Боль. Так могут болеть только зубы. Ночью. Когда темно и хочется провалиться в сон, но спать невозможно. Потому что в зубах приступами возникают волны ноющей боли.
Почему зубы болят в спине?
Кажется, мне сейчас удаляют один из больных корней. Обломок корня. Подцепили чем-то и тянут. Вроде бы не больно. Под заморозкой, наверное. Но неприятно. Он глубоко засел. В спине. Нет, зубы у меня во рту должны быть. Доктор, изверг, дёрнул обломок. Пульс тяжёлой волной хлынул в уши, темнота пошла красными роящимися пятнами, звякнул кусочек металла в железном ведре...
Темно, хоть глаз выколи. Тепло. Я лежу на досках, лицом вниз. Руками в край вцепился. Доски гладкие, тёплые. Мягкий звук маленьких босых ног. Совсем рядом. Это Алиса? Похоже. А кто же ещё? Тихо-тихо ступает, на носочки, как кошка. Не утонула, значит. И я ведь не утонул. Да почему же я вообще ничего не вижу? Может, это не Алиса?
- Это я, Коля, не волнуйся, - шепнула в темноте Алиса. - Очнулся?
- Что у меня с глазами?
- Ничего, просто сейчас ночь. Три часа ночи.
- Где мы?
- В бане. Тут никого нет, хозяева напарились и уехали в город. Недавно, каменка ещё горячая. Я постирала все вещи, и сушить развешала.
Точно, берёзовыми вениками пахнет. В парилке мы, я на полке лежу. Из одежды на мне одни семейники. Подсохшие. Понятно, девчонка она и есть девчонка. А никакой не профессор и не офицер спецназа. Всё снимать засмущалась.
- Пить хочешь?
- Угу...
Её рука легла мне на лоб, приподымая голову. Край посудины оказался возле губ. Посудина алюминиевая. Ковшик? Вода почти горячая.
- Я на печку поставила, нагрелась.
Я выхлебал весь ковш. Хорошо, аж в пот бросило.
- Подвинься чуть-чуть, а то по полу холодом тянет, - попросила Алиса. Я кое-как подвинулся к стенке, в мышцах тяжесть и слабость страшная. Двигаться неохота. Она села рядом, чуть коснулась меня бедром, подбирая ноги. Запустила ладошку мне в волосы, пошероборила. Как пса по загривку. Или кота. А приятно...
- Как я-то сюда попал?
- Баня на самом берегу. Тут мостки есть, и лесенка. Я тебя к лесенке развернула, ты сам вылез, и отключился. Я замок срезала, лазером. И кое-как тебя сюда затащила.
- Погоди. До берега ведь далеко было.
- Ну... метров сто. Ты на рюкзаке плыл, спиной. То есть я тебя тянула и не давала перевернуться. Ты же хвататься всё время пытался, я даже рюкзак с тебя снять не смогла. Я думала, он на дно тебя утянет. Ты столько железок туда наложил, а он тонуть не хотел почему-то.
- Так там каремат, спальник в чехле, вкладыш непромокаемый. Поплавок, одним словом.
- Он всё равно потихоньку тонул, он же теперь у тебя весь в дырках. Осколками пробило. Я у тебя из спины достала четыре штуки. Три совсем чуть-чуть вошли, а с четвёртым я долго ковырялась. Хорошо, тонкогубцы тут нашла. И ещё куча осколков в железяках застряла.
- А оружие?
- Ружья сразу утонули. А лазеры и всё прочее у меня водозащищёное, им ничего. Ты лежи пока так. Я раны раствором обработала, они ещё не схватились, - Алиса помолчала. - Я никогда не думала, что снегоход по воде может ездить.
- Я тоже раньше не знал. А у нас тут недавно один чудак чуть мировой рекорд не побил. Из книги Гиннеса. Он Байкал на снегоходе переехал, летом. По воде. Для рекорда несколько километров не хватило. Так у канадцев рекорд и остался. У них там это, оказывается, отдельный вид спорта.
- Как думаешь, хозяева сюда до выходных не вернутся?
- Могут, запросто. Хоть сегодня. К вечеру. Надо б нам поскорее до города добраться.
- А там куда? Я больше не хочу никого подставлять.
- Элементарно. Квартиру снимем, в любом агентстве. Час делов. Документы я не утопил?
- Нет, вон они, у печки сохнут.
- Ты в темноте видишь?
- Вижу, я же в вирах.
- Они от воды не портятся?
- Нет, - сказала Алиса. - Они тоже ватерпруф.
- А мои что, утонули?
- Зачем они тебе сейчас?
- Да как-то некомфортно в полной темноте.
- Ничего, потерпи. Одёжка уже почти высохла, - Алиса снова ласково пошарила у меня в волосах. А я снова ощутил себя большим побитым псом. Не припомню, чтоб рядом с кем-то ещё возникали подобные ощущения. Как у ней это получается?
- Ты много крови потерял, наверное, - сказала она. - Зря тянул до последнего. Тебе отлежаться надо, хоть пару дней. Если раны не воспалятся. Я тебе их обколола, антибиотиком, может и обойдётся.
- Ты и по медицинской части соображаешь?
- Учили, немножко. У нас в этом учебном году в школе после уроков были курсы выживания. Даже часть предметов на сурвайку заменили.
- На что?
- Ну я же говорю - на выживание, сурвэйв. Наши словно знали.
- Догадывались, к чему идёт, - я вздохнул. Хоть бы лучик какой-нибудь увидеть. А то раз за разом накатывает жуть, страшно становится, что ослеп. Я почувствовал, что невидимая Алиса улыбнулась в темноте. Почудилось, наверное. Когда ничего не видишь, все прочие рецепторы имеют обострённую чувствительность. Верно подмечено. Лёгкое движение воздуха, это она потянулась за чем-то на другой край полка. Босая нога задела мой локоть.
- Смотри, - шепнула Алиса. Вспыхнул экран спутника, осветив её лицо и коленку. На лице, полускрытом вирами, пролегли нерезкие тени. - Видишь меня?
- Вижу, - облегчённо выдохнул я. Тень на дощатом потолке тут же исчезла, Алиса опять растворилась в черноте.
Из черноты поплыли размытые образы, в которых мешались сон и явь едва минувших событий. Метель, оккупанты, хвойные лапы, и киберы-пионерки. Тихий, неразброчивый Алисин шёпот. Сон ушёл так же внезапно, как и накатил, темнота и шёпот остались.
- Алиса, ты что там шепчешь?
- Письмо пишу.
- Кому?
- Папе. Не мешай, а то я с мысли собьюсь.
- Не боишься, что опять засекут?
- Не должны. Тут поблизости тарелки стоят, целых три. Я через них в нэт вошла.
- А если они сейчас и папу пасут, и всех ваших, кто к Машине будет причастен, тоже?
- Разумеется, пасут. Особенно если уже поняли, что меня забросило сюда, а не в тридцать пятый. Им обязательно надо, чтоб Машину изобрели. Чтоб никто этому не помешал. Потому что иначе они могут в один миг остаться без Машины, и больше не смогут повлиять на прошлое. Значит, мне обязательно надо помешать создать Машину.
- Если так, тогда и ты сюда попасть не сможешь. Отправишь письмо, и исчезнешь.
- Ерунда. Я-то уже здесь. Я осталась от той реальности, которая стала параллельной. Моё прошлое уже всё равно не повторится. Теперь неважно, изобретут Машину или нет. Со мной от этого ничего не случится.
- Значит, и с самой Машиной ничего не случится, - сказал я. - Она в любом случае останется от параллельной реальности. Также как ты.
- Амбец, - Алиса шлёпнула себя по ноге. - А ведь точно. Машина, как участник, тоже попадает под колеиду.
- А вообще, странно получается. Выходит, как не меняй ход событий, в один прекрасный момент в известном месте вдруг возникнет ваша машина времени?
- Похоже, что так. Причём вместе с оккупантовскими экспериментаторами. И может быть, вместе со всем бункером, если его здесь не построят.
- Ага. А мы сделаем так, чтобы их ждала группа захвата. С "Градом" и с "Буратино".
Алиса нахмурилась. Не до шуток ей, видимо.
- Надеюсь, что это будет не так. Или что они пока об этом не догадываются. На-ка вот выпей ещё таблетку, собираться надо.
Алиса одета, готова к выходу. Дело за мной. Как неохота шевелиться! Так бы и дрых здесь, хоть до бесконечности. Она помогла мне надеть тельник, чтоб повязки не сместились. Оказывается, на спине у меня уже повязки наложены. Вещи сухие, тёплые.
- Как в город добираться будем? - спросила Алиса. - Шестнадцать километров. Пешком долго, и след на трассе взять могут.
- Зачем пешком? Такси вызовем.
- А у этого посёлка никакого периметра что ли нет?
- Это же просто дачи! Ну, заборы есть, сторожка на въезде обычно стоит. Сторож спит, ворота настежь...
- А если закрыты?
- Выйдем за забор, да уедем. В шесть часов, вообще-то, всяко откроют. Где тут у меня иркутские таксишки?
Н-да, а вот ехать спозаранку за город, на дачи, такси отказывается. И одно, и второе, и третье. Ни в какую. Ясно дело, не хотят со всякой пьянью возиться. Кто ж ещё под утро с дач трезвонит?
Ещё варианты? Лодка!
Лодки нигде видно не было. Зато в сарае возле бани обнаружился старенький велосипед, складная "Кама". Им давно уже не пользовались, судя по толстому слою пыли. Покрышки все пошли мелкими трещинками, но камеры были целы, подкачал без проблем. Хозяева его могут вообще не хватиться, только вот забирать всё равно совестно. Алиса, недолго думая, предложила оставить взамен денежку. Пятитысячную - это достаточно? Много?! Ну, разменять сейчас всё равно негде. Купюру она засунула в сумочку из-под велоинструмента и оставила возле печки.
Такси обошлось бы гораздо дешевле. Раз в десять.
Мы тронулись в путь, когда едва начало светать. Ух, вызвездило! Утро будет ясное и морозное. Алиса примостилась на раме, рюкзак я приторочил на багажник. Свежий снег в проулках прорезан следами машин, катишь по следу как по узкой тропинке. Собаки за заборами начинают гавкать ещё издали, будоража дремлющих сородичей, но при нашем приближении почему-то замолкают. Никто не рвёт цепи и не кидается на забор. А, понятно, в руке у Алисы отпугивающий "маркер".
В синих сумерках мы выехали из садоводства. До трассы ещё километра три, дорога в снегу, обочины почти не укатаны...
Всё-таки хорошие у Алисы таблетки. Только что был как тряпка, а сейчас кручу педали, словно ни в чём не бывало. Три минуты - километр. И на проносящиеся впритирку машины плевать. И не болит ничего. И даже руки на руле не мёрзнут. А "Кама" - это вам не снегоход японский, подогрева на рукоятях нет.
Город ещё только просыпался. Байкальская улица уже забита машинами, на каждом перекрёстке пробки. На работу спешат. Нам, на велике, пробки не помеха, но мы поскорее свернули во дворы. В микрорайонах все дворы проходные, и поутру почти безлюдные.
Остановились возле круглосуточного, продуктов взять. Алиса осталась колесить по двору на велосипеде, а я набрал полный рюкзак всякой всячины. Ещё надо Алиске гардероб пополнить, ну и квартиру организовать. Конспиративную. Здесь, в Иркутске, это даже лучше. Город больше, затеряться проще, хотя бы на время. Магазины и агентства только часа через два откроются. Надо эти два часа где-то пересидеть. В парке возле пристани есть беседки...
В девять мы подъехали к ближайшему торговому центру. По нынешней моде так называют все большие магазины. Внутри они поделены на десятки кабинок, торгующих всем и вся. От шурупов и носков до оргтехники и душевых кабин.
- Не жди меня, сразу в агентство иди, - сказала Алиса. - Я сама закуплюсь, соображу что к чему. Велик мне оставь, смс на твой старый телефон кинешь, куда подъехать.
- Первым делом замок купи, и тросик.
- Зачем?
- Велосипед к батарее примкни, чтоб не угнали.
Алиса как-то непонимающе хмыкнула. Ну да, у них в Зоопарке-то, наверное, велосипеды никто не будет угонять.
C квартирой дело решилось неожиданно ловко, даже лучше, чем я рассчитывал. По пути в ближайшее агентство я встретил товарища по старой работе, Владика. Насколько помню, с тех пор, как его уволили за пьянку, он толком нигде не работал. Жил в основном тем, что сдавал доставшуюся по наследству от дальних родственников квартиру. Был он явно с похмелья, попросил взаймы сто рублей, и поинтересовался - нет ли у меня на примете приличных квартирантов. А то у него с хаты съехали, площадь пустует.
Не пропил он ещё квартиру, значит. На жильё видать сейчас спрос меньше, чем предложения.
Я, прямо скажем, обрадовался. Не надо по агентствам ходить, светиться с документами. Тут проще, всё вась-вась. Сказал ему, что пацанам командировочным надо жильё снять. Откуда пацаны? Ну... из Новосиба. С головной конторы. Без подробностей, понятное дело. В гостинице дорого. Время тянуть мы не стали, поехали квартиру смотреть. Три остановки на троллейбусе, потом минут пять от остановки. Пятиэтажка в глубине двора.
Квартирка была неплохая, чистенькая. Непрокуреная. Даже в санузле пахло лишь следами шампуня. Угловая хрущовочка, однокомнатная. С "воротами". Краны не бегут. Мебели немного. Вешалка да сидушка в прихожке. На кухне стол, пара табуреток, стенной шкаф. Старенький однокамерный холодильник. В зале диван-книжка и небольшой телек на тумбочке. Ковёр на полу. Тёмные занавески. Всё.
Ну, раскладушки-то мы ребятам найдём, говорю. Не балованные они. Насчёт, будут ли они дальше квартиру снимать, я сказал, что после майских видно будет. О цене мы с Владиком договорились быстро, он взял деньги за месяц, сказал предупредить, чтоб девок поменьше водили, чтоб не устроили тут притон. А то он обои тут всего два года как поклеил. И чтоб соседи не жаловались. Я заверил, что всё будет хоккей, что им у нас бухать будет некогда, взял ключи. Перекинулись парой фраз про работу, за погоду, да за жизнь. На том мы с ним и разошлись.
Алиса прикатила минут через десять. Стрелой пролетела через двор, заскочила в подъезд. Я не сразу понял, что это она. Серо-синий спортивный костюм, каштановые волосы, за спиной рюкзак. Такие девчонки гоняют обычно на байках, а не на стареньких "Камах".
Ещё через минуту она возникла в дверях, с велосипедом под мышкой.
В парике Алиса выглядела совсем по-иному. Непривычно. Пожалуй, с волосами ей больше идёт.
- Я их несколько взяла, на всякий случай, - сказала Алиса, перехватив мой взгляд.
- Добро пожаловать, - спохватился я. - Чего ты там ещё набрала, целый рюкзак?
Рюкзак у Алисы был весьма объёмистый, туристский.
- Так, всего понемножку. Спальник, кроссовок пять пар - вот уже больше пол-рюкзака.
- Зачем пять пар?
- Чтоб не следить, если на улицу выйти придётся. Когда обувь новая, то следы собаками не берутся. Два дня можно смело носить.
- А спальник-то зачем?
- Как это - зачем? Спать. Или надо было набрать одеял, подушек, и постельного белья?
- А-а, точно. Мы же не в гостинице. Деньги-то остались ещё?
- Остались. Я даже не все пятёрки разменяла. У них там с утра ни у кого сдачи нет, представляешь?
Алиса прошла на кухню. Из посуды в наличии оказалась одна слегка оббитая эмалированная кастрюля, и одна чугунная сковорода.
- Ничего, я купила котелки и набор посуды. Походный, из нержавейки. Сейчас приготовлю чего-нибудь. Ты ещё не проголодался?
- Да нет вроде бы...
- К обеду отходняк от препарата начнётся, жор пойдёт, - сказала Алиса. Уверенно так, будто не впервой с этим дело имеет. - Ладно, еда пока подождёт. Иди на диван, тебе повязки сменить надо. А потом отдыхай.