"Родственник, гони рубль!" - подумала Данилова, - лучше бы я сегодня, как собиралась, отгул взяла, а вместо отгула получила - бенефис королевы.
Ольга Ивановна сказала, чтобы ты обязательно присутствовала, - продолжила секретарша.
- Где наша царица-то сейчас путешествовала?
- За Полярным кругом.
- Так, кажется, недавно же туда ездила.
- Данилова, как будто не знаешь, что у нее там любовник.
- А... Алексей Николаевич?
- Алексей Николаевич для карьеры, а северный любовник для замужа. Она привезла деликатесов: печень трески, палтус...
- А деньги-то зачем тогда собирать?
- На спиртное.
Катя достала из кошелька рубль и протянула собеседнице.
- Тамара, а зачем я лично ей понадобилась? Ты же всегда все знаешь.
- Катька, вот что не знаю, то не знаю. В общем, в обеденный перерыв прошу в кабинет королевы.
- Ладно, приду, - вздохнула Катерина.
Ольга Ивановна - женщина без комплексов, с немного странной для окружающих позицией: лучше я сама о себе все расскажу, чем обо мне будут сплетничать. Пусть мои рассказы и возвращаются ко мне испорченным телефоном, но зато коллеги не будут говорить обо мне - мне же. Вернувшись из командировки, в очередной "кофе-чай" рассказала, как она вляпалась со своей "добротой".
- Ой, дамы, что со мной случилось в командировке, - начала тронную речь Вербина, - кому рассказать - не поверят: прямо, кино и немцы. Не думала, что мужчина, с которым я переспала, окажется мужем женщины, которая так плакала в туалете. Сотрудники начали задавать вопросы. Коллектив женский, посплетничать не против. Все возмущались из женской солидарности, в общем, треп...
- Екатерина Андреевна, что молчишь? - спросила начальница, - ты их должна знать, они заканчивали тот же институт, что и ты. Вспомни, твои ровесники, да и фамилия у него звучная. А в институте этот Кирилл тоже был таким же кобелем?
Данилова, едва услышав звучную фамилию, сразу поняла, о ком речь. Помнила и этого мужчину, и его жену еще совсем молодыми. Мальчика, который стремительной летящей походкой бежал по полутемному общежитскому коридору к своей будущей жене, запомнила по изумрудным глазам, а, может, просто в темноте глаза казались изумрудными. Девочка запомнилась скромницей. Катя тогда восхищалась: "надо же, как он любит свою девушку". Так выглядело со стороны, а как было на самом деле, она знать не могла. Помнила и свадьбу этой пары. Сейчас воочию увидела картину многолетней давности: Кирилл и Маша выходят из двери общежития... Такие юные, красивые, взволнованные... "как мир тесен", - думала она, в душе жалея Машу, так кажется, звали ту хорошенькую брюнетку.
Катя не успела ответить, как одна из сотрудниц спросила:
- Ольга, а в постели-то он хоть хорош? Стоило страдать...
- Какая там постель! На диване в его кабинете, и все бегом, я ничего и не почувствовала. И не осуждайте меня за спиной. Я - женщина одинокая.
- Ольга Ивановна, вы уж фамилию не озвучивайте, - вспыхнула Катя, - мало ли кто может знать этих людей. О себе вы вправе рассказывать, но о других, хотя бы без имени, - и уже более спокойным голосом - не знаю я его. Позиция Катерины отличалась от позиции ее начальницы. Катя считала: "пусть узнают, но не от меня: и обо мне, и о других".
Могла ли тогда подумать Катерина, что судьба во второй раз сведет ее с этим мужчиной.