Аннотация: Сделки с королями ни к чему хорошему не приводят. Особенно с эльфийскими. Потому что короли редко заботятся о ком-то кроме самих себя. Виктор понял это, когда получил письмо с приглашением принять участие в некоем "Приключении". Чтобы вернуть долг Беортиэну, ему предстоит отправиться в полные мрачных тайн Карпаты, отыскать затерянный город чернокнижников и вернуть древнее сокровище эльфов. Однако не один Тесла получил приглашение - Виктору противостоят профессиональные охотники на нечисть и искатели приключений со стажем, а для некоторых на пути к победе хороши любые средства.
Глава 1
Ночь была полна звёзд. Их древний свет стал свидетелем смены эпох и поколений, свидетелем благородства и подлости, верности и предательства, потерь и возвращений. Многое было известно звёздам, и оттого свет их был холоден и печален.
Ночь была полна лунного света. Юный месяц тоже взирал на мир со своей высоты, он заинтересованно изогнулся, желая получше разглядеть, что за тайны пытаются скрыть в ночи эти странные, маленькие, суетливые люди. Но и он - чем больше видел, тем печальнее становился. Напитавшись печали, месяц перекидывался полной луной, а её свет умел делать тайны зловещими.
Ночь была полна облаков. Капелька, застывшая в них, превратилась в едва заметную льдинку, и так начался её долгий путь до земли. Почти невесомая, она медленно падала, кружилась, раскачивалась и с каждым сантиметром обрастала микроскопическими иголочками. Форма льдинки всё усложнялась и усложнялась, превращая её в истинное произведение искусства. Вместе со своими бесчисленными сёстрами они сыпались с неба, будто звёзды, которым сегодня надоело плыть в чернильно-синей бездне.
Ночь была полна снега.
Беснующиеся ветра, окружившие несущийся сквозь ночь поезд, подхватывали неосторожные снежинки. Часть они отбрасывали в сторону, а часть тянули к ярким окнам, где снег быстро таял и превращался в размазанные по стеклу брызги.
Ложка постукивала по стенкам стакана в такт колёсам. Я рассеянно помешивал горячий чай, глядя, как растворяется белый кубик сахара. Вагон-ресторан быстро наполнялся пассажирами, многие из которых про ужин-то вспомнили совершенно случайно. Завтрак, обед и ужин в их жизни вообще были занятиями факультативными.
За окном проносились непогода, столбы и Трансильвания.
- Извините? - спросили меня по-английски с заметным немецким акцентом. - Здесь занято?
- Нет, - коротко ответил я, придвигая свою тарелку поближе.
Напротив тут же устроились парень с девушкой, молодожёны. Понять это было несложно. Они носили обручальные кольца и были счастливы. Я не говорю, что в браке нельзя быть счастливым, но со временем люди понимают, что счастье - это не восторженные визги и не слащавое сюсюканье, а спокойствие и уверенность. Однако этим двоим всё ещё нужно было показывать эмоции, чтобы понять друг друга.
- Ох, мы уже отчаялись найти в этой стране хоть кого-то, кто понимает по-английски! - обрадовался молодой человек. - Кстати, а по-немецки вы не говорите?
- К сведению, все люди, находящиеся в этом вагоне, с переменным успехом изъясняются на куче языков, - проговорил я, принимаясь за пасту. Пастой это, естественно, называлось только в меню, а на деле было обычной вермишелью с неопределённым соусом.
- Не хотелось бы строить поспешных выводов... - он понизил голос, - но нам было боязно подходить к кому-то другому.
Я понимающе кивнул. Некоторые люди, действительно, могут выглядеть жутко даже когда дружелюбно улыбаются.
- Путешествуете или по работе? - спросила девушка, пока её муж пытался понять меню.
- Можно сказать, по работе.
- А у нас медовый месяц! Меня зовут Диана, а это мой муж Марк. Честно говоря, мы ждали от Румынии большего, - немного разочарованно сообщила она. - Древние замки, призраки, вампиры, граф Дракула... ну, вы понимаете.
Ох уж этот Стокер!
- Дракула не был и не мог быть графом, - сухо сказал я.
- Но ведь...
- Титул Влада Цепеша - "господарь Валахии". Он был князем. И к вампирам никакого отношения не имел. Скорее, наоборот, боролся с ними. Пока совсем не тронулся.
Марк оторвался от чтения румынских названий блюд и удивлённо посмотрел на меня.
- Правда?
- Абсолютная. И на кровососов вы зря надеялись, благородных вампиров почти и не встретить уже. Вымирают. Поговаривают, на фаст-фуд у них аллергия. Хотя всё равно не советовал бы вам гулять по лесу после заката. В трансильванских пущах шастает всякая шушера.
- Имеете в виду бандитов? - обеспокоенно спросила Диана. - В интернете писали, что нужно быть настороже, путешествуя по Румынии, но...
- Не, я имел в виду оборотней и вурдалаков, - невозмутимо ответил я. - Хитрые и опасные твари, особенно вторые. Задержится, например, отец или старший сын в лесу, попадёт в капкан, прижимёт его стволом упавшего дерева или он просто не с той стороны обойдёт кладбище - возвращается бледный и холодный. Родне бы кол ему в сердце вбить, но у них же рука не поднимается, и он незаметно кусает всех домашних. Потом сосед заходит к соседу - выпить самогонки, - а пьяный и не заметит ранку у себя на шее... Один вурдалак может заразить несколько десятков человек. Доходит до того, что охотникам на нечисть до сих пор приходится выжигать целые сёла, чтобы остановить заразу.
Над столом повисло молчание. Молодые уставились на меня, как на серийного убийцу, который обронил в разговоре двусмысленную фразу. Чтобы разрядить обстановку, я широко улыбнулся и поинтересовался:
- Ну, теперь Трансильвания достаточно мистическая для вас?
Приняв всё это за шутку, они рассмеялись. Хоть и немного натянуто.
- А оборотни? Можете рассказать про оборотней? - попросил Марк.
Я покачал головой.
- О них вам с удовольствием расскажет вон тот парень за вторым столом. Это Тэд, по прозвищу "Анчар". Его прозвали так из-за яда, которым Тэд любит убивать этих тварей. Эффективно, кстати. Вступать с ними в ближний бой чрезвычайно опасно. Во-первых, из-за того, что у оборотней силищи, как дури. Во-вторых, из-за проклятия - от некоторых видов оно передаётся с любой царапиной.
Вдруг Марк просиял.
- А, понял! - воскликнул он. - Вы ролевики, да? Вы бегаете по лесу с деревянными мечами и изображаете волшебников!
В его предположении была доля правды. С той лишь разницей, что на деле всё оказалось бы с точностью до наоборот - мы изображали нормальных людей, которые ни за что не станут бегать по лесу с деревянными мечами. Потому что обычно бегаем по городам с настоящими.
- Классно, наверное... - начала было Диана, но поезд вдруг тряхнуло, будто что-то подтолкнуло его сзади.
Большинство пассажиров в вагоне-ресторане тревожно замерли и переглянулись между собой. Затем мы не сговариваясь встали и поспешили в свои купе. Даже не подумав закрыть за собой дверь, я снял с верхней полки большую спортивную сумку, достал из неё и надел кобуру с Номадом.
Каждый из ехавших в этом поезде охотников считал как нечто само собой разумеющееся выкупить целое купе. Люди этой "профессии" зарабатывают достаточно, чтобы вы сказали: "Ого!" - однако их снаряжение стоит столько, что охота превращается в самую настоящую благотворительность. Впрочем, некоторые траты действительно того стоят, особенно если избавляют от попутчиков и их глупых вопросов, типа: "Это у вас там что, арбалет?" или "Извините, не вы обронили гранату?" или "Дорогой, дорогой, ты тоже видел у этого человека в сумке отрезанную голову?"
Ко мне заглянула Кристина - стройная красотка с роскошными светлыми волосами и короткой шпагой на бедре. Женщина двигалась так легко и мягко, что по всему поезду ходили легенды о её гибкости. В определённом смысле. Однако паре ребят, удумавших проверить эти легенды, ни с того ни с сего понадобилась срочная медицинская помощь.
- Парни отцепят последний вагон, - сообщила Кристина. - Что-то влезло туда. Будь начеку.
Сквозь стук колёс донеслось два выстрела, спустя какое-то время поезд снова тряхнуло, и выстрелы повторились. Пути в это месте поворачивали, мы прижались к окну, надеясь увидеть конец состава. Снег усилился, через его колышущееся белое полотно сложно было что-то разглядеть. Два вагона уже были отцеплены и быстро теряли скорость, однако по меньшей мере два десятка мелких существ успели перепрыгнуть на поезд, и по ним снова начали стрелять.
- Есть идеи, что это? - спросил я.
Кристина сняла с пояса рацию и попыталась вызвать кого-то на другом конце, однако ей не ответили.
- К чёрту! - выругалась она. - Что бы это ни было, огонь им вряд ли понравится.
Я едва успел схватить Кристину за руку, прежде чем она начала бы отдавать приказы. В силу специфики работы многие охотники вообще не заботятся о собственной безопасности, отдавая предпочтение эффективности. Иногда стремление к эффективности достигает таких размахов, что запросто может загубить любое дело.
- Ты же не думаешь, что это хорошая идея?
- Почему? - искренне удивилась она.
- Потому что кроме нас тут есть и обычные люди, которые не носят с собой святую воду и не знают десять способов убить горгулью. В конце концов, есть разница между "вынужденными неудобствами, связанными с техническими неполадками" и катастрофой с кучей жертв. Нам же это не нужно, а?
Несколько секунд Кристина обдумывала мои слова. Многие из нас находились в Румынии нелегально, не говоря уже о куче оружия, которое каждый вёз с собой, и любое происшествие могло привлечь столько лишнего внимания, что мало не показалось бы никому.
- Ладно, - сдалась Кристина. - Надо распорядиться, чтобы остальные пассажиры прошли в начало состава. Там они будут в безопасности.
Что-то глухо ухнуло, поезд будто подпрыгнул. Заверещала сталь. Конечно! при таком количестве безбашенных людей на квадратный метр идея использовать тяжёлую артиллерию пришла в голову не только Кристине. Понемногу назревала паника, кто-то ляпнул о захвате, послышались первые крики.
Заметив группу охотников, пробиравшихся по проходу, мы выглянули из купе.
- Какого чёрта происходит? - рявкнула им вслед Кристина.
- Гремлины, - бросил на ходу худосочный чернявый Шандар.
- Серьёзно? - удивился я. - Но с чего бы им вдруг нападать на нас?
- Кто-то разворошил гнездо, а мы оказались на пути миграции, - важно ответил Здоровяк Том. - Видел такое в Северной Дакоте. Они там на ходу разобрали товарный состав.
Дело принимало скверный оборот. Ещё более скверный, чем раньше. Мы только что чуть не загнали людей в ловушку.
- Сколько осталось вагонов? Шесть?
- Уже пять, - сообщил незнакомый охотник с повязкой на левом глазу.
- Ведите пассажиров в последний вагон. Отцепим его. Гремлины лезут к самому сложному устройству, сейчас это локомотив. Скажите людям, пусть возьмут самое необходимое - документы, тёплую одежду... Ещё нужно будет приставить пару крепких ребят для охраны.
- Тесла дело говорит, - согласился Том. - Пока задерживаем гремлинов, они только будут ломать всё подряд. Лучше пропустим их вперёд, а потом разом прихлопнем.
Несколько охотников, размахивая фальшивыми (наверное) удостоверениями Интерпола, приступили к эвакуации пассажиров. Остальные занялись подготовкой - времени было в обрез.
Гремлины не относятся к проклятым или мелким демонам. По происхождению они гораздо ближе к эльфам и гоблинам, а по поведению - к доганьерам. Любая техника, попадающаяся им под руки, оказывается разобрана на мельчайшие запчасти, чтобы потом превратиться в нечто странное и, зачастую, монструозное. Можно сказать, что гремлины - гики, сумрачные гении в мире магии.
Поодиночке эти существа слабы, поэтому ведут социальный образ жизни, и в этом похожи на насекомых, они образуют колонии, устраивая гнёзда на заброшенных заводах или в старых шахтах. Иногда размер колонии может достигать двух, а то и трёх сотен особей. Большинство из них - простые рабочие. Воины составляют процентов десять-пятнадцать от общего числа, и редко выходят на свет - только если колонии грозит опасность. Всё остальное время воины охраняют Царь-гремлина, сидящего где-то в самом сердце гнезда. Насколько мне было известно, даже из бывалых немногие отваживались зачищать окрестности гнёзд, что уж говорить о столкновении с мигрирующей колонией.
Мы едва успели отцепить два вагона с людьми, как на остатки поезда набросилась очередная группа рабочих. Они полезли в окна, отвинчивая и снимая по пути всё, что только видели.
Я впервые видел их так близко. Гремлины были похожи на небольших - сантиметров сорок в высоту - эльфов, однако их тело, подобно гоблинскому, не было полностью покрыто шерстью, вся растительность сконцентрировалась в рыжих лохмах на голове и куцей бородёнке. Ещё они были настоящими фанатами стимпанка - шестерёнки вместо украшений, наборы инструментов, надетые через плечо подобно патронташу, беспрестанно звякающие, пышущие густым паром устройства за спинами и очки-гогглы - увидев нечто подобное у себя в гараже, вы быстро догадаетесь, куда делась ваша машина.
Гремлинов встретили залповым огнём. Нескольких убило сразу, и это немного охладило пыл остальных - скрипуче визжа, они бросились наружу. Однако передышка была недолгой, минуту-другую спустя вместо рабочих показались воины, каждый из которых держал в руках по небольшому огнемёту. Эти твари были умнее, они засели в купе и никого к ним не подпускали, подпаливая зазевавшихся охотников струями оранжевого пламени, так что нам пришлось отступить
Состав пролетел вокзал в Дробета-Турну-Северин и продолжал набирать скорость, направляясь дальше - к Оршове. По левую сторону, в свете выглянувшего из-за облаков месяца, блеснул мрачным серебром величественный Дунай.
Огромная тень закрыла собой небо. Казалось, все звуки, включая стук колёс, затихли на один короткий миг - ровно настолько, чтобы каждый из нас заполнил эту тишину наиболее крепким ругательством на своём родном языке. А затем что-то с чудовищной силой подбросило целый состав.
Кувыркаясь, поезд с лязгом и грохотом полетел в серебряные воды Дуная.
Глава 2
Неделей ранее
Если бы лень имела материальную форму, она была бы жижей. Лень стекала бы по стенам и капала с потолка толстыми, тянущимися, отвратительными склизкими каплями. Лень заполняла бы любое пространство и ощущалась подобно тяжёлому, влажному воздуху в наглухо запертой комнате. Лень мешала бы двигаться, как сковывают движения медицинские повязки - тугие, раздражающие, давно вросшие в кожу. Тем самым она порождала бы уныние.
Лень и уныние царили в доме.
Кария протяжно зевнула, крепко при этом зажмурившись, потянулась и нехотя соскользнула с книжного шкафа. Мягко, будто задетые лёгким ветерком, зашумели листья в её платье. Вопреки ожиданиям, с приближением холодов их не стало меньше, даже напротив - к зиме наряд Карии наконец-то начал больше походить на одежду, чем на пару исключительно символических лент. Когда же платье гамадриады сменило цвета на рыжевато-бурые, а на её шее появились бусы из мелких ярко-красных ягод, она утратила почти весь свой развратный темперамент и стала совсем заторможенной. Декабрь нагонял на неё сон.
- Что там на сегодня ещё? - промямлила она, делая вид, будто помогает мне собрать со стола колоду карт.
- Три предсказания, сеанс очистки кармы, установка на успех в бизнесе и изгнание тёмной сущности из не в меру впечатлительной барышни.
Я присмотрелся к пятну чёрного воска на скатерти. Плохо дело - вторая скатерть за месяц. Нужно будет поменять подсвечники на более широкие.
Дела шли в гору. В список услуг, оказываемых Виктором Теслой, добавились заговоры на воде, защита от колдовских чар, восстановление нейробиостереополя (я и сам не знаю, что это) и, наконец, изготовление зелий на заказ. Не без помощи Карии, разумеется.
Настоящих зелий, а не отвара сельдерея с сахаром, от которого клиентов пучило по три дня.
Однако всё это было лишь вершиной айсберга. Расширить ассортимент услуг мне удалось из-за повышения спроса на всякие оккультные штуки, а спрос, в свою очередь, повысился из-за ухудшившейся обстановки. Мелкие демоны и призраки потеряли страх и разгуливали по улицам едва ли не при свете дня. Прогулявшись вечером по улицам, можно было встретить тварей, которые ещё совсем недавно даже глухой ночью не казали носа из своих убежищ. Разломы на Обратную сторону открывались и закрывались всё чаще, и если раньше их с трудом набиралось два десятка на город, то теперь счёт шёл на сотни. Они появлялись повсюду, затягивая случайных прохожих. Люди просто выходили вынести мусор и не возвращались.
Времена менялись, и я был на все сто уверен, что к этому так или иначе причастен Корсон. Он пытался создать "идеальный мир" согласно своим представлениям о всеобщем благе. Снова.
- Совсем забыла... - пробормотала Кария по дороге на кухню, где она долго и жадно пила из-под крана. - Совсем забыла, вчера, пока тебя не было, звонил Азамат. Просил передать, что решил проблему с духом, но теперь ему понадобится новая волшебная палочка. Сказал, дубовая оказалась отстоем.
- А я предупреждал, что с ней будет трудно управиться. Полагаю, он теперь хочет увеличить свою долю?
- Семьдесят пять процентов. Не многовато?
Я покачал головой. Вполне справедливая цена, тем более что на новую палочку Азамат и так потратит две трети выручки, если не больше.
- Хорошо, - согласился я. - Но если хочет знать моё мнение, то пусть не жмотничает и берет из новых - из углеволокна. Волшебство у них послабее, зато и отдача почти нулевая. С его дикими заклинаниями будет самое то.
- Ты же знаешь, для него эффектность всегда важнее эффективности. И кто бы мог его такому научить? - дриада снисходительно улыбнулась и закатила глаза.
- На что ты намекаешь? Уверен, он взял пример с какого-нибудь недобросовестного третьесортного волшебничишки. Не такому я его учил. Ох, не такому!
- И объясни Азамату при случае, - донеслось сквозь кастрюль со стороны холодильника, - что я - гамадриада. А если это слово для него слишком сложное, то "госпожа Кария". Не позволю сравнивать себя с какими-то малолетками-неумехами.
Называть себя дриадой Кария позволяла только мне, объясняя такую поблажку исключительно моим тугодумием. "Ты только всё напутаешь и ляпнешь что-нибудь непристойное", - говорила она с непременным менторским тоном, хотя для меня оставалось загадкой, что же там можно напутать. Скорее всего, так Кария выражала свою благодарность, просто не желала признавать или показывать это.
В устах всех остальных слово "дриада" было для неё оскорблением.
- Ладно, передам ему, чтобы не наглел, - кивнул я.
Кария достала из холодильника чашку варёного риса, поставила её греться на водяную баню и невинно улыбнулась.
- Не стоит. Я уже предупредила мальчика, что если подобное повторится, через его никчёмную голову прорастёт фасоль, а пока он будет биться в агонии, я соберу урожай и сварю суп.
Иногда Кария пугала. Тем, что её угрозы никогда не бывали пустыми - богиня лесов и трав была способна в любой момент исполнить обещанное, сколь бы невероятным оно ни казалось в своей чудовищности.
Не успели мы сесть за стол, как в дверь робко постучали. Мы переглянулись и раздражённо вздохнули - не иначе как кто-то из клиентов снова перепутал время, и пришёл раньше обычного. Кария превратилась в сиреневое облачко, и на столе в зале в мгновение ока появились две колоды карт, дешёвые амулеты-безделушки, пластмассовый череп ворона и оплавленные до приемлемой степени свечи.
Однако за дверью никого не было. Только промозглый ветер забрасывал в прихожую моросящий дождик. Дребезжала в трубе водостока тоненькая стройка, стекающая с намокшей крыши, громко и хрипло каркали грачи, кружившие над улицами бескрайними чёрными стаями. Птицы нашли где-то орешник, и теперь растаскивали добычу. Время от времени какой-нибудь не слишком сообразительный грач гаркал во всю свою птичью глотку, орех падал у него из клюва и раскалывался об асфальт. Местами город был усеян грецкими орехами.
Один из таких орехов звонко ударился о навес над лесенкой в три ступени, ведущей к моей двери. Звучно прокатился по рифлёному железу. Замер, балансируя на краю жёлоба, но с очередным порывом ветра сорвался и прогремел по трубе, выкатившись на тротуар.
Опустив взгляд, я увидел на крыльце письмо. Именно письмо - не конверт, а сложенный втрое лист бумаги, запечатанный красным сургучом. На плотной кремово-жёлтой бумаге виднелся оттиснутый по периметру узор из переплетённых линий. На обороте было старательно выведено от руки: "Poste restante".
- До востребования? - удивился я вслух.
Кария заглянула мне через плечо.
- Имени получателя нет. Адреса нет, - она принюхалась. - Пахнет эльфами и... ох, этот запах...
- Эльфы до вырождения, да?
- Ты знаешь?
- Догадался. Есть один знакомый.
Я не рассказывал Карии ни о том, что побывал в бета-мире Последней гавани, ни о том, что встретил последнего эльфийского короля, ни о том, что заключил с ним союз против принцев Преисподней. Ничего из этого она не одобрила бы. Проклятье! Да я сам не одобрил бы такое, будь у меня выбор. Однако я был обязан Беортиэну за своё спасение, и не хотел лишний раз оставаться перед ним в долгу. А тем более не хотел, чтобы в долгу перед ним оставалась Нинель.
Очевидно, Беортиэн счёл нынешний момент подходящим для возвращения долга. Или же - я отломил сургучовую печать, развернул письмо и пробежался взглядом по тексту - он всё спланировал заранее и ждал именно этого момента и именно этой ситуации.
- Перевести? - предложила Кария.
Я тряхнул головой и подошёл ближе к окну - на свет.
- Спасибо, с английским у меня проблем пока нет.
- Ага, про испанский ты говорил так же. А потом ляпнул клиенту, что у него голова похожа на вялый горшок. Даже не представляю, что ты хотел сказать, чтобы так оговориться! Я чуть со стыда...
- "Сим сообщается получателю данного письма, что он или она, как то было угодно случаю, был сочтён достойным кандидатом на принятие участия в Приключении, кое происходит по окончании каждого индикта, раз в пятнадцать лет.
Организаторы признают, что каждый из участников в полной мере обладает качествами, необходимыми для данного Приключения, однако же Главный приз достанется лишь тому из них, кто сумеет проявить эти качества наилучшим образом. Под "наилучшим" в данном случае следует понимать "наиболее соответствующим сложившейся ситуации", что, как полагают организаторы, должно сталь фактором поддержания здоровой конкуренции.
Не стоит также забывать, что любые предметы, документы, артефакты, живые и неживые существа и т.д., и т.п. достаются участнику, предъявившему на них право владения в любой доступной ему/ей форме. Таким образом, кто-то может счесть их более ценными, нежели собственно Главный приз.
Тем не менее, организаторы считают своим долгом известить участников о стоимости Главного приза, которая, с учётом реалий нынешнего индикта, составляет..."
Я поперхнулся. Кария заглянула в письмо и выдохнула: "Ого!"
- "...пятьсот миллионов долларов США (не считая стоимости вышеупомянутых предметов, документов, артефактов, живых и неживых существ и т.д., и т.п.)."
Мы переглянулись.
- Многовато, да? - пробормотал я.
- Многовато. Похоже на ловушку, - согласилась Кария. - Я соберу твои вещи.
- Но я ещё не согласился!
- Виктор, как можно быть таким эгоистом? Читай дальше!
- "Участники осознают сопутствующие Приключению риски. В связи с этим они вправе застраховать свою жизнь, составить завещание, быть записанными в потенциальные доноры, вверить свои останки для научных исследований или распорядиться собою посмертно любым иным способом - как то будет им угодно.
В знак согласия с условиями Приключения, участники обязуются прибыть на вокзал Gara de Nord в Бухаресте, Румыния не позднее пятнадцатого декабря сего года, девяти часов сорока пяти минут пополудни, где должны любым приемлемым для них способом сесть на поезд Бухарест-Тимишоара. О дальнейших изменениях в маршруте участники будут проинформированы во время поездки. В случае неявки в указанные выше место и время, вне зависимости от причин того, участник Приключения немедленно считается дисквалифицированным."
Кария со счастливой улыбкой похлопала меня по плечу.
- Здорово, что ты владеешь магией! Портанёшься сегодня, и у тебя целая неделя, чтобы побродить по Бухарес...
Я поднял руку, требуя тишины.
- "Постскриптум. Ввиду того, что в числе участников Приключения могут быть люди, знакомые с различными магическими практиками (либо использующие соответствующие артефакты), в целях уравнения в правах по прочтении данного письма все участники получают метку, блокирующую использование ими определённых заклинаний, как то: телепортация, призыв фамильяров со способностями к телепортации, призыв фамильяров, превышающих размерами рост среднего человека, призыв потусторонних существ в количестве более двух, а также использование заклинаний особой разрушительной силы, манипуляций со временем и т.д., и т.п."
На тыльной стороне левой ладони проступил белесый узор - тот же, что бы оттиснут на сургуче - навроде кельтского трикветра, но в разы сложнее. В основе его лежала разновидность бесконечного узла, складывающегося в треугольник, однако ближе к углам она начинала петлять, выступала за пределы фигуры причудливыми зубцами, похожими на вытянувшиеся в разные стороны языки пламени. Ни одна из трёх частей не была похожа на остальные, они перекручивались и искажались, образуя местами оптическую иллюзию, отчего казалось, будто фигура медленно шевелится.
Улыбка сползла с лица дриады, похлопывания по плечу стали отрывистыми и неуверенными.
- Как-нибудь справишься, - выдавила она с притворным оптимизмом.
Я медленно сложил письмо и постучал его уголком по сжатым губам.
- Кари, отмени всех клиентов. Пока на две недели вперёд. Там посмотрим. Оставляю тебя за главную.
В ответ Кария одарила меня взглядом, на который кроме неё способны разве что кошачьи. "Можно подумать, когда-то было иначе", - говорил этот взгляд.
- Забронирую билет, - сообщила дриада, в который раз зевнув.
- Не надо. Лучше навещу доганьеров, так будет быстрее.
- Как хочешь, - она вдруг скривилась, будто вспомнила что-то противное. - А как быть с... этой женщиной?
"Этой женщиной" Кария презрительно именовала Нинель. Первоначальная снисходительность, граничащая с высокомерной жалостью к "обменяной девке", со временем меняла форму и приобретала всё большие масштабы, пока не переросла в открытую неприязнь. Карию раздражало, когда я задерживался на Обратной стороне. Когда я сказал, что собираюсь предложить Нинель перебраться ко мне, она вырастила десяток раффлезий, превратив наше агентство в зловонный филиал джунглей. Из всего этого я сделал для себя два важных вывода. Во-первых, даже расчётливые гамадриады, которые на интригах собаку съели, могут совершать необдуманные и ничем не обоснованные поступки. Во-вторых, раффлезия - совсем не тот цветок, который хочется видеть в количестве более одного без отделяющего от него толстого слоя пуленепробиваемого стекла. Чтобы вывести въедливый запах гниющей плоти, нам пришлось обратиться в "особую клининговую службу", откуда за кругленькую сумму прислали пару угрюмых парней с зачарованными пылесосами. На память о приступе ревности у всемогущей богини лесов и трав мне остались три маленьких стеклянных пузырька с заключённым в них амбре.
И да сохранят нас Старшие, если хоть один из них треснет.
- Нет, - покачал головой я. - Если Нинель узнает, она пойдёт за мной. Спросит - сделай вид, что ничего не знаешь.
Кария вдруг вздрогнула, будто от внезапного укола, и посмотрела мне в глаза.
- Виктор, - испуганно спросила она, - ты ведь... вернёшься?
- Конечно вернусь, - я натянуто улыбнулся и потрепал её по голове, взъерошив сиреневые волосы. - Как же я могу не вернуться?
Глава 3
Бухарест встретил меня серостью. Это было совсем не то, что мне хотелось увидеть после путешествия в грузовом самолёте. Серое небо, серые улицы, серая дымка. И граффити. Проклятые граффити повсюду. Единственное, что, казалось, имело цвет в этом сером городе, навязчиво лезло изо всех щелей, создавая ощущение гетто. Где не было навязчивых рекламных плакатов, были эти надписи. Тот, кто наносил их, не имел ничего общего с искусством, каким бы оно ни было, и даже не представлял себе, что это такое. Он не собирался донести какую-либо идею или сказать что-то кроме своего имени. Или имени любимого музыканта. Нет, он делал это лишь потому, что не смог найти себе лучшего занятия. И, судя по состоянию стен, многие здесь не могли найти себе лучшего занятия.
Я же нашел кафе с бесплатным Wi-Fi и загрузил в смартфон карту Бухареста. Поблизости было несколько подходящих гостиниц, недорогих и, кажется, приличных, однако быстро обнаружилось, что персонал в них едва понимает по-английски, не говоря уже о других языках. С ночлегом не клеилось. Тем временем снаружи начало смеркаться, затанцевали вокруг уличных фонарей первые снежинки, подняли воротники прохожие, заспешили домой.
Один из них, по виду турист, остановился перед окнами кафе, развернул большую бумажную карту, растерянно огляделся по сторонам. Выбрав, наконец, нужное направление, он широкими шагами направился дальше по улице. Сразу за ним прошёл крупный мужчина, коротко стриженный, выбритый под ирокез, с разноцветными татуировками на руках. Из сумки на его плече выглядывало нечто похожее на приклад дробовика. Спустя несколько секунд на другой стороне улицы появился ещё один человек - он читал (точнее, делал вид, что читает) помятую газету, которой, по-видимому, разжился в ближайшей мусорной урне. Заметив, что его цели уходят, он отбросил газету и прибавил шаг. На поясе его болтался окованный металлическими кольцами жезл. Так иногда поступают с артефактами, которые могут треснуть из-за отдачи от мощного заклинания.
Быстро накинув куртку, я схватил свои вещи и выскочил из кафе. Вся эта компания мне не слишком-то нравилась, и следовало бы вести себя осторожнее, но в сумерках и вечерней толкотне ничего не стоило упустить их спины. Преследование осложнялось ещё и тем, что человек во главе нашей скромной процессии страдал, как я догадывался, топографическим кретинизмом. Так что в конце концов я начал воспринимать всё как экскурсию по городу с гидом, который в этом самом городе оказался в первый раз, и то - совершенно случайно.
Он провел нас по проспекту королевы Елизаветы, немного поплутал по тропинкам в Саду Чишмиджиу, вышел на улицу Штирбей Вода, повернул назад и снова вышел к проспекту Елизаветы. Там немного покрутился на месте, с подозрительной уверенностью показал самому себе на юг, пересёк Дымбовицу, обогнул парк Извор. Поглазел на Дворец Парламента. По очереди поглазели и мы. Затем он свернул на узкие улицы, сделал огромный крюк и вынырнул позади Румынской Академии. Покружив в районе автостанции на пересечении проспектов Свободы и королевы Марии, мы снова углубились в улочки и проулки, пока не оказались где-то между парками Кароля Первого и Тинеретулуи.
К тому моменту уже окончательно стемнело. Я ненадолго потерял остальных из виду, а когда начал осматриваться по сторонам, кто-то крепко схватил меня, развернул и, держа за грудки, прижал к стене. Из мрака выдвинулось лицо здоровяка с ирокезом, он осмотрел меня в тусклом свете единственного фонаря и набычился.
- Эй, очкастый, ты чего вынюхиваешь? - прохрипел он, пытаясь говорить шёпотом.
По-видимому, своего настоящего преследователя он не заметил. А может, волшебник почуял, что вот-вот запахнет жареным и укрыл себя каким-нибудь мороком. Я глянул по сторонам, но ничего подозрительного не заметил. Нигде не подрагивал воздух, ниоткуда не хотелось отвести взгляд.
- Ну, оглох что ли? - прохрипел ирокез чуть громче.
Раз такое дело, подумал я, самое время прикинуться дурачком.
- Я турист! Отстал от группы! Мне показалось, что вы приведёте меня к отелю... Пожалуйста, кошелёк в правом кармане, только не убивайте! У меня жена и дети! Двое! Близняшки!
- Совсем меня за идиота держишь? Отвечай, кто тебя послал? Уильямсон? Маркус? Или эта стерва Джимбо? Передай ей, что она не в моём вкусе.
Я шумно выдохнул, раздражённо цокнул языком и закатил глаза.
- Мужик! Во-первых, я понятия не имею, кто все эти люди. Во-вторых, за тобой плёлся не я, а чувак с жезлом, настроенным на взрывные заклинания. В-третьих, моя рука прижата к твоей груди, и если бы я захотел причинить тебе вред, ты бы уже давно распрощался с парой рёбер и половиной лёгкого.
В ответ ирокез ткнул мне дулом пистолета в подбородок и велел заткнуться. Он сунулся было в мою сумку, но тут же наткнулся на письмо. Он поморщился и будто нехотя опустил пистолет.
- Так ты тоже, - пробормотал ирокез, отпуская меня. - У того придурка с картой тоже было такое письмо.
- Дай-ка угадаю, ты пошёл за ним, но кто же знал, что он в трёх соснах заблудится?
- Точно. А потом я заметил, что кто-то сел мне на хвост.
Я горько усмехнулся.
- Боюсь, парень с жезлом руководствовался теми же соображениями.
Ирокез вдруг крякнул и замер.
- Эй, здоровяк, я так понимаю, тебе не говорили не обижать слабых, - проговорила женщина у него за спиной. - Только рыпнись, и твоё сердце пересчитает двадцать дюймов стали.
- Извините, но конфликт как бы уже исчерпан... - попытался вмешаться я. В ту же секунду из-за плеча ирокеза высунулась шпага, едва не ткнув меня в нос.
- А ты помалкивай, - резко оборвала женщина. - Я от станции Извор за тобой шла.
Я хотел съязвить и спросить, не потому ли она потащилась за нами, что просто заблудилась, однако первые из двадцати стальных дюймов были всё ещё слишком близко к моему лицу.
Кто знает, чем бы всё закончилось, если б в тот момент не вернулся парень с картой.
- Барни, - громко позвал он, - я нашёл эту гостиницу! Барни?
Он удивлённо уставился на нас, удивившись, однако, не тому, что в полутёмном переулке кто-то тычет друг в друга пистолетами и мечами, а тому, что не увидел человека, которого искал. Парень несколько раз перевёл взгляд с нас на карту и обратно, будто мы были отмечены там как какая-то местная достопримечательность, и как ни в чём не бывало спросил:
- А где Барни?
***
Дешёвая гостиница, равно как и тупик, где она скрывалась, выглядела так, будто сошла с мрачных фэнтезийных картинок. Блестящая от талого снега брусчатка под ногами, облупившиеся до кирпича стены со всех сторон, мутные от грязи стёкла, пара фонарей в старинном стиле, едва освещавших землю вокруг себя... меня не оставляло ощущение, что вот-вот из-за угла выскочит какая-нибудь потусторонняя тварь.
Публика тоже подобралась под стать месту. Десятка полтора охотников на нечисть - как всегда угрюмых и параноидально-подозрительных. Человек пять искателей приключений, которые как один обладали теми чертами характера и природной харизмой, что позволяют вливаться в практически любую компанию. Сами себя они называли "охотниками за сокровищами", хотя все прекрасно понимали, что сокровища для людей с подобным родом занятий не более чем приятный бонус. Всё, чего они желают на самом деле - адреналин, ощущение опасности, дыхание смерти за спиной. Это помогает им чувствовать себя живыми.
Было ещё несколько магов и пара волшебников, но они держались совсем уж особняком. Думаю, всё дело было в том, что у них традиционно не складывались отношения с охотниками. Потому что зачастую именно охотникам приходится разгребать то, что умудрились наворотить чародеи, и избавлять мир от неудачных (или, наоборот, чересчур удачных) последствий их экспериментов.
Те, кому не хватило места в гостинице, разбрелись по округе. Любители комфорта сняли комнаты у местных. Другие, кто привык к спартанским условиям, предпочитали экономить и располагались в заброшенных домах, выгоняя оттуда бездомных.
С кем-то мы познакомились, потому что часто виделись. О других можно было только догадываться. Практически все участники скрывали свои метки, и меня не покидала мысль, что это неспроста, и что им известно что-то, что не известно мне. Поэтому я тоже старался не демонстрировать метку лишний раз.
Парня с ирокезом звали Томом или, как его называли за глаза - Здоровяк Том. Сам он, из-за специфической манеры речи, произносил своё имя глухо и отрывисто, будто кто-то стукнул кулаком по дну пустой бочки. К слову, его мышцы были только видимостью, и на деле представляли собой всего лишь удачно расположившийся жир.
Блондинка с короткой полуметровой шпагой представилась как Кристина Браун, знаменитая охотница на нечисть из Канады. Лично мне это имя ни о чем не говорило, однако среди других охотников её появление произвело фурор. Правда, значительную роль в произведении фурора сыграли кристинины "сто десять, шестьдесят, девяносто пять", чего она сама не отрицала, однако несколько раз её называли "северной легендой". Поговаривали, будто на счету Кристины Браун около трёх сотен убитых демонов и никак не меньше тысячи прочих тварей... но слишком уж это было похоже на рассказы бывалых рыбаков, когда кое-как выловленный ледащий пескарик непостижимым образом превращается в бывалого десятиметрового сома.
Ларри Марлоу - приятель таинственного Барни, потерявшегося где-то на улицах Бухареста, - молодой, но подающий надежды волшебник, имел внешность типичного англичанина, в связи с чем все ждали от него истинно британской сдержанности и аристократической чопорности. На деле же Ларри обладал гиперактивностью британских исследователей Африки. Вкупе с его рассеянностью, и (как мы и догадывались) абсолютной неспособностью ориентироваться на местности, Марлоу действительно рисковал однажды заблудиться в собственном доме и найтись год спустя где-нибудь в африканской саванне.
Был ещё худой, как щепка, Шандар - крафтер из Бомбея, были братья Вэй - китайские заклинатели духов, был даже индейский шаман, ушедший однажды слишком глубоко в транс, да так и оставшийся пребывать в этом состоянии.
Но были и другие.
Вечером следующего дня участники "Приключения" уже оккупировали мрачный фэнтезийный тупик и пару ближайших улиц. Повсюду стоял хохот и звон пивных бутылок. Том самозабвенно рассказывал байки о своих приключениях, пара типов торговали чем-то из-под полы, приоткрыв видавший виды чемодан, какой-то волшебник бойко разменивал доллары и евро на румынские леи.
- Эй, парень! Пс-с... да-да, ты, - прошипели подозрительные торговцы, бочком подобравшись ко мне. - Парень, хочешь немного подзаработать?
- Вы чем там торгуете? - насторожился я, наклоняясь к жёлтому чемодану с ободранными углами. Под крышкой поблёскивало нечто похожее на амулеты - дешёвые, бесполезные амулеты, в которых не было ни капли волшебства, только слепая вера обманутых покупателей.
- Нет-нет, ты неправильно нас понял, - заверил один из типов, обладатель роскошных густых усов. - У нас дело более... деликатное.
- Хотите, чтобы я кого-то убил?
Хоть в моём голосе и звучала явная насмешка, брови торговцев подпрыгнули вверх, они переглянулись.
- Не-ет, - протянул второй, блондин, ростом пониже своего друга. - Нет. Ещё более деликатное. Ты же Виктор? Виктор... Тесла?
Я осторожно кивнул, мало ли какие идеи могут приходить в голову незнакомым людям при звуках моего имени. С этого момента, обычно, любые приключения становились для меня малоприятными.
Торговцы снова переглянулись. Каждому было далеко за сорок, но в их глазах вдруг вспыхнул тот огонёк юношеского задора и подростковой безбашенной шкодливости, который большинство людей безвозвратно теряют уже к двадцати годам.
- Идеально! - прошептали они. Блондин схватил усатого за плечо и велел: "Покажи ему!" Тот придвинул ещё один чемодан, отличающийся от первого только цветом, но не степенью потрёпанности, порылся в нём немного и достал свёрнутый в трубу плакат.
- Дамы и господа! - с чувством продекламировал блондин. - Почтеннейшая публика! Узрите и трепещите от восторга! Только сегодня, только сейчас! Неподражаемые Артур Старэйдж, - он театрально поклонился, - и Джерри Хайнлайн... - после недолгой паузы поклонился и усатый, его поклон был более сдержан, в нём чувствовалось достоинство, - представляют...
Плакат развернулся, представив моему взору неистовое буйство красок и торжество примитивизма, ставшее в последнее время настоящим спасательным кругом для ленивых и бездарных иллюстраторов. Из всей композиции особенно выделялся человек в развевающемся плаще. На голове его был высокий цилиндр, который человек одной рукой придерживал. В другой он сжимал что-то вроде палочки со звездой на конце. Вокруг были расставлены клетки с разъярёнными львами и тиграми, которых усмиряли полуголые женщины. Слева и справа из-за границ плаката выглядывали лица, в чём-то похожие на лица Джерри и Артура. Разноцветная надпись над композицией гласила: "Mr. Magician".
- Там-та-да-ам! - хором пропели торговцы. - Мистер Волшебник! Единственный и неповторимый, таинственный и необъяснимый, человек-загадка, человек-магия! Приходите и узрите величие непознанных сил природы! Приходите сами и приводите друзей! Спешите, количество билетов ограничено!
Я скривил губы и пытался остановить бровь, продолжавшую ползти вверх, хотя дальше уже было некуда.
- Эт чё за хрень сейчас была?
Несмотря на то, что сказано это было по-русски, смысл фразы они, кажется, поняли.
- Понимаешь, Виктор, - Артур по-свойски положил руку мне на плечо, - поиски сокровищ - дело, конечно, интересное, но в наше время сокровищ здорово поубавилось, найти их уже не так легко как раньше. Ты не можешь наткнуться на древний храм с драгоценностями, просто прогуливаясь по джунглям. А жить на что-то надо. Поэтому мы с Джерри открыли для себя простой и гениальный способ быстрого заработка: нужно всего-то выучить пару-другую фокусов, а потом колесишь себе из города в город и даёшь представления. Европа большая, люди наивные; главное тут даже не сам фокус, а то, как ты его объявляешь.
Я понимающе кивнул.
- Но однажды случилось нечто, что перевернуло всю нашу жизнь. Мы узнали, - свободной рукой Артур проделал пассы в воздухе, - о магии. Настоящей магии.
Он выждал несколько секунд, давая понять, насколько важным стало для них это открытие.
- Тогда я сказал: "Джерри, да это же, мать её, золотая жила!" А Джерри мне и ответил, - Артур сделал суровое лицо и пробасил, пародируя своего напарника: - "Ты как всегда прав, Арт."
- Я сказал: "Ты прав на все сто, Арт", - поправил его Джерри.
- Разве? Точно помню: "Ты как всегда..."
- Нет.
- Да ладно?!
Я поднял руки, останавливая начинающийся спор, и нетерпеливо спросил:
- Так, а от меня-то вам что надо?
- Мы договариваемся с каким-нибудь магом и организовываем его выступление под видом "Мистера Волшебника", - объяснил Хайнлайн, приглаживая усы. - На этот раз нашим партнёром должен был выступить тот парень - Барни...
- Мы с ним договорились ещё в автобусе, на котором... - встрявший Артур вдруг запнулся. - На котором уезжали из Праги. Ты не бывал в Праге?
"А вы двое, - подумал я, - ещё не скоро там появитесь, судя по интонации".
- ...но он куда-то запропастился, так что нам срочно нужен новый маг, - закончил Джерри.
- Но почему именно я?
- Ты подходишь по росту. Под костюм. У тебя сто девяносто сантиметров?
- Сто девяносто три.
Старэйдж и Хайнлайн удовлетворённо кивнули. И пообещали мне тридцать процентов с прибыли.
- Тридцать? - я возмущённо фыркнул и мотнул головой. - Я же делаю всю работу! Проклятье! У вас хоть есть сцена или что-нибудь вроде?
- Лучше! - Артур мечтательно улыбнулся. - У нас будет целый концертный зал!
Он показал листок из путеводителя с фотографией Румынского Атениума.
- Да кто вас туда пустит?! - воскликнул я. Несколько прохожих, оказавшихся слишком близко, шарахнулись в стороны.
- Об этом не беспокойся, парень, - заговорщически, вполголоса заверил Старэйдж. - Весь Атениум будет в нашем распоряжении. Ну! Разве это не магия?