете она мне так обрадовалась: "Мне её дед подарил, - говорит, -все о нем память". А потом, во мне письма хранили душистые, перевязанные розовой ленточкой, такие красивые, такие трогательные...
--
И как же ты их прочла, - не поверила занавеска.
--
Так они мне сами все рассказали, - пояснила шкатулка, - кому знать, что в них написано, как не письмам. Вот я хозяйке про них расскажу...
--
Не годится, - строго сказали шторы, - не дело это чужие письма рассказывать.
--
А что ты еще помнишь, - спросила звезда на елке.
Шкатулка хихикнула.
--
Знаешь, самое мое удивительное воспоминание, когда со мной играла маленькая девочка, она хранила во мне цветные камушки, стеклышки, фольгу, обертки от конфет, но относилась к ним как к настоящим сокровищам, я чувствовала себя волшебным ларцом.
--
Да ну, - стали ворчать елочные лампочки, - никому не интересны ваши истории, подумаешь, кто где стоял, что где лежало, или как вы со страху тряслись, сейчас еще шкаф сообщит сколько скатертей в нем хранилось.
--
И не только, - обиделся шкаф, - во мне еще подарки прятали, и вообще, я еще бабушку нашей хозяйки девочкой помню.
--
Точно,- подтвердил дубовый стол,- мы ведь не просто стоим, мы все видим все замечаем, уж и нет наших первых хозяев и современников не осталось, а мы о них помним, рассказать о них можем. Как они жили, какими были, и знающие люди это понимают, и чинят они нас, и в музеи ставят, и всю историю отслеживают, жалко правда, мало кто нас услышать может, а то бы мы еще много чего рассказали, да и наша судьба долгая, часто трудная, не хуже человеческой, и не только из угла в угол мы путешествуем, вон подсвечник из Индии приехал.
--
Это да, - согласились шторы, - он об Индии рассказать может, но ведь хозяйка сама его привезла.
--
Увы, - сказал подсвечник,- а до этого я долго стоял в сувенирной лавке, между статуэтками слона и Будды.
--
И тут облом, - закричала елочная гирлянда.
--
А давайте у хозяйки и спросим о чем ей рассказать, - решил стол.
Синяя Птица встрепенулась, она давно уже с интересом слушала, этот занимательный разговор, что у каждой вещи своя история она давно знала, теперь она так же знала у каждой вещи свой характер, и она уже хотела сказать, что бы они не ссорились, и рассказали ей все. Но тут в комнате зажегся свет и мебель притихла.
--
Ты еще не спишь, - послышался голос.
--
Да пора ложиться, - сказала она, - спокойной ночи - добавила она шепотом прежде чем уйти.
"Интересно, - подумала Синяя Птица - а какой они запомнят меня". А еще, она знала, она услышит много удивительных историй.
