Аннотация: О женщине, умеющей извлекать профит из мужских чувств
Есть люди, которые рождены быть богатыми. Моя подруга Вероника из их числа. Она идет по жизни смеясь, и к ней со всех сторон липнут денежные знаки. А ко всем остальным пристают только проблемы и алкоголики на улице.
В 18 лет Вероника женила на себе гипнотизера. Вскоре в ее гардеробе появились три шубы - белая норка, дымчатая норка и стриженый бобер. Ни о чем подобном мы не мечтали. Зеркальный шкаф-купе стал воплощением фееричной Вероничкиной роскоши и распутства.
Вероника не работала ни дня, и даже не имела трудовой книжки, что для меня, как работника кадровой нивы, является фактом скорбным. Более того, она терпеть не могла компьютеры. Я пыталась заинтересовать ее пасьянсами или увлечь поиском женихов на просторах сети, но тщетно. Вероника отворачивалась, махая руками и говоря, что от монитора вредное излучение, а кнопки рябят в глазах. Женихов она легко находила и так. Толстосумы клеились к ней повсюду, вплоть до остановок общественного транспорта.
И когда ее гипнотизер ушел к любовнице, Вероника ничуть не расстроилась. Мы, пользуясь случаем, хотели подтолкнуть ее к карьерной самореализации, но Вероника избрала другой путь.
Сначала она обратилась к бывшему мужу за материальной поддержкой. Гипнотизер обещал помогать и обещание сдержал. Вероника ни в чем не нуждалась и кастрюлями Цептер торговала лишь ради удовольствия. А потом она повстречала прекрасного принца-краснодеревщика и родила от него ребенка. Мужчина был положительным и, конечно, женатым, но Вероника ни на что особенно не рассчитывала, свято веря в свою счастливую денежную звезду. Так и случилось.
Сначала ее повстречал в ресторане бывший муж. Беременная Вероника в одиночестве пригорюнилась за столиком. Гипнотизер сначала обрадовался, решив, что она вышла замуж, но Вероника огорчила его, сказав, что мужа у нее нет, но ребенка родит и будет мать-одиночка.
Опустив ресницы, она намекнула бывшему супругу, что поскольку они официально не разведены, вопрос с алиментами открыт.
- А надо ли тебе это? - Вероника понизила голос. - Даже с точки зрения имиджа. Будет огласка. Скажут, он талисманы раздает, семьи примиряет и супругов соединяет, а сам вдруг разведен. Да еще от ребенка собственного отказался.
Гипнотизер струсил и предложил договориться по-хорошему, увеличив денежное содержание бывшей жены. Вероника, вздохнув, согласилась.
Вскоре она родила девочку, чем крайне обрадовала отца ребенка, у которого имелось три сына от законной жены, а тут вдруг дочурка. Такая радость. Он с энтузиазмом принялся помогать своим дамам. В результате участие обоих мужей превысило самые радужные мечты молодой матери.
А перед Вероникой встала другая проблема - куда тратить деньги. Она не могла поменять мебель или купить что-нибудь из одежды, не говоря уже о более крупных приобретениях, ибо мужья тут же заподозрили бы неладное. Ведь по легенде Вероника еле сводила концы с концами, а гипнотизер и краснодеревщик не знали о существовании друг друга.
Так Вероника стала единственной из нас, кто интересовался инвестициями. Когда мы с увлечением обсуждали, где дешевле купить фен и взять кредит, Вероника вдруг задумчиво произносила: "А вы не слышали случайно - "Юбилейная лента", новое предложение от "Русбанка", говорят, выгодно". Ее интересовали вклады, а не займы.
Как-то ранней весной она скучала дома, раздумывая над тем, куда еще вложить деньги. Младенец спит. Обед приготовлен. Белье постирано. Делать нечего. И решила Вероника вынести мусорное ведро.
Она натянула старые ватные штаны, влезла в тулуп с прожженным рукавом и вышла на улицу, щурясь на весеннее солнце.
И уже занеся ведро над мусорным баком, она встретилась взглядом со своим бывшим - удивительным человеком, все поступки которого были странны и необъяснимы.
Например, всем памятна история, как однажды, уходя из гостей, он забрал с собой початую бутылку водки.
Мне неизвестны все подробности их романа, тем более, дело давнее. Я помню только, что он был электромонтер. Но обо всем по порядку.
Мы познакомились лет пять назад. Вероника только что развелась с гипнотизером. Поздним майским вечером мы сидели у нее в гостях, распевая перед открытым окном пьяные песни.
"Сняла решительно пиджак наброшенный...", - выводила Тата пьяным контральто. "Ему сказала я: "Всего хорошего", - подхватывала колоратурным сопрано Саманта, а третьим вступал знаменитый павловский соловей. Я пила вино и молчала. Было чудесно.
В этот момент пришел монтер. То ли он зашел сам, то ли Вероника его пригласила накануне, но он явился, надушенный и, между прочим, с бутылкой водки.
Едва познакомившись, он сразу нашел верный подход к каждой. Меня он принялся развлекать карточными фокусами, Тате наливал водку, а Саманте подпел, и очень душевно: "А ты взглянуть не догадался, умчался вдаль, казак лихой".
Под утро мы разбрелись по комнатам. Вероника с кавалером уединились в гостиной, а мы поплелись в спальню разбирать старые кресла и готовить себе ночлег.
- А неплохой такой мужик, душевный, - заплетающимся языком заявила Тата. - Только уж больно щуплый.
- Да, ничего, - согласилась я зевая.
...Разбудила меня суета и какое-то движение возле меня. Открыв глаза, я увидела перед зеркалом Веронику, яростно втирающую в шею крем. Шея пылала. Вероникины глаза были заплаканы. Саманта и Тата, уже совершенно одетые, сидели рядом с траурными лицами.
- Что случилось? - спросила я, протирая глаза.
- Он ушел! - всхлипнула Вероника, не прекращая тереть шею. - Поставил мне засос на шее и ушел! А у меня сегодня презентация, что мне, шарф надевать? Как я покупательницам на глаза покажусь, с засосом таким?
Она убрала руку и продемонстрировала синюшное пятно.
- Ужас, - пробормотала я. - А почему он ушел? Среди ночи... Вы поругались?
- Ничего мы не ругались, - пожала плечами Вероника. - Он начал меня раздевать, поставил засос, а потом вдруг застегнул штаны и говорит: "Чего-то ты сегодня какая-то зажатая". Встал и ушел.
- Вот сволочь, - неожиданно с чувством произнесла молчавшая до сих пор Саманта.
- Главное, он, падла, водку унес с собой, - подлила масла в огонь Тата.
- Какую водку?
- Он принес бутылку, помнишь? Так вот, забрал недопитую.
- Это уже ни в какие ворота, - я надела халат. - Он нормальный, вообще?
- А тебе он понравился! - съязвила Тата. - Ты над фокусами его дурацкими больше всех хохотала! Тебе прямо кое-что покажи и уже смешно. В людях не разбираешься! А еще психолог!
- Кто же знал, что он унесет водку, - оправдывалась я. - Здесь психология бессильна... Ты сама его нахваливала больше всех!
- Ладно, девочки, не ругайтесь, - примирила нас Вероника. - Сама не знаю, что и подумать. Бред какой-то...
Впечатление от вечера соловьиных трелей было испорчено, и отношения Вероники с электромонтером сошли на нет. Он появлялся все реже и поздравлял только с Восьмым марта. Вероника переживала и несколько раз позвонила сама, но он мило отшучивался и свидания не назначал.
И вот они встретились. Вероника, после родов сменившая сорок шестой размер на пятьдесят второй, в рваном тулупе с помойным ведром. А он, как на грех, вообще мало изменился. Даже выглядел слишком молодо для своих сорока лет.
Помахав Веронике рукой, он хотел пройти мимо, но неведомая сила заставила его остановиться и сказать бывшей подруге: "Привет! Как дела?".
- Родила, - усмехнулась Вероника, чувствуя себя невыносимо гадко под его взглядом: неопрятная толстуха на помойке. Картина в духе передвижников.
Вероника, как кормящая и располневшая мать, придерживалась диеты, поэтому к чаю в доме нашлись только окаменевшие сушки.
Электромонтер сгорбился над кружкой, держа ее обеими руками и дуя на кипяток. Все эти жесты до мелочей были знакомы и любимы Вероникой, стройной и девической, из прежней легкомысленной и приготовительной жизни. На глаза ее навернулись слезы.
- Ты замужем? - спросил электромонтер.
- Нет, - протяжно ответила Вероника, глядя на него страстно через пелену слез.
- А как же ребенок?
- А вот так.
Электромонтер сочувственно кивнул, погрыз сушки и засобирался уходить. (Полцарства за засос!). На Веронике была безразмерная футболка, заляпанная остатками молочной смеси.
- Ну, я побежал, - попрощался он. - А ты держись. Все будет хорошо.
Когда он ушел, Вероника обнаружила на кухонном столе тысячу рублей. Электромонтер из сочувствия оставил ей денег.
- Ну почему так? - рыдала мне в трубку Вероника, и ей вторил обеспокоенный младенец. - Он ушел! Даже не поцеловал! Он оставил мне деньги на бедность! Он меня пожалел...
Она была безутешна - женщина, которая лучше всех умела делать деньги на материи странной и необъяснимой - мужских чувствах.
љ Copyright: , 2019
Свидетельство о публикации Љ 219041601657