Якобсон Натали : другие произведения.

Младший сын водяного царя

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Дездемона предназначена в жертвы морскому богу. Чтобы королевство не затопило, ему отдают в дань самых прекрасных девушек каждые девятнадцать лет. Но этому закону положил конец новый наследник, приплывший в страну. Наполовину он сын морского царя, наполовину потомок земной принцессы. Почему-то он выбрал своей невестой именно Дездемону.
Дездемона []

Натали Якобсон

МЛАДШИЙ СЫН ВОДЯНОГО ЦАРЯ

БЕЗДОННЫЙ ПРУД

  
   Настроение Дездемоны было мрачным в тон пасмурному дню. Тучи набежали не небо слишком быстро. Еще час назад сияло солнце, а теперь приближался шторм. В сад за каменную крепость волны не проскользнут, как бы высоко они не поднялись. Но слухи о том, что морские жители, разбушевавшись, могут затопить даже самую могучую крепость, с давних пор пугали жителей Оквилании.
   Вероятно, поэтому мачеха так хочет отдать ее в услужение морскому божеству. Говорят, чем больше ему отдадут девушек, тем милостивее оно станет. А может, мачеха всего лишь спешит от нее избавиться. Кандида возненавидела юную падчерицу с первого взгляда и со временем ее неприязнь лишь усиливалась. Ее невозможно было задобрить ни вежливостью, ни подарками, которые Дездемона вышивала сама, ни даже игрой на арфе.
   Впрочем, отца Кандида тоже не любила и не желала видеть. Едва женившись на ней, он вынужден стал заниматься купеческим промыслом. Хотя для него, аристократа, это было позорно. Но любовь требует жертв, особенно когда пожилой мужчина влюблен в молодую и соблазнительную женщину, каковой являлась Кандида. Она была практически ровесницей дочери своего мужа и редкостной красавицей.
   Дездемоне иногда казалось, что мачеха немного ведьма. С тех пор, как она поселилась в поместье, все здесь пришло в упадок. Большую часть прислуги пришлось уволить, драгоценности матери распродать. Отец старался, как проклятый, даже заключил странный договор с какими-то существами, которые отвечали за мореплавание. Дездемона так и не поняла, что это за существа, но отец сильно пожалел, что с ними спутался. А вот мачеха нет. Ее не удручали ни запущенное поместье, ни плачевное состояние сада. С чего бы? Едва отец умрет, как она найдет нового состоятельного дурака, готового взять ее в жены или хотя в любовницы. При ее-то внешности это будет нетрудно. По секрету экономка рассказала, что Кандида мечтает о месте фаворитки нового короля. Новости о том, что в Оквиланию едет ее законный наследник, достигший совершеннолетия, переполошила абсолютно всех.
   Кандида наряжалась у себя в башне, а Дездемона с унынием смотрела, как мох пробивается меж камней в стенах бастионов, а в саду прорастает бурьян. Материнские розы почти зачахли. Без садовника некому было ухаживать за ними и вырывать сорняки. А вот лилии в пруду цвели и чудно благоухали. Им все было нипочём: и то, что пруд давно не чистили, и даже ядовитые испарения, долетавшие сюда от камина мачехи, в котором постоянно что-то жгли. Вероятно, она и впрямь ведьма.
   Отец был тяжело болен. В последнем морском путешествии он подхватил какую-то редкую заразу, искалечившую все тело. Суеверные слуги твердили, что он сам обращается в морскую тварь после стычки с моргенами. Нужно было сделать им выговор, но мачеха не позволяла. Ей смерть отца только на руку. А если найдется какой-то морской житель, которому можно заплатить, чтобы он утянул надоевшую падчерицу на дно, то за мачехой дело не станет.
   С тех пор, как женился на ней, отец стал практически купцом, забыв о своем высоком происхождении. Из-за этого при дворе семью Дездемоны почти не принимали, кроме редких случаев, когда созывали всех для оглашения какого-то особого указа. Вот и сейчас был такой случай, потому что из королевского дворца пришло приглашение, носившее форму приказа. Такое же получили и все соседи. Всем, в ком течет благородная кровь, было велено, явиться на торжества, связанные с коронацией.
   - Он выбирает себе жертву! - шептались горничные, видевшие письмо. Наверное, Дездемона ослышалась. Или они снова играли в какую-то игру, связанную со страшилками. Ведь в замке отца Дездемоны по преданиям обитал призрак. Сама она привидений здесь никогда не видела, но некоторые клялись, что стали свидетелями их появления.
   Призраки это слишком мрачная тема. Лучше подумать о чем-то успокоительном. Дездемона смотрела на нежные головки лилий, плавающие на воде. От их вида на душе становилось немного легче.
   Отец уже неделю не приходил в себя. Сейчас его пострадавший корабль было не на что починить. Дыры в корме и бортах напоминали следы от чудовищных лап. Вот когда начинаешь верить в легенды.
   - Она! Это точно она! Мы, наконец-то, нашли ее! Нужно донести ему! Он ее так давно ждет!
   Лилии шептались? Или ей это все просто снится. Дездемона ощутила, как от стойкого аромата водяных цветов кружится голова. Ей начало казаться, что у всех лилий в пруду женские лица. Воды кругом стало слишком много.
   Пруд разлился во весь сад. Она стояла в нем по пояс. Кто-то смотрел на нее из воды вместо ее собственного отражения.
   - А ты выйдешь замуж за водяного! - зеленая когтистая рука, играя, высунулась из воды и погрозила ей. - Тебя пока нельзя топить. А жаль! Мне нужна жертва! Придется выбрать кого-то другого.
   Когда Дездемона проснулась, пруд был прежним. Не больше крупного фонтана размером. Лилии были сорваны и сплетены в венок, валявшийся на земле. Наверное, ей все приснилось. Лишь вечером за ужином она узнала, что одна из служанок сегодня днем утонула в садовом пруду.
  
  
  
  
  
  
  

НАСЛЕДНИК ИЗ МОРЯ

  
   Его назвали в честь государства, которое захватил и уничтожил его отец. Вероятно, поэтому в присутствии Морана ощущение было таким, будто крепость вокруг рушится, а стены идут огненными трещинами.
   Бывший наместник Оквилании, а теперь первый министр Рамиро чувствовал себя в его присутствии неуверенно. Сам юноша не имел ничего общего с водяными, хоть по слухам и происходил из их рода. От головы до шеи он точно был человеком и довольно привлекательным. Волосы цвета спелой ржи вились над воротником пурпурной мантии, едва доставая до плеч. На белоснежной коже начисто отсутствовали загар и румянец, что весьма необычно для местного климата. Но наследник ведь вернулся из дальних краев. И прямо в ночь возвращения был коронован жрецами, как по неведомому зову, тут же пришедшими из храма морского бога, нынче ставшего главным в стране.
   Рамиро поставили в известность о появлении нового короля только утром по пробуждении. Не то, чтобы для него это было сюрпризом. Он, как и все, ожидал появления уже взрослого наследника. Но произошло это слишком внезапно. Никого не известили о приезде Морана даже за день.
   Когда Рамиро облачился в церемониальный наряд и пришел к нему, молодой король уже восседал на троне, а запуганный архивариус знакомил его со всеми важными записями за последние годы. Королевскую охрану у двери сменили какие-то жуткие исполины с лицами закрытыми забралами. В их присутствии Рамиро ощутил себя, как в ловушке.
   - В Оквилании так поздно просыпаются? - ошарашил король его первым же вопросом.
   - Мы не бодрствуем по ночам, если вы это имеете в виду, ваше величество, - Рамиро говорил с запинкой. Язык плохо слушался, а за окном как раз расцветал рассвет. В его лучах новый король Оквилании выглядел, как совершенное изваяние из мрамора, которое кто-то будто в насмешку над людским несовершенством посадил на трон. Роскошная корона из кораллов тоже могла стать предметом смертельной зависти для любого земного правителя. Она точно была не из королевской казны. Такую создать могли только боги.
   Моран пил вино из драгоценного кубка, которой, очевидно, тоже привез с собой. Стенки и ножка кубка были оформлены в виде свитого кольцами морского дракона из чистого золота. Насколько Рамиро слышал, морские драконы бывают исключительно синими, но синего золота, очевидно, даже под водой не сыскать. Крупная жемчужина в середине кубка напоминала глаз во лбу дракона и казалась зрячей, как и крошечные каменья на ободке.
   - Вас давно ждали, - как еще начать диалог с королем.
   - Так я здесь, - король постукал по подлокотникам трона длинными изящными пальцами, унизанными необычными перстнями. Его руки оказались такими сильными, что на мощном троне из нефрита образовались трещины от его прикосновений. Придется, позвать мастеров для починки. Хотя стоит ли? Рамиро обратил внимание, что трещинки идут по потолку и стенам. Замок рушится или это магия? Вполне вероятно и то, и другое.
   - Вы очень вовремя. Армада из Черных Берегов подходит к нам, - кто не знает, что в Черных Берегах развелись племена, занимающееся злой магией. - Мы сами не можем справиться. Нужен правитель, который способен договориться со стихией.
   - Со стихией или с теми, кто в ней обитает? - пронзительный взгляд короля пригвоздил Рамиро к месту.
   - Ну, как точнее сказать... - у первого министра было чувство, что он прирастает к полу, а сам пол обращается в лед. - У вас ведь целая семья хм... в море.
   Как еще это сформулировать? Вопрос-то щекотливый. Можно ли разговаривать с молодым королем напрямую? И насколько он молод? Выглядит, как юноша, но с тех пор, как последняя наследница Оквилании пропала в волнах, уже более столетия прошло.
   - Я единственный кому позволили прийти, - Моран решился на откровение. От его долгого пронизывающего морозом взгляда Рамиро стало не по себе.
   - Но другие, из вашей морской династии... Их можно позвать на подмогу.
   - Забудь о других! - Моран поднялся с трона, не выпуская из рук кубка с вином. В королевской мантии он смотрелся великолепно. Очень статный, высокий, хорошо сложен и силен. А еще говорили, что он чудовище - выродок от союза принцессы и водяного монстра. На чудовище он был совсем не похож. Да и на водяного тоже. Разве только на ушах поблескивал золотой налет вроде рыбьих чешуек, и коралловый венец как будто рос прямо из головы. В остальном Моран совершенство, кроме одного мелкого пункта.
   - Вы ведь младший сын, - осторожно напомнил Рамиро. - В альманахе королей записано, что у вас есть шестеро старших братьев. Даже перечислены их имена. Принято, что трон наследует тот, кто родился первым. Если только он жив.
   - Старшие братья остались в своих владениях, - не стал отрицать наследник.
   - Они придут на помощь, если вы их кликнете из бездны?
   - Они не ходят вообще. Но вот если нужно приплыть... - он многозначно изогнул красивые дуги бровей. У Морана были выразительные фиалковые глаза под ободком из ресниц цвета золота, но от его взгляда Рамиро прошиб озноб.
   - Официально запишем их, как калек, чтобы таким образом объяснить, почему именно к вам переходят права наследования?
   - Официально они не существуют! - подчеркнуто возразил Моран. Он лишь глянул на проворную руку архивариуса, и та зависла в воздухе над бумагой, как замороженная.
   - Кажется, перелом, - прошептал побелевшими губами юноша, который не мог двинуть собственной рукой. Но лекаря звать он не смел. Под тяжелым взглядом нового короля у всех отбивало и здоровье, и силу воли.
   - У вас есть только я! Полагайтесь только на меня! Больше защиты ждать не от кого, а море-то прямо под окнами, - Моран криво усмехнулся и двинулся к наместнику. Звука шагов не было слышно. У него что ног нет? Или он парит над полом?
   Кто знает, что за тело у него под мантией. Моран упорно отказывался примерить дублеты и кафтаны, вошедшие в моду при оквиланском дворе. За модой он не следит. Зато лицо у него божественно прекрасно. Не удивительно, учитывая то, что его мать, официально покойная принцесса Лилофея, славилась дивной красотой.
   Рамиро подумал, что если б не предпочитал женщин, то при виде юного короля испытал бы дикую страсть и влюбленность, не смотря на тот страх, который ощущаешь в присутствии Морана. От его близости словно замораживает, как от пустыни льда. Так неужели он явился из моря? Вероятно, какой-то могущественный волшебник прикинулся сыном исчезнувшей когда-то в волнах принцессы. Но тогда откуда у него кольцо с печаткой Лилофеи? Это кольцо полагалось для наследника престола.
   - Отец не станет вас защищать, - смилостивился до подробных объяснений Моран. - Все из-за давнего конфликта по поводу невесты.
   - Помню! Неприятное было дело, - согласил Рамиро. Сам он этого, разумеется, не видел. История была давняя. Зато все подробности были записаны в архивах и хрониках королевства. Жаль, лишь бумага в местных хранилищах местами промокала, и некоторые строчки невозможно потом было восстановить. Что поделаешь, влажность воздуха тут слишком насыщенная. Зато Рамиро был в курсе событий, хоть и не детально. Поэтому замечание Морана оценил:
   - Не уступив в мелочи кому-то, сложно потом рассчитывать на его великодушие.
   Пришлось отчитываться перед ним за ошибки тех, кто умер задолго до появления самого Рамиро на свет.
   - Дело в том, - Рамиро переминался с ноги на ногу. Ему только кажется, что под мантией короля клубятся скользкие щупальца, а на полу остаются влажные следы? Нет, наверное, не кажется, учитывая то, чей он сынок.
   - Понимаете ли, ваше величество. Не знаю, как у вас, на морских просторах, но у нас, в Оквилании, не положено отдавать единственную принцессу кому попало по первому же требованию.
   - Для вас могущественный царь это кто попало? - Моран отхлебнул вина. Если только фиолетовую жидкость в его бокале можно было назвать вином? Если это и сорт вина, то точно колдовской.
   - К тому же владыка морей посетовал, что требований было больше сотни до того, как ему пришлось применить силу.
   У Рамиро ухнуло сердце. Он назвал своего отца официальным титулом. Видно, отношения у них в семье не такие дружеские, чтобы Моран мог призвать родных на помощь.
   - Боюсь, государство сейчас в плачевном состоянии. У нас от силы наберется десять кораблей. А вражеская армада уже почти у крепостных стен.
   Моран бросил на него выразительный взгляд. Сразу ясно под чьим надзором мы так обеднели, говорили его глаза из-под полуопущенных век.
   - Пойдем! - вместо осуждений поманил он, и на руке у него точно блеснули рыбьи чешуйки. - Я покажу тебе, как можно справиться с врагами без флота.
  
  
  

РАЗБИТЫЙ ФЛОТ

  
   Дездемона наблюдала снизу с многолюдной площади. Тут было опасно. Вражеская армада, подступала к берегам. Сейчас чужие корабли начнут палить из пушек. Нужно убегать отсюда, сломя голову. Но прекрасный силуэт молодого короля, словно прилипший к боку башенной арки, ее заворожил.
   - Так это и есть наш новый король? - изумленно выдохнула она.
   Слишком юный! Но какой величественный. Стоит на высоте, не опасаясь упасть. А ведь под ногами у него никакой преграды. Можно подумать, что он крылат. Совсем не опасается разбиться.
   Все, как и она пришли посмотреть на него, но другие уже бежали с площади. Со стороны порта раздались первые пушечные залпы.
   - Юный король даже не велел собирать флот, - жаловался кто-то из паникеров, бегущих по площади. - Мы все погибнем!
   - Погибнем не от врагов, а от чудища, явившегося нами править, - крикнула какая-то старуха. Первый же залп ее настиг, как будто за ложь. Окровавленное тело упало под ноги Дездемоны.
   Сама она была слишком шокирована, чтобы убегать. Да и куда! Кругом палят. Корабли врага уже под крепостной стеной. В стороне порта пылает и дымиться настоящий ад, а только что провозглашенный король Оквилании стоит в проеме высокой башенной арки и молчаливо наблюдает. Его королевство сейчас разгромят, а на его прекрасном лице никаких эмоций.
   Может, наверху выставили статую, которую для отвода глаз облачили в королевскую мантию? Нет, не похоже, ведь он движется. Вот он простер руку вперед к морю, прошептал что-то, и на площади тотчас стало темно. Это шторм приближается. А ведь минуту назад в небе было ясно, не считая дыма от пушек.
   Зловещий шепот короля несется над землей, будто заклятие. Он похож на бормотание морских жрецов, только от него мороз пробирает по коже.
   Дездемона глянула на свои запястья и ладони. Они покрылись инеем. Какие-то твари из воды ползали по площади и откусывали мясо от трупов, оставленных тяжелой артиллерией врага. Она снова посмотрела на короля сверху вниз, как на божество. Для наблюдавших он, скорее всего, таким сейчас и был, потому что стоял в том месте, где его, скорее всего, убьют. В алой мантии, развевавшей по ветру, он был отличной мишенью для врага. Наверное, умалишенный, но точно не монстр. Что бы о нем там не говорили! Больше похож на ангела с золотистой головой, только вот узор из щупалец какого-то морского животного, прилипших к стене возле его ног, сильно портит это впечатление. Один из щупальцев потер ему щеку, коснулся короны.
   Король уже не шептал, но эхо его шепота, похожего на адское шипение, зависло над площадью. Пошел дождь. Он омывал трупы, смывал кровь с мостовой. Дездемона придерживая рукой длинный подол, переступала через размозженные черепа и обезображенные тела. Вот это шутка судьбы: она пришла на торжество в честь коронации, а попала прямо в разгар бойни. Кругом ад, омытый соленым морем. Буря вдруг разразилась такая, что вражеские корабли начали тонуть.
   Король, который стоял на высоте, будто готовый пожертвовать собой в случае поражения, многим казался героем.
   - Это он вызывает бурю, - шепнул кто-то из выживших.
   - Или чудовище рядом с ним, - заикнулась Дездемона.
   Чьи-то щупальца обнимали молодого короля сзади, сжимали его плечи и торс, а крики с тонущей вражеской армады уже заменяли грохот канонады. Враг тонет. Это победа! Но что король отдал за нее? Никто кроме Дездемоны не хотел усмотреть, что он в объятиях монстра? Почему не в ее собственных? Она вдруг ощутила жгучую ревность.
   - И это девушка, которая хотела уйти в монастырь и всю жизнь прослужить морскому богу, - раздался насмешливый говор сзади.
   Дездемона обернулась. В углу под дождем группировались облезлые дети, больше сами похожие на речных монстров.
   - Ты знаешь, что морской бог делает своих послушниц утопленницами во время посвящения, а затем они оживают и служат ему, как рабыни, - проговорили хором дети, у которых чешуя проросла на лицах.
   - Кто вы? Что вам надо? - Дездемон попятилась, спотыкаясь о мертвые тела и стонущих раненных. Она бы всем помогла, но сил не было даже бежать самой. А группа странных детей собирала все ценное, оставшееся от мертвых. Не то дети, не то рыбы откусывали пальцы с перстнями вместо того, чтобы их снять, отрывали кисти женских рук с поблескивавшими на них браслетами, вырывали сережки из мочек трупов.
   - Лучше стань кем-то другим, а не жрицей. Если тебя утопят, то свет в тебе потухнет, и ты станешь нам бесполезна. У тебя на роду написано другое служение.
   Что им ответить? Она бы и рада. Да только мачеха мечтает поскорее сбыть ее с рук. А единственный путь для бесприданницы это монастырь. Неужели там и впрямь топят, а затем воскрешают безвольными зомби всех посвящаемых.
   Дети-рыбы смеялись, играя чьей-то оторванной головой, как мячиком. Голова принадлежала красивой девушке. Сердоликовый обруч с нее никак не удалось снять.
   - Заберем ее с собой, - сказала девочка из рыбьей компании, вся поросшая лиловой чешуей, как броней.
   Кого она имела в виду? Голову с обручем или саму Дездемону? Ее взгляд красноречиво блуждал по нарядному платью самой Дездемоны. Не нужно было одевать на праздник лучшее, что у нее есть. Бархатное платье, вытканное серебряными лилиями, осталось у нее еще с тех пор, как мать была жива. Тиара в волосах тоже была материнской. Дездемона отдала бы ее детям, что б они отстали, но им нужно было что-то другое. Они окружили ее кольцом. Куда деваться? Кругом жуткие лица полу-детей полурыб. Их рты скалятся зубами-иголочками. Похоже на кошмарный сон! Вот как опасно гулять в бурю одной! Неизвестно, кого дождь и волны принесут из моря. Ее ведь предупреждали, что Оквилания - опасная страна, из-за стихии, окружающей ее.
   Рука в чешуе потянулась к Дездемоне, и тут грозный окрик прозвучал из моря. То ли голос, то ли трубный звук.
   Девочка-рыба выругалась сквозь зубы на каком-то непонятном наречии.
   - Нам пора! Но мы за тобой еще придем! - она погрозила пальцем на прощание. Жуткие дети, как сонм призраков, канули в туман, образовавшийся из дыма и дождя. Растворились ли они в дождевой воде?
   У Дездемоны от страха колотилось сердце, но глянуть на величавую фигуру короля в высокой арке захотелось еще раз. Она высоко задрала голову, подставляя лицо нещадным струям дождя. Он все же стоял там. Саму арку оплела сеть щупалец. Разбушевавшееся море утихало, унося с собой обломки кораблей и трупы воинов. Казалось, что король сейчас шагнет вниз и последует за тонущим вражеским флотом, но он лишь беседовал с кем-то незримым в высоте. Может, и он правда безумец? Но безумцы не управляют стихией. Хотя нет гарантии, что бурю вызвал он. Так могло лишь показаться со стороны. Грозная фигура, похожая на дракона, слитого целиком из воды, которая зависла над аркой, тоже скорее была иллюзией. Юный король тоже ее видел и даже о чем-то с ней говорил, а потом вдруг так расхохотался, что всех на площади пронзило ужасом.
   Дездемона вздрогнула. Гром вражеской канонады, способной разрушить всю страну, был ничем по сравнению с этим смехом. От него кровь стыла в жилах. Свирепое эхо гуляло по переулкам. Уши нестерпимо заболели. Казалось, что мрачный призрак тянет щупальца по всем улицам Оквилании. Это было уже не иллюзией. Дездемона едва успела вырваться, когда какие-то серые конечности ухватили ее за плечо. Их тут было множество. Они оплетали стены и фризы, и арки. Казалось, что туман стал морским монстром со множеством конечностей, которые ползут по улицам, хватают и душат людей. Бежать было некуда, но Дездемона все равно, подобрала рукой юбки, и побежала.
  
  
  
  

ГОЛОСА В ТУМАНЕ

  
   Взгляд короля преследовал ее.
   - Вот эта! - слышался его окрик. Рука в перстнях указала куда-то на площадь. Тут же с башен сорвалось что-то, что помчалось за ней. Или полетело на всех крыльях? Сзади точно слышался шелест многих пар крыл.
   Пробежав несколько метров, Дездемона остановилась и обернулась назад. Ничего! За ней никто не летит и даже не бежит. Зато туман стал гуще. Это необычный туман. Он зеленый, как болотная жижа! Из него тянутся к выжившим горожанам когтистые и перепончатые конечности. Наверное, у нее двоиться в глазах. Она наслушалась слишком много ужасов о том, как совершают жертвоприношения морскому богу. Те, кто мельком видели самого бога на обрядах и таинствах, куда допускали лишь избранных, описывали его, как чудовище размером с бастион. По их словам, у него было множество глаз и щупалец. Он носил на склизком лбу цепь, унизанную коронами тех правителей, которых он утопил вместе со всеми их армадами. Неугодных ему он душил своими скользкими конечностями прямо в храме. А древний храм, находящийся на отшибе, наполовину затонул. Даже находиться в нем было опасно.
   Дездемона верила во все эти россказни лишь отчасти. Она была слишком разумна, чтобы полагать, что в храме на границе Оквилании с морем поселился настоящий монстр. Скорее всего, какой-то жрец нарочно изуродовал себя во время ритуалов и устраивал мистерии, чтобы впечатлить прихожан. Жрецы всегда жаждали власти. На страхе людей перед морем можно было хорошо спекулировать. Но жертв пусть даже вымышленному богу приносили реальных. Говорили, что невинных и прекрасных девушек целыми партиями посвящают в жрицы каждое новолуние лишь для того, чтобы потом утопить.
   Недавно она трепетала перед мыслью, что в жрицы морскому богу посветят ее. Но сейчас, когда улицы были полны трупами, эта мысль ее уже не так сильно пугала. Погибнуть проще от залпов вражеской канонады или от странных зеленых существ, которые сновали в тумане. Они поспешно отскакивали в проулки, если она задерживала на них взгляд.
   - Особенная! - шикали они, тыча перепончатыми пальцами в ее направлении. - Такую нельзя трогать. Бежим от нее!
   Дездемона была шокирована. Даже жуткие уродцы разбегались от нее, как от прокаженной. Может, у нее с лицом что-то случилось. Но ведь если б в нее отскочила шрапнель, она бы, наверняка, ощутила боль. А боли не было. Могла ли на коже появиться сыпь от ядовитого зеленого тумана? У нее даже зеркальца с собой нет, чтобы посмотреть. С другими леди ходили компаньонки, которые носили с собой и ручные зеркала, и кошельки, и целый набор мелочей, которые могу понадобиться, чтобы прихорошиться. Но из-за расточительности Кандиды, компаньонку нанять стало непозволительной роскошью. Даже гувернантку Дездемоны год назад уволили без рекомендаций. Мачеха со всеми спешила поднять скандал и прогнать их со службы. Родовое поместье из-за нее все больше пустело, а теперь опустела и столица Оквилании. Только тут козни мачехи были уже ни при чём. На город словно пришла чума из моря, принесшая войну и жуть.
   Кругом одни трупы и раненые, которые стонали по углам улиц и площадей, а зеленые создания, вышедшие из тумана, нежно склонялись над ними, что-то шептали и запускали свои руки им в раны. Ей, должно быть, мерещится из-за тумана. В его зеленоватых клубах все становится таким расплывчатым.
   Дождь тоже идти не переставал. Иногда он чередовался с градом, бьющим по крышам, будто россыпь белых жемчужин. Одна твердая градина отскочила ей под ноги. Дездемона наклонилась, подняла ее, и обомлела. Это же настоящая жемчужина! Она лежала на ладони, как белая слеза.
   Если весь град состоит из жемчуга, то детворе пора бы уже лазать по тротуару и его собирать, но не травмированных людей кругом просто не осталось. Кто смог убежал, кто не мог идти стонал на мостовой. Дездемоне приходилось перешагивать через останки тел на дороге. От пушечных залпов тела расчленило. Вот под ноги попалась чья-то рука с драгоценным перстнем. Его можно было снять, но, казалось, что рука шевелится и покрывается зелеными чешуйками.
   От тумана слезились глаза. Из-за углов раздавались стоны, короткие крики и натужные вздохи, будто там кого-то душили.
   - Там на улице хаос, - говорили приглушенные голоса за окнами запертого питейного заведения. - Море вот-вот выйдет из берегов. Существа из глубин уже здесь.
   - Этого и стоило ожидать. Если одно из них сидит на троне, то и остальные приходят в город и ведут себя тут, как хозяева. Как давно мы не слышали о моргенах?
   - С тех пор, как им отдали принцессу, которую они хотели заполучить в жертву.
   - Вот и сейчас, нужно найти девушку, которую они хотят, и тогда они снова уйдут на глубину и не станут вылезать следующую сотню лет.
   Дездемона прижалась ухом к переплету окна. Все равно оно запотело так, что через него ничего не разглядеть ни внутри, ни снаружи. Глухие голоса настораживали. О чем они толкуют? Какой-то бред, но доля истины в нем проглядывает. Историю о наследнице престола, отданной насильно в жены морскому царю, знала даже Кандида. Причем мачеха очень жалела, что на нее такого жениха не нашлось. Пусть он и чудовище, но ведь царь же! Дездемона считала иначе. Быть отданной чудовищу пусть даже из благих намерений это самое ужасное, что только можно придумать.
   - Принцесса Лилофея добровольно пожертвовала собой и спасла нас от нашествий водяных более чем на сто лет. Вывод: жертва нужна добровольная. Где найти такую девушку, которая будет очень красива и настолько глупа или самоотверженна, что сама уйдет в пучину.
   - Жаль, что еще одной принцессы у Оквилании нет. У старого короля была племянница, но вроде погибла, не оставив потомства.
   Беседовавших голосов было несколько. Все гнусавые, глухие и явно подвыпившие. Дездемона с трудом отличала на слух один от другого.
   - Теперь этот фокус не пройдет, - вмешался в разговор кто-то следующий. Послышался стук кружки, поставленной на деревянный стол. - Король сам пришел из моря, чтобы нами править. Одной девушки, чтобы с нею уйти назад в пучину, ему будет мало. Даже всех дев Оквилании ему недостаточно. Попомните мое слово, он поправит нами немного, ему надоест, и он затопит все королевство.
   - А как он может быть сыном той самой Лилофеи, если уже столько лет прошло? - спросил кто-то рассудительный.
   - Может, внук, а не сын. По подсчету лет даже правнуком может оказаться.
   - Все из-за того, что ты приезжий, не жил возле моря и не прознал, что все девы, которые выжили в пучине, обретают бессмертие, - вмешался скрипучий старческий голос.
   Вот это уже интересно! Дездемоне захотелось вмешаться в разговор. Она подергала ручку двери. Заперто на щеколду! Никто внутри и не подумал ее впустить, даже после стука.
   - Это моргены дурачатся! - кто-то сплюнул внутри пивной через плечо. - Хотят нас перебить, но сюда им не попасть. Я начертил у двери оберегающие символы. Меня старая гадалка обучила. Правда, я смышленый?
   - А вдруг там человек, который ищет убежища?
   - Все кто выжили, уже разбежались по домам. По городу бродят только они...
   Кто они? Дездемона прислушивалась, но не могла сообразить. Кто такие моргены? Слово повторялось многократно и явно ассоциировалось с существами, выползшими из моря. Но кто кроме раков и крабов способен выползти на берег?
   За спиной раздались крики. Дездемона оглянулась и не поверила глазам. Щупальца тумана действительно душили людей. Они вцеплялись в горло бегущим, как зеленые бечевки с когтями и перепонками, сдавливали, и люди, падали, задыхаясь. Закончив с прохожими, они потянулись за ней.
   - Отоприте! - Дезмона забарабанила в дверь. - Я леди, приехавшая на коронацию из Адара. Мне некуда бежать. Мой дом далеко.
   - Не верьте, - монотонно отозвался кто-то внутри. - Они сумеют прикинуться даже вашими близкими, если захотят. Моргены мастера колдовства. Если б не мои знаки под порогом эта самая леди просочилась бы под дверь потоком пенистой воды и утопила всех нас.
   Они сумасшедшие! Дездемона с досады пнула дверь ногой. Никто не среагировал. Зато звуки той же самой монотонной беседы возобновились.
   - Дождь не кончается слишком долго. Улицы уже обращаются в каналы сточной воды. Если ливень продлится больше дня, нам несдобровать
   - Нам же говорили, что грядет король из моря, который превратит страну в морской ад. А мы не верили.
   - Он все тут затопит?
   - Хорошо бы он нашел себе очередную принцессу Лилофею, как когда-то его отец и убрался бы восвояси вместе со всеми своим водяными полчищами.
   - А кто тогда станет королем Оквилании?
   - Уж найдутся желающие. Дальняя родня покойного короля (седьмая вода на киселе, правда, но все же родня) правит Султанитом.
   - Но сможет ли кто-то из них уберечь нас от тварей из моря. Они придут с прибоем, если следующий король не сумеет заключить с ними договор на грядущие столетие.
   - Я слышал, какой-то договор был, но из-за давности утратил силу.
   Дездемоне уже было не до подслушивания чужой беседы. Зеленые щупальца тумана вцепились ей в волосы, потянули за курчавые пряди. Что-то обвилось вокруг шеи, как ожерелье, сдавило удавкой и начало душить. Глаза закатились, дыхание оборвалось. Дездемона ощутила слабость в коленках, а вот жемчужина нагрелась в руке.
   Туман вдруг отпустил. Ни с того ни с сего! Щупальца метнулись дальше по улице. Почему ползущий туман напоминает ей чудовищные клешни? Может, потому что так оно и есть. На шее осталось ожерелье из синяков.
   Зная, что посетители пивной, ее не пустят в свое незатейливое укрытие, Дездемона побрела вперед. Карета с мачехой давно уехала. Сама до дома она не дойдет. Нужен либо резвый конь, либо ладья, чтобы доплыть до Адара по водному каналу. Только перед водой Дездемона начала испытывать такой же страх, как перед туманом. Из крупных луж на дороге звали голоса. Они называли ее то по имени, то по титулу. Один раз даже почудилось, что голос покойной матери ее зовет.
   В тумане тоже раздавались шепоты.
   - Она или не она?
   - Его судьба?
   - Точно не новая жрица?
   Дездемона беспомощно озиралась по сторонам. В одной крупной луже, залившей пол-улицы, она разглядела свое отражение. Вроде с лицом все нормально. Никакой сыпи. Так почему же те существа шарахались от нее так, будто у нее рога растут из головы вместо изящной тиары?
   По воде от ветра шла рябь. Капель дождя, казалось, складывается на поверхности лужи в причудливую надпись. Миг, и вместо собственного отражения перед Дездемоной снова предстало то лицо, которое уже напугало ее в пруду. Оно было целиком зеленым, обрамленным червями вместо волос. В ноздрях крючковатого носа росли две жемчужины и еще одна на подбородке. Во лбу горел третий глаз желтого цвета. Зрачка в нем не было, как впрочем, и в паре оранжевых глаз у переносицы.
   Зеленые губы осклабились при виде Дезмоны. Тварь в луже ее видела, как и она ее. Так эта ведьма в воде только отражается или и впрямь сидит в ней? Дездемона решилась на отчаянный жест и опустила руку в воду. Никого она под водой не нащупала, а мерзкое лицо захохотало. Смех был реальным. Он несся по улице.
   - Помни о моем пророчестве! - усмехнулось ведьминское лицо. - Обычно я беру за пророчества оплату в виде капли крови, но тебе сказала авансом. И ты меня не забудь, когда будешь вхожа к влиятельным особам.
   Неприятный голос резанул по слуху, как барабанная дробь.
   Дездемона хотела обойти лужу, но сухого пространства вокруг нее просто не осталось. Пришлось развернуться назад, и зайти в мрачный переулок. Зеленые существа небольшого роста ползали там по стенам. Они напоминали жаб. Дездемону ни одно из них не тронуло. Она проскользнула мимо.
   Впереди показались еще не затопленные улицы, хотя и тут дождь хлестал по окнам, выбивая ставни. От града остались колотые пробоины в слюдяных оконцах. А еще недавно Оквилания была солнечным королевством. Теперь опускался мрак.
   Дездемона остановилась перед поворотом. Там толпились вооруженные острыми серпами люди. Намерения у них были явно недобрыми, а одеяния весьма подозрительными. Такие носят разве только жрецы. Капюшоны, низко надвинутые на лоб, скрывали лица, но ей удалось рассмотреть на загрубевших лбах обручи, которые будто вросли в потрескавшуюся кожу. В центре каждого обруча был какой-то знак.
   То, что незнакомцы совершали, походило на ритуал. Обезображенные останки тел оживали и корчились под прикосновениями кончиков их серпов. Больше дюжины фигур в красных накидках с коричневыми клешнями стояло кругом над телом утопленницы. Во всяком случае, по виду темноволосая женщина была похожа на утопленницу. Ее труп раздулся от воды и посинел. На шее, как удавка, болтались водоросли, намотанные, как узлы, будто кто-то нарочно их завязал.
   Фигуры в красном тоже о чем-то спорили. Но в отличие от посетителей кабака голоса у них были мрачными. Разговор напоминал заупокойную службу.
   - Та или не та?
   - По приметам та, но как-то все слишком просто.
   - Без охоты! Без жертв! Без магического вмешательства! Если б жертва была та самая, она бы нам дорого стоила. А эта попалась прямо в руки. Больше похоже на хитрую уловку, чтобы сбить нас с истинного пути.
   - Но по внешним признакам, это она и есть. Даже отметина на ней в форме символа Дарунона.
   - Она может быть высечена искусственно, а не быть родимым пятном. Такие ставят магией или даже иголками.
   - Но как точны все линии. И внешность подходит, и возраст, и положение звезд: как небесных, так и морских. Это может быть та самая дева.
   - Давайте проверим!
   В руке главаря блеснул серп с рунами, высеченными по центру лезвия. Само лезвие пугало остротой. Как хорошо оно заточено, как зловеще сверкает!
   Дезмона закрыла себе рот ладонью, чтобы не выдать себя криком. А кричать хотелось. Главарь что-то шептал, прочерчивая раны на лице и шее покойной. Потом он размахнулся серпом изо всех сил.
   Он хочет рассечь им корсет на теле мертвой? Но он запустил кончик серпа в плоть и вскрыл ее от гениталий до шеи, изучая при этом открывшиеся взору внутренности, как будто это надпись на бумаге. Он так равнодушен, а женское тело перед ним напоминает теперь выпотрошенную рыбу. От его шепота что-то происходило. Труп оживал и двигался под напором серпа.
   - Никаких знаков внутри нее, - заключил он. - Значит, внешние отметины были обманкой. Может, скажешь нам сама!
   Это он покойнице говорит? Дездемона опешила. С таким же успехом можно взывать к стене. Но вопреки ее ожиданиям мертвое тело вдруг открыло бледный рот и заговорило, с трудом ворочая белым языком, напоминавшим червя, заползшего в губы трупа.
   - Она не в городе... где-то в провинции... в Адаре.
   Слова из мертвых уст путались.
   - Так ты все-таки ошибся? - обратились сразу несколько фигур в красном к главарю.
   - Не все так просто, - тот хладнокровно наблюдал, как веки покойницы распахнулись, и пустые белки глаз выглядывают что-то в пустоте. Бескровные губы изгибались, имитируя рыбий рот.
   - Она не скажет сразу точно. Все это из-за того, что она мертва. Мертвые тугодумы, - растолковал главарь.
   - И что это значит? - робко спросил у него кто-то.
   - Это значит, что сперва она заведет речь о прошлом, о том, что было до мига ее смерти. И только спустя время может сообразить что-то дельное, а времени у нас нет. Я чую, что избранная в городе. Но я ее не вижу.
   Он принюхался, будто его глаза слепы. Их вроде застилала пелена или какая-то белая пленка, наросшая между веками, подобно ажуру. Что это за существа? Жрецы? Колдуны? Тайное общество убийц?
   Нужно бежать от них, но ноги будто приросли к земле. Вернее, к лужам на ней. Из луж на нее все еще смотрело знакомое лицо в обрамлении водорослей и гадюк вместо волос. Веко с жабрами подмигнуло ей. И снова показалось, что кругом разлился бездонный пруд, а она стоит в нем по колено, и лилии что-то ей шепчут.
   Дождь шел на прекращение, и казалось, что в его струях вместо града мелькают настоящие перлы. Жемчужный дождь. Дездемона подставила под него руку, и жемчужины осели в ее руке. Целая горсть. Их можно продать. Главное не показывать мачехе. А то Кандида захочет их отобрать.
   - Избранная, - гудели все стены.
   О ком это они? Что значит быть избранной? Так обычно говорят о жертвах, которых приносят морскому божеству. Дездемона не хотела быть избранной, ведь это означает оказаться жертвенным ягненком на алтаре под ножом жреца. Слово "избранная" ее даже напугало. Оно эхом отдавалось в мозгу, будто рука чудовища стучит в дверь кулаком.
   Ей повезло, что фигуры в красных накидках свернули в другом направлении. Их шаги отдалялись. Зловещие голоса порождали эхо. От разделанного серпом трупа, оставшегося на мостовой, исходил отвратительный запах. Теперь-то этот труп уже точно был мертв.
   Дездемону чуть не стошнило.
   Кто-то дернул ее за рукав. Под ногами у нее стояло низкое существо, похожее на тех, которые карабкались по стенам. Их словно плодил дождь.
   Дездемона отшатнулась от того, кто стоял рядом и зря. Он снял зеленый берет, как у пажа, и поклонился с манерностью опытного слуги.
   - Миледи Дездемона?
   - Да! - она удивилась, услышав из зеленоватых губ человеческую речь. Хотя может ей только кажется, что у пажа зеленая кожа и перепонки меж пальцев. Он неуверенно мял в руках берет.
   - Меня послали за вами, чтобы проводить в съемный дом.
   - Правда?
   Как-то не верилось, что мачеха о ней побеспокоилась Вероятно, пришел в себя отец.
   - Ты не из числа нашей челяди?
   - Я нанят на время. Меня прислали из дворца, - пояснил он с заминкой.
   Нет, у него точно не руки, а лапы. Дездемона насторожилась, но куда ей от него бежать.
   - Пойдемте, тут на канале ждет гондола. Я отвезу вас к семье, - паж протянул ей перепончатую ладошку.
   Вероятно, он из новых слуг короля, приплывших из-за моря и сильно отличавшихся по виду от местного народа. Ничего не поделаешь! Придется либо согласиться с его предложением, либо тенью бродить по безлюдным улицам, где поджидает много опасностей.
   Дездемона нехотя кивнула.
   - Веди меня к гондоле!
   Собранный от дождя жемчуг она спрятала в зажатом кулаке. Может, удастся что-то выручить за эти перлы, если только по окончанию шторма они сами не растают, как дождинки на мостовой.
  
  

СОВЕТНИК-МОРГЕН

  
   Кво приполз из моря, чтобы стать его глазами и ушами в огромном чужеземном дворце. Он пробыл при дворе всего несколько часов, а люди уже удивлялись, откуда у королевского советника сразу несколько горбов и почему он прихрамывает, как увечный. Мантия, как просторный балахон, ложилась на шипастое водяное тело, скрывая и щупальца, и шипы, и жабры. Лицо с зеленоватой кожей, будто покрытое бородавками, еще можно было стерпеть. На взгляд людей Кво не красавец. Но советнику полагается быть мудрым, а не красивым. Если некоторые придворные и догадались, что за существо новый советник, то вида не подали. Моран приветствовал его в тронном зале, как старого друга. Хотя Кво был именно слугой.
   - Хотите переделать все это королевство в водное? - Кво завидущими глазами поглядывал на арки и колонны дворца. На его взгляд воды здесь явно не хватало.
   - Не сейчас!
   Советник удивился. Вроде бы намерения, с которыми они прибыли в Оквиланию, с самого начала были ясны.
   - Что пошло не так?
   Это дерзость так напрямую спрашивать правителя, но Моран снизошел до ответа.
   - Мать хотела сохранить эту страну в нетронутом виде.
   - В нетронутом уже будет сложно. Ваша свита уже разбрелась по городу.
   - Проследи, чтобы пока они вели себя гуманно по отношению к коренному населению Оквилании.
   - То есть к людям! - Кво опешил.
   - Именно к ним, - Моран кивнул. Земной венец давил на лоб, и он снял его. Пусть остается только морская корона. Ее и снять-то нельзя, родиться с ней на челе привилегия. Вино из синих плодов моря, перемешанное с эликсирами феи Арианы, кончалось. Нужно послать кого-то из доверенных лиц за вторым бочонком. Оказавшись на земле, Моран испытывал сильнейшую жажду. Что если эта жажда окажется не удовлетворимой? Его приближенные, которых он привел с собой, уже накинулись на придворных дам пить кровь. Но кровь от жажды тоже не спасла. Зато тело некой леди Элисандры с горлом, рассеченным острым жабром, теперь лежало у него под троном. Можно было выкинуть труп в море, но семья, наверняка, захочет забрать тело в фамильный склеп. Разумнее всего в данном случае сказать, что ее принесли в жертву морскому богу.
   - Проследи, чтобы такого больше не было, - Моран кивнул на труп у тронного возвышения. Мертвая девушка почему-то напоминала сломанную лилию, но она точно не начала обращаться. На ее теле никаких следов: ни чешуек, ни наростов, ни жемчужин, растущих прямо из кожи.
   - Ваш отец будет недоволен, что вы не затопили все королевство сразу.
   - Отец во всем угождает матери, а она против, - Моран осушил чашу. Жажда лишь усилилась, но назад в море не хотелось. И все из-за кого-то или чего, что промелькнуло недавно на площади. От этого объекта исходил тот же тонкий аромат, что от земного цветка, который мать как-то принесла под воду. Он, кажется, назывался розой и обладал острыми шипами. Мог ли такой же аромат исходить от девушки?
   - Братья говорят, что женщины всегда тонут под водой, даже те, которые ответили на их страсть взаимностью.
   Кво деловито промолчал. Его шипастый хвост то и дело высовывался из-под строгой мантии советника.
   Стоило ли искать существо, источавшее этот аромат, если оно смертно и под водой не выживет. И можно ли править здесь, не отправив весь дворец под воду?
   Моран глянул на трещинки в потолке и стенах, в которых проросли водоросли. Его слуги слишком суетились.
   - Дарунон хочет вас видеть, но ситуация щекотливая.
   - В смысле?
   - Тут ведь не подводный мир, если он приползет во дворец, то здание его, скорее всего, не вместит. Не говоря уже об ужасе, который постигнет придворных.
   - Разве не они сами отдают своих младших дочерей ему в жертву?
   - Но они сами его ни разу не видели, иначе бы бежали с этого острова, где он засел, как ошпаренные.
   - Значит, кровавые жертвы их устраивают, а вид того, кто их требует, может их шокировать? Забавные люди существа! Противоречат самим же себе во всем.
   - У них слабая природа, ваше морское величество. Им приходится приспосабливаться, чтобы выжить. Отсюда все их страхи, сомнения и неадекватные поступки.
   Моран криво усмехнулся.
   - Слабая, хитрая раса, - прокомментировал он. - Не чета нам. Значит, и их женщины нам не подходят.
   Стоит забыть о том нежном создании, которое благоухало подобно розе во всполошенной морской магией толпе горожан.
   Лучше подумать о морском чудовище, которое изобразило из себя бога и начало спекулировать на страхах и амбициях людей. Ему приносили жертвы, просили о помощи и защите, отдавали дань. Оно отлично справлялось с управлением страной и до появления Морана. Можно было сюда и не приплывать. Дарунон уже захватил власть над умами и чувствами знатных оквиланцев. А от их воли зависела и чернь.
   Путь в полузатонувший древний храм был вымощен черепами девственниц, золотыми подношениями, бочонками с вином, кровью и костями. Алая дорожка тянулась к побережью меж терний и мест массовых погребений. Жители Оквилании были слишком морально слабы, чтобы собраться и дать отпор кровожадному богу. Его можно было извести огнем, но они не рисковали, продолжая выкармливать тунеядца, который обещал им защиту от наводнений. Он этой защиты и дать-то не может. Все во власти морского царя, а не монстра, еще не так давно обитавшего в пирамиде подводного царства и лебезившего перед его царем. Теперь Дарунон обнаглел. Скоро он потребует, чтобы ему в жертву принести полстраны. Пора прижать его к ногтю. Но на первом месте другие дела. Вначале нужно утвердить свою власть в глазах запуганных многолетними жертвоприношениями людей.
   - Где ты был раньше? - в мыслях спрашивал Морана бывший наместник. Его не следовало винить в распущенности дум. Он ведь не знал, что Моран умеет читать мысли. И растолковывать ему, что период взросления у высших существ затягивается куда дольше, чем у людей, тоже не имело смысла. Люди на первом столетии жизни уже умирают, моргены лишь набирают силы. В глазах народа Оквилании прошла уже целая эпоха, пока один из подводных принцев едва успел повзрослеть.
   - Чего хочет Дарунон? Чтобы я выстроил ему здесь копию его подводной пирамиды? Или целый комплекс пирамид?
   - Он лишь желает засвидетельствовать тебе свое почтение, как долгожданному правителю из подводной расы, близкому ему по духу.
   Очень высокопарно! Моран снова усмехнулся.
   - Пусть подождет.
   - Так ему и сказать? - Кво даже задрожал. Он опасался попасться, как муха в паутину, в затопленном до половины храме.
   - Скажи ему, что я сам к нему явлюсь, когда он мне понадобится.
   Кво покорно наклонил лысую голову, на которой наросли рыбьи чешуйки. Изысканный берет с павлиньим пером почти не скрывал его ужасающей головы. Пусть придворные считают его безобразным и хитроумным калекой. Это лучше, чем если они поймут, что пока живут рядом с ним, они находятся буквально в когтях потустороннего существа.
   - Можешь отправляться!
   Кво отложил папку и несессер для письменных принадлежностей с чернильницей и заточенными перьями. На всем на этом остались следы тины и воды. Никто не стоял под окнами со стороны моря, поэтому не видел, как королевский советник переполз через подоконник и полез по аркам вниз, обвивая их скользкими конечностями. Пока Кво полз по стене к морю, Моран уныло играл пустым кубком и размышлял, как скоро прилетит Ариана, чтобы снабдить его новой порцией чудодейственного синего вина, без которого в землях смертных просто невозможно жить дальше.
   За тронным залом, смеясь, проходила процессия фрейлин. Кровь, текущая по их венам, тут же привлекла внимание Морана. Он мысленно поманил к себе одну из девушек, уже готовясь рассечь ей горло, но передумал, вспомнив, что жажду его поданных кровь не утолила. Миловидная леди с удивлением застыла на пороге тронного зала, сама не понимая, как осмелилась зайти сюда без приглашения. Когда чары спадают, люди обычно не могут понять, в чем дело.
   - Убирайся! - шикнул на фрейлину Моран.
   Она тут же сообразила, что он разгневан и попятилась к выходу. На ее хорошеньком лице отражалась обида. Пусть лучше обижается, чем потом гниет в могиле. В отличие от шести своих взбалмошных братьев, Моран уважал человеческую жизнь.
   Труп леди Элисандры Кво вынес из дворца на своем хребте и потащил в затонувший храм. Ее запишут, как еще одну жертву морского бога. Родственников это должно будет утешить. Против власти Дарунона ничего не попишешь. Если оквиланцы не хотят затонуть, они должны приносить ему дань.
  
  
  

ЗЕЛЕНАЯ ДИВА

  
   Жуткое лицо, которое она видела в пруде, не шло из головы. Нос гондолы прочерчивал плавную линию из брызг на воде узкого канала, а ей мерещилось лицо зеленой пророчицы.
   Гондола оказалась роскошной, но без внутренней кабинки с пологом, в которой можно было спрятаться. Приходилось сидеть под наблюдением пажа, который оказался еще и гондольером. С веслом он управлялся очень ловко, хотя уключина для весла, как и фельце отсутствовали.
   Дездемона привыкла видеть гондолы исключительно с фельце, над которыми полог раскинулся, как шатер. Где еще будут укрываться знатные господа от слуг, если не в фельце? Очевидно, она должна была оставаться под наблюдением пажа-гондольера во время короткого плаванья. Он объяснил, что этот канал приведет их прямиком к дому, где остановилась ее мачеха. Весьма необычно. Прямых каналов никуда не было. Они разветвлялись, втекали в другие. Доплыть до цели было сложно. Похоже на ложь. Но узкий канал действительно извивался бесконечной лентой, уходя вперед. По бокам канала росли нарциссы и ирисы. Золоченое лицо женщины-медузы на носу гондолы недобро щурилось на Дездемону. Прямо, как живое. Один раз показалось, что оно даже подмигнуло ей.
   Руки пажа напоминали жабьи лапки с перепонками между пальцев. Может, он уродец?
   - Ты плывешь не к цели, а прочь от нее, - донеслось шипение из воды. Над гондолой поднялся зеленый пар, будто вода стала болотом. Дездемона увидела за бортом знакомое лицо в обрамлении гадюк и вскрикнула.
   - Не пугайтесь! - паж орудовал веслом, как ни в чем не бывало.
   - Ты тоже это слышал? - она чуть не подскочила на месте. Почему он так равнодушно себя ведет? У него есть при себе оружие? Хотя бы кинжал.
   - Это зеленые дивы.
   - Что? - Дездемоны слышала такое впервые.
   - Дивы - это существа из болот, - хладнокровно пояснил мальчик. - Обычно это похожие на водяных богов женщины, которые способны провидеть будущее. Есть и мужчины-дивы, но это опасные монстры. Они живут в джунглях. С ними рискованно повстречаться. Болотные дивы иногда заползают в воду, чтобы ее замутить и предсказать несчастье.
   И он говорит об этом так спокойно! У Дездемоны похолодело сердце.
   - А они могут перевернуть лодку?
   - Могут и потопить, но не станут. Ведь я с вами, а я их знаю. Вы в безопасности.
   Отлично! У нее телохранитель-ребенок. Может, в силу своего возраста он так смело и относится к сказочным на его взгляд созданиям. Дети еще не знают, как опасны могут быть сказки.
   - Сколько тебе лет? - попыталась отвлечься Дездемона от мыслей об опасных обитателях вод.
   - Хоть несколько сотен лет. Вам-то что? - огрызнулся паж.
   - Не обижайся! Я отлично понимаю, что есть нужно в любом возрасте, а стало быть, никто не слишком молод, чтобы работать.
   - А вот мне твердят, что для работы на земле я уже слишком стар, - уныло заметил паж. - Дорабатываю во дворце последнюю сотню лет, затем стану лодочником. Буду следить, чтобы не слишком многих оквиланцев русалки утянули на дно. Это указ принца Морана. Ой, то есть короля Оквилании.
   - Нового короля. Ты его знаешь лично?
   - Я заговорился.
   Паж уныло замолчал. Старым он совсем не выглядел. Лицом мальчик с рябой кожей. Причем кожа не белая, а почему-то зеленоватая. Наверное, он переболел болотной лихорадкой еще, когда был младенцем. От нее кожа зеленела. Многие дети от нее гибли еще в колыбели. Потом говорили, что их украли русалки.
   Паж тоже выглядел таким, будто его ненадолго похитили, а потом вернули на землю водяные. Отсюда и его страсть к подводным преданиям.
   - Иногда я забываюсь, - попытался оправдаться он. - Вообще-то у меня не очень хорошо с головой. Никак не могу запомнить некоторые людские традиции. Например, никогда нельзя говорить то, что думаешь. На земле это считается невежливым.
   - Но мы сейчас на воде. Говори, что хочешь. Что ты рассказывал о болотных дивах? Насколько достоверны их пророчества?
   - На сто процентов, - не задумываясь, ляпнул он.
   Дездемону это напугало.
   - А что побуждает их всплывать на поверхность, чтобы предсказывать людям их судьбу?
   Теперь паж задумался.
   - Обычно спрашивают о том, как их призвать, чтобы выспросить у них свою судьбу.
   - Как будто гадалок на рыночной площади не хватает.
   - Гадалки есть везде: и на площадях, и в болотах, но точное пророчество дива изречет лишь тогда, когда призовешь ее через озеро или пруд. Нужна чистая вода.
   - Любопытно, - Дездемона неприятно поежилась, припоминая видение в саду.
   - Нужно бросить золотую монетку в пруд и капнуть своей кровью, тогда из воды покажется зеленая дива и изречет предсказание. Но в семье после этого кто-то умрет. Смерть родственника это цена за ее вызов.
   - Но из моей родни никто не умер, не считая служанки.
   - А ты разве ее вызывала?
   - Вроде нет, - она действительно явилась сама нежданно-негаданно, просто показалась в пруду.
   - Ну, так чего ты тогда волнуешься?
   - Я всего боюсь. Особенно легкомыслия мачехи и того, что мои братья утонут во время дальнего плавания.
   - Все вы, юные человеческие леди, такие хрупкие и пугливые, - небрежно хмыкнул паж.
   Вот она благодарность за то, что она излила ему свою душу. Никогда нельзя откровенничать с прислугой. Тут мачеха права. Она частенько читала Дездемоне нотации. От ее наставлений аж уши болели.
   - Вот и приплыли!
   Канал, как ни странно, тек прямо к порогу небольшого коттеджа. Вода собиралась небольшим бассейном вокруг ступеней, ведущих к крыльцу. Основа лестницы уходила под воду, на двери вместо ручки висело кольцо, вделанное в барельеф в форме какого-то ужасающего морского существа. Дездемона даже испугалась.
   Гондола причалила у наполовину затопленных ступенек.
   - Вот и все! Мне пора назад во дворец, - паж помог ей выйти из гондолы.
   Ну и руки у него! Дезмона содрогнулась от прикосновения перепончатых пальцев, частично покрытых чешуей. Даже болотная лихорадка не оставляет таких следов.
   - Спасибо, что привез, - через силу поблагодарила она. Нужно быть вежливой.
   - Благодарите короля. Это он велел вас проводить до дома.
   - Кто велел?
   Звучит слишком фантастически. Больше похоже на банальную мальчишескую шутку. Кто не знает, что каждая бедная провинциалка мечтает привлечь внимание короля? Дездемона резко обернулась с намерением отчитать пажа за наглость, но и его, и гондолы уже и след простыл. Вместе с ними каким-то образом исчез и водный канал, по которому они приплыли. К коттеджу вела лишь заросшая нарциссами тропинка. Рядом с коттеджем не то, что водоема, а даже лужи не было.
  
  
  
  

БОЛОТНАЯ ПРОРОЧИЦА

  
   Кандида сняла маленький, но уютный двухэтажный коттедж. Где-то ведь нужно было остановиться в ожидании официальных торжеств после коронации, на которых вся знать должна присутствовать. Те, кто побогаче, либо имели собственные дома в столице, либо сняли себе целые особняки. Это не их случай с мачехой! Их коттедж утопал в зарослях дикой жимолости, бальзамина и роз шиповника. Живописное местечко, но слишком далекое от города.
   Дездемоне показалось, что кто-то прячется в окнах мансарды. Это все воображение. Она дернула кольцо. Дверь противно скрипнула. В тесном холле было темно. Никто из прислуги ее не встретил.
   Зато зеленый рогатый силуэт со множеством осьминожьих конечностей, застывший у окна и заслонивший весь свет, Дездемона по ошибке приняла за вешалку. А когда поняла, кто перед ней, то отшатнулась, как ошпаренная.
   Зеленая дива, выпрямившаяся во весь рост, напоминала великаншу из болота. Змеи копошились ореолом вокруг ее головы. Рук было несколько. Из спины росло нечто вроде многочисленных склизких хвостов. Они веером сплетались над шеей.
   Дездемона не знала, что подумать. Вроде существо перед ней и роскошно, как древнее божество, и ужасно, как персонаж из детских страшилок.
   - Ты сожрала всю мою семью? Почему здесь пусто? И тут не болото! Уходи назад! Или уползай!
   Зеленое лицо ехидно оскалилось. Сверкающие желтизной глаза уставились на девушку.
   Это не та дива, которая говорила с ней из пруда. Лицо, хоть и похожее, но совсем другое. Оно было бы красивым, если б не пугающие бугристые наросты, типа жабр, и хищный взгляд. К тому же третий глаз неожиданно раскрылся на лбу под волосами-змеями. Он был не желтым, а красным.
   - Девятнадцатая жрица, - дива протянула одну когтистую зеленую руку. - Едва ты присоединишься к нам в храме, как вся страна затонет. Нужно лишь провести ритуал.
   Дездемона попятилась, задела спиной большой напольный подсвечник и опрокинула его. Это лучше, чем если б она упала сама. Пол под ногами скользил. Половицы покрыла слоем вязкая зеленая жижа.
   - Ты знаешь, что тебя приготовили в жертву? - дива шевелила всеми своими длинными конечностями осьминога, но прикоснуться к Дездемоне не смела. - Если тебя вскроют и освежуют во время ритуала, то с твоей смертью канал для нас закроется еще на девятнадцать лет, и страна не затонет. Но пришел новый правитель. Дарунон имеет право не приносить тебя в жертву, а провести другой ритуал. Тогда затонет все, но выживешь ты и станешь любимой жрицей морского бога.
   - Уходи!
   Дездемона уже ей не верила. Слишком похоже на бред.
   - Если не придешь в храм вовремя и останешься живой, то вся страна затонет до новолуния. Если обретешь возлюбленного вместо того, чтобы стать жрицей, страна затонет тоже. Выбора нет!
   Похоже на бессмыслицу. Дездемона так и хотела сказать, но силуэт дивы начал бледнеть, будто краску тряпкой стирали.
   Дива пропала, как если б сам влажный воздух ее впитал, но на полу осталась большая мутная лужа, как раз в том месте, где гостья стояла. Значит, не привиделось.
   - Ты что здесь делаешь?
   Внезапное появление мачехи за спиной было еще более неприятным, чем визит болотной твари. Дездемона неожиданно разозлилась от ее высокомерия и пренебрежения. Как можно было бросить ее на площади в разгар шторма!
   - Вообще-то я живу там же, где и моя семья, то есть на данный момент, одна ты.
   Братьев в море можно пока не считать. Едва они вернуться, Кандида ушлет их куда-нибудь еще. Обычно она выбирает им те маршруты, где опаснее. Пасынки для молодой мачехи обуза. А падчерица обуза вдвойне.
   - Как ты вошла?
   - Дверь была не заперта.
   - Разве?
   - А ты запираешься от меня?
   На риторический вопрос и ответа ждать не приходится. Кандида недовольно перекривилась.
   - Откуда лужа на полу? Ты не просушила платья после того, как попала под дождь?
   - Я чуть не утонула. На площади такое творилось, когда ты меня там бросила.
   - Жаль, что ты вернулась живая, - искренне пожалела Кандида. - В этом доме и без тебя тесно.
   Обижаться на мачеху было не за что! Она хотя бы говорит искренне. Ложь - вот это обидно.
   У Кандиды денег вечно не хватало. На этот раз хоть и хватило на съем коттеджа, не хватило на прислугу.
   - Пойдем! Поможешь мне расшнуровать корсет, раз уж пришла.
  
   Дездемона расчесывала щеткой волнистые русые волосы и, скрепя сердце, признавала мачеху красавицей. Хотя сложно не быть изнеженной и роскошной, сидя без дела дома.
   Кандида словно прочла ее мысли.
   - Ходят слухи, что молодой король очень хорош собой. И он сейчас как раз подыскивает достойную невесту. Как думаешь, я могу ему понравиться?
   - Не забывай, что ты уже замужем.
   - Да, за твоим болезненным отцом, - со скучающим видом протянула Кандида. - Он, может, долго и не протянет, но беда в том, что королям подходят лишь невинные девы. Хорошо бы притвориться, что это ты моя мачеха, а не наоборот.
   Дездемона от удивления чуть не выронила щетку.
   - Мы почти ровесницы. А у тебя такой постный вид, будто ты почти уже вдова.
   Как это похоже на Кандиду: грешить и лицемерить, даже не понимая, что она поступает дурно.
   - Король не мелкий аристократ из провинции. Если обман раскроется, то за такую авантюру тебя казнят, - менторским тоном осведомила ее Дездемона. Обычно это главы семей учат детей и падчериц уму-разуму, но у них все наоборот. У мачехи в голове шалости, как у пятилетнего ребенка.
   Кандида поежилась, как от холода.
   - Слышала, что казнь в Оквилании это жуткий процесс, когда преступника связывают и оставляют у воды, из которой потом выползает нечто... В общем, даже трупа на берегу не остается.
   - Вероятно, тебя, как изменницу утащит морской царь и вместо казни посадит на трон, нарушив договор с землянами и не став тебя топить. По легендам такое уже случалось.
   - А думаешь, он существует?
   - Приговор, когда изменницу отдают на расправу морским тварям?
   - Нет же, глупая! Морской царь?
   Кандида полировала и без того холеные ноготки.
   - Я с ним не знакома, так что гарантировать не могу, - обрезала ее Дездемона.
   - Какая ты скучная.
   - А ты, заимев падчерицу-ровесницу, хотела заручиться подружкой?
   - Ну, хотя бы интересной собеседницей. А у тебя в голове одна каша. Для жертвы морскому богу ты вполне сойдешь.
   - А ты уверена, что жриц приносят в жертву?
   - Вроде только некоторых.
   У Дездемоны сердце ушло в пятки.
   - Провинившихся в чем-то?
   - Наверное, - Кандида пожала лилейными плечами. - Точно не знаю, я особо не верующая.
   Удивила! Только аморальная особа могла вцепиться в состоятельного старика. Хотя вера и достоинство это не всегда одно и то же. Разве приносить человеческие жертвы морю это не аморально? А верующие ведь именно так и делают.
   В дверь кто-то стучал. Медное кольцо так и звякало.
   - Спустись, посмотри, кто там, - скомандовала мачеха ей, будто прислуге. - Только вначале выгляни в окно, дверь сразу не отпирай, а то впустишь к нам шайку грабителей.
   - Грабители обычно в дверь не стучат. Да у нас и воровать нечего, кроме нарядов.
   Кандида лишь что-то хмыкнула. Вид морских тварей, ползущих в окна и двери, ее явно не беспокоил. А вот Дездемона боялась нового появления див.
   Но на этот раз у двери стоял некто в лакейской ливрее. Треуголка с гербовыми нашивками выдавала в нем королевского посла. Ну и ну! Прибыл из дворца, а на двери от его кулака такая вмятина, будто в нее постучалось морское чудовище.
   Как оказалось, посыльный принес весточку из королевского замка. Рука у него и впрямь оказалась уродливой и не в меру мощной. Тупые черные когти продырявили перчатку. Дездемона приняла грамоту с неприязнью. На пергаменте остался грязный след, но печать внизу точно королевская. Да это приглашение на мероприятие, которое подозрительно напоминает смотрины! Она опешила.
   - Собирайтесь! - велел посыльный неприятным хриплым голосом.
   - Прямо сейчас! - Кандида, спустившаяся вниз, зевала от желания спать.
   Тварь осклабилась при виде ее. У самой мачехи тоже был испуганный вид. К лакеям больше похожим на выходцев из подводной расы она не привыкла.
   - И такие послы теперь будут доставлять письма? Это аморально. Я буду жаловаться.
   - Кому? Говорят, король такой же, как они.
   - Клевета!
   - Как пожелаешь! - Дездемона пожала плечами.
   Она сама всегда себя чувствовала подневольной. Велят собираться, значит нужно выбрать лучшее платье и спешить во дворец.
  
  

НА СОВЕТЕ

  
   Его щупальца оплели стол. Его, а не чудовища, которое якобы было рядом, когда он громил чужую армаду. Теон смотрел на нового короля с неприязнью. Красивое лицо напоминало маску, которую водрузили на склизкое тело моргена. Моран умел укрощать одним взглядом, не говоря уже о длинных сильных щупальцах, которые мигом выбили оружие у всех заговорщиков, недовольных тем, что король приполз из морской пучины. Все, кто имел что-то против него, моментально заткнулись и сделали вид, что не знакомы с собственными телохранителями, только что готовившимися пустить в ход сабли и мечи. Трупы нескольких ассасинов, посланных убить короля, нашли растерзанными под балконом на побережье.
   Теон был всего лишь хранителем королевской печати, а не министром. На переворот и власть он не претендовал, но правитель, обладающий ангельской головой, телом монстра и сверхчеловеческой жестокостью, сразу стал ему глубоко неприятен.
   Такое впечатление, что в зал совета впустили само море. Круглый стол, испещренный гербами Оквилании, опутали сетью щупальца, выползавшие из-под пол королевской мантии. Лицом Моран напоминал бы ангелочка с фресок, если б не проницательный взгляд синих глаз под тяжелыми веками. Казалось, что голову живой статуи пришили к туловищу чудовища, наспех накрыв все это пурпурной шелковой мантией.
   Теон не хотел отдавать ему королевскую печать, но рука короля оказалась невероятно сильной, даже сильнее, чем все его щупальца.
   - Теперь это мое! - он бесцеремонно отнял печать.
   Для него это была всего лишь игрушка, как жезл и скипетр. У них в море символы власти, наверняка, другие.
   Теон не удивился бы, если б его почетную должность хранителя печати прямо сейчас упразднили, но Моран не спешил вводить при дворе зверские нравы Подводного царства.
   Странно, что он дышал воздухом так же, как и все, и не спешил окунуться в воду. В зале совета резервуаров с водой, кстати, не было. Значит, водяные существа способны жить на суше, как люди. Любопытно, как долго они могут обходиться без воды? Теон скосил взгляд на часы, расположенные над входом в зал. Они остановились, стрелки обросли тиной. То же самое произошло и с курантами на главной башне замка. Время остановилось? Или внутрь часов заползли твари, оплетшие шестеренки водорослями? Моран привел с собой нехорошую свиту. Во дворце появились существа, которые плели паутину из водорослей, превращали сухие залы в бассейны, поросшие тиной, окатывали прохожих потоком воды, всего лишь раскрыв рот. Теон сам наткнулся на одно такое существо, ощерившееся игольчатой спиной, как ежик, прямо у себя в спальне. И сколько таких тварей выползли из моря вслед за Мораном? Пока что было не сосчитать.
   На нового правителя взирали кто со страхом, кто с подозрением. С одной стороны он мог в одиночку потопить целую армаду врагов, с другой он принес с собой страх. Во дворце стали находить много изувеченных трупов.
   Лансье, жених фрейлины, которую недавно нашли мертвой в тронном зале, смотрел на короля с ненавистью. Он не мог смириться со слухами об убийстве Элисандры выходцем из моря. Труп загнил тиной, и в нем проросло нечто вроде кораллов. Кстати, сам труп очень быстро куда-то исчез.
   Тем не менее Лансье поднял скандал с самим королем и оказался придавленным к полу целым клубком черных щупалец, прочертивших влажные от гноя раны на его лице и груди. Побежденному и изуродованному юноше пришлось заткнуться, но злобу он затаил.
   По торжественному случаю первого сбора советников Моран должен был произнести речь, но, учитывая ситуацию, воздержался. Тем, кто только что собирался его свергнуть, его речи вряд ли будут интересны, гораздо больше их впечатлила его сила.
   "Слова это для слабых, я предпочитаю действия", сообщал его холодный взгляд, пока его вездесущие осьминожьи щупальца душили заговорщиков. До конца он, правда, их душить не стал. Испуганные советники сдались и признали его правителем раньше, чем умерли от удушья. Политика это главное. Иногда нужно смиряться, хоть ты чем-то и недоволен. Королем-монстром были недовольны все, кроме нескольких бесперспективных лентяев из знатных семей, которые свои посты при дворе воспринимали, как бремя, поэтому были рады любому правителю, который не станет особо их тормошить. Раз король один может потопить вражеский флот, значит он для них герой, ведь самим созывать оборону тогда не придется. И не важно, что враг не напал бы вообще, если б не прознал, что королем в Оквилании стал выходец из пучины.
   Народ под окнами вопил от радости, ведь людям позволили собрать дорогие вещи, оставшиеся от разбитой армады, которые волны чудесным образом выбросили на берег.
   - Для черни ты стал героем, но не для нас, - канцлер потирал отметины на шее, оставленные щупальцами Морана. Сам Моран взирал на это равнодушно, будто и не трогал почтенного старца.
   - Я защитил свои берега. Вот и все. Благодарности не надо, - ледяным тоном констатировал он.
   - Если б не ты, на нас бы не напали вообще, - встрял Лансье.
   - Ну, теперь они знают, что нападать опасно, - Моран встал и выпрямился во весь рост. Все его щупальца мигом сползли со стола и кружевом оплели подол мантии. Если не вспоминать, что у него под одеждой, то он красив, как божество.
   - На случай, если приплывет еще одна армада, зовите меня, - уходя, бросил он.
   Его новый советник, сгорбившийся у входа в зал, сам напоминал тварь из моря. Очевидно, вскоре всех чиновников заменят подобными существами. Чего еще ждать, когда страной правит ассамбр? Или как еще называются дети от браков морских жителей и земных принцесс?
   Теон смотрел ему вслед с одной только мыслью. Его надо свергнуть, пока он не затопил здесь все.
  
  
  

СОЮЗ ДЕВЯТНАДЦАТИ

  
   Ей снилось, что она уже находится в храме морского бога. Наряд жрицы оказался похож на мантию, на голову ей зачем-то водрузили корону с острыми зубьями и крупными жемчужинами. Подвески короны ложатся на лоб.
   Кругом пусто, не считая статуй. Их девятнадцать. Она не считала, но откуда-то точно знала число, будто кто-то шепнул ей. Изображения самого морского бога нигде нет. На мозаичных стенах лишь вязь символов. Внутренность храма круглая, окруженная мощными колоннами. Статуи примостились меж них, каждая в своей нише на возвышении. Все они изображают стройных девушек, в теле которых проросли чешуйки и плавники, как у русалок. Или это и есть статуи русалок, стоящих хвостами на пьедесталах? Дездемона сощурилась, пытаясь разглядеть. Все изваяния - полурыбы, полуженщины. Лица у всех красивы. Мраморные губы округляются, будто в шепоте, мраморные пальцы делают какие-то знаки. Статуи как будто пытаются ей о чем-то сообщить.
   Посреди залы находится большой глубокий бассейн, также круглый. В нем что-то движется. Вода внутри него мутная, зеленоватая, и вдруг из нее зовет голос.
   Дездемона хочет двинуться к воде. Голос побуждает к покорности. Это действительно голос божества. Она рвется на зов и вдруг обнаруживает, что вместо ног у нее появился чешуйчатый русалочий хвост. Устоять на нем невозможно. Она падает, пытается ползти вперед к бассейну, но из плавников у нее почему-то идет кровь. На полу храма остается яркий след из крови. Он складывается в какой-то символ. И рядом появляется некто в алой накидке и с серпом. Серп размахивается в попытке убить единственную живую русалку в храме, а статуи наблюдают.
   Дездемона очнулась от сна. Нужно же было задремать прямо в роскошной королевской карете, которую за ними прислали. Чем-то ее корпус напоминал гигантскую раковину. Вероятно, отсюда и сны, навеянные ассоциациями с морской жутью.
   Кандида по дороге без умолку трещала о том, что новый король обожает все предметы, связанные с морем и морскими глубинами: раковины, кораллы, даже сушеных медуз. Где она только такую ерунду успела услышать? Дездемона не представляла, как можно увлекаться коллекционированием засушенных медуз или морских звезд. Хотя один старик-сосед увлекался, и кончилось это трагедией. Его труп нашли облепленными, не сухими, а живыми медузами.
   С морем шутки плохи. А особенно с выходцами из глубин. Сон о русалочьем хвосте не шел из головы. Дездемона даже приподняла юбки, чтобы проверить, не срослись ли ноги и не покрылись ли чешуйками.
   - Соблюдай приличия! - возмутилась мачеха.
   Кто бы мог услышать такое от женщины, которая пускается на всевозможные хитрости, чтобы организовать себе выгодный брак?!
   Карета остановилась у парадного входа во дворец. Дездемона порадовалась, что надела свое лучшее платье - зеленое с желтой окантовкой и пышными буфами на рукавах. Из украшений у нее были лишь эмалевый медальон с портретом матери и простенькая фероньерка с подвеской-жемчужиной, спадавшей на лоб. Кандида вот вся обвешалась драгоценностями, но других гостий, прибывших во дворец, она затмить не могла.
   Из кареты-раковины было сложно выйти. Лакею, посланному за ними, пришлось обхватить Дездемону за талию. Его руки оказались острыми и холодными. Они даже слегка поцарапали корсет. Такое ощущение, что у него лезвия под перчатками.
   Среди гостей Дездемона заметила нескольких своих подруг, также прибывших из провинции. Они ей даже не кивнули.
   - Конкуренция, - пояснила ей многоопытная Кандида. - Все девицы твоего возраста претендуют на роль невесты молодого короля. Если он сам кого-то не выберет, то из-за него драка начнется.
   - Не понимаю, почему бы ему не жениться, как положено на принцессе из другого государства, чтобы заручиться поддержкой какой-либо соседней державы. Разве династические браки больше не в моде?
   - Какая ему нужна поддержка, простушка? Он только что сам разгромил вражеский флот! При такой сноровке он все окрестные государства завоюет, а тамошних принцесс возьмет в наложницы. Зато, чтобы утвердиться здесь, в Оквилании, где он много лет не жил, ему нужно жениться на местной родовитой особе.
   А Кандида, оказывается, хорошо разбиралась в политике. Очевидно, это требовалось для того, чтобы поймать при дворе следующего мужа. Один ее муж пока еще не умер, но Кандида любила повторять, что в его состоянии долго все равно не живут, что было похоже на правду. Лекарь предупредил, что к отцу опасно приближаться. Есть большой риск заражения смертоносной морской заразой. Поэтому даже Дездемоне приходилось его не навещать. При последнем визите в спальню отца она успела заметить оплывшие, как у жабы, веки, одутловатость конечностей, будто у утопленника и чешуйки на коже.
   Действительно, похоже на морскую заразу. Так называли все неизвестные, но роковые болезни, занесенные водными обитателями. Как бы братья не заразились чем-то подобным во время плавания.
   Подходы ко дворцу озаряли ряды факелов, закрепленных в скобах на стенах и парапетах мостов. Они напоминали млечный путь оранжевого цвета.
   - Когда-то тут оставляли факелы даже днем и разжигали костры на берегу, чтобы отпугнуть пришельцев из моря, - шепнул кто-то на ухо Дездемоне. - А теперь гость из моря сам правит в королевском дворце.
   Дездемона обернулась. Обращались не к ней. Она услышала обрывки чужого диалога, причем говорившие стояли далеко от нее. На обоих были мантии советников.
   - Сын из моря, а не гость.
   - Какая разница? Он не из людей. Он принесет гибель всем нам.
   - Пока что принес победу.
   - Злой дух вначале угождает, чтобы люди ему поверили, а затем выпустит когти. Нужно быть настороже.
   - Пока что мы все наслаждаемся его триумфом. От разбитой армады волны вынесли на берег кучки драгоценных вещей. Их собирают, чтобы доставить во дворец. Если б король не был морским демоном, то все богатства затонули бы с армадой. Даже ныряльщики за жемчугом не могут достать затонувший клад. Нужно дружить с морскими жителями. От них есть польза.
   - А еще вред. Армада не напала бы на нас, не прознай они о нашем короле. Он привлечет много врагов сюда.
   - И всех затопит. А мы соберем наживу, вынесенную волнами.
   Дальше Дездемона слушать не стала, потому что какое-то сгорбленное существо в накидке паломника вдруг отделилось от гостей и сделало ей знак молчать. У него были жуткие, обросшие чешуей, корявые пальцы. По шесть на каждой ладони. Один из них оно поднесло к зеленоватым губам.
   Кто пустил во дворец паломника? Наверняка, он прибыл из храма морского бога. Что если его послали за ней? Еще слишком рано. У нее есть еще немного времени перед тем, как ее туда официально призовут. Да, и то она может не подойти, и тогда ее заменят другой избранной. Дездемона так и хотела сказать странному паломнику, но он уже куда-то исчез.
   Кругом было много гостей. Среди них легко затеряться. Дездемона все же поискала его взглядом. Чем-то паломник ее заинтриговал. От него веяло тиной, запахом водорослей и всеми тайнами морского дна. Вот бы с ним немного пообщаться. Вдруг он и, правда, прибыл из-под воды. Хотя насколько достоверны предания о морских обитателях?
   Мосты, перекинутые между водоемами и площадью, вели к лоджиям дворца. Внизу под ними собрались городские зеваки, восторженно смотрящие на разодетых гостей. Дездемона удивилась, заметив, что появились мосты, перекинутые к морю. Любопытно, куда они ведут. Такое ощущение, что над морем тоже раскинулся мост. Одну даму, желавшую это проверить, внезапно окатило водой.
   - Кто-то не пускает меня туда! Там какая-то невидимая преграда! - верещала она, пока ее наряд пытались обсушить.
   - Вероятно, она напилась, - с привычным для нее сарказмом констатировала Кандида. Мачеха была порой остра на язык. Вроде бы злословить обожают неудачницы. Неужели Кандида могла отнести себя к их числу? Или брак со стариком ее озлобил?
   Можно ли изобрести такой закон, который запрещал бы женщинам выбирать себе мужей по толщине кошелька, а не по любви? Если б Дездемона попала бы на аудиенцию к королю, то попросила бы о введение закона, исключающего браки по расчету. Уж слишком много проблем от амбициозных женщин типа Кандиды, которые решили продвинуться в жизни, благодаря заключениям брачных сделок.
   Еще неплохо было бы попросить короля о том, чтобы отменили закон о жертвоприношении морю и выборе жриц, но это вряд ли возможно. Ведь морю требуется дань, чтобы не затопить страну. Да и на саму аудиенцию Дездемону вряд ли допустят. Ее встреча с королем наедине это лишь мечты.
   В свои неполные девятнадцать лет в королевский дворец она попала впервые. Его просторные помещения поражали великолепием. Колоннады, аркады, крытые галереи, висячие сады, изящные балкончики над парадными залами, роскошные флаги, прикрепленные к штырям на высоте - все это стоит осмотреть и запомнить, пока отсюда не выставили. Дездемона почему-то была уверена, что провинциальной дворянке не место при королевском дворе. Кандида вела себя самоуверенно, она же всегда была скромницей. Застенчивых дам при дворе больше не было. Все гордились своими нарядами и своими спутниками. В поведении придворных преобладала фанаберия. Дездемоне стало неудобно, и она скользнула за роскошный гобелен. На нем откуда-то оказались следы тины. Надо же! На капителях колонн рядом тоже видны следы тины, а по самим колоннам тянутся настоящие морские водоросли. Разве в королевском дворце убираются не каждый день? Или в любом строение вблизи моря в итоге становится так сыро, что стены облепляют водоросли? Что еще предположить? Братья рассказывали ей, что дно корабля со временем обрастает ракушечником. Что бы они сказали насчет замка, построенного у моря, который сыреет изнутри?
   - Зря ты решил здесь обосноваться. Тут всюду атмосфера зла, - донесся звонкий женский голос из-за стены.
   Нет, не из-за стены. Дездемона только сейчас заметила балкон, на который не вели ни мостик, ни двери. Он словно нависал над морем, как край утеса. На балконе был заметен силуэт стройной дамы с волосами такого яркого золотого оттенка, какого просто не бывает в природе. Парчовый шлейф, свесившийся через край балкона, напоминал змеиный хвост.
   - Зря ты прилетела, - собеседник дамы держался в тени.
   Он точно сказал "прилетела", а не "пришла"? Ей не послышалось? Дездемона напряглась.
   Золотистый и темный силуэт на балконе двигались, как будто дрались. Они напоминали одновременно и дуэлянтов, и любовников.
   - На королевском троне удобно? - насмешливо спросил мужской голос. Он был томным и мягким, как бархат.
   - Мокро! Как в луже, которая растеклась не по земле, а по нефриту.
   - Хочешь тут править?
   - Хочу тут все сжечь.
   - Море сжечь не под силу даже тебе.
   - Думаешь, тут скоро все затонет? Давай проверим, что проще: спалить или затопить!
   - Я знаю, что я бы предпочел. Но я хочу превратить тут все в полуводный рай, а не в пылающий ад.
   - Тиория ад, по-твоему? - голос женщины на этот раз отдавал кокетством.
   - Не знаю. Я там не был.
   - А я бываю повсюду, и здесь мрачнее всего. Что-то произойдет, что не сможем контролировать ни ты, ни я. Кто-то придет из топи, чтобы навредить тут всему.
   - Тогда я разрешу тебе воспламенить волны, если ты это сможешь.
   - Я смогу!
   Звук поцелуя выбил Дездемону из колеи. Дальше подслушивать уже неприлично. К тому же кто-то потянул ее за подол платья. Дездемона обернулась и чуть не вскрикнула. Какое-то ползучее существо вроде рептилии с плотной зеленой кожей и шипами на голове трогало когтями ее шлейф. Переступить через него не составило труда. Оно явно не намеревалось схватить девушку и сделать ее своей заложницей. За Дездемоной оно не поползло, но чувство страха и гадливости осталось. Золотоволосая женщина права. Тут повсюду атмосфера морского зла. Взять в расчет хотя бы проворных крабов с человеческими головками, которые ползают по фризам арок.
   Море за окнами выглядело зловещим. Казалось, что оно спит, как монстр в свете луны, но вот-вот поднимется и рванется крушить замок.
   Хоть мечтой каждой девушки было посетить королевскую резиденцию, Дездемоне вдруг захотелось домой, в провинцию, подальше от моря. Но упросить Кандиду уехать отсюда прямо сейчас вряд ли удастся. Можно лишь попробовать ускользнуть самой.
   Дездемона остановилась у окон крытой галереи. За ними можно было рассмотреть что-то вроде темной радуги, раскинутой над морем. Наверное, мираж. Кажутся же, морякам во время странствий фата-морганы. Так почему бы и ей не пригрезился раздвоенный мост, перекинутый от моря к горизонту? По мосту двигались рыбоподобные существа с золотыми жабрами, чешуйчатыми плечами, коралловыми наростами вроде корон на чудовищных головах. Эти монстры вели себя, как цивилизованное общество.
   Хвостатые, когтистые, делящиеся как на мужских, так и на женских особей, они напоминали фрагмент из сна.
   Вероятно, она и впрямь задремала на ходу. День был утомительным, а вечер напряженным. Она волновалась, как к ней отнесутся при дворе. А теперь беспокоиться уже было не о чем. Она тут никому не нужна. Кроме разве только этих сказочных существ, которые взглянули на нее с интересом.
   - Они мне кажутся! - попыталась убедить саму себя Дездемона, когда одно из существ поманило ее на мост перепончатой рукой.
   Не бывает делегаций из моря, прибывших на коронацию. И мостов над морем тоже не бывает. Дездемона поспешно отошла от окон, за которыми не исчезала фантастическая картинка. Если не видишь что-то, то в это перестаешь верить.
  
  
  

НЕВЕСТА ДЛЯ ЧУДОВИЩА

  
   В просторном помещении для пира не было ни тины, ни луж на полу. Если какие-то морские твари и присутствовали здесь, то им пришлось заползти под стол, чтобы любопытные гости их не увидели.
   Скатерти были украшены пышными бантами. Столы ломились от угощений. Наряду с традиционными для Оквилании фруктовыми салатами, овощными рагу и жареными перепелками, Дездемона заметила много незнакомых и необычных блюд. Ну, для местных кулинаров такие изыски точно не типичны! Она даже не знала название продуктов, из которых все эти яства приготовлены. У отведавших их гостей был слегка заторможенный вид. Саму Дездемону привлекли чешуйчатые голубые плоды, но едва она двинулась к столу, кто-то крепко обхватил ее сзади.
   - Стой! Не ешь! - шепот над ухом больше напоминал шипение.
   - Почему? - Дездемона пыталась извернуться и глянуть на того, кто схватил ее за талию, но ей не удавалось.
   - Они со дна моря.
   - И что с того? Выловленные из моря - это еще не значит отравленные.
   - От них утрачивают память.
   Кто-то неизвестный крепче вцепился ей в талию и оттащил ее чуть в сторонку, но Дездемона успела заметить, что персики, нектарины и абрикосы на столах почему-то синего цвета. Это цвет морской волны. В оквиланских садах синими бывают только сливы. Да и то их кожура ближе к фиолетовому оттенку.
   Может, незнакомец не врет, и от этих плодов и впрямь теряют память.
   - Я бы хотела все забыть, - вслух призналась она. Это была вовсе не бравада. Мысль съесть синий персик и вмиг забыть про капризы мачехи, болезнь отца и собственное предназначение в жертву, была весьма соблазнительной.
   - Уезжай отсюда! - то ли посоветовал, то ли приказал хриплый голос над ухом. Вокруг талии обвилось сразу несколько ладоней, напоминавших мокрые клешни.
   Дездемона изловчилась и заглянула в зеркало в простенке между колоннами. Оно отражало кого-то в темно-красном капюшоне за ее спиной. Лица было не разглядеть, но из-под его накидки высовывались не руки, а что-то вроде щупалец.
   Лучше с ним не спорить, а то он ее придушит. Как назло, рядом не видно ни одного стражника.
   - Я не могу так сразу уехать, - как можно вежливее растолковала ему Дездемона. - У нас в семье все зависит от желаний мачехи.
   - О ней не беспокойся, - холодно отозвался напавший. Он будто уже был уверен в том, что мачехи вовсе нет.
   - Я бы уехала, но король велел быть здесь, пока не пройдут дни празднеств, связанных с коронацией, наверное.
   - Он захочет, чтобы ты осталась дольше.
   - Потому что я избрана в жрицы морскому богу?
   - По другой причине.
   - Больше во мне вроде бы ничего особенного нет.
   - Зато есть в короле. Остерегайся его! Он может притвориться человеком, но он чудовище, выползшее из морских глубин.
   - Морген? Я правильно поняла, что морских чудовищ называют моргенами? Или он всего лишь колдун, который умеет управлять стихией, чтобы она топила чужие корабли? А может, мне просто показалось, что он колдует? Может, он вынужденно вошел в сговор с морским чудовищем, чтобы нашу страну не поработили захватчики? Тогда он герой, которым его и считают.
   Многие девушки восторженно шептались о его героизме. Она слышала, когда проходила мимо. Даже сейчас из залы для пира долетали их похвалы.
   - Он чудовище! - неизвестный сильнее сдавил Дездемону. - Он прикажет, и волны утопят всех твоих близких. Твои братья - купцы. Вначале он затопил судна врагов, затем затопит купеческие суда. А потом ему надоедят люди, которые собрались здесь. Первым делом моргены топят красивых девушек.
   - Ну, я не настолько красива, как скажем, моя мачеха. Первой утопленницей я точно не буду, - с сарказмом отозвалась Дездемона. Хотя с безумцами опасно шутить, а некто за ее спиной точно был безумцем.
   - Невинные девы им нравятся куда больше, чем порочные женщины. Там, где ими утоплена девственница, потом вырастает лилия. Ты хочешь стать лилией? Если нет, последуй моему совету, уезжай из дворца.
   Хватка сзади ослабла. Мокрые клешни выпустили ее. Дездемона быстро обернулась, но некто в красном уже карабкался вверх по колонне. Он ползал быстро, как паук. Его лица она так и не успела увидеть.
   Осталось лишь вернуться в залу, где пировали гости, и опасливо оглядываться через плечо на каждом шагу. Как бы ее кто-то снова не схватил!
   Голубые и синие фрукты на столе больше не вызывали у нее аппетита. К тому же один из них неожиданно лопнул, и из него выползло что-то живое, напоминающее водяную бабочку с крыльями-перепонками.
   Мачеха Дездемоны вовсю флиртовала с каким-то странным типом в соседней зале. Кандиду не волновало, что у него от кожи разит тиной и гниющими водорослями, а руки посинели от чего-то и напоминают жабры водяных. Главное, у него роскошный дублет и тяжелые золотые цепи с каменьями сверкают на груди.
   Как тягостно иметь мачеху-ровесницу со злобным характером. С ней впору подружиться и все делить поровну, а не соперничать из-за мужчин. Кандида упорно видела в хорошенькой падчерице свою главную соперницу.
   - Сюда всех юных леди! - неожиданно огласил указ камергер. Он звал всех в затененную крытую галерею. В таком месте можно лишь играть в прятки.
   Наверное, там приготовили какие-то игры и сюрпризы. Но стоило проследовать в галерею, как оказалось, что всех молоденьких леди тут строят в шеренгу, как на смотринах. Дездемона огляделась. Тут собрались лишь незамужние родовитые особы и среди них, как ни странно, она. Наверное, камергер припомнил знатное происхождение ее матери. По отцу она могла считаться лишь не особо знатной сельской дворянкой.
   - Всем выровняться! Держите головы прямо, - напутствовал камергер. - Вы, леди Сесилия, расправьте шлейф, чтобы он не лежал прямо на дороге. Король может об него споткнуться.
   Король? Дездемона так изумилась, что пропустила мимо ушей фамильярность, а вот белокурая леди Сесилия залилась румянцем стыда.
   Неужели сюда идет сам король? С какой целью? Сотворить еще один шторм и потопить тут всех? Столько невинных дев будут принесены в жертву. Как удачно! Неудивительно, что камергер так беспокоится. Она слышала, что для жертвоприношения чаще всего выбирают девственниц. А тут одни неопытные даже еще не успевшие обручиться ни с кем особы.
   Трубы герольдов заставили ее вздрогнуть. Она вдруг поняла, что хочет увидеть короля еще раз, что бы он не замышлял.
   Девушки взволнованно зашептались, завидев издали его процессию. Моран шел в сопровождении министров и какого-то жутковатого горбатого прислужника. Сам король выглядел великолепно. У нее часто забилось сердце.
   Нельзя так пристально смотреть на него, но Дездемона глянула из-под полуопущенных век. В алой шелковой мантии без горностая, но зато с вышитыми по краям руническими символами он напоминал древнее всесильное божество, которое пришло, чтобы поразить людей своим великолепием. Кудри под причудливой короной сверкали, как солнце, но вот от него самого разило смертельным холодом. Он мельком глядел на самых знатных леди, бормоча что-то типа того, что ни одна из них не достойна. И это он про первых дам страны! Тут самые именитые гостьи. Разве только они чисты, а ему ведьму подавай! Но где сыскать для его величества такую невесту, которая тоже умеет топить целые армады силой магии? Здесь лишь обычные дамы; элегантные и воспитанные, но не обладающие волшебными качествами.
   Все, что Моран тут видел, не вызывало у него восторга, как и у сопровождающих его мужчин. Взгляд у короля был скучающим. Первый министр лебезил перед ним, не зная, как ему угодить. Странный горбатый слуга пугал девушек, свирепо сверкая на них черными глазами из-под тяжелых век. Руки у него были, как лапы, а на полу он, кажется, оставлял разводы грязи. Наверное, нахамил лакеям, и они нарочно не начистили ему сапоги после того, как он прогулялся по лужам. Или по трясине? Следы на полу были грязными и похожими на разводы когтей. В одной из мутных луж Дездемона заметила знакомое лицо, которое уже мелькало в пруду. Клубок гадюк шевелился вокруг него живыми прядями. Зеленая кожа пугала. Коготь опять погрозил.
   - Я же тебе говорила, что твоя судьба в водной пучине!
   Дездемона быстро отвернулась. Жуткая провидица снова ее напугала. Заметил ли ее хоть кто-то еще? Вроде бы нет. Никто не вскрикнул, не испугался. Значит, зеленое отражение увидела только она.
   Девушки в ряду возле Дездемоны напустили на себя благочестивый вид, изображая скромниц, и вовремя, молодой король уже проходил рядом. Его взгляд ни с того ни с сего остановился на Дездемоне.
   - Кто она? - он поднял ее лицо когтем за подбородок. У него перстень с острыми насечками на пальце или чешуйчатый нарост размером с лезвие? Как больно! Сейчас из подбородка хлынет кровь. Король смотрел на нее синими глазами, и ощущение было таким, что сейчас он ее раздавит.
   Она почти уже ощутила, как его сильные руки в броне чешуи смыкаются у нее на горле и душат на глазах у десятков свидетелей, которые будут смотреть равнодушно. Они все хотят теплое место при дворе. Ради этого можно стерпеть все и закрыть глаза даже на убийство. Впрочем, убийство здесь порой называют жертвоприношением, если это удобно.
   - Дочь баронета Риверана де Моривен и племянница маркизы Этель фон Роз, - неодобрительно представил ее камергер, словно пытаясь передать этими словами "такой нежный цветок в такой провинциальной семейке". Многие завидовали ее внешности.
   У Дездемоны были курчавые черные волосы по колено. Молочно-белая кожа, соболиные брови и длинные загнутые кверху ресницы, изумрудные глаза невероятной глубины, а еще синяки от побоев мачехи, но король смотрел только на ее лицо.
   - Вот эта! - выдохнул он.
   - Хотите принести ее в жертву морскому богу, ваше... э... величество? - первый министр, предосторожности ради, державшийся на несколько шагов за спиной нового короля, заикался от страха.
   Дездемона содрогнулась всем телом. Ее легко отдадут и не потому, что она забитая падчерица, не имеющая никаких прав. Любую бы даму ему отдали, иначе он затопит все королевство. Она уже мысленно ощутила холодок ритуального ножа на своем горле, где сейчас лежал его острый коготь большой и длинный, как нож.
   - Позвать жрецов для жертвоприношения? - унылым тоном осведомился первый министр.
   - Болван! - синие глаза короля сверкнули гневом. - Я хочу сделать ее вашей королевой.
   - То есть вначале короновать, а затем принести в жертву?
   - Не так!
   - А как... - первый министр начал заикаться от страха. Прежде он не слыл тугодумом, но сейчас вполне мог рассчитывать на наказание за то, что так часто недопонимает приказы.
   Хвала Морану, он не стал устраивать скандалов, а терпеливо велел:
   - Просто провозгласи, что король выбрал невесту из знатных оквиланок, а не из моря. Чтобы стать ближе к своему народу. Ты понял, наконец?
   Первый министр ошарашенно кивнул, смерив Дездемону недоверчивым взглядом. Уж не принял ли он ее за ведьму, охмурившую самого короля? Кто она, в конце концов, такая? Всего-то провинциальная дворянка в дешевом платье. Надо признать, у нее хорошенькое личико. Но за счет одной миловидности королевами не становятся. Разве только король и вправду собирается принести ее в жертву прямо на брачном ложе.
   Дездемона стояла, как громом пораженная. Так она невеста короля! Вот это да! С одной стороны честь, с другой перед ней ведь монстр!
   Дездемона не смела поднять на него глаза. Он ощутил, как она дрожит. Наверное, испугался, что она подхватит лихорадку от близости водного существа, поэтому отодвинулся.
   - Есть эликсир, согревающий человека изнутри, пока он близок к моргенам, - подтвердил он. - Вначале достанем его, затем будут ухаживания.
   К ней ли он обращался? Или к сгорбленному советнику, который сам больше напоминал моргена? Его расслышали лишь несколько девушек, стоящих возле Дездемоны, но перешептываться не начали.
   Первый министр уже ушел исполнять приказ. Главное, чтобы он снова не впал в рассеянность и не перепутал ничего. А то провозгласит перед народом, что король выбрал себе жертву, а не невесту. И как тогда оправдываться? Сплетни и слухи это самое худшее, что есть при дворе. А король и впрямь похож на водяное божество. Дездемоне упорно лезли в голову предупреждения незнакомца о том, что каждая подруга водяного обречена становиться его новой жертвой, то есть утопленницей.
   Ей стало страшно. От красивого, но равнодушного Морана веяло могильным холодом.
   Морским, а не могильным, поправила она себя. Хотя если верить разговорам моряков, то волны становятся могилой для всех доверчивых красавиц, увлекшихся обитателями вод.
   "Почему ты выбрал меня?", хотела спросить Дездемона, но, во-первых, вопрос к королю был бы нарушением этикета, а, во-вторых, Моран будто ее и не выбирал. Он быстро от нее отошел. Пурпурный подол его мантии, как волна пламени, заскользил по заляпанному лужами полу. Сгорбленный советник засеменил за королем с неожиданной расторопностью.
   Девушки вокруг Дездемоны томно вздыхали и перешептывались о том, как король красив, великолепен и бесподобен. Какая стать! Какое лицо! Какие изысканные манеры!
   Дездемона смотрела на всех них, как на стайку сумасшедших. Неужели никто из них не заметил, что он чудовище?! У него перепонки между пальцев, чешуйки на коже и щупальца под полами мантии. Она вот их разглядела. А они все разве нет?
   Или это они все здравомыслящие, а она одна сошла с ума и воображает себе невесть что, потому что какой-то незнакомец в капюшоне внушил ей, что молодой король - выходец из подводного царства?
  
  
  
  

ОБЯЗАТЕЛЬСТВА

  
  
   - Ты видела?
   Мачеха не пришла разделить ее успех, но советчик в красном капюшоне был тут как тут. Он лез по колонне ловко, как громадный паук. Голова в красном свешивалась вниз. Все движения были абсолютно бесшумными.
   - Что видела? - Дездемона озиралась по сторонам. Субъект в капюшоне появлялся рядом, только когда вокруг никого больше не было. Уж не грезится ли он ей?
   - Щупальца у него под мантией.
   - И что с того?
   - Он может ими тебя придушить.
   - Но не придушил же пока, - огрызнулась девушка. Ползучий советчик начал ее раздражать.
   - Это потому, что пока вы не оставались наедине, - он легко спрыгнул вниз и пополз к Дездемоне уже по полу, а потом вдруг распрямился в полный рост и стал выше нее. Девушка сжалась. У него у самого щупальца, как у осьминога. А лица под капюшоном вообще не видно.
   - Живя в замке людей, приходится считаться с людскими законами и условностями. Нельзя взять и по собственному желанию придушить красавицу на глазах у целого собрания людей. Они поднимут панику, потребуют суда и ограничений королевской власти.
   - Как можно ограничить в правах того, кто одним взмахом руки заставит море ворваться в окна замка и всех нас затопить! - возмутилась она.
   - А ты уже знаешь, что он на такое способен? - удивился собеседник.
   - Я всего лишь делаю выводы из того, что наблюдала своими глазами на площади. Если он смог затопить целый флот одними чарами, то он способен на все.
   - А ты сообразительна. Но когда дождешься брачной ночи, поймешь, что я не лгал и не преувеличивал. Моран - монстр. Как вся его родня.
   - А как же его родня по человеческой линии. Он ведь потомок не только морских царей, но и королей Оквилании, - Дездемона сама не знала, зачем ей его защищать, но слова прорвались сами. - Его мать та самая принцесса Лилофея, которую многие чтят до сих пор за доброту, отзывчивость и многие другие чисто человеческие достоинства.
   - Знала бы ты эту Лилофею, - как-то загадочно протянул собеседник. Неужели в его голосе звучит сарказм?
   - А что если б знала, позавидовала бы ее красоте?
   Лилофея вроде бы была светловолосой и голубоглазой, а это идеал красоты. Дездемона всегда мечтала быть блондинкой. Моран как раз блондин и глаза у него синие, как штормовая вода. При одной мысли о его красоте почему-то защемило сердце. Такое совершенство, как он, просто не может ни в кого влюбиться. Зачем ему вообще невеста? Это перед ним все должны падать ниц, настолько он восхищает. И не важно, какой чудовищный недостаток он прячет под мантией. Люди смотрят только на лицо.
   - Ее русалочьему хвосту ты бы точно не позавидовала, - как-то грубо прохрипело существо, спрыгнувшее с колонны.
   - Ты меня разыгрываешь! Или считаешь наивной простушкой из провинции? К твоему сведению даже жители сел и деревень образованы настолько, чтобы знать, что у принцесс нет русалочьего хвоста.
   - Смотря у каких! У тех, которые стали женой водяного могут быть и ноги, и хвост, в зависимости от их желания. А еще они способны ходить по воде и устраивать бури, или замораживать волны в лед.
   - Ты сказочник! Не иначе. Наверняка, был прежде придворным шутом, а потом стал сказителем.
   - А вот теперь ты меня оскорбляешь! - он горделиво приосанился. Дездемона попятилась от него, но его безобразная тень все равно накрыла ее собой. Казалось, он растет и увеличивается каждую минуту, будто джинн, выпущенный из принесенной морем бутылки.
   При дворе рассказывали, что как-то раз с одной фрейлиной по имени Флоренчия случилась такая история: она познакомилась с капитаном, ждала его, а вместо него дождалась сверкающую бутыль, прибитую к берегу. Из бутыли выполз дух, который утащил бедняжку с собой. И больше ее не видели.
   Судачили, что похищение случилось потому, что она вступила в беседу с выпущенным духом. С духами надо не болтать, тогда они не имеют возможности питаться живой энергией людей, и их силы тают. Сложно ведь проникать в человеческий мир, не имея проводника. Вот и Дездемона сама виновата, что заговорила с существом в красном. От каждого ее слова оно будто набиралось сил и росло, вытягиваясь к самому потолку.
   - Кто ты?
   - Зови меня Ловкач, - представился он, наклонив голову, которая уже уперлась в своды потолка.
   - Очень меткое прозвище. Или это урожденное имя? - съязвила она.
   - Мы все забываем свои настоящие имена, когда вступаем в секту отверженных морем.
   - Мы все? - удивленно переспросила она. - Кого ты имеешь в виду?
   Лично ей показалось, что он уникален. Во всяком случае других подобных ему существ она близко не видела, поэтому о них не знала. Но его лоб под капюшоном был в следах тины и серых рубцов.
   - Ты тоже морген или что-то вроде того? - она подозрительно сощурилась.
   - Не угадала.
   - Но ты похож на существо из моря.
   - Быть моргеном и быть похожим на него это разные вещи. Ты тоже похожа на принцессу, но ты всего лишь сельская дворянка. Хотя, извиняюсь, теперь ты невеста его величества. Только вот долго ли ты проживешь при новом титуле.
   - Ты имеешь в виду соперниц? Я заметила, что их много.
   Юные леди, которых король не выбрал, практически шипели на нее от злости. Кроме тех, которые посовещались между собой и сделали вывод, что лучше быть вежливыми с будущей королей, а то ведь могут и наказать, если ей нахамишь.
   - Нас тоже много! Мы могли, как защитить тебя от Морана, так и растерзать, если ты встанешь на его сторону.
   - Похоже на угрозу.
   - Это предложение! Выбери сторону добра, а не морского зла.
   - Вы добро? По внешности не похоже.
   - Душа и внешность не всегда совпадают. Не считая тебя. Ты чиста: и внешне и внутренне пока не испорчена. Не связывайся с ним! Откажись и стань жрицей Дарунона. Пусть жертвой нового короля станет какая-нибудь капризная дочь герцога или графа.
   - Давай лучше поговорим о тебе. Откуда ты взялся, если не из моря? Ты пришел с того моста, который ночью простирался от горизонта к окнам дворца?
   - Ты видела морскую радугу? - изумился он.
   - Прости что? - не поняла Дездемона.
   - Ничего. Не ходи по тому мосту, если снова его увидишь, а то не вернешься, да и разум потеряешь. Все люди, которые ступают на него, забывают о своем прошлом.
   - Это такой опасный мост? Как-то не верится.
   - Это не мост, а целый лабиринт. Заблудиться в нем дело минуты, а найти выход тебе уже не дадут духи-стражи.
   - Я там видела лишь делегацию нарядных существ. Они тоже были необычными, но они не скрывали лиц, как ты.
   Дездемона потянулась к капюшону, когда Ловкач снова уменьшился в размерах. Он сделал это так внезапно, будто сгорбился.
   - Нас изменила вода, - признался вдруг он, уворачиваясь, чтобы она не сдернула с него капюшон.
   - Нас?
   Опять он говорил о тех, кого рядом нет. Если только они не невидимки.
   - Нас целое общество. Мы обитаем всюду: в трясине, в чаще, даже в земле, но никак не в воде. Вода - наш злейший враг с тех пор, как нас всех неудачно пытались в ней утопить. Ты знаешь, что вода бывает хуже яда?
   - Король мне это продемонстрирует, если верить твоим словам. Но ты во многом не логичен. А он совсем не выглядит, как монстр из пучины.
   - Всех знатных дурочек так впечатлила его красивая голова, что вы даже не обратили внимания на уши в форме раковин и чешуйки на коже, - обиженным тоном пробурчал Ловкач. - А я вот не король, поэтому мне приходится маскироваться. Признайся честно, если б поверх моего капюшона сверкала корона, ты бы выбрала в женихи меня?
   Дездемона онемела на миг. Так напрямую ее еще не спрашивал никто. Ей вообще ни разу не делали брачного предложения даже чудовища. У нее нет приданого, поэтому мачеха рада была отдать ее хоть в жрицы, если ее заберут забесплатно, не требуя никакого денежного приложения.
   Моран предложения руки и сердца тоже не сделал. Он просто приказал объявить Дездемону его невестой. Как бы он не оказался тираном!
   Дездемона тяжело вздохнула.
   - Я вдруг поняла, что хочу быть королевой, - призналась она, - но не потому, что это подразумевает власть и богатство.
   - А потому что тебе понравился демон из моря.
   - Не называй его так!
   - Внешность досталась ему от матери, жестоко похищенной водяным, - напомнил Ловкач, - а от отца он унаследовал дьявольскую жестокость. Ты еще испытаешь его тиранию на собственной семье до того, как взойдет солнце. Твои братья купцы, насколько я разузнал. Их шестеро, и все они своевольны, неуправляемы, амбициозны. Они хотят заработать денег, чтобы увести тебя от мачехи и построить собственное шато где-нибудь на тропических островах. Благородные планы. Я поощряю заботу о младшей сестренке. Бригантина "Королева Оквилании", арендованная твоей семьей, уже подплывает к нашим берегам. Твои братья радуются хорошей выручке, но все они не доживут до рассвета.
   - Ты способен предвидеть шторм, который их погубит?
   - Предположим, что так.
   Дездемона испугалась.
   - А ты можешь остановить шторм, как Моран. Я дам тебе за это любые сокровища, когда стану королевой.
   - Я не сын морского царя, у меня нет силы вызывать или успокаивать бури.
   - Тогда я попрошу Морана, и надеюсь, что он мне не откажет. Как думаешь, разумно попросить у него об усмирении ночного шторма в качестве брачного подарка?
   - Можешь попросить, но он откажет. И знаешь почему?
   Она отрицательно покачала головой.
   - Потому что он сам приказал топить всех, кто представляет для его планов угрозу. А твои братья, очевидно, представляют.
   - Министры не одобрят такой приказ.
   - Он приказал не им, глупышка, а своим слугам, обитающим в море. На мнение земных министров им наплевать. Или ты забыла, что твой будущий муженек бороздит просторы морей так же легко, как пахари поля. Ни одна волна не выйдет из-под его контроля. А вот люди, живущие на земле, могут утонуть, если море ворвется сюда.
   Дездемона четко представила, как штормовые волы бьют витражи в окнах, затопляя дворец. Наверное, Ловкач каким-то образом сумел послать ей это видение. Сам он уже карабкался назад вверх по колонне. Его спугнула разодетая в шелка дама, которая спешила сюда, агрессивно стуча каблучками.
   Дездемона узнала ее издалека уже по наряду. Это леди Анабелла, старшая дочь одного из министров. Ее легко можно было отнести к разряду первых модниц. Отороченные соболем рукава и декольте, а еще роскошный гарнитур из сапфиров и бриллиантов могла позволить себе далеко не каждая дама. Тиара с жемчужными подвесками соперничала роскошью с королевским венцом. На платье, искусно вышитое серебряной нитью, наверняка, ушло целое состояние. Чем же может быть недовольно девушка, которая всем этим обладает? Ответ стал понятен, едва дама раскрыла рот:
   - Серая особа из деревни никогда не станет королевой. Запомни мои слова! Тебе было предназначено уйти в монастырь или доить коров в глуши. Ты и по манерам и по внешности монашка. Жених тебе вообще не положен. Особенно король.
   Дездемона от удивления потеряла дар речи. Уже второй раз за день ее убеждали отказаться от короля. Кто-то из осторожности, кто-то из зависти. Высокомерная Анабелла на язык оказалась острее Ловкача, а охранников поблизости как назло не было. Что если она накинется драться? У Анабеллы влиятельная семья со связями, а стало быть, она в любой ситуации окажется права. Если только за невесту не вступится Моран. А он может и не вступиться.
   Как так вышло, что они с Анабеллой остались одни в пустом уголке дворца? Не нужно искать место для уединения. В одиночестве хорошо и спокойно, но и жертвой нападения есть риск стать.
   Дездемона изобретала предлог, чтобы уйти, пока Анабелла наговорила таких пошлостей, которые с ее изящного ротика уж никак не должны были слетать. Она обозвала соперницу и авантюристкой, и мошенницей, и дояркой, а под конец гневной тирады просто разрыдалась. И что теперь делать? Продолжать выслушивать истерику или потихоньку уйти?
   - Он должен был достаться мне, а не тебе, - Анабелла смахивала слезы пальцами, унизанными драгоценными перстнями. - Это я первая леди Оквилании. Самая образованная, самая знатная, самая прекрасная. Королевой должна была стать я, а не ты. Впервые король осмелился избрать в жены не чужеземную принцессу, но качества у невесты должны быть не меньше, чем у принцессы. Это ведь был единственный шанс для оквиланки, и вот он достался какой-то деревенщине.
   Стоило ли для острастки напомнить ей, что оскорбляя будущую королеву, она претендует на строгое наказание? Дездемона не осмелилась, потому что сама себя ощущала не на собственном месте.
   С Анабеллой начало происходить что-то странное. Пот на ее коже стал напоминать перлы. Наверное, двоится в глазах! Дездемона поморгала.
   - Я задыхаюсь! - Анабелла потянула за жабо и порвала его.
   - Ты перенервничала! - попыталась успокоить ее Дездемона. - Не волнуйся так, это не конец света. Вдруг я ему разонравлюсь, и он выберет тебя.
   Или вдруг он принесет ее в жертву и следующей место невесты займет Анабелла? Король из моря может пробовать жениться сколько угодно раз. Если невеста утонет на брачном ложе, нечего страшного. Претенденток много. Он всех очаровал. Разве только их родня поднимет тревогу. Но за Мораном преимущество магии. А магия, как он доказал на примере вражеского флота, мощнее физической силы. Только вот насколько сильна его морская магия на суше?
   Дездемона, забыв о своем новом высоком ранге, помогла Анабелле собрать облетевшие с воротника бусины и заметила отпечатки клешней на ее шее.
   Что бы это могло значить? Анабеллу кто-то душил? Минуту назад этих рубцов не было на ее коже? Может позвать лекаря? Но Анабелла уже осела на пол. Она задыхалась и не могла уже произнести ни слова. Ее белокурая голова коснулась мраморных плит на полу, руки судорожно потянулись к шее, затем безвольно упали.
   Дездемона наклонилась к ней. Анабелла не дышала. Румяные щечки побели, как мел. Похоже, она мертва! И рядом никаких свидетелей того, что произошло. Пора отсюда бежать, иначе еще решат, что убийца она. Пусть отпечатки когтей на шее Анабеллы и указывают на сверхъестественного душегуба, но лучше рядом с трупом не ошиваться. Ведь к каждому преступлению можно приписать соучастницу. Дездемона подобрала рукой пышные юбки и поспешила к темным галереям, в которых легко затеряться. Нельзя, чтобы невесту короля как-то связали с гибелью соперницы.
  
  

ЩУПАЛЬЦА МРАКА

  
   В темноте казалось, что дворцовые галереи это огромный храм, а по мраморным колоннадам вокруг тянутся склизкие щупальца морского бога. Отовсюду из темноты сверкают его глаза.
   - Я жду тебя! Я жду тебя! Я жду тебя уже тысячи лет! Ты избранная! Ты моя! - эхом звучало со всех сторон.
   Дездемона запыхалась от быстрого бега и остановилась передохнуть на площадке между расходящимися в четыре стороны галереями. Квадратная площадка напоминала оазис, потому что в центре нее бил многоярусный фонтан. По балкончикам галерей протянулись цветочные гирлянды. Кариатиды, подпиравшие своды, были выполнены в форме огромных тритонов и русалок. Это тоже морские божества, но каменные. Дездемона успокоилась, пока не заметила живые щупальца, тянущиеся по галереям со всех четырех сторон.
   Кто-то из фонтана потянулся к ней и тронул мокрой клешней за плечо. Девушка резко обернулась. В фонтане никого. В галереях тоже никого. Как ни окликай, никто не отзывается. Вероятно, щупальца это сгустки мрака.
   - Ты моя жрица! Ты обещана мне!
   Шепот гулом стоял в ушах. Дездемоне снова почудилось, что ее ноги обрастают чешуей и соединяются в хвост. Теперь уже не во сне, а наяву. Она приподняла юбки. Да, у нее хвост с плавниками вместо ног. Хорошо, что рядом фонтан. На земле она не устоит. Дездемона впала в панику слишком рано. Ей всего лишь почудилось. Во всяком случае хвост за долю минуты снова стал ногами. Но вот что-то похожее на пурпурные и зеленые чешуйки застряло прямо в коже на лодыжке. Боли она не почувствовала. Смахнуть чешуйки с кожи руками тоже не удалось.
   Может, ей все это снится?
   - Иди ко мне! - голос звал отовсюду, подобный эху. - Плыви в затонувший храм! Там тебя ждут восемнадцать подруг и одна мертвая, которая не подошла. Но ты подойдешь. Ты та самая, которую я жду столетиями, тысячелетиями, вечность напролет. Знаешь, как тяжело тосковать вечность? Войти в круг девятнадцати, и ты принесешь мне покой. А иначе...
   Она вдруг ощутила боль, будто кто-то полоснул когтями по коже. Дышать стало нечем. В голову лезли фрагменты подводного храма и каменных женщин, вместо ног у которых плавники. И вдруг каменные фигуры ожили, потянулись к ней. Руки с перепонками сдавили ее. Дездемона упала в обморок, но кто-то ее поддержал.
   Когда она очнулась, над ней склонялась уродливая рожа. Это же чудовище в камзоле.
   - Тихо! - оно усадило ее на край фонтана. - Я Кво, главный советник короля Морана.
   - Что? - Дездемона не поверила своим глазам. - Вы!
   Кажется, его она и видела в свите Морана, но тогда он выглядел значительно лучше. Вероятно, и Моран однажды подурнеет настолько, что разонравится ей. Как назло, король вдруг оказался рядом, красивый, как солнце и до жути высокомерный. Он окинул невесту и советника таким уничтожающим взглядом, что захотелось заползти куда-нибудь в угол и никогда не вылезать.
   - Вам не пристало ходить по дворцу без свиты, - тут же назидательно начал Кво. - Вам назначат фрейлин, служанок и телохранителей. А еще вы одеты неподобающе. За портнихами уже послали. Теперь нужно снять мерки. Для свадебного наряда в том числе. Покои вам уже отведены. Прошу проследовать туда.
   - Оставь ее! - Морану не понравилось, что мясистая клешня Кво лежит на хрупкой талии его нареченной. Кво это тут же понял и то ли отполз, то ли отошел в сторону.
   - Хотите утопить меня в фонтане? - Дездемона вздрогнула, когда Моран приблизился к ней. Он шел или парил над полом? Шагов было не слышно. Она испугалась.
   - Хочу тебя рассмотреть! - Моран снова приподнял ее лицо за подбородок.
   - А вы разве еще не рассмотрели, когда назначили меня...
   Слова замерли у нее на губах. Его глаза затягивали, как водоворот. Она тут же забыла, что обратила внимание на отсутствие свиты при нем. Для короля это нетипично. Он будто уверен, что он один сильнее, чем целый полк охранников. Венценосных особ принято оберегать от заговорщиков и шпионов. Моран охранял только сам себя, а еще всю страну.
   Дездемона уже знала, что он может устроить такой шторм, что все враги потонут. О всесильном короле можно только мечтать, и вот он здесь. Так почему же мурашки бегут по коже от близости с ним? Потому что он так силен, что может все и всех передавить.
   - Довольна красива! - констатировал он, как будто обращался не к Дездемоне, а к кому-то еще, кто незримо присутствовал рядом. - Жалеешь, что ты не на ее месте?
   За окнами послышался шелест крыльев. Дездемона вздрогнула. Если это птица, то такая громадная, что с ней и грифон не сравнится. Рассмотреть в темноте она никого не смогла. Но кто-то крылатый под окнами точно витал и подслушивал.
   - Гордячки хотят летать, как вольный ветер и сжигать целые цивилизации, а нежные скромницы привлекают внимание сильных мира сего и становятся королевами. Все на своих местах!
   Моран поиграл темными локонами Дездемоны.
   - Отец всегда советовал мне выбрать брюнетку. У блондинок чаще всего царские замашки и скверный характер. А ты предпочла бы мне смуглого парня с оквиланских полей?
   Дездемону ошарашила такая прямолинейность.
   - Я... - она заикнулась. Что ему сказать, чтоб не разъярить и не обидеть? Признаваться сразу, что влюбилась в него как дурочка лишь из-за его внешности и власти, она не собиралась. Но ощущение было таким, что Моран видит все ее мысли.
   - У тебя будут драгоценности, наряды, слуги, собственные породистые кони и прогулочные гондолы. Ты пожелаешь что-то еще?
   - Вы спрашиваете, как джинн, которого я неосторожно освободила.
   Моран вдруг расхохотался.
   - Хорошее сравнение! - похвалил он. - Ты очень сообразительная.
   А она еще боялась его обидеть, сравнив со злым сказочным существом.
   - А кто летает за окнами? - полюбопытствовала она.
   - Это уже тебя не касается.
   Моран внезапно помрачнел.
   - Наряжайся, причесывайся, командуй прислугой, будь образцом поведения для придворных и предметом зависти для всех местных дам. Это все, что от тебя требуется.
   - А любовь? - все же решилась спросить она.
   - К любви я никого не обязываю и никого не похищаю. Я не морской царь и ни от кого ничего не требую. Не хочешь брака с королем Оквилании, скажи сразу.
   Кто же откажется от трона королевы, особенно, когда супруг-король молод и хорош собой. Она не сумасшедшая, чтобы говорить ему "нет". Даже если она его не достойна, она все равно хочет оставаться его нареченной, раз уж он настолько безрассуден, что выбрал ее. Красный Ловкач вполне мог приврать насчет его приказа о штормах и уничтожении купеческих кораблей. Не все, что говорят, правда.
   - Королевой Оквилании хотела бы стать тут каждая, а не только я, - дипломатично заметила она.
   - Вот и хорошо! - он принял ее обтекаемый ответ за согласие. - Значит, я могу выбрать любую. Жаль, что в юности мне нравились не оквиланки. С ними было иначе. Отец оказался прав, когда сказал, что власть это главное. Из моих подданных мне никто не откажет.
   Дездемону шокировало, что он говорит о своей юности, как о чем-то очень далеком. Ведь он и сейчас юный. Легенды утверждают, что у морских существ возраст измеряется иначе, чем у людей. В этом случае, когда она станет старухой, Моран все еще останется юным и будет присматривать себе новую суженую. От этой мысли сердце кольнуло.
   - Уже назначена дата для королевской свадьбы?
   - Через девятнадцать дней.
   - Что? - она ожидала, что он скажет через неделю или через месяц, но от числа девятнадцать ей с недавних пор начало становиться страшно.
   Девятнадцать дней, девятнадцать то ли дев, то ли русалок, союз девятнадцати... Что бы это могло означать? Сны ее запутывали.
   - Тут принято ждать по девятнадцать дней до свадеб. Соблюдем традицию.
   - А почему так принято?
   Моран промолчал.
   - Я и не знала о такой традиции.
   - Потому что не собиралась замуж.
   Ее ошеломило то, что он уже навел справки.
   - А о том, что я предполагаемая жрица Дарунона ты уже знаешь?
   - Девушек много. Ему отдадут другую.
   Вместо нее принесут в жертву другую? Это же чудовищно.
   - Идем, - Моран подхватил ее за локоть и почти протащил на террасу, где разбили розарий. Головокружительный запах цветов заставил обо всем забыть. Две темнокожие женщины в восточных нарядах и тюрбанах ждали у мостика, ведущего от террасы к ее апартаментам.
   - Это Ливия и Берсаба, невольницы из Этара и твои прислужницы.
   - Рабыни? - Дездемона даже испугалась. В Оквилани рабов ни у кого не было.
   - Называй их, как хочешь. Их подарил султан Этара нам на свадьбу, а еще сундук с восточными нарядами, которые ты вряд ли захочешь примерить. Но они все равно твои.
   - Разве можно доставить подарок из Этара так быстро. О свадьбе объявлено лишь сегодня, а корабли из Этара и за пару недель сюда не доплывут.
   - Кроме кораблей есть другие средства сообщений. Например, спина дракона.
   - Ты надо мной издеваешься?
   Моран снова рассмеялся. Его смех прозвучал холодно и жутко, как эхо в ледниках.
   - Наверное, поэтому я и выбрал тебя. Другая, получив подарки, не стала бы спрашивать, откуда они, и мне бы не было сейчас так весело.
   Дездемона обиделась. Никому не по нраву, когда над ним смеются. Она гордо сделала шаг по направлению к мостику с ажурными перилами. Благоухание роз опьяняло, но мокрое существо с клешами типа краба, спрятавшееся в шипах, могло напугать. Оно было синим, с панцирем, как у черепахи и головой, похожей на человеческую, но с витыми рогами. Оно стригло стебли роз щупальцами острыми, как ножницы.
   Рабыни молчаливо ждали.
   - Дездемона! - окликнул ее Моран. Он впервые назвал ее по имению, сделав непривычное ударение на предпоследнем слоге. Из-за этого имя показалось чужим. Так могли назвать какой-то призрак, который станет невестой короля, а не ее саму. - Не злись на меня! Понимаю, многое из моих нововведений кажется тебе странным, даже пугающим. Но, поверь мне, так надо. Со временем ты привыкнешь.
   От глубоких звуков его голоса стало не по себе. Они проникали в мозг, как пары сладостного яда, от которого все меняется. Темнота и ужас начинают казаться обольстительными, манящими, а чудовища прекрасными. Если он и дальше будет с ней так говорить, то она сделает ради него все, что угодно. Надо зажать уши.
   Она даже не поняла, о каких нововведениях он говорит, пока Моран сам не растолковал.
   - Теперь все корабли, плавающие по морю, будут платить дань оквиланскому двору, если не хотят затонуть. От смерти в море нужно откупаться. Поэтому если найдешь в своих покоях предметы чужеземной роскоши, знай, что это дань с мореплавателей и купцов, и не стесняйся.
   - Но мне не нужно никакой роскоши. Особенно, если вещи отняты у кого-то.
   Ей было бы куда приятнее, если б он сейчас сорвал одну из роз и преподнес ей, а он вместо этого терроризировал богатых мореплавателей.
   - Королева не имеет права одеваться, как нищенка, - только и буркнул Моран, окинув ее лучшее платье пренебрежительным взглядом.
   Не слишком ли хорошо он разбирается в земным модах для правителя, вышедшего из морских волн. Дездемону извела его холодность, захотелось с ним поскандалить, но чернокожие прислужницы так настойчиво потянули ее к покоям и оказались такими сильными, что Дездемона сама вдруг ощутила себя в их тисках на месте рабыни.
  
  
  

МАГИЧЕСКАЯ РОСКОШЬ

  
   Ей снова снилось, что она превращается в русалку. В коже, будто сыпь, вылупляются чешуйки. Ноги срастаются хвостом. Вместо ступней образуются плавники. Она кричит, водит по полу руками с образовавшимися меж пальцев перепонками. А кругом смыкаются своды древнего храма. Он вовсе не кажется затонувшим. Вода лишь в бассейне посреди него, и в ней что-то булькает. Щупальца оплетают края бассейна. Неподвижные фигуры полудев полурыб оживают и выходят из ниш. Миг, и это уже ее братья, вернувшиеся из путешествия. Они пытаются помочь ей встать, но хвост скользит по полу.
   - Какие вы странные! - Дездемона замечает, что к их щекам прилипли крабы, которые жрут плоть, а уши обратились в раковины, глаза пусты. Ее братья больше похожи на утопленников, чем на живых парней.
   Это даже не ее братья. Как она могла принять этих чудовищ за своих братьев?! У них перепонки меж пальцев, кожа синяя, как штормовая вода, а из лысых голов растут рога и гребни шипов. Так могут выглядеть водяные, а не люди. Но и сама она сейчас русалка с пурпурным хвостом и морской звездой, заползшей в волосы.
   Дездемона проснулась с криком. Лиловый балдахин с кистями всех цветов радуги должен был создавать приятное настроение, но все казалось мрачным, как в могиле.
   Молчаливые рабыни сами не произносили ни слова, будто им отрезали или связали магическим заклятием языки, зато все приказы тотчас понимали и исполняли. Вроде бы в Этаре говорят на другом языке, чем в Оквилании. Тем не менее Ливия и Берсаба не нуждались в переводчике.
   Дездемона уткнулась в пуховую подушку. Нашли ли уже труп Анабеллы? Если да, то почему не подняли панику?
   Кругом стояла тишина, не считая тихой музыки арфистов, долетавшей с верхних галерей. Никакого переполоха! Никаких испуганных криков! Никакого розыска убийц, сгубивших Анабеллу! Ночная смерть почему-то оставлена без внимания.
   Зато Дездемону без внимания никто не оставил. Сгорбленная портниха подобралась прямо к ее постели и теперь снимала мерки пальцами больше похожими на клешни.
   Это не портниха, а какое-то чудище! Она делала свою работу в полном молчании. На коже Дездемоны от ее касаний оставались влажные следы, на полу что-то хлюпало.
   - Можно ли ее прогнать? - шепотом обратилась Дездемона к полноватой девушке по имени Вайра, которую приставили к ней в качестве горничной.
   - Она лучшая в Оквилании, - возмутилась Вайра. - И даже за морем о ней ходит слава великой умелицы.
   - Ты уверена? - Дездемона с сомнением наблюдала за тем, как портниха вместо инструментов использует острые насечки собственных ногтей.
   Вайра была добродушной толстушкой, которая обо всех хорошего мнения. Сложно ли для нее преувеличить?
   - Она меня пугает!
   - Тише! Ее было не так-то просто сюда зазвать. Приглашение самых знатных дам она чаще всего игнорирует. Сам король ее пригласил. Лучше испытайте ее вначале, а потом прогоняйте.
   Вайра оказалась права. Жутковатой портнихе понадобился всего час, чтобы голый манекен оброс, как паутинкой, сверкающей тканью. Кстати, откуда взялась сама ткань, Дездемона так и не разобралась. Такое ощущение, что нить тянулась из пальцев портнихи, как из паучьих лапок. Ну и мастерица! Или вернее, волшебница?
   Роскошное платье, возникшее словно из воздуха, обрастало все новыми валунами, бантиками, каскадами оборок, а портниха не использовала в работе ничего, кроме собственных рук. У нее ни коробки с нитками и иголками с собой не было, ни даже ножниц, ни тем более рулонов тканей.
   - Из чего она шьет?
   Вайра пожала плечами.
   - Ее платья считают особенными. Они для торжественных случаев. Но его величество сказал, что если вам потребуется повседневная одежда из обычных тканей, типа бархата, атласа и парчи, то их тоже скоро сошьют.
   Для Морана бархат и парча это обычные ткани?! Знал бы он, как сложно ввести их из-за моря в Оквиланию, и как дорого они тут стоят! Незнатные девушки могли позволить себе только ситцевую и хлопковую ткань. Но Дездемоне теперь, судя по всему, предстоит купаться в роскоши и мучиться кошмарными снами о превращении в русалку.
   Интересно, как скоро Кандида заявит свои права на падчерицу и начнет требовать проценты с королевских подарков?
   - Не знаешь, где разместили мою мачеху? - поинтересовалась Дездемона.
   - А у вас разве такая есть? - Вайра недоуменно воззрилась на список просителей, которые хотели бы записаться на аудиенцию к невесте короля.
   - Вроде есть одна родственница... - Дездемона только сейчас припомнила, что Кандида просила не называть ее мачехой, пока они при дворе.
   - Сестра вашей матери, маркиза Этель сейчас не при дворе, - тут же щегольнула информированностью Вайра. - Она - очередная жертва морской хвори. Уже несколько лет болеет и не выезжает из своего поместья среди южных банановых плантаций. Так что на вашей свадьбе она присутствовать не сможет. Как и ваш отец, который тоже, насколько я навела справки, давно занемог.
   - Сколькие еще по всему королевству страдают от морской хвори?
   - Многие, - Вайра продемонстрировала синеватую сыпь на собственных запястьях под манжетами, - но говорят, едва будет принесена сезонная жертва морскому богу, как все мы исцелимся.
   - А вдруг это ложь? - у Дездемоны ойкнуло сердце, когда она вспомнила, кого изначально выбирали жертвой.
   - Вряд ли! Мой дедушка поведал мне, что когда почти столетие назад принесли обещанную жертву, то надолго улеглись все шторма, а эпидемия морской хвори вообще отступила. А еще волны вынесли на берег настоящие золотые амулеты с ликом морского божества.
   - И как выглядит это божество?
   - Красиво, как ангел. Только уши расходятся в форме крыла. Если смотреть на лик долго, то можно утратить рассудок, потому что в голове мутится, а в ушах начинают звучать неземные голоса. Я сама слышала толки от рыбаков, - Вайра заговорщически подмигнула.
   - Я себе морского бога другим представляла, - то есть он снился ей другим, но не говорить же вслух о своих жутких снах.
   - Каким же? - живо заинтересовалась Вайра.
   - Чудовищным.
   - Ну, это уже не романтично.
   - А мы все ждем от моря романтики, принося ему в жертву невинных девушек? Тебе-то не кажется, что это слишком жестоко: выкупать здоровье всей страны и спокойствие моря чьей-то жизнью?
   - Ну, пока нет риска, что в жертвы изберут меня.
   - А почему такого риска нет?
   - Потому что я не отличилась красотой. В жертву ему всегда выбирают лишь очень красивых. Говорят, призрак его последней жертвы до сих ходит по скалистому побережью, оставляя кровавые следы, и обольщает моряков, которые не могут уснуть по ночам.
   - Больше похоже на выдумку.
   - А по-моему все это сущая правда. Вокруг суши живут морские легенды.
   Дездемона порадовалась молчаливости двух рабынь, делавших ей прическу. Вайра болтала так, что могла утомить.
   - Ты не знаешь гостьи по имени Кандида? - Дездемона решила подойти к теме иначе, то есть немного приврать. - Она моя землячка. Тоже приехала из Адара на коронацию. Я хотела бы с ней переговорить.
   - Хорошо. Я наведу о ней справки, - пообещала Вайра. - Но на свадьбу съехалось так много гостей, что быстро мы ее можем не найти.
   Хоть бы ее и вообще не было! Дездемона искала мачеху лишь для того, чтобы предупредить шантаж и скандал, которые вполне можно в будущем ожидать от Кандиды. С ней можно будет договориться мирно, если сразу пообещать ей долю от всего, что надарит король.
   А еще проще было бы выцарапать из будущего мужа смертный приговор для мачехи и таким образом навсегда избавиться от этой надоеды!
   Стоп! Откуда такие мысли? Дездемона схватилась за лоб, будто в голову ей влез кто-то чужой, кого надо срочно оттуда выгнать. Сама бы она никогда ни о чем подобном не подумала. Да, мачеха не подарок, но не убивать же Кандиду за то, что она взбалмошная вертихвостка. Со всеми можно договориться мирно.
   Чернокожие рабыни смотрели на нее неодобрительно и о чем-то перешептывались. Дездемона обратила внимание, что они вонзают шпильки не в подушечки, а друг другу в кожу, и кровь у них не идет. Наверное, ей показалось. Они так трудились над ее прической, что за всеми их движениями было не проследить.
   Несколько платьев тоже уже были готовы. Дездемона выбрала золотое с буфами и бантами. А портниха уже работала над следующими быстро, как в сказке.
   Столько нарядов ей не переносить за всю жизнь!
   У Морана на сегодняшний вечер была запланирована какая-то церемония, последующая за коронацией. Дездемона сочла, что не стыдно будет пройтись по замку в новом наряде. Она направилась к тронному залу, и тут ее ждал сюрприз. Посреди прохода к нему развернулся большой продолговатый бассейн, в котором цвели кувшинки. Конец бассейна доходил аж до ступеней тронного возвышения.
   Еще вчера этого бассейна здесь не было. Такое ощущение, что какие-то демоны прорыли и наполнили его водой за одну лишь ночь. Людям такое и за год было бы не под силу.
   Зачем нужен бассейн протяженностью в весь тронный зал? Не считая тонких кромок паркета, оставшихся по бокам, тут теперь передвигаться можно будет лишь на гондоле.
   Никто из придворных, однако, не выражал возмущения. Многие взволнованно шептались между собой, но против королевских нововведений открыто не протестовал никто. С Дездемоной все держались почтительно. Кандиды нигде было не видно. А вот первый министр, заметив невесту короля, почему-то уставился на нее так, будто она уже была утопленницей.
   Казалось, он сильно удивлен тем, что она все еще жива. Или его поразил вид волшебного платья на ней? Сама Дездемона не могла назвать платье, сотканное всего за час, иначе чем волшебным. Необычная портниха все еще работала в королевских покоях, и казалось, что она ткет наряды светлой гаммы из солнечных нитей, а платья темных оттенков из нитей темноты. Поэтому ближе к вечеру все ее произведения вдруг стали мрачноватых тонов. Последнее платье напоминало звездное небо, потому что его синяя ткань была усыпана желтыми блестками, подозрительно похожими на миниатюрные звезды.
   Конечно, Дездемона не верила, что какая-то волшебница может снять пригоршню звезд с небес, чтобы расцветить ее наряд, но впечатление было именно такое. К некоторым платьям вместо типичных оквиланских украшений прилагались восточные головные уборы. Тюрбаны с жемчужными подвесками или с вуалями были явным указанием на моду, заимствованную из гаремов Этара.
   Дездемона весь день проходила по дворцу, а Кандиду так и не встретила. Хорошо, еще не заблудилась в очередной раз. Дворцовые покои напоминали лабиринт со множеством мостов и переходов.
   До ушей Дездемоны долетали жалобы придворных о том, что дворец как будто растет сам по себе, а помещения в нем множатся.
   - Это морская магия, - шептал кто-то. - Я слышал, по такой же системе строятся подводные дворцы, в которых легко заблудиться и погибнуть.
   - Откуда ты слышал? Разве такие новости можно узнать от купцов?
   - Есть не утонувшие! Они теперь бродят по побережью, и если застанешь их за сбором раковин в момент заката или рассвета, они о многом расскажут.
   Не утонувшие?! Кого они имеют в виду? Дездемона обернулась на болтавшую парочку, но те уже прикусили языки.
   Все дело было в том, что за Дездемоной, как оказалось, увязались сопровождающие. А то как можно будущей королеве бродить по дворцу без свиты? Ливия и Берсаба, как две черные тени бесшумно следовали за ней от самых ее покоев, а она заметила их только сейчас. Темнокожие девушки ступали неслышно, как кошки. Почему она не услышала, как звякают при ходьбе драгоценные подвески на их шароварах и лифах?
   Приказа оставить ее одну рабыни не поняли. Или сделали вид, что не поняли? Дездемона попыталась от них оторваться и не смогла. А ведь очень постаралась! Толкнула лакея с подносами, устроила переполох, воспользовалась толкучкой и отбежала в узкую боковую галерею. Преследовательниц сзади не оказалась, но радоваться было рано. Темнокожие красавицы преградили ей дорогу спереди, будто из-под земли выросли. Как они успели так быстро ее обогнать и откуда узнали, где она собирается спрятаться, ведь переходов кругом сотни.
   Спросить рабынь ни о чем нельзя. Ведь она не знает этарского, а переводчика во дворце нет с тех пор, как дружеские отношения между Оквиланией и Этаром были прерваны. Это случилось больше сотни лет назад, когда принцессу Лилофею отказались выдать замуж за этарского султана. После этого почему-то не разразилось ожидаемой войны, но и послы из Этара перестали ездить к оквиланскому двору, а стало быть, отпала и нужда в переводчиках. Возможно, Моран знает этарский, ведь рабыни его слушались и взирали на него с большим почтением, будто на божество. А еще вероятнее, что Ливия и Берсаба сами знают оквиланский, но, когда им это удобно, они притворяются, что ничего не поняли. Вот и сейчас они делали вид, что не понимают, что их общество Дездемоне неприятно. Оторваться от них оказалось невозможно. Значит, придется смириться с эскортом.
   Дездемона заметила в саду странную пару. Как будто элегантную даму обнимает морская тварь в изысканном камзоле. Дама была очень похожа на Кандиду. Но стоило выйти в сад, и там оказалось пусто. Могла ли она принять за обнимающуюся пару всего лишь отражения в пруду? И откуда взяться отражениям, если пары рядом нет?
   Дездемона решила сразу не уходить из сада. Близко к пруду тоже подойти было страшно. Вдруг оттуда вынырнет следующее зеленое существо и начнет сыпать злыми пророчествами. Возле пруда раскинулась беседка, оплетенная вьюнком. Дездемона присела в ней на скамейку, чуть примяв подолом платья бальзамин и ирисы, которые наросли на земле живым ковром.
   Ливия и Берсаба тут же нашли себе занятие в саду. Откуда-то взялась корзинка, перевязанная лентами, в которую рабыни начали собирать душистые розы. Садовых ножниц, правда, не нашлось, но темнокожие девушки срывали розы голыми руками и при этом не ранились о шипы! Казалось, что их пальцы работают будто лезвия. Да и пальцы у них какие-то подозрительно длинные, а ногти рифленые, будто половинки раковин.
   Дездемона от удивления приоткрыла рот, и не заметила группу вооруженных мужчин, которые подошли к беседке вплотную, загородив выход. Они все были в накидках с капюшоном, у каждого на груди вышит какой-то знак. Один из них замахнулся на Дездемону то ли серпом, то ли саблей с искривленным лезвием. Она сама не успела бы даже вскрикнуть перед смертью, но две ее спутницы среагировали моментально. Точно так же, как не нуждались в садовых ножницах, они не нуждались и в мечах. Дездемона так и не поняла, откуда у рабынь взялось оружие? Или их руки с рельефными заострениями это и есть лезвия?
   В считанные секунды отсеченные головы, руки, ноги нападавших упали в траву, оставляя кровавые лужицы на куртинах. В живых не остался никто из злоумышленников.
   Уже позже в тронном зале Кво ругался на темнокожих красавиц:
   - Нужно было оставить хоть одного для допроса с пристрастием?
   Самого Морана на троне не было. Отсутствовали и все земные министры. Только это создание в мантии, напоминавшее моргена, то ли ходило, то ли ползало по тронному возвышению и читало нотации.
   Откуда Кво так быстро узнал о случившимся? Дездемона помнила лишь то, как отсеченные головы катятся по траве к ее ногам. Не было ни переполоха, ни свидетелей, ни криков, но кто-то сразу вызвал ее рабынь на допрос, а с ними из любопытства пришла и она. К ней Кво относился, как к предмету мебели. Неужели он считал, что она загипнотизирована настолько, что ничего не слышит и не воспринимает?
   - Они не из Общества Избранных, - заволновался он, - это обычные люди, перенявшие их традиции. Было бы не плохо вначале применить к ним пытки. Вы же это могли.
   Если на руках чернокожих красавиц прежде и были лезвия, то сейчас это были самые обычные руки, унизанные браслетами.
   Что такое Общество Избранных? Дездемона смотрела на оружие, которое осталось от нападавшего - что-то вроде серпа с рунами, начерченными поверх лезвия. Кво внимательно его изучал.
   - Что это такое? - Дездемона выступила вперед.
   Кво опешил. Для него стало полной неожиданностью, что она не только заговорила, но и интересуется чем-то. Наверное, он решил, что от испытанного шока она ничего не соображает. Так можно отнестись лишь к околдованной, разум которой блокирует магия.
   - Я видела нечто такое в руках пахарей, которые собирают сахарный тростник. Вроде и не серп, и не палаш. Нечто среднее, - Дездемона хотела коснуться оружия, но Кво ей не позволил.
   - Пока вы невеста короля, вы в безопасности, - только и сказал он.
   Пока она невеста короля? Как странно звучит! Будто она у Морана не последняя невеста и неизвестно, как долго, она вообще ею пробудет.
   Едва она подняла голос, как допрос Ливии и Берсабы был прекращен. Из тронного зала им пришлось уйти, но Дездемона заметила, что в недавно прорытом здесь бассейне плавает что-то живое и громоздкое.
   - Они хотели отнять у моря жертву, - донесся хриплый голос из воды. - Глупые, они полагают, что если жертвоприношение не состоится, то вся страна освободиться из-под власти моря.
   Дездемона обернулась. Кво остался в тронном зале один. Никого, кто заговорил с ним из бассейна, видно не было.
   Проворная портниха из покоев будущей королевы уже исчезла, но последнее платье, которое она сотворила, украшало уже даже не манекен, а одну из дворцовых скульптур. Манекенов просто не хватило. Теперь нарядов у Дездемоны больше, чем она сможет переносить за одну человеческую жизнь. Такой гардероб больше подойдет моднице, которая собралась прожить целую вечность. Последнее платье было великолепным, но черным, как ночная мгла. Никаких блесток и жемчужин на нем не было. Несмотря на многочисленные банты и оборки, наряд подошел бы к похоронам. Ведь черный это цвет траура.
  
  
  
  

ШЕСТЬ БРАТЬЕВ

  
   Ночной шторм разбил несколько кораблей, подплывавших к берегам Оквилании. В их числе и корабль, на котором плыли ее братья. Все, кто был на борту, утонули. Обезображенные трупы вместе с обломками корабля вынесло к берегу. Новости об утопленниках быстро расходились по дворцу. Говорили, что на каждом трупе остались такие шрамы, будто все чудовища моря, исполосовали несчастных когтями.
   У Дездемоны было такое чувство, что она спит и видит кошмарный сон. Лишь бы только проснуться! Она ущипнула себя несколько раз, но все осталось прежним. Самый кошмарный из ее снов оказался явью. Красный Ловкач не соврал. Хоть бы ему оторвало его длинный язык! Зачем было предсказывать такую трагедию? Он будто нарочно накликал беду.
   - На борту "Королевы Оквилании" была одна девушка. В ее трупе даже пророс жемчуг, будто плоть это улитка. Вы только представьте? - Вайра трещала без умолку. Она была рада любым слухам и сплетням. И не важно, что новости были мрачными, главное, что это новости.
   - А откуда взялась девушка на купеческом корабле?
   - Наверное, ее купили на невольничьем рынке в Пионе или похитили из гарема, - мечтательно предположила Вайра. - Говорят, на ней был восточный наряд.
   Видимо, один из братьев Дездемоны решил жениться. Работорговлей они принципиально не занимались. А ни одна из знатных оквиланок ни за что не вышла бы замуж за дворянина, опустившегося до купеческого промысла. Вот им и пришлось похищать невесту, где смогли. Кандида устроила бы грандиозный скандал, если б пасынки привезли домой нареченную. А вот у Дездемоны появилась бы подружка. Теперь не было ни подружки, ни братьев. Всех унесло жадное до смертей море.
   - "Королева Оквилании" точно в числе потерпевших крушение кораблей? - на всякий случай переспросила Дездемона, хотя надежды уже не было.
   - Да. От нее одни щепки остались, да еще несколько сундуков с золотыми червонцами.
   - С золотыми? - Дездемона удивилась. Видно, у братьев вышла с кем-то удачная сделка. Так много они никогда не зарабатывали.
   - Странно, почему сундуки не затонули, а оказались на берегу вместе с останками тел, - поделилась подозрением Вайра. - Уж не подводный ли дух их выкинул.
   - Но зачем?
   - Чтобы передать проклятие из моря, - простодушно разъяснила Вайра. - Всем известно, что прельстившись на золото, которое раздают существа из моря, люди заболевают магической хворью и гибнут.
   - Значит, мой отец когда-то принял такое золото от одного из своих партнеров по купеческим сделкам, - Дездемона откинулась на подушки. Вставать из постели сил не было. Правда, завтрак на роскошном серебряном подносе ей принесли прямо в постель.
   - Никак не могу вспомнить: приходил ли к отцу кто-то, кто выглядел не как человек, а как...
   - Морген? - подсказала Вайра.
   - Если так называть морских обитателей.
   - Они коварны. Часто предлагают людям какие-то сделки, особенно купцам.
   Ливия и Берсаба, раздвигавшие на окнах портьеры, вдруг обе как обожглись. Бархатные портьеры оказались сорванными с окон и разделенными на полоски, будто кто-то порезал их ножницами.
   - Этим девушкам нужно учиться держать себя в руках, - заговорщически шепнула Вайра, - у них обеих энергии, как у диких степных воительниц.
   Хорошо, что они обе стояли так далеко, что не могли этого слышать. Или могли? Берсаба метнула на Вайру такой уничтожающий взгляд, будто хотела сжечь болтушку живьем.
   - Так что там о вашем отце? - Вайра встрепенулась под ее взглядом, как ужаленная. - Хотите отправить ему послание?
   - Не стоит. Он болен так сильно, что вряд ли сможет прочесть письмо. Когда он занемог, над нашей семьей как будто нависло проклятие.
   - А мое проклятие в том, что я тринадцатая дочь в семье барона. На меня не хватило приданого, и отец решил устроить меня фрейлиной ко двору. Но его величество счел, что для вашей фрейлины я недостаточно знатна и изящна, поэтому я ваша горничная.
   - Тут даже горничные дворянки?
   - Его величество заявил, что прислуживать его невесте должны исключительно знатные особы.
   Как похоже на Морана! Он тот еще сноб! Высокомерный, мужественный, ослепительный! Естественно он гордец и лидер. Но что если он еще убийца? У нее защемило сердце.
   Сокрушить вражеский флот это не грех, ведь враги несли беду и разруху всей Оквилании. Но зачем же королю изводить и топить собственных подданных?
   - Как думаешь, они тоже две восточные принцессы? - с сарказмом предположила Дездемона насчет Ливии и Берсабы, но они обе уже куда-то исчезли. Наверное, отправились искать новые портьеры взамен испорченных.
   - Я никогда не видела восточных принцесс, - Вайра не понимала юмора. Она обо всем говорила прямолинейно. Таких, как она, принято называть простушками, но Дездемона назвала бы ее бесхитростной добрячкой.
   - Вы так переживаете об отце! - Вайра расценила бледность Дездемоны по-своему. - Он вся ваша семья?
   - Нет, всей моей семьей были братья.
   - А где они сейчас?
   - Все они плыли на борту "Королевы Оквилании".
   Вайра выдохнула что-то типа "ах" и виновато прикусила язык. Не было толку на нее обижаться. Разве можно провести ассоциацию между какими-то купцами, погибшими в кораблекрушении, и братьями королевской невесты?
   Дездемоне вдруг стало неловко, что выгодное положение получила она. Вайра, например, такая же бесприданница. Король мог выбрать любую. Если только он выбирал ее не в качестве жертвы, то его выбор неверен.
   Гибель родных нечто вроде кармы. Ей незаслуженно повезло, и она заплатила родной кровью. Когда советники донесли до нее траурную новость уже официально, это все равно было подобно удару по голове. Хотя она уже знала, чего ждать. Болтливая Вайра ее предупредила.
   Почему-то у Дездемоны было чувство, что мертвы ни ее родные, а она сама. А потолок королевской спальни смыкается над ней, как крышка гроба. Вероятно, ей просто показалось, что по роскошному балдахину вместо узора из арабесок тянутся осьминожьи щупальца.
  
  
   Братьев невесты короля хоронили не в деревянных гробах, а в роскошных саркофагах. Такие почести отдают лишь членам королевской семьи. Бедняков, так вообще хоронят в море. А тела заболевших простолюдинов относят к затонувшему храму, чтобы морской бог либо исцелил их, либо забрал в жертву. Оквилания красивая страна, но нравы здесь жестоки. Все из-за моря окружающего островное государство. Море требует дань не золотом, а людьми.
   Сколько душ пропадают в волнах!
   Дездемона наблюдала за отпеванием с высокой галереи. Лица мертвых братьев в саркофагах вызывали боль и тошноту. От вида посиневших утопленников тошнило всех. Народа кругом немного. Причем все стараются держаться как можно дальше от посиневших трупов. Наверное, боятся заразиться морской хворью.
   Ловкач вырос внезапно прямо у нее за спиной.
   - Что я тебе говорил? Все шестеро мертвы. Утоплены!
   - Утонули, - подчеркнуто поправила она.
   - А как утонули? - передразнил он.
   - Корабль попал в шторм.
   - А кто вызывает шторм? - лукаво осведомился Ловкач. - Ты сама разве не наблюдала, как и кто вызывает шторма.
   - Прекрати! Если кто-то применил магию для защиты своей страны однажды, это не значит, что второй раз он применит ее же для злого дела.
   - Он может и не применять магию, а сплавать и вцепиться клешнями в дно корабля сам. Ты уже видела, какие у него клешни?
   Дездемона поморщилась от рож, которые корчил Ловкач.
   - Я тебе поведаю о том, как трещат доски днища под касанием щупалец морген. Они проламывают корабль быстрее, чем подводные рифы. Щупальцами они добираются до матросов и душат их.
   - Зачем?
   - Им нужна пища.
   - Моран не ест людей. И щупалец у него нет.
   - Ты уверена?
   - Иначе, все бы уже об этом знали. Кстати, он ест синие морские плоды, от которых ты предостерегал, и не теряет разум.
   - Разум от них теряют только люди, а морген они наделяют магической силой.
   - То есть без них король не сможет колдовать.
   - Это вряд ли. Он очень сильный. Берегись его!
   - Я не на корабле. Меня он утащить на дно не может. Кстати, зачем моргенам топить купцов?
   - Из мести. Они завидуют землянам.
   - Вроде не с чего. Они ведь сильнее.
   - Значит, есть другая причина.
   - То есть ты сам не знаешь? - подловила она его.
   - Я знаю, что случится в брачную ночь с тобой, - Ловкач стал неожиданно серьезным. - Посмотри на трупы своих братьев. Ты хочешь последовать за ними сейчас?
   - Нет.
   - Тогда я могу дать тебе одно средство, которым можно обезвредить даже моргена.
   Ловкач достал что-то из-за пазухи. Похоже на кинжал с причудливой рукоятью в форме полумесяца и змей.
   - Ты в западне, кругом магическая вода. Выход лишь один, устроить пожар на воде, чтобы либо погибнуть, либо сбежать. Жаль, что ты не подружилась с огненной дамой, которая недавно была тут в гостях. Хотя с ней вряд ли бы что-то вышло. Моран слишком с ней сблизился. А, следовательно, союз с огненной дамой исключен, хотя это был бы лучший выход. Но у тебя остался только кинжал.
   - А ты не слишком драматизируешь? С чего это вода кругом стала магической, а моя собственная родина оказалась для меня же западней? - хоть Дездемона и говорила с апломбом, а все же потянулась к кинжалу.
   Он был холодным и тяжелым. Забирая его, она заметила, что пальцы Ловкача черные и продолговатые, как соломинки. Дездемона поранилась то ли о чешуйки на них, то ли о когти. Рассмотреть руку, дававшую ей кинжал, получше она не смогла. Ловкач слишком быстро ее отдернул. Красный рукав с широким раструбом моментально скрыл даже кончики его пальцев.
   - Почему я должна тебе верить? - Дездемона зачарованно смотрела на серп рукоятки. На миг он зачаровал ее так, что она позабыла даже о гибели братьев.
   - А у тебя есть альтернатива? - нагло хмыкнул Ловкач. - Ты будущая королева, но хоть один советник при дворе, кроме меня, у тебя объявился? Все служат Морану, а не тебе.
   - Так я, по-твоему, будущая королева или все же жертва?
   - А ты посмотри на тела внизу. Взгляни, как сильно они обезображены. Разве счастливому браку могла предшествовать такая трагедия?
   - Я не верю в приметы и пророчества, - огрызнулась Дездемона.
   - А я слышу, как взволнованно бьется твое сердце при слове "пророчество", - Ловкач приложил черный коготь к ее корсажу, расшитому драгоценными каменьями, будто броней. Как он мог слышать стук ее сердца через такую преграду?
   - Тебя уже запугали пророчествами.
   - Откуда ты знаешь?
   - Я чувствую.
   А она-то подумала, что он знаком с болотными дивами. Наверное, без накидки он оказался бы еще страшнее их.
   - У таких как я просыпается много талантов, - похвастал он.
   - Например, умение ползать по потолку. Как ты это делаешь? Что за существом нужно быть, чтобы легко заползать через стены и колонны на потолок?
   - Ну, можно еще просачиваться в замочные щели с зеленым туманом, дружить с кладбищенскими духами и ставить клеймо в виде серпа одним касанием на всех, кто нам полезен.
   - Кто вы?
   - Нас много.
   - Я вижу тебя одного, - Дездемона обратила внимание, что Ловкач появляется лишь тогда, когда рядом никого нет. Сейчас, пока она уединилась на галерее над залом, он старался держаться возле колонн, чтобы снизу его было не заметно. Он действительно очень ловок. Свое прозвище он оправдывает. А вот имел ли он хоть какое-то отношение к группе, напавшей на нее в саду?
   - В вашем обществе есть обычные люди? - задала наводящий вопрос она.
   - Смотря кого называть людьми, - загадочно откликнулся собеседник. - Но если ты о тех заговорщиках, которые неудачно попытались убить невесту короля, то они не из нашего общества.
   Как быстро он обо всем догадался! Как будто читал ее мысли.
   - Ваш знак похож на тот, который вышит у них на одежде, - Дездемона рассматривала массивный кинжал. От его тяжести внезапно заболели руки.
   - Ты о серпе?
   - Даже не пойму серп это или полумесяц, или что-то другое.
   - Это знак Алаис.
   - Кого? - Дездемона нахмурилась. Имя показалось ей знакомым. Оно как будто звучало во снах.
   - Самого могущественного и красивого божества во вселенной. Им пользуется все, кто хотят приобрести могущество или вернуть себе назад приятный вид.
   - Я не знаю о таком божестве.
   - Это потому что ты безграмотна, как и большинство людей.
   Дездемона нервничала и сама не заметила, как поранилась о серповидную рукоять. Ее насечки оказались острыми.
   - Спрячь кинжал за корсаж, - посоветовал Ловкач. - Когда придет брачная ночь, он тебе понадобится, если не захочешь разделить участь братьев.
   Золоченые ножны предохраняли от ранений, но сунуть кинжал за корсаж все равно было рискованно из-за насечек на рукояти. Однако выбора не осталось. Не расхаживать же по дворцу с оружием. Вернуть его назад уже не было возможности. Ловкач заполз по колонне на потолок и оплел его собой, будто красной паутиной. Он видоизменялся перед тем, как совсем исчезнуть.
   - Если трупы не примут к утру чудовищный вид, то я удивлюсь, - пробурчал он с высоты. - Все, кого топят моргены, видоизменяются. И твои мертвые братья могут стать монстрами, и ты сама, если только не изгнать чудовище с королевского трона Оквилании. Только ты можешь это сделать. Лишь у тебя одной будет шанс остаться в его спальне наедине с ним. Вот тут-то у тебя и будет возможность с ним справиться. Перед символом Алаис уязвимы все, даже моргены. Так что не потеряй кинжал. Кроме него тебя ничто не спасет от смертельных объятий морского чудовища.
   - Постой! Почему ты так уверен, что именно король чудовище?
   - Сама убедишься, когда его разденешь, - Ловкач нагло свесил темную голову с уродливыми наростами. - Голова у него хороша, но изъяны тела легко скрыть одеждой. Как видишь, я и сам пользуюсь чем-то вроде мантии.
   О том, каков Ловкач под накидкой, ей и думать не хотелось. Она и так уже заметила достаточно, чтобы испытывать к нему легкое отвращение. Но вот мысль о том, чтобы раздеть Морана, с самого начала была соблазнительной. Кто бы он ни был, но кроме страха он вызывал еще и томление.
   - Что если у меня не хватит смелости убить даже чудовище?
   - Морские боги давно присматривались к тебе, как к избранной. Быть их избранницей это означает стать жертвой. Тебе пора выбирать, кем ты хочешь быть: жертвой или героиней.
   Красный лоскут накидки Ловкача был видел на потолке еще миг, а потом его будто поглотила мгла.
   Дездемона спустилась вниз. Стоять одной на галерее вдруг стало неприятно, но и внизу рядом с готовыми к погребению телами братьев, оказалось не лучше. Хоть тела и забальзамировали, от них неприятно пахло тиной и водорослями. Посиневшая кожа пугала, а на ушах и лбах покойных наросло что-то вроде ракушечника. Казалось, что трупы деформируются. Ловкач на что-то такое и намекал. Трупы ее шести братьев стали напоминать подводных жителей, какими их описывают в легендах.
   Дездемона захотела прогнать это впечатление. Ловкач просто ее запугал. Она наклонилась, чтобы поцеловать на прощание старшего брата. В дорогу она всегда провожала братьев поцелуем. Погребение это тоже путь, просто последний.
   Не успела она наклониться ко лбу брата, как заметила, что мертвые губы от чего-то топорщатся. Стоило слегка на них нажать, и изо рта трупа выпала жемчужина.
   Король возник внезапно, будто алый призрак, выросший из-под пола. Дездемона даже не слышала его шагов. Не удивительно, если вместо ног у него щупальца. Главное, чтобы он не вцепился этими щупальцами ей в горло. Хотя сейчас уже все равно. Горе душило изнутри. Она плакала. Моран смотрел на слезы, катящиеся по ее щекам, как на что-то непонятное. Он разве никогда не видел плачущих людей? Если до сих пор жил под водой, то, наверное, не видел.
   Плакала ли когда-либо его мать, похищенная водяным? Дездемона не осмелилась спросить его об этом. Моран вел себя так холодно, будто она его чем-то прогневила. На трупы в саркофагах он вообще косился, как на нехорошую примету. Если это он их убил, то его неприязнь понятна.
   Есть поверье, что трупы снова кровоточат, когда убийца оказывается рядом. Но утопленники, которые погибли не от ран, а от удушья, кровоточить не могут. Разве только из них польется гнилая вода.
   Дездемона покосилась на Морана. Стыдится ли он невесты, которая в родстве с торговцами? Ее братья всего лишь купцы, погибшие во время обратного плавания к родным берегам. Он считал, что если их погребут с почестями, как героев, то ей станет легче?
   - Их ровно шесть! - Моран обошел вокруг саркофагов. - Я думал, будет другое число. Похоже, у нас с тобой больше общего, чем я предполагал изначально.
   - Для тебя является особенной цифра шесть? - изумилась Дездемона.
   - Если она касается чьих-то братьев, то да, - Моран жестом отослал жрецов. Обычно они вели себя настолько горделиво, что не позволяли никому прерывать службу, но нового короля они тут же послушались и в молчании удалились.
   - Я знаю, что в случае с родней число шесть может стать сущим проклятием, - признался Моран, когда рядом не осталось никого, кроме трупов. А мертвые свидетели беседы, как всем известно, не считаются.
   Раньше Дездемона мечтала оказаться с красавцем-королем тет-а-тет, но сейчас она испугалась и возмутилась. Моран чем-то напоминал хладнокровного безумца, который поощряет всевозможные извращения.
   - Как ты смеешь называть моих братьев проклятием? Они были единственными людьми, которые по-доброму ко мне относились.
   Моран изумленно вздернул брови. В полумраке замковой крипты он выглядел одновременно и пугающим, и бесподобно красивым. Корона ему очень шла.
   - На земле и в море формируются разные семьи, - после паузы вздохнул он. - Кто-то от своих семей добра не видит, а кто-то не умирает даже после смерти.
   У Дездемоны на миг возникло чувство, что в шести трупах теплиться жизнь. Но все ее братья не дышали, ощущение было ложным.
   - Не плачь! Больше я не позволю жителям Оквилании строить корабли и уплывать в чужие края, - пообещал Моран. - Для людей, занявшихся мореплаванием, всегда существует риск не вернуться обратно.
   - Но многие хотят вести торговлю с заморскими странами. Ты им запретишь?
   - Моим подданным не стоит заниматься купеческим делом и зря погибать.
   - Они тоже твои подданные, - Дездемона не отрывалась от лиц мертвых братьев. - Или все твои подданные живут под водой?
   Это была провокация, но Моран не рассвирепел, как она ожидала.
   - Точно не там.
   - Там никому не подчиняются?
   - Там уже есть царь. А у меня как будто нет подданных ни там, ни здесь.
   - Здесь у тебя есть рабы, целое государство запуганных рабов.
   - Которые вообще меня не слушаются. Например, тебе я велел прекратить плакать.
   У него что вообще нет сердца? Или есть морской комок щупалец вместо него в груди?
   - Как можно не рыдать на похоронах собственных братьев? Вот ты бы...
   - Если б кто-то уничтожил моих братьев, я бы дал ему награду.
   Дездемона глянула на Морана так, будто он дал ей пощечину. Как можно было вообще такое ляпнуть, даже в ярости, но Моран не жалел о собственных словах.
   - Ты не хочешь, чтобы они стали твоими соправителями, поэтому...
   - Нет, я не хочу, чтобы они предпринимали хоть что-то.
   - Почему?
   - Потому что когда они что-то делают, случается беда.
   Моран случайно хлестнул подолом мантии по одному из саркофагов. На миг ей показалось, что под мантией у него шевелится нечто чудовищное вместо ног.
   - Трупы двигаются! - Дездемона попятилась от саркофага со старшим братом. Под его кожей что-то дергалось.
   - Это морские гады, типа крабов, - разубедил ее Моран. - Они заползают под кожу и в глотку, чтобы пожрать тело изнутри. Поэтому утопленников лучше выкидывать назад в пучину, иначе паразиты обглодают их кости и станут подкарауливать уже живых жертв.
   - Так почему же ты не оставил тела на берегу ждать прилива, а велел принести их сюда?
   - Из-за земных традиций. На земле пышные похороны поощряют так же, как торжественные свадьбы. Только не думай, что ради соблюдения траура я отлажу наше бракосочетание.
   - Но в Оквилании принято выдерживать траур по девятнадцать дней на каждого покойного родственника.
   - Пора менять правила. Я прибыл сюда, чтобы все переиначить. Ты же не хочешь, чтобы нашу свадьбу отложили почти на год? - Моран нежно коснулся жемчужной подвески от фероньерки у нее на лбу.
   Какие холодные у него пальцы! Ее лоб будто окатили ледяной водой. Дездемона отпрянула и уперлась спиной в один из саркофагов. Моран разочарованно вздохнул.
   - Земные девушки так пугливы!
   - Земные! Морские! О чем ты вообще толкуешь? - Дездемона хотела сорвать жемчужное ожерелье с шеи. Ей показалось, что оно начало ее душить. Тяжелое платье из зеленой парчи, отороченной соболиным мехом, оказалось слишком туго зашнурованным. Она ощутила, что задыхается.
   - Не подходи близко к морю, - вдруг посоветовал Моран.
   - Почему? Там опасно?
   - Будущей королеве не пристало бродить по песку, как простой продавщице устриц.
   Он не это хотел сказать! Дездемона раскусила какую-то хитрость.
   - Попрощайся с братьями сегодня ночью. Раз уж они тебе так дороги, можешь их оплакать. Завтра их замуруют в стенных нишах так, чтобы они не смогли оттуда выбраться.
   Моран чуть не хлестнул ее полой мантии, когда уходил. Чем он был так разгневан? И почему говорил о мертвых, как о живых и опасных существах?
   Дездемоне надоело с ним пререкаться. Хорошо, что он ушел. Она вынула обрывки водорослей и ракушки из темных кудрей братьев. Все они лежали в саркофагах так мирно.
   Сэмюэль, Бронвин, Фрей, Энрико, Скотт и Финлей. Имена дала им мать, которая тоже уже мертва. Все шестеро были погодками. Позже них всех на свет родилась Дездемона. Возможно, она и умрет последней. Ей в голову ударило видение, как она тонет, а кто-то над водой смеется. Лицо зеленой дивы было уже сверху над ней, а не в воде.
   Дездемона с трудом освободилась от видения. Жемчужные бусы впились в шею и как будто душили. Наверное, Вайра их слишком туго застегнула. Дездемона попыталась ослабить застежку, но не смогла.
   Ловкач больше не появлялся, хотя сейчас был удачный момент. Из крипты все ушли. Галерея над залом для погребений тоже была пуста. Но красный лоскут знакомой накидки больше нигде не мелькал.
   Зато у нее была возможность осмотреть трупы братьев. В посиневших губах каждого из них обнаружилось по жемчужине. Что-то похожее на жемчуг, как шрапнель, усыпало их посиневшую кожу. У младшего брата Финлея была оторвана одна рука. Вместо нее к плечу приросло что-то вроде клешни. У Фрея вместо глаз и зубов были вставлены в плоть жемчужины, у Бронвина вместо ушей появились раковины. Или это уши видоизменились до формы раковин?
   Замуровать их, чтобы они не выбрались? Что за выражение! Они ведь не дышат! Они мертвы и неподвижны. Посеревшая плоть уже источает гнилостное зловоние, хоть бальзамировщики и потрудились над трупами. Мускус, ладан и благовония, курящиеся на треножниках, не могли изгнать стойкий запах гниющих водорослей и чего-то чисто морского. Такое впечатление, что чудовище из тины и песка, забралось в крипту и тихо сидит здесь. Дездемона обернулась в ожидании, что по проходу, царапая мраморный пол щупальцами, ползет сам Дарунон, но кругом было пусто.
   - Либо жертва морю, либо твой каприз, - донеслись откуда-то издалека голоса, казавшие не человеческими. Они журчали, как текучая вода.
   Дездемона двинулась на звуки. Плакать всю ночь над трупами братьев было неразумно. А вот подслушать чужой разговор никогда не будет лишним. Мало ли что задумали недруги, притаившиеся во дворце. Любое упоминание о жертве морю было для нее фатальным, учитывая то, кто под этой жертвой изначально подразумевался.
   - Мы поощряем забавы, но если вдруг придется вскипятить воду в море, чтобы прогнать могущественного врага, то договариваться придется уже не с нами, а с Ясмин. У тебя с ней вроде бы хорошие отношения.
   Голоса доносились с галереи, украшенной стрельчатыми арками, которая протянулась прямо возле моря. Один ее конец упирался в пристань с гондолами. Там и расхаживал Моран. А кто-то из воды окликал его. Руки с перепонками потянулись снизу из воды и чуть не ухватили подол его мантии. В воде зазвучал журчащий смех.
   - Я справлюсь и сам, - огрызнулся Моран.
   - Но в альянсе с нами тебе комфортнее, - возразил сразу хор торжествующих голосов. - В воде мы твои глаза, и уши, и твое главное оружие.
   Кругом благоухали гирлянды из камелий и роз, обвивавших арки. Из-за них галерея казалась райским уголком, но голоса из воды как будто звали в морской ад. То ли руки, то щупальца потянулись к ампельным растениям, но вместо них коснулись лишь подножия арки, и та вдруг пошла трещинками.
   - Не громите здесь ничего! - Моран наступил кому-то на руку, раздался визг.
   - Верно, дворцы это не корабли, - обиженно отозвался кто-то. - Их быстро не потопишь.
   Разом рассмеялись несколько голосов. Сколько их там в воде? Дездемона попыталась сосчитать. Один, два, три... шесть! Моран обмолвился о том, что шесть это роковое число.
   Главное, чтобы ее никто не заметил. Дездемона спряталась за колонной. Ей точно не померещилась. В море были шестеро неопределенных существ, и Моран с ними говорил. На человеческом языке! Речь вдруг зашла о назойливых послах, только что отбывших на свою родину в Тиории.
   - Ты правильно определил. Они мешают, - подтвердили, будто оракулы, сразу шесть голосов. - Они могут стать серьезной угрозой, если доплывут назад в свою огненную страну к берегам с пламенными водопадами. Но вот если не доплывут... - голоса вдруг стали лукавыми.
   - И что? - Моран разозлился. - Вам нужен мой приказ?
   - А как же иначе, ведь ты теперь король, а мы-то все не короли, - шесть голосов нагло засмеялись из воды, но Моран не обиделся.
   - Это вы верно сказали, - хладнокровно подтвердил он. - Правит лишь самый сильный.
   - Только не выпускай когти и магию!
   - А вы не распускайте языки!
   На миг наступило молчание.
   - Послы из Тиории, действительно, угроза, - после паузы подал голос кто-то один.
   - Так потопите их!
   Моран точно это сказал? Она не ослышалась? Дездемона затаила дыхание. А вот шестиголосый хор в воде противно рассмеялся.
   - Мы так и думали, что еще тебе понадобимся! Не беспокойся. Сепфора ни о чем не узнает, если только кто-то не даст ей подводное зеркало, чтобы она за нами проследила.
   В воде послышалось хлюпанье и барахтанье. Целая стая отплывала от берега. Моран не отходил от причала. Казалось, он тоже хочет снять мантию и уплыть. А уплывать ему было надо исключительно для того, чтобы потопить чьи-то корабли.
   Вот кто стал причиной гибели ее братьев! Дездемона не хотела в это верить, но все стало очевидно.
  
  
  

ГОВОРЯЩАЯ РЫБА

  
   Все, кто прежде едва ее замечал, вдруг захотели ее общества. У Дездемоны внезапно обнаружилась уйма подруг среди первых леди Оквилании. Ведь все они станут ее фрейлинами. Сразу понятно, что послужило причиной их любезности. До того, как Моран выбрал ее своей невестой, все эти гордячки ее и взглядом не удостоили, а сейчас зазывали на ленч. Дездемона решила принять приглашение и быстро об это пожалела.
   Знатные леди собрались скорее не на трапезу, а на спектакль. Их было слишком много. Дездемона запомнила лишь несколько имен: Сесилия, Лорена, Оливия, Лючия, Бриджит, Агата, Виолина, Изабель, ну а Хельгу, Инессу, Гертруду и Агнес она знала, как первых дам Адара. Здесь все заносчивые высокородные леди вели себя скромно. Кто-то в балахоне звездочета учил девушек гадать по рыбе.
   - Говорят, нужно разрезать рыбу, вспоров ей брюхо, и по узору ее жил прочесть свою судьбу, как по буквам, - наставлял он.
   - Давайте попробуем! - радостно взвизгнула леди Сесилия.
   - Не стоит. Сейчас это запрещено, - отозвалась более рассудительная леди Оливия.
   - Ерунда! - большинство дам проявило беспечность. Для них морская магия все еще была увлекательной сказкой, а не смертельной опасностью.
   - Говорят наш король пришел из моря, а те кто с недоверием отнеслись к тому, что он морской принц, поплатились, - с легкомыслием заметила леди Инесса, знакомая Дездемоны еще по Адару. Дома она не хотела замечать обедневшую соседку. А сейчас мило ей улыбалась.
   Насчет необычного поведения короля начали судачить. Головы утопленников зачем-то были вывешены во дворе на кольях. Эти люди и так утонули. Или их нарочно утопили, как предателей? Таким образом ведь демонстрируют народу исключительно головы предателей. Новый король словно сообщает этим:
   - Смотрите и дрожите! Так будет с каждым, кто не согласен с моими капризами.
   - Ненавижу его! - прошептала Дездемона.
   - Что? - насторожились сразу несколько дам.
   - Ничего, - Дездемона опустила штору и чинно заняла свое место во главе большого овального стола, заставленного яствами. Будущие фрейлины ее не поймут. Их всех очаровало красивое юное лицо Морана. Какой у него характер им уже не важно. Почему юным девушкам так нравятся именно смазливые юноши? А ей самой он разве не понравился? Дездемона прикусила губу до крови.
   Под окнами слышались вопли и свист кнута. Повара секли за то, что он осмелился подать рыбное блюдо. В Оквилании было теперь запрещено заниматься рыболовным промыслом, но перед новым правителем решили выслужиться, поднеся ему редкий деликатес. Знал бы кто-то, что он воспримет это, как личное оскорбление. Поварята срочно прибирали на кухне, опасаясь как бы их тоже не выпороли за одно лишь соучастие.
   Хельга, дочь губернатора из Адара, недовольно покусывала губы. Рыбные блюда были ее любимыми. Похоже, больше не видать ей ни супа из креветок, ни жареной форели, ни копченой селедки. Если только короля не сместят.
   Дездемона подумала о том, что в поместье отца Хельги могут быть припрятана запасы морепродуктов, и ей стало дурно. Если только кто-то донесет и случиться облава.
   - Черт бы его драл, хоть он и красавец! - сквозь сжатые зубы процедила Хельга.
   - Тише, а то услышат. И вообще нехорошо быть такой прожорливой, - хоть утешение было и своеобразным, но Хельга тут же обеспокоилась, бросив взгляд на свой туго зашнурованный корсет. Как бы не растолстеть! Этот вопрос мучил ее с тех пор, как от морских деликатесов она начала набирать в весе.
   - Посиди на диете! - посоветовала ей Дездемона. Дома она бы не осмелилась на такую дерзость, но здесь она из серой мышки вдруг сама стала главой общества. За все это спасибо Морану, которого она должна ненавидеть.
   Хельга с унынием глянула на блюдо из вареных раков и крабов, за которое как раз секли повара, а еще на выпотрошенную рыбу. Нагадать счастливую судьбу по ее внутренностям так и не удалось, поэтому Хельга хотела отломить от нее кусочек и съесть, но рыба вдруг вспорхнула над блюдом и заговорила на человеческом языке.
   - Хотите пророчеств, землянки? Так я могу их дать. Только вам они не понравятся, как мне не понравился поварской нож!
   Леди опешили, а рыба начала над ними шутить и издеваться. Плавниками она взмахивала, как крылышками и вела себя крайне агрессивно. Ей ничего не стоило накинуться на присутствующих. Она откусила одной леди палец с кольцом и выплюнула кровь в лицо дамам. Она даже пела со свистом, так что уши болели и воля исчезала.
   - Встань, - скомандовала рыба леди Лорене, евшей крабов. - Иди к окну! Прыгни в море!
   - Не надо! - завопили разом Хельга и Агнес.
   Но дело было уже сделано. А рыба гипнотизер! Ее стоит опасаться. Недаром она такая необычная. Вся будто в кружеве, плавники в форме крыльев, на голове сразу несколько сверкающих желтых глаз.
   Девушки побледнели от страха от пророчеств, которые она выдавала.
   - У тебя вырастут рога, - пообещало она Виолине.
   - А тебя утащат на дно, - обратился рыба к Гертруде.
   - А тебя с отцом казнят, принеся в жертву морскому богу в старом храме, - пообещала она Хельге.
   Хельга упала в обморок. Ее любовь к рыбным яствам на время прошла. На рыб ей было даже страшно смотреть.
   - Перестань! - потребовала Дездемона. - Ты же их всех пугаешь!
   Она рисковала, отвлекая рыбу, навлечь ее на себя. Что если та и ей откусит палец или даже нос? Но рыба глянула на нее долгим, проникновенным взглядом.
   - Раз королева велит!
   И она выпорхнула в распахнутое окно вслед за леди Лореной. Раздался короткий всплеск. В отличие от Лорены рыба вряд ли утонет. К тому же она вроде уже дохлая. Выпотрошенная, а не дохлая, мысленно поправила себя Дездемона. Это, как оказалось, разные вещи. Звездочет, бывший инициатором гаданий по мертвой рыбе, смылся, едва подопытная рыба ожила. А вот дамы все побледнели, как мел. У Дездемоны возникло чувство, что она сидит не за столом для ленча, а на похоронах. К тому же леди Виолина ощупала голову под тиарой и прощебетала что-то вроде того, что, кажется, у нее появились две шишки под волосами. Фрейлины, до этого весело шутившие надо всем, встретили ее жалобу гробовым молчанием.
  
   Дездемоне от чего-то стал неприятен вид звездочета, учившего дам потрошить рыб ради пророчеств. Неужели она на стороне рыб? Разве ее собственных братьев поглотило не море? Ей есть за что злиться на морских обитателей. Наверное, колдовская рыба и ее загипнотизировала. Перед побегом с обеденного стола она даже ей подмигнула. Ну и чудеса!
   Кстати, чудеса только начались. В арочное окно, выходившее видом на море, влетела необычная птица. Сине-голубая и все блистающая от мелких камушков, которые росли россыпью прямо на ее пышных перьях. Дездемона прикоснулась к ним и опешила. Это же настоящие бриллианты. Птица оказалась совершенно не пугливой, хотя охотники за нее бы передрались. Ведь она одна дороже, чем целая шкатулка драгоценностей. Но лучники на башнях либо ее не замечали, либо король велел им не стрелять ни в чаек, ни в других прибрежных птиц.
   - Это морилла - морская птица, - пояснил приятный мужской голос. - Прекрасная, но трагическая вестница! Если она появилась возле берега или, упаси боги, залетела на городские улицы, то всему государству суждено быть вскоре погребенным в волнах.
   Дездемона взволнованно обернулась. Кто посмел так фамильярно с ней разговаривать? Опять звездочет! Но дворянин, неуверенно мявшийся поблизости, производил впечатление застенчивого паренька.
   - Фриц! - Дездемона с трудом узнала в нем давнего приятеля братьев. - Что ты делаешь при дворе?
   - Приехал испытать удачу при новом короле, но понял, что просчитался, - уныло признался он.
   - Я могу за тебя попросить...
   - Не стоит! - Фриц минуту колебался, но затем признания хлынули потоком. - Тебе нужно отсюда бежать! Король действительно приплыл из моря. И морилла, влетевшая в замок, это верный знак того, что королевство вскоре затонет. А еще в столице объявилось целое сообщество святых мучеников воды, которые не утонули даже после пыток моргенами, но сами стали агрессивны. Люди считают их знамением того, что скоро страна превратится в водный ад.
   - Какие-нибудь шарлатаны, - отмахнулась Дездемона, но на душе у нее стало мрачно. - Придворный звездочет тоже был уверен, что способен предсказать будущее по брюху мертвой рыбы, но рыба его разочарована.
   - А такой способ и правда есть, - припомнил Фриц, - но рыба должна быть особенной. Выловленной в четверг. Таково поверье! А еще есть существа, именуемые болотными дивами. Они обычно селятся в мутной воде колониями, но и одна такая дива может затопить все твое поместье, зато предречь будущее.
   Дездемона вздрогнула, вспоминая бездонный пруд и зеленое лицо.
   - Давай не будем о плохом! Я рада, что тебя здесь встретила. Кругом чужие люди. Моя мачеха куда-то исчезла. Братья мертвы.
   Фриц побледнел, как мел.
   - Если честно, я пришел с соболезнованиями, но и помощь предложить сестре друзей я должен.
   - Меня не нужно спасать!
   - Потому что молодой король очень красив?
   Дездемона вспыхнула. Фриц был младше ее на два года, но соображение в любовных делах ему было не занимать.
   - Ты погибнешь из-за него, как принцесса Лилофея, канувшая в море из-за любви к водяному, - запаниковал Фриц. - Он не человек! Я слышал, что о нем говорят. Он сын самого морского царя.
   - Но он замечательный правитель. Знает, как прогнать армаду врага. Он может нас защитить.
   - И затопить!
   - Тише! А то тебя привлекут, как мятежника.
   Фриц ненадолго заткнулся, неловко сминая в руках свой берет.
   - Дездемона! - он не использовал чинное обращение к невесте короля лишь потому, что знал ее с детства. Зато он впервые назвал ее полным именем. Это уже прогресс. Сокращение Мона звучало слишком абстрактно. Такие короткие имена бывают лишь у служанок. Дочерям аристократов принято давать длинные замысловатые имена типа Бланшифлёр, Анжелетты или Гвиневеры.
   - Похоже, его величество собирается изолировать Оквиланию, отсекая сообщение с другими странами по морским каналам, - робко начал Фриц. - Купеческий промысел нынче под запретом, как и рыболовный, но некоторые чужеземные суда все еще прибывают в порт. И не только посольские. С общительными иностранцами куда легче договориться, чем с флегматичными оквиланцами. У нас на родине все какие-то запуганные, все ожидают гнева стихии. Мне надоела такая обстановка. Хочу сделать карьеру как можно дальше от дома, где можно будет обойтись без родительских наставлений и общей депрессивной атмосферы страны, которая живет под гнетом древних морских богов.
   - То есть я больше тебя не увижу? - Дездемона расстроилась неожиданно для самой себя. Что если Фриц погибнет, как и все ее братья? Лучше б он остался. Иметь одного друга куда приятнее, чем целый дворец чужаков. Она бы простила ему даже такие фамильярные обращения, как Дейзи или Мона, лишь бы только его не терять. Но Фриц уже принял решение.
   - Я собираюсь в плавание, - объявил он. - Уплыву как можно дальше отсюда и никогда не вернусь. Мой девиз "стремиться к лучшему любой ценой", но и друзей в беде я тоже не бросаю. Могу тайно провести тебя на корабль, если хочешь сбежать.
   - Почему тайно? - насторожилась Дездемона. - Другие моряки не хотят помочь невесте короля убежать от суженого?
   - Матросы уверены, что щупальца морского бога охватят корабль и утянут нас на дно, едва ты окажешься на палубе, - саркастически хмыкнул Фриц. Он почему-то не верил, что морское божество учует свою жертву в открытом море лучше, чем на берегах Оквилании.
   - Ты не веришь в Дарунона, но веришь в то, что нами правит сын водяного царя, очевидно, сам водяной?
   - Его я видел воочию, а Дарунона нет, - отмахнулся Фриц.
   - А куда ты плывешь?
   - В Тиорию. Это огненная страна. Водяным туда хода нет. К тому же местная королева берет под покровительство всех девушек, которые попали под власть колдовства.
   Заманчивое предложение. Если б не красота Морана Дездемона, пожалуй бы, его приняла. Неужели она действительно влюбилась или же живет и дышит надеждой отомстить за братьев? В любом случае Фриц добивался ее согласия зря. Она уже решила поступить по-своему. К тому же открытого моря она опасалась. Команда Фрица права. Окажись жертва Дарунана на воде, и он почует ее за много миль и приплывет.
   - Можно поехать еще в Этар, но там тебя могут похитить в гарем, так что не стоит туда направляться, - Фриц понял ее заминку по-своему.
   - Я рада, что один знакомый парень из Адара все же встретился мне при дворе, - перебила его Дездемона. - Когда ты уедешь, я буду слать тебе записки через голубиную почту или лучше отправлять чаек, чтобы ты знал, что со мной тут все хорошо.
   - Не стоит! - Фриц заметно опечалился.
   "Я просто хотел тебя спасти", красноречиво сообщал его грустный взгляд.
   Рыжеволосый, но смуглый от загара Фриц был сыном ближайших соседей по Адару и привык лезть в семью Дездемоны, как к собственной родне. Как и все мужчины в Адаре он быстро повзрослел и стал самостоятельным. Вот и сейчас он охотно пересказывал Дездемоне все, что разузнал о новом короле. Информация больше была похожа на морские легенды, чем на биографию живого человека.
   Король якобы умеет управлять морскими чудовищами. Умеет плавать со скоростью штормового ветра. Способен призывать демонов и джиннов, которые пляшут хороводом у его трона. А еще в его власти покорять женские сердца и заставлять одним взглядом первых красавиц Оквилании топиться из-за него. Последнее больше напоминало сплетни ревнивцев.
   - Ну, а летать-то он хотя бы не умеет? - съязвила Дездемона.
   - Его отец по преданиям использовал для перелета над океаном морских драконов. Вот только Моран не единственный сын морского царя.
   - Не единственный? - удивилась Дездемона.
   - Вроде как он младший, - подсказал Фриц.
   - Тогда почему наследник он? Все братья мертвы? - в это она легко верила. Ее же братьев он утопил всех до одного, мог не менее деликатно обойтись и со своими. Вдруг у них так положено, что выживает сильнейший? Султаны Этара, например, всех своих братьев казнят, чтобы не осталось претендентов на трон. - Или в его царстве принято, что наследует младший? Или старшим принцам раздали столько завоеванных земель, что Оквилания им уже не к чему? - последний вывод был самым логичным, если их отец великий завоеватель.
   - Говорят, они такие уроды, что им стыдно вылезать на люди, поэтому официальные записи изменили, но мой дядя, служивший тут в юности архивариусом, видел тайные пометки. Хоть по официальной версии он единственный сын, братья где-то есть, вероятно, они безумцы на цепи. Кто их знает?
   Дездемона тяжело вздохнула. Час от часу не легче.
   - Жаль, что у меня братья все до одного здоровы, - вздохнул Фриц. - Остался б я единственным пригодным для наследования сыном и сейчас был бы лордом и посватался бы к красотке Гермии, средней дочери канцлера. А поскольку я младший приходится искать удачи в море. Стану купцом, если повезет. Капером быть рискованно.
   - А не думал служить в военном флоте?
   - Боги упаси! Дерусь я плохо. Даже на учебном ристалище постоянно проигрывал братьям. А от вида крови меня мутит. К тому же военного флота у Оквилании больше не останется.
   - Почему?
   - Король так велел. То ли отец пришлет ему свои корабли, с более совершенной оснасткой, чем у нас, разумеется, и команда на них будет из чужаков, обученных лучше, чем мы. Или же его величество считает себя таким могущественным, что флот и армия ему не нужны. Всех охранников, он, например, разогнал и заменил их какими-то странными субъектами.
   Дездемона помнила, как он поднял шторм, сокрушивший и вражескую армаду и чуть не снесший полкоролевства.
   - Скажи, а где тот корабль, на котором приплыл он сам?
   Фриц удивленно воззрился на нее.
   - Он ведь родился не в Оквилании. Значит, должен был на чем-то приплыть. Страна ведь со всех сторон окружена морем. По суше сюда не добраться.
   - Я об этом и не подумал, - Фриц производил впечатление заколдованного парня, с глаз которого только что стала пелена невидимости. - Странно, почему никто об этом даже не заикнулся. Король словно вырос из-под земли.
   - Или из-под воды, - вслух подумала Дездемона.
   - Все называют его сыном водяного царя, хотя никто не видел собственными глазами, как он плавает в море... - Фриц озадаченно почесал в затылке. - Вероятно, моя команда опасается не зря. Пусти мы на борт его невесту, он либо пошлет за нами чудовищ, либо сам приплывет и потопит нас в открытом море. Но ради сестры лучших друзей я все равно готов рискнуть... Мое предложение в силе до заката, а потом тиорийский корабль "Колесо Фортуны" отплывает. На нем уплыву и я.
   Знает ли он о том, как негативно Моран относится к купцам? Дездемона хотела его предостеречь, но разочарованный ее отказом Фриц уже поплелся прочь.
  
  
  
   Фрейлины сплетничали в большой гостиной возле будуара будущей королевы. Злословия им было не занимать.
   Дездемона, проходившая мимо, невольно остановилась подслушать.
   - Такая скромница. Королевой будет!
   - Ничего, ей еще от него достанется. Попомните мои слова. А что вы так глядите! Не человек ведь все-таки.
   - Вы просто ей завидуете!
   - Королева? Завидовать?
   - Он утянет ее на дно!
   По голосам было сложно определить, кто именно из знатных леди произнес ехидные фразы. Фрейлины хоть и не знали, что Дездемона все слышит, а уже стращали ее подводным адом в браке с водяным. И все потому, что сами желали занять ее место! Как завистливы благородные дамы!
   Едва Дездемона вошла, они набросили на себя маски благообразия. Как будто и не они секунду назад на все тона ехидничали. Теперь они заключали пари. Самая юная и озорная фрейлина по имени Изабель уверяла, что флакон с эликсиром, стоящий на консоли в тронном зале, чудодейственный.
   - Я сама подсмотрела, как его принесли новый советник его величества со странным именем Кво и какая-то крылатая дама, - докладывала она.
   - Крылатая дама? - леди Бриджит, назначенная главной фрейлиной королевы, вся перекривилась. - Не бывает крылатых дам!
   - Но говорят, бывают хвостатые дамы, то есть русалки, - съехидничала леди Сесилия. - Они способны утопить, а от их песен теряют разум. С такими соперницами сталкиваются все возлюбленные водяных.
   Она бросила выразительный взгляд на Дездемону из-под полуопущенных ресниц. Дездемона проглотила шпильку. Прикасаться к фарфоровому сервизу с изящными чашками чая и пирожными она не стала. Вдруг ее тут отравят, чтобы убрать конкурентку.
   - Леди с белыми крыльями сказала, что эликсир защитный. Он ограждает от магии. Какой-то водный маг ей его дал.
   - Спорим на пари, что если выпьешь его, у тебя у самой отрастут крылья?
   - Или русалочий хвост?
   - Или спиральные рога, как у морских чудовищ!
   - Или ты сама станешь неприкосновенна для магии.
   Фрейлины делали ставки, а Дездемона снова жалела, что подсела к ним. Общаться с болтушками было невозможно. Даже дворянки из Адара при дворе излишне раскрепостились. Дома они вели себя более степенно.
   Изабель кусала губы, думая, соглашаться ли на пари. Она была уверена, что эликсир не изуродует ее, а подарит силу.
   Дездемона пошла подсмотреть за шалуньей. Почему-то другие фрейлины даже ради пари не решились подойти к темному тронному залу. Вероятно, кого-то насторожил слух об исчезновении Анабеллы.
   Фрейлина по имени Изабель оказалась не пуглива и украла эликсир ради потехи. Оставленный то ли водным магом, то ли настоящей крылатой феей флакон оказался опасен. Оранжевая жидкость в нем извивалась, будто дракон.
   - Не пей! - хотела крикнуть Дездемона, но было поздно.
   Фрейлина Изабель загорелась живьем после выпитого. Огонь терзал ее изнутри, а потом пламя прорвалось сквозь кожу. Она металась, но поджечь в тронном зале было нечего, разве только колонны.
   Дездемона пряталась в нише.
   На шум пришла не охрана, а всего лишь новый советник короля по имени Кво. Скорее он полз, чем шел.
   - О боги! - он собрал обгоревшие останки, сложил в черный ларец, украшенный раковинами, и собрался унести.
   Дездемона ахнула. Король уже стоял рядом, будто из-под земли вырос. А может, вынырнул из бассейна в центре залы?
   - Несчастная! - Кво тряхнул ларцом с останками.
   Король ни чуть не удивился тем, что увидел.
   - Следи, чтобы такого больше не допустить, - велел Моран. Его голос холодным эхом разливался по тронному залу. - Не оставляй ничего без присмотра.
   - Как прикажите.
   - И если на свадьбу прибудет моя родня...
   - Это маловероятно.
   - И все же... приготовься к обороне!
   Дездемона вздрогнула. А ее еще пугали подводным адом. С появлением водяного и на земле ада хуже уже не придумаешь.
   Она потихоньку улизнула из тронного зала и решила впредь не общаться с беззаботными фрейлинами и не шпионить за ними. Пусть сами ломают головы, куда исчезла их подруга. Предсказания рыбы быстро начали сбываться. Гертруда и Хельга с ее отецом куда-то пропали, а у леди Виолины и впрямь появились на макушке наросты, напоминающие рога.
   Накануне свадьбы Дездемоне посоветовали перестать носить траур. И все потому, что торопливый король не желал откладывать венчание ни на день. В гардеробе она обнаружила лишь наряды насыщенных ярких оттенков. Ни одного черного или даже серого платья! Все мрачные наряды пропали, будто их и не было. Вот так вышло, что ей и память братьев нельзя почтить. Неужели они успели причинить наследнику такой вред, что стали врагами короны. Тогда зачем он выбрал своей нареченной ее? Чтобы отомстить, принеся ее в жертву прямо на брачном ложе? С его дикарскими замашками все может быть.
   Дездемона пощупала атлас и шелка. Розовые, красные, голубые, золотистые, оранжевые, лиловые. Для бесприданницы это была роскошь, но для девушки, только что похоронившей своих любимых братьев, не подходил ни один цвет. Подумав, она выбрала темно-зеленое платье с соболиной оторочкой. И ошиблась! На теле оно переливалось, как изумруд. Дездемона злилась на собственное отражение в зеркале. Хоть платье у нее и яркое, но настроение траурное. Все мысли мрачнее грозовых туч.
   - Ненавижу его! Ненавижу! Ненавижу! - твердила она зеркалу.
   - С чего бы это? - ее отражение в нем вдруг перекривилось, как чужое, обросло шипами и чешуей, и стало похоже на тех жутких детей, что окружили ее в день коронации под дождем.
   Дездемона кинулась бежать со всех ног. Зеркало с ней говорит! Либо она сходит с ума, либо замок осаждают колдуны.
   Орлы, летавшие над парапетом башен, тоже чем-то напоминали оборотней. Дездемона готова была поклясться, что минуту назад тут стояли нарядные дамы и кавалеры, а теперь лишь стая орлов носилась за онами.
   - Моргены не выносят серебро! - различила Дездемона в птичьем клекоте. - А орлиная династия Султанита не выносит морген. Вот совет для невесты. Шестеро ее братьев мертвы, у короля Оквилании тоже братьев шестеро. Она смогла бы свершить справедливое отмщение!
   Орлы быстро улетели, а Дездемона думала над тем, что услышала. И рыбы, и птицы вдруг оказались прорицателями. Их клекот похож на очередное бредовое пророчество. Даже не следуя ему, она знает, что делать. За братьями в море она точно не последует! В брачную ночь она его убьет!
   Дездемона расслышала голоса в волнах. Есть поверье, что волны доносят новости, но не все люди обладают даром различать в рокоте волн слова. Она различила:
   - Полюби его! Полюби! Полюби!
   Разумеется, волны о нем волнуются. Он пришел из них. Красивый и жуткий! От его близости мурашки ползли по коже, а об его жестокости слагали легенды. Но звук волн ее зачаровал. На миг она им поверила.
   Еще до похорон трупы ее братьев загнили. Тела стали синими, как штормовая вода. Придворные испугались, а правитель следил за погребением сверху, обвивая колонну щупальцами. Так равнодушно! Будто к проказам морген он никакого отношения не имеет.
   Это точно по его приказу! Он утопил всех ее защитников, оставив ее с мачехой и отцом, которые хотят ее извести и продать в жены водяному.
   Как же она его ненавидит! Она кинула полный гнева взгляд наверх, и он его перехватил.
   Придворный маг глядел на нее с подозрением, министры с надеждой. Водоплавающий король внушал ужас всем. Многие хотели обрести в ней союзницу, чтобы его свергнуть, если только он не придушит щупальцами ее в первую брачную ночь.
   Ходили слухи, что водяные прославились тем, что топят всех приглянувшихся им земных дев. Для них любовь к землянке это в первую очередь убийство.
   - Они приносят возлюбленную в жертву волнам, - нашептывала ей парикмахерша Холли, укладывавшая ее волосы в новомодную прическу из закрученных улитками кос. - Вероятно, утопленницы затем обращаются в русалок.
   Дездемона похолодела.
   - Но я не хочу становиться русалкой!
   - Ну, может до жертвоприношения и не дойдет. Ведь королева-русалка плюс к королю-водяному это будет уже чересчур.
   - Я слышала, что русалки это души утопленниц, - подтвердила ее помощница Тесс. Обе женщины были словоохотливыми и знакомыми с морскими легендами. Как бы за их болтливость, моргены не откусили им языки.
   - Что произойдет в брачную ночь? - Дездемона ощутила предобморочное головокружение.
   - Я могла бы поведать вам, что происходит в постели с мужчиной, - шепнула замужняя Тесс, - но чего ждать в объятиях водяного я, право, не знаю. Может, ничего страшного. Не пугайтесь!
   Она говорила успокоительным тоном, но легче от этого не стало.
   Дездемона краем глазом заметила, что нечто похожее на саван кладут в сундук рядом с ее нарядной кружевной сорочкой для брачной ночи.
   - Так принято! - Тесс перехватила ее взгляд. - Когда наряжают невесту, то вместе с приданым готовят и наряд ко дню ее похорон.
   - Никогда не слышала о такой традиции, - не кривя душой, заметила Дездемона.
   Холли и Тесс виновато переглянулись. Естественно, они не хотели, чтобы она сознавала, какая опасность ее ожидает сегодня ночью. Завтра, скорее всего, ее уже не будет в живых. Либо она будет зачарована, либо станет калекой. Все варианты ее не устраивали. Кроме одного! Нужно продумать план самозащиты! Остается уповать на то, что Ловкач ее не обманул, и его кинжал разит морген наповал.
  
  
  
  

ЛЕГЕНДЫ О ЛИЛОФЕЕ

  
   Девятнадцать дней прошли, как одна минута. Дездемона даже не успела переносить все наряды траурных цветов, которые нашлись в ее новом гардеробе. А в последние дни даже темные платья носить вдруг стало нельзя. Либо ткань чудесным образом сама сменила цвет с черного и серого на лиловый и синий, либо вся одежда черных цветов просто испарилась.
   Траур не помешал приготовлениям к королевской свадьбе. Торжество обещало стать не менее роскошным, чем коронация. Все дни траура Дездемона видела Морана лишь мельком или издалека. Вступать с ним в новые разговоры она опасалась. Да, и он был занят какими-то неотложными делами, которые обсуждал уже с людьми, а не с чудовищами из моря. Он ходил по дворцу в роскошной короне и в окружении советников. Кво, постоянно хромавший рядом с ним, производил впечатление то ли калеки, то ли монстра, который умело маскируется.
   Дездемона опасалась еще раз остаться с Мораном наедине. Слышать, как он говорит о какой-то жути, было неприятно. Еще неприятнее было думать, что в брачную ночь он погубит ее, как и всех ее братьев.
   Уже было понятно, что виновен в их смерти он. Так почему же она смотрит на него почти с обожанием, как на какое-то божество? Разве можно простить ему все только потому, что он невероятно красив. От его вида у нее учащенно билось сердце.
   Дездемона и сама не хотела, а все равно подглядывала за ним издалека. Она чувствовала себя при этом, как воровка. Когда каждый взгляд, как запретный. Морана нужно ненавидеть и бояться, а на него тянет смотреть, не отрывая глаз. Он такой холодный, но когда смотришь на него, обжигаешься, как об огонь.
   Тела ее братьев все еще оставались в крипте. Вайра уверяла, что по ночам возле трупов появляются призраки. Сама Дездемона пошла ночью это проверить, но никаких призраков в крипте не увидела. Зато возле садового пруда нашли обезображенный труп, который можно было опознать лишь по платью и фамильным драгоценностям. Мертвая женщина точно была Кандидой. Кто-то оставил у нее на лице и шеи такие жуткие отпечатки щупалец, что вся плоть лица оказалась ими изрыта. Такие же шрамы тянулись по шеи и рукам прежней красавицы. Не ее ли кавалер, похожий на моргена, сотворил с ней такое? Если да, то, как это ни плачевно, рок Кандиду настиг. Она искала богатого мужа, а нашла жадное чудовище, которое сожрало ее саму.
   Дездемона все ждала, что останки мачехи перенесут в крипту вслед за братьями. Вместо этого к входу крипты подошла фигура в красном. Опять Ловкач? Нет, это кто-то другой. Плечи изящные, как у женщины. Лицо под капюшоном изуродовано черными шрамами, какие остаются от водяной оспы. Капюшон чуть соскользнул. Неужели это Анабелла? Ей наверняка показалось, но получше рассмотреть не удалось. Женщина почти мгновенно исчезла из крипты, поняв, что тут кроме трупов есть кто-то живой.
   Мертвые тела шести братьев уже заперли в саркофагах. На крышке каждого из них вместо традиционных гербов Оквилании какой-то мастер выгравировал жуткие морские символы с изображением чудовищ, русалок и кракенов. Узоры оплетали каждую крышку венком, от этого создавалось ощущение, что фигуры кружатся в хороводе.
   Водят ли русалки хоровод на морском дне? И почему мысль о русалках волнует ее больше, чем предстоящая свадьба? Только потому, что во сне девятнадцать русалок, как будто водили хоровод вокруг нее самой.
   При мысли о сне у Дездемоны на миг помутилось сознание. Казалось, что ноги снова срослись хвостом. Море было рядом, под аркадой за криптой, но добраться туда ползком будет слишком трудно. Дездемона упала на пол, потому что больше не удавалось устоять на нем. Как будто вместо ног и вправду появился хвост.
   Вездесущая Вайра нашла ее спустя час в обмороке на полу крипты. Тут же были вызваны придворный лекарь и прислужницы. Дездемону быстро привели в чувство.
   - Я русалка?
   Вайра недоуменно смотрела на нее.
   - Посмотри на мои ноги! - попросила Дездемона.
   - Они не поранены, - Вайра осмотрела ее ступни с большим любопытством.
   - Но это ноги, а не хвост?
   Теперь Вайра перепугалась. Никому не хочется быть служанкой при сумасшедшей королеве.
   - Вам пригрезилось что-то?
   - Я просто пошутила, - Дездемона поняла, что чуточка лицемерия будет не лишней. В общении с Канделой все время приходилось притворяться, чтобы не наполучать пощечин. А при дворе нужно делать вид, что все в порядке, чтобы никто не стал показывать на тебя пальцем, как на истеричку.
   - Плохая примета, что вы упали в обморок накануне свадьбы, да еще в склепе, - неохотно призналась Вайра. - И то, что венчание состоится сразу после траура это тоже плохая примета.
   Дездемона и сама об этом знала, но поделать ничего не могла. Великолепное свадебное платье уже дожидалось ее в ее гардеробной. Его можно было назвать разве только волшебным. Ткань легкая, как морская пена. Узоры кружев просто фантастические. Длинная фата, прикрепленная к диадеме, вышита мелкими жемчужинами.
   - Наряд достойный морской королевы, - заметила Вайра и тут же виновато прикусила язык. - Ой, простите меня! Я ничего плохого не имела в виду. Совсем забыла, что о том, что оквиланская принцесса Лилофея вышла замуж за водяного царя, тут запрещено упоминать.
   - Почему запрещено? - удивилась Дездемона. - Я слышала, как в городе об этом судачат.
   - Простонародье за сплетни никто не осудит. Простые люди живут далеко и во дворец их почти не пускают, разве только в качестве просителей. А вот придворным велено было закрыть рты, потому что король и жених Лилофеи поседели от горя в тот день, когда какое-то морское чудище доставило им весть о подводной свадьбе.
   - У Лилофеи был земной жених?
   - Что-то вроде того. Какой-то капер, который потом стал первым министром короля. Говорят, парень сделал большую карьеру за счет волшебства и хотел жениться на королевской дочери, чтобы утвердить свое положение. А другие судачат, что он влюбился в принцессу так сильно, что ради нее заключил сделку с морскими демонами, чтобы те помогли ему самому стать королем. Какое-то время он им был. И на каких-то островах, которые захватил, и здесь в Оквилании. Король Моррин. Все его любили. Но королевы у него не было. Он все ждал, что к нему вернется Лилофея.
   - Но говорят, что девушки, похищенные водяными, уже никогда не возвращаются назад на землю.
   - Это басни! Лилофея один раз возвращалась. Она пировала с Моррином и отцом целую ночь, а потом ее позвал голос из моря, и она ушла уже навсегда. Рассказывают, что когда она тут гостила, на ней было волшебное платье из морской пены, статуи оживали и разговаривали с ней, а стоило ей пролить бокал вина, и на полу разливалось целое озеро, полное русалок. Я как-то слышала, что Лилофея начала дружить с русалками задолго до того, как к ней посватался морской царь. Может они ее с ним и познакомили?
   - Только не вздумай подружиться с ними сама, а то еще утянут на дно, - во сне Дездемоны русалки добрыми и дружелюбными никак не были. Они были хищницами.
   - Я бы ради того, чтобы выйти замуж за морского царя, на любой бы риск пошла, - вздохнула Вайра. - Но это только мои мечты.
   - А откуда ты так много знаешь о Лилофее, если о ней запрещено говорить при дворе?
   - Ну, до сих пор я жила не при дворе. К тому же есть еще они, - Вайра указала через окно на побережье, по которому бродила тощая фигура в пестрых шутовских одеждах. - Сумасшедшим бардам, которые клянутся, что лет сто назад побывали на дне морском и стали после этого бессмертными, можно нести любую чуть. Никто их за это не арестует. Ведь их принято считать безобидными слабоумными. Но на самом деле от них можно получить очень полезные советы. Они знают, как лечить даже морскую хворь не то что прыщи, от которых страдала я. А еще они уверяют, что знают, как найти под песком особые корешки, которые помогают дышать под водой.
   - Только не вздумай это проверять, а то еще утонешь.
   - Я не настолько безрассудна, но вот морские цветы, которые нужно было съесть, чтобы исцелиться от ангины, мне очень помогли. Придворный лекарь такого эффективного средства не знает.
   - И ты веришь, что водяные и русалки научили этих безумцев исцелять хвори особыми средствами?
   - Этих безумцев называют морскими бардами, - деловито поправила Вайра.
   - Я бы не решилась ни с одним таким познакомиться.
   - Вы будущая королева. Вам нужно волноваться о своей безопасности, а мне терять нечего.
   Вайра помогала ей надеть свадебное платье и болтала без умолку.
   - Ну, вот! Вы самая красивая невеста во вселенной. Не считая легендарную Лилофею. Но ту я своими глазами не видела.
   Дездемона глянула в большое напольное зеркало. Вайра оказалась права. Такой красавицей она еще никогда в жизни не выглядела. Платье ее преобразило. Из зеркала в изящной золоченой раме на нее взирала неотразимая незнакомка. Так и должна выглядеть молодая королева: величественной и прекрасной. Вот только долго ли она пробудет королевой? Мысли о жертвенности омрачали будущее.
   - А ты не знаешь, как приносят жертвы морскому богу?
   Вайру ошеломил такой неуместный сейчас вопрос. Невесте лучше думать о свадьбе, чем о черной магии и жертвоприношениях.
   - Ну, я только слышала сплетни.
   - Расскажи! - пользуясь замешательством Вайры, Дездемона быстро спрятала за корсаж свадебного платья кинжал Ловкача. Серп рукоятки слегка оцарапал кожу на груди. - Избранным в жертвы девушкам перерезают горло прямо над волнами, чтобы их кровь умилостивила стихию?
   - Нет, жрецы не мясники, - возмутилась Вайра. - Красавиц не зарезают над водой. Это совершенно точно!
   Казалось, добродушная Вайра пытается убедить в этом саму себя, а не других. Подобное предположение она сочла слишком жестоким.
   - Тогда как же их приносят в жертву?
   - Не знаю! - честно призналась Вайра. - Их оставляют возле затонувшего храма, а потом больше никто и никогда их не видит.
   - Возможно, их там топят, а не режут, но каким-то образом их точно превращают в русалок? - решила поделиться своими опасениями Дездемона.
   Вайра лишь перепугалась и принялась возражать, хотя точно сама ни в чем была не уверена, но людям нравится себя успокаивать.
   - Все это сказки. Я уверена, что не все так жестоко.
   - Я тоже, - солгала Дездемона, хотя понимала, что принести жертву без крови и боли нельзя. Русалки в ее сне были озлоблены, как будто после страданий. Главное не присоединиться к ним, не стать жертвой самой. Все надежды Дездемоны были на кинжал. Если Моран хочет причинить ей такое же зло, как избравший ее в жертвы Дарунон, то она сумеет защититься.
   - Лучше обдумайте свою брачную речь, обращенную к народу, - посоветовала Вайра, застегивавшая на шее Дездемоны великолепное ожерелье из бриллиантов, напоминавшее морозный узор. - Вы должны пообещать людям мир и благоденствие. Если честно, короля побаиваются из-за его родства с водяными. А вы надежда народа на лучшее. Пообещайте им, что будете ко всем добры и внимательны.
   Как Вайра простодушна! Как будто Моран позволит своей невесте руководить государством! Она ему не помощница и не соправитель, а всего лишь миловидная игрушка. Зеркало давало ответ на то, почему он выбрал ее.
   Показалось ли ей, что чьи-то щупальца скользнули по раме зеркала? Вайра упоминала, что во времена правления отца Лилофеи, моргены легко проникали во дворец через многочисленные фонтаны. Но с тех пор прошло больше столетия. Если только Дездемона не ошибалась в расчетах.
   Научились ли моргены за это время проникать во дворец через зеркала, а не через фонтаны, как сказано в легендах?
  
  
  

КОРОЛЕВСКАЯ СВАДЬБА

  
   Королевское венчание состоялось на открытой лоджии храма, примыкавшего к дворцу. Соборы Оквилании больше напоминали большие каменные беседки, с арками, увитыми цветочными гирляндами, фонтанами, и скульптурами богов и богинь, которые чем-то были похожи на водяных существ.
   Под лоджией билось море, но никакие шесть жутких существ не плавали там, ожидая Морана. Зато Дездемоне показалось, что она увидела в волнах целую стаю русалок с разноцветными хвостами. В отличие от русалок из ее сна они были веселыми, дружелюбными и мелодично смеялись. Их волосы были таких же разных оттенков, как и хвосты. Вся стайка напоминала от этого радугу.
   - Они захотели взглянуть на свадьбу, - шепнул Кво на ухо Дездемоне. Он стоял рядом с Мораном, будто шафер, и заметил, как удивилась невеста при виде стаи, резвящейся в волнах.
   Никто из придворных либо не заметил русалок, либо деликатно промолчал. Гости больше были увлечены обсуждением драгоценностей невесты и планов короля на будущее. Министрам уже было понятно, что Моран ни с кем не станет делиться своей властью, поэтому у них был очень мрачный вид. Первый министр Рамиро выглядел бледным, как утопленник. Под глазами у него залегли темные круги. Видимо, он давно не спал. Любопытно, какими поручениями завалил его Моран. Или живя рядом с королем, приплывшим из морских глубин, все советники начинают настолько опасаться за собственную жизнь, что ночью не смыкают глаз, ожидая нападения.
   Дездемона тоже ждала нападения. Кинжал с острыми насечками больно колол ей грудь, но она не смела подать вида, что ей больно. Нужно было попросить Вайру немного ослабить шнуровку корсета, но сейчас уже поздно. Венчание почти завершено. От стойкого запаха незнакомых цветов, мутится сознание. По колоннам и аркам ползают какие-то мелкие, но красивые существа, явно вылезшие из волн прибоя.
   На свадьбу Моран облачился в роскошную белую мантию с золотой каймой. На груди у него было вышито что-то вроде морских драконов. По традиции жениху и невесте было принято украшать головы венками из белых прибрежных цветов. Моран надел венок прямо поверх короны. Дездемоне Вайра вплела белые цветочки прямо в изгибы диадемы. Свадьба проходила, как положено в Оквилании. Только вот жених был не вполне обычным. Дездемона ощущала, как шевелятся склизкие морские конечности под его мантией, а в коже руки, за которую она держалась, проросли чешуйки. Ловкач все-таки не соврал. Моран не нормален. В его природе больше морского, чем земного. Никогда еще оквиланскую девушку не выдавали замуж за моргена.
   Дездемона обернулась на придворных. Защищать ее от короля никто бы не стал, даже если б он прямо сейчас придушил ее щупальцами у алтаря.
   Моран откинул с ее лица вуаль. По традиции фату нужно бросить в море в дар подводным богам. Так поступают все женихи, но Моран оставил фату на голове Дездемоны.
   Никто из наблюдающих не посмел роптать. За недолгое время, проведенное в Оквилании. Моран доказал, что умеет править железной рукой. Его побаивались все.
   Еще нужно поцеловать невесту. Моран, как будто почувствовал, что она боится его и не стал. Он лишь приблизил свои губы к ее, но не дал им соприкоснуться. От его губ веяло свежестью моря. Дездемона внезапно пожалела, что так и не получила его поцелуй.
  
   Корона, положенная королеве, оказалась роскошной. О самой коронации Дездемона мало что запомнила. Она была короткой и напоминала чем-то колдовской обряд.
   Брачная ночь обещала пройти в полном уединении. Всех слуг Моран отпустил. Даже Вайру. Теперь некому будет помочь ей снять платье. Дездемона оглядывала пустые покои короля. Тут было красиво и мрачно. Столбцы арок выполнены в виде русалок. Вместо букетов цветов на полу кусты кораллов. Возле ложа огромный бассейн с лотосами.
   И никого кругом. Такое ощущение, что ее сюда заманили, чтобы убить. Никто даже не услышит ее крика. Дездемона насторожилась. Хоть на брачный пир не приползли ни тритоны, ни русалки, но здесь она почему-то ожидала увидеть именно их. Однако из-за колонны появился лишь Моран. Он подкрался так неслышно, что Дездемона испугалась. Достать кинжал и выставить его против Морана оказалось делом одной секунды.
   Король посмотрел на нее с легким недоумением. Он как будто вовсе не собирался причинять ей никакого вреда. Но разве так можно? Убить братьев девушки, а ее саму оставить в живых без всякой задней мысли?
   Дездемона даже не знала, нужно ли сейчас защищаться или нападать. Она нечетко все спланировала. Голос Ловкача настойчиво звучал у нее в мозгу:
   - Убей монстра, и вся Оквилания будет благодарна тебе.
   Ловкач ее переоценил. Или же недооценил короля. Из-под распахнувшейся мантии Морана взвился целый клубок тонких багряных щупалец. Дездемона даже не успела вскрикнуть, а щупальца обвили ее шею и прижали ее к стене. Сейчас он ее придушит, но Моран, будто опомнившись, отпустил ее почти сразу. На шее, наверняка, останутся следы. Но шок был сильнее, чем физическая боль. Дездемона убедилась, наконец, что то чудовище, которое она заметила возле короля у арки в день коронации, на самом деле было им самим. Он просто все это время прятал под мантией морскую часть своего тела. А она-то при первом взгляде подумала, что прекрасный принц оказался во власти советника-монстра. Как она была наивна! Теперь стыдно и вспоминать о первых впечатлениях.
   Один из щупальцев Морана случайно задел ее по руке. Легкое прикосновение оказалось мощнее удара бича. Кинжал выпал у нее и со звоном брякнулся о мраморный пол. Вначале Моран глянул на оружие с легким пренебрежением, но потом, кажется, удивился.
   - Месяц крови! Давно я его не видел. Видно, кто-то из посторонних во дворце.
   Дездемона вздрогнула. Поднять кинжал, упавший рядом с Мораном, она не успеет. Раньше, чем она дотянется до оружия, щупальца короля вцепятся ей в горло и припрут к стенке снова.
   Моран не спешил злоупотреблять силой.
   - Не бойся! Я не мой отец. Я не стану никого околдовывать, привораживать и принуждать к любви насильно. Хочешь спать одна, возвращайся в свою спальню.
   Это какой-то подвох? Дездемона лихорадочно соображала. Ждет ли ее уже в спальне жрец с ритуальным ножом? Или это от постоянного страха за свою жизнь она стала такой дерганной? На всякий случай она попятилась от Морана, хотя и понимала, что своими щупальцами он достанет ее с любого расстояния.
   - Твой отец и впрямь сам морской царь? - дрожащим голосом полюбопытствовала она. Заодно разговор на нейтральные темы поможет отвлечь маньяка от мыслей о насилии. Хотя с чего она решила, что он собирается убить ее в брачную ночь? Вдруг он задумал использовать в ее отношении какую-то магию, которая заставит ее саму спрыгнуть со скалы. Вайра рассказывала, что по легендам девушки, призванные моргенами, сами кидаются в пропасть. Стоит лишь услышать из волн свирель морского обитателя, и женщины не могут перед ней устоять. Они добровольно идут на смерть. Сама Дездемона идти на смерть не хотела. Вероятно, поэтому именно ее и выбрали в жертву. Морскому богу хотелось сломить ее жизнелюбие и твердый характер. К тому же разве приятно чудовищу убивать жертву, которая пришла к нему добровольно?
   - Он и вправду мой отец, - признался Моран. - Но моя мать жила здесь во дворце, как сейчас живешь ты.
   - А как выглядит морской царь?
   - Многие считают, что ослепительно, но думаю, тебе было бы неприятно его увидеть.
   - Я боюсь всего морского, - Дездемона сама не понимала, почему должна оправдываться перед ним. - Это из-за того, что мне уже больше года твердят, что я избрана в жертвы морю. Все ждали лишь моих девятнадцати лет. Почему-то девушку нельзя принести в жертвы раньше, чем ей исполнится девятнадцать.
   - Это из-за принцессы Лилофеи. Ей исполнилось ровно девятнадцать, когда у нее родился первый сын от брака с морским царем. Как наследника его в Оквилании отвергли из-за его чудовищного вида. Даже собственный дедушка, который тогда еще был королем здесь, его не признал. На такое оскорбление нужно было ответить. И вот низший бог с песчаного морского дна Дарунон получит над вами власть. Он требует ровно столько жертв, сколько нужно ему, а не морю. Я могу положить этому произволу конец, если ты пожелаешь.
   - А что если он окажется сильнее тебя? - Дездемоне вспомнился храм из сна и нечто невероятно мощное, рвавшееся наружу из узкого бассейна. Оно словно было там заточено, но с последней жертвой его сила возрастет и прорвется в мир. Таков ли был смысл сна? Иногда ведь сны бывают пророческими.
   - Мы можем проверить, кто из нас сильнее. Я давно уже не в ладах с прихлебателями отца, как впрочем, и с самим отцом. Поэтому я здесь. Сложно жить в море и наполовину принадлежать земле. Но еще труднее оказалось жить на земле, наполовину принадлежа морю. Меня зовут назад сородичи из бездны. У них есть власть, почти магическая. Но едва я увидел тебя, их голоса перестали меня тревожить. Ты такая же, как я. Твоя душа принадлежит морю, но сама ты живешь на земле и чувствуешь себя здесь всем чужой.
   Как точно он подметил! Точнее и она сама не смогла бы сформулировать. Он будто заглянул ей в душу и увидел, какое одиночество она испытала с тех пор, как ее объявили собственностью морского бога.
   - Ты мне очень нравишься, Дездемона, - Моран потянулся отвести непокорный локон с ее лба, но она отпрянула.
   Как сказать ему так, чтобы не обидеть, что он сам тоже очень нравится ей, но вот щупальца и чешуя ее пугают. Она представила, как одно из его щупалец сомкнется у нее на шее, как змея, и начнет душить. Чем бы отвлечься от таких мыслей?
   - Расскажи мне о чудесах морского дна? Там правда есть дворцы из раковин и пирамиды из жемчуга?
   - Откуда ты это знаешь?
   - Есть сборники стихов одного безумного придворного поэта, который клялся, что побывал на морском дне и не задохнулся там, а насмотрелся на разнообразные чудеса. Его целовали русалки, и принимала на аудиенцию царица морей.
   - А ведь и, правда, такое было, - припомнил Моран. - Я тогда еще был ребенком. Тот гость мне понравился. В отличие от многих незваных гостей, он уплыл от нас живым. Говоришь, сейчас он живет при дворе?
   - Жил, но умер лет семьдесят назад, если верить его биографии.
   - Жаль! - Моран соболезновал искренне. Неужели он и вправду знал того поэта лично?
   - Нужно было оставить его навсегда в Подводном царстве. Тогда бы он развлекал нас рифмами и сейчас.
   - Но он бы все равно умер. Жизнь человека не длится больше столетия. Разве ты не знал?
   - Так происходит на земле. Под водой все иначе.
   - Но люди задыхаются под водой.
   - Не все. Есть разные магические травы и заклятия, которые помогают обходиться без воздуха, но на тебя они не подействуют, если Дарунон уже поставил на тебе свое клеймо. Так что я не смогу отвести тебя на экскурсию в Подводное царство, но я смогу принести тебе что-то красивое оттуда. Что бы ты хотела? Поющую раковину? Зеркальце, в котором заточена сладкоголосая сирена? Или арфу, способную вызывать подводных духов?
   - А все это там действительно есть? - Дездемона затаила дыхание. Он дурит ей голову? Все это больше похоже на сказки. Но разве сам Моран не подобен персонажу, только что выплывшему из морской сказки? Не увидь она его и не поверила бы, что такое создание есть.
   - Под водой есть много такого, чему на земле не найти даже аналогов. Ты бы видела местные сады. Они не чета вашим чахлым розариям и паркам. Один морген, изменившей моему отцу, захватил залив возле Бесплодного архипелага и создал там нечто похожее на подводные сады. Теперь их называют Синими островами, потому что все растения, вынесенные из воды, обретают синий цвет, а его самого прозвали лордом Синих островов. Благодаря подводным чудесам он соблазнил земную королеву Адриану и увел ее у мужа. Теперь ожидается война, в которой люди точно проиграют, но главное не это, а то, что нежная красавица влюбилась в морское чудовище лишь из-за его волшебных садов, где прямо на деревьях растут магические плоды и жемчужины. Только вот наш случай другой. Тебя на подарки не купить.
   - Все равно спасибо тебе за них.
   Дездемона потупилась. Ее можно было купить на другое. На добрый характер и на пригожую внешность, которая у Морана была бы, если б не изъяны, указывающие на его происхождение из моря.
   Взгляд Дездемоны упал на кинжал. Она принесла его сюда, чтобы защищаться, но защита пока не требовалась. Может в Моране можно обрести не врага, а защитника?
   - Есть ли способ разрушить подводный храм вместе с тем божеством, которое в нем дремлет?
   - Пока не знаю. Я там еще не был. Мне нужно взглянуть на все лично.
   - Похоже на ловушку. Меня давно уже туда заманивают странные голоса и сны. Понимаю, я излишне подозрительна...
   - Я же не приглашаю тебя туда пойти. Мне нужно осмотреться там самому. По опыту я знаю, что есть средства, которые способны обратить волны в огонь или, напротив, в лед. Есть одна дама, которая может сделать огненным целое море, но извести морских обитателей ей это не поможет. При любой опасности они ускользнут за врата Подводного царства, которое оплетено магической защитой. Это с людьми просто воевать, с нами нет. Если б сюда явилась, например, моя родня из океана, то они могли бы обратить всех придворных в статуи из белого дерева. Представь, ты бы одеревенела, не могла двинуться, но все бы видела и чувствовала, даже боль, если б им вздумалось тебя пытать. А вот сами они деревенеют лишь, когда засыпают или спасаются от опасности, и им в деревянном обличии ты боль не причинишь. Они застынут, как столбы, прямо на песчаном дне, а попробуешь их порезать, так лезвие отскочит на твою же руку. Так удобно обратиться в неуязвимую статую, когда тебя нагоняют враги из моря! До свадьбы мой отец с ними воевал, но позже морская и океанская династия породнились.
   - А теперь ты решил породниться с кем-то из аристократического рода землян, чтобы поддержать политику отца?
   - Нет, мне понравилась ты. Едва оказался в Оквилания, я ощутил, что где-то здесь есть та, кто мне подходит, и стал искать ее, устроил смотрины, послал разведчиков по всем уголкам страны. Меня притянули твои мрачные мысли о морской судьбе. Они невидимой паутиной оплетали берег и были созвучны моим. Ты хотела жить вопреки воле окружающих и по своему собственному усмотрению, а не руководствуясь чужими советами. Я такой же, как ты, поэтому забудь о Даруноне и грядущем жертвоприношении. Я отменяю его, чтобы дать тебе возможность жить и править.
   Корона внезапно надавила на лоб, будто ее обруч стал уже. Каким образом можно управлять целой страной бунтарей, ненавидящих морген, при этой самой будучи женой моргена? От этого и без узкой короны разболелась бы голова.
   Кинжал все еще блестел на полу. Моран, не нагибаясь, поднял его одним щупальцем и протянул Дездемоне. Она не сразу решилась принять его, опасаясь, что придется соприкоснуться со склизкой конечностью.
   - Сохрани его! Он - древняя и очень ценная реликвия.
   - А им, правда, можно ранить даже такое существо, как ты?
   - Тебе так сказали?
   Щеки Дездемоны вспыхнули румянцем. Она поняла, что сама себя обличила.
   - Им можно убить даже древнее божество, - шокировал ее неожиданным признанием Моран.
   Теперь уже даже скользкое щупальце ее не пугало. Дездемона охотно забрала кинжал назад, не вздрогнув при соприкосновении с осьминожьей конечностью. Если Моран прав, то этим оружием она сможет защититься даже от Дарунона.
   Сам Моран уже направился к распахнутому в ночь эркеру. Наверное, он решил на всю ночь куда-то уплыть. Под окном как раз простиралось море. Человеку было бы рискованно прыгать с высоты на глубину, но Моран прыгнул. Наверное, поплыл навестить своих друзей и сородичей из Подводного царства, а может лорда Синих островов, которому больше повезло с возлюбленной. Дездемона слышала тихий всплеск. Спальня короля осталась на всю ночь в ее распоряжении. Что лучше: брачная ночь в одиночестве или брачная ночь в объятиях монстра?
   Она даже не успела выспросить Морана, он ли отдал приказ потопить ее братьев? Путь он повел себя с ней деликатно, но еще рано искать ему оправдания.
  
  
  

ИЗБРАННАЯ

  
   Во снах ее мучило прошлое. Ее братья были все еще живы, и она пыталась их спасти. В облике русалки она плыла к кораблю, опережая течение. Кругом штормило. Вода была темной, как черная жижа. "Королева Оквилании" тонула где-то вдалеке, увлекаемая на дно щупальцами огромного кракена. Мачты бились на щепки. Одна из них попала Дездемоне в плечо. Но вместо крови из раны засочилась какая-то зеленая жижа. Нужно плыть быстрее. Тогда она доберется до братьев раньше, чем они утонут. И что она тогда сделает? Сможет ли одна русалка вытащить из моря сразу шестерых взрослых парней?
   Все равно стоит испытать шанс, раз уж он у нее есть. Дездемона сделала рывок вперед и почему-то вместо корабля снова оказалась в подводном храме. На этот раз скульптуры дев-рыб вокруг нее ожили. Они обступили ее кольцом, стали трогать конечностями то ли из чешуи, то из камня.
   - Та самая! Избранная! - зашептались они.
   Их голоса были похожи на эхо.
   - Девятнадцатая!
   - Кто-то тянет ее прочь от нас! Кто-то очень могущественный!
   - Более могущественный, чем Дарунон.
   - Если она вырвется, то разобьет круг. Она станет первой, кто освободился, и весь цикл прервется навсегда.
   - Глупая, если она одна вырвется, то все мы погибнем.
   - А разве мы еще не погибли?
   Все лица казались Дездемоне одинаковыми. Она переводила взгляд с одной говорившей на другую и всюду видела лишь изящные скульптурные линии и чешую на лбах и щеках. А потом вдруг все статуи начали крошиться, как разбитые вазы.
   Дездемона проснулась и села в постели. После таких снов она сама чувствовала себя разбитой.
   Почему прежде ей не снились никакие сны? Пока она жила дома, она не видела сновидений вообще. А сейчас они ее просто замучили.
   Кто-то мудрый говорил, что сны это пророчество, а еще окно в другой мир.
   Слуги крайне удивились бы застав королеву после брачной ночи в ее спальне вместо покоев короля. Но спать на постели Морана Дездемона не решилась. Вдруг кровать обратиться в болото, в котором она утонет.
   Хорошо, что вместо болтливой Вайры ее пришли будить две молчаливые рабыни. Дездемона только сейчас вспомнила, что спит, не раздеваясь, в своем подвенечном платье. Корсет из китового уса впился в спину. Вайра слишком сильно его затянула.
   Берсаба достала из гардероба легкий утренний наряд канареечно-желтого цвета, Ливия предложила на выбор розовое платье с завышенной талией. Какое выбрать: желтое или розовое? Назло обеим рабыням Дездемона указала рукой на зеленое, висевшее в гардеробе. Зеленый - ее любимый цвет.
   Рабыни не по-доброму переглянулись, но не посмели ей перечить. Их руки с перепонками неприятно холодили кожу, когда они помогали ей переодеться из свадебного платья в повседневное. Как она раньше не заметила, что меж их шоколадно-черных пальцев имеются такие же черные перепонки.
   - Вы обе из моря? - напрямую осведомилась она.
   Ни Берсаба, ни Ливия ей на это ничего не ответили. Они лишь отвесили учтивые поклоны и ушли. Видимо, сегодня они решили не ходить за ней, как телохранители. И то хорошо! Она не любила, когда ей в компанию кто-то навязывается. Есть девушки, которые минуты не могут прожить без шумного общества подруг. Дездемона предпочитала быть одна. В уединении в голову приходят самые умные мысли.
   Сегодня во дворце было почти пусто. Наверное, все отдыхали после свадебного празднества. Дездемона зашла в большую оранжерею с диковинными растениями. Раньше ее тут не было. Все деревья и цветы здесь были либо синего, либо голубого цвета. И плоды на ветках тоже синие. Похоже, на подводный сад. По фонтану, сложенному из крупных раковин, текла вода радужных оттенков. У черепах, ползавших меж кустов, на спинах прорастал узор из жемчуга.
   Дездемона вспомнила о том жемчуге, который собрала после дождя. Она хранила его в маленьком бархатном кошельке, и не знала, для чего его применить. В деньгах она больше не нуждается. Значит, можно его не продавать. Вероятно, стоит выкинуть его в море, как дань, чтобы отвести беды. Ходили слухи, что богатые люди, совершившие что-то аморальное, откупаются от кары, принося в жертву волнам какой-то дорогой предмет. Например, огромный рубин или карбункул. Нужно бросить драгоценность с утеса и сказать:
   - В дар морскому царю!
   У Дездемоны было чувство, что беда близка. Над всей страной как будто нависла черная туча, несущая несчастье.
   - Его должно не стать, иначе не станет всех нас! - доносились мужские голоса из конца оранжереи.
   Дездемона быстро спряталась за высокую пирамиду из раковин. Мимо нее прошли двое. Один из них был Теоном, бывшим хранителем королевской печати. Имя второго Ланье, Дездемона знала лишь потому, что парень очень нравился Вайре. Та часто о нем болтала. Вроде бы у него недавно умерла невеста. Траура он почему-то не носил.
   - Было пророчество, что все королевство затонет, когда сюда приплывет править один из сыновей Лилофеи, - на ходу говорил Теон. - И вот он здесь. Спустя сто лет от того момента, как его ждали, но все-таки приплыл.
   - Первое, что он сделал, это отнял жертву у моря. Жениться ему, видишь ли, захотелось. Не на русалке, а на даме. А мою вот Элиссандру убил.
   - Это не доказано, - весомо возразил Теон.
   - Но и ты, и я, и все знают, что это правда.
   - Без доказательств никого не обличишь. Для простонародья он герой, потому что защищает водные границы сам без флота и раздает беднякам золото морского царя. Нищим и пьяницам плевать, что оно проклято, главное на него можно много всего купить. Король, который кормит задаром, это всегда любимец народа.
   - Не задаром. Он возьмет за золото их жизни. Если избранную жертву не обезглавить над морем в закат ее девятнадцатого дня рождения, то все королевство затопит. Я в это верю. Отец рассказывал, что один раз жертву хотели пожалеть. Ее жених был капитаном большого военного флота, он не давал ее убить. Но в закат море вышло из берегов и начало топить села и города. Жениху пришлось убить ее самому, потому что его флот моргены разнесли в щепки.
   - Сомневаюсь насчет отрезанной головы, - возразил Теон. - Обычно одного надреза на горле хватает, чтобы привлечь морских обитателей. Но им нужна девственная кровь, а жена короля вряд ли осталась невинна.
   Дездемона поежилась. Почему-то Моран не попытался соблазнить ее ночью. Может, его намерения не так уж безобидны? Хочет ли он за одну возлюбленную заплатить всем своим королевством? Или ему все равно, что оно затонет? Ведь под водой дышать он точно может. Сам он морген, но его народ - люди. Если Оквилания затонет, то он останется без подданных. Все упирается в тупик. Ответ неожиданно дал Лансье.
   - Его настоящие подданные живут в море. Они начали приползать во дворец, как к себе домой. Это настоящее нашествие. Я видел мосты, по которым целые делегации приходят к нам со стороны горизонта. Этому надо класть конец, иначе страна превратиться в морской ад.
   - Ты хочешь сместить короля, как и я. Наш союз удачен.
   - Я хочу вызвать его на поединок, чтобы отомстить за Элисандру.
   - Самого короля? На дуэль? Это нереально. За покушение на жизнь короля тебя казнят. Пусть он и морген, но общие правила его защищают. Нужно действовать осмотрительнее. Есть одна секта, в которую входят исключительно ненавистники морген. Их называют обществом избранных. Сходи к ним!
   - К колдунам!
   - А какой у нас выбор? Если они злоупотребят твоим доверием, я организую на них облаву. А если посоветуют что-то дельное, то я сам тоже примкну к ним. Лучше заручиться поддержкой магов, чем биться самостоятельно. Ты пройдешь посвящение у них первым. Мне есть что терять. А тебе нечего. Элиссандру уже не вернуть. Ради мести за нее ты должен рискнуть.
   И это разговор друзей! Дездемона поразилась. Они только и думают, как друг друга подставить.
   - А я думал и тебе нечего терять? - удивился Лансье. - Ведь почетную должность Моран у тебя отнял. Теперь печать хранит он сам. Недаром говорят, что моргены жадны. Должность казначея и хранителя королевских регалий тоже упразднили.
   - Тем более я должен радоваться, что мне поручили обязанности главного виночерпия. Это значит, что Моран мне доверяет. Я уже заметил, что он никогда не пьет обычного вина, только синие. Откуда оно берется, мне неизвестно. Но его точно доставляют не из погреба.
   - Виночерпий! После хранителя печати! Ты сильно опустился.
   - Что поделаешь? Все мы скоро будем ползать под пятой у морген, - подзадорил друга Теон.
   Дездемона задела рукой одну раковину, и та выпала из пирамиды. Друзья, уже покидавшие оранжерею, это даже не расслышали. Неудачное они выбрали место, чтобы устроить заговор. По прозрачному потолку оранжереи как раз ползало огромное склизкое существо со множеством конечностей-присосок. Оно подмигнуло, заметившей его Дездемоне, сразу десятком пар сверкающих глаз. Вот оно точно донесет Морану о заговорщиках.
   Дездемона перестала понимать, на чьей она стороне: морген или людей. Не мог же Моран купить ее на подарки так, что она простила ему гибель братьев?
  
  
  

СПОР ИЗ-ЗА ЗЕМНОЙ ДЕВУШКИ

  
   Дездемона остановилась возле приоткрытых дверей тронного зала. Нехорошо подслушивать, но внутри звучали заманчивые голоса. На них хотелось идти, как на песню сирен. Привычных охранников с алебардами возле дверей не было. Она может подслушивать безвозмездно и безопасно. Или опасность все же есть?
   Кто-то плескался в бассейне с неприятным хлюпаньем, будто в воду запустили стаю крокодилов, но голоса были человеческими. Они твердили:
   - Девы красивы, как земные цветы и так же быстро вянут. Если только не опустить их в воду. В воде и трупы гниют медленнее. Особенно в подводных пирамидах.
   - К чему топить девушек? - это был голос Морана. - Вам не хватает русалок?
   - Тебе же не хватило, - отозвались сразу несколько обиженных голосов.
   - Я не совсем такой, как вы.
   - Различие пустяковое.
   - Но меня не тянет к убийствам, как вас.
   - В том-то и дело, тебе надо утащить под воду хоть одну красотку, тогда ты поймешь, что они не такой уж ценный товар и перестанешь вести себя, как мечтатель.
   Дездемона приложило ухо к двери.
   - Уплывайте! - Моран как будто почувствовал, что она стоит рядом. - У меня нет больше времени на словесные баталии, нужно управлять страной.
   - Или бегать за девушками?
   Многоголосый смех зазвучал, как журчание воды.
   - Если не утопишь первым их, они что-нибудь сотворят с тобой. И ты уже не обрадуешься тому, что их пожалел.
   Голоса становились все злее. Дездемона припомнила, что подслушивать опасно. Одна из камеристок клялась, что ей проткнули ухо когтем, когда она приложила его к замочной скважине королевских покоев. Может, она и лгала, но ухо у нее позеленело, обросло тиной и ракушечником. Все усилия их счистить ничем не кончились. Напротив, наросты из тины расползлись по всей голове, будто опухоль.
   Дездемона сейчас тоже рисковала, но ничего не могла поделать со своим любопытством.
   - К чему так унижаться, чтобы разыгрывать из себя простого человека ради каких-то людишек? - дерзко насмехался кто-то. - Они даже в воде дышать не умеют. Затопим их всех! И освободим тебя от гнета короны.
   - Мать не одобрит, - сухо возразил Моран.
   - Зато одобрит отец. Кто для тебя важнее?
   - А для вас?
   Дездемона не удержалась и заглянула в дверную щель. Там же чудовища! Они ползают, оставляя грязные следы. Хоть король и с отвращением отдергивает от них свою мантию, но по их словам выходит, что он им родня!
   Она в ужасе отпрянула, но зловещие голоса все еще терзали ей слух.
   - Мать любила эту страну, - возражал им Моран. - Она осудит нас, если мы тут все уничтожим. Нужно уважать ее желания.
   - Только не прикидывайся маменькиным сыночком. Когда ты участвовал в общих забавах по затравке людей, бороздящих моря, ты о матери и не вспоминал. А теперь ты король людей, из расы которых пришла она. И тут же вдруг мать стала тебе ближе, чем отец. Это может означать только одно. Кто-то из людей тебе приглянулся, - хищная лапа оставила черный след на полу под ногами короля. Он выглядел, как угрожающая печать. - Мы выясним кто это и утопим его. Или ее!
   - Хватит хулиганить! - одернул говоривших Моран. - Здесь не морские просторы. Кругом земля и мы на ней гости. Нужно с уважением относиться к исконным хозяевам земли.
   - Чтобы править ими? Ты с самого начала не собирался их топить целым поселением. Предатель!
   Все чудища зашипели на него, но напасть не посмели.
   - Слабак! Ты скоро сам станешь, как люди! - погрозили напоследок когтями они.
   Раздалось что-то похожее на бултых уже в море под окнами, будто из окна в воду попрыгал сразу небольшой отряд.
   Дездемона набралась храбрости и снова заглянула в дверную щель. На полу валялись сорванные цветы, а следы из тины и мутной воды тянулись зигзагами вокруг них.
   Откуда-то возникший Кво ползал вокруг тронного возвышения, оставляя лужицы. Именно ползал, а не ходил. Минуту назад его тут не было. Он словно выполз из бассейна. Не случайно же этот бассейн здесь прорыли?
   Королевский советник приспустил с плеч мантию. По плечам и позвоночнику у него тянулись бугорки шипов. Неужели он болен болотной проказой? Только она оставляет такие следы? Хотя для заболевшего он проявляет слишком большую активность.
   - У тебя это в генах, - прошипел он.
   - Что именно? Вода?
   - Безответность, - подсказал Кво. - Твой отец тоже никак не мог добиться взаимности. Даже после похищения Лилофея постоянно от него тайком ускользала на свидания с другими. Я сам наблюдал, но не доносил, иначе мне снесли бы голову. С земными женщинами вашему роду не везет. И даже с полуземными, - он почесал затылок щупальцем.
   - Полз бы ты назад в море, - небрежно посоветовал Моран.
   - А как же ты без меня?
   - Как-нибудь справлюсь.
   - Ты можешь справиться с управлением страной, но не можешь справиться с девичьим сердцем.
   - Земные девушки оказались несговорчивыми существами, - согласился Моран.
   - Твой отец так же говорил, - припомнил Кво, - но он завоевал ее подарками.
   - Хорошо, учту.
   Кво быстро куда-то исчез. Ощущение было таким, что он уполз по колонне или по стене, а может, канул в бассейн.
   Зато та самая златокудрая дама, которая однажды спорила с королем на балконе, снова была здесь. Прямо на верхней галерее над троном. Как она взошла туда? Будто прямо в окно влетела. Дездемона уже смекнула, что заползать наверх по стенам умеют только моргены, использующие присоски на хвостах для лазанья по монолитам. Но эта дама точно не из воды. Она вся светиться, как солнце.
   - Я не узнаю тебя, - ее голос напоминал серебряный колокольчик. - Ты стал пассивен! Ничего не предпринимаешь! А тут опасно!
   - Ну и улетай! - в этот раз Моран не был с ней вежлив.
   - А ты?
   - Ты же не потащишь меня в когтях через море, чтобы спасти от моего же народа. К тому же я сам умею плавать.
   - Твой народ - монстры.
   - До сих пор люди так говорили лишь о народе отца. Теперь кто-то сказал так о самих людях. Мне это нравится.
   - Я не о людях, о сектах.
   - Эти изувеченные? - хмыкнула блондинка.
   - Мутировавшие, - сделал вескую поправку Моран. - Они довольно мощные.
   - Ну, так сожги их!
   - Не выходит!
   - Они не горят даже в драконьем дыхании? - засмеялась дама.
   Наступила многозначная пауза. Моран кивнул.
   - Ты права!
   - Но это феномен!
   - Все равно не беспокойся. Я сам о себе позабочусь.
   - Все из-за девушки. Даже не из-за русалки. Ты подвергаешь себя большому риску.
   - Не себя, этот остров. Если что-то пойдет не так, братья взбунтуются, и землянам Оквилании придет конец. Твоя агрессия будет уже лишней.
   Дама хмыкнула.
   - Султанитские принцы и принцессы из династии грифонов полетали над твоим замком и почему-то сделали вывод, что тебя погубит земная девушка. Скажи мне, что они пошутили.
   Моран мог согласится с советницей, но почему-то лишь ворчливо заметил:
   - Ты мне не мать! Не нужно давать мне наставления.
   - Грубиян! - музыкальный голос дамы снова зазвенел колокольчиком. И вдруг ее не стало. Дездемона видела лишь пустую залу. Не могла же дама ей просто померещиться?
   Отвратительный морген в изысканном камзоле ей точно не померещился. Он поманил ее в часовню водяных богов, где что-то лежало на алтаре, будто жертва.
   Дездемона вздрогнула. Вайра недавно разнюхала, что за Кандидой незадолго до ее гибели начало ухаживать морское чудовище. Отличная партия, учитывая нынешнюю морскую политику в королевстве. Но Кандиду нашли задушенной на алтаре водяных богов. Тут она похоже и осталась. Труп разлагался до кости. В нем пировали крабы. Канареечно-желтое платье покрылось тиной. Морген в камзоле оглянулся на королеву, будто верный пес. Это была его услуга жене Морана.
   - Все для тебя! - донесся шепот монстра. - Смотри, как красива она стала с ожерельем из синяков. Когда она мертвая она уже не может тебя тиранить.
   Дездемона стряхнула с рукавов, отороченных горностаем, прилипших к меху то ли насекомых, то ли крохотных крабов. Зрелище в дворцовой часовне было не для нее. О нем лучше забыть, как о кошмарном сне.
  
  
   Ссылка на бумажное издание:
  
   https://ridero.ru/books/mladshii_syn_vodyanogo_carya/
  
   https://www.ozon.ru/product/mladshiy-syn-vodyanogo-tsarya-215976985/
  
  
  
   Ссылка на статью о книге в прессе:
  
   https://ekogradmoscow.ru/eko/ekoliteratura/eko-imperiya-korol-iz-vody
  
  
Обложка бумажной книги []
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"