Аннотация: написано было во время массовой истерии по поводу рекламирования дневного дозора
Тяжело, ой как тяжело... Ой как тяжело...Открыть глаза. А потом разлепив один глаз, осторожно отлепить второй, а потом отлепить взор от потолка и прилепить его на залепленную чем-то белым и скользким... Тьфу ты, это ж окно заледеневшее! Кто бы рассказал, как он отпраздновал новый год, а то до сих пор перед глазами мальчики кровавые...
- Э-э...Алексан Сергеич, мне подождать пока вы перестанете быть фиолетовым или прям сейчас скорую вызывать?
Ах ты елки-палки! Это ж Пернатое. Лучше бы кровавые мальчики.
- Уйди ты, и без тебя в глазах рябит... - писатель слабо отмахнулся от маячившей перед носом Тани.
Он перевернулся на другой бок. Но стена приятного зеленоватого цвета прямо скажем, не радовала едва только успокоившийся желудок писателя. За спиной раздался стеклянный грохот и бутылочный звон, потом мат Тани и, наконец, слабый писк ударившего об угол маленького глупого зверька.
- Понаставили тут! - возмущенно завопил зверек теперь уже Таниным голосом, с интонацией, словно она потирала ушибленный мясистый кобчик. - Давно пора бутылки из-под водки сделать съедобными, столько бы проблем сразу решилось!
Саша глубоко вздохнул, страдальчески почесал дня три...или нет, четыре... Хотя... Он поймал что-то, повертел в пальцах и равнодушно выкинул на диван.
- Какое число? - выкрикнул он.
- Пятница!
...пять дней не мытую голову. Ой... стоп...
- Как это пятница?! - ошпаренный Сашка вскочил и понял, что рассказ о праздновании предстоит долгий и интересный. Но наверняка когда он будет писать мемуары, этот кусочек его жизни он опустит за требованием цензуры.
Таня еще раз перекувыркнулась через гору бутылок, ей понравилось, она кувыркнулась еще раз, пока не раскатила бутылки по всей квартире.
- Ну... - она насупилась и принялась сгибать пальцы. - Вас принесли 2го, буянили вы целый день, потом я вас отпаивала водкой, опять же один день, спали вы день. Значит пятница с хвостиком.
- И длинный хвостик? - подозрительно спросил писатель, внимательно сверяя отражение в ванной с фотографией в паспорте. Вроде не похож. А если разлепить глаз и побриться? Интересно...
Таня сбегала на кухню и посмотрела на часы.
- Сейчас одиннадцать вечера. Длинный хвостик.
Саша вознес валу богам, что не помнит, откуда у него губная помада на щеке и синяк под левым глазом. Подрался с геем?
Пьянству бой, друзья! Иначе какая же пьянка да без драки? Как известно, писатели народ с тонкой душевной организацией, и когда тонкая организация дает сбой, выступает грубая мужская сущность, которая, как известно, питается водкой и закусывает портвейном. Стоит ли, друзья мои, осуждать нашего писатель за то, что его тонкая душевная организация не устояла под напором света, громких криков и дружных проводов старого года?
- ... и когда вы отдадите мне мою пижаму и снимете с головы мои новогодние ушки, я с чистой совестью отправлюсь в кино, - закончила Таня, потихоньку стягивая с писателя свою пижаму.
Что творилось в голове Александра Сергеевича! Мысли его, с кряхтом и пыхтением поднимались со дна головной коры, отряхивались от новогодней мишуры, что-то отлепливали, куда-то выбрасывали, и, продираясь через горы хлама и лужи чего-то прозрачного и горького, начинали спрашивать друг у друга имена и заново знакомясь, искали, куда же им пойти сперва, к центру головного мозга или к спинному мозгу, чтобы похмелится. Но в итоге они все сбились в одну кучу и скопом пытались протереть иллюминаторы Сашкиных глаз и поглядеть то в один то во второй, не ожидалось ли пополнения мыслей. Но Сашке сейчас было явно не до этого.
Таня уже что-то деловито на себя натягивала, весело распевая.
- Куда идешь? - как бы невзначай спросил писатель, как бы невзначай желая предложить ей забежать куда-нибудь где есть что-нибудь похмелится.
- В кино. - Вдруг заученно, словно зомби сказала Таня, бессмысленно сверкнув глазами. Потом она встрепенулась, как бы очнувшись от гипноза, и добавила невзначай. - Рядом с которым нет ну ни одного магазина на три мили вокруг- Вы вот спали, а у нас Дневной Дозор сняли.
- Что, так быстро сняли? - поинтересовался Саша.
- Быстро только кошки да ваши романы рОдятся, а кино быстро не снимают! Тем более хорошее!
- Насколько хорошее? - поддержал разговор болевший головой Саша, роясь в мусорной корзине, где обычно лежали таблетки от головы.
- На 20 миллионов долларов хорошее! Да вы телевизора, что ли, не смо... А, ну да... - Таня как-то подобралась, ссутулилась и воровато оглянулась взглядом немного-буйно помешанного.
- А чего пошла тогда так поздно?
Смерч неестественно для нее самой скорчила мину, словно скушамши яблока скушамши с ним живущего в ней червяка.
- Пятый раз натыкаясь на рекламу "Дозора" по телеку я поняла, что пока на него не схожу они от меня не отстанут! Я уж и программу переключала, и телевизор из окна выбрасывала... Ээ..опустим этот момент. Ну все равно рекламируют!! - девушка сделала страшные страдальческие глаза. - Я уже тихо с ума схожу. То Ночной дозор-2, то Мел судьбы, то Дневной дозор! Алексан Сергеич, милый, нельзя же так!!
Таня вцепилась мертвой хваткой в писателя, теребя его вялую руку и заглядывая в глаза.
- Они везде!! О Боже, Дневной дозор везде! - она оглянулась, запуганно вдруг вздрогнула и шепотом продолжила, потом ухватилась за голову. - В окно выглянешь - дневной, в телевизор посмотришь - он и там!!!! И все хвалят, зовут, все мои кровные денежки вытащить хотят!!! ААА!!! Я не вынесу этого!! Им 20 миллионов мало?!?
Вдруг она сорвалась с места и выскочила из квартиры, потрясая руками и вопя на весь подъезд:
- ОНИ среди нас, ОНИ среди нас! Вампиры, Хабенские, пиарщики!!
Писатель поморщился и задумчиво переглянулся с мусорной корзиной. Та ответила глубокомысленным даже в чем-то философским молчанием.
- Да, - наконец заключил он, - лучше бы она пила. - И потом совсем уж не в тему он добавил. - Ничего, корзина, это пройдет, они вылечатся. Вот еще пара кровопусканий их кошельку, и они обязательно вылечатся. А где тут наши таблеточки?...
Настоящее кино про настоящих русских вампиров и Новый Год - вместе веселее.