Ольга Сергеевна словно фурия проскочила мимо секретаря, злобно бросив на ходу, "ко мне никого не пускать".
Секретарша крутанула пальцем у виска: "точно, допрыгалась горгона, на пенсию выгоняют"... слухи давно уже ходили, но эта же барынька так уверена в себе... как же любовник у нее... как будто никто не знает, что ее любовник сам по себе ничего не значит, все дело в его тестюшке.
Ольга в своем кабинете схватила мобильный и быстро нажала кнопку "О", под таким шифром у нее числился Славик. "Абонемент временно недоступен". Ольга несколько раз набирала "О", а в ответ неизменно раздавалось "абонемент временно недоступен". Позвонить что ли по местной связи... не могу ждать... Но рассудок взял верх.
Ольга металась как разъяренная тигрица в клетке, по своему кабинету. Каблуки отбивали такую дробь, что секретарь думала, не сбесилась ли горгона-медуза.
Тамбовцеву не любили ни в отделе, ни в департаменте... За авторитарность, спесь, заносчивость, за грубую лесть власть предержащих.
Ольга принадлежала к категории женщин, для которых: тебе плохо, мне - хорошо. Особенно проявлялось, да она и не скрывала этого, на корпоративах. Обычно сидела за столом с такой же старой девой - менеджером по кадрам, и обсуждали всех женщин: кто в каком платье, кто с каким макияжем. Выражение лица при этом с жадным прищуром глаз, как будто выискивает в окружающих ее людях что-то плохое, особенно у женщин. И если находила какой-либо изъян, у Ольги Сергеевны лицо, до этого выражающее злорадство, озарялось счастливой улыбкой. Поскольку танцевать ее никто из мужчин не приглашал, отсидев положенное согласно этикету время, Тамбов-цева уходила, а затем по телефону обсуждала с подружкой прошедший корпоратив.
Ольга снова нажала на кнопку телефона, в ответ... опять "абонемент...", она швырнула телефон на кресло. Надо успокоиться... и все обдумать... Но не удавалось... В ушах звенело Ольга Сидоровна...
Ольга прокрутила в памяти произошедшее какие-то двадцать минут на-зад:
Она быстрым шагом зашла в приемную директора департамента и в сво-ей манере, не здороваясь, спросила у секретаря:
- Не знаешь, зачем так срочно понадобилась я?
За секретарским столом сидела миловидная блондинка. Она подняла на Ольгу Сергеевну свои огромные небесного цвета глаза и спокойно произнесла, игнорируя вопрос Тамбовцевой.
- Здравствуйте, вас ждут.
Секретарь - дисциплинированная, ответственная, педантичная, пунктуальная, воспитанная, но самое главное, с полу-взгляда понимала своего шефа. Ей не раз предлагали перейти в секретариат правления банка, но девушка обладала довольно-таки редким качеством для нашего времени - верностью.
Ольга Сергеевна - старая дева - терпеть не могла таких замужних воспитанных интеллигентных женщин. Шипела: нарожают детей, и ходят зачуханные... понимала, что несправедлива к этой блондинке, но шипела как змея. И только ночами в холодной одинокой постели стиснув зубы, причитала: за что мне, чем я хуже других. Любовники и те все женатые. За всю жизнь никто не влюблялся серьезно, никто замуж ни разу не предложил.... Только использовали меня...
Не ответив на приветствие секретаря, Ольга Сергеевна зашла в кабинет директора.
- Добрый день... - расплылась она в улыбке... и замолчала...
Директор сидел за столом, просматривая что-то в ноутбуке, как бы не замечая вошедшей. Ольга Сергеевна остановилась в растерянности у двери...Ей показалось: прошла вечность, прежде чем на нее обратили внимание.
- Проходите. Садитесь, - сухо произнес хозяин кабинета, отрывая взгляд от ноутбука. Извините, не слышал, как вошли.
- Ольга... - взгляд на экран ноутбука... Сидоровна...
Ольга передернулась, давно ее никто так по отчеству не называл. И на старой работе, и здесь она всегда была Ольга Сергеевна. С лихвой хватило школьных лет, когда ее дразнили "сидорова коза".
- Ольга Сидоровна, сами знаете в нашей системе, как впрочем и в любой системе время - деньги, поэтому сразу перехожу к делу. До пенсии вам осталось два месяца...
У Ольги сердце екнуло, что-что, а такого она не ожидала, а собеседник продолжил:
Напишите заявление об увольнении в связи с уходом на пенсию. Через две недели начнете передавать дела новому работнику. У меня все. Можете быть свободны.
- А... заикнулась Ольга, но директор нажал кнопку селекторной связи: Ксения Петровна, соедините меня с Федоровым.
Ольга поднялась, ноги не слушались... Если бы не прозвучала фамилия Федоров, она бы еще что-то попыталась предпринять. У самой двери директор оклик-нул ее:
- И еще, мой дружеский совет: поубавьте свой гонор хотя бы в последние месяцы работы, - с усмешкой произнес он, - на вас жалуются сотрудники. У меня целый файл с жалобами на вас, и все с подписями, - теперь уже с иезуитской ухмылкой дополнил он.
Тамбовцева ни слова не говоря, вышла от высокопоставленной особы. Закрыв дверь, в приемной, плюхнулась на диван... должна посидеть хоть минуту... иначе упадет. Воспитанная блондинка молча протянула ей стакан с минеральной водой без газа.
- Спасибо! - процедила сквозь зубы Тамбовцева, - всякие секретутки будут меня еще жалеть, - прошипела сквозь зубы. Но воду все-таки выпила, поднесенный стакан с водой придал ей силы, не сама вода, а появление злости.
Еще посмотрим, кто кого. Хотя в душе понимала: с синекурой придется распрощаться. А жаль... И проработала-то совсем немного.
Теперь в своем кабинете она усиленно размышляла: надежда только на Славика... Со Славиком они два года крутили роман, никто не догадывался, так считали оба, потому что конспирировались похлеще Штирлица. Ольга после работы проезжала две остановки на метро, и только там садилась в машину к любовнику, что-бы уж наверняка никто не мог их засечь. Но Москва, только, кажется большим мегаполисом... И встречались они на съемной квартире.
Она снова набрала телефон любовника. Опять "абонент временно недоступен". Ничего, мы с ним сегодня как раз встречаемся. Даже лучше. Никто не помешает обсудить создавшуюся ситуацию. Ни о каком сексе, конечно, и думать не хочется.
А в это время недоступный абонемент, как нашкодивший кот, сидел в кабинете своего тестя.
- Ну, что, зятек! Расскажи, как ты кувыркаешься с бабами. Я тебе за дочку яйца оторву... Не потерплю, чтобы моя кровиночка хотя бы одну слезинку пролила из-за такого дерьма, как ты. Если только Сашка узнает, что ты имеешь любовницу, полетешь из банка, как пробка из-под шампанского. Моли Бога, чтобы Сашуня ни о чем не узнала.
- Я... да я... что вы такое говорите, Петр Алексеевич... я ... у меня никого, никогда...
Зазвонил телефон местной связи. Петр Алексеевич нажал громкую связь:
- Петро, твою просьбу выполнил.
- И что безропотно согласилась?
- А куда ей деваться. Не хочет по-хорошему, "уйдем" по-плохому, - хохотнули на том конце провода.
- Я твой должник, друже!
- Петька, не дури! Какой должник! Это я твой должник на всю оставшуюся жизнь. Кто меня спас, когда менты меня на пятом курсе в вытрезвитель замели... Если бы не ты, сидел бы бухгалтером с незаконченным высшем в каком-либо Урюпинске или бы спился, учитывая лихие девяностые. Все - время-деньги.
- Но ресторан за мной, - не унимался Петр Алексеевич.
- Заметано! Как только выдастся минута отдыха, "пойдем в кабак, зальем желание". Помнишь еще Высоцкого. Все. Ко мне уже народ пришел.
Петр Алексеевич повернулся к зятю.
- И чтобы я тебя с горгоной-медузой не видел, не слышал....
- С какой горгоной... - заикаясь проговорил Славик, хотя все в банке знали, кто такая эта горгона-медуза.
- Иди работай. И не строй из себя бедного ягненка.
Славик вышел от тестя весь в поту, зашел в туалет, глянул в зеркало: рас-плывшаяся влажная физиономия, бледная до синевы, трясущиеся руки...
Надо послать Ольгу подальше. Давно собирался сделать. Да, никак не мог решиться. Отдыхал с ней. Не телом. Любовница из нее так себе... Да и откуда взяться навыкам любви у старой девы... А душой отдыхал. Ольга иногда что-то говорила, он и не слушал. Иногда она обижалась, предъявляла претензии, но хватало одного поцелуя, дежурного комплимента, и Ольга быстро забывала все свои претензии. Сейчас позвоню и скажу, что расстаемся навсегда. А на что собственно она рассчитывала... Сразу сказал: с женой разводиться не буду. Врал, что не люблю жену. Сашеньку люблю до безумия... Каждую клеточку ее тела... И зачем мне эта престарелая баба... зачем только с ней связался... Славик включил телефон.
Славик... скоро полтинник стукнет, в все Славик... Не успел додумать, как будет разговаривать с Ольгой, зазвонил телефон.
- Не могу говорить. Позвоню позже.
Тамбовцева, скрипнув зубами, снова шваркнула трубку на диван. Нажала кнопку селектора:
- Мне чай, зеленый. Срочно.
Секретарь принесла чай и сразу же начала:
- Ольга Сергеевна, подпишите мне прошение на выделение кредита.
- А ты знаешь, какие проценты, не глядя на протянутую бумагу, - спросила Тамбовцева.
- Говорят, на покупку квартиры сотрудникам банка - беспроцентный кредит.
- Что? - заорала Ольга, - какой еще беспроцентный кредит!
- Извините, я пойду, - потупилась секретарь.
Ольга Сергеевна, снова как тигрица, заметалась по кабинету. Она тоже может взять ссуду. Надо провентилировать обстановку. Позвонила в отдел кредитов. В ответ услышала: "разговоры ходят, но никаких официальных приказов нет".
А неплохо бы взять беспроцентный кредит... купить квартиру... недвижимость всегда в цене... или, может, домик построить где-нибудь на побережье Черного моря... нет, лучше на побережье Финского залива или на крайний случай в Светлогорске или Зеленоградске - там сейчас москвичи скупают недвижимость... Кое-что мне удалось накопить... да еще кредит... Идти сейчас к директору департамента... Нет... сейчас нельзя... позже... Поставлю ему условие: напишу заявление после того, как беспроцентный кредит предоставите... Что это Славик не звонит?
Ольга снова набрала номер любовника. Сейчас просто сбросили звонок. Значит, дождусь его после работы в холле. Не посмеет в холле при людях пройти ми-мо...Но Славик прошел мимо... как мимо пустого места... Не услышал... и не ответил на приветствие Тамбовцевой.
Все мужики - сволочи и козлы... - шипела Ольга... - ничего... еще при-бежит как миленький... хотя понимала: не прибежит. И с горечью констатировала: и этот роман закончился не лучшим образом. И за что!?
За все в жизни мы платим. Кто чем... Но обычно тем, чего в жизни не хватает или самое страшное - болью близких. Но у Ольги близких не было. Нет, у нее были и мама, и сестра, и брат... Но любила она только себя.
Спустя месяц Тамбовцева Ольга Сидоровна ушла в очередной отпуск, а потом, не выходя на работу, на заслуженный отдых. Во время отпуска к ней неожидан-но, без предварительного звонка, приехал брат.
- Ольга, меня пригласили работать в Норвегию. Контракт подписали на три года. Мы уезжаем с Ирочкой. Тебе придется переехать в родительскую квартиру. Маму мы тоже туда перевезем. Раньше ты работала, мы надеялись, что проживая одна, как-то устроишь свою личную жизнь, но увы... Остается или ты с мамой переезжаете жить в ее квартиру, или определить мать в дом престарелых.
Ольге неприятен был этот разговор... Одно к одному, - подумала Ольга, - какая теперь личная жизнь. Вряд ли еще раз подфартит и найду такого Славика, который снимал бы квартиру для любовных свиданий... Хорошо, что я уже занялась покупкой квартиры для себя... хоть и в Строгино... но все равно своя... Жалко, что не получилось с беспроцентным кредитом, - вслух же равнодушно сказала:
- Конечно, я перееду в родительскую квартиру.
Свой юбилей Ольга Тамбовцева праздновала в окружении мамы и родственников.
Потекла жизнь на отдыхе: Ольга - дамочка активная. Поэтому времени особо свободного не было. А тут еще подсела в социальные сети...
<