Саур. Глава 6-7
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
Глава 6.
-Слушай, ну ты его здорово разложил! - потирая ушибленную скулу, продолжал восхищаться Авирэль. Я пожал плечами:
-Не знаю, что о себе мнит этот пацан, но ему явно не достает мозгов. Если бы он не бросился в лобовую атаку, да еще не сгенерировав заклинания, мне бы пришлось туго. На самом деле, не так сложно уничтожить оборотня.
-Да уж, только почему-то лишь Экер смог продержаться больше двух минут. Все остальные напоминали кегли, так и валились в разные стороны.
-Извини, что приложил тебя о тот камень.
-Да, ладно! Это чепуха. А вот за вывихнутое запястье Силии тебе придется отвечать перед старой лисой. Правда, девчонка сама нарвалась, но ты же знаешь, как иногда можно повернуть дело. Хочешь, я поговорю с ней, чтобы она не жаловалась директрисе?
-Не стоит. Это мои заботы. Лучше скажи, что там с письмом?
-Ну, я пока занимаюсь научными исследованиями. Есть такая формула, которая может преобразовывать бумагу на субмолекулярном уровне, вызывая в ней необратимые изменения под действием определенных химических реагентов...
-Авирэль, - простонал я.
-Короче, существует заклинание бесчернильного написания. Так вот я подумал, что если его немного изменить, можно будет подделать почерк Симона. Единственная проблема в том, я не знаю, как это сделать.
-А готового заклинания нет?
-Нет. К сожалению, маги ограничены в своих действиях. За подобные вещи могут посадить и на достаточно большой срок. Это во времена Великого переселения нам давалась полная свобода действий. Но тогда и дуэли были не редкостью, и каждый второй обучен был убивать. А теперь мы можем только с нежитью воевать, да и то, на это нужна специальная лицензия.
-Кто это там? - по дорожке, обсаженной с двух сторон цветущей сиренью9, к нам двигался какой-то человек. На вид ему было около пятидесяти, но подтянутая фигура и ясные глаза свидетельствовали о том, что он может потягаться с двадцатилетними по силе и ловкости.
-Саур?
-Вы...?
-Начальник службы безопасности маркиза де Леса. Вашего брата кто-то пытался отравить. Он просил меня сказать об этом и доставить вас в его дом. Боюсь, это очень серьезно, - сразу предупреждая дальнейшие расспросы, мужчина приказал жестом следовать за ним.
-О, боги, - прошептал эльф.
Я не стал обращаться к нему, оставив мальчишку стоять на дорожке. Прежде чем выйти из академии, мы поднялись к лесе Утере. Выслушав короткий рассказ наемника, та поморщилась:
-Вот леший. Что ж, идите эдей Саур. Если вам понадобиться взять отпуск, передадите заявление через своего зятя. Надеюсь, с маркизом все будет хорошо. Я несколько раз общалась с ним, и он показался мне здравым и сообразительным политиком.
-Спасибо, - я открыл дверь кабинета.
-И вот еще что: передайте ему от меня привет.
-Обязательно.
У Киреля был ярко-зеленый автомобиль широко известной марки "Акриус". Сначала мне показалось, что хозяин давно не мыл его, и только при более тщательном осмотре оказалось, что по всему кузову нарисованы более темной краской волчьи следы. Мягкие сидения приняли меня в свои ласкающие объятия, но перед глазами продолжало стоять лицо моего брата. Я не понять, кто и зачем решил оборвать его жизнь? И хуже того, совершенно бесконтрольное и беспочвенное чувство вины обрушилось мне на плечи. Его помощник о чем-то пытался мне сказать, но я совершенно не разбирал слов. Мне стало неуютно, противно, ужасно. Все, к чему я прикасался, рушилось на моих глазах. Мои родители, Элевия, сыновья... а теперь еще и брат. В тот момент мне чудилось, что моя кожа сама источает смертоносный яд.
-Это меня должны были отравить, - неожиданно отчетливо произнес я.
-Что? - мужчина на мгновение повернулся ко мне, притормаживая у особняка маркиза, - Пойдемте, эдей Эгниус ждет вас.
На этот раз дом брата показался мне холодным и безмолвным, словно всю жизнь из него вынесли, как старую мебель. Запах цветущих на подоконнике цветов, дорогого шампуня и одеколона - все это было бледным, тусклым, и неожиданно резким. Я едва удержался, чтобы не чихнуть. Мой провожатый открыл узкую дверку, и мы попали в спальню хозяина. У порога, на стуле примостился врач, складывая в небольшой чемоданчик какие-то пузырьки, шприцы и маленький аппарат для забора крови. Его клочковатая борода была тщательно зачесана, а халат был настолько чист, что едва не отбрасывал на пол солнечные блики. Несколько молоденьких служанок суетились около изголовья, не обращая на нас никакого внимания.
Единственным существом, отреагировавшим на наш приход, стала молодая женщина с темно-каштановыми волосами в платье до пола и с глухим воротником-стойкой. Стоило скрипнуть двери, как она поднялась с кровати, бросив вялую руку маркиза. Приглядевшись, я заметил небольшой значок у нее на манжете и остановился в нерешительности.
-Вы брат де Леса? - без вступления спросила женщина.
-Да. А что вы здесь делаете? - присутствие ведьмы меня нервировало еще больше, чем озабоченное молчание врача. Последний, наконец, собрал все свои причиндалы и теперь о чем-то переговаривался с начальником службы безопасности.
-Вашего брата отравили каким-то зельем. Меня вызвали как эксперта.
-Все настолько серьезно? И каким же образом...
-Я пока не знаю. Это какой-то редкий яд, который еще придется тщательно изучить. Только после этого возможно будет составить противоядие. Эдей де Крет, - женщина указала глазами на врача, - сделал вашему брату инъекцию "Илгета", но, боюсь, без переливания крови ему не обойтись. Какая у вас группа?
-У нас с братом разные группы. Если вы имеете в виду, могу ли я быть донором, то, к сожалению, это невозможно. У меня положительный резус-фактор, а у Эгниуса третья отрицательная.
-Да, де Крет сказал. Но я надеялась, что раз вы родственник...
-Нет. Увы, - я не мог подобрать слова и просто развел руками. Ведьма понимающе кивнула и также бессловесно вышла из комнаты. Я протиснулся сквозь плотные ряды служанок, и совершенно обомлел. Передо мной лежал не брат, а его бледное подобие, какая-то восковая кукла, одетая в мокрую от пота сорочку. Светлые короткие волосы Эгниуса встали дыбом, как шерсть и блестели от капелек воды. Жуткая, вымоченная в уксусе тряпка покрывала его лоб, лицо маркиза было перекошено, словно его досрочно утащили в ад.
"Никакого ада нет", - напомнил я себе, отчего-то в этот раз усомнившись в собственном утверждении.
-Как он?
-Профессор говорит, что дела его плохи. Они не могут определить, какой отравой воспользовались, но эта дрянь едва не вывела его печень из строя. Желудок, сердце, поджелудочная железа, короче, поражена вся гладкая мускулатура, плюс начавшееся малокровие, - подошедший Кирель мрачно опустил голову, - Магичка попыталась сбить температуру какими-то своими средствами, но, кажется, они не очень подействовали. Они тут целый диспут устроили. Вы же знаете: медицина и магия - две головы одного змея, но каждая тянет туловище в свою сторону.
-Кирель, спасибо вам. За то, что привезли меня сюда и так переживаете за Эгниуса.
-Мы с ним знакомы кучу времени, он мне почти как родственник. Это не обязанность, эдей Саур, это долг.
-Можно вас попросить об одной вещи? - я все еще смотрел в сторону распростертого, мечущегося в бреду маркиза.
-Конечно.
-Предупредите, пожалуйста, обо всем нашу сестру Верилью. Она тоже должна знать о покушении.
-У маркиза есть сестра? - непритворно удивился начальник службы безопасности, - Он никогда об этом не говорил. Хотя... он и вас не говорил. Но это не важно, я предупрежу. Только скажите ее адрес. Конечно, я могу его выяснить сам, но это займет больше времени.
Я сказал. Кирель еще раз страдальчески покачал головой, что-то пометил в своей записной книжке, которую, видимо не выкладывал из кармана никогда вместе с карандашом. Уже выходя из дома Эгниуса, я вспомнил его слова. И с горечью подумал: "Значит, он даже не упоминал о моем существовании. Что ж, он имел полное право... а вот его совесть нет".
Отравление брата на несколько дней выбило меня из колеи. Теперь все мои рассуждения сводились к тому, кому и зачем было выгодно так поступить с ним. Каким образом и когда его могли отравить. Судя по коротким запискам Киреля, шеф постепенно поправлялся, во всяком случае, теперь он проваливался в забытье не от температуры, а от элементарной слабости.
Теперь я с радостью спешил на каждодневные занятия с шестым курсом. Квирос по-прежнему держался отстраненно, но магические щиты ставил неизменно непробиваемые. Ребята перестали шарахаться от меня, когда я проходил по коридорам. Только несколько человек все еще морщили носы и делали вид, что не имеют к гнусному оборотню ни малейшего отношения. Примерно через четыре дня после моей поездки к Эгниусу, произошло одно не очень приятное событие. Как всегда, после тренировки я поспешил к себе в комнату, по пути умывшись водой из декоративного фонтана. Таких фонтанов было три во внутреннем дворе академии, и многие студенты буквально пропадали около них, особенно в такие жаркие июльские дни. Стоило мне подойти к воде, как несколько ребят боязливо отпрянули, давая мне место пройти. Сидящий среди них Авирэль что-то выписывал из тоненькой книжечки в малюсенький блокнот, изредка поднимая голову к солнцу. Последнее нещадно палило сквозь зелень деревьев, делая окружающие предметы немного зеленее.
-Эй, Саур, я тут кое-что нашел! - крикнул эльф.
-Потом, - отлично понимая, что сейчас не время и не место обсуждать наши тайные делишки, поморщился я. Мальчишка махнул рукой и снова уткнулся в книжку. Быстро плеснул на лицо и шею воды, я отправился дальше, ко входу в академию. Но не успел дойти до достопамятных кустов сирени, как услышал подозрительный звук. Словно кто-то старательно удерживался от того, чтобы не зареветь навзрыд, вместо этого тихо хлюпая носом и подвывая. Раздвинув ветви, я увидел сидящую прямо на голых ступеньках Элею, которая размазывала слезы по щекам. Вокруг нее был разбросаны разноцветные бисеринки, сверкавшие на свету маленькими звездочками.
-Элея? - девочка вздрогнула, пытаясь поспешно привести себя в порядок, но подбородок ее предательски задрожал, и она снова заревела, - Что произошло?
-Не надо. Не ваше дело...
-Что значит: не мое? Рассказывай, давай, что случилось. Я обязан знать обо всем происходящем с моими учениками.
-Говорю же, это все пустяки, - чародейка начала отодвигаться от меня, но я перехватил ее плечи, резко развернув к себе. Красные, как у кролика глаза, распухший нос ясно говорили о том, что она плакала не одну дюжину минут.
-Если бы это были пустяки, твое лицо не было бы таким мокрым. Давай, признавайся, что все-таки случилось?
-Это все Рит. Он хотел, чтобы я вступила в его дурацкий клуб... Но я не хочу говорить такие вещи, это же все не так, правда?
-Погоди. Я ничего не понимаю. Давай все с начала: какой клуб, что он такого наговорил тебе? - в моей голове мгновенно воцарился полный кавардак. Элея была одной из моих лучших учениц, и единственной колдуньей, сумевший положить меня на лопатки. До этого это удалось только двум парням. Да и то, одним из них был Авирэль, а второй просто воспользовался тем, что я споткнулся о камень. К тому же девочка никогда не воспринимала меня враждебно, всегда здоровалась, проходя мимо, и часто оставалась после занятий, выспрашивая у меня различные подробности лесной жизни. Короче, мне очень не понравилось ее нынешнее состояние и я хотел сделать все для того, чтобы Элея вновь улыбнулась.
-Рит, он организовал нечто вроде кружка против оборотней. Они пытаются убедить всех наших в том, что вы не такой хороший, каким желаете казаться. Его дружки уже заставили нескольких семикурсников и студентов младших курсов вступить в него, и теперь они вместе выпускают листовки и сочиняют всякие отвратительные стишки. А сегодня они подошли ко мне и пригрозили, что если я не перестану вас защищать, то...
-Опа, - мрачно ухмыльнулся я, - Так против кого кружок?
-Против... оборот... против вас, Саур, - на одном дыхании выпалила чародейка, стремительно краснея. До сих пор ни один из шестикурсников не осмеливался назвать меня по имени. Я чувствовал, что некоторых буквально тошнить начинает от одной мысли об этом.
-Отлично. Значит, я становлюсь местной знаменитостью. Уже фан-клубы появляются. И что же это Рит говорит про меня?
-Я не могу повторить его слова. Это ужасно, - гулко сморкаясь в платочек, пробормотала Элея, - Одного того, что они устроили в музее достаточно.
-Покажи, - потребовал я, вставая с порожек. Девочка замотала головой, но все же поднялась вслед за мной.
То, что ожидало меня в музее живого и неживого, расположенном на третьем этаже академии, буквально повергало в шок. Стоящая рядом ведьмочка вцепилась в полы своей мантии, стараясь смотреть в любую сторону, кроме моей. И я ее понимал: между двумя чучелами нежити стояло обезображенное чучело волка. Точнее, оборотня, как гласила табличка, прибитая к овальному постаменту. "Уродливый и злобный", - по слогам прочитал я приписку красным карандашом. Рит и его компания явно постарались, выдрав искусственные желтые глаза и заменив их на ярко-красные пульсирующие магические светлячки. К лапам были прибиты гвоздями алюминиевые заточенные полоски, должные служить когтями. В довершении ко всему, юные вандалы тщательно выщипали шерсть неровными клоками и вымазали пасть чучела чьей-то кровью. Судя по запаху - свиной.
-Они... - Элея закусила губу.
-Я знаю. Просто разбаловавшиеся мальчишки. Глупые, дурные щенки, которые недавно научились тявкать и уже вообразили себя взрослыми волкодавами. Не волнуйся, мстить им, значит опускаться до того же уровня. А я этого не хочу.
-Да тринадцатый с ними! Пусть они хоть сдохнут, мне их совершенно не жалко будет. И чучело это не такое уж ценное. Но вы, вам же, вы же не такой, а они пытаются всячески очернить вас, унизить. Мне больно смотреть на это, больно смотреть на то, как эти идиоты издеваются над вами, как они шепчут по углам о том, что вы - чудовище. Смотрите, до чего они дошли!
Ведьмочка ткнула пальцем куда-то мне под ноги. Я проследил за ее жестом и чуть не зарычал. Будущие колдунишки не просто обезобразили оборотня, они каким-то образом прицепили к его передним лапам, чуть выше голеней "волчьи капканы". Намек был более чем понятен. Девчонка беззвучно заплакала, не стараясь даже стереть стекающие на шею слезы.
-Элея, перестань. Уж кто-кто, а ты не должна страдать из-за Рита.
-Я не из-за него. Но меня бесит вся его компания. Я не могу так беззаботно относится к этому, делать вид, что ничего не происходит. На вашем месте я бы...
-Вот и славно, что мы с тобой находимся каждый на своем месте, - перебил я девчонку, - Лучше скажи, кто из преподавателей является руководителем Рита.
-Насколько я знаю, в третьей группе это лиса Еселия. Она преподаватель травоведения. Неплохая тетка, но уж больно требовательная. Такое ощущение, что она пытается всех подтянуть к своему представлению об идеальных учащихся. Вы решили поговорить с ней?
-Да. Надеюсь, она не такая пугливая, как некоторые, - буркнул я, имея в виду Квироса, после чего стремительным шагом вышел из музея.
Найти кабинет искомой дамы оказалось плевым делом, и уже через несколько минут я настойчиво стучался в него. Странное дело, но как только я оказался подле двери из темного дерева, что-то насторожило меня. Скорее всего, это обострившиеся на фоне длительных переживаний галлюцинации, не иначе. Или еще какая-нибудь хрень. Однако подозрительное ощущение никуда не отступило, а еще больше усилилось. Теперь я, наконец, разобрался, что было не так. Глухой, терпкий аромат не то какой-то травы, не то духов, льющийся из-под двери. Он точно был мне знаком, но откуда?
-Что вам надо? - на пороге кабинета стояла та самая женщина, которая сидела три дня назад в спальне моего брата. Все тоже закрытое платье, украшенное лишь узорчатым ремешком на талии, к которому были прикреплены различные мешочки и колбочки, - Вы?
-Я удивлен не меньше вашего, - как ни странно, но овладевший мною гнев и злость на малолетних варваров куда-то подевался, стоило мне еще раз увидеть лису Еселию. Остался лишь какой-то горьковатый осадок недоумения и обиды. Наверное, тоже испытывают маленькие дети, когда их ни с того ни сего (как им кажется) наказывают родители. Ведьма играла в данном случае фигурной карамельки, которой они пытаются утихомирить его.
-Не думала, что встречу здесь брата маркиза де Леса. Вы специально пришли ко мне, чтобы узнать результаты анализов?
-Нет. Я работаю в академии, с недавнего времени.
-Точно, - усмехнулась женщина, - мне говорили, что директриса нашла где-то нового тренера для шестого курса. Правда, я представляла его несколько иначе.
-То есть?
-Ну, мне сказали, что он белобрысый тощий юнец с замашками инквизитора. Во всяком случае, первые три пункта оказались неверными.
Ведьма тихонько засмеялась, жестом приглашая меня войти. Ее кабинет оказался еще меньше моей комнаты, но был более обжитым и домашним, что ли. Стены с розовыми обоями были увешаны небольшими панно из сухих трав и милыми картинками в рамках. На стуле висела цветастая шаль, а на небольшом диванчике было целых семь подушек разной величины и формы. Сама хозяйка же хозяйка словно дополняла свою обитель, гармонично сливалась с ней. Летнее платье ведьмы, хотя и походило на паранджу, все-таки было сделано из тонкой ткани, так что свет из окна отлично осветил ее длинные ноги.
-Так, где же это было? - что-то рыская среди бумаг на столе, пробормотала она, - Слушайте, может, зайдете ко мне потом, я сейчас никак не могу найти результаты анализов.
-А? - переспросил я, наконец, оторвавшись от созерцания изящных ступней и шикарных бедер женщины. Она повернулась ко мне, приподняв черную бровь. Только сейчас я заметил, насколько длинные у нее ресницы и насколько ехиден взгляд, - Извините, я задумался. В общем-то, мой визит не связан с братом. На самом деле я хотел поговорить с вами, как с коллегой.
-Что-то случилось? - Еселия присела на поручень кресла, потом тут же вскочила, бросившись к шкафу, - Будете чай?
-Не откажусь, - Нет, с вашими учениками все в порядке. Зато сегодня мне пришлось успокаивать их однокурсницу, которая была на грани истерики.
Пока я описывал случившийся инцидент, ведьма внимательно слушала, иногда отвлекаясь, чтобы поставить электрический чайник или бросить в фарфоровые чашки пару тряпичных пакетов. Поймав мой вопросительный взгляд, она пояснила:
-Я не доверяю покупным чаям, предпочитаю сама сушить знакомые травы. Неизвестно, что суют наши предприниматели в разноцветные коробки. Один раз я нашла там тараканью лапку, после чего твердо решила пользоваться только своим сырьем. То, что сделали Рит и его так называемый клуб - отвратительно. Во-первых, они испортили имущество академии, во-вторых, судя по вашему рассказу, они, действительно, хотели вас оскорбить. А это уже непростительно. Кем вы не были, пока вы находитесь в академии в качестве тренера, все учащиеся должны хотя бы держать свое мнение при себе.
-Даже если бы я был тощим белобрысым юнцом? - уточнил я, - Кстати, кто вам дал обо мне такую справку?
-Рит.
-знаете, я почему-то не сомневался.
-Однако, у меня тоже есть жалоба, - пакетик полетел в сторону блюдечка. Еселия не стала добавлять ни сахар, ни мед, хотя выставила и сахарницу и небольшую розетку, предпочтя прихлебывать пустой настой.
-Надо же. Это из-за вывихнутой руки лисы Силии? Насколько я понял, мы уже решили этот вопрос с директрисой и самой девочкой.
-Нет. Дело не в де Киаре. Мои дети жалуются, что вы позволяете себе неформальное общение с одним из ваших подопечных. Один из студентов видел, как Авирэль Ленстес позно ночью пробирался к вам в комнату, а вышел оттуда лишь под утро. Еще они стали замечать, что с вашим появлением он стал неразговорчивым, постоянно пропадает в библиотеки и такое впечатление, что мальчик что-то скрывает. Что вы можете мне сказать на это?
-Ничего, - разговор начинал приобретать не очень благоприятный оборот. К сожалению, все сказанное Еселией было правдой, так что отмазаться фразой типа: "У ваших детей слишком развитая фантазия", - не получилось бы.
-Да? - издевательски переспросила ведьма, - Совсем?
-Насколько мне известно, Авирэль достаточно увлекающийся паренек. Наверное, он решил заняться какими-то научными изысканиями.
-И его изыскания совершенно не связаны с вами, так?
-Так. Не знаю, что такого страшного вы видите в том, что ваш студент занят не только домашними заданиями, но и чем-то еще, но лично я только поощряю его стремление к самосовершенствованию и развитию.
-Хорошо, но зачем тогда он приходил к вам?
-Я помог ему с рылисом. Наверное, вам известна эта история.
-Да уж.
-Он просто зашел, чтобы поговорить об этом виде нежити. Наверное, это тоже связано с его "ненормальным" поведением, - попытался съязвить я, отставляю кружку в сторону, - Слушайте, лиса Еселия, я честное слово не знаю, в чем меня пытаются обвинить. В любом случае об этом лучше спросить самого эльфа. Премного благодарен за чай. Еще увидимся, - и, не слушая возражений, я подцепил руку ведьмы для прощального поцелуя.
-Хорошо. Как только что-то проясниться с тем ядом, я вам сообщу. Всего хорошего...?
-Саур, - подсказал я и, поклонившись, покинул общество ведьмы. А на языке еще долго оставался привкус необыкновенного чая. И, правда, покупная пыль дорог не могла никак сравниться с этим чудом.
-Это была она? - Скрег сгрудил принесенные служанкой чашечки с мороженым и раскаленный кофейник. Оборотень подцепил одну из них, начав методично что-то выискивать в холодном лакомстве. В серых глазах мелькнула волчья желтизна, зрачки на миг вытянулись, слабо фосфоресцируя.
-Она. Не знаю, кто из родни дал ей такое символическое имя: Eselia - головоломка, тайна. Но я до конца, до того самого утра не мог разгадать, кто она. Чуткая, отзывчивая, замечательная женщина, которая могла свернуть тебе шею с тем же равнодушием, что и курице. И то, что я называл ее Iles - шифр, было моим глубоким заблуждением. Ее невозможно было расшифровать.
-На то она и женщина, - усмехнулся Николас, - Хрупкое существо, способное свернуть горы. Если не своими руками, то руками представителей сильного пола.
-В каждой женщине должна быть загадка, - согласилась я.
-Нет, в каждой женщине должна быть любовь. Собственно, она должна быть в каждом разумном существе. Любовь - это якорь, это камень, который не дает нашей душе унестись из этого проклятого мира. Что еще может удержать нас здесь? Только она.
Наконец, Саур что-то выкопал среди взбитых сливок и подтаявшего молока и с наслаждением сунул ложку в рот.
-Я одного понять не могу: почему она так поступила тогда? Если ты утверждаешь, что она любила тебя, то почему...
-Именно поэтому, Ирв, именно поэтому. Чтобы сохранить этот камень, не дав мне его раскрошить. На нее давили со всех сторон. Маги, жаждущие видеть ее своей предводительницей, оккультисты, которым нужен был надежный оплот в рядах противника, но больше всех давил я - своим стремлением уберечь ее от роли марионетки и убийцы.
-И она решила избавиться от пресса? - желчно предположила я.
-Да нет. Она попыталась уберечь меня и все то светлое, что осталось между нами...только вот способ выбрала не слишком удачный, - приятель тряхнул головой, отгоняя гнетущие воспоминания. Скрег сморщился, отодвигая чашечку подальше:
-Как вы это едите?
-А что такое? По-моему, вполне неплохое лимонное мороженое.
-Вот-вот. В хорошем десерте должна быть кислинка, - Саур зачерпнул еще одну ложечку, - Главное, чтобы ее было в меру, как и любви в женщине. Иначе можно все зубы испортить.
Солнце закатилось за крыши, медленно источая свой янтарный сок, как испорченная соковыжималка. От нечего делать я развернул утреннюю газету, пробегая глазами одинаково унылые строчки и почти не понимая, что в них содержится. Мне было лень, на меня навалилось самое мерзкое из всех существующих состояний. Состояние, когда ты превращаешься в существо подобное медузе, бесформенному куску пластилина, оставленного на жаре. Мысли неторопливо крутились вокруг Эгниуса, вокруг моих занятий и почему-то вокруг пары ножек под темной тканью длинной юбки.
Страница с навязчивым, резким шелестом перевернулась, заставив меня на пару секунд собрать еще не расплавившиеся нейроны в кучу и сосредоточиться на небольшой фотографии. На ней была небольшая группы девушек, разноцветной клумбой окружавших высохший пень де Виста. Визажист словно пытался убить фотографа взглядом, улыбаясь приторно-сладкой улыбкой. От такого сочетания меня аж перекосило. Это была статья про тот самый показ, на который отправился Симон, на несколько дней развязав нам руки. Пропустив описание блюд и напитков, которыми набивали брюхо самые модные стилисты и модельеры, я уткнулся в последний абзац:
"Всего на показе было представлено более трехсот эксклюзивных моделей одежды ведущих профессионалов в области моды и искусства. К сожалению, даже такой невероятный праздник подошел к концу. Так что уже через сутки шляпы и платья будут погружены в чемоданы, и участники показа разъедутся по своим родным городам. Но как обещали его устроили, подобные мероприятия решено проводить теперь каждый год, так что возможно в следующий раз нас поразят еще больше?"
Перечитав его еще раз, я торопливо начал искать на первой странице дату выхода газеты. Она нашлась почти в самом углу, под яркой эмблемой: переплетающимися буквами на фоне языков пламени. Газета оказалась вчерашней. Если брать в расчет то, что журналистам нужно было время, чтобы отредактировать все материалы и выпустить их в свет, то Симон Елон де Вирт уже должен был вчера явиться в столицу. А значит, пришло время для реализации второй части плана.
Резкий колокольный звон больно ударил по ушам, заставив меня подпрыгнуть на месте. Выглянув в окно, я наткнулся взглядом на громадный купол церкви, по инерции осенив себя знаком верховного бога. Раньше ничего подобного я не слышал. То ли окультисты не осмеливались так нагло трезвонить на весь город, то ли до того у них просто не было повода. Звон повторился, заставив стекло мелко вибрировать. Поняв, что спокойно эта какофония мне посидеть не даст, я рванул прочь из комнаты, буквально на следующем изгибе коридора столкнувшись с Авирэлем.
-Ты слышишь? - мальчишка был явно взволнован. Острые уши его нервно дергались, напоминая чем-то заячьи хвосты. Во всяком случае, вид у него был не менее испуганный, чем у грызуна, загнанного в угол хитрой лисой, - Это издевательство какое-то!
-У нас в стране свобода вероисповедания, - напомнил я, скорее чтобы не сорваться самому, - нам не должно быть до них никакого дела.
-Может и свобода, но настоящие христиане такого не допускают. Ты видел, что происходит на улице?
-Нет, а что? - если честно только сейчас я понял, что еще не понравилось мне в виде из окна. Толпа. Целая толпа, потоками стекающаяся к белоснежному зданию, ревущая что-то на малознакомом мне языке. Новый удар колокола заставил бежать мурашки по спине, навязчиво колотясь в где-то в районе слуховых косточек.
-Да они целый парад организовали! Представляешь: вытащили эти свои размалеванные доски с вытянутыми мордами, попов пригнали, лопочут что-то непонятное. А глава ордена вообще забрался на трибуну, что на главной площади и начал про какой-то конец света говорить.
-Не понятно, а чего это они именно сейчас так зашевелились?
-У них какой-то праздник сегодня. Не то кого-то вознесли, не то что-то принесли. А, точно... мужика их главного.
-Христа, - подсказал я. В коридоре шум был еще слышнее, и теперь я четко мог разобрать густой бас священника, вещавшего на старославянском. Кое-какие слова я понять мог, но даже без перевода остальных общий смысл речи был ясен. Все грешники, но бог милосерден, поэтому все-таки дает последний шанс покаяться. Смысла в этом, я, правда, не увидел: какой смысл каяться, если и так и так тебя засунут в ад?
-Говорят, в храме собралась вся элита ордена. У них там что-то вроде очередного собрания. Или как они сами утверждают: очистительной службы, - чародей презрительно хмыкнул.
-Пойдем, - я схватил его за локоть, утаскивая к лестнице.
-Куда?
-Очищаться!
Снаружи действительно творилось что-то невообразимое. Нескончаемый людской поток продолжал заполнять площадь, которая с холма казалась причудливой расписной тарелкой с кипящим супом. Рядом с небольшим зданием городского суда в кратчайшие сроки был возведен помост, на котором теперь, благоговейно подняв руки к небу, вещал какой-то низенький старикашка с длинной бородой и громадным золотым крестом во всю грудь. Несколько белорясых рыцарей окружали его, делая вид, что просто поправляют длинные мечи и заткнутые за пояса пистолеты. Но не они меня волновало в данный момент.
Там, где от площади начиналась широкая центральная улица, стрелой пересекавшая всю Осею, и терявшеюся на обширном лугу перед королевским замком, в стороне от шумящего народа стояло несколько богато одетых человек. Точнее, два человека, один эльф и трое клеалов. Последних легко было узнать по широким плащам с капюшонами и тонким перчаткам на руках. Странный народец возникший по легенде путем сложного магического эксперимента предпочитал не выставлять на ультрафиолет нежную кожу.
-Смотри, Саур, - Авирэль дернул меня за рукав, - Там, кажется, сам де Миссар стоит. Странно, насколько я знаю, он не никогда не жаловал поклонников тринадцатого. Или они и его охмурили?
-Вряд ли. Скорее у них дела другого толка, совершенно не относящиеся к религии. Видишь, он уже уходит.
Теперь я, наконец, понял, откуда мне знакома высокая, слегка сутулящаяся фигура, нырнувшая в ближайшую подворотню. Каиар де Миссар уже почти четверть века был министром магии и пользовался неограниченной властью не только среди одаренных, но и среди обычных граждан. Однажды, когда я еще учился в институте, кто-то из учителей пошутил, что родовой девиз клеала надо заменить выражением: "Глазки завидущие, ручки загребущие". За прошедшие двадцать два года эти самые ручки, действительно, загребли очень много. Несмотря на закон о запрещении любой коммерческой деятельности для советников и министров, Каиар открыл сеть книжных магазинов. Не так давно он стал самым крупным землевладельцем, а около полугода назад получил еще одну должность главного клеала государства. Остальные зубастые и крылатые приняли новость с недоумением, но портить отношения с ее величеством не стали.
Тем временем оставшиеся собеседники развернулись и поспешили войти в церковь. Двое громил приветственно вытянулись в две струнки, распахивая перед почетными прихожанами тяжелые двери. Мне не надо было приглядываться, чтобы увидеть на пальце одного из входящих них кольцо с кроваво-красным рубином.
-Это наш шанс, чтобы ты мог сделать слепок, - первым спускаясь вниз по асфальтовой тропинке, поторопил я мальчишку. Чародей еще секунду смотрел вдаль, а потом ринулся за мной:
-А как мы попадем внутрь? Посмотри, те двое пропускают только тех, на ком висит крест. Нас же сразу раскусят! Ты же не собираешься ввязываться в драку?
-Не собираюсь, - охотно подтвердил я, вынимая из заднего кармана простенькую позолоченную цепочку с маленьким изображением распятого Иисуса. Почему я продолжал таскать его в кармане брюк, сам не знаю. В любом случае, это оказалось хорошей идеей.
-Откуда он у тебя? - испуганно пролепетал Авирэль, замедляя шаг.
-Купил не так давно у торговки всякими безделушками. Сам понимаешь, прежде чем начинать борьбу с орденом, надо было достать их собственное оружие.
Мне не хотелось врать юному магу, но и рассказывать истину я просто не мог. А тот обрадовано вздохнул, бросаясь вниз по переулку с удвоенной скоростью. Я часто задумывался о том, что же такое интуиция. Кто-то считал ее теми резервными возможностями нашего мозга, кто-то - голосом божества или вестника. Почти всю свою жизнь я склонялся к первой версии, и только сейчас неожиданно понял, что она была ошибочной.
Спускаясь к христианской церкви и защелкивая замочек цепочки с крестом, я вдруг поверил в этот самый "небесный шепот", которые славили бристалианские поэты, называя его вдохновением. Именно тогда, опьяненный бегом и кровью врага, стоя перед распростертым телом белорясого шакала я слышал его. Что-то невесомое толкнуло меня изнутри, приказывая взять проклятое украшение. Мысленная благодарность полетела вместе с поднимаемой мной пылью.
Нас грубо остановили у самого входа. Эльф явно занервничал, стараясь держаться за моей спиной.
-Я раньше вас не видел, - подозрительно крутя между пальцами украшение, заметил один из стражей.
-Мы недавно приехали в столицу. Я художник, и как всякая творческая личность нуждаюсь в укреплении духа и веры. Мой помощник, к сожалению еще не освещен светом истинной веры, но ему очень хочется присутствовать на настоящей службе.
-Правда? - второй рыцарь наклонился к эльфу, пытаясь заглянуть ему в глаза.
-Да, - тот мастерски закатил их, едва не начав трястись в благоговейном экстазе. Так и не успевший рассмотреть огоньки лжи в зеленых радужках страж снова выпрямился, - Ведь это не просто великое чудо архитектуры, но и место захоронения святого Дарнена.
-Да прибудет он с нами, - автоматически добавил первый тигроносец, заслужив мою улыбку умиления.
-Что ж, проходите.
Благодарно склонив головы, мы быстро нырнули во внутрь. Громадный зал был переполнен. Ни скамейки, ни стула. Только золоченые перила, отделяющие одетого в светлую рясу проповедника от притихшей толпы да многочисленные изображения мучеников в обрамлении горящих свечей. Сладковатый чад почти видимо растекался по всему помещению, заставляя дышать в три раза быстрее. Какая-то барышня в углу неистово махала рукой, стоя на коленях. Некоторые плакали не то от радости, не от щипания в глазах. Но меня это все не касалось. Стараясь не отдавить некому ногу (хотя хором крестящаяся паства не заметила бы даже отсутствие крыши над головой) я пробегал по головам, пытаясь найти лысеющую макушку Симона. Эльф продолжал двигаться за мной, что-то пытаясь втолковать.
Видимо я был так увлечен поиском визажиста, что не заметил, как практически вплотную приблизился к небольшой курильнице. Постепенно меня опутала тонкой паутиной удивительная легкость, голова слегка закружилась и вдруг я ощутил желание присоединиться к толпе, тоже повторяя вслед за попом: "Во имя отца и сына..."
-Саур, очнись! - кажется, на ногу наступили именно мне. Откуда-то издалека сверкнули удивленные изумруды эльфийских очей. Вот ей-ей, сейчас возьму, и расцелую этого сорванца.
-Что?
-Я нашел де Вирта. Пойдем отсюда, здесь очень странно пахнет. Мне все это крайне не нравиться.
-А, может, постоим еще?
-Да нет уж, нам пора...
Голос чародея резко изменился. Пришлось старательно повертеть головой, чтобы выяснить причину этого. К нам со всех сторон аккуратно, но достаточно быстро двигались представители местной охраны.
-Вот тринадцатый, - со злостью рявкнул мальчишка, - Это все из-за меня. Болван, надо было значок отколоть.
-Ты хочешь сказать, что забыл снять эмблему магической академии?! - стоило отодвинуться от курильницы, и в голове сразу прояснилось, хотя в ушах почему-то начался какой-то странный звон. Колокола, догадался я, наверху снова зазвонили колокола.
-Куда вы, молодой человек? - прямо передо мной вдруг возник словно из неоткуда широкоплечий мужчина, хватая меня за плечо. На тонких губах под завитыми усами играла змеиная улыбка барона. Того самого, который предлагал мне работу, и у которого едва не стащили книгу.
"Они что-то затевают, Саур, и я этого боюсь. Более того, я сама видела, как барон крестился. А его инициатива построить у нас христианскую церковь... это не просто для поддержания равноправия среди горожан", - вспомнил я слова Мареллы. Да уж, супруга была права, но лишь сейчас стало ясно: на сколько.
Кулак встретил что-то твердое и с хрустом его сломал. Не успел дворянин опомниться и схватиться за лицо, как сверху на него обрушилось какое-то заклинание, свалив с ног.
-Бежим! - эльфу повторять было не надо. Толпа вокруг воспрянула, неожиданно найдя более интересное занятие, чем выслушивание священника. Кто-то из прихожан постарался поймать меня, но дико заорал, когда его ударило током. Проход тут же перекрыли, двое белорясых выскочили нам на встречу. Не долго думая, я схватил какую-то деревяшку, и с силой стукнул ей одному из них по голове. Тонкое дерево не выдержало такого обращения и проломилось в середине. Только потом, отпихнув второго рыцаря, я понял, что только что испортил одну из самых больших икон.
-Сделай что-нибудь, они нам не дадут выйти!
-Погоди, сейчас что-нибудь придумаю, - Авирэль быстро затараторил, так что разобрать удалось только слово "лед".
-Iseres teahel! - словно в ответ раздался рядом сильный женский голос. Ворвавшийся в церковь ураган буквально разметал стоящих около двери тигроносцев, давая нам время проскочить между самыми тяжелыми, а значит, более устойчивыми из них.
Но не успели мы оказаться на свежем воздухе, как нас попытались снова схватить. Сразу пятеро белорясых бросились на меня. Один получил коленом под дых, второй поскользнулся на невесть откуда взявшейся луже масла. Остальные более осмотрительно отскочили, решив дождаться подкрепления, но не успели. Громадная воронка телепорта пропала прежде, чем из церкви повалил взбешенный нашим богохульством народ.
Тоненькая, как молодая березка и такая же бледная, как она девушка взошла на небольшую сцену, затянув пронзительно-горькую песню. Ее голос заставил, казалось, перестать двигаться воздух, а посетителей бара на время примолкнуть. Мне было все равно, о чем грустила исполнительница, я отрешенно рассматривал ее летнее платье из натурального шелка, вышитое древним орнаментом. Бармен поставил на стол еще один стакан, наполовину заполненный кубиками льда, между которыми протекали тонкие вишневые струи. Сегодняшний поход в церковь мутной пеленой, липким туманом безысходности и отупения опутал меня. А вслед за ним, пришла жуткая звериная тоска.
У меня не было выхода. Я все эти дни обманывал себя, словно слепой, закрывший глаза и повторяющий себе, что не видит именно из-за этого. Жрец говорил, что мне необходимо жить хотя бы ради своих родных. Но кого я защитил, кого спас? Мою сестру, переполошив ее, ворвавшись в их мирную, спокойную жизнь с Инталом? Эгниуса, которому максимум чего можно было опасаться, так это лишения поста? Теперь он лежал где-то там, среди вымокших простыней в забытье, лишь потому, что не остался равнодушен к моей боли. И снова голову пронзила мысль, до поры до времени словно выглядывающая из моих глаз, чтобы найти себе еще больше оправданий: "Ты сеешь смерть, Саур. Ты навлекаешь гнев богов, а прикрываешься от нее живым щитом".
-Бред, - в который раз начал я спорить с ней. Внутренний голос нервно захохотал, как сумасшедший в припадке:
-Зачем ты дрыгаешь лапками, ради чего? Чтобы надавать всем плохим парням по морде, а потом самому застрелиться в каком-нибудь гостиничном номере? Они умерли, и их не вернешь. И твоей Элевии совершенно все равно: отомстишь ты за нее или нет. Ты любил ее? Отлично, так захлебнись своей любовью, и злобой, и страхом. Захлебнись, потому что новую платину тебе никогда не выстроить, Твои кошмары достанут тебе, твоя замкнутость превратиться в отчужденность, ты обречен с самого начала, ты обречен, обречен...
Он был прав. Мне сломали хребет. Сломали еще в тот момент, когда я выбежал на собственное крыльцо и увидел приближающихся рыцарей. Нет, даже раньше, когда передо мной серебряная пули оборвала жизнь старшего брата. Все эти годы я просто пытался сделать вид, что могу жить нормально с этим увечьем, что могу любить, растить детей, радоваться. И только проткнутые метательным ножом мыши, только загрызенные кабаны и антилопы знали, что у меня на самом деле стоит непрочный алюминиевый протез вместо титанового стержня. Но...
-Саур? - рядом со мной на высокий стул примостилась ведьма.
-Что вы здесь делаете? - допивая содержимое четвертого стакана, недовольно спросил я. Теперь на Еселии был льняной брючный костюм густо-черного цвета. Из-за выреза пиджака с длинными рукавами выглядывала узорчатая комбинация цвета засохшей крови. На загорелой шее висела серебряная цепочка, заметив которую я невольно передернулся.
-То же самое можно спросить у вас. Разве мы не договорились, что вы придете ко мне вечером? Ваша комната оказалась пуста, зато тот мальчик, Авирэль сказал, что вы ушли гулять по городу.
-Но я мог зайти куда угодно, как вы меня нашли? Наверное, применили какое-нибудь поисковое заклинание.
-На самом деле после разговора с вашим учеником я развернулась и пошла к себе. Сначала я долго лежала в кровати, пытаясь в который раз погрузиться в удивительный мир "Желтого полдня" Канея де Сартоса. Однако, за окном стали зажигаться звезды, горячий ветер нисколько не приносил облегчения, волосы начали мокнуть от пота, и я решила пройтись, посидеть в своем любимом заведение в столице.
Женщина слегка наклонила голову набок, улыбнувшись. Потом развернулась лицом к стойке, щелкнув изящными пальцами:
-Что желаете, лиса Еселия?
-Бутылочку вина, того самого.
Сложенная голубая бумажка почти за секунду перекочевала из сжатой горсти женщины в карман бармена. Он кивнул, быстро подмигнув клиентке и исчезая в подсобном помещении. В тот же миг ведьма выпрямилась и посерьезнела. Из ее голоса исчезли томные нотки.
-Мне удалось установить, каким ядом отравили вашего брата. Это очень специфичный яд, который не имеет ни вкуса, ни запаха. Жертва обычно ни о чем не догадывается, пока не почувствует тошноту, горечь во рту и учащенное сердцебиение. Самое большое достоинство этой мерзости, если можно так выразиться, в том, что растворенная в воде, молоке и даже алкоголе она безвредна. И только в присутствии определенной группы соединений становиться опасной. Эти вещества действуют, как катализаторы, - Еселия замолчала, принимая наполненный бокал. Пахнуло спиртом и терпким виноградным духом, - Балуюсь иногда. И вам советую. Чем зазря прогонять через почки всякие помои, лучше выпейте один бокал настоящего напитка богов.
Плетеная бутылка опрокинулась над вторым бокалом, заполняя его на две трети. Женщина настойчиво протянула его мне, так ненадежно держа его в руках, что пришлось срочно схватить хрустальную ножку. Кончики лакированных ноготков едва царапнули мой мизинец, но в этом прикосновении было зашифровано целое послание.
-Так что же это за соединения? - вернулся я к начатому разговору.
-Сложный комплекс, встречающийся только в черном чае. Вашего брата отравили чаем, Саур. К счастью, в состав используемого зелья не входит магический компонент, это полностью синтетическое средство, которым обычно пользуются для очистки металлов от ржавчины.
-Но почему его не запретили, не сняли с производства?
-Потому что это самая безвредная бытовая химия. Разные кислоты вызывают деформацию металла, некоторые усиливают коррозию, большинство так или иначе плохо влияет на дыхательную систему или кожу. А так называемый "Супер очиститель", не дорог, эффективен и не вызывает аллергии.
-Как же так? Жуткий яд... - я был окончательно запутан. Вино оставляло на корне языка слегка приторную сладость. Ведьма развела руками:
-Именно в этом и состоит главная загадка: кто мог знать о необыкновенном свойстве обычного антикоррозийного средства? Конечно, это не мое дело, но скажите, Саур, у вашего брата есть враги?
-Знаете, я не очень часто общался с Эгниусом, чтобы знать о таких вещах. Если честно, мы с ним с детства больше ругались и дрались, чем разговаривали по душам. Хоть у нас общие родители, но у него совершенно другой характер. Он сдержанный, властный, умный и сдержанный. Настоящий политик.
-А вы? - Еселия облокотилась о барную стойку, иногда отпивая по маленькому глоточку. Темно-красная помада неровным полукругом оставила отпечаток на чистом краешке бокала, и я почему-то уставился на него, ощущая какое-то странное волнение. Опьянение потекло теплом по всему телу, поднимаясь из желудка и делая язык удивительно подвижным.
-Вечно обиженный судьбой нескладный подросток, молчаливый, впечатлительный, послушный сын своей матери и верный муж жены. Раньше я очень любил читать, обожал рыбалку и охоту, но чаще забивался на какой-нибудь высокий берег и смотрел, как садится или всходит солнце. Мне нравилось чувствовать то, что я жив.
-Жив?
-Моего отца и брата убили, когда мне было семь. Через две недели после этого от воспаления легких умерла моя сестра, которой было всего полгода. Их не стало, они превратились в пепел, и у меня было такое впечатление, что я не существую. Что все мы: мои друзья, соседи, деревья, трава, животные - это все прозрачное, невесомое, как клубы дыма. И я сам могу истаять, стоит ветру дунуть сильнее. Только спустя пару лет это наваждение само исчезло, но и после этого мне больше всего хотелось каждое мгновение ощущать себя, чувствовать каждым нервным окончанием окружающий мир, утверждая в том, что никакая буря не может этого отнять у меня. Я младше Эгниуса на восемь лет. Он был уже достаточно взрослым, когда потерял отца. Не знаю, что творилось у брата в голове, но он не особенно изменился. Стал более недоверчивым, более собранным и только. А вот меня такая жажда жизни, или скорее, жажда выживания превратила в беспокойного мальчишку, который на каждый порез матери, на каждую слезу Лиры реагировал, как на укус змеи: меня парализовывал ужас, все внутренности сворачивались в клубок. Поэтому я старался не допускать этого. Я был самым ответственным в семье, старался отвечать за все, заботиться обо всем. Пытался построить мощную платину, чтобы не захлебнуться...
"Любовью, злобой, страхом..."
-Вы сказали, что женаты, - Еселия слегка выпятила нижнюю губу, красивые росчерки ее бровей двинулись навстречу друг другу, - Но приехали в столицу один.
-Моя жена погибла на так давно, - сердце больно кольнуло, - Благодарю за вино и за беседу, но я лучше поду спать. Завтра у меня опять намечена тренировка. Хочу научить своих лоботрясов приемам обороны. А то они так и лезут в атаку, когда не надо.
-Я начала готовить противоядие. Думаю, к завтрашнему обеду оно будет сделано. Надеюсь, ваш брат скоро поправиться.
-Аналогично, - коротко ответил я, ковыряясь в бумажнике. Вынул несколько монеток, оставив их в небольшой железной миске на стойке, и отправился вон из бара. В ту ночь мне приснилась Элевия. Она что-то шептала мне на ухо, пыталась поцеловать в губы. Но я упорно отворачивался от нее, вновь и вновь пытаясь доказать ей, что она умерла.
Моим планам не суждено было сбыться. Вечером над городом собрались пушистые кучевые облака подозрительно серого оттенка, грозя разразиться ночью дождем. Но на землю не упало ни капли, и утром я проснулся оттого, что яркое солнце светило прямо в лицо. Погода резко переменилась, золотая монетка на небе раскалилась добела, с востока потянуло морским, соленым ароматом, а листья на деревьях перестали шевелиться, обозначив полнейший штиль.
На площадке для тренировок меня уже ждала целая бригада. Кроме Квироса я заметил еще издалека уже знакомое мне черное платье лисы Еселии и кричаще-голубой костюм этаса Виреля - смотрителя музея живого и неживого. Но больше всего меня удивило то, что рядом с ними стояла сама директриса. Старая лиса никогда не высовывалась из своей норы, в крайнем случае, отписываясь очередным распоряжением.
Все взгляды преподавателей и части учеников немедленно приковались ко мне, стоило мне оказаться в зоне их досягаемости. На лицах шестикурсников читалось множество самых разнообразных вопросов смешанных с удивлением. Они явно ожидали чего-то очень страшного: землетрясения, бури или извержения вулкана. Ну, или очень больших неприятностей, вплоть до всеобщего пребывания в карцере или дополнительной работы в библиотеке.
-Приветствую вас, эдей Саур, - Утера напомнила мне нахохленную ворону с выпадающими перьями, - Хорошо, что вы явились, теперь мы все в сборе.
-Разрешите? - смотритель музея вопросительно приподнял выщипанную бровь. Директриса величественно кивнула, пробегая по рядам студентов колючими светлыми глазами, - Так вот, на этой неделе несколько наших учащихся пробрались в главный зал музея и испортили редкое чучело волка-оборотня. Не буду описывать все те гадости, которые они сделали, но теперь ценнейший экспонат испорчен до такой степени, что не подлежит восстановлению.
-Может, вы сами признаетесь, кто это сделал? - вкрадчиво попросила руководитель третий группы, и у меня по спине забегали мурашки. Клянусь, на месте таращащихся адептов я бы немедленно кинулся на колени и признался бы не только в вандализме, но и в других смертных грехах, даже тех, которые не совершал.
-Мы ждем.
-Вы лучше сразу скажите, какое наказание ждет пакостников, - полушутливо предложил я, - А то, боюсь, они уже представляют себе дыбы и плахи.
-Хорошо, значит, будем молчать? Что ж, в таком случае нам придется действовать самим, чтобы выяснить правду. Рит Деккерс, подойдите сюда.
-Я? - здоровяк из третьего ряда резко сменил цвет лица с розового на болезненно-зеленый. Спотыкаясь, как уставший ослик, он все же послушно подошел к директрисе, не смея поднять голову. Оставшиеся сидеть подростки беспокойно загомонили, подражая птичьему базару.
Леса Утера указательным пальцем подозвала Рита ближе, положила ему руки виски и с каким-то болезненным удовольствием откинула голову назад. Будто была страшно дальнозоркой и пыталась рассмотреть каждую черточку мальчишеского лица. Деккерс замер, на лбу у него выступил пот, причем отнюдь не из-за жары. Стоящая рядом с директрисой Еселия подошла ближе, с каким-то непонятным мне выражением следя за его реакцией. Я никогда раньше не видел, как маги сканируют чужую память, но сразу догадался, что сейчас они заняты именно этим.
Лишь спустя две томительные минуты Утера резко разорвала связь, оттолкнув студента в сторону. Тот покачнулся, хватаясь за живот, но устоял.
-Да... - задумчиво произнесла старая лиса, тут же повысив голос, - Значит так, занятия на сегодня отменяются. Рит, Сена и Аллеркет Вартен - за мной.
Вышеназванные переглянулись, но предпочли пока не спорить, живым хвостом потянувшись в указанном направлении.
-Кстати, чуть не забыла, - леса Утера повернулась ко мне, вынимая из складок юбки сложенный вдвое конверт, - Это просил передать вам человек вашего брата. Сказал, что сегодня утром ему было доставлено противоядие, так что вы можете не волноваться.
Я с благодарность оглянулся на Еселию, но та уже повернулась ко мне спиной, подгоняя юных вандалов.
-Что стоите? Сказано же - занятий не будет, - крикнул издалека Квирос. Студенты снова зашумели, но оставаться под палящим ярилом не стали, предпочтя расползтись по своим комнатам.
Теперь весь день был свободен, я и решил съездить к Лире. На первом же перекрестке образовалась громадная пробка. Десятки машин затормозили, пропуская одну единственную карету. Пришлось и мне остановиться, повинуясь грозному свистку полицейского. Он раздувал красные от натуги щеки, быстро размахивая руками, как сломанная кукла с заводным ключиком. Несколько пешеходов замедлили ход, приветствуя трех флегматичных лошадей. А те с громким цокотом пронеслись совсем рядом с моим автомобилем в тот момент, когда из окна кареты показалась напудренная головка в маленькой шляпке.
Это была моя первая встреча с ее величеством Ирвесс. Юная монархиня улыбнулась, заметив восторженных подданных и лениво помахав им рукой, скрылась за бархатной занавеской. За каретой промчалась трое всадников в коротких кольчугах и мягких жилетках из телячьей кожи - личная охрана королевы. Только спустя десять минут, когда осели последние клубы пыли, движение на дороге полностью восстановилось.
Дверь открылась уже после первого звонка, словно сестра все это время стояла за ней. Увидев меня Лира коротко вскрикнула и плача, повисла у меня на шее. Я успокаивающе погладил ее по спутанным влажным волосам, осторожно утаскивая в глубину дома:
-Как он? - первым делом спросила журналистка, устало садясь на диван.
-Противоядие уже готово, так что будем надеяться на лучшее. Я говорил с женщиной, которая осматривала Эгниуса. Она рассказа, что его отравили с помощью некого бытового средства, так называемого "Супер очистителя". Вроде бы оно безвредно, но приобретает ядовитые свойства только в растворе черного чая.
-Очистителем? - недоверчиво переспросила сестра, - Да его же на каждом углу продают. У Интала целая коробка этой гадости, он ей машину обрабатывал и забор перед домом. Боги, но это значит...
-...что его мог отравить кто угодно, начиная от советника и кончая последним оборванцем. Причем, для этого преступник мог и не знать о химических особенностях этой дряни. С тем же успехом брату могли подлить жидкого мыла в кашу или насыпать хлорки в углу комнаты. Только вот "Очиститель" оказался удобнее, потому что не имеет ни вкуса, ни запаха, - я угрюмо стукнул по столу кулаком, - Тринадцатый, поймать бы этого гада да попотчевать его же напитком.
-Я была у Эгниуса. Правда, меня дальше приемной не пустили. Нашелся донор, тоже с третьей отрицательной. Так что ему как раз переливание крови делали, когда я пришла. Но мне все равно кое-что удалось рассмотреть. Дверь не плотно была прикрыта, и в щелку было видно, как они это делают. Там, знаешь, такой жуткий аппарат стоял и рядом с ним двое чародеев в мантиях, от академии видимо. Он равномерно гудел, и от него две трубки отходили. Такие обычно в капельницах стоят. Одна трубка тянулась к руке брата, а вторая к запястью какой-то девушки. У нее тонкие вены, и толстая иголка буквально просвечивалась сквозь них...
Лира умолкла, вытирая текущий нос. Еще одна слезинка сверкающей кометой промелькнула на ее щеке, оставляя мокрый шлейф. Легкое подозрение колючим ежиком шевельнулось у меня в голове, так что я не удержался от вопроса:
-У этой девушки, случайно, не вьющиеся темные волосы до середины спины?
-Точно, - оживилась Лира, - Меня еще поразило ее платье: темное, почти до пола и с совершенно глухим воротником. Наверное, у нее на шее какой-то шрам или еще что-то.
-У нее нет шрамов.
-Откуда ты знаешь?
-Я знаком с ней. Но это не важно, - отчего-то мне не очень хотелось говорить сейчас о Еселии. Словно при этом я касался чего-то холодного и острого, как отточенный скальпель хирурга. К тому же моя рука потянулась к карману, где обычно лежали сигареты, и натолкнулась на какую-то бумагу.
"Письмо", - вспомнил я, извлекая уже достаточно помятое послание Киреля. Сестренка окинула меня долгим, каким-то загадочно-понимающим взглядом и решила оставить ведьму в покое.
-От кого это?
-От начальника службы безопасности маркиза де Леса. Быстренько ребята работают. Надо же, они узнали не только адрес Илсиса, но и практически всю его биографию. О, да тут даже фотография его есть.
-Ну и рожа.
Я усмехнулся. Лира, как всегда самым точным образом выразила мою мысль. Нет, искомый товарищ не был страшным. Оба глаза, уши и нос были на месте. Ни единого шрама, родинки или угря. На нас смотрело с небольшой карточки абсолютно лишенное каких-либо отличительных признаков лицо. Попробуйте представить себе среднестатистического крестьянина с бородой начала двадцатого века, оденьте его в современную одежду, наденьте очки - и вот, перед вами во всей красе предстанет Илсис Неват де Квет.
-Что-то я начинаю сомневаться, что именно он убил де Шекана.
-Ну, по мне ведь тоже не скажешь, я люблю маленьких детей, - меня грызли те же сомнения, но так или иначе, пути назад не было, - А я их и не люблю.
-Саур, ты уверен, что надо посылать еще одно письмо?
-Нет, - честно ответил я. Лира печально вздохнула и положила свою голову мне на плечо. А за окном вновь собирались тучи.
Столовая академии магии ничем не отличалась от других столовых, в которых мне довелось побывать. Длинные ряды накрытых столов, узкие и жесткие скамьи. Над ними плывет запах тушенной капусты или жареной рыбы, или разогретых впопыхах булочек, - когда как. Единственное, что отличало эту столовую от других, была привычка чародеев есть со всеми вместе. В смысле, учителя стояли наравне с учениками в очереди и так же, как они потом долго грызли жилистые отбивные или давились вчерашним горячим компотом.
Как и всегда напротив меня с подносом уселся Авирэль. Мальчишка мрачно покосился на стоящий в его центре салат и сморщился: