Натафей : другие произведения.

В поисках Неназываемой

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    В этом мире нет эльфов, гномов, орков, драконов... Зато есть... Нет, пересказывать не буду. Читайте и улыбайтесь.

   Ступеньки, ступеньки, ступеньки... Сначала Ия пыталась считать, но быстро сбилась со счёта. Тёплый плащ не спасал от пронизывающей сырости подземелья, и всё её существо было сосредоточено на одной мысли: не упасть.
   Интересно, для чего Неназываемой понадобилась такая длинная лестница? Учитель сказал, что, войдя в Камберл, они оторвутся от преследовательниц. Ирии не войдут туда, где каждый камень помнит об ушедшей Владычице. Но даже если ирии осмелятся войти в руины дворца Неназываемой, им никогда не найти вход на лестницу Тысячи Ступеней.
  
   Пока Старшие решали, куда им двигаться дальше, Ия была предоставлена сама себе. Она бродила среди нагретых солнцем камней, пытаясь вообразить дворец во всём его великолепии. Девочка так погрузилась в фантазии, что на мгновение увидела себя на мраморной террасе, залитой солнечным светом. Справа от неё белели стены дворца, более изящного и одновременно величественного, чем всё, что она видела прежде. Внизу зеленел огромный сад.
   Но времени глазеть по сторонам у девочки не было. Прямо перед Ией стояла женщина. В её длинных чёрных волосах алели рубиновые заколки, а ветер небрежно играл лёгкими складками её алого платья, так что она казалась окутанной языками пламени. Лицо женщины показалось Ие странно знакомым.
   - Я - Мара, - улыбнулась незнакомка.
   - Мара?- Ия запнулась, не зная, что сказать. Она так давно мечтала хотя бы одним глазком взглянуть на Владычицу, поговорить с ней, а теперь не находила слов.
   - У нас мало времени, девочка моя. Это Камень Силы, - Мара протянула Ие зелёный полупрозрачный камушек. - Он...
  
   Тут голос Шаэля, одного из Старших, вернул Ию к реальности. Она стояла, сжимая в руке маленький белый камушек, подобранный около полуразвалившейся стены.
   - Скорей, Младшая. Учитель уже нашёл вход. Надевай плащ, и идём.
  
   От восьмиугольного зала, упомянутого в Книге Мудрых, осталась одна полуразвалившаяся стена, но когда Учитель произнёс заветные "акобар, макабар, такабар", мрамор стены на мгновение стал прозрачным, потом потемнел, и в нём появилось отверстие высотой в человеческий рост. Старшие один за другим стали исчезать в нём.
   - Твоя очередь, Младшая, - приказал Учитель.
   Ия глянула на отверстие, показавшееся ей бездонным, и отпрянула.
   - Вперёд! - голос Учителя подстегнул её.
   Зажмурившись и стиснув зубы, девочка сделала шаг вперёд.
   Ноги её ощутили под собой надёжную опору. Она открыла глаза. От каменных стен исходил тусклый свет, которого едва хватало, чтобы различить уводящие вниз ступеньки, а солнечный свет за её спиной погас, когда Учитель, шедший за ней, снова произнёс "Акобар, макабар, такабар". Отверстие у них за спиной сомкнулось, как будто его и не было.
  
   Ступеньки неожиданно закончились ровной площадкой. Тупик?
   Учитель, шедший до этого последним, вышел вперёд.
   Ия, как и полагалось Младшей, остановилась позади, у самых ступенек, где на стене был высечен замысловатый узор.
  
   Учитель достал из сумки зелёную ветку, и начал рисовать ею в воздухе.
   Голос его звучал торжественно:
  
   - Тебя не удержат ни время, ни стены.
   Явись нам, наездник волны белопенной.
  
   Ие было любопытно, кто же такой этот "наездник волны", и почему он должен явиться, но время было неподходящим для вопросов вслух.
  
   На призыв Учителя никто не явился.
   Подождав немного, Учитель начал снова чертить что-то в воздухе. На этот раз к его голосу присоединился хор голосов Старших.
   И это не помогло.
   Учитель достал из сумки какую-то книгу, и начал её лихорадочно листать. Стало понятно, что немедленных чудес ожидать не стоит. Время потянулось медленно, и Ия начала водить камнем по стене, повторяя высеченный узор. Она успела обвести узор целиком, когда Учитель нашёл в книге нужное место.
   - Рисовать зелёным, - прочитал он вслух. Он отбросил ветку, и, порывшись в своей сумке, извлёк оттуда небольшой изумруд.
   Всё повторилось сначала, но на этот раз он рисовал в воздухе изумрудом, а в хоре мужских голосов утонул тонкий детский голос:
  
   - Тебя не удержат ни время, ни стены.
   Явись нам, наездник волны белопенной.
   Тебя не удержат заклятий оковы,
   Явись в час нужды, верный данному слову.
  
   Вспыхнул ослепительный зелёный свет, в подземелье запахло морем...
   Круто изогнутую корму появившегося из ниоткуда корабля венчала голова орла.
   На борту корабля от носа до кормы серебрился рисунок крыла.
  
   Невидимые руки сбросили с борта корабля сходни.
   Учитель медленно обвел взглядом Старших. Взгляд его остановился на рыжеволосом Вите, чья интуиция уже не раз выручала их из беды.
   - Ты пойдёшь первым.
  
   Вит осторожно поднялся по сходням и вступил на палубу. Прошло несколько минут томительного молчания, прежде чем его торжественный голос возвестил, что всё в порядке.
   По знаку Учителя по сходням начали подниматься долговязый Ли, вихрастый крепыш Гри, толстяк Тин...
   А Ия не могла оторвать взгляд от чёрно-серебряного крыла, обнимавшего борт. Крыла, которое было слишком похожим на могучее крыло птицы Ух...
  
   - Послушай, Младшая, - рука Учителя коснулась её плеча, - тебе пора повзрослеть. Ты всё время блуждаешь где-то...
   Прикосновение обожгло её. В одно мгновение она почувствовала о нём всё.
   Мир перевернулся и перед ней стоял уже не Учитель, всезнающий и почти всесильный, а усталый старик, ведущий своих питомцев навстречу неизведанному, измученный сомнениями и беспокойством за семью. Глядя на размечтавшуюся Младшую, он вспомнил о маленькой любопытной Лане, о нежной и мудрой Сете. Ему захотелось поручить учеников заботам Вита и вернуться к семье в уютный полумрак Убежища.
  
   - Не стоит, Тари. Возвращаться не имеет смысла, - вдруг проговорила Ия. Её новое знание рвалось наружу, и страх в глазах старика не мог заставить её замолчать. - Этим ты им не поможешь. Арх попал в руки Любимицы Доны, и в Убежище уже побывали ирии.
  
   Тари застонал, представив, как жрицы выволакивают из дома связанных женщин.
   - Ты должен отправиться с нами. Только так ты сможешь спасти их. Пойдём.
  
   Она протянула ему руку, но он отшатнулся, и почти бегом бросился по сходням, спасаясь от своей бывшей ученицы.
  
   Ошеломлённая Ия разжала кулак. На её ладони посверкивал изумрудными звёздочками камень Силы.
   Девочка поспешила убрать камень в нашейный мешочек, но он успел послать ей видение фигур в чёрных мантиях, протягивающих кубки с напитком забвения девочкам в белых туниках. Девочек, одной из которых была Лана, готовили к отправке в засыпальню.
Ие не нужна была подсказка камня, чтобы представить, что случится дальше. Осоловевших девочек отведут в засыпальню, где аромат чёрных маков усыпит их навечно. Она сама едва избежала этой участи, и если б не мама...
При этой мысли ярость охватила её, и слова сорвались с губ прежде, чем она поняла, что говорит.
- Я спасу их, - объявила она кому-то.
- Привычка спасать всех, нуждающихся в помощи, может когда-нибудь тебе дорого обойтись. - Последовал ответ. - Этих девочек спасти надо. Иначе Дона отправит их души в погоню за нами. Но стоя здесь, - ехидно добавил голос, - ты их не спасёшь.

Ия поспешно поднялась по сходням, и невидимая рука тут же убрала их.
На палубе сгрудились Старшие, уже успевшие осмотреть корабль. Они заглянули в кубрик на корме, в просторный пустой трюм, осмотрели мачту, несшую прямой зелёный парус, и два усиливавших его небольших треугольных паруса. На носу была обнаружена дверь в каюту, открыть которую им не удалось.
- С пустым трюмом нам далеко не уплыть. Наши запасы кончатся уже завтра, - обеспокоено покачал головой Тин.
- Пополнить запасы мы сможем, когда зайдём по пути в Лайот. Если ветер будет попутным, - попытался успокоить его Гри.
- Если мы сможем управлять этим кораблём, - уточнил Вит. - Что-то я нигде не заметил здесь рулевых вёсел.
- Вёсла нам не понадобятся. В книге сказано, что надо просто указать Слайду его место, и место назначения,- ответил Учитель.

Под ухом у Ии кто-то хихикнул.
- Интересно, как это они попытаются указать мне моё место? Позвольте представиться, маленькая госпожа, меня зовут Слайд. Я весь к Вашим услугам.
- Ты можешь доставить нас к засыпальне?
- Я могу, и не только доставить, - в голосе невидимки прозвучала самодовольная усмешка. - А теперь не будете ли Вы так любезны, посоветовать Вашим спутникам убраться в кубрик. Путешествие сквозь камень навряд ли окажется полезным для их здоровья.

Правила послушания гласят, что Младшие не должны заговаривать со Старшими первыми, и Ия старалась следовать этим правилам. Поэтому Старшие удивились, когда Младшая неожиданно прервала их беседу:
- Мы сейчас поплывём сквозь камень. Прошу вас, мудрейшие, укройтесь в кубрике.
   -Что ты себе позволяешь, Младшая? - голос Ли дрожал от возмущения, но Учитель прервал его.
- О, она больше не Младшая! Кто ты? - повернулся он к девочке. - Неназываемая?
- Нет, - покачала она головой. - Я - Ия, та, которую ты укрыл от ирий три года тому назад. Я сама не знаю, что со мной происходит, но сейчас не время в этом разбираться. Мы должны спешить.

Ия проследила за тем, как старшие укрылись в кубрике. Когда дверь за ними захлопнулась, раздался негромкий щелчок, и знакомый голос захихикал под ухом:
  
- Маленькая предосторожность. Мне бы не хотелось, чтобы кто-то из них приоткрыл дверь в камне. А теперь, маленькая госпожа, пора и нам укрыться. Прошу Вас.
   Невидимые руки распахнули перед ней дверь каюты на носу корабля. Над дверью красовался герб: на алом фоне золотой лев. Лев держал в одной лапе книгу, в другой зеркало.
   Ия фыркнула при виде льва, любующегося собой в зеркало.
   - Смешно?
   - Да, извини.
   - Нечего извиняться за то, что у тебя есть чувство юмора. Если бы Мара не воспринимала жизнь так серьёзно...
   Перешагнув порог, Ия оказалась в маленькой комнатке. Стены были обтянуты красным шёлком, расшитым золотыми львами. Из комнаты вели три двери - красного дерева, серебряная и золотая.
   Невидимка распахнул перед ней золотую дверь. За ней оказалась красно-золотая комната, посредине которой на львиных лапах возвышалось красно-золотое кресло. Подлокотники его изображали львиные лапы, а над спинкой кресла возвышалась львиная голова. Девочке нестерпимо захотелось проверить, нет ли у кресла хвоста, но когда она попыталась обойти кресло, оно развернулось к ней.
   - Прошу Вас, маленькая госпожа.
   После прогулки по лестнице Ия почти упала в любезно подставившееся кресло. Тотчас же перед ней в воздухе возникла золотая доска, на которой был вырезан уже знакомый рисунок. Доска была щедро украшена рубинами.
   Ия извлекла из мешочка камень Силы, и принялась обводить рисунок. Камень скользил легко, словно кто-то вёл её руку.
   - Куда? - подсказал невидимка.
   - К засыпальне Доны в Камии. Мы должны спасти детей.
   - Нет, не так. Где твёрдость в голосе? Где уверенность в том, что ты знаешь, что делаешь?
   - Но я ведь и вправду не знаю, что делаю.
   - А ты хочешь спасти девочек?
   - Да.
   - Тогда давай ещё раз. И не позволяй камню вести тебя. Ты должна быть хозяйкой положения.
   В этот раз обвести рисунок оказалось сложнее. Приходилось следить, чтобы камень не срезал углы и не проходил линии дважды. Наконец с этим было покончено, и голос её прозвучал устало, но твёрдо:
   - Отправляйся к засыпальне Доны в Камии. Мы должны спасти детей.
  
   - Ну что ж, - голос Слайда звучал удовлетворенно, - могло бы быть и лучше, но для первого раза сойдёт. Теперь мы с камнем поработаем, а Вы, маленькая госпожа, можете отправиться на половину тётушки Балаболки, и отдохнуть часок.
   Мгновенный переход от "Вы" к "ты" и обратно удивил Ию, но Слайд не дал ей времени на размышления.
   Доска растворилась в воздухе, кресло вежливо, но решительно вытряхнуло "маленькую госпожу". Дверь из комнаты распахнулась. Гостье недвусмысленно предлагали удалиться. Ия попыталась сменить тему разговора, чтобы задержаться в комнате хотя бы на пару минут.
  
   - Скажи, Слайд, как получилось, что на этом корабле зелёные паруса? Мне кажется, что твоя хозяйка не признавала никаких цветов, кроме красного и золотого.
   В воздухе повисло обиженное молчание.
   - Слайд?
   - Мара мне не хозяйка! Я не был ничьим слугой!
   - Прости, я не хотела тебя обидеть. Я же ничего не знаю ни о тебе, ни о Маре.
   - Ладно. Считай, что извинения приняты. Отправляйся на свою половину и оставайся там, пока я тебя не позову. Уверяю тебя, там найдется, чем заняться.
  
   Ия поспешно покинула комнату, дав себе слово, что в один прекрасный день она поставит на место невидимку. Золотая дверь с грохотом захлопнулась за её спиной, и тут же перед ней гостеприимно распахнулась дверь красного дерева.
   За дверью, в серо-голубой комнате, её встретила пожилая женщина, чьё свободное темно-синее платье не скрывало пышности фигуры. Серебристо-серый воротник платья гармонировал с сединой волос, уложенных в замысловатую причёску.
   - Ну, наконец-то, дитятко, - заворковала она, и морщинки её залучились улыбкой. - Этот вертопрах, Слайд, небось, тебе даже водички не предложил. Проходи скорее, сейчас я тебя накормлю. Ой, что это?
   Она указала на грязь, размазанную по одежде Ии.
   - Я упала, когда мы убегали от ирий.
   - Бедная девочка, - засуетилась хозяйка. - Сейчас я приготовлю тебе ванну, и платье подберу. А ты объясни мне, старой, кто такие ирии, и почему ты от них убегала. Сколько лет живу, о таких тварях не слыхала.
   - Это совсем не твари, - начала Ия, и запнулась, не зная, как обратиться к старушке. Пожилых женщин в Камии величали дочерями Доны, но на корабле Мары такое обращение было неуместным. Назвать её тётушкой Балаболкойязык не поворачивался.
   Женщина, правильно истолковав заминку, поспешила на помощь гостье.
   - Я так обрадовалась твоему приходу, что даже забыла представиться. Меня зовут Амифина, но ты можешь звать меня просто Ами. Мы столько лет не видели здесь ни одной живой души! Я так рада, так рада...
   Не переставая говорить, Ами двигалась по комнатке со скоростью, которой нельзя было ожидать от женщины её возраста и комплекции. В мгновение ока ванна наполнилась горячей водой, от которой шёл дурманящий запах трав. Плащ и балахон паломницы с негодованием были брошены в корзину, и обещание Балаболки разобраться с ними прозвучало почти угрожающе.
   Если бы кто-то сказал Ие, что в эту каморку поместился весь дворец Мары, она ничуть не удивилась бы. Кроме голубой прихожей, в которой её встретила Ами, здесь были просторная ванная комната, гардеробная, столовая, библиотека, и ещё множество комнат, назначение которых было непонятно девочке. В недрах гардеробной скрывались наряды всевозможных цветов и фасонов, которых хватило бы, чтобы одеть всех девушек и женщин Камии, библиотека была завалена и заставлена свитками и фолиантами, а когда Ия добралась до столовой, стол был заставлен всевозможными яствами и лакомствами.
   Девочка торопилась поесть и переодеться до того, как Слайд позовёт её, но Ами успокоила её:
   - Не торопись, малышка. Для нас здесь время течёт иначе, чем для Слайда, так что ты успеешь даже выспаться, прежде чем понадобишься ему. Госпожа Мара всё продумала.
   Пока Ия принимала ванну, причёсывалась, выбирала платье и ела, Ами, оправдывая своё прозвище, говорила. Она, не умолкая, говорила о мудрости и предусмотрительности Мары, с любовью оснастившей корабль. Но чем больше примеров она приводила, тем сильнее становилось у Ии ощущение, что за всеми этими мелочами Мара упустила что-то очень важное.
   Управившись с делами, Балаболка усадила гостью в уютное кресло, а сама села на скамеечке рядом и достала корзинку с рукодельем. Из неё она извлекла дощечку для такате и разноцветные бусинки.
   - Ты так и не рассказала мне, кто такие ирии.
   Такате напомнило Ие о доме, и она принялась ей рассказывать свою историю с самого начала.
  
   Чтобы выкладывать на клейкой дощечке рисунок из разноцветных бусин, нужен хороший глазомер и твёрдая рука. В Камии немало искусных рукодельниц, но ни одной из них не сравниться с черноволосой Миной, женой Тита, старшины купеческой гильдии. Белокурая Ия, к огорчению отца, не унаследовала ни чёрных кудрей, ни материнского терпения. Она предпочитала игры с мальчишками постижению скучных премудростей такате. Сперва Мина посмеивалась, глядя, как её любимица верховодит среди своих приятелей, но Тит обеспокоился, и его беспокойство предалось матери.
   Мина выросла на островах Изабе, где почитают Асту, Великую Мать, снисходительную к слабостям смертных. Порою слишком снисходительную.
   На Изабе слышали о строгости Доны Камийской и бесчеловечности Сокса Букинского, но слухам этим всерьёз не воспринимали. Когда Мина, перебралась вслед за Титом в чопорную Камию, то обнаружила, что слухи эти были сильно приуменьшены. Никто никогда не рассказывал о жрицах Доны, чьи фигуры в чёрных плащах безмолвно скользили по ночным улицам.
   Дона требовала безоговорочного соблюдения установленного ею порядка, и карала ослушников, будь это мужчина или женщина, ребёнок или старуха, безо всякого снисхождения.
   Те времена, когда она лично испепеляла неугодных, давно миновали. Теперь её жрицы приводили провинившихся в храм, где Любимица Доны вершила суд. Дети отправлялись в засыпальню, а взрослые исчезали в Чёрной башне, и никто не осмеливался гадать об их дальнейшей судьбе. Таковой у них просто не было.
  
   Титан, старший сын Тита и Мины, рос молчаливым серьёзным ребёнком. Тит сомневался в его будущих торговых успехах, но он мог быть спокоен, что небрежно брошенное слово не перечеркнёт судьбу мальчика. Зато болтовня белокурой баловницы легко могла обернуться против неё самой.
   Поэтому было решено не отдавать её в Благословенную школу, где под руководством ирий учились дети из других семей, а пригласить учительницу домой. Уроки проходили в комнате Мины. Казалось, что молчаливая хозяйка поглощена такате, и не обращает на ученицу и учительницу внимания больше, чем предписывают правила вежливости.
   Сначала всё шло гладко. Ана, немолодая сухопарая ирия с длинным лошадиным лицом, обрамлённым сосульками седых волос, была довольна прилежанием ученицы, а Ия с удовольствием разбиралась в хитросплетениях букв. Но когда девочка научилась бегло читать, и от простого чтения перешла к изучению древнего языка, на котором следовало взывать к Доне, случилось то, чего так опасалась Мина.
   - Кош-ма-ры, - прочитала Ия. - Кош - это сны. Значит кош-мары - сны Мары? Кто такая Мара?
   Она смотрела в книгу, и не видела, как вздрогнула учительница.
   - Ия, не отвлекайся! Читай дальше, - приказала Ана, но девочка словно не слышала её.
   - Тогда ко-Мары - это кони Мары?
   - Замолчи!
   - А Мара-фон - свита Мары?
   Побледневшая ирия поникла в кресле. Рука Мины дрогнула, и яркие бусинки рассыпались по полу.
  
   В тот вечер Любимица Доны созвала ирий.
   - Колокол в храме пробил трижды. Кто-то трижды произнёс имя Неназываемой. Что вы знаете об этом?
   Ана, похожая на собственную тень, выступила вперёд.
   - Госпожа, это ребёнок по незнанию нарушил запрет.
   - Ты подтверждаешь, что она трижды произнесла имя?
   - Да, госпожа, но она играла со словами. Она совсем дитя!
   - Значит, ей выпадет честь вечно служить у трона Великой Богини.
   - Госпожа, - старая Манда выступила вперёд. - Пророчество говорит о трижды воззвавшей к Неназываемой, но может ли считаться призывом случайное упоминание?
   - Манда, мы поклялись хранить покой Великой Печальницы.
   - Госпожа, этот ребёнок - дочь старшины купеческой гильдии. Тит не отдаст её без боя. Стоит ли портить отношения с Гильдией из-за обмолвки ребёнка?
   - Через три дня все будут праздновать Освобождение Доны от оков незнания. В суматохе никто не заметит исчезновения девчонки. Ана, - повернулась она к жрице, - ты завтра пойдёшь к ней, как будто ничего не случилось. Помни, ты давала клятву повиновения.
   Ана почтительно поклонилась, но губы её дрожали.
  
   На следующий день Ана пришла к своей ученице, и урок продолжился с того места, где он прервался накануне. Всё было как обычно, только учительница была необычайно бледна и избегала смотреть девочке в глаза. Уходя, она внимательно посмотрела Мине в глаза и чуть заметно покачала головой.
   Вечером Мина долго о чём-то разговаривала с Титом, а потом позвала к себе дочь.
  
   - Солнышко моё, ты нарушила запрет, и ирии вынесли тебе приговор. Защитить тебя от них мы с папой не в силах. Тебе придётся бежать к мишанам. Они укроют тебя от преследовательниц, и сумеют чему-нибудь тебя научить. В этом мешке ты найдёшь то, что тебе понадобится на первое время. А ещё возьми это.
   Мина вынула из коробки с рукоделием маленький нашейный мешочек.
   - В нём прядь моих волос. Возьми её. И пусть моя любовь хранит тебя.
   Она на мгновение притянула к себе растерянную девочку, и отстранила её.
   - А теперь ступай. Отец ждёт тебя.
   Вскоре от дома Тита отъехал гонец. Стражники, выпускавшие его через городские ворота, не заметили ничего подозрительного.
  
   Несколько часов спустя ночную тишину разорвали горестные крики Мины, и к утру уже весь город судачил о том, что разбойники похитили дочь старшины купеческой гильдии. Негодяи потребовали за ребёнка неслыханный выкуп, но отец проявил твёрдость, заявив, что похитители не получат и ломаного гроша до тех пор, пока девочка не вернётся домой.
   Городская стража бросилась в погоню, к ним присоединились ирии. Им удалось проследить разбойников до реки, но там следы оборвались.
   Ия, сидя на другом берегу под перевёрнутой лодкой, затаив дыхание, прислушивалась к голосам погони. Вот бы сюда Тима с Дином, похвалявшихся своей храбростью. Посмотрела бы она, как у них затряслись поджилки! Но голоса стихли, и стало ещё страшнее. В конце концов, она уснула.
   Проснулась она от звука шагов. К лодкам, под одной из которых она пряталась, подошёл человек.
   - Ия, вольная пташка, где ты?- позвал он.
   - Доверься тому, кто назовёт тебя вольной пташкой, - сказал ей отец ночью на прощанье.
   Девочка выбралась из-под лодки, и тут же оказалась в мешке.
   - Не бойся, маленькая, - тихо сказал тот же голос. - Тебя никто не должен видеть.
   Затем человек забросил мешок с девочкой на спину, и пошёл, весело насвистывая. Несколько минут спустя мешок куда-то положили. По скрипу вёсел в уключинах Ия поняла, что лежит в мешке на дне лодки, которая уносит её прочь от ирий и от привычной жизни.
   Прошла целая вечность, прежде чем лодка ткнулась носом в берег. "Вольную пташку" выпустили из мешка, и девочка мельком увидела высокого человека в широкополой рыбацкой шляпе.
   Рассмотреть, как следует, его не удалось, потому что он тут же плотно завязал ей глаза.
   - Непосвященным не следует знать дорогу в Убежище,- строго сказал он.
   Затем он взял её за руку и повёл. Они молча шли сперва по лесной тропинке, где ветки хлестали её по рукам, а изогнутые корни то и дело пытались подставить ей подножку, потом по камням, осыпавшимся из-под ног, наконец, по гладкому каменному полу. Когда провожатый выпустил её руку и развязал ей глаза, Ия обнаружила себя в низком помещении без окон. Свет исходил от бесформенных наростов на стенах и потолке. По стенам были развешаны овальные зеркала, каждое высотой в человеческий рост.
   Взглянув в одно из них, девочка увидела своё бледное растерянное лицо в ореоле растрёпанных волос. За спиной у неё стоял здоровенный детина, чей подбородок, поросший кустами рыжей щетины, напомнил ей ёжика. От этих мыслей она улыбнулась, и отражение мужчины в зеркале подмигнуло ей.
   Внезапно одно из зеркал бесшумно отодвинулось в сторону, и в комнату странной, слегка подпрыгивающей походкой вошёл невысокий старик в синем балахоне. Ия пренебрежительно посмотрела на его одеяние из домотканого холста, но её спутник снял свою шляпу и почтительно склонился перед вошедшим.
   Когда старик подошёл поближе, девочку поразило несоответствие седины густых курчавых волос и молодого блеска его карих глаз.
   - Так это и есть виновница переполоха? - спросил он, с любопытством глядя на неё.
   - Да, Учитель, - снова склонился в поклоне мужчина.
   - Довольно кланяться, Тин. Я не у тебя спрашиваю. Итак, дитя моё, знаешь ли ты, кто такие "мишаны"?
   Ия кивнула, вспомнив, как обещала Дину никогда и никому не открывать страшный секрет, которым он с ней поделился.
   - Мишаны - это мизантропы и шарлатаны,- уверено произнесла она.
   Тин гневно нахмурился, но старик расхохотался.
   - Уф, давно я так не смеялся, - проговорил он, наконец. - И откуда же ты почерпнула столь глубокие познания?
   - От друга, - призналась девочка. Её лицо и уши пылали.
   - Кажется, я понял, в чём твоя проблема, - снова усмехнулся старик. - Запомни, дитя моё, мишаны - не мизантропы и шарлатаны, не мистические шаманы, не милующие шалуний, хотя одну шалунью нам и придётся укрыть у себя. Если ты изучала древний язык, то должна помнить, что "Миш" - это путь, а "Ан" - мудрость. Мишаны - те, кто следуют путём мудрости. Желаешь ли ты вступить на путь мудрости?
   Девочка молча кивнула. Выбора у неё всё равно не было.
   Учитель положил ей руку на плечо и торжественно произнёс:
   - Как прежде родилась ты на свет из чрева матери, так ныне родилась ты для новой жизни. Отныне Ия, дочь Тита, ты становишься Младшей, идущей путём мудрости. Сегодня вечером пройдёшь ты обряд посвящения.
  
   Тин отвёл новоиспечённую Младшую в Убежище, и с облегчением сдал её на попечение маленькой Ланы. Пятилетняя попечительница отнеслась к своим обязанностям очень серьёзно, и рассказала Ие о мишанах всё, что знала.
   Мишаны приспособили для жизни естественные лабиринты, выточенные водой в известняковых горах Марга. Зеркальный зал, в котором Ия встретилась с Учителем, предназначался для встреч с непосвященными. За каждым из зеркал скрывался вход в тоннель, но только один из них вёл к Убежищу. Если бы кто-то из внешнего мира, побывав однажды в Зеркальном зале, попытался пробраться тайком в Убежище, то заблудился бы в лабиринте переходов и сгинул бы без следа.
   Маленькая попечительница показала новенькой жилые пещеры, и тоннель, которой вёл на поверхность, где к скале прилепились маленькие домики семейных мишан.
   В общую пещеру девочек не пустили, потому что там готовились к посвящению, а на кухне их покормили, и выставили, чтобы они не путались под ногами.
   Все жилые помещения и переходы освещались всё теми же бесформенными наростами - грибами-светляками. В обязанности Младших входило следить за тем, чтобы одряхлевшие грибы заменялись молодыми. Если молодых не хватало, приходилось отправляться по грибы в нежилые коридоры, куда детям ходить запрещалось.
   Пройдя по всем жилым помещениям, Ия еле держалась на ногах, но стоило ей присесть, за ней пришла жена Учителя, маленькая весёлая женщина. Она нарядила девочку в простое белое платье без рукавов и отвела её в общую комнату.
   Мягкий свет грибов-светляков заливал просторную пещеру. В центре пещеры на полу были нарисованы мелом линии. На пересечениях линий стояли свечи, рядом с каждой свечой стоял человек в тёмно-зеленой мантии. Одна из линий была нарисована только наполовину, и рядом с ней с мелом в руке стоял Учитель. Его темно-синяя мантия была расшита серебром и оторочена мехом.
   У самого входа в пещеру толпились подростки в коричневых балахонах.
   Учитель приказал девочке встать в середину нарисованной фигуры и замкнул линию.
   После этого люди в зелёном один за другим зажгли свечи в углах линий, и Учитель начал произносить какие-то непонятные слова.
   По мере того, как он произносил их, вокруг Ии начал собираться густой туман. Сначала он был молочно-белым, но постепенно потемнел, и вдруг тьма, окружавшая девочку, превратилась в темноту храма, где Ана и Манда тщетно пытались отвести от неё карающую десницу Доны.
   Ие казалось, что она сама стоит рядом с Любимицей Доны, и чувствует её страх и ярость.
  
   Внезапно темнота рассеялась, и Ия снова обнаружила себя в пещере.
  
   - Интересно, почему Любимица Доны так испугалась, - сказал Учитель, обращаясь скорее к себе, чем к ученикам. - Подойди сюда, Младшая, открой на любой странице и прочитай, что там написано.
   Девочка подошла и взяла у него из рук толстую книгу в кожаном переплёте. Переплёт когда-то был выкрашен в красный цвет и украшен золотом и драгоценными камнями, но от всего этого великолепия остались только неясные следы.
   Книга сама распахнулась в руках девочки, и она начала тихонько читать:
   - К неназываемой трижды воззвав,
   Она станет дваждырождённой,
   И...
   Но тут строчки, которые она не успела прочитать, исчезли со страницы. Ия испугалась, что испортила книгу, но старик улыбнулся ей.
  
   - Сегодня ты стала дваждырождённой. Стало быть, пророчество о тебе. Любимица Доны ещё не раз пожалеет, что упустила тебя.
   - Но что за пророчество? О чём оно?
   - Ты всё узнаешь, когда придёт время. Если ты в нужный момент сделаешь правильный выбор, то исполнишь пророчество. Но это должен быть твой выбор, а не слепое повиновение предначертанному. Вот почему книга скрыла пророчество от тебя.
   Учитель внимательно посмотрел ей в глаза, словно пытаясь прочесть в них что-то.
   Потом он повернулся к ученикам.
   - Дети мои, вот девочка, которая желает вступить на путь мудрости. Вы все видели правду о ней. Согласны ли вы наречь её сестрой своей, и наставлять её, и заботиться о ней, как если бы была она вашей сестрой по крови?
   - Да, - ответил мужчина в зелёном, в котором Ия узнала Тина.
   - Да, - подхватил другой, и хор голосов подхватил это "Да", и эхо разнесло его по пещере.
   - Нет, - с вызовом в голосе сказал невысокий черноволосый человек, стоявший слева от Учителя. - Ирии будут искать её, и уничтожат нас вместе с нею. Эта девочка навлечёт на нас беду. Я против того, чтобы назвать её сестрой.
   - Я полагаю, Арх, что ты беспокоишься о нашем общем благе, - спокойно ответил старик, глядя прямо в глаза черноволосому юноше. - Но ты забываешь, что ирии уничтожат нас, даже если мы не примем к себе этого ребёнка.
   - Сейчас им нет до нас дела, но если мы ПРИМЕМ её, нас рано или поздно найдут. - Красивое лицо Арха перекосило от страха и злобы, но Учитель по-прежнему выглядел бесстрастным и голос его звучал ровно:
   - Арх, боюсь, что мы поторопились признать тебя Старшим. Ты ещё не научился владеть своими чувствами, и прислушиваешься к голосу ложной мудрости. Рано или поздно, нам всё равно придётся столкнуться с ириями, и эта девочка - наш шанс на победу. Подумай об этом хорошенько, и ответь мне, готов ли ты назвать её своей сестрой.
   - Да, - процедил Арх сквозь зубы.
  
   После посвящения вездесущая Лана отвела свою подопечную в её новое жилище. В углу маленькой комнаты жались друг к другу стол и книжная полка, у стены стояла кровать. Беспорядок в комнате говорил о поспешных сборах.
   - Лана, кого отсюда выселили?
   - Руага и Лута. Лута поселили в комнату к Рику и Эту, а Руага подселили к Арху. Арх был в бешенстве. Он так радовался, когда стал Старшим, и ему отвели отдельную комнату, а теперь у него снова появился сосед. Бедняга Руаг! Ему нелегко придётся.
   Ия подумала, что Арха не хотел принимать её из страха потерять свободную комнату, и что нелегко придётся не только Руагу. Одним своим появлением она внесла сумятицу в жизнь обитателей подземелья. Она поспешила сменить тему и ещё раз оглядела комнату. Полка-стол-кровать и маленький сундучок под кроватью.
   - Лана, а куда мне положить вещи, одежду?
   - Одежду Младшим выдают из кладовки, грязную сдают в прачечную, так что у тебя её будет немного. А в сундучок можешь положить самое нужное.
   Ия развязала мешок, который ей дала с собой Мина. В мешке оказались деревянный гребень, пара лент для волос, зеркальце, иголка с нитками, деревянная баночка с мазью от ссадин и порезов и набор для такате с чёрными и белыми бусинами. Ия с удивлением смотрела на набор. У неё никогда не хватало терпения для такате, и было странным, что Мина сочла его необходимым для дочери. Необычным был и подбор бусин. Мама любила говорить, что для своих рисунков ловит за хвост радужного змея, и дочь никогда не видела у неё чёрных и белых бусин.
   Но времени на размышление было мало, Лана уже приплясывала от нетерпения, и набор отправился в самый дальний угол сундука. Туда же последовали и остальные сокровища.
  
   Как только вещи были разобраны, маленькая проводница отвела новенькую в кладовую. Там грубая холстина коричневого одеяния Младшей сестры сменила лёгкое жёлто-зелёное платьице маленькой горожанки.
  
   Дни летели за днями, точнее периоды бодрствования сменялись периодами бодрствования, потому что светляки исправно разгоняли вечный мрак подземелий. Сперва Ия сильно тосковала о залитых солнцем улицах Камии, и о звёздном небе, о друзьях, особенно о Дине, но постепенно ей стало казаться, что всё это было в другой жизни у другой девочки. А у Младшей были бесконечные уроки - самоконтроля, древних языков, языков Бука и Изабе, уроки мудрости - и бесконечная работа. Она старалась избегать работ при кухне и уборки в общей комнате, но с удовольствием бралась за уборку в библиотеке. Сета, жена Учителя, управлявшая хозяйством мишан, жаловалась мужу, что Младшая слишком долго копается в библиотеке, но Учитель только посмеивался.
   - Пусть копается, - говорил он. - Знания никогда не бывают лишними. А до Книги Мудрых ей всё равно не добраться.
   С той же охотой девочка бралась за стирку. Ей нравилось ходить по полутёмным коридорам к подземному озеру. Этими переходами пользовались редко, от них уже рукой было подать до запрещённых тоннелей, и здесь жили только дикие светляки.
   Лабиринт запрещённых тоннелей манил Младшую, и она дала себе слово, что в один прекрасный период бодрствования, а скорее в один прекрасный период сна, она войдёт туда.
  
   Ие очень хотелось поучаствовать в сборе светляков, но собирать их ходили парами, и никто из мальчишек не хотел брать в пару новенькую-воображалу. Неожиданно ей на помощь пришёл Арх, которому как младшему из Старших чаще всего приходилось руководить сбором грибов.
   - Сестра моя, - ласково сказал он. - Я признаю, что был неправ, когда отказывался принять тебя в семью. Мне хотелось бы загладить перед тобой вину.
   Он говорил совершенно искренне, но Ия уже достаточно изучила самоконтроль, чтобы представлять, какими средствами достигается подобная искренность.
   - Я надеюсь, что Руаг согласится составить тебе компанию, - продолжал Арх.
   Руаг, который охотно согласился бы составить компанию изабскому шестикрылу или полиамскому крокодраку, лишь бы не прогневить Арха, молча кивнул и протянул девочке конец верёвки.
   Про себя он решил, что заставит её пожалеть о назойливости.
   Успехи Ии в самоконтроле были пока невелики, так что её голосу несколько не хватало искренности, когда она произносила положенные слова благодарности:
   - Благодарю тебя, Старший брат. Надеюсь, что я окажусь достойной оказанного доверия.
   Она обвязала верёвку вокруг талии, и улыбнулась Руагу:
   - Я готова следовать за тобой, брат мой.
   Не отвечая на её приветствие, Руаг поклонился Старшему:
   - Позволит ли мой Старший брат нам отправиться на Нижний этаж?
   Путь туда был длинным и утомительным, а обратный путь был ещё труднее. Более неподходящего маршрута для новичка нельзя было придумать.
   - Позволяю, - кивнул Арх, который как Старший должен был запретить такую экспедицию.
   Мальчик низко поклонился ему и приказал напарнице:
   - Следуй за мной.
   Ия едва удержалась от смеха. Как могла она не последовать за ним, если верёвка на поясе не оставляла ей выбора. Вот если бы она развязалась...
  
   Руаг шёл быстро, сбавляя скорость лишь для того, чтобы свериться с картой, которую он держал в руке. Девочке приходилось почти бежать за ним, придерживая двумя руками тяжёлый поднос для сбора грибов. Лопаточки, подвешенные у пояса, больно били по ногам.
   Они проходили один тоннель за другим, пропуская светящиеся россыпи на потолке и стенах. Наконец Ия не выдержала:
   - Почему мы пропускаем эти грибы?
   Её напарник чуть замедлил ход, и хотел было ответить колкостью, но, заметив чёрный нарост на потолке, остановился. Он взглянул на карту, и в голову ему пришла блестящая идея.
   - Хорошо,- сказал он. - Мы можем начать и отсюда.
   Он показал ей, как правильно повесить поднос на шею, чтобы руки оставались свободными, как следует лопаточками снимать со стены молодые грибочки, чтобы не повредить корешки, как пересаживать их с лопаточек на поднос.
   Пара грибов погибла прежде, чем юная грибница научилась осторожно пересаживать грибы на поднос. Удостоверившись, что светляки пересаживаются на поднос невредимыми, Руаг отошёл от неё на расстояние вытянутой верёвки.
   - Смотри,- предупредил он. - Видишь это чёрное пятно на потолке? Это бангера. Капля, упавшая с неё, разъедает всё, кроме камня. Если она упадёт на тебя, то разъест тело до костей. Не подходи к ней близко.
   Ия кивнула и занялась грибами. Руаг тоже занялся делом, время от времени поглядывая на верёвку, предусмотрительно разложенную прямо под бангерой. Вскоре, как он и ожидал, с бангеры сорвалась капля, которая пережгла верёвку.
   Он убедился, что его напарница увлечена грибами, и тихонько двинулся вперёд по тоннелю, который раздваивался всего шагах в десяти от него. Если верить карте, в одном из ответвлений находилась ниша, в которой он мог спрятаться от назойливой девчонки, чтобы хорошенько припугнуть её.
  
   Когда Ия подняла голову, её напарника на месте не было, а на полу лежал обрывок верёвки, испачканный какой-то гадостью. Прежде чем она успела понять, что случилось, эхо донесло до неё дикий крик. Девочка посмотрела на бангеру, вспомнив предупреждение Руага. С бангеры свисала капля, готовая вот-вот сорваться.
   Не задумываясь, она поставила поднос на голову, и поспешила на крик. Испачканный конец верёвки оставил на полу следы, так что Ия без труда нашла своего напарника.
   Он лежал в нише, его коричневый балахон был перепачкан той же жидкостью, что конец верёвки. Рядом на полу валялся испачканный обрывок карты.
   На потолке ниши красовалась бангера, с одного из её отростков свисала капля.
   Девочка поспешно выставила поднос над Руагом, и по подносу растеклась густая коричневая жидкость.
   От напарника, который выл, держась за прожжённое плечо, ожидать помощи не приходилось.
   Ия подняла карту, и поняла, что сок бангеры уничтожил как раз ту часть карты, которая была ей нужна.
  
   Руаг был на голову выше Ии, и, хотя Лут частенько шутил, что боится уколоться о кости Руага, он всё равно был тяжелее девочки. Отставив в сторону поднос, она попыталась оттащить пострадавшего в безопасное место, но не смогла. Кое-как с её помощью мальчик сумел отползти от ниши, но несколько метров до безопасного места дались им с таким трудом, что они оба свалились без сил.
   Отдышавшись, Ия оторвала полоску от балахона Руага, и, смочив тряпку водой из фляжки, попыталась стереть с напарника сок бангеры. Он снова забился и завыл от боли, и почти отшвырнул свою спасительницу.
   На счастье Руага, накануне вечером Ия во время затянувшейся "уборки" библиотеки откопала среди сваленных в дальнем углу книг рукопись на древнем языке. Почерк, которым она была написана, был далёк от совершенства, но едва девочка открыла её, как наткнулась на строчки "Дона торжествует, дворец Мары разрушен, а сама она исчезла бесследно...". Рукопись эта оказалась дневником Прилла, приведшего мишан в Убежище.
   Ия отбросила тряпку, которой она вытирала пыль с книг, и погрузилась в чтение.
   Прилл педантично записывал каждый вечер всё, что считал достойным упоминания, так что повествование о вещах совершенно удивительных перемежалось с описанием дел обыденных.
   Он начал вести свой дневник с исчезновения Мары.
   Никто не знал, что именно произошло между ней и Доной, но Мара пропала, и победительница начала устанавливать свои порядки.
   Несогласные исчезали из города, а на улицах замелькали фигуры в чёрном. Ирии и Стражи Покоя Доны усердно насаждали новые порядки, и весёлая шумная Камия превратилась в город молчаливой скорби. Прилл, хотя и не особенно любил шум и суету, почувствовал, что пора покидать город.
   - Эх, Мара, Мара. На кого же ты, госпожа, покинула нас. Видела бы ты, Мара... - проворчал он, пакуя книги.
   - Ты воззвал ко мне трижды, и я вижу, - услышал он женский голос, - но поделать пока ничего не могу. Я изгнана из этого времени и пространства, но придёт день, когда я вернусь. Один из твоих последователей окажет мне неоценимую услугу. Собери своих друзей и учеников, готовых следовать путём мудрости, и отведи их на север, к пещерам Марга. Там найдёте вы убежище.
   Голос замолчал, и ошеломлённый Прилл ущипнул себя за руку, чтобы убедиться, что не спит.
   Проснуться ему не удалось, а голос зазвучал снова:
   - Веди своих людей на север, Прилл, и помни, что придёт день, и я вернусь.
   Дальше в дневнике следовал список тех, кто пошёл вслед за Приллом на север, перечень того, что они унесли с собой, описание их побега из города и тяжелого путешествия к Маргу. За всё время пути, когда и люди, и животные страдали от холода, голода и жажды, не погиб ни один человек, ни одно животное. Прилл приписывал это чудо покровительству Мары, но запретил упоминать её имя без надобности. Так для мишан, как и для жителей Камии, Мара стала Неназываемой.
  
   Ия, с трудом разбирая полустёртые буквы, продиралась сквозь записи Прилла об основании убежища.
   "К полудню наш караван достиг каменистых предгорий Марга. Разбив лагерь, мы отправили три группы разведчиков на поиски входа в пещеры. Я боялся, что огонь привлечёт чьё-нибудь непрошенное внимание. Но женщины роптали и требовали разжечь хотя бы небольшой костерок, чтобы накормить детей горячей едой.
   Чтобы не слышать укоров, я лично отправился обследовать окрестности лагеря, и вскоре наткнулся на ровную каменистую площадку, с трех сторон укрытую камнями от любопытных взоров. Это место мне показалось безопасным, и через полчаса на площадке уже горел костер, возле которого сновали женщины.
   Наведя порядок в лагере, я принялся с нетерпением ждать разведчиков. Все три группы возвратились к ночи, не найдя ничего похожего на вход. Рыжая Мит, дежурившая у костра в этот вечер, принялась причитать, обвиняя меня в том, что я завёл их в эти края на верную смерть.
   - Глупая женщина,- сказал ей я. - Если мы не можем найти вход, значит, и наши преследователи не смогут найти вход, и убежище наше будет безопасным. Но мы пришли сюда по совету мудрейшей Владычицы, и она укажет нам вход.
   Я говорил это, чтобы подбодрить Мит, и измученных разведчиков, присевших к огню, но в голове моей раздался голос:
   - Тебе, любезный Прилл, мало указать, тебя носом ткнуть надо.
   Пламя неожиданно взметнулось вверх, и языки его слились в огромную руку, указывавшую на камень слева от меня.
   - Вы видели?- торжествующе закричал я.
   Но никто кроме меня ничего не видел. Я не стал ничего объяснять, а приказал отодвинуть камень.
   - Ни стыда у тебя, Прилл, не совести, - встряла немедленно Мит. - Люди ползали по горам весь день, у них даже ложку сил держать нет, а ты их камни двигать заставляешь!
   - Давайте, ребята, - сказал я, не обращая внимания на её трескотню. - Навалимся все дружно...
   Общими усилиями мы откатили валун с площадки. За ним, как и следовало ожидать, открылся вход в тоннели Марга."
   Наутро, оставив учеников охранять женщин и детей, Прилл вместе с надёжным спутником спустился в подземелье. Обязанностью последнего было отмечать на восковой дощечке пройденный путь, и нести запасные факелы. Ард, горбясь под тяжестью груза, шагнул вслед за Приллом в пещеру, но в первом же тоннеле они наткнулись на светляков. Ненужные факелы были тут же свалены на пол, и Ард поспешил за Приллом, с трудом успевая на бегу отмечать все повороты и развилки тоннелей.
   С набросков Арда началось создание первой карты. Мужчины, сменяя друг друга, день и ночь изучали тоннели. Прилл повел поселенцев под землю только тогда, когда тоннели вокруг будущих жилых помещений были тщательно изучены и нанесены на карту.
   Но оказалось, что не все умеют читать карту. После того, как все взрослые мишане провели полдня, выискивая в переходах пропавшую Мит, Прилл понял, что необходимо придумать что-то простое для поселенцев, но недоступное пониманию незваных гостей, случись им забрести в тоннели.
   Он отправился к подземному озеру и провёл в одиночестве три периода бодрствования и три периода сна. Там, без помощи Мары, или, по крайней мере, он так думал, Прилл разработал тайную стенопись, настолько простую, что Ие удалось понять и запомнить её с первого раза.
   И теперь, устроив поудобнее несчастного Руага, девочка принялась искать метки, нанесённые по приказу Прилла. Её поиски увенчались успехом. Две палочки, наклонённые влево, и одна, наклонённая вправо, к кружку, означали, что второй поворот направо и первый поворот налево выведут её к подземному озеру.
  
   Поворот направо, нет, не этот, следующий, теперь налево... Ия бежала со всех ног, и с трудом затормозила у самого озера рядом с дежурными прачками.
   Она попыталась заговорить, но голос изменил ей, и она почувствовала себя рыбой, беспомощно раскрывающей рот на берегу.
   - В чём дело, Младшая? Ты не хочешь с нами поздороваться? Или тебя не учили правилам хорошего тона? - голос Дины, жены Тина звучал ехидно, но Сета, взглянув на девочку, оборвала напарницу.
   - Ия, девочка, скажи нам, что случилось?
   Услышав в её голосе сочувствие и поддержку, Ия сумела неимоверным усилием вытолкнуть из себя слова:
   - Руаг... Бангера...
   Сета побледнела.
   - Дина, отправляйся за помощью. Я пойду, попробую перенести сюда Руага.
  
   Длинноногая Дина, бросив мокрое бельё в корзину, поспешила наверх за помощью, а Сета повернулась к девочке:
   - Где он? Показывай дорогу.
   Ия молча показала на пол, где тянувшийся за ней обрывок верёвки, обожжённый соком бангеры, оставил отчётливый след. Говорить она всё ещё не могла.
  
   Известие о том, что Руаг пострадал от сока бангеры, мгновенно облетело всю маленькую общину. Никто не мог поверить, что опытный сборщик грибов мог допустить такую оплошность. Больше всех негодовала Лана:
   - И куда он только смотрел?! Даже дети знают, что под бангерой стоять опасно!
  
   Ия жалела, что к ней вернулся дар речи, и ей пришлось придумывать историю:
  
   - Я так увлеклась сбором грибов, что не услышала, как он меня позвал. А он подумал, что я иду следом... Как нашла дорогу? Я посмотрела по карте...
  
   Сам Руаг ничего не говорил. Старый Чен, приковылявший на зов Дины, усыпил бедолагу. Это единственное, что он мог для него сделать. Никогда ни один мишанин, с тех пор как первые поселенцы обнаружили эту напасть, не проявлял такой беспечности и не страдал так жестоко, как Руаг. Чен сомневался, что сможет спасти ему жизнь, не говоря уже о руке.
  
   Руага отнесли в комнату для больных, туда же укрылась и Ия. Она чувствовала себя не так уж и плохо, но каждый встречный считал своим долгом спросить её о том, что случилось с Руагом и как она себя чувствует. Она успела по дороге к комнате для больных забежать в библиотеку, и прихватить с собой дневник Прилла. Она надеялась, что найдёт в дневнике что-нибудь полезное о бангере. Тишину комнаты нарушали только стоны Руага и неясные голоса несостоявшихся посетителей за дверью.
   Чен запретил беспокоить больных, и неусыпно следил за выполнением предписания, сидя в кресле у входа.
   К концу периода бодрствования поток любопытных спал, и старик задремал на своём боевом посту. Его храп был слышен даже через закрытую дверь.
   Неожиданно дверь приоткрылась, и в комнату проскользнула Лана.
   - Привет, Ия! Как ты? Я так за тебя волновалась! Я до сих пор не могу понять, зачем Руаг залез под бангеру? И как ты нашла дорогу? Если бы не ты, у него не оставалось бы никаких шансов! Ты молодец!
   Ия с трудом прервала её болтовню.
   - Хочешь мне помочь?
   - Конечно! - малышка подпрыгнула от восторга.
   - Сбегай в мою комнату и принеси баночку с мазью, которая спрятана под моей кроватью.
   - Бегу!
   Лана умчалась, и очень вовремя. Дверь, закрывшаяся за ней, открылась снова перед посетителями, которых не посмел бы остановить и Чен. Но гости не стали будить старика, а тихо вошли в комнату.
   Учитель присел на свободную кровать, а сопровождавший его Вит остался стоять.
   Девочка стояла, глядя на обоих снизу вверх, и чувствовала себя очень неуютно.
  
   - Скажи, девочка, куда вы с Руагом направлялись? - начал разговор Учитель.
   - На Нижний этаж.
   - Вот как? А Арх знал об этом?
   - Да, он разрешил нам отправиться туда.
   - Арх хорошо разбирается в свойствах материи, но мне всё чаще кажется, что ты, Вит, был прав, когда... Впрочем, это уже неважно. Следует отстранить его от руководства сбором грибов.
   - И я так думаю. Тем более что у нас есть задача как раз для него. Но об этом после. Продолжай, Младшая.
   - Мы долго шли, потом мы остановились. Руаг показал мне, как собирать грибы, и сказал, что следует опасаться бангеры.
   - Так-так. И что же случилось дальше?
   - А потом я так увлеклась сбором, что не услышала, как он меня позвал. Но ведь и мудрейший Прилл, когда впервые увидел светляков, так увлёкся...
   - Стоп. Вот отсюда поподробнее. Откуда ты знаешь о Прилле? Младшим о нём не рассказывают, - в голосе Учителя прозвучало удивление.
   Ия была рада тому, что разговор свернул в сторону от сбора грибов.
   - Вчера вечером, убирая в библиотеке, я нашла его дневник.
   - Дневник? Он был утерян много лет назад! Я только слышал о нём. Где ты нашла его?
   - В груде книг и рукописей, сваленных в дальнем углу.
   - Что интересного ты там нашла, кроме того, как он собирал светляков?
   - Я прочитала только начало. Я узнала, почему Ма... Неназываемую нельзя называть по имени.
   - Очень полезная информация. Надеюсь, она пойдёт тебе на пользу, - сухо заметил Учитель. - А почему ты никому ничего не сказала?
   - Мне и в голову не пришло, что это может быть кому-то интересно. Я думала, что там лежат ненужные книги.
   - Должно быть, он попал туда при Дуфине, которого изгнали из библиотеки за нерадивость. Похоже, что ни у кого из последующих библиотекарей не дошли руки разобрать его "наследство", - заметил Вит.
   - Где он? - строго спросил Учитель?
   - Дуфин? Первый раз слышу это имя.
   - Младшая, не пытайся уйти от ответа! Где дневник?
   - Вы на нём сидите.
  
   Учитель с неприличной поспешностью спрыгнул с кровати, и откинул одеяло. Под одеялом обнаружился свиток. Старик поспешно развернул его.
   - Невероятно! Это действительно он!
  
   Вит заглянул через его плечо, а потом с интересом посмотрел на Ию.
  
   - Ты действительно ЧИТАЛА дневник?
   Девочка смутилась.
   - Некоторые слова мне было трудно разбирать, и я чуть не пропустила запись о знаках в тоннелях ...
   - Знаки в тоннелях?- в один голос переспросили Вит и Учитель.
   - "Я нашла дорогу по карте", - передразнил девочку Вит. - Видел я эту карту, точнее то, что от неё осталось. Теперь-то я понимаю, как ты нашла дорогу. Кстати, где ты нашла такие яркие грибы?
   - Яркие? Самые обычные. Мы... Я собирала их, когда услышала крик Руага. Удивительно, что они выжили, потому что я два раза ловила подносом сок бангеры.
   - Ловила подносом?
   - Да. Чтобы добраться до Руага, мне надо было пройти под бангерой, с которой вот-вот должен был капнуть сок. Я взгромоздила на голову поднос с грибами и проскочила. А потом я ловила этим же подносом капли над головой Руага.
   - Ему очень повезло, что ты досталась ему в напарницы, - покачал головой Вит.
   - И тебе невероятно повезло, - Учитель снова обратился к Ие. - Если бы ты не прочитала записки Прилла, ты могла заблудиться в тоннелях и сгинуть там бесследно.
   - Но как бы я тогда исполнила пророчество?
   - Действительно, как? Эх, сказал бы я пару слов Руагу о его глупой выходке, но он наказал сам себя....
   - Руаг! Мы совсем о нём забыли.
   Учитель с тревогой склонился над спящим мальчиком.
   - Это чудо, что он до сих пор жив.
   - Учитель, - взмолилась Ия, - неужели ничего нельзя сделать?
   - Я никогда не занимался целительством, девочка, но боюсь, что ему уже ничто не поможет.
   - Может быть, в дневнике Прилла найдётся что-нибудь о лекарстве от сока бангеры?
   - Я пойду, почитаю дневник. Может быть, что-нибудь в нём и найдётся. Уж очень вовремя он отыскался. Пойдём, Вит. Думаю, что тебе стоит поговорить с Архом о действии сока бангеры на грибы.
   Уходя, они разговаривали вполголоса, но девочка расслышала обрывок их разговора:
   - Учитель, она права. Как бы она исполнила пророчество, если бы заблудилась? Я буду за ней присматривать.
   - Это здравая мысль, Вит. Но сдаётся мне, что за нею уже присматривают. И очень тщательно.
  
   Когда они ушли, в комнату снова пробралась Лана. На этот раз она держала в руках баночку с мазью.
   - Это для кого? Для Руага? Она ему поможет?
   - Это для моих ссадин. Я упала, когда бежала, и ободрала колени, но заметила только сейчас.
   Она обняла насупившуюся малышку.
   - Старый Чен уже сделал всё, что надо. Всё будет хорошо, не волнуйся.
   - Правда-правда? Я видела папу, он очень расстроен.
   - Поверь мне, всё будет хорошо. А теперь беги, пока тебя не хватились.
   Лана обняла её на прощание и на цыпочках выскользнула из комнаты.
  
   - Учитель сказал, что ему навряд ли что-то поможет, но хуже-то ему от этого точно не будет!
   Девочка сдвинула одеяло с плеча Руага, и остановилась, глядя на тугую повязку. Снять или хотя бы ослабить её Ие оказалось не под силу. Идея с мазью перестала ей казаться такой удачной.
  
   На глазах у неё выступили слёзы от сознания собственной беспомощности.
  
   - Мара, это слишком жестоко, - прошептала она. - Он хотел напугать меня, это правда, но ведь за глупые шутки нельзя наказывать всерьёз. Мара, пожалуйста, пощади его. Помоги мне, Мара! Пожалуйста, помоги!
  
   Она надеялась, что Мара ответит ей, как когда-то Приллу, но ответа не было. Подождав немного, она смазала сбитые колени маминой мазью, и легла спать.
   Сон её был беспокойным. Ей снилось, что в поисках Мары она блуждает по лабиринту комнат. Каждый раз, когда она открывала дверь, ей казалось, что она застанет там Мару, но каждый раз комната оказывалась пустой. Наконец, она услышала звук шагов. "Идёт", - с испуганной радостью подумала девочка, и... проснулась. Часы на стене показывали середину периода сна. К кровати Руага со всех ног ковылял старый Чен, за ним следовал Арх, неся в руках миску.
   Мальчик застонал, когда старый лекарь торопливо сорвал с него повязку и, стерев чистой тряпочкой остатки мази, которую он наложил у подземного озера, начал осторожно накладывать мазь из миски. Ия молча следила за ловкими руками старика.
   - Ну, вот и всё, - вполголоса сказал лекарь Арху, наложив новую повязку. - Теперь будет жить. Какое счастье, что Учитель нашёл в дневнике Прилла этот рецепт, а ты сумел так быстро добыть сок бангеры.
   Он поднялся и пошёл к выходу. Ия опустила голову на подушку, притворяясь, что спит, но долго притворяться ей не пришлось. Она мгновенно уснула, и безмятежно спала без всяких сновидений.
  
   Проснулась она оттого, что Чен бесцеремонно тряс её за плечо.
   - Просыпайся, соня! Период бодрствования уже давно начался. Вставай и отправляйся на занятия.
   - Как Руаг? - спросила девочка. Она боялась, что ночная перевязка ей приснилась.
   - Этот бездельник скоро поправится.
   Старик старался выглядеть суровым, но каждая морщинка на его лице лучилась от радости.
  
   Чен не ошибся. Мазь, составленная Архом по рецепту из дневника Прилла, оказалась чудодейственной. Через несколько дней только тоненький шрам на плече Руага напоминал о случившемся.
   Но если мальчик и хотел забыть об этом, Учитель ему не позволил. Ия так и не узнала, что сказал ему Учитель, но с тех пор у неё появился надёжный друг и защитник.
  
   Учитель освободил Арха от руководства сбором светляков и от некоторых других обязанностей, чтобы он мог больше времени уделять исследованиям свойств сока бангеры. Руага переселили к другим мальчикам, чтобы он не мешал своему Старшему соседу во время его занятий, столь важных для всей общины.
   Ия старалась избегать встреч с Архом, и ей казалось, что он делает то же самое. Зато с Витом девочка сталкивалась по несколько раз на дню. Он держал своё слово, и присматривал за ней.
   С одной стороны, ей льстила забота Старшего, с другой стороны, она собиралась навестить запретные коридоры, и лишнее внимание было ей ни к чему.
  
   И снова периоды бодрствования полетели один за другим. Учитель освободил её от всех поручений, но добавил занятий по древнему языку. Всё свободное от уроков время девочка пропадала в библиотеке, разбирая старые книги, и планируя поход в запретные коридоры.
   - Можно пойти туда ночью...- рассуждала она, раскладывая свитки по местам.
   Ия так задумалась, что не заметила, как произнесла последние слова вслух.
   - Куда это ты собралась?
   В глазах подошедшего Руага загорелось любопытство.
   - Да так, никуда...
   - В "никуда" в одиночку не ходят, особенно ночью.
   - Да не собираюсь я никуда.
   - Конечно, не собираешься. Ни за что не бери с собой фляжку с водой, небольшой запас еды, верёвку и запасную одежду.
   - Руаг!
   - И не думай, что я тебя отпущу одну. Тем более в запретные тоннели.
   - С чего ты взял...
   - А куда ещё ты могла собраться? Все мальчишки, когда попадают сюда, мечтают о запретных тоннелях. Некоторые даже пробираются туда.
   - И что?
   - Лут рассказывал, что Ли, когда был мальчишкой, ходил в запретный тоннель. Ты, наверняка, знаешь Ли, самого высокого из Старших.
   - С большой лысиной? У которого глаз иногда дёргается?
   - Он самый. Так вот, глаз у него дёргается как раз с тех пор, как он выбрался оттуда. Он сам не помнит, как он выбрался, и что он там видел. Когда его нашли, он даже не помнил, кто он такой. Только тогда лекарем был мудрейший Фес, Чен ему в подмётки не годится. Фес несколько месяцев возился с Ли, прежде чем тот вспомнил что-то. Но о том, ЧТО он видел, он вспоминать не захотел.
   - Прилл писал, что там обитает нечто странное. Подробнее я прочитать не успела. Но странное - не значит страшное.
   - А ты читала дневник?
   - Ну да. Ведь это я его нашла.
   - Ты?! Вот здорово!
   - Только я не весь его прочитала. Учитель отобрал, и теперь сам читает.
   - А мы-то голову ломали, почему он отправил тебя в библиотеку. Думали, что боится отпускать тебя с кем-нибудь. Арх говорит, что ты приносишь беду.
   - Ты тоже так думаешь?
   - Если бы я не пошёл с тобой, то не попал бы в такую переделку...
   Ия обиженно поджала губы.
   - Ну и уходи тогда.
   - Ага, я уйду, а ты побежишь собираться? Пообещай мне, что без меня никуда не пойдёшь.
   - Я никуда сегодня не пойду, честное-пречестное слово!
  
   И действительно, СЕГОДНЯ она ещё не собиралась идти. Вот завтра - другое дело.
  
   Весь следующий день ушёл у Ии на подготовку к походу. Она без особого труда раздобыла в кладовой запасную одежду, и длинную верёвку. Фляжка у неё осталась с памятного похода, наполнить водой её тоже было несложно.
   За ужином девочка украдкой спрятала в широкий рукав ломоть хлеба и кусок вяленой рыбы. Ей показалось, что сделала она это ловко, но жест этот не остался незамеченным для двух пар глаз, внимательно наблюдавших за нею.
  
   Когда три удара большого колокола оповестили всех о начале периода сна, Ия, как и полагалось Младшей, отправилась в свою комнату. Она легла в постель и задернула прикроватный полог, который должен был заслонять от неё свет светляков. Но засыпать она не собиралась, поэтому оставила щёлочку, через которую свет проникал к ней под полог, и достала из нашейного мешочка прядь маминых волос. Чёрный завиток послушно лежал на её ладони, и от него пахло мамой. Казалось, что Мина присела на край кровати.
   Смахнув набежавшую слезу, Ия убрала волосы обратно в мешочек, и решительно поднялась с постели. Набросив коричневый балахон, она подхватила заранее собранный мешок, и на цыпочках выбралась из комнаты. Девочка, затаив дыхание, прокралась мимо спален, общей комнаты, кухни... Наконец, она выбралась в тоннель, ведущий к подземному озеру. Здесь она вздохнула свободно, и пошла спокойным, размеренным шагом.
   Когда она подошла к озеру, из ближайшего тоннеля выскользнул Руаг.
   - Ну, ты и копуша! Я уже устал тебя ждать!
   - Руаг!
   Изумление Ии было настолько неподдельным, что Руаг рассмеялся!
   - Я же тебе сказал, что без меня никуда не пойдёшь.
   Он подхватил её мешок, и бросил ей верёвку:
   - Привязывайся.
  
   Ия завязала верёвку на талии, но узел затянула несильно, чтобы можно было при необходимости избавиться от незваного напарника. Руаг не заметил её хитрости, он доставал из мешка каменную пластинку, покрытую густым слоем жира. На пластинке восседал здоровый светляк.
   - Карты запретных коридоров не существует, а эта штука нам поможет вернуться обратно. Я буду отмечать на ней наш путь.
   - А светляк зачем?
   - А вдруг там светляки не растут? Никто же не знает, что там.
   Ия с уважением посмотрела на мальчика. Самой ей в голову не пришло, что запретные коридоры могут так сильно отличаться от тех, к которым она уже привыкла.
  
   - Идём скорей. Нам надо успеть вернуться в постели до утреннего колокола.
   Ия кивнула и поспешила за Руагом.
   В запретном коридоре они поменялись ролями. Впереди шла Ия, а за ней шёл её напарник, обременённый двумя мешками и дощечкой для письма. Он на ходу отмечал тонкой линией все разветвления и повороты, мимо которых они проходили. Широкая глубокая полоса отмечала их путь. Пару раз им послышались сзади шаги, но как только они останавливались, шаги замирали.
   - Странное тут эхо, - заметил Руаг.
   - Тут всё что угодно может быть странным, - отозвалась Ия.
  
   Прямо перед ними тоннель разделялся на три. Мальчик остановился, чтобы отметить развилку на дощечке, а Ия смело шагнула в левый тоннель. Через секунду оттуда донеслось:
   - Руаг, смотри, что это? Оййййййййййййййй...
   Раздался звук упавшего тела, верёвка рванулась и неподвижно обвисла. За спиной Руага снова раздались шаги, и в тоннель влетел Вит. Почти у самого входа в тоннель светилось "смотри, что это" - колония светляков, образующая светящуюся спираль. Обычно светляки растут, как попало, и в другой ситуации Руаг кинулся бы прямо к ним... Так, как сделала Ия.
   У самой стены прямо под спиралью зияло "Ойййййййййй" глубокого колодца. Верёвка, уходящая в него, красноречиво свидетельствовала о том, куда делась девочка. Руаг заглянул в колодец, но внизу царил беспросветный мрак.
   - Ия, ты здесь? - крикнул Руаг, и снизу до него донеслось звонкое "...деееесь...", но была ли это Ия или эхо, сказать было трудно.
   Вит тем временем вытянул из ямы верёвку Ии и привязал к ней свою. Он кивнул Руагу на яму.
   Руаг сбросил со спины мешки и наклонился к краю колодца.
   - Смотрите, Старший брат!
   Стенки колодца были изрезаны глубокими бороздками.
   Взглянув на них, Вит присвистнул:
   -А я-то гадал, как первым поселенцам удалось так быстро приспособить пещеры Марга для жизни. "Естественные лабиринты, выточенные водой..." Как же, естественные! Тот, кто проложил их, также как и этот, больше всего на свете боится воды.
   - Кто же это, Старший брат?
   - Скалогрызы.
   - Но ведь их не бывает! Это сказки для Младших!
   - Сказки? Нет, малыш. Это запрещённая магия. Запрещённая не потому, что маленького червяка-камнееда сложно увеличить, и не потому что гигантским червём сложно управлять. Он примитивен, и управлять им просто, а в случае чего его всегда можно уменьшить обратно довольно несложным заклинанием. Запрещённая потому, что червь может оставить после себя потомство, о котором вызывавший маг не будет ничего знать. Не хотелось бы мне встретиться даже с молодым скалогрызом. Чует моё сердце, что ждут нас внизу сюрпризы...
  
   Руаг впервые видел Старшего таким встревоженным.
   - Ох, уж эта упрямая девчонка! Что же нам делать?
   - Спускаться. Ты пойдёшь первым, я буду тебя страховать. Будь осторожен, мой мальчик.
  
   Проверив, что верёвка надежно закреплена на поясе, мальчик повесил дощечку со светляком на шею, и осторожно сполз в колодец. Он спустился на половину длины верёвки, когда свет над его головой на мгновение померк, потом вспыхнул снова. Это Вит наклонился над отверстием, чтобы начать спуск.
   Сначала ход шёл вертикально вниз, но затем плавно свернул в сторону. Под конец они просто поползли по узкому и низкому ходу. Только верёвка, вовремя натянутая Витом, спасла Руага от купания в подземном ручье, над которым ход неожиданно обрывался.
  
   В нескольких шагах от ручья они наткнулись на Ию. Радость от того, что они отыскали маленькую искательницу приключений целой и невредимой, сменилась беспокойством, когда при тусклом свете светляков-фонариков они увидели, что одежда её мокра до нитки, и девочка буквально дрожит от холода.
   - Руаг, посвети. Где у тебя её мешок? Не хватало ещё, чтобы она слегла после вашей прогулки.
   Ия поспешно выхватила из мешка сухую одежду.
   - Только вы не светите на меня, пока я буду переодеваться.
   - Ты похожа на мокрого цыплёнка, - пробурчал Руаг, - очень надо на тебя смотреть.
   - Да мы отвернёмся,- успокоил её Вит.
   - Пожалуйста, не светите!
   - Ладно, ладно. Мы пока посмотрим, куда скалогрыз ушёл дальше.
  
   Ход, оборвавшийся над берегом ручья, продолжился над другим его берегом. Оценив расстояние, на которое прыгнул скалогрыз, Вит опять присвистнул.
   - Ну и зверюга!
   Ия закончила переодеваться, и шёпотом спросила у своего напарника:
   - А Вит-то откуда взялся?
   - Ворвался в тоннель как бешеный зверь, когда ты полетела вниз. Мы с ним уже не ожидали увидеть тебя целой и невредимой.
   - Целой да, а насчёт невредимой я не уверена. Я себе столько синяков набила, что и сосчитать не смогу.
   - Так тебе и надо. В следующий раз будешь под ноги смотреть. Тоже мне, знаменитая искательница приключений.
   - В следующий раз я буду смотреть под ноги.
   - Тогда тебе что-нибудь свалится на голову,- откликнулся Вит. - Если уж ты отправляешься на поиски приключений, то должна всегда быть начеку, и не бросаться вперёд сломя голову. Если, конечно, не хочешь её на самом деле сломать. И учти, что прежде, чем отправляться куда-нибудь "в следующий раз", нам нужно вернуться назад в этот. Ход слишком крут, подняться по нему нам не удастся. К тому же, хотя этот ход и старый, нет никакой гарантии, что мы не наткнемся на самого скалогрыза.
   - Скалогрыза? Разве они не выдумка? - Ия не верила своим ушам.
   -Нет, не выдумка. И судя по ходу, в который ты упала, его размеры в справочнике Невероятных существ сильно приуменьшены.
   - Разве справочники ошибаются? - удивился Руаг.
   - Ошибиться может каждый, - уклончиво ответил Вит. - Будем надеяться, что это единственная ошибка в описании. Потому что в том же справочнике сказано, что скалогрызы не любят воду.
   - Почему?
   -Ия, я тебе потом объясню почему, а сейчас нам бы лучше выбраться отсюда. И чем скорее, тем лучше. Идём, - забрасывая на спину мешок, ответил Вит. За ним с двумя мешками зашагал Руаг. Последней плелась Ия, погружённая в свои мысли.
   Вит на ходу бурчал себе под нос, пытаясь вспомнить заклинание, превращающее гигантского скалогрыза в крохотного камнееда. Учитель Эрак говаривал: "Его надо обрызгать водой и трижды произнести заклинание. Вы должны с правильно произносить слова, даже если вас разбудят среди ночи. Потом вы поблагодарите меня". Тогда, много лет назад, ученики не могли понять, почему учитель так лютует из-за заклинания против невероятного зверя. Но зверь, вероятность встречи с которым считалась равной нулю, оставил вполне материальное доказательство своего существования. Теперь Вит был благодарен Эраку, потому что заклинание всплыло в памяти, стоило о нём подумать:
   -Чше ме да чше, - бормотал Вит, - Чше ме да чше.
  
   Неожиданно к журчанью воды и звуку шагов добавился странный треск.
   - Ложись, - скомандовал Вит, и плюхнулся в ручей. Руаг последовал его примеру. Ия, шедшая позади, на мгновение замешкалась. Она уже купалась в ручье, и запасной одежды у неё больше не было.
   В тусклом свете единственного светляка, захваченного ею, девочка едва смогла рассмотреть, как по стене поползли трещины. Потом стенка треснула окончательно, из неё вылетел камень. Он с грохотом врезался в противоположную стену тоннеля и разлетелся на маленькие кусочки. Каменный дождь пролился над головами Вита и Руага, пара осколков долетела и до Ии, пребольно стукнув её по рукам. Но львиная доля каменных брызг досталась скалогрызу, чья огромная голова высунулась из отверстия, образовавшегося в стене.
   Будь на голове глаза или нос, скалогрыз выглядел бы озадаченным, но у него был только рот, непропорционально маленький для такой большой головы. Если верить Справочнику невероятных животных, слюна склогрыза растворяла камень, превращая его в жидкую кашицу, которую скалогрыз впитывал всем телом.
   Справочник умалчивал о том, что произойдёт с человеком, если на него попадёт слюна, но Виту не хотелось проверять это на себе. Он приподнялся и, плеснув в скалогрыза водой, трижды произнёс:
   -Чше ме да чше.
  
   Вспыхнул яркий свет, раздалось негромкое шипение, и скалогрыз исчез.
   Вит поднялся на ноги. Вода ручьём текла с него в ручей, но он не замечал этого. Он не мог оторвать взгляд от того места, где только что был скалогрыз. Червяк по-прежнему был там, но разглядеть его было невозможно, потому что он стал, если верить Справочнику, размером с ресничку. А если не верить ему, то и того меньше.
   - ЛуЧШЕ МЕньше, ДА луЧШЕ, - повторил он. - Спасибо, Учитель Эрак.
   Руаг поднялся на ноги вслед за Старшим. Он посмотрел сначала на Вита, мокрого с ног до головы, потом перевёл взгляд на Ию.
   - И как это тебе удаётся всё время выходить сухой из воды? - спросил он, стуча зубами от холода.
   - Я просто подумала...
   - Ты подумала, что нам с Руагом стало жарко, и мы захотели искупаться?- вступил в разговор Вит.
   - Нет, я подумала, что я на безопасном расстоянии.
   - То есть кашу заварила ты, а на опасном расстоянии гуляем мы с Руагом? Ты не находишь, что это несправедливо?
   - Это несправедливо. Но я уже купалась в ручье...
   - И что, справедливость требовала, чтобы мы тоже искупались?
   - Нет, что Вы. Просто у меня больше нет сухой одежды, а нам идти ещё долго...
   - Мысль, конечно, здравая, но в следующий раз может оказаться, что идти дальше некому. Ты меня поняла?
   - Да, Старший брат.
   - А теперь, Руаг, давай-ка переоденемся.
   - Но мой мешок промок насквозь, Старший брат.
   - Зато мой - нет, потому что я держал его над водой. Лови, - с этими словами Вит кинул мальчику зелёную хламиду, вторую он достал для себя.
   Переодевшись, Вит с Руагом снова подхватили мешки, и двинулись в путь. Ия понуро плелась следом. Она устала и проголодалась, и мечтала об отдыхе, но Вит безжалостно подгонял её. Ему хотелось поскорее выбраться из этого места.
   Ручей соединился с другим, потом с третьим. Он становился всё шире и глубже, пока впереди не забрезжил свет.
   Вит выглянул наружу и присвистнул.
   - Я знаю это место. Мы вышли к западным склонам Марга. Вон там внизу на севере Бук, а вон там - знаменитые болота Хлепа.
   - А чем они знамениты, Старший брат? - спросил Руаг.
   - Тем, что попасть туда много легче, чем выбраться оттуда. То же самое, Ия, относится и к запретным тоннелям. Чтобы вернуться в Убежище нам надо либо преодолеть пик Вечного Покоя, либо спуститься вниз до Обходной тропы, которая выведет нас к Убежищу. Пик Покоя нам одолеть не под силу, придётся спускаться. Держи, Руаг, - он кинул мальчику конец верёвки, отвязанной на время похода вдоль ручья.
   - Теперь ты, Ия. Дай, я завяжу узел, - скомандовал Вит.
   - Я сама, - попробовала протестовать Ия, но Старший оборвал её.
   - Сама ты уже завязывала. На этот раз, если ты сорвёшься, синяками и мокрой одеждой не отделаешься. Готовы? Пошли.
   Ие никогда прежде не приходилось лазать по горам. Ноги её то и дело соскальзывали, теряя опору, замерзшие пальцы слушались плохо. Девочка несколько раз срывалась и повисала на верёвке, но тут же цеплялась за камень. Наконец она сорвалась с уступа, и закачалась на верёвке между землёй и небом. Точнее было бы сказать между небом и небом, потому что земля была далеко внизу.
   Ия взглянула вниз и у неё закружилась голова от страха. "Мара, помоги мне. Пожалуйста, Мара, помоги мне. Мара, я сейчас ухну вниз" мысленно позвала она.
   "Ухну вниз" повторила она, и с губ её сорвалось слабое "Ух".
   Шёпот её был подхвачен и усилен эхом.
   - Ух, - прокричало оно.
   - Ууух, - донеслось в ответ.
   Что-то закрыло солнце от Ии. Девочка, которая никак не могла оторвать взгляд от бездны под ногами, взглянула вверх. Прямо над ней парила огромная чёрно-серебристая птица. Ия видела такую птицу на картинке в Справочнике Невероятных Существ. Справочник утверждал, что птица Ух размером с дом, и может легко унести целого быка, но тут составители справочника явно преувеличили. Птица была не столь велика, но ей ничего не стоило поднять маленькую голодную девочку.
   Всего через какое-то мгновение Ия уже стояла на злополучном уступе, а в воздухе над ней с протяжным призывным уханьем кружилась её спасительница. Девочка замерла, боясь пошевелиться. Она не могла понять, почему ей показалось, что птица Ух зовёт кого-то, но когда в воздухе появились две чёрные точки, она поняла, что догадка её была правильной.
   Чёрные точки стремительно росли, и вскоре к первой птице присоединились ещё две. Обе вновь прибывшие были крупнее, и их уханье звучало степенно и строго, как будто на зов Младшего явились двое Старших.
   Руаг и Вит, вцепившиеся в скалу, когда их спутница закачалась на верёвке, с изумлением смотрели на птиц. Вит не слышал, чтобы птицы Ух нападали на людей. Но об этих птицах мало кто слышал. Учитель Эрак обмолвился как-то, что они намного больше, чем птицы, но упомянул мимоходом, говоря о Невероятных существах.
   - Вы живёте в камне, - ответил он на расспросы учеников, - и вам важно знать, как справиться с тем, с кем вы можете столкнуться. Так что повторите-ка мне лучше, что вы знаете о скалогрызах.
   Вит лихорадочно вспоминал, говорил ли учитель ещё что-нибудь, но его размышления были прерваны.
   Самая крупная птица подлетела к нему. Одним движением клюва перебив верёвку, птица Ух схватила его и понесла. Вит заметил, что две другие птицы подхватили его подопечных.
   Лететь над горами, когда клюв гигантской птицы держит тебя за шиворот, страшно, но интересно. Земля с высоты птичьего полёта кажется похожей на лоскутное одеяло, хотя ты и знаешь, что вон там зеленеют букинские рощи, а вон там вонзаются в небо отроги Марга. Ия почти жалела, когда птицы опустили их на каменистую площадку, а затем, описав круг над головами людей, снова взмыли ввысь.
   - Спасибо, - закричала она, - и помахала им рукой вслед. Она была уверена, что не последний раз видит этих великолепных благородных птиц. Словно в ответ её мыслям ветер бросил ей в лицо серебряное перо. Девочка бережно спрятала находку в нашейный мешочек.
   Минуту все стояли молча, глядя, как в небе тают три чёрных точки.
   Наконец Вит заговорил.
   - Уже светло, - сказал он, - это значит, что нас уже хватились. Хорошо ещё, что птицы принесли нас к самому входу в Убежище. Давайте-ка поторопимся.
  
   Вит был прав. Когда с наступлением часа бодрствования соседи по комнате хватились Руага, Лана обнаружила, что Ии нигде нет, и в довершении всего в комнате Вита нашли записку "Ушёл в запретные тоннели", поднялся переполох.
  
   Учитель, которому Ли, заикаясь и сбиваясь, сообщил обо всёх трёх пропажах, нахмурился:
   - Руаг там же, где и Ия, а Вит, скорее всего, там, где они оба. Иначе, зачем бы его понесло в запретные тоннели? Эта негодница у меня год будет дежурить только на кухне!
   Ворча и грозя всеми возможными карами Виту за потакание капризам малолетней безобразницы, Учитель достал дневник Прилла, который держали в руках и Ия, и Вит. Он положил дневник на середину стола, нарисовал мелом вокруг него магическую фигуру. В углах фигуры он поставил три свечи, произнёс заклинание и сконцентрировался, желая узнать, где находятся пропавшие.
   Над дневником сгустился молочно-белый туман, потом туман в середине стал прозрачным, и Учитель увидел в туманной рамке, как нестарый ещё мужчина в мантии Учителя выполняет обряд превращения камнееда в склогрыза.
   Потом изображение сменилось, и Учитель увидел, как в тоннеле от первого скалогрыза отпочковывается второй, совсем маленький.
   Изображение сменилось ещё раз, и Учитель увидел Ию, Руага и Вита, бредущих вдоль подземного ручья. Изображение Ии было слегка размытым, словно подёрнутым тёмной пеленой.
   На этом действие заклинания закончилось, и туман рассеялся.
   Учитель обессиленный опустился в кресло.
   - Хорошо ещё, что Вит с ними, - подумал он.
   Понять предупреждение дневника было несложно. Прилл использовал скалогрыза для строительства тоннелей, а после уменьшил его до первоначальных размеров. Он и не подозревал о том, какое страшное наследство оставил он своим потомкам. Кто знает, как расплодились скалогрызы, и не прогрызут ли они горы насквозь. Учитель Ролд, запретивший ходить в тоннели за подземным озером, что-то знал об опасности, но поступил неосмотрительно. Можно прятаться от скалогрызов, но однажды они прогрызут ход и в жилые тоннели.
   К тому же, дневник показал скалогрыза в ответ на вопрос о пропавших. Это могло означать только одно.
   - Ли, - позвал Учитель. - Собирай всех. Мы должны...
   Но длинное лицо помощника, вбежавшего в комнату, светилось от радости:
   - Учитель! Они идут! Втроём! Дежурный Гри прислал сообщение.
   - Откуда идут?
   - От входа в Убежище. Гри накормил их и прислал Младшего Лута с запиской. Они очень устали, Младшие падают с ног...
   - Когда добредут сюда, пусть явятся ко мне, - Учитель пытался сохранить сердитый вид, но у него это плохо получалось. После того, что показал ему дневник, он уже не надеялся увидеть их снова.
   Но когда герои явились к нему в кабинет, он посмотрел на них так, что ребята перепугались не на шутку. За эту ночь они насмотрелись всякого, но в эту минуту разгневанное лицо Учителя показалось им более страшным, чем безглазая морда скалогрыза.
   - Рассказывай, - приказал Учитель Виту, - про скалогрыза и про всё остальное.
   Руаг с Ией удивлённо переглянулись, а Вит принялся рассказывать обо всех приключениях прошедшей ночи.
   - В следующий раз, - закончил он свой рассказ, - отправляясь куда-нибудь в компании Ии, я возьму с собой справочник Невероятных существ. Кто знает, кого нам повезёт встретить...
   - М-да, - задумчиво протянул Учитель. - Надеюсь, что этот следующий раз будет нескоро. Я позабочусь о том, чтобы у тебя, моя красавица, - продолжил он, обращаясь к Ие, - не было ни сил, ни времени для поиска новых приключений.
   Ия вспыхнула и опустила глаза.
   - Твой рассказ, Вит, объясняет всё, увиденное мной. Точнее почти всё. Но об этом мы поговорим попозже. А сейчас вы можете пойти переодеться, позавтракать, и немного вздремнуть. Но после обеденного колокола Ия с Руагом должны явиться на занятия, а ты, Вит, придёшь ко мне. Наш разговор ещё не окончен.
  
   Вечером Учитель снова вызвал к себе Ию вместе с Витом и потребовал изложить ему всё, что произошло с ней в мельчайших подробностях. Девочка честно рассказала всё, утаив лишь одно маленькое происшествие. Падая, она оторвала от стены маленького светляка. Купание в ручье, заставившее Ию застучать зубами от холода, пошло светлячку на пользу, и он засветился ещё ярче. Его свет помог девочке разглядеть ручей и небольшую нишу в стене.
   Она шагнула к ней, держа светляка на вытянутой руке, и сразу почувствовала, как на неё обрушилась волна страха.
   Ия отпрянула, спрятав светляка в рукав, и оказалась в полной темноте. Но благодарность обитателя ниши была так велика, ощущение чьего-то доброжелательного присутствия было столь сильным, что страх перед темнотой, нахлынувший было на девочку, съёжился и исчез.
   Ия вспомнила мамины рассказы о сотворении мира. Когда Аста, Великая Мать, сотворившая свет и тьму, уснула, Верг, Великий Отец смешал тьму и свет, и создал из них всё сущее.
   Из ниши потянуло удивлённым одобрением.
   Но Великий Отец торопился, и перемешал их не слишком тщательно, поэтому в укромных уголках остались комки первозданной тьмы и первозданного света, так и не обретшие формы.
   Из ниши хлынула обжигающая волна безысходной тоски.
   Неужели там, в нише, тоскует Первозданная Тьма?
   Пришедший ответ не оставлял сомнения. Да, да, и ещё раз да.
   И тоскует она, мечтая слиться с Первозданным светом?
   Да, да, и ещё раз да.
   Но, тоскуя в этой дыре, она никогда не встретится со своей мечтой.
   Уныние.
   Ия тоже тоскует в тусклом свете светляков. Ей тоже хочется выбраться наружу, и она это сделает рано или поздно.
   Первозданная Тьма в нише заметалась между страхом перед светом обычным и надеждой на исполнение своей мечты.
   Девочка подумала о том, что в кожаный мешочек на шее не попадёт даже лучик света.
   Радость первозданной Тьмы не знала предела.
   Но поместится ли Тьма в мешочек?
   Возмущение Тьмы захлестнуло Ию.
   Не мешкая далее, Ия развязала мешочек, и через мгновение новая волна эмоций дала ей понять, что Тьма с комфортом устроилась, и мешочек можно завязывать.
   Девочка завязала мешочек, и достала из рукава светляка. Первозданная Тьма сидела в мешочке, свет ей больше не мешал.
   Но называть её каждый раз Тьмой, даже мысленно, Ие не хотелось.
   - Раз ты устроилась в мешочке рядом с завитком маминых волос, я буду звать тебя Завитком. Ты согласна?
   Тьме было всё равно, и с этой минуты бесформенная и безымянная Первозданная Тьма стала Завитком.
   Спустя несколько минут Ию нашли Вит с Руагом, но девочка ни словом не обмолвилась о своей находке ни своим спутникам, ни Учителю.
   В конце концов, ещё раз повторив свою угрозу о кухонных дежурствах, Учитель отпустил Ию спать.
   Ия добралась до своей кровати, плотно задёрнула полог, чтобы ни единый луч света не проникал во внутрь, и выпустила Завиток из мешочка, и тот убаюкал девочку ласковым ощущением покоя.
  
   Учитель сдержал своё слово, и Ия, добираясь до кровати, буквально падала с ног. Но как бы ей не хотелось спать, она обязательно задёргивала плотно полог и мирно засыпала под охраной Завитка.
   Стараниями Руага история о том, как Ия "не ходила в запретные тоннели" облетела всю общину, и Лана ходила за старшей подругой по пятам, требуя снова и снова рассказывать про птицу Ух.
   Учитель больше заинтересовался скалогрызом, и его интерес не был праздным.
   Старшие зачастили в запретные тоннели, и не только нанесли на карту множество новых ходов, но и расправились с тремя скалогрызами, один из которых подбирался вплотную к обитаемым пещерам.
   Скалогрызы не были единственной опасностью, подбиравшейся к мишанам. Ирии, взбудораженные звоном колокола, рыскали повсюду в поисках того, кто осмелился произносить запретное имя.
   - Скоро они объявятся в окрестностях Убежища, - сказал как-то Учитель Виту, - а нам нечего противопоставить им кроме пары предсказаний. Туманных предсказаний.
   - Да, ясность в этом деле не помешала бы. Может Ие ещё раз почитать Книгу Мудрых?
   - Пусть лучше читает учебники. Чует моё сердце, что ей недолго читать их осталось. А Книгу... Можно попробовать.
   Учитель поднялся со скамьи, на которой сидел, подошёл к стене, и снял с полки шкатулку, в которой хранилась Книга. Вопреки обыкновению, шкатулка открылась без всякого усилия, а Книга сама далась в руки и открылась на нужной странице.
   Нужной оказалась страница с очень странными инструкциями: "Вернуться в начало конца, открыть дверь в восьмиугольном зале, произнеся "Акобар, макабар, такабар", спуститься по лестнице Тысячи ступеней, рисовать Знак Призыва зелёным и произнести:
  
   Тебя не удержат ни время, ни стены.
   Явись нам, наездник волны белопенной.
   Тебя не удержат заклятий оковы,
   Явись в час нужды, верный данному слову.
  
   Слайду, когда явится, указать на его место".
  
   - Что это значит, Учитель? - спросил Вит, спешно переписывавший инструкцию. - Что за начало конца?
   Внизу страницы появилась приписка "И поторопитесь". Едва Учитель прочитал её, как Книга захлопнулась.
   - Начало конца, - задумчиво повторил Учитель. - Мы искали ясности, а получили ещё одну загадку.
   Позови-ка свою любимицу. Может ей Книга откроет что-нибудь.
  
   Ия, отрабатывавшая очередное дежурство по кухне, обрадовалась, увидев Вита. Его приход в неурочное время сулил избавление от мытья посуды. И надежды её оправдались.
   - Идём. Тебя хочет видеть Учитель.
   Ия вытерла мокрые руки и бросилась из кухни с такой скоростью, что Вит еле поспевал за нею. Только перед самым кабинетом Учителя она затормозила и вошла в комнату с серьёзным видом, подобающим Младшей сестре, вступившей на путь мудрости.
   - Дитя моё, возьми книгу в руки, - ласково предложил Учитель.
   Девочка взяла Книгу, и раскрыла её. Книга открылась на чистой странице, словно раздумывая, стоит ли ей разговаривать с Младшей, но через мгновение на белом листе проступили буквы, сложившиеся в насмешливые строки:
   "Кто под землёю ищет свет?
   Того, что ищешь, в Марге нет.
   По свету белому пошастай,
   Чтоб отыскать творенье Асты."
   Потом, помедлив немного, Книга добавила:
   "И перестань давать необдуманные обещания".
   Книга захлопнулась, оставив озадаченную читательницу наедине со Старшими.
   - Опять загадки..., - вздохнул Учитель. - Сперва "начало конца", теперь эта ерунда.
   - Расскажи-ка нам, что и кому ты обещала, - строго посмотрел на девочку Вит.
   - Никому и ничего, - честно ответила Ия, глядя ему прямо в глаза. Она ничего и не обещала Завитку, только выбраться на свет. Или обещала?
   - А начало чьего конца? Ма... Неназываемой?- спросила она, чтобы перевести разговор в более безопасное русло.
   - Хм... А что, может быть..., - Вит повернулся к Учителю. - Тогда "начало конца" - это развалины дворца в Камберле.
   - Да, я слышал, что среди чудес этого дворца была лестница Тысячи Ступеней, - кивнул Учитель. - Значит, мне надо отправляться в Камберл, и чем скорее, тем лучше.
   - Учитель, но Вы же не пойдёте туда один! - голос Ии дрожал.
   - Без тебя?- насмешливо спросил Вит, - А то у нас некому влипать в неприятности.
   Девочка покраснела и опустила глаза.
   Но Вит продолжал, и уже совершенно серьёзно:
   - Учитель, устами Младшей глаголет истина. От Убежища до Камберла три дня пути, и дорога эта достаточно опасна. Вы должны выбрать себе надёжных спутников.
   - Мы поговорим об этом вечером на совете Старших. Младшая, ты свободна.
   Ия поспешно вышла, и, возвратившись на кухню, едва не перебила всю посуду, размышляя о том, как ей попасть в Камберл.
  
   Вечером собрание приняло решение, что с Учителем отправятся Вит, Шаэль, Гри, Тин, Ли и Арх. Остальные Старшие останутся охранять Младших и Убежище.
   Старшим над оставшимися Учитель назначил старого Чена.
   Было решено, что путешественники пойдут под видом паломников, идущих в святилище Доны. Они будут двигаться ночью, потому что яркий дневной свет будет слишком резким после света светляков.
   К счастью, плащи паломников отличались от мантий мишан только цветом и наличием капюшонов, так что перекрасить и окапюшонить семь мантий можно было и за три дня. За это же время нужно было собрать и всё остальное, необходимое в дорогу.
   Поэтому выход был назначен на начало периода сна через три дня.
   Сета посадила за шитьё всех немногочисленных женщин. Уходящие Старшие согласовывали с остающимися изменения в программе занятий. Вездесущая Лана плакала на плече у Ии:
   - Отец разговаривал с Ченом. Сказал, что надо принять меры, на случай, если они не вернутся...
   - Они обязательно вернутся, солнышко. Обязательно. Но дорога полна неожиданностей. Учитель мудр и предусмотрителен. Поверь мне, всё будет хорошо.
   - Я веееерю, - всхлипывала Лана, - я хочу с ними.
   - Я тоже хочу с ними, - честно призналась Ия. - А на кого же ты бросишь маму?
   Лана задумалась.
   - Вытри слёзы, солнышко. Твоим маме с папой и так тяжело, не огорчай их своими слезами. Пойдём, поможем красить мантии.
  
   Ия неслучайно повела Лану к чану с краской. Сета, дежурившая у чана с краской, отвлеклась, отвечая на вопросы дочки о том, как и из чего сделана краска, сколько времени нужно ткани, чтобы прокраситься как следует. Этого хватило, чтобы к семи красившимся мантиям добавилась восьмая, к которой Ия за ночь пришила капюшон.
   Тем же способом два дня спустя Ия достала свой новый плащ. К этому времени она собрала всё, что хотела взять с собой в дорогу. Оставалось только придумать, как заставить "паломников" взять её с собой.
   Проситься напрямую было бесполезно. Учитель, глядя на Ию, во всеуслышание объявил, что не возьмёт с собой никого из Младших.
   Но не возьмёт из Убежища. Если ей удастся пройти следом за ними достаточно далеко, они не посмеют отослать её обратно. Им придётся взять её с собой.
   Вот только как укрыться от бдительных глаз Руага?
   Эта задача казалась неразрешимой, но её невольно помог разрешить Чен.
   Едва путешественники покинули Убежище, он сказал:
   - Никогда ещё такой многочисленный отряд не покидал Убежище. Я надеюсь, что они благополучно доберутся до Камберла и вернутся обратно. Но если кто-нибудь из них попадёт в руки ирий...
   Дина заголосила:
   - На кого ж они нас покинули...
   - На меня. И на семерых Старших.
   Сета обняла плачущую женщину, успокаивая её, а Чен продолжал:
   - Мы должны быть готовы к тому, что в Убежище ворвутся ирии. У нас будет достаточно времени, чтобы укрыться в запретных тоннелях, когда они появятся у входа. Но мы должны позаботиться о книгах, чтобы они не достались врагу. Все книги должны быть немедленно переправлены в надёжное место. Ванс, Ард, берите Лута и Руага и отправляйтесь на поиски подходящей пещеры.
   Лян, Бак, вы с остальными Младшими будете паковать книги.
  
   - Старший Ард, пожалуйста, возьмите меня с собой, - попросила Ия.
   - А заодно и Справочник невероятных существ? У нас слишком мало времени, чтобы тратить его на тебя, - ответил Старший.
   Девочка не сомневалась в ответе. Ард был дружен с Архом, и верил всему, что говорил его друг.
   - Не грусти, Ия. Мы ещё погуляем с тобой по запретным тоннелям, - подбодрил её Руаг.
   - Хорошо, не буду. И ты не скучай без меня.
   - Скучать мне точно не придётся. Всё, мне надо бежать. Счастливо оставаться.
   - Счастливого пути.
   Ия весело помахала рукой Руагу. Он помахал ей в ответ, и скрылся за поворотом тоннеля. Он не знал, что они прощались не на день, и не на неделю.
   Проводив Руага, Ия отправилась в свою комнату. Она набросила на себя плащ, подхватила свой мешок, и поспешила к выходу из Убежища, оставив на видном месте записку: "Простите, что я ушла в Камберл, но так надо. Ия"
   Беглянка опасалась, что её остановят дежурные, но они были увлечены разговором:
   - Если бы я был помоложе, - вздыхал Раф.
   - Если бы я был постарше, - в тон ему вздыхал Ларт.
   Им, вздыхавшим о том, что Учитель не взял их с собой, не приходило в голову, что кто-то может отправиться в Камберл самовольно.
   Девочка на цыпочках прошла у них за спиной и выскользнула из пещеры. На мгновение она замерла на месте, любуясь звёздным небом. Как давно она его не видела!
   Но времен любоваться звёздами у неё не было. Старшие ушли далеко вперёд, так что света их факелов уже не было видно. Чтобы догнать их, ей надо не бежать, а лететь...
   Кстати, это идея. Ие вспомнился стремительный полёт над Маргом. Она достала из мешочка серебристое пёрышко, подула на него и тихонько позвала:
   - Ух, помоги мне, пожалуйста.
   Прошло немного времени и над головой девочки зашумели могучие крылья, и раздалось протяжное и немного насмешливое:
   - Ууух?
   Ия попыталась обнять птицу, но с тем же успехом она могла пытаться обнять ствол старого дуба.
   - Ууух? - птицу позабавила попытка девочки.
   - Помоги мне догнать Старших, пожалуйста. Они идут в Камберл.
  
   Птица присела, пытаясь стать пониже, и девочка по крылу вскарабкалась ей на спину. Она обняла птицу за шею, и они взлетели. Холодный ветер сбросил капюшон с головы девочки и играл её волосами, а ей хотелось от восторга петь. И когда внизу показалась вереница огоньков, медленно ползущая по равнине, девочка почувствовала одновременно радость и разочарование. Ей хотелось бы, чтобы полёт длился вечно.
   - Вот они, - прокричала она птице.
   - Ух, - ответила птица, но снижаться не стала.
   - Мы догнали их. Спускайся, - попыталась приказать Ия.
   - Уу, - отказала птица. Они пролетели над огоньками, и оставили их далеко позади. Они летели всё дальше и дальше, и восторг потихоньку уступил место тревоге и усталости. Девочка замёрзла и хотела спать, руки её затекли, и она чувствовала, что вот-вот упадёт.
   - Птичка, милая, - взмолилась она, - я больше не могу. Я сейчас упаду.
   - Уххх, - ответила ей птица. В этом ухххе девочка расслышала ласковое "потерпи".
   Но прошла ещё целая вечность прежде, чем птица опустилась в гнездо. Она помогла своей наезднице спуститься, и девочка без сил опустилась на мягкие перья, которыми было выстлано гнездо. Ух устроилась рядом, укрыв её крылом, и Ия заснула так сладко, как никогда не спала в уютной спаленке отчего дома.
   Ей снова снилось, что она блуждает по лабиринту. Каждый раз комната оказывалась пустой, но с каждой комнатой возрастала уверенность, что Мара где-то рядом. Наконец она вошла в комнату, стены которой были затянуты алым шёлком, расшитым золотыми львами. Посреди комнаты спинкой к девочке стояло большое кресло. В кресле кто-то сидел, но высокая спинка кресла скрывала сидевшего от глаз Ии.
   - Мара, - попыталась крикнуть девочка, но проснулась.
  
   Солнце стояло уже высоко, и птицы рядом не было. Девочке перелезла через край гнезда, сплетённого из стволов молодых деревьев, и очутилась на ровной площадке правильной шестиугольной формы. Ия подошла к краю площадки, и посмотрела вниз. Голова её закружилась от увиденного, и девочка поспешно отошла к середине площадки. Западный склон Марга, о спуске по которому она не могла вспоминать без содрогания, выглядел пологой лестницей по сравнению с отвесным обрывом, которым заканчивалась площадка. Казалось, что кто-то гигантским ножом отсёк от скалы всё лишнее.
   Такими же обрывами заканчивались три другие грани. Ещё две грани примыкали к скале, возвышавшейся над площадкой. Ух устроила своё гнездо там, где каменные стены, смыкаясь, защищали его от ветра. От дождя, снега и палящего солнца гнездо защищал каменный козырек, нависавший прямо над гнездом.
   Девочка с удивлением заметила каменные ступени, высеченные в одной из стен. Ия не удержалась от соблазна подняться по ступенькам. Лестница привела девочку её на такую же ровную шестиугольную площадку. Площадка была меньше нижней, зато в скале было высечено широкое каменное кресло. Рядом с ним грозным стражем замер каменный лев.
   Ия подошла к статуе, ласково провела рукой по вздыбленной гриве.
   - Не скучно тебе здесь стоять? - участливо спросила она. - Ты стоишь здесь, чтобы сторожить кресло? Ты не будешь возражать, если я здесь посижу?
   Лев возразить ей не мог, даже если бы захотел, и девочка смело опустилась в кресло. Она ожидала, что оно окажется холодным и жёстким, но в нём было удобно, и даже уютно.
   Из него открывалась панорама, от красоты которой захватывало дух.
  
   Глядя на Камию, Ия вспомнила дом, аромат яблок из отцовского сада и вкус тающих во рту пирожков, которые они с Титаном таскали с кухни тайком от мамы. У неё потекли слюнки, но ни яблок, ни пирожков в её дорожном мешке не было. В нём лежало несколько пресных лепёшек, пара вяленых рыбёшек из подземного озера, небольшая головка сыра и четыре луковицы. Это всё, что удалось добыть за три дня тайных сборов.
   С грустью оглядев скудные запасы, девочка выудила из того же мешка ножик, завёрнутый в чистую тряпочку, отрезала сыр, завернула его в лепёшку, а остальную снедь убрала обратно. Потом она наскоро всполоснула лицо и руки водой из фляжки, и принялась за еду.
   Как ни старалась девочка растянуть трапезу, сыр с лепёшкой закончились быстро. Ия вздохнула и повернулась к статуе:
   - Тебя, лёва, здесь никто не кормит? - спросила она. - А что ты ешь? Песок ешь?
   Девочка подхватила пригоршню песка и принялась "кормить" льва песком так же, как дома "кормила" своих кукол.
   Досыта накормив зверя, она капнула в его оскаленную пасть воду из фляжки.
   - Ну вот, это другое дело, - весело сказала она, и снова погладила каменную гриву. Грива показалась ей более мягкой, чем в первый раз, но удивиться этому девочка не успела, потому что снизу донеслось призывное уханье.
   - Пока, лёвушка, - крикнула Ия, сбегая по ступенькам.
   Птица радостно заухала, увидев девочку.
   -Здравствуй, Ууша, - откликнулась та. - Ты прилетела за мной?
   Вместо ответа птица мягко, но настойчиво подтолкнула девочку к стене. Ия подошла к скале, но ничего, достойного внимания, там не увидела.
   - Тут ничего нет, - повернулась она к птице, но птица была неумолима.
   - Уух,- потребовала Ух.
   Девочка вздохнула и принялась тщательно изучать скалу. Пару раз она пыталась прервать поиски, но обе попытки были пресечены строгим уханьем.
   Ия уже собиралась взбунтоваться, когда обнаружила контур маленькой ручки, вырезанный в камне. Вырезан был он так хитро, что, глядя сверху или сбоку, заметить его было невозможно. Девочка приложила свою руку к каменной ладошке.
   Раздался мелодичный звон. Слева от ладошки в скале открылась дверь.
   Маленькая исследовательница смело шагнула вперёд, и дверь бесшумно закрылась за её спиной.
   Ия оказалась в большой комнате, от стен которой исходил неяркий тёплый свет. В комнате царил беспорядок, как будто в комнате шло сражение или кто-то в сердцах швырял вещи об пол. Рассыпанные фрукты и разбросанные осколки посуды подтверждали это предположение.
   Девочка не сомневалась, что в комнате этой никого не было со времён изгнания Мары, но фрукты пахли так, словно их сорвали с дерева всего несколько минут назад. Ия не удержалась, подняла с пола яблоко и надкусила его.
   Сад Тита был одним из лучших в Камии, но никогда ещё Ие не доводилось пробовать таких сочных и ароматных яблок.
   С наслаждением грызя яблоко, Ия продолжала оглядываться по сторонам.
   У самого входа на полу валялось порванное рубиновое ожерелье. Широкую скамью покрывал небрежно брошенный дорожный плащ.
   Под скамьёй лежала опрокинутая на бок большая корзина, в которой когда-то лежали игрушки. Сейчас в ней осталась только пара серебряных колокольчиков. Остальные игрушки лежали там, куда они выкатились из перевёрнутой корзины. Будь девочка чуть помладше, она не смогла бы отойти от них, но сейчас Ия лишь мельком глянула на все эти удивительные погремушки, колокольчики, расписные кубики её и двинулась дальше вглубь комнаты.
   Под столом валялась бывшая когда-то белоснежной скатерть, на которой отпечатались чёрные следы. В складках скатерти что-то блеснуло.
   Девочка нагнулась и выудила из-под стола маленький золотой колокольчик. Он зазвенел так звонко и весело в её руках, что Ия не смогла положить его на место.
   С колокольчиком в одной руке и яблоком в другой Ия направилась к выходу. По дороге она остановилась перед скамьёй и, положив свою добычу, подняла и примерила чёрно-серебристый плащ. Он доходил ей до самых пят, а капюшон сползал на глаза, но плащ показался девочке таким уютным, что снимать его не захотелось.
   Путаясь в длинных полах плаща, она сделала несколько шагов, и почувствовала, что с плащом происходит что-то странное. С каждым шагом он становился всё короче, всё удобнее, и успокоился только тогда, когда пришёлся ей впору.
   В чудесном плаще, держа в руках колокольчик и яблоко, Ия подошла к выходу. Она легко нашла контур детской ладошки, и приложила к нему руку.
   Перед нею с тем же мелодичным звоном отворилась дверь, и ...
   Амифина, внимательно слушавшая рассказ Ии и сочувственно ахавшая и охавшая в нужных местах, оторвалась от своего рукоделья и внимательно посмотрела на девочку:
   - Скажи мне, дитятко, а что ты почувствовала, когда приложила руку к нарисованной ладони? Обжигающий холод?
   - Нет, тётушка Ами. Она была удивительно мягкой и тёплой, как будто я коснулась маминой руки.
   - Странно, очень странно... Малышка Мина была чёрненькой,- пробормотала Ами, обращаясь больше к себе, чем к своей собеседнице.
   - У мамы чёрные волосы. А у меня светлые, - не раздумывая, ответила Ия.
   - А при чём тут твоя мама? - Ами пристально смотрела на девочку, словно пытаясь отыскать в её лице чьи-то знакомые черты.
   - Её зовут Мина. Красивое имя, правда?
   - Красивое. И редкое...
   Балаболка помолчала, собираясь с мыслями, а потом продолжила расспросы:
   - А кто её родители?
   - Я не знаю. Мама никогда не говорила о них. Я знаю только, что она родом с Изабе. Она упоминала остров Зане...
   - Зане? Если бы только мы смогли ...
  
   В этот момент Слайд постучал в дверь, прервав их разговор на самом интересном месте, и Ие так и не удалось узнать, что именно хотела узнать Амифина.
  
   - Маленькая госпожа, - позвал Слайд. - Поспешите, мы выходим из камня.
   - Беги, - тётушка Балаболка отложила своё рукоделие и обняла девочку.- Мы ещё поговорим с тобой, моя милая.
   Дверь красного дерева распахнулась перед Ией, за ней отворилась золотая, и девочка вбежала в красно-золотую комнату.
   Она уселась в львинолапое кресло, и тут же перед ней возникла золотая рама причудливой формы, украшенная рубинами. Глядя на неё, Ия вспомнила закрученные раковины, которые отец привозил из плаваний.
   Рама была пустой, и Ия удивлённо посмотрела сквозь неё.
   - Скорее обведи раму Камнем Силы, - прошептал ей на ухо Слайд. - Иначе мы пропустим увлекательное зрелище.
   Пропускать зрелище Ие не хотелось, и она старательно обвела камнем все раму, не пропуская ни одного завитка.
   Внутри рамы заклубился туман, затем туман рассеялся, и девочка увидела серые скалы, тесно обступившие маленькую песчаную бухту. Волны лениво лизали песок в тщетной попытке добраться до беломраморной беседки, стоящей на берегу. Беседка была увита ветками колючего плюща, так что мрамора было почти не видно сквозь зелень.
   - Слайд, что это за беседка?
   - Это, маленькая госпожа, и есть та самая засыпальня, которой в Камии пугают маленьких детей.
   Неподалёку от берега покачивалась на волнах большая чёрная лодка, в которой сидели фигуры в чёрном.
   - Ирии! - воскликнула Ия.
   - Да, ирии. Они привезли сюда детей, уложили их в засыпальню и положили в изголовье охапки чёрных маков. А сами отплыли подальше, чтобы не вдыхать смертельный аромат.
   - Неужели мы опоздали?
   - Нет, маленькая госпожа. Мы успели вовремя. Смотрите.
   Ия увидела, как из скалы прямо напротив засыпальни появился нос корабля. Слайд был прав. Было бы обидно не увидеть, как корабль Мары величественно и неторопливо выплывал из камня.
   В раме мелькнули изумлённые лица ирий. Им оставалось только наблюдать, как корабль, словно нож сквозь масло, прошёл сквозь засыпальню, оставив за собой развалины, похожие на те, что Ия видела в Камберле.
   Изумлённая девочка не могла отвести взгляд от руин, но смех невидимки вывел её из оцепенения.
   - Давно я не видел таких забавных лиц. Наверное, с тех пор, как мы с Марой путешествовали на Изабе. Интересно, - добавил он, мгновенно посерьёзнев, - интересно, что ты собираешься делать с девочками, которых мы забрали из засыпальни.
   - Забрали?
   - Неужели Вы подумали, что корабль раздавил их? Плохо же Вы обо мне думаете!
   - Слайд, я очень хорошо о тебе думаю. Но где же девочки?
   - В трюме, маленькая госпожа. И маки там же.
   - Девочки, наверное, очень испугались, когда очутились в трюме?
   - Нет. Они уже спят, и придётся приложить усилия, чтобы разбудить их. Скорее обводи раму, и пойдём на палубу.
   На палубе уже толпились Старшие, с восторгом и изумлением смотревшие на море.
   Большинство из них, включая Учителя, никогда прежде не покидали пещер Марга и знали о "верхнем" мире только из книг и рассказов разведчиков.
   Но и Тин, и Гри, частенько наведывавшиеся в Камию, не могли оторвать глаз от воды за бортом.
   - Тари,- Ия подбежала к Учителю. - Учитель,- поправилась она,- в трюме девочки из засыпальни.
   - Девочки?- Учитель не поверил своим ушам.
   - Да, корабль забрал их из засыпальни вместе с чёрными маками.
   - Чёрные маки, - старик покачал головой. - Если бы с нами был Арх, он прочитал бы тебе целую лекцию о губительных и полезных свойствах этих цветов.
   - Полезных?!
   - Да, девочка моя. Ножом можно отрезать хлеб или убить человека, аромат чёрных маков может облегчить страдания больного или усыпить его навсегда.
   - Но я не хочу, чтобы девочки засыпали навсегда! - В голосе Младшей прозвучало нетерпение.
   - Значит, кто-то должен спуститься в трюм, - мрачно заметил Шаэль. - И этот кто-то должен быть достаточно лёгким, чтобы мы смогли вытащить его, когда он заснёт, надышавшись маками.
   - Но ирии же как-то положили их в засыпальню, и при этом никто из них не заснул. Я видела их лодку!
   - Да, Арха с нами нет, - продолжал Учитель. - Но я и без Арха знаю, что масло, добываемое из плодов полиамского масляного дерева, нейтрализует действие мака. Если пропитать ткань этим маслом, то можно безнаказанно гулять в зарослях мака. Минут пять, но можно. Жалко, что у нас нет этого масла.
   - У нас нет, - возразила Ия. - Но у тётушки Балаболки есть, мне кажется, всё на свете.
   - И где же живёт эта чудесная тётушка? - поинтересовался Тин.
   - О, совсём недалеко. В каюте на носу, - ответила Ия.
   - Тогда сбегай к ней, и узнай, - приказал Вит.
  
   У тётушки Балаболки, а точнее в запасах Мары, действительно было всё, что могло понадобиться. Отыскалось, хотя и не сразу, масло. В придачу Амифина пожертвовала для спасения детей шёлковый ало-золотой платок. Когда Ия вернулась с платком и флакончиком масла, на палубе уже лежало несколько мотков верёвки, любезно предложенных Слайдом, а Старшие продолжали спор о том, кто рискнет спуститься в трюм.
   - Должен пойти сильный, который сможет поднять девочек, - настаивал Шаэль, который из-за своего маленького роста и худосочности выглядел самым лёгким из Старших.
   - Должен пойти самый лёгкий, - возражал Ли, глядя на остальных сверху вниз.
   - Должен пойти самый ловкий, - утверждал Тин.
   Ни Вит, ни Учитель не принимали участия в споре, ожидая возвращения Ии.
   - Я самая лёгкая и самая ловкая, - заявила девочка, прервав затянувшийся спор. - Я и спущусь в трюм.
   Спорщики смущённо замолчали, а Вит потрепал девочку по голове.
   - Ну уж нет, Ийка, - сказал он. - Нам уже достаточно спящих девочек. Я постараюсь не заснуть. Давай сюда платок.
   Он подошёл к Учителю, и старик обнял его.
   - Береги себя, Вит, - сказал он, - и постарайся не заснуть. И да хранит тебя Неназываемая.
  
   Привязав к поясу верёвку и укутав лицо промасленным платком, Вит спустился в трюм.
   Он ловко начал обвязывать девочек верёвками. Обвязав девочку, он дёргал за верёвку, и её через открытый люк вытягивали на палубу. С пятью девочками он справился легко, шестую отправил наверх с небольшой заминкой, а седьмую он уже обвязывал с неимоверным трудом, сражаясь с одолевавшей его сонливостью.
   Вытащив седьмую девочку, Тин наклонился к люку и крикнул:
  
   - Эй, Вит! Там ещё кто-то остался?
   Но ответа не последовало.
   - Вит?
   Тин и Гри переглянулись, и схватились за верёвку. В три счёта они вытянули на палубу крепко спящего Вита.
   Ия, бросилась к Виту и принялась изо всех сил тормошить его.
   - Не трать понапрасну силы, - раздался у неё над ухом голос Слайда. - Так ты его не разбудишь. Он проснётся сам.
   - Когда?
   - Завтра. Или послезавтра. Вот если он не проснётся и послезавтра, тогда придётся его будить. Меня больше интересует другой вопрос. Куда мы теперь поплывём?
   - Как раз на этот вопрос я могу ответить легко. На Изабе.
   - Что ж, - задумчиво протянул невидимка, - неплохой выбор. Там мы сможем избавиться от девочек и пополнить запасы воды и продовольствия.
   - Избавиться от девочек?
   - Мы спасли их, но это не значит, что теперь всю жизнь мне придётся возиться с ними.
   - Слайд, а ты уверен, что мы спасли ТЕХ девочек? Среди них нет Ланы, а Камень показал мне тогда, что ирии готовили её к служению Доне.
   - Боюсь, что он обманул тебя. Мара не раз говорила, что Камень Силы скорее существо, чем вещество. Он коварен. Если ты не подчинишь его, он найдёт способ подчинить тебя.
   - Подлый обманщик, - возмутилась девочка.
   - Если бы не он, мы до сих пор не выбрались бы из подземелья. Не брани его, или он на тебя обидится. Без него мы далеко не уплывём. Ты ведь хочешь на Изабе?
  
   Ия очень хотела на Изабе. Убедившись, что Слайд уложил спящего Вита в спальне за серебряной дверью, девочка снова отправилась в алую комнату, где забралась с ногами в большое кресло. Она достала из мешочка Камень Силы и внимательно посмотрела на него. Белая шелуха уже совсем ободралась и только кое-где на нём остались белые точки.
   - Думаешь, если я маленькая, то меня можно обманывать?! Больше не выйдет! Ты будешь слушаться меня!
   В ответ раздался сдавленный смех. Если бы Ия не знала, что смеётся невидимка, то подумала бы, что смеётся сам Камень.
   - Хватит смеяться, - возмутилась она. - Давай сюда доску.
   - Слушаюсь и повинуюсь, маленькая госпожа, - со смехом ответил Слайд.
   Золотая доска немедленно появилась в воздухе, и девочка принялась прилежно обводить затейливый рисунок.
   - Отправляйтесь на Изабе, - приказала она Слайду и камню, и голос её на этот раз звучал уверенно и твёрдо.
   Доска исчезла.
   - Уже лучше, - раздался голос невидимки. - Теперь ты можешь отдохнуть...
   - Ну уж нет, - голос Ии продолжал звучать уверенно и твёрдо, хотя сама она не чувствовала себя так уверенно, как показывала. - Я не сдвинусь с места, пока не узнаю, что произошло на самом деле с Ланой, Архом и со всеми остальными. Я хочу знать, что делается в Убежище.
  
   Слайд ничего не ответил, но прямо перед ней возникла рама. Крепко сжав камень, Ия принялась обводить раму. Внутри рамы заклубился и рассеялся туман, и девочка увидела лесную дорогу, по которой брели семеро путников.
   Дорогу она узнала сразу. Осколки мраморных плит, которыми она когда-то была вымощена, напоминали о тех далёких временах, когда в Камберл тянулись вереницы паломников.
   Те времена давно миновали, и паломники тянулись теперь в Камию, к Доне.
   Ирии охраняли дорогу в Камберл, чтобы никто не потревожил покой проклятых Доной развалин.
   И всё-таки Старшим удалось выбраться на дорогу, пройдя в предрассветный час под самым носом у задремавших стражниц.
   По дороге идти было намного легче, чем по заросшим травой степям Ранина, но всё равно им приходилось часто останавливаться для отдыха.
   Учитель шёл уже с большим трудом. Возраст, которого он не чувствовал дома, давал знать о себе. Да и остальным мишанам, кроме Тина, приходилось несладко. Непривычно яркий свет резал глаза, а ноги гудели от усталости.
   К вечеру путники остановились передохнуть у обочины. Учитель буквально упал на плащ, расстеленный для него расторопным Тином, остальным пришлось позаботиться о себе самим.
   - Я больше не могу, - стонал Арх. - У меня нет сил. У меня болят глаза. Я хочу есть. Я хочу спать. Слыханное ли дело, чтобы мудрецы-мишане болтались по дорогам как какие-то...
   - Перестань ныть, - резко оборвал его Учитель. - У меня тоже нет сил. Но мы сейчас отдохнём, поедим, и двинемся дальше. Мы вышли в путь по воле Неназываемой, и она даст нам силы дойти до конца.
  
   Гри распаковал сумку с припасами, и достал каждому по лепёшке и паре сушёных рыбин.
  
   - Я не могу видеть эту сушёную рыбу, - снова заныл Арх.
   - Так сходи в лес, и набери каких-нибудь кореньев, - оборвал его Вит.
  
   После скудной трапезы дискуссия о том, двигаться ли в путь или остановиться на ночлег, разгорелась с новой силой.
   - Мы завтра с новыми силами сможем быстрее добраться до Камберла, - снова начал Арх.
   - В самом деле, сон освежит нас, - поддержал его Ли.
   - Уже совсем стемнело, пора остановиться на ночлег, - зевнул Шаэль.
   - Но при свете факелов нам будет легче идти, - возразил Тин.
  
   Спор их был прерван звуком бегущих ног. Из-за поворота дороги появилась тоненькая детская фигурка, закутанная в длинный плащ. Ия не смогла удержаться от улыбки, глядя, как она придерживает на бегу плащ.
   Девочке не нужна была магия рамы, чтобы вспомнить, как она подлетела к ошеломлённым Старшим.
   - Скорее прячьтесь! Сюда движется отряд ирий и букийских наёмников!
   Старшие встретили её градом вопросов.
   - Ия? Откуда ты взялась? Что ты тут делаешь?
   И только Вит задал ей вопрос по существу:
  
   - Сколько их, и как далеко они? Верхом или пешком?
   - Верхом. Четверо ирий и два десятка наёмников. Они едут шагом, но минут через десять будут здесь, - задыхаясь от бега, ответила девочка.
   - Ты лжёшь, маленькая разносчица несчастий! - закричал Арх. - Как могла ты пешком обогнать всадников? Я не сдвинусь с места, что бы там не говорила, - добавил он, глядя на вскочивших на ноги мишан.
  
   И он действительно не сдвинулся с места, до тех пор, пока Гри не поднял его за шиворот и хорошенько не тряхнул. Мишане, быстро собрав свои пожитки, углубились в лес, росший вдоль дороги. Первым, как всегда шёл Тин. За ним Гри вёл под руку Учителя. Следом шли Арх, Ли и Шаэль. Замыкали шествие Вит с Ией.
   Неожиданно Арх остановился.
   - Мне камешек в башмак упал, - пояснил он Виту. - Сейчас камешек вытряхну, и догоню.
   Ия, заглядевшись на остановившегося Старшего, споткнулась о корень и упала.
   Вит подхватил её на руки, и, не оглядываясь, поспешил вместе с остальными прочь от дороги.
   С тех пор ни он, никто из путников Арха больше не видел.
   В раме снова появилось изображение лесной дороги. На неё выскочил запыхавшийся от бега Арх.
   - А силы для бега нашлись-то, - ехидно заметила про себя Ия.
   Выбежал он на дорогу вовремя. Через минуту из-за поворота выехали ирии. Увидев фигуру в чёрном, бегущую им навстречу в сгущающихся сумерках, всадники остановились.
   Арх бросился к ним:
   - Она тут, тут, в лесу! Скорее, она тут!
   Ирии опешили.
   Арх подскочил к женщине, ехавшей впереди отряда:
   - Скорее, она тут! Вы должны её схватить!
   - Кто она? - жрица с удивлением и сочувствием посмотрела на паломника. Бедолага заблудился в лесу, и в своих мыслях.
   - Она, она, ну, как её... - Арх вдруг замолчал, безуспешно пытаясь вспомнить ненавистное имя. Он чувствовал, что выглядит нелепо, и поступок его показался ему лишённым мудрости. Но отступать было поздно. - Госпожа ирия, поверьте мне, она тут, в лесу. Ради Доны, задержите её!
   - Сарбан, Окс, Лин! - позвала ирия.
   Трое названных наёмников подъехали к предводительнице.
   - Ступайте с этим человеком, и помогите ему задержать Её. Будьте бдительны, - добавила она, глазами указывая на Арха.
   Наёмники вооружились факелами, и отправились следом за торопившим их паломником.
   Если над дорогой сумерки ещё только сгущались, в лесу уже было темно. И не просто темно. Тусклый свет факелов с трудом продирался сквозь густую тьму, окутавшую лес.
   Букийцы сделали несколько шагов и остановились.
   - Ну, и где же Она? - издевательски спросил у проводника дюжий Сарбан.
   - Тут её нет, - ответил Арх. - Она там, дальше, в лесу.
   - Так мы тебе и поверили, - проворчал приземистый крепыш Окс.
   - Нужно быть безумцем, чтобы лезть за умалишённым в лес в кромешной тьме, - добавил тщедушный Лин.
   - Я не умалишённый, - воскликнул Арх в ужасе.
   - Не знаю как ты, - усмехнулся Сарбан, - а мы вот точно не лишены ума. Пойдёмте, ребята.
   И, подхватив Арха под локти, наёмники поспешно вернулись на дорогу.
  
   - Там никого нет, Госпожа Акфе! - доложил Сарбан.
   - Ну что ж, - кивнула та, - я так и думала. Возвращаемся, - она с жалостью посмотрела на Арха. - Надеюсь, что благодать Доны вернёт разум этому несчастному.
   - Я не несчастный, - выкрикнул Арх, но по знаку ирии Сарбан перебросил беднягу через седло.
   - В Камию, - приказала Госпожа Акфе, и через мгновение маленький отряд уже скрылся за поворотом дороги.
  
   Ия смеялась, глядя как Завиток, поборовший свой страх перед светом, остановил вооружённых факелами букийцев.
  
   - Мне отраден Ваш смех, маленькая госпожа, - вкрадчиво произнёс Слайд, - но нам с Камнем пора приниматься за работу.
   - Нет,- твердо ответила Ия. - Я должна убедиться, что в Убежище всё в порядке.
   - Оооо, - насмешливо протянул невидимка. - Это мне нравится. Хорошо, посмотри, что происходит в Убежище, и отправляйся на палубу. Девочки уже просыпаются.
  
   Ия снова обвела раму Камнем, и лесная дорога исчезла. Ия увидела большую незнакомую пещеру. Вдоль стен стояли полки из библиотеки.
   Посреди пещеры были свалены мешки и корзины с книгами и свитками. Над ними возвышалась величественная фигура Ванса-книголюба.
   - Несите аккуратнее, - командовал он Луту с Риком, которые, пыхтя и обливаясь потом, втягивали в этот момент в пещеру большущий мешок. - Вы же не камни тащите, а свет мудрости.
   - Этот свет мудрости, - вполголоса пробурчал худенький Рик, - не легче камней.
   Но Ванс его уже не слышал.
   - Записывайте, что берёте! Записали? Хорошо? Тогда несите книги к полке номер три,- инструктировал он Ларта с Этом.
   - Слушаю, Старший брат, - отвечал ему вихрастый озорник Эт.
   Но Ванс уже кричал Руагу и Лане, расставлявшим книги на полке номер два.
   - Руаг, Лана! Вы что там, заснули? Шевелитесь!
  
   Руаг с Ланой, прервав разговор, который они вели вполголоса, принялись поспешно распихивать книги, но как только Ванс отвлёкся на книги, притащенные Риком и Лутом, разговор продолжился снова.
   - Она даже не попрощалась со мной как следует, - возмущался Руаг.
   - И со мной,- поддакивала ему Лана.
   - Вот влипнет опять в историю, кот её будет вытаскивать? - продолжал Руаг. - Ведь меня рядом не будет.
   - И меня не будет, - поддакивала Лана.
   - И что себе вообразила эта девчонка?! Что она сможет пешком догнать Старших? - ворчал Руаг.- И почему только Чен запретил её искать?
   - Я подслушала, как он рассказывал маме, что Раф с Лартом в ночь её исчезновения видели над входом в пещеры птицу Ух.
   - Птицу Ух? - переспросил мальчик. - Интересно, как эта негодница смогла вызвать птицу? Ох, попадись она мне!
   - Птица Ух? - удивилась Лана. - Ты бы тоже на ней улетел?
   - Полетать на птице Ух было бы неплохо, но я говорил о другой птице.
   Лана хихикнула.
   - Попадись мне Ийка,- продолжал он...
   Ия не стала слушать дальше. Ей было стыдно, что она бросила своих друзей. Но, с другой стороны, она должна была уйти одна. Должна...
  
   Слайд снова прервал её размышления.
   - Теперь, маленькая госпожа, когда вы убедились, что Ваши друзья в полной безопасности, не соблаговолите ли Вы заняться юными созданиями, которые уже проснулись на палубе. А нам с Камнем необходимо приниматься за дело.
  
   Ия неохотно обвела раму камнем, и рама исчезла.
   - Хватит бездельничать, Слайд. Займись делом, - приказала девочка, подражая тону Госпожи Акфе, и гордо вышла из комнаты, захлопнув за собой дверь.
  
   На палубе царило оживление. Проснувшиеся девочки толпились вокруг Шаэля.
   - И только благодаря нашим глубоким познаниям в науке врачевания, вы проснулись, - вещал он.
   - А мы вовсе не просили нас будить, - возразила высокая смуглая девочка. - Мы должны были стать свитой Великой Доны, в роскошном беломраморном дворце, где из фонтанов бьёт не вода, а вино и ароматные масла...
   - Если ты так хочешь уснуть, - вмешалась в разговор Ия, - то в трюме ещё осталось достаточно чёрных маков. Ступай вниз и засыпай. Не хочешь?
   Девочки с удивлением посмотрели на маленькую незнакомку в жемчужно-сером длинном платье.
   -Но вы, должно быть, хотите не спать, а есть, - продолжала Ия.
   - Конечно, хотим, - подтвердила маленькая черноглазая толстушка, тряхнув длинными чёрными волосами. - Нас не кормили со вчерашнего утра!
   - Вот и отлично. Пойдёмте, - позвала Ия. - У тётушки Амифины стол уже накрыт.
   И она увела девочек с палубы, поручив их заботам тётушки Балаболки. Ия не сомневалась, что тётушка успеет не только накормить девочек, привести в порядок их одежду и причёски, но и расспросить их о том, как они оказались в засыпальне.
   Сама Ия вернулась на палубу.
   - Куда мы направляемся, дитя моё? - спросил её Учитель. Ия чувствовала, что ему, привыкшему самому принимать все решения, потребовалось усилие, чтобы задать этот вопрос.
  
   - На Изабе. Там, прежде чем двигаться дальше, мы оставим девочек в Храме Асты. И я хотела бы узнать о своей матери. Она родом с Изабе, но я никогда не слышала, чтобы она упоминала о своих родителях.
   - Но Изабе - это не один остров, а группа островов. И почти на каждом из них есть храмы Асты и Верга. На каком из островов мы высадимся?
   - Я слышала, что родители в разговоре упоминали однажды остров Зане. Думаю, что нам стоит высадиться там.
   - Что ж, это разумный выбор. Из всех островов Изабе Зане к нам ближе всего. Но храм Асты находится в глубине острова. Где же мы оставим корабль?
   - А зачем его оставлять?- удивилась Ия. - Он плавает по суше не хуже, чем по воде.
   - Представляю себе зрелище, - подал голос Слайд. - В вечерних сумерках корабль плывёт по-над землёй, и крылья на его бортах сверкают ярче звёзд.
   Весь остров сбегается посмотреть, как мы пришвартовываемся во дворе храма, и Верховная жрица выходит нам навстречу. О, до такого не додумалась даже Мара.
   - А что в этом плохого?- Ия в красках представила себе сцену, описанную невидимкой.
   - А что в этом хорошего?- опередил невидимку Учитель. - Мы что, хотим прокричать Доне "вот они мы"?
   - Дело даже не в Доне, - продолжал Слайд, - просто энергия камня не бесконечна, а для путешествия по земле энергии требуется много. Я не знаю, куда мы отправимся дальше, но я чувствую, что впереди у нас ещё долгий путь.
   - А что будет, когда энергия камня кончится? - встревожилась Ия.
   - Не знаю. Может, корабль станет обычным кораблём, а может вернуться туда, откуда ты нас вызвала, - отвечал невидимка. Судя по его тону, его не радовало ни то, ни другое. О третьем, самом худшем варианте, он умолчал.
   - Что же нам делать?
   - Как что? Идти пешком, - ответил Учитель. - Мы же дошли до Камберла. А Зане - остров небольшой.
   Воспоминание о путешествии в Камберл не вдохновило Ию.
   - Только представь себе эту процессию, - вдохновенно продолжил Слайд,- Старшие в чёрном, девочки в белом... Как воплощения Тьмы и Света. Вас примут в храме Асты с распростёртыми объятиями.
   - Ага, представляю себе в каком виде будут белые туники, когда мы доплетёмся до храма, - пробурчала Ия.
   - Ну, уж об этом позаботится тётушка Балаболка, - рассмеялся Слайд.
   Ие было нечего возразить, и она отправилась в каюту к Амифине.
  
   Девочки сидели за столом, уставленным всевозможными лакомствами. Они уже утолили голод, успокоились, и теперь непринуждённо болтали.
   Они рассказывали тётушке Балаболке о том, как оказались в засыпальне.
   Весёлая толстушка Рута попала туда потому, что смеялась в храме Доны. Вместе с ней в засыпальню попала и корчившая ей рожицы остроносая озорница Вита. Дона была строга, но справедлива.
   - А почему нельзя смеяться в храме?- полюбопытствовала Амифина.
   - Потому что Дона - Великая Печальница, - важно пояснила маленькая смуглянка Кро. - Она потеряла нечто очень важное, и теперь которое столетье пытается отыскать свою утрату. Только сомневаюсь я, что она отыщет свою потерю, если за столько лет не нашла.
   - Ты опять за своё? - одернула Кро её соседка, долговязая и нескладная Одо. -Досомневалась до засыпальни, и всё никак не можешь остановиться?
   - Зато ты чересчур уверена в Доне, - парировала Кро.- Как ты заявила своей учительнице? Великая Дона не нуждается в нашей поддержке, а торжественные песни утешения могут довести до слёз человека даже в самом радужном настроении?
   - Да она вообще не обращает внимания на смертных, - вмешалась старшая из девочек, белокурая Суал.- Она занята своими поисками, и ей не до нас. А ирии творят, что хотят, прикрываясь её именем.
   Девочки, включая Ию, в изумлении уставились на Суал.
   - Как это, что хотят?- выразила общее удивление Рута. Но продолжить она не успела.
   Начинающийся спор прервал стук в дверь. Это Слайд предупреждал, что на горизонте показался остров Зане.
   Ия поклонилась Амифине, и вышла, закрыв за собой дверь из красного дерева.
   Она проскользнула в спальню за серебряной дверью. Стены комнаты были обтянуты синим шёлком, расшитым серебряными звёздами. Звёзды слабо светились в полумраке.
   Посреди комнаты стояла кровать с сине-звёздным балдахином. На кровати спал Вит. Он улыбался во сне. Наверное, ему снилось что-то очень приятное.
   - Не тревожь его, - прошептал Слайд, - его сон сладок.
   Девочка тоже улыбнулась, и молча вышла на палубу.
   На тёмно-синем небе серебрились звёзды. С кормы доносились голоса Старших, изучавших карту Зане.
   - Думаю, маленькая госпожа, Вам тоже есть на что взглянуть, - пригласил её Слайд.
   Ия вернулась в каюту за золотой дверью, и в волшебной раме заклубилась и рассеялась дымка, показав ей приближающийся остров.
   Зане был небольшим островом. За два часа его можно было пройти из конца в конец в любую сторону. В центре острова возвышался храм Асты. Рядом с ним находился посёлок жриц.
   Домики паломников толпились поодаль, почти у самого берега. В обычные дни их хватало, чтобы разместить всех желающих, но в дни Игр... Официально они назывались Разнообразные и Многогранные Игры Асты, но в просторечие их именовали Разномастными Играми. Игры эти проводились раз в четыре года, и, как и следовала из их названия, включали в себя самые разные состязания.
   Силачи поднимали тяжести и мерялись силами в борьбе, мудрецы состязались в красноречии и глубокомыслии, поэты и музыканты воспевали Создательницу Тьмы и Света...
   На время Разномастных Игр весь остров покрывался палатками и шалашами для тех, кого не вмещали домики паломников.
   Вот и сейчас Ия увидела в волшебной раме множество костров, разведённых около палаток.
   - Похоже, мы поспели как раз к Играм, - хмыкнул невидимка.
   - Может, нам отправиться к другому острову?- засомневалась девочка.
   - Наоборот. Если вы хотите затеряться, лучше места вам не найти!
   - Как же мы затеряемся, если по всему берегу горят костры? Нам не пристать незамеченными!
   - Об этом я позабочусь, - в голосе Слайда прозвучали самодовольные нотки.
  
   Спустя час после этого разговора Ия вместе с другими девочками шла по тропинке к домикам паломников. Впереди шли Тин и Учитель, Шаэль шёл с девочками, а замыкали процессию Ли и Гри.
   Дежурная жрица в чёрно-белом хитоне устало приветствовала их. Ей следовало бы удивиться при виде такой компании, но сил удивляться у неё уже не было.
   - Добро пожаловать на Игры, дорогие гости, - заученно произнесла она. - Вы можете утолить голод и жажду в доме Света, - и она указала рукой на ярко освещённое одноэтажное здание, - и устроиться на ночлег в палатках. Кажется, там ещё осталось немного места, - со вздохом добавила она.
   Несмотря на поздний час в доме Света было многолюдно. За длинными деревянными столами сидели вперемешку гости со всех концов света. Жрицы и их многочисленные добровольные помощницы сбивались с ног. Еда была простой, но вкусной.
   Девочки с удовольствием опустились на деревянную скамью. Высокая смуглая женщина, цвет кожи которой выдавал в ней уроженку жаркого Карена, молча поставила перед ними большой кувшин с молоком и блюдо с ароматными лепёшками. Мужчинам она принесла блюдо с мясом и кружки с пенящимся напитком.
   Девочки пили молоко и болтали, удивляясь яркому свету, льющемуся из изящных ламп, подвешенных к высокому потолку, и странным нарядам людей за другими столами. Только Ия молчала. Она не слушала девичью болтовню, думая о том, как ей найти кого-нибудь, знавшего Мину.
   - Ия, ты что, спишь? Я тебя спрашиваю,- прервала её размышления Вита. Чёрные глаза девочки горели возмущением.
   - Извини, Вита. О чём ты меня спрашиваешь?
   - Я спрашиваю, видела ли ты когда-нибудь такие лампы?
   Прежде чем Ия успела ответить на этот риторический вопрос, за соседним столом раздался строгий голос:
   - Не верти так головой, Титан. Это просто неприлично.
   Услышав имя брата, Ия потеряла всякий интерес к обсуждению ламп. Она вскочила на скамейку, и, не обращая внимания на удивлённые возгласы девочек, и даже на замечание Шаэля, принялась оглядываться по сторонам.
   Ия не видела никого из родных почти три года. За это время Титан сильно вытянулся и изменился почти до неузнаваемости, но его кудри остались такими же чёрными. Поэтому у неё не возникло и тени сомнения в том, что вскочивший на ноги худощавый подросток за соседним столом - её любимый брат.
   Она спрыгнула со скамейки, и бросилась к соседнему столу.
   - Титанище!- закричала она на бегу.
   - Ийка!- закричал мальчик, подхватывая её на руки. Конечно, она тоже порядком изменилась за последние три года она тоже, даже её волосы немного потемнели. Но так назвать его могла только сестрёнка. Вредная младшая сестрёнка, похищенная разбойниками почти три года назад.
   - Ийка,- не выпуская сестру из рук, Титан посмотрел на неё, стараясь звучать строго и солидно, как отец, - Ийка, где ты была всё это время? И как ты здесь очутилась?
   - Как я очутилась, очень даже понятно, хотя это очень длинная история. А вот как ты здесь очутился? - ответила она вопросом на вопрос.
   - Я здесь с... - начал мальчик, и вдруг вспыхнул. Он осторожно поставил девочку на пол, и обернулся к пожилому мужчине, сидевшему рядом с ним за столом.
   - Мастер Эдд, - сказал он,- позвольте Вам представить мою невозможную сестрёнку Ию. Ийка, - торжественно обернулся он к сестре, - поклонись моему Учителю, мудрейшему из мудрых, величайшему из игроков в ритаки.
   Ия внимательно посмотрела на мудрейшего из мудрых.
   Он выглядел моложе Учителя Тари, но серые глаза мастера Эдда, смотревшие на неё с доброжелательным любопытством, были столь же мудры, как и карие глаза мишанина. Глаза заставляли забыть про нос картошкой, пухлые щёки и двойной подбородок. Складки мешковатой одежды скрывали очертания монументальной фигуры мастера.
   Вспомнив об Учителе Тари, Ия вспомнила и о правилах хорошего тона:
   - Это великая честь для меня, - сказала она, поклонившись Мастеру,- быть представленной Вам, Мастер. Позвольте теперь мне представить Титана моему наставнику, Учителю Тари.
   Учитель Тари в свою очередь с большим любопытством посмотрел на Титана, а когда он услышал имя Мастера Эдда, имя, знакомое каждому игроку в ритаки, любопытство его только усилилось.
   Да и Мастер Эдд был рад знакомству с мишанами.
   Поужинав, они отправились искать место для ночлега. Они прибыли на остров позже всех, и им с большим трудом удалось отыскать свободную палатку.
   Девочки сразу угомонились, и легли спать. Учитель Тари и Мастер Эдд сели играть в ритаки неподалёку от входа в палатку, остальные Старшие с интересом наблюдали за их игрой.
   Ия с Титаном спустились по каменистой тропинке между колючих кустов и устроились на камнях у самого берега.
   Сначала они немного поспорили, кто должен первым отвечать на вопросы. Титан настаивал, чтобы Ия сначала рассказала свою историю, но Ия отказалась.
   - Моя история слишком длинная, и у меня не хватит терпения дождаться, пока ты мне расскажешь о родителях,- объяснила она.
   - Ты выросла, но совершенно не изменилась,- засмеялся брат.
   - И объясни мне, как отец отпустил тебя с Мастером Эддом вместо того, чтобы взять с собой куда-нибудь в путешествие.
   - Это объяснить проще всего, - снова засмеялся Титан.- Ты знаешь, что я никогда не любил торговаться. Торг мне казался пустой тратой времени. Отец попытался увлечь меня игрой в ритаки, объясняя, что торговля сродни игре. Он почти преуспел в этом. Я не на шутку увлёкся игрой, но так и полюбил не торговлю.
   - Почему-то меня это не удивляет, - ухмыльнулась Ия.
   - Год назад,- продолжал мальчик,- отец привёз из Бука набор для игры в ритаки, с доской, разрисованной сценами творения мира из тьмы и света. Смотришь на доску, и понимаешь, что главная цель игры не выигрыш, а достижение гармонии.
   - Ну да,- хихикнула Ия,- гармония между продавцом и покупателем - большая редкость.
   - Ийка,- брат дернул её за ухо, - если ты будешь перебивать, то я не буду рассказывать. Будешь рассказывать сама.
   - Молчу, молчу - притворно ужаснулась девочка.- Только скажи, какие там были фигуры.
   - Фигуры тьмы были вырезаны из чёрного камня, фигуры света - из сверкающих чешуек морского левиафана. Короче говоря, это набор стоил целое состояние. Я мог смотреть на него часами. Отец выставил его на продажу, но покупателей на него не находилось.
   - Зато ты часами не выходил из лавки?- снова не удержалась от вопроса Ия.
   - Да. Ты же знаешь, - усмехнулся Титан, - отец может найти подход к самому привередливому покупателю.
   - Знаю, - улыбаясь при мысли об отце, подтвердила Ия.
   - Однажды вечером, когда мы уже собирались закрываться, отец выглянул на улицу, и, завидев какого-то знакомого, вышел из лавки, оставив меня за старшего. Я не беспокоился, потому что надеялся, что до закрытия к нам никто не заглянет. Но я ошибся. Едва отец ушёл, в лавку вошёл скромно одетый незнакомец.
   - Это был Мастер Эдд?
   - Ийка, ты опять?- Титан снова потрепал сестрёнку за ухо.
   - Извини, молчу, молчу!
   - Да, это был мастер Эдд. Он вошёл в лавку и начал придирчиво разглядывать товары. Он спрашивал меня о резном ларце и золотом кубке, как будто они всерьёз интересовали его. Но я заметил, что, войдя в лавку, он, словно невзначай, взглянул на "мою" доску, и после этого старательно отводил глаза.
   В конце концов, я не выдержал, и предложил ему обсудить ему цены за игрой в ритаки. Мы присели на минутку, но, когда отец вернулся, оказалось, что прошло полчаса.
   - Отец очень удивился?
   - Нет, не очень. Честно говоря, я думаю, что он сам пригласил Мастера посмотреть на меня.
   - Что было дальше?
   - Мастер забрал меня, доску, и вернулся в Лайот, в свой домик на окраине города. Там мы и прожили весь год.
   - И ты целый год не видел родителей?
   - Отец приезжал пару раз, и перед тем, как поехать сюда, мы с Мастером заехали в Камию. Поэтому мы и приехали последними.
   - Ты не рассказал мне, как мама, как отец?
   - Они очень убивались, когда ты пропала, но мне казалось, что как-то слишком громогласно. Мама, если расстроена, молчит, а тут она рыдала на всю улицу.
   - Ещё бы. А как она сейчас?
   - Она всё такая же молодая и красивая. Отец говорит, что она проводит целые дни за такате. А к моему приезду она торопилась, сидела и все ночи напролёт.
   - Она подарила тебе картину?
   - Нет, она велела передать картины двум старым жрицам. Завтра пойду искать их. Отец в полном порядке, держится молодцом. Я удивлялся, почему он отказался выкупать тебя... Может быть ты мне всё-таки объяснишь, что произошло на самом деле?
   - Объясню. Слушай,- и Ия начала рассказывать ту самую историю, которую рассказала Амифине.
   Но едва она дошла до своего похода в запретные коридоры, как брат остановил её.
   - Тсс, - прошептал он.
   Девочка прислушалась. К шуму прибоя добавился плеск вёсел.
   - Лодка?- таким же шёпотом спросила она.
   - Да. Они идут в темноте, и стараются не шуметь. На запоздавших участников игр это не похоже. Бежим.
   Взявшись за руки, они побежали к палаткам. Бежать в гору было тяжело, камешки выскальзывали из-под ног, колючие кусты цеплялись за одежду и царапали руки.
   Вдруг Ия споткнулась, и на всём бегу полетела на землю. Титан, бежавший впереди, остановился, услышав сзади тихий вскрик.
   - Вставай, Ийка, сейчас не время валяться, - протянул он ей руку. Но встать она не смогла.
   - Моя нога, - всхлипнула она, - моя нога...
   - Дай я посмотрю, что с ногой.
  
   Но света звёзд было недостаточно, чтобы рассмотреть ногу. Ясно было только, что девочка не может бежать. Титан обнял её, и она запрыгала в горку, опираясь на руку брата.
   Вскоре за спиной послышались тяжёлые шаги.
   Титан подхватил сестрёнку на руки, и понёс её. Но далеко им уйти не удалось.
   - Скажи мне, паренёк, во имя Доны, куда это ты так торопишься?- раздался за спиной хрипловатый голос.
   Мальчик поставил Ию на землю и обернулся.
   - Сестрёнка моя подвернула ногу, добрый господин,- произнёс Титан, стараясь звучать спокойно. - Веду её к палаткам.
   Того, к кому он обращался, едва ли можно было назвать добрым господином.
   Его лицо, безбровое и безусое, напомнило Ие острую мордочку хорькуса, которого девочка не раз видела в Храме Доны. Зверьки обладали отменным нюхом, и ирии охотно пользовались их талантами. К несчастью для ирий, хорькусы, выросшие в Храме, быстро уставали, а дикие хорькусы дрессировке не поддавались.
   Титан не раз слышал от отца о свирепых морских разбойниках, нападающих на купеческие корабли. Сколько раз он мечтал встретиться с ними лицом к лицу!
   Но незнакомец, одетый в тёмную матросскую куртку из плотной ткани, и такие же штаны, мало походил на героев отцовских рассказов.
   В мечтах мальчик сражался с ними отцовским мечом, и всегда побеждал. Но в жизни всё случилось не так, как он себе представлял.
   Он безоружен, а рядом сжалась испуганная сестрёнка.
   - Сестрёнка? - ласково улыбнулся его собеседник, но его гнилозубая улыбка пугала больше, чем иной окрик. - Ну-ка, Сарбан, посвети, - приказал он.
   Широкоплечий детина, в матросской куртке с чужого плеча, которую ему так и не удалось застегнуть, услужливо поднёс факел к самому лицу девочки.
   -Так, так, - продолжал незнакомец, разговаривая скорее с собой, чем со своими спутниками, нетерпеливо переминавшимися с ноги на ногу за его спиной, - светлые волосы, серые глаза и кожаный мешочек на шее... Сарбан, отдай факел Оксу, бери девчонку и в лодку. А я потолкую с пареньком и догоню вас.
   - А откуда ты знаешь, Лин, что это та самая девчонка?- подал голос Окс.
   - Какая мне разница, та или не та. Под описание подходит, и точка. И пусть только эти сквалыги попробуют мне не заплатить. И нечего болтать, уходим, пока не наткнулись на стражу.
   Ия вспомнила, что слышала эти имена совсем недавно, когда букийские наёмники пытались пробраться с Архом через лес. Она поняла, что Дона обратила на неё своё внимание, и отправила за ней наёмников, переодевшихся морскими разбойниками. Девочка поняла, что негодяй Лин собирается убить Титана.
   Ия так испугалась за брата, что забыла испугаться за себя. Страх её мгновенно перерос в ярость. Девочка почувствовала, что Завиток разделяет её чувства. Она молча рванула шнурок, удерживающий на шее заветный мешочек, и вокруг них пала тьма.
   Резкий порыв ветра погасил факелы, звёзды исчезли, и Первозданная Тьма, полная ярости, поглотила букийцев.
   Титан, воспользовавшись темнотой, подхватил Ию и поволок в лагерь.
   - Не торопись, Титан, - прошептала девочка брату.- Тьма их нескоро отпустит.
   С тропинки, где Завиток захватил незваных гостей, неслись громкие крики. Это букийцы, потерявшиеся в темноте, звали друг друга. Их крики переполошили весь остров.
   Навстречу ребятам бежали люди с факелами.
   Гри, бежавший одним из первых, подхватил Ию на руки. Ия охотно попрыгала бы на одной ноге, чтобы оттянуть неизбежное объяснение с Учителем, но нога болела слишком сильно.
   - Кто вам разрешал уходить так далеко? - сердито буркнул Старший.
   Титан молчал, с трудом переводя дыхание. Только сейчас он понял, как устал.
   - Парнишка, да на тебе лица нет, - остановился рядом с ними мужчина в черно-серебристой форме стражников Асты. - Ты знаешь, что случилось?
   - Морские разбойники... Тьма... - выдавил из себя мальчик...
   - Из какой вы палатки? - спросил стражник у Гри.
   - Последняя в первом ряду, со знаком орла над входом, - ответил Старший.
   Стражник кивнул, и, не тратя больше времени на разговоры, поспешил вниз по тропинке.
   Суровое лицо Учителя, встретившего их у палатки, напомнило Ие утро возвращения из запретных тоннелей.
   - Ну что, Младшая, допрыгалась? - спросил он холодно.
   - Я не прыгала, я бежала, - честно ответила Ия, которую Гри опустил прямо перед Учителем. Встать на ногу она не могла, поэтому ухватилась за руку брата.
   - А ты, Титан, как ты мог быть таким беспечным? Мастер Эдд отзывался о тебе как о разумном молодом человеке. Как ты мог пойти на поводу у младшей сестры?- продолжал старик.
   Титан покраснел до кончиков ушей.
   - Мы не смели отвлекать вас от игры, - смущенно ответил он,- поэтому мы спустились к морю.
   - Без разрешения? - голос Мастера Эдда звучал спокойно, но мальчик покраснел ещё сильнее и низко опустил голову.
   - Мы же не знали, что на остров высадятся разбойники, - поспешила на помощь брату Ия.
   - Разбойники? Какие разбойники? - и вопрос о самовольном уходе к морю был забыт.
   - Те, которые угрожали нам, Мастер, - собравшись духом, ответил Титан.
   - Бедолаги, - вздохнул вполголоса Учитель. Эдд с любопытством посмотрел на него. Он не мог поверить, что "бедолагами" Тари назвал разбойников. Но следующая реплика мишанина внесла ясность.
   - Это они кричали? - продолжал Тари.
   - Да, - подтвердила Ия и поспешила сменить тему разговора. - А я не кричала, хотя у меня нога очень болит.
   - Шаэль, посмотри, что случилось с ногой, - велел Учитель, и Шаэль склонился над девочкой. Она вскрикнула, когда пальцы Старшего коснулись её распухшей ноги.
   - Плохо дело, - покачал головой Шаэль, закончив осмотр. - Ты растянула связки.
   - Нет, - заплакала девочка.
   - Да, - Шаэль был беспощаден. - По крайней мере недельку тебе придётся посидеть на месте. Заодно поучишь правила поведения Младших. Титан, - обернулся он к мальчику, - поищи какую-нибудь дощечку. Нам надо привязать ногу.
   Но не успел Титан найти дощечку, а Старшие обсудить, что делать дальше, как у палатки появился долговязый вихрастый подросток в чёрно-серебристой тунике.
   - Госпожа Тави просит к себе мальчика и девочку, которые видели, что произошло на берегу, - объявил он, запыхавшись.
   - Госпожа Тави?
   Титан бросился в палатку, и через минуту вернулся, сжимая в руке подарок матери, бережно завёрнутый в голубой шёлк.
   Гри подхватил на руки Ию.
   - Госпожа Тави приглашала только мальчика и девочку, - смущённо сказал посыльный, глядя на Учителя и Мастера Эдда, поднявшихся со своих мест.
   - Девочка находится под моей опекой, - заявил Учитель.
   - А мальчик - под моей, - добавил Эдд.
   - Но госпожа Тави звала только детей, - чуть не плакал посыльный.
   - Госпожа Тави будет счастлива нас видеть, - твердо ответил Мастер Эдд, и двинулся по тропинке, ведущей вглубь острова.
   За ним последовал Учитель Тари, потом Титан и Гри с девочкой на руках. Замыкал процессию посыльный, бредущий с несчастным видом.
  
   К удивлению посыльного, госпожа Тави действительно обрадовалась, увидев Мастера Эдда.
   - Добрый вечер, сударыня,- учтиво поклонился Эдд.
   - Вечер такого бурного дня вряд ли можно было назвать добрым, Эдд, - вздохнула жрица.- Хотя Ваше появление для меня приятный сюрприз! Мы ждали Вас только завтра.
   - Мы прибыли поздно вечером,- отвечал Мастер, - и не посмели бы беспокоить Вас накануне Игр, но Вы пригласили моего ученика...
   - Вот как, - удивлённо произнесла госпожа Тави. - Мальчик - Ваш ученик?
   - Да, сударыня. Подающий большие надежды молодой человек.
   Покои жрицы с одной стороны были ярко освещены, противоположная стена скрывалась во мраке. Кресло жрицы, чёрно-серебристое, как и всё на острове, стояло на сумеречной границе между светом и тьмой. Но оно было повёрнуто так, чтобы посетители оставались на светлой стороне, а лицо самой жрицы оставалось в полумраке, и разглядеть его было почти невозможно.
   Зато румянец, разлившийся по щекам Титана при словах наставника, можно было различить без труда.
   Он покраснел ещё сильнее, когда женщина обратилась к нему:
   - Расскажи мне, юноша, что ты видел.
   - Мы с сестрой сидели на берегу, - начал рассказывать мальчик, - и услышали, как лодка в темноте подходит к берегу. Мне показалось подозрительным, что они не зажигают факелов. Если бы их намерения были чисты, они не стали бы подкрадываться к острову в темноте. Мы поспешили в лагерь, чтобы предупредить старших. Мы бежали изо всех сил, но по дороге моя сестра упала, и повредила ногу. Господин Шаэль сказал, что у она повредила связки.
   - Связки? - госпожа Тави позвонила в колокольчик, лежавший на подлокотнике её кресла. - Позови матушку Неату, - приказала она вбежавшей на зов девушке.
   - Матушка Неата пытается привести в чувство разбойников, схваченных на берегу, - ответила та.
   - Ничего, разбойники подождут,- жестко ответила госпожа Тави.- Тут её ждёт более важная пациентка.
   Девушка поспешила за целительницей, а госпожа Тави кивнула Титану:
   - Продолжай, сынок.
   - Бежать мы уже не могли. Я поднял Ию на руки и понёс, но далеко нам уйти не удалось. Нас догнали люди, и приказали показать дорогу к палаткам. Один из них пригрозил нам ножом. И вдруг всё потемнело, порыв ветра загасил их единственный факел, вокруг сгустилась тьма...
   - Первозданная Тьма, - подала голос молчавшая до сих пор Ия.
   - Откуда ты знаешь, что это была именно Первозданная Тьма? - с любопытством спросила жрица.
   - Мама говорила, что раз увидев Первозданную Тьму, её уже ни с чем не перепутаешь, - не задумываясь, отвечала девочка.
   - А ты уже видела Первозданную Тьму? - ещё больше удивилась жрица.
   Ия замялась, но тут ей на помощь пришёл брат:
   - Ия права, госпожа Тави. Это была не обыкновенная темнота, иначе разбойники не испугались бы её.
   - Да, эти негодяи не испугались бы обычного порыва ветра, погасившего факел, - задумчиво произнесла жрица.- Но о Первозданной Тьме знают только... Откуда Вы? Как зовут вашу маму?
   - Мы из Камии, сударыня, - ответил Титан. - Нашу маму зовут Мина.
   Жрица поднялась и подошла к мальчику. Она внимательно посмотрела на него, потом на его сестрёнку.
   - Как зовут вашего отца? - требовательно спросила Тави.
   - Наш отец - Тит, старшина купеческой гильдии Камии, - ответил Титан с лёгким удивлением. Он не мог понять, почему упоминание о маме так взволновало жрицу.- Мама просила передать Вам скромный подарок от неё.
   Мальчик с поклоном передал Тави свёрток, завёрнутый в голубой шёлк.
   Она развернула свёрток, шёлк соскользнул на пол, и в руках у женщины оказалась дощечка с такате.
   Госпожа Тави вышла на светлую половину, чтобы получше рассмотреть подарок, и Ия смогла наконец рассмотреть её. Жрица оказалась усталой немолодой женщиной среднего роста. Лицо её показалось девочке странно знакомым. Ия порылась в памяти, и вспомнила дощечку, всегда лежавшую в маминой корзинке с неоконченным рукоделием. Мама всегда держала корзинку при себе, и девочке лишь однажды удалось мельком взглянуть на загадочную дощечку. На ней оказался портрет женщины в странном золотом уборе. Но больше, чем убор, Ию поразило лицо, изображённое на портрете: высокий лоб, прямой, немного длинноватый нос, тонкие губы, вытянутый подбородок и большие ласковые глаза. Ия потом спросила у мамы, чей портрет она держит в корзинке. Мама тогда потрепала её по волосам, и сказала, что в своё время Ия всё узнает. И это "своё время" наконец наступило.
   Размышления девочки прервала вошедшая в зал высокая худая женщина. Её седые волосы выбивались из-под серого платка, а подол серого платья вихрился в такт её широким шагам.
   - Что случилось, госпожа Тави? Что ещё за "важная пациентка"?- строго спросила она, словно перед ней сидела нашкодившая девчонка, а не почтенная жрица.
   - Матушка Неата,- спокойно ответила Тави, - взгляните на ногу девочки. Она упала, когда они с братом убегали от разбойников. Детей спасло заступничество Асты. Великая Мать послала Первозданную Тьму ... Кстати, как твои подопечные?
   - Первозданная Тьма? А я-то никак не могла понять, что их так напугало... Они потеряли рассудок. Надо будет попробовать лечить их светом...
   - Лучше посмотри на девочку.
   Неата подхватила девочку на руки и уложила на скамью, стоявшую на светлой половине. Ия вскрикнула от боли, когда пальцы целительницы коснулись её ноги.
   - Полегче, Неата, - закричала жрица, сморщившись, словно от сильной боли. - Эта девочка - дочка Мины.
   - Мины? - Неата выпрямилась и с удивлением посмотрела на Ию, потом на Тави, потом снова на Ию.
   - Да, а этот юноша, - Тави торжественно указала на Титана - её сын.
   - Кто бы мог подумать, - вздохнула грозная Неата,- что у малышки Мины такие большие дети.
   Она снова склонилась над девочкой, и Ия почувствовала, что прикосновения целительницы стали более нежными.
   - Анина, - закричала Неата, закончив осмотр, - Анина!
   Ия подумала, что этот пронзительный крик слышен на весь остров. На зов прибежала молоденькая девушка. Её длинные рыжие волосы рассыпались по плечам, а сама она раскраснелась то ли от бега, то ли от смущения.
   - Анина, распорядись поставить дополнительную кровать для маленькой пациентки в мою комнату, - приказала девушке Неата. - И подготовь всё, что нужно для перевязки.
   Девушка убежала, а целительница повернулась к собравшимся.
   - В обычных условиях девочке пришлось бы просидеть на месте неделю, а то и две, но я поставлю малышку на ноги за три дня,- торжественно объявила она.- Я немедленно займусь её, - добавила Неата, - и легко подхватила девочку на руки.
   - Хорошо, хорошо, - закричала ей вслед Тави. - Только не забудь, что завтра начинаются Игры. И я хочу видеть её в своей ложе во время состязаний.
   - Никуда эти состязания не денутся, - проворчала целительница, выходя из зала.
  
   Она пронесла Ию мимо домика, откуда доносилось невнятное бормотание и жалобные всхлипы. У входа в домик скучали на посту два стражника.
   - Кто это плачет? - спросила девочка.
   - Это твои знакомые. Те самые, на которых обрушился гнев Асты. Расскажи мне, что произошло на берегу, - потребовала Неата.
   Ия подробно рассказала обо всём, что случилось на берегу, умолчав о том, что это были не морские разбойники, а букийцы.
   - А как появилась Тьма? - спросила Неата, выслушав немного сбивчивый рассказ.
   - Просто появилась. Она окутала разбойников, и мы услышали страшные крики. А нам было совсем не страшно, - честно ответила Ия. - Мы откуда-то знали, что Тьма нам не угрожает, - добавила она с лёгкой заминкой.
   Но Неата не обратила внимание на заминку. Она как раз входила в комнату, посреди которой стоял большой стол. Над столом висели три больших светильника. Анина хлопотала, раскладывая на скамье рядом со столом дощечки и ленты. Она смущённо улыбнулась вошедшим, и Ия обратила внимание на веснушки, усыпавшие её нос и щёки.
   Неата положила девочку на стол и подошла к стене. Там на полках толпились сосуды всех возможных форм и расцветок. Целительница сняла с полки сосуд с высоким узким горлышком, украшенный искусно нарисованным голубым цветком, задумчиво повертела его в руках, поставила на место, потом взяла с соседней полки широкий сосуд с рисунком тонкой веточки, и передала его подбежавшей Анине.
   - Вот гониболь, смешай её с порошком из корня позднецвета, добавь пять капель аниломы, - приказала целительница девушке, - да смотри, не пролей.
  
   Ия пожалела Анину, которую бранила суровая наставница, и решила отвлечь внимание Неаты. К тому же девочку снедало любопытство:
   - Скажите, матушка Неата, а почему Вы назвали мою маму малышкой? - спросила Ия. - Она же совсем взрослая.
   - Это для тебя она взрослая,- усмехнулась Неата. - А для нас с Тави она навсегда останется зарёванной малышкой из святилища Асты.
   - Из святилища Асты?- переспросила Ия.
   - Лежи, лежи, - прикрикнула на неё целительница.- Ты что, никогда не слышала, как родители оставляют детей в святилище Асты?
   - Нет, никогда, - растерянно ответила Ия. - А зачем они это делают?
   - Не зачем, а почему,- ответила Неата. - Одни оставляют больных детей, в надежде, что Аста избавит детей от недуга, другие - потому что детей нечем кормить, третьи... Третьи оставляют детей по обету, - глаза суровой целительницы на миг затуманились. - Так когда-то оставили меня... Но довольно об этом.
   - А почему оставили в храме маму? - не удержалась от вопроса Ия.
   - Не знаю. Мы не видели её родителей. Мы с Тави дежурили в тот день в святилище, и пришли на дежурство с рассветом. Мы вошли в храм, и увидели малышку, свернувшуюся калачиком на полу у самых дверей. Она улыбалась во сне, а потом проснулась, и стала требовать, чтобы мы отвели её к маме.
   Тави с серьёзным видом принялась расспрашивать девчушку о маме, но в ответ услышала только, что её маму зовут "мама".
   - Мама?- переспросила Ия.
   - Ну да. Только Мина тогда ещё плохо говорила, поэтому у неё получалось не "мама", а "маа",- улыбнулась воспоминаниям Неата.
   Ия чуть не подпрыгнула. Что если "Маа" маленькой Мины означало "Мара"?
   Неата погрузилась в воспоминания, и не заметила смятения своей пациентки. Ия вспомнила всё, чему её учили на уроках самообладания, и продолжила расспросы:
   - А как она была одета?
   - О, на ней было прелестное платьице из красного бархата, расшитое золотом, а в руке она сжимала золотой бубенчик. Мы отдали платьице и бубенчик Мине, когда она покидала остров.
   - А почему она покинула остров?
   - Это длинная история. Мы с Тави очень любили Мину, но у неё не было подруг среди сверстниц. Она рано научилась читать, и играм в догонялки или в куклы предпочитала чтение или такате. Мы даже начали беспокоиться, и пытались уговорить её побегать. Но Рина, Верховная Жрица, приказала нам оставить девочку в покое. Все считали Мину тихоней, пока она не доказала обратное.
   - Как, матушка Неата? - любопытство Ии требовало немедленного удовлетворения. - На Разномастных играх шестнадцать лет назад она спасла чужеземца, совершившего святотатство.
   - Святотатство? - Ия не могла поверить своим ушам.
   - Да. Во время игр к берегу штормом прибило корабль из Камии. Рина увидела в этом волю Асты и, хотя чужеземцы не поклонялись Великой Матери, пригласила их стать гостями и зрителями Игр. Чужеземцы охотно приняли её приглашение. Два дня они с любопытством наблюдали за Играми. Наступил третий, самый главный день игр, когда десять пар юношей и девушек соревнуются за право стать воплощениями Света и Тьмы. Победители остаются в храме Асты на год, и участвуют в ритуалах, символизирующих творение мира. Каждый раз перед началом Игр Верховная Жрица вспоминает всех победителей предыдущих Игр. Чтобы участвовать в этом состязании юноши и девушки готовятся по несколько лет, а потом проходят через суровые испытания, чтобы доказать своё право на участие.
   Состязания проходят в святилище Асты, и никто, даже Верховная Жрица, не знает, что встретит внутри участников состязаний. К входу в святилище ведёт узкая дорожка. Человек, вступивший на эту дорожку, становится участником состязаний, и пути назад для него уже нет.
   - Даже если он попал на неё случайно? - уточнила Ия.
   - Особенно, если он попал на дорожку случайно. Тот, кто мечтал вступить на неё, навряд ли повернёт назад.
   - И что же случилось с чужеземцем? Его звали Тит?
   - Да, дитя моё. Он шёл вместе с другими гостями на зрительские места. Вдруг он споткнулся на ровном месте, и буквально влетел на дорожку прямо перед носом десятой пары. Что тут началось! Участник состязаний, которому Тит перебежал дорогу, требовал казнить святотатца, зрители шумели и спорили, что теперь будет... Но Рина, Верховная Жрица, сказала, что чужеземец будет участвовать в состязаниях, ибо такова воля Асты, если найдётся девушка, которая согласиться пройти с ним через испытания. Все взоры устремились на девушку из десятой пары, но она немедленно отказалась. Ей было обидно за напарника, к тому же она не знала камийского языка, а чужеземец не знал изабского. Все замолчали, а несостоявшийся участник состязаний злорадно улыбался, предвкушая избавление от неожиданного соперника. И тут из толпы раздался звонкий девичий голос: "Я пойду с ним". На дорожку, к всеобщему изумлению, вышла молчунья Мина. Она взяла Тита за руку, и они вошли в святилище.
   - Мама и папа вошли в святилище? - изумилась вслух Ия.
   - И не только вошли, - улыбнулась Неата, - но и вышли из него раньше всех. Никогда прежде иноверец не становился победителем, но, как сказала Рина, приветствуя Мину и Тита, такова была воля Асты.
   - Почему же тогда они покинули Зане? И почему они никогда не рассказывали нам о том, что они победители Разномастных Игр? - снова перебила рассказчицу Ия.
   - Разве тебя не учили, что не следует перебивать старших? - строго спросила целительница.
   - Учили, - краснея, ответила девочка, - но мне так важно знать, о, мудрейшая, что случилось с моими родителями. Я больше не буду перебивать Вас, честное слово.
   - Ну, ладно,- сжалилась Неата, глядя на смущённую девочку. - На чём я остановилась?
   - На том, что мама с папой вышли по милости Асты победителями Игр, - поспешно подсказала Ия.
   - Верно, - продолжила рассказ Неата, - но не все были рады этому. Проигравшие, их болельщики и их влиятельные родственники, не могли открыто противостоять победителям, но ежеминутно пакостили исподтишка. Нас с Тави это беспокоило, но Мина не обращала на пакости никакого внимания. Её больше беспокоили сны, о которых она нам ничего не рассказывала. В конце концов, Тит забеспокоился, и уговорил девочку открыться Верховной Жрице. Мы так и не узнали, о чём они разговаривали. Но после этого разговора Мина решила уехать с Титом в Камию. Нам очень не хотелось отпускать нашу девочку... - целительница вздохнула. - Но она уехала. И мне горько слышать, что она не рассказывала вам о храме... Наверное, совсем забыла о нас! Анина! - Она обернулась к помощнице, возившейся с травами.- Что ты делаешь, безрукая? Сколько раз тебе надо показывать!
   Неата отобрала у девушки горшочек, и принялась яростно размешивать.
   - Да нет же, рассказывала!- Ия чуть не вскочила со своего места, но целительница удержала её.
   - Лежи, не прыгай,- прикрикнула она на пациентку.
   - Рассказывала об Асте, и её храме, - продолжала девочка. - Но никогда не рассказывала, откуда она это знает. Так что я только один раз подслушала, как она говорила папе что-то про остров Зане.
   - Подслушала? - усмехнулась женщина. Она остановилась, зачерпнула пальцем каплю снадобья, внимательно изучила её, и, видимо удовлетворившись результатом, принялась осторожно втирать мазь в ногу девочки.
   Ия вскрикивала от боли, когда тонкие пальцы целительницы касались больного места, но Неата не обращала никакого внимания на её крики.
   Наконец, целительница закончила свою работу, и зажала ногу между двумя дощечками, так что девочка не могла пошевелить ногой.
   Потом она отнесла девочку в свою комнату, где Анина уже приготовила постель на широкой скамье. Разбранив девушку за то, что вместо кровати она раздобыла скамью, Неата уложила Ию в постель и заставила её выпить какой-то горький отвар.
   Глаза Ии тут же закрылись, и она уснула. В этот раз ей не пришлось бродить по коридорам и анфиладам комнат.
   Ие снилось, что она вошла в комнату, стены которой задрапированы алым шёлком, расшитым золотыми нитями. Посреди комнаты возвышалось кресло, ножки и подлокотники которого изображали львиные лапы. Девочка узнала и комнату, и кресло. Она сама сидела в нём, когда активировала на корабле Камень Силы.
   На этот раз кресло было занято. В нём сидела Мара.
   - Ну что, - сказала она девочке, - ты так и будешь стоять в дверях? Иди сюда.
   - Мне тяжело ходить, - призналась Ия. - Я растянула связки. Упала и растянула.
   - Неужели сложно было посмотреть под ноги, - возмутилась Владычица. - Ведёшь себя, как маленькая!
   Ия надулась. Она считала себя совершенно взрослой, и не любила, когда ей напоминали о возрасте.
   - Там было темно, и за нами гнались букийские наёмники, - обиженно пояснила она.
   Мара рассмеялась.
   - Всё время забываю, что ты действительно маленькая, - сказала она, вставая.
   Ия надулась ещё больше.
   Женщина подошла поближе, и девочка поняла, почему лицо Мары в первый раз ей показалось таким знакомым. Мина унаследовала от матери глаза и нос. У девочки больше не было сомнений, что Мина - дочь Мары.
   - Послушай, малышка, - продолжила Мара, обнимая девочку, - у нас очень мало времени. Используй Камень Силы, чтобы вылечить ногу, и отправляйся в путь. Найди кар...
   - Проснись, Ия, проснись, - кто-то потряс девочку за плечо, и сон рассеялся.
   Девочка проснулась. В комнате было темно, и в слабом свете звёзд, проникавшем через окно, было трудно разглядеть склонившегося над ней человека.
   - Проснись, Ийка, - настойчиво повторил человек, и девочка по голосу узнала брата.
   - Проснись, Ия, - возбуждённо прошептал он. - Госпожа Тави рассказала мне, что наши родители были победителями Разномастных Игр шестнадцать лет назад! Представляешь, победителями Игр!
   Ия, зевая, кивнула.
   - Ты что, не понимаешь? Победителями Игр! - мальчик не мог поверить, что сестра осталась равнодушной к его новости. - И мы будем сидеть на Играх в ложе Великой Жрицы! Оказывается, госпожа Тави - Верховная Жрица Асты, и она возьмёт нас в свою ложу, потому что мы - дети победителей Игр, и потому, что за нас заступилась Аста!
   В другой ситуации Ия сама запрыгала бы от радости, но сейчас её больше волновал загадочный Кар.
   - За нас заступилась не Аста, - задумчиво произнесла она, - а Завиток.
   - Завиток? - Титан с любопытством посмотрел на сестру.
   А та достала из нашейного мешочка Камень Силы, светящийся в темноте, и принялась водить им по дощечке, привязанной к ноге.
   - Что это такое? Что ты делаешь? - с ещё большим любопытством спросил мальчик.
   - Лечу ногу. Подожди немножко, я тебе всё расскажу, - ответила Ия.
   Закончив рисовать, она поудобнее устроилась, и принялась рассказывать о своих похождениях с того самого места, на котором их прервали пираты.
   Она успела добраться до того, как они выбрались из запретных тоннелей, и принялись спускаться, но тут в комнату вошла Неата со свечой в руке.
   - Что ты тут делаешь? - сердито спросила она Титана. - Ия должна спать!
   Мальчик смутился, но тут же нашёлся:
   - Я искал Вас, госпожа Неата. Мама просила передать Вам вот это.
   С этими словами он протянул целительнице нечто, завёрнутое в серый шёлк.
   Женщина поспешно развернула свёрток, и достала из него дощечку такате. Она поднесла свечу поближе к дощечке, чтобы получше её рассмотреть, и в тусклом свете свечи засверкало серебром оперение черно-серебристой птицы, гордо парящей в голубом небе.
   - Ух, - выдохнула Ия.
   - Это птица из маминых снов, - пояснил Титан.
   - Да нет же, это птица Ух. Я видела её рисунок в справочнике Невероятных существ, - объяснила Ия. О своих полётах на гигантской птице девочка умолчала, не желая возбуждать любопытство Неаты.
   - Странно, очень странно, - задумчиво произнесла жрица, разглядывая подарок Мины.
   Она ещё немного покрутила дощечку в руках, потом решительно повернулась к Титану.
   - Благодарю тебя за подарок, - сурово сказала она, - хотя и не думаю, что Мина поручала тебе вручать его среди ночи. Передай матери мою благодарность и наилучшие пожелания. А теперь отправляйся спать.
   Титан поклонился, и молча вышел из комнаты.
   - Спи, - приказала Неата девочке, и погасила свечу.
   Ия слышала, как жрица в темноте разделась и легла в постель. Через пару минут звучный храп возвестил о том, что целительница уснула.
   Девочка попыталась уснуть, чтобы узнать побольше про загадочный Кар, но сон не шёл к ней. Она думала об истории Мины, которую рассказала ей Неата, и о значении дощечек такате, присланных в подарок жрицам. И чем больше она думала, тем больше ей хотелось поговорить с Амифиной и Слайдом.
   Нога её больше не болела, и после некоторых колебаний девочка осторожно спустилась на пол, и попробовала встать. К её великой радости, нога оказалась совершенно здоровой, и только дощечки, привязанные Неатой, мешали ей.
   Девочка поспешно отвязала дощечки, положила их на кровать, и на цыпочках выскользнула из комнаты.
   Ия двинулась к берегу, сжимая в руке светящийся Камень Силы. Она думала только о том, чтобы побыстрее добраться к морю и вызвать Слайда. Погружённая в свои мысли, девочка не заметила, что следом за ней крадётся Анина.
   Скрип открывшейся двери разбудил девушку, готовую вскочить по первому слову наставницы. К её изумлению на пороге комнаты показалась не Неата, а Ия.
   Анина никогда не видела, чтобы строгая целительница несла кого-то так бережно, как Ию. А когда Неата принялась рассказывать девочке историю Мины, Анина так заслушалась, что забыла перемешивать снадобье. К тому же она налила вместо пяти целых десять капель аниломы, и теперь гадала, не повредит ли это девочке. Поэтому, увидев девочку осторожно выходящей из комнаты, Анина чуть не вскрикнула от изумления. Девочка с растянутыми связками не могла двигаться так легко, но если Неата сочла её связки растянутыми, то так оно на самом деле и было. Старая целительница не могла ошибиться, следовательно, девочка выздоровела всего за несколько часов!
   Когда Ия вышла за порог, Анина набросила платье, и поспешила за девочкой.
   Девушка не могла надивиться тому, как быстро идёт девочка, и как легко находит она дорогу в лабиринте храмовых сооружений. Анина не знала, что Камень Силы вёл Ию к берегу кратчайшим путём.
   Наконец они вышли к берегу. Ия остановилась у кромки прибоя, а её преследовательница притаилась за валуном, лежавшим неподалеку от выбранного Ией места. Анина с изумлением наблюдала, как Ия размахивала в воздухе светящимся камнем. Ветер доносил до неё обрывки слов, произносимых девочкой, но понять их было невозможно. Помощница целительницы, снедаемая любопытством, лежала, затаив дыхание, пока Ия, повторяла призыв, обводя Камнем Силы невидимый рисунок.
   Терпение Анины было вознаграждено, когда вспыхнул ослепительный зелёный свет, и у самого берега возник корабль с зелёными парусами и рисунком чёрно-серебристого крыла на борту.
   С корабля сбросили сходни, которые подняли, как только девочка взбежала на палубу. Больше ничего интересного Анине увидеть не удалось. Ия скрылась в каюте на носу корабля, и не выходила оттуда целую вечность, как показалось наблюдательнице.
   Наконец, девочка вышла из каюты, спустилась по сходням, и, хотя на палубе не было ни души, с берега помахала кому-то рукой. Корабль исчез также неожиданно, как и появился, и Ия поспешила обратно. Девушка двинулась за ней. Вскоре обе уже лежали в своих постелях. Ия спокойно уснула, а Анина долго не могла уснуть, думая о странных событиях этой ночи.
   Помощница целительницы заснула только под утро, а на рассвете её разбудил весёлый крик Неаты:
   - Просыпайся, соня! Не то проспишь Разномастные Игры!
   Девушка поспешно вскочила. Платье её висело на стуле так, как она повесила его вечером, и сандалии стояли у порога на том же месте. Анина принялась одеваться, гадая, не приснилась ли ей ночная прогулка... Если больная нога по-прежнему забинтована, значит и чудесный корабль, и светящийся камень всего лишь сон. А если нет? Где девчонка может прятать камень? Только в мешочке на шее, больше негде!
   Анина наскоро умылась и причесалась, и поспешила к Ие.
   Девочка ещё лежала в постели, и её ноги были укрыты одеялом.
   - Привет, малышка, - с наигранной весёлостью сказала Анина,- Сегодня первый день Игр, и надо торопиться, чтобы не пропустить открытие. Вставай скорее. Как ты себя чувствуешь?
   - Ночью нога очень болела и мешала спать, - со вздохом ответила Ия. Она не собиралась рассказывать первой встречной о способностях Камня Силы. К тому же, вернувшись в постель, она восстановила повязку на ноге.
   - А сейчас как? - спросила девушка, немного разочарованная тем, что приключения это ночи оказались всего лишь сном.
   - Сейчас получше, - честно ответила Ия.
   - Отлично,- воскликнула Анина. - Сейчас я принесу тебе умыться. А ты пока сними мешочек с шеи, чтобы не замочить его.
   Анина надеялась, что ей удастся заглянуть в мешочек, пока Ия будет умываться, но в этот момент в комнату вошла Неата.
   - Анина, это что за наряд? Ты считаешь, что это подходящее платье для открытия Игр? А почему Ия ещё в постели? Собирайтесь немедленно! - напустилась на помощницу Неата.
   Через мгновение, забыв о ночных приключениях, Анина, как угорелая, носилась по комнате, выполняя поручения целительницы.
   Наконец, все были готовы. Неата подхватила Ию, и понесла девочку в ложу Госпожи Тави, а Анина присоединилась к младшим жрицам. Помощницу целительницы встретили шквалом вопросов. Слух о вечернем происшествии облетел весь остров, и всем хотелось узнать из первых уст о девочке, за которую заступилась сама Аста. Анина наслаждалась всеобщим вниманием, и потому охотно рассказывала о своём знакомстве с девочкой, повторяя свой рассказ снова и снова. С каждым повтором рассказ обрастал всё новыми и новыми подробностями, не все из которых, отдадим ей должное, были придуманы на месте. Анина умолчала о своём загадочном сне, зато поведала, что девочка - дочь победителей Игр. Это известие привело слушательниц в неописуемый восторг. Оно объясняло загадку необычайного расположения Великой Матери к неизвестной девчонке. Победители Игр и, очевидно, их дети находились под её личным покровительством.
   Между тем, ничего не подозревавшая Ия расположилась в ложе Верховной жрицы. Рядом с ней устроился Титан. Мастер Эдд и Учитель Тари сидели неподалёку и увлечённо обсуждали что-то. К их разговору с интересом прислушивалась Неата. До Ии доносились отдельные слова разговора, и она поняла, что взрослые обсуждают скучные метафизические аспекты ритаки. Ия покрутила головой, но так и не нашла среди зрителей спасённых девочек. Остальных мишан тоже видно не было.
   - Титан, а где все остальные? - в конце концов не выдержала она.
   - Госпожа Тави распорядилась, чтобы их разместили среди почётных гостей. Они внизу, под нами.
   Ия на мгновение успокоилась, и принялась разглядывать зрителей, занявших свои места в ожидании открытия Игр, но это занятие ей быстро наскучило.
   - Скажите, матушка Неата, - обратилась она к целительнице, - а почему в ложе столько пустых мест? И почему не видно Госпожи Тави? Ведь скоро начнётся Открытие.
   - Именно поэтому её и не видно, - усмехнулась жрица. - Кто же кроме неё может открыть Игры?
   Словно в ответ на её вопрос зазвучала музыка. Ия завертелась, пытаясь высмотреть музыкантов, но Неата прикрикнула на неё.
   - Тихо, не вертись! - велела она девочке.
   - А где же музыканты? - не унималась Ия.
   - Спрятаны, чтобы не отвлекать таких любопытных, как ты.
   - От чего? - не поняла девочка.
   - Шшш, - шикнула на неё Неата, - смотри!
   Ия посмотрела, и увидела, что на арену вышла женщина в чёрном платье, расшитом золотом и драгоценными камнями. Женщина вышла на середину и подняла руку. Музыка стихла.
   И тогда женщина запела. Её низкий голос не был достаточно сильным, чтобы быть услышанным всеми собравшимися, но в каждом её движении, было столько грации и величественности, что никто из зрителей не усомнился, что перед ними - Великая Мать.
   Ия не могла разобрать слов песни, но в этом не было нужды. Песня, то быстрая, то медленная, то печальная, то радостная, была Песней Творения, которой Аста создала Тьму и Свет. Песня лилась, и женщина танцевала в такт песне. И вдруг на арену начали выходить смуглые черноволосые девушки в чёрных платьях и белокурые юноши в одеждах, сверкавших на солнце золотой и серебряной вышивкой. Музыка зазвучала громче, ритмичней. Танцоры задвигались, закружились, чёрные и сверкающие, то вместе, то по отдельности.
   Ия, затаив дыхание, следила за танцем.
   - Они символизируют тьму и свет, сотворённые Астой, - прошептал ей на ухо брат. - Сейчас они движутся беспорядочно, как беспорядочно двигались облака первородной тьмы и лучи первородного света.
   Танцоры кружились всё быстрей и быстрей вокруг Великой Матери, а её песня звучала всё медленнее, всё тише, и наконец смолкла совсем. Женщина плавно опустилась на песок арены. Великая Мать уснула.
   Музыка зазвучала тише, словно незримый музыкант боялся разбудить спящую богиню, и вдруг взорвалась, приветствуя вступившего на арену мужчину.
   Его одежда переливалась всеми цветами красок, а голову венчала сверкающая корона. Танцоры вихрем закружились вокруг него, приветствуя явление Верга, Великого Отца.
   Мужчина на мгновение остановился, словно раздумывая, а потом протянул руки, и выхватил из толпы танцующих девушку и юношу. Он соединил их руки, и они, отделившись от остальных танцоров, начали свой танец. К ним присоединилась другая пара, третья, и вскоре вокруг Великого Отца танцевали пары, символизирующие творение всего сущего из первозданных тьмы и света. Оставалось всего двое танцоров-одиночек. Творец протянул было руку к ним, но в это мгновение подняла голову проснувшаяся Аста. Богиня удивлённо поглядела по сторонам, не понимая, что происходит. Верг, забыв о девушке, подошёл к Великой Матери, торжественно подал ей руку, и помог подняться.
   Под ликующую музыку повёл он Великую Мать по арене, показывая свои творения, и богиня радостно приветствовала их.
   - Смотри, он так и забыл о них, - прошептала брату Ия, показывая на двоих, грустно кружившихся среди общего ликования. Танцующие пары разделили их и оттеснили к разным концам арены. - Неужели они никогда не встретятся?
   - Когда-нибудь Великий Отец вспомнит о них, - успокоил сестрёнку Титан. - А теперь тихо, сейчас они запоют Гимн Игр.
   И действительно, танцоры закончили свой танец и выстроились полукругом вокруг Асты и Верга. Музыка стихла, и в тишине раздались слова призыва к Великим.
   Их произносили мужчина и женщина, стоявшие в центре, потом их повторяли танцоры, а затем все, сидевшие на трибунах. Все вместе они призывали Великих взглянуть благосклонно на состязания лучших их лучших.
   Ия вместе со всеми от души повторяла слова призыва.
   Призыв умолк, и в наступившей тишине громом прозвучали голоса
   - Разнообразные и Многогранные Игры Асты открыты!
  
   Снова грянула музыка. Девушки и юноши, танцуя, покинули арену. За ними, торжественно ступая, ушли с арены и мужчина с женщиной, изображавшие богов.
   На арену выбежали танцовщицы в разноцветной одежде. Их стремительный танец не был похож ни на беспорядочный танец первозданных тьмы и света, ни на торжественный танец творений Верга. Ия засмотрелась на танцующих, и не заметила, как в ложу вошла утомлённая Верховная жрица в сопровождении свиты.
   Жрицы молча опустились на свободные места. Рядом с Ией села черноволосая жрица, одетая почти так же пышно, как сама Тави. Женщина лишь мельком взглянула на Ию, и отвернулась, но девочка успела запомнить узкие поджатые губы, нос с горбинкой и колючие чёрные глаза под сросшимися бровями.
   От одного её взгляда Ие стало неуютно.
   Девочка повернулась к брату.
   - Скажи, господин Всезнайка,- шёпотом спросила она,- что ждёт нас сегодня?
   - Сегодня, госпожа Любопытный нос,- таким же шёпотом ответил Титан, - День Тела. Нас ждут состязания силачей, гимнастов, лучников и копейщиков. Завтра - День Талантов, и состязаться будут музыканты, поэты, художники. Послезавтра...
   - Прекратите наконец шипеть, - прикрикнула на них соседка. - Если вам посчастливилось оказаться в ложе Верховной жрицы, ведите себя прилично.
   - Успокойся, Лиата, - подала голос Тави. - Дети здесь неслучайно. Они находятся под покровительством Великой Матери, которая послала вчера Первозданную Тьму, чтобы защитить их от разбойников.
   Лиата внимательно посмотрела на детей, и от её взгляда у Ии по коже пробежали мурашки. Лиата повернулась, и демонстративно стала смотреть на арену, где танцовщиц уже сменяли силачи. Жрица всем своим видом показывала, что происходящее в ложе её не касается, и всё её внимание поглощено начинающимися соревнованиями.
   В перерыве между состязаниями, пока на арену выносили мишени для стрелков, Лиата вышла из ложи. Неата подсела к Ие и прошептала:
   - Постарайтесь не раздражать Лиату.
   - А что она может сделать? - встревожилась Ия.
   - Всё, что угодно. Вплоть до обвинения в святотатстве. Будь начеку и предупреди брата.
   С этими словами Неата поднялась, и вернулась на своё место, а Ия поспешила пересказать Титану слова целительницы. Вместе они принялись вспоминать все известные им проступки, караемые во время игр, но замолчали, как только за их спиной раздался шорох шагов.
   Жрица вернулась на своё место, и снова сосредоточилась на арене. Она не сводила глаз со стрелков, но мысли её были далеко от арены.
   Вечером, когда стражники привели разбойников, переполошивших криками весь остров, Лиата успела как следует рассмотреть их. Было странно видеть, как здоровенные детины плачут и бормочут что-то несвязное. Их безумие показалось жрице наигранным. Но она не стала спорить с Неатой, объявившей их безумцами.
   В бормотании пришельцев Лиата уловила призывы о помощи, обращённые к Всеведущему и Вездесущему. Создатель Верг был всеведущим и всемогущим, но он не любил цветистых эпитетов. Зато любили младшие боги, такие как выскочка Дона и зазнайка Сокс. Сокс! Вот к кому взывали безумцы. Но что букийцы делают на Зане? Зачем им понадобились дети? И почему Аста вступилась за них? Эти вопросы мучили Лиату весь день.
   Ия тоже не отрывала глаз от арены. Для неё всё происходящее там было ново, но она мысленно то и дело возвращалась к ночному разговору со Слайдом и Амифиной.
   Вит ещё спал. Слайд позволил взглянуть на него только одним глазком. Вит улыбался во сне, и девочка подумала, что никогда не видела его наяву таким счастливым.
   Слайд, узнав о родстве Ии с Марой, немного удивился, зато загадочный "Кар". который они должны были отыскать, всерьёз заинтересовал его.
   - Кар...маншире..., нет, - в слух размышлял он, - там нам делать нечего. Кар... апус, нет, навряд ли...
   Оставив невидимку перебирать "Кар"ы в одиночестве, девочка поспешила к тётушке Балаболке. Амифина, услышав историю найденной в храме малышке, принялась смеяться и плакать одновременно:
   - Она нашлась, наша девочка, нашлась! Я знала, знала, что она найдётся! Но как она выросла! Какие у неё большие дети! А мы так и не увидели, как она росла.
   Прошло немало времени, прежде чем Ия смогла продолжить свой рассказ.
   Но вскоре её рассказ был прерван снова.
   - Случайно споткнулся? - переспросила Амифина, - На ровном месте? На острове Великой Матери не бывает случайностей, и если это она похитила нашу девочку...
   Тут женщина оборвала себя на полуслове.
   - Похитила? Как? Зачем? - Ия кипела от любопытства.
   - У Госпожи Мары было убежище в горах, куда она удалялась время от времени, чтобы отдохнуть от суеты Камии. Когда Мина немножко подросла, Госпожа начала брать её с собой. Да что я тебе рассказываю, ты же там побывала.
   - Это пещера рядом с гнездом птицы Ух?
   - Да. Иногда Мара оставляла малышку на попечение Акни и птицы Ух...
   - А кто такая Акни? - удивилась девочка. Она никогда ещё не слышала этого имени.
   - Не кто такая, а кто такой, - поправила её Амифина. - Акни - огненный лев. Ты видела его портрет над входом в каюту.
   - Да, я ещё подумала, что он похож на статую, которую я видела рядом с убежищем Мары.
   - Статую? - Амифина покачала головой. - Боюсь, что это не просто статуя. Однажды Мара оставила Мину в убежище играть со львом, а сама отправилась куда-то в колеснице, запряжённой гигантской птицей. Когда она вернулась, Акни безмятежно спал, а девочка пропала. Госпожа искала её повсюду, но так и не смогла найти.
   - И она прекратила поиски?
   - Нет. Госпожа была уверена, что её дочь похитили. Она поклялась, во что бы то ни стало, отыскать ребёнка и отомстить похитителю. Она заперлась в своих покоях, и не допускала к себе никого, даже меня. Я оставляла еду у дверей. Иногда она забирала её, но чаще тарелки оставались нетронутыми. И вдруг Госпожа вышла из своего добровольного заточения. Она сильно похудела, лицо её осунулось, но глаза её сияли. Мара объявила, что нашла след похитителя, и собиралась последовать за ним. Она приказала мне отправляться на корабль, и ждать её дальнейших распоряжений. С тех пор я её не видела.
   - Как, она не сражалась с Доной? - Ия не могла поверить своим ушам. Ана, когда-то казавшаяся ей всезнающей учительницей, рассказывала о том, как Дона освободилась от оков незнания, которыми Владычица была скована, и, вооружённая светом знаний, сразилась с Неназываемой, и победила её. Ие очень хотелось знать, кто же сковал Дону, и куда делась Мара. Но ирия не одобряла лишних вопросов, и одёргивала её каждый раз, когда девочка пыталась задать очередной опасный вопрос.
  
   - Не думаю, - покачала головой Амифина. - Скорее всего, Дона пришла в Камию после ухода Мары.
   - А что случилось с Акни?
   - Когда Мара обнаружила, что её обожаемая девочка пропала, она впала в бешенство. Она перевернула всё вверх дном в своём убежище, а потом превратила нерадивого сторожа в статую.
   - Огненного льва в статую? - девочке вспомнился холодный камень гривы. - Разве не разумнее было бы взять его на поиски Мины?
   - Конечно разумнее. Но Госпожа была не в состоянии размышлять разумно, когда обнаружила исчезновение ребёнка.
   - А почему Вы сказали, что маму похитила Аста?
   - Я сказала "если". Не нам, смертным, судить о замыслах и помыслах Великой Матери. Несомненно лишь то, что Мину нашли спящей в её храме сотни лет спустя после того, как она исчезла из Камии. Кстати, что там было дальше?
   И Ия продолжила свой рассказ, но тётушка Балаболка вмешалась снова:
   - Победителями Разномастных игр? - воскликнула она. - Участники разномастных Игр готовятся к прохождению испытаний в Святилище Асты годами. И если твои родители сумели обойти всех соперников, то ни о какой случайности речи быть не может. Твои родители были предназначены друг другу самой Астой, и, судя по твоему рассказу, Великая Мать благосклонна к ним. Но я опять перебила тебя. Продолжай, малышка.
   Девочка продолжила рассказ, но Амифина, оправдывая своё прозвище, то и дело перебивала её. Памятуя о том, что в каюте время идёт медленнее, Ия подробно отвечала на все вопросы женщины. Наконец ей удалось рассказать обо всём, включая прерванный сон.
   - И теперь я не знаю, что это за загадочный Кар, куда мы должны отправляться, и что нам теперь делать.
   - На твоём месте я отправилась бы спать, и попробовала во сне отыскать Госпожу. В любом случае вы с братом теперь почётные гости, и не можете покинуть остров до окончания игр. Так что отправляйся в постель, а я постараюсь вспомнить все города, начинающиеся на "Кар", где мы бывали с Госпожой.
   Девочка распростилась с тётушкой Балаболкой, и выбежала на палубу. Там она простилась со Слайдом, бормотавшим себе под нос "Карильон, Карраген...", и отправилась спать.
   В ту ночь ей не удалось встретиться с Марой, и теперь девочка с нетерпением ждала наступления нового вечера.
  
   Вечером Ия сама попросила у Анины сонное питьё. Обрадованная помощница целительницы влила в напиток тройную порцию лоринтии дремучей. Девушка хотела, чтобы Ия не почувствовала, как развяжется мешочек на шее. О том, что будет с девочкой после такой порции снотворного, Анина не задумывалась.
   Пустая чашка со стуком выпала из рук уснувшей девочки.
   Анина нагнулась за чашкой, и в этот момент в комнату ворвалась Неата.
   - Ты опять уронила чашку, растяпа? - накинулась она на помощницу. - И почему девочка спит одетая? Нет, не трогай её. Я сама позабочусь о малышке. Ступай, напои успокаивающим настоем вчерашних безумцев.
   Раздосадованной девушке ничего не оставалось, как повиноваться наставнице.
   Анина захватила с собой солидную порцию успокаивающего настоя, которой хватило бы, чтобы успокоить трёх взбесившихся жеребцов, и пару жеребят в придачу.
   Пожалуй, ей самой не мешало бы глотнуть горького обжигающего настоя и успокоиться. Но она не хотела успокаиваться. Девушка лелеяла свою досаду, старательно подкидывая мысли в разгоравшийся костёр недовольства.
   - Только и слышишь, что "растяпа", "недотёпа", "неумеха". Сбегай, подай, принеси, - шептала она себе под нос. - И никакой благодарности. Даже во время Игр, когда все веселятся, я должна тащиться к каким-то бродягам, чтобы напоить их отваром. Зато все прыгают вокруг этой девчонки. Жаль, что её не уволокли эти разбойники.
   К тому моменту, когда Анина добралась до своих пациентов, её всю распирало от жалости к себе и злости на Неату, Ию, и всех вокруг.
   - Эй, красотка, что это ты несёшь в кувшинчике? - спросил у неё розовощёкий толстогубый стражник. Он знал, что помощница Неаты несёт лекарство для людей, подобранных на берегу. Бродяги эти пребывали в таком жалком состоянии, что опасаться их было нечего. Тем не менее, было приказано стеречь их крепко-накрепко. И вот теперь, вместо того, чтобы праздновать со всеми, он скучал на посту.
   - Как будто сам не знаешь, - фыркнула Анина. В другой день она отшутилась бы от него, а потом и поболтала бы с ним, но сейчас она была не в настроении. - Несу больным успокаивающее зелье матушки Неаты. Открывайте.
   Второй стражник распахнул перед ней тяжёлую дверь, из-за которой доносилось бормотание и всхлипывание. Она сердито посмотрела не него, и шагнула внутрь.
   - Рыжая злючка, - пробормотал стражник, захлопывая за ней дверь.
   - Сдаётся мне, что этим парням надо что-нибудь покрепче, чем зелье Неаты, - подмигнул ему напарник.
   Но, несмотря на их шутки, успокаивающее зелье подействовало быстро. Всхлипы стихли, и до стражников стали долетать обрывки разговора. Слов разобрать они не могли, да и не очень-то хотели.
   Потом голоса смолкли. В дверь изнутри постучали, и Анина потребовала выпустить её.
   - Ну как там наши гости?- полюбопытствовал толстогубый стражник.
   - Так, как должны после успокаивающего зелья, - буркнула девушка, - сейчас заснут сном младенцев, и будут спать до утра. Можете сказать спасибо матушке Неате.
   - Мы охотнее сказали бы спасибо ей, - усмехнулся второй стражник, - если бы она прислала нам что-нибудь согревающее. Ночь обещает быть прохладной.
   - Ладно, передам ей ваши пожелания, - фыркнула Анина.
   Она ушла, но к удивлению стражников вернулась с большим кувшином.
   - Помните мою доброту, - сказала она, ставя перед ними кувшин. - Матушка Неата и не подумала бы о согревающем для вас.
   С этими словами она убежала, оставив стражников наедине с "согревающим" напитком, в который была влита львиная доля успокаивающего напитка, предназначавшегося их подопечным.
   Когда Анина зашла в домик, она обнаружила там всех троих мужчин в состоянии, намного лучшем, чем накануне. Они не только оказались в состоянии связно разговаривать, но и сумели убедить её, что с ней обращаются намного хуже, чем она того заслуживает. Они уверяли её, что только служительницы Доны смогут по-настоящему оценить её выдающийся талант целительницы. И они, эти самые служительницы, с почестями встретят девушку, если она доберётся до Камии.
   Уговаривать Анину долго не пришлось. Она не только согласилась бежать вместе с ними, но и сама предложила выкрасть девчонку, с которой они встретились на берегу.
   Во время Игр жизнь на острове затихает лишь под утро. Анина пообещала зайти за своими новыми союзниками ночью, когда стражники будут спать глубоким сном. К этому времени спящая Ия будет вынесена из домика целительницы и спрятана в кустах, неподалёку от тропинки, ведущей к морю.
   Когда Анина освободит букийцев, они заберут девочку, и спустятся к морю, где их будет ждать лодка. Потом они доберутся до корабля ирий, который бросил якорь у соседнего острова, и навсегда покинут Изабе.
   Надо отдать должное девушке. За эту ночь ей пришлось как следует поработать, чтобы потом без всякой помехи не только заглянуть в мешочек Ии, но и отобрать у девчонки его содержимое.
   Удача сопутствовала Анине. Ей удалось добавить лоринтию дремучую в настой, который Неата пила каждый вечер. Потом, девушка отправилась к морю, отыскала небольшую лодочку, которую, воспользовавшись праздничной суматохой, она, спрятала в условленном месте.
   Страшнее всего было выкрасть Ию. Девочка спала крепко, и Анина не боялась её разбудить. Но если бы их кто-то увидел, трудно было бы объяснить, что за свёрток тащит она посреди ночи.
   Но удача сопутствовала Анине в эту ночь, и вскоре Ия, тщательно спеленатая одеялом, спала в кустах.
   Стражники, от души хлебнувшие "согревающего" напитка, мирно дремали перед домиком. Они даже не пошевелись, когда Сарбан, выходивший последним, хлопнул за собой дверью.
   - Тише ты, - зашипел на него Окс.
   - Быстрее, растяпа, - приказал Лин.
  
   Милостью Доны или небрежением Асты, но беглецы без помех добрались до лодки.
   Спящую девочку положили на колени Анине, а мужчины взялись за вёсла. И лёгкая лодочка стрелой полетела прочь от берега.
   Анина подождала, пока лодка удалилась от берега. Потом, убедившись, что никто на неё не смотрит, девушка потихоньку начала развязывать шнурок, удерживавший мешочек на шее Ии. Шнурок не поддавался, и Анине пришлось повозиться, прежде чем упрямый узелок поддался. Она рванула шнурок, и лодку поглотила Тьма. Это потревоженный Завиток выбрался из мешочка.
   Анина завизжала от страха, но в темноте послышался голос Лина:
   - Заткнись, - приказал он ей.- А вы, парни, гребите.
   Ия завозилась во сне, и перевернулась на бок, прижав собой мешочек к колену Анины. Разбудить её не мог даже визг, раздавшийся прямо под ухом. Да ей и не хотелось просыпаться. Она только что отыскала в лабиринтах сна Мару. Рядом с Марой стоял сияющий Вит. Ия никогда не видела его таким счастливым.
   Вит не сводил глаз с Мары, и, казалось, не замечал девочку.
   Но Мара её заметила.
   - Входи, дитя моё, - Мара улыбнулась, - в прошлый раз нас прервали. Я хотела тебе сказать, что ты должна найти карту Лабиринта Асты.
   - Где же мне искать её? - испугалась Ия.
   - Где-то в моей библиотеке, - ответила Мара.
   Ия облегчённо вздохнула.
   - Рано радуешься, - усмехнулась её собеседница. - Проблема в том, что я не помню точно, где именно она лежит. А книг в библиотеке... Ты видела.
   - Да, - кивнула Ия, вспомнив полки, заваленные грудами книг, свитков, рукописей.
   - И тётушка Балаболка тебе помочь не сможет. У неё все в руках горит, но читать она так и не научилась. После того, как она однажды навела порядок в библиотеке, я запретила ей туда заходить.
   - А что нам делать, когда мы найдём карту? - нетерпеливо тряхнула головой Ия.
   - Как что? Отправляться в Лабиринт. Пройти Лабиринт непросто, но с помощью Камня Силы вы справитесь.
   - Мы? Кто мы?
   - Ты и твой брат. В лабиринт должны войти двое.
   - А потом, когда мы пройдём лабиринт?
   - Потом я расскажу тебе, что надо делать. А теперь тебе пора просыпаться.
   Мара взмахнула рукой, и Ия проснулась.
   Девочка обнаружила себя в полной темноте. Она лежала на чём-то твёрдом.
   Над ухом у неё истошно кричала женщина.
   - Аааааааааааааа, - тянула она.
   Из темноты донёсся мужской голос, показавшийся Ие неприятно знакомым:
   - Да заткнись ты, наконец. И без тебя тошно.
   Женщина продолжала кричать.
   Ия пошевелилась, и почувствовала, что мешочек с шеи вот-вот упадёт.
   Она нащупала концы шнурка, завязала их покрепче, и попыталась встать. Это ей удалось. Тогда Ия попыталась сделать шаг, и налетела на Анину.
   Анине показалось, что на неё кто-то напал, и она изо всех сил оттолкнула нападавшего. Ия покачнулась и с громким всплеском упала в воду.
   Плавать она не умела.
  
   Плавать Ия не умела, но, оказавшись в воде, принялась отчаянно бить руками и ногами, мысленно призывая на помощь Мару.
   Сперва девочке показалось, что её призыв не был услышан, и она вот-вот утонет, но внезапно рядом с ней раздался громкий треск, и из лодки донеслись испуганные крики мужчин. Лодка в темноте налетела на риф, и получила пробоину. Вода заливала лодку.
   Ия беспомощно барахталась в воде, и вдруг почувствовала, что её рука коснулась чего-то твёрдого. Она ухватилась за это твёрдое, и, выкарабкалась на крохотный островок, едва возвышающийся над поверхностью моря. Отдышавшись, Ия с трудом расслабила намокший шнурок, и вытащила из мешочка Камень Силы. Изо всех сил сжимая его в руке, чтобы случайно не уронить в воду, девочка принялась рисовать камнем в воздухе, повторяя слова призыва.
   Вспыхнул зелёный свет, и неподалёку от девочки на волнах закачался чудесный корабль. С палубы ей бросили верёвку, и знакомый голос строго приказал:
   - Обвяжись верёвкой как следует.
   Ия послушалась, и вскоре уже стояла на палубе корабля.
   - На этот раз тебе не удалось выйти сухой из воды, - сказал Вит, развязывая верёвку.
   - На Вашем месте, маленькая госпожа, я поспешил бы к тётушке Балаболке,- ехидно проговорил у неё под ухом Слайд.
   - А когда ты вернёшься, - добавил Вит, - ты расскажешь нам, в какую историю ты влипла на этот раз.
   Ия кивнула, тряхнув мокрой головой, и поспешила к Амифине.
   - И не забудьте убрать на место Камень Силы, - напомнил ей Слайд.
   В который раз мысленно пообещав себе поставить невидимку на место, девочка убрала Камень в мешочек. Затем рядом с ней промелькнуло тёмное облачко, и Ия почувствовала, что довольный Завиток вернулся в своё убежище.
  
   Амифина немедленно растёрла Ию, переодела в сухое платье, и поохала, услышав историю о том, как, заснув в своей постели, девочка проснулась в лодке посреди моря. Но приказ искать карту в библиотеке очень обеспокоил её.
   - Я бы охотно помогла тебе в поисках, дитя моё, но...
   - Не волнуйтесь, тётушка Амифина,- обняла её девочка, - мы что-нибудь придумаем.
   Согревшаяся и успокоившаяся девочка вернулась на палубу.
   - Так-то лучше, - улыбнулся Вит. - Теперь ты меньше похожа на мокрую курицу.
   Так объясни нам, что произошло.
   - Не знаю, - честно призналась Ия. - Я уснула в своей кровати, и мне снился чудесный сон. Я видела во сне Мару, и она велела мне найти в библиотеке карту...
   - Карту? А я-то ломал голову, выбирая между Кар-ба-рассом и Кардиканом! - Слайд рассмеялся, но на этот раз смех его показался девочке искусственным.
   - Карту Лабиринта Асты, - продолжала девочка.
   - Карта Лабиринта существует? - изумился невидимка. - Говорят, что он всё время меняется, и в нём постоянно только непостоянство. Но что ты там потеряла?
   - Не знаю. Сначала надо найти карту, - ответила Ия. - Но самое интересное, что во сне рядом с Марой стоял Вит. Вит, она тебе снилась?
   Вит неопределённо пожал плечами, и немного покраснел. Невидимка хмыкнул.
   - Это всё, что тебе приснилось? - спросил Вит, не желая обсуждать свои сны.
   - Да, потому что я проснулась в полной темноте от истошного женского крика. А когда я попыталась встать на ноги, меня толкнули, и я оказалась в воде. Я думала, что утону, но мне повезло, и я ухватилась за камень...
   - Тебе действительно повезло,- очень серьёзно сказал ей Слайд. - Проснись ты на несколько минут раньше, и ты не смогла бы добраться до Зубов Эботта.
   - Зубов Эботта? - удивилась девочка, - первый раз о таких слышу.
   - Потому что ты выросла не на Изабе. Все изабцы знают о них.
   - А кто такой Эботт? - любопытство Ии, дремавшее до поры, проснулось и принялось за работу.
   - Эботт - это чудовище, которое Великий Отец создал в конце творения из остатков неиспользованных тьмы и света. Тьмы Эботту досталось намного больше, поэтому его раздражал яркий свет. Он терпел, терпел, а потом поднялся во весь свой огромный рост, разинул пасть, и попытался проглотить солнце. Тогда Великий Отец рассердился, сбросил Эботта в море и превратил его в камень. Многие жители Изабе верят, что окаменевшие зубы чудовища поднимаются из моря, подстерегая неосторожных рыбаков. Про тех, кто разбился о подводные скалы, говорят, что их проглотил Эботт.
   - А на самом деле? - от Ии не укрылась оговорка Слайда про "верят".
   - Я думаю, - усмехнулся невидимка, - что Верг с самого начала создавал скалы.
   - Главное, чтобы мы сейчас не напоролись на эти "зубы", - заметил Вит.
   - Не волнуйся, я осторожно выбирал место для появления, - в голосе невидимки снова зазвучали самодовольные нотки.- Мой корабль не по зубам "Зубам Эббота", - Засмеялся своей шутке Слайд.- Я смогу провести корабль даже сквозь кипящий котёл Акшера.
   - Котёл Акшера? - хором переспросили Ия и Вит.
   - Да, так говорят, - ответил Слайд. - Там острова то поднимаются со дна, то уходят на дно, и гигантские волны всегда готовы потопить мореходов.
   - Надеюсь, что нам не придётся испытывать там твоё умение, - усмехнулся Вит.- Но у нас мало времени. Скоро Ию хватятся на берегу. Думаю, что нам стоит отправиться за картой в библиотеку.
  
   В библиотеке, к удивлению Вита и Ии, царил порядок. Все свитки, рукописи и фолианты были расставлены на полках, бесконечными рядами тянувшимися вдоль комнаты.
   - Кажется, тут похозяйничала тётушка Балаболка, - вздохнула Ия. - Придётся использовать Камень Силы.
   - Погоди, не трогай Камень, - остановил её Вит. - Не надо использовать магию там, где можно подумать головой.
   - Почему?- Камень Силы сделал жизнь девочки намного проще, и отказываться от его помощи Ие не хотелось.
   - Потому что ресурс Камня не безграничен. Если ты будешь расходовать его по пустякам, ему может не хватить сил в самый важный момент, - объяснил Вит. - К тому же, тётушка Балаболка разложила свитки к свиткам, фолианты к фолиантам. Вон там, в углу, похоже, она сложила карты.
   - Но как мы отыщем нужную? - в голосе девочки сквозило нетерпение.
   - Младшая, будь добра, вспомни уроки самоконтроля, - строго ответил Вит.
   Ия попробовала проделать упражнение, которое она проходила на последнем уроке самоконтроля незадолго до своего путешествия в Камию. Нетерпение просачивалось сквозь её защиту, как вода через решето. Девочка представила себе, как кладёт в решето один за другим широкие мясистые листья лафуртии.
   Они надёжно перекрыли дно, и вода перестала протекать сквозь решето. Ие удалось почти полностью совладать со своим нетерпением.
   - Готова? - спросил Вит, внимательно наблюдавший за девочкой.
   Ия кивнула, и они принялись разбирать карты. Каких только карт не было у Мары. Тут были и тщательно прорисованные карты Камии, Изабе, Бука и Хлепа , но были и небрежно набросанные схематичные рисунки неизвестных Ие островов и стран. Короче говоря, там было всё, кроме того, что они искали.
   Вит продолжал разбирать карты, а Ия, устав, принялась смотреть по сторонам. Внимание девочки привлекла резная деревянная шкатулка, стоявшая на соседней полке. Ия подошла к полке и осторожно взяла в руки шкатулку. От шкатулки исходил лёгкий запах благовоний.
   - Ия, что ты схватила? - поднял голову от карт Вит. - Тамара просила ничего не трогать в библиотеке.
   - Та Мара? - переспросила Ия.
   - Тамара, - краснея, ответил Вит. - Девушка, которая мне приснилась. Так что ты нашла? - Он поторопился перевести разговор на другую тему.
   - Эта шкатулка похожа на ту, в которой тётушка Балаболка держит благовония. И аромат у неё такой же. Странно, что шкатулка эта шкатулка делает в библиотеке?
   Ия покрутила шкатулку в руках, и попыталась открыть её. Но шкатулка не поддавалась. Вит, с трудом скрывая улыбку, следил за девочкой.
   - Почему бы тебе не спросить у Амифины, - спросил он наконец.
   Девочка вскочила и побежала искать женщину, а Вит с улыбкой посмотрел ей вслед, мысленно поставив ей двойку по самоконтролю.
  
   После недолгих поисков Ия наткнулась на тётушку Балаболку, уютно устроившуюся в кресле с такате.
   - Как продвигаются ваши поиски? - оторвавшись от рукоделия, спросила Амифина, когда Ия влетела в её комнату, опрокинув на бегу маленький пуфик, попытавшийся подставить ей ножку. - Нашли что-то важное?
   Вместо ответа запыхавшаяся девочка протянула ей свою находку.
   - Эка невидаль, - засмеялась Амифина. - Я сама её поставила в библиотеку.
   - А что в ней? - спросила девочка, которой удалось справиться с дыханием.
   - Обрывки, отрывки и клочочки, которые я собрала в библиотеке. Выбросить их я не решилась, но оставить их лежать на полу я тоже не могла. Пришлось вот освободить шкатулку из-под трав.
   - А можно посмотреть, что там? - Ия почувствовала, что вода нетерпения снова начинает просачиваться сквозь листья.
   - Конечно, дитя моё, - улыбнулась женщина, и открыла шкатулку, чуть прикоснувшись к одному из резных завитков на крышке шкатулки.
   Крышка откинулась с мелодичным звоном, и девочка увидела, что шкатулка наполнена обрывками бумаги и клочками пергамента самых разных цветов и размеров. Одни из них были исписаны крупным неровным почерком, на других были начертаны непонятные знаки, на третьих совсем ничего не было.
   Ия запустила руку в шкатулку, и задумчиво принялась перебирать обрывки. Она не ожидала найти что-нибудь стоящее, просто перебирала их, как когда-то бисер в маминой корзинке для рукоделия. Внезапно рука наткнулась на что-то твёрдое. Девочка взглянула и ахнула. На её ладони лежал тоненький белый листок бумаги, чуть более плотный, чем остальные. Но едва Ия внимательно посмотрела на него, как листок стремительно потемнел, и на синем фоне проступили золотые линии. Затем линии стали чётче, и на синем фоне появился рисунок дорожки, ведущей к высоким резным дверям. Тоненькая золотая стрелка в самом начале дорожки недвусмысленно указывала на двери.
   Ие не удалось побродить по острову, но у неё не было и тени сомнения, что золотая стрелка указывает на вход в Лабиринт.
   - Вот она, карта. Спасибо, тётушка Амифина, - прокричала Ия на бегу. Ей нужно было срочно показать карту Виту, и даже пуфик, снова попытавшийся подставить ей ножку, не смог её остановить.
  
   Незадолго до рассвета Слайд высадил Ию на берег, и ей удалось незаметно проскользнуть в комнату целительницы. Стоило девочке донести голову до подушки, как она тут же погрузилась в глубокий сон.
   Когда Хэф, начальник Храмовой стражи, ворвался на рассвете к целительнице, он обнаружил Неату сладко спящей. Рядом с ней на скамейке таким же крепким сном спала её подопечная. Но новость, принесённая Хэфом, требовала немедленных действий. Странные больные, находившиеся под опекой целительницы, исчезли из запертого и тщательно охраняемого домика. Хэф негромко окликнул Неату, но она не проснулась. Он окликнул её погромче, потом рявкнул во весь голос, но ни старуха, ни девочка не пошевелились. Начальник стражи забеспокоился, и кинулся искать помощницу целительницы, но не нашёл Анину.
   Когда Титан прибежал, чтобы с утра пораньше поболтать с сестрёнкой, он обнаружил у дверей домика целительницы стражника. Стражник пропустил мальчика к сестре, но все его попытки разбудить Ию оказались тщетны.
   Титан бросился за помощью к Учителю Тари.
   Учитель ещё спал, когда мальчик влетел в палатку.
   - Господин Учитель, Господин Учитель, - яростно зашептал Титан на ухо спящему, - Ия спит!
   - И я тоже, - не открывая глаз, ответил Учитель.
   - Но она не просыпается, - не унимался мальчик.
   - И я тоже не хочу, - ответил мишанин, переворачиваясь на другой бок.
   С большим трудом Титану удалось разбудить Учителя, и объяснить ему, что случилось. Сон слетел с Тари в одно мгновение.
   Вскоре Тари, запыхавшись, уже входил в дом целительнице.На пороге он столкнулся с начальником Храмовой стражи и Верховной жрицей.
   - Доброе утро, - приветствовал их мишанин.
   - Утро, - хмуро согласился Хэф, глядя с высоты своего роста на Учителя, который был на две головы ниже его. - Утро, но не доброе.
   - Утро всегда доброе, - возразила Тави, - но для второго утра Разномастных Игр оно слишком богато неприятными сюрпризами. Судите сами, исчезли подопечные Хэфа и Неаты, сама Неата спит беспробудным сном, её помощницу не могут нигде найти.
   - А Ия? - спросил Тари.
   - Тоже спит, - вздохнула Верховная жрица. - И чему-то улыбается во сне.
   - Если Вы дадите мне какую-нибудь вещь пропавшей девушки, я попробую найти её, - сказал мишанин.
   Хэф проводил его в комнату девушки. Тари остановился у порога и обвёл взглядом комнату. Узкая кровать, стул, зеркало...
   - Это то, что надо, - сказал Тари, указывая на зеркало. - Насколько я слышал, молодые девушки проводят перед этим предметом немало времени.
   Хэф усмехнулся в усы. Густые чёрные усы были предметом его гордости, и он сам проводил немало времени перед зеркалом, расчёсывая их.
   - Мне понадобятся мел и три свечи, - продолжал Тари.
   - Это добро наверняка найдётся в хозяйстве Неаты, - пробурчал Хэф.
   Если бы целительница бодрствовала, то навряд ли допустила бы к своему "хозяйству" заезжего Учителя, а тем более невежу Хэфа. Но она спала, и даже посягательство на её запасы не могло разбудить жрицу.
   А тем временем в её комнату вторглась целая процессия. Первой шла Госпожа Тави, за ней следовал Учитель Тари. Последним плёлся Хэф, недовольно бормоча в усы.
   Стол посреди комнаты был почти пуст, только с краю одиноко стоял почти пустой кувшин, в котором Анина разводила водой порошок лоринтии дремучей.
   Тари подозрительно посмотрел на кувшин, и покачал головой.
   - Эх, Арха бы сюда, - пробормотал он. Но ученика, преуспевшего в знании трав, рядом не было.
   Тем временем Тави отыскала свечи и кусочек угля.
   - Подойдёт? - спросила она, протягивая ему свою находку.
   Учитель кивнул и попросил начальника стражи положить зеркало на стол рядом с кувшином. Силачу Хэфу ничего не стоило продержать маленькое зеркальце ещё полдня, но он с видимым облегчением избавился от своей ноши.
   Тари нарисовал углём вокруг зеркала и кувшина замысловатую фигуру.
   В углах фигуры он поставил три свечи, произнёс заклинание и сконцентрировался, желая узнать, где находятся пропавшие.
   Над столом сгустился молочно-белый туман, потом туман в середине стал прозрачным, и в туманной рамке появилось изображение рыжеволосой девушки, а затем в рамке замелькали события прошедших дня и ночи. Случайно или нет, но заклинание не показало, как Анина запелёнывала девочку в одеяло. Поэтому свёрток, подобранный ею в кустах не привлёк к себе внимания смотревших.
   Потрясённые зрители увидели, как девушка села в лодку вместе с непрошеными гостями, и лодка отчалила от берега. Туман на мгновение почернел, и в нём ничего не было видно. Но тьма рассеялась, и волны заплескались у Зубов Эботта.
   На этом действие заклинания закончилось, и туман рассеялся.
   Некоторое время все молчали, обдумывая увиденное.
   - Я не могу в это поверить, - горько вздохнула Верховная Жрица, - что одна из моих жриц могла совершить такое.
   - Я пошлю за ними лодки, - воскликнул пришедший в себя Хэф. - Они не могли далеко уйти.
   - Они не ушли, - покачал головой Тари. - Волны не зря бились об скалы. Но они сами выбрали свой путь. А нам главное сейчас разбудить Неату.
   Тари ходил вдоль полок, заглядывая в сосуды и принюхиваясь. Вдруг его лицо озарила широкая мальчишеская улыбка. Резкий неприятный запах, доносившийся из сосуда, стоявшего особняком, заставил вспомнить его собственное детство, и одну из своих самых удачных проделок.
   - Если это не разбудит Неату, - сказал он, указывая на сосуд, - то её не разбудит ничто.
  
   Второй день Игр открывало состязание поэтов. Победитель состязания получал право первым воспеть победителей нынешних Игр. Громогласные возгласы и завывания поэтов сменялись оглушительными криками зрителей, выражавших то одобрения, то такими же оглушительными криками недовольства.
   Но в ложе Верховной Жрице царило совсем другое настроение. Тишину здесь изредка нарушал только голос Ии.
   - А почему они кричат, а не поют, - спросила Ия громким шёпотом.
   - У мудрой совы нет голоса соловья, - ответил Учитель. И в ложе снова наступила тишина.
   Тави и Неата молча сидели рядом. Время от времени Верховная Жрица находила в себе силы улыбаться участникам состязаний. Лицо целительницы оставалось бесстрастным. Она слушала, не слыша.
   Лиата, помощница Верховной Жрицы сидела с другой стороны от Верховной Жрицы, и её узкие губы сжимались всё больше и больше. Её нисколько не огорчило потрясшее соседок известие о предательстве и смерти Анины. Скорее оно послужило подтверждением её собственной проницательности. Но она мрачнела с каждым новым выступлением. Темой состязания была милость Асты.
   И все поэты, словно сговорившись, славили Асту, спасшую от разбойников невинное дитя Ию и отважного юношу Титана.
   Щёки "невинного дитя" и "отважного юноши", уши и шеи с каждым выступлением пылали всё ярче. Они вздохнули с облегчением, когда услышали, что поэма следующего участника состязаний посвящена событиям давно минувших дней.
   Но едва он начал читать, как Ия сжала руку брата.
   - Он волею Асты вступил на тропу,
   С которой нельзя отступать.
   И девушка вышла, раздвинув толпу,
   Поправила чёрную прядь,
   И звонко сказала...
   - Это же про маму с папой, - прошептала девочка.
   В ответ Титан сжал её руку, и дети, затаив дыхание, стали вслушиваться. Стихи были не лучшими, но они повторяли рассказ Неаты, и во многом дополняли его.
   Лиата, обрадовавшаяся было смене темы, снова нахмурилась. Она помнила, как тихоня Мина подошла к чужеземцу, растерянно стоящему на дорожке, и спокойно сказала, что пойдёт с ним.
   Все знали, что лабиринт требует от участия в состязании силы и ловкости. А Мина с детства уклонялась от любых игр, в которых требовались физические усилия. И в танцах, которым обучали юных жриц, она никогда не была лучшей. Учителя хвалили её грацию, и говорили, что при определённых усилиях она могла бы стать хорошей танцовщицей. Но Мину не интересовали танцы. Её интересовали только книги. И всё свободное время она проводила в храмовой библиотеке.
   Ещё её интересовали языки, и поэтому она, в отличие от многих сверстниц, знала не только все языки, на которых говорили на Изабе, но и языки Камии, и Бука и Лайота.
   Поэтому она, хоть и с некоторыми запинками, смогла объяснить чужеземцу, что произошло, и что от него будет требоваться.
   Лиате тогда показалось, что поступок Мины равносилен самоубийству. Многие жрицы опасались, что Мина никогда не выйдет из лабиринта. Но она вышла, и теперь седой поэт читал поэму о том, как она смогла это сделать.
  
   - Во имя Матери света и Тьмы,
   Ей оба равно любезны,
   Из лабиринта вырвемся мы,
   Пройдя по мосту над бездной...
  
   И шаткий мост над бездной, и другие препятствия, которые вдохновенно описывал поэт, были творениями его собственной богатой фантазии. На самом деле всё было намного проще. И намного сложнее.
  
   Чтобы понять, что же на самом деле произошло в лабиринте, нам надо вернуться к тому дню, когда Мара оставила дочку в пещере под присмотром огненного льва.
   В тот день Мина капризничала. Будь Мара на месте, она немедленно уложила бы дочку спать, и та проснулась бы уже совсем в другом настроении. Акни же просто терпел капризы малышки. Он терпеливо позволил ей теребить его за уши, и дёргать за хвост, но когда она стала тыкать пальчиком в его нежный нос, лев не выдержал. Он демонстративно повернулся и вышел из пещеры.
   Мина попыталась позвать его, но Акни не возвращался. Тогда девочка перевернула корзину с игрушками, и они с грохотом высыпались на пол. Но обиженный лев не отозвался.
   Тогда Мина решила назло льву сделать то, что ей категорически запрещалось. Зажав в ручке любимый колокольчик, девочка пошла вглубь пещеры, туда, где клубилось синее облако - вход в Междумирье.
   Через Междумирье, стоило только пожелать, можно было попасть в любое место и время.
   Но желания надо было формулировать очень осторожно. Междумирье жило по своим собственным законам. Оно относилось к своим гостям, как строгая нянька, которой лучше, чем детям известно, что им нужно.
   Мара входила в Междумирье очень неохотно чувствовала себя там непривычно беспомощной, и поэтому входила туда крайне неохотно. Но самый короткий путь к камням Силы лежал через Междумирье, а Маре время от времени приходилось отправляться за ними. Поэтому она открыла в пещере свой вход в Междумирье, и укрыла его синим облаком.
  
   Мине было строжайше запрещено подходить близко к облаку. Не надеясь на послушание дочки, Мара закрыла облако невидимой стеной. Мара забыла, что Мина была не простой девочкой, а дочкой своей матери. И когда Мина что-то решала, она это делала.
   Мина решила спрятаться в облаке, и заставить Акни помучаться, ища её. И когда девочка почувствовала, что что-то не пускает её к облаку, девочка рассердилась на это "что-то". Она изо всех пожелала, чтобы это "что-то" исчезло.
   Мина сама не поняла, что произошло. Она почувствовала лёгкое покалывание в кончиках пальцев, и "что-то" исчезло. Девочка обрадовалась, и смело шагнула в облако.
   Она хотела спрятаться, и её желание исполнилось. Сколько потом Мара не искала, ей не удалось найти в Междумирье никаких следов. Поблуждав в синем тумане, Мина захотела вернуться обратно, но где это "обратно" она не знала. Малышка испугалась, и заревела, зовя маму.
   И Междумирье привело к ней маму, только не ту, которую звала девочка.
   Аста, Великая Мать, пришла на зов, и отнесла Мину в один из своих храмов.
   Девочка была слишком мала, чтобы запомнить свои блуждания по Междумирью, но Междумирье не забыло девочку.
  
   Когда Мина немного подросла, с ней произошла удивительная история. Она играла в прятки с девочками. Лиата, самая старшая из девочек, считала себя самой умной. Она высмеивала тех, кто плохо прятался или бегал недостаточно быстро. Мина на горьком опыте убедилась, что её коротеньким ножкам не угнаться за длинными ногами Лиаты. И малышка решила спрятаться в бельевой.
   Дверь бельевой была заперта, но маленькая Мина проскользнула в окошко, куда не могли пролезть другие девочки.
   Мина спрыгнула на пол и огляделась по сторонам. У одной из стен девочка увидела синее облако, едва различимое в полумраке комнаты. Это облако показалось ей странно знакомым, хотя Мина и не помнила, чтобы видела его раньше. Девочка забыла о прятках.
   Она смотрела на облако, охваченная страхом и любопытством. В конце концов, любопытство победило. Пять шагов потребовалось ей, чтобы пересечь комнату. На шестом она оказалась в странном месте. Даже местом назвать это было трудно. Она почувствовала себя плывущей в тусклом свете. Со всех сторон маячили более светлые и более тёмные пятна. Девочка подплыла поближе к одному из светлых пятен, и попыталась коснуться его рукой.
   Рука ушла в пустоту. Мина попыталась засунуть руку поглубже в пятно, пытаясь нашарить что-нибудь. Но следом за рукой в пятно погрузилось плечо, а потом и вся Мина.
   Изумлённая девочка обнаружила себя на лужайке, где среди травы пестрели цветы, подобных которым Мина никогда не видела. Над ними кружились яркие бабочки, а в кустах за лужайкой весело щебетали птицы.
   Девочка, смеясь, принялась гоняться за бабочками. Она не пыталась ловить их. Просто ей нравилось смотреть, как они порхают, и бегать по мягкой траве, щекочущей ножки. Это совсем другое дело, чем бегать по булыжникам, которыми вымощен двор храма Асты.
   Набегавшись, она упала на траву. В голубом небе проплывали облака, напоминавшие формой смешных зверюшек, но Мина недолго любовалась облаками.
   Она проголодалась, и девочка представила себе, как дежурные жрицы раскладывают на кухне лепёшки на подносах, чтобы нести их в трапезную. Мина представила себе настолько ярко, что у неё потекли слюнки. Неожиданно перед ней возникло синее облако, и прежде, чем девочка успела опомниться, она уже стояла на кухне.
   - Мина, что ты здесь делаешь? - спросила у девочки Тавия, дежурившая на кухне. Жрица с удивлением смотрела на воспитанницу, непонятно откуда появившуюся у неё за спиной.
   - Я... - девочка замялась, не зная, как объяснить своё появление. - Мы играли в прятки... Я очень хочу есть...
   Тави с подозрением взглянула на девочку. Смущение Мины можно было бы объяснить просьбой о еде в неурочный час. Но мордашка Мины выглядела чересчур невинно, как будто она только что-то натворила. Оставалось только узнать, что именно. Но узнать это Тави удалось только много лет спустя.
   На следующий день Мина увязалась за Неатой, отправившейся в бельевую. Девочка наделась увидеть там синее облако, но никакого облака там не оказалось.
   Зато, спустя несколько дней, Мина увидела облако, клубившееся за колонной Храма. Поблизости никого не было, и Мина бегом бросилась к облаку.
   Со временем Мина научилась по собственному желанию входить в Междумирье. Она больше не нуждалась в синем облаке, потому что точно знала, где должен открыться вход. Она научилась переноситься с помощью Междумирья в любое место, которое могла себе представить, и путешествовать по незнакомым мирам.
  
   Когда Тит упал на тропу, ведущую в Лабиринт Асты, и участники Игр начали кричать о богохульстве, Мина воспользовалась поднявшейся суматохой, чтобы переместиться с помощью Междумирья поближе к месту событий. Она очутилась в толпе жриц, сбежавшихся на крик.
   Несколько минут все были в замешательстве. За эти несколько минут Мина успела через плечо соседки разглядеть худощавого светловолосого мужчину, стоящего на тропинке. Девушке стало жаль симпатичного незнакомца, которому неосторожный шаг мог стоить жизни.
   И когда Верховная Жрица объявила, что он споткнулся по воле Асти, и должен принять участие в состязаниях, Мина колебалась недолго.
   - Я пойду с ним в Лабиринт, - звонко выкрикнула она.
   Мина не готовилась к играм, как другие участники, но она прочитала о Лабиринте всё, что можно было отыскать в храмовой библиотеке. Поэтому она смело ступила на тропу, встав рядом с незнакомцем.
   - Кто ты? - спросил он на камийском. Мине понравился его голос, и то, что говорил он спокойно, хотя и несколько удивлённо.
   - Я... твоя... спутник, - ответила девушка на том же языке, следка запинаясь и подбирая слова. - Мы идти вперёд, через Лабиринт.
  
   В Лабиринт Асты участникам состязаний дозволялось взять с собой только один предмет, не считая одежды и украшений. И никто заранее не мог предсказать, с какими препятствиями он столкнётся в лабиринте.
   Поэтому участники пытались перещеголять друг друга невероятными украшениями и хитроумными приспособлениями. Один из них, стоявший рядом с Миной, сжимал в руке топор, к топорищу которого был приделан замысловатый крюк. Его партнёршу украшали многоярусные бусы. Мина подумала, что они наверняка нанизаны на крепкую нитку, сложенную в несколько рядов. При необходимости такие бусы могли заменить верёвку. Мина читала, что для украшений используют бусины, с помощью которых можно развести огонь или заморозить воду. Она много знала о самых невероятных приспособлениях, но у неё не было времени добывать что-то. Тит взял свой меч, а Мине кто-то бросил моток верёвки.
   И Мина с Титом практически с пустыми руками прошли в ворота. Они вошли в Лабиринт и в легенду.
  
   Ия с Титаном вздохнули с облегчением, когда состязания поэтов подошли к концу. Но радость их оказалась преждевременной, потому что, выйдя из ложи Главной жрицы, они оказались в центре внимания. Всем хотелось поговорить или хотя бы взглянуть на воспетых поэтами отроков. Госпоже Тави пришлось увести ребят вместе со своей свитой в Храм. Там она поручила Ию и Титана заботам молоденькой жрицы Ирате.
   Жрица отвела их в часть Храма, вечно погружённую во тьму. Она пообещала вернуться и ускользнула, оставив их одних.
   - Я так мечтал побывать на Играх, я слышал, что здесь всегда много чудес, - вздохнул Титан, - но, похоже, теперь нам придётся остаток дня просидеть в темноте.
   - Да, я тоже не мечтала стать чудом, - кивнула Ия. - Кстати, какие состязания будут завтра?
   - Завтра будет самое интересное! - воскликнул мальчик. - Завтра День Мудрости, и состязаться будут игроки ритаки. Мастер Эдд дважды побеждал на Играх. И я хотел выступать в юношеских состязаниях.
   - Ты выиграешь эти состязания! - Ия подпрыгнула от восторга.
   - Я постараюсь, - улыбнулся Титан. - Мне надо будет достичь внутренней гармонии, а в такой суматохе это непросто.
   - Ты прямо сейчас займёшься гармонией? - забеспокоилась девочка. Ей столько нужно было рассказать.
   Титан заметил её беспокойство.
   - Нет, не прямо сейчас, непоседа ты этакая, - рассмеялся он. - Ты ещё должна рассказать мне свою длинную историю.
   Времени у ребят было предостаточно, и Ия принялась рассказывать ему о своих приключениях.
   Титан с завистью слушал о походе в запретные тоннели, о путешествии с птицей Ух, и о волшебном корабле Мары.
   - Да, - покачал головой Титан, когда рассказчица добралась до своего появление на Изабе, - приключения роятся вокруг тебя, как мухи вокруг сладкого. А со мной ничего особенного не происходило. До тех, пока я тебя не встретил. Зато тут...
   Мальчика передёрнуло, когда он вспомнил притворно-ласковый голос разбойника.
   - Если бы не милость Асты, - начал он, но сестра его перебила.
   - Нас спасла не Аста, - сказала она, хихикая. - Нас спас Завиток. Я тебя с ним познакомлю попозже.
   - Кто такой... - начал Титан и оборвал себя на полуслове, услышав шаги за дверью.
   - Ну, как вы тут, не скучали? - к ним подошла Ирате с увесистым свёртком в руках.
   - Скучали, - отозвалась Ия. - Как обидно сидеть взаперти, когда все веселятся.
   - Бедняжки, - посочувствовала жрица. - Я кое-что для вас придумала.
   Смотрите.
   Рассмотреть что-нибудь в темноте было невозможно, но девушка быстро развернула свёрток. В нём оказались туники с накидками и два парика - рыжий и каштановый. Титан поворчал, но решил, что лучше переодеться женщиной, чем просидеть до утра в Храме.
   Ирате помогла им одеться, и поправила их наряды, когда они вышли в сумеречную зону.
   Вскоре из храма вышли три младшие жрицы. Они пошли дорожке, украшенной разноцветными огоньками фонариков, сквозь бурлящую толпу гостей. Их пропускали, сочувственно подшучивая над жрицами, которые заняты делом тогда, когда все веселятся. По дороге жрица показывала и рассказывала обо всём, что встречалось им на пути. Видно было, как она гордится тем, что именно ей выпала возможность показать остров юным знаменитостям.
   Весело болтая, они шли по острову, и неожиданно свернули на узкую тропинку.
   - А сейчас, - заговорщицким шёпотом сказала Ирате, - я покажу вам тропинку жриц.
   - И куда же она ведёт? - таким же шёпотом спросила Ия.
   - К лабиринту Асты.
   - Но ведь это же не та дорожка, которой пользуются участники состязаний? - спросил Титан.
   - Нет, конечно, нет, - засмеялась Ирате.- Они пользуются дорожкой, ведущей от Храма. Жрицам запрещено на неё вступать. Но с другой стороны, должен же кто-то ухаживать за цветами, и следить за порядком. Поэтому жрицы и проложили эту тропинку.
   И они осторожно двинулись вперёд. Узкая тропинка змейкой извивалась среди кустов.
   Неожиданно у них за спиной раздались шаги.
   - Что вы тут делаете, бездельницы? От работы прячетесь? Я поговорю с вашей наставницей!
   Ребята испуганно обернулась. У них за спиной стояли три старшие жрицы. Двух из них Ия видела мельком около ложи Верховной жрицы, но третьей была Лиата. Даже в тусклом свете фонаря её невозможно не узнать.
   - Держите, - сказала Лиата, отдавая Ирате метлу и большую корзину.
   - Но они не..., - попыталась возразить Ирате.
   - Но мы не..., - начала Ия, но Лиата оборвала их.
   - Никаких но! - твёрдо сказала она. Её спутницы вручили мётлы Титану и Ие.
   И старшие жрицы двинулись вперед.
   Ошеломлённые ребята двинулись следом, но через мгновение Ия прикусила губу, чтобы не рассмеяться. Она сообразила, что Лиата приняла их за компанию младших жриц, отлынивающих от своих обязанностей.
   Жрицы шли к лабиринту, чтобы навести порядок перед состязаниями. Участники состязаний войдут в лабиринт ещё через день, но к этому моменту на дорожке и половине света должен царить идеальный порядок, а на половине тьмы - идеальный беспорядок.
  
   Но этим вечером порядок уступил место беспорядку. И спустя полтора часа Госпожа Тави с тревогой слушала сбивчивые рассказы о том, что произошло у входа в лабиринт.
  
   Рассказы жриц немного отличались в деталях, но совпадали в главном. Пока жрицы наводили порядок, Ия с Титаном, собирая сухие ветки, подошли совсем близко к входу в лабиринт, обозначенному двумя огромными камнями. У самого входа они отбросили собранные ветки, взялись за руки, прошли между камнями, и исчезли.
   Выслушав жриц, Тави вызвала посыльных и отправила их за Мастером Эддом и Учителем Тари. Когда посыльные удалились, Верховная жрица обратилась к бледной и перепуганной Ирате.
  
   - Ирате, почему ты не объяснила Госпоже Лиате, что твои спутники только переодеты младшими жрицами? - строго спросила она.
   - Мы пытались, - дрожащим от слёз голосом ответила Ирате, - но Госпожа Лиате не стала нас слушать...
   - Да что вы вообще делали рядом с тропой жриц? - Лиата была вне себя от ярости. Она не возражала бы, если бы эти несносные дети подошли к лабиринту, и их можно было бы наказать за святотатство. Но как их накажешь, если они уже вошли в лабиринт? И вошли за день до состязаний, когда вход в лабиринт закрыт для всех! Неужели они и в самом деле любимцы Асты?
   - Мы... Я пыталась увести их куда-нибудь, где не так многолюдно, - ответила испуганная Ирате.
   - Может быть, это послужит уроком тебе, Лиата, - вздохнула Госпожа Тави. - И ты поймёшь, что возражения нужно выслушивать. Ведь выслушай ты девочек, ты никогда бы не отвела непосвящённых к лабиринту.
   Лиата покраснела от гнева и стыда, но возразить Верховной жрице ей было нечего.
   - Но это всё сейчас уже неважно, - продолжала Госпожа Тави. - Если дети смогли войти в лабиринт, значит на то воля Асты.
   Она поднялась из кресла и медленно прошла на половину света и остановилась перед Лиатой.
   - Вопрос в том, как они выйдут из лабиринта, - рассуждала вслух Верховная жрица, глядя в глаза Лиате. - Если они выйдут оттуда до утра, то происшествие можно будет сохранить в тайне. В противном случае, Игры можно считать сорванными.
   Все жрицы побледнели, а по лицу Ирате покатились слёзы.
   - Мы все знаем,- продолжала Верховная жрица, - что участники состязаний проходят трехлетнюю подготовку. Самым удачливым победителям потребовалось пять часов, чтобы выйти из лабиринта, а проигравшие, бывает, бродят по лабиринту днями.
   Все с ужасом вздохнули, представив, сколько времени может понадобиться детям.
   - У нас есть семь часов до рассвета,- госпожа Тави снова прошлась по комнате. - И за это время нам надо вывести детей из лабиринта.
   Верховная жрица обвела взглядом жриц, но никто не осмелился встретиться с ней взглядом.
   - Я отправлюсь в лабиринт. Я надеюсь, что вернусь вместе с детьми до рассвета. Лиата, ты будешь замещать меня до моего возвращения.
  
   Все удивлённо посмотрели сначала на Верховную жрицу, потом на её помощницу. Лиата снова покраснела. Верховная жрица уходила в лабиринт, и шансов на её возвращение было немного. Лиата с детства мечтала стать Верховной жрицей, но она никогда не думала, что её мечта исполнится вот так, между делом.
  
   В этот момент в комнату вошли запыхавшиеся Учитель Тари и Мастер Эдд.
   - Посыльный сказал, что Вы срочно хотите видеть нас, - начал было Мастер Эдд и осекся, увидев лица жриц.
   - Да, я хотела видеть вас обоих, - спокойно ответила Госпожа Тави. - Титан и Ия только что вошли в лабиринт.
   Мастер Эдд испуганно посмотрел на неё.
   - Титан? Накануне состязаний в ритаки? Не может быть.
   Зато лицо Учителя Тари оставалось спокойным. Когда дело касалось Ии, удивить его было невозможно.
   Госпожа Тави сделала ещё несколько шагов и остановилась перед Мастером Эддом.
   - Мне нужен спутник, который отправится со мной лабиринт, - продолжала она, глядя на него.
  
   В лабиринт? Ни один здравомыслящий человек, а Мастер Эдд считал себя здравомыслящим человеком, без соответствующей подготовки не сунется в лабиринт, да ещё накануне состязаний по ритаки! Если Мастеру Эдду удастся в четвёртый раз стать победителем Разномастных Игр, чего не удавалось ещё ни одному игроку, его имя прославится в веках! А если он пропадёт без вести накануне Игры? Разумеется, Мастер Эдд взял на себя ответственность за подающего большие надежды здравомыслящего юношу, но только в пределах разумного!
   Мастер Эдд потупился, размышляя над достойным ответом. Ему не хотелось выглядеть трусом в глазах Верховной жрицы, да и в своих собственных глазах. Но тут вперёд выступил Учитель Тари.
   - Я почту за честь сопровождать Вас в лабиринт, Госпожа Тави, - сказал он с лёгкой улыбкой.
  
  
  
  
  
  
  
  

Наталия Фейгина

  

1 из 61

  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"