Наташу всю неделю не покидала какая-то невыносимая тоска. Вроде бы все нормально, особых проблем нет, с дочерью наладились отношения, но вот что-то гнетет и гнетет... В пятницу, возвращаясь после работы домой, глядя в окно троллейбуса, неожиданно поняла: ей нетерпимо хочется поехать в родной любимый Ленинград, именно Ленинград. Несмотря на дворянские корни, наверное, папины пролетарские гены превалировали в ней, и Санкт-Петербург для нее так и остался Ленинградом - городом на Неве...
И ровно в полночь Гончарова уже смотрела в окно "Красной стрелы". В купе она была одна. Как объяснила проводник, кто-то купил билет, но то ли опоздал, то ли изменились планы, но суть пассажир не пришел. Наташа обрадовалась одиночеству. Она жила одна, но друзей и знакомых было много, а в последнее время наладились от-ношения и с дочерью. А социальные сети.... И некстати вспомнился Холмогоров Кирилл... Надо же было мне так вляпаться! А как красиво все начиналось. Нет, этого Холмогорова следует выбросить из памяти, как кошмарный сон.
Поезд мчался сквозь ночь, отдаляясь от Москвы. Сквозь дождь уже по-казались тусклые огни большого города, кажется, Тверь, - подумала Наташа, - а я еще не заснула. За окном бесновалась непогода: ветер пригоршнями бросал крупные капли дождя в стекло. И как-то под стук дождя и стук колес Наталья Николаевна уснула.
В начале девятого утра Гончарова стояла на перроне Московского во-кзала. Как ни странно, но не было характерного для Петербурга ни тумана, ни мелкого моросящего дождя. Сырость, слякоть, ветер остались далеко... у Твери. На улице было настоящее бабье лето.
Наталья немного волновалась: как встретит ее родной любимый город, в котором она не была лет десять. С одной стороны было боязно, как перед встречей с давней и забытой любовью, а с другой - Гончарову не покидало ожидание чего-то радостного.
Как проведет день в городе детства Наташа определилась еще в поезде...А вечером уедет "сапсаном", чтобы к ночи быть в Москве.
А сейчас иду по Невскому к своему дому, дому, где прошли самые ра-достные и светлые годы ее жизни. Конечно, в квартиру заходить не буду. Неизвестно, кто там живет. Но посмотрю на окна. Можно было проехать на троллейбусе или даже на метро пару остановок, но лучше пройдусь пешком, заодно зайду в какое-либо кафе выпить кофе.
Наталья Николаевна, рассматривая обновленный Невский проспект, и не заметила, как дошла до улицы Марата, где прошли ее детство и юность. Город был для нее чужой, она даже подумала: Москва-то мне ближе, но тут же отогнала от себя эту предательскую мысль. Ленинград - мой родной и любимый город. Увидев свой дом, и забыла о своих крамольных мыслях.
Дом не изменился, такой же, как и десять лет назад, а вот и запах только что испеченной сдобы и свежезаваренного кофе вспоминался ей с легкой грустью, где бы она ни была. И сейчас от этого запаха слюнки потекли. Сейчас же иду в это кафе... что-то я проголодалась.... И взглянув еще раз на окна своей бывшей квартиры, увидела мелькнувшую за занавеской тень девушки. Снова повеяло дальним далеко. Так и я выглядывала в девятом классе, ждет ли меня Петька. Наташа непроизвольно глянула слева от себя и увидела паренька.... Так и есть. Ничто не меняется в этой жизни. Интересно, а где Петька-то сейчас.... Если бы тогда не воля отца, может, и жизнь сложилась бы у меня по-другому. Впервые подумала: Петька - единственный, кто любил меня. Хватит предаваться воспоминаниям о неосуществленном... И Гончарова поспешила к кафе, на этот раз уже не оглядываясь на свои окна. Машинально взглянула на часы... оказывается прошло почти два часа, как она в родном городе... время-то как быстро пролетело... Почему-то показалось, что за ней кто-то наблюдает... Наталья оглянулась по сторонам... Никого нет...
Кафе только что открылось. Практически не было посетителей, только за столиком у окна читал газету импозантный мужчина возраста Натальи. Перед ним стояла чашка с дымящимся кофе. Наташу не покидало ощущение, что ее рассматривают. И снова, как на перроне вокзала, возникло радостное предчувствие. Она взглянула на мужчину, тот сидел к Гончаровой в профиль, и не обращая ни на кого внимания, взял в руки чашку. Уж очень знакомым показался ей жест мужчины, когда он взял в руки чашку... Наталья махнула головой... что еще за видения... И спокойно уже пошла к столику в дальнем полутемном уголке. К ней сразу же подошла девушка-официантка, приветливо поздоровалась и предложила меню, и добавив от себя: у нас сегодня изуми-тельная выпечка.
Наташа сделала заказ.
Как хорошо, что я все-таки приехала сюда... домой... Но разве это мой дом?! ... Принесли кофе и маленькие пирожки с разной начинкой. Сладкие пирожные, ваши фирменные, чуть позже принесите, - сказала Наталья официантке.
Только она подняла чашку с кофе, как к ней быстрым шагом - Гончаро-ва и сообразить не успела - подошел мужчина, тот, что сидел у окна.
- Можно к вам?
Наталья рассердилась, как будто мест нет, но виду не подала, воспитание никуда не делось.
- Пожалуйста, - без улыбки произнесла она и отхлебнула глоток кофе.
Между тем мужчина смотрел на нее почти в упор, но как ни странно Наталью не смущал его взгляд, наоборот ей было легко и хорошо. Как когда-то с Петькой, - подумала она, и услышала тихий голос: здравствуй, моя любимая...
Это действительно оказался Петька Шанин, первая любовь Наташи Гончаровой. А спустя пару месяцев Наталья Николаевна сменила местожительство. Теперь она снова стала петербуженкой, вернувшейся домой после стольких лет расставания с любимым домом. При бракосочетании фамилию мужа не взяла, хотя Петя чуть ли не на коленях просил: "тогда буду уверен, что ты никуда от меня не сбежишь".
Два года назад Катя с мужем наконец обосновались в Москве на постоянно. Николай что-то приводил в квартире в порядок, Катя писала и занималась домом. Дом был старый в центре, дореволюционной постройки, но после недавнего капитального ремонта.
Раздался звонок в дверь. Катя пошла открывать. Здесь она не боялась открывать. Внизу сидел консьерж, да не какая-то бабушка, а самый настоящий охранник из фирмы. На пороге стояла женщина в сером вязаном платье. Катя сразу узнала Тамбовцеву, виду не подала, только с удивлением подумала: значит, мы соседи с Ольгой Сергеевной.
- Здравствуйте. Я ваша соседка. Ольга Сергеевна. У меня к вам просьба: не могли вы полчаса посидеть с моей мамой у нас в квартире, мне нужно срочно купить лекарство. А сиделка для мамы задерживается.
Ничего себе, - подумала Данилова, - я ее-то якобы не знаю, что это я по-прусь к ней в квартиру. Но отказать в таком случае как-то некрасиво.
- Екатерина Андреевна, - представилась Катя, - к сожалению, не могу пойти к вам в квартиру. Я вас не знаю, вы меня тоже. Но у меня предложение: приведи-те вашу маму к нам, и пока вы будете отсутствовать, мы с ней чай попьем.
Тут с шумом распахнулись двери лифта, и вывалился, по-другому и не назовешь целый кагал евреев. Среди них возвышалась Жидахина, остальные все были какие-то мелкоростные, как мужчины, так и женщины. Катя, не сдержавшись, фыркну-ла, надо же все три "единственные", только общего любовника Кирюши Холмогорова не хватает. А, может он в этом еврейском кагале тоже есть, но, сколько Катя не всматривалась, Кирилла Федоровича не обнаружила. Ольга тоже поморщилась и сказала: опять эти евреи... снова будет шум и гам.
- Екатерина Андреевна, к сожалению, мама не сможет к вам придти. Не знаю, что и делать.
- Давайте я сбегаю в аптеку за лекарством, - предложила Катя.
С Тамбовцевой они не задружились, конечно. Даниловы, особенно Николай не очень-то любил поддерживать дружбу с соседями. Здрастье-здрастье, и на этом общение заканчивалось. Катя так и не узнала: догадалась ли Ольга, что Катерина - то чудо, о котором Ольге рассказывал Холмогоров.
А спустя некоторое время Ольга Тамбовцева уехала, сдав свою квартиру пожилой паре из Киева.
Перед отъездом зашла к Даниловым попрощаться. Чем-то ей импонировали новые соседи, особенно муж Катерины, да и сама Катя нравилась. И Ольга, сидя с Катей на кухне, с чашками кофе в руках, разоткровенничалась:
- А я, Катерина Андреевна, замуж выхожу. Боюсь. Никогда не была за-мужем, а тут вот... И не то, что боюсь одиночества, а вот влюбилась, как девочка...
У Кати мелькнула мысль: неужто общий любовник, спустя два года она по иному и не называла Холмогорова при редких воспоминаниях о своей такой по-стыдной увлеченности...
А Ольга между тем продолжала:
- Познакомилась в самолете. Места были рядом... Я отдыхала в Прибалтике, в Калининграде, уточнила она, - и не поверите, с первого взгляда поняла: это мой мужчина... Он сам из Калининграда. Я люблю Москву, но за ним, его звать Олег, готова хоть в Урюпинск ехать...
Тамбовцева долго еще рассказывала о своем любимом, Катя слушала ее не особенно внимательно. Банальная история, которых миллионы. Мужчина. Женщина. Любовь...
И вдруг Катя услышала имя общего любовника.
- Извините, Ольга, как вы назвали мужчину? Говорили же, что у вашего будущего мужа имя Олег или я что-то не так поняла.
У Ольги пропало желание говорить про Холмогорова, но поразмыслив... кому-то надо излить эту свою позорную связь. Не сестрам же рассказывать, они были так против Кирилла, этого бабника и как оказалось, еще и извращенца.
- Нет, вы все правильно поняли. Была у меня два года назад очень неприглядная связь, даже не связь, а виртуальный роман, нет были и встречи... Так вот эту связь и зовут Кириллом, хотя эту связь я знала давно, еще со времен далекой молодости, но сейчас встретились во "всемирной паутине". Мне так стыдно за этот мой пошлый безобразный роман. Катя, вы извините, что изливаю вам душу. Просто кому-то из своих мне стыдно сказать.
Катя спокойно выслушала речь Ольги Сергеевны о ее романе с Холмогоровым. Ей и самой было стыдно за связь с Холмогоровым. Да и знала она о романе Ольги и Кирилла, конечно без подробностей. Но со слов Тамбовцевой поняла, что общий любовник не заморачивался особо ни в словах, ни в поступках, применял единую схему поведения, выработанную им еще в молодости. Вместо имени Оля, скажи Катя, Маша, Света... и будет книга с одинаковым содержанием.
Уже уходя, в прихожей, Ольга Сергеевна неожиданно сказала: а больше всего мне стыдно, что я плохо отзывалась о женщинах, о которых мне рассказывал Холмогоров Кирилл Федорович, особенно...
Хорошо, что в прихожей царил полумрак, и не было видно, как Катерина побледнела. Не надо ей сейчас слышать гадости, которые в свое время Ольга и общий любовник говорили о Кате. А вдруг Ольга сопоставит фамилии... хотя Тамбовцева не знает, что мы приехали из Прибалтики. Она считает меня профессиональным литератором, коренной москвичкой. Я никогда с ней не откровенничала, и о себе ничего не рассказывала, да она и не интересовалась... И Данилова, поспешила сказать:
- Ольга Сергеевна, забудьте это, как кошмарный сон. У вас впереди счастливое событие. Вы любимы и любите. А что для нас женщин надо. Больше и не надо.
- Спасибо вам, Катя, - и обнявшись, женщины расцеловались в обе щечки и распрощались навсегда.
Катерина, можешь завтра встретиться со мной. Приезжает Валерочка, проездом будет. Узнав, что ты теперь живешь в Москве, изъявил желание увидеться с тобой.
Катя, прикинув быстренько распорядок завтрашнего дня: кроме встречи с художником новой книги, кажется больше на завтра ничего не запланировано, поинтересовавшись временем встречи, выразила готовность.
- Естественно встретимся в твоей любимой арбатской "шоколаднице". Ортодокс ты, Катерина Андреевна.
- Не будем переходить на личности, Михаил Андреевич. В общем, ждите меня завтра в моей любимой "шоколаднице".
Кирилл Федорович удивился раздавшемуся звонку мобильного телефо-на. Ему, вообще, никто не звонил с тех пор, как поселился в этой задрипанной квартире. Нажав на соединение, еще более был удивлен. Звонил племянник, сын старшего брата. Откуда он знает мой номер удивился Холмогоров. С родственниками общался очень редко, и то с братом и сестрой, а уж с племянниками...
- Дядя Кира, не удивляйся, - словно подсмотрев мысли Кирилла, - номер твоего телефона мне дала Алинка. Знаю про твое настоящее положение. Я тебе выслал деньги по вестер юнион, запиши реквизиты для получения.
Кирилл записал. Сумма для него была огромадная. За эти деньги машину можно купить... конечно, не новую, но вполне в приличном состоянии.
А из трубки доносилось:
Эти деньги тебе на дорогу, приезжай к нам. Нужно оформить дарствен-ную на твое имя на родительскую квартиру. Сообщи, когда приедешь. Понимаю, визы, то-се, все это время займет. Я тебя встречу. Надеюсь, прилетешь на самолете.
- А... - Холмогоров хотел спросить: почему именно на меня, но не успел, собеседник на другом конце сказал:
- Дядя Кира, все объясню при встрече. Но родительская квартира, в которой мы с женой жили в последнее время, теперь принадлежит тебе. Нужно только все оформить документально. Все остальное при встрече.
Кирилл Федорович осторожно нажал кнопку прекращения разговора. И надолго задумался...
А спустя пару месяцев уже являлся владельцем хорошей двухкомнатной квартиры в старом доме немецкой постройки в Калининграде и владельцем "пежо", изготовленного два года назад.
Холмогоров еще не решил, как поступить с неожиданно свалившимся наследством. Главное у меня теперь есть машина. А то без машины я выпал из жизни... А теперь... О! Теперь все пойдет по-другому. В нем снова проснулся дамский угодник, который пребывал в летаргическом сне, а Кирилл уж и не надеялся разбудить в себе интерес к женщине.
И снова включил ноутбук... Но почему-то вместо сонма женщин, которые куда-то пропали, позвонила по скайпу дочка.
- Ты не мог бы меня отвезти к родителям мужа. А то у нас машина в ремонте и надолго, а Ванечке нужен свежий воздух.
Кирилл с удовольствием согласился, договорились о времени, когда он приедет в Москву.
Может, и с женой помирюсь... Хотя вряд ли... У Марии стальной характер... Тем более, она ни разу за год не поинтересовалась, как я... даже с днем рождения не поздравила. Да и дочка... с юбилейным днем рождения поздравила, а потом - молчание. Вот только через полгода прорезалась... и то потому что папа понадобился...
А теперь посмотрим, как там мои "любимые" ...
Светлана собралась уехать куда-нибудь из дома на месяц, а то и на два. Не потому что ей очень хотелось куда-то ехать, даже отдохнуть не хотелось. От чего отдыхать? От любимых внуков...
Дома царил сущий ад... Тамара ходила с постоянно заплаканными глазами, зять, тот, вообще, неделями не появлялся, а когда бывал дома, стоял такой крик, что хоть уши затыкай. И все это при детях.
Света не была " традиционной еврейской мамочкой", но в данной ситуации очень жалела дочку, попыталась поговорить с зятем, на что получила:
- А ты тут старая, молчи, живешь нахлебницей, так и не влезай в мою жизнь. Это мой дом, я здесь хозяин, что хочу, то и делаю, когда хочу, тогда и прихожу. А вы с Томкой - дармоедки, сидите на моей шее. С этого момента, - сама виновата, не-чего было встревать,- буду деньги выделять только на детей, на питание и оплату коммунальных расходов. Никаких цацак-шмацак...
- Но ведь Томочка тоже работает... - пыталась возразить Светлана.
- Молчать! - заорал зять, - вот пусть она тебя и содержит на свое пособие... Работает она, видите.... Вали отсюда... Найди себя какого-либо завалящего мужика и проваливай... Хотя кто на тебя стокилограммовую тушу позарится... зять критически оглядел Светлану... если только какой импотент-кобель, прикидывающим крутым мачо, в интернете... А... завизжал он как женщина, - то-то тещенька у ноутбука просиживает ночами... оказывается она виртуальным сексом занимается... нашелся, значит такой кобель... Точно твой крутой мачо - импотент, у нормального мужика на такую корову и не встанет...
Света заплакала и молча ушла в свою комнату. А в ответ неслись уже матерные пожелания... Она и в интернет давно не заходила с этими последними событиями в доме.
И дочка, когда Света пыталась заговорить с ней, тоже объявила: "дура была, что тебя взяла к себе жить. Из-за тебя у меня все плохо с мужем".
- Я-то в чем виновата, - возразила Светлана, - готовлю, за детьми при-сматриваю, убираю в квартире...
- Это ты называешь" убираю", - закричала Тома, швыряя в мать разбросанные повсюду детские игрушки... а окна... ты посмотри на окна... да через них божьего света не видать. Когда ты их мыла последний раз...
И если с зятем "разборки" редко, то с дочерью практически каждый день.
Может, мне снять квартиру? Но на что жить? Я привыкла за счет зятя жить на широкую ногу... Нет, мне надо оставить их одних и уехать на время к сестре. Есть небольшие накопления, да, может, и зять подкинет, не зверь же он все-таки, хотя в последнее время вел себя дома именно как зверь. Светлана догадывалась, у зятя появилась любовница... И притом молодая любовница... Неужели Томочка повторит мою судьбу. В этом возрасте от меня ушел Гришка...
Решила: еду. Вспомнила Холмогорова Кирилла. А позвоню-ка я ему. Нет, напишу на сайте. Я же ничего о нем не знаю, как он и что с ним. С того последнего разговора, когда он мне замуж предложил, мы так и не общались... Зацепилась за слово "замуж".... Может, и вправду уехать к Холмогорову. Зять обрадуется, если попросить, то может и денег даст... И тогда она купит себе в городке Кирилла квартирку...
Холмогоров открыл свою страницу в любимой социальной сети.
Да... негусто. Единственное сообщение... От Светочки Жидахиной... И давно она мне прислала... недавно... неделю назад. А где же ты была жидовочка моя хитрожопая, когда мне плохо было? Дифирамбы Жидахиной посмотрим на десерт, а сейчас... кто мною интересовался. Да, негусто... и все не те, кто надо. Что же поинтересуюсь сам. Вначале к Наташе Гончаровой... Черт, я же у нее в черном списке... Кстати, о черном списке... Кто здесь у меня... Да, некоторых и не помню, почему занес. Значит, удаляю всех, не заморачиваясь. О... и Данилову удалил, а зря... Но ничего все равно собирался посмотреть ее страницу, снова занесу ее в "черный список". Стоило подумать о Даниловой, как по телу разлилось какое-то странное томление... Прислушался к себе... Да. Не отпускает меня Катька... Снова прислушался к себе... Значит, я еще могу... Желание было невыносимым... После "полуполовинчатого оргазма" ничего не получалось, хотя и пробовал с другими женщинами. Катька - дура.. была не права. А я уж поверил в ее сверхъестественные способности... Смущало... Почему именно сейчас? О Катьке что ли подумал, поэтому возникло желание... Да, ладно, Катька тут ни при чем. Начал уже выздоравливать и естественно появилась потребность в женщине.
Так, значит, у Гончаровой я остался в "черном списке". О... да она давно сюда не заходит. Последний визит - январь-месяц, а сейчас на дворе - начало июня.
Теперь Оленька. Так и эта была в последний раз в марте. Эта уж точно из-за меня не заходит. Меня не было, и Тамбовцева не заходит, - самодовольно подумал Холмогоров.
Теперь заходим к Даниловой - сто лет бы ее не знать. Она во всех моих бедах виновата. Холмогоров - упертый, что-то определит для себя, и с места не сдвинуть. Так, если и Катерина давно не заходила, значит, тоже из-за меня. У... змея... Вчера только была. Смотрим внимательно ее страницу. О... она оказывается, теперь живет в Москве, хотя эта непредсказуемая что угодно может написать тут, "жила" же якобы в Тьмутаракани, так и числилось: местожительство - Тьмутаракань. А друзей-то сколько у нее, и все мужчины. Тоже мне вторая Гончарова нашлась. Написать что ли ей что! Нет, не буду. Иначе снова начнутся сложности. Умерла для меня Катька, так умерла.
Прочитаю лучше Светочкины дифирамбы.
О... замуж она за меня собралась... созрела, значит... А где же была, когда предлагал... видно, зять снова из дома гонит... Нет уж... никаких замуж, но трахнуть ее можно ... однако... ну, никакого желания. Так что она еще пишет... встретиться хочет. Ну что ж встретиться можно. Пусть под меня подстраивается. Захочет, прискачет, а не сможет - ее проблемы. И пусть в Москву приезжает, я наученный горьким опытом с Даниловой ни в какие тьмутаракани не поеду больше.
И Холмогоров написал, когда будет в Москве.
Светлана пришла в кафе почти за час до назначенного времени, так получилось, что в салоне красоты, где она "наводила красоту" перед свиданием с Кириллом, провела больше положенного. Идти в квартиру родственников уже не имела смысла, хотя квартира и находилась в десяти минутах ходьбы.
Внешний вид ей понравился, рассматривая себя в зеркало, подумала: помолодела лет на десять.
- Вам нравится? - спросила визажист - девушка лет двадцати пяти.
- Ой, не то слово. У меня сегодня важная встреча, и хотелось выглядеть достойно.
Когда Светлана вышла из салона, между визажистом и администратором состоялся разговор (посетителей не было, и в отсутствии хозяйки девицы позволяли себе пообсуждать клиентов).
- Скоро сто лет исполнится, а туда же: "сделайте меня красивой..."
- Ты уж загнула сто лет.Однако тебе удалось ее омолодить лет на десять, - кинула леща администратор.
- Еще бы не омолодить. Килограмм косметики наложила на морду.
- Но все мы женщины, несмотря на возраст, хотим счастья в любви.
- Да какая там любовь в ее возрасте.
- Не скажи-не скажи...
Разговор был прерван появлением постоянной клиентки.
Света осмотрелась по сторонам. В кафе было малолюдно: влюбленная парочка да молоденькие девочки щебетали за соседним столиком. Света сама выбрала это кафе, потому что оно находилось недалеко от квартиры, где она остановилась. Родственники уехали на дачу, и квартира на неделю находилась в полном распоряжении Светы.
К ней подошла официантка, и Света сделала заказ. Она решила хорошо поесть, с утра выпила только чай. Поесть Светлана любила, поэтому заказала: салат "цезарь", гурьевскую кашу, мясную лазанью, минеральную воду. Кофе и десерт оставила на потом, когда приедет Кирилл. Не будет ему показывать, что голодна, а кофе и легкий десерт - самое то заказать при Кирилле.
Света постоянно поглядывала на вход. Знала, что вряд ли Холмогоров придет раньше, но чисто интуитивно ждала. Хотелось, чтобы Кирилл пришел пораньше. И в очередной взгляд на дверь, чуть не поперхнулась: в кафе заходил мужчина с букетом желтых роз. Мужчина привлек Жидахину не розами, а видом - весь светился от предстоящей встречи. Конечно же, на свидание явился, видно с молодой любовницей. Вырядился-то как: голубая рубашка с короткими рукавами, черные джинсы... и башмаки начищены до блеска. Точно, с молодой бабенкой свидание. Вряд ли для женщины своего возраста так нарядился, да и цветы - Света насчитала семь роз.
О... время уже приближается. Надо расплатиться...
В это время мужчина подскочил с места и бросился навстречу женщине.
Да... - разочарованно подумала Света - тетка как тетка, и притом немолодая. Даже губы не покрасила. Мужчина поцеловал ручку своей даме и, отодвинув стул, предложил сесть. И тотчас же позвал официантку.
Интересно, а Кирилл тоже придет с цветами. Конечно, с цветами, что это я сомневаюсь! К любимой женщине всегда приходят с цветами. Светлана снова посмотрела на вход. Затем глянула на часы... Однако, мой Кириллка опаздывает уже на десять минут. Раздался звонок мобильного:
- Попал на кольцевой в пробку. Задержусь немного, сейчас уже на Кутузовском, так что скоро буду.
Светлана не огорчилась: Кирилл скоро будет, но ей неожиданно захотелось выпить пива. Нет, пиво пить не буду. Кирилл не любит, когда женщина пьет пиво. Говорил о какой-то своей знакомой, кажется Тамбовцевой, что та считает: пиво и женщина несовместимы, а Данилова хлещет пиво, как сапожник. Нет, Света ничего не напутала, так ей говорил Кириллка. На самом же деле ни Тамбовцева, ни Данилова не признавали пиво в качестве напитка для женщин. И Света заказала "мохито", глянула снова на вход и наткнулась взглядом на заинтересовавшую ее пару: красавца-мужчину и немолодую тетку. Они делали заказ и при этом так заразительно смеялись, что и официантка заулыбалась. Ржут, как ненормальные, хотя бы постеснялись... раздраженно подумала Света.
Кирилл остановился во дворе одного из домов в арбатском переулке.
Очень не хотелось идти на свидание. Но ведь обещал...
А как же Маша... Она ведь тоже ждет... Сваты перед отъездом Кирилла загрузили в багажник его машины и еще в салон добавили 'дары природы'. Как Кирилл Федорович не отнекивался, мол, ничего не надо.
- Это для вас с Марьей Николаевной. Все свежее, без каких-либо нитратов,- то ли родители зятя действительно не знали, что Кирилл и Мария уже второй год в разводе, то ли делали вид, что не знают.
Кирилл собирался заехать к бывшей жене, но только после свидания со Светой, может, завтра, а может и послезавтра и передать все "дары природы". С одной стороны очень хотелось увидеть Машу, и даже помириться с ней, но с другой боялся ее гнева. Через час после отъезда ему позвонила дочка...
- Папа, мама тебя ждет в нашей квартире.
Впервые за двадцать лет назвала его папой. Это дорогого стоит. Если подумать, жену люблю... виноват многадыжды перед ней... но люблю... и понял именно в трудные для меня моменты... ссорились с Машей, изменял я ей... но Мария - своя... родная... И если она согласилась со мной встретиться... может, простила меня... продадим калининградскую квартиру, наши две квартиры и купим в Москве двушку ... и к внуку буду поближе. Я буду с ним гулять. Хотя нет у меня особой любви к Ванечке, но ведь я практически и не видел ребенка... Но тогда придется забыть про секс... а что секс... как будто секс у меня есть сейчас... Но ведь буду выходить в интернет... Но при Маше никаких интернетов, только в ее отсутствие... Кирилл встряхнул головой: размечтался... да Мария как зыркнет на меня своими глазищами... Взглянул на часы: Света ждет уже больше часа. Решено: трахну Жидахину по-быстрому и поеду к Марии. Черт, а получится ли у меня трахнуть... буду думать: жена ждет меня... Как бы снова не получился 'полуполовинчатый оргазм'...
Кирилл вошел в летнее кафе и первое, что услышал: громкий смех, он огляделся: за столиком у входа сидели мужчина с женщиной и смеялись как сумасшедшие, боковым зрением отметил двух дам, далеко за бальзаковский возраст, которые переговариваясь между собой с завистью, хорошей завистью, - отметил Кирилл, - поглядывали на смеющуюся пару. И только потом увидел Светлану. Светлана поднялась из-за стола навстречу Кириллу... господи, да она по сравнению с Машей - афишная тумба... вырядилась в розовое платье и декольте до пупа... с раздражением подумал Холмогоров... и зачем я приперся сюда... позвонил бы и наврал что-нибудь о невозможности встречи... нет же, приперся... захотелось закурить...
Светлана же выйдя из-за стола, попыталась обнять Кирилла. Тот невольно отшатнулся. Еще бы не отшатнуться... подумал Кирилл... да я ей и до плеча не достаю... Но сказал:
- Неудобно, люди смотрят, - и сел за стол, - у тебя нет зажигалки, свою в машине забыл, очень хочется курить.
Светлана постаралась не обидеться на отшатывание Кирилла.
- Я же не курю. Может, сразу пойдем ко мне. Я устала ждать, и, не сдержавшись, добавила: вон пара за соседним столом больше часа ржут как лошади и никого не стесняются.
Сейчас попрошу у мужчины закурить и вернусь, а ты закажи пока кофе, - и никак не отреагировал на приглашение Светланы.
- Извините, можно у вас попросить зажигалку, - обратился Кирилл к мужчине. Тот непонимающе глянул на Кирилла и ответил: 'не курю'.
Может, у вас найдется зажигался, - обратился Холмогоров к женщине... и застыл как изваяние жены Лота... Данилова... Перед ним сидела Данилова...
А Данилова, не глядя на Кирилла, произнесла: "извините, нет" и обратилась к своему визави:
- Миша, насмешил до коликов меня своим рассказом, почему Валерочка не смог придти в кафе, - и, взглянув на часы, - расстаемся? - и снова разлилась смехом.
- Молодой человек, - обратились к Кириллу в один голос забальзаковские дамы, - у нас есть зажигалка.
Кирилл машинально повернулся к столику, где сидели дамы, а в голове стучало: Катька даже не глянула на меня. Она не узнала меня что ли... Точно не узнала... надо будет ее как-либо задеть, толкнуть что ли и извиниться сразу, чтобы она меня заметила... А зачем тебе это надо? Никогда не думал, что так меня будет крючить из-за Катерины... получается, это тот Мишка, с которым она собиралась встретиться в Калининграде, а встретилась здесь... а я ей не верил, и Светлана меня убеждала, что Данилова специально так говорит, чтобы вызвать у меня ревность... черт, о Светке со-всем забыл...
Поблагодарил за зажигалку, Кирилл уже повернулся, чтобы уйти, но одна из дам вдруг сказала, указав на Данилову и ее спутника: "счастливые, смеются как ненормальные уже второй час, а какими глазами на женщину смотрит мужчина, ажно завидки берут". Кирилл развернулся к дамам, выслушал хвалебную оду в адрес Катерины и повернулся, чтобы уйти, как вторая дама подпела: и ваша женщина шикарная. Кирилл ни слова не говоря отвернулся и направился к Светлане, в спину услышал сказанное довольно язвительное: и не боится, что эта шикарная дама раздавит его в койке.
Холмогоров глянул на Жидахину. Зачем согласился на встречу... чем я думал... чем-чем... органом в штанах... Боже, меня же ждет Маша... Но тут Данилова... мне надо дождаться, когда она со своим этим Мишкой будет уходить и как-то дать обратить ей на меня внимание...
- Ты не могла бы поменяться со мной местами, испытываю дискомфорт, когда сижу спиной к входу, - обратился он к Светлане.
Света была не в том состоянии, чтобы капризничать, да она и никогда не капризничала с Кирой, хотя не только с Кирой, а со всеми своими немногочисленными мужчинами. И они с Кириллом поменялись местами.
- Давно эта парочка тут сидит?
- А ты что их знаешь? - вопросом на вопрос ответила Света.
У Кирилла возникло желание наговорить гадостей и быстренько уйти отсюда, но Данилова, как будто и не собирались еще уходить. Тут он увидел, что официантка несет счет, а Катин спутник достает бумажник. И Холмогорова понесло:
- Оставь эту свою еврейскую манеру отвечать вопросом на вопрос, я к тебе приперся за полтысячи километров, а ты тут мне устраиваешь допросы. Что тебе не нравится! Не нравится, так я ухожу. Меня давно ждут в другом месте. Меня жена ждет. А я тут с тобой непонятно зачем сижу... - в этом был весь Кирилл Федорович - свою вину переложить на собеседника.
- А ты разве не развелся? - только и успела спросить Светлана, но Кирилл, видя, что Катя со своим Мишкой поднимаются из-за стола, вскочил и, бросив на ходу сотню - это за мой кофе, который, кстати, я и не пил, побежал к выходу, толкнув Катерину так, что если бы ее спутник не поддержал, Катя бы точно упала.
- Извините, - буркнул Кирилл и выскочил из кафе.
Светлана ничего не понимала. Тупо смотрела, как Кирилл сшиб женщину, а мужчина ее успокаивал, и в то же время они продолжали смеяться. Света присмотрелась к женщине: уловила что-то знакомое неужели это Данилова... Точно Данилова, только похудела очень. Теперь понятно поведение Кирилла. Вот отчего его так колбасило. Но мужчина явно не муж, мужья так не ведут. Мужчина вел себя как влюбленный.
Света мельком глянула на женщин забальзаковского возраста, которые тоже с интересом смотрели на смеющуюся пару и о чем-то переговаривались между собой. Заметив интерес Светланы, усмехнулись и продолжили свой разговор. Появилась официантка с коробкой пирожных.
- Это вам от заведения за причиненные неудобства.
- Спасибо, - ответила Катя, - но бывает, наверное, у мужчины что-то случилось, поэтому он неосторожно и толкнул меня.
Официантка ушла, а женщина что-то сказала мужчине, и они снова засмеялись.
Света заказала большой бокал темного пива и уже более осмысленно обдумала сложившуюся ситуацию. На что надеялась,... не знала я что ли Холмогорова.... Надо забыть и наслаждаться жизнью... Неделю смогу быть в Москве, а потом поеду к сестре, там буду, пока не надоем... может, к тому времени и у дочки с мужем наладятся отношения. Не могут не наладиться, у них дети все-таки, а зять очень любит своих сыновей.
Кирилл стоял недалеко от кафе, выкурил уже две сигареты. Что Данилова не выходит. Глянул на часы. Оказывается, прошло всего полчаса, как он зашел в кафе, а такое чувство, что целая вечность...Наконец увидел Катерину и Михаила. Михаил приобнял Катю, и помахав рукой, отправился, оглядываясь, в сторону метро к Смоленской площади. Катя послала ему вслед воздушный поцелуй и направилась к Арбатской площади.
Как хочется закурить, с чего бы это - подумала Катерина, но у меня нет сигарет... давно уже не курила. Хотя... я же всегда держала в сумке на всякий случай пачку "vog" и зажигалку. И действительно в потайном кармашке нашлись и сигарета, и зажигалка. Катя, присев на скамейку, с удовольствием закурила. Как хорошо посидели с Мишкой... насмеялась, ажно живот разболелся от смеха... давно уже так не смеялась...
- А говорила, что нет зажигалки, - услышала она, приподняв голову, об-наружила склонившегося над ней мужчину. Катя оглянулась по сторонам, многолюдно, что мне кого-то здесь бояться, хотя она узнала Холмогорова... Так это он просил зажигалку и он меня сшиб... Интересно, а с кем он был? Я же по сторонам не смотрела... Наверное, с Тамбовцевой... да нет, Оля же уехала... Ну мало ли с кем... и при этом молчала, но пристально разглядывала Кирилла. Не сказать, что изменился, но какой-то взъерошенный... злой...Да какое мне дело до него. Кирилл Федорович уже не занимал даже микронной части ее сердца.
- Извините, а мы знакомы?
- Знакомы, знакомы, еще как знакомы! Ты что меня не узнала?
- Извините. Нет, - Катя загасила сигарету, выбросила в урну, достала из сумки влажные салфетки, протерла руки, поднялась и пошла в стороны метро.
- А пошли вы все, - ругнулся Кирилл, - надоело мне это бабье. Из кожи вылезу, но помирюсь с Марией.
Спустя полгода Кирилл и Маша жили в двухкомнатной квартире в доме, находящемся в паре кварталов от дома дочери.
А через месяц после новоселья Кирилл Федорович сидел у ноутбука, с опаской поглядывая на спальню жены, и отправлял следующим "единственным родным и любимым" Еленам, Иринам, Евгениям...