Насыров Ренат Сайдахметович : другие произведения.

Знамения

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Написан для конкурса "Изумрудный дракон-2004". Старался писать по Перумову, но на мой взгляд это не удалось, получилось несколько своеобразно и неоднозначно. С превеликим удовольствием прочитаю Ваши комментарии!

ЗНАМЕНИЯ

  
  
  

Синий Цветок

Все сникал день за днем.

Синий Цветок

Боролся с огнем.

Свет испускаемый

С трудом, но горит.

Коль не спасти,

Он не устоит.

  
  
  

***

   В комнате было сухо и тепло, огонь в очаге неторопливо хрустел остатками сытных поленьев и откровенно зевал перед ночным сном. Подле очага в старом, но все еще годном деревянном кресле, сидел высокий и худой старик и мерно покуривал трубку. Трубка была под стать хозяину, довольно-таки потертая, в некоторых местах сколотая и небрежно зашкуренная, однако, тем не менее, сделанная на совесть - длинная, с плавными изгибами, удобная для уставших старческих рук.
   Сизый табачный дым поднимался к потолку комнаты, совершенно теряясь из виду в окружавшем очаг и старика сумраке. Огонь окончательно задремал, слизывая последние вкусности с обгоревших и зачерневших поленьев, когда старик медленно встал, зажег свечу, стоявшую на грубо сколоченном из свежих досок столе, пододвинул ближайший стул и сел, одновременно открыв большую толстую книгу в добротном переплете из воловьей кожи.
   При свете свечи небольшие тени запрыгали по старым, пожелтевшим от времени страницам фолианта. Старик длинными и чрезвычайно быстрыми для его возраста пальцами открыл книгу на нужном месте, устроился поудобнее в кресле, подкурил потухшую было трубку, и погрузился в чтение.
   За окном ночь окончательно вступила в свои законные права, а старик стал клевать носом. Не смея противиться сновидениям, он откинулся на спинку кресла, при этом выронив изо рта трубку, которая на удивление бесшумно упала на дощатый пол. Затем внезапно погасла свеча, будто кто-то с силой дунул на беспокойное нервное пламя. Тонкий дымок, появившийся над почерневшим кончиком фитиля, также через мгновение бесследно исчез.
   Всего этого уснувший старик не заметил и ни коим образом не почувствовал, хотя его положение, о котором будет сказано чуть позднее, обязывало быть намного внимательнее и осмотрительнее.
   Тем временем, тот самый юркий легкий ветерок, залетевший в комнату из ниоткуда, разворошил пепел упавшей курительной трубки так, что со стороны был виден постоянно вздрагивающий маленький оранжево-огненный глазок среди кромешной тьмы. Скоро пепел остыл, и ветерок закружил, заиграл остатками некогда благородного табака.
   - Радагаст! - позвал чей-то преисполненный уверенности и спокойствия голос. - Радагаст!
   Старик сквозь сон пробормотал что-то неразборчивое и склонил голову на правое плечо.
   - Радагаст! Радагаст! Радагаст! - все настойчивее требовал голос.
   - Кто ты, вопрошающий во снах? - ответил, наконец, все еще спящий старик. - Покажи свое лицо, а если его нет, то хоть подобие оного.
   - А ты меня уже и не помнишь Радагаст!
   - Неужели... Не может быть, Олорин!
   - Приятно слышать, что меня еще не забыли, - усмехнулся голос. - Честно говоря, я соскучился по тебе, Карий, и по Средиземью тоже... Но не приятные воспоминания заставили меня связаться с тобою подобным образом, столь любимый нами мир вновь на грани катастрофы... Я чувствую, что Зло вновь встает на ноги.
   - Этого я и опасался, - пробормотал Радагаст Карий. - Все к этому и шло, птицы уже давно предупреждали меня о чем-то подобном.
   - Что ты имеешь в виду?
   - Об этом еще рано говорить, Олорин, надеюсь, что в следующий раз смогу сказать что-то более существенное, а сейчас мне нужно собрать интересующую нас информацию. Увы, но спокойная жизнь сыграла свою жестокую шутку, я стал менее осмотрительным к делам большим и редким, отдав всего себя повседневным, суетным заботам.
   - Ну что же, Карий, - ответил озадаченный голос Олорина, - поговорим в следующий раз, и да хранят тебя Валары!
   - Всего хорошего и тебе, Митрандир!
  
  
  

***

   Еще было раннее утро, когда в Зале Совета из конца комнаты в конец расхаживал нервный Манве. Ауле в полусонном состоянии, даже в некоторой степени забытья, прикорнул в кресле в одном из углов обширной Залы. Ниенна также молча и смиренно сидела в кресле, исподлобья наблюдая за перемещениями Манве и покусывая при этом собственные прекрасные губы.
   Кроме них троих в комнате никого не было. Оремэ по заверениям его слуг находился на охоте, а Тулкас и Ульмо должны были явиться с минуты на минуту, также с нетерпением Манве ждал прихода Олорина.
   - Может быть ты перестанешь метаться, брат? - зевнул Ауле. - Жалко видеть тебя в таком состоянии. Да не переживай ты столь сильно, все образуется и без нашего вмешательства.
   - Я не уверен, - пробормотал, оборачиваясь, Манве.
   - Старая песня, - хмыкнул удовлетворенный Ауле.
   - Не издевайся над ним, Ауле, - заступилась за Манве Ниенна, - тебе достался дар хладнокровия и уравновешенности, у нашего же брата хорошо развита интуиция.
   - Да это так, - ответил в свою очередь Ауле, - и порою я ему... совсем чуть-чуть, но завидую.
   - Может быть вы помолчите хоть немного, - вскрикнул нервный Манве.
   - Тебе что не слышно звуков собственных шагов, - вставил тут же только что вошедший Тулкас, его лицо всегда красное было просто пунцовым. - Не обращайте внимания на мой внешний вид, просто я очень спешил, поэтому наскоро приоделся и со всех ног рванул сюда. Не устану повторять лишь одно - ну и высоко же вы с Вардой забрались. Неужели где пониже звезд совершенно не видать?
   - Не стоит сейчас о ней, - начал Манве. - Кстати, ты ведь мог просто переместиться во дворец.
   - Да, да, да, - закивал Тулкас, - конечно же мог, но видишь ли старые привычки, будь они не ладны, просто неистребимы. Иногда, знаешь ли, хочется почувствовать, как твое тело работает с полной выкладкой сил.
   - Ты как всегда в своем репертуаре и в этом нет ничего предосудительного, - не преминул вставить уже проснувшийся Ауле.
   - О, я вижу, что наши ряды уже пополнились, - заявил, открывая дверь и входя, Ульмо. В небесно-голубом одеянии он был подобен водам спокойного моря, что и соответствовало на данный момент его расположению духа.
   - Ты отлично выглядишь, Ульмо, - ответил, приветствуя брата, Тулкас. - Что такого хорошего случилось на этот раз, просто удивительно в каком ты хорошем настроении. Я всегда думал, что тебе это не свойственно.
   - Ты еще многого обо мне не знаешь, брат Тулкас. А что касается моего настроения, то скажу тебе, что нет ничего лучше хорошей рыбалки. Как-нибудь я обязательно возьму тебя с собой да покажу заодно все красоты и чудеса подводного мира.
   - Нет уж, уволь, - захохотал Тулкас, да так сильно, что глаза его превратились в маленькие щелочки. - Навряд ли я смогу нацепить на удочку целого кашалота, кроме того, водные процедуры мне категорически противопоказаны.
   - Долго мы еще собираемся кидаться реверансами друг в друга и отделываться любезностями, - взвизгнул Манве, буравя глазами всех присутствующих в комнате. - Не время для светских бесед, пора уже приступать к делу.
   - Хмм... Не хотелось бы тебя разочаровывать, Манве, - пробормотал достаточно тихо Ауле, но так, чтобы все его услышали, - однако нам следует подождать еще одного участника сегодняшнего совещания.
   - Кого это? - с явным интересом спросил Тулкас.
   - Олорина, - тут же отозвалась Ниенна.
   - Если вы пригласили сюда этого старого маразматика, то я сматываю удочки, - присвистнул Ульмо, однако осуществить сказанное не успел, поскольку через секунду дверь Зала Совета открылась, и в нее влетел растрепанные Майяр Олорин.
   - А вот и я! - чуть ли не прокричал вошедший Олорин. Как всегда он был одет во все белое, картину дополняли длинная спутавшаяся белая борода и такого же цвета волосы, так и не узнавшие знакомства с расческой.
   - Ну, наконец-то, где это тебя носило, - отозвался, схватившись за голову, Манве.
   - У меня был весьма и весьма важный для нашего общего дела разговор, - буркнул Олорин, присматривая кресло помассивнее.
   - Что же это за важный разговор, о котором не знаем даже мы - Валары, - с усмешкой поинтересовался Ульмо.
   - Ну, может быть для того, чтобы знать, нужно хоть изредка выходить из пучин море-океана, - пробормотал Олорин.
   - Что?! - вскричал Ульмо и его одеяние из нежно-голубого тут же окрасилось в грязно-синий цвет морского тайфуна.
   - Здорово он тебя, Ульмо, - хохотнул Тулкас.
   - Ну, будет вам, - сказал, встав из кресла, Ауле, - начнем уже, пожалуй. Тебе слово Советник, попрошу говорить всю правду, не жалея ни своих, ни наших ушей.
   - Ну что же, - начал было Олорин, - для начала попрошу всех сесть, поскольку новости не слишком уж радужные.
   Никто из Валаров перечить не стал, и уже через нескольких секунд все находились в сидячем положении. Олорин, выждав многозначительную паузу, продолжил:
   - По имеющимся на данный момент данным (простите за тавтологию) можно смело утверждать, что Средиземье снова в опасности. Кое-кто привнес в картину целостного мира элемент нестабильности. Этот субъект собирает воедино силу колец назгулов - рыцарей Тьмы.
   После этих слов в Зале Совета повисла пугающая тишина. Первым молчание нарушил несколько озадаченный Тулкас:
   - Но каким образом он додумался до того, что их можно соединить, да и возможно ли такое?
   - Кто его надоумил я не знаю, - отвечал встревоженный Майяр, - что же касается второго вопроса, то кольца на самом деле можно соединить, ведь они из металла. Сейчас по отдельности силы колец истощились, осталась лишь малая толика былого могущества, однако соединенные воедино они могут дать небывалый и даже в чем-то непредсказуемый результат.
   - Неужели сила колец сможет поколебать устои мира? - спросила Ниенна и продолжила. - Даже Саурону этого не удалось сделать, хотя в его распоряжении были все девятеро кольценосцев-улайри.
   - Я тоже задавался этим вопросом, многомудрая, - отвечал, теребя кончик своей белоснежной бороды, Олорин, - и вот, что мне открылось. Кольца девятерых были индивидуальными и совершенно отличными друг от друга, вместе их никогда, насколько я помню, не использовали, а только по отдельности. Это приводит к выводу того, что объединенная сила колец либо была очень уж мощной и Саурон при всем желании не смог бы контролировать эту мощь, либо силы отталкивались друг от друга, либо они просто взаимоуничтожались. Самой же непостижимой мыслью является та, что Саурон (да гори это имя в извечно живом пламени) просто не догадался использовать силу девяти колец как единое целое... Я понимаю, что все это лишь догадки, но это все до чего я смог додуматься.
   - Ну, конечно же, куда тебе, мыслитель, - пробурчал уже совсем недовольный Ульмо.
   - Я попросил бы едкие замечания оставить при себе, - чуть ли не обиженно промолвил Олорин.
   - Да, Ульмо, в самом то деле будь немного повежливее, все мы делаем одно дело, - поддержала Олорина Ниенна.
   - Благодарю, многомудрая, - улыбнулся Олорин.
   Тут же в дверь Зала Совета тихо, но настойчиво постучали.
   - Кого еще там принесло? - зло спросил у окружающих Ульмо и крикнул. - Войдите!
   Дверь резко открылась и в комнату вошел Оремэ. Видно было, что он только-только вернулся с охоты, глаза у Валара горели, дыхание было тяжелым и отрывистым. Одет он был в удобный светло-коричневый охотничий костюм, за левым плечом болтался полупустой колчан и огромный сложный лук, предназначенный скорее для дальнего боя, чем для охоты. На поясе у Оремэ висели знаменитый и прославленный рог - Валарома, а также невзрачный как по форме, так и по отделке кинжал.
   - Привет, всей честной компании! - махнул рукой Оремэ, бухнувшись в близлежащее кресло. - Извините, за опоздание, но я никак не мог оторваться от... от своего развлечения, да и предупреждать о таких важных совещаниях следует заранее, - продолжал Валар, с укором смотря на Манве и Ауле.
   - Как охота? - тут же с интересом спросил Тулкас.
   - Бывало и получше, - причмокнув, ответил Оремэ, - вот помню года эдак два назад...
   - После будете вспоминать, - еле скрывая раздражение, бросил Манве, - сейчас не до обсуждения прелестей охоты. Поистине, Оремэ, ты - настоящий варвар.
   - Спасибо за комплимент, братец.
   - Можно мне продолжить? - спросил забытый всеми Олорин.
   - Конечно же, продолжай, Советник, - улыбнувшись, разрешил Ауле.
   - Так вот... Где это я остановился?! Ммм... Ах, ну да, глупая моя голова...
   - Кто бы в этом сомневался, - прошептал Ульмо.
   - Ульмо?! - разом вскрикнули Манве и Ниенна.
   - Все, все... Молчу!
   - Так вот, - продолжал, как ни в чем не бывало Олорин, - сила колец на данный момент нам неизвестна, поэтому я подстраховался и связался со своим старым знакомым, так сказать "боевым товарищем" - Радагастом.
   - С Карим? - удивился Манве.
   - А вам что известен какой-то другой Радагаст, - столь же удивленно спросил Олорин.
   - Нет, но..., - начал было Манве.
   - Это не столь важно, Советник, - закончил за Манве Ауле. - Что сказал Радагаст? Он может чем-либо помочь?
   - Ну, - замялся было Олорин, но, увидев интерес в глазах слушающих его Валаров, продолжил, - он был столь любезен, что решился провести небольшое расследование по данному вопросу. И...
   - Браво, Олорин! - прервал его Ауле. - Браво! Ты дал нам на сегодня достаточно пищи для ума, а теперь Советник не смеем тебя боле задерживать, можешь идти. Если же ты нам понадобишься, мы тебя обязательно позовем, а теперь ступай.
   - Конечно, конечно, - закивал Олорин. - Я немедленно удалюсь. Оставляю вас с вашими мыслями наедине, и да помогут вам Великие Вала..., что это я несу, до скорого.
   Когда дверь за Олорином закрылась, первым не выдержал Манве:
   - Брат, но почему? Ведь то, что рассказал Олорин действительно тревожные новости, мы должны что-либо предпринять.
   - Успокойся, брат, - ответил Ауле, - все не так плохо, как кажется. Сведения, предоставленные Олорином, действительно важны, но как ты сам услышал, тот же Радагаст, далеко не последний из Майяр, ни о чем не подозревал, находясь в самом Средиземье, практически в гуще событий. По словам все того же Олорина, Радагаст пообещал собрать информацию, которая либо подтвердит слова Советника, либо, как это и не печально, опровергнет их, и тогда, а я в этом не сомневаюсь, следует поискать другого Майяра на пост Советника.
   - В твоих словах, брат, здравый смысл и уравновешенность звучат столь убедительно, что я соглашусь с тобой. Время покажет, что стоит за словами этого старика - правда или же паникерство, - согласился Ульмо.
   - И все же стоит ли, - с сомнением произнес Тулкас, - может мне самому все проверить на месте. Так и охота поразмяться, к тому же старик достаточно мудр и еще ни разу не ошибался.
   - Согласна с Тулкасом, - сказала Ниенна.
   - Я вижу, брат и сестра, что помыслы ваши чисты, - начал Ауле, - однако опять же отмечу, что слова Советника следует чем-либо подтвердить. Совсем недавно этого бы не потребовалось, потому как мы видели сущность мира, могли заглянуть в сердца смертных и бессмертных... Но наш дар, данный нам Эру Единственным, оказался в этом мире недолговечен, и мы его, увы, потеряли. Сейчас лишь спокойствие и терпение смогут нам помочь.
   - И вновь я полностью поддерживаю тебя, брат, - пробасил Ульмо. - Нам следует вести себя осторожно, чтобы ненароком не выдать себя и нашей тайны - потери божественного дара.
   - С этим не поспоришь, - подтвердил мгновенно помрачневший Тулкас.
   - Но..., - начала было Ниенна.
   - Да, сестра, что тебя мучает, - улыбаясь, сказал Ауле.
   - Нет, нет, ничего...
   - Вот и ладно, - вновь улыбнулся Ауле. - А теперь как насчет прогулки по Зимнему Саду? То, что сотворила с этим местом Варда нужно обязательно увидеть.
   Все дружно согласились на предложение Ауле, кроме Оремэ. Валары поднялись с кресел и направились к двери, лишь Манве среди них выглядел все еще обеспокоенным и нервным. Когда все вышли, в комнате остался сидеть один лишь Оремэ.
   - И вот ради этого я бросил охоту?! - пробурчал он, затем поднялся и тоже вышел из Зала Совета.
  
  
  

***

   Проснувшись рано утром Радагаст Карий отправился на одну из опушек ближайшего леса. Еще вчера вечером он пригласил туда своих лучших разведчиков и информаторов: горных орлов, степных соколов, ночных сов, разных мелких пичужек, лесных зайцев и полевых мышей.
   - Друзья мои, - обратился Радагаст к собравшимся, - у меня к вам есть просьба, от исполнения которой зависит сохранение мира и спокойствия в Средиземье, будьте все время начеку и немедленно сообщайте о любых подозрительных личностях и событиях мне лично. Передайте мои слова всем кто сможет хоть чем-нибудь помочь, потому как это дело чрезвычайной и необычайной важности. Больше мне нечего сказать, просто действуйте.
   Закончив свою речь, Радагаст вернулся в свой домик, так чтобы никто его не заметил, и устало опустился на край кровати.
   - Уфф... Ну, и постарел же я за все эти годы, - выдохнул он.
   Однако отдыхать и жалеть самого себя было некогда, поэтому Радагаст встал с постели, быстро переоделся, натянул сапоги и вышел из дома. Теперь для всех он превратился в Пелагаста - хозяина оружейной лавки в Пригорье.
   - Здорово оружейник, - крикнул булочник, открывая свою лавочку.
   - Удачного тебе дня, Пелагаст, - приветствовал старого мага Барлиман - хозяин трактира "Гарцующий пони".
   Каждый житель Пригорья знал Пелагаста как честного и знающего толк в оружии и своем непосредственном ремесле торговца, у него нельзя было купить дурной вещи, все из имеющегося у него в наличии товара было отличного качества, даже самые дешевые ножи. Качество и цена в лавке Пелагаста всегда дружили друг с другом, поэтому все жители Пригорья (да и приезжие, чего греха таить) обращались именно к нему. Вот и на этот раз стоило Пелагасту только открыться, как в лавке появились первые потенциальные покупатели.
   Покупателями были несколько молодых парней в зеленых одеждах. Выбирали они оружие умело, не торопясь, но и не медля. Видно было, что они, несмотря на возраст, люди бывалые, о чем красноречиво говорили различные шрамы на лицах, руках и других открытых и видных частях тела молодых парней.
   - Может мне чем-нибудь помочь вам, молодые люди? - сухо спросил Радагаст-Пелагаст.
   - Ничего сами разберемся, - отрезал самый старший и видимо самый главный из них.
   - Ну, нет так нет, - промолвил Радагаст и погрузился в свои нелегкие думы. Он размышлял над той ситуацией, в которую попал не по своей воле, хотя изъявление помочь Митрандиру можно было рассмотреть и под другим ракурсом. "Ну и влип же ты, бродяга!" - подумал Радагаст, и лицо его стало еще печальнее.
   За своими размышлениями Майяр и не заметил того, что главарь "зеленых" внимательно следил все это время за ним. Заметив, что Радагаст-Пелагаст отвлекся, главарь сделал жест левой рукой, значение которого знали только его "подчиненные".
   Тем временем, Радагаст-Пелагаст продолжал корить самого себя: "Да, следует признаться самому себе, старина, что я - полный кретин! Зачем я ввязался в эту авантюру, от которой за несколько лиг несет чем-то вроде опасностей и прочих неприятностей. Угораздило же вляпаться по уши в дела Средиземья, наверное, следовало уплыть в свое время на землю благословенного Валинора. Жил бы сейчас тихо, скромно, мирно, никому бы не мешал, а Митрандир бы сам отдувался перед Валарами и меня к этому делу никак бы и не пришил. Эх!"
   Звон упавшего оружия тут же вывел Радагаста из состояния гроги.
   - Эй, - грозно проревел проснувшийся в Радагасте торгаш, - чем это вы здесь занимаетесь. Никто и никогда еще не обворовывал Пелагаста.
   - Ты, дед, тон то сбавь, - зашипел главарь "зеленых", вытаскивая в качестве убедительного аргумента ангмарский кинжал, - а то мало ли, что может произойти. Глядишь так и не увидишь беспечную старость.
   Банда в ответ на шутку своего главаря оскалилась рядами кривых и больных зубов (хотя имелись и исключения), кто-то даже загоготал вполголоса.
   - Молчать! - рявкнул главарь. - Берите, что нужно и сваливаем отсюда.
   - Гарм, - позвал один из парней, - тут и брать то нечего, только если вот это барахло...
   - Сколько можно вам повторять, - прервал парня главарь, - не произносите и не называйте моего имени. Вы, что парни совсем сдурели? Вы же меня выдали с потрохами!
   - Прости, Г..., то есть я хотел сказать... командир, - пробормотал, наконец, проговорившийся парень, - но тут и в самом деле нечего брать.
   - Ага, это точно, - поддержал товарища рыжебородый здоровяк.
   - Ну-с, хорошо, - прошептал Гарм, затем схватил стоявшего рядом Радагаста-Пелагаста за ворот рубахи и одним носом просипел. - И это знаменитая оружейная лавка Пригорья, чушь и бред, где лежит настоящий товар, говори дед, а не то хуже будет.
   - Сколько же проблем на мою голову, - взмолился оружейник, - когда же это кончится...
   - Ты нам зубы тут не заговаривай, - продолжал главарь "зеленых". - Где самое дорогое и стоящее оружие? Где ты его хранишь или прячешь, а? Давайте-ка, парни обыщите лавочку, пока я буду толковать со стариком.
   - Я не враг сам себе, - ответил Радагаст, - поэтому ничего не скажу. Если найдете то, что ищете, оно ваше, а если нет, - тут старый маг подмигнул, - то не обессудьте, значит не судьба.
   - Ах, ты, упрямый старикашка, - зло выкрикнул Гарм и ударил своим кулачищем по незащищенному лицу Радагаста-Пелагаста. Все что случилось после, Майяр помнил смутно.
   Очнулся Радагаст далеко за полдень, от невыносимой боли.
   - Ты гляди, - удивился чей-то голос, - уже оклемался. Пелагаст, дружище, как ты себя чувствуешь?
   Радагаст с трудом открыл правый глаз, однако левый, несмотря ни на какие усилия и ухищрения, не поддавался, а наоборот болел и болел, не переставая.
   - Здорово они тебя, - присвистнул все тот же голос, и Радагаст, наконец, определил, что голос принадлежал Барлиману.
   - Ничего, - еле проговорил старый маг, поскольку каждое сказанное слово отдавалось новым толчком боли, - я еще крепкий, как-нибудь сдюжу.
   - В этом никто и не сомневался, дружище, - подтвердил Барлиман, - дай-ка я тебе подсоблю подняться. Вот так! А теперь пойдем, я тебя до дому провожу.
   Смотреть на мир посредством одного глаза для Радагаста было в новинку и непривычно, да и предметы окружения постоянно плавали и растворялись. "Ну, надо же, - думал Радагаст, - сколько мы в свое время с Гэндальфом натерпелись и пережили, а в глаз я получил именно сегодня, неужто другого дня нельзя было подождать". Радагаст-Пелагаст и не заметил за своими размышлениями, как они вместе с Барлиманом дошли до дома.
   - Ну, вот мы и на месте, - пропыхтел Барлиман рядом с ухом Радагаста, - а теперь...
   - Спасибо Барлиман, - прервал его Радагаст, - но дальше я как-нибудь сам справлюсь.
   - Уверен?! - с сомнением произнес Барлиман.
   - Уверен! - глухо отозвался Радагаст.
   На этом и попрощались, но стоило Радагасту-Пелагасту прикрыть дверь, как в нее тотчас же постучали.
   - Кто там? - спросил Майяр.
   - Это снова я, Барлиман, - откликнулся харчевник. - Я тут подумал, - продолжил он, когда Радагаст вновь открыл дверь, - что это может теперь тебе понадобиться.
   Хозяин харчевни протянул руку, в которой он сжимал черную тряпицу.
  
  
  

***

   Быстрая и юркая молния, скользнув по застежкам неуклюжих грозовых облаков, заставила упасть первые капли дождя на темную от недостатка солнечного света землю западного Амана. Высоко-высоко недовольно зарокотала гроза, не обещая ничего хорошего всему живому, кроме ураганного дождя. Сливаясь с мрачным холодом серого безжизненного камня, среди отвесных и неровных скал высился силуэт дворца Мандоса - черного безмолвного исполина, где в одной из гостиной шел весьма интересный и живой разговор.
   - Ну и что ты на все это скажешь? - протянул своим звонким голосом Ирмо, держа в одной руке бокал крепкого эльфийского напитка, а в другой необычно длинный и витиеватый кинжал из черной вороненой стали. - Право же Мандос твое терпение поистине поражает меня. Тебя, законодателя Дома Валаров и всего Валинора, не приглашают на такое важное совещание, а тебе хоть бы что, я бы на твоем месте не сдержался, уж поверь мне.
   - Я более чем уверен, - спокойно ответил Мандос, - что ты говоришь искренне. Более того, ты не на моем месте, поэтому позволь мне самому во всем разобраться, да и вот еще что, не называй меня Мандосом, ведь у меня есть нормальное имя.
   - Извини, Намо, - чуть склонил голову златокудрый Ирмо, - не хотел тебя чем-нибудь задеть, а тем более обидеть. Всегда рад искупить свою провинность.
   - Не кривляйся, Ирмо, тебе это не идет.
   В этот момент в дверь гостиной постучали, после чего вошел дворецкий-эльф и сипло протянул:
   - Господин Оремэ просит аудиенции.
   - О, славный Оремэ, - наигранно удивился Намо, - проводи его к нам.
   Уже через минуту Оремэ был в гостиной и раскланивался с хозяином дворца.
   - Смирения тебе и здравомыслия, - слегка склонил голову Оремэ, - пусть сила закона и зерно истины никогда не покинет этих стен.
   - Оремэ, дорогой, - отвечал Намо, привстав в кресле, - что за церемонии, проходи и садись, чувствуй себя как дома.
   - Благодарю, Намо, - кивнул Оремэ. - Ирмо?! А ты тут какими судьбами, неужели надоело в царстве сновидений и девичьих грез?
   - Нужно ведь, хоть иногда быть на свежем воздухе, - в том же тоне ответил златокудрый, - среди дворцовых интриг и смертных страстей. Однако в этот раз вы слишком уж многого наворотили в наше с Намо отсутствие. Как Манве Сулимо осмелился провести Совет без присутствия одного из Феантури, я имею в виду, конечно же, моего брата Намо, - Ирмо и сам не заметил, как последние слова он чуть ли не прокричал в лицо Оремэ.
   - Осмелился говоришь? - немного сдвинув брови, вопросил побагровевший Оремэ. - Ты, Ирмо, подбирай слова, когда говоришь о Манве. На то он и главный среди нас, чтобы хоть изредка "осмеливаться".
   - Прости, что задел твои лучшие чувства, Оремэ, - лукаво извинился Ирмо. - Я, как ты сам знаешь, никогда не был силен в уроках словесности, поэтому и сказал я обидные слова лишь по скудоумию своему, а не нарочно, чтобы тебя разозлить.
   - Сдается мне..., - начал было Оремэ.
   - Довольно! - громко, но не крича, сказал Намо. - Прекратите этот бесплодный спор, он все равно ни к чему не приведет. Так зачем ты явился, брат?
   - Я вижу, что вы уже наслышаны о Совете, - отвечал Оремэ. - Он прошел в экстренном порядке, всех предупредили незадолго до его начала. Я сам приехал лишь ближе к его завершению. Вас же ждать не стали, поскольку дело не требовало отлагательств. Меня попросил приехать к тебе, Намо, сам Ауле, чтобы извиниться и ответить на все ваши вопросы, касающиеся подробностей этого Совета.
   - Я всегда считал и считаю, что Ауле - самый мудрый и дальновидный Валар среди всех нас, - промолвил Намо, - но не буду задерживать тебя, Оремэ. Если у тебя все, то мы можем распрощаться.
   - А как же..., - удивился Оремэ.
   - ... подробности совещания?! - закончил за него Намо. - Увы, но нас с Ирмо это не интересует, чтобы вы там не надумали, считаю это лишь во благо нам и Валинору.
   - Мы вам абсолютно доверяем, - вставил с ехидной улыбочкой Ирмо.
   Оремэ покидал дворец Намо несколько обеспокоенным, в голове так и роились различные подозрительные и не очень мысли, поведение братьев Феантури никак не укладывалось в понятия "рациональное" и "разумное". "Нужно ехать к Ауле", - решил для себя Оремэ.
   Во внутреннем дворе Валара уже ждал его верный Нахар.
   - Куда теперь, хозяин, - мысленно спросил его конь.
   - К Ауле! - коротко бросил Оремэ и повторил. - К Ауле!
   - Ну что? - спросил Ирмо, разглядывая кончик кинжала, на котором медленно умирал какой-то жучок. - Оремэ уехал?
   - Уехал, - тихо проговорил Нармо, отойдя от окна, - уже уехал.
   - А что же мы будем делать дальше, брат?
   - Только ждать! - загадочно улыбнувшись, ответил Нармо.
  
  
  
  

***

   У Ауле, как и всегда, было тепло и уютно. Украшенная искусной ручной резьбой мебель, покрытые узорами подсвечники и сервизная посуда радовали глаза.
   - Может быть еще вина? - вопросительно улыбнулась Яванна, обнажив чудесные белоснежные зубы. - Так как, Тулкас?
   - Нет, благодарю, госпожа, - смущенно ответил краснолицый Валар. - Не смею более вас беспокоить, да и от вина я быстро хмелею.
   - На самом деле, Яванна, - обратился к жене Ауле, - пожалей бедного Тулкаса, у него слабое пищеварение.
   - Ты знаешь, что это не так, Ауле, - засмеялся Тулкас, - но все равно, спасибо за поддержку.
   - Неужели, Асталадо Храбрый, откажет в просьбе женщине, - промурлыкала Яванна, садясь поближе к Тулкасу, - никогда в такое не поверю.
   - Ну, - начал поддаваться краснолицый, - если только чуть-чуть, совсем капельку.
   - Ну, конечно, конечно, капельку, - тут же согласилась Яванна, налила полный бокал и подала Тулкасу. - Пей до дна, Валар, только до дна.
   - Ох уж эти женщины, - рассмеялся Ауле, возводя глаза к потолку. - Тулкас, ты совершенно не умеешь им противиться, в этом твоя слабость, брат.
   - Не отвлекай его, глупый, - весело цыкнула Яванна, - разве не видишь, что я за ним ухаживаю.
   - Смотри, - наигранно грозно сказал Ауле, - как бы я не приревновал.
   - Хорошо, что я краснолицый, - пробормотал смущенный Тулкас, - а то бы сгорел здесь со стыда.
   Ауле громко рассмеялся, а Яванна тихо прыснул в кулачок шутке Тулкаса, и даже он сам заулыбался.
   - Господин Оремэ просит его принять, - громко и четко выговорил незаметно вошедший во время всеобщего веселья слуга.
   - Проси его, проси, - выкрикнул, все еще смеясь, Ауле.
   - Не помешал? - спросил вошедший чуть позднее Оремэ. - Я вижу вы тут веселитесь. Хорошо, что вы не теряете духа в столь сложные для нас времена.
   - Достославный Повелитель Лесов, всемилостивейший Таурон посетил нас своим присутствием, - заговорила первой Яванна. - Не желает ли, мой господин, испить бокала чудесного янтарного напитка от лучших виночерпиев Валинора?
   - Желаю, еще как желаю, - быстро ответил Оремэ, выхватил протянутый бокал из рук Яванна и мигом осушил его. - А теперь у меня к тебе разговор, Ауле.
   - Говори, не таясь, брат мой, - ответил мигом посерьезневший Ауле. - Мой дом надежно защищен от врагов, как внешних, так и внутренних, а моя жена и пламенный Тулкас не те, кто может предать.
   Оремэ не дал долго себя упрашивать и рассказал все, что произошло во дворце Намо: и о нападках Ирмо в отношении Манве, и о безразличии повелителя Мандоса к прошедшему Совету Валаров, и о том, как его спровадили из владений Намо.
   - Интересно, - только и произнес, наморщив лоб, Ауле.
   - Даже очень, - поддержал его Тулкас.
   - Судя по их разговорам, - продолжал Ауле, - братья Феантури знают подробности прошедшего Совета Валаров, причем им известно все до малейших подробностей. И, несомненно, они вывели из всего услышанного и переданного свои собственные и сдается сне совершенно неверные, но выводы...
   - Либо, - заговорила, словно подхватывая мысли мужа, Яванна, - они знали не результаты совета, а причину, по которой этот совет был созван.
   - В точку, в самую точку, дорогая, - подмигнул Ауле.
   - Нет, этого не может быть, - встрепенулся крепкий как скала Тулкас, - неужели среди нас вновь раскол и предательство. Я думал, что после случая с Мелькором такого больше не произойдет.
   - Что ты, дорогой брат, - попытался успокоить его Ауле, - до этого еще не дошло, но то, что Намо и Ирмо творят что-то нехорошее и идущее вразрез со всеми нашими общими планами - это очевидно.
   - И что ты предлагаешь предпринять? - спросил Оремэ.
   - Вы должны понять, - заговорщически тихо прошептал Ауле, - что полем боя в этой игре вновь станет многострадальное Средиземье. И на этот раз нам будет еще труднее, поскольку мы лишились своих сил, не всех конечно, но их значительную часть. Настоящий наш враг нам пока неизвестен, но то что он здесь в Валиноре сомнению не подлежит. В предстоящей игре от нас с вами зависит очень многое, если не все, потому что на карту поставлено будущее.
   - На кого еще мы можем рассчитывать? - пробормотал Оремэ.
   - Я думаю, что прежде всего, на своих жен, - со вздохом сказал Ауле и его глаза встретились со взглядом благодарной Яванны. - Можно привлечь Ульмо, но он слишком инертен и ленив, поэтому лучше всего заручиться для начала поддержкой его приближенных - Оссе и Уинен. Манве и Варда..., не думаю, что им понравятся наши новости, поэтому им ни слова, хотя конечно, помощь Варды оказалась бы очень кстати, но и ей ни слова, поскольку она обязательно все выболтает своему мужу. Попрошу всех поостеречься Ниенны, она - темная лошадка этой игры, сначала следует хорошенько к ней присмотреться.
   - А как же Олорин? - удивился Тулкас.
   - Его ты возьмешь на себя, Тулкас, - ответил тут же Ауле. - Ты самый молодой среди нас, и ты питаешь огромные симпатии к старику, поэтому он не удивится, если ты хоть как-то попытаешься помочь ему. Тебе нужно будет убедить его в том, что судьба Средиземья вновь в руках простых смертных. Олорин всегда был мастак находить героев среди капусты, так пусть вновь постарается и найдет такого чудо-богатыря. Я же постараюсь оказать влияние на Манве и убедить этого упрямого болвана, что от нас, Валаров, в этой битве со Злом мало что зависит.
   - А я поговорю с Вардой, - улыбнувшись, вставила Яванна.
   - А что же со мной? - закипел в негодовании Оремэ. - Я что опять в стороне от дел? На мне что весь мир клином сошелся?
   - Не нервничай, Оремэ, - вздохнул Ауле, - тебе достается, как всегда, самая сложная и ответственная задача. Ты пойдешь в стан предполагаемого врага.
   - К Мандосу что ли? - проревел взбешенный Повелитель Лесов. - Нет уж, увольте. Хоть что со мною делайте, а к нему я не пойду.
   - Я понимаю, что это сложно, - сочувственно закивал головой Ауле, - но кроме тебя никто из нас не сможет...
   - Ауле, Ауле..., - еле сдерживал себя Оремэ. - Ты... Ты... Ты - такая скотина Ауле! Такая скотина! Знаешь ведь, что после таких слов я не откажу. Ведь знаешь!
   - Знаю, Оремэ, знаю, - усмехнулся Ауле. - Конечно же, знаю.
  
  
  

***

   Наугрим проснулся ночью в холодном поту. "Снова видение, - подумал гном. - Снова грядет будущее". Быстро встав с постели, он подошел к рукомойнику и умыл вспотевшее и разгоряченное лицо в прохладной воде, набранной из подземного горного ручья. За дверью своей комнаты он не услышал ни единого звука, все жители Гелии еще спали.
   Черный Гном подкинул несколько сухих поленьев в тлеющий очаг и сел в стоявшее рядом кресло. Как по волшебству в руках у гнома появились черная блестящая курительная трубка и кисет с пряным табаком. С интересом поглядывая на разгорающееся пламя огня, Наугрим принялся набивать трубку, ловко орудуя крепкими мозолистыми пальцами, привыкшими как к тяжелой грубой, так и ювелирно тонкой работе.
   И вот трубка была уже набита и раскурена. Черный Гном Наугрим медленно выдохнул первое сизое облачко, которое закружилось, завертелось, разрастаясь и увеличиваясь на глазах. Наугрим добавил еще немного табачного дыма, и картинка стала обрастать новыми завитками и узорами, стали вырисовываться размытые и неяркие силуэты людей, животных и окружающего ландшафта. "Ну, вот и началось", - подумал гном, пуская в бой все новые и новые струйки дыма из напрягшихся и плотно сжатых губ.
   Постепенно картинка становилась все более четкой, пока, наконец, не превратилась в настоящее "живое" полотно. Наугрим с замиранием сердца глядел на свое очередное видение. Сначала ничего не происходило, перед гномом предстала солнечная лесная опушка, сам же лес рос ровными стройными рядами, только с левого края деревца были какими-то хилыми и безжизненными.
   Картинку замутило, а когда все вновь стало отчетливо видно, гном понял, что он видит другое время суток, так как опушка леса заметно потемнела. Затем из-за ближайших деревьев показались черные силуэты всадников, они медленно выехали на середину небольшой полянки и спешились. Всадников было пятеро: старичок-горбун, плотно сбитый, подтянутый светловолосый воин, левую скулу которого украшал длинный и хорошо заметный еще издали шрам, а также высокий мужчина в вороненой кольчуге с притороченным у пояса двуручным мечом, рукоять которого он ни на минуту не отпускал.
   Остальные двое резко отличались, чего Наугрим, благодаря своей врожденной и прекрасно развитой интуиции, не мог не заметить. Пристальное внимание обращал к себе старик в светлом плаще с длинными вьющимися волосами и такой же длинной бородой, посох, зажатый в руке, использовался стариком отнюдь не как средство опоры. Старик держал его под небольшим углом основанием к себе. "Маг? - удивился Черный Гном и тут же возразил. - Не может быть!... Хотя почему бы и нет? Радагаст Карий, все еще здесь в Средиземье, так что появление еще одного не так уж и необычно".
   Оставшийся мужчина заинтересовал гнома еще сильнее. Он был также высок, статен и крепок, острый взгляд цепких глаз из-под густых, но изящных бровей, гипнотизировал, в этом человеке чувствовалась твердая уверенность, хладнокровие и непоколебимая воля, качества присущие... Вождю, это слово пришло на ум гному против его воли. "Вождь?! - подумал Наугрим. - Да, именно так и не как иначе. Это настоящий Вождь Фериморов!"
   Тем временем, Вождь что-то коротко бросил своим спутникам и направился к небольшому холмику, высившемуся возле тех самых невысоких, хилых деревьев. На некотором расстоянии от холма мужчина остановился, и Наугрим всем своим существом почувствовал, что на этой границе происходит огромная духовная борьба двух противоположных, но непонятных и неизвестных гному начал. Как бы ни была человеческая плоть слаба, тем не менее, человеческий дух иногда способен поражать даже воображение. Вождь сделал несколько шагов и снова остановился, спустя некоторое время он еще больше приблизился к холму. И вдруг завесы и барьеры исчезли с такой быстротой и силой, что у Черного Гнома перехватило дыхание. Человек на картинке тоже почувствовал удар и от его силы упал на одно колено, спутники поспешили было на помощь, но Вождь властно поднял руку и они остановились, замерев на новом месте и не смея нарушить приказа. Все это время старик в светлом плаще оставался стоять на месте, безучастно наблюдая за всем происходящим перед холмом.
   Вождь, не торопясь, поднялся и продолжил путь к вершине холма, на этот раз никакого сопротивления оказано не было. Картинка из сизого дыма вновь помутилась, а затем показала вершину холма, в центре которого зияла темная пропасть выжженной земли. Вождь приблизился к яме, а у Наугрима с бешеной частотой заколотилось сердце. "Это могила прошлого, - невольно вслух проговорил напуганный Черный Гном, - ее нельзя тревожить, человек. Уйди, уйди немедленно!"
   Но Вождь Фериморов, что и требовалось доказать, не был столь мудр как Наугрим. Уголки губ Вождя дернулись в неловкой улыбке, чему он радовался осталось для гнома загадкой. Тем временем, человек вознамерился посмотреть, что находится внутри ямины, и сделал несколько шагов к ней. "Стой, глупец!" - мысленно выкрикнул Наугрим и человек остановился, словно услышал отчаянный крик Черного Гнома. Однако оказалось, что Вождь остановился не от предостережения гнома, он оживленно дискутировал с кем-то, стоя на самом краю ямы.
   Вдруг какая-то светлая тень метнулась к Вождю, но он увернулся и тут же приготовился защищаться, выхватив из голенища охотничий нож. Противником вождя оказался старик в светлом плаще, он что-то гневно выкрикнул и мгновенно атаковал своим посохом, ловко закручивая коварные удары. Но Вождь не был бы таковым, если бы в совершенстве не знал всех уловок и хитростей рукопашного боя, что он с легкостью сейчас и демонстрировал, изящно избегая посоха старика и готовя свою смертоносную атаку.
   После еще нескольких атак старик осознал, что наскоками дела не решить и поэтому сменил тактику. Теперь оба противника кружили друг против друга на достаточно приличном расстоянии, выжидая момент для нанесения лишь одного единственного и точного удара. И старик, и Вождь понимали, что победа будет за тем, кто сохранит в бою все свое хладнокровие, понимал это и Наугрим. "Кто же этот старик? - думал гном. - И кто этот человек, которого сердце назвало Вождем, Вождем Фериморов!"
   Кружась, противники постоянно что-то кричали друг другу, ожесточенно жестикулируя и споря. Вождь, перекинув нож из правой руки в левую, вновь что-то крикнул старику, при этом зло усмехаясь, на что последний вместо ответа, бешено закрутив посох над головой, кинулся в очередную атаку. Все случившееся после этого, Наугрим видел очень отчетливо и ясно.
   Вождь не стал раньше времени уклоняться в сторону, и лишь, дождавшись, когда старик ударил посохом в ту точку, где должна была быть голова Вождя, он резко нырнул вниз и со всей силы всадил нож старику в левый бок. Старик немедленно осел на землю, а светлый плащ стал быстро темнеть в месте ранения.
   - Нет! - закричал Наугрим и из сжатых от досады глаз потекли маленькие ручейки слез. - Нет! - вновь крикнул Черный Гном и картинка из табачного дыма стала растворяться. Исчез окровавленный старик, исчез его убийца, исчезла и опушка леса, ничего не стало. А Наугрим все кричал и кричал, на его крики сбежались спавшие гномы Гелийских гор, некоторые из которых пытались его успокоить, но все было без толку.
   - Остановите Его! - ни к кому не обращаясь и неистово вращая покрасневшими глазами, кричал Наугрим. - Остановите! Остановите Его! Пришел Король из-за Гряды, он принесет всему миру боль и страдания! Остановите Его! - слова сами приходили гному на ум и теперь он знал, кем являлся Вождь Фериморов. Он не мог держать правду в себе, потому что следовало предупредить всех. Всех!
   - Средиземье неотвратимо изменится, - страшно зашептал Наугрим и от этого шепота волосы на головах доблестных и отважных гномов становились дыбом. - Его следует остановить! Остановить любым способом, потому что сам он, как бы того не хотел, уже не сможет остановиться и прекратить все это по собственной воле. Грядет Король-без-Королевства, - продолжал шептать гном, - и от битвы с ним зависит будущее, поскольку он потревожил прошлое, а драться с ним надлежит настоящему.
  
  
  

***

   - Остановись, глупец! - крикнул старик, стоявшему над ямой человеку в зеленом плаще. - Если ты сделаешь хоть один шаг, ты умрешь.
   - О чем ты говоришь, Филиан? - удивился мужчина, оборачиваясь на окрик. - Что с тобой?
   - Олмер, - жестко проговорил старик, - лучше тебе убраться подальше от этого места.
   - Но, ты ведь приехал сюда за золотом, как и я, - прокричал Олмер. - Мы должны завершить начатое до конца и не время сейчас препираться, Филиан. Ты получишь свою долю, а я свою, клянусь Великой Лестницей!
   - Я не за золотом поехал с тобой, Олмер, а для того, чтобы приглядывать за тобой. Я считал, что все мои опасения напрасны, но сегодня ты их оправдал, поэтому я должен остановить тебя.
   - Остановить от чего? - недоуменно спросил Олмер. - О чем ты толкуешь, Филиан?
   - Остановить тебя от самой большой ошибки за всю твою жизнь, Олмер, - ответил старик. - Кроме того, меня зовут Фандар, Голубой Маг из Серединного Княжества. А теперь отойди от ямы!
   - Нет уж, - усмехнулся Олмер, - я собираюсь проверить легенды о Небесном Огне.
   - Нет! - страшно закричал Фандар и попытался ударить Олмера своим посохом, но тот ловко увернулся от удара и принялся защищаться.
   - Неужели ты тот самый Фандар? - с улыбкой на губах прорычал Олмер. - Даже не верится.
   - Меня зовут Фандар, но я не один из Истари, - откровенно ответил старик, кружась по зеленой полянке холма. - Я один из учеников их великого искусства. Алатар и Палландо, в отличие от других, считали, что люди тоже должны знать, как пользоваться магией.
   - Надо же, - вскинул брови Олмер, - даже не верится. И сколько вас таких магов-колдунов? Десять? Сто? Тысячи? Не встречал до сего дня ни одного, да и в то, что ты являешься магом, я тоже верю с трудом.
   - Придется поверить, Олмер! - усмехнулся Фандар. - Я конечно уже не такой ловкий и юркий, каким был в молодости, но покалечить тебя в случае чего смогу, - и, как бы подтверждая свои слова, он несколько раз закрутил посох, вырисовывая правильные окружности и восьмерки в воздухе.
   - Я вижу, но шансов у тебя все равно меньше, поскольку со мною трое верных друзей, которые в отличие от тебя знают, что такое честь. Санделло!
   - Какие высокие слова, - скривил лицо старик, - тебе, Олмер, подобная речь не идет. А друзей своих можешь не звать, они вне игры на некоторое время.
   - Ах, вот оно что, - пробормотал Олмер. - Тогда считаю, что бой пройдет на равных.
   - Тебе виднее, ведь ты никогда не впадаешь в уныние. Для тебя виден выход, даже в сугубо безвыходной ситуации.
   - Подобных ситуаций, - ответил Олмер, - поверь мне, не бывает.
   - Хорошо, а как насчет этого, - прокричал Фандар и, со всей силы замахнувшись, бросился на Олмера, а через несколько мгновений уже опадал, как осенний лист могучего дуба, на зеленую и густую траву, покрывавшую вершину холма.
   - Все только начинается, Олмер, - гортанно прохрипел Фандар и светлые кудри старика рассыпались по траве.
   Олмер, смахнув со лба рукавом испарину, скатился с холма, чтобы удостовериться в хорошем самочувствии своих спутников. Санделло, Берель и Отон выглядели не лучшим образом, словно их всех по очереди саданули по затылку хорошей дубиной.
   - Все живы? - спросил Олмер, в ответ же получил отборную ругань Санделло, корившего самого себя за беспечность, оханье Береля, схватившегося за правый бок, и молчание Отона, обнажившего больше для уверенности, чем для применения, свой меч.
   В этот момент с диким криком на поляну выскочил рыцарь в полной боевой амуниции. Вороной жеребец под всадником бешено храпел и закусывал удила, скача прямо на Олмера и его друзей. Олмер только успел предупредить спутников о новой опасности, как все трое мигом бросились в разные стороны. "За Валаров!" - промычал рыцарь сквозь наглухо закрытый шлем и вынул меч из ножен.
   Внезапно что-то сверкнуло в руках у Санделло, а затем красавец-жеребец незнакомца, перевернувшись, остался лежать на опушке, из его бедра торчал самый кончик рукояти метательного ножа, коллекцию которых горбун всегда носил с собой. Из-под его неподвижного тела медленно выползал рыцарь, когда подбежавшие Санделло и Отон обнажили клинки.
   - Нет! - крикнул Олмер, поднимаясь с травы и отряхивая себя самого. - Не трогайте его! Следует узнать кто он такой, а убивать его нет нужды.
   - Я тебе ничего не скажу, - прокричал, открывая забрало, вставший рыцарь, - прислужник Тьмы.
   Выглядел он неважно, помятые и пыльные доспехи производили совершенно иное представление об их обладателе. Подобрав упавший неподалеку меч, рыцарь вновь закричал:
   - Я вызываю тебя, Олмер!
   - Я принимаю вызов, - тут же откликнулся Олмер, хватая на лету ножны с мечом, кинутые Санделло.
   - Где Фандар?
   - Он умирает, - ответил Олмер и кивнул по направлению к холму, - там, если конечно уже не отправился к праотцам.
   - Готовься умереть и ты!
   Однако, несмотря на настрой рыцаря, было понятно, что после такого удара об землю в тяжелых доспехах, когда повреждается каждая частичка тела, рыцарь не сможет долго драться на мечах. Что и было подтверждено, когда двуручник незнакомца валялся подле мертвого коня, а сам рыцарь лежал на вытоптанной траве и тяжело отрывисто дышал.
   - Кто ты, воин? - спросил, садясь на одно колено, Олмер. - Как твое имя?
   - Ги... Гилиен, - с трудом ответил рыцарь, заходясь от кровавого кашля, и тут же добавил. - Убей меня по чести!
   - Это будет честью для меня! - поклонился, уже вставая, Олмер. Он подобрал двуручник Гилиена и его же оружием отпустил душу воина так, как подобает людям чести.
   - Смелый! - только и произнес Санделло, прицепляя свой меч к поясу.
   - Да, смелый, - эхом ответил Олмер, - именно такие нам и нужны будут в скором времени, когда мы найдем достаточно золота для армии. Заберите оружие и что есть ценного у этих двоих, их же самих положите возле деревьев, а мы с Отоном пойдем пока посмотрим что там в яме, вырытой Небесным Огнем.
   Из оружия Санделло и Берель отобрали посох мага-старика из белого то ли дерева, то ли камня и недлинный кинжал в простых черных ножнах, по краям окованных узкой полоской вороненой стали. По лезвию этого кинжала, тянулись удивительные узоры из причудливо переплетенных синих цветов, и даже видавший многочисленное оружие Санделло тихо причмокнул, увидев красоту и мощь клинка.
   А, тем временем, Олмер в сопровождении Отона медленно взбирался на холм. Непонятным образом, но черная пустота неотвратимо манила его. "Я нашел, - подумал Олмер, -клянусь Великой Лестницей, я нашел золото Небесного Огня!".
  
  
  

***

   Луна перевалила за полночь, когда Радагаст уже спал, поскольку отдых, как известно лучшее лекарство. За окном неторопливый и кокетливый ветерок играл с листвой деревьев и создаваемые ими звуки и шумы, превращались в настоящую колыбельную песню.
   Небо было на удивление чистым и безоблачным, поэтому лунный свет затопил своим сиянием практически все Пригорье. Изредка лаяли и выли деревенские псы, да из леса слышалась заунывная песня их сородичей - волков.
   Радагаст спал нервным, дерганым сном, сказывалась боль от постоянно ноющего глаза. Вдруг дыхание Майяра стало ровным и спокойным, потому что ему снился... Валинор!
   Ему снились сочные луга зеленой травы, табуны благородных лошадей, величественные леса, спокойные воды моря, омывающие берега Заокраинного Запада...
   - Скучаешь? - спросил знакомый голос.
   - Олорин? - удивился Радагаст и тут же продолжил. - Прошу больше так не пугать, я и без твоих шуточек такого натерпелся в последние дни.
   - Вижу, вижу, - задумчиво промолвил Олорин. - Кто же это тебя так? Случайность или спланированное деяние? Болит или не очень?
   - Эй, поменьше вопросов, - сморщился Радагаст, - у меня и так голова раскалывается от боли, а тут еще ты.
   - Ну, ну, будет тебе, - отшутился Олорин, - разве могут волновать Майяра какие-то там ссадины и ушибы. В старые добрые времена подобные болячки мало тебя мучали. Примени свое знаменитое искусство врачевания и исцеления и ты будешь в норме.
   - Хотел бы я, чтобы так оно и было, - покачал головой Радагаст. - Ты давно уже как уплыл... Митрандир, и за все это время многое, слишком уж многое изменилось в мире Средиземья. С каждым годом в магов, волшебников и прочую "нечисть" верят все меньше и меньше, а как ты сам знаешь, вера в волшебство есть первейший элемент любого чародейства, либо доброго, либо злого, хотя оба эти термина в последнее время не внушают мне доверия.
   - Мда..., давно я не следил за местными новостями, - пробормотал озадаченно Олорин. - Неужели магия вообще не работает?
   - Ну, почему же, - ответил Радагаст Карий, - в последнее время Средиземье прямо-таки дышит и пышит этой самой магией. Но сущность этого волшебства мне до сих пор не ясна, она какая-то нескладная, грубая, но в тоже время весьма действенная. Наверное, эти вспышки и привлекли твое внимание, старый друг.
   - Да, ты как всегда прав, - закивал Олорин, - мое внимание привлекли именно эти вспышки ммм... "буйной магии", пожалуй, это самое верное определение тому, что я чувствовал.
   - "Буйная магия"? - усмехнулся Радагаст. - Ты всегда считался наимудрейшим Митрандир, но порою можешь сказать такое... как, например, сейчас. "Буйная магия"?! Хмм... это сила.
   - Шутки в стороны, - вдруг помрачнел Олорин, - я связался с тобой, чтобы прояснить некоторые неувязки, которые возникли, после моего доклада о возникшей ситуации в Средиземье на Совете Валаров.
   - Какие такие неувязки? - заинтересовался Радагаст. - Хочу знать подробности этой встречи. Как там, кстати, госпожа Ниенна и славный Таурон.
   - О, они прекрасно, прекрасно, - машинально ответил Олорин. - Понимаешь ли, старина, меня удивило, прежде всего, безразличие Валаров к тому, что происходит в Средиземье, только Тулкас пытается хоть что-то предпринять, но куда ему без согласия остальных. Они даже выпроводили меня из Зала Совета, словно бы я болен проказой. Клянусь своей бородой, что Эру Единственный не одобрил бы такого отношения к потенциальной опасности.
   - Слова недостойные звания Советника ты молвишь, - напыщенно проговорил Карий.
   - Мне сейчас не до шуток, Радагаст, - скривился Олорин-Митрандир-Гэндальф, - решается судьба целого мира, а ты все шутишь. Я ведь серьезно, Радагаст!
   - Ты дважды назвал меня по имени, значит все очень плохо, - оскалился Радагаст, совсем забыв о боли. - Ну, извини, извини, Митрандир, просто в минуты опасности я не могу не шутить, так я сам себя подбадриваю.
   - Ты так и не изменился, - с улыбкой на устах молвил Олорин. - Это радует, хоть что-то в мире осталось неизменным.
   - Спасибо на добром слове, Олорин. Но что ты там говорил о неадекватной реакции Валаров.
   - Ах, ты про это... Наверное, сейчас еще не время, мне нужно все проверить, убедиться в том, что мои опасения оправданы. А как насчет твоей разведки? - спохватился Олорин.
   - Результаты моей разведывательной деятельности на моем же лице, - захохотал Радагаст. - Ой, извини, не сдержался. Помню, Курумо всегда говорил, что самокритика лучшее средство против властолюбия, и приводил в пример Гортаура и его вредные привычки, которые он всегда отрицал, даже в бытность слугой Ауле.
   - Помню, помню, - усмехнулся Олорин, - жаль, что сам Курумо не прислушивался ни к чьим советам, даже к своим собственным...
   - А если по существу, - прервал Олорина Радагаст, - то результаты первой разведки будут через несколько дней.
   - Хорошо, хорошо, - задумчиво произнес Олорин.
   - О чем задумался, старина? - тихо спросил Карий.
   - Как ты думаешь, Радагаст, хоббиты еще не все выродились?
   - Да, вроде бы нет, - недоуменно ответил Радагаст. - А что? Что-нибудь может произойти?
   - Нет, нет, что ты, что ты, - замахал руками Олорин, - просто, мне кажется, что пора полуросликам вновь спасать Средиземье, - закончил он и хитро подмигнул.
   Радагаст хотел было подмигнуть в ответ, но попытка окончилась очередной тупой ноющей болью в левом глазу. Старые товарищи рассмеялись, обнялись и присели у появившегося сквозь сновиденческий туман речного причала. Мимо проплывали большие и малые лодки с веселыми поющими Эльдарами, видно было, что Перворожденные отмечали какой-то праздник, однако для двух друзей это было не столь важно.
   Над просторной гладью реки неслись чудные ноты прекрасной песни:
  

В краю, где солнце всходит рано,

Где тучно ходят табуны.

Там, где Исен берет свое начало

И реку превращает в буруны.

Там средь лугов, полей зеленых,

Там, где дубравы столь темны,

Курган насыпан очень древний,

Покрытый мелкою травой.

Гласят преданья и легенды,

Что здесь Король нашел покой.

  
   Митрандир и Олорин сидели на мягкой зеленой траве берега реки, с интересом общались, весело посмеиваясь над взаимными шуточками и подначками, вспоминали былые времена Белого Совета и пускали табачный дым различных оттенков и форм в нежно-голубое небо Валинора.
  
  

ПРИЛОЖЕНИЕ

Перечень имен и географических названий в рассказе

   Аинур - Первые Святые.
   Алатар и Палландо (они же Редбор и Фандар) - Голубые Маги, одни из Истари, по приходу в Средиземье ушли на Восток и с тех пор о них ничего неизвестно.
   Аман - самая западная из земель на границах Мира.
   Асталадо Храбрый - прозвище Тулкаса (смотри далее).
   Ауле - один из восьми могущественных Валар, повелевающий всей материей, из которой создана Арда.
   Валар и Валиер - Аинур, пришедшие в Эа.
   Валарома - рог Оремэ.
   Валинор - королевство Валар в Амане.
   Варда - Звездная Леди, Валиер, супруга Манве, повелительница звезд.
   Гэндальф, Олорин, Митрандир - самый мудрый из Майяр, один из Истари.
   Ирмо (Лориен) - один из восьми могущественных Валар, повелевающий снами и видениями. Лориеном так же называется место, где живет Ирмо.
   Исен (Исена, Изен) - река в Средиземье
   Истари - духи из Майяр, посланные в Средиземье на помощь эльфам и людям в борьбе с Сауроном.
   Курумо (Саруман) - Майяр, один из Истари.
   Майяр - духи, народ Валар.
   Манве Сулимо - могущественнейший и святейший Валар, Верховный Король Арда, повелевающий ветрами и птицами.
   Мандос (Намо) - один из восьми могущественных Валар, повелевающий домами мертвых, законодатель Валар. Мандосом так же зовут место, где живет Намо.
   Мелькор - изначально самый могущественный из Аинур, брат Манве по замыслу Илуватара, встал на путь зла и на этом пути растерял свое могущество.
   Назгулы - рабы кольца, подчиненные главному кольцу Саурона.
   Наугрим - загадочный Черный Гном, прекрасный оружейник и ювелир, неподражаемый воин и маг-предсказатель.
   Нахар - конь Оремэ.
   Ниенна - сестра Феантури, Валиер, оплакивающая каждую рану, нанесенную Арда Мелькором.
   Оремэ - один из восьми могущественных Валар, покровитель животных, Повелитель лесов.
   Оссе - Майяр, вассал Ульмо, повелевает морями, омывающими берега Средиземья.
   Радагаст Карий (Айвендил) - один из Истари, друг всех зверей и птиц, остался в Средиземье после победы над Сауроном.
   Саурон (Гортаур Жестокий) - вначале был среди Майяр Ауле, самый могущественный из слуг Моргота.
   Средиземье - мир, придуманный профессором Толкиеном, более развитый и дополненный в трилогии (?!) Перумова.
   Таурон - Повелитель Лесов, имя Оремэ на языке Синдара.
   Тулкас - один из восьми могущественных Валар, самый сильный и величайший в делах доблести.
   Уинен - Леди Морей, Майяр, супруга Оссе, покровительствует всему живому в морях.
   Улайри - название Назгулов на языке эльфов.
   Ульмо - один из восьми могущественных Валар, повелитель всех вод Арда.
   Феантури - властелины духов, братья Мандос и Лориен (Намо и Ирмо).
   Фериморы - Смертные, одно из названий людей.
   Хоббиты (полурослики, половинчики, халфинги) - один из народов, населяющих земли Средиземья, обитают преимущественно в Шире.
   Эа - Мир существующий, что сотворил Илуватар.
   Эльдар - Звездный Народ, эльфы.
   Эру Единственный - Илуватар.
   Яванна - дарящая плоды, Валиер, супруга Ауле, покровительствует всему, что вырастает из Земли.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"