Ты прекрасна, Новая Москва,
Слопала луга, леса и пашни.
И ручей, что был почти домашний,
Упокоен в грязной глуби рва.
Завтра будет заключен в бетон,
Потому что городу не нужен,
После ливней непролазной лужей
Проявлять себя  он обречен.
Что таится у трубы внутри:
Рабство, грязь, Кастальский ключ подспудный,
Раз не знаешь, попусту не ври,
Ведь тебе молчать совсем не трудно.


***

  Ручей, упрятанный в трубу,
  Ненужный городу и миру,
  Принять свою сумел судьбу
  И не точить в бетоне дыры.

***

   Окраина, где старые дома, и палисадники, и яблонь цвет весенний,
  Лишь кажется сошедшею с ума, прошедшего застывшей скучной тенью.
  Здесь в ласковых объятьях ручейка лежит лужайка: лютики и кашка,
  Не тронута дизайнером пока, бульдозером не срезанная тяжко.
  Работа-сон, подземка-магазин, но вдруг -ручей! Хоть чистотой не блещет,
  Но взгляд по глади ласковой скользит, и понимаешь- есть на свете ВЕЩИ.