Аннотация: "Хорош! — входил в раж. — Такой долго протянет! Достойным чернь упьется представлением!"
ЧУЖЕЗЕМЕЦ-II
Палач всколупнул острием лезвия глаза закованного в железный панцирь-сетку чужеземца. Левый, за ним - правый. Не останавливаясь, принялся за уши. Когда шуровал ножом, отделявшиеся от головы уши отвратительно посвистывали, вызывая у палача рвоту. 'Старею', - подумал. Языком и глотками воздуха он силился сдержать, запихнуть блевотину назад. Справился. Продолжил работу. Короткими, но ухватистыми - с насечками на концах - щипцами вырвал у пленника ноздри.
Присмотрелся: пленник - жил.
'Хорош! - входил в раж. - Такой долго протянет! Достойным чернь упьется представлением!'
Воспользовавшись тем же инструментом, всунул в рот пленника почерневшую медную воронку. Опасливо принял поднесенный ковш с кипящей смолой. Наклонил. Держал-скалился: полилось!
Грязно-бурое варево ворвалось в нутро пленника, но спустя мгновение повалило назад, с шипением растекаясь-впиваясь в щеки вокруг торчащего изо рта конуса. Из пустот на месте глаз, носа и ушей хлынула кровь.
Ну как? Хватило?
Пленник жил.
Обезображенное тело подняли, облили-обмыли ледяной белой жижей и поволокли на площадь. Под ликующий рев заждавшейся толпы: 'Режь! Режь! Режь!' приковали к связанному из бревен помосту.
Продолжил палач с ног. Сначала отсек стопы, потом - чуть ниже колен, и, наконец, добрался до бедер.
Вторая нога отпала только после шестого удара.
Пленник валялся в луже крови, но - жил.
Палач, не мешкая, пошел дальше. В два приема отрубил руки: сперва - кисти, потом - выше локтей.
Страшный обрубок курочился, но - жил.
То, что осталось от пленника, подцепили крюком за ребра и подвесили на толстой ветви старого дуба. Бегали вокруг, смеялись: 'Га-га-га! Га-га-га!'. Били обрубок батогами, - думали, хлещут мертвого, а он - жил.
Заметив, что обрубок дышит, его сдернули с крюка, оголив два ребра, - и накинули на шею петлю. Другой конец веревки привязали к лошади, нетерпеливой длинногривой красавице, и пустили неугомонную вскачь. Красавица долго увиливала от плетей, летая, словно ветер, но к заходу солнца умаялась. Попадала и осипшая, притомленная долгим экстазом свора. Оказавшихся ближе скрутило: кусок изрезанного, ободранного до кости тела дергался.
Живой!
Свора выдохнула:
- Дьявол!
Над квадратом биомассы всплыло и засветилось облачко - Душа пленника. Чуть зависнув над недвижимым изувеченным куском-телом, Душа-облако постепенно приподнималась, уходила в небеса.
Вскоре завращалась вслед за Землей. Вращалась и ждала.
Ждал своего часа и я.
И час пришел. Я вырвался на свободу, и Душа вошла в меня, всколыхнула сердце - одарила жизнью.