Аннотация: Даже священникам нужно учиться правильно настраиваться, однако в семинарии этому, как ни жаль, не учат.
Мой друг учится в семинарии. Как-то раз он позвонил мне и попросил помочь написать сочинение: "Я тебе отправил сочинение по электронке, которое нам задали на семестр. Проверь, пожалуйста, есть ли в нём ошибки, и сделай его покрасивее, ты же журналист", - сказал он. Я согласился.
Открыв файл, я быстро прочесал пунктуацию и немногие орфографические ошибки, после чего остановился и задумался. На хорошее сочинение текст пока явно не тянул; скорее, это была плохо осмысленная подборка разрозненных цитат и мыслей автора, которой не хватало цельности и полноты. В конце концов я отправил ему файл назад, объяснив, что в готовое сочинение такую заготовку я не могу превратить. Описал, чего в ней не хватает. Он понял, хотя и расстроился.
Спустя несколько дней мой друг снова позвонил мне и попросил встретиться с ним, чтобы "вместе посидеть над ноутбуком и доработать сочинение". Я снова согласился, но на сей раз решил подготовиться к встрече заранее.
Я знал, что писательский талант у этого человека есть. В своё время он написал замечательный рассказ о своём паломничестве и так же отправлял мне "проверить и сделать покрасивее". Я прекрасно помнил, что в том тексте мне пришлось менять очень немного, и исправления эти касались прежде всего знаков пунктуации. Позднее рассказ даже напечатали в православной газете, настолько он был вдохновенным и захватывающим.
Значит, нужно просто помочь ему правильно настроиться.
Когда мы встретились, я отказался включать ноутбук и дал всего один совет к тому, как исправить сочинение, предложив перенести один раздел из конца в середину. Затем я ушёл от работы над текстом к созданию правильного творческого настроения, дав ему несколько простых советов из практики профессиональных журналистов.
Например, я предложил ему такую визуализацию: "Представь себе, что ты говоришь проповедь. Ведь фактически все ваши сочинения - это небольшие проповеди, верно? - Он кивнул. - Представь себе, что перед тобой толпа прихожан, и попробуй рассказать им об этом. А ещё лучше - произнеси речь вслух и запиши на диктофон".
С помощью этого и других советов он самостоятельно сформулировал введение и заключение (самые важные, на мой взгляд, разделы любого письменного труда). Я заметил, что у него зажёгся в глазах "творческий огонёк", после чего мой друг засобирался - ему надо было готовиться к экзамену. Уже надев куртку, он вдруг задержался в дверях и начал жаловаться, что атмосфера в семинарии не способствует обучению - дескать, их "зажали в кулак стресса и совершенно не дают расслабиться", отдохнуть, взять паузу, чтобы взглянуть на вещи свежим незамыленным взглядом.
Я не придал значения этим жалобам, но в десять часов вечера друг снова позвонил мне. "Извини, что звоню так поздно. Оказывается, нам сдавать сочинение уже через три дня, - тревожно сообщил он. - Я поправил, что мог, проверь ещё раз". Я включил компьютер, прочитал новый вариант сочинения и снова глубоко задумался.
Очевидно, едва парень снова попал в атмосферу семинарии, как стресс, на который он жаловался, снова захватил его. Он не сделал ничего из того, что я предлагал. По-моему, даже мои прошлые корректировки исчезли - видимо, он забыл, что у него есть уже улучшенный текст, и сумбурно наложил "заплатки" на самый первый вариант, надеясь на то, что "так сойдёт". Новый текст также не мог считаться сочинением или даже черновиком.
У меня появилось чувство бессилия. Я понял, что он не сможет создать сочинение, пока им владеет это состояние панической истерики. Как поступить?
Конечно, можно было, используя мои профессиональные знания, превратить ворох чужих мыслей и доводов в стройную статью, как я регулярно делал для своих заказчиков. Но не получится ли, что и настоящие проповеди впоследствии тоже придётся готовить на пару с ним? А это уже не входило в мои планы.
Была и трусливая мыслишка отказаться под каким-нибудь благовидным предлогом.
Был ещё третий вариант - помочь другу справиться с собой и своим страхом, преодолеть давление окружения. Я решил попытаться, а потому написал ему письмо, к которому приложил инструкцию в пять шагов, и поставил обязательное условие: выполни все пункты, и тогда я буду готов сделать литературную правку, о которой ты меня просишь.
Первый пункт я наполнил советами, как создать правильное настроение, учтя при этом, что пишу семинаристу: "Успокойся, глубоко вдохни и напомни себе, что всё в руках божьих, а паника и спешка - проявления малодушия, греха. Теперь прочитай молитву, которая даст тебе спокойствие и ясный ум, чтобы ещё раз поработать над текстом. Представь, что ты пишешь не реферат или сочинение, а проповедь. Перед тобой прихожане, которые ждут, что ты им скажешь. Теперь пусть это видение стоит перед тобой, пока ты работаешь".
В следующих четырёх пунктах я просто повторил то, о чём мы договорились во время встречи днём. Завершала письмо фраза: "У тебя получится, времени хватит. Пусть эта задача будет прежде всего испытанием твоего духа, а способность писать вдохновенно у тебя есть". Я напомнил о рассказе, который был опубликован в православной газете.
Я не знаю, какие чувства вызвало у него чтение письма. И не знаю, выполнил ли он мои указания. Однако через два дня мой друг позвонил снова. Голос его был твёрд и полон уверенности. Он сказал, что ещё раз переработал текст и на этот раз лишь просит проверить правописание. Текст, который я увидел, был уже достойным будущего проповедника. За своё сочинение мой друг получил четвёрку.