Вначале сверкнула Мысль. Яркая, пронзительная как молния, она с удивлением начинает обретать плоть, клетку за клеткой, ткань за тканью. Вес и размер увеличиваются, и остаётся радостное ожидание от необратимого процесса как на Рождество, когда ждёшь нового и приятного. Постепенно Мысль осознаёт, что она это Он, комочек взбесившихся клеток. И Голос говорит о Доме. О готовящемся тёплом и добром Доме.
- Дом! - зовёт Он. - Ты когда будешь готов?
- Тогда, когда будешь готов ты, - откликается Дом.
- Но я уже готов! - утверждает Он.
- Нет ещё, подожди чуть-чуть, - отвечает Дом.
И Он ждёт. Проходит вечность. Его нежная оболочка начинает чувствовать непонятное и пугающее. В ужасе Он взывает к Голосу, но тот молчит.
- Что ты кричишь? - внезапно спрашивает Дом. - Не бойся, это называется движением. Ты скоро будешь у меня.
- Да-а? - еле выговаривает от страха Он.
- Да. И не кричи больше. Я готовлюсь тебя принять, - говорит Дом.
В наступившей тишине движение вызывает уже не страх, но беспокойство. Что-то обнимает, Он чувствует, как обтягивается неизвестным. Оно с жадностью обхватывает со всех сторон, словно пробует на вкус прежде, чем проглотить. Слова Дома удерживают от паники, они греют представлениями о ждущем тёплом, уютном и добром Доме.
Бесконечное движение. Здесь нет времени, или не ощущается. Наконец, Он проглатывается в какой-то мешок, и всё прекращается. Но сначала чувствуется ужас падения, его мягко принимают и успокаивают.
- Ну, здравствуй! Это я, твой Дом, - раздаётся ласковый голос.
- Здравствуй, - робко отвечает Он.
- Теперь ты дома, и тебе ничто не угрожает.
- Правда? - тихо спрашивает Он.
- Да, - мягко отвечает Дом.
- И ты готов?
- Сейчас к тебе готов. Но ты будешь меняться, и я должен всегда быть готов к этому.
- Как это, я буду меняться? - удивляется Он.
- Так, очень просто. Ты уже изменился, разве не замечаешь? - отвечает Дом.
С удивлением и ожиданием чего-то нового Он прислушивается к себе. Когда-то по бокам тела появились четыре вздутия. Незаметно они росли, и теперь Он привычно ощущает неподвижные и бесполезные отростки.
- У меня ничего нет, - с сожалением говорит Он.
- Не может быть! А это что? - настойчиво спрашивает Дом.
- Но это же просто отростки, - уныло отвечает Он.
Внезапная дрожь стенок Дома заставляет сжаться от страха как спустившийся шарик.
- Не бойся! - слышится голос Дома. - Это я так.... Мне смешно. То, что ты называешь отростками, это твои будущие руки и ноги.
- А что это такое? - уже без страха и с интересом спрашивает Он.
Так же внезапно тряска прекращается, и Дом серьёзно отвечает:
- Ты ещё маленький, не поймёшь. Подрастёшь - узнаешь.
- Но я хочу сейчас знать! - упрямо восклицает Он.
- С помощью ног ты будешь передвигаться. А руками ты будешь изменять Мир, - покорно отвечает Дом.
Тут же вспоминается продвижение к Дому, интерес к движению утрачивается.
- Я не хочу передвигаться, мне ноги не нужны, - с едва прикрытым страхом говорит Он.
- Глупый, я же говорю, ты не поймёшь. Давай поговорим позже, - произносит снисходительно Дом.
- Давай, - успокаивается Он.
Время не чувствуется. Сама вечность застывает как янтарь, и Он букашкой замирает в нём, в блаженстве у себя в Доме. Нежная плоть греется лаской и заботой, словно добрым солнышком. Однажды Он чувствует новое, и беспокойство нарастает приливными волнами. Знакомыми, но в малом количестве. Мягкое и тёплое, ...мокрое и текучее обнимает его тело. Оно становится невесомым, парит.
- Дом! - зовёт Он. - Что это? Я лечу!
Беспокойства нет, остаётся восхищение и бесконечное удивление.
- Это вода. Ты уже тяжёлый, и мне трудно тебя удерживать, а вода мне поможет. Ты будешь плавать, - говорит Дом.
- Плавать - это летать? - возбуждённо спрашивает Он. - Я хочу летать!
- Да, - коротко отвечает Дом. - В воде тебе будет лучше.
- Где тут наш Малыш? - раздаётся неожиданно приятный нежный голос.
Его интонации и высокий тембр отличаются от всего, что слышал Он.
В испуге Он ищет самый дальний уголок. Тонкая оболочка жмётся к мягкой и тёплой стенке Дома, но приятный нежный голос словно теребит мягкую игрушку и продолжает:
- Малы-ыш! Я тебя всё равно нашла. Вот моя трубочка.
Внезапно Он чувствует идущую из тела трубку, что-то удивительно энергичное начинает его наполнять и давать то, что Он никогда не чувствовал. Его назвали Малышом? Первое имя и такое красивое. В наслаждении Он соглашается с названием, новизна ощущений и ласковое значение имени открывают приятное и неизведанное.
- Малыш, тебе понравилось? - с участием спрашивает Дом.
- Да, очень. А чей это был такой ...высокий голос?- в свою очередь спрашивает Малыш, оторвавшись от своего блаженства.
- Это я, твоя Няня, - вновь раздаётся нежный голос. - Я тебя буду кормить и купать, чтобы ты рос сильным и здоровым.
Любовь и ласка наполняют Малыша. Няня по трубке даёт бодрость, радость и удивительные силы, которые буквально распирают. Однажды Малышу становится настолько хорошо, что его отростки, будущие руки и ноги, непроизвольно начинают двигаться в такт его настроению. С радостью Малыш колотит по мягким стенкам Дома. Поражает реакция: стенки Дома двигаются, и наступает какое-то ожидание. Ожидание чего?
- Что случилось? - спрашивает Малыш.
- Ты стал шевелиться, - отвечает Дом. - И к тебе стал прислушиваться Главный Дом.
- Какой Главный Дом? - заинтересовывается Малыш.
- Ты взрослеешь. Пришла пора рассказать тебе о Мире. Я живу в Главном Доме, а Главный Дом живёт в Мире.
- Почему всё так сложно? - уныло спрашивает Малыш. - Не хочу ничего знать.
Малыш замолкает, его вновь наполняют забота Дома и нежность Няни. Но Малыш вновь слышит:
- Ты должен готовиться. Тебе предстоит жить в Мире, - говорит Дом.
Малыш расстраивается:
- Но я не хочу жить в Мире. Я хочу жить здесь. Ты меня прогоняешь?
- Нет. Но наступит время, когда тебе придётся уйти в Мир, и я тебе помогу в этом. В Мире ты забудешь меня, Няню, всё, что было здесь. Так надо. Переход в Мир опасен, и ты должен готовиться.
- Я никогда не забуду.
- Забудешь. В Мире ты станешь совсем другим, таким, каким должен быть.
- А каким я должен быть? - заинтересовывается Малыш.
- Не знаю, - отвечает Дом. - Я знаю, что тебе нужно готовиться. Вот, сейчас, ты слышишь?
Малыш прислушивается. Тело улавливает вездесущий ритм, его размеренная пульсация сопровождала всю жизнь. Под ритм он спал, и добрые сны, словно мягкий плед, окутывали ранимый комочек. Под ритм он ел, и ласковая Няня поила его живительными соками. Ритм был всегда. Он был ещё тогда, когда отзывался Голос.
- Это ритм Главного Дома, - говорит Дом. - Ты его будешь слышать и в Мире, и Главный Дом тебя будет защищать. Вот единственное, что ты не забудешь. От этого ритма зависит твоя жизнь. Когда-нибудь наступит момент, и этот ритм станет очень быстрым, а мои стенки задвигаются. Ты не должен пугаться, а должен помогать мне. Мои стенки задвигаются, чтобы расположить тебя правильно к выходу в Мир и протолкнуть туда. Ты не должен сопротивляться. Доверься мне.
- Я тебе доверяю, - отвечает Малыш.
- Это ты сейчас говоришь, - говорит Дом. - Помни, не сопротивляйся.
- А где этот выход? - спрашивает Малыш.
- Вот, - показывает Дом на впадину в своей стенке.
Малыш не видит ничего особенного, тем более, выхода.
- Здесь ничего нет, - говорит он.
- Он в своё время откроется, - отвечает Дом.
Малыш долго думает над словами Дома, и новый вопрос нарушает тишину:
- Скажи, а когда я перейду в Мир, ты тоже со мной перейдёшь?
- Нет, - отвечает Дом. - Я останусь здесь.
- А кто же будет со мной разговаривать?
- Главный Дом. Но вы будете совсем по-другому говорить, с помощью звуков. Тебе в Мире понравится, вот увидишь!
Новая информация ни о чём не говорит. Как можно общаться с помощью звуков? Многое непонятно, и Малыш просто не думает об этом. Дом вновь получает вопрос:
- А Няня перейдёт со мной?
- Да. Но она сразу умрёт, - был короткий ответ.
Что-то противоестественное слышится Малышу в словах Дома, и он обдумывает неизвестное и пугающее, не зная, что с ним делать. Наконец, Малыш вновь спрашивает:
- А ты тоже умрёшь?
- Нет, - отвечает Дом. - Я засну.
Малыш протестует:
- Я не хочу, чтобы Няня умерла!
- Малы-ыш, - раздаётся приятный нежный голос Няни. - Мы все живём, выполняя какую-то миссию. Я живу, чтобы сейчас тебя кормить, поить, купать, чтобы ты рос сильным и здоровым. Когда ты перейдёшь в Мир, я тебе не понадоблюсь, поэтому я умру.
- Но кто будет меня кормить, поить в Мире? - огорчённо спрашивает Малыш.
- Главный Дом, - отвечает Няня.
- Как всё сложно! - печально говорит Малыш.
Наступает тишина. Идёт время, и Малыш уже не думает о переходе в Мир. Он забавляется руками и ногами, иногда колотя в стенки Дома, что после всё замирает, даже ритм Главного Дома. Но скоро ритм вновь набирает привычный темп, а Малыш пускается в новые игры. Он уже подрос и не верит, что когда-то может остаться без Дома. Да и как можно жить без тёплого и родного Дома, Малыш не понимает. Но однажды Стенки Дома начинают шевелиться. Они пытаются ухватить Малыша, но он беззаботно уклоняется от них, отплывая в сторону. Малыш не боится, ведь стенки уже шевелились, и это ему было знакомо. Но в этот раз всё происходит по-другому.
- Малыш, не вертись, настало время перехода, - говорит Дом.
- Какого перехода? - спрашивает Малыш, дурачась.
- Того самого, - отвечает Дом и ухватывает Малыша покрепче.
Теперь Малыш, сколько ни пытается вырваться, словно в ловушке замирает в крепких объятиях стен. Они располагают его головой в какую-то часть Дома, и тело, будто запечатанное в коконе, не может шевельнуться.
- Отпусти! - испуганно пищит Малыш.
- Не сопротивляйся, - отвечает Дом. - И тебе, и мне силы ещё понадобятся, поэтому давай помолчим.
Малыш затихает. Неожиданно прямо напротив головы открывается маленькое отверстие, и Малыш с ужасом наблюдает, как вся вода, его родная стихия, начинает уходить в неведомую бездну. Он сразу чувствует свинцовую тяжесть, особенно в голове. Открывшаяся бездна ужасает, и, кажется, будто крепкие канаты тянут бедного Малыша в зияющий провал. Оцепенев, он смотрит в эту зловещую воронку, словно пасть расширяющуюся всё больше и больше и готовую его проглотить. Стены Дома настолько сжимают Малыша, что он впервые чувствует боль, и ужас затмевает всё вокруг.
- Дом, где ты?! - заходится в крике Малыш.
- Не сопротивляйся, - отвечает Дом. - Всё будет нормально. Успокойся и потерпи.
Ритм Главного Дома меняется. Огромный провал идёт навстречу, и Малыша сжимает ещё сильнее. Страшная сила выдавливает страдания.
- А-а-а-а!!! - последний крик как стон никто не слышит.
Его нежное и мягкое тело, казалось, превращается в какую-то пластичную массу, повторяющую все неровности и изгибы бесконечного тоннеля. Один момент Малыш чувствует, что его просто сломали, переломив пополам. Где Няня? Ему так нужны живительные силы, но равнодушная усталость правит бал. И, кажется, боль и вселенская слабость были всегда. Когда впереди начинает слепить свет, Малышу уже всё равно, настолько он ослабевает. Его головка медленно выходит в Мир.
- Прощай, Малыш, - говорит Дом.
- Прощай, Малыш, - говорит Няня. - Я иду за тобой.
Но Малыш уже не слышит....
Когда вышла головка, его тело без труда последовало за ней, и холодный Мир дохнул на голую кожу.
- Мама, поздравляю вас с мальчиком! - возбуждённо воскликнула акушерка.
- Спасибо, - на смертельно уставшем лице мамы застыла улыбка. - Дайте мне его.
Новорожденный сделал свой первый вдох, его крик разнёсся по всему залу. Теперь он умел плакать и хотел, наверное, выплакаться за все страдания, боль и ужас, выпавшие на его долю. Но когда его приложили к груди мамы, он почувствовал до боли знакомый ритм. Он успокаивал, напоминал о чём-то хорошем, и ребёнок затих.
- Плацента вышла? - раздался вопрос.
- Да, вся, - был ответ. - Всё, роды приняты.
Малыш уже спал. Он видел сны о добром, тёплом и надёжном Доме.