Они стояли на мосту, глядя в непроглядную муть Свислочи. Знали: там смерть. На душе было спокойно: несмотря ни на что, они останутся вместе. Втроем: он, она и ребенок, зарождавшийся в ней. Это был единственный выход, единственная для них возможность не разлучаться. Ей велели готовиться к очищению -- так они это называли, а на него завели дело о совращении несовершеннолетней. Ее папа, генерал-чекист, поклялся: "Никогда в мой род не просочатся нищие поэты".
Не просочились.
Двое -- нет, трое! -- прыгнули с моста, обнимая большие камни.