Как и всякий человек, я оказалась подвержена искушению ко всем смертным грехам...
Я любила вкусно поесть, я любила постельные утехи, и не хотела останавливаться в своем голоде....
Голод... наверное, именно это чувство могу назвать чувством всей своей жизни. Мне всегда было голодно до чувств...до жизни...до ощущений. Всегда...в любой ситуации я чувствовала нехватку чего-то. Ничто не могло сделать меня счастливой, ничто не могло утолить мою жажду. К этому добавлялось и то, что я вынуждена была наблюдать, как другие живут, радуются, испытывают счастье, искренне смеются, любят. Мне же была доступна лишь иная гамма: страх, похоть. Всегда эти чувство переплетались теснее, чем пожарные шланги. Шли рука об руку. Но когда я видела у других те чувства, которые мне не доступны...я испытывала зависть... которая постепенно перерастала и в гнев...затем я поросла и вся покрылась насквозь ненавистью. Ко всему живому. Ко всякому светлому чувству и светлому человеку. Гнев, Ярость и бессилие - для меня это не просто слова. Я - смесь ядов. Смесь гниения и слез, сгустков крови и спутанных волос, пустых глаз и криков. Внешне я же напротив более мила, чем уродлива. (ядовитый плющ тоже более красив и сладкий аромат имеет).
Но истинную свою природу мне лишь предстояло открыть. Началось всё со снов. Потом же перевоплотилось в реальность, если она вообще имеет место быть.
Первое моё убийство случилось совершенно случайно.
Будучи маленькой девочкой, гуляла возле завода, на заброшенном пустыре в садах. Услышала душераздирающий не то плач, не то крик. Это был котенок. Он был почти облысевший и такой худой, что я едва поняла, что это за существо. Кто-то выбросил его на улицу, а он не смог выжить самостоятельно. Мне стало его очень жалко... и единственное, что пришло мне в голову прекратить его мучения. Я взяла его, она так жалобно пищал, что мне хотелось вырвать эти звуки из своей головы вместе с мясом! Я утопила его в ближайшей луже. Когда я вернулась домой, я долго и упорно мыла руки. А потом молча ушла спать. Тогда я не смогла рассказать об этом никому. Я уже тогда знала, что понятой мне быть не суждено. Взять я его не могла. Мне бы не разрешили его оставить. До этого мама выгнала меня с коробкой котят на улицу, и сказала, что если я их не раздам, она их утопит. Я смогла уговорить добрую женщину взять только одного...остальных она отравила. Моя мать удивительная женщина. Я всегда поражалась её, почти мистическим, способностям. Она была до отвращения проницательна, сложно было что-либо от неё утаить. Кроме того, сколь сильно она любила своих детей (и кажется, больше никого в мире) столь же сильно она ненавидела мир. Удивительная ярая любовь к своим чадам и страшная холодная жестокость ко всем остальным сочетались в ней. Её можно понять. Зная многие факты, могу понять, почему она так жестока с моим отцом. Он тоже был не ангел.
Второе моё убийство случилось на любовной почве. Точнее на почве страсти. Ведь дело в моей жизни до "любви" так и не дошло. Далекая деревня, мы с сестрой часто гуляли вечерами, так как более заниматься там было нечем. Естественно, возраст у нас был самый нежный... самый юный - расцветание только началось. Пожалуй, самый сладкий момент в глазах многих похотливых тварей, что мужчинами зовутся. Боровы....
Как жаль, что меня никто не слышит.
Некий молодой парень находился в том возрасте, когда количество девушек лучше качества. Любитель чужих сердец. Я всегда таких презирала. Не то чтобы он разбил моё сердце, но увидев его натуру, почувствовав первое серьезное разочарование в мужчине, мне захотелось его уничтожить. Я сделала это чужими руками: когда я узнала, что у него серьезный конфликт с ребятами из соседней деревни, мне - городской девочке, так никогда не привыкшей к обществу людей, не создавшей себе свою компанию друзей пришло в голову привести их к нему. Конфликт выдался на ножах. На похороны я не пошла, боялась, что кто-нибудь узнает, что это я спровоцировала. Мучило ли меня раскаяние? Да. Но оно часто глушилось новой жаждой, новым голодом.
Когда случилось третье моё убийство... я поняла, что с психикой у меня серьезные проблемы. Главная беда в том, что это глубоко сидит, и лишь иногда, но бурым извержением дает о себе знать. Настолько тихо и скрытно это во мне, что даже близкие никогда не подозревали во мне ничего такого. Они больше боялись моего суицида. Но суицид - это лишь одна из граней моей любви к смерти. Я никогда не боялась трупов, напротив, мне всегда было интересно смотреть на них, особенно на тех, у кого остались открыты глаза. Я искала в них какую-то мне неведомую истину, но инстинктами своими чувствовала, что утоление жажды моей кроется именно там... за этой пеленой, покрывшей безжизненные глаза. За запахом гниения. Нет, сексуального возбуждения не было. Я не некрофил. Я что-то другое. Некрофилы любят артефакты, оставленные смерти, любят целовать её следы. Я же не хочу никого целовать, я хочу проникнуть, войти в эту реку, хочу погрузиться и растворится в этом.
***
" Он лежал рядом, едва сопел. Его сон был очень глубоким, хотя глаза немного подрагивали. Смуглое лицо и открытый рот. Голое мужское тело никогда не вызывало во мне сексуального трепета. Да и женское тоже. Он был успокоен не только свершившимся оргазмом, но и амфетамином. На столе стояла целая баночка этих чудо-таблеток, а рядом, на столике для "варки" так же стояла кислота. Я взяла и перемолола все таблетки в стаканчики, добавила туда еще кислоты убойную дозу и залила это газировкой. Потом подошла к этому сопящему потному телу и стала заливать в открытий рот чудо-смесь. Он и до этого принял нехилую дозу наркотических веществ, поэтому машинально глотал, не задаваясь вопросом. Ждать долго не пришлось. Конвульсии начались быстро, но умер он не сразу, а пришлось мне помучаться. У него начался шок, и, видимо, галлюцинации, из-за которых он скакал по комнате с пеной у рта и всё норовил меня убить. Но координация его подводила, да и реальность для него была совсем иной. Так продолжалось недолго, но побегать по разрушенной комнате я успела. И вот, глядя на результат своих стараний, я пришла в неописуемый восторг! Я впервые почувствовала что-то светлое в себе. Что-то такое же, что есть у многих других. Я почувствовала утоление своего голода."
***
"С друзьями моего молодого человека мы отправились за город. На дачу, посидеть, пожарить шашлыки, послушать хорошую музыку и просто приятно провести время. Казалось, атмосфера не должна была разбудить во мне то, что спит, или же терпеливо ждет момента, когда может выпрыгнуть из тьмы, чтобы забрать кого-то с собой...просто так, чтобы не было так одиноко. Все мы одиноки. А кто нет, тот живет самообманом.
За приятным запахом жаренного мяса, за пением птичек и приятного тепла от солнечных лучей я заметила её: маленькая девочка с глубокими темными глазами, как две смородинки. Её смех сразу впился в мой мозг чем-то очень щекотным. Её гладкая кожа, её черные волосы стрижки карэ... прямо как я в детстве. Моё сердце ёкнуло... боль стала физической. Эта девчушка так напоминала мне саму себя... даже взгляд был такой же, как на всех моих детских фотографиях.
Я наблюдала за ней весь вечер, она играла по соседству. Напротив дача, такая убогая, как и вся моя жизнь, и там сидела она - из прошлого кукла. Я боялась её спугнуть, да нет же...это то самое состояние: невыносимое!!! Чувство страха прожигающее органы мои. Мысли камнем.
Я ждала подходящего момента, когда не будет свидетелей. Но как назло мне надоедали:
- Ты же хотела поехать домой сегодня вечером? - прилипчиво допрашивал "друг", хотя это не друг, а скорее бывший не состоявшийся любовник, у которого осталось острое чувство "недотраха" меня и потому мы назвали наши чувства (его - хочу и мое - увы, никак) светлым и красивым именем "дружба".
- Да, но я устала, да и выпила. Не хочу проблем с полицией, я останусь здесь еще на день, если Х будет не против.
Я сидела с книжкой, в цветущем саду, в гамаке прямо напротив неё. Я не могла читать, пасмурная погода усиливала мои неспокойные чувства, а я смотрелась, словно в зеркало,...словно в своё прошлое... и мне становилось страшнее и больнее с каждой минутой. Вот он - ад, в чистом виде. Видеть себя прошлую и не суметь помочь...
Наконец начало темнеть, друзья мои ушли в баню, тогда-то я и подошла к девочке.
- Как тебя зовут?
- ХХ
- а меня ХХ.
Она смотрела на меня своим острым взглядом, словно уже подозревала, зачем я здесь.
- Знаешь, если тебе захочется увидеть настоящее чудо, можешь прийти рано утром к мосту над рекой, там в это время поют русалки. Вылезают на берег и поют. Только нужно идти туда, чтоб никто не знал.
Наш разговор я толком не запомнила, всё было как в тумане. Рано утром я стояла за мостом и ждала. Я уже и не надеялась, что она появится...
Днём тело выловили из реки. Признали как несчастный случай и недосмотр за ребенком. Девочка играла на мосту, и случайно упала в реку, выбраться самостоятельно не смогла. Тело её разбухло и посинело, глаза, да и сама она уже не были такими красивыми, как прежде. Чувство насыщения вновь посетило меня... это было даже больше, чем сытость...это было успокоение. Я знала, что я помогла. Я знала, что успела и что смогла остановить этот ужасный и пагубный растлевающий процесс под названием "жизнь"."