Седые одуванчики, иней на траве, простыни в утреннем свете и это лицо...
"Послушай", - говорит он, но его никто не услышит.
Кухонный стол, плита, холодильник... и экран монитора.
"Послушай", - пишет он.
Белый потолок... Кажется... белый свет. Марлевая повязка и зеленый халат. Тьма.
Белый потолок, кто-то в белом...
- Что случилось?
- Вы не помните? Авария.
Опять дома - белый гипс на ноге, за окном плывут белые облака.
- Послушай...
- Да? - отвечает совсем детский голос - нестойкий, в хрипотцу.
Эрик вздрагивает, потому что он один в квартире. Смотрит на белую твердую ногу. Ему думается - его сильно тряхнуло: казалось, легкая амнезия уже прошла, а тут начались галлюцинации... Медсестра говорила, что от шока иногда люди начинают видеть и слышать странные вещи - и странно на него смотрела. А он думал - она с придурью.
- Ты что-то хотел сказать? - слышит Эрик детский глосс.
- Я тебя не вижу, - говорит он.
Где-то за правым плечом раздается шорох, и перед его креслом встает бледный ребенок лет десяти. Полосатая футболка с длинным рукавом, джинсы. Тощее, будто выцветшее создание: рыжеватые тонкие волосы едва достигают плеч, бесцветные брови и ресницы, почти желтые глаза. Похоже, девчонка.
- Что ты тут делаешь? - пытается возмутиться Эрик, но у него ничего не выходит - ему отчаянно тоскливо было одному - в гипсе, ослабевшему: даже в магазин не выходил, заказывал еду на дом. Наверно, надо жить как-то иначе - ходить на вечеринки с легкими приятелями, заняться фитнесом... Да мало ли что еще!
- Послушай, - говорит он, думая, кому бы рассказать об этом чуде в интернете, - Послушай, я не собираюсь сдавать тебя в полицию, но...
Кажется, ребенок должен бы оборвать его, но чудо молчит, и Эрик не знает как продолжить.
- Как тебя зовут? - находится он.
Бледно-рыжая прядь убирается за ухо, взгляд в окно и полушепот:
- Фе..
- А? Феона?
Радостный взгляд ему наградой:
- Да!
- Как ты сюда попала?
Оказывается, она "просто зашла". И решила немного пожить в отсутствие хозяев.
Расспросы продолжаются. Она ходила в магазин. Деньги... Деньги имеются. А родителей не имеется?.. Как это все сложно: дети бестолковые и замкнутые существа! Но сейчас он выпьет кофе... Она предпочитает чай...
- И ты почти два дня от меня скрывалась? Ловко.
Феона достала из каких-то неведомых Эрику закромов кухни заварку и черствую булку.
Сон: что-то золотистое, но в блеклую прозелень, с таким же - сладким со свежим - запахом. И Эрик не может вспомнить - такое вроде знакомое, но поутру ничего не говорящее. По ассоциации он представляет Алисию - даму, которая преподавала на курсах, куда он одно время ходил, французский и пользовалась умопомрачительным парфюмом... Во сне, конечно, запах был лучше - легче и прозрачнее. Раньше ему не снились запахи.
Сам он однако... Гипс не повод отлынивать от гигиенических процедур. Феона уже морщится. Она оказалась очень кстати - этакая заботливая сестричка, но ведь она не думает, что это на долго?
- Ты понимаешь, что не можешь жить у меня всегда?
- О да! Я потом уйду.
Она молчаливая девочка и не докучает просьбами, но и понять ее сложно. На вопрос о школе ответила: я умею читать и писать - вполне достаточно.
Эрик застал Феону ночью у своего компьютера. После того как поставил пароль для доступа (наверно, из легкой паранойи, разлитой в цивилизованном обществе).
- Извини.
И она исчезла в своей комнате, - у Эрика хорошая двухкомнатная квартира. Если бы ему не понадобилось встать, он бы никогда не узнал о том, что она залезла в его компьютер. Надо будет...
- Послушай...
Любой нормальный человек прервал бы его оправданиями и объяснениями, но Эрику приходится самостоятельно бороздить волны воздушного пространства между ними, - что дается ему нелегко - он не знает как себя вести, он не знает... Просто ему хочется выглядеть свободным и умным - совсем лишнее, если есть какие-то цели. Например, обозначить свое превосходство. Свободным - совсем не подходит, умным - он же разговаривает с ребенком!
- Нехорошо без спросу лезть в чужой комп, - формула слетела сама собой.
Феона как всегда где-то далеко - она обнимет кружку с чаем, она глядит в окно кухни.
- Когда с тебя снимут гипс? - спрашивает она.
Почему он должен...
- Если все будет нормально - через неделю. Перелом голени очень неудачный,- невольно объясняет Эрик.
Девочка смотрит своими узкими, странно золотистыми глазами:
- Хорошо. Я тебя о чем-то попрошу.
Эрик пытается рассердиться - ему вдруг кажется: его используют с первого дня, а он и рад! Малолетняя преступница! Как она сломала его пароль?! Может она гениальная хакерша, и за ней охотятся темные личности, - всплывает совсем ребячливое.
- Твои проблемы - это твои проблемы, - отвечает он своим мыслям. - Обратись в полицию, а я всего лишь клерк - мелкая букашка в одной мелкой фирме.
Феона качает головой.
- Они мне не помогут. А ты встряхнешься. Сколько тебе лет, Эрик?
Сколько лет?! А ей сколько, чтобы так говорить и так спрашивать?! Но он действительно молод - слишком молод для взрослых правильных реакций.
- Почти двадцать пять, - он смеется.
Темный подъезд в старом доме, все темное, старое - и лифт в латунных лианах, и даже светильники похожие на цветы будто не хотят отдавать свет.
Мария тоже темная - видная дама: чуть загорелая, с густыми темными волосами почти до пояса. В ее загорелом - около тридцати возрасте, она носит их распущенными.
Эрик немного оглушен тем, что ввязался в авантюру - ему тяжело с людьми, он любит книги и тишину. Феону можно было терпеть - даже когда она рядом, ее присутствие не ощущается.
Сейчас Эрик задыхается от волнения - он столько наврал по телефону: о рекламной акции их фирмы (и никогда это не было его делом - он всего лишь тестирует товар), о том, что госпожа Мария сможет совершенно бесплатно пользоваться их чудесным, почти полностью автоматизированным уборщиком в течение месяца, - ну и так далее.
Роскошная женщина. Невыносимо и сладко иметь тайну от такой. Можно даже немножко помечтать - потом, дома...
- Да, его надо настроить. Вот, смотрите: вы сможете делать это и сами - несколько легких движений и вам больше не понадобится домашняя прислуга. Это новейшая модель - в ней учтены все мелкие просчеты предыдущих версий, - легко слетает с языка текст рекламного проспекта, а сердце бьется тяжко, и предательская слабость заставляет тщательнее следить за координацией движений.
Как он мог согласиться? Почему поверил? Теплые глаза и губы Марии слегка улыбаются - неужели она заметила?
- Если что-то случится - вот мой телефон, можете связаться в любое время.
А с этим навороченным уборщиком обязательно случится, ведь Эрик сам уже все подстроил - настроил...
Она злая ведьма, черная колдунья, укравшая сокровище у доверчивых алфи...
- У эльфов, что ли?
Феона поморщилась: какая разница. Конечно, она не эльф и Мария - не ведьма, но - злая. Злая мачеха.
- У нее осталась дорогая мне вещь.
Смешно насколько дети могут быть серьезны. Однако Феона совсем книжный персонаж: этакое фантастическое альтер эго расшалившегося автора, с превеликим множеством тайн и находчивых реплик. Эрику немного завидно, но пока не страшно - тонкую фигурку занесло к нему в тихую заводь и так же унесет: нельзя беспокоиться о таких неправильных людях, - у них всегда сложности, не одни, так другие.
- Мой дневник. Поищи его.
- Нет, она не заявляла в полицию. Не бойся. Она и в прошлый раз не заявляла.
Да, Феона уже убегала. Мария ее опекун. Отец умер. Бедный, бледный ребенок на свое горе развитый не по годам.
Дневник - книжица ин-октаво в холщовом переплете. Там странные буквы - выдуманный алфавит. Его надо искать в комнате Марии. В шкафу, в письменном столе...
- Она меня ненавидит. Ну, может, просто не любит. Упекла в частный пансион, чтобы вообще не видеть.
А в дневнике за подкладкой спрятан листок с адресом электронной почты и именем родственницы матери - где-то она живет - чуть ли не в России. Выговорить сложно, а не то что запомнить такие имена! Мария отняла дневник, когда нашла.
- Я могу попросить переоформить опекунство. Правда! Я узнавала. Но если не будет ни одного согласного принять меня кровного родича, то меня отправят в интернат. Наверно, это хуже пансиона.
Трогательная история. Вот только Эрик не добился ответа: не в пансионе ли ее так ловко научили вскрывать замки и пароли? Но, в конце концов, каждый человек имеет право на одно настоящее приключение, и ему даже интересно: как он поступит, если Феона соврала. Иногда ему кажется - девочка просто ангел и абсолютно, кристально искренна - тогда становится стыдно за свои подозрения и нежелание выходить из привычного потока жизни, но бывает - слишком пронзительный, неприятно-внимательный взгляд светло-ореховых глаз заставляет его думать: она маленькая стерва и манипулирует им, - и цели у нее совсем темные, нехорошие. Но по слабости - надо признать - Эрику было легче попытаться помочь, чем выгнать или сдать Феону полиции. Только еще один вопрос: почему ей самой не взять дневник (при ее-то способностях!)?
След дня на стене, перебитый волнистым стеклом, тонкие детские пальчики оглаживающие кружку. Такая бледненькая, будто замученная малокровием или сердечной болезнью, - просто тень. Конечно, Эрику не понять хрупкую алфи, смертельно напуганную черной колдуньей. А еще швейцаром, видеонаблюдением и квартирной сигнализацией.
- Уверена, второй раз Марии не захочется тебя видеть, и он попросит встретить тебя домработницу. В удобный момент ей кто-нибудь позвонит - какая-нибудь интересная приятельница, и служанка оставит тебя без присмотра. Вот эту небольшую электродрель я приобрела на случай, если стол и шкаф окажутся заперты.
- Ого!
- Да-да, - улыбнулась девочка, - станешь настоящим взломщиком! Замки простые, слабенькие - просверлишь скважину, и они отожмутся. Шума не бойся. И полиции тоже - никто на тебя не заявит. Но, надеюсь, что ключи будут, как обычно, на месте.
И еще она добавила:
- Как только покинешь дом и сядешь в машину - позвони домой. Будет лучше, если мы встретимся... ну, скажем, около того огромного торгового центра, который портит вид на старый район. Просто потому, что так будет лучше, - прервала она его вопрос.
Жаль, жаль, что он больше не увидит роскошную Марию. И с дорогостоящим уборщиком придется расстаться - продолжить игру у Эрика не хватит наглости.
Массивная мебель и тяжелые ковры. И, однако, как хорошо, что симпатичные ключики торчат из замочных скважин! При одной мысли об использовании дрели у Эрика бежали по спине мурашки.
В ящике стола ему сразу бросилась в глаза инструкция к уборщику. Там еще было полно подобных документов. А дневника не видно. Можно заглянуть в шкаф... Кружавчики - черные, белые... Искать среди этого? Или... Розыгрыш? Из упрямства и по наитию любителя шпионских романов Эрик вытащил ящик и заглянул под столешницу - никаких приклеенных скотчем пакетов там не оказалось. А почему он не проверил незапертые ящики?.. И вот если бы он не вытащил верхний, то не заметил бы легкого шуршания у задней стенки, когда отодвигал второй. Он вынул и его. Небольшая книжица завалилась в пространство между ящиками и стенкой тумбы стола. Эрик впервые узнал, что чувство радости и облегчения может быть столь физиологично: и жар, и приятная секундная расслабленность, и сердцебиение...
Разумеется, после всех волнений он чуть не забыл позвонить Феоне. Зато увлеченно перелистывал страницы дневника, стоя на светофорах и в заторах. Бумага была тонкая, почти как папиросная, но непрозрачная. Непонятные знаки написаны вероятно цветными и простым карандашами - страница зеленая, страница синяя, черная. На латунных уголках гравировка - завитушки. Никогда не попадались Эрику в продаже такие симпатичные записные книжки. Вид она имела цельный - то ли форзацный лист подклеили очень аккуратно, то ли вовсе не отрывали.
Эрик вышел, как договорился с девчонкой, у дверей магазина, - ему едва удалось припарковаться, - держа дневник в руках. Тут же из-за чьей-то спины выскочила Феона и, выхватив у него свое сокровище, пустилась прочь, направляясь к ближайшей станции подземки. Молодой человек так растерялся и возмутился, что побежал за ней - ему хотелось объяснений! Он безбожно и неотвратимо отставал, - и недавние травмы, и общая физическая подготовка не позволяли ему развить нужную скорость. И все-таки он успел в тот же состав метро, что и Феона. А вот кто-то... Наверное, тот, на чей приглушенный вскрик Эрик не обратил внимания, когда Феона с дневником побежала, проводил поезд очень недобрым взглядом. Или это все та же паранойя не дает ему покоя?
На следующей станции он решил перебежать в вагон, куда, как ему показалось, влетела Феона, но увидел ее в пузыре таксофона нервно выковыривающей нечто из под переплета книжицы. Эрик даже крикнул: "Феона!", - однако, в общем шуме подземки не был услышан. Что-то маленькое лежало у девочки на ладони, когда он, прихрамывая, почти подошел к ней. Затравленный взгляд, неслышно шепчущие губы вдруг затмились голубым светом. Где-то правее раздались возмущенные голоса ушибленных каким-то грубияном прохожих, и заставили отвлечься Эрика от чудесного зрелища светового вихря в прозаической пластиковой кабинке: человек явно стремился к незамечаемому остальными волшебному сиянию и так зло взглянул на замершего в ступоре молодого человека, что тот сделал то, чего совсем не собирался - шагнул в свет. Обернувшись, он еще успел заметить отчаянный рывок грубияна, наткнувшегося на очередного прохожего, но тут свет стал нестерпимо ярким и Эрик зажмурил глаза.
Что-то серое и легкое, ажурное и непроницаемо отсверкивающее - улица. Кто-то выворачивал из-за угла, а полосатая футболка за ним же скрылась. Сил преследовать стремительную Феону уже не осталось, а незнакомый город требовал восторженного внимания. Эрик не успел еще подумать, как станет отсюда выбираться, а ноги уже несли его вперед.
Человек прошел мимо него, недоуменным взглядом отметив странную для него одежду. Потом, оказавшись в более людном месте, Эрик не то чтобы очень бросался в глаза - не больше, чем подросток в его мире в чересчур молодежном прикиде.
Он ни слова не понимал, но ему было все равно: столько впечатлений заслоняли беспомощность положения. Счастливой беспечности хватило часа на два. Потом Эрик пристроился на скамейке рядом с фонтанчиком и погрузился в безразличие отчаяния.
Думалось: надо к кому-нибудь обратиться. Только - с чем? Что сказать? Люди здесь вроде ничем не отличались от... от землян? А и правда - где он оказался?
Эрик сидел полчаса, час... И, разумеется, захотел в туалет. Вот что ему не встретилось во время прогулки, так это уличные туалеты... Он подумал: "Я помочусь в фонтан, и обязательно прибежит полицейский... И что-нибудь сдвинется".
Он пропустил одну молодую женщину, старушку с собачкой, мамашу с капризным ребенком... И побежал в кусты.
Потом сполоснул руки и лицо в фонтане. "Что же делать?!"
- Пожалуйста, - обратился он умоляюще к какому-то прохожему, - мне нужна помощь...
Утешало сходство здешних жителей с остальными людьми - там... где-то... позади... Если они не шарахались, то проходили мимо с подчеркнутым равнодушием.
Вечерело, и даже стало прохладнее - апрель капризный месяц, - судя по деревьям и газонам тут тоже была середина весны. Эрик решил вместо того, чтобы дрожать на скамейке, пойти поискать ту улицу, на которую его вывела световая воронка, но когда он миновал фонтан, то какой-то человек вежливо остановил его. И жестами попросил следовать за собой. Эрику почудилось, что одежда человека имеет признаки формы. Очевидно, и в этом местные не отличались от его соотечественников: кто-то все-таки сообщил в полицию - или что тут ей соответствовало.
Неприятно было, что его направляют тычками, как бессмысленную скотину, - пусть осторожными и корректными, - но приятно, что теперь о нем заботились, и его сиротство в этом мире кончилось.
Участок, - а Эрик по некоторым признакам определил место, куда его привели, именно полицейским участком, - оказался пустым и ярко освещенным. Полицейский оставил его одного в тесном кабинете, предварительно с кем-то пообщавшись, - Эрик не понял, какой вид связи тот использовал, внимательно оглядывая при этом всю его измученную фигуру, - наверно, служака описывал внешность доставленного.
Когда он совсем заскучал и думал только о том что бы сейчас съел, в комнату вошла строго одетая дама - молодая женщина едва ли тридцати лет, - можно было дать ей и двадцать пять. Простое, приятное лицо, светло-русые волосы, гладко зачесанные, собранные в хвост, - как все здесь, она была слегка смугловата, и золотистая кожа интересно сочеталась со светлыми волосами и глазами.
С чем-то она повозилась на столе. Задала кому-то какой-то вопрос, на который кто-то коротко отозвался. Придвинула к себе планшет и что-то начертила, записала на нем. Из другого устройства выполз листок, который девушка убрала в папку, вынутую из ящика стола. А потом на родном языке Эрика произнесла отчетливо:
- Приветствую вас. Меня зовут Айнери - гро Айнери. Я буду вести ваше дело. Как ваше имя и как вы оказались... в нашем городе?
С самого детства у Эрика не было таких ярких переживаний, как после знакомства с Феоной: сейчас он просто позабыл дышать и его нижняя челюсть, что называется, отпала.
- Вы ведь поняли мой вопрос? - ласково улыбнулась Айнери.
- Отлично. Отлично понял! - воскликнул сломавшимся посредине фразы голосом молодой человек.
Айнери продолжая ободряюще улыбаться, повторила вопрос: как он здесь оказался?
Эрик устал, проголодался, собрать мысли ему было сложно... Он-то точно знал, что находится совсем не на земле, а вот...Вопрос Айнери звучал подозрительно. Потому что говорить правду он совсем не собирался, а вопрос был задан так, будто половина правды уже известна...
- А можно я тоже спрошу? - решил перестраховаться Эрик. - Где я?
- Это город Бейренон.
- Надо же! - на этот раз притворно удивился он.
Айнери смотрела на него. Эрик смотрел на Айнери. Кажется, она догадалась, что больше из него ничего не вытянет, поэтому зашла с другой стороны:
- Это другой мир. И тот, кто вас сюда сопроводил, нарушил закон.
Нет, в психушку его посадят, когда, вернувшись, он станет объяснять шефу, что с ним приключилось, думал Эрик.
И он начал с начала: про девочку, про красавицу Марию, про злых дядек... Позабыв, как ему хочется есть. Айнери попросила подробнее описать Марию и преследователей Феоны, а также саму Феону.
Следователь (приблизительно должность Айнери соответствовала земной) постукивала ногтями по столу. Когда молодой человек закончил, она предложила ему выбор: переночевать в участке или у нее дома, - у нее были свои причины. Айнери опасалась, что Эрику, как свидетелю, может угрожать опасность, а в неподкупности всех своих сослуживцев не была уверена. Но об этом пока умолчала, заметив только, что тут ему придется ожидать завтрака, а дома она сможет его угостить.
У молодого человека было множество вопросов, и он надеялся, что милая дама даст на них ответы:
- - С удовольствием!
Оказаться чудесным образом невесть где - уже удивительно. Но вот, что узнал Эрик: мир Дорей совсем не как Земля, - обитатели его наделены способностями и восприятием того, что у него дома иначе, чем магия, не называлось. А в остальном Дорей не слишком отличался от Земли - и мера способностей у всех разная, и преступников хватает... На Дорее известно еще несколько миров, но, возможно, их существует еще больше. Есть и как Дорей, есть и как Земля - с магией и без.
- Но завтра, я надеюсь, вы обо всем этом забудете, - улыбнулась немного сонному от еды и усталости молодому человеку Айнери. - Потому что вернетесь к себе.
Эрик возмутился - он еще ничего тут не видел, главное - той пресловутой магии, не узнал о судьбе Феоны...
- Не беспокойтесь о ней, - сказала следователь, - я ее обязательно разыщу.
Еще она сказала, что попасть к ним он сумел лишь благодаря воздействию Феоны, - просто так войти в проход он бы не смог, если бы ранее не подвергся некоему влиянию...
- Ничего страшного: скорее всего, Феона вас просто подлечила, - кажется, недавно вы перенесли серьезные травмы... И, наверное, у нее были на то причины, - ведь она воспользовалась вашей помощью.
Назавтра, однако, дело с возвращением Эрика вдруг оказалось не таким ясным и определенным, как говорила Айнери.
Начальство... Начальство решило подвергнуть его различным тестам и обследованиям: как это землянин так легко к ним проник? Начальство... Начальство глядит дальше и видит глубже своих подчиненных, именно оно, а не рядовые следователи и оперативные работники, стоит на страже общественной безопасности. ...
Посему Эрика обязали пройти два магических и один простой допросы, взяли у него образцы тканей - для генетического и прочих анализов... А потом направили бумаги, разрешающие (или предписывающие) ему возвращение, в высшую инстанцию...
Как же так? Ни в чем не повинный человек должен находиться в изоляции? И как долго?
Выкрашенные серой краской стены и дверь, белый потолок, решетка вентиляции, рассеянный свет матовых светильников... Дома он никогда не попадал за решетку. Решеток тут, правда, не было, кроме вентиляционной, - не было окон. А в глухой двери зиял глазок. Еще имелся бетонный выступ - сиденье или лежак, унитаз и раковина. Весело.
И сознание куда-то уплывало: в недавний больничный кошмар - беспричинно тоскливый, с уютными провалами бесчувствия и невротическими пиками врачебных обходов и процедур. Смутно вспомнилась Феона - такая же безразличная, как соседка из детства, иногда бравшая его к себе вечерами, когда родители куда-то уходили.
Легкое дуновение - Айнери с утешительным:
- Я что-нибудь придумаю.
Эрик испытал болезненную благодарность - почти до слез: все его оставили, похоронили здесь, все чужие и равнодушные... Сам он не был способен на деятельное добро и чурался любых поползновений на его свободу - со стороны сирых и убогих.
А потом, потом... Он уже почти задремывал после ужина... какой-то строгий... нет... неприятно собранный, вкрадчиво распорядительный господин зашел - даже без охранника.
Скользнул взглядом по стенам:
- Это не есть хорошо, - сказал, коверкая родную речь Эрика, - будете в пределах участка ходить. Там имеется телевидение - смотреть.
И ушел.
Вслед за ним возник полицейский, который знаками (не считая невразумительного Эрику потока слов) предложил выйти и, наверное, "смотреть телевидение"... Молодой человек отказался, изображая, что уже собрался спать.
...Картинки мелькали, иногда он вставал, чтобы переключить канал. Эрик не улавливал до конца - что там происходит, но ему казалось - ничего такого, что не могло бы происходить на Земле. Плоский экран висел на стене, и от него тянулся к розетке самый прозаический шнур, - это был чей-то кабинет: жалюзи и стол, пара шкафов... Едва ли больше его камеры. Но, безусловно, он чувствовал себя здесь уютнее.
На работе его уже должны были хватиться: Эрик отказался от отпуска - после больницы ему требовалось чем-то занять себя. Отказался еще до появления Феоны, - ему пришлось даже выдержать настойчивые и бодро-благожелательные уговоры начальника отдохнуть - в санатории или где-нибудь еще. Что он теперь про него думает?
Он поднялся, чтобы в очередной раз переключить канал, - почему-то дистанционного пульта здесь не было, - но вместо этого вынул шнур из розетки, мимолетно удивляясь своим действиям... Сам ли он обернул его вокруг шеи или тот, как змея, обвился и стал стягивать кольца, Эрик не смог потом вспомнить... Была отчаянная борьба и понимание, что иначе, стоит ему расслабиться, все закончится совсем скоро... все и совсем закончится. Обдумать, как оторвать от себя оживший шнур, мешала скорость происходящего. А потом дверь кабинета распахнулась и какой-то человек, отшвырнув в угол вещи и бумаги, что были у него в руках, бросился к Эрику и громко закричал, очевидно, зовя на помощь кого-нибудь еще. Его усилиями и другого полицейского, подоспевшего на крики, шнур утихомирили, - теперь он являл собой безобразные обрывки, а в комнату набилось много народу: человек семь хватило ее заполнить, и даже не все поместились. Они обсуждали происшествие и (Эрик не мог этого знать) то обстоятельство, что потерпевший начисто лишен магической защиты - или энтелехии (такой перевод был бы ближе).
Полицейский, спасший Эрика, зашел в пустующий кабинет по недоразумению: было еще одно свободное помещение, куда его и направили, но он нашел комнату не сразу, кого-то переспросил по пути, и ему указали на кабинет, где Эрик смотрел телевизор... Счастливая для него случайность.
Появилась Айнери, крайне встревоженная, и, после расспросов о самочувствии, увела Эрика к себе.
Несмотря на внешнее спокойствие, молодой человек был потрясен и неспособен даже задаться вопросами - зачем кто-то совершил на него покушение, лишь прислушивался внутренне к болям в горле и шее и пытался вспомнить: что он увидел на экране, прежде, чем подойти переключить канал...
Айнери же успела разложить на столе ряд фотографий и привлекла к ним внимание Эрика.
- Посмотрите внимательно: узнаете ли вы кого-нибудь?
Дернувшись в коконе недопережитых волнений, он вдруг ощутил, как сильно застучало вновь его сердце, - на одной из фотографий он узнал Марию.
- Вот она!
Мария, все такая же прекрасная, как и при их последней встрече, разговаривала с седовласым пожилым мужчиной. На снимке виднелась лишь часть его лица, ухо и затылок.
Лицо, обращенное к Марии - со здоровыми морщинами и выразительными крупными чертами, недовольно хмурилось.
- Мэрайя! Я вас не узнаю, - голос густой и хрипловатый не мог звенеть от раздражения, а лишь утрачивал утробную глубину. - Вы как будто внезапно поглупели: воздух Земли так негативно сказался на ваших умственных способностях?
Дивные, золотисто-карие глаза Марии-Мэрайи на миг встретились с серыми собеседника, но потом, как бы в рассеянности, занялись интерьером открытой террасы ресторана, где они сидели.
Она долго и горячо говорила, оправдываясь, а под конец очень убедительно пообещала:
- Я ее найду. Обязательно найду, элео Сониль.
Мужчина помолчал, вглядываясь в лицо Мэрайи, а затем веско обронил:
- Не суетитесь, она сама вас найдет.
Из-за неприятности, произошедшей с Эриком, всполошилось все полицейское управление не только города - страны, а также вмешалась международная организация - вроде земного Интерпола. Так уж вышло, что недавно сменилось начальство и на первых порах было намерено доказать свою эффективность в сравнении с предыдущим: увеличить раскрываемость, снизить злоупотребления служебным положением... Ведь все еще могло поменяться: перестановки только начались, а прежние высокие лица никуда не делись - всего лишь заняли другие должности, не считая вышедших на пенсию. За расследование взялось слишком много народа, чтобы оно могло завершиться удачей - разве волей случая. Эрика решено было поскорее вернуть в его мир (не успел он додумать мысль: часто ли попадают сюда люди с Земли, - а попадали - и не так случайно, как он). Попадали на Дорей и из других миров: в некоторых делах иномиряне оказывались незаменимы.
Но от решения до исполнения, как известно, дорога долгая, - понадобилось уточнить его показания, потом выяснилось, что не хватает мощности венеда (искусственного кристалла для создания прохода), чтобы переправить лишенного энтелехии человека... Со временем след воздействия Феоны истончался - потребовались разрешения и согласования для устранения и этой проблемы.
А пока Эрика отдали на попечение Айнери: очевидно было, что она не причастна к покушению.
Вафелька или карамелька - теплая, со сладким запахом: порхание улыбок и светлых волос, ничего не значащие слова ободрения и прикосновения. Одну лишь мягкую округлость тела можно принять за обещание.
- Послушай!..
- Да?
Он спрашивал, она отвечала. Например, о магических загрязнениях - последние сто пятьдесят лет низкие виды колдовства использовались для получения материальных (иного качества в понимании Эрика - материальных) энергий - того же электричества. Колдовать в загрязненных подобным образом местах почти невозможно.
- Раньше на них не то чтобы лежал запрет, просто не знали, как их применить, если не для разрушения. Сейчас же одумались и постепенно переводят электростанции на высокую магию: это очень сложно и дорого стоит - мало специалистов...
Эрику очень хотелось спросить о Марии: что она сделала. На самом деле - услышать: ничего.
А разговор вышел случайный, и ему не пришлось ни о чем спрашивать. Айнери как-то незаметно с упоминания законов, регулирующих магическое вмешательство, перешла к примерам, а потом упомянула и о Марии в связи с незаконными перемещениями с помощью венедов:
- Как минимум твоя знакомая нарушила один закон.
Эрик машинально спросил и о Феоне:
- Значит и девочка тоже виновата?
Айнери внимательно на него посмотрела:
- О, с девочкой все гораздо сложнее!
Гро Айнери таскала Эрика за собой повсюду: на места преступлений, в морг и по магазинам. Он познакомился с магиком, работавшим вместе с ней (что-то вроде криминалиста, но в области магии), двумя оперативниками и младшим братом, - юношей, мечтавшим стать магиком на следствии, любопытным и беспечным.
А потом случилось... Эрик стоял у кафе, глазея по сторонам и поджидая зашедшую в туалет Айнери, - день был выходной, и она решила прогулять своего подопечного по городу, показать не виденные им еще достопримечательности. Пошла уже третья неделя его пребывания на Дорее, он уже почти не обращал внимания на такие мелочи, как самопроизвольное движение предметов и мебели, вспышки света, слетающие с рук прохожих, очевидно неудовлетворенных подсветкой витрин, и даже зависшая в полуметре над тротуаром девочка не удостоилась его внимания... Эрик чувствовал себя спокойно - почти как турист, не думая о страшном случае со шнуром, - Айнери считала, что теперь, когда все его показания запротоколированы, и главная подозреваемая опознана, ему ничего не грозит, - сам Эрик не хотел думать, что Мария стояла за тем покушением, да и Айнери обмолвилась: мол, у всей этой истории более глубокие корни, а Мария, Феона и страшные дядьки всего лишь ее едва ухваченный край.
Из кафе доносился запах свежей выпечки - совсем земной, погода стояла теплая (широты при переходе обычно совпадают), и ленивый взгляд Эрика рассеянно скользил по домам и прохожим, авто (гораздо более малочисленным, чем дома) и добегал до перекрестка, лишенного каких бы то ни было дорожных знаков. И там, на перекрестке, в ослепительном солнечном свете ему предстал сначала силуэт, а потом и прозаически освещенная Мария, - она вышла из машины и зашла в аптеку.
Эрик, через секунду после того, как женщина в ней скрылась, сорвался с места и поспешил туда же, - не задумываясь, к чему это его приведет.
Прежде чем Эрик добежал до аптеки, Мария вышла оттуда и подошла к автомобилю. Задыхаясь, он почти полетел - отталкиваясь сильнее, сделав шире шаг, и, когда она садилась на водительское место, запятнал ладонью черный, блестящий бок: не в силах что-нибудь сказать, он ухватился за ручку двери и замолотил костяшками пальцев в стекло.
Мария разглядела в зеркале - кто так старается, и отперла дверцу, - молодой человек чуть не упал от ее неожиданной податливости, но тут же юркнул на заднее сиденье. Машина тронулась, а он только и успел увидеть растерянно оглядывающуюся Айнери у кафе, - выражения лица на таком расстоянии не было видно, но ему показалось, что она улыбается, наверное, решив, что ее разыгрывают.
Красавица за рулем молчала, а Эрик пытался восстановить дыхание. Наконец он спросил:
- Это вы устроили тот случай со шнуром?
- Не понимаю о чем вы, - быстро отозвалась она.
Эрик изобразил возмущение:
- Ну как же! Я чуть не умер!
- Почему вы решили, что я к этому причастна?
- А кто? - тут же спросил он.
Мария взглянула на него краем глаза.
- Вы должны мне помочь. Возможно, тогда все разрешится.
Эрик помолчал, рассматривая ее ухо и шею. Конечно, он должен помочь - это не вызывало у него ни сомнения, ни протеста, - так естественно, что она попросила его. Только - как же Айнери? Наверно, надо ее известить, - Эрик произнес мысль вслух.
- Нельзя, - ответила Мария. - У меня будут неприятности.
Вообще-то, она совсем еще не представляла, что с ним делать.
Женщина привезла Эрика в район узких улиц и тесных дворов, затененных деревьями и кустами. Машину пришлось оставить в каком-то закоулке, а потом пройти анфиладу темных арок под домами и уж совсем крошечных двориков. Пусть Эрик и следил за тем, куда идет, но опасался, что ни за что не вспомнит обратной дороги.
И вот они оказались у красно-коричневой деревянной двери в подъезд, где было темно и прохладно, как в подземелье. Мария ободрила его, взяв за руку:
- Сейчас одолеем несколько лестничных пролетов и будем дома.
Она накормила его и устроила в крошечной, но уютной комнате, а потом два дня куда-то исчезала, почти ничего не объясняя, - оставляла среди темной резной мебели, кружевных занавесок, выцветших шелковых обоев - сладковатого запаха старого жилья, где все поскрипывает и будто затаилось в другом измерении, в ожидании своего часа, чтобы ожить - засверкать и раскрыть душу понятливому взгляду.
Мария не запирала его, но просила не выходить. Тем не менее, он обследовал двор дома и соседние, дошел до угла тихой улицы... Все два дня - моментами, правда - ему казалось, что она не возвратится. Зато у него было время подумать. Например, кто такая Феона, и что это была за книжка? Или - как Мария связана с преследователями Феоны? А про человека с фотографии - вполоборота, которую ему предъявили для опознания, Эрик не вспомнил.
- Так что это за девочка? -все-таки решился спросить он.
Собственно, Мария сказала, что им надо поговорить, и пока она молчала, подбирая нужные слова, он задал ей вопросы: что от него требуется, нет ли опасности для Марии, и как все будет дальше? Последнее только подразумевалось, не высказывалось.
- Мне нужно было кое-что уладить. Все очень сложно.
Такая красивая и спокойная сидела она напротив за маленьким столиком под плотной цветной скатертью, поставив на него локти. Эрик чувствовал себя немного неловко от ее округлых рук и темных волос, от запаха духов и от того, что их ноги под столом почти соприкасались. Наконец Мария в очень трогательных выражениях поведала о том, что ее давно преследует злой человек - элео (маг) Кореос, из-за чего ей даже пришлось бежать с Дорея. Про ту девочку она ничего не знает. А от Эрика, раз уж он так удачно подвернулся, требуется всего лишь отнести некие бумаги и улики, ясно указывающие на неблаговидность поступков элео Кореоса, - пронести мимо охраны и отдать лично в руки рере (прокурора) Занка.
- На вас, как лишенного энтелехии (магической силы), можно наложить рисунок чужой ауры, документы подтвердят ваше право пройти в учреждение. А потом вы быстро уйдете. Вот и все.
Мария смотрела на него прямо и открыто, молодой человек от волнения перестал дышать.
- А потом? - спросил он.
- Я помогу вам вернуться.
Они помолчали, - Эрик теребил бахрому скатерти и разглядывал листву за окном - близкую и довольно густую, отчего в комнате было немного сумрачно.
- И я вас больше не увижу?
Мария не сразу ответила:
- А вам бы хотелось? - Эрик не смог ничего сказать на это, и она добавила:
- Случай сводил нас уже два раза, почему бы не быть третьему?
Потом Мария объяснила, что ему нужно будет встретиться с человеком, который подготовит его - сама она не обладает достаточным навыком симуляции аур.
- И завтра же. Сюда мы уже не вернемся - должна возвратиться хозяйка.
Эрик был разочарован: ему понравился паутинный уют квартиры, связался с образом Марии, - он сочинил, будто здесь жила ее бабушка...
- Какая хозяйка? - спросил он.
- Старуха. Не важно. Думайте о деле.
Там, куда его привезла Мария, было и просторно и тесно одновременно: кажется, производственные помещения, но что здесь могли производить, Эрик не понял. Возможно, лаборатории. И действительно - Мария сказала, что здесь находится какое-то научно-исследовательское, научно-производственное предприятие. Были и жилые помещения - похожие на боксы в больницах.
- Что-то медицинское? - пытался уточнить он.
- Не думайте об этом, - опять сказала Мария, и улыбка ее была так светла, глаза так дивно-прекрасны, что и в самом деле все остальное представлялось несущественным.
Разговор, который Эрик не слышал, происходил в помещении совсем не похожем на виденные им: резные деревянные панели, обои тисненой кожи, объемные кресла и диваны, накрытые мохнатыми шкурами, а также легкие креслица и стулья - рамы, обтянутые переплетенными полосами какой-то травы или коры...
- Мальчик так простодушно влюблен - это приятно, давно не сталкивалась с подобным.
- Вы авантюристка Мэрайя и когда-нибудь поплатитесь. Но я думаю, это была интересная мысль - использовать землянина: показания против вас станут более чем сомнительными, а вывести на чистую воду ханжу Кореоса я давно хотел. Риск неудачи невелик, сосредоточить же внимание полиции на конкуренте сейчас особенно актуально.
Они еще поговорили - о другом. Знакомство Мэрайи и Сониля длилось уже пять лет, но, вопреки ожиданиям женщины, дальше деловой сферы не шло. Мэрайя не понимала почему, а все было очень просто: элео считал, что женщина должна доставлять чистую радость, не омраченную чрезмерными эмоциями: будь она хозяйкой дома или подружкой для любовных утех. Он имел и то и другое, - страстная же Мэрайя оставалась полезной шестеренкой в сложном и хрупком, лишь наполовину легальном, бизнесе.
Несколько дней Эрика не выпускали никуда - ему оставалось только бродить по коридору и выглядывать в окно своего бокса: потом несимпатичный человек отвел его в кабинет, полный приборов непонятного назначения. Там этот неулыбчивый тип поколдовал немного над Эриком, - тот ничего особенного не почувствовал. А вскоре после загадочных манипуляций к нему пришла Мэрайя с новым костюмом - у Эрика не было даже смены белья, - в отличие от Айнери темноволосая красавица не позаботилась об этом. Также она объяснила - как ему вести себя, как найти нужное помещение и через какой выход ретироваться.
- Отвезу вас я и буду ждать в машине вашего возвращения.
- Уже завтра? - растерянно спросил Эрик.
Мария так вела себя с ним последние дни, что ему казалось - она уже почти его.
Как отнес пакет и вернулся в машину, Эрик едва помнил. А потом, кажется, говорил какие-то глупости и пытался приставать к Марии. Та смотрела на дорогу и отстранялась по возможности, загадочно улыбаясь.
Разочарованного и пустого - ни одной связной мысли - от своей неудачи привела она его в гулкий зал над гаражом - полутемный, с ящиками у стен, - и оставила там.
- Подожди здесь.
Это небрежное "ты" Эрик осознал только через пару минут, когда звук шагов Мэрайи затих где-то вдалеке. И тогда позволил себе надеяться на продолжение.
- Эй!
Тихий шепот из темного угла заставил его вздрогнуть, но все мысли молодого человека были о карих глазах и нежных губах:
- Мария?! - невольно тоже понизив голос, воскликнул он.
Все-таки Эрик сдвинулся с места и пошел на него, вглядываясь в неосвещенное пространство за ящиками. И, разумеется, увидев светлую головку, спросил:
- Феона? Что ты здесь делаешь?
- Думаю, - довольно мрачно отозвался ребенок.
Эрик промолчал, пытаясь рассмотреть ее лицо.
- Ты останешься тут - вот за этими контейнерами, - приказным тоном сказала она, - и не высунешь никуда носа часа два, три.
И уже мягче добавила:
- Пожалуйста, поверь мне.
- Хорошо, - сказал Эрик, а светлый контур Феоны тем временем был незаметно поглощен тьмой, - он думал, что девочка еще не ушла, и протянул руку туда, где она только что стояла:
- Феона?..
Но там никого уже не было, и ответа Эрик не услышал. Он думал: как ему быть дальше? Возможно, стоило пойти поискать Марию и рассказать о Феоне... Или лучше обождать здесь - все равно бы он заплутал в малознакомом ему здании. Эрику показалось, что он слышит шаги:
- Мария? - двинулся он навстречу, - оттуда же, из того же коридора, куда ушла Мэрайя, появился человек - невзрачной, но приятной наружности.
Он заметил Эрика и поманил рукой, слегка улыбаясь при этом. Эрик попытался с ним заговорить, но человек его не понял.
- Инассэ! Инассэ! - и стал подталкивать землянина к какой-то двери.
А потом все стало происходить быстро и сумбурно: раздался топот многих ног, какое-то восклицание, которое молодой человек, после многих дней на Дорее, смог определить, как "Стоять!", и невзрачный человек почти нежно повернул его и обхватил сзади, а у виска Эрик ощутил нечто твердое.
То ли любовная лихорадка ослабила его впечатлительность, то ли отозвался шок от борьбы с ожившим проводом, но Эрик почти с удовольствием наблюдал, что происходит с ним и вокруг - как кино: куда его волокли, прицелившиеся полицейские - все было интересно, но не имело к нему никакого отношения. Наконец убийца бросил его и пустился наутек, - потом Эрик узнал, что того задержали спустя два часа в городе. Подбежали полицейские и стали бесцеремонно его вертеть и осматривать. Затем на некоторое время его оставили в покое - в каком-то тихом закутке усадили на стул. Эрик уже собирался пойти посмотреть - что происходит, как явилась бледная и осунувшаяся Айнери.
- Зачем вы это сделали? Вас же чуть не убили!
Эрик действительно чувствовал себя виноватым перед ней, но возразил:
- Я только хотел помочь!
- Вы не понимаете, - раздраженно продолжала девушка, - если бы мы не появились, то ваш изуродованный труп уже выкинули бы на помойку!
- Нет, неправда! - вскинулся Эрик и испуганно добавил: