Прежде чем рассказать о случае, непосредственным участником которого я был в годы своей лейтенантской юности, думаю, необходимо совершить краткий экскурс в область авиационного вооружения, точнее, в такой его раздел, как авиационные взрыватели.
ТМ-24Б - это, если перевести данную аббревиатуру дословно, - "трубка механическая", но, если это же обозначение перевести на понятный язык, то это самый обычный авиационный бомбовый дистанционный взрыватель, буковка "Б" в конце названия которого свидетельствует о том, что он имеет капсюль-воспламенитель. Капсюль-воспламенитель, как правило, предназначен для приведения в действие вышибных зарядов, входящих в состав различных объектов, срабатывание которых должно обеспечиваться на траектории их движения в воздухе. Характерным таким объектом может быть, например, разовая бомбовая кассета или контейнер. Момент срабатывания взрывателя определяется временем, прошедшим от момента отделения объекта от носителя, которое устанавливается заранее, до вылета самолета. Если мне не изменяет память, то максимальное время установки для данного взрывателя составляет, кажется, шестьдесят секунд, хотя, может быть и сто двадцать. Точно не помню.
Если же в названии взрывателя вместо буквы "Б" будет, к примеру, стоять буква "А", то это значит все, то же самое, только вместо капсюля-воспламенителя этот взрыватель имеет капсюль-детонатор, который уже не воспламеняется, а взрывается, как небольшая граната, и, следовательно, с ним надо быть осторожнее.
Я, как "вооруженец", то есть, специалист по авиационному вооружению, должен был проводить занятия с офицерами части по различным вопросам, касающимся этой тематики, в том числе и по авиационным взрывателям. Как-то раз я, как обычно, провел такое занятие и принял соответствующие зачеты. Так получилось, что наш начальник штаба по какой-то причине не был на этом занятии. Возможно, был в командировке или просто по причине загрузки более важными штабными делами, а без дела он никогда не сидел, так как был очень активный и инициативный от природы. Сразу скажу, что начальником штаба нашей части был майор Габдуллин Зуфар Файзуллович, - во всех отношениях отличный офицер, командир, талантливейший организатор, классный пилот, парашютист, грамотный специалист, хороший, добрый и справедливый человек, который очень помогал молодым офицерам в их становлении. Кстати, Зуфар Файзуллович был первым моим инструктором, научившим меня прыгать с парашютом. Правда, он во время прыжков иногда экспериментировал на мне. Например, привязывая вместо положенной одной две обрывных стропы, приговаривал: "...посмотрим, Володя, оборвешь ты их или зависнешь за самолетом..." Я, конечно, волновался, но почему-то всегда соглашался на все его эксперименты, доверяя его большому опыту...
Так, вот, после освобождения от своих важных дел, он, как прямой начальник, попросил меня провести с ним занятие по устройству и работе данного взрывателя в индивидуальном порядке. Естественно, я на эту его просьбу ответил ему, как отвечают обычно подчиненные начальникам, - коротким словом "Есть!", правда, с добавкой "товарищ майор".
- Только ты, Володя, - добавил он к своей просьбе, - кроме плакатов и схем возьми настоящий взрыватель ТМ-24Б и покажи, как он работает практически, ведь он же не опасен, так как с капсюлем-воспламенителем...
- Товарищ майор, но в нем же капсюль не то, что в ружейных патронах, а значительно мощнее!
- Но не детонатор же!
- В, принципе, да...
... В назначенное время я со всем своим "спецреквизитом" прибыл в кабинет начальника штаба. Рассказал ему о принципе работы и особенностях этого взрывателя. Когда дело дошло до "практической демонстрации" его работы, то я еще раз спросил, - "может быть, не надо, товарищ майор?"
- Надо, Володя, - твердо ответил он.
Понятно, что я как лейтенант, воспринял слова, значительно старше меня по воинскому званию, и к тому же начальника, как приказ.
Справедливости ради скажу, что сам я изучал взрыватели теоретически, снаряжал ими авиационные бомбы, но, вот, чтобы проверить, как он функционирует практически, никогда не доводилось. Поэтому мне было интересно посмотреть вживую на работу этого взрывателя.
После некоторой, правда, небольшой паузы я взял взрыватель и установил на нем максимальное время замедления, - те самые шестьдесят секунд. Выдернул пусковую чеку и быстро свинтил ветрянку, обеспечивающую в реальных условиях, так называемое, дальнее взведение, - время, в течение которого взрыватель после сброса бомбы не должен начинать функционирование. Это время обосновывается из условий удаления бомбы от самолета-носителя на безопасное расстояние. Запущенный таким образом взрыватель я положил на рабочий стол начальника штаба. Было четко слышно, как тикают детали часового механизма взрывателя. Я заметил, кстати, еще на парашютных прыжках, что когда человек попадает в какие-то нештатные условия, тогда все чувства его обостряются настолько, что, кажется, даже само время, замедляется... То есть, человек в такой ситуации за одно и тоже время успевает сделать, наверное, на несколько порядков больше, чем в обычной ситуации. В данном случае проявился тот же феномен, - почему-то время очень замедлилось. Мы сидели на стульях по разные стороны стола, на котором лежал этот самый ТМ-24Б и, который жил уже своей собственной полностью автономной ни от кого не зависящей жизнью, отрабатывая свои назначенные и, к сожалению, последние, заданные нами же секунды.
- Что-то он долго работает, - после действительно долгой и напряженной паузы, - вдруг, произнес Зуфар Файзуллович.
- Да, что-то долго.
-Володя, а на заводе-изготовителе не могут перепутать маркировку, то есть, вместо буквы "А" случайно выбить букву "Б"?
- Не знаю, товарищ майор, может быть, могут...
После этих слов он как-то заерзал на стуле.
- Давай, на всякий случай, отойдем "от греха подальше "...
- Давайте, отойдем, - ответил я.
Мы отошли к самой двери его небольшого кабинета.
Время действительно неестественно замедлилось.
Во что вылилось биологически ожидание этой установленной одной минуты, я сказать не могу, но, кажется, что тянулась она очень томительно и долго.
- Зря, наверное, согласился на этот практический показ функционирования взрывателя, - последнее, что успел подумать я.
...Раздался оглушительный хлопок, почти взрыв, прерывая мои беспокойные мысли, протекающие в моей голове. Весь его кабинет наполнился густым резко пахнущим дымом. Мы стояли, слава Богу, каждый на своем месте, правда, немного оглушенные, но счастливые от того, что буковки на заводе-изготовителе не перепутали... Правда, взрыватель слетел со стола на пол.
- Зуфар! Что ты тут взрываешь? - спросил взволнованным голосом, влетевший в кабинет начальника штаба буквально через несколько секунд наш командир части, так как его кабинет был через стенку.
- Все нормально, товарищ командир, - ответил ему Зуфар Файзуллович, - поверили одну штуку... Товарищ лейтенант, отнесите это, куда следует, и позже зайдите ко мне. С этими словами он передал мне коробку, положив в нее только что сработавший взрыватель.
Я, взял коробку и вышел в коридор.
- Что это было? - первое, что спросили меня сослуживцы, оказавшиеся случайно в штабе и слышавшие этот маленький "Ба - бах".
- Да..., показывал Зуфару Файзулловичу, как работает взрыватель...