Про шерсть Золотого Барана все, конечно, слыхали! А есть коль такие, кто прежде не слышал, тогда пусть послушают... Так вот, эта шерсть на большущем баране с витыми рогами была не из золота, - в шерсти из настоящего золота баран не смог бы даже ходить, - но красиво и ярко сверкала под солнцем, то есть глазу казалась она золотой и... имела ещё волшебные свойства. Но это секрет! Так что вся эта сказка будет секретной, сказку важно послушать и секретно хранить её в голове.
Однажды над холмами-лесами стоял ясный солнечный день. Из села Нижнего, что стояло у подножья холма на быстрой Шумихе-реке, в село Верхнее, что было в серёдке холма, шагал дядя Ермил, которому было двадцать девять годков. И в Нижнем и в Верхнем сёлах все его знали, а называли Ермилкой - ласково будто бы... или как? Но Василия, например, который занят делом и ремесло своё знает, Васькой не кличут. Шёл-шёл Ермилка, - сам в драных портах, в мятой рубахе с чужого плеча по чьей-то милости, в стоптанных сапогах, - глаза щурил на солнышко да посвистывал. На левом плече нёс Ермилка короткий шесток, на конце этой палочки был узелок, нёс он в узелке три горсти шишек да пару камней. А зачем? Да затем, чтоб все думали, что в узелке у дяди Ермила есть что-то путное или ценное. Вскоре посвист он кончил и песню запел на тот же мотив о том, как дойдёт он до Верхнего, а там кто-нибудь его кашей никормит, хлебца свежего даст, молочка поднесёт.
Эти два упомянутых выше села, сообщу всем для ясности, тем отличались, что внизу все трудились исправно - мужчины и женщины, а вверху большей частью работали женщины, мужички после полдня роздых брали и обожали соперничать в разных играх, затеях и спорищах.
Дорога-то между тем вверх круче петляя пошла через густые кусты в острых колючках. Стал дядя туда и сюда по ней заворачивать, сердито пофыкивать, хотя уже ведал, что в холмах и в горах пути не бывают прямыми. Завернул он раз шесть или семь, глядь - перед ним, шагах в двадцати, ярко-жаркое облако! Дядя Ермил заслонился от этого света, попятился и хотел было ноги прочь унести, но облако колыхнулось, всхрипнуло, прогудело:
- Бе-эээ, эй - стой, неразумный! Иди-ка сюда! Я умерю сверкание, а ты мне помоги! Потянулся за свежей травой под кустом, да рогами в колючих ветвях я запутался. Подсоби, я тебя награжу!
- А не врёшь? Каши дашь и медку на сухарике?
- Всё получишь. Скорей помоги! - раздалось из облака, которое стало тускнеть, так как тучка на солнце наехала, перекрыла его.
Тут Ермилка увидел, что это могучий баран, прекрасный баран! Он помог ему вытащить голову из колючих кустов, подивился бараньим рогам, снял картуз с головы и поскрёб свою голову.
- Вот что, человек, зайди с правого бока, от бока моего отщипни клок шерстин. Подели этот клок на семь равных частей, рассуй их по карманам и в свой узелок. У тебя семь желаний - любое исполнится. Берёшь каждую часть, бросаешь на землю, а пока она плавно летит до земли, скажешь всё то, чего пожелаешь. Сделай это шесть раз, седьмую часть береги и от неё сябя береги, поскольку седьмая - самая главная. Теперь отщипни! Отщипнул? Молодец! А глянь-ка на тучу, отошла ли от солнца?
Дядя глянул на небо, крикнул: "Ушла!", а когда посмотрел на дорогу с кустами, никого на ней не увидел.
"Ай, сдурил я, - подумал он, опечалился, - зря его отпустил! За такого барана мне сотню дали бы... Но как его до рынока тащить, он ведь здоровенный, по-бараньи упрямый! Что делать мне с шерстью, её ведь не съешь? Или взять и попробовать... Пробую!" Ермилка разделил шерсть на семь равных частей, из каждой пальцами сделал малый клубочек и шесть клубочков рассовал по карманам и в узелок, а один оставил на пробу. С этим пробным клубочком в ладони дошагал он до ровной полянки с большим валуном. Сел сверху на камень, ноги поджал, стал думать, чего же ему пожелать. Тут он приметил, что левый сапог просит каши в три горла, и бросил клубочек, приказал ему вслед, чтоб и правый просил, да чтоб сапоги на ногах поменялись местами. Клубочек плавно слетел до земли, вспыхнул ярко, погас и - желание дяди мигом исполнилось. "Вот так диво! - восхитился Ермила. - До такого никто б не додумался... А я пожелал, трах-бах и готово!" Он быстро достал новый клубочек и бросил его, вслед ему наказав, чтоб миска каши взялась ниоткуда, кус хлеба и крынка сметаны оттуда же. Вся эта пища тотчас явилась рядком на траве и дядя за час её слопал. Потом он сам лег на траву, повалялся до полдня, размышляя о том, не стоит ли поменять местами сапоги на ногах и счёл, что дело это пустое, так как пальцы ног из сапог на волю глядят и он их при ходьбе не натрёт.
Следом дяде новая мысль подкатила: зачем самому-то ходить, коли есть у него волшебная сила клубочков.Он медленно сел, подхватил узелок и снова бросил клубочек, пожелав не тут вот валяться, а оказаться на входе в село Верхнее у тополей.
И оказался, так как волшебство золотой шерсти безотказно служило ему. Дядя Ермил поднялся с земли и, очень довольный собой, дошагал до утоптанной плотно площадки, где под кронами тополей несколько местных мальчишек вели жаркий спор: кто против ветра от черты на земле пошлёт дальше плевок. Степенно дядя приблизился и хрипло всем крикнул:
- Здорово, Ермилка! Пустое брюхо опять снизу вверх притащил? - сказал старший мальчик.
- Его ж не отвяжешь, внизу не оставишь, - слегка надулся дядя Ермил. - Я сыт, как гордый ястреб, который убил...
- Кого ж он убил?
- Жирную курицу! За что вы плюётесь?
- Кто дальше плюнет, тот самый умный в селе! Ещё дальше плюнешь, будешь умнейший. Хочешь попробовать или боишься?
- Ничего не боюсь! - рассердился Ермил. - Отсюда плевать? Где самый дальний плевок?
- Вон там, где ветка воткнута! Возьми пару ягод кизила, разжуй да и плюй тем, что во рту! Но! Но ветра дождись, когда сильно дунет в лицо. Жди, я тогда тебе крикну!
Дядя дождался сильного ветра и плюнул. Всё что он нажевал, вернулось ему на лицо. Мальчишки запрыгали, захохотали, стали дразнить его. Он осерчал, нащупал в кармане волшебный клубочек, вынул его и приказал:
- Давай-ка ещё!
Пока ждали сильного ветра в лицо, Ермил бросил волшебный клубочек и повелел, чтобы плюнул он дальше всех и чтобы плевок сбил две нижних ветви на дальнем тополе. Никто не заметил вспышки клубочка, так как ждали ветра, подняв головы вверх. Наконец ветер крепко дунул дяде в лицо и дядя плюнул. Плевок вышел крепким: улетел дальше всех и обломил на тополе ветви. Все это видели.
- Ты самый умный! Умнейший!.. - оценил старший мальчик.
С площадки Ермил ушёл с гордо поднятой головой. Вскоре он прошагал мимо первых домов и вышел к месту схода селян, где старшие и старейшие из мужчин вели жаркий спор за почесть считаться мудрейшим.
- Э-ээ, Ермилка, будь нашим гостем, если ты сыт! - сказал ему кто-то из них.
- Если ты голоден, странником будь, дальше шагай! - рассмеялся крепкий мужик средних лет.
- Нет, если брюхо пустое, с нами поспорь, победи! Победишь - брюхо твоё наполнится мясом барана и рисовой кашей! - прокричал толстый усатый старик.
- Что делать-то? Всем вам поклон! - ответил, подошёл ближе дядя Ермил.
- Он умнейший! - крикнул сзади мальчишка. - Ермилка всех только что переплюнул!
- О-оо! - изумился высокий костлявый старик с бородой. - Тогда попытай счастья и здесь. На этот огромный валун мы кладём разные по толщине плоские камни и их разбиваем. Расшибёшь на куски самый толстый из всех, станешь мудрейшим в нашем селе и твой живот сам наполнится рисовой кашей с мясом барашка!
- А как разбивать-то: правой или левой рукой? - спросил дядя Ермил, шевельнул пальцами ног.
- Рука для нас - дело прошлое. Рукой и дурак разобъёт! Мы пятый год лбом головы расшибаем. Ну-к, Иероним, ему и всем покажи, твой ведь черёд! Новый камень для него уложите!
Для молодца с густой бородой на валун положили камень в ладонь толщиной. Все назад отошли, а Иероним вышел вперёд, заложил руки за спину, примерился к камню прищуренным глазом, откинул назад крепкую голову и, резко нагнувшись вперёд ударил лбом в камень. Раздались треск и громкий хруст, камень разбился на части, которые ссыпались вниз с валуна.
- О-оо-о! - завопили в восторге мужчины и мальчики.
- Вот! - воскликнул костлявый. - Ты понял теперь? Он всё сделал по правилам и пока Иероним - мудрейший в селе. Если вступаешь в борьбу, то кивни, а потом сам выберешь камень по своей голове. Ты, Ермилка, готов?
- Готов! - ответил дядя Ермил и кивнул головой.
Он и впрямь был готов с волшебным клубочком, зажатым в ладони.
- Тогда к камням иди, на свой покажи!
- Чего мне ходить-то, нет там такого в девять ладоней!
- О-оо-о! - восхищённо загудела толпа.
- Брехун! - крикнул кто-то и смолк.
- Тогда давайте положим два камня: один в две ладони, другой в три ладони! - предложил важный старик с седыми усами и с седой бородой. - Ты, Ермилка, согласен?
- Согласен! - ещё раз кивнул дядя Ермил. - Только тогда я своим лбом разобью эти камни и под ними валун расшибу! На такое сами вы согласитесь?
- Это мы поглядим! - разозлился Ермил и, пока ему камни рядили, бросил наземь клубочек наказав, чтоб те камни и нижний валун разлетелись на части, когда лбом коснётся он верхнего камня.
"Эх, я справно придумал, чтобы лоб уцелел! - подумал он тайно. - А потом, что тут дуру ломать, коль со мной волшебство, мне везёт!"
- Всё готово, Ермилка! - возвестил Иероним и рассмеялся. - Иди, твой черёд!
Дядя Ермил вышел к камням на валуне, убрал руки за спину, голову запрокинул, заорал диким голосом и прикинулся будто сильно шарахнул лбом головы по верхнему камню. С громким треском рассыпались оба камни и пополам разлетелся под ними валун!
- О-ооО!!! - взвыла толпа.
- Слава, слава мудрейшему! - закричали с разных сторон.
- Слава умнейшему и мудрейшему! - завопили мальчишки.
- Ты победил! Ты стал самым!.. - крикнул толстый усатый старик.
- Он самый-самый! - раздались женские голоса. - Киримас, отчего ты молчишь?!
- Ах-хх, да-а! - вышел в серёдку важный старик с седыми усами и седой бородой. - По нашим правилам умнейший, который ещё и мудрейший наделяется правом выбрать любую невесту! Невесты готовьтесь к равным смотринам! Всё будет честно, по правилам! А ты, самый-самый, сядь там в сторонке, насладить ожиданием полной славы.Ты теперь и жених!Такой светлый праздник в селе в первый раз!
В сторонке дядя Ермил присел на скамью и стал ждать полной славы. Но в ожидание этой славы вмешался желудок из броюха, напомнил о рисовой каше с мясом барашка. Тогда он вскочил и, подойдя к костлявому старику с бородой, потянул его за рукав:
- Пока там готовят невест, я бы чуток пожевал. Чего-то особого как бы не надо, но рисовой каши с мясом барашка...
- Ах, самый-самый, великодушно прости! Одна из невест моя старшая дочь. Я мыслями с ней, переживаю за деточку! Ты обратись, э-ээ, вон - к Иерониму! У него в семье нет невест.
- Я слышу ваш разговор! - Иероним косо взглянул на Ермила. - Мудрость не терпит пустого желудка. Мудрость затем и нужна, чтоб желудок был полон, а спине доставалась перина под шёлком.
"Чтоб вас чёрт всех побрал!" - подумал дядя Ермил и быстро обшарил карманы, пытаясь найти в них волшебный клубочек из шерсти Золотого Барана, и не нашёл. Он призадумался, вспомнил, что часть клубочков сунул в свой узелок. Но где ж узелок?! Ермил жарко вздрогнул, побежал к разбитому валуну и быстро нашёл на земле узелок. Высыпав из него бесполезные шишки и камни, он отыскал среди них всего два клубочка. "А где ж остальные-то? - встревожился дядя. - Постой-ка, я как их разложил? Ага, сунул четыре в карманы, в ладони - один, два - в узелок! Эти оба нашлись. Надо в карманах ещё поискать!" Но ещё раз проверить карманы ему помещали...
В широкий круг места схода селян одна за другой уже выходили невесты. В самом центре пощадки стоял задумчивый Киримас с седыми усами и седой бородой в тёмно-синих одеждах. Среди плотной толпы глазами он поискал дядю Ермила, нашёл и жестом руки поманил его в круг.
Оказавшисьв кругу с Киримасом, дядя, ставший и женихом, тотчас понял две вещи: первая - невест в селе Верхнем достаточно много; вторая - одеты все в чёрное, а лиц, рук и ног не видать. Его понимание подтвердил Киримас, которыйгромко и зычно обратился к нему:
- Пред тобой, самый-самый, двадцать славных невест! Все красавицы, но они слегка различаются возрастом. Среди них присутствуют очень юные, в их числе девы среднего возраста, есть постарше, слегка пожилые, три вдовы и четыре старухи! Чтоб тебя не смущать, они все наряжены в широкие длинные платья, их приятные лица укрыты чадрами. Это им и тебе, дорогой их жених, даёт право свободного выбора! Твой лоб лучше всех расшибает, рот дальше плюёт, ибо оба они на мудрейшей твоей голове. Пусть ты гадко одет, но ум и мудрость твоей головы подскажут тебе! Думать долго не надо и..., стало быть, выбирай! Тебе это просто! Я всё сказал!
Толпа одобрительно загудела, невесты покрутили плавно плечами и вскрикнули. В этот момент дядя Ермил выпустил из ладони волшебный клубочек повелев, чтоб над лучшей невестой, молодой да красивой, повис толстый шмель, но такой, чтобы кроме него самого никто бы его не заметил. Клубочекполыхнул ярким золотом у земли и погас.
- Ермилка в траву золотой обронил! - крикнул кто-то в толпе. - Знать, богат, хоть в рванине!
- Цыц! - нахмурился Киримас.
- Не зазря, он на счастье бросил монету! - воскликнула женщина.
- Тихо, мешаете выбирать! - Киримас вскинул правую руку. - Жених может вдоль круга пройтись!
Самый-самый прошёлся, разглядел получше шмеля и выбрал невесту.
- Выбор сделан! - прокричал Киримас. - Поздравляю родителей! Скинь, девушка эту хламиду и чадру убери, покажись жениху! Самый-самый, подведи сюда девушку! Как, ответь, хороша?
- Хороша, раскрасавица! - восхитился Ермил.
- Звать невесту Меланьей! Краше нету в селе! Вон идёт её матушка, возврати деву матери. А теперь слушай дальше! Раз ты выбрал её, можешь слать через месяц сватов! Речь пойдёт о приданом, о свадьбе. Сам готовь ей подарки и терем готовь! Всё окончено, с миром расходимся.
Разошлись все селяне и везунчик-жених остался стоять в одиночестве у разбитого валуна. "Лихо я их провёл! Эх, волшебная сила! Но что дальше-то делать? А-аа, карманы проверю! Этих ценных клубочков из шерсти Золотого Барана мне достанет одеться красиво, терем выстроить, заготовить подарки да деньгами разжиться и... теперь, а теперь срочно мне нужны сапоги!"
Между тем небо стало темнеть, так как вечер надвинулся. Ермилка что есть мочи помчался назад, пробежал тополиное место на входе в село и ещё через час оказался уж затемно при дороге на ровной полянке, где на камне сидел и по дури чудил с первым пробным клубочком из шерсти Золотого Барана. "Это ж надо, менял на ногах сапоги, пожелал, чтоб и правый сапог тоже каши просил... Ах, чтоб черти меня отдубасили! Э-ээ, постой-ка! Тут я пировал, надо миску найти, вдруг в ней что-то осталось?" Шустро ползая по траве вокруг камня, он вскоре нашёл свои миску и крынку, облизал их. От этого есть ему пуще прежнего захотелось. "А потом что я сделал? - заорал вслух Ермил. - Сам себя перенёс вверх поближе к селу, чтоб плеваться кизилом... Неужели я все те клубочки извёл и остался единственный?!"
Вскоре месяц поплыл над холмом осветил его склоны и полянку с Ермилом. В лунном свете дядя разделся и в пятый раз перещупал карманы и даже все швы на портах. "Горе, горе мне!" - простонал он, держа в пальцах ценный волшебный последний клубочек. "Может, влезть мне повыше на камень? С камня бросить его? Ведь пока до земли долетит, я успею всё-всё пожелать! Но... баран мне сказал, часть седьмуюберечь и беречься её... Будто б эта седьмая из всех самой главной окажется! Ох-х, дурак я какой! Нет постой, вот ведь, вот же оно! Надо мне пожелать пять мешков, полных денег золотыми монетами! А за золото что не купится? Терем купится, кони купятся и коляска!.. Ха-ха! Нет, мне медлить нельзя... Закажу пять мешков, горсть монеток возьму, а мешки растащу, рассую по кустам. А потом? Лошадёнку, телегу в селе Нижнем куплю да под вечер вернусь за мешками!"
Тотчас дядя Ермил подскочил, оделся в лохмотья, взгромоздился на камень, поднял руку с волшебным клубочком и, кинув его в темноту, прокричал: "Желаю прямо тут и сейчас пять полных мешков с монетами чистого золота!" У земли вспышки не было, но вот месяц слегка покачнулся и послышался голос Золотого Барана:
- Бе-эээ, эй - стой, неразумный! Подлежит исполнению твоя первая трезвая мысль, пришедшая в голову после утраты шестого желания! Исполнять?
- Исполняй! Исполняй, дорогой мой баран!
- ИСПОЛНЯЮ! Полюбуйся на месяц и на трезвую мысль! Она ляжет под месяцем яркими буквами.
Ермил поднял голову кверху и чуть ниже светила прочёл по складам: "АХ, ЧТОБ ЧЕРТИ МЕНЯ ОТДУБАСИЛИ!" С визгами на полянку влетело скопище хвостатых чертей и стала нечистая сила охаживать дядю Ермила дубинками. Долго дядю дубасили, да в издёвку орали треклятые черти: "Дурь гони, набирайся ума!"
Минул месяц, побитый Ермилка поправился. Люди добрые говорят, как накормят его, целый день пропадает он на дороге от Нижнего к Верхнему. Ходит дядя по ней вверх и вниз, ищет что-то в колючих кустах и бормочет: "Погоди, он ведь снова застрянет! Я тогда умно сделаю..." Но о ком он бубнит, дядя держит в секрете. А явление это зовётся "отложенный ум" - не сейчас мол сработает, а некогда позже.
Тут и сказке конец, кто её дочитал до конца или слушал, тот - молодец и прибудет всегда в добром здравии и с удачей!
А перо, сверкнув белизной, уже дальше летит с ветерком и готово писать по окну сказки новые.