Набокова Юлия : другие произведения.

Скандал в вампирском семействе, или Свидание в сумерках

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
  • Аннотация:
    Юмористический любовно-мистический роман о вампирах. Аннотация: Скандал в вампирском семействе! Младшенькая столетняя Лиза влюбилась. В человека! Родители приняли известие в клыки. Возлюбленный не подозревает, что Лиза - вампир. КНИГА ВЫШЛА В ЯНВАРЕ 2011 В ИЗДАТЕЛЬСТВЕ "АЛЬФА-КНИГА" В СЕРИИ "ВКУС ВАМПИРА". Выложена треть книги.
обложка изданной книги [Сергей Григорьев] КНИГА ВЫШЛА В ЯНВАРЕ 2011 В ИЗДАТЕЛЬСТВЕ "АЛЬФА-КНИГА" В СЕРИИ "ВКУС ВАМПИРА". Выложена треть книги. Купить книгу - http://www.labirint.ru/books/264412/ [Андрей Вель]
   [Андрей Вель]

Свидание в сумерках, или Скандал в вампирском семействе

  
   Аннотация:
  
   Скандал в вампирском семействе! Младшенькая столетняя Лиза влюбилась. В человека! Родители приняли известие в клыки. Возлюбленный не подозревает, что Лиза - вампир.
  
   Глава первая.
  
   - Лиза, перестань грызть ногти! Тебе же все-таки сто девятнадцать лет!
   Сидящая напротив за столом блондинка смерила меня раздраженным взглядом и с досадой отставила бокал с темным содержимым - половина французского бордо 1950-го года, половина сыворотки первой группы. Со стороны мы могли бы показаться подругами - одного возраста, девушки лет двадцати, белокурые, модно одетые. Но прислушаться к нашему разговору - сомнений не останется. Позвольте представить мою мать Лидию - эталон элегантности и женственности. И я, ее беспутная дочь, Лиза.
   В отношениях со мной родительница никак не определится. Если бабушка Софья, в соответствии со своим статусом, меня все время воспитывает и поучает, то Лидия так и не решила - мать она мне или подруга. Временами на нее нападает материнский инстинкт, она начинает вести себя как курица-наседка, называет меня дочуркой и требует называть ее мамочкой. К счастью, периоды наседки сменяются периодами закадычной подруги. Тогда Лидия кокетливо стонет, что она не может быть мамой такой взрослой дочери, как я, набивается ко мне в подружки, просит величать ее по имени и ночи напролет зажигает со мной в ночных клубах, которые не так давно, в припадке материнского маразма, называла гнездом разврата, а также заимствует у меня маечки, за вульгарность которых отчитывала накануне. Сейчас был как раз этот период. Но Лидия об этом, похоже, забыла, так как выдала свой нравоучительный пассаж из репертуара наседки.
   - Хорошо, мамочка, - смиренно отозвалась я, зная, что ничто так не выводит родительницу из себя, как подобное обращение в период закадычной подруги.
   На удивление, Лидия на мою дерзость никак не отреагировала, продолжая нервно постукивать ногтями алого цвета по столу. Я с сожалением посмотрела на свои руки - свежий французский маникюр был безнадежно изгрызен. Дурацкая привычка никогда не позволит мне соперничать в совершенстве облика с Лидией.
   - Итак, - подал голос отец, - у кого какие соображения?
   Для солидности он сегодня ночью надел строгий черный костюм, но выглядел все равно как мальчишка - русоволосый, с мягкими кудрями и гладкими щеками. Вампиром он стал в двадцать два года, когда у него еще борода не начала расти. И сейчас, спустя сто лет, он ничуть не изменился. Девочки-подростки до сих пор ему в метро глазки строят. А однажды к нему на улице подошла помощница режиссера и предложила сняться в "Кадетах". И что вы думаете? Мамочке так пришлась по душе эта идея, что она уговорила папу прийти на съемочную площадку. По сценарию ему отводилось несколько серий - и, можете себе представить, никто не заподозрил в нем столетнего старикана. Хотя понудеть папочка умеет - и с годами все больше и больше.
   - Да, подбросил нам Василий проблем, - заметила тем временем бабушка Софья, c озабоченным видом накручивая на палец каштановый локон.
   Между прочим, из всех собравшихся за столом, она выглядела самой юной. Ирония судьбы! Я младше всех, а в этой компании малолеток сойду за самую взрослую. Я стала вампиром позже всех женщин в нашей семье - в двадцать один. Мама - в восемнадцать, бабушка - в шестнадцать.
   Так уж у нас повелось, что вампирами становятся после рождения наследников, которым суждено продлить княжеский род Воронцовых. Появился на свет малыш - молодые родители, намыв шеи до блеска, идут к матери с отцом и с почтением принимают укус вечности и последующее превращение. А воспитанием ребенка в дневное время занимается няня. Так как род у нас древний, то и няньки у нас потомственные: привыкли к тому, что их господа - вампиры, лишнего не болтают, а за свои труды получают по-царски. Каждая нянька, вырастив господского ребенка до совершеннолетия, может изъявить желание сделаться вампиром. Но, как правило, к тому времени у нее самой уже семеро по лавкам, которые требуют присмотра, возлюбленный муж-пьяница, без которого она жизни не представляет, тут уж не до бессмертия.
   А почему я позже всех вампиром стала? Да просто поздно родилась! Бабушка, согласно традициям ее времени, родила в шестнадцать и сразу поспешила шею под укус подставить. Мама, уже на новый манер, родила нас с братом в восемнадцать и не стала медлить с посвящением. Может, сейчас уже пожалела, что поторопилась. Когда папу на съемки кино пригласили, мамочка, всегда мечтавшая о кинославе, тоже прибежала режиссеру на глаза показаться. Да только в "Кадетах" для нее роли не нашлось, а в "Универ" ее не взяли - сказали, очень юна. Мамочка такой скандал режиссеру закатила, что он поторопился пригласить ее на кастинг в "Ранетки" и всучил сценарий, обещая взять на главную роль. Вот только мама как дома сценарий прочитала, так той же ночью хотела режиссера покусать. Насилу удержали! Так что благодаря нашему с папой героизму "Ранетки" идут, пользуются популярностью. А мама, похоже, уже жалеет, что погорячилась, посчитав кино низкопробной подделкой. Но ничего, я уверена, она своего не упустит и обязательно дождется своего звездного часа. Уж что-то, а вечность на ожидание у нее есть.
   Так вот я вампиром стала в двадцать один. К счастью, даже рожать не пришлось. По нашим правилам, достаточно одного наследника. Так что когда мой брат-близнец Анатоль обрюхатил молоденькую училку Анфису Павловну, и та родила продолжателя нашей династии, нас всех троих в один день и покусали. Нас с братом - по доброй воле, а молодую мамашу - против ведома. Неизвестно еще, как бы она отреагировала, открой муж ей всю правду! Зато теперь вон ходит счастливая - ее ровесницы уже давно в земле гниют, а она знай себе шкафы новыми шмотками от Шанель набивает да один за другим строчит романы о современных вампирах. Поклонников у нее - тьма! Родители когда первую книгу прочитали - чуть от склепа ее не отлучили. Ведь всю правду о нас выложила, поганка! Хоть бы приврала что для красного словца! На семейном совете по случаю выхода книги стены ходуном ходили - такой крик стоял. Думали все - кончилась наша тайная жизнь, теперь спасу от людей не будет. И что вы думаете? Никто не поверил! Глупые людишки восхваляли бурную фантазию нашей Анфиски и непредсказуемый сюжет книги. Поразительно, как они могут быть слепы. Зато нам это только на руку. Родители подулись на Анфиску и перестали, а уж когда ее книжки стали приносить доход и она перестала клянчить семейные драгоценности себе на обновки, то и вовсе горячо одобрили ее литературные занятия. Главное, что и Анфиса довольна, и прабабкины бриллианты целы, а с недавних пор еще и папочка сыт. Представляете - вот умора-то! - папочкина физиономия уже месяц красуется на Анфисиных книгах о вампирах. Теперь ему вообще отбоя от поклонниц нет. Мамочка только и успевает зубами щелкать. Зато перед папочкой теперь проблема скудности меню не стоит - все время румяный ходит. Как бы толстеть не начал!
   - А я ведь говорила, что не стоит делать кучера одним из нас! - продолжила бабушка, повысив голос.
   - Хорошие кучеры на дороге не валяются, - угрюмо возразила в свое оправдание мама, которая когда-то и убедила семью сделать кучера вампиром.
   Тут надо пояснить, что если няньки были в курсе того, кем являются их господа, и служили нашему роду верой и правдой долгие годы, то кучеры у нас обычно не задерживались. Рано или поздно они начинали что-то подозревать, и тогда либо сбегали, либо сходили с ума, либо потихоньку спивались. Самые удачливые женились на няньках и становились хранителями семейной тайны. Вышеозначенному Василию судьба счастливого мужа не грозила - был он уже немолодой, лопоухий и рябой. На такого бы даже самая страшная нянька не польстилась, а наши няньки были все как на подбор видные девахи - кровь с молоком. Все-таки будущих вампиров взращивали! Зато Василию в своем деле равных не было, и было у него еще одно свойство, которое решило его судьбу. Василий был нем от рождения. А значит не смог бы никому про нас рассказать. Однако останься он человеком - или сопьется, или умом тронется. Другого не дано. И вот, устав менять по десять кучеров в год, родственники на семейном совете сошлись на том, что Василий достоин милости стать одним из нас...
   Пятьдесят лет кучер-вампир служил нам верой и правдой, а потом, следуя изменениям времени, сменил коня на автомобиль. Несмотря на все старания, водителем он оказался никудышным и, разбив пятую за год "Волгу", с большим облегчением принял расчет. С тех пор о Василии мы вспоминали редко. А честно признаться, не вспоминали вообще. Пока племянница Тамарка не притащила домой кулек семечек, поточив клыки о которые, мы обнаружили на дне кулька, сооруженного из старой газеты, статью с леденящим душу названием: "Убитый колом - жертва маньяка или вампир?"
   В статье сообщалось, что 48-летний Василий Иванов обнаружен в подвале своего загородного дома с осиновым колом в груди и запиской "Покойся с миром, вампир" в руке. В поисках сенсации борзописец Дятлов облазил весь дом, чтобы сообщить читателям: вот что странно - спальня убитого находилась в подвале, тогда как помещения наверху выглядели мало обжитыми. Не найдя в доме ни чеснока, ни серебряных изделий, ни святой воды, Дятлов пришел к выводу, который ставил под угрозу всю нашу конспирацию. Но если учесть, что с момента выхода статьи прошел уже месяц, а крестовый поход против вампиров еще не начат, и телевидение молчит на этот счет, то опасаться нам нечего. Тем не менее гибель Василия от рук неизвестного Охотника взбудоражила все наше семейство, и уже следующей ночью родственники со всей Москвы съехались, чтобы обсудить это трагическое происшествие.
   Итак, наш дом был полон. Отец сидел во главе стола, мама нервно барабанила пальцами по столешнице, писательница Анфиса, судя по загоревшимся глазам, предвкушала сюжет для нового вампирского бестселлера, мой вечно спешащий брат Олег поглядывал на часы - похоже, опаздывал на один из своих ночных бизнес-ланчей в стриптиз-клубе. Как он мне признавался, ничто так не способствует подписанию договоров, как полумрак и извивающаяся на шесте полуобнаженная танцовщица. Люди-партнеры не глядя подмахивали контракты, а на следующее утро ужасались кабальным условиям - но было уже поздно. Благодаря таким методам ведения дел за братцем в деловом мире прочно обосновалось прозвище Кровопийца. Что его безмерно веселило.
   Также за столом присутствовали Тамара с мужем Рафаэлем, модным художником, их дочь Вера с мужем Виктором, владевшие известным ночным клубом "Полнолуние", их сын Никита Брусникин, кинорежиссер, с актрисой-супругой Камиллой Корниловой, их дочь Инна - ныне телеведущая ночного канала для молодежи. Мужа у Инны не было - легкомысленный рок-музыкант бросил подругу, тогда студентку журфака, узнав, что та забеременела. Это было роковое решение в его судьбе. Исчезновение музыканта потрясло тусовку, но следов его так и не нашли. Был бы умнее, ценил бы красавицу и умницу Инну - жил бы себе припеваючи еще не одну сотню лет, написал бы еще тысячу песен, увидел бы, каким видным вырос его сын, Макс. С Максом мы лучшие друзья, и он единственный живой в этой комнате. Молодая жена Макса, Алина, еще только на пятом месяце, так что посвящение у него еще впереди. Как все современные парни, Макс жениться не торопился, под венец пошел уже в возрасте двадцати семи лет. Так что я выгляжу его младшей сестренкой, хоть и старше на полвека, а Макс, как это ни смешно, смотрится куда взрослее своего прапрадеда - моего отца. Макс после своего деда Никиты - единственный мужчина из всего поколения моих племянников, поэтому и не торопится с превращением. Тамара и Вера не стали тянуть, выскочили замуж в восемнадцать, родили в девятнадцать и сразу же стали вампирами. Очень их напугал тот факт, что у меня, превращенной в двадцать один год, вокруг глаз пара мелких морщинок. Кому ж охота целую вечность с такими недостатками мириться! Вот и поспешили законсервироваться раньше. Ха-ха, неизвестно еще, что лучше - едва заметные морщинки или юношеские прыщи! Тамара в свои семьдесят вовсю "Клерасилом" пользуется - анекдот! Только Инна замуж не торопилась, но так уж вышло - тоже в девятнадцать родила, а потом поддалась на уговоры матери и тоже не стала оттягивать с превращением.
   Несмотря на свое положение человека, Макс как будущий полнокровный участник вампирского клана на равных присутствует на семейных совещаниях. А вот Алина, само собой, пока и знать не знает о том, кем ей самой и ее мужу вскоре предстоит стать. Волноваться в ее положении вредно. А потом уже некогда станет. Опомниться не успеет, как уже на шее две подживающие ранки, в руке бокал крови, а семейство уже на стол накрывает - отмечать пополнение в вампирских рядах.
   - Вот что я узнал сегодня днем, - подал голос Макс. - Василий поселился в Кротово полгода тому назад, жил нелюдимо, соседей сторонился. Но в то, что он был вампиром, никто не верит. Кстати, Кротово находится неподалеку от кладбища, и соседи заметили, что Василий частенько туда наведывался. Само собой, ночью.
   - Это-то ему зачем? - вздернула брови бабушка. - Неужто все-таки умом тронулся?
   - Тут другое. Местное кладбище пользуется популярностью у готов. Они считают его сакральным местом, часто собираются там, чтобы ...
   - То есть Василий нашел себе ресторан под звездным небом? - со смешком уточнила Лидия. - Оригинально. Еда под боком, и никто этим чокнутым готам не поверит, если они начнут рассказывать про нападение вампира.
   - А соседи-то что на этот счет думают? - с беспокойством спросила Камилла.
   - Немота Василию только на пользу была, - пояснил Макс. - Местные кумушки сочинили версию, что Василий - безутешный вдовец, а на кладбище похоронена его жена. Мол, из-за того, чтобы быть ближе к ней, и в Кротово переехал. В пользу своей версии кумушки не поленились обойти кладбище и нашли как минимум три могилы гражданок Ивановых, годившихся Василию в жены и по возрасту, и по дате смерти.
   - Хорошо, что наш Василий не Гниломедов или Жабоедов, - хмыкнула Лидия. - А что насчет готов?
   - В поселке считают, что готы его и убили, - ответил Макс. - Якобы он им помешал, а они его выследили и убили.
   - А милиция что? - с озабоченным видом уточнил отец.
   - А ничего. Как обычно. Дело - очередной висяк. Ни улик, ни свидетелей, ни подозреваемых.
   - А готы? - напомнила Тамара.
   - Ага, - хмыкнул Макс, - предложи им с десяток тысяч человек по всей Москве арестовать и допросить. Погляжу я, что они тебе на это ответят.
   Родственники загалдели, высказывая свои версии об убийце. А я бросила взгляд на часы - совсем скоро начнется латиноамериканская вечеринка, которую я ждала почти месяц. У латиноамериканских танцоров такая горячая кровь! Лидия - и та как-то захмелела так, что едва не станцевала сальсу на стойке бара. Снять ее оттуда удалось только совместными усилиями меня и охраны. Охранники, правда, не особо спешили приступить к своим обязанностям - видимо, надеялись на стриптиз. Пришлось припугнуть их, сказав, что Лидия - несовершеннолетняя. Угроза возымела действие, и Лидия оказалась на полу раньше, чем дошла до последней пуговички на блузке.
   - Лида! - отчитывала я ее тогда на глазах у не торопившейся расходиться публики. - Как ты себя ведешь? Что скажет мама?
   - Мама перевернется в гробу! - радостно воскликнула Лидия, имея в виду бабушку, которая по старой привычке спала в домовине. Однако, следуя новым тенденциям, приобрела себе комфортабельную лежанку из массива дуба со встроенным кондиционером, телефоном, музыкальным центром и ароматерапией.
   Лица охранников и стоящих рядом с нами посетителей вытянулись, а я поспешила увести разошедшуюся родительницу раньше, чем она выложит публике все подробности о нашем семействе. На следующую ночь Лидия страшно раскаивалась в своем поведении, а мне, за мое молчание о постыдном эпизоде ее вековой биографии, был дарован вожделенный "Vertu".
   - Лиза! - донесся до меня голос отца. - А ты что скажешь?
   Я вынула изо рта второй палец - еще один ноготь пал жертвой вредной привычки, и в недоумении подняла глаза на отца.
   - Лиза! - сердито загудел он. - Нельзя же быть такой беззаботной! Ты опять прослушала все, что мы здесь говорили?!
   - Отчего же, - обиженно возразила я, убирая руку под стол, - я все прекрасно слышала.
   Отец строго поджал губы и покачал головой. Потом обвел всех серьезным взглядом и веско произнес:
   - Вот что, оставлять это просто так нельзя. Сегодня Василий - завтра Охотник может добраться и до нас. Мы должны сплотиться перед лицом опасности. Ты, Инна, разыщи журналиста, написавшего эту статью, пообещай ему какой-нибудь эксклюзив, сочини роман с каким-нибудь олигархом, чтобы он клюнул, а как придет, так поспрашивай у него, что он в доме видел необычного, что от соседей слышал такого, что в статью не вошло. Узнай, не было ли еще подобных случаев. В общем, очаруй его своим шармом и тряхни, как осину.
   Инна кивнула, подтвердив готовность помочь.
   - Теперь Вера и Виктор, - отец обернулся к правнучке с мужем. - Сможете организовать в клубе вампирскую вечеринку? Придумайте что-нибудь такое, чтобы наш Охотник клюнул на наживку. Вдруг, он решит заглянуть на огонек и в чем-нибудь себя выдаст? А вы держите ухо востро, да и мы все придем, приглядимся к публике.
   - Это можно, - кивнула Вера.
   - Камилла, - обратился отец к актрисе, - что-то твое имя давненько в газетах не склоняли. Тускнеешь, звезда наша!
   Камилла бросила на него обиженный взгляд.
   - Ладно-ладно, не ершись! - остановил ее папочка. - Как раз есть повод засветиться. Звони в газету "Скандалы", требуй Дятлова и рассказывай ему, как на тебя напал вампир.
   - Я не буду так позориться! - позеленела Камилла.
   - Будешь, - жестко припечатал глава семейства. - И распишешь в таких красках, что наш Охотник к тебе галопом прискачет и потребует подробностей. Тут-то мы его и возьмем тепленьким. Никита, ты уж придумай для жены сценарий поинтереснее. Да проследи, чтобы выучила, да играла поправдоподобней, а не так, как всегда.
   Никита кивнул.
   - Тамара и Рафаэль, чем бы вас занять?
   Тамара, хозяйка галереи, молча ждала указаний деда. Рафаэль был модным художником. Ночи в его студии были расписаны между богемной публикой, желавшей получить портрет кисти модного художника. То, что Рафаэль работал только по ночам, никого не смущало. Тусовщикам, привыкшим отсыпаться днем, а с наступлением темноты курсировать между клубами, это было только на руку.
   - Поручаю вам сводки убийств за последние три месяца, - решил отец. - Возможно, Василий был не первой жертвой. Изучите газеты хорошенько, о результатах сообщайте.
   Супруги кивнули.
   Я затаила дыхание, ожидая, что папочка поручит мне. Обойти столярные мастерские и узнать, не заказывал ли кто партию осиновых колов? Обзвонить по объявлениям тех, кто тоннами скупает серебро? Просмотреть в Интернете все сайты Охотников за вампирами? Это ж мне целую вечность за монитором гробиться придется.
   - Макс и Лиза, - торжественно произнес отец, - вам я поручаю самое важное.
   В том, что папа обратился к нам обоим, ничего странного нет. В семействе мы оба считаемся за младших - у обоих нет детей, оба любим подурачиться и к тому же дружим между собой.
   - Отправляйтесь на кладбище рядом с Кротово и расспросите тамошних готов, - объявил меж тем отец. - Может, что и узнаете.
   Всего-то? Я повеселела и с улыбкой выразила свою готовность помочь:
   - Конечно, папочка! Завтра же и отправимся.
   А сегодня мне уже не терпится сбежать с этого сборища на латиноамериканскую вечеринку.
   - Зачем же тянуть до завтра? - возразил отец. - Отправляйтесь сегодня же. Ночь только начинается, еще успеваете на сегодняшнюю встречу.
   Латинос, пылко отплясывающий в моем воображении и манящий своей смуглой шеей, неожиданно остановился. Загар стремительно сползал с его кожи, которая наливалась восковым блеском. Возле глаз нарисовались черные круги, почернели от помады губы, ногти удлинились и сделались черными. Яркий наряд превратился в черный длинный плащ. Вздохнув, он оперся на покосившееся надгробие, достал из-за спины гитару и завыл на Луну... Похоже, вечеринка отменяется. Сегодня праздник на улице готов.
   - И самое главное - все будьте бдительны и осторожны, - предупредил отец всех напоследок. - Возможно, Василий что-то сболтнул перед смертью, и Охотнику известны наши имена. Не дайте застать себя врасплох.
   - Уж не думаешь ли ты, Евгений, что если Василий нас сдал, то мы бы уже здесь не сидели? - вскинулась Камилла. - Все-таки с той статьи уже месяц прошел. У Охотника было сколько угодно времени, чтобы отстрелять нас серебряными пулями одного за другим.
   - Тетушка, не говори так! - поежилась Инна.
   - Пойдем, Лиза, - Макс тронул меня за плечо. - Не будем терять времени.
   Мы вышли в коридор, и Макс шагнул к лестнице, ведущей наверх. Я удержала его за локоть.
   - Ты что, собираешься идти на тусовку готов так?
   - Как так? - не понял племяш.
   - В таком виде?
   - А что? - Макс с явным недоумением оглядел джинсы дизайнерского происхождения и жизнерадостную водолазку в желто-серую полоску.
   - Да тебя в таком прикиде даже за ворота кладбища не пустят! Черные джинсы и черная футболка найдутся?
   - Только дома.
   - Вот и отлично, заедем переоденемся по дороге. Жди меня!
   Я бегом припустила в свою комнату и принялась перетряхивать гардероб. Что ж, в том, что я сейчас живу с родителями, тоже есть свои плюсы. Далеко и ходить не пришлось! Удобно устроились предки: наш шикарный особняк постройки прошлого века удачно выкупили во время перестройки, сдали в аренду частному мужскому клубу и теперь живут, не зная забот. Вы хоть представляете, сколько может стоит аренда старинного особняка в центре Москвы? А самое забавное в этой истории, что родители даже переезжать никуда не стали - переместились под землю, в комфортабельный бункер, на сооружение которого ушла половина прабабушкиных бриллиантов. Само собой, ни администрация клуба, ни его посетители знать не знают, что под полом здания живет семейство вампиров. Проектировщик нашего убежища в качестве благодарности получил от отца укус вечности и уже как лет пятьдесят живет в Лондоне - тамошний туманный климат пришелся ему весьма по душе. А строители из Узбекистана, воплощавшие проект в жизнь, после завершения работ уже никому ничего поведать не могли. Родители позаботились о том, чтобы о нашем жилище не было известно ни одной живой душе. Хорошо замаскированный вход в бункер находится в подвале жилого дома по соседству, а поскольку стены нашего укрытия мы покидаем глубокой ночью, то и разоблачение со стороны жильцов нам не грозит. В бункере двадцать комнат, и у каждого из родственников есть своя собственная. Однако постоянно живут здесь только бабушка, родители, Инна и с недавних пор я. У всех остальных есть городские квартиры в обычных домах. Никита с Камиллой, в силу своей публичности, боятся, что журналисты разнюхают про бункер, поэтому ночуют в своих апартаментах на двадцатом этаже новомодной высотки. Рафаэль по ночам пропадает в своей студии, а Тамара ждет его в квартире по соседству и приглядывает, чтобы муж не увлекся какой-нибудь хорошенькой живой натурщицей. Хуже нет, чем вампиру влюбиться в человека: пока взвесишь все за и против, пока соберешься с духом, пока решишь признаться ему в своих чувствах - глядь, а возлюбленный уже на пенсии. Диана и Виктор живут через дорогу от своего ночного клуба. У нас с Инной тоже есть свои квартиры. Но Инна уступила свою двушку на Кутузовском проспекте Максу и Алине после свадьбы, пока те не обзаведутся собственным жильем. А я, оставшись в кризис без работы, сдала свою уютную трешку на Гоголевском бульваре одной модной певичке. Теперь певичка позирует журналистам в интерьере моей квартиры, а я пытаюсь не сойти с ума от мамочкиных наставлений в родительском бункере.
   Нашла! Черную кружевную блузку последний раз я надевала лет пятьдесят назад, надо же, я думала, что ее давно выбросила. Какой только винтаж не сыщешь на дне моего безразмерного шкафа! К ней прекрасно подойдет пышная черная юбка из свежей коллекции Стеллы Маккартни. Так, теперь черные чулки, высокие сапоги на устойчивом каблуке, чтобы было легче месить кладбищенскую глину.
   Блондинка в черном, которую отразило зеркало, могла бы выиграть конкурс на лучший готический костюм... если бы не была блондинкой! Придется идти на поклон к Лидии.
   Я выбежала в коридор, промчалась мимо скучающего Макса, лицо которого вытянулось при виде моего наряда, и поскреблась в дверь матери.
   - Лидия, одолжишь тот черный парик, в котором ты изображала Белоснежку на прошлый Хэллоуин?
   По семейной традиции на Хэллоуин мы рядимся персонажами из сказок, пьем кровь с молоком и читаем вслух ... Из Лидии в том году получилась прелестная Белоснежка, Инна была русалочкой, а я Золушкой - до ее превращения в принцессу. То есть в лохмотьях, с сажей на щеках и половой тряпкой на голове. Макс заявил тогда, что у меня - лучший костюм из всех присутствующих. Я вернула ему комплимент: Макс проявил фантазию, нарядившись в черный комбинезон, поверх которого фосфорицирующей краской был нарисован скелет, и изображал Кощея. У Лидии при виде нас так потешно вытянулось лицо, что румяна в форме яблочек на скулах стали похожи на огурцы.
   Лидия, смерив меня оценивающим взглядом с головы до ног, хмыкнула:
   - Краше в гроб кладут.
   - Надеюсь, это комплимент? - мило улыбнулась в ответ я.
   Лидия, на мое счастье, препираться не стала, а открыла шкаф-купе и, безошибочно открыв один из ящиков, достала оттуда парик. А я, взглянув на аккуратно разложенное по полочкам белье, только вздохнула. Интересно, в кого я такая растеряша и разгильдяйка? У меня в гардеробной такой беспорядок, что на поиски нужной вещи порой уходит полночи. Зато Лидия всегда знает, где у нее что лежит, будь то маскарадный костюм с прошлого года, или томик с автографом Ахматовой, который она последний раз раскрывала полвека назад.
   Я безропотно подставила голову, давая Лидии натянуть на меня парик и тщательно его расчесать.
   - Ну вот, - одобрительно заключила она. - Совсем другое дело. Невеста Дракулы собственной персоной.
   - Я тебя тоже люблю, мамочка! - Я клюнула ее в щеку и торопливо вымелась в коридор.
   Макс при виде меня аж отшатнулся.
   - Что, хороша? - Я весело клацнула собственными клыками и провела рукой по черным локонам.
   - Ты сейчас похожа на героиню "Семейки Адамс", - пробурчал племянник, глядя на меня строгим взглядом отца на непутевую дочь, которая впервые собралась на школьную дискотеку, вдвое укоротила юбку и накрасилась самой яркой маминой помадой.
   - Вот и превосходно. Значит, за свою сойду! А теперь поехали к тебе за черной футболкой и черными джинсами. - Я потянула Макса к выходу.
   - Только Алинке ни слова! - напутствовала я его уже в машине, когда мы уже подъезжали. - Переоденешься - и быстро назад.
   Когда Макс появился из подъезда пятнадцать минут спустя, я пожалела, что не могла проследить за его снаряжением. На его черной футболке, видневшейся через расстегнутую куртку, во всю грудь красовался жизнерадостный желтый смайлик.
   - Что, другой футболки не нашел? - накинулась на него я, как только он сел за руль.
   - Другая черная футболка у меня из Таиланда, - принялся оправдываться тот. - На ней буддистский храм изображен. Вдруг для готов это как красный платок для быка?
   - Ничего хуже такого смайла для них и быть не может!
   - Я переоденусь в майку с Таиландом? - Макс был готов на все, лишь бы отсрочить нашу поездку на кладбище. И я его понимаю. Племянник хоть и не робкого десятка, а приятного в прогулке между надгробий мало.
   - Сиди уж, - остановила его я. Но не удержалась и ехидно уточнила: - Может, у нее еще надпись на спине: "Жизнь прекрасна"?
   - Неа, - Макс широко ухмыльнулся. - Там написано: "Улыбайтесь, люди любят идиотов".
   Я молча закатила глаза и, наклонившись к племяннику, резко дернула молнию на его куртке, задраивая ее до самой шеи.
   - И только попробуй ее расстегнуть! - пригрозила я. - Все дело завалишь!
   - Ты говоришь не как Белоснежка, а как Разбойница из "Снежной королевы", - вконец развеселился он.
   - Макс! - простонала я. - Перестань лыбиться, как идиот! Иначе готы тебя покусают. Их образ жизни - мировая скорбь и вселенская депрессия.
   - Да ты что? - натурально удивился Макс. - Они это что, серьезно? Или прикалываются?
   - Какие уж тут шутки! - Я сердито дернула его за рукав, пресекая веселье. - Сам увидишь! Поэтому сотри с лица свои улыбки, забудь про свои шуточки и лучше откуси себе язык, чем дай смешку сорваться со своих губ!
   - Звучит жутко, - Макс принял напускной скорбный вид.
   - Сойдет, - одобрила я. - А теперь поехали, а то нас уже заждались.
  

Глава вторая. Готы

  
   Кротовское кладбище отличалось своим древним происхождением. Большинству могил было больше ста лет - имена и даты жизни на покосившихся надгробиях полустерлись, а дорожки, ведущие к ограде, поросли бурьяном. Уже не осталось на свете тех, кто помнил обитателей этих захоронений и приходил ухаживать за их могилами... А ведь многие из тех, чьи кости давно сгнили в этой земле, были моими ровесниками и родились в то же время, что и я. Девушки носили такие же платья с корсетами, прикалывали к лифу букет фиалок, собираясь на бал, записывали кавалеров для мазурки и вальса в специальную книжечку, переписывали в альбомы стихотворения Блока и Волошина и мечтали прожить долгую и счастливую жизнь. Юноши сами писали стихи, мечтая превзойти популярность современных поэтов, влюблялись в грациозных балерин... И никто из них не задумывался, что совсем скоро грянет революция, которой многие не переживут, а через сто лет на их заброшенных могилах будут появляться только сборища странных молодых людей, новых декадентов, именующих себя готами.
   - Смотри-ка, Морозова Зинаида Кузьминична, твоя ровесница, Лизка, - не замечая моего мрачного настроения, окликнул Макс, указывая на одну из неухоженных могил. Буквы на надгробии были белыми, и в свете полной луны их было видно даже Максу с его не отличающимся остротой человеческим зрением. С надгробия смотрела выцветшая карточка строгой старухи в платке. Наверняка она умерла после тяжелой затяжной болезни, чувствуя себя обузой своим детям и поторапливая смерть.
   - Макс, - я досадливо поморщилась, - думай хоть иногда, когда говоришь!
   - Ой, прости, - он смутился, осознав свою бестактность
   Вот поэтому-то я всегда и обхожу стороной старые кладбища. Как-то раз, прогуливаясь по Ваганьковскому в поисках припозднившихся посетителей, я наткнулась на захоронение целого семейства князей Орловых, с дочерьми которых училась в гимназии. И так мучительно больно сделалось при мысли о том, что мои школьные подруги уже мертвы, а я по-прежнему хожу по земле, ношу распущенные волосы и короткие юбки по новой моде, читаю Машу Цареву вместо Марины Цветаевой, слушаю "Muse" вместо Шаляпина. Не знаю, сколько я там простояла. Только звонок мобильного телефона привел меня в чувство: Лидия волновалась, что скоро рассвет, а я до сих пор не вернулась домой. Вести свою машину я была не в состоянии - дрожали руки. Пришлось бросить "Ауди" на стоянке и ловить частника. Водителя я подгоняла так, будто опаздывала в аэропорт, и сулила ему тройную плату. Он даже растерялся, когда гонки по ночным улицам неожиданно закончились у входа в ночной клуб. Сунув ему денег и дождавшись, пока он уедет, я обогнула клуб и припустила бегом по безлюдной улочке к заветному бункеру. Не могла же я привести водилу прямо к дверям нашего убежища! Солнце уже вставало, когда я влетела в подвал с потайной дверью. На мое несчастье, Лидия в то время как раз увлеклась ролью заботливой мамаши, и влетело мне за мое легкомыслие по полной программе.
   Лидия! Я шагнула к ближайшей могиле, вспомнив наказ мамочки. Если забуду, она из меня всю душу вытрясет.
   - Что ты делаешь? - с удивлением спросил Макс, глядя, как я разрыхляю землю у оградки носком сапожка и собираю ее в носовой платок.
   - Лидия очень суеверна, - пояснила я, туго завязывая платок, и убирая в сумку. - Она считает кладбищенскую землю целебной при вампирских хворях.
   - А у вампиров бывают болезни? - Лицо Макса потешно вытянулось.
   Грех было не воспользоваться его замешательством.
   - Разумеется, - серьезно кивнула я. - Их много. Самые распространенные - отравления кровью с содержанием алкоголя или зараженной СПИДом, ожоги солнечными лучами и серебром, вывихи челюсти при неправильном захвате шеи. А самая страшная - вампирский грипп! Передается через кровь человека, покусанного ранее больным вампиром. Человеку хоть бы хны, а зараженный вампир погибает в страшных мучениях в течение суток. Ученые-вампиры всего мира бьются над поиском лекарства.
   Где-то в стороне, среди кромешной кладбищенской тьмы, мелькнули огни и зазвучали оживленные голоса.
   - Нам туда! - Я подтолкнула окаменевшего Макса к поросшей травой тропке и, стараясь не смотреть на надгробия, двинулась вперед, то и дело отодвигая ветви косматых деревьев, заслонявших путь.
   - Лиза, - приглушенно прошептал Макс мне в спину, - а ты сегодня уже закусила? А то как подумаю, что я на заброшенном кладбище в полнолуние в компании голодного вампира...
   - Макс! - Я обернулась и улыбнулась самой кровожадной своей улыбкой, обнажив клыки так, чтобы от них отразился призрачный лунный свет. Обычно подобная улыбка вводит человека в ступор, и этого для меня вполне достаточно, чтобы без проблем впиться ему в шею. - Еще одна подобная шуточка, и, честное вампирское, я забуду, что ты мой любимый младший племянник!
   - Впечатляет! - поежился Макс. - Дашь мастер-класс вампирских улыбок после моего превращения?
   - До превращения еще дожить надо, - я красноречиво клацнула зубами.
   - Предупреждаю, - не смутился племянник, - на всякий случай я натер шею чесноком!
   Я громко хмыкнула.
   - Что? - растерялся Макс.
   - Не забудь принять душ, когда вернешься домой, - посоветовала я. - А то Алина с ее токсикозом твою ароматную шею не оценит.
   - Знала бы она, где меня сейчас носит, - пробормотал Макс, отламывая одну из веток косматого дерева, закрывшего собой старую могилу, и обмахиваясь ей. - Ну и зверские же здесь комары! Лизка, тебя что, совсем не жрут?
   - Милый Макс, у меня нет ничего из того, что могло бы их заинтересовать, - нежно улыбнулась я. - Я имею в виду теплую, живую, сладкую...
   - Все-все, - хмуро перебил меня Макс, - я тебя понял. Свои на своих не нападают. А мне придется отдуваться за двоих. Вот же злыдня, хоть бы предупредила, я бы тогда спрей какой-нибудь взял!
   - Ты так говоришь, как будто я каждую ночь по кладбищам гуляю! - приглушенно прошипела я, замедляя шаг.
   Голоса молодежи звучали все отчетливей, свет фонарей пробивался сквозь частую листву, выхватывая из темноты отдельные фрагменты надгробий: то имена и даты жизни, то посвящения родных, то православный крест, то выцветшие взгляды и потускневшие лица тех, кого уже давно нет на белом свете.
   - Слышь, Лиз, - зашептал Макс, - а у тебя есть могила?
   Я резко развернулась, чуть не сбив его с ног.
   - Я имею в виду, для конспирации, - стушевался племянник. - В фильмах, я видел, вампиры так делают. После превращения инсценируют собственную смерть, хоронят пустой гроб, ставят памятник - ну, чтоб никто не подкопался!
   - Макс, если тебя сейчас волнует, будем ли мы устраивать вам с Алиной пышные похороны после превращения, то обломись. Раньше, может, и организовали бы и место на Ваганьковском, и похороны с кремлевским оркестром, и банкет в "Дягилеве". А сейчас кризис. Накладно!
   - Лиз, - набычился Макс, - ну что ты в самом деле! Я ж тебя нормально спрашиваю. Можешь нормально ответить?
   - Могу, - кивнула я. - Кончай смотреть дурацкие фильмы, и тогда не будешь страдать дурацкими вопросами.
   - Значит, не будете нам с Алинкой памятники заказывать? - повеселел Макс, прихлопнув комара на шее.
   - Нет, только поминки в заводской столовой эконом-класса. А теперь соберись и за дело!
   Я двинулась вперед, уже не скрывая наше присутствие от готов.
   Местом для сборища тусовка выбрала богато украшенный склеп в центре кладбища. Надо же, не ожидала здесь такой увидеть! Наверняка со склепом связана какая-нибудь душещипательная трагическая история: юную невесту в день свадьбы затоптало лошадьми или обедневший молодой граф, не добившись взаимности от вероломной красавицы, пустил себе пулю в лоб. Хотя какой же он обедневший, если после смерти ему такой мини-дворец отгрохали? На мгновение я даже забыла, зачем мы сюда пришли, залюбовавшись строением из потемневшего камня - имитация остроконечных башен по бокам, у входа в склеп застыли изваяниями две химеры. Ничего себе, да фасад склепа - миниатюрная копия парижского Нотр-Дама! Неудивительно, что могила стала местом паломничества готов.
   Но почти сразу по глазам ударил яркий свет фонаря, направленного в лицо, и я отшатнулась, прикрыв глаза руками, и чуть не упала на Макса.
   - Приветствуем вас, братья и сестры! - замогильным голосом провыл Макс, удержав меня за плечи. И, убедившись, что я крепко стою на ногах, сделал широкий взмах рукой, словно снимал шляпу в знак уважения к собравшимся.
   - Дурак! - прошипела я, заслоняя его спиной, и поспешила исправить промах племянника. - Злой вам ночи, дети тьмы! Разрешите примкнуть к вашему печальному обществу!
   Два десятка пар глаз, густо обведенных черной подводкой, в недоумении уставились на нас. Черт, не стоило надеяться на экспромт, надо было посмотреть в Интернете правила общения с готами, прежде чем соваться на кладбище! А все папочка виноват - не дал даже ночи на подготовку.
   Готы таращились на нас, как на инопланетян, а мы таращились на готов. Ну где еще такое увидишь? Только на кладбище в полнолуние рядом со склепом в готическом стиле. Восемь парней, загримированных под Дракулу, и четырнадцать девушек, одетых, как дьяволицы на шабаше. Выбеленные пудрой лица, которые кажутся лишенными волос черепами - выкрашенные в черный цвет прически сливаются с темнотой. Обведенные черной помадой рты - словно у упырей, наевшихся кладбищенской земли. Расширенные черные зрачки - то ли от удивления, то ли от темноты, то ли от вина, явный запах которого витал в воздухе. Траурные одежды - словно безутешные родственники и друзья собрались на похороны. Интересно, кто же все-таки покоится в этом загадочном склепе?
   В следующий миг я уже глубоко пожалела о своем любопытстве. Дверь склепа зловеще заскрежетала, выпуская полоску потустороннего зеленоватого света, и я обмерла, вспоминая все фильмы ужасов про зомби и восставших мертвецов. Думаете, если я вампир, то мне нечего бояться? Как бы не так, мне свое существование тоже дорого. Зомби, может, и тупые существа, но если скопом навалятся, то даже от вампира кости на кости не оставят. А вампиру, обитающему в склепе, может крайне не понравиться появление другого вампира. Это ж злостный конкурент, покушающийся на самое ценное, что есть у вампира, - на кров и питание. В прошлом были нередки случаи, когда вампиры пролетарского происхождения, укрывшись красным знаменем, пробирались в склеп, где мирно дневал вампир из графского рода, и недрогнувшей рукой вгоняли осиновый кол или серебряную вилку ему в сердце. Дальше оставалось только подмести пепел конкурента, врезать в дверь замок - чтобы другим неповадно было, и отметить новоселье в комфортабельном склепе. Со временем самозванцы даже забывали свои собственные имена и начинали представляться потомками аристократических семей, в качестве бесспорного аргумента приводя фамильный склеп, в котором они живут уже не первый десяток лет. И по сей день шикарный склеп где-нибудь на тихом заброшенном кладбище среди старомодных вампиров ценится так же, как особняк на Рублевке у новых русских.
   А что, если отец был не прав в своих предположениях? Что, если Василия убили не готы? Глядя на этих юных мальчиков и девочек было сложно представить их в роли Ван Хелсинга или Баффи, безжалостно расправившихся с Василием. Что, если Василий погиб от рук вампира, на территорию которого посягнул? Наверняка, бывшему кучеру приглянулись и роскошный склеп, и прикормленная тусовка, которая по первому требованию подставляет свои вены клыкам вампира. Да только владелец склепа оказался Василию не по зубам и сам убрал с дороги наглого соплеменника. А записка "Покойся с миром, вампир" - просто для отвода глаз, на случай, если у убитого найдутся родственники, жаждущие отмщения. Чего проще пустить их по ложному следу - пусть роют землю клыками, ищут Охотника на вампиров.
   Макс героически заслонил меня собой и сжал кулаки, готовый защищаться. Милый наивный Макс. Уж если нам и придется вступить в схватку с неведомым существом, то у племянника нет никаких шансов выйти из нее живым. Если кто и сможет дать отпор монстру, то только я. Как минимум, задержу противника, пока Макс не скроется за кладбищенской оградой. Но разве этого дурака заставишь бежать и оставить меня без помощи? Ох, и идиотская же была затея брать на кладбище Макса!
   Тем временем дверь склепа отворилась, и между двух каменных химер возник высокий темный силуэт с фонарем в руке. Я быстро оценила соперника. Мужчина. Высокий. Физически развитый. На вид лет двадцати двух. Во всяком случае, на момент заключения в склеп. Втянула воздух ноздрями - трупный запах отсутствует. Значит, не зомби. Вампир. Можно попробовать договориться. Если только он сразу не бросится в бой.
   Вампир приподнял фонарь, рассматривая нас. И тут луна, выползшая из-за облака, высветила готические вензеля на фасаде склепа, а под ними - полное имя покойника. Жан-Мари Треви. Француз.
   Оттолкнув Макса в сторону, я шагнула к вампиру и торопливо заговорила по-французски, спеша донести до незнакомца, что мы не претендуем на его склеп и пришли с миром. В кои-то веки пригодились знания, которыми меня пичкали французские гувернеры!
   Глаза француза сузились, на восковом в свете луны лице отразилось недоверие.
   - Мы сейчас же уйдем, - торопливо добавила я на его родном языке, - уйдем, и больше никогда вас не побеспокоим.
   - Во шиза! - глядя, как я распинаюсь, просвистел кто-то из готов.
   За спиной француза мелькнула тень, и из склепа показалась девушка в длинном черном платье с тугим корсетом и пышной юбкой. Ее волосы были на старинный манер убраны наверх. Я осеклась, не завершив фразу. Не Жан-Мари, а Жанна-Мари! Вот кто истинная владелица шикарного склепа. И вон как она напряглась, глядя на меня. Того и гляди глаза выцарапает! Я уже приготовилась повторить француженке все то, что только что говорила мужчине, как она шагнула ко мне и прошипела на чистейшем русском, обдав запахом плохого вина:
   - Слышь ты, дешевка, не раскатывай губы на моего парня!
   От изумления я чуть клык не проглотила.
   - Спокойно, Лилит! - удержал подругу "Жан-Мари". - Ты же знаешь, я люблю только тебя! - И, видя, что девушка по-прежнему полыхает от ревности, добавил: - До смерти.
   Эта фраза возымела чудесное действие: незнакомка расслабилась, прижалась к своему другу, ластясь, как кошка, и игриво промурлыкала:
   - И после смерти тоже.
   Я фыркнула, прочитав мысли смертного. Подружка уже так достала его своей ревностью, что он страшно перепугался при мысли, что и после смерти она его в покое не оставит.
   - Что смешного? - тут же ощетинилась ревнивая брюнетка. - Откуда вы вообще взялись?!
   Я не успела ответить, как Макс с силой стиснул меня за локоть и заговорил:
   - Моя двоюродная кузина приехала из Франции. В Париже она состоит в местном клубе готов. И, приехав в Москву, она мечтала познакомиться с единомышленниками.
   Я обалдело уставилась на Макса. Что он вообще такое несет? Он едва заметно мне подмигнул: мол, подыграй!
   - Оui, oui. - Я ошеломленно покивала и, в знак подтверждения своей приверженности к готическому мировоззрению, процитировала Гофмана: - Жизнь -- безумный кошмар, который преследует нас до тех пор, пока не бросит наконец в объятия смерти.
   - Какие мудрые слова, - зашептались готы.
   - В знак уважения она привезла вам горсть земли с могилы Оскара Уайльда на кладбище Сен-Женевьев де Буа, - продолжил распинаться Макс и выжидающе вытаращился на меня. Я ответила ему недоуменным взглядом.
   "Земля в твоей сумочке, балда!" - прочитала я в мыслях Макса. Стараясь не расхохотаться, я с самым торжественным видом вытащила платок и вручила его "Жану-Мари". Свертком тут же завладела его подружка. Тонкие пальцы с черными ногтями быстро принялись развязывать узелок.
   Остальные готы с почтением подтянулись к склепу, вытягивая шеи и стремясь приобщиться к французскому сувениру.
   Надо отдать должное выдумке Макса - мое иностранное гражданство и знаковый презент мгновенно расположили к нам собравшихся. Платочек с землей двинулся по кругу, юноши и девушки с почтением погружали в него пальцы, стремясь удержать под ногтями хоть комочек, так что, обойдя все руки, землица значительно поредела.
   Затем собравшиеся потянулись ко мне, называя свои имена.
   Двое из склепа представились Цепешем и Лилит.
   Милая застенчивая девушка, через грим которой проступали веснушки, с именем кровожадной богини Кали. Видела ли она хотя бы однажды изображение этой богини? Попирающую труп и держащую отсеченную голову демона? С поясом из человеческих рук и гирляндой из пятидесяти черепов? Сомневаюсь...
   Нервно кусающая губы худая высокая готесса с неопрятным маникюром, представившаяся Друзиллой - полоумной вампиршей из сериала про Баффи.
   Девушка с точеной фигурой, затянутой в черный латексный комбинезон, и с косой челкой, падающей на заплаканные глаза, назвалась именем печально известной венгерской графини Батори, замучившей до смерти тысячи молодых крестьянок в подвалах своего замка. Вот только графиня убивала ради того, чтобы сохранить молодость и продлить жизнь. А весь вид ее тезки-готессы говорит о том, что она призывает смерть: и скорбно поджатые губы, которые кажутся еще тоньше из-за черной помады, и трагически сведенные брови, и безысходность во всем облике. Поставить бы ее под душ, смыть бы траурный макияж, отобрать томик мрачных стихов Эдгара По, который она сейчас сжимает под мышкой, и запереть в комнате с круглосуточной трансляцией комедий - через неделю вышла бы оттуда другим человеком.
   А парни? Молчаливый и нескладный Калиостро. Общего у него с легендарным графом из "Формулы любви" - только болезненная худоба да крючковатый нос. Ни стати, ни величия киношного героя у гота и в помине нет.
   Похожий на тень Ворон с нелепо раскрашенным лицом и запавшими от бессонных ночей глазами, горящими как угли. От парня исходила ощутимая угроза. Наверняка, прохожие, увидев его "при параде", шарахаются в стороны, а встречные бабульки истово крестятся.
   А вот от худощавого, чуть повыше меня паренька никакого подвоха не ждешь. Невзрачное лицо, впалые скулы, скудная поросль на подбородке, всклокоченные волосы - его одинаково можно принять и за безумного геймера, и за прилежного студента, проводящего вечера с учебниками.
   - Вийон, - коротко представился он, скользнув по мне равнодушным взглядом. А вот я, наоборот, взглянула на неприметного паренька с интересом. Вот уж не ожидала здесь встретить любителя средневекового французского поэта. Да к тому же страстно воспевавшего жизнь!
   Франсуа Вийон охотно и подробно описывал смерть, но лишь затем, чтобы призвать наслаждаться жизнью здесь и сейчас. Ведь в его понимании любая жизнь куда лучше смерти. В своей знаменитой "Балладе о повешенных", описывая превращение живой плоти в бездушный прах, Вийон отнюдь не смакует смерть, а ужасается ею. Вийон знает, о чем пишет - сам на эшафоте однажды стоял и уцелел в последний миг, после чего всегда страшился смерти и стремился взять от жизни все. Интересно, паренек-гот хоть понял смысл этого стихотворения? Или просто впечатлился описаниями "вот мы висим на рели вшестером, плоть отпадает от костей кусками" и "сечет нас ночью дождь по черепам", так что решил взять себе имя поэта?
   Но расспросить парня не было возможности. Он уже отвернулся от меня. И его равнодушие не было маской. Я видела, что мое появление произвело оживление среди мужской половины готов. Даже Ворон - и тот поклевывал меня взглядом, а уж какие мысли витали в головах Цепеша и Калиостро - даже не спрашивайте, стесняюсь передать. Признаюсь только, что желание прогуляться со мной до дальней могилки было самым невинным из того, что мне открылось. Однако на Вийона я не произвела ни малейшего впечатления, всем его вниманием владела Батори. Не надо было даже его мыслей читать, чтобы понять, что тот беззаветно и, увы, совершенно безответно, влюблен в холодную и нелюдимую красотку.
   А вот парочка, которая предстала моему взору последней, напротив, от неразделенных чувств не страдала. Невзрачный паренек с собранными в хвост волосами и неумело замазанными прыщами на лбу, взявший себе имя безжалостного Лестата из "Интервью с вампиром", нежно обнимал свою подружку.
   - Клаудия, - тонким голоском пропищала та, старательно копируя образ девочки-вампира из того же фильма. Детское личико и завитые волосы довершали облик.
   Какие же они все еще дети!
   - Расскажите моей кузине об этом склепе, - попросил Макс, когда все были представлены. - Ее страшно заинтересовала его история.
   Цепеш с гордостью начал рассказ.
   - Здесь похоронена семейная пара - Жан и Мария Треви. Жан был французом, и попал в Россию с войсками Наполеона в 1812 году. Во Францию он не вернулся - остался служить гувернером у местного помещика. Там же он познакомился с Марией - одной из горничных. Молодые люди полюбили друг друга и поженились. Вскоре после свадьбы Жан получил известие о богатом наследстве, которое оставил ему бездетный дядюшка. Жан уехал во Францию, продал особняк, забрал причитающиеся ему деньги и вернулся сюда. Помещик, у которого он служил, к тому времени порядком разорился и согласился продать Жану часть земли под строительство дома. По задумке Жана дом должен был быть огромным и красивым, как дворец. Первый этаж был выложен наполовину, когда Мария умерла во время родов. Ребенка тоже не спасли. Жан был вне себя от горя, строительство приостановилось, а Жаном овладела новая идея - соорудить для любимой жены великолепный склеп. Что из этого получилось, вы можете видеть сами. В тот самый день, когда склеп был закончен, Жан вернулся в свою комнату, лег на постель и умер.
   - Просто не видел смысла, к чему ему жить дальше, - растроганно пояснила Лилит.
   - Со временем фундамент особняка развалился, а вокруг склепа стали возникать новые захоронения, и появилось целое кладбище, - закончил свой рассказ Цепеш.
   - А сундуки с золотом, то самое богатое наследство Жана, так и не нашли, - сверкая глазами, добавила Лилит. - Никто так и не знает, куда Жан спрятал свои сокровища.
   - Хорош трепаться, - с недовольным видом оборвал ее Цепеш. - Это все байки для дурачков.
   Я спрятала улыбку, прочитав в мыслях парня, что он мечтает отыскать пропавшие сокровища. Даже деньги на металлоискатель откладывает уже который месяц.
   - А о склепе теперь ходит поверье, - вмешалась Кали, - что если влюбленные войдут туда в полночь и скрепят свой союз поцелуем, то они будут вместе до самой смерти.
   - И после! - пылко добавила Лилит, собственническим жестом обнимая помрачневшего Цепеша.
   Так вот что парочка делала в склепе!
   - Так у вас сегодня готическая свадьба? - удивился Макс.
   - Нет, у нас сегодня день поминовения. Сорок дней со дня трагической гибели Мастера, и мы собрались здесь, чтобы почтить его бессмертную душу, - провозгласил Цепеш.
   Мы с Максом красноречиво переглянулись, и Макс спросил:
   - А кто это - Мастер?
   Цепеш обвел взглядом своих товарищей:
   - Ну что, посвятим гостей в нашу тайну?
   Готы не возражали, и Цепеш торжественно сообщил:
   - Мастер был одним из бессмертных и принадлежал к касте высших вампиров.
   Я закашлялась. Слышала бы мама, что бывшего кучера причислили к высшим вампирам, кровью бы поперхнулась. В нашей иерархии он топтался где-то в самом низу.
   Макс, наклонившись, постучал меня по спине и одними губами прошептал:
   - Что, завидно?
   Вместо ответа я щелкнула зубами.
   - Моя кузина потрясена, - перевел Макс собравшимся. - Разве вампиры существуют?
   Готы в возмущении загалдели. Сама мысль о том, что вампиры - миф, привела их в полнейшее негодование. Батори подскочила к нам, выставила шею, на которой алели две точки от зубов, и воскликнула:
   - А на это вы что скажете?
   Скажу, что для укуса месячной давности ранки выглядят чересчур свежо.
   - Ее укусил сам Мастер! - с завистью в голосе сообщила Кали. - Не все из нас успели удостоиться подобной чести.
   Судя по нескрываемой зависти, до самой девушки очередь не дошла.
   Батори нервно почесала едва затянувшуюся ранку, расковыряв ее до крови, и я шумно сглотнула, отведя глаза от соблазнительного зрелища. Вот почему ранка выглядит свежей! Значит, другого вампира здесь все-таки нет.
   Я изобразила живейшую заинтересованность:
   - Расскажите мне о нем. Каким он был и почему погиб, если он бессмертен?
   - Мастер был прекрасен, - проговорила Батори, и взгляд ее затуманился.
   - Он был высоким, - подхватила Кали.
   - Сильным! - добавила Клаудия.
   - И вечно молодым! - вставила свое слово Друзилла.
   Я с недоумением сглотнула слюну. Даже жажда на время отступила. Они что, это серьезно? Это все о низком, хромоногом, неказистом, рябом, разменявшем пятый десяток Василии, которого я знаю?
   - А на кого из знаменитостей был похож Мастер? - выдавила я. - Я хочу представить себе его типаж.
   Девчонки наперебой загалдели.
   - Он был вылитый Том Круз в "Интервью с вампиром"! - в экстазе закатила очи Лилит.
   - Орландо Блум! - с придыханием пискнула Клаудия.
   - Джонни Депп в фильме "Эдвард Руки-Ножницы", - выдала свое видение Друзилла.
   - Вылитый солист "Лакримозы"! - пылко присовокупила Кали.
   - Хит Леджер в "Темном рыцаре"! - трагически всхлипнула Батори.
   Опасаясь, как бы девчонки не подрались из-за того, чье сравнение Мастера ближе к оригиналу, я обратилась к молчащим парням:
   - А вы что скажете?
   - Мастер был настоящим Принцем Ночи, - веско произнес Цепеш.
   - Он был необыкновенно благороден и мудр, - высказал свое мнение Лестат.
   - Как и всякое существо, прожившее на свете семьсот лет, - с почтительностью добавил Ворон.
   Сколько?!
   Макс, удивленный не меньше меня, не удержался от возгласа:
   - Так много?!
   - Да, - с гордостью кивнул Цепеш, - Мастер был соратником самого Влада Дракулы.
   - Он вам сам об этом рассказывал? - уточнил Макс, подразумевая немоту Василия.
   Цепеш не растерялся:
   - Мастер был очень молчалив, но со временем нам удалось узнать подробности его жизни.
   Молчалив - это мягко сказано. Василий был нем, как Герасим из рассказа "Муму", за все время я от него не слышала ничего, кроме мычания.
   Однако готы ни словом не обмолвились о физическом недостатке своего Мастера, и нам пришлось принять их версию биографии Василия. У меня не было сомнений в том, что винить Василия в чудовищной лжи не стоит - учитывая уровень развития его интеллекта, он был просто не в состоянии сочинить такую складную историю. Очевидно, про возраст и знакомство с Дракулой ребята выдумали сами, по-своему расценив мычание Василия.
   По словам Цепеша, Василий появился на кладбище впервые полгода тому назад. А дальше мне уже не составило труда восстановить картину. Не знаю, уж какая нужда загнала сюда вампира, но только заметив отбившуюся от стайки приятелей Батори, остановившуюся у заброшенной могилы, Василий решил перекусить. Представляю себе удивление бывшего кучера, когда добыча не только не оказала сопротивления, но и добровольно подставила шею, а потом склонила перед Мастером колени и умоляла познакомиться с ее друзьями. Так Василий был возведен в ранг Мастера, провозглашен Принцем Тьмы и стал частым посетителем сборищ готов.
   - Мастер обещал сделать нас подобными себе. Но не успел, - с грустью поведала Кали.
   - Что с ним случилось? - быстро спросил Макс.
   - Он исчез и не появлялся несколько дней, но мы не придали этому значения, - сказал Цепеш. - Он нередко пропадал и раньше. Но когда Мастер не пришел на День рождения Батори, чтобы выразить ей свои соболезнования, мы поняли, что что-то произошло...
   Батори, закрыв лицо руками, уронила лицо в колени. Ее плечи беззвучно вздрагивали, и Кали с Клаудией бросились утешать подругу. Вийон тоже засуетился и протянул Батори бутылку минералки, но убитая своим горем девушка зло оттолкнула его руку. На парня стало больно смотреть, и я отвела глаза.
   - И вы пошли к нему домой? - настойчиво спросил Макс.
   - Домой? - Цепеш покачал головой. - Мы не знали, где находится его склеп. Но решили поспрашивать по окрестностям. И вот в ближайшем поселке нас настигла трагическая весть: Мастер коварно убит.
   - Кто это сделал? - Макс так и подался вперед.
   - Силы тьмы, если бы мы только знали! - с отчаяньем воскликнул Цепеш.
   - Я бы вонзила осиновый кол в его проклятое сердце так же, как он пронзил бессмертное сердце Мастера! - истерично выкрикнула Батори, размазывая по лицу черную подводку.
   Жажда становилась невыносимой. Меня уже мутило от аромата живой крови, витавшего в воздухе, а две ранки на шее Батори магнитом притягивали мой взгляд. Я встала на ноги и кивнула Максу:
   - Идем.
   - Но мы еще не расспросили их до конца! - запротестовал он.
   - Идем, - с нажимом повторила я и еле слышно добавила. - Или я сейчас не сдержусь и вцеплюсь кому-нибудь в глотку, и меня возведут в Принцессы Тьмы. Ты этого хочешь?
   - Понял. - Макс быстро поднялся с места.
   Готы, столпившиеся вокруг рыдающей Батори, не обратили на нас внимания. Когда мы уже ступили на тропинку между могил, нас окликнул удивленный голос Цепеша:
   - Эй, вы уже уходите?
   - Да, нам пора, - бросил Макс. - Спасибо за компанию.
   - Давайте я вас провожу, а то тут заблудиться можно.
   - Не надо, - простонала я сквозь зубы, вцепившись Максу в локоть.
   - Что? - не расслышал подошедший Цепеш.
   - Мы сами, - остановил его Макс.
   - Да ладно вам, тут такие дебри. Не хотелось бы, чтобы у нашей французской гостьи ...
   И, пройдя мимо и обдав меня ароматом горячей крови, Цепеш пошел впереди, уверенно ориентируясь в темноте и ведя нас протоптанной тропкой. Сдерживаться больше не было сил. Убедившись, что голоса готов стихли далеко позади, я толкнула Макса к оградке ближайшей могилы, прошипев ему.
   - Отвернись!
   - Что? - Он споткнулся о кочку.
   - Умоляю, без вопросов. Просто не смотри.
   - Вы чего там? - обернулся к нам Цепеш.
   Разделяющие нас пять шагов я одолела одним махом.
   - Я знал, что тьма не оставит нас, - в восторге прошептал парень, глядя на мой алчно приоткрывшийся рот.
   Глупо сдерживать голод, когда добыча сама не прочь подставить тебе шею. Я воспользовалась щедрым предложением Цепеша и припала к его вене.
   После того, как я усадила ослабевшего парня на землю и велела Максу следовать за мной, тот не проронил ни слова. Только шумно дышал за моей спиной и держался на расстоянии, словно боясь ненароком меня коснуться. Я первой нарушила затянувшуюся тишину.
   - Итак, мы узнали все, что нужно. Детишки здесь ни при чем. Они обожали Василия, видели в нем высшее существо и мечтали стать такими, как он. Надеюсь, Василий не собирался в самом деле превращать их. Иначе у него возникли бы серьезные проблемы с нашей семьей.
   - С ним все будет в порядке? - натянуто спросил Макс.
   Я досадливо поморщилась.
   - С этим мальчишкой, возомнившим себя Дракулой? Да что с ним станется? Может, хоть дурная кровь из него вышла, и он теперь поумнеет. Ты хоть понимаешь, чем он со своей подружкой занимался в склепе? Вот же извращенцы! Хуже этого только человеку влюбиться в вампира - это уже некрофилия в чистом виде.
   - А если вампир влюбится в человека? - неожиданно спросил Макс.
   - Опять книжек начитался? - прошипела я. - Перестань читать всякую чепуху!
   - А что? - Макс пристально посмотрел на меня. - Скажешь, никогда не влюблялась в обычного мужчину?
   - Хорошего же ты обо мне мнения, - пристыдила я. - Совсем меня за идиотку держишь? Надо быть полной дурой, чтобы влюбиться в человека.
   - А что такого? - не понял Макс. - С Манюней же ты дружишь, а она тоже человек.
   - Дружба - это другое, - возразила я. - В дружбе физический контакт сведен к минимуму. Поцелуй в щечку при встрече и короткие дружеские объятия я уж как-нибудь переживу без особых мучений. А вот как прикажешь сдерживать свой голод во время поцелуев или еще чего больше? Это все равно, что облизывать витрину кафетерия, не имея возможности съесть пирожное.
   Макс притих.
   - И все равно, каждый раз отправляясь на встречу с Манюней, я хорошенько подкрепляюсь, - добавила я. - Чтобы во время болтовни с ней меня не терзал соблазн вцепиться ей в глотку.
   - Тебя привлекает кровь Манюни?! - Макс уставился на меня с таким ужасом, как будто я призналась в том, что пью кровь младенцев на полночный полдник.
   - Уж извини, - пожала плечами я, - такая у меня природа.
   - Не дай бог когда-нибудь так оголодать, чтобы захотеть крови Манюни, - содрогнулся Макс. Он не понимал мою дружбу с Манюней, но я на него не обижалась. Доживет до моих лет - тогда пересмотрит свои взгляды на мир.
   Вспомнив о наказе Лидии, я притормозила у заброшенной могилы.
   - Макс, у тебя платок есть?
   Племянник, покопавшись в карманах, вытащил пачку "Winston", вытряхнул из нее остатки сигарет и протянул мне.
   - Сюда набери.
   Стоило мне присесть на корточки, как в воздухе запахло никотином.
   - Ох, Макс, - я покачала головой, собирая землю, - бросай ты это дело. После превращения все равно об этой гадости придется забыть.
   Макс невозмутимо стряхнул пепел на землю, но я заметила, как дрожат его пальцы.
   - Думаю, после всего, что сегодня произошло, я имею право на сигарету, - глухо произнес он.
   Черт, не стоило при нем утолять жажду! Раньше Макс никогда не видел, что я пью кровь. Одно дело - знать о том, что твои милые дядюшки и тетушки хлещут человеческую кровь, и другое - увидеть, как они это делают. Помню, когда я, еще до своего превращения, случайно застала Лидию, сосущую кровь из взрезанного запястья горничной, я на мать неделю без содрогания смотреть не могла. Надеюсь, Макс менее впечатлителен.
   Наполнив пачку, я выпрямилась и взглянула ему в глаза.
   - Послушай, Макс. Мне жаль, что ты это видел. Но парень сам виноват. Нечего ему было за нами увязываться.
   - Скажи мне, Лиза. - Макс сделал глубокую затяжку и щелчком отбросил сигарету под ноги. - Если бы сейчас ты могла вернуться на много лет назад и вновь стать человеком, согласилась бы ты на укус вечности?
   Луна за спиной Макса освещала потемневшее надгробие. Свет падал так, что была видна только часть даты на памятнике. Год моего рождения.
   - Понимаешь, Макс, - хрипло сказала я, - если бы я не согласилась тогда на это, сейчас бы я не стояла на земле, а лежала бы под землей. Возможно, под одной из этих плит. Подумай об этом, прежде, чем осуждать меня. И всех нас.
   Я развернулась и зашагала к выходу. Макс быстро нагнал меня, и его рука мягко сжала мое плечо.
   - Лиз, я не осуждаю тебя, - сдавленно пробормотал он. - Я просто пытаюсь понять для себя, стоит ли оно того. Ведь пока у меня еще есть выбор.
   - У тебя есть не выбор, у тебя есть шанс, - поправила я. - И этот шанс дается лишь одному человеку из тысячи. Сгнить в земле через пятьдесят лет или прожить на свете двести, а при благоприятном стечении обстоятельств и все пятьсот лет. И все эти годы быть молодым и полным сил, а не превращаться день за днем в ходячую развалину.
   - Но это моя жизнь, Лиза, - упрямо возразил Макс. - И я хочу распорядиться ей сам.
   - Ты можешь распорядиться своей жизнью, Макс. А можешь ее профукать. Вот и весь выбор. Другого не дано.
  
   ОБНОВЛЕНО 19.11.2009
  
   Глава третья. Вампир в качестве приманки
  
   Заголовок на первой полосе желтой газеты кричал: "Камилла Корнилова на роль жертвы вампира. Кино? Или страшная реальность?" К передовице прилагалось фото Камиллы в образе невинной овечки из недавней фотосессии в окружении самых знаменитых киновампиров: Дракулы, Лестата, Луи, Селены.
   Сама статья была еще бредовее, в этом я убедилась с первых строк:
   "Ночь, улица, фонарь, припозднившаяся красавица и незнакомец с клыками вампира. Это не зарисовка из сценария к фильму ужасов, а вчерашняя ночь из жизни знаменитой актрисы Камиллы Корниловой.
   Похоже, Москву и область ждет нашествие вампиров. Летом мы уже сообщали о шокирующем убийстве в Кротове. Тогда неизвестный вбил в сердце местного жителя Василия Иванова осиновый кол и оставил на стене комнаты надпись: "Покойся с миром". На днях тема вампиров получила неожиданное продолжение уже в Москве. Поздно ночью было совершено нападение на известную актрису Камиллу Корнилову.
   Звезда сериала "Золушка с Рублевки" возвращалась домой после фотосессии для известного журнала. Припарковав автомобиль на охраняемой стоянке в пяти минутах от дома, Корнилова покинула стоянку и направилась к жилому комплексу. На середине пути, у забора стройплощадки, вдруг появился неизвестный мужчина.
   "Он как из-под земли появился, - рассказывает актриса.. Я заметила его, когда нас разделяло уже несколько шагов. Он был высоким, хорошо одетым и его внешность не вызывала страха".
   Хотя на улице никого не было, Корнилова не почувствовала в нем угрозы и решила, что это ее поклонник. Мужчина приблизился и перегородил актрисе дорогу.
   "Он просто молча смотрел на меня, - вспоминает Корнилова. - И, чтобы его приободрить, я даже спросила, дать ли ему автограф? Или, быть может, он желает со мной сфотографироваться?" В ответ мужчина хищно улыбнулся, и актриса увидела у него во рту длинные клыки. Но и тут Корнилова не испугалась! "Я решила, что кто-то решил меня разыграть, - объясняет Камилла. - Даже сказала ему: "Выглядят почти как настоящие. Я почти боюсь. Кто тебя нанял?". В ответ незнакомец схватил актрису за плечи и в мгновение око оттащил к забору стройплощадки. И тут актрисе стало по-настоящему страшно.
   "Я умоляла его, - с дрожью вспоминает Камилла. - Просила забрать деньги из сумочки, готова была снять с себя бриллиантовые серьги - подарок супруга на годовщину свадьбы. Но ему ничего этого было не нужно. Готова поклясться, он хотел меня укусить!" Мужчина наклонился к актрисе, но внезапно отшатнулся и зашипел.
   "Он исчез так же стремительно, как и появился, - рассказывает Корнилова. - Словно сквозь землю провалился".
   Шокированная нападением, актриса добралась до дома и заперлась на все замки. "Я не сразу догадалась, что меня тогда спасло, - признается она. - Уже позже, снимая с себя украшения, я заметила на шее серебряное колье, которое я забыла вернуть после фотосессии. Я знаю, мои слова покажутся странными. Но что еще могло заставить того мужчину отпустить меня живой? Мы были совершенно одни, и никто не мог прийти мне на помощь. Тут поневоле поверишь во всякую мистику".
   Сообщать о нападении в милицию Корнилова не стала. "Лица его я не помню. Знаю, это звучит странно, ведь он не скрывал своего лица и я видела его, когда он ко мне приблизился. Но у меня в голове словно туман. Ничего не могу вспомнить! - объясняет актриса. - Если встречу его снова - даже не узнаю". Супруг актрисы, известный кинорежиссер Никита Брусникин очень переживает из-за нападения на жену и пообещал приставить к ней охранника.
   От себя добавим, что это таинственное происшествие оставляет массу вопросов. Был ли нападающий на самом деле и как он выглядел? Сказать сложно. Нападение произошло вне поля зрения камер наблюдения, которые установлены на стоянке и у подъезда дома Корниловой. Был ли мужчина, напавший на актрису, вампиром? И каковы были его цели? Хотел ли он утолить жажду и Корнилова случайно попалась ему на глаза? Или их встреча была не случайной? Что, если вампирам приглянулась актриса, и они захотели сделать обольстительную брюнетку, недавно вошедшую в список ста самых сексуальных знаменитостей Москвы, одной из них? Остановятся ли они в этом случае, потерпев неудачу? Вернется ли вампир, чтобы закончить начатое? Станет ли звезда сериала "Золушка с Рублевки" первой бессмертной в нашей тусовке знаменитостей? И защитит ли актрису от их повторного нападения присутствие бодигарда? Быть может, куда надежнее ожерелье из чеснока и осиновый кол?"
   - Кто придумал этот бред? - только и смогла вымолвить я, отложив газету.
   - Но-но! - осадил меня отец. - Никита старался, сочинял историю для Камиллы.
   - Вот и видно, что перестарался! - фыркнула я. - Получился отрывок из его сценариев, на которые ни один простак не купится.
   - Это ты зря, - возразила Лидия. - Журналист же купился! Вон как складно все Милочкины слова изложил. До главного редактора дошел, первую полосу под статью выбил, - Она любовно разгладила газету. - Теперь Охотник точно клюнет на удочку.
   - А ну-ка, - я рванула газету из ее рук, раскрыла на нужной странице и, убедившись в своей догадке, хмыкнула. - Журналист тот же самый, что в дом Василия выезжал. Камилла что-нибудь у него узнала?
   - Она как раз должна приехать, чтобы рассказать. Кстати, - Лидия с тревогой взглянула на часы, - пора бы уже ей и появиться.
   Камилла явилась через два часа - румяная и сытая.
   - Могла бы и предупредить, что задерживаешься, - сердито заметила я. - Мы бы тоже успели сбегать подкрепиться. А то сидим тут, как привязанные.
   - Я не из-за этого опоздала, - с довольной улыбкой возразила наша звезда. - Перекусила я по дороге - превысила скорость, вот ко мне гаишник и привязался. Как тут отказать себе в десерте? Вы лучше послушайте, кто ко мне на съемочную площадку заявился и требовал аудиенции!
   - Неужто Охотник? - ахнула Лидия.
   - Не могу утверждать, - Камилла гордо распрямила плечи, - но, похоже, он самый.
   - Как это не можешь утверждать? - нахмурился отец. - Ты разве не проверила его мысли?
   - Ты же знаешь, я в этом не особо сильна. - Камилла изобразила досадливую гримаску. - Это Лиза читает всех, как раскрытую книгу, а у меня, как включаю телепатию, ощущения такие, будто слушаю приемник с плохим сигналом. К тому же в голове у мальчишки сплошной мусор, и не разберешь, что из этого правда, а что домыслы.
   - Но Василия ведь он убил? - поинтересовалась Лидия.
   - Василия он видел и был уверен в том, что он вампир, это точно, - подтвердила Камилла. - Но убил ли его он или это был кто-то другой, я не поняла.
   Лидия разочарованно вздохнула, Камилла обиженно поджала губы и заметила:
   - Между прочим, я в дознаватели не нанималась. Моей задачей было заинтересовать парня, выманить его из подполья и заставить обратиться ко мне. И, замечу, это было не так просто! Парень рвался на студию с таким упорством, что охрана приняла его за сумасшедшего и слегка помяла. Мне они даже звонить не стали. Хорошо еще, что я сегодня ушла рана - к вам торопилась. Как раз застала, как они его успокаивали на проходной. А уж когда он меня увидел и вопить начал, что он все знает про вампиров и может мне помочь, я поняла, что рыбка попалась. Очень прыткий мальчик! Охранники не сразу его отпустили. Все боялись, что он меня покалечит. Насилу уговорила оставить нас с ним наедине. И знаете, что было самое трудное? Мы одни в гримерке, у парня кровь из носа фонтаном, я голодная с прошлой ночи, а этот дурачок еще меня убеждает в том, что вампиры существуют и он это знает наверняка!
   Лидия нервно сглотнула, отец нахмурился, а я взглянула на Камиллу с уважением. Испытание она вынесла не из легких! Неудивительно, что она не смогла толком разобраться в его мыслях. Где уж тут до телепатии, когда желудок сводит судорогой от жажды... А за дверью охранники начеку. И только бы Камилла накинулась на парня, они тут же ворвались бы в гримерку. И тогда катастрофы было бы не избежать.
   - Надеюсь, ты не... - Отец не договорил.
   Камилла с превосходством усмехнулась.
   - Не переживайте, я умею держать себя в руках. Хотя это было и чертовски сложно, - вымученно добавила она. - Ну, теперь никто не станет меня упрекать в том, что я сделала мало и утолила жажду по дороге? Отныне мы знаем Охотника в лицо и по имени, и к делу могут подключиться и другие. - Она выразительно взглянула на меня.
   - И о чем же вы говорили? - спросила я.
   - В основном он меня расспрашивал о нападении.
   - Он ничего не заподозрил? - торопливо вклинился отец.
   - Обижаешь, Евгений, - Камилла поджала губы. - Мальчик только очень расстроился, что я не смогла указать ему никаких особых примет вампира. По его глазам было видно, что ему не терпится нанести визит одному из нас.
   - Он очень молод? - нахмурился отец.
   - Внешне - твой ровесник, на вид лет двадцать.
   Я чуть не выругалась. Одно дело - бороться со взрослым опасным соперником, и другое - убрать с дороги неопытного мальчишку. Хотя не стоит забывать, что этот мальчишка хладнокровно убил Василия и, судя по словам Камиллы, мечтает добраться до кого-то из нас и его рука не дрогнет. Так было всегда: или мы их, или они нас. Не бывает бывших Охотников. Убив вампира единожды, он уже не остановится. И став на этот путь, парень сознавал все риски. Он добровольно подписал себе смертный приговор. Мы станем лишь исполнителями.
   - А ты расспросила его? - продолжил расспросы отец. - Что он знает о нас?
   - Уж извини, мне было немножко не до того. - Камилла дернула плечом. - Вся гримерка пропахла его кровью, и я была не расположена к длительной беседе. Пришлось сослаться на срочные дела и сбежать оттуда.
   - Где же ты так задержалась? - удивилась Лидия.
   Камилла достала из сумочки глянцевый журнал и положила на стол. На обложке размашистым почерком Камиллы была выведена какая-то надпись.
   - Это его адрес, - пояснила она. - Я следила за ним. А это, - она выложила вырванный из блокнота листок в клеточку с чужим угловатым почерком, - его телефон. Он просил позвонить, если я что-то вспомню.
   - Отлично! - с ликованием заключила Лидия. - Так мы в любой момент можем загнать его в ловушку. Достаточно одного твоего звонка и просьбы о встрече.
   - И что в этом толку? - приструнила ее я. - Ну, прижмем мы его, ну напугаем, ну убьем. А если он не один? Если у него есть сообщники? Да и вообще хорошо бы узнать все, что ему о нас известно. Оказавшись в ловушке, он нам ничего не скажет.
   - Но ты же сможешь прочитать его мысли! - возразила Лидия.
   Я досадливо поморщилась. Почему-то в семье меня считают сильной телепаткой, тогда как я всего лишь умею внимательно слушать. Неважно, что - мысли, разговоры. Лидия, к примеру, неспособна выслушать собеседника до конца. Я еще не успела договорить, а она меня уже перебивает. Где уж ей услышать мысли собеседника, когда она и слов-то его не слышит!
   - Когда человек напуган и чувствует смертельную опасность, его мысли только о том, как выжить. Тут уж, извини, не до обстоятельных допросов! - ответила ей я.
   Лидия обиженно насупилась.
   - Лиза права, - заметил отец и требовательно уставился на меня. - Какой у тебя план?
   План возник спонтанно и, как только я начала его озвучивать, сразу же поняла всю его абсурдность.
   - Разыграть перед Охотником сцену нападения вампира на жертву? - переспросил отец и в задумчивости потер подбородок.
   - Если я выступлю в роли жертвы, а вампир скроется, то я смогу подробно расспросить Охотника и спокойно послушать его мысли, - торопливо добавила я. - Я все разузнаю, а потом уже избавимся от него.
   - А что, - отец с одобрением кивнул, - идея неплохая. Охотник, судя по всему, совсем неопытный. Если он в Камилле вампира не почуял, значит, определять нас по одному внешнему виду не умеет и тебе не грозит быть узнанной. Справишься с ролью жертвы-то?
   - Не сомневайся! - заверила я.
   - А кто же у нас будет вампиром?
   Идея приходит так же неожиданно, как и раньше - сам план.
   - Макс!
   - Максим? - хором удивляются родители.
   Но, выслушав мои аргументы, соглашаются. Теперь осталось убедить самого Макса.
  
   Следующей ночью вся семья собирается в бункере, чтобы продумать дальнейшие действия. Не хватает только Макса. Пока мы отсыпались днем, он колесил по городу на хвосте у Охотника, выясняя распорядок его дня и контакты.
   Если Макс согласится на предложенную авантюру, засаду для Охотника можно организовать уже завтра ночью. Обсуждая детали, мы ждем возвращения Макса.
   Наконец, он появляется - усталый, но довольный. Макс думает, что помогает нам избежать опасности, но он понятия не имеет о том, что ждет Охотника. Отец моментально понял по изменившемуся лицу Макса, что тот не одобрит смерти человека, и заверил его в том, что мы только разузнаем у Охотника, нет ли у него помощников, которые могут угрожать нашей безопасности, и отпустим его с миром, предварительно стерев информацию о вампирах из его разума. Если бы это было так просто! Манипуляции с памятью очень опасны и грозят безумием не только для человека, но и для вампира, который совершает воздействие. Ни один из нас на это не решится, тем более, что вероятность благоприятного исхода для человека очень и очень мала. Неоправданно мала для того, чтобы кто-то из нас захотел рискнуть своим душевным здоровьем. Но Макс купился. И неудивительно - ведь в кино вампиры стирают память с такой же легкостью, с какой ребенок удаляет ластиком неудачную деталь на рисунке. Обманывать Макса стыдно, но иначе он не станет нам помогать. А без его помощи ничего не получится.
   - Докладываю, - начинает он, садясь за стол и наливая себе в бокал минералки. За столом - только одна бутылка минеральной воды для Макса. Напротив остальных - бокалы с красным вином, разбавленным кровью, которым мы заглушаем жажду, дожидаясь ночной охоты. - Наш Олег Воробьев, возомнивший себя истребителем вампиров, учится на вечернем отделении математического факультета. Пока парень сидел на лекции, я наведался в деканат, и вот что узнал. Первые два курса Воробьев был отличником. Но весной этого года ситуация кардинально изменилась. Воробьев стал пропускать лекции, с трудом сдал летнюю сессию и был на грани отчисления. Декан искренне симпатизирует парнишке. На втором курсе он вел у группы Воробьева матанализ и считает Олега одним из лучших своих учеников. Поэтому до отчисления дело не дошло, декан по душам поговорил с парнишкой, по-отечески его пожурил, наставил на путь истинный и помог закрыть хвосты.
   - Тебе не удалось узнать, с чем связаны такие перемены в отношении к учебе? - поинтересовалась я.
   - Секретарша, с которой я пообщался в деканате, не в курсе. А сокурсников Воробьева я расспрашивать побоялся, чтобы его не спугнуть.
   - Правильно, - одобрил отец. - По срокам и так можно предположить, что весной парень или познакомился с другими Охотниками, или сам догадался, кто такой Василий.
   - Но как он мог встретиться с Василием? - удивилась я. - Василий последнее время жил в Кротове. Разве что Воробьев случайно столкнулся с ним где-то в городе? Или у Воробьева дача к Кротове?
   - Этого я не знаю, - развел руками Макс. - Но интерес Воробьева к вампирам очевиден. Перед тем, как зайти в метро, он задержался у книжной палатки и у лотка с дивиди-дисками. Купил толстенный том Челси-Куин Ярбро "Отель Трансильвания" и сборник фильмов "Блэйд 1-2-3".
   - "Блэйд?" - с пренебрежением фыркнул Никита. - Ужасный выбор. Фильм - редкая халтура!
   - Ярбро, говоришь? - задумчиво протянула Анфиса. - Не самый известный писатель вампирских романов в России. Значит, Энн Райс, должно быть, уже прочитана целиком.
   - А в супермаркет за чесноком он не заходил? - заинтересовалась я. - А в ювелирный за серебром?
   - В ювелирный не заходил, а в продуктовый забегал, - хмыкнул Никита. - Вышел оттуда с пакетом. Чеснока не разглядел, а вот молоко с хлебом там были.
   - Бедный студент, значит, - снисходительно заметила Лидия. - С молока на хлеб перебивается.
   Отец одернул ее раньше, чем та сболтнула лишнего. С нее бы сталось заявить, что при таком рационе мальчишка им не противник и убрать его не составит труда даже для нее. К счастью, Макс этого не заметил, а я поторопилась занять его внимание вопросом.
   - Ты выяснил расписание Воробьева? Завтра у него есть занятия?
   - Да, вот оно. - Макс вытащил из кармана листок с расписанием. - Это мне секретарша распечатала, - пояснил он на наши удивленные взгляды.
   - Надеюсь, очаровывая девушку, ты не забыл, что женат? - усмехнулась я.
   - Ты же знаешь, что мне, кроме Алинки, никто не нужен, - оcкорбился Макс. - Для вас же стараюсь!
   Это точно. Макс такой же однолюб, как и я сама. В своей Алине он души не чает, так же, как и она в нем.
   - Значит, завтра у него занятия заканчиваются в половине десятого? - уточнила я, изучив расписание. - А дорога до дома сколько занимает, выяснил?
   - Конечно, как ты и просила. Только он в метро ехал, а я по верху на машине. К счастью, пробок в это время уже не было, так что я успел приехать к метро раньше него и дождался, пока он появится. Добраться домой у него занимает пятьдесят минут. Это с учетом того, что до метро и от метро он ходит пешком.
   - Очень хорошо, - кивнула я. - Значит, время до дома не должно меняться, как если бы он ждал автобуса. Выходит, что завтра после занятий он будет подходить к дому примерно в десять-двадцать вечера. Не очень устал? - обратилась я к племяннику. -Отвезешь меня туда сегодня? Надо изучить дорогу и выбрать место для нашей встречи.
   - Для встречи? - Макс напрягся. - Что вы надумали?
   Когда я закончила излагать свой план, Макс широко ухмыльнулся.
   - Ну, Лизка, такое только тебе в голову могло прийти!
   - Ты еще не знаешь всего, - едва сдерживая смех, сообщила я и выпалила на одном дыхании. - Макс, придется тебе сыграть вампира!
   - Мне? - изумился он.
   - Ну а кому же еще? Сам подумай. Если мне отведена роль жертвы, то вампиром по закону жанра должен стать кто-то из мужчин, - принялась втолковывать я. - Согласись, твоя мать или тетка на роль злодеек никак не тянут. Какой дурак поверит в вампиршу, которая выглядит как Баффи? Выбирать приходится из моего отца, брата, Рафаэля, Виктора, Никиты и тебя. Папочка, конечно, хорош в роли романтического вампира с обложки, но я же со смеху сдохну, когда придется разыгрывать с ним сцену покусания. Анатоль сейчас сдает проект - вон даже сегодня на сборище не явился.
   - Он правда очень занят! - вступилась за супруга Анфиса.
   - Рафаэль, Виктор и Никита слишком известны, чтобы впутывать их в эту историю, - продолжила я. - Кто знает, как поведет себя этот Охотник. Подкараулит потом Никиту на церемонии вручения "Ники" или Рафаэля на открытии выставки - и все, привет! Ты же не хочешь, чтобы твои тетки овдовели раньше времени?
   Макс озадаченно нахмурился и с сомнением спросил:
   - Думаешь, я справлюсь?
   - Непременно! - заверила его я.
   - Ну если только ты подскажешь, как правильно себя вести, - заколебался он.
   - Для начала тебя надо переодеть, - окинув его критическим взглядом, заключила я. - Вампиров в джинсах и футболке с Чебурашкой не бывает.
   - Тогда, может, мне поменяться футболкой с дядей? - с серьезным видом предложил Макс, едва сдерживая смешок, и кивнул на Никиту, который с интересом ковырял зубочисткой клык, прислушиваясь к нашей беседе и даже отодвинув работающий ноутбук, с которым он не расстается ночи напролет. На Никите - джинсы и футболка с надписью "Happy New Crisis", которую он привез из Нью-Йорка.
   - Никита - неправильный вампир! - зашипела я. - Его бы в кино сниматься не взяли.
   - Поэтому я его снимаю сам, - невозмутимо парировал тот.
   - Вместо того, чтобы ерничать, подсказал бы внуку, как правильно закосить под вампира, каким его показывают в кино, - пристыдила я.
   Никита придвинул к себе ноутбук, несколько секунд постучал клавишами, потом развернул к нам монитор. Все сидящие за столом подались к голубому экрану.
   - Классика жанра: Макс Шрек в "Носферату", - торжественно объявляет Никита.
   С черно-белого снимка на нас злобно таращится омерзительная рожа. У вампира низкий лоб, устрашающе выпученные глаза, горбатый нос и хищно приоткрытый рот, посередине которого видны два по-акульему длинных и острых зуба. Таким только детей пугать. Макс при виде страшилища складывается пополам от смеха.
   А вот мне и Лидии, когда мы впервые увидели этот шедевр немого кинематографа в 1922 году, было совсем не до смеха. Выйдя из кинозала, Лидия торопливо достала зеркальце и, убедившись, что с киношным вампиром у нее нет никакого сходства, слабым голосом спросила:
   - Как думаешь, мы тоже станем такими лет через сто?
   - Надеюсь, нет, - постаралась не выдать своего страха я.
   - Если это когда-нибудь случится, - Лидия с решимостью посмотрела на меня, - и я превращусь в подобное пугало, пообещай, что убьешь меня!
   А вскоре пошли слухи, что актер, сыгравший Дракулу, в самом деле вампир. Почву для сплетен породил тот факт, Макс Шрек ни разу не появился перед съемочной группой без грима. Лидия, услышав про это, стала сама не своя. Ее страхи о превращении в чудовище еще больше окрепли. Однажды она пропала на всю ночь, а когда вернулась, на ее разрумянившемся лице сияла умиротворенная улыбка, а в уголке губ чернела капелька засохшей крови.
   - Я все проверила, - сообщила она мне. - Это только грим.
   С тех пор прошло уже больше восьмидесяти лет, а мы с Лидией почти не изменились внешне. Меняются только прически и одежда. Но внешне мы по-прежнему выглядим людьми. Судя по остекленевшему взгляду Лидии, она тоже вспомнила тот давний поход в кино и свое знакомство с актером, гениально перевоплотившимся в носферату. А Макс все продолжал угорать над киношным страшилой.
   - Нет, такое ему в жизни не сыграть, - удрученно заключаю я. - Давай дальше.
   Никита колдует над клавишами, вызывая следующую картинку, и по гостиной проносится вздох омерзения. На мониторе - хищно нависший над своей жертвой древний уродец. Кривозубый, лысый, с восковым лицом, морщинами шарпея - он еще больше отвратителен в сравнении с юной прелестницей, разметавшей темные кудри по белой подушке и тщетно пытающейся отстраниться. На укоризненные взгляды большинства Никита пожимает плечами:
   - А что? Это один из канонических образов вампира в кино.
   - А в кино есть вампиры чуть покрасивее зомби? - раздраженно интересуется Лидия.
   Никита склоняется над ноутбуком и задает новый запрос Яндексу.
   - Вуаля! Двадцатка лучших вампиров в истории кино.
   Мы молча разглядываем галерею Дракул. Дракула в исполнении Кристофера Ли - немолодой, морщинистый, красноглазый, с зализанными седыми волосами, оскаливший крупные желтые зубы. Дракула Белы Лугоши хоть отвращения не вызывает. Вполне себе аристократичный дяденька лет пятидесяти, в смокинге и белой сорочке. Никаких клыков наружу, все чинно и благородно. Нарядный костюм, аккуратно уложенная воском прическа. Вот только глаза дикие, безумные. Максу такое в жизни не сыграть!
   - Давай следующего, - диктую Никите.
   На мониторе появляется кадр из "Дракулы Брэма Стокера" - престарелый кровосос в высоком припудренном парике, навевающем мысли о мадам де Помпадур.
   - А что, - задумчиво изрекает Никита, - если Макса загримировать, он произведет фурор на московских улицах.
   Макс в панике отшатывается от ноутбука. Никита, сжалившись, щелкает клавишей.
   - А это что за щеголь? - с интересом спрашивает Лидия.
   На экране - настоящий великосветский денди от фрака и жилета до цилиндра одетый в серое. Темные локоны, щегольская бородка, трость в руке, затянутой в перчатку.
   - Тот же фильм, тот же Гэри Олдмен, - комментирует Никита, - только в молодые годы Дракулы.
   - А что, по-моему, неплохо! - Лидия переводит взгляд на Макса и мысленно примеряет на него образ франта. - Цилиндр мы тебе найдем, похожий костюм, только черный, сохранился у Евгения со старых времен.
   - Может, сразу меня в цирк сдадите? На опыты? - мрачно интересуется Макс.
   - Нет, - прихожу ему на помощь я, - это не вариант. Давай дальше, Никита. Это не вампир, это какой-то жиголо из прошлого века.
   Никита снова колдует над клавиатурой, откидывается.
   - Вот вам "Интервью с вампиром". На выбор страдающий вампир Луи, кровожадный вампир Лестат и жестокий вампир Арман.
   Женская половина прилипает к экрану, любуясь молодыми Брэдом Питом, Томом Крузом и Антонио Бандерасом.
   - Я вам рассказывала, как однажды в Америке встретила Брэда? - взволнованно шепчет Лидия. - Он тогда только-только снялся в "Тельме и Луизе" и был совсем мальчишкой.
   - Ну и каков он на вкус? - жадно интересуется Инна, но тут же осекается под укоризненным взглядом сына и делает вид, что полностью поглощена фотографиями. С монитора зверски скалится Круз-Лестат, нависая над распростертой жертвой. С вселенской печалью в светлых глазах с измененной линзами радужкой смотрит Питт-Луи, демонически улыбается Арман-Бандерас. Жгучего мачо не портят даже подведенные помадой губы.
   - Кровожадные нам, конечно, больше подходят, - рассуждает Анфиса.
   - Вот только Макс больше на Брэда Пита похож, - замечает Никита. - Думаю, это как раз его образ.
   - Я губы красить не буду! Даже не уговаривайте! - артачится Макс.
   - Интересно, - вмешиваюсь я, - как ты предлагаешь Макса одевать? Фильм исторический, у актеров парики и старомодные костюмы. Где мы Максу такие панталоны найдем?
   При слове панталоны Макс наливается краской, и я торопливо добавляю:
   - И вообще нам нужен современный вампир, а не пропахший нафталином.
   - Привередливая какая, - бурчит Никита и вновь стучит по клавишам ноутбука. - Выбирай!
   На экране - герои девичьих грез. Актеры из сериала про Баффи и еще один Лестат, на этот раз в исполнении британского красавца Стюарта Таунсенда в фильме "Королева проклятых". Фарфоровое лицо, большие темные глаза, мягкие каштановые локоны, кровь на пухлых губах...
   - До чего на Ричарда похож! - с умилением восклицает Лидия.
   Я досадливо морщусь, вспоминая своего знакомого, английского лорда. Лидия спит и видит, как бы нас поженить. Но у Ричарда на меня совсем другие планы. Он уже полвека пытается затащить меня в постель и пополнить список своих любовных побед, который за полтора века его существования насчитывает уже не меньше тысячи разбитых сердец. Вот только ничего у него не выходит и не выйдет. Становиться номером 1267 я не желаю. А вот Лидия с чего-то вбила себе в голову, что лучшей партии для меня не сыскать, и стоит Ричарду появиться в Москве в поисках новых приключений, как тут же начинает его привечать.
   Лидия все еще пытливо таращится на меня и, глядя на фото Таусенда, я вынуждена признать ее правоту. Когда я впервые смотрела это кино, мне даже показалось, что актер был знаком с Ричардом и даже перенял часть его жестов и повадок для своей роли.
   - Кстати, может, позовем Ричарда на роль вампира? - предлагает Лидия. - Заодно и повидаемся. Что-то он давно нас не навещал.
   Если быть точнее, уже года три как. И еще бы три века его не видеть!
   - Прекрасная идея! - горячо одобряет Макс. - Лучше кандидатуры не найти!
   - Только через мой труп, - мрачно цежу я сквозь зубы. - Макс, даже не думай. Не отвертишься! Лучше выбирай образ, который тебе наименее отвратителен. Да не привередничай, уже не так много до конца списка осталось.
   Наклонившись к ноутбуку, сдвигаю курсор, убирая из поля зрения фотографию Таусенда и вывожу на экран крупные изображения актеров из сериала "Баффи - истребительница вампиров". Сумрачно-сексуальный красавчик Ангел нежно убирает прядь белокурых волос с обнаженной шеи Баффи. Плохой парень Спайк в черной майке, черных джинсах и распахнутом черном кожаном плаще с угрозой смотрит с монитора.
   Глядя на них, Макс воспрянул духом и кашлянул:
   - У меня есть такая же майка, и джинсы.
   - А я видел на киностудии такой же плащ, - подхватил Никита. - Ну что, делаем из тебя Спайка?
   - Какой-то он... обычный, - с сомнением протянула Инна.
   - И не скажешь, что вампир, - поддакивает Анфиса.
   - Хулиган обыкновенный! - презрительно кривит губки Лидия.
   - Ну на вас не угодишь! - раздраженно рявкает Никита и щелкает клавишей.
   Бледнолицых секс-символов сменяет чернокожий истребитель вампиров, губастый и непрезентабельный Блэйд. Резкие черты лица, черный плащ с алой подкладкой, воинственно воздетый меч. Увидела бы такого в темной подворотне - сбежала бы не оборачиваясь. Да и Охотник, думаю, не дурак, чтобы с таким Терминатором связываться.
   - Что, покрасим Макса гуталином? - со злорадством в голосе интересуется Никита.
   Неожиданно эта кандидатура находит одобрение у Инны.
   - А вдруг этот Охотник запомнит его в лицо? - аргументирует она. - А в таком гриме сына даже я не признаю.
   - Это смешно, - фыркает Анфиса.
   - А еще кто-нибудь есть? - с надеждой интересуется Лидия.
   - Вот вам вампир последней киномодификации! - объявляет Никита.
   На экране бледный юноша со стоящими дыбом волосами и ярко подведенными глазами держит в цепких объятиях румяную девчушку. Вместо того чтобы вопить от ужаса и спасаться бегством, та млеет от наслаждения и смотрит на парня влюбленным взглядом.
   - Смотри-ка, - замечает Лидия, - а ведь на нашего Макса похож!
   - Это что за юноша бледный со взором горящим? - хмурюсь я. Такого кино я еще не видела.
   - Много ты понимаешь, - ухмыляется Никита. - Это Эдвард Каллен - вампир-вегетарианец из экранизации книги Стефани Майер.
   - Что? - Личико Лидии презрительно кривится. - Вегетарианец? Эти писатели совсем с ума посходили. Вампиров на них нет!
   Похоже, не я одна отстала от жизни и не знакома с этим шедевром современного кинематографа.
   - Между прочим, - тоном знатока замечает Никита, - по этому вампиру все школьницы мира сейчас с ума сходят.
   - Мне не надо, чтобы по Максу сходили с ума школьницы, - возражаю я. - Мне надо, чтобы Охотник, насмотревшийся кино и начитавшийся книг, принял Макса за вампира. Я что, много прошу?
   Никита молча щелкает мышкой, на экране рядом с фотографией красавчика с всклокоченной шевелюрой возникает безумный вампир из "Дракулы", и делает жест рукой:
   - Выбирай!
   Я кошусь на Макса. Того явно не радует ни та, ни другая перспектива.
   - По мне, так мой внук похож на Роберта Паттисона больше, чем на Брэда Пита или этого актера, который играет Спайка в "Баффи", - вставляет свое слово Никита. - Он высокий, привлекательный, с похожей стрижкой. Да и одежду будет подобрать проще. У меня, кстати, и куртка такая есть.
   Известие о том, что не придется надевать парик, гольфы и кальсоны по образу и подобию Брэда Пита в "Интервью с вампиром", Макса заметно приободрило.
   - Хорошо, - киваю я, - оденься так. Завтра заезжай за мной в семь, гримировать тебя будем. Черную подводку и помаду я достану.
   - А это обязательно? - Макс испуганно косится на фото загримированного актера.
   - Это необходимо! - отрезаю я, подталкивая его к двери.
  
   На следующий вечер в преображении Макса принимала участие вся семья. Женщины вытряхнули все свои косметички - особенно пригодился тюбик дорогого артистического грима белого цвета, который пожертвовала Камилла. Рафаэль взялся за кисть для макияжа с видом Леонардо, преступающего к написанию "Моны Лизы". Когда художник закончил, все ахнули.
   Вампир из Макса получился - на загляденье! Белый грим Камиллы, смешанный с зеленоватым жидким корректором, сделал из парня натурального мертвяка. Глаза, подведенные черными тенями, еще больше подчеркнули болезненный вид. Должна признаться, бабушка по ночам из гроба без макияжа - и то краше встает. Инна взбила сыну волосы, зафиксировав их воском, и всклокоченная шевелюра закончила имидж не от мира сего.
   Макс, увидев себя в зеркале, натурально чертыхнулся. И ведь это еще он категорически отказался от черной помады! Впрочем, и без нее он выглядел весьма демонически. Губы у Макса полные и яркие от природы, так что его вполне можно было принять за вампира, только что отведавшего свежей крови.
   - Только бы Алинка меня в таком виде не увидела, - пробормотал он. - А то родит раньше времени.
   Пока Рафаэль колдовал над Максом, гримируя его в вампира и то и дело сверяясь с фотографией киноактера, я была занята обратным превращением. Из бледнолицей вампирши мне предстояло сделаться обычной румяной девушкой и продемонстрировать здоровый цвет лица и румянец при свете фонарей. А если все пройдет удачно и удастся напроситься к Охотнику в гости, то и при ярком свечении домашних светильников.
   Помогала мне в преображении Камилла, которая, постоянно крутясь в столичной кинотусовке, достигла совершенства в искусстве притворяться человеком. За образец мы сначала взяли все то же фото, но девушка с кинопостера была такой же белокожей, как и ее возлюбленный вампир, и столь же мрачно одетой. Поэтому Камилла этот вариант забраковала, притащила свежий "Космополитан", который лежал в ее сумочке, и принялась красить меня по образу и подобию жизнерадостной девицы из рекламы блеска для губ. Чтобы добиться эффекта загара на моей бескровной коже, Камилле пришлось истратить половину тюбика темного тонального крема. Румяна и помада яркого розового цвета завершили превращение. Довольная своим мастерством Камилла протянула мне зеркальце. Чепуха, что вампиры не отражаются в зеркалах! Вампирам, которые сетуют на подобные неудобства, следует время от времени протирать зеркала, смывая с них слой вековой пыли и паутины.
   Разглядывая свое отражение, я почувствовала чей-то пристальный взгляд.
   - Что-то не так, Лидия? - забеспокоилась Камилла.
   - Ты отлично справилась, дорогая, - улыбнулась ей моя мать. А затем, шагнув ко мне, положила руку мне на плечо, и я ощутила, как дрожат ее пальцы.
   - Я уже давно не видела тебя такой, Лиза, - с растерянной улыбкой призналась она. - С того самого дня, как вы с Анатолем и Анфисой пришли в кабинет отца...
   Я вздрогнула, вспомнив день превращения. Первым в кабинет вошел Анатоль, потом позвали меня. Папа спросил, уверена ли я в своем решении, осознаю ли я, что, подвергшись превращению, я уже не смогу родить. Лидия кусала бескровные губы и просила меня подумать хорошо. Я вспылила, вспомнив напыщенного болвана-князя, за которого меня настойчиво сватала мама в то время. Единственным человеком, которого я любила, был Алексей. Мы были женаты, но я не успела почувствовать себя женой - через две недели после свадьбы он погиб на дуэли. Нелепый повод - . Год после смерти Алексея я оплакивала свое горе, избегая балов, театров и визитов, и родители с пониманием относились к моим чувствам. Но год прошел, и Лидия с азартом взялась за авантюру под названием "найдем бедной Лизе жениха". Свадьба Анатоля на время отвлекла ее от роли свахи, но стоило молодым уехать из столицы в загородное поместье, как Лидия вновь взялась за меня. Рождение ребенка у Анатоля стало для меня спасением - наследница рода была и его, и моим пропуском в мир бессмертных. Стоит мне сделаться вампиром - и разговоры о моей свадьбе будут прекращены раз и навсегда. Во всяком случае, до тех пор, пока я сама этого не захочу. Ведь желание Лидии выдать меня замуж прежде всего обусловлено ее надеждой на еще одного внука, а если я стану вампиром, ей придется об этом забыть. Поэтому я безо всяких сомнений вошла в кабинет отца, подтвердила взвешенность своего решения и расстегнула пуговички на воротнике платья, с готовностью принимая укус вечности... Обычно дочь превращает мать, но Лидии было непросто смириться с моим решением, и она тогда отвернулась, уступив право совершить превращение моему отцу.
   Наверное, я побледнела под тональным кремом цвета загара, потому что Камилла подскочила ко мне с кисточкой в руках и замахала ею, добавляя еще больше румян на скулы и оттесняя от меня Лидию.
   Мужчины тем временем завершали экипировку новоявленного вампира. Виктор притащил бронежилет, отобрав его у одного из охранников своего клуба.
   - На случай, если Охотник вздумает стрелять серебряными пулями или внезапно нападет с осиновым колом! - пресек он возражения правнука, застегивая на нем жилет.
   Черная кожаная куртка Никиты скрыла бронежилет и завершила превращение.
   - Красавчик! - хором оценили тетушки, которых можно было принять за девчонок из фан-клуба Роберта Паттисона.
   - Береги его, Лиза, - с беспокойством шепнула Инна, провожая сына.
  
   ОБНОВЛЕНИЕ 29.11.2009
  
   Путь до машины Макс пробежал со скоростью спринтера на олимпийской дистанции, подхлестываемый страхом - лишь бы его никто не увидел в таком виде. А когда ему навстречу попался припозднившийся прохожий, Макс шарахнулся от него, словно это не он был вампиром, а наоборот - сам Дракула явился из преисподней по его кровушку.
   - Макс, - пожурила его я, садясь на переднее сиденье его джипа, - так не пойдет. Запомни, сегодня ночью ты - вампир. И ты должен гордиться этим и наводить ужас на людей. А не наоборот! Ну чего ты так мужика этого несчастного испугался?
   - Я не испугался, - насупился Макс, - я посторонился.
   - Вампиры никому не уступают дорогу, а всюду идут напролом, - назидательно изрекла я. - Заруби себе на носу.
   - У нас сегодня что, введение в вампироведение? - огрызнулся племянник, заводя мотор.
   - Всего лишь основы вампирских манер, - хмыкнула я.
   Макс повернул руль, взглянул в зеркало заднего вида и чертыхнулся, встретившись со своим отражением.
   - А если меня гаишник остановит? - с несчастным видом протянул он. - Он же меня по фото на документах не признает!
   - Расслабься, ты же все-таки князь тьмы. - Я успокаивающе потрепала его по плечу, но от моего прикосновения Макс напрягся еще больше. - Гаишников я сегодня беру на себя.
   - А ты не лопнешь, деточка? - сквозь зубы процедил Макс.
   - Вот! - Я удовлетворенно хлопнула в ладоши. - То, что надо! Блеск, настоящий вампир! Теперь я в тебя верю. И даже чуточку боюсь! А если бы ты не был моим племянником, я бы, может, тебя даже захотела...
   Макс потешно покраснел под гримом.
   - Эх, пожалела на тебя Камилла своей штукатурки, - озабоченно заметила я. - Вон какими пятнами пошел! Вся бледность насмарку!
   - Лиз! - прошипел Макс. - Ты меня специально доводишь, чтобы когда мы будем на месте, я с удовольствием впился тебе в глотку?
   - Ну вот, мой блестящий план разгадан! Ты умен, как трехсотлетний вампир.
   - Сомнительный комплимент, - скривился Макс.
   - А тщеславен ты, как тридцатилетний малолетка, - припечатала я.
   Макс замолчал, смирившись с тем, что на каждое его слово у меня найдется новая колкость, и вывернул руль, выезжая на оживленный проспект. А через полчаса мы попали в такую безнадежную пробку, которая грозила затянуться до самого рассвета. Я начала нервничать, поглядывая на километры машин впереди. Макс угрюмо крутил головой, изучая отходные пути. Наш джип со всех сторон был стиснут другими машинами, и невозможно было даже отъехать к обочине.
   - Макс, - бросив очередной взгляд на часы, окликнула я, - давай отсюда как-нибудь выбираться. На машине мы по-любому уже не успеем. Давай кинем ее где-нибудь на стоянке и доберемся до места на метро.
   Идея, как я и предполагала, не пришлась по душе Максу. Над своим новым джипом "Infinity" он трясся, как Лидия над бабкиными бриллиантами, любовно звал его "фиником" и оставлял его только на проверенной стоянке. Но сейчас племянника волновал и другой вопрос.
   - В таком виде? - недовольно спросил Макс, покосившись в зеркало. Вот сейчас он выглядел - вампир вампиром. Такому палец в рот не клади - отгрызет по локоть. Но и у меня терпение было на исходе.
   - Вопрос, я так понимаю, риторический? Хватит уже из себя изображать жертву, - рассердилась я. - Можешь ты внести свою лепту в общее дело? От тебя только и требуется, что зубами щелкнуть в нужный момент, на Охотника страху нагнать и быстро убежать, чтобы он тебя не догнал. А уж я сама его потом раскалывать буду.
   - Ладно, Лизка, извини. Просто не по душе мне все это. Чувствую себя чучелом огородным! - буркнул Макс и попытался по привычке взъерошить волосы. Но тут же увяз пальцами в склеенных воском вихрах и выругался, вытаскивая платок и вытирая руки: - Фу, гадость!
   - Максик, - ласково проворковала я, молитвенно сложив ладони, - ну побудь ты хоть один день красавчиком. Ну, ради меня!
   Тяжело вздохнув, Макс опустил голову в знак согласия.
   - Ладно, давай отсюда выбираться.
   Еще через четверть часа мы вырвались из пробки, доехали до ближайшего метро и
   оставили джип на пустой стоянке какого-то пафосного ресторана. Пришлось внушить охраннику, что мы важные клиенты.
   - Я велела ему стеречь "финик" как зеницу ока, - шепнула я Максу. - Так что за его сохранность можешь не волноваться.
   По мере приближения к подземному переходу, Макс мрачнел на глазах. Народу прибавлялось, на Макса обращали внимание. Одна бабушка испуганно чертыхнулась и перекрестилась, школьницы, сбившиеся в стайку у газетного киоска, как по команде повернули головы и в немом восхищении провожали Макса взглядом. Их мысли заглушили даже гул толпы и проносящихся машин.
   - Макс, - я с трудом подавила смешок, - они считают тебя красавчиком.
   Макс затравленно покрутил головой по сторонам. Девочки, увидев, что их кумир обернулся, как по команде тряхнули волосами, выпятили грудь и попытались принять завлекающие позы. Перепуганный Макс отпрыгнул назад так, что едва не свалился в подземный переход. Я удержала его за локоть и подтолкнула по ступенькам.
   - Идем, времени в обрез.
   Даже в переполненном вагоне метро в час пик появление Макса вызывает фурор. Макс притягивает к себе заинтересованные взгляды женской половины от семи до пятидесяти. Прыткая студенточка на следующей остановке перебегает через платформу в другую дверь, чтобы оказаться к нему поближе. Усталая дама в элегантном пальто и шляпке, которую то и дело приходится придерживать руками, чтобы ее не унесло толпой, уже третью остановку подряд прожигает Макса пламенным взором. В какой-то момент шляпку все-таки срывают с ее головы и уносят с толпой на перрон, но дама этого даже не замечает.
   - Лиза, - скулит Макс мне на ухо, - долго еще?
   Услышав, что пытка продлится еще не меньше двадцати минут, Макс совсем падает духом.
   - Терпи, дилетант, вампиром будешь, - ободряю его я.
   - У меня такое чувство, что на меня все пялятся, - жалуется племянник.
   - Вампирский магнетизм, - хмыкаю я. - Привыкай!
   - Да лучше б мне под землю провалиться, - сердито отвечает Макс.
   - Ты и так под землей, - напоминаю я.
   Подбадривая Макса таким образом, едва не пропускаю нужную остановку. Это нас и спасает. Мы выскакиваем из вагона за секунду до того, как двери закрываются. Я слышу стон, который доносится из вагона. Непонятно, то ли мысленный, то ли настоящий. Все женщины подаются к окну, чтобы в последний раз взглянуть на Макса. Сдается мне, что если бы мы стали готовиться к выходу заранее, вместе с нами вышла бы вся женская часть вагона. И как бы мы ловили Охотника с таким хвостом?
   Поднявшись наверх, мы остановились у перехода, пытаясь сориентироваться.
   - Кажется, сюда, - Макс машет рукой, и тут у него звонит мобильный.
   Это Тамара, приставленная проследить за Воробьевым от института, докладывает, что тот благополучно сел в метро.
   Я делаю шаг к тротуару и оглядываюсь. Где-то здесь должна стоять и машина Рафаэля, который должен предупредить нас, когда Охотник выйдет из метро. Тогда у нас будет ровно десять минут до его появления.
   Задумавшись, я теряю бдительность, и проносящаяся мимо машина окатывает меня водой с ног до головы. Бешеная скорость не спасает водителя - я успеваю запомнить номер. Завтра ночью он заплатит мне кровью за испорченное пальто и прическу. А сегодня надо торопиться, чтобы не упустить возвращение Охотника.
   - Лиза... - сочувствующе мычит Макс.
   К счастью, его грим не пострадал - весь удар я приняла на себя. Но мне нужно срочно привести себя в порядок. На такую мокрую курицу ни один нормальный вампир не польстится.
   - Сколько у нас времени? - быстро спрашиваю у племянника.
   - Ему ехать в метро минут двадцать.
   Успеваем! Я осматриваюсь, хватаю Макса за рукав и тащу его к светящимся окошкам "МакДональдса".
   - Ты что, проголодалась? - изумляется он.
   - Мне нужно в туалет. А ты посиди пока здесь.
   Свободных столиков нет, но двое парней, обсуждающих компьютерную игру "Дисайплс-3" за опустевшим подносом, почувствовав мой взгляд, тут же встают с места.
   Оставив Макса, тороплюсь в заветную комнату, у которой выстроилась очередь. Для меня очередей не существует. Я привыкла получать все и сразу. Девушки сторонятся, без нареканий пропуская меня внутрь. Остановившись у зеркала, я рассерженно зашипела. Выгляжу так, словно в луже искупалась. Ну, попадись ты мне завтра, владелец темно-синей "Хонды" М555ТА! Уж я на тебе отыграюсь! А пока в ход идут вода, влажные салфетки, расческа, тюбик помады.
   Наплевав на конспирацию, торопливо смываю грязь с лица, оттираю пятна с пальто, стягиваю волосы в конский хвост. Любительницы чизбургеров и картошки фри глазеют, удивленно распахивают глаза и испуганно жмутся по стенке, наблюдая, как я машу руками как ветряная мельница. У обычной девушки ликвидация катастрофы такого масштаба заняла бы минут пятнадцать, у меня есть всего три. К черту конспирацию, главное, не провалить встречу с Охотником! К счастью, хоть грим оказался водостойким, и розоватый цвет лица сохранился.
   Бросив в зеркало удовлетворенный взгляд, молнией слетаю по ступенькам, в последний момент огибаю толстяка с подносом, на котором в два ряда громоздятся сэндвичи. Вот была бы катастрофа, если бы это все перевернулось! А может, это было бы начало пути к здоровой пище? Задумываться об этом некогда.
   Интересно, а за время моего отсутствия произошли перемены. Макс, напряженно вытянувшись на стуле, с надеждой смотрит на дверь, мечтая скорее сбежать отсюда. А столик поблизости атаковала компания девочек, которые, забыв про мороженое и картошку, едят взглядами Макса.
   - Макс!
   - Ты быстро! - с облегчением выдохнул Макс, когда я опустилась на стул рядом, и хотел встать.
   - Подожди минутку, - остановила его я. - У меня стелька в сапоге сбилась, сейчас поправлю.
   - А на улице сделать нельзя? - Он затравленно взглянул поверх моего плеча.
   - Что, обижали тебя без меня? - сочувствующе спросила я.
   - Ты не поверишь, - пылая возмущением, зашептал Макс, - только что ко мне подсела одна из них. И знаешь, что спросила?
   - Теряюсь в догадках.
   - Не хочу ли я ее укусить! И объявила, что у нее вторая группа крови положительный резус, таким тоном, будто зачитывала меню в ресторане!
   - Фигня! - авторитетно заявила я. - Ничто не сравнится с первой!
   - Правда? - растерялся Макс. - А я сказал, что предпочитаю четвертую.
   - Удар ниже пояса, - пожурила я.
   - Думаешь, на этом все закончилось? - угрюмо заметил он. - Она сказала: "Жаль", встала из-за столика, а через минуту ко мне подошла ее подруга. И, сияя от гордости, пропищала, что у нее как раз четвертая. Даже паспорт с отметкой пыталась показать.
   - Вампирам давно пора скинуться и поставить памятник всем писателям вампирской литературы. Они так нас воспевают, что многие люди мечтают стать подобными нам и готовы с радостью подставить свои шеи под наши клыки. - Я мечтательно жмурюсь. - Если так и дальше пойдет, нам не придется прятаться и маскировать следы от укусов. Люди к нам сами в склеп в очередь будут записываться. Просыпаешься в сумерках - а к тебе уже очередь стоит! Красота!
   - Лиза, - поежился Макс, - ну и жуткая же у тебя фантазия!
   - Моя фантазия - ничто, в сравнении с девичьими грезами нынешних школьниц. - Я ищу взглядом девчонок, донимавших Макса в мое отсутствие, и нежно им улыбаюсь. - Спорим, им еще месяц будет сниться, как ты эротично кусаешь их в шею?
   - Лиза! - Макс комкает салфетку, оставшуюся от прошлых посетителей, и швыряет ее на стол. Встает и направляется к выходу.
   Я краем глаза ловлю движение: в рядах школьниц оживление. Малолетние любительницы вампиров хватают сумки и припускаются следом за Максом. Я перегораживаю им проход и улыбаюсь:
   - Гуляйте, девочки, смотрите "Баффи". Этот парень занят, я за ним уже сто пятьдесят лет бегаю и соперниц не подпущу.
   У девчонок смешно вытягиваются лица. Я разворачиваюсь, чтобы догнать Макса, но слышу неразличимый для человеческого уха звук - свист рассекающей воздух ладони. Надо же, а я недооценила пигалиц. Прыжок - и я перехватываю руку ближайшей ко мне девчушки прежде, чем она вцепится мне в волосы. Не для того я их сто лет растила, чтобы сейчас парик покупать. Девчонка дергает локтем, пытаясь вызволиться из железной хватки. Напрасно. Уж если Максу это не удалось, то ей - тем более.
   - Да кто ты такая? - Она плаксиво хмурит лоб.
   - Надеюсь, мы друг друга поняли. - Я выпускаю ее ладонь и тороплюсь к выходу, чувствуя себя тяжелоатлетом, одолевшим младенца.
   Нашла, с кем тягаться силами! Это же еще совсем дети! Дети, желающие, чтобы их укусил вампир. Дети, мечтающие о вечной жизни с мертвым сердцем и голодным желудком, жаждущим человеческой крови. Да куда катится этот мир?! У меня не было выбора, мне на роду было написано стать вампиром. Это как дети потомственных учителей обязаны стать учителями, чтобы не разочаровывать своих родителей. Ни у них, ни у кого из молодежи из нашей семьи не было выбора. Когда тебе восемнадцать, не так-то просто выбрать профессию, не то что оценить достоинства и недостатки бессмертной жизни! Мне понадобилось совсем немного времени, чтобы повзрослеть и понять, что я жестоко ошиблась в своем выборе. Но тогда, когда это случилось, мне было все равно. Я и так была несчастна, и мне казалось, что ничего хуже в моей жизни уже случиться не может. А потом уже было слишком поздно. У меня оставалось два варианта: либо убить себя, либо научиться жить вампиром. Я выбрала второе и навсегда изгнала сожаление из своих мыслей. Но только не из своего подсознания. Каждую ночь мне снились сны, о содержании которых я никогда никому не рассказывала. Эти сны бы шокировали моих родственников, а Лидия расценила бы их как кошмары. Потому что то, что я там видела, по ее меркам было самым страшным, что могло случиться с вампиром. В этих снах я была счастлива. Счастлива всецело, безраздельно, абсолютно. В этих снах я снова была человеком. Я подставляла лицо солнцу, любовалась на кружащихся по цветочному лугу бабочек или купалась в море. Просыпаясь, я чувствовала соль на губах. Только это была не соль моря, а соль моих слез. Я не плакала, это слезились во сне мои глаза, когда я, задрав голову, смотрела на солнце.
   Я выскочила из кафе как ошпаренная и чуть не сшибла Макса, нервно курившего у входа.
   - Что, у них за пазухой оказался осиновый кол? - хмуро пошутил он при виде меня.
   - Макс, прошу, пойдем скорей отсюда.
   Затушенная сигарета полетела в мусорный бак, Макс заботливо поддержал меня за плечи.
   - Что с тобой?
   - Макс, я... - Я подняла мутные от слез глаза, желая ему рассказать, как жалею о своем выборе, и посоветовать забирать Алинку и бежать на край света от нашей ненормальной семейки. Куда-нибудь в жаркую Африку, где никто из наших бледнолицых родственников никогда до них не доберется. Но не успела раскрыть рта, как на крыльцо кафе выскочила стайка уже знакомых нам девчонок, которые при виде нас выставили мобильные телефоны и с видом прожженных папарацци защелкали фотокамерами.
   Это уже слишком! Я повернулась и по-звериному оскалилась. Двое стоящих позади девчонок испугались и забежали в кафе. Но заводила, которая стояла ближе к нам, та самая, которая хотела выдрать клок моих волос, не тронулась с место. Лишь ее палец c облупленным синим ногтем уверенно втопил кнопку, фиксируя мою истинную сущность на фото. Вот черт! Я подалась вперед, но Макс с силой удержал меня на месте.
   - Лиза, идем!
   Я хватаю его за локоть, и через секунду мы уже оказываемся за углом.
   - Как ты это сделала? - Макс пораженно трясет головой. - Я как будто на американских горках прокатился.
   - Захочешь вспомнить детство, только скажи - прокачу. Так что, куда теперь?
   Макс указывает направление и предупреждает:
   - Только больше без таких штучек.
   - Да знаю, знаю, - с досадой перебиваю его я. - Охотник уже скоро появится, так что буду предельно осторожна. То есть человечна.
   Когда мы подходим к подворотне, выбранной для нашего маленького спектакля, звонит Рафаэль.
   - Он вышел, - передает мне Макс.
   Еще раз оглядев его критическим взором с ног до головы и дав пару напутствий, ободряюще сжимаю племянника за локоть.
   - Ну, пора. Для достоверности я пойду в подворотню первая, а ты выжди три минуты - и догоняй. И помни - ты самый злобный вампир на свете! - напутствовала я Макса.
   К счастью, в поздний час на улице никого нет, и никто не мешает нашему спектаклю. Мои каблучки громко цокают по асфальту - я тороплюсь занять место жертвы вампира. Макс пока подождет за углом, его выход - ровно через три минуты.
  
   - Девушка, а девушка! Откуда ж ты такая красивая?
   Вот это подлость! Я замираю, глядя, как темнота выталкивает на сцену трех персонажей, не включенных в наш тщательно продуманный сценарий. Один заводила и двое его прихвостней. Высокие, сильные и тупые.
   - Смотри, Слепень, как она на тебя таращится! Того и гляди гляделки выпадут! - гогочет один из прихвостней, похожий на гориллу дылда.
   - Что, нравлюсь? - подбоченивается Слепень.
   ...До такой степени тупые, что даже гипноз на них не действует! До появления Охотника остается пять минут, надо действовать быстро. Договориться с ними не удастся, это очевидно. Значит, есть только один способ... Слепень сам торопит события, протягивая ко мне заветренные ручищи. Моя ладонь меньше и уже в два раза, но Слепень от неожиданности громко вскрикивает, когда она выворачивает его руку, отбрасывая его на землю. Ко мне с ревом кидаются приятели поверженного Слепня, и я с наслаждением вскидываю руки, вспоминая прием, которому меня научил китайский вампир Ли Янг. За пятьсот лет практики Ли отточил свое искусство владения тэквондо до совершенства. Мне до Ли далеко, но трем хулиганам и этого хватит.
   И минуты не прошло с тех пор, как я вошла в переулок, а у моих ног уже лежат трое мужчин без сознания. У меня никаких потерь, только волосы растрепались - кто-то из нападавших схватил меня за хвост и стянул резинку.
   Порыв ветра ударяет в лицо, сбивает с ног, и я склоняюсь над Слепнем, завороженная запахом и видом крови, которая струйкой стекает с его лба. Забывая обо всем, припадаю к ней губами и жадно втягиваю в рот солоноватую жидкость, смешанную с потом.
   - Лиза! - издалека доносится до меня голос Макса. - Что здесь произошло?! Я прибежал, как только услышал крики, - растерянно говорит он, оглядывая взором тела хулиганов. - Когда ты успела их так?
   Бедняга Макс в шоке. Он, конечно, не раз слышал о том, что вампиры обладают большой силой и сверхъестественной скоростью, но впервые видит, как это бывает на самом деле.
   Максу потребовалось полминуты, чтобы одолеть расстояние от угла дома до подворотни. За это время я вырубила всех нападавших - у человека на это ушло бы раза в три больше времени. А я еще успела порядком выхлебать крови из вожака. Ранки на лбу мне оказалось мало, вон еще и шею прокусила...
   - Лиза, - избегая меня взглядом, Макс протягивает мне платок, - у тебя кровь на губе. Вытри.
   Я быстро привожу себя в порядок. Вот-вот может появиться Охотник, ни к чему нарушать тщательно спланированный маскарад. Как же некстати эти мешающиеся под ногами хулиганы!
   Я настораживаюсь, заслышав шум шагов, которые направляются к нам. Нельзя, чтобы Охотник увидел хулиганов. Надо срочно менять место действия.
   - Лиза, что?.. - Макс не успевает задать вопрос до конца, как я хватаю его за плечо и вышвыриваю из переулка. Даже если Охотник нас сейчас увидит, он не раскусит меня. На руку мне и нечеловеческая скорость, и темнота. Все, что он увидит - только нападение, жертвой которого буду казаться я сама.
   В прыжке разворачиваюсь, привлекая Макса к себе, и упираюсь спиной в стену. Вскрикиваю от боли - синяки мне обеспечены. Хорошо еще, ребра не переломала.
   - Лиза, - с беспокойством нависает надо мной Макс, - ты в порядке?
   Отлично. Теперь все выглядит так, как будто злобный вампир припер бедную студенточку к стенке и намеревается ею закусить.
   - Макс, сделай лицо позлее, - шиплю я, краем глаза улавливая тень, мчащуюся по улице. - Он уже здесь! Давай, притворись, что кусаешь меня!
   Макс в растерянности медлит, и мне приходится схватить его другой рукой, той, которая не видна Охотнику, за шиворот и притянуть его лицо к своей шее.
   - Лиза, - отплевывается Макс, - у меня весь рот в твоих волосах!
   - Уж извини, Макс! - Я вся закипаю от возмущения. - А ты думал, все жертвы вампира сначала убирают волосы в хвост, а уже потом подставляют шею, предварительно ее вымыв с душистым мылом и смазав оливковым маслом?
   - А маслом зачем? - ошеломленно спрашивает Макс.
   - Для лучшего скольжения клыков, болван! - Я незаметным для Охотника движением отбрасываю волосы и тороплю Макса. - Ну кусай уже меня!
   А сама тем временем извиваюсь и полупридушенно пищу для Охотника:
   - Помогите!
   - Как? - тормозит Макс. - По-настоящему?
   - Если ты меня сейчас не укусишь, - теряю терпение я, - я тебя съем!
   Зажмурив глаза, с видом полнейшего омерзения на лице, Макс наклоняется ко мне. Наконец-то! Чувствую на шее его теплое дыхание, и зубы вскользь проходят по коже, оставляя легкие царапины. Болван, даже укусить толком не может!
   - Эй, а ну отпусти ее! - раздается поблизости грозный рык, и мгновение спустя Охотник налетает на Макса, отшвыривая его от меня.
   Так вот он какой, Охотник! А Макс его иначе описывал. С высоты моих метра-семидесяти Воробьев вполне себе высокий парень, хотя Макс, при его росте почти в два метра, на всех смотрит свысока и считает коротышками. И физически (я имею в виду для человека) парень развит неплохо - в нем и не заподозришь хлипкого математика, вон как с Максом сцепился! Если еще стереть с его лица звериную гримасу, с которой он нападает на Макса, то Охотник может показаться вполне привлекательным... для того, чтобы мне захотелось закусить его кровью.
   - Эй, парень, - рычит вошедший в роль Макс, - отвали! Ты все не так понял!
   Я с беспокойством скачу вокруг них, готовая вмешаться в любой момент. Обещала же Инне, что с головы ее драгоценного сыночка не упадет ни один волос. А Охотник-то не слишком силен в борьбе! Хотя с Максом он почти на равных, я бы его уже давно отделала под орех, как и любой другой вампир. Даже странно, как это он с Василием справился. Ах, да. Василия-то он одолел не в честном бою, а подло прокрался в его спальню в разгар дня, когда бедняга не мог оказать должного сопротивления...
   - Лиза, - неожиданно выкрикивает Макс, - это не... - Но закончить фразу не успевает - кулак Охотника впечатывается ему в челюсть.
   Так, пора спасать племянника!
   Я молнией вклиниваюсь между парнями, плечом оттесняю Охотника, стремительным броском руки вталкиваю Макса в подворотню и испуганно жмусь к Охотнику. Все должно выглядеть так, словно вампир, воспользовавшись заминкой, сбежал, продемонстрировав нечеловеческую скорость. А то, что ускорения Максу придала я, останется моим секретом. Из-за угла доносятся стоны и грохот тела - похоже, Макс споткнулся о кого-то из поверженных хулиганов. Охотник порывается было вслед за Максом, но я повисаю у него на локте, всем своим видом демонстрируя испуг.
   - Пожалуйста, не бросай меня! - Паника в моем голосе вибрирует ультразвуком, останавливая Охотника. Он с беспокойством наклоняется ко мне:
   - Он тебя не тронул?
   - Не успел - ты подоспел как раз вовремя! - льстиво мурлычу я, строя ему глазки.
   Ни один смертный раньше не мог устоять перед моим чарующим взглядом. А этому хоть бы хны! Он и в лицо-то мне не смотрит, таращится на шею, на которой зреют царапины от неудачного покушения Макса.
   - Дай-ка посмотрю. - Прежде, чем я успеваю возразить, он делает шаг ко мне, и его пальцы ощупывают мою шею. Да что себе позволяет этот мальчишка! Я даже зашипела от возмущения.
   - Больно? - Он отдергивает руку, словно обжегшись, и его глаза впервые встречаются с моими.
   Мое сердце, которое не билось уже девяносто лет, екает в груди. Еще секунда - и разорвется в груди серебряной дробью.
   - Алекс, - слабо бормочу я, глядя в любимые глаза давно погибшего мужа, и оседаю в обмороке. Впервые со дня похорон Алексея.
  
   Темнота баюкает меня, качает в своих блаженных объятиях, согревает теплом крымской ночи, ласкает мягкостью плюшевого пледа. Я открываю глаза и вижу кусочек вязаного свитера, к которому прижимаюсь щекой, чувствую, как покачивается земля под размеренными шагами того, кто несет меня на руках.
   - Алекс, - бормочу я, прильнув к груди воскресшего мужа, - куда ты меня несешь?
   - Домой, - голос Алекса звучит неожиданно низко. Бедняга, ему, наверное, тяжело! В прошлой жизни Алекс никогда не носил меня на руках. Даже на свадьбе. Обычай вносить невесту через порог появился гораздо позже.
   - Домой? Алекс, милый, - шепчу я, - наш дом уже нам не принадлежит. Там теперь расположен музей.
   - Мы идем ко мне домой, - хрипит Алекс под тяжестью ноши.
   Какая же я глупая! Конечно, если Алекс восстал из мертвых, то своим домом он теперь считает семейный склеп в нашем загородном поместье. До смерти Алекса мы закапывали пустые могилы на границе поля с лесом, принадлежащих нашей семье. Ряд крестов для отвода глаз перед любопытными соседями. Но когда умер Алекс, я настояла на строительстве закрытой гробницы. Там я могла навещать его с наступлением сумерек, а порой и оставалась в ней коротать день, спасаясь от солнечных лучей. Надеюсь, Алекс не сердится на меня за то, что в последние годы я навещаю его все реже?
   - Или... - Он вдруг замирает. - Ты боишься идти ко мне?
   - Алекс, милый, - растроганно шепчу я, - твой склеп для меня лучше всех дворцов на свете.
   Алекс крякает от неожиданности и останавливается. Над нами нависает каменный козырек гробницы. Пришли. Надо же, как долго я была без сознания, раз Алекс пешком преодолел полсотни километров от Москвы.
   - Алекс, - удивляюсь я, услышав звон ключей, - ты врезал в склеп замок? Когда?
   - Не поверишь, - отвечаешь от, внося меня в темное нутро гробницы, - но я и лифт провел.
   Не успеваю я удивиться грохоту механизма, как меня ослепляет яркий электрический свет. Наваждение проходит, как сон. Нет никакой гробницы - мы в современном лифте, который несет нас наверх высотки. Нет Алекса - меня держит на руках Охотник, которого за моего погибшего мужа можно принять только в темной подворотне и только в изрядном опьянении свежей кровью. То-то от вожака хулиганов так пивом несло, вот мне его кровь в голову и ударила!
   - Пусти!
   Охотник не успевает сообразить, как я уже крепко стою на ногах, а он потирает плечо, прислонившись спиной к дверям. Двери открываются на этаже, и он вываливается на площадку, не удержавшись на ногах.
   Сбежать бы сейчас домой, забиться бы по одеяло, но нельзя подводить семью. Я еще не узнала того, что хотела.
   - Извини, - я выхожу на площадку и протягиваю Охотнику руку. Тот ее игнорирует и поднимается на ноги сам. Смешной! При ярком свете электрических ламп он выглядит мальчишкой. Совсем как Алексей в день нашей свадьбы. Ноги подкашиваются, и я прислоняюсь к стене.
   - Эй, - смягчается Охотник, - ну ты чего? Держись!
   Он привычно подхватывает меня на руки и несет к квартире.
   - Сейчас кофе тебя напою.
   Дурачок, я стараюсь лишний раз не дышать, уткнувшись носом в его жилку на шее. Мне бы сейчас крови!
   Парень громыхает ключами, по очереди открывая замки. Интересно, как он объяснит родителям присутствие незнакомой полуобморочной девицы?
   Он входит внутрь, я делаю глубокий вдох и понимаю - в квартире мы одни. Четких запахов других людей нет, Охотник живет один, и знакомство с родителями мне не грозит. Превосходно. Тем легче будет расправиться с парнишкой после того, как я получу нужную информацию.
   Я соскальзываю с его рук.
   - Где у тебя ванная?
   - Сюда, - он подталкивает меня к двери, включает свет, и я торопливо запираюсь изнутри. Оборачиваюсь - и нос к носу сталкиваюсь с собой. До чего же маленькие ванные в панельных домах!
   Зеркало чужой квартиры безо всякой лести отражает всю мою вампирскую красоту. Растрепанные волосы, полустертая помада (половина, должно быть, осталась на свитере Охотника), расширенные от жажды зрачки. Хорошо еще, что удалось перехватить немного крови Слепня, поэтому удается держать себя в руках. Но что, если Охотник уже меня заподозрил, и на выходе из ванной меня ждет серебряная пуля в упор? Или он останется верен себе и убьет меня, как и Василия, колом в сердце?
   Я выворачиваю кран, пуская воду. Поддавшись порыву, распахиваю стеклянную створку шкафчика - на полупустых полочках скучают пенка для бритья, станок и лосьон от прыщей. Интересно, а что я хотела здесь увидеть - связку осиновых кольев, ряд бутылочек со святой водой? Мое появление, конечно, застало Охотника врасплох, но сомнительно, чтобы он прятал подобные вещи на видном месте, где их могут обнаружить случайные гости. Во все времена Охотники скрывали свои занятия даже от самых близких, зная, что огласка чревата сумасшедшим домом.
   - Эй, - робкий стук в дверь, - ты в порядке?
   - Да, уже выхожу. - Я осторожно закрыла шкафчик, сполоснула руки и пригладила волосы, пожалев о потерянной резинке.
   Помня о своих опасениях, медленно приоткрыла дверь. В коридоре меня никто не поджидал.
   - Давай на кухню! - Вместе с бодрым голосом хозяина до меня донесся запах кофе, и я невольно поморщилась. Предложите человеку свежей крови - он скривится, угостите вампира кофе или соком - он сделает то же самое. Единственное, с чем мирятся наши желудки - это вино. Но только хорошее и разбавленное кровью в пропорциях не меньше пятьдесят на пятьдесят. Все остальное чревато несварением и мучительной изжогой.
   Впрочем, у кофе есть одно полезное свойство: оно перебивает запах крови. А это как раз то, что нужно для неторопливого допроса Охотника.
   Не успела я сделать и шага по коридору, как мне под ноги, остервенело шипя, бросилось что-то черное. На шум из кухни выглянул Охотник.
   - Не бойся, это Буш.
   Большой черный кот зло сверкнул зелеными глазами и скрылся в комнате. Кота не обманешь.
   - И что на него нашло? - с виноватой улыбкой посетовал Охотник, когда я вошла в кухню. - Обычно он добряк.
   - А по его кличке не скажешь, - ядовито заметила я.
   Охотник, стоя ко мне спиной у плиты, рассмеялся. И его низкий переливчатый смех неожиданно заглушил и шипение кофе в турке, и досадное бульканье воды в трубах, которая для меня всегда шумела Ниагарским водопадом, и многоголосый ор телевизоров у соседей (в одной квартире смотрели "Кармелиту", в другой - шоу Андрея Малахова), и ссору супругов двумя этажами выше, и надрывный вой бездарной певицы - это голосила в караоке старлетка с первого этажа, возомнившая себя Кристиной Агилерой. Вот почему в гостях у людей я не могла провести больше часа - адски начинала болеть голова.
   Я застыла на пороге, оглушенная и завороженная этим смехом - чистым, задорным, ласкающим слух, как вальс, журчащим, как горный ручей. Так может смеяться только молодость, чьи мечты не отравлены заботами взрослой жизни и опытом зрелости, не знавшая трагедий и предательств, верящая в безоблачное счастье и настоящую любовь. Какая гримаса судьбы! Этот волшебный смех принадлежит убийце, напавшему на беззащитного вампира при свете солнца. Убийце, который убил, как минимум, однажды, и не собирается останавливаться впредь. Убийце, которому наша семья уже подписала смертный приговор.
   - Ты чего стоишь на пороге? - Он обернулся через плечо, улыбнулся так невинно, что у меня сжалось сердце. - Заходи, я не кусаюсь.
   Смешной! Пока он продолжил колдовать над туркой, я оглядела кухню.
   - А у тебя тут уютно, - это вырвалось у меня совершенно искренне.
   Обои с имитацией желтой плитки делали кухню солнечной, даже в ночное время. Мебель из светлого дерева хоть и была недорогой, но выглядела очень мило и по-домашнему. Небольшой беспорядок на полках и сваленные в стопку журналы на подоконнике выдавали отсутствие в доме хозяйки. Но так легко было себе представить девушку, которая дополнит собой этот интерьер и станет полноправной хозяйкой на этой кухне. У нее будут светлые волосы, которые по утрам, когда она будет готовить завтрак для Охотника, будет золотить солнце. И глаза небесно-голубого цвета, как у сахарницы на столе, только еще ярче. В моих воспоминаниях так выглядит утреннее небо, которого я не видела уже сто лет. Ее живое румяное лицо будет отражаться в стеклах кухонного гарнитура, в начищенных до блеска окнах, в зеркале ванной. Пустующий шкафчик в ванной заполонят флакончики с шампунями, бальзамами для волос и кремами для сияния лица. Подоконник, на котором грудой лежат мужские журналы, потеснят горшки с цветами, а вместе с мужским глянцем поселятся "Космополитан" и "Домашний очаг", а потом и "Мама и малыш". Так легко было себе представить и все остальное. Ароматы куриного супа, жареной картошки и манной каши на этой холостяцкой кухне. Детские смеси в кухонное шкафчике, пустышку на столе. Розовые тапочки в прихожей, шелковый халат, небрежно перекинутый на спинку стула... Девушка будет живой, задорной и смешливой. Ее полюбит даже черный кот Буш, а ее с Охотником дети будут румяными и забавными карапузами...
   Я едва не застонала от безысходности. Ну зачем этот дурень ввязался в охоту? Зачем перечеркнул свою будущую и такую возможную счастливую жизнь? Теперь уже ничего не исправишь. Убийство Василия перечеркнуло пути к отступлению. Охотник уже не остановится. Его остановлю я.
   Черный кот, осторожно выглянул из-за угла, прожег меня зелеными глазами и зашипел, словно прочитав мои мысли. Осиротевшего Буша, так и быть, заберу себе, если других желающих не найдется... Коты хоть и не выносят вампиров, но я хотя бы предоставлю ему выбор - наш бункер или улица. А там пусть решает сам - шататься по помойкам или вкушать деликатесы в нашем роскошном подземелье.
   В мои невеселые мысли ворвался грохот посуды и возглас Охотника, обжегшегося туркой.
   - Уй!
   Я бы предпочла, чтобы он разлил резко пахнущий кофе, но парень пожертвовал рукой, чтобы спасти угощение. Морщась, поставил турку на разделочную доску, и только потом затряс кистью и стал дуть на покрасневшие пальцы.
   - Дай посмотрю. - Я перехватила его запястье, и под моими пальцами забился его пульс. Ожог был пустяковым. У меня бы такой затянулся за полминуты, у него пройдет дня через два.
   - У тебя руки холодные, - тихо заметил он.
   А у тебя - живые, чуть не вырвалось у меня, и я торопливо разжала пальцы.
   - Лед в морозилке есть? - смешавшись, спросила я.
   - Есть, - удивился он.
   - Приложи и подержи. Чтобы пузыря не было.
   Если бы я его сейчас лизнула, ранка бы исчезла через полчаса. А Охотник бы понял, кто я такая, и всадил кол мне в сердце, не пощадив шелкового вандер-бра от Агент Провокатор.
   Охотник послушно достал из морозилки замороженный фарш, приложил пальцы и повернулся ко мне. Наконец-то выдалась возможность его разглядеть. Впервые с момента нашего знакомства он не мельтешит и не стоит ко мне спиной. А он милый. Наверняка, ровесницы не дают ему прохода. Эти медово-карие глаза, чуть вздернутый нос, четко очерченные губы кого хочешь с ума сведут. Ему бы стадионы на концертах собирать, с экранов телевизора обольстительно улыбаться, а этот идиот ищет по ночам приключений на свою симпатичную голову. И, к несчастью для него, уже их нашел.
   - А кстати, как твои царапины? - Он с тревогой взглянул на мою шею, и я торопливо прикрыла волосами результат неудачного покушения Макса. Царапины уже давно затянулись, но ему это видеть совсем ни к чему.
   - Нормально.
   - Знаешь его? - Он впился в меня взглядом. - Он звал тебя по имени.
   Я затрясла головой, выдумывая на ходу.
   - Должно быть, он следил за мной. Он окликнул меня по имени, и я подумала, что мы где-то встречались. А когда он приблизился, то напал на меня.
   - И чего он хотел? - Глаза Охотника сузились от гнева.
   - А ты-то как думаешь? - тихо спросила я.
   Кулаки Охотника сжались, и я напряглась, готовая дать отпор в любую минуту.
   - Вот гад, - с ненавистью выдохнул он и из защитника, трогательно пытавшегося напоить меня кофе, превратился в убийцу Василия.
   И в ту же секунду я пошатнулась от ударивших по ушам звуков большого дома. Андрей Малахов с надрывом выкрикивал выход нового гостя, отвергнутый цыган обещал убить Кармелиту, ядерной бомбой взорвалась разбитая темпераментными супругами тарелка, самолетной турбиной взревел воздухоотвод, бензопилой взвыла юная певица, выводя песню Юлии Савичевой.
   Я села за стол. Надо быстро расспросить его обо всем и скорее уносить ноги. Но Охотник не дал мне и рта раскрыть, отвернулся к плите, разлил кофе и поставил передо мной кружку с белкой из "Ледникового периода".
   - Твой кофе.
   Я в ошеломлении смотрела на эту забавную белку, на угольно-черную капельку кофе, которая стекает с ее носа на орех, зажатый в цепких лапках. До чего поразительна жизнь. По вечерам парень ходит в кино с друзьями, оглушительно смеется над злоключениями Скрата, а днем врывается в дома вампиров, вооружившись осиновым колом. Еще ребенок, уже убийца. Что же такого мы ему сделали? Кто-то из наших не сдержался и убил человека? Того, кого Охотник любил и без кого не представляет своей жизни? Или дело не в личной мести? Однажды он увидел вампира, пьющего кровь, и, возомнив нас чудовищами, поклялся стереть нас с лица земли?
   - Хочешь молока или сахара?
   Я вздрогнула от этого будничного вопроса, встретилась глазами с его заботливым взглядом. Знал бы он, кому предлагает молока!
   - Спасибо, не надо.
   Я обняла кружку озябшими руками, поднесла к лицу, вдохнула резкий кофейный аромат, перебивающий все остальные запахи. Кофе Охотник не пожалел - налил до краев.
   - Зря ты такое кольцо надела, - он взглядом указал на мое фамильное кольцо с броским изумрудом в окружении бриллиантов. - Наверное, на него тот тип и польстился.
   Сбивает с толку?
   - Это простая бижутерия, - буркнула я, пряча руку с кольцом под столом и ставя кружку.
   На самом деле кольцо работы Фаберже стоит целое состояние. Родители подарили мне его на превращение, и я не расстаюсь с ним даже днем. Помимо эстетического удовольствия, кольцо служит и наживкой для грабителей. В предвкушении легкой наживы, они преследуют меня по ночным улицам и даже не подозревают, что за свои преступные намерения им придется расплатиться своей кровью.
   - Горячий? - Охотник, не отрываясь, смотрел на меня, и я с досадой поняла, что это тест. Он не отстанет, пока хотя бы треть из этой отвратительной черной жижи не окажется в моем желудке.
   Я сделала глоток, и обжигающая лава понеслась по моим заледеневшим за века внутренностям. Кровь людей согревает приятным теплом, а кофе, казалось, плавил желудок, выжигая в нем дыры. Наверное, такую же муку испытывали бедные женщины, которых пытали инквизиторы, считая их ведьмами.
   - Очень вкусно, - выдавила я чужим голосом.
   Глаза Охотника потеплели, и он подвинул ко мне пачку с печеньем.
   - Я на диете, - резко сказала я.
   Охотник понимающе хмыкнул. К счастью для нас, люди нынче поголовно одержимы похудением, так что наш отказ для пищи в большинстве случаев вызывает не подозрение, а уважение. Однако в глазах Охотника скорее читалась насмешка. Я задержала взгляд, сделав осторожную попытку проникнуть в его мысли, однако наткнулась на глухую стену. Это открытие заставило меня замереть. Не может быть! Откуда у столь юного Охотника, который выглядит как валенок, такая мощная ментальная защита?
   - Кстати, - как ни в чем не бывало, заметил он, - наверное, твои родители волнуются? Можешь им позвонить. - Он кивнул на стационарный телефон на столе.
   Я нервно опрокинула в себя глоток кофейной лавы. Неужели, он раскусил меня и теперь пытается выйти на мою семью?
   - Мои родители в отъезде, - как можно непринужденней отозвалась я.
   - И оставили тебя одну? - Он покачал головой.
   - А что такое? - не поняла я.
   - Сколько тебе лет? - Он с видом старшего брата взглянул на меня. - Шестнадцать, семнадцать?
   Ты ошибся на какую-то сотню лет, парень.
   - Семнадцать, - не стала спорить я и поднесла кружку к губам, делая вид, что пью кофе. Кажется, можно расслабиться. Ничегошеньки он не заподозрил, и увидел ровно то, что мы ему показали: невинную девушку в руках вампира.
   - Школу заканчиваешь?
   От неожиданности я аж кофе хлебнула и закашлялась. Вообще-то я рассчитывала, что выгляжу как студентка, а не как зеленая школьница!
   Охотник наклонился ко мне и заботливо похлопал по спине. Искушающий запах крови на мгновение перебил ядреный аромат кофе, и я поспешно отшатнулась, выдавив:
   - Спасибо, уже все.
   Постаралась еще раз копнуть его мысли - и опять провал. Рассердившись, я расширила область мыслечтения до размеров всего этажа, и в голове тут же зазвучало многоголосое радио. "Что-то Бублик вялый, не приболел ли?" - волновалась за своего питомца пенсионерка. "Я на них управу найду!" - бушевала старая ведьма по соседству, готовя новую каверзу для своих родственников. "Где бы взять денег, чтобы сводить Катю в театр?" - горевал какой-то бедный студент. "Он меня совсем не любит! - тосковала молодая женщина. - Мы женаты всего год, а он уже перестал говорить мне комплименты и признаваться в любви. Даже новый цвет волос не заметил. А я ведь осветлилась на целых два тона!" "Позвонил!" - ликовала какая-то девушка, и я улыбнулась - хоть кто-то из жильцов счастлив. "Надеть красное или синее завтра?" - сомневалась ее мать, у которой намечался роман с коллегой. Одна из мыслей заставила меня обомлеть. "А она ничего. Ноги, попка, грудь", - вдруг прозвучал отчетливый мужской голос, и, вскинув глаза, я наткнулась на изучающий взгляд Охотника. Так вот о чем ты думаешь, голубчик, рассердилась я. Но тут же поняла, что голос принадлежит не ему, а соседу за стенкой, который листает журнал "Плейбой", пока жена укладывает ребенка в другой комнате. Я могла различить мысли всех живущих на этаже, но сидящий напротив меня парень был словно окутан завесой тишины, за которую я не могла проникнуть. Кто же он такой?
   - Все в порядке? - озабоченно спросил он, и я торопливо моргнула, поняв, что уже подозрительно долго не свожу с него глаз.
   Что ж, раз с телепатией неудача, надо разговорить его, чтобы он сам завел речь о вампирах. Странно, что он не сделал этого до сих пор!
   - Спасибо, что спас меня, - осторожно начала я.
   На удивление, парень не стал хорохориться, а предупреждающе поднял ладонь, останавливая меня. А вот это что-то новенькое! Насколько я знаю Охотников, им только дай покрасоваться. В силу того, что о своих подвигах они никому поведать не могут под угрозой психушки, уж за такой удобный повод как спасение невинной девушки парень бы уцепился как за свой звездный час. Поэтому я упрямо продолжила:
   - Многие на твоем месте прошли бы мимо.
   - Мне стыдно за них, - неожиданно гневно ответил он. - Стыдно за то, что из-за них девчонки всех парней считают трусами. А всякие отморозки возомнили себя безнаказанными. Так не должно быть.
   Я затаила дыхание, в надежде, что Охотник сейчас заведет речь о вампирах, но он лишь вздохнул и невидящим взглядом уставился в окно. Чтобы вернуть его в реальность, я накрыла ладонью его руку, чувствуя кожей, как бежит по венам его кровь.
   - Я глазам своим не поверила, когда увидела у него клыки, - тихо сказала я.
   Охотник непонимающе повернулся ко мне и убрал руку.
   - Что?
   - У него были клыки во рту, - повторила я. - Понимаешь? Настоящие!
   - У всех людей есть клыки, - с показным недоумением возразил Охотник.
   - Да, но не у всех они вырастают до трех сантиметров в длину! - воскликнула я. Я, конечно, преувеличила. Никаких аномально длинных клыков, как в кино показывают, у нас нет. Но ему-то откуда знать? Ему ближе образ вампира в кино.
   - Что-то я тебя не пойму, - Охотник в замешательстве затряс головой.
   - Это же был вампир! - выпалила я.
   - О-о-о, - издевательски протянул Охотник, - а ты, подруга, головой-то хорошо
   приложилась!
   Бедняга, сколько же ему пришлось выслушать обвинений в безумии в свой адрес! Вот и сейчас вместо того, чтобы открыться мне, он ушел в несознанку.
   - Но это правда! - упрямо повторила я. - Он же хотел меня укусить! Ты сам видел!
   - Я видел, как он напал на тебя. Но не как он тебя кусал. - В его взгляде было
   столько недоумения пополам со снисходительным сочувствием, что я почувствовала себя маленькой девочкой, которая уверяет родителей в существовании Бабая.
   - Скажи, - неожиданно серьезно спросил Охотник, - а в Деда Мороза ты тоже
   веришь?
   - Но, - я прибегла к весомому аргументу, - ты же видел следы от укуса у меня на
   шее!
   - Я видел царапины и принял их за след от ножа, который тот парень приставил
   тебе к горлу.
   - Где же в таком случае был этот нож, когда он дрался с тобой?!
   - Действительно, - Охотник почесал макушку, - его не было. Должно быть, выронил!
   Наш разговор начинал превращаться в фарс. Кто тут кого должен убеждать в существовании вампиров?
   - А ты видел, с какой скоростью он скрылся? - не теряя надежды, спросила я. - Люди так быстро бегать не умеют.
   - Умеют, - насмешливо парировал Охотник. - Еще не так умеют, когда чуют, что запахло жареным. Только слабаки способны напасть на женщину. А когда видят, что у нее появился защитник, торопятся унести ноги.
   Я приуныла, чувствуя, что моя миссия неизбежно движется к полному провалу. Но тут Охотник неожиданно пришел мне на выручку.
   - Вот что, - он внимательно глянул на меня, - если это и в самом деле вампир, он, помимо скорости, и силой должен обладать неимоверной?
   Я уверенно кивнула. В глазах Охотника зажглось торжество.
   - Так вот, что-то я этого не заметил. Парень, конечно, не промах, но меня не одолел, поэтому и сбежал.
   Тут уж крыть было нечем, и я опустила голову. Все тщетно, он не расколется. Родители будут мной чертовски недовольны. А я впустую потеряла целый вечер и выпила целую кружку отвратительного горячего пойла, которое жгло мой желудок, словно кислота.
   - Если бы это был настоящий вампир, разве мы бы сейчас с тобой сидели тут и пили кофе? - добил меня он.
   Волна проглоченной отравы ударила мне в поддых, и меня замутило от внезапной догадки. Слишком искренним было его недоумение, слишком чистыми были его глаза, слишком волшебным смех...
   - Мы ведь так и не познакомились, - выдавила я. - Я Лиза, а ты?
   - Ой, прости! - Он виновато хлопнул себя по лбу. - Я слышал, как тебя назвал тот парень, а сам представиться забыл.
   Я задержала дыхание в ожидании продолжения.
   - Меня зовут Александр.
   Черт побери! Да как он оказался в том месте ровно в то время? И где в таком случае был настоящий Охотник - Олег Воробьев?
   - Можно просто Алекс, - добил он меня, представившись именем моего погибшего мужа.
   - Алекс, сколько тебе лет? - вырвалось у меня.
   Он удивился.
   - Двадцать, а что?
   - Ничего, - слабым голосом проговорила я. Именно столько было Алексею, когда он погиб.
   - Кстати, - засуетился мой мучитель, - еще кофе?
   - Нет, спасибо. - Я резко встала из-за стола. - Мне уже пора.
   - Подожди, я тебя провожу.
   Этого мне еще не хватало! Но ведь он не отстанет.
   - Хорошо, - безжизненно кивнула я. - Я пока пойду накрашу губы, а ты лучше сразу сполосни турку, а то потом отмыть ее будет трудно.
   Парень метнулся к мойке, а я под прикрытием шума воды открыла замок и выскочила вон.
   Расстояние в десять этажей я преодолела быстрее лифта, на первом этаже меня приняла в свои объятия черная, как выпитый мною кофе, темнота. Вот почему я так легко приняла подъезд за склеп, когда Алекс приволок меня сюда.
   Где-то наверху хлопнула дверь. Звонкий голос с тревогой позвал:
   - Лиза!
   Мое тело дернулось, неподвластное мне, покорное этому голосу, готовое в тот же миг мчаться назад, но я заставила себя выскочить за дверь.
   Я бежала так быстро, что обгоняла редкие в этот поздний час машины, и остановилась только у дверей бункера.
  
  -
  -
  ОБНОВЛЕНИЕ 2.01.2009
  -
  -
  
  - Лиза, ну наконец-то! - Родители и Макс бросились мне навстречу. - Где тебя носило?
  - Макс! - Я сердито шагнула к племяннику, который уже успел избавиться от вампирского грима. - Ты ведь сразу понял, что это не он?
  - Да я пытался тебе сказать, - принялся защищаться он, - но этот тип так кулаками махал, что и слова произнести не дал. У него, похоже, черный пояс по карате!
  - Мог бы хотя бы на мобильный позвонить! - укорила я.
  - Да мы тебе обзвонились, когда Максим вернулся! - воскликнула Лидия. - У тебя телефон не отвечал, мы уже с ума от волнения сходили. Тамара, Рафаэль и Инна уехали тебя искать в тот район. Максим тоже с ними порывался, но мы его не пустили.
  Я достала из сумочки телефон и убедилась в том, что дисплей высвечивает 29 непринятых звонков. Звук я отключила, чтобы ничто не мешало нашей беседе с Охотником, поэтому ничего не слышала.
  - А с Рафаэлем у меня будет отдельный разговор. Почему тот не предупредил нас, что Охотник задерживается?
  - Ох, - вздохнула Лидия, - не представляю, как так получилось! Рафаэль проследил, что парень вышел из метро и завернул за угол, по направлению к дому. Будучи уверенным в том, что тот отправился домой, Рафаэль позвонил вам, а сам уехал по делам.
  - Но мы же договаривались, что он доведет его до самого места! - возмутилась я. В этом весь Рафаэль - ни в чем на него нельзя положиться! Недаром Тамара с мужа глаз не спускает.
  - Он так и собирался! - вступилась за внучкиного зятя Лидия. Больше всего на свете она боялась, что ее когда-нибудь сравнят со злющей тещей из анекдотов, поэтому за зятьев всегда стояла горой и выгораживала их перед темпераментными дочкой и внучками. Единственным исключением был пропавший (для всех непосвященных) без вести отец Макса. - Но ему позвонила сама Эмма Томилина, - Лидия с гордостью назвала имя знаменитой певицы. - Сама понимаешь, Эмма ждать не любит, а портить с ней отношения чревато.
  Это точно, о крутом нраве звезды были наслышаны все, даже доярки из села Кукуевка. Но я не желала сдаваться.
  - Выходит, эта старая карга ему дороже семейных уз? - продолжила негодовать я. - Между прочим, существование Охотника ставит под угрозу жизнь каждого из нас! А от немилости Томилиной Рафаэль бы не умер. Подумаешь, пришлось бы сменить город, страну... континент!
  - Скорей уж планету, - хмыкнул Макс. Лучше бы он этого не делал.
  - А ты, ты! - разбушевалась я. - Как ты мог меня не предупредить!
  - Лиз, ну ты чего, - защищался Макс. - Подумаешь, осечка вышла. Завтра все повторим и вытрясешь из настоящего Охотника всю правду. Завтра, точнее уже сегодня, вечером буду у вас. Можете загримировать меня хоть под Дракулу Брэма Стокера...
  - Нет уж, - мстительно возразила я, - лучше под Лестата. Обязательно подыщу тебе панталоны на два размера меньше!
  Лидия закрыла собой внука. Отец успокаивающе приобнял меня за плечи.
  - Лиз, мы так боялись, что с тобой что-то случилось! Где ты была все это время?
  - Как это где я была? - возмутилась я, выворачиваясь из его рук. - По вашей милости, я потеряла целую ночь, пытаясь выбить всю правду из парня, который, как выясняется, не имеет никакого отношения к Охотникам.
  - Ты все это время была с ним? - пораженно переспросила Лидия.
  - Лиза, - в изумлении вторил ей отец, - но, разве прочитав его мысли, ты не поняла, что ошиблась?
  - Я не могла прочесть его мыслей, - раздраженно ответила я.
  - Но как? - в замешательстве протянула Лидия.
  - Неужели он тоже Охотник, притом сильный? - с беспокойством спросил отец.
  - Он про нас ничего знать не знает, - я передернула плечами. - Когда я завела речь о вампирах, он поднял меня на смех.
  - Тогда я ничего не понимаю, - растерянно заметил отец.
  - Зато, кажется, я понимаю, - издевательски пропела Лидия.
  - Что ты понимаешь? - насторожилась я. Насмешливые нотки в ее голосе не сулили ничего хорошего. Сейчас скажет, что я сдаю позиции, теряю навыки и вообще у меня начинается старческий маразм!
  - Он принял тебя за обычную девушку, так? - задала вопрос Лидия.
  - Ну да, - кивнула я, не чувствуя в ее словах подвоха. - Он решил, что мне семнадцать, и что я школьница.
  - Великолепно! - Лидия с ликованием хлопнула в ладоши. - И он бросился защищать тебя - не от вампира, а от хулигана, как он полагал. Так? - Она испытующе уставилась на меня.
  - Ну так, - все еще не понимая, куда она клонит, признала я.
  - Заметьте, - Лидия обвела мужа и Макса победным взглядом, - впервые за многие годы кто-то принял нашу Лизу за слабого человека и бросился ее защищать!
  - И что с того? - нахмурилась я.
  - Ты ведь не слишком расстроена, что он оказался не Охотником? Ты ведь даже рада, что произошла ошибка? - пропела Лидия.
  Да, в проницательности мамочке не откажешь. Вот только почему мне кажется, что если я отвечу согласием, позора мне не избежать?
  - Я зла, что потеряла время зря, - увернулась от ответа я.
  - Он нравится тебе, Лиза, признавайся, - тоном задушевной подружки произнесла Лидия.
  - Кажется, он неплохой парень, - признала я, предусмотрительно умолчав о том, как приняла его за моего Алекса.
  - Ты пила его кровь? - Лидия впилась в меня взглядом прокурора.
  - Нет! - резко ответила я.
  - А почему? - не отставала она. - Ты ведь этого страстно желала?
  Я с неприязнью взглянула матери в лицо. Ей-то откуда знать?
  - Она не была голодна, - вмешался Макс. - Я же рассказывал, что на Лизу напали какие-то недоноски, и она выпила крови у одного из них.
  Я с благодарностью взглянула на Макса.
  - Все равно, - не отступилась Лидия, - ты провела наедине с ним не меньше часа. Искушение должно было быть велико.
  - Лида, куда ты клонишь? - перебил ее отец.
  - Но это же так очевидно, Женечка! - Лидия торжествующе улыбнулась. - Наша дочка влюбилась!
  Я аж онемела от подобной нелепости.
  - При ее способностях к телепатии, - добила меня Лидия, - только в этом случае она не могла бы прочесть мысли этого мальчика.
  Отец с Максом в изумлении уставились на меня. Я потрясенно сглотнула, и у глотка воздуха внезапно оказался обжигающий кофейный вкус. Действительно, есть такая психологическая особенность: влюбленность мешает чтению мыслей любимого, словно окружает его защитным коконом и аурой тайны. Если бы не этот защитный механизм, телепаты вообще были бы лишены возможности любить, а влюбленность заканчивалась бы с первой прочитанной мыслью любимого. Знаете ли, очень сложно сохранять теплые чувства, когда любимый сравнивает тебя с проходящей красоткой и, продолжая преданно смотреть тебе в глаза, мысленно уже задирает на незнакомке юбку. Или, трепетно сжимая твою руку на первом свидании, цинично делает ставки, как быстро удастся затащить тебя в постель. Или, делая комплимент твоему платью, мысленно сетует, что для такого откровенного декольте твоя грудь маловата. Долгое время чтение мыслей у влюбленных пар, которые попадались мне на глаза поздними вечерами, было моим любимым хобби. И, уверяю вас, если бы мне пришло в голову поведать двум мило воркующим голубкам, что каждый из них на самом деле думает, они бы в ужасе бежали друг от друга.
  Заметив, что все трое родственничков по-прежнему таращатся на меня, я раздраженно рявкнула:
  - Мать, совсем с ума сошла на старости лет!
  С лица Лидии стремительно сползла удовлетворенная улыбка, а я как ошпаренная выскочила из гостиной, впервые в жизни пожалев о том, что в зале вместо двери арка. С каким бы удовольствием я бы сейчас хлопнула дверью! Заявить, что я влюбилась! Какая нелепость!!!
  В качестве компенсации я со всей силы грохнула дверью своей комнаты, что должно было означать "Не лезь - убью!" для Макса, шаги которого послышались в коридоре. Мое послание племянник расшифровал верно: потоптался на месте, вернулся в гостиную, простился с дедом и бабушкой, договорился о времени вечернего визита и заторопился к Алине.
  Часы показывали половину первого. В другую ночь в это время я бы только вышла из дома, чтобы перекусить. Но на сегодня мне уже было достаточно впечатлений. Крови Слепня хватит, чтобы не протянуть ноги до завтра, а кружка кофе жгла желудок отравой, так что я предпочла лечь в постель и свернуться в клубочек.
  Влюбилась! Надо же такое придумать! И в кого - в человека! Хуже и вообразить нельзя.
  Как назло, перед глазами стоял Алекс, а в ушах звучал его журчащий смех...
  
  Я смотрела на свое отражение и не верила глазам. Девушка из зазеркалья не могла быть мною. Это была я и не я. У незнакомки были мои голубые глаза, мои длинные ресницы, мои светлые локоны, мои фамильные серьги в ушах, мой сиреневый джемпер. И в то же время она не могла быть мною. У вампиров не бывает такой загорелой, как после отпуска в тропиках, кожи. У вампиров не бывает таких розовых безо всякой помады губ. Меня бросило в жар, я почувствовала, как впервые за десятки лет к моим щекам прилила кровь. И незнакомка в зеркале на глазах зарумянилась. Что происходит? У вампиров не бывает такого отчетливого, даже на золотистой коже, румянца! Я настороженно поднесла руку к зеркалу, опасаясь, что та угодит в зыбкую рябь зазеркалья, но пальцы уперлись в прохладное стекло. Зеркало было всего лишь зеркалом. Но кем же тогда была я?
  На руке блеснул тонкий розовато-белый ободок. Кольцо из ракушек, какие привозят из отпуска у моря. Я не была на море уже сотню лет и носила только золотые кольца с драгоценными камнями и древней историей, каждое из которых стоило целое состояние. Откуда взялось это? Я покрутила ободок - кольцо сидело, как влитое, и не желало сниматься. Моих усилий хватило ровно на то, чтобы передвинуть его всего на сантиметр, и я замерла при виде отчетливой белой полоски на смуглом пальце. Я оторопело потерла кожу, но загар был натуральным и не стирался. Значит, это не темный тональный крем. Если бы я ездила в отпуск на море, купила там кольцо и не снимала его на пляже, в белом следе от кольца не было бы ничего удивительного. Но я не ездила на море! И я бы никогда не купила себе такого кольца! И где мое золотое кольцо от Фаберже? Я же не снимала его ни разу за сто лет! Я огляделась в поисках пропажи и еще больше оторопела.
  Я стола в ванной Алекса. И с момента моего визита она тоже изменилась. Под ногами теперь лежал уютный пушистый коврик с дельфином - такой могла купить только женщина. На крючке, рядом с зеленым банным полотенцем Алекса, висело оранжевое женское полотенце с цветами. Я стремительно обернулась к раковине - так и есть! В стакане поселилась вторая зубная щетка, красная. Открыла шкафчик - тот был заставлен шампунями и кремами. Бросились в глаза флакон солнцезащитного крема и лосьона после загара, стыдливо задвинутая за них начатая упаковка прокладок. Нет никаких сомнений в том, что здесь живет совершенно нормальная девушка. Не вампир. Вампирам женские средства гигиены ни к чему.
  - Милая, ты вы порядке? - Громкий стук в дверь и мужской голос застали меня врасплох, как вора пытающегося вынести "Мону Лизу" из Лувра.
  Я заметалась, торопясь скрыть следы преступления... и проснулась в своей постели. Готова поспорить, тот голос принадлежал Алексу. Не моему мужу, а парню, поившему меня кофе. Сон был таким реальным и таким иллюзорным. Сейчас я бы отдала все на свете, чтобы он был вещим. Чтобы моя кожа была загорелой, чтобы Алекс звал меня милой...
  Часы показывали восемь утра. Еще весь день для сна впереди, но я больше не сомкнула глаз. Как я ни сворачивалась в клубочек на постели, как ни звала продолжение чудесного сна, все было тщетно. Жестокий Морфей заставил меня пережить мгновения невозможного счастья лишь затем, чтобы отобрать его с пробуждением. Только один крошечный фрагмент сна мог бы стать реальностью. Слово "милая" в устах Алекса. Но и оно было бы смертельно отравлено ложью. Алекс никогда не назовет милой вампира, он может испытывать чувства только к семнадцатилетней школьнице Лизе, которую спас от нападения громилы. Вот только никакого громилы не существует, как и не существует школьницы. И сну никогда не стать явью. Потому что жажда уже проснулась и зовет меня на улицу в поисках свежей крови...
  Едва дождавшись наступления сумерек, я оделась и вышла из комнаты, торопясь покинуть бункер. Из дома меня гнал голод. А еще больше - желание увидеть Алекса.
  - Лиза! - окликнул меня взволнованный голос матери, когда я уже поднялась до середины лестницы. Я поморщилась. И чего ей не спится? Лидия же обычно не встает раньше полуночи.
  - Ну что? - Я раздраженно обернулась, ожидая вопроса "куда это ты собралась?". Но споткнулась о встревоженный взгляд Лидии и вмиг скатилась с лестницы, забыв о том, куда шла.
  - Макс пропал! - всхлипнула Лидия и плаксиво скривилась, разом постарев на двести лет.
  Макс! Совсем забыла, мы же договорились повторить нашу попытку сегодня. Но что-то рано Лидия переполошилась, Макс всего на час запаздывает.
  - Мам, - я резко тряхнула ее за плечо, - перестань! Макс когда должен был приехать? Час назад, чтобы успеть загримироваться? Так это разве повод для беспокойства?
  - Он не ночевал дома, - серыми губами пролепетала Лидия. - Алина только что звонила. Он не пришел домой, и в мастерской его нет.
  - А мобильный? - быстро спросила я.
  - Не отвечает, - совсем сгорбилась Лидия.
  За ее спиной возник отец.
  - Алине-то что сказали? - спросила я.
  - Что он за городом, с Никитой, - мрачно ответил папа. - Вроде как Никиту срочно сорвали на съемки, а Макс ему помогает.
  - Это хорошо, - пробормотала я. - Значит, хотя бы ночь у нас в запасе есть, прежде чем Алинка поднимет панику.
  Я развернулась и взбежала по лестнице.
  - Куда ты? - хором вскрикнули родители.
  - Я сейчас обзвоню всех наших, соберу их здесь, - добавил отец.
  Я только махнула рукой.
  - Я скоро.
  Во-первых, невыносимо видеть родителей убитыми. Во-вторых, срочно надо подкрепиться. Силы сегодня ночью мне понадобятся.
  Ночная прохлада освежала, а кровь какого-то одинокого бегуна забурлила в венах адреналином и прояснила мысли. Я достала мобильник, чтобы проверить внезапную догадку. Так и есть! Четыре непринятых звонка от Макса. А звук в телефоне я так и не включила с прошлой ночи, вот и не слышала ничего. Ну, Макс, разъярилась я, нажимая на вызов. Если он вздумал загулять и заставил всех родственников на уши встать, я ему сейчас устрою! Трубку взяли с первого же гудка, как будто Макс только и ждал моего звонка.
  - Макс! - рявкнула я. - Где тебя носит? Алинка волнуется, наши с ума от беспокойства сходят. Ты чего вообще творишь?
  Телефон ответил молчанием, полным раскаяния. Впрочем, это Максу казалось, что он молчит. Я-то отчетливо слышала его сбивчивое дыхание.
  - Макс, - я вспомнила про сломанный "Финик", брошенный на стоянке ресторана, - ты свою тачку что ли реанимировал? Чего так долго? На запчасти ее там разобрали? Ну я этому охраннику устрою - мало не покажется.
   Из трубки до меня донесся шумный вдох.
  - Макс, - разозлилась я, - ты там что, нажрался с автослесарем?
  И тут я осеклась. Макс никогда бы не доверил свой ненаглядный "Финик" чужакам, он бы вызвал ребят из своей мастерской. А так как в мастерской Макс не появлялся, и работники не имеют никакого представления о его местонахождении, значит, не в джипе дело. И тут мне сделалось по-настоящему страшно. Потому что у Макса в жизни было две страсти - Алина и машины. Он бы не мог загулять, зная, что его драгоценный "Финик" тоскует на стоянке под открытым небом. И он бы нашел способ предупредить Алину, чтобы та не волновалась.
  - Где Макс и кто ты такой? - резко спросила я.
  - А ты долго соображаешь для вампира. - Голос был молодым и натянутым, как гитарная струна, которая вот-вот порвется.
  Черт-черт-черт!
  - А ты слишком тупой для Охотника, - выпалила я. - Не видишь, что Макс - человек?
  В ожидании ответа Охотника в груди разливалось плавленое серебро. Только бы Макс был жив! Только бы Охотник не пустил в ход колья.
  - Да, - признал Охотник, - это очень забавно. Человек, который дружит с вампиром.
  Дружит? Значит, он не знает о нашем родстве. Значит, Макс ничего ему не сказал и семье ничего не угрожает. Или уже не мог сказать? Меня захлестнула паника.
  - И у которого на теле нет следов от укусов, - донеслось до меня из трубки.
  На теле? Он сказал - на теле? Ох, Макс, только не это...
  - Дай мне Макса, - проскрежетала я.
  - Диктовать условия буду я.
  - Дай. Мне. Макса! - Я заорала так, что случайные прохожие предпочти перейти на другую сторону улицы. Разумно. Не стоит попадаться на глаза взбешенному вампиру.
  Кажется, до Охотника тоже дошло. Потому что из трубки до меня донесся шорох какого-то движения, а потом я услышала вдох Макса, который узнала бы из тысячи.
  - Макс, - от облегчения я чуть не расплакалась, - ты цел?
  - Я в порядке, - глухо отозвался Макс. - Он подкараулил меня у дома и...
  - Хватит! - в трубке вновь послышался голос Охотника. - Если хочешь услышать о том, как я вас нашел, я расскажу тебе при встрече.
  - Где? - процедила я.
  Охотник продиктовал адрес неподалеку от своего дома.
  - Буду через час.
  - Что так долго? - привередливо осведомился он.
  Я скрипнула зубами.
  - Забыл про пробки?
  - Ты что, на машине? - удивился он.
  - А ты думал, я прилечу на крыльях ночи? - огрызнулась я.
  Судя по растерянному молчанию, именно так он и думал.
  - Через час, - повторила я. - И чтобы с Максом все было хорошо. Теперь от этого зависит твоя жизнь.
  Охотник неопределенно хмыкнул, но я не дала ему возразить - закончила разговор первой, сбросив вызов. Люблю оставлять за собой последнее слово. Это единственное преимущество, которое мне сейчас доступно.
  Мобильный сразу же разразился трелью. Надо же, говорливый какой! Но звонок был из дома.
  - Пап, - прокричала я в трубку, на бегу отправляясь к оживленной улице, чтобы поймать такси, - я нашла Макса, я...
  Несмотря на то, что Охотник велел мне приходить одной, я собиралась заручиться поддержкой родственников. Кто знает, какие серебряные оковы меня ждут в логове Охотника? А если я не смогу защитить Макса, то Охотник вполне может, расправившись со мной, избавиться и от свидетеля. Рисковать жизнью Макса никак нельзя, без помощи не обойтись.
  Но я не успела ничего добавить, как мобильный пиликнул, сообщив о разряженной батарее, и отключился. Вот же подлость! А все из-за болтливости Охотника. Что ж, времени грабить прохожих уже нет, воспользуюсь мобилой водителя.
  Выбравшись на проспект, я тормознула первую же попавшуюся машину. Холеный водитель "Мерседеса" ехал по своим делам, но одного моего взгляда хватило, чтобы он согласился отвезти меня на другой конец Москвы за мои красивые вампирские глаза. Однако с телефоном меня поджидало разочарование. Водила тщетно перерыл бардачок, пока мы стояли на светофоре, и с досадой крякнул:
  - Наверное, в офисе забыл!
  Это открытие его так озадачило, что даже наведенный мною гипноз дал сбой, и водила едва не вывернул руль, чтобы мчаться за мобильником обратно. Пришлось применить еще один вампирский взгляд, заранее посочувствовав мужчине. Если одно гипнотическое воздействие особого вреда не приносит, то два с промежутком в пять минут отзовутся на утро тяжелым похмельем.
  Ладно, рассуждала я, барабаня пальцами по подлокотнику, значит, с Охотником придется разбираться в одиночку. А он вопреки словам Макса, не такой уж слабак, раз Макса сумел скрутить. Как ему это удалось-то?! Макс сам кого хочешь скрутит. Алекс вон гордился вчера, что сумел обратить Макса в бегство, а ведь он не подозревал, что Макс всего лишь играл свою роль и скрылся со сцены, согласно сценарию. Если бы парни сошлись в драке, еще неизвестно, кто бы кого одолел. Алекс хоть и владеет какими-то единоборствами, зато Макс выше и в плечах шире. А Охотник, по словам племянника, худенький и слабенький. Но как-то он ведь убил Василия! И Макса сумел пленить. Мне надо быть начеку и защищаться в полную силу.
  - Остановите здесь! Спасибо.
  Я попросила высадить меня в начале улицы. Ни к чему, чтобы Охотник видел машину, на которой я приехала. А то еще и невинного водителя заподозрит в служении вампирам.
  Я прибавила шагу, и указатели домов замелькали сбоку от меня, начав свой отсчет до назначенного адреса. У памятной арки, где вчера Алекс схлестнулся с Максом, я на мгновение задержалась. А ведь права Лидия, впервые за много лет, с тех пор как я стала вампиром, кто-то увидел во мне обычную слабую девушку и встал на мою защиту. Я невольно огляделась по сторонам в смутной надежде увидеть Алекса, но улица была пуста. Тем лучше, я стиснула кулаки. Наша случайная встреча сейчас совершенно некстати. Надо спасать Макса.
  А вот и нужный дом. Судя по отсутствию света в окнах, какое-то офисное здание. Тем лучше, свидетели нам ни к чему. Обойдя его согласно указаниям Охотника, я оказалась перед рядом гаражей, в одном из которых томился Макс. Номера гаража Охотник не назвал, издевательски посоветовав положиться на мое чутье. Я прислушалась, но не распознала звуков голосов. Странно. Ну ладно, у Макса наверняка заклеен рот. А Охотник-то чего молчит? Он же вон как поговорит любит... Ладно, кроме голоса, есть и другие звуки, которые издают живые существа. Я настороженно замерла, впуская в себя окружающее пространство, осязая его, чувствуя его, сливаясь с темнотой.
  Где-то под полом, подбираясь к погребу с запасами картошки, скреблась крыса. В нескольких шагах от меня забилось чье-то маленькое сердечко. Кошка. Заметила меня и предпочла прервать охоту, скрывшись за гаражом. Даже кошки меня боятся. Интересно, как бы отреагировал Алекс, узнав, что я вампир? Испугался? Бросился бы на меня, желая убить, как чудовище? Меня картечью прошила внезапная мысль. А ведь если бы на месте Охотника был Алекс, я бы не стала сопротивляться. Позволила бы ему себя убить, в надежде, что та девушка в ванной, которую я видела во сне, не окажется миражом. Что она наполнит уютом его холостяцкую берлогу, а он отвезет ее на море...
  Я отвлеклась и слишком поздно заметила, что я уже не одна.
  - Девушка, а девушка! Откуда ж ты такая красивая?
  Этот нахальный сиплый голос я еще не успела забыть. Да что ж такое-то! Мало им вчерашнего? Преследуют они меня что ли? Хотя что удивительного? Тот же район, те же сумерки, те же безлюдные задворки, та же девушка, ищущая приключений на свою белокурую голову.
  Я резко обернулась к Слепню и его товарищам, и те невольно подались назад. Но уже в следующую секунду глаза Слепня зажглись ненавистью, и он бросился на меня, выхватывая из-за пояса нож.
  Нельзя терять силы на незапланированную схватку. Мои движения стремительны и отточены. Раз. Темноту раздирает хруст, и из сломанной руки Слепня падает нож, вонзаясь острием в землю. Слепень визжит и отползает за спины товарищей, прижимая висящую плетью руку. Два. Выбрасываю руку, останавливая следующего нападающего. Со стороны кажется, что я дотронулась до него лишь пальцем, но тот, задыхаясь, падает на землю. Если знать болевые точки, то достаточно одного резкого прикосновения. Из непослушной руки хулигана вываливается кирпич. А вот за это спасибо. Три. Кирпич разбивается вдребезги о голову последнего противника, и поверженный громила, как сбитая кегля, катится к ближайшему гаражу.
  Скулеж, стоны и проклятья Слепня и сотоварищей заглушает залп аплодисментов.
  - Лихо ты их. Вот теперь верю, что ты та, кто мне нужен.
  Резко оборачиваюсь, и худой паренек в черной водолазке и джинсах, почти сливающийся с темнотой, испуганно отступает назад, выставляя руку.
  - Эй, помнишь, у меня твой друг!
  Где-то я уже видела это невзрачное лицо со впалыми скулами и скудной порослью на подбородке, эти печальные серые глаза, эти всклокоченные волосы. Но сейчас не время листать альбом моей памяти. Я могла поручиться только в одном: я точно не пила его крови. На такого блеклого и неприметного ботаника я бы не польстилась и самой безлунной ночью.
  - Где?
  Он кивает на соседний гараж, тот, за которым притаилась кошка.
  - Я сейчас приду.
  - Что? - Он непонимающе таращится на меня.
  - Соскучиться не успеешь.
  Одним движением я преодолеваю семь метров между мной и Слепнем, который героически отползает с поля боя. От меня не скроешься. По запаху крови, которая сочится из его вспоротой сломанной костью руки, я его и в Бутово отыщу. Глупо упускать возможность подкрепиться, когда кровь льется впустую. К тому же без поддержки родных мне потребуется больше сил, чем я полагала. Под моим взглядом истошные вопли Слепня умолкают. Пальцами намертво фиксирую его поврежденную руку и припадаю к ранке, стараясь не пораниться о кость, которая торчит из окровавленной кожи, как палочка из эскимо.
  - Да что же ты за тварь... - затравленно шепчет Слепень.
  Втянув в себя несколько глотков, нажимаю на торчащую кость, вдавливая ее в рану. Слепень давится криком, и его глаза закатываются в обмороке. Слабак! Стираю с его кожи последние крупицы крови, запечатывая края раны своей слюной. Благодарить меня должен. Теперь у него не открытый, а закрытый перелом. Через пару дней от раны останется только небольшой шрам. А уж с переломом помочь не могу - это в травмпункт. Надеюсь, хотя бы сегодняшнее происшествие наставит Слепня на путь истинный, раз уж вчерашнее ему в толк не пошло.
  Поднявшись на ноги, вижу ошалевший взгляд Охотника. Похоже, что я только что подписала себе смертный приговор. Теперь уже не удастся убедить его в том, что я придерживаюсь вегетарианства. А Охотник все-таки неопытный. Даже не попытался меня остановить.
  - Это что, - сдавленно произносит он, когда я приближаюсь, - всегда так происходит?
  Я пронзаю его взглядом. Он что, собирается писать курсовую работу по питанию вампиров? Взгляда оказывается достаточно для того, чтобы заставить его в один момент отпереть громоздкий замок и влететь в гараж.
  Вхожу следом и осматриваю помещение. Полная темнота мне ничуть не мешает. Вот старенькие "Жигули", которые выглядят настолько дряхлыми, что даже трудно поверить в то, что они еще на ходу. Однако отчетливый запах бензина говорит о том, что машина недавно покидала гараж. Так вот на чем Охотник привез сюда Макса. Вдоль стен старые столы и самодельные полки со всяким хламом вроде старых транзисторных приемников, ровесников бабушки Макса, телефонным аппаратом с крутящимся диском. В углу сложены канистры бензина. Вот это плохо, очень плохо. Если Охотник вздумает тут все поджечь, шансов на спасение практически нет. Можно остановить руку с занесенным колышком, можно увернуться от серебряной пули, но от огня не скрыться.
  Но хуже всего другое. Доли секунды хватает на то, чтобы понять: здесь нет того, кого я ищу. В груди закипает гнев, из мокрых от крови Слепня губ вырывается звериный рык.
  - Где он? Где Макс?
  Повернуться к Охотнику, запирающему дверь за спиной, я уже не успеваю. Темнота гаража взрывается осколками звезд, которые впиваются мне в бок, и вместе с тревожным кошачьим воплем за стеной наступает конец света.
  
  ***
  На губах - сухая корка, в голове - туманность Андромеды. Что происходит? Где я?
  - Это электрошок, - бубнит глухой голос Макса. - Меня он тоже им приложил.
  - Ма-акс... - Сырой подвальный воздух толчками выплескивается из легких. Я со стоном открываю тяжелые веки, и меня захлестывает волна облегчения, когда я нахожу взглядом племянника. Темнота мне не помеха. - Макс!
  Пробую шевельнуться, но чувствую себя совершенно беспомощной. Я сижу на полу спиной к стене. Тяжелая и толстая цепь обвивает мои вытянутые ноги до колен, руки заведены за спину и до локтей обмотаны такой же цепью. От Макса тоже помощи ждать не приходится - на него хоть цепи не хватило, зато толстой, с мой кулак, веревки, Охотник не пожалел. Обмотал Макса, как мумию, одна голова наружу торчит. Зато у меня грудная клетка абсолютно беззащитна. А Охотник-то не дурак, все правильно рассчитал - хоть сейчас меня колом протыкай.
  Напрягая все силы, я беспомощно барахтаюсь в плену цепей. Без толку. Такие крепкие путы мне не разорвать, даже если бы я выпила десятерых. От отчаяния я на одном дыхании выдаю полный запас моих ругательств. Зрачки Макса расширяются до предела.
  - Что, - глухо спрашивает он в пустоту, не видя меня во мраке, - все так плохо?
  Раньше племянник никогда не слышал от меня ни одного бранного слова. Есть, отчего забеспокоиться.
  Не в силах смотреть ему в глаза даже сейчас, когда Макс точно меня не видит - только слышит, оглядываю нашу темницу. Сыро, душно, холодно, тихо. Плохо. Очевидно, это подпол под гаражом. Вон в углу свалены мешки с картошкой, заботливо припасенной на зиму. Вон валяется обгрызенная крысами морковка. А вон и сами крысы деловито шуршат в углу, прогрызая дыру в холщовом мешке со свеклой. Над головой ровным квадратом пробиваются тусклые лучики фонаря. Это люк нашей темницы, ведущий в гараж. Лестницы нет - уходя, Охотник затащил ее наверх. Впрочем, это не самая большая проблема. Если бы руки-ноги были свободны, я бы легко смогла выбраться отсюда и спустить лестницу Максу. Но сейчас я ничего не могу...
  - Лиз, ты ведь предупредила родных? - с тихой паникой спрашивает Макс. - Они ведь знают, где нас найти?
  Придется его разочаровать...
  - Но почему? - в отчаянии восклицает Макс.
  - У меня разрядился телефон, - угрюмо признаюсь я.
  - А из автомата позвонить было нельзя? - с укором спрашивает Макс.
  Я удрученно опускаю голову.
  - Да я думала - дело пустяковое. В один миг Охотника скручу и тебя вызволю.
  - Никогда нельзя недооценивать противника, - ворчит Макс. - Особенно того, кто видел тебя в действии.
  Я непонимающе поднимаю глаза. О чем это он?
  - Как думаешь, ты могла бы разорвать веревки, подобные моим? - задал вопрос Макс.
  - Без проблем.
  - Так вот. Сначала Охотник собирался опутать тебе такой же веревкой, - пояснил Макс. - Я слышал, как он бубнил себе под нос, когда притащил тебя сюда. Но когда он увидел, как ты дерешься с парнями у гаражей, то понял, что недооценил твои силы. И приволок цепь.
  Я выдала еще одно изощренное ругательство, заставившее Макса ошалеть от моих лингвистических познаний. Последний раз я его употребляла пятьдесят лет назад, когда разошедшийся Ричард хотел взять меня силой. Не думала, что хоть кто-то еще на свете так способен вывести меня из себя. Ну, Охотник!
  - Лиз, - тихо спросил Макс, - что делать-то будем?
  Я прислушалась к шагам Охотника наверху.
  - И что он там делает? - добавил Макс, задрав голову.
  - Он волнуется, - сообщила я, сложив воедино сбивчивое дыхание, учащенное сердцебиение, нетвердые шаги.
  - И правильно делает, - с воодушевлением сказал Макс. - Я бы на его месте тоже волновался бы, если бы у меня в подвале сидел взбешенный вампир.
  В подтверждение моей гипотезы сверху раздался грохот какой-то железки, которую Охотник то ли случайно смахнул с полки, то ли выронил из непослушных пальцев. Надеюсь, это не пистолет и не обойма с серебряными пулями.
  - Лиз, сможешь его загипнотизировать? - с надеждой спросил Макс. - Ну, чтобы он нас освободил?
  Я вздохнула. Вера в мои способности к телепатии и гипнозу у моих родственников безгранична. Вот только я-то прекрасно знаю, что ограничения есть. И наш случай - практически безнадежный. Во-первых, Охотники, даже молодые, умеют защищаться от нашего воздействия. Во-вторых, после электрошока голова раскалывается на части. Я даже мыслей Охотника не слышу, какой уж тут гипноз? Но Макса разочаровывать пока не стала.
  - Постараюсь. Но и ты тоже мне помоги.
  - Чем? - Макс невесело склоняет голову и шевелит туловищем, похожий на спеленатого младенца. - Вряд ли я смогу тебя освободить.
  - Ты - нет, а вот я тебя... Ну конечно!
  И почему меня только сейчас осенило? Похоже, хорошо меня Охотник электрошокером приложил.
  Макс в недоумении таращится в темноту, по-прежнему не видя меня. Готова поспорить, если бы у него были свободны руки, он бы сейчас почесал в затылке. А так просто округлил глаза, не понимая, на что я намекаю.
  - Можешь ко мне подкатиться?
  Макс с сомнением елозит на месте, потом валится набок и пробует ползти на мой голос, но мешают веревки. Тогда, следуя моим указаниям, Макс, переворачиваясь как веретено, катится ко мне. Я с беспокойством прислушиваюсь к шагам наверху. Макс одолел уже половину расстояния между нами, когда Охотник останавливается и наверху воцаряется тишина. Макс замирает. Долгих три секунды тишина висит над нами дамокловым мечом, грозя обрушиться на наши головы крышкой люка и лишить шансов на спасение. Но вот тишину разбивает негромкий голос Охотника: он говорит по телефону. Значит, надежда еще есть. Я шепотом тороплю Макса, и тот послушно докатывается до меня. Его зрачки расширены до предела, в глазах вопрос: а теперь что?
  - Он спутал меня по рукам и ногам. Но упустил один важный момент. Никогда нельзя недооценивать зубы вампира, - я обнажаю зубы в хищной улыбке.
  Макс в ужасе откатывается от меня на пару шагов.
  - Ты что? - обескураженно шиплю я.
  - Лиза, ты хорошо подумала? - глядя на меня с нескрываемой паникой, шепчет Макс. Вблизи темнота отступает, и он уже может отыскать меня взглядом.
  - Лучше некуда. Макс, иди сюда!
  - Ты уверена, что это единственный шанс на спасение? - медлит он.
  - Ну конечно! - скриплю зубами я. - Я, как видишь, беспомощна, так что вся надежда на тебя, племянничек. Давай скорее!
  Перекусить веревки Макса - для меня раз челюстями двинуть. Чего этот дурень тянет?
  - Лиза, - с убитым видом спрашивает Макс, - а ты когда-нибудь делала это раньше?
  Перегрызала путы? Веревки раньше не приходилось, но как-то, будучи голодной, я перекусила обернутый вдвое шерстяной шарф на шее припозднившегося профессора, так что уж с веревкой как-нибудь справлюсь.
  - Макс, не волнуйся, - тороплю его я, - сделаю все в лучшем виде. И глазом моргнуть не успеешь.
  - Лиза, - он с испугом косится на меня, - это больно?
  Я ошеломленно фыркаю. Да, Макса, похоже, тоже хорошо электрошокером приложили.
  - Не бойся, я аккуратно. Перекушу ее - и мы на свободе.
  Макс стремительно бледнеет. Да что с ним такое?
  - А если я причиню вред Охотнику?
  Нет, только посмотрите на него! Я закатываю глаза. Воздела бы руки - да цепи мешают. Охотник запер нас в подвале, скрутив по рукам и ногам, а Макс тревожится за то, что причинит ему вред, когда освободится.
  - Так ему и надо, - мстительно шиплю я. - Если этого не сделаешь ты, то уж я себе в удовольствии не откажу. Ну, иди же ко мне!
  - Лиз, - еле слышно признается он, - мне страшно...
  - Макс, - взрываюсь я, - будь мужчиной! Ты хочешь отсюда выбраться и скорее обнять Алину, которая с ума от беспокойства сходит?
  Имя жены придает Максу смелости, и он с обреченным видом великомученика подкатывается ко мне вплотную. Я тянусь к нему, но Макс неожиданно отшатывается. Зубы щелкают вхолостую.
  - Ты что? - сержусь я.
  - Лиз, - с несчастным видом спрашивает Макс, - а разве я смогу потом обнять Алину?
  - А что тебе может помешать, кроме этих веревок на руках? - поражаюсь я.
  - Ну я же стану вампиром! - мычит он.
  - Ну да, станешь когда-то, - рассеянно отвечаю я, примеряясь, где бы прокусить веревки, и одновременно прислушиваясь к звукам наверху. Кажется, Охотник уже заканчивает разговор. - И что?
  - Но я не думал, что стану вампиром уже сегодня! - паникует Макс.
  Я огорошенно хлопаю глазами. Он это о чем?
  - Ладно, - с героическим видом кивает он, подается ко мне и наклоняет шею, - кусай! Я готов!
  Я ошарашенно таращусь на него.
  - Ну же, Лиза, - он сердито вскидывает глаза, - кусай меня! Сделай меня вампиром.
  - Макс, - потрясенно выдаю я, - ты в кого таким идиотом уродился? Вроде у нас в роду дураков не было.
  Хотя, я, кажется, догадываюсь, в кого. В своего неумного папашу. Так вот что себе вообразил Макс! В то время, как я собиралась всего лишь перекусить его веревки, он решил, что я хочу провести обряд посвящения. Очевидно, решил, что когда он станет вампиром, то сможет без труда разорвать веревки (я же сама ему сказала, что веревки меня бы не остановили), а потом и меня освободит.
  Задержка из-за глупости Макса обходится нам дорого. Над головой слышен скрип поднимаемого люка. Я успеваю только вскользь пройтись зубами по веревкам, лишь надрезав два ряда посередине. Надеюсь, Максу хватит сил, чтобы разорвать их до конца.
  - Назад, - шиплю я, беспокоясь за Макса. Если Охотник увидит нас рядом, то Максу не поздоровится. Пусть пока посидит спеленутой мумией в уголке - целее будет.
  Пока Охотник спускает лестницу и спускается сам, я тихонько отплевываюсь от грубых нитей, набивших рот. Тьфу, гадость, весь язык занозила!
  ...не о том я беспокоюсь. Охотник резко поворачивается ко мне, и мне в шею упирается лезвие.
  
  
  
  
  ОБНОВЛЕНИЕ 4.01.10
  
  - Хороший кортик, офицерский, - выдыхаю я, скосив глаза на серебряную рукоятку. - Украл?
  Острие стали, дрогнув, выводит вензель на моей коже, пока только царапая ее. Фонарик в другой руке охотника скачет, выхватывая из темноты подвала развороченные мешки и разбегающихся крыс.
  - Это деда моего, - дрогнувшим голосом отвечает Охотник.
  - Убери от нее руки, урод! - рычит Макс, тщетно пытаясь разорвать веревки.
  Значит, помощи ждать некуда... Единственное, что я могу сделать, это уговорить Охотника отпустить Макса.
  - Отпусти человека. Он тут ни при чем.
  - Отпущу, - неожиданно легко соглашается Охотник. - Только при одном условии.
  - Все, что пожелаешь, - оскаливаюсь я.
  Не в тех я обстоятельствах, чтобы выбирать. Кажется, уже ничто не в состоянии меня потрясти, но Охотнику это удается.
  - Сделай меня вампиром.
  - Что-о?! - хором восклицаем мы с Максом.
  - Хочу быть вампиром, - с отчаянной решимостью повторяет Охотник.
  Приплыли.
  - Ну так что, ты меня укусишь? - Парень с надеждой смотрит на меня. - Или мне что-то надо сделать?
  - Убейся об стену, - мрачно выдаю я.
  Ох, лучше бы я молчала! Охотник выхватывает кортик.
  - Понял, для начала мне придется умереть, - кивает этот дурак, принимая мою издевку всерьез, и без колебаний закатывает рукав. Чего это он? Мне становится дурно, когда я понимаю, что он собирается сделать. Идиот! Ну каким идиотом надо быть, чтобы надумать перерезать вены при вампире?!
  - Стой!.. - хрипло выдыхаю я, отводя глаза.
  И в ту же секунду Охотник валится к моим скованным цепью ногам. Я же сказала "стой", а не "падай"! Я в изумлении поднимаю голову, и вижу ухмыляющегося Макса, который ловко завязывает узел за спиной нашего тюремщика.
  - Прости, что так долго. Могла бы куснуть веревки и посильнее.
  Охотник ругается и барахтается, но Макс связывает его и по ногам и волочет в сторонку. А потом вынимает у него из кармана ключ от замка, которым соединены мои цепи, и освобождает меня.
  Я поднимаюсь на ноги и разминаю затекшие руки. Охотник с паникой таращится на меня.
  - Тебе повезло, что Макс уберег тебя от членовредительства. От вида и запаха крови я, знаешь ли, зверею!
  Парень в испуге жмется к стене.
  Я опускаюсь на колени и пристально смотрю ему в глаза.
  - Скажи спасибо своему другу Слепню, что я не голодна.
   От моей улыбки парня прошибает холодный пот. Кажется, он уже не так готов умереть, как несколько минут тому назад.
  Я поднимаюсь и направляюсь к лестнице.
  - Лиза, ты куда? - удивленно спрашивает Макс.
  - Мы уходим. Я узнала все, что нужно.
  Последствия электрошока развеялись, и я вновь обрела способность проникать в чужие тайны. Подсознание парня выдало мне всю необходимую информацию за несколько мгновений. И как я его сразу не узнала? Ведь показался же он мне знакомым! Вон Макс тоже его не признал, хотя видел его подольше моего, даже следил за ним целый день.
  Задерживаться в подвале больше не имело смысла.
  Макс растерянно топчется на месте.
  - Он не Охотник, и он не убивал Василия, - поясняю я.
  - Тогда кто его убил?
  - Он без понятия.
  - Тогда что все это значит? - Макс в недоумении чешет шею.
  - Долго объяснять. - Как передать словами всю ту историю любви и отчаяния, которая мне открылась? - Я тебе дома расскажу.
  - Нет, уж! - упрямится Макс. - Пусть расскажет сам. Здесь и сейчас. Должен же я знать, за что схлопотал электрошокером и стал узником подвала.
  Ну что ж, я с досадливой гримасой присаживаюсь на пустой деревянный ящик. История будет долгой...
  
  А все началось с того, что в однообразную, наполненную лекциями и конспектами жизнь прилежного студента матфака Олега Воробьева ворвалась любовь. Первая, настоящая, шальная, заражающая безумием, не поддающаяся никакой логике и не выразимая никакими формулами. Нет бы Олегу влюбиться в домовитую соседку Леночку, которая по пятницам всегда приносит ему тарелку горячих пирогов с мясом и капустой. Или в тихую библиотекаршу Вику, которая всегда находила для него дефицитный учебник. Или в серьезную аспирантку Соколову, в стройные ноги и грудь четвертого размера которой были влюблены все его однокурсники. Или даже в троечницу Цветаеву, которая на матфак поступила только руководствуясь преобладанием мужского состава студентов при почти полном отсутствии конкуренции со стороны девушек. Но нет, сердцем Олега завладела совершенно неподходящая барышня. Барышня, которая никогда бы не повстречалась Олегу ни в коридорах института, ни на подступах к дому, ни в очереди в кассу супермаркета, ни в кинозале на премьере "Обитаемого острова". Молодые люди жили совершенно в разных мирах, но однажды случайная встреча с приятелем решила дальнейшую судьбу Олега и обрекла его на муки сердца.
  - Первый раз я пришел на кладбище к готам по приколу. Приятель пригласил. А я и думаю: дай, погляжу на чудиков! Сколько про них слышал, короче говоря, и по телевизору передачи смотрел, а самому встречать не приходилось, - торопливо делился Воробьев наболевшим. Макс внимательно слушал, опустившись рядом на пол. Я следила за осмелевшими крысами, которые увлеченно таскали морковку из располосованного мной мешка - моя маленькая месть.
  - Пришел, посмотрел, послушал - полная клиника. Вокруг могилы - жуть, короче говоря, а они песни протяжные воют и смерть призывают, совсем крейзанутые! Парни все какие-то недомерки, девчонки раскрашены, как черти, без слез не взглянешь.
  На себя посмотри, красавчик, хмыкнула я.
  - Так вот где я тебя видел! - вскричал Макс. - То-то мне твое лицо знакомым показалось. Как тебя там... - Он наморщил лоб. - Вей... Вуй...
  - Вийон, - обиженно поправил Воробьев.
  - Точно! - возликовал Макс. - Я еще тогда удивился: что за имечко такое, язык сломаешь, пока выговоришь!
  Да, надо заняться образованием Макса. А то ведь так и будет считать Вийона французским вием. Подарю-ка ему на ближайший праздник сборник баллад Вийона. Иначе ему потом самому перед другими вампирами стыдно будет! Хотя Макса тоже можно понять и простить - у него на изучение литературы было на сотню лет меньше, чем у меня и моих ровесников.
  - Короче говоря, - продолжил Воробьев, - мне с ними все сразу понятно стало. В школе и в институте они полные лохи, короче говоря, вот и считают, что жизнь - дерьмо. А тут они нашли друг друга и пропагандируют дружбу до гроба. Короче говоря, я для себя выводы сделал, а тут еще задница подмерзать начала - ветер на кладбище с ног сбивает! Ну, думаю, пора сваливать. Собрался уже уходить, короче говоря, на ноги встал - а тут все как загалдят. Оборачиваюсь - она стоит. Пришла позже всех и ведь не побоялась одна по кладбищу ходить! Это-то ее в итоге и сгубило... - Он помрачнел. - А я как увидел ее, так и сел обратно, короче говоря. Глазищи огромные, на пол-лица, волосы длиннющие, пышные, фигура как у стриптизерши, в латекс обтянутая.
  Макс в восхищении присвистнул и посетовал:
  - Где ж эта красотка была, когда мы к вам приходили? Вот бы на нее хоть одним глазком посмотреть.
  Воробьев обиженно засопел. Я насмешливо фыркнула:
  - Да видел ты ее. Батори это.
  - Ее зовут Люба, - недовольно поправил Воробьев.
  Макс в изумлении пошевелил бровями. Видимо, пришел к выводу, что его Алина все-таки лучше.
  - Я так и обомлел, - продолжил прерванный рассказ готический Ромео, - что такая королева среди этих недоделков делает? Короче говоря, интересно мне стало, остался. Заговаривал с ней несколько раз - она по мне только взглядом равнодушно скользнула. Я, короче говоря, разозлился - подумаешь, королева ночи! Расходиться начали, она последней задержалась - предложил ее проводить. Она на меня взглянула с усмешкой, говорит, а кого тут бояться, все свои! А если ты по кладбищу, говорит, идти боишься, то поторопись - еще догонишь остальных. Я психанул, короче говоря, и ушел. День прошел, второй, третий. А я все никак эту чертову Любовь выбросить из головы не могу. И что вы думаете? Оделся во все черное, у матери тайком карандаш для глаз взял да зеркальце - не хватало еще, чтоб она или кто из соседей меня накрашенным видели! До кладбища доехал, короче говоря, глаза подвел - и пошел.
  - Значит, ты стал готом из любви к ней? - посочувствовал Макс.
  - Да не стал я готом, а просто притворялся им, ясно? - раздраженно ответил Воробьев. - Как мне иначе можно было быть рядом с ней? Сначала мои чувства были безответны - Люба и не смотрела в мою сторону. Но я не сдавался, короче говоря, и принялся завоевывать ее - приносил ей готические романы, подарил тарантула, выучил стихи Эдгара По, которого она так любит, и цитировал их к месту и ни к месту.
  Я хмыкнула. Это что же он такое читал возлюбленной девице? "Любовь моя, ты спишь. Усни на долги дни, на вечны дни! Пусть мягко червь мелькнет в тени!.. Да примет склеп ее старинный" ? Или "О, сломан кубок золотой! душа ушла навек! Скорби о той, чей дух святой - среди Стигийских рек. Гюи де Вир! Где весь твой мир? Склони свой темный взор: там гроб стоит, в гробу лежит твоя любовь, Линор!" ?
  - Почему же тогда Вийон, а не Эдгар? - вмешалась я.
  - По - больной на всю голову, - нахмурился парень. - Такие стихи писал некрофильные - мурашки по коже, короче говоря. Когда я сборник его стихов прочитал, заинтересовался и другой поэзией. И вот нашел Вийона. Формально - тоже о смерти немало писал. Но без смакования, как По. Короче говоря, Вийон нормальный чувак, жизнь любил. Вот я и стал постепенно его стихи Любе читать. Она в итоге ведь обратила на меня внимание, стала перекидываться со мной парой фраз. Думал, короче говоря, что удастся ей мозги прочистить, чтобы не гробила себя зазря. Еще немного - и она бы стала моей. До этого, короче говоря, оставался всего один шаг. Я услышал, как она пожаловалась Кали, что не смогла купить билеты на свою любимую группу, которая дает всего один концерт в Москве. Короче говоря, я умудрился достать эти билеты и пригласил ее - тогда она впервые посмотрела на меня с интересом. Я ждал этого концерта, торопя дни, ведь он должен был сблизить нас. Но накануне концерта Люба встретила Бэзила - и все, трындец.
  - Это он так Василия называет, - пояснила недоуменно нахмурившемуся Максу я.
  - Кого? - удивился Воробьев.
  - Вампира твоего, - передразнила я.
  - А как же его называть? - растерялся он. - Он сам нам так представился.
  Хм, сомневаюсь, что немой Василий вообще был в состоянии хоть как-то представиться.
  - Люба, короче говоря, забыла про концерт, так она была поглощена вампиром. - Воробьев приступил к самой трагической части рассказа. Радовало только то, что финал был уже близок. К тому же активная возня в углу не давала мне уснуть со скуки - к крысам, которые уже растащили полмешка картошки, пришли на помощь и мыши. - А когда мы расходились с кладбища и я напомнил Любе про завтра, она посмотрела на меня так, будто впервые видит. Короче говоря, я тщетно прождал ее у входа в клуб - она не появилась. А когда я рванул на кладбище, увидел ее сидящей в объятиях вампира. Смотреть их было невыносимо, и я порвал с тусовкой, в надежде, что это поможет мне забыть Любу. Два месяца я не появлялся на кладбище, знакомился с другими девушками, но все не мог забыть ее. Однажды, короче говоря, не выдержал и пришел к готам. То, что я увидел, меня потрясло. Люба была бледной как никогда. Короче говоря, ее лицо осунулось, глазищи стали казаться еще больше - просто как черные дыры, и выглядела она слабой и болезненной, как моя сестричка сразу после операции. Как будто из нее всю жизнь выпили, короче говоря! А вот вампир, с которого она не сводила глаз, выглядел на редкость живым. И я вдруг представил, что на его месте сижу я, и Люба смотрит на меня с таким же восхищением. А всего-то для этого и надо, что стать вампиром... Короче говоря, план созрел мгновенно. Когда все стали расходиться, я укрылся за деревом, проследил за Любой и вампиром, а когда они расстались у ворот кладбища, то направился следом за Бэзилом. Он вошел в дом, я постучал. Он открыл, удивился, короче говоря, но впустил меня. Я рассказал ему о своей любви и умолял превратить меня в вампира. Но он только мычал, протестующе тряся своей плешивой головой. А когда я в сердцах хотел его ударить, то не успел ничего сообразить, как оказался лежащим за оградой и все кости болели от падения. Короче говоря, мой план с треском провалился. Но хуже всего было другое. Я вдруг отчетливо понял, что еще несколько дней - и случится непоправимое. Вампир или окончательно уморит Любу, короче говоря, или сделает ее подобной себе, и тогда если я ее и заинтересую когда-либо, то только в качестве пищи. Этого допустить я не мог. Я поехал домой, поспал до рассвета, потом взял набор инструментов и отправился в лес. Найти сосну и вытесать кол было проще, чем купить пистолет, серебро и отлить пулю.
  - А ты говорила, что он его не убивал! - напрягся Макс, повернувшись ко мне.
  Я только плечами пожала - слушай дальше.
  - Как ты попал в дом? - спросил Макс.
  - Влез через окно.
  - А потом?
  - А потом я нашел вампира. Он был мертвый, короче говоря. Ну, вы понимаете, - Воробьев обвел нас затравленным взглядом и поежился, - совсем мертвый.
  - И ты не видел и не слышал ничего подозрительного? - допытывался Макс. - Никого поблизости не заметил?
  Воробьев замотал головой.
  - Это правда, Лиза? - Макс снова обернулся ко мне.
  Я кивнула, подтверждая невиновность подозреваемого.
  - И как у вас с Батори, то есть с Любой, все сложилось? - продолжил любопытничать Макс. - Утешил ее после гибели соперника?
  - Если бы... - Воробьев помрачнел. - Люба убивается по нему страшно, не раз на себя руки наложить пыталась - все мечтает вновь встретиться со своим Мастером за порогом смерти, короче говоря. Есть только один способ спасти ее - переключить ее внимание на другого вампира. И этим вампиром должен быть я. - Он с отчаянием взглянул на меня. - Сделай меня одним из вас!
  - Это не так просто, мой мальчик, - вкрадчиво проговорила я. - И я не вижу серьезных причин на то, чтобы потворствовать твоей гибели.
  Парень напрягся.
  - Ты ведь просишь о смерти, ты хоть это понимаешь? Вампир - мертвец. И для того, чтобы стать им, тебе придется умереть.
  - Пусть! - Он с отчаянной решимостью мотнул головой. - Я хочу этого. Лишь бы быть с ней!
  - Ни одна такая Люба во всем свете не стоит твоей жизни. - И откуда во мне прорезались эти нравоучительные нотки? Старею...
  - Мне не нужна жизнь без Любы! - упрямился юнец.
  Эх, молодо-зелено... Когда-то я тоже считала, что моя жизнь кончена со смертью Алексея, и так же бесстрашно умоляла родителей провести обряд посвящения.
  - А как ты нашел нас? - перебил Макс Воробьева.
  - Вы же сами пришли к готам. Я ждал этого, надеялся в душе, короче говоря, что вампиры, узнав о гибели своего, захотят найти виновника и наверняка придут на кладбище. Сначала я решил, что вы и в самом деле из готов. Потом у Любы начался приступ, короче говоря, и я не заметил, как вы исчезли. А когда она немного успокоилась, увидел, что нету вас и Цепеша. Лилит сказала, что Цепеш пошел вас проводить, и я рванул следом, почуяв неладное. Уж слишком быстро вы ушли, разузнав все о Мастере, и даже не дождались окончания сборища. Короче говоря, вскоре я споткнулся о Цепеша. Он лежал без сознания на земле с двумя характерными ранками на шее, и я понял, что был прав. Я так боялся, что вы уже скрылись! Но мне повезло: вы остановились, не дойдя до выхода, и о чем-то спорили. Я не слышал слов, поэтому и не знал, что Максим - не вампир. Напасть на вас я не решился, помня о том, как Бэзил легко одолел меня. Но когда вы направились к выходу, я поторопился за вами и, короче говоря, успел разглядеть номер автомобиля.
  - Тогда странно, что ты искал нас так долго, - заметил Макс.
  - Ничего странного! Номер был заляпан грязью, и я разглядел только первую букву и две цифры. Короче говоря, на то, чтобы определить недостающее, потребовалось немало времени. В надежде найти вас, я даже к Камилле Корниловой под видом спецкора прорвался! А все равно в итоге вычислил я вас по номеру машины. Повезло - вчера встретил одноклассника, который в хакерстве рубит. Он-то мне и помог: влез в базу ГАИ и, короче говоря, за пять минут машину Максима нашел.
  - Вчера, говоришь, встретил? - протянул Макс, сопоставляя факты. - Когда домой от метро возвращался?
  - А ты откуда знаешь? - Воробьев вытаращился на него и стал похож на совенка. - Ты тоже мысли читать умеешь?
  - Я только учусь, - ухмыльнулся Макс, довольный тем, что сам разгадал тайну исчезновения Воробьева.
  Я знала больше: Воробьев столкнулся с другом через три шага после того, как завернул за угол и скрылся из-под наблюдения Рафаэля. Если бы Рафаэль задержался хотя бы на две минуты, то увидел бы, как приятели возвращаются к метро, чтобы купить по банке пива. Затем друзья расположились в скверике, поговорили за жизнь, так что шансов дождаться студента в подворотне у нас не было. Воробьев поделился с приятелем своей проблемой, приврав о причине, по которой разыскивает водителя. А потом отправился к нему в гости и ушел оттуда уже с адресом Макса в кармане. Медлить он не стал - накануне Батори предприняла еще одну попытку отравиться. Поэтому Воробьев сдул пыль с развалюхи-"жигуленка", приехал к дому Макса и принялся ждать. В любую другую ночь он бы потерял время зря, поджидая Макса, который сладко спит в объятиях Алины, а если бы решил задержаться то утра, то понял бы свою ошибку, увидев Макса, отправившегося на работу солнечным утром. Но обстоятельства сложились так, что именно в эту ночь мы с Максом караулили Охотника. По иронии судьбы, когда мы тщетно ловили его, он уже вовсю подбирался к нам. Выйдя из бункера, Макс, вопреки моим догадкам, не отправился на стоянку за неисправным "Фиником", а взял такси и поторопился к Алине. А возле дома его уже ждал Охотник, вооруженный электрошокером и веревкой. Само собой, Макса, торопящегося к жене, он принял за вампира, вернувшегося с ночной охоты. В результате чего мы все трое сейчас сидим в подвале гаража Воробьева.
  - Ну так что, - мальчишка впился в меня взглядом, - сделаешь меня вампиром?
  - Сделаю, сделаю, - сладко пообещала я, поднимаясь с ящика, - закрой глаза!
  
  ***
  
  - Лиз, - пропыхтел Макс, - ты уверена, что с ним все в порядке?
  Я глянула через плечо. Студент безвольно висел под мышкой у Макса, который волок его на себе уже второй квартал. Глаза Воробьева были полуприкрыты, на губах застыла идиотская улыбка. Гм, надеюсь, я не переусердствовала с гипнозом. А что мне еще оставалось? Можно подумать, у меня был выбор. Сделай да сделай его вампиром! Сам виноват...
  - Ничего, очухается, - успокоила я Макса.
  Надеюсь.
  Припозднившиеся прохожие не обращали на нас никакого внимания. Подумаешь, перебрал паренек, и двое друзей его домой провожают. Только я все равно то и дело вздрагивала при виде высокой фигуры, идущей на встречу. С моим вампирским зрением хватало доли секунды на то, чтобы убедиться, что прохожий, показавшийся метрах в ста впереди, не Алекс. Но мне и этой секунды было достаточно, чтобы сердце ухнуло вниз. Даже страшно себе представить, что будет, если Алекс, вчера отбивавший меня от хулигана, сегодня встретит меня с этим хулиганом чуть ли не в обнимку. Хорошо еще, что мы адрес Воробьева знали и плутать долго не пришлось.
  - Сюда, - выдохнул Макс и свернул во двор нужного дома.
  До подъезда оставалось шагов десять, когда нам под ноги рванула мелкая вертлявая собачонка и принялась заливисто меня олаивать. Да-да, моська, тебя тоже не обманешь, ты нас чуешь за версту. Поэтому я уже сто лет не могу себе позволить завести ни котенка, ни щеночка. Даже самая голодная и облезлая уличная кошка не соблазнится куском колбасы из моих рук, а предпочтет забиться в подвал и шипеть на меня оттуда.
  - Пшла, - я попыталась легонько оттолкнуть собачку носком.
  - Бася, Бася! - резанул по ушам тонкий девичий голосок. - Куда ты убежала?!
  А вот и владелица собачки, фигуристая блондиночка, мчится на полном ходу, желтый шарфик по ветру развевается.
  - Бася! Басенька! Не бойтесь, она вас не тронет!
  Я со смешком покосилась на заливающуюся лаем моську размером чуть побольше кошки. Да уж, хозяйка свою Басю мнит как минимум волкодавом, способным наводить ужас на прохожих.
  - Бася, да что же ты!.. - приготовилась отчитать собачонку блондиночка, как вдруг уставилась на бессознательного Воробьева и воскликнула: - Олег?!
  Вот ведь подлость какая! Только свидетельницы нам не хватало!
  Не успела я и слова молвить, как она оттеснила меня от студента, поддержала его за локоть и, заглядывая в лицо, запричитала:
  - Олежек, что с тобой? Олежек?
  К счастью, хоть собачонка, успокоенная близостью хозяйки, заткнулась. Только глядела на меня волком, словно предупреждала - только сунься к моей хозяйке, загрызу!
  - Девушка, - гаркнул Макс, - да не трясите вы его. Не видите - перебрал он.
  - Но он же совсем не пьет! - Блондиночка в удивлении захлопала накрашенными синими ресничками.
  - Вы его плохо знаете, - злорадно вклинилась я.
  Блондиночка взглянула на меня с неожиданной ревностью и отчеканила:
  - Между прочим, я его знаю, как никто другой. Мы с ним в один детский сад ходили и на одной площадке живем!
  - Леночка? - оживилась я. Так вот ты какая, домовитая хозяюшка с пирожками!
  - Откуда вы меня знаете? - насторожилась блондиночка.
  - Как же вас не знать, когда он нам все уши прожужжал про ваши знаменитые пирожки!
  - Правда? - Леночка зарделась и робко улыбнулась.
  - Даже слюнки потекли - так вкусно рассказывал! - поддержал Макс. - А теперь, извините, - он ловко перехватил студента, стряхивая с его руки Леночку, - нам нужно доставить Олежку до дома.
  - Я провожу! - засуетилась Леночка.
  Девушка довела нас до квартиры и помогла открыть дверь ключами, который Макс нашел в кармане куртки Воробьева.
  - А родители-то его где? - пропыхтел Макс, перетаскивая студента через порог.
  - Отец с ними давно не живет, - пояснила Леночка, ловко снимая с Воробьева кроссовки.
  То-то я вижу, что парню мозги некому вправить...
  - А мать к родственнице на юбилей уехала, - продолжила Леночка. - Скоро вернется.
  Лена показала, где диван и заботливо накрыла студента одеялом. Мне оставалось только поражаться, куда глядели глаза Воробьева, когда он втрескался в свою Батори. Вон же невеста какая замечательная! Кровь с молоком, не то что эта вяленая вобла-готесса. И пирожки печет, и с мужа пылинки сдувать будет. Нет, Воробьева, конечно, понять можно. Охотничий инстинкт никто не отменял. И мужики всегда будут гоняться за неприступными сердцеедками, которые от них нос воротят. Пока не поумнеют и не научатся ценить таких вот домашних заботливых Леночек. Вся беда в том, что к тому времени Леночек уже окольцовывают те, кто поумнел раньше. Ну, ничего, я студенту мозги уже вправила, чтобы о Батори своей забыл. Осталось внести последний штришок... Я послала мысленный импульс, и Воробьев, вытянувшийся на диване, открыл глаза. Вовремя гипноз начал отходить. Леночка как раз одеяло ему под бок подоткнула и нависла над ним во всей красе своего не по годам развитого бюста, упакованного в модную велюровую кофточку.
  - Лена? - пролепетал он, фокусируя взгляд.
  Готова поспорить, сейчас он взглянул на соседку другими глазами.
  - Пойдем, - я потянула Макса в коридор. - Не будем им мешать.
  Бася проводила меня настороженным взглядом и тявкнула на прощание. Тише, дурочка! Весь романтический момент испортишь!
  В лифте я сказала примолкшему Максу:
  - С ним все будет хорошо. С ним и с ней. Правда, хорошая пара получилась?
  - А как же Батори? - тихо спросил Макс. - Ведь если она снова решит покончить с собой, его уже не будет рядом.
  - Ее уже не спасти, - помрачнела я.
  - Но ты бы тоже могла загипнотизировать ее, - возразил Макс, - чтобы она забыла Василия, чтобы ушла из готов, чтобы влюбилась в простого парня!
  - Не могла бы, - я покачала головой. - Между Воробьевым и Батори - огромная разница. Для него увлечение готикой было игрой, для нее - это стиль жизнь. Им двигала любовь, а в Батори этого нет.
  - Но ведь она любила Василия! - не сдавался Макс.
  - Макс, ты видел фотографию Василия? Как думаешь, молоденькая девчонка могла в такого "красавца" влюбиться? То-то. Она любила в Василии воплощение смерти и для нее стать вампиром - значит нести погибель другим, - отрубила я, выходя из лифта. - Для Воробьева стать вампиром - значит спасти любимую, придать ее жизни новый смысл. Разницу чувствуешь?
  - И все же он чуть не совершил убийство, - угрюмо напомнил Макс.
  - Но ведь не совершил же, - я пожала плечами и толкнула входную дверь. - Вот найдем того, кто это сделал, с ним и будем разбираться.
  Порыв ветра отбросил волосы с лица, а Макс торопливо застегнул куртку. Ну да, он же у нас пока теплокровный.
  - А как быть с тем, что он знает о вампирах? - спросил племянник.
  - Это уже не проблема. Я немного подредактировала его воспоминания.
  - Он забудет обо всем?
  - Слишком много событий, такое забыть нельзя. Их насильно из памяти не вытеснишь. Но я подправила его память так, что он будет считать все, что связано с Василием, и с сегодняшней ночью просто снами. Яркими, пугающе реальными, но всего лишь снами. А сны имеют обыкновение быстро забываться.
  - Но как быть с остальными готами? - заволновался Макс. - Им же все еще известно о вампирах?
  - Им известно о Василии, а не о нас, - поправила я. - Так что пусть живут.
  Я махнула рукой проезжающему "Хамеру" - как его только занесло в такую глушь?
  - Не остановится, - заметил Макс.
  Я только усмехнулась. Куда денется? Я слишком устала за сегодня, чтобы искать такси. Придется немножко надавить на случайного водителя, чтобы он забыл, что торопится домой, и согласился отвезти нас на другой конец Москвы.
  "Хамер" затормозил напротив нас.
  - Садись, - я кивнула изумленному Максу, - провожу тебя домой, чтобы ты больше не влип ни в какие неприятности.
  
  ***
  
  - Значит, мы вернулись к тому, с чего начинали, - подвел итог отец, выслушав мой отчет. - Этот мальчик не имеет отношения к смерти Василия, и наши поиски придется продолжить. Какие идеи?
  - У нас все готово к вампирской вечеринке, - встрепенулась Вера. - Продуман сценарий, выбрано оформление.
  - Продолжим ловлю на живца? - уточняет Никита.
  - А что нам еще остается? - торопится поддержать идею дочери Тамара. - Не ждать же, пока он перебьет нас поодиночке?
  - Но ведь пока не перебил, - вмешалась я. - Значит, Василий ему ничего не сказал.
  - Василий был нем, если ты помнишь. Он никому ничего не мог сказать, - с укором напомнила Лидия.
  - Это нас и спасло, - заметила я.
  - Но он бы мог написать наши имена! - возразила Инна.
  - Сомневаюсь, - усмехнулся отец. - Грамоте он так и не удосужился выучиться. Хотя я и упустил Василия из виду в последние года три, не думаю, что за это время что-то изменилось.
  Лицо Инны вытягивается. Она родилась в то время, когда Василия уже рассчитали, и совсем его не помнила.
  - Он что, не умел читать и писать? - поражается она.
  - В начале прошлого века это не было редкостью. Извозчики поголовно были неграмотными, - поясняет отец. - А потом Василий уже не видел в этом толка. Газеты он не читал, писать письма ему было некому. Да и тяги к учебе за ним никогда не водилось.
  - Чем же он занимался на досуге? - продолжает недоумевать Инна. - Он же даже в Интернет выйти не мог!
  - Ему хватало телевизора. Последний раз, когда я его навещал, он смотрел "Улицы разбитых фонарей" и "Дальнобойщиков".
  Инна потрясенно молчит. Бабушка Софья ворчливо вставляет:
  - Если бы этот шельма писать умел, Охотник бы нас давно перебил. Василий уж нас выгораживать бы не стал. Ему своя шкура всегда дороже была.
  Представляю себе, как Охотник разгневался, когда Василий в ответ на его вопросы только мычал. Сомневаюсь, чтобы он следил за вампиром достаточно долго для того, чтобы понять, что тот нем.
  - А может, и не случится ничего? - подает голос Анфиса. - Мы же очень осторожны, авось, Охотник нас и не приметит? Помыкается туда-сюда, да и успокоится?
  - Не успокоится, - сурово отрезает бабуля. - Кто однажды вампира убил, тот уже покоя не знает. Мы сейчас все как под дамокловым мечом ходим. В любой момент на любой улице Охотник подкараулить может. Лучше всего себя обезопасить.
  - Так что, выманиваем его под предлогом вампирской вечеринки? - напоминает Вера.
  - Действуй, внучка, - дает добро бабушка Софья. - А теперь давайте расходится. Рассвет скоро.
  
  
  ОБНОВЛЕНИЕ 3.08.2010
  
  Кухня залита солнечным светом и пропитана ароматом кофе. Как по-другому здесь все выглядит при свете дня! Занавески, позолоченные рассветным сиянием, кажутся сотканными из солнечных лучей. Цвет мебели - почти перламутровый. Полы - золотой песок. За окном - белые соцветия черемухи. Красота-то какая! Что-то теплое и пушистое касается моих ног, и я вздрагиваю. Да это же всего лишь черный кот Буш! Трется об ноги, выпрашивая ранний завтрак. Ах ты чертяка! Я наклоняюсь и глажу кота. Громкое мурлыканье наполняет кухню. Рука внезапно замирает. Кот дает себя гладить? Мне? Так не бывает...
  Внезапно до меня доносится шипение кобры. Я испуганно озираюсь и в облегчении улыбаюсь. Да это же просто кофе сбежал! Кто-то поставил его на плиту и забыл. Вскакиваю на ноги и, спотыкаясь о Буша, торопливо снимаю турку с конфорки. Ай! Обожглась! Дую на покрасневшие пальцы, поражаясь - что ж так больно-то? Смотрю на обожженную кожу - что-то долго не затягивается!
  - Обожглась, маленькая? - Чьи-то теплые руки ласково ложатся на плечи, разворачивают к себе.
  Алекс... Сердце замирает от нежности. Какой он родной и любимый. Даже взъерошенный со сна, даже со следом от подушки на щеке и пушинкой в волосах, даже с отросшей за ночь щетиной на подбородке. А потом я замечаю его обнаженный торс и - ой, что это? не может быть! плавки! - и к щекам приливает румянец.
  - Дай мне... - Алекс разворачивает мою ладонь, подносит руку ко рту, и его губы быстрыми и легкими, как крылья бабочки, поцелуями выпивают огонь, который жжет мою кожу. - Так лучше?
  Я в удивлении смотрю на обожженные пальцы. Краснота никуда не делась, на ожог уже не болит.
  - Ты волшебник, - растроганно шепчу я и боюсь расплакаться.
  - А ты непоседа, - ласково улыбается он, притягивая меня к себе, и касается губами моего виска. - Зачем вскочила ни свет ни заря?
  Я удивленно моргаю. Это я вскочила?
  - Разбалуешь ты меня кофе в постель, - шепчет Алекс мне на ушко.
  Я еще больше хлопаю глазами. Так это я кофе поставила?
  ...А губы Алекса уже на моей шее, уверенно и неторопливо спускаются вниз, оставляя дорожку из пылающих следов. Затем резко меняют направление и накрывают мои губы. Солнце за окном взрывается, окутывая меня теплым мерцанием. И больше нет ничего на свете, кроме этих умелых, жадных, ласковых, властных, робких, мягких, колких, сладостных, медовых, хмельных губ.
  Алекс отстраняется, смотрит на меня долгим, ненасытным взглядом, мягким движением убирает с моего лица выбившуюся прядку волос, и у меня внезапно останавливается сердце. Не от этого полного нежности жеста, а от золотого ободка, который я замечаю на его руке. Рука - правая, палец - безымянный, кольцо - обручальное, механически фиксирует сознание, вынося суровый приговор: я - любовница женатого мужчины. Эта мысль пригвождает меня к позорному столбу. Поцелуи Алекса на коже теперь стянуло январским льдом, прикосновения рук - словно удары плети.
  Я вырываюсь из его объятий, отскакиваю к окну, за которым занимается розовое майское утро. На градуснике +20, а мне холодно, как в склепе.
  - Лиза, ты что? - доносится до меня ошеломленный голос Алекса.
  Я обхватываю себя руками, пытаясь согреться. Тру озябшие плечи и натыкаюсь взглядом на фотографию, которая стоит на подоконнике. В золотой рамке с надписью "Just married" - счастливая пара. Она в шикарном белом платье, настоящая принцесса, лица не разглядеть из-за набежавших на глаза слез. Рядом Алекс, его я узнаю даже через радугу слез. Статный, высокий, в светлом костюме цвета слоновой кости - настоящий аристократ. Наверняка, у него в роду были князья. Алекс не смотрит в объектив - он целиком поглощен невестой, любуется ею, не отрывая глаз. Что же случилось с этой большой и искренней любовью, если сейчас он здесь, со мной, обманывает свою жену?
  - Ты здесь такая красивая, - шепчет Алекс.
  О чем он?! Я в изумлении моргаю, смахивая с ресниц слезинку. Вместе со слезинкой с глаз падает пелена, и я могу разглядеть лицо невесты в профиль. Она тоже не смотрит в объектив, она с нежностью смотрит на своего жениха. Она очень на меня похожа. У нее тот же вздернутый нос, тот же мягкий профиль, те же ямочки на щеках, те же светлые волосы. Ее высокая прическа напомнила мне мой первый бал. Как давно это было, долгую сотню лет назад. Тогда первый бал для барышни был не менее значимым событием, чем свадьба. А у современных девушек есть только один день, чтобы почувствовать себя принцессой. И невесте Алекса это удалось - редко у кого сейчас встретишь такую идеальную осанку, такой изящный поворот головы и такое... драгоценное колье с бриллиантами, как принадлежит моей матери! От изумления у меня даже слезы высыхают. Мало ей Алекса, она еще и колье Лидии себе присвоила! Я смотрю в лицо своей счастливой сопернице и немею. Не может быть, это же...
   Рука тянется к фотографии, чтобы разглядеть поближе, но я не успеваю коснуться рамки. Замираю, завороженная блеском золотого ободка кольца на своей правой руке. В точности такого же, как у Алекса.
  ...невеста - это я.
  Рука Алекса накрывает мою, обручальное кольцо на его пальце цепляется за мое.
  Алекс - мой муж.
  - Так как насчет кофе?
  И от этого незатейливого и естественного вопроса мне вдруг становится легко и хорошо. Что может быть естественней, чем готовить по утрам кофе для любимого мужа? Обжигаться о турку? Дуть на обожженные пальцы? Разве это не самое большое счастье?
  И еще я вдруг внезапно понимаю, что все это время за окном светит солнце. Что рядом со мной Алекс - теплый, живой, любимый. Он пахнет мятной зубной пастой и теплой кожей. И я не чувствую запаха его крови, она больше не взывает к моей жажде. Потому что я страстно, безумно, до колик в желудке хочу кофе!
  
  Я проснулась на сбитых простынях в полном смятении. Сон закончился, оставив после себя горечь иллюзорного счастья. Этому никогда не бывать, этому никогда не случится. Мне еще целую вечность жить вампиром и пить кровь. А Алекс уже совсем скоро начнет стареть и утратит своей молодецкий задор. Если только... Об этом даже и думать не хочу. Я не представляю себе Алекса вампиром. Не могу вообразить, как мы бесшумно бродим по ночным улочкам, выискивая запоздалую жертву. Не желаю даже представлять, каким холодным и бледным будет его бескровное лицо при свете луны. В Алексе меня привлекает именно жизнь. Мертвый Алекс-вампир мне не нужен.
  Вот если бы мой сон мог сбыться, и я стала бы человеком, воскресла бы для солнца, для майского рассвета, для морского отдыха. Но я слишком долго живу на свете, чтобы понимать - это невозможно. Даже в легендах и сказках нет ни единого упоминания о том, чтобы когда-либо вампир вновь стал человеком. Если бы это было так просто, и люди по малейшему желанию могли переходить от жизни к вампирскому бессмертию и наоборот, кто на свете смог бы отказаться от искушения вечностью? Но таких случаев нет. Смерть необратима. И хотя нас буквально нельзя назвать живыми мертвецами - наш мозг и некоторые жизненные процессы живы, мы не разлагаемся, в нас теплится подобие жизни, а наша температура тела всего лишь на 3 градуса меньше нормальной человеческой, мы отравлены смертью и противоестественной для человека жаждой. Смертельно и необратимо отравлены. И только кровь позволяет нам поддерживать свое существование и сохранять силы.
  Бывших вампиров не бывает. Моему сну никогда не сбыться. Мне никогда не стать обычной девушкой. Но я могу сыграть ее. Хотя бы на один вечер.
  Убив почти час на человеческий макияж и придав своей коже оттенок легкого загара, я поднялась наверх. Во дворе дома поздоровалась с незнакомым молодым папашей, ведущим ребенка из детского сада. Тот приветливо улыбнулся мне в ответ - как соседке. Похоже, мне все-таки удалось прикинуться живой. Надеюсь, что удастся провести и Алекса. Хотя бы еще раз. Хотя бы на один вечер. Только на один вечер, строго поправила мою романтичную половинку рассудительная, иначе можно и заиграться.
  Прежде чем отправляться к Алексу, нужно еще сделать кое-что... Я отошла подальше от дома, убедилась в том, что не попадаю под прицел ни одной из камер наблюдения (сколько же их нынче развелось! И у жилых подъездов, и у магазинов с ресторанами), остановила мрачного крепыша с криминальной физиономией и увлекла его под козырек подъезда с черным входом. От него не убудет, но сегодня он уже точно не причинит никому вреда - сил не останется. Его кровь была пресной и горькой, выдавая скучную и тяжелую жизнь ее обладателя. В другой вечер я бы придирчиво перебрала сотню мужчин, выбирая самого красивого и интересного. Их кровь всегда слаще других. Быть может, отправилась бы на вечеринку в "Парижскую жизнь" или подкараулила кого-то из посетителей "Ванили", отметивших очередной триумф. Они всегда упоительно пахнут, а в их венах бурлит хмельная кровь от успехов. Приятнее крови топ-менеджера, недавно заключившего крупный контракт, только кровь футболиста, забившего победный гол. У эйфории короткая выдержка - только первые сутки, поэтому я считала своей большой удачей, если мне удавалось испить этого чужого успеха вместе с кровью счастливчика. Но сейчас мне не до изысков - я торопилась к Алексу. Жажда не должна помешать нашему свиданию. Только с полным желудком я смогу сыграть роль нормальной девушки... Однако на пару мгновений я все-таки замешкалась.
  Поддавшись любопытству, заглянула в мысли крепыша, чья кровь была горче полыни, и похолодела. Лучше бы я этого не делала! Мужик получил доказательства неверности своей "бабы" (так нежно он ее называл прежде) и торопился домой, одержимый желанием ее убить. И нож приготовил, вон за поясом торчит. Я с брезгливостью прислонила ослабевшего мужика к стене, вытащила у него нож и швырнула в сточную канаву. Но разве это выход? Легкомысленную хохотушку Лесю из воспоминаний крепыша это не спасет. Уж если он решился на убийство, то не отступится.
  Я в нерешительности застыла над телом. Надо же мне было копаться в его голове! Сейчас была бы уже на полпути к Алексу, а теперь мне что делать? Сдать его в милицию? Так наше правосудие еще не доросло до уровня фантастического фильма "Особое мнение", когда в тюрьму сажали только на основании слов провидцев, увидевших убийство в будущем. Спасая Лесю, высосать из него всю кровь? Да кто мне дал право казнить людей? К тому же такой кровью и отравиться недолго, а я еще пожить хочу. Мне Алекса надо увидеть. Сделаю-ка я вот что... Я шагнула к крепышу, наклонилась, достала его мобильный. Быстро пролистала журнал вызовов, отыскала нужный телефон. Есть!
  - Леся?
  - Да. А кто это? - раздался в ответ веселый голос с характерным украинским говором.
  - Леся, слушай меня внимательно. Твоему Толяну рассказали о том, как видели тебя с кудрявым интеллигентным мужчиной в очках.
  - Это неправда! - пискнула Леся.
  - Леся, - перебила я. - Если хочешь жить, срочно собирай вещи и уезжай из города.
  Я покосилась на лежащего без сознания Толяна.
  - Два часа у тебя в запасе есть. Не больше.
  - Да ты кто вообще? - запоздало встрепенулась Леся.
  - Два часа, Леся, - повторила я, затем повесила трубку и утерла пот со лба. Вот и делай добро людям! Сначала не верят, потом обижаются. Но теперь моя совесть чиста. Все, что в моих силах, я сделала. А дальше все зависит от Леси. Если умная, сообразит и поторопится. А сглупит - сама виновата.
  Наклонившись к Толяну, я прислушалась к его дыханию. А он быстро отходит, нельзя этого допустить... Преодолев отвращение, я припала губами к ранке на запястье, втянула в себя пару глотков и сплюнула их на землю. Кровь убийцы жгла губы, и проглотить ее - все равно, что выпить кислоты. Зато у Леси теперь есть время в запасе. Да, и вот еще... Я вытащила из кармана куртки бумажник Толяна. Отсутствие денег и проездных задержит его еще на некоторое время.
  Оставив Толяна отдыхать, я заторопилась в сторону метро. Сегодня я семнадцатилетняя студентка Лиза и не могу раскатывать на личной "Ауди". Проходя мимо палатки с хот-догами, я притормозила: сварливая продавщица отгоняла от витрины голодного бомжа.
  - Держи, - я сунула в заскорузлую ладонь бумажник Толяна.
  Бездомный поднял на меня слезящиеся глаза, и я невольно отшатнулась, когда ко мне хлынули его воспоминания. Детский дом, орущая воспитательница, стылый подвал, брезгливые гримасы прохожих, мертвое лицо замерзшего в прошлую зиму товарища...
  - Спасибо, дочка, - сипло выдохнул он.
  Я торопливо зашагала к метро. Дочка... До он лишь немного постарше Макса!
  Поездка в метро в час пик - то еще удовольствие для вампира. Со всех сторон к тебе норовят прижаться теплые, налитые кровью пассажиры. Это все равно, что дамочке на диете ехать в грузовике, полном ароматных эклеров и сдобных булочек. Мой голодный взгляд невзрачный дядька в модном пальто принял за интерес к собственной персоне. Разулыбался, постарался протиснуться поближе. Да что он мне такое сует?
  - Вот, возьмите мою визитку!
  Чур меня, чур! Меня вынесло людским потоком в вестибюль. Станция не моя, но лучше следующего поезда подожду.
  Через полчаса мытарств из метро я выскочила как ошпаренная. Вдохнула полной грудью выхлопных газов, лишь бы отделаться от навязчивого запаха людской крови, и зашагала по знакомому маршруту. Ноги сами несли меня к дому Алекса. Вот его двор, вот лестница, по которой я взлетела на десятый этаж, забыв про лифт, вот его дверь. ... А что, если он не дома? Я приложила ухо к двери и улыбнулась, услышав плеск воды в ванной. Я приехала не зря.
  Палец уже лег на кнопку звонка, когда я внезапно отдернула руку. А что я ему скажу? После того, как исчезла позавчера, не попрощавшись? Сбежала? Как все сложно... Сто лет назад я бы лучше сгорела на месте, чем пришла домой к молодому мужчине. По тем временам это было немыслимо, бесстыже, против всех правил! А сейчас я сама пришла соблазнить юношу, который младше меня на сотню лет. Так чего же я жду? У меня есть только один вечер...
  Я втопила кнопку звонка до упора. Сначала в ванной стихла вода, потом за дверью послышались торопливые шаги босых ног. Я быстрым жестом поправила волосы и выгнула губы в соблазнительной улыбке.
  Дверь открылась.
  Я окаменела.
  На пороге стояла худенькая блондинка в одном банном полотенце, которое она придерживала на груди. Ее милое, еще совсем детское личико разрумянилось от банных процедур, в серых глазах застыл вопрос: кто я такая и что тут делаю?
  Меня бросило в краску. Какая же я дура! Нафантазировала себе черти что, поверила глупым снам. И даже мысли в голову не пришло, что у Алекса есть своя жизнь, и место любимой в нем давно занято. Вот этой самой милой девочкой. Которая так подходит на роль той, кого я видела в мыслях рядом с Алексом.
  - Вам кого? - настороженно спросила блондинка, поведя озябшим плечиком, на котором блестели капельки воды. И мне вдруг стало невыносимо больно при мысли о том, что Алекс покрывает поцелуями эти плечи. И те сладкие медовые поцелуи, что мне пригрезились сегодня, достаются ей.
  - Простите, я ошиблась квартирой, - сдавленно пробормотала я и бросилась к лестнице.
  Десять лестничных пролетов - как схождение в ад. Все глубже в пропасть одиночества. Быстрей отсюда, домой, забиться в постель, укрыться с головой одеялом...
  Я чуть не снесла с петель тяжелую подъездную дверь. Торопилась вырваться на улицу, как будто бежала из темницы. Скорее домой, забыть, вычеркнуть из памяти...
  - Лиза?!
  Ноги приросли к асфальту, разум вопит: "бежать!", а сердце уже плавится от невинного прикосновения руки, которая твердо обхватила мое запястье, не давая тронуться с места.
  - Что ты здесь делаешь? - Глаза Алекса карие, бархатные, такие родные. И в них нет испуга или неловкости. Только удивление и радость.
  - Я искала тебя, - выдыхает сердце. Глупое, что же ты такое несешь? Разве можно вот так - правду?
  - Правда? - Глаза Алексея затопляет радость, рука не торопится отпустить мою.
  Кобель, вздыхает разум. У него в ванной голая блондинка, а он и вторую не упускает возможности подцепить.
  - Я потеряла часы, - сухо добавляю я. - Думала, вдруг у тебя обронила.
  Улыбка Алекса гаснет, как закатное солнце над морем. В Крыму закаты быстрые... В памяти вновь всплывает картинка из сновидения: загорелая кожа, колечко из ракушки на пальце. Какое это невозможное, какое колоссальное счастье - побывать с Алексом на каникулах у моря.
  - Тогда пойдем, поищем? - Алекс тянет меня к подъезду.
  Он что, забыл, что у него там... Ох, если он сейчас скажет, что к нему сестра из Мариуполя приехала!
  Только сейчас я заметила в руке Алекса пакет из супермаркета, полный продуктов. Выходит, пока блондинка освежается в душе, он сбегал в магазин за продуктами для романтического ужина?
  - У тебя там голая девушка, - сухо говорю я, отнимая руку.
  - Голая девушка? - На лице Алекса такое недоумение, словно я сообщила, что у него в квартире высадился инопланетный десант.
  - В полотенце, - добавляю я.
  - А! - Алекс задорно ухмыляется. - Это Зойка.
  Он даже отрицать ничего не собирается. Мое сердце разбито в стеклянную пыль, как хрустальный фужер, который уронили с девяностого этажа небоскреба. Наверняка, он зовет ее Зайкой. А я чужая на этом празднике жизни.
  - Лиз, понимаю, как это выглядит и что ты подумала...
  - Я ничего не подумала, - угрюмо перебиваю я.
  - Ну, Ли-из, - он обезоруживающе улыбается. - Зойка - моя однокурсница. Навязалась ко мне в гости - говорит, у них воду отключили. Ну, я ее и пустил.
  - Как благородно, - вырвалось у меня.
  - Какое уж тут благородство, - Алекс лукаво улыбнулся. - Я с нее стряс обещание, что она мне заодно и полы помоет.
  Я с сомнением таращусь на него: шутит? Я так привыкла с легкостью читать чужие помыслы, что невозможность проникнуть в мысли Алекса меня полностью обескураживает. Со стороны, наверное, и впрямь выгляжу глупой школьницей. Никто и не скажет, что мне сто девятнадцать.
  - Я же не знал, что ты придешь! Видишь, в магазин сбегал - в холодильнике мышь повесилась. Да и с Зойкой оставаться наедине неохота. Слушай, Лиза, - внезапно просит меня Алекс. - Выручи меня! Зойка такая назойливая, уж не знаю, как от нее отделаться. Давай мы поднимемся, и я представлю тебя своей девушкой?
  И прежде, чем я успеваю возразить или возмутиться, он твердо берет меня за руку и заводит в подъезд.
  
  Гадство! И зачем я только согласилась на эту авантюру? Кожа Лизы, разогретая ванной, розовая от прилившей крови. От этого запаха, который, кажется, пропитал всю квартиру, мой рот наполняется слюной еще на пороге. Надо было бежать, бежать, пока еще можно.
  - Ну заходи же! - Рука Алекса втянула меня за порог.
  Дверь закрылась, мышеловка захлопнулась. Точнее захлопнулась клетка с тигром, которого оставили наедине с двумя кроликами. Вот только если первый кролик казался тигру милым, и хищник не хотел причинять ему неприятностей, то белой и пушистой крольчихе, жаждал вцепиться в глотку - и за то, что смеет флиртовать с первым кроликом и за то, что так соблазнительно, аппетитно пахнет.
  - Санечка! - раздался из комнаты звонкий Зоин голос. - Ты вернулся!
  А вот и она сама. Уже успела переодеться в бирюзовую кофточку с умопомрачительным вырезом и короткую джинсовую юбочку, которая выставляет напоказ ее длинные стройные ноги. Ну ноги, положим, у меня тоже не подкачали. А вот остальное... Я мысленно отмечаю достоинства соперницы, которым мне нечего противопоставить. Кожа Зои - сияющая, нежно-розовая, как цветок в букете невесты. Мне, чтобы добиться такого оттенка, нужно втереть слой тонального крема, да еще пуховкой с пудрой пройтись. А у нее все свое, натуральное. Румянец Зои - природный, прелестный, цвета румян "Клубничное воскресенье" от Ланком. Только свой не тускнеет, не стирается. Свой расцветает на скулах алым цветком от взгляда любимого, становится ярче от поцелуев.
  - Саня... - С лица Зои сползает улыбка, яркие безо всякой помады губы недовольно поджимаются. "Это еще кто такая?" - читается в ее глазах безо всякой телепатии.
  - Зоя, это моя девушка Лиза.
  Ох, я бы вечность отдала за то, чтобы это было правдой. Глаза Зои потешно распахиваются, рот приоткрывается, румянец приливает к щекам свекольными пятнами, делая девушку похожей на героиню Инны Чуриковой в сказке "Морозко". Вот только мне не до смеха. Я стараюсь лишний раз не вдыхать, чтобы еще больше не обезуметь от ее запаха. Кровь Зои - настоящий нектар. Молодой, игристый, настоенный на уверенности в себе, на понимании своей привлекательности, на радости юности. С той горечью, что течет в жилах убийцы Толяна, и не сравнить. Все равно, что сравнивать дешевый скисшийся портвейн с коллекционным французским шампанским.
  - Солнышко, а это моя однокурсница, Зоя. - Пальцы Алекса сжимают мой локоть, возвращая в реальность. "Солнышко" - это он мне?! Ах, да, в лифте же мы договорились, что я сыграю ревнивую подружку, чтобы Зойке неповадно было в следующий раз устраивать баню в квартире Алекса.
  - С легким паром! - холодно улыбаюсь я.
  Мои ноздри нервно вздрагивают. Я-то знаю, что от жажды, но пусть думают, что от ревности.
  - А ты не говорил, - растерянно бубнит Зоя, - что у тебя есть...
  - ...однокурсница! - заканчиваю за нее я и впиваюсь взглядом прокурора в довольное лицо Алекса. Хоть бы сделал вид, что ему не по себе! Или он собирается стравить нас в драке, а сам завалится на диван с попкорном и будет ждать, кто кого одолеет?
  Алекс пожимает плечами: мол, что говорить-то? Есть и есть.
  - Хороша ли была водичка? - вежливо интересуюсь я у Зои. - Как искупалась?
  - Хлорка хлоркой, - с вызовом отвечает она. - Чего ж в ней хорошего?
  - А пойдемте чай пить! - вмешивается Алекс, чтобы не допустить кровопролития.
  - Да... - радостно начинает Зоя.
  Ну уж нет! Пытку Зоиной кровью я больше не выдержу. Я пристально взглянула на девушку, и та торопливо пробормотала:
  - Да мне домой уже пора!
  Зоя маленьким вихрем пронеслась по коридору, запрыгнула в туфли, стащила с вешалки плащик - и была такова.
  - Что это с ней? - Даже Алекс не ожидал, что Зоя так легко сдастся. - Хлорки что ли хлебнула?
  Я ответила Алексу невинным взглядом, позволила снять с меня куртку и юркнула в ванную. Заперлась на щеколду, чтобы отдышаться, и тут же задохнулась. Запах Зои заполнял собой ванную, впитался в полотенце, небрежно брошенное на полотенцесушитель. Длинный светлый волос повис на раковине, еще несколько волос запутались в водостоке. А эта Зоя - изрядная неряха, сердито подумала я, стряхивая ее волос с раковины. Зеркало еще было запотевшим. Я провела ладонью по стеклу, стирая туманную дымку, и вздрогнула.
  Мои глаза были черными космическими дырами, как у Лидии, когда она однажды не пила крови три ночи. В Лондоне, где мы тогда жили, объявился Охотник. Была убита близкая подруга Лидии, леди Агата - светская красавица с фарфоровой кожей и королевскими манерами родом из 19-го века. Лидия была так напугана, что заперлась в доме и не отпускала от себя мужа. Мне тоже пришлось поголодать одну ночь, но на вторую я улизнула через черный вход - жажда была сильнее страха. Лидия тогда продержалась три ночи, потом жажда взяла свое, а вскоре мы уехали из Лондона, чтобы не гневить судьбу. И теперь у меня были глаза той, полубезумной от голода Лидии.
  Разве это голодное чудовище должно отражать зеркало в ванной Алекса? Зачем, зачем я вообще сюда пришла? Зачем я надавила на Зою, чтобы спровадить ее? Кого я хочу обмануть? Мне никогда не стать Зоей - живой, теплой, невинной, наивной, которая смотрит на Алекса пылким взглядом юности, чьи губы знают вкус йогурта и сливочного чизкейка, а не насильно отнятой крови, в чьем чреве может зародиться новая жизнь - то, чего я никогда не смогу дать Алексу. Между нами может быть только короткий роман сродни курортному. И никогда в моей проклятой вечности не будет ни каникул у моря, ни южного загара на коже, ни колечка из ракушек на пальце. А уж тем более - свадебной фотографии, обручального кольца и медового месяца с Алексом. Подсознание, вмешавшись в мои сны, сыграло со мной злую, бессердечную шутку. Как я могла в нее поверить? Как я могла хотя бы на один вечер допустить, что смогу притвориться обычной девушкой? Да меня ломает от запаха Зои! Если бы девушка осталась здесь еще на пять минут, я бы уже не смогла сдержаться - накинулась бы на нее на глазах у Алекса превратилась бы из красавицы в чудовище, монстра из ужастиков...
  - Лиз! - Алекс стукнулся в дверь, и я кожей, даже через разделяющую нас перегородку, почувствовала исходящее от него тепло. Прижаться бы к нему сейчас всем телом, согреться жаром его кожи, хоть на мгновение почувствовать себя живой. - Чайник закипел.
  - Я сейчас.
  Дождавшись, пока Алекс вернется в кухню, я торопливо протерла зеркало, которое вновь покрылось влагой. Мне все-таки удалось взять себя в руки, и тьма отступила от моего сердца, а зрачки уменьшились, перестав быть черными дырами. Надеюсь, у Алекса есть кофе. Только его запах может перебить соблазнительный аромат крови Лизы, который все еще витает в воздухе, смешавшись с ароматом ее туалетной воды "Дольче вита".
  При виде меня Буш, с важным видом восседавший на табурете, с шипением бросился из кухни, стараясь ни коснуться меня ни шерстинкой.
  - Чай, кофе? - обернулся ко мне Алекс.
  - Кофе, - с облегчением выдохнула я и заледенела при виде ножа в его руках. - Что ты собираешься делать? - напряженно уточнила я.
  - Колбасу порежу, сделаю бутерброды.
  Если он сейчас порежется и я увижу хотя бы кровинку...
  - Дай мне. - Я осторожно выхватила нож из его руки. - А ты займись кофе.
  - Ну ладно, - в его глазах заплясали смешинки, губы расползлись в улыбке.
  Глупыш! Думаешь, я хочу тебе понравиться, поэтому прикидываюсь хозяйственной? Да я просто боюсь, что вцеплюсь тебе в глотку, если увижу хоть кровинку... А ты все объясняешь понятными тебе причинами. Неудивительно, ведь ты не знаешь, что ты в одной клетке с хищником.
  Доделав бутерброды, я не торопилась сесть за стол. Стояла у холодильника и украдкой наблюдала за Алексом, который колдовал над туркой. Аромат кофе уже наполнил кухню, прогнал навязчивый образ Лизы, и я по глоточку пила этот воздух со вкусом эспрессо, который укрощает жажду, и любовалась Алексом. Пол уходил из-под ног от этого невозможного счастья - быть рядом с ним, видеть его, дышать с ним одним воздухом. Зарисовывать в памяти его мужественный профиль, и красивый изгиб губ, вкуса которых мне никогда не узнать, и непослушный вихор на затылке, и родинку у виска, и щетину, едва пробивающуюся на подбородке.
  Неважно, что он моложе Макса, важно, что я чувствую себя с ним живой, счастливой, полной сил. Я чувствую, как надрывно стучит в груди мертвое сердце, как бурлит в венах кровь...
  Тайком достав мобильный, я сделала снимок Алекса, чтобы любоваться им во время дневной бессонницы.
  Ужас, до чего я докатилась. Только бы мама не узнала об этом моем визите! Вот уж будет тогда скандал в благородном вампирском семействе по всем правилам театральной трагедии. Два акта и один антракт. В первом акте мама как следует откричится, я даже знаю ее первую реплику с заламыванием рук.
  - Елизавета! - трагически воскликнет мать, пытаясь воззвать к моему разуму. - Он младше тебя почти на сто лет! Ну объясни мне, что у вас может быть общего? О чем ты с ним будешь разговаривать?
  Потом она сбегает наружу, восполнит утраченные силы кровью какого-нибудь неудачливого прохожего, а во втором акте состоится семейный совет, и все родственники выскажутся на тему "как низко пала бедная Лиза". Он мне даже не в сыновья, в прапраправнуки годится! Да если подумать, то Алекс моложе Макса!
  - О чем ты думаешь? - Внезапно Алекс очутился так близко, что я почуяла запах его крови. Что он творит? Я отшатнулась прежде, чем его губы коснулись моих. Первый поцелуй достался воздуху, и Алекс взглянул на меня - растерянно и обиженно. Похоже, раньше все его поцелуи достигали цели. Интересно, скольких девчонок он целовал до меня? А сколько из них побывало здесь, у него дома? Боже, о чем я думаю! Да я сама глупею на глазах. Каждая минута рядом с Алексом - минус десять лет из моего паспорта и минус столько же пунктов из моего IQ.
  - Извини, - я в смятении отстранилась, - мне пора.
  - Подожди, подожди, - он мягко удержал мою руку. - Мне не следовало спешить. Прости, Лиза. Не понимаю, что на меня нашло.
  Зато я прекрасно понимаю, что нашло на меня. Раньше я испытывала подобное помрачнение рассудка только однажды - с Алексеем. Лидия права: я влюбилась. И непросто влюбилась - я голову потеряла. И надо спасаться раньше, чем случилось непоправимое. Поцелуя с человеком я не вынесу. Я же не железная.
  - Мне, право, пора. - От волнения я даже заговорила, как чеховская героиня.
  - Пожалуйста, останься, - неслось мне в след. Но разве остановишь вампира?
  Сейчас мне нельзя оставаться рядом с Алексом. Надо обдумать одну важную мысль. Я влюбилась. В человека. И как мне с этим жить?
   ***
  
   КНИГА ВЫШЛА В ЯНВАРЕ 2011 В ИЗДАТЕЛЬСТВЕ "АЛЬФА-КНИГА" В СЕРИИ "ВКУС ВАМПИРА". Выложена треть книги. Купить книгу - http://www.labirint.ru/books/264412/
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"