Когда мухи одолевают человеков, они применяют ленту-липучку. Мухи летят на вкусный запах, садятся на ленту и гибнут на ней, так и не выйдя из обволакивающего их дурмана приятности, не осознав, что сами себе жизнь укоротили.
Когда человеки хотят одолеть других человеков, они придумывают революции. Плохие человеки слетаются на делание революции и гибнут на ней так и не поняв, что революция всегда уничтожает своих детей.
Кто не знает, что французскую Революцию делали всякие Мараты и Робеспьеры? Но все, похоже, забыли, что головы этих "маратов" и "робеспьеров" покатились в корзину гильотины точно также, как и головы их врагов ранее.Хотя, нет, Марата на ножик посадили.
Но неисчислимы желающие наступить на те революционные грабли, не смотря на то, что революция - лекарство совсем не для жизни, а, скорее всего, от жизни.
Вот жили себе всякие революционеры при кровавом царском режиме в России. Познавали учение Карла Бородатого о том, что не работать лучше, потому что работать может всякий. Придумывали как экспроприировать экспроприаторов, как уничтожить эксплуататоров и начать эксплуатировать самим на их месте. Жили, значит, здоровья набирались, ума, опыта. В борьбе пасть обещали, вихри враждебные разгребая. Мучения от проклятого царизма принимали. В ссылки ездили, на фортепианах там революционные песни разучивали, за границы выезжали, фракции организовывали, друг друга обещали на гильотину свести, если не получится объединиться против общего врага. И сделали-таки революцию. Повоевали друг с другом заодно.
Остановились передохнуть, оглядеться. Но, вдруг, напал на них мор великий. Ленин, вроде бы, от болезней и старости умер, Троцкий отошёл в мир иной от инородного тела в голове обнаруженного. Дзержинский не перенёс своей эмоциональной речи против своего бывшего шефа по октябрьским событиям 17-го года. Красин откинулся. Склянский решил утонуть. Фрунзе на операционном столе преставился. Кедров решил расстреляться вместе с детьми, а за ним всякие Якиры, Тухачевские и иже с ними. Ягода и Ежов пытались совладать с эпидемией, но при этом и сами заразились и умерли. Орджоникидзе не переварил пулю из собственного пистолета. Шахтёры всякие, секретари, генералы и врачи, ленинградцы и Антонов-Овсеенко, Киров и кронштадцы. Артисты, писатели и Зиновьев. Чуть товарищ Сталин в одиночестве не остался в этом эпидемиологическом отделении российского дурдома, но, к счастью, тоже отошёл в мир иной, как говорят, совершенно неожиданно. Не уберёг его верный помощник Лаврентий Берия. Да и сам тоже не уберёгся.
Нет, революция - вещь смертельная.