"Никогда не забывай, что в первую очередь ты мужик, а потом уже - слабая, беззащитная девушка"
Три года спустя...
- Вот несколько переводов и бланк, который вы просили, - стопочка папок перекочевала с моих рук на стол начальницы. - И Валентина Петровна, можно мне внештатной работы...
Нет, я не заразилась трудоголизмом и не предпочитала работу отдыху, но за дополнительную работу неплохо доплачивали, а у нас в семье каждая копейка была на счету. Конечно, сейчас стало намного легче, так как Киря пошел в садик, а мама вернулась на работу, но материальное положение все равно оставляло желать лучшего.
- Хорошо, Адамова, что ты тогда взбрыкнула и не уволилась. Полезный ты сотрудник. Домой не рвешься, выходных и больничных не просишь. Что, уже сын надоел? А потому, что нарожают, а потом не знают куда девать, - старая кошелка вытащила из выдвижного ящика еще несколько заказов и протянула их мне.
- Мой сын не котенок, чтобы надоесть. Это живой человек со своим характером и чувствами. Хотя котенок, по крайней мере, гадости не говорит, - я вырвала папку с заказами из рук и поспешила вернуться на свое место. Благо, я привыкла отвлекаться от внешнего мира, чтобы заняться непосредственно делом. Так что, даже когда Киря был маленький, мне совершенно не мешал его плачь. Конечно, если бы не мама, я бы никогда не справилась. Но мы быстро распределили обязанности: я кормлю всю семью, она сидит с внуком. Нет, мы не шиковали, но мой сын был одет, обут и даже перегнал некоторых своих сверстников в развитии. Обычная, увы, среднестатистическая российская семья: мама, бабушка и ребенок.
Мой сын был самым лучшим ребенком на земле, хотя так, наверное, говорит каждая мать. Он увлекался машинками, изучал динозавров и, благо, в отличие от всех современных детей, не любил сидеть за ноутбуком, предпочитая активные игры во дворе.
- Ева, ты еще будешь тут? - спрашивает одна из сотрудниц, и я киваю головой, вновь углубляясь в перевод документа.
На работе мне пришлось просидеть еще два лишних часа, и одно успокаивало - за это заплатят отличные деньги. Быстро заскочив в супермаркет на углу, купила сыну новую раскраску с динозаврами и его любимые желейные конфеты. Нет, Кирюша никогда не просил и не клянчил ему что-то купить, но когда я вот так задерживалась на работе, чувствовала глубокую вину перед сыном и, как могла, пыталась ее загладить. Пусть и немного неуклюжим способом.
- Мама! - не успела я открыть дверь, как маленький метеор взлетел мне на руки и цепко вцепился в лацканы офисного пиджака.
- Владыка моего сердца, - я потерлась своим носом об его маленький носик и грозно нахмурила брови. - Быстро одел носки! Куда бабушка смотрит?! Нос холодный, как у жабы!
Ребенок ловко спрыгнул с рук и, хихикая, выбежал из коридора.
- Евочка пришла. Кушать будешь? - я устало прислонилась к косяку двери и стащила туфли с опухших от жары ног.
- Нет, мамуля, - обязательный поцелуй в щечку - и вот любимый диван, который без раздумий принимает мое уставшее тело в свои объятия.
- Ма! Смотли, - в руках тут же оказывается раскраска, и я разглядываю розового динозавра, что злобно скалит желтые зубы.
- Даже в Юрском периоде был гламур, - усмехнулась я, целуя своего непоседу в макушку. - А зубы почему желтые? Кариес?
Сын внимательно рассматривает свое творение, недовольно хмуря лоб, после чего берет черный карандаш и закрашивает желтый цвет на зубах.
- Кирюша, расскажи маме, что мы сегодня смотрели, - Ирина Алексеевна присаживается напротив в свое любимое кресло и берет в руки вязание.
- Фим смотлели. Про чеваеков с пеями в волосях, - деловито рассказывает сын, напрочь забыв про раскраску и забравшись ко мне на руки. Я прижимаю такое родное тельце к груди, и все заботы резко отходят на задний план. Как же я соскучилась по нему за целый день.
Я резко подымаю голову, и в глазах загорается нехороший огонек.
- Что ему нужно? Три года не было, а тут объявился, - Кирилл удивленно смотрит на меня, словно впервые видит. Мой малыш никогда не видел, как я могу больно кусать, когда следует его защитить.
- Говорит, увидеться хочет. В городе слухи ходили, что на крысе этой женился, - мне совершенно не нравится этот разговор в присутствии Кири.
- Зайка, там в маминой сумке в коридоре новая раскраска и пакет желейных конфет, - Киря как будто только этого и ждал, ловко соскакивает с дивана и несется в коридор, оставляя нас с мамой одних. Я смотрю на нее, она на меня, и никто не решается начать этот разговор.
- Я боюсь его, Ева, - наконец честно признается мама, потирая виски, словно от сильной головной боли.
- А я нет. Нашла коса на камень, мама. Пусть забудет про существование Кири, как забыл мой папаша. Иначе я за себя не ручаюсь, - я быстро встаю с дивана и, невзирая на усталость, ловлю на лету своего сынишку.
- Ради тебя мама сделает все, милый. Можешь не сомневаться...
***
Дорога до садика была не очень длинной. Однако за три улицы Кирилл иногда успевал устать, и мне приходилось нести его на руках. И только недалеко от сада он просил его спустить, боясь, что другие дети будут смеяться.
Только вот сегодня, не успели мы выйти из подъезда, как мой ребенок уверенно заявил, что сегодня дойдет сам.
- С чего это такие жертвы? - улыбнулась я, надевая на голову Кири кепку.
- Потомустё я мучина, - заявил мой сынок. - А мучины долзны жалеть и защищять своих женсин. Мам, ты моя женсина? - с долей любопытства поинтересовался ребенок, пытаясь натянуть кепку на самые глаза.
- Можно и так сказать, - улыбнулась я, ведя сына знакомым маршрутом. Однако судьба решила сделать этот день еще более знаменательным, иначе как объяснить, что навстречу шли Алиса и Максим. У Макса на поводке была маленькая черная собака неопределенной породы, а Алиска со своими неизменными кровавыми губами держала новоиспеченного мужа под руку и, как только завидела меня, резко скривилась, будто килограмм лимонов съела.
Наверное, лучше было бы пройти, словно мы незнакомы, как я и планировала сделать, но Макс резко притормозил, а Киря, увидев собачку, поднял на меня умоляющие глаза:
- Афъака, мама! Можно погадю?
- Да, милый, это собачка. Если дядя Максим разрешит, - я специально выделила слово "дядя", наблюдая, как Алиса расплывается в хитрой ухмылке, а Макс краснеет от недовольства.
- Мона? - теперь мой Кирилл смотрит на своего отца, даже не догадываясь о родстве с этим странным, по его мнению, мужчиной.
- Можно, - разрешает Максим, успев перебить Алиску, которая явно желала возразить.
- Я могу поздравить вас со свадьбой. Живите долго и счастливо и умрите в один день, - про себя добавив "желательно сегодня". - Пойдем, Кирюша, мы в садик опаздываем.
Сын послушно подходит ко мне, хватает мою ладошку и, даже не думая прощаться с новыми знакомыми, огибает парочку, увлекая меня за собой.
- Ма, а ты купись мне афъаку? - спрашивает сын, когда мы уже подходим к садику.
- Куплю, милый. Для тебя все, что захочешь, - я присаживаюсь около него и целую шелковистую щечку, мысленно подсчитывая, сколько нужно еще взять дополнительной работы.
***
Ночь опустилась на город, но на нашей кухне все еще горел свет. Кирюша спал в своей кроватке, захватив под мышку любимого зеленого динозавра. Только нам было совсем не до сна. Разложив на столе все свои сбережения, я пыталась подсчитать, сколько уйдет денег на оплату коммунальных услуг, и понимала: не хватает катастрофически.
- Это все, Ева, - мама выкладывает на стол две последние сторублевые купюры и качает головой.
- Мда... не густо. Нам ведь еще жить на что-то надо, - я высыпала оставшуюся мелочь из кошелька и насчитала ровно десять рублей. Захотелось выть от безысходности.
- Может, телевизор продадим или кресло? - предложила мама, присаживаясь за другой конец стола.
- Кому они нужны, древние, как наша жизнь, - решительно сгребаю все деньги в одну кучу и вновь пересчитываю. Глупо, конечно, надеяться, что от этого их станет больше. Но как говорят: "надежда умирает последней". - Я возьму подработку или пойду ночью полы мыть в кафе. Слышала на углу, в "Радуге" нужны уборщицы.
Мама кивает, глубоко увязнув в своих размышлениях, а я от невозможности больше сидеть вскакиваю и начинаю мерить кухню шагами. Черт возьми, я так устала быть мужчиной в нашей семье. Хочется лечь, прижаться к сильному телу и понять, что все твои проблемы решены.
Вытирая слезы злости, что наворачиваются на глаза, и вспоминаю, что у меня маленький ребенок на руках, который не может подождать с едой или новыми кроссовками. Ему нужна мама, нужна забота, нужны условия, и я могу сколько угодно мечтать, распускать сопли, но завтра обычный день: подъем в шесть утра, садик, работа и вечная проблема: "где достать денег?"
- Может, я схожу в "Радугу"? - наконец, спрашивает мама, и я резко останавливаюсь.
- Нет, мама. Ты и так мне помогаешь. Но Кирилл мой сын, и я должна думать, где взять денег, а не ты. Ты обеспечивала меня до девятнадцати лет, теперь моя очередь, - я обнимаю Ирину Алексеевну за плечи и целую в макушку.
- Мы справимся, мамочка. Всегда справлялись...
***
Свет в квартире не отключали, благо в ЖЭКе работала мамина знакомая, однако большая сумма долга за электроэнергию не внушала надежды.
На работу я теперь ходила пешком, впрочем, как и мама. Да и еды оставалось совсем немного. На пару оставшихся рублей пришлось купить бутылку молока и хлеба. Дома ждал голодный сын.
- Ма! Раскласка кончилась, - я улыбнулась своему солнышку и лишь грустно покачала головой. Благодаря логопеду в детском саду Киря начинал объясняться более понятно, но извечной проблемой стала буква "р". В свое время многие дети застревали на этом препятствии, но Кирюша был способным малышом, и я надеялась, что в скором времени и эту задачу он с легкостью решит. Главное - заплатить за сад...
- Мама получит зарплату и обязательно купит новую. Обещаю, - я поцеловала сына в курносый носик и, отрезав кусочек хлеба, налила в стакан молока. - Ешь, малыш.
Сглотнула вязкую слюну и поспешила отвернуться. В голове было совсем пусто из-за недоедания, но если я позволю себе съесть хоть немного, то Кире ничего не останется. А какая из меня мать, если я пойду на поводу у обстоятельств и оставлю своего ребенка голодного.
- Мама, иди съешь хлеба. У меня осталось двадцать рублей на еще одну буханку. Думаю, до зарплаты протянем, - огласила я как можно тише, зайдя в гостиную и прикрывая плотно дверь на кухню.
- Ты бы поела. Что там с кафе? - я покачала головой, отвечая сразу на два вопроса, и тяжело опустилась на диван, поджав под себя коленки.
- У Кири портфель порвался, надо бы новый купить, а то сколько я уже его зашиваю, а он все рвется. Знаешь, - я сделала секундную паузу, до крови закусив губу. - Если бы я вышла замуж за Макса, было бы еще хуже. Пришлось бы везти на своей спине бабника и тряпку. А так я хоть знаю, ради кого все это делаю, - Ирина Алексеевна понимающе кивает и тянет руки к вязанию. Сколько уже вижу эту такую родною и привычную картину, а все не могу привыкнуть, что моя мама, молодая и красивая женщина, садится в кресло и вяжет внуку теплые носки. Ну уж никак у меня не совпадает это с образом холодной платиновой блондинки, которой она раньше была.
Иногда, закрывая ночью глаза и прижимая теплое тельце сына к себе, я понимаю, что своими поступками испортила жизнь многим людям вокруг меня. Киря мог бы родиться в более удачной семье, с более красивой и счастливой мамой, которая смогла бы удовлетворить все его требования. Мама была бы неприступной красоткой, и в один момент крепость бы пала рядом с настоящим сильным и красивым мужчиной. Макс мог бы не краснеть и не отводить взгляда при встрече. Он бы вообще меня не знал. А Алиска нашла бы своего олигарха. Все были бы счастливы...
Но потом я возвращаюсь вновь в нашу старую двухкомнатную квартиру, к потертым обоям, к облупленному потолку и к сыну, чье сопение уверяет меня в одном - он мое самое правильное и верное решение.
***
- Ба! У меня новая раскласка! - кричит мой ребенок с порога, даже не успев пройти в квартиру и сбросить с ног ботинки. - А еще мамака купила торт.
Я честно пыталась сдержать смешок, но слово "мамочка" у моего сына очень уж созвучно было с "макакой", и сколько я его уже не поправляла - ничего не менялось.
- Торт - это хорошо. А я тебе портфель купила. С динозавром, - обрадовала ребенка бабушка, и он тут же закрутился юлой, не позволяя толком себя раздеть.
- Так, стоять смирно. Пока куртку не снимешь - никуда не пойдешь, - сын нахмурил брови, смешно фыркнул себе под нос, но все же послушался и замер на пару минут, за которые я умудрилась ловко стянуть с него куртку. Не успела я повесить ее на крючок, как маленький цунами скрылся в гостиной.
- Мам, зачем сказала? Теперь есть не заставишь. Слава Богу, настоящие динозавры вымерли, иначе нам бы пришлось покупать ему инкубатор и яйцо, - я покачала головой и наконец стянула сапоги с натруженных ног.
- Прости, - Ирина Алексеевна виновато пожимает плечами и, наконец, решается затронуть серьезную тему. - За сад заплатила?
- Да, и еще половину долга за электроэнергию погасила, пока деньги есть. Не знаю, мама. Нам опять придется затянуть пояса потуже. Иначе не справимся, - я присела на пуфик в коридоре и развела руками.
- Не привыкать ведь, Ев. Главное - все живы и здоровы. А деньги?! Деньги приложатся, - махнула рукой мама и поспешила разогреть обед. Боже, настоящий обед за этот месяц. Желудок радостно сделал кульбит, не веря в свое счастье. Еще бы, бедный, чаем только и перебивался, иногда крошками хлеба. Зато сегодня будет тортик, но с такими темпами потерять фигуру уже никак не страшно. Страшнее не дожить до следующей зарплаты и считать копейки. Если бы я только знала, что дальше все будет намного хуже...