Трактир "Осел и Козел" располагался на спорной территории двух враждующих государств и представлял для его владельца настоящий источник проблем.
На памяти старого Пивси между Оммерией и Кимером было три войны, и граница сдвигалась то в одну сторону, то в другую так часто, что он уже не мог с точностью сказать, на чьей земле стоит его придорожная гостиница.
Довольно часто случалось так, что в душном полутемном помещении оказывались жители как одной, так и второй страны. И хотя причины старой, как сам мир, вражды между двумя народами давно уже забылись, стычки между подвыпившими "патриотами" случались с завидной регулярностью.
Впрочем, от локальных выяснений отношений между завсегдатаями "Осла и Козла" владелец даже получал прибыль, поскольку крестьяне и ремесленники из близлежащих деревень давно и хорошо знали друг друга и после жарких дебатов с применением силового аргумента зачастую шли на мировую, подкрепляя клятвы в вечной дружбе хорошей порцией пива. При этом они никогда не забывали возместить военные потери в виде разбитых чашек и сломанной мебели.
Другое дело случайные путники, они были настоящей занозой в заднице. Появлялись они редко, так как дорога, на которой стоял "Осел и Козел" давно пришла в упадок, но доставляли проблем больше, чем все местные вместе взятые. Каждый раз, когда какой-нибудь напыщенный горожанин наведывался в трактир, Пивси терял деньги и несколько волосков из своей и так жиденькой седой бородки.
Поэтому, когда в дверях появился незнакомец в запыленном дорожном костюме и широкополой шляпе, закрывавшей половину лица, наметанный глаз старого Пивси сразу же подметил, что от этого человек стоит ждать только неприятностей. Однако кодекс трактирщиков и девиз "Ваши деньги - наши улыбки" требовали гостеприимно привечать каждого, у кого в кармане звенели монеты, и Пивси нехотя поплелся к столику в углу, где расположился новоприбывший клиент.
- Чего изволите? - елейно произнес он, нацепляя фирменную щербатую улыбку.
Путник отстегнул от пояса перевязь с мечом и положил ее на стол рядом с собой. Затем он снял шляпу и встряхнул ее. В воздух взвился вихрь пыли. Когда облако рассеялось, трактирщик смог разглядеть лицо клиента. Ему потребовалась немалая сила воли, чтобы не отшатнуться. Ото лба до подбородка незнакомца шел глубокий зарубцевавшийся шрам, часть носа была отсечена, левый глаз отсутствовал, на его месте зиял провал, затянутый темной кожей.
Два маленьких окошка по обеим сторонам от двери даже в самый солнечный день давали ровно столько света, чтобы можно было пройти между столами, не запинаясь о вытянутые ноги посетителей. Мягкий полумрак, вечно царивший в общем зале, устраивал всех. И сейчас Пивси лишний раз порадовался, что не поддался на уговоры жены и не превратил трактир в залитый солнцем салон по последней кимерской моде. Его реакция на изуродованное лицо путника осталась незамеченной.
- Я слышал, что в твоей забегаловке подают неплохое пиво, - хрипло произнес незнакомец.
Речь давалась ему с трудом, изуродованные губы едва шевелились.
- Лучшее, я бы сказал! - самодовольно кивнул Пивси. - Моя женушка настаивает его на буковых и ольховых стружках, а хмель привозят из самого...
- Кружку крепкого, - перебил его путник. - И чего-нибудь поесть.
Он вытащил из кармана несколько медяков и бросил их на стол. Трактирщик ловко подхватил монеты, поклонился и через пару минут поставил перед путешественником пиво и тарелку жареной с луком баранины, источающей аппетитный запах.
Пивси удалился за стойку, на ходу прося жестами сидящих за столом у окна братьев Харги вести себя сдержанно. Старший - Овин - в ответ показал ему палец, предлагая свою покладистость в обмен на кувшин пива. Пивси прикинул расклад и согласился.
На некоторое время в зале установилось затишье. Довольные братья, потягивая дармовое пиво, вполголоса обсуждали дочку мельника, путник отвернулся к стене и жевал мясо, шумно прихлебывая из кружки, а трактирщик радовался отвоеванному столь дорогой ценой спокойствию.
Однако идиллия продлилась недолго. Дверь снова отворилась, и в проеме возник еще один путешественник.
"Второй за день! Чтоб вам всем пусто было", - ругнулся Пивси. Ситуация стала еще хуже, когда новичок, даже не взглянув на трактирщика и братьев Харги, направился к незнакомцу со шрамом. Пивси поспешил к нему наперерез.
- Чего изволите, досточтимый господин? - со всем возможным добродушием произнес он на ходу.
Путник не удостоил его своим вниманием и небрежно оттолкнул с дороги.
- Да ты, никак, оммерец? - с вызовом бросил новичок, подойдя к цели.
"Бездна вас забери", - подумал Пивси, ретировался за стойку и принялся нервно протирать кружки.
- Нет, - не поворачиваясь, ответил сидящий за столом.
- Не рассказывай мне сказки, я же не слепой!
- Зачем тогда спрашиваешь?
- Грубить вздумал... - ощетинился задира и вцепился в плечо оммерца, пытаясь развернуть его к себе лицом.
Незнакомец со шрамом схватил руку и резко встал, выворачивая кисть противника вниз. Задира вскрикнул от боли и невольно наклонился вперед. Оммерец сгреб в охапку его волосы и с размаху впечатал голову в тарелку с бараниной. Послышался глухой стук, вымученный вздох и звон рассыпающихся по полу черепков. Задира потерял сознание и рухнул на дощатый пол.
Пивси в отчаянии и ужасе взирал то на возвышающегося над поверженным противником путника, то на застывших в нерешительности братьев.
Однако неожиданно оммерец опустился на одно колено и бережно перевернул задиру на спину.
- Что же ты творишь? Он же просто спросил.
Ужас трактирщика сменился удивлением. Путник, еще недавно без колебаний разбивший нос человеку за пару невинных слов, сейчас аккуратно стирал подтеки жирной бараньей подливки и темно-алой крови с его лица и слегка шлепал по щекам, пытаясь привести его в чувство.
Пивси посмотрел на братьев Харги, но те лишь недоуменно пожали плечами.
- Он ничего тебе не сделал! - продолжил разговаривать сам с собой человек со шрамом.
Внезапно он остановился, встал и с отвращением сплюнул.
- Он мне ничего не сделал, потому что я не позволил. Стоит ли мне напомнить о понятии предупреждающего удара, принц?
Поверженный противник застонал и неуклюже поднялся на четвереньки. Оммерец небрежно взял стул и ударил им отползающего человека по спине. Стул разлетелся в щепки, а задира снова распластался на полу, пуская окрашенные красным слюни.
- Прекрати немедленно, я приказываю тебе, - закричал незнакомец.
От странности происходящего голова у Пивси пошла кругом, и он не сразу заметил, что на пороге его трактира появилась еще одна наблюдательница - высокая, статная женщина.
Когда он все же увидел ее, то чуть не расплакался. "Ну вот, еще одна", - со смирением обреченного подумал он. И хотя путешественница не выглядела угрожающе, а скорее даже внушала доверие своей естественной красотой и милым, притягательным лицом с большими глазами и пухленькими губками, Пивси прошмыгнул на кухню и продолжил наблюдать за событиями с безопасного расстояния из-за полуприкрытой двери.
- Имре! - громко позвала незнакомка. - Это правда ты?
Незнакомец обернулся на голос и с радостным воплем бросился обнимать окликнувшую его женщину.
- Дженна! Не могу поверить! Ты нашла меня, а я уже потерял всякую надежду!
Дженна охнула, когда оммерец стиснул ее до хруста костей и приподнял над полом, закружив в танце.
- Осторожнее, Имре, ты сломаешь мне позвоночник.
- Извини, - сказал он и поставил ее на ноги. - Я все еще не умею сдерживать свои чувства. - Он вдруг замолчал и нахмурился. - Дженна, у меня мало времени, мне нужно о многом тебе рассказать.
- Идем, - кивнула она и распахнула дверь. Имре поспешно вышел.
- Подождите, - жалобно произнес трактирщик, высунув голову из кухни. - Кто заплатит за погром?
Дженна вынула из перекинутой через плечо сумки свиток.
- Заполните эту стандартную форму, предоставьте в казначейство и после ряда проверок ваши убытки возместит корона, - сказала она и вышла.
- Да, но какая именно корона? - крикнул вдогонку Пивси, но ответа не получил.
Дженна зажмурилась от яркого солнца, бьющего в глаза. Имре стоял в нескольких шагах от двери, неуверенно переминаясь с ноги на ногу. При свете дня его лицо выглядело еще хуже. Красная неровная кожа с уродливым шрамом напоминала карнавальную маску на день изгнания демонов.
Дженна невольно содрогнулась, но заставила себя подойти ближе и взять мужчину за руку. Тут она заметила, что глаза на страшном чужом лице были ей хорошо знакомы. Они принадлежали Имре и излучали доброту и искреннюю радость, смешанную с надеждой.
- Подожди, а как же незнакомец, которого я... - Имре заколебался, - он побил?
- Не волнуйся, он в накладе не остался.
Дженна поспешила к редкому леску, растущему в стороне от дороги.
- А теперь, рассказывай, ваше высочество, как получилось, что ты оказался в теле этого пугала? - спросила Дженна.
- Я сам ничего не понимаю. По дороге на Астеграм на нас напали разбойники. Завязалась драка, мои люди сражались храбро, но на стороне бандитов был численный перевес. Они перебили всех солдат, а когда дошла очередь до меня, я воспользовался магией, но что-то пошло не так, и в следующую секунду я уже смотрел на свое мертвое тело чужими глазами.
- Бездна тебя побери, Имре, с чего ты вообще поперся в Астеграм, не сообщив никому, даже мне, да еще в сопровождении всего одного десятка? - возмущенно спросила Дженна.
Они дошли до леса. В тени деревьев разбил лагерь небольшой отряд из одиннадцати человек. Неподалеку паслись лошади, щипая сочную траву. При приближении странной парочки отдыхавшие на земле члены отряда зашевелились и начали подниматься на ноги.
- Преклоните колени, - торжественно произнесла Дженна и легонько вытолкнула вперед своего спутника. - Перед вами принц Имренгрем, наследник престола великой Оммерии. Мы нашли его! - счастливо закончила она.
Мужчины нахмурились, но подчинились. Лишь один из них остался стоять.
- Все такой же своенравный, да, Никсам? - усмехнувшись, произнес Имре. - И недоверчивый.
- Простите мои сомнения, принц, - с вызовом бросил Никсам. - Я бы первый бросился вам в ноги, если бы четыре месяца назад не участвовал в вашей похоронной процессии.
- Это он, Никсам, - заверила его Дженна, жестом позволяя остальным встать. - Я это чувствую. Ладно, нам предстоит неблизкий путь, поговорим на ходу. Имре, ты поедешь рядом со мной.
Принц не ответил. Он затравленно озирался вокруг, словно искал путь к отступлению.
- Имре? - Дженна подошла ближе и сжала его плечо.
Принц сбросил ее руку и бросился бежать, петляя между деревьев. Ему вслед устремились недоуменные взгляды, но никто не сдвинулся с места, чтобы его остановить.
- Какого демона... - в сердцах бросила Дженна.
Она закрыла глаза и прошептала несколько слов. За деревьями раздался приглушенный травой и опавшей листвой звук падающего тела, а затем громовые проклятья.
- Принесите его, - махнув в сторону источника ругательств, сказала Дженна.
Два человека бросились вглубь леса, остальные начали сворачивать лагерь.
- Может, объяснишь? - обратился Никсам к Дженне.
- Пока воздержусь, - огрызнулась она. - Мне нужно посоветоваться с магистром. Я такого никогда не видела.
Поток брани прекратился, затем послышался удар и сдавленный крик. Через минуту посланные за принцем люди вышли из-за деревьев, волоча под руки поникшего Имренгрема. Глаз одного из них налился кровью, по скуле уже расползся синяк. Они подтащили принца к Дженне и прислонили спиной к дереву.
- Он пытался уползти. Когда мы подошли, стал отбиваться, - доложил пострадавший, прикладывая к заплывшему глазу монету.
- Ты же один из лучших моих людей, Ликам. Как ты позволил поставить себе фингал? - отчитал его Никсам.
- Проворный оказался, как змея.
- Твоим солдатам не хватает выучки, десятник, - хрипло рассмеялся тот, кто недавно был принцем.
Никсам дернулся, словно от удара, и сжал кулаки.
- Не нужно, - остановила его Дженна.
Она подошла ближе к сидящему на земле мужчине, оставаясь при этом вне зоны поражения.
- Как твое имя? - требовательно спросила она.
- Говорят, маги могут убить человека, зная лишь его внешность и имя, - вместо ответа сказал мужчина.
- Говорят, можно узнать имя человека с помощью лишь огня и железного прута!
- Можешь засунуть угрозы себе в глотку, сучка. Я отлично знаю, что нужен вам живым.
- Живым, но не обязательно невредимым, - Дженна кивнула Никсаму, и он вытащил меч. - Скажем, без пальцев ног мы вполне обойдемся. Так как твое имя?
Мужчина потянулся к поясу, но тут же отдернул руку, поняв, что там ничего нет.
- Можете звать меня Хант, - признал он свое поражение.
- Вот и славно, - Дженна села на траву напротив Ханта. - А теперь мне нужно поговорить с принцем.
- Нам всем что-нибудь нужно.
- Мы, кажется, друг друга не поняли. Господин Хант, вы носите в себе сущность наследного принца Оммерии. Моя задача доставить его, а, следовательно, и вас, в столицу. Будет проще, если вы подчинитесь и пойдете на сотрудничество.
- А иначе что, убьете меня?
- Иначе поедете в мешке, парализованный не только ниже, но и выше пояса.
Хант задумался.
- А что я получу за оказанное содействие? - спросил он.
- А разве мало того, что вам представится возможность избавиться от соседа в голове?
- Да мы с ним уже почти братья. Это будет тяжелая потеря для меня. Чем вы меня утешите?
- Он еще и торгуется, - презрительно сказал Никсам. - Как насчет того, чтобы просто отдать долг своей стране.
- Долг? - Хант снова рассмеялся. - Пусть сначала Оммерия со своими долгами передо мной рассчитается.
Нискам плюнул под ноги разбойнику и отвернулся, цедя проклятья сквозь зубы.
- Тысяча золотых роялов и новое имя, - предложила Дженна.
- Неплохо, только имя можешь оставить себе, магичка, - согласился Хант. - Но мне нужны гарантии.
- Их нет и не будет, - отрезала Дженна. - Но у тебя есть мое слово, слово мага.
- Пожалуй, - Хант схватил ее за шею и притянул к себе. - Никогда не смей угрожать мне.
Он ударил ее по щеке тыльной стороной ладони.
- Дженна? Ты как?
Голос доносился откуда-то сверху. Судя по всему, его источником служило размытое пятно, болтавшееся в воздухе.
Дженна моргнула и попыталась сфокусировать взгляд. Пятно превратилось в суровое лицо Никсама, на котором отражалось сразу несколько чувств: гнев, жалость и нежная забота.
- Я в порядке, - сказала Дженна, оперлась о протянутую руку и села.
В голове стоял гул, похожий на шум морской бури, по подбородку стекала струйка крови. Дженна достала платок, коснулась разбитой губы и зашипела от боли.
- Дженна, прости!
Имренгрема держали солдаты Никсама, хотя в этом не было необходимости, он стоял спокойно и не пытался вырваться.
- У Ханта тяжелая рука - никогда не думала, что потеряю сознание от пощечины, - Дженна встала. - Отпустите принца.
- Откуда ты знаешь, что сейчас это Имре? - хмуро спросил Никсам. - Он может снова наброситься на тебя.
- Это Имре, я вижу по глазам, - перебила его Дженна. - По коням, не стоит больше терять время.
Люди Никсама уже свернули лагерь и оседлали лошадей. Отряд отправился в путь меньше, чем через минуту. В центре ехали Дженна, принц и Никсам. Спереди и сзади их прикрывали по пять всадников. Сменных лошадей у них не было, поэтому отряд шел легкой рысью.
- Сколько у нас времени, прежде чем вернется Хант? - спросила Дженна.
- Не знаю точно, - ответил Имре. - Я думаю, больше, чем в прошлый раз.
- Тогда, продолжим нашу беседу. Так что ты забыл в Астеграме.
Имре пожал плечами и виновато потупился.
- Ты знаешь, что за неделю до моего отъезда состояние отца ухудшилось. После очередного приступа ярости ему взбрело в голову, что Кимерская империя готовит нападение в нарушение всех мирных договоров. Я пытался успокоить его, приводил разные доводы, показывал данные разведки, но все было напрасно. Он метался по комнате и твердил о том, что нужно готовить армию к войне.
- И ты решил, что сможешь убедить императора Кимера не вступать в бой, если войска Оммерии пересекут границу? - Дженна саркастично выгнула бровь.
- Я собирался раз и навсегда прекратить любые споры, заключив брачный союз с дочерью Амрена принцессой Иланой.
Никсам и Дженна обменялись хмурыми взглядами.
- Как ты додумался до этого?
Принц замялся, явно что-то скрывая.
- Но ты понимал, что твой отец никогда не благословил бы подобный союз? - задала другой вопрос волшебница, не дождавшись ответа.
- Благословил бы, если бы Илана забеременела, - Имре отвел глаза. - Я узнал, что Амрен уже предлагал скрепить мирный договор браком, но отец отказался, даже не спросив моего мнения. Поэтому я решил пойти в обход отца во благо Оммерии.
Таверна давно скрылась из вида. Дорога сузилась и ухудшилась, превратившись в избитую ямами и поросшую травой широкую тропу. С обеих сторон от отряда подступил лес, пока еще редкий и светлый. Внезапно поднявшийся ветер пронесся по верхушкам деревьев, и лес недовольно зашептал. Дженна вскинула голову и осмотрелась, потом сотворила заклинание и исследовала окрестности. Ничего не обнаружив, она успокоилась, но неприятное ощущение надвигающейся опасности не рассеялось.
- Что-то случилось? - спросил Имре.
- Нет. Гоняюсь за фантомами, - отшутилась Дженна. - Рассказывай, что было дальше.
- Я взял десятку самых преданных людей из моей личной гвардии и отправился в путь. Я старался не привлекать внимания, поэтому мы путешествовали под видом обычных торговцев. Я не стал присоединяться к большим отрядам, опасаясь, что меня могут узнать. В конце концов, мы нарвались на разбойников. Я собирался отдать им все, что у нас было, но Хант - их главарь - увидел цепочку у меня на шее, на которой я носил королевский перстень. Когда он попытался отнять его, мои солдаты, связанные клятвой, встали на защиту и начался бой. Ты же знаешь, Дженна, не смотря на все старания Никсама, боец из меня плохой. Хант повалил меня на землю, и когда его меч завис над моей головой, грозя проломить череп, я произнес заклинание и очутился в плену чужого тела. В темной, грязной, населенной армией пауков и тараканов камере.
- Ты не помнишь, какое заклинание ты использовал?
- Нет, - сокрушенно произнес принц. - Я был напуган и очень зол. Возможно, я коснулся темной магии.
Имре замолчал. Печаль и сожаление, которое он испытывал, на лице Ханта превратились в угрожающую гримасу с оттенком ненависти.
- Я уверена, магистр Корам отыщет способ помочь тебе.
- Спасибо, Дженна. Скажи, как вы нашли меня?
- По следу из слухов и сплетен. Он тащится за тобой, как хвост за кометой.
- Но откуда ты знала, что я жив?
- Предчувствие, магия, нить дружбы, связывающая нас... Не знаю откуда. Возможно, я просто отказывалась поверить в твою смерть, как убеждал меня отец.
Имре наклонился к Дженне, сжал ее руку и счастливо улыбнулся.
- Я так рад, что ты не оставила поиски. Все это время я был, словно в кошмарном сне, делал все эти ужасные поступки и не имел возможности остановиться. Я получал контроль над собственным телом только после того, как творил что-нибудь омерзительное. Сколько раз я извинялся за разбитый нос или отобранные кошельки. Сколько раз я оказывался посреди пьяной драки в каком-нибудь грязном кабаке или в кишащей клопами и вшами постели шлюхи.
- Два сознания в одном теле... - задумалась Дженна. - Одно доминирует, второе проявляется лишь тогда, когда первое теряет контроль под действием угрызений совести (хотя с трудом верится, что у подобного человека может быть совесть), пьяного угара или возбуждения. Возможно, мы сможем использовать это, чтобы сдерживать Ханта.
Имре остановился, достал из седельной сумки шляпу, надел ее, опустив почти на нос, и склонил голову. Отряд тоже остановился.
- Не стоит строить заговоры против меня, - донесся хриплый голос из-под широких пол шляпы. - Это может плохо закончиться.
Никсам подъехал ближе к Ханту и взялся за рукоять меча.
- Хватит с меня этих господ. Просто Хант.
- Слушай, просто Хант, надеюсь, больше проблем не возникнет, и ты будешь вести себя подобающе? - предостерег разбойника Никсам.
- Все зависит от вас.
- Я так понимаю, Хант, вы слышали весь наш разговор. Хотите что-нибудь добавить? - спросила Дженна, давая знак продолжить путь.
- Пожалуй. Его высочество забыл добавить, что моя жизнь тоже была не сахар. Меня стали гонять изо всех таверн, ибо, напившись, я кричал направо и налево, что я наследный принц Омерии, и просил отвезти меня во дворец. Мои люди задумали убить меня, когда я начал извиняться за каждый отобранный медяк и отпускать купцов с пожеланиями доброго пути. Я еле унес ноги в ту ночь, когда мне собирались перерезать глотку.
- Что ж, стезя разбойника полна опасностей, - усмехнувшись, сказал Никсам.
- Ваш принц слаб, полное ничтожество. Если он взойдет на трон, любой враг сотрет Оммерию в порошок.
- Как ты смеешь, выродок! - взорвался Никсам.
Дженна предостерегающе покачала головой. Никсам ругнулся, чуть пришпорил коня и присоединился к авангарду отряда.
- За такие слова можно лишиться головы, - прошипела волшебница.
- Снова угрожаешь, магичка?
- Предупреждаю. Что бы ты там не думал, принц Имренгрем сильный человек и именно тот король, который нужен стране.
- Король, не способный поднять меч?
- У Оммерии славный род королей-воителей, но сейчас стране нужен созидатель, творец. Народ устал от войн, им нужен мир. И поэтому магический дар Имре - настоящее благословение богов. Магия дает принцу не только более длинную жизнь, но и понимание истинной силы слов. Он будет великим королем. Даже если при этом он не выносит вида крови.
- Слова - это чушь, - фыркнул Хант. - Король, полагающийся на их силу - подарок для врагов.
- Дипломатия не слабее мечей! - бросила Дженна.
- Скажи это переговорщикам, что возвращаются по частям.
- Что ты можешь знать об этом? - выкрикнула волшебница.
Никсам услышал ее полный гнева голос и поспешил вернуться.
- Я был сотником в армии короля на двух войнах. Видел и силу слов, и силу меча.
- А ты настоящий кладезь пороков. Не только разбойник и убийца, но и дезертир... - с презрением сказал Никсам.
Хант сжал кулаки и бросил на десятника испепеляющий взгляд.
- Не я бросил армию, она выставила меня. После битвы при Штарне, где кимерский солдат подарил мне это украшение, - Хант провел ладонью пол щеке. - Тысячник счел полуслепого изуродованного сотника недостойным гордого звания оммерского солдата, и меня вышвырнули. После стольких лет, отданных стране и королю, я оказался никому не нужным, кроме дороги и кучки жалких оборванцев.
Хант понял, что сказал лишнего в порыве ярости. Злясь на себя и на Никсама, он прорычал, что ему нужно отлить. Небольшой перерыв пошел ему на пользу, по крайней мере, он смог успокоиться, не смотря на то, что за ним следили все двенадцать попутчиков.
- Так что, досточтимая волшебница, меч может вершить судьбы людей и целых государств, - насмешливо сказал Хант, снова оказавшись в седле. - И ты бы знала это, если бы участвовала хоть в одной битве.
- Я была в битве, - Дженна слегка улыбнулась. - И видела, на что способен меч. Но слово способно не только разрушать, но и созидать, управлять, подчинять. Вот почему Имре будет лучшим правителем.
- Пустая болтовня.
Дженна достала из сумки флягу с водой.
- Неужели? Тогда я продемонстрирую тебе силу слов, - она томно вздохнула и откупорила флягу. - Как же сегодня жарко, солнце так и жарит меня, доводит до исступления.
Дженна медленно облизнула губы и расстегнула верхнюю пуговицу куртки, под которой больше ничего не оказалось.
- Не старайся, это не сработает, - проворчал Хант.
- Я вся мокрая. Мне не помешает немного прохлады.
Она отпила немного воды, а остальное вылила на себя, прерывисто дыша от удовольствия.
- Все, Дженна, можешь остановиться, я здесь, - заливаясь краской, сказал принц.
- Смотри-ка, сработало! - волшебница довольно подмигнула хмурому, как грозовая туча, Никсаму.
- Это было бесподобно, - уняв смущение, сказал Имре. - Но, боюсь, времени у меня совсем немного. Расскажи, как там отец? До меня доходили лишь разрозненные слухи.
Дженна посерьезнела.
- Твоя смерть окончательно подкосила его. Твое тело нашли на территории Кимера, и король обвинил в твоей гибели императора Амрена. Все мирные соглашения были забыты. Сейчас твой отец собирает армию и готовится к войне, на каждом совете он клянутся, что встанет в первых рядах, чтобы отомстить за тебя. Поэтому сейчас важнее всего доставить тебя в Оммер.
- Раз уж я выбился в высокие чины, полагаются ли мне соответствующие привилегии на сегодняшнюю ночь?
После появления Ханта Дженна решила, что на ближайшее время с нее достаточно общения с разбойником. Она чуть оторвалась от отряда и установила магический канал с магистром Корамом.
- Это первые хорошие новости за последнее время, - обрадовался магистр, услышав рассказ Дженны. - Я уверен, что встречал что-то подобное в древних писаниях. Думаю, я смогу разделить их. Я рад, что ты не бросила поиски, дочка. Борешься за свои убеждения - вся в меня.
Корам посоветовал не привлекать внимание, держаться в тени, не задерживаться в городах, а по возможности объезжать их. Дженна сочла это разумным.
На ночь отряд разбил лагерь в старой сторожевой башни близ небольшого городка под названием Фре. Время и природа хорошо поработали над зданием, и над густой и высокой травой возвышались лишь развалины башни, напоминавшие груду хаотично наваленных друг на друга камней. Стены и кусок обвалившейся лестницы покрылись мхом, а в уцелевшем окне первого этажа свила гнездо семья ворон.
Никсам роздал приказы, и вскоре среди развалин вновь затеплилась жизнь: приветливо горел костер, уютно потрескивая и искрясь, доносились веселые голоса, и пахло свежесваренной похлебкой из кролика и овощей с приправами.
Десятник не думал, что им что-то угрожает, но выставил дозорных. Дженна этим не удовлетворилась и создала магических стражей.
Вскоре солнце давно уже село, и все, что находилось за пределами дрожащего круга света от костра, погрузилось во мрак. Почти все члены отряда завернулись в спальные мешки, урывая каждую минуту до своей очереди идти в дозор. Но Никсам и Дженна не спали. Они сидели рядом, соприкасаясь друг с другом плечами, и о чем-то шептали.
- Может, вам уединиться за каким-нибудь кустом? - раздалось из полумрака.
- Не спится, просто Хант? - уязвлено огрызнулся Никсам.
- Я мало сплю, а сегодня меня еще и что-то гложет, - ответил разбойник.
- Совесть? - хмыкнул Никсам и достал из своей сумки флейту.
- Предчувствие.
- Скажи, Хант, каково это, грабить и убивать людей на дороге? - поинтересовался десятник.
- Так же, как и на войне. Отличие в том, что убивать приходится реже. Зачастую купцы, видя размер отряда, отдают все по доброй воле, а мы отпускем их с миром и налегке.
- Как благородно, - с деланным уважением склонил голову Никсам. - Скажи еще, что раздавал награбленное бедным, как тот разбойник из легенд... Как же его звали...
- Кобин из городка Руда, - подсказала Дженна.
- Точно, как Кобин!
- Мои люди, да и я сам, никогда особым богатством не отличались, - хохотнул Хант. - Так что, в некоторой степени да.
Разговор прервался. Никсам поднес флейту к губам и тихонько заиграл нежную и грустную мелодию. Музыка журчала, словно лесной родничок, подхватывала сидящих перед костром людей и уносила в бескрайние дали истинных, прекрасных чувств.
Когда флейта стихла, Дженна прикоснулась к щеке Никсама, он взял ее руку и поцеловал.
- Я уже успел позабыть, какое волшебство способно творить настоящая музыка.
- Имре?
Принц вышел из темноты и присоединился к компании у огня. Его уцелевший глаз блестел, словно драгоценный камень.
- Как ты освободился? - спросила Дженна.
- Не знаю, просто почувствовал, как его контроль ослаб.
- Может он уснул?
- Нет. Когда он засыпает, я не могу контролировать тело и тоже проваливаюсь в некое подобие тягучей дремы.
- Что же тогда произошло? - спросила Дженна, переводя взгляд с Никсама на Имре и обратно.
- Возможно, наш разбойник почувствовал музыку и ослабил хватку, чтобы не показывать этого, - предположил десятник.
- Тогда сыграй еще, Никсам, - попросил принц. - Нам всем это нужно.
Никсам вновь заиграл. На этот раз он выбрал походную песенку. И Дженна, и принц знали слова, и они запели, сначала тихо, потом все громче. Звуки музыки разносились в тишине ночного леса, окружавшего башню. Они то неуверенно шуршали, словно редкие капли первого весеннего дождя по глади озера, то весело пускались вскачь, словно барабанящие по крыше хлесткие струи ливня.
Ни один из стражей не сработал, не послал тревожного сигнала своей хозяйке. В воздухе, словно гадюка, прошипела стрела, вонзилась в незащищенную податливую плоть и разрушила стройный ряд звуков. Никсам дернулся, вскрикнул и выронил флейту. Он рванулся вперед и навалился на принца, прикрывая его своим телом.
Дженна пораженно смотрела на торчавшее из спины Никсама древко, и прежде чем она смогла сделать что-либо, в него вонзилась еще одна стрела.
- На нас напали! - закричала она наконец и вскочила на ноги.
Она начал произносить заклинание щита, но из темноты за ее спиной возник человек и ударил ее по затылку рукоятью меча. Дженна повалилась на землю, словно мешок соломы.
Рядом раздались проклятья и прерывистые всхлипы. На едва проснувшихся солдат напали, и разом прикончили троих. Однако оставшиеся в живых члены отряда были хорошо обучены и имели военный опыт, они быстро сориентировались и организовали оборону. Они подошли к костру, спина к спине, и взяли в кольцо принца, десятника и лежащую без сознания Дженну.
В воздухе снова просвистела стрела и вонзилась в плечо одного из солдат. В свете трепещущего пламени они были хорошей мишенью.
- Прости, десятник, но это для моего спасения, - прошептал взявший контроль Хант.
Он схватился по бокам за куртку Никсама и перекатился влево. Послышался хруст ломающихся стрел, торчавших из спины десятника, и шипение гаснущего костра. Вокруг разнеслась вонь тлеющей одежды и паленых волос. Хант перекатился еще раз, снова оказавшись под Никсамом. Его руки были обожжены, но он достиг цели - все погрузилось во тьму, и стрелка можно было не опасаться.
Хант сбросил с себя тело десятника, взял его меч и присоединился к оборонявшимся солдатам. Сбоку неожиданно возник человек и полоснул одного из людей Никсама мечом по горлу. Прежде чем убийца скрылся, Хант успел заметить, что он был одет во все темное, а его меч не блестел, будто он был покрыт черной краской. Во тьме ночи убийцы напоминали теней и двигались столь же бесшумно.
- Что это за разбойники такие? - в отчаянии крикнул кто-то из солдат.
Справа от Ханта возникла еще одна тень и нанесла удар. Хант в последний момент успел поставить блок и сделал ответный выпад. Тень проворно парировала удар и ушла в сторону, растворившись во мраке.
- Это никакие не разбойники, это наемные убийцы!- вглядываясь во тьму до боли в глазах, ответил Хант.
Он осторожно, шаг за шагом подошел к Дженне и пнул ее.
- Вставай, магичка, нам нужны твои таланты.
Снова мелькнула тень. В этот раз Хант был не столь удачлив. Меч врага скользнул по плечу, распорол куртку и впился в тело. Хант зарычал, отбил меч, но тут же получил сокрушительный удар ногой в грудь. Он отлетел назад и рухнул на груду камней, воздух выбило из его легких, в глазах сверкнула молния.
Вокруг шел бой, ночную тишину вспарывал звон стали, сыпались проклятья, раздавались стоны и предсмертные хрипы. Тень возникла возле поверженного Ханта, нависла над ним, темная, словно сама смерть, занесла меч для последнего удара. Но неожиданно Имре, занявший место Ханта, выкрикнул несколько странно звучавших слов, и его противника подхватило потоком воздуха и швырнуло об уцелевшие стены сторожевой башни.
Раздался хруст костей, и изломанное тело тени упало на оставшиеся ступени обвалившейся лестницы.
Имре встал на ноги, не обращая внимания на ноющую боль в спине и плече, и сотворил воздушный щит над всем лагерем. Затем он создал огонек - небольшой, но яркий шарик света - и повесил его над развалинами.
Поле боя предстало как на ладони. Выжившие солдаты ошеломленно озирались по сторонам, щурясь от яркого света, три тени замерли в нескольких шагах от них. Лишившись прикрытия темноты, они начали медленно отступать под прикрытие леса, но солдаты с воинственным кличем бросились на них.
Едва слышно тренькнула тетива лука, резко прожужжала стрела и увязла в воздушном щите, словно мушка в густом варенье.
Принц проследил направление выстрела и послал в темноту леса несколько ледяных игл. Хруст веток и приглушенный звук упавшего тела сказали ему, что заклинание достигло цели.