Надо признать - я уже давно привык к этому ежедневно-повторяющемуся по утрам шуму. И подобно миллионам людей, которые добрую часть своего утра проводили, трясясь в вагонах метро, я без проблем приноровился быстро засыпать во время поездки. Но не в тот день.
В тот день все было как-то иначе. Шум открывающихся и закрывающихся на станциях дверей молотом бил по голове. От острого и невыносимого скрежета, сопровождающего движение вагона хотелось кричать. Не знаю, что случилось этим утром. Возможно я встал не с той ноги. А может просто не выспался, и, хотя бессонница давно стала для меня столь привычной, что я перестал обращать на нее всякое внимание, все же я не мог понять, что за ерунда твориться со мной этим утром. Словно все мои чувства внезапно обострились. Боже, этот проклятый шум сводил с ума.
Шипящий голос из динамиков объявил следующую станцию и остался дребезжащим эхом в моей голове. Но я все же облегченно выдохнул. Наконец-то я выйду из этой железной змеи, поднимусь на поверхность и вдохну запах сырости и гари. Запах более приятный вони потных тел. Я шагнул в сторону, пропуская вошедшего в вагон мужчину и продвинулся ближе к выходу.
- Осторожно, двери закрываются, - объявил голос. Но перед тем как двери захлопнулись в вагон заскочили еще двое пассажиров. Врезались в меня, едва не сбив с ног и тут-же, тяжело дыша, пустились в торопливые извинения. Пахнуло потом, вперемешку с каким-то мужским одеколоном. Я немного отодвинулся в сторону, пропуская запоздавших. Они долго мялись в проходе, не решаясь сесть, и я решил разглядеть их. Низкорослый мужчина с жидкой седой бородкой, которая топорщилась в разные стороны, делая своего носителя слегка похожим на козла. Он был одет в длинные камуфляжные шорты, со множеством карманов и рубашку яркой расцветки с коротким рукавом. Голову его украшала, хотя, если быть честным - то скорее уродовала, серая измятая панама в грязных пятнах. Круглые очки висели на самом кончике носа и непонятно каким чудом держались там. Его спутница - темноволосая девочка лет десяти. По какой-то, своей, неведомой причуде, была одета во все черное. Черные джинсы, черная футболка и такие же черные кеды "Конверс", белые носы которых, на фоне все этой черноты, невольно притягивали к себе взгляд.
Поезд тронулся, и еще не успевшую сесть парочку повело в сторону. Сначала они отступили на меня, и я уже испугался, что сейчас мы снова столкнемся, но мужчина успел ухватиться за поручень над головой, тем самым удержав от падения себя и свою спутницу, которая крепко вцепилась в его крупную ладонь. Я ожидал, увидеть, как болтающиеся очки слетят с мужчины и полетят по вагону, но те оставались на прежнем месте, словно приклеенные. От этой мысли мне вдруг стало весело, и я невольно улыбнулся. Как раз в этот момент в мою сторону повернулась девочка. Она улыбнулась в ответ.
Только теперь, когда они сели, я заметил довольно интересную деталь, которую сначала упустил. На шее мужчины висел фотоаппарат. Точнее то, что это именно он, я понял чуть позже. Сначала же это приспособление оказалось идентифицировать куда сложнее. Устройство представляло собой почти квадратную коробу, на первый взгляд вроде бы сделанную из дерева, с круглыми кожаными вставками по краям и в нижней части лицевой панели. Устройство украшала странная роспись, некие орнаменты, которые мне еще не приходилось нигде видеть. Сочетание острых углов и прямых линий. Рисунок отдалено напоминал линии, которые можно увидеть, глядя на печатные платы, какой-нибудь электроники. Однако сам предмет походил скорее на какое-то механическое устройство, этому способствовали несколько шестеренок, видимых под округлым вырезом на боковой стороне устройства. На верхней части аппарата, я заметил несколько кнопок, сделанных из того-же дерева или материала, на него похожего. Металлические кольца обрамляли кнопки, которые из-за своего блеска смотрелись чем-то чуждым на этом аппарате. На передней панели я заметил, далеко выступающий вперед, круглый объектив, прикрытый крышкой - это была единственная деталь, которая хоть как-то делало это изобретение похожим на фотоаппарат. Я уже видел винтажные камеры, но это устройство не было похоже ни на что, с чем мне приходилось сталкиваться. Судя по внешнему виду, устройство было довольно тяжелым. Однако мужчина сидел с ровной спиной, на лице не было ни капли напряжения и судя по всему, он не обращал никакого внимания на вес этого устройства. Меня посетила мысль, что возможно эта вещь не настоящая. Какой-то реквизит, лишь снаружи выглядящий эффектно, а внутри пустой как банка с кошачьим кормом, после знакомства с моим котом.
В общем, этот предмет заинтересовал меня настолько, что я не мог отвести от него глаз. Я даже не сразу понял, что пялюсь на него слишком явно и вот уже начал замечать, что другие люди в вагоне подозрительно на меня косятся. Я отвел глаза от парочки и сделал вид, что изучаю карту метро, которую и так знал наизусть. Но вскоре, невольно мой взгляд снова упал на пару, и я встретился взглядом с девочкой, которая одарила меня улыбкой и тут-же отвернулась.
Несколько раз девочка снова поворачивалась в мою сторону и по-прежнему улыбалась, ловя мой взгляд. Я же в свою очередь, сразу отводил глаза и пытался придать своему лицу самое обыденное выражение, с которым ехали все утренние пассажиры метро, знающие, что скоро им предстоит на весь день приступить к утомительной работе. Повернувшись в очередной раз, я заметил, что девочка что-то говорит мужчине, который наклонился к ней и кивает, широко улыбаясь.
Наконец поезд начал сбавлять скорость, подъезжая к станции, на которой мне предстояло выйти. Я ощутил облегчение, между тем отметив, что путь от предыдущей станции был слишком уж долгим.
Я придвинулся ближе к двери. Напоследок повернулся к мужчине с девочкой. Позже, я много раз прокручивал это воспоминание в памяти. Думал, изменилось бы что-нибудь, если бы я тогда не посмотрел на них сам. Наверное, вряд ли. Хотя я все еще придерживаюсь мнения, что случившееся со мной - всего лишь случайность и такое могло произойти с любым другим человеком. И до сих пор я мучаюсь вопросом было ли это худшим днем в моей жизни или же все произошедшее нечто вроде благословения или прозрения?
И вот, когда я в последний раз повернулся к ним, мужчина уже держал странный аппарат перед своим лицом, а я смотрел прямо в странный объектив, не думая даже отвернуться. Именно тогда я понял, что этот прибор все-таки именно фотоаппарат, хоть и весьма необычный. Те секунды, за которые все произошло, словно бы растянулись на несколько часов. Я видел, как палец мужчины, медленно жмет на кнопку и сразу после этого раздался громкий щелчок, который словно бы прозвучал прямо внутри моей головы.
- Осторожно, двери закрываются. - Услышал я голос и это послужило сигналом, вернувшим меня в реальный мир. Я выпрыгнул из вагона, и едва оказался на перроне, как двери за спиной с шумом захлопнулись. Перед тем как выйти, я еще успел заметить, как мужчина опустил камеру и улыбнулся мне добродушной и как мне показалось, совершенно бесхитростной улыбкой.
***
Увлекшись странной парочкой, я даже не успел заметить, что со станцией что-то не так. Но теперь, когда поезд умчался в темный туннель, увезя с собой странного фотографа и его спутницу, я осмотрелся, все ещё не двигаясь с места.
На станции кроме меня никто не вышел, также, как и ни один новый пассажир не зашел в поезд. Вокруг стояла практически полная тишина, лишь где-то вдалеке громыхал удаляющийся поезд. Но и этот шум вскоре, пропал и тишина стала абсолютной. В голове немного гудело, словно остаточный эффект от щелчка затвора камеры, который я услышал в вагоне. Первые секунды мне не давал покоя вопрос, зачем этот человек меня сфотографировал? Но вскоре его сменил другой - где все люди?
Я медленно зашагал по мраморному полу в сторону выхода, а мои шаги эхом отзывались в пустом помещении. В центре зала я остановился и осмотрелся. Ни души. Я глянул на электронный часы, висящие под потолком, те показывали: 9:30. Какое-то время я наблюдал за часами, а потом, внезапно произошло то, что заставило меня содрогнуться. Сначала цифры начали быстро сменяться, выдавая случайное время. Показали ровно десять часов, потом прыгнули на двенадцать, после показали половину седьмого, а затем время стало сменяться так быстро что я не успевал уследить за числами. Когда истеричная смена времени закончилась часы замерли, показывая: 00:00, а через секунду погасли, издав тихий щелчок.
Сердце шумно билось в груди, и я продолжал смотреть на пустое табло, ожидая что оно вновь оживет. Ничего не менялось и я еще раз огляделся по сторонам, пытаясь понять что-же случилось.
Вокруг ни души. Никто не спускался на станцию. Лестница эскалатора в конце зала была неподвижна. Я уселся на лавочку, пытаясь собраться с мыслями. Хотел дождаться нового поезда. Хотел убраться с этой станции как можно быстрее. Плевать что я опоздаю на работу. Тут творилось что-то очень странное.
Спустя примерно полчаса ни один поезд так и не подъехал к станции. Не появилось ни одного человека и даже в туннелях стояла полная тишина.
Я поднялся и двинулся к выходу. Будка рядом с эскалатором пустовала.
- Эй! - крикнул я. - Кто-нибудь есть?
И мне отвечало лишь собственное эхо.
Я начал подниматься по лестнице, и когда добрался до верха изрядно вымотался и меня одолела одышка. Я сразу же кинулся к дверям. Хотелось вдохнуть свежего воздуха. Освежить голову. Я распахнул дверь, вышел... и оказался внутри станции.
Я замер. Потер глаза, как это делают герои мультфильмов, когда не могут поверить тому, что видят. Обернулся и посмотрел через стеклянную дверь. За ней был город. На улице шел дождь и мимо спешили люди, прикрываясь зонтами. Но я ничего не слышал. Я словно бы смотрел немое кино. Никто не пытался войти на станцию, люди её вообще словно бы не видели. Голова начала кружиться, и я привалился спиной к стене. Несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул, и снова прошел через двери, но теперь медленнее. Приоткрыв дверь, я посмотрел на картину за стеклом. Там я все еще видел город, словно наблюдал изображение на экране, но при этом в проходе была станция. Это походило на какое-то безумие. Я вошел и снова повернулся к двери. Приоткрыл её. Изображение исказилось, как это бывает, если наблюдать отражение в самом обычном стекле. Я убрал руку и шагнул назад. Дверь в проходе заболталась. Улица в стекле искажалась, но при этом через открывающуюся щель все еще был виден холл станции.
Тогда я перебрался через ограждение и оказался у дверей входа. Картина за стеклом была той же, но по другую сторону улицы. Приоткрыв дверь, я обнаружил что дальше меня снова ждет станция.
Я прошел в будку охранника и сел на стул. Я будто бы попал в какой-то кошмар из которого нет выхода. Из кармана я вынул сотовый телефон, но тот сообщил что сигнала нет. Я оказался в ловушке.
Немного посидев, я вернулся к эскалатору и сбежал по ступеням вниз. Станция все еще пустовала, часы на табло не работали. Я встал у края перрона и прислушался. Сначала никаких звуков не было, но потом я услышал грохот поезда в туннеле. Я облегченно выдохнул и даже невольно улыбнулся. Поезд остановился, двери открылись, но привычного голоса из динамиков не было. Как не было и ни одного человека в вагонах. Какое-то время я стоял, не решаясь войти, но поезд и не думал уезжать, словно ждал именно меня. Поняв, что другого выхода у меня нет, я шагнул в вагон. Двери за спиной тут-же захлопнулись и поезд тронулся.
Я уселся на сиденье и стал ждать. Ждать, когда поезд довезет меня до следующей станции, где как я надеялся есть люди.
Прошло около пятнадцати минут, но поезд и не думал останавливаться. Что самое удивительное - за все время поездки, я так и не увидел за окном ничего, кроме темноты туннеля. Наконец поезд остановился и двери открылись.
Я поднялся и вышел, но не мог поверить глазам. Я снова был на той же станции, с которой уехал, но теперь она выглядела иначе. Здесь по-прежнему было абсолютно пусто, но казалось будто прошло несколько лет. Люстры под потолком горели слабым, желтоватым светом, освещая грязные, облезлые стены. Мрамор на полу растрескался, местами не хватало целых кусков, словно их выломали.
Я дошел до центра платформы и заметил, что часы, которые ранее выдавали случайное время, пока окончательно не погасли, теперь работают. Слабо мерцая в полумраке, они показывали: 56:92. Я не понимал, что происходит, но вновь услышал в голове тихий щелчок странного фотоаппарата. Ну конечно же! Во всем виноват тот мужчина, что сфотографировал меня. По какой-то неясной причине, он перенес меня в эту странную версию реальности.
Я подошел к эскалатору. Здесь света не было, и лестница, уходя вверх, тонула в кромешной темноте. Я поставил ногу на ступеньку, и она заскрипела подо мной. Немного постояв на месте, я смело двинулся вверх. Прямо в темноту, не зная, что ждет меня впереди.
Через какое-то время, свет станции превратился в маленькую точку, далеко внизу, а лестница все не кончалась. Я поднимался, тяжело дыша и едва переставлял уставшие ноги, пугаясь даже звука собственных шагов. Казалось мир сошел с ума или обезумел я сам. Кончится ли когда-нибудь эта лестница или я так и буду идти, пока не упаду без сил?
Кровь стучала в висках, спина и ноги ныли, прося о пощаде, я уже совсем отчаялся. Но вот наконец нога опустилась на твердый пол. Лестница кончилась.
Я совершенно выдохся. Уселся на полу и стал думать, что же делать дальше. Вокруг было также темно, как и на лестнице. Я достал телефон и включил фонарик. Осмотрелся. Похоже я находился в холле станции, что в общем-то было вполне очевидно. Но почему-же подъем по лестнице оказался таким долгим?
Свет фонарика выхватил из темноты старые и облезлые стены в грязно-желтых пятнах, а потом и дверь. Я поднялся и подошел к ней. Толкнул. Яркий свет бритвой резанул по глазам. Я зажмурился и прикрылся рукой. Немного выждав приоткрыл глаза и осмотрелся. Я снова был в холле станции. В той его версии, в которой оказался вначале. Я обернулся и увидел за стеклом ту же улицу. Люди спешат по своим делам, прикрываясь от проливного дождя зонтами. Безумие! Это было какое-то сущее безумие!
Я вышел через дверь и вновь оказался в том же холле. Отчаяние - это самое слабое слово, которым можно выразить мое тогдашнее состояние. Ловушка никуда не исчезла, она лишь преобразилась на какое-то время.
Я немного передохнул и сбежал вниз по лестнице. Вскоре снова подъехал пустой поезд и я, как и раньше вошел в него. Двери захлопнулись. Путь повторился. Спустя примерно пятнадцать минут я вновь приехал на обветшалую версию станции.
На этот раз я не торопился выходить. Я ждал, пока двери вновь закроются и поезд увезет меня в другое место. Я уселся на место и ждал. Ждал долго. Но двери не закрывались, а поезд и не думал никуда ехать. Тогда я вышел на перрон и быстро зашагал к первому вагону, чтобы найти машиниста, но едва преодолел половину вагона, как поезд тронулся и умчался в темный туннель.
И я снова пошел к эскалатору. Вгляделся в густую тьму и ничего не увидел. После прошлого подъема тело все еще болело и повторять тот же путь мне совсем не хотелось. Я решил остаться здесь. Добрался до лавочки, чей металл уже начал крошится от времени. Я сидел и смотрел на мерцающее табло, показывающее: 56:92. Я начал складывать цифры. Получилось двадцать два. Это мне ни о чем не говорило. Тогда я отдельно сложил первую и вторую пары, получилось одиннадцать. Уже интереснее, но тоже ничего для меня не значило. Мне казалось я схожу с ума. Что я пытался найти в этом случайном наборе чисел на сломанных часах? Решение? Но ведь из любой ловушки должен быть выход. Нужно лишь суметь разглядеть его.
Я поднялся и подошел к краю платформы. Посмотрел на рельсы. Поглядел направо и налево. В туннеле горел свет. Вокруг было тихо. Никаких признаков поезда. Тогда я присел и аккуратно спрыгнул вниз. Медленно побрел по желобу, прислушиваясь.
Я направился в ту сторону куда уехал поезд. Возможно именно там я найду выход на следующую станцию, где как я надеялся, получится выбраться из этой западни.
В туннеле пахло старым мазутом и сыростью. Где-то в темноте капала вода. Лампы на стенах мерно гудели и иногда мигали тихо потрескивая.
Довольно скоро я действительно нашел станцию, вот только не ту что ожидал. Я стоял внизу и смотрел на тот же перрон с которого ушел. На табло неисправных часов, словно издеваясь над моей неудачей горели те же самые цифры.
Я ухватился за край платформы и поднялся наверх. Мне казалось я попал в какую-то многоуровневую ловушку. Куда бы я ни шел, я всегда оказывался на том же самом месте. Менялся только внешний вид станции. Я понимал, что идти дальше по туннелю бессмысленно. Поезд скорее всего не приедет на эту старую станцию, пока я снова не поднимусь по бесконечной лестнице через кромешную тьму. Любое мое действие вернет меня туда, откуда я пытаюсь уйти. Что же делать?
Я вернулся к скамейке, на которой ранее отдыхал. Глядел на мигающее табло снова складывая, вычитая и деля странные цифры. Я искал какую-то взаимосвязь, какой-то знак. Хоть что-то. Вскоре кое-что действительно случилось. Табло погасло, издав протяжный, почти звериный вой и загорелось вновь, показывая 11:11. Это произошло так неожиданно, что я подскочил на месте и уставился на числа, словно хотел найти в них ответ. Табло замерцало и вернулись прежние 56:92. Хорошо, видимо цифры сложились сами, но будет ли еще хоть какая-то подсказка?
Словно услышав мои мысли, нечто решило подать мне знак. Из туннеля послышался звук приближающегося поезда. Я направился к краю платформы. Когда, поезд остановился, издав громкий скрип, я осмотрел его и не поверил глазам. Вагоны проржавели, краска облупилась, словно поезду было добрых две сотни лет. Удивительно как он вообще оставался целым. На дверях было выведено число 11. Белая краска сильно выцвела, но число все еще было различимо. Двери со скрипом разъехались, приглашая меня войти. Я шагнул в вагоне. Двери с шумом захлопнулись и с потолка что-то посыпалось. Я отряхнул волосы и посмотрел наверх. Краска на потолке полопалась и была усеяна мириадами трещин. Горело лишь несколько ламп и те мерцали, словно готовые вот-вот умереть окончательно. Поезд тронулся, и я ухватился за поручень, но тут же в ужасе отпустил его и едва удержался на ногах. Я уселся на место, подняв облако пыли. Старое покрытие подо мной затрещало. Я посмотрел на то, что меня так испугало. Поручень покрывал толстый слой мха. Вагон оглушительно скрежетал, его мотало в разные стороны и мне оставалось только молится о том, чтобы успешно добраться со следующей станции.
Пусть все никак не заканчивался и от тряски меня начало подташнивать. Наконец поезд начал сбавлять скорость и окончательно остановился. Я посмотрел в окно и облегченно вздохнул. Это была совершенно другая станция. Тоже изуродованная старостью, но по крайней мере это уже говорило о каких-то изменениях. Появился шанс наконец выбраться из этой западни. И тут я заметил кое-что еще. На платформе стоял мужчина. Тот самый, человек, который сфотографировал меня и с которого и начался весь этот кошмар.
Мужчина сжимал одной рукой свою странную камеру, висящую на шее и улыбался мне. Его камера немного изменилась, теперь на верхней её части была закреплена какая-то коробочка, также изрисованная неясными знаками. Похоже на вспышку. Я вышел из вагона и направился к фотографу.
- Что здесь происходит? Это из-за ва...
Я не успел договорить. Мужчина резким движением поднял фотоаппарат и меня ослепила вспышка. Снова громкий щелчок обжег мозг. Я зажмурился и упал, споткнувшись обо что-то.
Когда пятна перед глазами наконец прошли, мужчины уже не было. Я поднялся и увидел, что споткнулся о большой неровный обломок гранита, взявшийся тут неизвестно откуда.
Я осмотрел станцию и убедился, что она даже более ветхая, чем та, на которой я был до этого. Она напоминала скорее пещеру. Сильно пахло сырой землей и разложением. Морозный воздух и обжигал легкие при каждом вдохе, а изо рта вырывался пар. Я искал глазами фотографа, но его нигде не было.
Я дошел до центра платформы и заметил такое же электронное табло с часами. Стекло заиндевело, но сквозь корочку льда я различал новое странное время: 1:1
Здесь было слишком холодно и я заторопился к эскалатору. Старая лестница была неподвижна. Ступени укрывал плотный слой желтых и красных листьев, неясно кем и зачем сюда принесенных. Казалось на этой станции наступила поздняя осень. Лампы под потолком исправно горели, освещая весь пусть до самого верха. Я начал подниматься.
Под ногами шуршали листья. Старые ступени трещали, готовые рассыпаться в прах. Поднявшись я оглядел холл, это точно была другая станция, но за стеклянными дверьми снова шли люди, прячась под зонтами от проливного дождя. Я вышел за дверь... и попал на старую станцию. В то её воплощение, где она все еще оставалась новой.
В отчаянии я привился к стене и сполз на пол. Хотелось рыдать от собственного бессилия. Ловушка была бесконечной. Новый поезд. Новая станция. Все это лишь разные воплощения той же западни, в которую я попал по вине этого мужика с козлиной бородой и странной камерой. Я опустил голову и разглядывал грязный пол.
Но вдруг я услышал какой-то шум, а затем и чьи-то голоса. Я понял голову и осмотрелся. Вокруг по-прежнему никого не было, но я снова услышал этот странный звук. Эскалатор! Он работал!
Я резко поднялся и подбежал к нему. Ступени двигались. С моей стороны они поднимались вверх. Я перебрался через ограждение и поспешил к лестнице. По спускающимся ступеням я бежал так быстро, как мог. Я так торопился, что едва не упал и не полетел вниз. Тогда бы я точно не смог узнать, что за люди переговариваются внизу.
Спустившись, я сразу же увидел четырех человек, стоящих у края платформы. Двое из них были в форме работников метрополитена, один - в полицейской форме, а четвертым оказался тот самый странный фотограф. Я поспешил к ним и вдруг увидел пятого. Это была девочка, ехавшая в поезде вместе со стариком. Она поднялась со скамейки и подбежала к фотографу. Начала дергать его за рукав. Он что-то шепнул ей, и девочка вернулась на свое место.
- Эй! - крикнул я. - Мне нужна помощь!
Но мне никто не ответил.
Я подошел вплотную к четверке мужчин и снова позвал их. Они меня словно и не видели.
- Эй! Вы чего? - позвал я.
Никто даже не повернулся ко мне.
Я был в отчаянии. Почему они не видят меня?
- Ты все снимки сделал? - спросил мужчина в полицейской форме.
- Да, я думаю достаточно, - фотограф часто закивал.
Я осмотрел его фотоаппарат, на этот раз им оказался обычный черный "Никон" с крупным объективом и вспышкой.
Я начал дергать фотографа за рукав его цветастой рубашки. Он вывернулся, скорчив гримасу и даже не удостоил меня взглядом.
- Что здесь происходит? - спросил я.
И снова молчание.
- Тогда надо увозить тело, - отозвался полицейский, кивнув на рельсы.
Я подошел к краю платформы и увидел его. Он лежал в неестественной позе прямо на рельсах. Его рука, отрезанная колесами поезда, лежала неподалеку. Лицо было изуродовано, но я узнал его. Узнал его сразу как увидел. Это был я.
В глазах потемнело. Я отвернулся от жуткого зрелища и зашагал, не понимая куда иду. Все чувства словно отрезало. Я не понимал, что происходит и почему я лежу мертвым на рельсах и в то же время брожу в западне этой старой подземки. Незаметно для себя самого, я оказался у скамейки, где сидела девочка. Я позвал её, но она не ответила. Она тоже меня не видела. Голова сильно закружилась, и я присел рядом. Посмотрел на часы, где на табло горело: 11:11, а потом посмотрел на девочку в черном. Она сидела, опустив глаза в книгу и читала, легко шевеля губами. Я заглянул на страницу и увидел стихотворение:
Плещут волны Флегетона,
Своды Тартара дрожат,
Кони бледного Плутона
Быстро к нимфам Пелиона
Из аида бога мчат.
Вдоль пустынного залива
Прозерпина вслед за ним,
Равнодушна и ревнива,
Потекла путём одним.
(Отрывок из стихотворения А. С. Пушкина "Прозерпина". Перевод из Эвариста Парни)