Аннотация: Если вы ничего не собираетесь делать, то это ещё не значит, что судьба с вами согласна...
Побочный эффект
...проснись,
если хочешь ты слышать
старые песни
и древние саги!
"Песнь о Гротти"
"Младшая Эдда"
Утро выдалось солнечным и даже жарким. Вентилятор не справлялся, гоняя по просторному залу горячий воздух, который даже не думал становиться от этого прохладнее. Время от времени под его поток попадал стол, заваленный великим множеством бумаг, дисков, карт с нанесенными на них разноцветными пометками, трепыхающимися листочками для напоминаний, пустыми прозрачными папками, какими-то вскрытыми или нераспечатанными конвертами, яркими журналами, катушками ниток, сцепленными в длинные связки скрепками и прочим хламом. Весь этот хаос перемежался раскрытыми книгами, и ветер то и дело ворошил их страницы, отчего они издавали громкий треск, характерный для старой и порядком пересохшей бумаги. Кое-какие отдельные листы с заметками уже сдуло на пол, и они перелетали из угла в угол, как осенние листья.
В дальнем углу зала царил еще один стол с толстенной дубовой столешницей, служащий обширным складом для невероятного количества разнообразных осколков грязно-рыжей глины, некогда служившей посудой. Тут же лежали заржавевшие железные штуковины, классифицировать которые сумел бы только опытный специалист в археологии. Несколько кусков камня, украшенных сложным рисунком из сплетенных узлами лент, придавливали карту Скандинавии, которая постоянно так и норовила отправиться в полет, подчиняясь стараниям вентилятора. А в самом центре всего этого возвышался тихо шуршащий ноутбук, с прилепленной на крышке пластиковой липучей закладкой, совершенно дико смотрящийся на фоне явно древних предметов.
Рядом со столом расположился стеллаж с не слишком обширным набором различных мелких приборов, придавая залу вид научной лаборатории, а чуть дальше мрачно темнел солидный утес некоего устройства, состоящего из невероятного сочетания блоков, зеркал, зажимов, источников света, странных щупов на гибких шлангах и нескольких мониторов. Вид у этого нагромождения деталей был устрашающе непонятным и вызывал бы смутное ощущение беспокойства у неподготовленного зрителя, случайно оказавшегося здесь. Однако, гости бывали тут настолько редко, что электрическому монстру пугать было некого, разве только голубей, греющихся на подоконнике по ту сторону окна. На одном из предметных столиков под пристальным прицелом микроскопа сиротливо стоял забытый бумажный стаканчик с давно остывшим кофе, и это одним махом перечеркивало впечатление от серьезности назначения устройства.
Впрочем, если приглядеться внимательнее, то среди множества разбросанных по помещению предметов можно было бы обнаружить несколько коробок из-под пиццы, старые кроссовки, пару выцветших фотографий больших компаний людей, еще один стаканчик без кофе, на дне которого лежала смятая бумажка, а также спортивную сумку и брезентовую куртку со множеством карманов. Сверху на куртке, придавленные сотовым телефоном, лежали два билета на самолет и пара пластиковых карт солидных банков, тускло поблёскивающих респектабельным платиновым отливом. Второй телефонный аппарат, стоящий на полу возле стола с ноутбуком, давным-давно подмигивал красным огоньком автоответчика, сигнализируя о том, что для хозяина комнаты есть несколько голосовых сообщений.
Тишину, кроме шуршания бумаги и монотонного гудения, исходящего от ноутбука, нарушало только негромкое мурлыканье, доносящееся из приоткрытой двери в коридор: кто-то вполголоса напевал ставшую популярной этой весной мелодию, попутно щелкая пальцами ей в ритм. Певцу не мешали ни звук льющейся из крана воды, ни шум, доносящийся с улицы: за окнами проезжали машины, шли люди, где-то неподалеку заходилась в истеричном лае собака.... Не слишком большой по мировым масштабам город на севере Европы жил своей тихой провинциальной жизнью, оживляясь только днем, изображая бурную активность и вымирая к ночи.
Он уже добрался до последнего куплета, когда телефонный звонок, неожиданно разорвавший безмятежное спокойствие помещения, вынудил хозяина прервать музыкальные упражнения и показаться на пороге с таким видом, словно его оторвали от беседы с английской королевой.
Это был довольно высокий молодой мужчина трудноопределяемого возраста: лет тридцати-тридцати пяти, с хорошим загаром, какой бывает только у тех, кто много времени проводит на свежем воздухе, пышной гривой довольно длинных волос бархатисто-медного оттенка, в полнейшем беспорядке рассыпавшихся по плечам, и привлекательным лицом с крупными и правильными чертами. На такие обычно охотно обращают внимание любительницы классической красоты, не признающие слащавых героев глянцевых журналов. Самыми заметными на этом лице были глаза - с насмешливым прищуром, травянисто-зеленые, глубоко сидящие под широкими крыльями темных бровей. На их фоне как-то совершенно незаметно терялись высокие, жесткие скулы, тонкие насмешливые губы, острый подбородок с ямочкой и прямой нос. Человек был хоть и не атлетически, но крепко сложен, гибок, как кошка, стремителен в движениях и обладал тонкими, длинными пальцами музыканта, в которых одновременно были зажаты журнал по географии, какая-то книга, маркер, банка с тоником и солидный бутерброд.
Телефон продолжал надрываться, заставив вошедшего досадливо хмыкнуть, выронить на пол всё, кроме бутерброда и тоника, небрежным движением подхватить почти с пола трубку, брезгливо сморщив нос, и произнести тоном смертельно уставшего от назойливого внимания артиста: "Слушаю вас..."
Следующие пять минут он молча внимал, потом стал проявлять легкие признаки нетерпения, начав бесцельно разглядывать обстановку в комнате, затем стал постукивать пальцами по столу и, наконец, раздраженно плюхнулся в стоящее рядом кожаное кресло. Соединения кресла жалобно скрипнули, протестуя против столь бесцеремонного обращения.
Трубка между тем продолжала монотонно бубнить. Голос, полный академического занудства, вещал с другого конца линии, производя впечатление попавшего в стеклянную банку шмеля, который никак не может найти дорогу к свободе и который час подряд тычется в прозрачную стену. Слова сливались в равномерное гудение, соперничающее с жужжанием ноутбука и с доносящимся из окна шумом улицы, и прерываться не собирались. Возможно, это могло бы длиться еще пару часов, но рыжеволосый обитатель помещения, устав рассматривать потолок, вдруг решительно прервал своего собеседника:
- Хорошо. Я приму участие в вашей затее, но учтите, это будет платное мероприятие. Что? Благотворительность? Нет уж, увольте. Я тоже должен чем-то питаться, а я люблю питаться хорошо. Да. Именно поэтому я и не собираюсь тратить свое поистине бесценное время задаром. Я вышлю вам приблизительную смету расходов. Предупреждаю, что она вас может удивить, но вы сами хотели этого, разве не так? Если вы считаете, что я - лучший, то будьте любезны это оплатить. Да. Приятно было познакомиться.
После этого он все так же небрежно бросил трубку на аппарат, несколько секунд продолжал смотреть на нее, слегка нахмурившись, потом пожал плечами, как человек, решивший, что овчинка не стоит выделки, и отказавшийся от заманчивого предложения. Ему ничего не стоило вспомнить практически весь монолог своего собеседника - он обладал прекрасной памятью - но вот один момент его немного смутил. Звонивший представился научным сотрудником этнографического музея, неким господином Вюрцем. Однако речь его, пересыпанная научными терминами, была уж слишком правильной, как будто говоривший старательно выучил текст наизусть и теперь произносил его, словно со сцены, нанизывая факты в безупречной последовательности. Нормальные люди так не разговаривают, они сбиваются, повторяются и путаются, а этот...
Рыжий усмехнулся: нет, право слово, в последнее время он стал слишком подозрительным, люди не настолько умны, как хотят казаться, и далеко не так коварны, как это можно было бы ожидать. Хотя... За столько веков существования могли бы и научиться.
Едва эта мысль оформилась в голове, что-то осторожно шевельнулось у него на задворках памяти, будто сонная кошка тряхнула ухом сквозь дрему и снова замерла в блаженном ничегонеделании. То ли смутное воспоминание, то ли просто нечто знакомое, но очень давно забытое. Даже не образ, а мимолетная тень образа. Он отмахнулся от ощущений, отворачиваясь к столу, провел ладонью по карте, словно стирая с нее пыль, присмотрелся и решительно ткнул пальцем в одинокую точку на западной окраине Скандинавского полуострова. Это здесь.
Настойчивый телефонный голос говорил именно про эту деревню в продуваемом всеми ветрами фьорде. И то, что он говорил, поистине стоило того, чтобы сорваться с места и полететь из уютного теплого угла в неведомые дали. Неважно, что уже куплены билеты на самолет совсем в другую сторону, туда, где растут пальмы и апельсины. Неважно, что длинноногая красотка уже собрала чемодан и в надежде на весьма возможное замужество после отпуска сейчас сидит у безумно дорогого стилиста, наводя последние штрихи на свою невероятную красоту. Пусть сидит. Рыжий все равно не собирался связывать с ней свою дальнейшую судьбу, как бы та ни старалась ему понравиться, и какие бы слухи и сплетни о них двоих ни ходили среди общих знакомых. "Такая красивая пара". Надо же!..
Он небрежно взял двумя пальцами билеты на самолет, задумчиво помахал ими в воздухе, прислушиваясь к пространству, и не без удовольствия выронил их на пол:
- Прости, Джина...
Подоспевшая волна горячего воздуха, навеваемая неутомимым вентилятором, услужливо подхватила бумажки и разметала их по комнате.
* * *
Аэропорты он не любил. Столь удобное изобретение человечества, как самолеты, сильно осложняло ему жизнь: приходилось выползать из привычного уютного одиночества и вливаться в толпу гомонящих, спешащих, растерянных или озадаченных людей. Чуть ли не кожей ощущая чужие эмоции, он старался держаться обособленно и замкнуто, старательно создавая образ нелюдимого и мрачного типа. Лучше всего в этом деле помогали тяжелые роговые очки и безупречный черный деловой костюм с галстуком и хрустящей от собственной белизны рубашкой. И еще поскрипывающие сказочно дорогие туфли ручной работы, приобретенные под заказ в одной из престижных мастерских за бешеные деньги. Всегда, в любую жару - только черный костюм. Никому и в голову не придет заводить пустые разговоры с таким сухарём, не замечающим ничего вокруг себя. Единственная вольность, которую он позволял себе - это непозволительно длинные для делового человека волосы. Приходилось собирать их в "конский хвост" и при этом держаться неестественно прямо: мало ли какие шалости может позволить себе дорогой бизнесмен... А еще надо было тащить с собой угрюмо-черный чемодан на колесиках, всё в том же неприступно-официальном стиле. Внутри чемодана традиционно валялся рюкзак с легкой курткой, потрепанными кроссовками, пыльными и потертыми джинсами и парой маек. Обычно после приезда в нужную точку планеты чемодан поселялся в номере отеля и на пару с дорожным костюмом ждал там хозяина, который за пять минут превращался из айсберга во вполне нормального человека, едва менял одежду.
Вот и на этот раз, сжав зубы, чтобы случайно не наговорить колкостей ни в чем не повинным служащим, пришлось миновать стойку регистрации, предъявив билет на имя Лейфа Паттерсона, с каменным лицом прошествовать мимо улыбающихся стюардесс и стоически перетерпеть часовой перелет до Осло, потом до Мольде, оттуда - паромом до острова Секкен, о котором так долго вещал занудный голос в телефонной трубке.
Норвегия так Норвегия... Северные страны он любил, не то что эти ленивые, раскисшие от солнца южные края. Вдыхая свежий морской воздух, полный ароматов рыбы, а не цветущих апельсинов, понимал: жить надо здесь, а не там, где всегда лето... Здесь было как-то по-особенному спокойно и неспешно. Не толпились разомлевшие от летнего солнца туристы в необъятных майках и клоунских штанах по колено, не мелькали панамы и зонтики, не резали глаза многочисленные болтающиеся на ветру штабеля надувных матрасов, пестрых пляжных ковриков и косынок от солнца. Люди выглядели более невозмутимо и солидно. Даже если и попадались отдельные особи, увешанные фотоаппаратами, то они не метались по улицам в поисках достопримечательностей и не создавали хаос.
Он невольно выпрямился и вдохнул полной грудью запах моря: смесь водорослей и рыбы, соли и йода. Это было замечательно, что никто не бросался с предложениями помочь. Немногочисленные работяги копались возле небольшого грузовика, перекладывая из него в лодку мешки с каким-то грузом, и не обратили никакого внимания на незнакомца. Чуть дальше неподвижно и одиноко красовалось арендованное транспортное средство, украшенное парой покрышек, свисающих с борта, как щиты с кораблей викингов. Собственно говоря, на этом и заканчивалось то единственное, что связывало сегоднящний день и далекое прошлое, в которое собирался заглянуть человек с чемоданом.
Небольшой катер перевез одинокого путешественника с материка к цели - каменистому острову, выступающего из глади морской воды, как гигантская спина кита, покрытого почти сплошным ковром леса. Владелец транспорта хранил совершенно невозмутимое выражение лица, лишь изредка скашивая глаза на явно городского жителя, по виду - солидного банковского работника, неведомо за каким делом едущего в глушь в деловом костюме. Сюда обычно приезжают в спортивных куртках и с удочками, в сопровождении детей и собак, а не в одежде из дорогого магазина.... Но пассажир заплатил, и имел право выглядеть как угодно, что, впрочем не мешало его с любопытством разглядывать.
Маленький островок встретил его тишиной и безлюдьем, столь приятным после городской суеты. Причал, где высадили путешественника с его черным чемоданом, был совершенно пуст, словно здесь вообще не жило ни одного человека. У берега лениво покачивался средних размеров катер, выкрашеный в сине-белые цвета, да чуть подальше лежала на мостках перевёрнутая лодка, явно требующая ремонта. Некое шевеление наблюдалось только на берегу - там двое подростков пытались что-то соорудить из досок и куска пластиковой бочки, тихо, но яростно споря по поводу надежности будущей конструкции. Еще ближе к дороге, на аккуратно огороженной стоянке стояли несколько автомобилей местных жителей, от дорогих, неведомо как тут очутившихся, до проржавевших развалюх. Асфальтированная дорога тянулась вдоль берега, мимо разбросанных по довольно крутому берегу домиков, а потом ныряла в сосновые заросли и исчезала из виду.
Дальше можно было добираться либо пешком, либо на машине. Он по привычке предпочел машину с водителем, чтобы не заморачиваться с поиском дороги: все эти навигаторы хороши только на трассе, как только начиналась деревенская глушь, они запросто могли завести в тупик. Водитель, плечистый норвежец, которому сподручнее было бы таскать сети с треской, оказался неразговорчив, что несказанно обрадовало путешественника. Единственное, о чем они перемолвились, так это о том, где лучше переночевать - до цели путешествия было еще далеко, а организм настоятельно требовал горячего душа просле долгого путешествия, и оставшийся до отеля путь был проделан в полной тишине, если не считать негромкого урчания мотора и шелеста шин. Рыжий археолог рассеянно смотрел вперед, через лобовое стекло рассматривая пролетающие мимо склоны холмов, поросших зеленой травой, серые скалы и невысокие деревья. Одинокие домики, почти потерявшиеся среди скал и зарослей, мелькали за окнами автомобиля, перемежаясь с хозяйственными постройками, рулонами прошлогоднего сена, сложенными в штабеля дровами, пирамидами из железных бочек, старенькими тракторами и сияющими новизной трейлерами. Крыши, покрытые мхом, терялись в небольших ложбинках. Были и яркие, с красными стенами, новые жилища, но они встречались реже, выделяясь на зеленой траве, как мухоморы на лужайке.
Глядя в окно, путешественник думал о странностях судьбы, закинувшей его из уютного дома в эти красивые, но насквозь промерзшие края, продуваемые всеми ветрами, где лето похоже на глубокую осень. Здесь много столетий назад жили люди, которым было нечего терять, и поэтому они уходили на крошечных кораблях в море, чтобы где-то там отыскать славу и богатство, ничего не боясь при этом. И вот из-за этого их неудержимого желания полечь на поле боя с оружием в руках приходится теперь ехать на край света....
Он глубоко вздохнул, расправляя затекшие от долгого сидения плечи. Скоро. Очень скоро наступит момент, когда дорога закончится, и тогда останется только взобраться на скалы, чтобы увидеть то, ради чего он сюда ехал.
* * *
- Добро пожаловать, - хозяйка тщательно вытерла испачканные в муке руки, сделала паузу и слегка наклонила голову, словно ожидая продолжения диалога.
- Меня зовут Лейф, - рыжий постарался улыбнуться, но улыбка получилась излишне вежливой, холодной и слегка натянутой. - Я археолог и, возможно, пробуду у вас довольно долго. Вижу, что ваш отель невелик... Не станет ли для вас проблемой мое пребывание здесь?
- Конечно, нет, - женщина радостно улыбнулась, даже слегка всплеснула руками. - Живите, сколько хотите! Вы же видите - здесь никого больше нет, сейчас не совсем туристический сезон, и наши края не пользуются спросом. Это летом на острове появляются чужие, да и то... Кого заинтересует наша глушь?! Входите.
Она торопливо повернулась, пропуская внутрь гостя, задумалась на короткое мгновение, а затем вынула из ящика в столе ключ с пластмассовой биркой под номером один. За ним последовал яркий буклет с описанием окрестных красот и бумажная карта. Рыжий одобрительно кивнул, выложил рядом со всем этим богатством аккуратную стопку банкнот и поинтересовался, нужно ли что-либо заполнить. Хозяйка качнула головой: нет, не стоит утруждать себя.
Теперь осталось только удалиться в свой номер и расслабиться, предавшись блаженству отдыха после долгого пути. Лейф отыскал глазами винтовую лестницу в углу, подхватил чемодан и стал подниматься на второй этаж по скрипучей лестнице, следуя за указанием таблички со стрелкой на стене. Темный коридорчик с тремя дверями и с покрытым домотканым ковриком полом встретил его уютной тишиной. Наконец, открыв дверь в свой номер, он с явным облегчением вздохнул, как человек, выполнивший очень неприятную работу.
Спустя полчаса, после горячего душа, он завернулся в махровый халат и подошел к окну, чуть коснулся шторы, открывая себе вид на панораму фьорда, и задумался, глядя на шелковистую поверхность воды. Уже здесь, после столь долгой и неожиданной поездки, стало казаться странным, зачем это все вообще затевалось. Зачем понадобилось бежать, сломя голову, за мифическими сокровищами, которые якобы были обнаружены в здешних скалах? Неужели нельзя было найти кого-нибудь пошустрее, нежели хоть и многоопытного, но ленивого, с сибаритскими склонностями, достаточно склочного археолога-любителя Лейфа Паттерсона?.. Чем привлек обладателя гнусавого телефонного голоса этот самый Лейф? Тем более, что в попытке отделаться от настойчивого внимания он выставил такую сумму расходов, что любой здравомыслящий человек немедленно хлопнет дверью. Но деньги незамедлительно поступили на счет, отступать стало как-то не слишком неудобно, и пришлось соглашаться. Интересно, что за богач решил купить для собственного удовольствия не слишком любезного Паттерсона? Собеседник, разумеется, представился, но они до того момента знакомы не были и не виделись ни разу. После устного соглашения, когда Лейф всего лишь намекнул на возможность заключения договора, пухлая пачка документов выползла из факса, ничего не добавив к личности организатора безумной затеи каких-то невероятных раскопок кроме одного: он очень сильно хотел заполучить в свое распоряжение именно этого археолога-любителя. Да, в комплекте бумаг обнаружилось и официальное разрешение от властей на проведение изысканий, но странный научный сотрудник намекнул, что это всего лишь ширма. От Лейфа требовалось несколько другое: имелась карта с приблизительными наметками места, где следовало искать цель экспедиции, а также было плохо переведенное со старонорвежского описание, больше похожее на цитату из местного фольклора. Корявый перевод резанул глаз опытного знатока этой тематики, как профессиональному дирижеру режет ухо фальшивящий инструмент в оркестре. Тому, кто много работал с подлинниками, ничего не стоит прочитать оригинал, но оригинала в документах не обнаружилось. Также был от руки сделанный рисунок того, что, собственно говоря, и требовалось найти. Осторожный Лейф выучил наизусть всё, касающееся находки, а потом сжег бумаги, как того потребовал странный заказчик. Сейчас с ним осталось только разрешение на изыскание и официальное письмо из музея, подробно излагающее цель поездки. А цель была самая что ни на есть аморфная, могущая убедить только далекого от археологии человека...
Он рассеянно смотрел через старательно протертое стекло, как по воде вдоль берега неспешно двигался небольшой бело-голубой катер, разгоняя волны по поверхности. Сидящий в нем парень в серой куртке что-то высматривал на берегу, старательно крутя головой и вытягивая шею. Лодка двигалась слишком медленно, несмотря на наличие мощного мотора за кормой. Его урчание разносилось по всему побережью, и даже не было сомнений, что с таким двигателем владелец лодки запросто мог бы гоняться за дельфинами. Однако, он никуда не спешил.
Сам не зная почему такая мысль пришла ему в голову, рыжий слегка отодвинулся от окна, не отпуская шторы. Сумрак комнаты надежно скрыл его, а вот качнувшаяся ткань может привлечь внимание заинтересованного наблюдателя.
"Почему я об этом подумал? - запоздало удивился он, ощутив некое непривычное волнение, возникшее без малейшей на то причины. - Это, скорее всего, просто рыбак или житель острова, потерявший свою козу. Едет и высматривает её по берегу. Вон тут сколько домов на побережье..."
Однако ощущение смутного беспокойства не покинуло его. Пожалуй, только усилилось от стараний вернуть расслабленное состояние, в которое привел его горячий душ. Он раздраженно выругал себя за склонность к преувеличениям и веру в привидения. Незачем было читать в самолете какую-то чушь про заброшенные замки и скелеты в шкафу. Зачем бороться с тем, чего не существует?..
Не помогло.
Когда катер скрылся за прибрежными камнями, Паттерсон облегчённо выдохнул. Теперь уже показалось разумным отпустить наконец-то штору, одеться и отправиться вниз в поисках ужина. При появлении постояльца хозяйка неспешно закрыла книгу, выслушала вопрос, понимающе кивнув, и в подробностях рассказала про единственный работающий в это время года на острове ресторанчик, находящийся совсем неподалеку. Особое внимание она уделила даже не меню, а симпатичной молодой хозяйке и её то ли кузине, то ли подруге, время от времени приезжающей помочь подготовиться к летнему сезону, а заодно подышать свежим воздухом и отдохнуть в тишине от столичной суеты.
Лейф сделал вид, что все это ему очень интересно, но на самом деле его мысли занимало совсем другое. Он уже прикидывал, как бы побыстрее добраться до цели путешествия, не привлекая к себе ненужного внимания местных жителей, найти тот предмет и побыстрее вернуться в свою родную берлогу. Еще в полете по карте он определил, по какой дороге следует двигаться. Именно пешком - расстояние не слишком большое, есть возможность свернуть и пойти более коротким путём. Хоть надо будет взбираться в гору, но это не впервой. Окрестные холмы невысоки, сбиться с пути просто невозможно...
Впрочем, для начала надо всё же поужинать...
Покинув дом, внешне ничем не напоминающий отель, он оглядел его снаружи, чтобы не заблудиться потом с непривычки, и решительно направился к указанному ресторанчику. Поскольку дома местные жители ставили на некотором отдалении друг от друга, традиционно соблюдая право каждого на некое личное пространство, то найти издалека вывеску с изображением вертела с солидной ногой неведомого животного не составило большого труда. Она горделиво покачивалась на двух цепях над входом в заведение, издавая издалека слышимое позвякивание. Туда и направился Лейф, заранее предвкушая удовольствие от горячей еды, ведь то, что он съел утром дома, уже давно превратилось в мифическое прошлое...
Он толкнул дверь, отполированную прикосновениями сотен рук, несколько мгновений постоял на пороге, привыкая, затем вошел в помещение, погруженное в сумерки. Веселенькие занавесочки в клеточку на окнах были прикрыты, свет в общем зале погашен. Стояла тишина, прерываемая только мерным пощелкиванием настенных часов над дверями.
- Э-эй! - Лейф меделенно пересек зал с десятком столиков из настоящего темного дерева с четырьмя такими же деревянными скамьями по бокам от каждого из них. Со стены на него с укором взирали две высушенные огромные рыбины, несколько фотографий бородатых викингообразных мужчин с удочками в руках, которым больше бы подходили увесистые боевые топоры, один пейзаж в хаотичном стиле и лицензия на что-то в массивной рамке. - Есть кто живой?
Через несколько мгновений где-то в недрах соседнего помещения сначала послышался глухой щелчок, затем приближающиеся шаги, распахнулась дверь, а потом перед гостем предстало несколько заспанное существо женского пола, в брезентовой куртке и джинсах. Волосы существа оказались заправлены под вязаную шапочку с дырочками, а руки были заняты клетчатой тряпкой, которую, судя по заглаженным складкам, только что взяли для имитации занятости.
- Добрый вечер, мы рады вам и предлагаем хороший ужин, - девушка излишне старательно выговаривала слова, и Лейф сразу понял - она не норвежка. Тем не менее, речь была правильной, а голос приятным. Ему всегда нравились такие глубокие женские голоса: они вызывали легкое щекотание где-то в области загривка, невольно заставляя прислушиваться к себе.
- Было бы неплохо это проверить. Мне сказали, что ваш ресторан единственный на острове, работающий вне сезона.
- Это так, - она улыбнулась, и Лейф понял, что пропал. За такую улыбку можно простить даже пригоревшую позавчерашнюю пресную кашу. - У нас есть...
- Неважно. Что подадите, то и съем. Я проделал долгий путь и согласен на всё.
Девица весело хмыкнула, бросила тряпку на барную стойку и исчезла за дверью, ведущую на кухню. Посетитель взамен получил право выбора столика и море свободного времени для ожидания. Он, конечно, сразу же подумал, что был шанс просидеть тут до глубокой ночи, поскольку всё выглядело так, словно из-за отсутствия посетителей никто ничего не готовил. Поэтому Лейф устроился возле окна, бросил куртку рядом с собой и задумался, глядя на покачивающиеся деревья на холмах. Где-то там, за ними, находилось маленькое озеро, бесформенным овалом изображенное на сожженной карте, а среди деревьев, окружающих его, должен находиться...
Ленивые размышления оказанись прерваны в самом неожиданно месте: в дверях кухни показалась все та же девушка, но теперь в руках у нее был солидный поднос, уставленный разнообразными тарелками, и украшенный возвышающейся над всем этим глиняной кружкой. Она осторожно обогнула несколько столов, старательно избегая облака пара, исходящего от тарелок, и торжественно поставила ужин перед гостем. Здесь был горшочек с мясным супом, два салата, тарелка с солидным куском мяса и ароматными овощами, еще одна - с бутербродами, корзиночка с хлебом, масло, мед, сладкий пирог, а в кружке обнаружился хороший эль. Лейф на некоторое время потерял дар речи. Это он-то, всегда находящий, что сказать...
- Э-э-э-э... спасибо. Я даже не знаю, как в меня столько уместится, - он ощутил некоторую растерянность, которую поспешил скрыть за вежливой улыбкой, которая появилась чуть ли не сама по себе, но весьма вовремя. Причем, впервые за последнее время искренне и легко, с некоторым облегчением осознав, что здесь никто не собирается притворяться, что страшно заинтересован личностью гостя. Все эти натянутые умильные физиономии и преувеличенное внимание, сквозь которые явственно проступает либо отвращение, либо алчность... этого добра ему вполне хватало и там, в городе.
Девушка вздернула бровь:
- Вы же не собираетесь уйти через четверть часа?
- Нет, конечно. Я сегодня совершенно свободен.
- Хотите, я тоже сяду с вами поужинать? Или предпочитаете одиночество? Все равно сегодня уже никто больше не зайдет. Если только совсем поздно - братья Стурулссоны после рыбалки заглянут на огонек.
Лейф даже не удивился, почему у него так легко вылетело:
- В компании всегда приятнее. Приглашаю вас.
Она кивнула, быстро переставила посуду на стол и вернулась на кухню. Себе принесла солидную порцию салата и кружку кофе. По пути исчезла брезентовая куртка, и теперь девушка была одета в теплый серый свитер с традиционным узором в виде снежинок. Пропала и шапочка, открыв всеобщему обозрению русые волосы, стриженные озорным ежиком, и чёлку, падающую на лоб. Эта торчащая прядь придавала новой знакомой Паттерсона вид слегка мальчишеский и несерьезный, но лишь добавляла обаяния.
Перешагнув скамейку, она расположилась напротив Лейфа, оставив ему бОльшую часть стола. Вынув из салфетки вилку с просто огромными зубьями и деревянной ручкой, хозяйка бросила на гостя пару быстрых взглядов и отметила, что тот не сводит с нее глаз. Хмыкнула, решительно ткнула вилкой в салат и принялась жевать. Пришлось Лейфу сделать то же самое, чтобы не выглядеть невежливым.
Пять минут в сосредоточенном молчании они поглощали ужин, сосредоточенно поглощая содержимое тарелок и время от времени скашивая глаза на соседа. Наконец, девушка не выдержала и рассмеялась:
- Мы похожи на двух троллей. Так нельзя.
Он чуть не поперхнулся, вопросительно вскинул брови. Она пояснила:
- Предлагаю для начала познакомиться. Я - Тэсс. Ну, на самом деле, имя у меня немного другое, но местным жителям его непривычно выговаривать, поэтому я его сократила. А вы?
- Лейф.
- Чудесно. Вам нравится еда? Я сама готовила.
- У вас дар превращать дары природы в волшебную пищу. Вы колдунья?
- Возможно, - она сделала глоток из кружки, насмешливо глядя поверх края.
- Но у колдуньи должен быть крючковатый нос и седые лохматые волосы, а вы весьма привлекательны.
- Лесть - не лучший способ понравиться даме.
- Зато надежный.
- Вот как? - Тэсс сверкнула белозубой улыбкой. - И вы считаете, что стоит попытаться?
Он вернул ей улыбку:
- Почему бы нет? Простите мое любопытство: ваш акцент...
- Я не здешняя. Норвежский выучила, потому что хочу насовсем поселиться недалеко отсюда, даже домик уже купила. Мне тут нравится, да и работа есть всегда. А природа!.. Такую природу надо всё время иметь поблизости. В ней есть нечто такое, чего нет в других местах.
- Здесь почти весь год холодно. А зимой не просто холодно.
- Зимы проходят. Красота остается.
Лейф согласно наклонил голову. Легкость, с которой хозяйка ресторанчика перешла к возвышенному стилю, просто очаровала его. Наверняка, у нее литературное образование... Он одернул себя: но какая разница, собственно говоря? Чтобы выполнить условие сделки с обладателем гнусавого голоса, ему потребуется немного времени, потом он уедет, и вряд ли их пути с Тэсс еще раз когда-нибудь пересекутся. А она между тем ждала продолжения диалога, внимательно следя за тенями мыслей, отражающихся на его лице. Пришлось резко менять направление диалога:
- Знаете, есть здесь некое озеро Веставатнет?
- Полчаса пешком, - немедленно отозвалась Тэсс, кивая.
- И дорога до него?..
- Так себе, - она пожала плечом. - Сначала неплохая, потом вообще теряется. Там никто не живет. У этого места есть своя репутация, и она не самая приятная...
- Ага... Страшные северные сказки, - съеденное уже начало свое благотворное воздействие на организм Лейфа, и он позволил себе немного расслабиться.
Однако его собеседница ничуть не смутилась:
- Здесь всё вокруг - северные сказки. И бОльшая часть их действительно не слишком добрые.
- Чем же прославилось это озеро?
- Говорят, там есть древнее святилище, где здешние викинги приносили жертвы своим богам, отправляясь в набеги. У нас же тут легендарное место. Старый Раумсдаль упоминается в сагах, он был где-то здесь, насколько я помню историю. Осталось название фьорда. Но это мне немного... чуждо. Я не историк и не поэт. Местные жители утверждают, что в определенные ночи озеро начинает светиться холодным сине-зеленым сиянием. Вот так, прямо из-под воды, - она округлила глаза и театрально развела руками, при этом задев кружку с кофе. Рука Лейфа тотчас же стремительным движением метнулась к почти перевернувшейся посуде и успела подхватить ее прежде, чем она полетела на пол. - О?!..
Тэсс так и замерла с растопыренными пальцами, удивленно уставившись на Лейфа. Он слегка смутился, возвращая на стол спасенный предмет:
- Просто поймал.
- Ну у вас и реакция!..
- Пустяки.
"Я, честно говоря, и сам удивлен..."
Но Тэсс уже настороженно прищурилась, сделав заговорщицкое лицо:
- Сознайтесь, вы же никакой не археолог.
- Интересно, - он отправил в рот очередной кусок мяса и, наклонив набок голову, уставился на девушку. - Кто тогда?
- Вы секретный агент.
И тут Лейф не выдержал, фыркнул, а потом захохотал во все горло. Такой замечательный поворот разговора просто восхитил его. Право слово, кинобизнес скоро сведет с ума все человечество, штампуя идиотские фильмы, в которых любой мало-мальски шустрый парень обязательно работает на секретную организацию, и этому бреду верит большинство впечатлительных дам. Похоже, он умудрился встретиться с ярким образчиком такого явления. Отсмеявшись, он сделал вид, что стирает слезы с глаз:
- Ох, повеселили!.. Что делать секретному агенту на продуваемом всеми ветрами острове?! Здесь живут честные рыбаки, бродят туристы и, сомневаюсь, что найдется хоть один контрабандист...
- Ладно, - Тэсс не собиралась сдаваться. - Я же вижу, что вас очень интересует озеро.
- Да я и не скрываю. Только я - археолог. Моя специализация - скандинавские страны и их культура. Вы сами сказали про святилище на озере. Что ж странного в том, что я хочу туда попасть?
- Тогда я пойду с вами.
"Упс..."
- А как же нехорошая репутация этого места?
- Но это же северные сказки, не так ли?
Лейф вскинул глаза и встретил прямой и твердый взгляд своей собеседницы. Пожалуй, она не шутит. Этой девице вполне по силам собраться и пойти за ним следом, ведь она твердо решила, что пойдет... В других обстоятельствах он бы ради того, чтобы развеять скуку, прихватил бы девочку с собой, но... Вопрос в том, что нынче Лейфу меньше всего требовались попутчики и помощники. В подписанном контракте было недвусмысленно указано, что обнаруженный артефакт следует незамедлительно доставить по указанному адресу, ни в коем случае не демонстрируя публике. И что теперь прикажете делать?
- Разумеется. Я давненько не встречал ни одного тролля в здешних краях. И великаны тоже измельчали, - белозубая улыбка, адресованная Тэсс, была призвана перевести разговор в шутку. Пока он говорил, в уме возникло подходящее решение проблемы непрошенной попутчицы. - Но я не против: мы можем пойти вместе. Если, конечно, вас так интересуют заросшие мхом камни.
Она задорно вскинула голову:
- Когда начинаем?
- Завтра, разумеется, - он адресовал ей самую обаятельную из своих улыбок, - или вы предпочитаете поход по ночному лесу на пару с незнакомым вам секретным агентом?
Тэсс горделиво выпрямилась, тряхнув головой, и победно заулыбалась, попутно собирая с тарелки остатки салата. Эту бы энергию да на благо человечества - мелькнула мыслишка в голове Лейфа - цены бы ей не было... Но делать шаг назад было уже поздно. Говорливая рестораторша ухитрилась за пару минут сделать со скрытным и замкнутым археологом то, что безуспешно пытался разбудить в нем единственный допущенный в личное пространство Лейфа человек - Дэннис Фримен, электронщик, обслуживающий сканер, тот самый огромный железный ящик с излучателями и детекторами в доме Паттерсона.
Поначалу Дэннис только возился с техникой, не обращая внимания на владельца сканера, но потом оказалось, что паяльник - не единственное, чем мастерски владеет Фримен. У них оказался общий интерес к норвежским сагам и быту жителей этой северной страны. И еще Дэннис прекрасно управлялся с небольшим боевым топориком, сделанным по образу и подобию древнего оружия. Подростком он не вылезал из клуба любителей единоборств, где по неведомым причинам научился приемам боя воинов времен викингов. Члены клуба периодически ездили по различным фольклорным фестивалям, охотно демонстрируя публике костюмированное шоу с обязательной сценой нападения отряда грабителей на деревню. По сценарию, когда все защитники падали замертво, из обложенной ветками коробки, изображающей сарай, выползал древний старец с топором и под восторженные вопли публики задавал жару врагам. Старца всегда изображал Дэннис - в холстяной рубахе, шерстяных штанах, кожаных ботинках с ремнями и весь увешанный разными побрякушками. Он великолепно справлялся с ролью, кряхтя и охая, держась за поясницу, но неизменно ловил изгибами своего оружия мечи нападавших, вышибая у них клинки, а потом и дух. Разумеется, понарошку. Он так думал, по крайней мере, пока однажды после спектакля к нему подошел парень, изображавший самого могучего разбойника, и, странно как-то кося глазами, попросил быть поосторожнее с топориком. Признался, что сегодня с трудом ушел от прямого попадания железом в лоб, хоть тоже немало занимался искусством поединка: Дэннис уж слишком достоверно изображал бой... Фримен искренне изумился, но с тех пор поубавил пыл, не столь сильно вживаясь в роль.
Вот с этим-то человеком и сдружился Лейф, однажды по случаю посетив такой костюмированный праздник. Поначалу скучал, критически оглядывая хоть и старательно сделанную, но все же стилизованную одежду, хозяйственные постройки, посуду... Собрался уезжать, уже распрощавшись с теми, кто его пригласил, но краем глаза уловил некое движение возле служащей сценой площадки между домами: кто-то учил двух одетых в меховые накидки дюжих мужиков, как правильно махать вынутым из плетня колом. И уж настолько красиво это у него получалось, что Паттерсон заинтересовался, подошел поближе, а уже через пять минут активно участвовал в обсуждении тонкостей изготовления плетеных ремней для всяческих нужд.
В тот день они уехали с праздника поздно вечером, когда все прочие зрители уже давно разошлись - уж слишком интересным оказался собеседник, назвавший себя Дэном Фрименом. Лейф подвез его до города, оставил визитку. Неделю спустя Дэн появился на одной из лекций Паттерсона, которыми тот время от времени зарабатывал себе на жизнь, задал кучу вопросов, выпросил пару книг почитать.
Лейф считал себя любителем одинокого существования, но, узнав, что новый знакомый еще и разбирается в технике, предложил сотрудничество: недавно купленный сканер то и дело "чудил", требуя к себе повышенное внимание, а археолог с электроникой дружил плохо... В отличие от Фримена, который с первого же взгляда на капризное железо назвал причину очередной поломки. Лейф проникся уважением, щедро оплатил ремонт, и тут его гостю на глаза попался обломок ржавого ножа то ли десятого, то ли одиннадцатого века, которым хозяин лаборатории бесцеремонно подпирал стопу падающих журналов. Замерев в немом восхищении, Дэн попросил подарить безделушку...
С тех пор лохматый электронщик стал частым гостем в лаборатории. Они могли часами обсуждать тонкости бытия викингов, рассматривать проржавевшие обломки оружия той поры, делиться подробностями быта, вычитанного в литературе. Спорили до хрипоты, даже ругались, но каждый раз неизменно звонили друг другу, чтобы извиниться...
Сейчас, глядя в глаза симпатичной девочке-официантке из маленького ресторана на затеряном среди фьордов острове, Лейф лишь мельком удивился своему решению взять её с собой к озеру на вершине холма. Её, а не Дэна.
Даже старый друг Фримен не смог заставить Лейфа Паттерсона сделать столь явную ошибку: допустить к своим делам постороннего человека...
* * *
Первые лучи солнца попали на висящее возле двери зеркало, отразились в стеклянной вазе, стоящей на столе, и забрызгали сотней радужных искр всю комнату. Волшебное сияние заполнило собой пространство, разбудив Лейфа. Он осторожно приоткрыл глаз, снова зажмурился, чуть не ослепнув от изумрудно-зеленого луча, попавшего ему прямо в зрачок. Несколько секунд сознание металось между сном и сверкающей всеми цветами радуги действительностью, в итоге судорожно выдав одну-единственную мысль: "Настоящий радужный мост..." В следующее мгновение Лейф уже совершенно и окончательно проснулся, разлепив оба глаза. Волшебная картинка мифического моста тихо растаяла, уступив место виду уютного гостиничного номера, залитого золотистыми лучами солнца.
Он сел на постели, осмотрелся, попутно вспоминая вчерашний ужин с Тэсс. Память услужливо подсказала, что теперь придется выполнять обещание, хоть и обещал в порыве невиданной душевной щедрости, а теперь вот засомневался. Но не выполнить обещанное Лейфу показалось противно, поэтому, как ни досадно, но девушку взять с собой надо. Ничего, они приятно поболтают по дороге, возможно, доберутся до Веставатнет, побродят по берегу... Он сомневался, что долгий путь и отсутствие вокруг людей вдохновят его попутчицу на еще какие-то поиски. Она устанет, и придется возвращаться домой, ну а на следующий день он уже отправится сам, в одиночестве, чтобы отыскать свою цель. Вот такой нехитрый способ выглядеть впролне приличным человеком.
Через полчаса он уже покинул отель, оставив на столике у входа записку, что вернется поздно. Хозяйки на месте не оказалось, недолгий поиск тоже ничего не дал, поэтому Паттерсон счел все формальности исполненными. Чудесная погода и свежий ветерок встретили его на пороге. Поежившись от утренней прохлады, Лейф вдохнул полной грудью соленый морской бриз, гуляющий по широкому пространству фьорда, пригладил разлетевшиеся волосы и закинул за плечи старый рюкзак, видавший виды. Куда только ни ездил за все годы со своим хозяином этот порыжевший от солнца и загрубевший от ветра предмет! Неважно, что давно существуют более удобные сумки - они не стоят пряжки от застежки старого друга-путешественника. И вот сегодня ему предстоит очередной поход...
Дорога вывела Паттерсона к небольшому причалу, где они с Тэсс договорились встретиться. Здесь оказалось точно так же тихо и безлюдно, как и вчера, только солнечные зайчики плясали на деревянных опорах мостков. На воде слегка покачивались несколько лодок и пара катеров посолиднее. Один из них явно был не местный - здешние жители вряд ли нуждались в таком мощном двигателе. Это, скорее всего, какие-нибудь любители кататься по прибрежным водам, вооруженные фотоаппаратами. В последние годы таких туристов стало появляться все больше и больше. Они воображали себя великими мореплавателями, проводя отпуск на дорогущей яхте, но в реальности прячущиеся от любого мало-мальского ветра в ближайшем порту. Лейф окинул взглядом деревянные мостки и случайно заметил, что в одном из иллюминаторов заинтересовавшего его катера мелькнуло лицо. Кто-то стремительно отшатнулся от стекла, едва увидев, что на него смотрят.
Хмыкнув, Лейф демонстративно отвернулся и стал изучать поросший лесом холм, по склону которого ползла дорога к озеру. Именно поэтому он и не сразу заметил, как возле него притормозила маленькая красная машина, на лобовом стекле которой была наклеена бабочка. Выглядела она настолько несерьёзно, что Паттерсон не обратил на неё никакого внимания: на таких катаются совсем молоденькие девчонки, недавно получившие права и еще не успевшие набраться опыта вождения. Цвет автомобиля помогал им заранее предупредить всех вокруг о своем появлении на дороге, как мухоморы предупреждают о том, что они ядовиты, окраской своих "шляпок". Но когда из нее высунулась улыбающаяся Тэсс и замахала рукой, он удивленно цокнул языком: ведь сообразила девочка! Хоть и близко озеро, но она предпочла к нему не идти, а ехать, чем экономила силы и время. Но... Но как же теперь ухитриться сделать так, чтобы она не попала к месту будущих раскопок?!.. Не просить же катать по острову...
Мысли закружились у него в голове, а между тем предательски счастливая улыбка успела расползтись по лицу. Пришлось признаться себе: новая знакомая оказалась ему приятна. То ли простотой манер, то ли искренностью, но привычная неприязнь к пытающимся завязать с ним знакомство тихо испарилась сама по себе. Хотя, если быть честным, нежелание тащить её за собой к месту, указанному на сгоревшей карте, все-таки осталось далекой темной тучкой на горизонте.
- Доброе утро, Лейф!
- Да. Доброе утро.
- Надеюсь, день получится таким же. Я подумала, что машина нам не помешает, - она перегнулась через сиденье и гостеприимно распахнула дверь для пассажира. Лишь несколько секунд посвятив сомнениям, скептически осмотрев предложенный транспорт, Лейф нырнул в салон, забросил через плечо на заднее сиденье рюкзак и весело потер руки:
- Давненько меня не катали девушки.
Тэсс рассмеялась:
- Значит, будем считать это дополнительным развлечением. Если можно ехать, почему бы не ехать?!..
Машина тронулась, прошуршав по мелкому гравию возле причалов, выбралась на дорогу и, послушная желаниям хозяйки, прибавила скорости. Краем глаза глянув по привычке в зеркало заднего обзора, Лейф успел отметить какое-то движение на фоне блестящей на солнце воды. Чтобы внимательнее рассмотреть происходящее, пока они еще не уехали далеко, он стремительно оглянулся и увидел, как из каюты катера выскочили двое и замерли, перегнувшись через борт. Второй катер с высокой надстройкой перекрыл им вид на дорогу: пришлось вытянуть шеи с риском свалиться в холодную воду. И все было бы ничего, вот только в одном из мужчин Паттерсон узнал того самого, которого видел в лодке еще вчера из окна номера, только приехав. Тогда он решил, что местный житель ищет то ли козу, то ли собаку. А оказалось, что человек следил именно за ним. Возможно, тот искал именно единственного приезжего на этом острове. Но зачем?!,.
Лейф нахмурился, повернув голову и скосив глаза, чтобы через заднее стекло посмотреть, что предпримут эти двое. Странно. Кто и почему за ним следит? Главное: откуда эти люди узнали, что надо следить именно за ним? Знали, зачем он здесь? От кого? У разговора с "сотрудником музея" свидетелей не было. Или... или были?
Он еще раз перебрал в памяти обстоятельства последних часов, прошедших с момента, когда в его квартире раздался телефонный звонок. Нет, здесь нет ничего подозрительного. Но тем не менее: вот, пожалуйста! За ним следят. При этом почти не скрываются. Неужели кто-то считает его настолько идиотом, что позволяет себе так открыто контролировать все действия?! Если это кто-то, работающий на его контрагента, то обладатель нудного голоса просчитался. Одно дело, когда нанимают профессионала для выполнения до странности простой работы, но совершенно другое, когда за ним вслед еще и отправляют шпионов.
"А если работа не такая уж и простая? - эта свежая мысль неприятно удивила его. Лейф вдруг ощутил легкий холодок, пробежавшийся по спине. Почему-то такая простая идея не пришла ему вовремя в голову. - Если она только кажется простой? Пойди и возьми то, что лежит практически на поверхности..."
Он еще раз бросил взгляд назад, на убегающую дорогу, но причала уже не было видно. Позади мелькали только дорожные знаки да одинокие кусты вдоль асфальта.
- Что там такого интересного? - Тэсс успела заметить его интерес к оставленному позади берегу и теперь довольно жмурилась, постукивая пальчиками по рулю.
- Ничего. Показалось.
- Тролли?
Он фыркнул, продемонстрировав ряд белоснежных зубов.
- Они самые.
- Здесь их видимо-невидимо, - с самым серьезным видом кивнула Тэсс. - После зимы они особенно голодны и злы. Но мы едем к священному месту, куда они не посмеют сунуться.
- А если это совершенно особенные тролли? И они не боятся ничего?
- Тогда мы произнесем пару заклинаний, и они окаменеют, - она едва сдерживалась, чтобы сохранять торжественно-серьезный вид. Глаза неотрывно следили за дорогой, брови были сведены, придавая девичьему личику суровый облик. Просто настоящая древнескандинавская воительница... Тэсс стрельнула глазами в сторону своего попутчика, поймала его встречный взгляд и рассмеялась. - Я так и знала, что вас ничем не напугать.
- Я в этом не так уверен.
- Напрасно. У нас очень тихие места. Это не столица, где полным-полно всякого народа. Здесь знают каждого.
- Что, настолько редки приезжие?
- Нет, но их здесь все равно не слишком много. Сюда добираются лишь любители провести пару недель в тишине, влюбленные парочки да рыбаки, останавливающиеся обычно на ночь. И все обязательно заходят в наш ресторан - без горячей еды на севере прожить трудно. И я почти наверняка вижу каждого приезжего.
- Почти каждого? Выходит, бывают и те, кого вы не видите?
Она легко пожала плечом:
- Возможно... Только они меня волнуют мало.
"А вот меня, похоже, начинают интересовать в первую очередь именно те, кто не показывался в ресторане... Или те двое - просто любопытные здешние жители?"
* * *
Они оставили машину под покровом раскидистого ясеня. Тэсс даже не стала запирать двери, махнув рукой: это же остров, кто ее возьмет?! Да и не в традициях местных красть у своих же.
Дальше от хорошо утрамбованной под стоянку площадки по склону, спускающемуся к озеру, уже поблескивающему между деревьями, вела узкая тропинка. Всевозможная растительность так и пыталась сделать ее почти совсем незаметной. Однако, девушка уверенно шла впереди, показывая дорогу. Это лишний раз подтверждало то, что жители острова бывают у озера довольно часто, и то же самое можно сказать о приезжих в туристический сезон. Тогда какое же здесь может быть еще не обнаруженное святилище древних?! Здесь каждый метр истоптан ногами любителей природы. Лейф уже засомневался в разумности собственного приезда сюда. Скорее всего, его контрагент ошибся, тут ничего нет... Впрочем, коли уже судьба принесла его сюда, надо проверить все до конца. Вот и Тэсс, судя по всему, просто радуется подвернувшейся возможности просто прогуляться...
Дорожка сделала еще пару поворотов, огибая особо заросшие участки, и, наконец, оборвалась, почти уперевшись в берег. Еще десятка два шагов и...
Вид, открывшийся перед его глазами, заставил Лейфа восхищенно вздохнуть. Перед ним, словно огромное зеркало, лежала неподвижная, торжественная и величественная поверхность лесного озера, вобравшая в себя нереальную синеву утреннего неба. Кристально прозрачная вода отражала в себе дальний берег, поросший таким густым лесом, что казалось - это сплошная стена древней крепости, стоящая над окружающим безмолвием. Здесь не пели даже птицы. Тишина, царившая над покрытыми зеленым мхом камнями, была ощутима физически. Они словно попали в провал между мгновениями, когда времени совсем не существует - у Лейфа даже на миг перехватило дыхание, настолько чувствовалось в этом безмолвии нечто бессмертное. Он чуть было не попятился от края воды, ощутив внезапный прилив какой-то неестественной жути от созерцания ожившей мифической страны. Солнечные лучи вызолотили стволы корабельных сосен на противоположном берегу озера, и они стали похожи на величественные колонны, подпирающие небесный свод. Вершины уходили в совершенно нереальную вышину и терялись там, куда не хватало глаз. Ему даже на мгновение показалось, что сквозь бездонную синеву проглядывают мириады звезд. Чаша озера, узкая и длинная, напоминала огромный парадный зал, пол которого покрыт отполированным мрамором, сквозь который проглядывал иной, перевернутый мир. А еще ниже, в глубине, плыли облака.
Показалось: в какой-то миг этот зал вдруг заполнился людьми в странных блестящих одеждах, сидящих, стоящих, спешащих по своим делам. Вдоль боковой стены появился накрытый длинный стол, над которым сам по себе парил в воздухе полог из алого бархата, с потолка спускались тяжелые полотнища знамен неведомых государств, украшенные позолотой и кистями, на стенах были развешены щиты с изображениями гербов. Солнце лилось сквозь окна, играя на миллиардах пылинок. Люди смеялись, что-то рассказывая друг другу, толпились возле стола... А в самой глубине, на возвышении, осыпанный разноцветными искрами, падающими через витражные стекла, возник в легкой сиреневой дымке простой иссиня-серый камень, очертаниями смутно напоминающий кресло с низкой спинкой...
Паттерсон затаил дыхание и вдруг ощутил, как от этой картины, возникшей перед мысленным взором, остро и болезненно сжалось сердце, замерло, а потом заколотилось в бешеном темпе. Он с трудом втянул воздух через широко раскрытые ноздри и медленно выдохнул, пытаясь взять под контроль неожиданно взбрыкнувший организм. Чего испугался-то, что еще за новости?! На здоровье он никогда не жаловался, а тут вдруг вот такое. Лейф ошеломленно тряхнул головой, отгоняя волшебное видение, и оно послушно погасло, растворилось, оставив после себя только вполне реальное, молчаливое лесное озеро, но память услужливо подсказала: только что ему явилось нечто смутно знакомое, где-то уже виденное. То ли в кино, то ли в какой-то книге... Он еще раз зажмурился, потом резко открыл глаза: нет, вода как вода. И никакие это не колонны с резным узором из переплетенных лент на них, а обычные сосны. И нет никакого серого камня на возвышении из четырех отполированных до зеркального блеска ступенях - это просто тени.
- Что-то случилось? - девичий голос за спиной прозвучал громче грома небесного.
Тэсс с усмешкой смотрела на чуть ли не подпрыгнувшего от неожиданности археолога. Вся гамма чувств, отразившаяся минуту назад на его лице, не укрылась от глазастой девицы, а посему она решила его поддеть, чтобы не вел себя, как напыщенный индюк.
- Э-э-э... просто очень красиво. Тени. Деревья...
- Ну да, да... Сюда и едут, чтобы посмотреть на природу, - она слегка рассеянно покрутила головой, наклонилась, подобрала сухую веточку и взмахнула ей, указывая на заросли вокруг себя. - Но что мы тут собирались искать?
- Тут - ничего Нам надо забраться немного дальше и выше.
Вот тут-то Лейфу и вспомнилось, что он и в самом деле не на прогулку вышел. Забылся, ох, забылся, засмотревшись на сказочную красоту, даже вот померещилось нечто невероятное... Было время, когда мечтал о том, чтобы однажды забраться подальше в глушь от навязчивых коллег, то и дело пытающихся вызнать о планах на будущее, чтобы опередить и выхватить из-под нола лакомый кусочек, он любопытных журналистов, задающих изумительно глупые вопросы, просто от соседей по дому... И - вот оно, идеальное место для отдыха. Он с тоской посмотрел в сторону зеркальной глади воды, подумав, как было бы замечательно пожить тут хотя бы год. Однако, работа есть работа - контракт подписан, и его надо выполнить. Да еще вот эта девочка... Теперь уже отвязаться от попутчицы не представлялось возможным, поэтому пришлось импровизировать на ходу, чтобы поддержать образ настоящего ученого, хотя.... какой там ученый... Он снял с плеча сумку, извлек оттуда небольшое устройство с двумя рялами кнопок, вяло потыкал пальцем в экран.
- Это что? - она подошла поближе, заглянула через плечо.
- Датчик.
- Я вижу, что не кофемолка... Датчик чего?
Лейф нехорошо на нее покосился, продолжая копаться в коробочке с экраном. Можно подумать, что они никогда навигаторов не видела!.. Тэсс только весело фыркнула, встретив его укоризненный взгляд:
- Да ладно вам, я пошутила! Кстати, - она пнула носком ботинка попавшуюся под ноги шишку, - а вам говорили, что у вас просто фантастически красивые глаза? Такие зеленые, как вот эта вся растительность вокруг.
Она внезапно заложила руки за спину, повернулась на носочках и неспешно направилась к воде, оставив своего спутника стоять столбом. Десяток-другой секунд Лейф простоял с открытым ртом, потом взял себя в руки и захлопнул челюсть. Еще какое-то время ушло на то, чтобы осознать: он, никогда не лезущий за словом в карман, не знает, что ответить. До сих пор репутация Паттерсона страдала по большей части от его несдержанности на язык. Он сам не знал, как это получалось: желание высказать собеседнику правду оказывалось гораздо сильнее чувства благоразумия. Потому-то его с завидным постоянством выгоняли изо всяческих научных сообществ, клубов, музеев и прочих изобретений человечества, стремящегося к сбиванию в кучу. Кучей было удобнее давать отпор тем, кто мыслил как-то иначе, и Лейфу в конце концов пришлось признать: все эти академики его просто ненавидят, придется работать в одиночку, результаты изысканий публиковать самому и защищать свои выводы, вплоть до драки. Надо отдать ему должное, Лейф умел ловко лавировать между разными группками, ведя свой виртуальный корабль истины к цели. Пока его противники спорили и ссорились, он публиковал свои провокационные выводы, вызывая следующую волну шума в научном мире, и плыл на ее гребне дальше. Так что, ставить людей в тупик неожиданными заявлениями ему было привычно и просто, но сейчас его побили его же оружием. Лейф посмотрел вслед неторопливо удаляющейся девушке.
Обдумав произошедшее, он хмыкнул, с досадой глянул на экран тихо жужжащего прибора, и решительно зашагал вдогонку вдоль берега озера.
Десять минут спустя они пробирались сгустившимися прибрежными зарослями. Пришлось лезть по кустам без дорожки, потому что она закончилась, дальше царила только девственная лесная чаща. Впрочем, Паттерсон шел уверенно, то и дело посматривая на навигатор, перебираясь через узловатые корни деревьев и помогая попутчице преодолевать преграды. За полчаса они оказались на противоположной стороне озера, обойдя его по кратчайшей дороге. Теперь солнце светило им в лицо, да еще и слепило глаза, отражаясь от зеркала воды. На этом берегу оказалось намного больше камней, затрудняющих передвижение. Они были совершенно разного размера, но неизменно заросшие бархатным зеленым мхом, обвитые ползучими травами и корнями деревьев отчего оказались на редкость скользкими. Пришлось основательно замелдиться, чтобы не подвернуть ногу, иначе поход закончился бы, не успев начаться.
Спустя час Лейф остановился, заметив, что Тэсс устала. Бросил на землю свою куртку:
- Отдыхайте, нам еще немало предстоит пройти.
- Спасибо, - она даже спорить не стала, немедленно села, обхватив руками колени. - Мне кажется, вы не совсем обычный археолог. Те долго собираются, потом долго спорят, долго копают землю...
- ... и в итоге ничего не находят. Да, пожалуй, все так и есть, - он наклонил голову, рассматривая землю под ногами и невольно скрывая от любопытствующего взгляда попутчицы выражение своего лица. - Я немного другой.
- Пожалуй, вы просто кладоискатель, - она стряхнула с руки муравья, проследив за его полетом. Попыталась поймать взгляд Лейфа, но он упрямо смотрел вниз.
- Я - хороший специалист по средневековью, по эпохе викингов, по их сагам, быту, религии. Поиск материальных выражений тех времен - это всего лишь необходимый способ добыть доказательства.
- И многое уже добыто?
- Ну... немало.
- Так что же мы ищем сегодня?
Паттерсон рассеянно пожал плечом. Сказать ей правду? Почему бы нет...
Лейф прищурился, присел поближе к Тэсс, чтобы оказаться возле ее уха, наклонился и тихо прошептал:
- Более того, оно почти рядом.
Тэсс слегка отстранилась, но все равно его лицо осталось очень близко. Паттерсон в упор смотрел на девушку, и теперь его глаза были такими, словно старались достать до глубины ее души. Она еще чуть-чуть подалась назад, внезапно испугавшись: мысль о том, что они тут вдвоем, а знакомы только со вчерашнего вечера, как-то не понравилась Тэсс. Да и Лейф, как специально, в этот же миг потянул руку, почти коснувшись ее лица. Она резко дернулась, попытавшись вскочить, чуть не съехала с камня, на котором устроилась на отдых. Он замер, недоуменно посмотрев на спутницу, потом улыбнулся и уронил руку:
- Я просто хотел снять сухие сосновые иголки с вашей головы... Но теперь не буду. Пусть остаются.
- А... Э-э-э... Простите.
- За что? - он вернул на лицо скучающее выражение, снова сверился со своим навигатором и оглядел плотную стену растительности перед собой. Переплетение корней и веток оптимизма не внушало. Судя по полному отсутствию даже намека на тропу, люди здесь не ходили лет триста, а то и пятьсот. - Нам, увы, туда.
Позеленевшие стволы деревьев, скрытые густым кустарником, выглядели не слишком гостеприимно. Здесь, под кронами, царил легкий сумрак, разрываемый немногочисленными одинокими лучами утреннего солнышка. Пятна света, перемещаясь по бархатистой зелени, вспыхивали на каплях влаги и искрились всеми цветами радуги, словно лес был усыпан драгоценными камнями. Если бы еще в этой красоте была хоть какая-то дорога...
Тэсс вздохнула, поднимаясь на ноги, отряхнула джинсы от прилипшей сухой хвои. Может быть, она уже раз сто пожалела, что напросилась в этот поход, но отступать было не в ее принципах.
- Ведите меня, мой благородный рыцарь.
Губы Лейфа слегка дрогнули: вот уж кто угодно, только не рыцарь...
- Может быть, упростим общение до более традиционного "ты"?
- Почему бы нет? Ты, - она прислушалась к звуку собственного голоса, замершего в ближайших ветвях, и кивнула. - Вот, уже получается.
Он одобрительно кивнул, подобрал куртку, перекинул ее через плечо и театральным жестом указал на сосны, приглашая начать путь. Поначалу поверхность была почти ровной, потом постепенно начала взбираться в гору, и идти стало труднее, тем более, что приходилось то и дело что-то обходить, перешагивать, подныривать и отодвигать в сторону. Если бы не навигатор в руках Паттерсона, они бы давно начали ходить кругами. Из ориентиров остался только склон высокого холма, поросший лесом. Вверх - правильно, вниз - дорога к озеру.
Час спустя они так устали, что, не сговариваясь, сели прямо на землю, едва появилось более-менее сухое и ровное место. Здесь уже чувствовалось, что до вершины близко, поскольку появился свежий ветерок, колышущий кроны деревьев. Вековые сосны поскрипывали, раскачиваясь, и осыпали сидящих под ними брызгами - остатками ночного тумана.
- Ты еще не жалеешь, что пошла со мной? - Лейф сам не заметил, как извлек из кармана любимую игрушку - пробитую серебряную монетку на тонкой цепочке - и принялся совершенно бездумно крутить ее, наматывая и распуская снова. Блестящий кружочек летал в воздухе, звонко стукаясь о звенья цепочки, когда та вся оказывалась намотана на пальце, и с едва слышным свистом отправляясь в обратный путь.
- Ни капли. Я люблю такие вылазки. Правда, удается нечасто куда-то пойти - одной страшновато.
- Ты же сказала, что троллей тут уже нет.
Она кивнула, глядя прямо перед собой:
- Здесь слишком сильно ощущается присутствие... чего-то. Ты разве не чувствуешь?
- Честно говоря, нет.
- Честно говоря? - девушка неожиданно развернулась, оказавшись лицом к лицу с Лейфом. Уперев ладони в колени, она слегка наклонилась вперед, всматриваясь в его лицо. - Тогда чего ты испугался там, на озере?
- Ничего.
- Неправда.
Что-то словно кольнуло его изнутри, какое-то очень знакомое ощущение, словно воспоминание из детства, когда во время игры кричат "Замри!" и надо остановиться в той позе, в которой тебя застала команда. Вроде бы, уже давно не дети, а привычка замирать именно от этого слова осталась...
Лейф заставил себя удивленно поднять брови, придавая лицу выражение искреннего недоумения.
- Тэсс, я давно не боюсь страшных сказок. Тебе показалось. Да, здесь можно снимать кино по скандинавским сагам - даже декораций не надо строить. Но это не значит, что тут живут феи и гномы. Для случайных туристов, возможно, и хороша история про тени прошлого, про призраки викингов, про камни, помнящие звуки битв. Но это было так давно... - он обхватил плечи руками и запрокинул голову, глядя в небо. - Я помню множество историй, которые пересказывают друг другу долгими зимними вечерами. Если хочешь, я могу рассказать их тебе. Уверен, ты не слышала и половины того, что удалось узнать мне. Про древних героев. Про их богов. Про прошлое и будущее, которое отражается в священных источниках, таких, как это озеро. Ты можешь сказать, что тоже слышала саги, но я могу рассказать их по-другому...
- Как можно по-другому рассказать уже однажды случившееся? - светло-серые глаза Тэсс восторженно сверкнули.
- А кто сказал, что это уже случилось? - как-то особенно вкрадчиво спросил он и приблизил к ней лицо, всматриваясь в зрачки, словно там можно было увидеть ответ.
Она лишь криво улыбнулась и пожала плечом, но и глаз не отвела, на сей раз не отстранившись, не смутившись столь бесцеремонным поведением нового знакомого. Насмешливые зеленые глаза в свете утреннего солнышка блестели золотистыми искрами, тающими где-то в глубине.
Мир словно на мгновение замер в ожидании, а потом с одной из веток, часто и громко захлопав крыльями, неожиданно снялась большая черная птица с синеватым отливом перьев и неспешно полетела в глубину леса. Судя по виду, это был довольно крупный ворон, мирно дремавший до этого в кроне дерева и побеспокоенный появлением людей. От резкого, свистящего звука Тэсс вздрогнула, освобождаясь от наваждения, когда ее попутчик, до того выглядевший совершенно обычным туристом, вдруг заговорил возвышенным стилем, даже в голосе его появилась то ли напевность, то ли он просто понизил голос до таинственного полушепота, и это небольшое изменение почему-то совершенно очаровало ее. Но птица, так некстати сорвавшаяся с ветки, разрушила магию тайны...
- Давай не будем терять времени. Мне ужасно интересно, что ты собрался найти в наших лесах.
- Хорошо, - он легко поднялся и подал девушке руку. Она оперлась на нее, чтобы встать с травы. Ладонь оказалась крепкой и твердой, что было очень неожиданно для городского жителя, не привыкшего к тяжелому труду. - Ты права, надо идти. Иначе мы рискуем застрять тут до темноты.
Полчаса спустя, когда впереди показался гребень холма, Лейф снова сверился с навигатором, потом стал присматриваться к окружающей его стене растительности, к земле под ногами. Затем достал из рюкзака еще одно устройство, включил его, и стал медленно водить им, поворачиваясь вокруг своей оси. По черному экрану ползли какие-то цветные пятна, но Паттерсон, вероятно, понимал их значение, поскольку время от времени одобрительно хмыкал, замирал и снова продолжал вращаться. Наконец, он удовлетворенно произнес: "Ага" и уверенно направился в сторону. При этом пришлось преодолеть преграду в виде старых стволов, поваленных ветром. Перебравшись через них, нырнув под полог разросшегося орешника, он отодвинул ветки и...
Тэсс, не отстававшая ни на шаг, даже охнула, заглянув через плечо своего попутчика. Она ожидала увидеть что угодно, но действительность оказалась совершенно ошеломляющей.
Заросли обрывались, словно их срезали, дальше начиналась ровная, круглая, как тарелка, поляна, поросшая травой. А посередине возвышался ровный круг из камней, высотой метра два, позеленевших от времени. На той части, что была обращена внутрь, даже издалека можно было различить сложнейший узор из узлов и петель, напоминающий кружево, выше узора по кругу шла некая надпись рунами, почти стершаяся от времени. Многие знаки осыпались, некоторые заросли мхом, но оставшиеся можно было попытаться прочитать.
- О-о-о... - девушка восхищенно потянулась к камням. - Какое чудо... Что здесь написано?
Она поднырнула под руку Лейфа, оставив его позади, и первая вошла в круг, медленно обходя ряд гранитных монолитов, касаясь их руками и разглядывая. Паттерсон хмыкнул, но ничего не сказал, только отпустил ветки, подошел поближе, и присмотрелся. Протянул было ладонь, чтобы по привычке сначала ощутить пальцами находку, но что-то остановило его. Так и не став трогать холодный камень, уронил руку, некоторое время изучал надпись, прищурив глаза и шевеля губами. Потом перешел к соседней стеле, пробежал глазами рубленые строки. Вернулся.
Что-то смутно знакомое проступало сквозь окружающий пейзаж. Настолько знакомое, что сводило мышцы на загривке, как будто кто-то усиленно тыкал в спину кулаком, призывая поскорее вспомнить. Где он мог видеть эти камни? Во сне? Лейф развернулся на пятке и посмотрел в сторону гор, возвышающихся по другую сторону фьорда. Он мог поклясться чем угодно, что ни разу не бывал в этих местах, но внутренний голос настойчиво шептал: ты вернулся, ты вернулся... Эти серые глыбы под ногами, высокий склон, на который они с таким трудом взобрались, деревья вокруг складывались в поразительно узнаваемую картинку, словно он видел её только вчера на чьей-то фотографии...
Тем временем Тэсс успела сделать полный круг и подошла к нему с другой стороны.
- Так о чем тут говорится? - маленькая ладошка погладила ближайший камень, как большую собаку.
- Я... не совсем уверен, но похоже на сагу о происхождении миров. Несколько необычно написано, но не слишком отличается от изложенного в наших книгах. Вот тут, - он встряхнулся, сделал пару шагов и повел подбородком, указывая на один из монолитов, - нечто непривычное. Я попробую прочитать... конечно, это очень приблизительно... руны, все-таки...
- Ладно-ладно! - обдряющим тоном поторопила его девушка. - Что бы ты ни сказал, я всё равно не смогу проверить.
Лейф снова всмотрелся в полустертые черточки. Ощущая странное чувство пустоты, возникшей в сознании, он поискал в ней подходящие слова. Голова слегка кружилась, словно он находился на огромной высоте и парил над землей, глядя на неё сверху вниз. Необычность этого чувства отвлекала от перевода, но оно же заставило усилием воли вернуться к рунам. Как только его взгляд вернулся к тексту, пустота вернулась, затем сгустилась и приняла почти материальные формы. Ее присутствие оказалось настолько реальным, что Лейф невольно передернул плечами, словно кто-то пристально смотрел ему в спину.
- Вот... "Мир будет разрушен, сгорит старое и родится новое, если после битвы света и тьмы..." Тут пропуск. Видишь - отколот целый кусок поверхности камня... Но этого "если" просто не должно быть! Понимаешь?
- Не очень.
- Ты читала саги?
- Ну... да, давно.
- Ты помнишь, что там говорится про конец мира?
- Очень приблизительно.
- Так вот, я уверяю тебя, что ни в одном источнике не существует этого "если"! Сумерки богов, как именуется конец этого мира, должны наступить. И точка. А здесь - "если".
- Ты уверен? - Тэсс смотрела на него, как на чокнутого профессора, который внезапно обнаружил неопровержимое доказательство того, что солнце движется вокруг земли, а не наоборот, и теперь просто не представляет, что с этой находкой делать.
- Ну да, да! Вот оно! - он шагнул к камню, ткнув пальцем в нужное слово, но неожиданно, как только его рука прикоснулась к холодной шершавой поверхности, раздался короткий треск статического разряда, и синяя искра, сорвавшись с камня, ужалила его в ладонь. - Ай!!!
Лейф зашипел от боли. Это было настолько внезапно, что он даже не успел испугаться. Ну да, статикой его неоднократно "угощали" то шерстяные свитера, то кошки, то неудачно стоящие приборы, забытые Фрименом на столе в лаборатории... но сегодня... камни? Только спустя пару секунд у него появилась мысль, что вот только что Тэсс обошла весь круг и касалась всех монолитов, и ни один из них не отреагировал так бурно. Осторожно сделав шаг к камню, он опасливо протянул к нему ладонь. На полдороге передумал, отдернул и снова приблизил. Прикосновение - и новый разряд щелкнул его по пальцам.
- Ах ты ж... - он замахал в воздухе кистью, с ненавистью глядя на мшистых великанов. - Это что же такое?..
Его спутница немедленно перестала рассматривать узоры и подошла поближе. Окинув взглядом изъеденную временем поверхность, она решительно ткнула пальцем туда же, куда только что дотрагивался Паттерсон, и... ничего не произошло. Посмотрев друг на друга, они, не сговариваясь, перешли к соседней стеле и одновременно дотронулись до нее. Тэсс только пожала плечами, а Лейф снова получил чувствительный удар по пальцам.
- Не понимаю, - он обошел камень вокруг и остановился прямо перед ним. - Может быть, дело в одежде?
- Ну не станем же мы раздеваться догола, чтобы проверить эту теорию, - фыркнула девушка. - Пусть себе стоят. Думаю, что мы не за этим сюда приехали. Где то, что ты искал?
- В этом и заключается главный вопрос... Я не знаю. Где-то тут. Под камнями. В центре. Где угодно, - он достал из рюкзака фотоаппарат и принялся тщательно фотографировать каменный круг, стараясь не пропустить ни одну деталь надписей. Попутно продолжал рассказывать, хоть Тэсс не просила его об этом. - Обычно, самое ценное хранилось в наиболее священном месте. Логично предположить, что этим местом должен быть центр круга. Это святилище простояло много веков нетронутым - удивительно, что его не обнаружили местные жители. Впрочем, со спутника его не видно, а просто так ходить по лесам никто не станет... Значит, есть шанс, что то, что нам нужно, еще здесь и... эй, ты что делаешь?!
Увлекшись фотографированием и совершенно выпустив из вида свою собеседницу, он только что обнаружил, что Тэсс старательно копается прямо в центре круга, азартно выдергивая сухую траву. Она засучила рукава, чтобы было удобнее работать, и уже расчистила порядочный участок, открыв для обозрения круглую лежащую гранитную плиту с таким же узловатым узором, что и на стоящих камнях. Стряхнув ладонями с нее остатки дерна, девушка с удовлетворением указала на нее онемевшему от такого подхода к археологии Лейфу: