Ни кто не знает, что завтра будет с ним.
|
НАПЕРЕГОНКИ, КТО БЫСТРЕЕ...
(Все, что было не со мной (к счастью), помню)
Анатолий МЕЛЬНИК
В некоем царстве, некотором государстве, во времена некоего царя Гороха в
давние времена, этак лет пятьдесят назад, случилось некое событие, о котором и пойдет повествование.
Сам рассказ больше предназначен вниманию начинающих хирургов, Вы уж простите автора за некоторую вседозволенность.
В одной местечковой больнице служили-работали два молодых друга-эскулапа, хирурги по призванию. Работали, не тужили, набирались опыта, и, как все молодые, хотели быть не только опытными хирургами, но и обладать техникой хирургических операций, на всем теле от макушки до пяток такой, какой славились легендарные хирурги прошлого. К примеру, Н.И.Пирогов в те давние времена мог под "крикаином" (по аналогии с новокаином - без обезболивания) снять молочную железу за полторы минуты, а ногу отхватить за три минуты. А чуть ранее, наполеоновский лейб-хирург Ларрей во время Бородинского сражения за один день успел ампутировать около двухсот ног и рук... Но, то были дела давно минувших лет, а тут середина XX-го века.
Молодые эскулапы были, чего там греха таить, самоуверенными, что свойственно молодости, неопытности и порой глупости. (По-настоящему хирурги становятся опытными профессионалами через 10 лет работы в операционной).
И вот однажды воскресное суточное ургентное дежурство выдалось удивительно тихим, спокойным. У многих докторов, надо сказать, достаточно долго проработавших в хирургии, появляется комплекс суеверных предчувствий. К примеру - производственную тишину часто воспринимают как затишье перед непредсказуемыми событиями. Вообще-то суеверность встречается у хирургов, и чем старше, и опытнее хирург, тем больше у него может быть "тараканов в голове". Но, все равно, хирурги менее суеверны, чем представители рисковых профессий, как подводников, моряков, водолазов, летчиков, космонавтов, и их земных собратьев: шахтеров, пожарных, водителей автотранспорта.
Два друга-хирурга, промучившись от безделья пару часов, а надо признаться, что в молодости у многих хирургов руки зудят, хочется оперировать. Бытовало даже такое мнение: в молодости хирурги свою квалификацию оценивают по количеству произведенных операций, а с годами - по количеству случаев, когда могли обойтись без операций. (Хотя автор считает, что нужно придерживаться золотой середины, и не впадать в крайность, без крайней нужды, подтверждая истину - отличное, враг хорошего).
Но вернемся к прерванному повествованию. В приемное отделение с утра обратился пациент, осмотрели, нашли признаки аппендицита, но хватать сразу на стол не было острой необходимости. Разворачивать операционную из-за одного не срочного аппендицита не очень хотелось. Операционная сестра с санитаркой готовит операционную, моется, потом хирурги прооперировали, размылись, только вышли из операционной, на тебе, еще такого же пациента привезут, начинай все сначала. Теряют время, расход лишнего материала. Поэтому при отсутствии срочности, могут собирать сразу двух-трех пациентов, а потом оперировать их одного за другим. Прошло некоторое время, и в приемный покой обратился еще один пациент, примерно, с такой же симптоматикой.
Дежуранты, осмотрев повторно пациентов, решили их прооперировать. И здесь, один из них, вспомнив давний спор, кто быстрее из них оперирует, предложил: "Давай сейчас на спор, кто быстрее, прооперируем эти аппендициты на двух столах одновременно".
Коллега согласился. Дали команду операционной сестре готовиться на операции, сразу на двух столах. Та спросила:
- Зачем?
- Чтобы быстрее освободиться.
Та хмыкнула, пожав плечами, и пошла в операционную.
Между хирургами ходит негласная молва, что операционная сестра должна быть "холерой", она ею не была.
Спустя минут тридцать коллегам сообщили, что все готово, Премедикация больным сделана, они уложены на операционные столы, можно мыться. Помылись, оделись в стерильные халаты, шапочки, маски, надели бахилы, и вперед в операционную.
Одного из докторов отделения попросили быть "рефери". Сделали местную новокаиновую анестезию, и потом, по команде "судьи", нанесли кожные разрезы. Оперировали в одиночку, как принято во многих странах, где при простых операциях хирургу ассистирует фельдшер, или даже операционная сестра.
Кожные разрезы делали небольшими, длиной сантиметров в пять. Учитывали молву, что хороший хирург удаляет аппендиксы из небольших разрезов на коже, таких, что послеоперационных рубцов потом из-под купальных трусиков не видно. А дальше, привычными, многократно отработанными приемами, вскрыли подкожную жировую клетчатку, брюшную фасцию, прошли через абдоминальные мышцы и, наконец, вскрыв брюшину, оказались в брюшной полости.
Бытует мнение, что аппендэктомия - простая операция, но это ошибочное мнение, она может быть и очень сложной, даже с непредсказуемым исходом.
На этом этапе операции соревновавшиеся пока были на равных. Теперь предстояло обнаружить червеобразный отросток (аппендикс), и вывести его, по возможности, вместе с прилегающей частью слепой кишки в рану.
Одному хирургу повезло, аппендикс предлежал к операционной ране. Был он внешне не очень измененный, слегка катаральный, и как любят в таких случаях говаривать хирурги - "красноватый, беловатый и ни в чем не виноватый", но, тем ни менее, обычно подлежит удалению. Так как если оставить такой отросток в животе, он когда-то может напомнить о себе и флегмонозным, и даже гангренозным аппендицитом. А хирург, осматривая в таком случае пациента с характерным аппендикулярным послеоперационным рубцом в правой подвздошной области, может легко быть введен в заблуждение, больные редко помнят подробности прошлых операций, тем более, не носят при себе медицинские справки.
Теперь ему предстояло отделить отросток от аппендикулярной брыжейки, перевязать у основания, отсечь и наложить герметизирующий перитонеальный кисетный шов. Погрузить слепую кишку в брюшную полость и послойно зашить рану передней брюшной стенки.
У второго коллеги возникли проблемы с поиском аппендикса. Он осмотрел через рану терминальную часть слепой кишки, отростка не было там, где ему "полагалось" быть, напротив, он обнаружил легкие спайки, свидетельствующие о воспалительном процессе в прошлом. Начались поиски отростка, хирург, тем ни менее, все еще не терял надежды найти быстро аппендикс, и не отстать от коллеги.
Надо сказать, что червеобразный отросток очень "коварная" часть кишки, имеет несколько вариантов расположения и "укрывательства" даже, если не было воспалительных процессов и спаек. Это в дополнение к тому, что отросток может быть еще длиной от 3 до 10 и даже до 15 сантиметром, и диаметром от 5-6 миллиметров и до полутора сантиметров. Располагаться относительно слепой кишки он может верхушкой вниз и вверх, и по передней поверхности, и с внутренней, и с наружной стороны, а может находиться по задней поверхности кишки (ретроцекально) к великому неудовольствию оператора. Но самое "подлое" расположение отростка, это ретроперитонеально (забрюшинно) и ретроцекально! Это, как говорится, "если повезет хирургу, так повезет".
Вот такой анатомический вариант и попал второму хирургу. Поначалу он еще спешил, надеясь угнаться за своим коллегой, но чем дальше, тем становилось очевиднее, что он безнадежно отстает. Теперь вопрос уже стоял о том, чтобы найти клятый отросток, удалить его, и закончить операцию.
Через перерастянутую крючками рану, напоминавшую "колодец", он пытался осматривать и манипулировать в брюшной полости. Аппендикс, как сквозь землю провалился. Погрузив, по возможности, пальцы руки в брюшную полость, он пытался нащупать отросток (есть такой прием). Приемом этим пользуются, но очень осторожно, чтобы не повредить ненароком предлежащие органы и ткани. Хирург начал на ощупь ревизовать прилегающие ткани, ища напряженный тяж, каким ему сейчас представлялся червеобразный отросток.
Больной в это время начал напрягаться, проявляя беспокойство из-за усиливавшихся болей. Но хирург на это не стал обращать внимание, бывает, поболит, потерпи, продолжал поиск. Углубив пальцы в рану, он, наконец, нащупал плотный злосчастный отросток, "приютившийся" в спайках с внутренней стороны от слепой кишки. Начал его выделять и затем, подведя под него указательный и средний палец, потянул. Отросток не поддавался, пришлось все повторить со значительным усилием. И тут он поддался, еще одного усилие, сопротивление ослабло, пальцы выскользнули из раны... В следующее мгновение послышался шипящий звук, и из раны ударила плотная пульсирующая струя крови...
Была разорвана правая наружная подвздошная артерия!
Кровь с катастрофической быстротой изливалась из глубины раны. Начались суматошные, суетливые попытки остановить кровотечение, не дававшие результата. Кровь продолжала покидать больного, и минут через 15 все было кончено. Больной остался на столе. Если хирург теряет голову, больной теряет жизнь.
P.S. Внезапные катастрофические кровотечения во время операций изредка случаются. И к ним хирург, и вся бригада должны быть готовы и по уровню оперативной техники, и морально, и в смысле материального обеспечения операционной. Готовиться к непредсказуемым катастрофическим осложнениям надо так же, как учат экипажи подводных лодок в борьбе за живучесть корабля. Хирурги должны обыгрывать все варианты осложнений при предстоящей операции.
В данном случае. Давать общий наркоз, кислород,(интратрахеальный наркоз, сейчас почти везде есть анестезиологи) вливать струйно в вены плазмозамещающие жидкости. Кулаком через переднюю брюшную стенку прижать к позвоночнику брюшную часть аорты! (так, как рекомендуют акушеры-гинекологии в минуты отчаяния). Это позволит оттянуть во времени фатальный исход, и продолжить бороться с кровотечением, пока не подоспеет подмога в виде второго, более опытного хирурга. Замечу, что продолжение операции в таких случаях должен брать на себя вызванный хирург. Тугая тампонада, пальцевое прижатие артерии с целью временного гемостаза через операционную рану мало эффективна. Необходимо широким срединным разрезом раскрыть брюшную полость и обнажив зону повреждения, начать остановку кровотечения. Это делать очень трудно, учитывая большое количество жизненно важных образований и то, что кровь буквально накачивается и пропитывает всю окружающую клетчатку.
Окончательную остановку кровотечения производят способом в зависимости от характера и объема поврежденного сосуда. В самом благоприятном случае - сосудистый шов. Если повреждение обширное, в крайнем случае, перевязка магистрального сосуда. Но в этом случае, как правило, развиваются тяжелые ишемические нарушения разных уровней. Но в таком случае, как говорится, снявши голову, по волосам не плачут, вопрос идет о попытке сохранения жизни больного.
И походу несколько слов о ситуации в случае, если червеобразный отросток, не смотря на все длительные и мучительные попытки найти и удалить не удается. Надо во'время остановиться, подвести марлевый тампон-дренаж через рану в илеоцекальный угол к месту предполагаемого расположения отростка вместе с дренажной трубкой. Рану передней брюшной стенки ушить наводящими швами. Все оставить до лучших послеоперационных времен, когда можно будет через пару месяцев в плановом порядке с интратрахеальным наркозом через широкий срединный разрез войти в брюшную полость, найти и удалить злосчастный отросток. (Хай Вам щастить!)
|