Повсюду крики,повсюду скандал,
Ведь глашатай со свитком в руках,
На всю округу во всё горло крича,
Приговор короля всем рассказал.

Закончив указ,дал палачу наказ:
"Топоры ты сегодня точи,
Завтра к обедне зови ты людей,
Чтоб смотрели на то,

Как сдохнут
Зачинщики всех мятежей".
Услышав наказ,
Пошёл он домой прямо сейчас.

Шёл он довольный,
Даже счастливый,
Ведь появилась работа
За сотню монет.

Целая сотня монет
Лежала в кармане.
Внутри него радость пылала
И всё думал,как рассказать новость жене.

Старый палач наконец-то вернулся домой,
Разделся,умылся и сел за столом.
Жена с улыбкой войдя,
Давала мужу тарелку.

Закончился плотный обед
И вот тогда принёс он жене мешочек,
Она счастливая с золотом в руках
Мужу сказала,чтоб готовился к завтрашнему делу.

Палач накинул плащ
И скрылся прочь от лишних глаз.
На улицах стояла духота
И на город спустилась тьма.

На улицах горят костры,
А на домах зажжены факелы 
Улицы пусты,
Лишь коменданты бродят в тиши.

Покинул улицы он наконец,
Вышел в поле и лёг на пшеницу словно юнец.
Поднял вверх он глаза
И дыханье задержал.

Огромная белая луна
Освещала лежавшего в поле старика.
Звёзды горели,как никогда,
Казалось,что жизнь его только началась.

Все года не жил,
А лишь служил,
Не видел лунный свет,
А помнить лишь тьму и смерть.

Всю жизнь убивал,
Головы лишь отрубал.
За что,зачем и почему?
Не задавал вопросов никому.

"Зачем так жить?
Зачем людей губить?
Я сотни положил,
А сам,как раб всю жизнь прожил",-

Сказал старик
И вдруг слезу пустил.
Он тихо встал,
Отряхнулся и в даль зашагал.

Полю вдруг пришёл конец
И палача встречает тёмный лес.
Шёл он в темноте,
Словно с фонарём в руке.

Вдруг он встал
И пред ним старый дуб предстал.
Нагнулся вниз и взял в руки пару колец,
Дёрнул и открылся старый колодец.

Спустился по лестнице вниз
И тогда увидел
Тысячи пылающих огней,
Которые пусть освещали теперь.

Огромен был подземный дворец,
В котором сотни преступников и убийц.
Встретил всех своих
И вот тогда решил,

Что пора,пора закончить всё наконец
И забыть всё, как в страшном сне,
Словно здесь не жил
И палачом не служил.

Готовы были топоры,
Красные плащи и кандалы.
Все смотрели ему в глаза,
Гордились им словно семья.

Но вот вся эта "семья",
Стала ему отвратительна.
Хотелось бросить всё и уйти,
Но не может ослушаться он короля,

Иначе будет,как и тот,
Чью жизнь он сегодня заберёт.
Плащ и маска,всё на нём.
Топор блестит в его руках,

Осталось убить того убийцу
Иль просто подлеца.
Он приказал привести его
В камеру преступника.

В углу,во тьме,
Голый и в луже грязи
Сидит молодой человек,
Тощий словно скелет.

Кости торчали его,
Казалось,что нет плоти совсем у него.
В рубцах была его спина
И кровь стекала по его рукам.

Он повернулся к палачу
И вдруг пустил слезу.
Он просил,он умолял,
Отпустить его,ведь не виноват.

Опустела душа палача,
Впервые ему стало жалко
Того,чья жизнь
В его кровавых руках.

Охранники старика увели
И ему рассказали,
Что юнца поймали
Когда он еду с королевской кухни выносил.

Король был взбешён,
Он негодовал
И в ту же минуту
Приказ свой дал.

Время прошло,
Палач словно проснулся после долгого сна,
Она увидел,как идёт на площадь,
Где юнец прикованный стоял.

Народ по всей округе ликовал,
Родители с собой детей привели.
Все ждали зрелища,
Все ждали отрубленной головы.

Солнце светило в лицо палача,
Горел топор в его руках.
Он опустил свой взгляи увидел юнца.

Вдруг он начал шептать старику,
Что для сирот украл он еду.
Для себя никогда бы не взял,
Ведь верен службе на короля.

Повсюду крики,повсюду скандал,
Ведь глашатай со свитком в руках
На всю округу во всё горло орал,
Он вновь приговор короля оглашал.

Приговор был оглашён,
Глашатай в сторону отошёл
И палачу руками показал,
Что пора,уже пора.

Палач со слезами в глазах,
Поднимал рукоять топора,
Он видел взгляд юнца
И как тот тихо умолял,

Но он не мог,
Он ничего не мог.
Взмах,удар
И во всё горло закричала толпа.

Лежала в корзине голова юнца,
Кровь рекой стекала,
А старик бросил топор
И скрылся прочь.

Он плакал,он рыдал,
Не сможет никогда забыть его глаза,
Те тихие,почти беззвучные слова
Невиновго по законам морали юнца.

Умер он и умер старик,
Ведь душа человека
Не может такое пережить.