Долой, прочь от мрачного кладбища, от болтливых мертвецов, от ярко-зеленой краски на могильных плитах! Прочь от портвейна, от ванны с желтой водой, прочь от вонючих тамбуров электричек! Все это мимолетная иллюзия, всего лишь сон бабочки. В настоящем же бытии, там, где на лицо еще не родившегося меня не наложил своего позорного клейма этот мрачный мир, нет места таким мелочным, отвратительным вещам.
Там, вне времени и пространства, есть лишь моя Возлюбленная, чистый дух неземной красоты, недоступной миру портвейна и электричек, свободный от оков могильного камня, дух, возрожденный из кладбищенского тлена моей искренней, беззаветной и чистой любовью. Там живет оно, это несравненное единство идеальной красоты и живой любви, недоступное дольнему миру, неприкосновенное для грязных лап, неведомое кладбищенским сплетникам, чьи гнилые уста судачат за моей спиной о своей мертвецкой рутине. И одним только своим существованием вдыхает это чудо смысл в жалкое бытие моей бренной оболочки, в пьяное слабоумие и педерастическую похоть.
Именно там было предначертано живому юноше, слепленному из слабой плоти и крови, стать связующим звеном между мною и моей Возлюбленной, воплотить в телесную страсть мою возвышенную, платоническую любовь. Его прекрасная плоть - суть воплощение Ее прекрасного духа, утешение мне, никчемному, в моих скитаниях по бренному миру, меж печальных могил и смердящих кабаков. Эта связь между Духом и плотью, незримая и непостижимая, и есть мое единственное утешение, единственная моя надежда.
И там я, настоящий я, незапятнанный своей дегенеративной жизнью, стою на страже священного надгробия моей Возлюбленной, единственный эйнхерий этой прекрасной валькирии, единственный путник, утащенный этой русалкой на дно омута. Там я не разрываюсь между нежным обожанием и содомским вожделением, ибо моя любовь к сыну и его матери едина и неделима, как Дух и плоть, созданная в гармонии с ним.
И ради этого я готов страдать на кладбищах и в электричках, мучиться похмельем и содомитскими фантазиями, терпеть побои и уродовать могильные плиты строительной краской. Ибо такова уж моя судьба - стремясь к добру, быть неизбежным злом.