Несмотря, на постоянно мучающую бессонницу в эту ночь Александр крепко спал.
Так случалось всегда, когда ему снилась Гликерия.
Но в отличие от предыдущих снов в эту ночь лицо Глики было не в тумане, а под вуалью. Она что-то говорила, что именно Саша как ни пытался вспомнить не мог, и еще он во сне видел улыбающиеся губы Гликерии.
У нее была потрясающая улыбка.
Настроение ото сна было двоякое, с одной стороны он не хотел видеть Гликерию даже во сне, с другой, сон о Гликерии приносил всегда приятные неожиданности.
Александр завтракал и лениво перебирал в мыслях приснившееся.
Как ни странно, но с тех пор, как он навсегда закончил общение с Гликой, в нем незаметно для него самого поселилась тоска, словно давным-давно приснился сон, который утром стерся из памяти. И ты тоскуешь и ждешь, чего-то очень ждешь.
"Нет, прочь мысли от этой женщины, все закончилось. Меня обидели, и такие обиды не прощаются", - думал Александр.
До работы было еще полтора часа.
Потом мысли переключились на вчерашнее свидание: договорился встретиться с девушкой. Пришел в кафе.
Фото свое он больше никому не посылал после того, как Гликерия съхидничала, что он фото рассылает всем, кому ни попади.
Так что девица пришла вслепую.
И у нее глаза на лоб полезли, когда она увидела его.
Александр сразу почувствовал, что не понравился.
Он начал врать, что не женат, что сорок четыре года. Зачем он про возраст врет, он и сам не мог объяснить. Потом видя, что интереса у женщины нет, начал рассказывать про свои романтические свидания с одной замужней женщиной, и тут же решил бить на жалость, зная, женщины жалостливы, что спустя год, нашел эту даму в чате, а она даже не откликнулась на его приветствие.
В общем, зря сходил, и деньги потратил зря, хотя не так много, но все равно...
И самое неприятное, что он случайно услышал разговор этой девицы по телефону.
Александр отлучился в туалет, когда возвращался, увидел, что девица разговаривает с кем-то по телефону, остановился, достал носовой платок, якобы вытереть руки и услышал:
- Я как увидела его, так и припухла. Неприятный тип. А уж когда заговорил...
В общем, жду, не дождусь, когда закончится это так называемое свидание.
Представляешь, даже вино сухое не заказал. Скряга, видно. Ему только тетку какую-либо лет этак под пятьдесят, да и то не каждая согласится.
Саша подошел, стараясь улыбаться, извинился за столь долгое отсутствие. Девица сразу скомкала разговор по телефону, бросив в трубку: "я вечером тебе перезвоню". Тоже извинилась.
Посидев еще минут пятнадцать, они разошлись, чтобы никогда больше не встретиться в реальной жизни, а в чате не замечать друг друга. Девица была из чата.
И опять вспомнилась Глика. Ведь Глике он неоднократно повторял:
- Не могу поверить, чтобы такая молодая интеллигентная женщина в меня влюбилась.
Неужели он ошибся? Все-таки Гликерия любила его такого, как он есть, и жалела и принимала такого.
Она лишь не понимала и не принимала его походы в "неприличные" комнаты, как она называла эти комнаты, что Сашу умиляло до слез.
Только вот очень ревнивая, ревновала его какой-то дикой ревностью.
Может, и ревновала, оттого, что любила. Да и что тут перед собой-то скрывать: Юлианна была, да и сейчас иногда бывает ...
А ревность - нехорошее чувство, оно разрушает отношения, - считал Александр, - сам он не ревновал Гликерию, может, и не ревновал оттого, что Гликерия ему безразлична была тогда, но вот сейчас почему-то вспоминается..
Ведь что перед собой лукавить - удобна она была для него - в который раз признавался себе Саша, - поэтому он так и прилепился к ней, несмотря на эту дикую ревность и все остальные капризы. Надеялся, что потом все окупится сторицей, поэтому и врал ей, говоря, что, кажется, влюбился.
Любил же он только себя, да еще родителей.
А он? Виноват ли он?
Да, первый раз не пришел на назначенное им же самим свидание, потому что не было денег, а идти к этой женщине без цветов он просто не мог.
Боялся, не так поймут.
Гликерия из интеллигентной семьи и со шлейфом ухажеров, хотя, тут же одернул он себя, эти ухажеры, скорее всего, зарятся на Гликину квартиру в центре, но ... а как же это ветеран Минрыбхоза, "олигарх недоделанный", у него и самого четырехкомнатная в элитке, да и изумрудное колье просто так не дарят, а Саша видел пакет с этим изумрудным гарнитуром, хотел еще попросить Гликерию, чтобы та показала ему подарок Денгилевского, но...
О той встрече с Гликой он старался никогда не вспоминать.
А потом... он предлагал встретиться еще раз, она не захотела.
Почему не захотела?
С бабулей ей, видите, советоваться надо было.
Не ври хоть сам себе. Из-за твоего кобелизма не хотела, она же, как тигрица чувствовала, что он с Юлианной спит. Хотя и спал-то всего-ничего. Но спал же.
Пошла она... - решил Саша
Марина спала, а Алексей ушел на занятия.
Так, могу еще зайти в Интернет на полчасика,- подумал Саша и подошел к ноутбуку, но тут раздался телефонный звонок мобильного.
- Слушаю.
- Ваш номер я нашел в Интернете. По поводу страховки. Хочу застраховать у вас машины, - произнес мужской голос, - как можно с вами встретиться? И желательно побыстрее.
- Какие у вас машины, сколько машин, год выпуска машин, и когда кончается страховка?
- Одна машина этого года выпуска, две - прошлого, четвертая - пятилетней давности, пятая - 15 лет и шестая - 8 лет. Соответственно Пежо, Рейнджровер, Лексус, Опель, Фольксфаген-жук и Волга...
"Ни фига себе", - подумал Саша, - это что розыгрыш?
А голос в трубке между тем продолжал:
- Вам обязательно видеть машины или достаточно документы?
- Желательно видеть машины, особенно те, которые пятнадцатилетней давности, да и по всем правилам страхования я должен осматривать транспортные средства...
- Нет проблем. Лексус и Рейнджровер вы увидите сразу. Остальные - в центре все. Вот только с "Фольксфагеном" и "Волгой" придется съездить за город, но мы вам дополнительно оплатим эти услуги, имеется в виду поездка за город.
- Хорошо, - немного помедлив с ответом, - ответил Александр.
- Договоримся на месте. Во сколько вы сможете и куда вам удобнее приехать? Мне было бы лучше, если бы вы приехали ко мне в фирму, туда бы подъехал и зять.
- Я вам перезвоню, мне надо решить вопросы на основной работе.
(Саша блефовал, у него уже давно основной работой стала страхование, только лишь иногда заходил в "... тройку"), но думаю, часа в два мы могли бы встретиться. Ваш номер у меня зафиксирован. В случае каких-либо форс-мажорных обстоятельств я перезвоню. В два часа куда мне подъехать?
На другом конце трубки назвали адрес.
- До встречи. Документы на все машины, кроме "Рейнджровера" при мне. До встречи.
Вот тебе и сон!
Хотя, скорее всего это розыгрыш.
- Кто звонил? - раздался сонный голос Марины.
И здесь странно: Марина никогда не интересовалась его звонками.
Александр старался ее оберегать от своих подруг, номер своего мобильного он сообщал всем подряд.
- По поводу страховки, но думаю, что кто-то разыгрывает меня. Шесть машин сразу застраховать, - представляешь, - точно розыгрыш.
- Хочешь анекдот расскажу, не отвечая ничего на его сообщение, сказала Марина, повернувшись к нему лицом, и натянув одеяло до подбородка.
Вчера прочитала в журнале, очень понравился анекдот, сделав акцент на слово "анекдот".
"Сидит муж в Интернете. Вдруг слышит приглушенный голос жены: "Нет, нет, милый, сегодня не могу. Давай встретимся завтра".
Муж вбегает в комнату жены:
- Ты по телефону говорила?
- Нет. Я читаю женский журнал, статья интересная, в ней пятьдесять фраз, которые надо громко прочитать вслух, типа "дорогой, выкинь, пожалуйста, мусор", "когда ты наконец прибьешь гардину?".
И здесь же говорится, что занятый своим делом муж услышит лишь сказанную полушепотом пятьдесят первую. И гляди-ка, не врут"..
- Пойду позвоню отцу, а затем приготовлюсь к встрече с этими "олигархами", у которых шесть машин, и вышел из комнаты.
Его очень раздражали в последнее время и Марина, и все окружающие.
Такое уже было ранней весной прошлого года, но общаясь вначале с Гликой, он как-то успокоился, посчитав, что наконец-то нашел себе женщину.
Глика-дурочка,- вначале думал Саша,- влюбилась в него как кошка, и на все готова, но действительность оказалась намного сложнее и непредска-зумее его надежд.
Такая же дура, как и Марина,- зло решил он, и выругался нехорошо. И тут же, в голове мелькнула: "фольксфаген-жук" - у кого-то из знакомых такая машина? Но сразу же отогнал эту мысль - да мало ли у кого.
Александр пришел по указанному адресу. Он специально пришел пораньше, чтобы оглядеться вокруг.
Действительно, солидное новое здание и вывеска с названием фирмы, той, что была ему названа по телефону.
Без пяти два он стоял перед высоким суперсовременным зданием из зеркального стекла. Здание по периметру было огорожено красивой кованой оградой, внутри взору открывался ухоженный дворик со скамеечками и фонтанами.
Александр увидел в стороне охраняемый, с видеокамерой и автоматическим шлагбаумом паркинг для машин.
Какие там стояли машины! - куда я попал, - с тоской подумал Саша, - может, плюнуть на этих олигархов с их страховками...
Где крутятся большие деньги, простому человеку делать нечего.
Александр осмотрелся, увидел цетральный вход, через который люди проходили по электронным карточкам, открывая дверь или звонили и сообщали о цели своего визита.
Снова мелькнула мысль о Глике, не ее ли это работа? Она же говорила в свое время, вдруг вспомнил Александр, что мы у тебя застрахуем четыре машины.
Так,- посмотрев на часы в мобильнике, - пора звонить, как договаривались этому Владимиру Арсеньевичу.
Черт, как звали Гликиного отца,- начисто все забыл,- что Гликерия -Владимировна - еще помнил. Но как отца - по отчеству совершенно забыл.
Да, вообще, Александр почти все забыл о Глике.
Иногда после сна с Гликой он вспоминал ее, но только несколько минут.
Это сегодня что-то весь день Гликерия преследует его в мыслях.
Подходя к двери офиса, Саша столкнулся с рыжим молодым мужчиной. Они одновременно взялись за ручку двери.
- Извините - тоже оба произнесли одновременно, и рассмеялись.
В фойе их встретил охранник в форме.
"Да, солидно, здесь все поставлено", - подумал Александр,- хорошо бы застраховать все машины. Хорошая прибыль получилась бы. Тачки-то все, которые ему назвали, крутые, за исключением "Волги" девяностых годов.
- Привет, Марк, - первым поздоровался охранник с рыжим, так его уже для себя окрестил Саша, - Владимир Арсеньевич уже спрашивал о тебе, и обратился к Александру
- А вы к кому?
Александр улыбнулся в ответ. Он, зная, что его улыбка чарующе действует на всех: и мужчин и женщин, ответил:
- Я тоже к Владимиру Арсеньевичу, мы договорились встретиться в два часа.
- Вы Александр? Он вас ждет.
Марк уже поднимался по лестнице, но услышав разговор Саши с охранником, вернулся.
- Будем знакомы. Марк, - и протянул руку для пожатия, - вы по поводу страховки? Я правильно понял?
- Александр. Очень приятно. Да, по поводу страховки.
Услышав имя "Марк", Саша уже не сомневался, что перед ним муж Гликерии.
- Нам на восьмой этаж.
Пока ехали в лифте, Саша рассматривал Марка, благо на Саше были очки-хамелеоны, и направление его взгляда было не определить.
Одет Марк был просто, но чувствовался вкус и дорогая одежда: замшевая коричневая куртка, кашемировый шарф черного цвета, в тон - перчатки и туфли из натуральной кожи. Черные джинсы и бежевого цвета тонкой шерсти пуловер.
Затем Александр перевел взгляд на лицо Марка.
Доброе лицо, приветливое, такие лица обычно бывают у рыжих. Конопушки были даже на ушах. Волосы - огненно рыжего цвета. Волевой подбородок и большие глубоко посаженные серо-голубые глаза. Длинный мефистофельский нос, губы полные. Ростом - чуть выше Саши.
И намного моложе, - тоскливо подумал Александр.
Да, Марк, действительно во вкусе Глики должен быть, если только здесь не совпадение - подумал Александр, и прослушал, что тот сказал.
- Извините, задумался, повторите, что вы сказали?
- Да, вы меня так рассматривали, как будто я девица, и вы собираетесь меня покупать, - усмехнулся Марк
"Вот черт, заметил все-таки", - усмехнулся про себя Саша.
- А сказал я, что кабинет Владимира Арсеньевича находится на восьмом этаже. Вся его служба - на первом, а он на восьмом.
Хитрец мой тесть еще тот,- добро так сказал Марк.
Мне кажется, наше знакомство не должно закончиться сегодняшней процедурой страхования.
Как вы считаете?
- Спасибо. Поживем-увидим, мне очень приятно познакомиться с вами, Марк - ответил Саша,- хотя ему сейчас так захотелось увидеть Глику, изменилась ли она или по-прежнему такая же. А теперь что остается делать? Смотреть на ее мужа...
- Может на "ты" перейдем? - сказал Марк, выходя из лифта.
Ну, а теперь о делах.
Знаешь, вот этому "ну" от жены научился. Сколько раз ее ругал за нуканье, и бабуля тоже ругает, но вот теперь и сам "нукаю". Ты извини.
Марк и Саша зашли в приемную.
Из-за стола поднялась женщина лет сорока пяти, типичная секретарь застойных времен.
- Здравствуйте, Марк Вениаминович, вас давно ждут.
Все документы в гостевой комнате, а Владимир Арсеньевич сейчас занят. Как освободится, он зайдет к вам.
Добрый день, - кивнула доброжелательно Александру.
Марк поцеловал руку секретарю, и, обратясь к Александру
- Пойдем...
Они зашли в просторную комнату.
Александр огляделся: огромное окно, зашторенное светло-зелеными шторами, сквозь которые на подоконнике виднелись комнатные цветы, обыкновенные, никакой экзотики.
В углу стоял стол с ноутбуком. У противоположной окну стенки - диван и столик.
- Садись, - сказал Марк, - сколько потребуется времени на оформление полисов?
- Думаю, не более двух часов, - ответил Александр.
- Ты не против, если я тебя оставлю здесь, а сам съезжу домой пообедать, утром не успел, выпил только кофе. Да и жену навестить хочу. Она плохо себя чувствует. Звонить не хочу, вдруг она сейчас отдыхает, а я только потревожу своим звонком.
А через два часа вернусь. И потом мы поедем осматривать все страхуемые машины.
Не прощаюсь. Встретимся через пару часов. Думаю, к тебе зайдет тесть, как освободится.
Саша с горечью подумал, а ведь и он мог так решать звонить или не звонить Глике.
В который раз он казнил себя за упущенную возможность, чувствовал свою вину, хотя не до конца считал себя неправым, но в то же время, что он мог дать Глике? Свою вечную любовь, на которую неспособен. А девочка бы ввязла в него, и он постоянно испытывал бы комплекс, что ломает ей жизнь.
Значит, сегодня он познакомится с Гликерией Борисовной и со всеми Гликиными родственниками.
Интересно, а Глику он тоже увидит?
В это же время он рассматривал документы на машину, которая принадлежала Гликерии: ее права и смотрел на фото, не узнавая ту женщину, которую видел осенью в ее квартире на Мира.
Ведь прошло полгода, а, кажется, давным-давно была эта нехорошая встреча.
Нет, Глику вряд ли он увидит, ведь Марк сказал, что Гликерия плохо себя чувствует: наверное, беременная.
Значит, все-таки - эта страховка - инициатива Глики. Вот и дождался, - усмехнулся Саша, доброго дела от нее, о котором он просил тогда, еще во времена общения с Гликерией.
За оформлением документов, не заметил, как вернулся Марк, который вошел в комнату с высоким седым мужчиной, стройным, с большим носом. Мужчина был некрасив, но очень привлекателен.
Наши все такие, если некрасивые, то внутренне очень обаятельны, - с гордостью за свой народ подумал Саша, - а от этого мужчины исходили флюиды добродушия и благородства.
Марк представил их друг другу, и Саша понял, что никто: ни муж, ни отец Глики, не знают, кто перед ними.
Да, Гликуша рисковала, доверяя страховать свои машины Александру. Рисковала не в смысле обмана, а в том, что его могут узнать.
Но Гликерия Борисовна, скорее всего, знает.
И Саше уже не хотелось ехать в Подмосковье к бабушке, а может так застраховать и не ездить смотреть эти их машины, но там такие старые... если что случится, неприятностей в фирме будет воз и малая тележка.
Нет, надо ехать. Хотя, что это я? Чего испугался? Может, наоборот, с этими знакомствами все у меня изменится. Не может вечно тянуться эта черная полоса.
Что и кто я есть? Еврей без связей.
Здесь в Москве он так и не завел полезные знакомства.
Ни друзей, ни врагов, одни "пышки", которым он тоже уже становится неинтересен, некстати опять вспомнив вчерашнюю встречу с одной из чатовских дам.
И все из-за казино, которое украло у него почти десять лет жизни, точнее сказать, он просто выпал из жизни.
И потерял все - потерял Марину; с сыном тоже нет отношений как у отца и сына. Не уважает его Лешка, а за что уважать?... - такие невеселые мысли промелькнули в голове Саши, пока его клиенты изучали условия договора страхования.
- Все в порядке, - сказал Владимир Арсеньевич, - будете мою машину смотреть? - обратился он к Александру.
- Да, что там смотреть, я ее уже и так всю оглядел, - подумал Саша, а сам ответил: я вам доверяю. Да и видел я все "лексусы" на вашем паркинге.
- Тогда едем к моим родителям, посмотрите "опель", а потом в Рыбное. Те две машины ты, наверное, должен посмотреть. Машину жены посмотришь в последнюю очередь, - сказал Марк.
Владимир Арсеньевич рассчитался с Сашей. Он заплатил за все страхуемые машины и прибавил еще дополнительно, как он выразился, за доставленные неудобства.
- Вам же еще за город надо ехать. А это не входит в ваши обязанности.
"Знал бы он, как я мотаюсь в поисках клиентов по Москве и области", - с горечью подумал Александр, но деньги принял с достоинством, вроде так и положено, сдержанно, поблагодарив.
- Так сейчас быстренько заедем к моим родителям, а потом к бабушке. Она уже звонила, спрашивала, когда мы будем? - сказал Марк, - на, вот пока едем, пирожки попробуй. Жена испекла.
А то, когда мы еще к бабуле приедем, хотя здесь и недалеко, но вдруг пробки, а ты ж не обедал, наверно.
Саша взял пирожок, - это Глика пекла, - он уже не сомневался, что все сегодняшние события дело рук Гликерии.
Всегда знал, что Гликуша - добрая девочка.
И еще он увидит Гликерию Борисовну. С бабушкой Глики он давно хотел познакомиться, но опять-таки сам виноват, что это знакомство до сих пор не состоялось.
Сейчас же Александр сидел, в машине Гликиного мужа, ел пирожки, испеченные Гликой, и думал о Глике.
Он уже осмотрел по-быстрому "опель" отца Марка, тот побежал к родителям отдать документы.
И сейчас они поедут на дачу к бабушке Глики.
На улице уже сгущались сумерки.
Дома, скорее всего, буду поздно, надо бы позвонить Марине, но почему-то не хотелось сейчас слышать голос жены.
О Юлианне совсем забыл, а ведь обещал выйти сегодня к ней в агент. С Юлей он по-прежнему поддерживал отношения, как виртуальные, так и реальные. Замуж она так и не вышла, Саше это было на руку - все-таки иногда затаскивал ее в койку.
Но вспомнив о доме, вспомнил и о Юлианне. И ей надо бы позвонить, а то сама позвонит в самый неподходящий момент, когда он будет на даче у Гликиной бабушки.
Вернулся Марк, звонить при Марке было не с руки.
"А будь, что будет", - махнув на все рукой, подумал Саша.
- Знаешь, у меня с тещей отношения так себе, зато с бабушкой жены, замечательные. Ее звать Гликерия, как и мою жену. Глика - это моя жена.
Гликочка, так мы все зовем ее дома.
Удивительная женщина бабушка Глики. Она тебе понравится.
"Да уж, я столько наслышан о Гликерии Борисовне", - подумал Саша, "интересно посмотреть на нее".
- Вот и приехали, - сказал Марк, - сейчас заедем во двор, ты по-быстрому посмотришь машины в гараже, потом познакомишься с хозяевами.
Поужинаем. Гликерия Борисовна ни за что не отпустит, не накормив нас.
Саша огляделся: двор был ухоженным, хоть и темно, но большой фонарь над дверью дома освещал довольно-таки приличных размеров территорию.
Марк позвонил. Дверь открыла выше среднего роста стройная женщина.
Да, она совсем нестарая, а ведь Глика говорила, что ей под семьдесят, но, может, это в полумраке, так мне показалось. Одета просто, по-домашнему: длинный свитер и юбка до пят.
- Проходите, - сказала Гликерия Борисовна, - и внимательно посмотрела на Александра.
Тот почему-то смутился.
Да не почему-то, а стыдно стало. Он уже понял, что Гликерия Борисовна знает, кто перед ним.
"И, может, даже все "страховки" дело не Глики, а бабули?" - неожиданно подумал Александр.
- Александр, - представился Саша и поцеловал протянутую руку.
Руки были ухоженные и пахли тестом, совсем как у моей мамы, - вздохнул Саша.
Они зашли в светлую прихожую.
- Мойте руки, и за стол. Мы с дедушкой заждались вас. Надеюсь, Марк ты уже показал наши драндулеты Александру.
Извините, - как вас по отчеству, - обратилась она к Саше.
- Можно просто Александр.
- И все-таки? - улыбнулась Гликерия Борисовна.
- Александр Абрамович.
Здесь же его познакомили и с Арсением Николаевичем.
Дедушка Глики только пожал протянутую руку, сказав при этом: "приятно".
Саша за столом исподтишка рассматривал Гликерию Борисовну.
Гликерия Борисовна была удивительно красивой женщиной, и эта красота, пронесенная сквозь годы, не поблекла до сих пор, даже сейчас в старости, в ней видно было то, что гораздо важнее красоты: удивительная женственнось, тот самый внутренний свет, который заставляет мучительно биться мужские сердца.
И именно от бабушки Глике передался этот внутренний свет, - подумал Саша, - вот поэтому у Глики и поклонников много.
Семитского в бабушке было мало: только большие ярко-синие глаза, которые и с возрастом не потеряли своего блеска и задора, нос с горбинкой. Фигуру за широким свитером было не разглядеть. Волосы черного цвета, но скорее всего, подкрашены, наверное, много седины.
Порода и интеллект сквозили во всем облике этой женщины. Да ей и шестидесят, если только с натягом можно дать.
Гликерия Борисовна в свою очередь рассматривала Александра и тоже стараясь, чтобы он этого не заметил. И непроизвольно сравнивала его с Марком.
Марк - свой - родной, а Саша... да, он тоже нашей крови, но, сколько горя он принес в наш дом, хотя все уже забылось.
И Володя выздоровел, хотя врачи и бояться второго инфаркта, и дедушка больше не болеет.
Вот Ольга, та до сих пор не жалует их дом своим посещением, хотя она и раньше-то не особенно жаловала, а если приезжала, то только после крупных скандалов с Володей, как рассказывал потом ей сын.
Рассматривая Александра, Гликерия Борисовна только сейчас поняла, что Гликой руководила неосознанная страсть, а не любовь.
Страсть и любовь - это две разные вещи.
Страстей может быть много, а любовь одна.
Любовь - прочная и мощная, тихая по своей сути может быть только одна. А страсть очень близка к ненависти и разрушению.
Страсть - это болезнь, как наркомания или алкоголизм.
Страсть - это бес, сатана, если можно так выразиться.
А любовь - это ангелы.
Такое вот грубое разделение любви и страсти сделала для себя в этот момент бабушка Глики.
"Внезапная страсть ударяет как молния, и лопается как мыльный пузырь" - вспомнилось выражение Франсуазы Жиро.
Думаю, что Глика уже совсем забыла этого мужчину.
Надеюсь, Марк не допустит, чтобы сейчас Глика увидела Сашу. В ее положении противопоказаны всякие волнения. Надо будет Марку намекнуть, чтобы уж машину Глики Александр Абрамович осмотрел в отсутствие Гликочки.
Это по настоянию Гликерии Борисовны такой сценарий страхования машин был разработан, чтобы Гликушину машину Александр осмотрел в последнюю очередь, надеясь, что все устанут.
И Саша согласится оформить полис без осмотра, хотя полис-то уже и готов.
Марк ни о чем не знает, и даже не должен догадаться, почему именно этого страхового агента выбрали.
Поэтому и старалась как можно дольше задерживать у себя гостей, хотя прекрасно знала, что Гликочка дома одна, и что Марку завтра рано вставать.
И еще Гликерия Борисовна надеялась, что Александр не догадался, что вместо Гликочки с ним в агенте разговаривала Гликерия Борисовна.
Стыдно стало ей перед этим немолодым мужчиной.
Она тогда еще в разговорах с Сашей в мейл-агенте поняла, что несладко ему приходится. Вот и сейчас на оформление страховок потратил весь день. И это еще хорошо, что Марк его везде возил, а так ведь самому приходитсяв поисках клиентов пользоваться и общественным транспортом, и одиннадцатым маршрутом.
При прощании Гликерия Борисовна пожелала Саше всего хорошего и предложила заезжать к ним в дом в любое время.
Странно, но, увидев воочию Александра, все зло за Гликочку на него прошло. Что-то саднило в душе, но уже чувствовалось, что и эта ноющая боль скоро пройдет, и от ссадины не останется и следа.
Гликерия Борисовна надеялась, что у Александра перевесит чувство долга, достоинства над возможностью увидеть Глику, и он все-таки не поедет осматривать Гликочкину машину, чтобы не нарушить покой беременной женщины.
Возвращались в Москву уже затемно.
- Сейчас позвоню жене, чтобы была готова выйти, чтобы ты посмотрел на владельца машины и саму машину. А, может, достаточно посмотреть тебе только машину? - спросил Марк,- мы ждем ребенка, жена не очень хорошо себя чувствует, да еще у нее вегетососудистая дистония. Может, глянешь машину и все? - с надеждой спросил Марк, и столько тревоги чувствовалось в его голосе за Глику, что Александр ответил:
- Высади меня у ближайшей станции метро. Что смотреть машину-то?
Полис у тебя есть. Практически я ничего не нарушил. Даже и пятнадцатилетней давности "Волгу" можно было не смотреть.
- Спасибо тебе. Я так беспокоюсь за Гликочку. Она такая слабенькая, да еще тяжелая беременность, а в больницу ни в какую не хочет.
Говори, куда тебе подвезти, что ты будешь еще на метро. Прямо к дому и подвезу.
Когда Александр выходил из машины у своего дома, Марк протянул ему свою визитку:
- Тут мой домашний и мобильный телефоны. Твой номер мобильного есть в полисе. Позвоню, может, кому еще из наших знакомых надо будет застраховать машину. И ты звони в случае чего.
Я уже говорил, что стараюсь помочь нашим, но главное, ты понравился Гликерии Борисовне, а уж она никогда не ошибается в людях.
Марк и Александр обменялись рукопожатиями.
Машина Марка рванула с места со скоростью, наверно, 100 км - торопится к жене,- с завистью подумал Саша. А мне и домой идти не хочется.
Заработал сегодня прилично, но чувство удовлетворенности не было.
Была тоска лишь по потерянной Гликерии.
Хотя все правильно - я бы просто сломал ей жизнь.
Закурил, немного постояв на улице, побеседовал с соседом-собачником и отправился домой в обыденную свою жизнь: к компьютеру, к "пышкам" и, что уж тут лукавить, к Юлианне в агент.
Почему-то вспомнился прошлый Новый Год: отправив открытку Глике, сразу же зашел к Юлианне в агент и говорил той о своей любви к ней, да и первый день Нового Года часть времени провел агенте с Юлианной, а затем в неприличном чате, даже Марина обиделась, хотя раньше не обращала внимания на его просиживания у компьютера.
Странно, но сон оказался в руку. Весь сегодняшний день связан с Гликерией.