Что-то неуловимо изменилось во дворце после ухода Ферриса с войском на север, словно огромная сеть раскинулась над его обитателями, и державший ее ждал лишь сигнала, чтобы сбросить путы вниз.
Сен в очередной раз засыпала в комнате для царской прислуги. Занятия тайным искусством пришлось прервать, когда Нети получил приказ вернуться к своему царю, готовившемуся встретить пришельцев с севера.
Хинанна каждый день раскладывала двадцать две таблички и все больше хмурилась. По ее словам, их ожидали большие перемены, которые нельзя предотвратить. Во всех гаданиях царевне выпадало изображение Неведомого Зверя: однорогого, крылатого, с собачьей мордой и двумя лапами, чешуйчатыми, как у ящерицы. Повторялась и Гиена, имевшая несколько значений: столкновение с сильным и коварным человеком, внезапное нападение и события, связанные с уже умершими родственниками. Именно это животное выпало, когда гадательница задала вопрос о судьбе своей служанки. Сен предсказание напугало, но вытянутый следом Хамелеон, советовавший не торопиться и проявить осторожность, немного успокоил ее.
Сен подумала, что Гиена может указывать на опасность не только для но и для остальных. В конце концов, все жители Мийеса оказались под угрозой после того, как чужеземное войско пересекло Северные горы. Такого еще не случалось на памяти девушки. Ей приходилось слышать о походах великого царя в другие страны, но тогда он нападал, а не защищался.
Так или иначе, первые два толкования Гиены как раз подходили к последним событиям. Третье значение Сен предпочла отбросить. Все равно она не знала, кто был ее отцом, а умершая мать-рабыня едва ли могла что-либо изменить в настоящем.
Как бы там ни было, отсутствие Нети печалило и ее, и госпожу, ведь они лишь начинали осваивать новое знание. В первую очередь их учили самым простым вещам, доступным любому разуму: внимательности, умению различать детали и видеть промахи противника - как в речи, так и в видениях. Мелкие ошибки, по словам Нети, могли выдавать ложный образ. Так, однажды он представил им самого Ферриса - очень похожего, но чуть ниже ростом и с другим цветом глаз.
Впрочем, бывали и более убедительные видения. В какой-то момент в комнату вошла Стрик, и Сен даже вскочила на ноги, прежде чем сообразила, что прачка уже давно спит и, конечно, не стала бы без стука входить в царские покои. Нети это развеселило, а Хинанна посоветовала ей не робеть и быть более внимательной.
Вспоминая уроки кинкара и обещая себе не подвести ни его, ни госпожу, Сен постепенно погрузилась в сон...
Она снова стояла на песчаном берегу моря. Обернувшись, девушка увидела за спиной кустарник и высокие пальмы, некоторые из которых склонялись к воде. Солнце светило высоко, и Сен направились в тень деревьев.
Из-за кустов вышел лев. Сен вспомнила урок Нети: прежде чем испугаться, пойми, что происходит в твоем сне. Она не стала бежать и внимательно посмотрела на зверя. Он показался ей очень большим, его роскошная грива будто сияла на солнце. Даже на одеждах царских телохранителей никогда не вышивали таких красивых львов.
Животное замерло, словно разглядывая Сен в ответ.
Между тем из-за кустов раздался женский голос:
- Что тут у нас, Нгуву?
Лев повернул голову. Сен показалось, что зверь улыбается.
К ним шла прекрасная женщина - та самая, которую девушка видела во сне о землетрясении на берегу моря. В этот раз она была одета в длинное светлое платье с капюшоном, из-под которого выбивались волосы.
- Я помню тебя, - в голосе женщины звучало удивление. - Ты снова попала в мой сон. Откуда ты?
- Точно не отсюда, - служанка посмотрела по сторонам. - Тут очень красиво, госпожа, но я не знаю, что и думать.
Она решила не говорить о своей жизни в Мийесе, следуя советам наставника. "Если незнакомец задает вам во сне вопросы - уходите от них. Делайте вид, что вы глупее, чем вы есть, изображайте недоумение или отвечайте расплывчато", - учил Нети перед уходом Хинанну и Сен.
- На самом деле здесь нет ничего интересного, - спокойно произнесла красавица, перебирая гриву льва. - Я отдыхаю на этом берегу, не более. Нгуву можешь не бояться, он чует любое зло и всегда предупреждает, если что-нибудь пошло не так.
- Вы... приручили его, госпожа? - зачем-то спросила Сен.
- Нет, - женщина рассмеялась. - Мы не дрессируем животных так, как вы. И не причиняем им боли, что бы ни говорили некоторые, - она вдруг нахмурилась, словно вспомнила что-то дурное.
Сен хотела послушать, что еще скажет прекрасная госпожа, но тут из-под земли раздался гул, мощный и жуткий.
Через пару мгновений девушка поняла, что проснулась, однако гул не прекращался. Сен вскочила на ноги, спешно надевая платье и зажигая свечу. Возможно, скоро начнется землетрясение или иное бедствие. Значит, следует помочь госпоже выйти из дворца - у нее теперь есть трость, но одной все равно идти тяжело.
Впервые она вошла - почти вбежала - в покои царевны без стука.
- Сенха, что происходит? - встревоженно спросила Хинанна, едва служанка переступила порог.
Она уже не спала и тоже успела одеться в одно из платьев, переданных ей по приказу Сапина.
- Не знаю, госпожа, но лучше уйти отсюда, как бы землетрясения не случилось! - выпалила Сен.
В коридоре послышались голоса, затем быстрые шаги. Прежде, чем девушки успели выйти, дверь распахнул Айан. На его лице не осталось и следа обычного спокойствия. Он осветил комнату факелом.
- Выходите, госпожа, - произнес килиниец громко и затем добавил, взглянув на Сен: - И ты тоже, если тебе дорога жизнь.
Дважды повторять ему не пришлось. Когда они выходили из комнаты, Сен заметила, как чья-то рука сдернула занавеску с окна, выходившего во внутренний двор. Свеча на подставке, которая по-прежнему была у нее в руке, выхватила из темноты бледное лицо с кошачьими глазами.
- Быстрее! - крикнул Айан.
Сен последовала за госпожой, захлопнув за собой дверь. Хинанна старалась не отставать от Айана, помогая себе тростью.
Гул из-под земли стих, когда они вышли из дворца. Айан вел их самым коротким путем до царских конюшен. Во дворе стояли две крытые повозки. Одна была уже готова, во вторую запрягал лошадей кто-то из рабов. Когда этот человек обернулся, Сен узнала в нем Амиса.
Из повозки по деревянной приставной лестнице спустился Сапин. Увидев пришедших, он облегченно вздохнул.
- Рад вас видеть, госпожа. Садитесь в повозку. Пусть Айан и Сен едут с вами.
- Но ведь землетрясение так и не началось, - возразила Хинанна.
- Это не землетрясение, и поверьте, вам с царевичами лучше уехать, пока не поздно. Если они придут сюда, лошади сойдут с ума, мы не сможем вывезти вас.
- Но куда мы поедем?
- К юго-западному берегу моря. Садитесь, не медлите!
Хинанна осторожно поднялась по ступеням и скрылась под покрывалом. Следом за ней то же самое сделал Айан. Когда настала очередь Сен, она услышала, как Сапин спрашивает у Амиса, умеет ли он управлять повозкой. Юноша ответил утвердительно, после чего ему стали объяснять дорогу.
В повозке сидели царские сыновья. Айан рассказывал им что-то вполголоса. Старший из мальчиков в ответ засыпал его вопросами. Хинанна молчала, сжимая трость обеими руками.
Снаружи раздался приказ Сапина, и повозка тронулась. Вторая, судя по всему, последовала за ней.
Не замечая собственной усталости, Сен сама не поняла, как уснула в пути.
Дорога к цели может быть бесконечно долгой. Говорили, что сам Виварати, давший кинкарам законы для нового мира и проживший многие века, утверждал, что не достиг всех своих целей.
Даана, супруга Уттарана, решила воззвать к справедливости его наследника. Плавание на острова к его двоюродной сестре, переговоры с помощью черных стекол, еще одно морское путешествие - и вот она стояла у подножия Белой лестницы, ожидая дозволения подняться к самому Кету.
По словам кинкаров из почетной стражи, царь объявлял о своих решениях довольно необычным способом, подавая некий безмолвный знак. Впрочем, они обещали помочь Даане понять, выразил он согласие или нет.
Через некоторое время женщина смогла разглядеть на ступенях какое-то движение. По красному ковру, устилавшему лестницу, спускался гладкошерстный серый кот. На первый взгляд он казался вполне обычным, но, присмотревшись, Даана отметила непривычный разрез его глаз. Такой же был у людей-кочевников и у однорогих созданий с севера и востока, чьи изображения ей показывал Уттаран.
Между тем животное проследовало мимо почетного караула и остановилось перед Дааной, будто ожидая каких-то действий.
- Дайте ему обнюхать себя, госпожа, - подсказал один из стражников.
Даана наклонилась, протягивая коту руку. Он внимательно исследовал ее пальцы, а затем развернулся и пошел обратно.
- Идите за ним, - посоветовал второй стражник. - Вас приглашают к владыке.
Она направилась следом за котом по знаменитой Белой лестнице, украшенной светящимися статуями, каждая из которых символизировала некое достоинство - или, напротив, порок. Аллегория безудержного гнева с перекошенным лицом и обнаженным мечом держала в руке чью-то голову. Женщина в платке, олицетворявшая трудолюбие, занималась ткачеством. У самого верха лестницы находилось изображение доброго наставника, показывавшего ребенку карту, разложенную перед ним на столе.
Рассматривая скульптуры, Даана едва не упустила из виду кота. Впрочем, тот не слишком торопился. Так они дошли до массивной серой двери, у которой кот сел на пол. Похоже, он снова ждал, что кинкарка откроет ее.
Если она войдет и расскажет правду, пути назад уже не будет.
Потянув дверь на себя, Даана шагнула вперед. Она не ошиблась. Животное в самом деле привело ее в тронный зал.
- Здравствуй, Даана, - произнес владыка Кету.
Его трон стоял на возвышении, которое отделяли от пола лишь четыре небольшие ступени. Внизу стояли два черных кресла того же размера, но без резьбы. Даана помнила, что они предназначались для жены и дочери царя. Правда, сейчас обе дамы отсутствовали. В одном из кресел дремала пушистая кошка, судя по размеру, довольно молодая. Серый кот, служивший Даане провожатым, спокойно занял второе.
- Приветствую тебя, владыка, - она поклонилась, как того требовали приличия.
- Я слышал, что тебя беспокоят дела, творящиеся на материке, - слова Кету звучали миролюбиво, однако женщину не покидало чувство смутного беспокойства. - Передо мной ты можешь говорить прямо. Что привело тебя сюда?
Даана опустилась на одно колено, как следовало делать кинкару, который просит о чем-либо у своего царя.
- Я прошу выслушать меня, владыка, ибо сюда меня привело желание рассказать тебе о делах моего мужа... и твоего брата.
- Я слушаю тебя, - Кету говорил по-прежнему спокойно, но уже более холодно.
- Возможно, мои слова покажутся тебе ужасными. Поэтому прошу сначала внять моему Слышащему, - с этими словами Даана сняла заколку, удерживавшую ее волосы и провела пальцем по ее поверхности, словно вычерчивая замысловатый узор.
Когда она остановила палец в центре овальной части заколки, в зале зазвучал голос Уттарана.
- Разумеется, он принял твое предложение. Похоже, этот смертный не менее амбициозен, чем ты сам. Как бы у тебя не завелся соперник, - после этих слов раздался смех.
- Не говори ерунды. Жизнь человеческих вождей слишком коротка, чтобы они могли всерьез угрожать кому-либо из нас, - теперь говорил Викантан, в этом не могло быть никаких сомнений. - После войны он получит свое, если выживет.
- А крылатые? Им ты что пообещал?
- Для их примитивных мозгов - более чем достаточно. И однорогие получат свое, если согласятся.
- Ви, снова прошу тебя, говори тише. Моя жена обычно спит крепко, но от твоего голоса и мертвый проснется.
- Пусть просыпается. Пока у меня больше нет новостей для тебя. Увидимся.
Голоса стихли. Даана подняла глаза, пытаясь понять, насколько Кету... разгневан? Огорчен? Удивлен? Она не могла ответить на вопрос о его чувствах. Во всяком случае, лицо верховного владыки выражало разве что задумчивость.
- Откуда это у тебя? - наконец спросил Кету.
- Я проснулась и услышала, что Уттаран разговаривает с кем-то. Сделала вид, что еще сплю, осторожно достала из-под подушки Слышащего и сохранила часть разговора. Уттаран и раньше странно вел себя после бесед с Кету. Я хотела разузнать побольше и решила держать Слышащего поблизости.
- Что еще тебе известно?
- Через несколько дней после того разговора Уттаран поделился со мной своими планами... вернее, планами Викантана. Они хотят утвердить свое влияние среди известных смертных народов любыми средствами, от подкупа до войны. Они нарушили заветы Виварати, владыка, - последние две фразы Даана произнесла очень быстро, опасаясь, что ее перебьют.
Кету молчал. Это была жуткая тишина, затягивавшая, словно болотная трясина. В какой-то момент Даане показалось, что ей не хватает воздуха, хотя вентиляция во дворцах кинкарских владык всегда была достаточно хороша. Только кошки спокойно лежали на своих местах, совершенно безразличные и к разоблаченному заговору, и к торжественной обстановке тронного зала.
- Я понял тебя, - наконец заговорил Кету. Его тон казался печальным и одновременно немного отстраненным. - Можешь идти. Я позову тебя завтра.