Внезапно появившийся на радаре спутник рассыпался по экрану множеством
выстроившихся в ряд одинаковых кубиков. Опознавательное устройство сработало
мгновенно, и истинный объект загорелся желтым цветом. На этот раз он
оказался предпоследним справа.
Эв пристегнулся и, переведя управление на автоматику, продолжал
наблюдать за происходящим.
В последнее время ему все чаще стали попадаться спутники нового
поколения: неплохо вооруженные и приспособленные для обмана радаров
различных систем. Происходил очередной виток технического развития,
стремительный и еще более настораживающий и без того встревоженную базу
наблюдения.
Расстояние до спутника уменьшалось. Изображение лжеспутников и
истинного сателлита опять размножилось, заняв на этот раз хаотичную позицию,
как по длине, так и по высоте расположения. Через секунду спутник был вновь
определен: теперь он находился на самой удаленной позиции по сравнению со
всеми остальными своими изображениями. Он явно маневрировал вдобавок ко всем
остальным своим обманным сигналам.
Наступал решающий момент. Эв уже успел познакомиться с подобными
новинками и не ошибся, ожидая атаки именно сейчас, после очередной
дезориентации. Удар лазерной пушки был направлен прямо в то место корпуса,
где под обшивкой находилось двигательное отделение.
Загорелись яркие линии приборов, контролирующих энергопотребление.
Силовое поле потеряло почти двадцать процентов своей поверхности и быстро
восстанавливалось. По инструкции Эв мог покидать зону прямо сейчас, но в
последнее время он шел до конца. Он считал это своим долгом. Необходимо было
как можно доскональнее выяснить тот потенциал, которым обладало каждое из
этих устройств, тем более что почти каждый раз во время облета
наблюдательные группы сталкивались с новыми конструкциями, все более и более
совершенными.
Сателлит снова открыл огонь, засверкав в черноте космоса частыми
вспышками. Было видно невооруженным взглядом, что подключилась еще одна
пушка и стрельба пошла импульсными очередями. Силовое поле подпитывалось
постоянно, но из-за почти непрерывной атаки его напряжение с каждым мигом
понижалось.
Спутник наверняка обладал какой-то новой системой питающего реактора.
Месяц назад после такой же по времени схватки один спутник, напавший на Эва,
уже истощил свои боевые энергоресурсы и бессильно пытался удрать, чтобы
избежать исследования.
Неожиданно стрельба прекратилась. Эв глянул на показатели силового
поля. На момент прекращения атаки оставалось всего тридцать процентов
защитной поверхности, еще немного -- и пришлось бы самому уносить ноги.
Такой интенсивности поражения до сих пор не встречалось. Эв во что бы то ни
стало решил добраться до сателлита и "препарировать" его. Поле защиты вновь
восстановилось, и притормозившая было автоматика двинула капсулу на
сближение. Спутник сместился и занял позицию ниже прежней. Он чего-то
выжидал. Расстояние между ними заметно сократилось, Эв уже видел в
наблюдательную щель его блестящий металлом корпус, ощетинившийся стволами
пушек.
Вдруг спутник резко рванул в сторону и стал уходить. Эв выключил
автомат и направился за ним. Скорость нарастала, сателлит направлялся к
планете. До сих пор он не передавал и не получал никаких команд и информации
извне, он работа по своей программе, было любопытно, что же он задумал в
этот раз.
Произошедшее поразило Эва, он ожидал чего угодно, но только не этого.
Спутник рассыпался на множество в этот раз вполне материальных частей
различной формы, сверкающих огнями двигателей и быстро разлетаясь в разные
стороны, продолжающих падать на планету.
Выхода не было: Эв включил боевую автоматику, и через минуту последней
беглец был уничтожен. Ситуация осложнялась. Понятно, что объект намеревался
любой ценой уйти от того, на кого сам же и напал, не вызвав, причем, никаких
ответных действий. В подобной ситуации присутствовало очередное новшество.
Скорее всего, убедившись в тщетности своих попыток, он зафиксировал
происходящее и, не найдя возможности передать информацию, так как был
заблокирован для этого, решил прорываться сам. Даже при таком весьма
поверхностном анализе Эв насчитал несколько важных изменений, изменилось
поведение объектов, их программы стали носить саморазвивающийся характер.
Они уже не вели себя бездумно агрессивно. В их поведении стала проявляться
гибкость мышления и множество вариантов подхода к достижению своей цели.
Кроме того, они явно стали сами изучать, изучать с неизвестной целью, что
при тесном знакомстве и историей планеты пугало.
Эв развернул капсулу и, перейдя на полную автоматику, углубился в
анализ произошедшего. Он снова просматривал записи радара, просчитывал
мощность пушек спутника. Наиболее интересными показались несколько впервые
встреченные технические изменения. Первое состояло в системе лжерасположения
в пространстве, причем не будь у Эва на борту устройства обнаружения более
высокой технологии, чем на этой планете, вычислить, какой из кубиков есть
настоящий спутник, а какой -- пустышка , было бы просто невозможно. Также
вызывало интерес то обстоятельство, что спутник прекратил атаку не из-за
истощения энергии, а по каким-то своим соображениям. И уж совсем не
понравилось Эву то, что с самого начала и до конца атаки спутник стрелял
именно в то место, где был расположен двигатель. Конечно, это всего лишь
догадка, но если они действительно научились определять наиболее уязвимые
места даже у неизученных объектов, то опасность их потенциала возрастала во
много раз. К этой догадке навязчиво прибавлялась другая. Почему именно
двигатель так интересовал разработчиков этой программы? Вряд ли они
руководствовались соображением, что, попав в двигатель, можно взорвать весь
объект за счет протекающих там взрывоопасных реакций. Они сами столь
стремительно прогрессируют в развитии двигателей, что допустить
существование двигателей, не взрывающихся от разрушения, им ничего не стоит.
Истинная причина подобного выбора наверняка заключалась в стремлении
обездвижить противника, а дальше все становится понятным. Изучаемый хочет
сам стать исследователем и помалу превращает в подопытного того, кто затеял
опыты над ним. Задача резко меняется, и теперь самым главным для
исследователя номер один становится не узнать побольше о подопытном, а
скрыть от него побольше информации о себе.
Эв опять почувствовал, что чутье не подвело его, когда он решил лететь
на эту удаленную систему. Здесь становилось все напряженнее. Даже
сегодняшнее приключение смело можно назвать их небольшим, но все же успехом.
Эв так и не смог изловить сателлит, и его исчезновение дает им немного
информации, так что через месяц-два не миновать встречи с новыми выдумками
аборигенов.
Он вспомнил, с какой тщательностью готовили их группу перед отправкой
на эту систему. Еще недавно одно из самых спокойных мест в галактике
превратилось в самое напряженное, полное неожиданностей и опасностей. Все
чаще стали проваливаться их агенты на планете, все засекреченной становились
местные разработки техники и научные достижения. Принимались меры,
рассчитанные явно не на своих, а на некоего внешнего разведчика. И хотя
достоверных фактов, говорящих об их разоблачении пока не было, Эв склонялся
к мысли о необходимости доклада о том, что местная цивилизация начинает
функционировать с поправкой на посторонних наблюдателей. В такой ситуации
прежде всех других вопросов нужно было выяснить вопрос об отношении к этому
наблюдателю. Хотя Эв не сомневался в том, что отношение это было
агрессивным. Здешние обитатели могли примиряться в существованием кого бы то
ни было лишь с позиции сильнейшего. Если же кто-то оказывался сильнее,
первостепенной задачей становилась победа над ним, а уже потом поиск путей к
сосуществованию.
Но, в общем, какие претензии мог предъявлять Эв этой цивилизации, они
ведь совершенно иные, хотя... Это "хотя" Эв помнил отлично, он, как и многие
его товарищи, неоднозначно относился к этому факту: лицо местной цивилизации
с большим основанием можно было бы назвать маской, скрывающей их истинное
лицо.
Эв отлично знал историю этих мест. Несколько тысячелетий назад
безответственные действия руководства базы, на месте которой располагалась
их исследовательская группа, привело к недопустимым изменениям на этой
планете. Досконально не изучив здешнюю природу, на планету стали высылать не
подлежащих возвращению в нормальное общество нарушителей, с последствиями
чего Эв имел возможность столкнуться в очередной раз немногим более получаса
назад. На поверхности планеты оказалась весьма агрессивная ко всему
окружающему цивилизация, которая к тому моменту находилась на стадии
нейтральных возможностей. Возможности эти были ограничены в основном тем,
что представители этой цивилизации не имели пригодной для прогресса
физической формы. Это были разумные существа шарообразной формы, обитающие в
основном в некоторых, достаточно замаскированных для поверхностного
исследования водоемах. В процессе эволюции у них проявилась достаточно
сильная способность воздействовать на расстоянии каким-то загадочным
способом на другие живые существа. И те, попадая под влияние подобного
воздействия, теряли всякую способность к сопротивлению, становясь добычей
этих существ. Однако, как пища, они им были не нужны. Поиск и захват велся с
единственной целью: найти и адаптировать под себя носитель, пригодный для
дальнейшей эксплуатации.
На момент занесения чужеродной биологии по планете уже передвигалось
несколько вариантов, разрабатываемых местной цивилизацией в качестве
носителя, но ни один из них не подходил так идеально, как подошел этот новый
вид. Ничего не подозревающие нарушители, наравне с примитивными
органическими образованиями, становились легкой добычей чужеродного им
разума. К тому времени разумные шары уже достаточно хорошо научились
внедряться в структуру носителя и применили к новому объекту максимум своих
способностей. Внезапный результат превзошел все ожидания. В отличие от
разума коренных обитателей планеты, который хоть и парализовывался, но
существовал параллельно с внедрившимся агрессором, разум пришельцев погибал,
освобождая и место и силы, шедшие обычно на угнетение жизнедеятельности
хозяина тела. Наступил переломный момент в эволюции планеты. Научиться
управлять всеми функциями жизнедеятельности новых носителей оказалось
намного проще, чем ранее, и за короткий промежуток времени, используя уже
захваченное, аборигены уничтожили всех, занесенных извне, захватив для
адаптации тела. Больше им ничего уже и не было нужно.
Спохватившись, руководство отдаленной тогда базы начало уничтожать
ходящтх уже в их собственном обличии инопланетян, но те сумели грамотно
организовать укрытия, и охота мало что давала. Через некоторое время
центральные власти запретили базе уничтожение для детального исследования
ситуации. На планету высадили отряды разведки и -- ужаснулись
Перед ними предстала цивилизация, внешне как две капли похожая на них,
но с явно первобытными инстинктами и, естественно, со своими непонятными и
загадочными целями. За время, прошедшее с момента захвата тел, шарообразные
научились настолько изощренно пользоваться ими и так их адаптировали, что,
исследовав выловленные экземпляры, было принято решение: уничтожение
прекратить и ограничиться наблюдениями. Аборигены подчинили себе все
процессы организма, перестроили их и, что самое главное, научились
размножаться, используя носитель, получая в результате новое существо, уже с
рождения облаченное в тело той же формы. Наука посчитала этот факт достойным
изучения, и у местной цивилизации появилась возможность беспрепятственно
развиваться, идя уже по новому пути, так как их истинный путь был бы
наверняка иным, не получи они такого подарка со стороны.
Эв ни разу не видел местных существ в их натуральном виде, но его
предупреждали, что отличие от себя он вряд ли сможет найти. И тем не менее,
это будет враждебное его природе существо с необъяснимой психологией и
похожее на него лишь внешне. Некоторые ученые отстаивали теорию, по которой
эта цивилизация демонстрировала параллельное развитие, взяв за основу тело и
лишь по своему его изменив. Но эта теория не получила широкого
распространения из-за главной своей ошибки: она не предусматривала
принципиального отличия разумной мысли, управляемой всем этим биологическим
строением. В конце концов политика по отношению к новым существам приобрела
стабильно нейтральный характер, и планету оставили в покое, перейдя в
обычный режим наблюдения. Темпы развития не внушали никаких опасений, и
постепенно все успокоились, позабыв о том главном, что так и не удалось
выяснить, о характере новых существ, а, точнее, все тех разумных
шарообразных образований, так же, как и раньше, сидящих в своих "водоемах",
но уже новых, более отвечающих их требованиям в достижении целей.
Новые проблемы начались лет сто назад, когда одно за другим стали
поступать известия о внезапном скачке развития. Разведчики увеличили частоту
посещения, но это не дало ответа на вопрос о причине всплеска прогресса, в
особенности технического. Через какое-то время жизнь на планете потекла
более размеренно, и усиление отрядов наблюдателей решили отложить. Как
показали дальнейшие события, решили напрасно. Следующий скачок технического
развития оказался настолько мощным и всеобъемлющим, что решено было
регулярно контролировать планету и вести углубленную разведку на поверхности
для того, чтобы окончательно не потерять контроль над ситуацией и не
оказаться потом перед лицом неизвестно чего. Однако, многие считали, что
что-то уже навсегда упущено. Эв, проработав в системе год, все больше
склонялся к такой точке зрения. Он чувствовал что-то, но что это -- он
объяснить не мог. Это чувство преследовало его каждый раз, когда он
сталкивался с местными творениями новых поколений. Он чувствовал это, когда
с каждым разом все больше поражался стремительности внедрения новшеств этой
цивилизацией. Уже довольно хорошо изучив повадки местных жителей, он не
переставал удивляться той дистанции, которая возникала при сравнении их
научно-интеллектуального потенциала и зачастую первобытно-звериного
поведения. Они напоминали ребенка, держащего в руках сложное мощное оружие,
в устройстве которого он на удивление хорошо разбирается, и готового его
повсюду применять. Но каким образом он смог его создать, понять было
невозможно. Эв относил это непонимание за счет загадочности принципа
инопланетного мышления, в которой тонкий ум уживался с дикостью инстинктов.
Но чувства заставляли и его ставить это под сомнение.
Полет до базы обошелся без сюрпризов, да их и быть почти не могло.
Жители планеты осваивали, хотя и весьма интенсивно, но пока еще только
ближний космос своей системы. Иногда Эву встречались их аппараты
исследовательской направленности и около удаленных от их планеты объектов.
Но случалось это крайне редко. Отдохнув несколько часов после прибытия, он
пошел узнать расписание полетов. Чертовски не хотелось торчать здесь слишком
долго.
Эв направился к мусту, где обычно вывешивали расписание, через ближний
коридор, в котором находились помещения для "гостей". "Гостем" называли
местных существ, завербованных с целью сбора информации. Практиковать это
стали не так давно и исключительно по причине участившихся провалов
собственных агентов. Что поделать, они действительно плохо знали повадки
тех, среди кого работали. Частые происшествия на этой почве не могли не
обратить на агентов особого внимания, что вело к недопущению к интересующим
их темам и работам. Местная же агентура работала гораздо эффективнее, так
как находилась в родной среде, требовала лишь своевременных выплат и
надбавок, да к тому же понятия не имела, на кого работает на самом деле.
Политическое устройство обществ, населяющих планету, было столь
разнообразным, что маскировка под разведку соседней группировки была более
чем правдоподобной. Единственное, что могло насторожить местных агентов, это
повторяющиеся посещения базы, которую им преподносили как специально
оборудованное для встреч место. Однако, до сих пор все проходило гладко: они
и не догадывались, что за время, которое они проводят в изолированном от
внешних лучей света шлеме, они переносятся не в другой район своей страны, а
к планете, до которой с их техникой долетели бы года за три. После перелета
их закрывали в оборудованном помещении и, снимая шлем, продолжали общение.
Потенциально они были уже не столь опасны, как в начале своей эволюции.
Обследования, проведенные еще много столетий назад, подтвердили, что, наряду
с завершением срастания с собственным носителем --телом, у них напрочь стала
исчезать способность дистанционного воздействия. Получив то, чего они
добивались, им стало незачем заставлять других делать то, что теперь делали
они сами.
Доставляли "гостей" не только ради имитации встреч с агентурой. Обычно
это происходило в случае передачи особо важной информации, когда необходимо
было проконтролировать идентичность хода мысли агента и тех сведений,
которые он доставил.
Коридор плавно повернул налево, и Эв вышел в небольшой холл, с четырех
сторон которого располагались двери комнат для "гостей". На одной из них
горела предупредительная надпись, хотя, если бы кто-то ее не заметил, двери
все равно были заблокированы. В коридоре возле стены стояли два работника
планетной службы, это они доставили "гостя". Одеты они были так, как
одевались сейчас в том месте планеты, откуда они доставили аборигена. Эв
усмехнулся экстравагантности нарядов, хотя должен был признать, что кое-что
в дизайне местные модельеры все же соображают. Ознакомившись со своим
графиком вылетов, он пошел назад по тому же коридору: усталость почему-то
стала проявляться сильнее, и ему не хотелось обходить по длинному боковому
пути, где к тому же всегда полно народа. "Гость" был еще на месте, о чем
извещала надпись, а вот оба его сопровождающих куда-то подевались. Вместо
них у дверей стоял приятель Эва, облаченный в тяжелый штурмовой костюм. Он
заметил Эва и поприветствовал. Что-то было не совсем в порядке: с чего бы
это наряжаться, как на войну, наверняка, что-то происходило.
Эв остановился рядом с охранником:
-- Послушай, я, конечно, понимаю, что не положено, но жутко хочется
взглянуть на них. А то летаешь вокруг, а самого интересного и не видишь
никогда.
Приятель с пониманием улыбнулся:
-- Я не уверен, что ты увидишь что-то новое, хотя и никогда их не
видел. Поверь мне, это не только на расстоянии, даже если ты его пощупаешь,
то не заподозришь никакой подмены. Все это начинается у него внутри.
Он жестом подозвал Эва к двери и осторожно приоткрыл часть контрольной
щелки. Эв медленно заглянул в крохотное отверстие. Он был поражен гораздо
больше, чем сам того ожидал. В комнате, в специальном кресле для
сканирования, сидел такой же, как и все они. Появись он в коридоре или
где-нибудь еще, Эву и в голову бы не пришло, что это и есть существо, о
котором он так много знал. Эв отошел. Приятель, видимо, уловил что-то из его
ощущений по внешнему виду и теперь улыбался еще больше.
-- Я же говорил тебе: ничего нового. Если хочешь увидеть их истинный
облик, то мой тебе совет -- неофициально обратись к биологам. Они регулярно
делают заборы на свои исследования, и, может быть, кто-нибудь из них
согласиться показать тебе аборигена в натуре. Хотя, конечно, им это строго
запрещено.
Эв кивнул и, поблагодарив приятеля за данную возможность, побрел к себе
в хранилище. Предстояло еще ознакомиться с новшествами, внедренными на
орбиту за последние сутки. Он надеялся найти там своего недавнего соперника,
сателлита. Спрашивать о причине, по которой его приятель пребывал в боевой
готовности, он не стал. Все равно тот не сказал бы ничего. Соблюдение
секретности в подобном случае было совсем не таким, как при доставке гостей.
Проведя несколько часов в хранилище и отыскав свой сателлит в каталоге,
Эв посвятил остаток времени до вылета отдыху. Встав немного раньше обычного,
он хотел по пути к стартовой площадке еще разок взглянуть на военные
характеристики одного нового объекта, который во время вчерашнего полета
исследовал другой пилот, дежуривший возле естественного спутника планеты. На
нем впервые встречалась очень сложная оптическая система, небезынтересная
даже на более высоком уровне развития, чем планетарный. Резкий сигнал
тревоги раздался в комнате, Эв рванулся с места, на ходу завершая начатые
манипуляции с костюмом. Экстренных вылетов не было уже давно, и он не мог
даже представить, что же стряслось на этот раз. Запрыгнув в кабину своей
капсулы, он с быстротой автомата привел в режим работы все узлы управления и
щелкнул ремнями безопасности. На экране, как всегда при тревоге, загорелась
таблица инструкции на этот вылет. Эв быстро читал.
Было предписано немедленно отбыть к планете, координаты были даны, и
ожидать прибытия грузового челнока. После получения сигнала с поверхности с
указанными координатами и кодовым шифром произвести вместе с челноком
посадку в качестве прикрытия и охраны. Самому на поверхность не садиться,
находясь в воздухе чуть повыше грузовика. После взлета сопровождать челнок
до базы, при подлете к которой будут даны дополнительные инструкции, без
которых к базе не приближаться ближе расстояния часа полета до нее.
Эв сбросил текст с экрана и стартовал. Он ощущал смутную тревогу.
Почему-то вспомнился приятель в боевом снаряжении, к тому же Эв немного
волновался из-за посадки на планету. За все время его присутствия в системе
он садился на эту планету всего одни раз, да и то в районе, где вся
поверхность состояла из планетарной жидкости.
Было, однако, и интересно, что же должен забрать грузовик с
поверхности. Эв не был осведомлен обо всех операциях, проводимых базой на
планете, но кое-что доходило и до него.
Каждый отдел базы занимался своей работой и не имел права обмениваться
информацией с другими отделами. Информирование членов базы происходило путем
месячных отчетов о работе базы в целом. Однако, туда не входили особо
секретные операции, о которых руководство сообщало непосредственно за
пределы системы. Из отчетов Эв знал о подобных спусках. Обычно брали образцы
техники или существ, догадаться, зачем, было не так уж сложно.
На место назначения он прибыл вовремя и, подключив все необходимое для
сопровождения и охраны, стал ждать.
Грузовой челнок появился минут через пятнадцать, он, видимо, вылетел
вслед за ним. Его уже сопровождали две капсулы. Эв, не получивший о них
никаких данных, хотел было дать запрос, но кодовый экран вновь засветился
текстом приказа.
Оборону и сопровождение было предписано осуществлять во взаимодействии
с прибывшими. Больше всего на свете он не любил ситуаций со взаимодействием,
не предусмотренным заранее. Начинались запросы, ответы, неслаженные
действия. В этот раз было еще неплохо. Код прошел, раз появился на экране,
а, значит, все нормально.
Необычен оказался и грузовик. Не было стандартных навесных конструкций,
была явно заметна усиленная обшивка корпуса. Все это вновь пробудило в Эве
тревогу. Теперь он почти не сомневался, что происходило что-то неординарное.
Спуск проходил нормально, систему местного обнаружения удалось обмануть
довольно просто, но он чувствовал, как усиливается беспокойство. Район
посадки грузовика был довольно густо заселен, и хотя в этой части планеты
была ночь, можно было ждать любых неожиданностей. Капсулы зависли над
поверхностью на высоте нескольких десятков метров, расположившись по кругу,
в центре которого и опустился грузовой челнок.
Зрение перешло на усиленный режим из-за недостатка освещения. Ночи на
этой планете были довольно темные. Эв огляделся. Они висели в воздухе над
большой поляной, которую окружали заросли местной растительности. Справа в
зарослях была проложена дорога, рядом с которой сел грузовик. Было тихо,
неподалеку дрожали огни какого-то поселения. Перепады давления атмосферных
слоев создавали на поверхности некоторую тягу, и растения шевелились,
потревоженные этим движением.
Из-за пригорка, засверкав яркими огнями, осветившими дорогу, появилось
какое-то местное транспортное средство. Оно издавало нарастающий гул и
медленно подъезжало к поляне. На его длинном корпусе находился предмет,
покрытый какой-то темной тканью. По размерам он немного превышал дежурную
капсулу, в которой сейчас находился Эв.
Заехав на поляну, механизм развернулся полубоком и остановился напротив
грузовика. Из челнока вышло двое и, повозившись немного с тканью, начали
стаскивать ее.
Эв внимательно наблюдал за происходящим, не забывая при этом
контролировать пока молчавшую автоматику охраны. Вокруг было спокойно.
Неожиданно взгляд Эва упал на предмет, с которого секунду назад упала
покрывающая его ткань. Увиденное произвело впечатление. На транспортном
устройстве стоял аппарат, похожий на две сплюснутые и заостренные с одной
стороны полусферы. Поверхность его была покрыта то ли ребрами жесткости, то
ли какими-то выступами конструкции. Эв никогда не встречался с подобными
формами. Скорее всего, аппарат предназначался для полетов, хотя до сих пор
аборигены применяли более сложные геометрические формы. Он смотрел на это
создание техники и чувствовал, что все его беспокойство происходило и
происходит из-за этого предмета.
Что-то подсознательное, неконтролируемое появлялось в его ощущениях при
взгляде на это.
Двое снявших ткань вернулись в грузовик, и тотчас его откидной борт
распахнулся. Предмет приподнялся над корпусом местного механизма и плавно
двинулся в трюм челнока. Он еще не успел опуститься на пол, как борт
грузовика уже дрогнул в движении и начал закрываться. Одновременно с этим
передвигающаяся платформа двинулась с места и, развернувшись, стала
удаляться по дороге в том направлении, откуда появилась.
Они явно торопились. Вероятно, челнок принял что-то подороже обычного,
иначе Эв не заметил бы этой суеты, да и те двое, что снимали ткань, тоже
слишком торопились.
Команда "на взлет" поступила немедленно. Эв поднимался первым, он
находился уже на высоте двадцати километров над поверхностью, когда на
радаре появилась целая группа объектов. Две другие капсулы охраны их тоже
заметили, и грузовому челноку пришлось увеличить скорость, чего он почему-то
очень не хотел делать. Эв подумал, что груз либо недостаточно изучен, либо
изучен слишком хорошо, и именно поэтому резко увеличивать скорость не
рекомендуется. Едва челнок достиг границы атмосферного щита планеты, как
объекты начали массированную атаку. Сомнений не было: местные их засекли и
явно не желали отдавать то, что они увозили. Усилив силовые щиты, завершали
подъем, прикрывая челнок, шедший вслед за Эвом. Он видел на радаре, как
вспыхивали взрывы зарядов, столкнувшихся с защитными полями охраны.
Объекты подходили все ближе. Они могли бы уничтожить эти жалкие
летательные аппараты еще в самом начале, но делать это было строго
запрещено, они и так раскрылись этой своей миссией, что могло привести к
непредсказуемым последствиям в поведении аборигенов. Это окончательно
утвердило Эва в мнении, что они доставляют что-то сверхважное. Что же это
могло быть? Эв был знаком со всеми перспективами на развитие местной науки и
техники на ближайшие, как минимум, лет пятьдесят. Ничего такого, что
требовало бы подобных затрат и издержек, он вспомнить не мог. Наверное, это
было нечто, что осталось за пределами его внимания. Он решил выяснить это
любыми путями. Интерес просто сжигал его. Картина происходящего боя еще
больше усиливала любопытство. Местные явно шли на все меры для того, чтобы
не допустить вывоз груза. Особенно интересовало Эва то обстоятельство, что
эти существа вели схватку практически вручную, используя лишь визуальный
контроль своих глаз, оружие и способность своих аппаратов передвигаться. Всю
их электронику и автоматику капсулы охраны блокировали с самого начала, то
есть, они не имели ни радаров, ни систем наведения, ничего подобного.
Эв продолжал наблюдение. Резко перестроившиеся объекты распались на
экране на десятки лжекубиков. Эв узнал вчерашнюю систему дезориентации.
Объекты почти вдвое увеличили скорость, и вдруг темное пространство за
щелями наблюдения озарилось ярчайшей вспышкой. Он быстро взглянул на экран.
Объекты концентрировали общий мощный луч на нижнюю капсулу. Они явно несли
на себе какую-то коллективную установку, позволяющую увеличивать энергию
каждого усилением группы в целом. На радаре Эва появился и новый сателлит.
Он заходил справа и выше и уже начал обманные маневры вместе с ложными
сигналами.
На экране засветился приказ главного группы. Эв не поверил своим
глазам. Приказ обязывал уничтожить все местные объекты, агрессивно
настроенные против группы. За многие годы наблюдений за планетой впервые
аборигены так прижали наблюдательную группу, что вынудили ее действовать с
помощью оружия. Это не означало ничего хорошего для базы. Подобный оборот
служил доказательством вновь возросшей силы местной цивилизации, с которой
теперь наверняка придется сталкиваться уже не пассивным наблюдателем, а
настороженным боевым отрядам. Резкий свист и взрыв потряс все вокруг. Эв
вздрогнул , такого оборота он не ожидал даже после полученной команды.
Атаковавшие снизу объекты сумели нейтрализовать силовой щит нижней
капсулы, и после его исчезновения пробили своим лучом корпус охранника.
Теперь он беспомощно болтался в первых километрах околопланетного космоса,
не в силах двигаться дальше. Эв с грустью отметил, что поражена двигательная
система, что уже не оставляло надежд на случайность вчерашнего и
сегодняшнего происшествий. Они явно имели довольно совершенную систему
опознавания и анализа.
Увлекшиеся атакой объекты местных стали спешно разворачиваться: они не
были приспособлены для полетов вне своей атмосферы. Им на смену пришли
сателлиты. За прошедшие с момента взрыва мгновения Эв засек еще два. Они
были гораздо опаснее, так как могли преследовать их еще минут пять, пока
челнок не разгонится до нужной скорости полета. Он очень не хотел, но не мог
не выполнять приказ. Подошедшая сзади вторая капсула сбила верхнего, и Эв
уже в довершение ликвидировал два следующих.
Грузовик набрал нужную скорость для рывка и, отправив Эва с ним, пилот
второй капсулы остался для буксировки поврежденного охранника.
Эв был переполнен впечатлениями. Все происходящее, вдобавок к новому
оружию местных и явному изменению после сегодняшних событий общего принципа
сосуществования не давало ни секунды покоя. Подлетая к базе, он с челноком
получили приказ затормозить и остаться на месте до подхода транспортного
блока. Это привело Эва к пределу непонимания и волнений. Подобные блоки
использовались базой лишь при переброске грузов и персонала за пределы
системы. А если бы их собирались туда отправлять, то ни в коем случае не
делали бы этого сразу по возвращении с задания. В ожидании блока Эв заметил
подлетающих охранников. Пилот целой капсулы снизил скорость и замер в
пространстве, удерживая на невидимом буксире поврежденный аппарат и ожидая
указаний.
Временно бездействуя, Эв запросил подлетевшего о состоянии пилота
поврежденной капсулы. Тот был жив, но при поражении получил ожоги и сейчас
находился в медицинском блоке буксирующей капсулы. Через час из чернеющей
пустоты космоса на ожидающих медленно стала надвигаться громадина
транспортного блока. Блок остановился за километр, но даже на таком
расстоянии он закрывал собой все поле зрения. Плавно открылся люк, и на
экраны поступила команда, разрешающая влет внутрь. После посадки Эв со
всеми, кто участвовал в операции, собрались в зале блока. Здесь к ним должны
были обратиться руководитель базы и главный командир операции.
Их изображения появились в пространстве перед первым рядом. Первым
заговорил начальник базы:
-- Дорогие соплеменники. Я уполномочен довести до вашего сведения
информацию, которую вы ни при каких обстоятельствах и условиях не имеете
права разглашать. Во всяком случае до тех пор, пока на то не будет дано
разрешение.
На данный момент я не могу сообщить вам всего, так как нам самим многое
неизвестно, но по мере поступления сведений я обязуюсь информировать вас
столь же полно, сколь полно буду информирован сам.
А теперь я передаю слово тому, под чьим непосредственным руководством
вы провели это сложное и рискованное дело.
Командир операции немного помедлил и начал говорить, взвешивая и чеканя
каждое слово:
-- Я должен сообщить вам, что несколько часов назад вами был доставлен
с планеты инопланетный аппарат.
У Эва перехватило дыхание. Он ждал чего угодно, но только не этого. С
каждым мгновением сказанное проникало все глубже в его сознание, и от
осознанного возникало чувство волнения, смешанного со страхом, невообразимо
сильным м леденящим. Он, наконец, понял то, чего не понимал последние сутки.
Все эти чувства, возникавшие при приземлении и полетах на орбите. Все они
были предчувствием того, что он услышал сейчас.
Руководитель продолжал:
-- Сейчас, когда все вы уже выполнили свой долг и находитесь здесь,
наша автоматика, ведущие инженеры и ученые продолжают исследования. Предмет
диагностирован, как космический летательный аппарат совершенно неизвестной
нам цивилизации. Месяц назад он совершил самостоятельную посадку на планету,
после чего оставался неподвижен и не предпринимал никаких попыток к
каким-либо действиям. Оставаясь пассивным, он был подобран аборигенами, но к
нашему счастью они еще не успели перевезти его в свой исследовательский
центр. Усилиями нашей агентуры и вашими героическими действиями нам удалось
заполучить уникальный для нашей науки предмет, который, я уверен, даст нам
огромное количество ценнейших сведений во многих областях. И даже, может
быть, в тех, о которых мы до сих пор не имели представления, или имели, но
крайне мало. Во избежание различных предполагаемых и неизученных нами
последствий, связанных с вашим контактом с этим аппаратом, было принято
решение: до выяснения всех подробностей временно изолировать вас от
остальных членов базы. Надеюсь, вы с пониманием отнесетесь к вынужденным
мерам и будете всячески содействовать нашей работе. С моей стороны и от лица
всего руководства я всячески обязуюсь информировать вас обо всех изменениях
и событиях, связанных с дальнейшей разработкой этого, уже исследовательского
проекта.
Изображения исчезли, и Эв со всеми направился к выходу, где уже ждали
прибывшие с базы карантинные работники. Они были в спецскафандрах и сразу
приступили к своим обязанностям. Каждому участнику операции выделили
оборудованное помещение, и через некоторое время начались доскональные
медицинские обследования.
Время тянулось медленно. Войдя в новый режим без полетов и тренировок,
Эв немного заскучал. Но он понимал всю необходимость происходящего. Аппарат
мог нести еще неизвестное воздействие, способное проявится даже не через
месяц, а через годы, и поэтому с каждым днем становилось все понятнее их
будущее.
Скорей всего, если , конечно, устройство и степень внешних влияний не
будут выяснены, их ждет длительное отстранение от активной деятельности с
каждодневными анализами и исследованиями. А потом, минимум полжизни, под
неусыпным оком специальной службы адаптации. Эв даже не представлял себе,
что так быстро завершится его карьера и активная жизнь вообще.
Через неделю их вновь собрали в зале, и рядом с уже знакомыми
изображениями появились еще двое. Первый был главным медиком базы, а второго
Эв не знал, но товарищи рассказали ему, что это был крупный ученый и инженер
космических аппаратов, прибывший на базу специально для исследования
найденного предмета.
Первым заговорил медик:
-- Я рад сообщить вам, что мы не обнаружили пока в вас никаких
изменения, что свидетельствует о том, что, скорее всего, вы не подверглись
никаким воздействиям.
Зал оживился, послышались громкие радостные возгласы.
-- Однако, я считаю преждевременным даже ослабление карантина, особенно
в свете того, что сообщит вам сейчас специалист по таким вопросам, как
инопланетные цивилизации.
Он указал на незнакомого ранее Эву ученого. Тот собирался с мыслями.
Было видно, что он хочет сказать что-то важное. Ученый приблизился к первому
ряду и замер в неподвижной позе.
-- Устройство доставленного вами аппарата столь сложно, что я пребываю
в замешательстве, с чего именно начать свой рассказ. В объяснении некоторых
устройств буду максимально упрощенно излагать их принцип и назначение,
потому что многие из вас могут иметь в этой области довольно поверхностные
знания из-за отсутствия необходимости в них.
Итак. Уже сейчас мы с полной уверенностью констатируем, что это --
космический аппарат, предназначенный для автономных длительных и весьма
дальних перелетов. Пусть вас не смущают его небольшие размеры, когда вы
узнаете все остальное, вы поймете, что аппарату с его функциями больше быть
ни к чему. Во-первых, это явно боевой, может быть, разведывательный аппарат.
Об этом свидетельствует массивное вооружение, принцип которого нам, в
общем-то, понятен, но подобного уровня мы пока еще не достигли.
В зале вновь стало шумно.
-- Я понимаю вашу реакцию, -- вмешался ученый. -- Необходимо было с
самого начала пояснить вам: цивилизация, создавшая этот аппарат по самым
приблизительным подсчетам опережает нас в развитии где-то на несколько
десятков тысяч лет.
Зал взорвался множеством звуков. Участники операции зашевелились на
своих местах. Сказанное сильно подействовало на присутствующих.
Тем временем ученый продолжал:
-- Именно в связи с этим многое в устройстве и конструкции мы можем
понимать пока что приблизительно или даже ошибочно. На сегодняшний момент
нам понятно до тридцати процентов всего его наполнения,. включая и саму
форму. Так, например, двигатель несет в себе несколько принципов движения,
из которых нам понятен лишь один. Но даже он позволяет предположить, что
аппарат, используя лишь один этот принцип, способен развивать скорость
достаточную для прохождения расстояния в световой год за час.
Среди присутствующих началось что-то невообразимое. Они вскакивали,
хватались за голову, некоторые горячо обнимались и поздравляли друг друга.
Кто-то молча сидел, не в силах выразить то, что обрушилось на них вследствие
услышанного.
Эв был раздавлен. Он чувствовал, как капля за каплей этот ученый
наполняет его пониманием всей ничтожности этого мира. Он все сильнее и
сильнее ощущал пропасть, возникающую между неведомым разумом и ним, таким же
аборигеном для этого неведомого, как для него, Эва, жители местной системы.
Ученый выдержал паузу и продолжил:
-- Я чувствую то же самое, что и вы. Мне кажется, что я даже больше
переживаю, чем все здесь присутствующие. Дело в том, что мне гораздо в
большей степени понятно то, что вам неизвестно вообще. Перед вами предстал
продукт неведомых миров, который, судя по всему, являет собой нечто вроде
промежуточного этапа в развитии между прогрессом материальным и прогрессом,
не имеющим ничего общего с физической формой. Некоторые намеки на это уже
найдены нами в этом аппарате. Можно предположить, что в момент создания
этого аппарата цивилизация-создатель находилась в переходном периоде, после
которого их уровень станет для нас настолько высок, что мы перестанем
понимать любое их создание. Давность аппарата свидетельствует о том, что,
скорее всего, это уже произошло. По моей оценке, ему не меньше трех тысяч
лет.
Следующим известием, наверняка вас заинтересующим, является то, что на
все сто процентов это -- цивилизация, существующая за пределами нашей
галактики. В противном случае, наш уровень развития позволил бы нам уже
давно обнаружить столь развитого соседа. Это подтверждается и некоторыми
фактами, на основе которых я строю свою теорию, которую вкратце осмелюсь вам
изложить. Аппарат, который вам удалось добыть, способен функционировать
самостоятельно,, но лишь в том случае, если пилот будет в нем отсутствовать.
В данном же случае он пилотировался неким, условно говоря, существом, так
как никаких приспособлений для непосредственного механического управления мы
не обнаружили. Но тем не менее есть ряд устройств, приводимых в действие
непонятным способом. Существо это покинуло аппарат из-за его повреждений,
носящих неоспоримо военный характер. Мы нашли три повреждения корпуса,
напоминающие по принципу нанесения ударов, агрессивные действия
противоположной стороны. Там же мы обнаружили место, где находилось
спасательное устройство, в котором пилот покинул аппарат. Аппарат изготовлен
из неизвестного металла, и прочность его корпуса превышает прочность наших
ровно в двести тридцать раз. Брошенный,, непригодный, если судить по
эвакуации пилота, к дальнейшим действиям, аппарат продолжал полет по
прежнему курсу и, встретив на своем пути препятствие в виде местной планеты,
автоматически совершил посадку. Рассчитав время и место его первоначального
обнаружения, мы можем сказать, что теперь уже знаем то направление, откуда
аппарат прибыл. И оно лишь подтверждает, что подобная ему техника способна
преодолевать колоссальные расстояния.
Кстати, во внутренней начинке аппарата, наряду со сложнейшим
оборудованием имеется также ряд довольно элементарных устройств и
приспособлений, носящих скорее декоративный, чем полезный характер. Однако,
наши подопечные с планеты вполне в состоянии в них разобраться. А
переориентировать принцип действия на военный лад -- вопрос желания. Вы
понимаете, на что я намекаю. Я глубоко убежден, что скачок технического
развития местной цивилизации обусловлен их глубоким изучением падающих на
них с неба аппаратов, вроде этого. Весьма маловероятно, чтобы на эту планету
слетались еще какие-нибудь представители иных миров. Поэтому совет по
изучению инопланетных цивилизаций решил объявить систему уникальной зоной
взаимодействия трех, включая нашу, представителей различного разума и
закрыть ее даже для кратковременного посещения всех, кроме специальных
исследовательских групп, местом дислокации которых выбрали уже существующую
базу.
В кратчайший срок все члены базы, не имеющие отношения к этой проблеме,
будут переведены за пределы системы, где организуется база номер два для
контроля и взаимодействия с нашей. Там же будет вторая ступень карантина.
Для тех, кто хотя бы побывал в системе., не говоря уже о посещении базы
номер один. Те же, кто работал и будут работать на планете и в ее
окрестностях, будут проходить карантин здесь, где сейчас находитесь вы. Нам
неизвестно, что могло случиться со столь могущественной цивилизацией, чтобы
ее аппараты в беспилотном режиме мертвыми глыбами сыпались с частотой
метеоритных дождей из этого участка космоса, указывающего в направлении
метагалактики. Но что-то неоспоримо серьезное заставило целый отряд
аппаратов, летящих сюда, опустеть и выйти из строя. Может, это была
исследовательская экспедиция в нашу галактику, может, внутренний военный
конфликт или внешняя война с кем-то привела эти сбитые аппараты сюда.
Так или иначе, но мы открываем новую эру в своем собственном развитии,
только лишь прикоснувшись к этим посланцам из космической бездны. Исследовав
планету, вероятно, мы отыщем более ранние аппараты, упавшие на нее, они
обязаны там быть, ибо без них местный разум не достиг бы столь быстрых
успехов в развитии. Не исключено, что встретятся и более поздние по своему
устройству, но упавшие раньше. Я уверен, что мы также в силах проникнуть в
тайну всех аппаратов, понять их устройство до конца и взять на вооружение их
опыт. Может быть тогда мы сумеем подойти к той двери, за которой страшной
бездной зияет межгалактическое пространство, которое для нас сегодня
непреодолимо и непонятно, как океан для одинокого пловца. И в котором уже
многие тысячелетия существуют и бороздят его просторы загадочные
цивилизации, могущество которых нам, к сожалению, даже не с чем сравнивать.
Ученый отступил назад и встал в один ряд с тремя изображениями. -- Вас
ждут великие свершения и испытания, и я по-хорошему завидую той роли,
которую вам суждено сыграть и которая выпала вам по воле случая раз и
навсегда.
Эв был горд услышанным. Да и не только он. Многие в зале восторженно
дослушали речь ученого, тем более, что все они, как и Эв, поняли, что вместо
длительного отчуждения и пассивности им предстоит настоящее, полное
неожиданностей и приключений дело.
Их не собирались описывать и наблюдать, им отводили решающую роль в
разведке и исследовании. Об этом мечтали мириады тех, кто даже не
прикоснется к этой великой тайне до тех пор, пока все не выяснится до конца,
а это -- не одно столетие, а, может, и больше. Они же уже сейчас составят
авангард и войдут в историю поименно.
Эв встал, не в силах сопротивляться переполняющим его чувствам, и
двинулся к выходу.
"Все-таки ты принесла мне удачу, планета, проклинаемая многими,
планета, названная по имени местных жителей, планета "ЗЕМЛЯ".
Дежурный офицер недовольно поморщился, когда стоявший напротив него
телефон внезапно зазвонил, прервав его дремоту. Он нехотя снял трубку и
сообщил звонящему, куда тот попал, в ответ на что на том конце провода
ничуть не смутились, и последовавшие далее крики окончательно разбудили
дежурного.
Повесив трубку, он быстро встал, привел в порядок слегка перекосившийся
на нем мундир и проследовал в блок, где находились камеры предварительного
заключения.
У камеры под номером восемь он остановился и посмотрел в глазок.
Заключенный мирно спал на кровати, стоявшей у стены, все было спокойно и не
внушало опасений. Офицер почти бегом вернулся на свой пост и начал шарить в
ящиках стола. В нижней полке он, наконец, нашел то, что искал. Едва он успел
водрузить это на стол, как в резко распахнувшиеся двери участка влетело
сразу четверо. Двое из них были в штатском, а двое -- довольно крупные чины
полиции и армии. Офицер за какую-то секунду вытянулся, как напряженная
струна и лаконично отрапортовал.
Полицейский чин взял с его стола документы, только что найденные
офицером, и хотел было просмотреть их, но один из гражданских резким
движением положил ладонь на титульный лист кассеты с материалами.
-- Прошу прощения, полковник, но тут начинается моя часть работы.
Он не спеша и уверенно забрал документы и, не обращая внимания на молча
уставившегося на него офицера, обратился к дежурному:
-- Проводите-ка нас к нему и заготовьте бумаги на освобождение, господа
их подпишут, -- он указал на начальство дежурного.
Тот, окончательно запутавшись в умозаключениях, все же успел понять,
что двое в гражданском, наверняка, по положению выше чинов, пришедших с ним,
потому-то они и распоряжаются, как явное начальство.
Открыв камеру, дежурный удалился по требованию пожилого господина,
который из двух штатских был главным.
Заключенный, разбуженный шумом, встал с кровати и удивленно смотрел на
людей, стоявших у двери.
Первый был лет пятидесяти, крепкий, все еще явно не поддававшийся
старости мужчина, смотрел на него с каким-то непонятным интересом.. Второй
был молод, но по манере держать себя и по сложению был скорее всего из
каких-то силовых служб.
-- Добрый вечер. Как самочувствие? -- начал пожилой мужчина.
-- Благодарю, неплохое, насколько может быть в подобной ситуации.
-- Мы пришли разобраться в вашем деле. Сейчас мы заберем вас из участка
и поместим в более удобное для вас место, -- продолжал разговор молодой
мужчина в штатском.
-- Не волнуйтесь, вам ничего не угрожает. Вас лишь допросят и потом,
без всяких сомнений, выпустят.
Арестант, не задавая лишних вопросов, стал одеваться. Пришедшие
смотрели друг на друга, как бы подтверждая многозначительным взглядом свою
догадку. Арестант оделся, наконец, и вопросительно посмотрел на ожидающих.
-- Прошу вас, -- посторонился от двери пожилой человек, указывая рукой
на выход.
Дежурный, закончивший оформление освобождения и получивший подписи
чинов, пришедших вместе с гражданскими, в изумлении наблюдал, как те
удалились, захватив с собой заключенного. У самых дверей молодой мужчина
небрежно бросил полковникам:
-- Вы поезжайте в другой машине. Да и вообще, господа, спасибо за
помощь, но дальше мы справимся сами.
Эта фраза окончательно убедила дежурного, что гражданские были из
разведки или из управления, иначе они не смогли бы вытащить из дому таких
начальников, как эти полковники, среди почти уже ночи да еще и забрать кого
им надо прямо из камеры.
Хлопнув дверкой, Джузеппе ускорил шаг и через минуту догнал своего
начальника.
-- Ну, что мы теперь будем делать? -- без особого энтузиазма
осведомился он.
Пожилой мужчина нехотя кинул на него взгляд и, ничуть не сбавляя шага,
ответил:
-- Теперь мы немедленно начнем обследование, я не намерен терять ни
минуты, -- он остановился перед дверью, пропуская своего спутника вперед.
Тот вошел, но недовольство, видимо, все больше одолевало его.
-- Послушайте, Виктор, я все понимаю, но я не вижу причин начинать ваши
изыскания немедленно. Неужели нельзя выспаться хотя бы перед этим? Уже пять
часов утра, и мы сутки, как на ногах.
Виктор молча поднялся на второй этаж , лишь на секунду задержавшись у
входной двери своей лаборатории, как бы мимоходом сказал:
-- Хотите спать -- идите, я вас не держу.
После чего исчез в дверном проеме, из которого тут же послышалось
щелканье включателей приборов. Джузеппе вздохнул и обреченно проследовал в
лабораторию. Он сел в кресло рядом с панелью приборов и с грустью следил за
манипуляциями начальника.
Тот суетился, не желая ничего упустить из виду. Наконец, он завершил
приготовления и сел рядом, положив руки на панель, в ожидании ответа из
павильона, который располагался за стеклом прямо перед ними. Там, в
полутьме, двое сотрудников укладывали арестанта на полулежачее кресло.
Джузеппе с иронией посмотрел на своего нового, он был в подчинении
всего лишь месяц, шефа.
-- Виктор, неужели вы считаете это столь важным, что доставили его сюда
с другого конца света всего за несколько часов?
Шеф молчал. Он, как перед решительным броском, собирал силы, это было
заметно по его лицу.
Наконец, арестанта подготовили к процедуре, и один из помощников в
павильоне дал сигнал, что можно начинать. Джузеппе молча наблюдал за
действиями начальника. Он, попеременно меняя режимы наблюдения, начинал свое
исследование.
Бессонная ночь брала свое, и помощник постепенно начал впадать в
полусонное состояние под мерное щелканье переключателей и кнопок. Голоса
доносились до него издалека, и он даже немного сполз в кресле, облокотив
голову об его спинку.
-- Откуда вы прибыли? -- спрашивал Виктор арестанта.
Тот назвал страну и город, потом , не дожидаясь вопроса, назвал и цель
прибытия.
-- Но такой страны и города не существует. Вы знаете это, или это для
вас новость? -- продолжал Виктор.
В ответ после паузы арестант начал бормотать что-то о долге перед
родиной и о том, что Виктор в школе не учил географию. Он согласился с тем,
что его страна не столь велика, как все сообщество, но все же побольше
некоторых неприсоединившихся государств, после чего выразил недоумение,
почему его так недружелюбно встречают. К этому он добавил свое разочарование
тем, что сообщество само не знает, чего хочет, если сначала ставить визы на
его паспорт, а потом заявляет, что не знает такой страны.
Джузеппе уперся ногами в нижнюю часть пульта и продолжал дремать,
слушая диалог, о содержании которого уже знал из полицейского протокола.
Собственно, и в полицию этот человек попал по какому-то недоразумению. Его
схватили в отеле во время облавы на каких-то дельцов и отпустили бы, не будь
у офицера, который его арестовал, достаточно обширных знаний в той же
географии. Увидев на паспорте задержанного название страны, офицер пришел в
недоумение. А полистав паспорт, он окончательно растерялся, найдя в нем
настоящую визу на въезд, выданную посольством сообщества в той самой
несуществующей стране. Офицер не отличался особой фантазией и решил по
привычке арестовать гостя для выяснения обстоятельств. В управлении,
тщательно исследовав паспорт, эксперты пришли к единодушному мнению, что он
сделан со всеми степенями защиты, принятыми во всех странах мира. Кроме
того, виза оказалась самой настоящей. Оставалось лишь одно: на карте мира не
существовало государства, представителем которого являлся приезжий. Действуя
согласно закону, чины полиции сообщили о происшедшем в потоке общей
информации наверх и по истечении трех суток собирались выпустить пойманного
из-за отсутствия состава преступления. И хотя ситуация была явно
ненормальной, наличие визы сообщества на пребывание для полицейских было
достаточным основанием, чтобы не сушить себе мозги этой неразрешимой
дилеммой.
Виктор поймал этого человека случайно.
Он давно держал своих людей по всему миру, но сил у них хватало лишь на
верхние структуры власти. Иметь же агентов в каждом участке было просто
невозможно.
Кресло немного отъехало, и Джузеппе чуть не упал на пол. Он
помассировал глаза и придвинулся к панели приборов.
-- Смотрите, коллега, -- обратился к нему Виктор, заметив, что тот
находится уже во вменяемом состоянии. -- Я просканировал весь его организм.
Сейчас осталась лишь половина головного мозга. Но, пожалуй, уже и так
понятно, что он ничем от нас с вами не отличается: никаких аномалий, никаких
болезней и помешательств. Абсолютно нормальный, с медицинской точки зрения,
человек. Тем не менее он утверждает вещи, говорить о которых больше пристало
бы умалишенному человеку.
Джузеппе привстал.
-- Быть может, он как-то заинтересован в этом? Какие-нибудь
психологические тесты и тому подобное?. В этом случае вы не найдете никаких
аномалий, его действия преднамеренны и взвешены, да и только.
Виктор каким-то не замеченным до сих пор Джузеппе, особенным взглядом
окинул его.
-- Тесты. А вы намного умнее, чем я думал, коллега. Но только вы не
попали в десятку, где-то рядом, но не в десятку. И, к сожалению, вы даже
представить себе не можете, куда вы попали.
Виктор приступил к завершающей стадии исследования. Он отвлекся на
минуту, чтобы обратиться к помощнику.
-- Идите, отдыхайте. Сегодня уже ничего интересного не будет. А заодно
почитайте на сон грядущий -- это по поводу его заинтересованности в подобной
ситуации.
Виктор протянул помощнику диск.
Джузеппе решил последовать совету шефа, да к тому же не хотелось
оставлять на потом. Придя к себе, он упал на диван и не медля стал
просматривать. На диске была справочная информация. Очевидно, шеф запросил
ее за то время, пока он дремал в лаборатории. Краткие строки справки
заставили его и без того утомленный мозг почувствовать себя на грани полного
непонимания окружающего. После такого он был готов скорее поверить в то, что
этот человек действительно гражданин той несуществующей страны, лишь бы его
оставили в покое.
Справка сообщала имя и все личные данные этого человека, внешность,
группу крови, генетический код и многое другое, после чего совпадение
начисто исключалось. При всем этом был гражданином сообщества, жил, правда,
далековато от тех мест, где его нашли, не числился пропавшими без вести и не
занимался ничем таким, что могло бы привести его к каким-либо исследованиям.
Он работал ассенизатором. После этого Джузеппе окончательно оставил свое
предположение и ,не в силах разрешить этот вопрос, плюнув на все, заснул
даже не раздеваясь.
Джузеппе проснулся от звона стекла. Его шеф сидел в комнате и пил
какой-то сок из бокала. Видимо, перед этим он задел бокалом обо что-то, и
поэтому был звон.
-- Ну, что, помощничек, отдохнули? -- улыбаясь, поинтересовался Виктор.
-- Вставайте, приводите себя в порядок, а я вам кое-что расскажу. Только
сначала возьмите вот это, -- он протянул Джузеппе диск. -- Здесь все то, что
я вам расскажу, вдобавок еще кое-какая информация о местонахождении
некоторых лабораторий, центров и тому подобное.
Джузеппе взял диск и, дотянувшись через диван до сейфа, бросил его в
щель приоткрытой дверцы.
-- Слушая вас, судя по вашему настроению, у вас есть что-то важное.
-- Вы не так давно работаете со мной и многого не знаете о моих
изысканиях. Вот уже тридцать лет я занимаюсь поиском и сбором материалов,
касающихся внеземных цивилизаций. И хотя кое-что я вам уже говорил, это все
-- лишь прелюдия к истине Уже многие десятилетия нам известны некоторые
факты, касающиеся пришельцев. В наших руках есть неоспоримые доказательства
этого. В свое время я был частью этой программы, но потом из-за своих
взглядов на эту проблему и внутренних дрязг меня немного потеснили. Но и
тогда, и сейчас я в силах узнать все, что мне нужно. Я решился поделиться с
вами по нескольким соображениям. Первое, это элементарная подстраховка.
Почти все считают вас не ученым, кто вы есть по образованию, а чинушей, чье
место вы занимаете сейчас. И тем более на вас не обращают внимания, потому
что вы никогда не знали и не видели ничего такого, что знаю и видел я. Вы --
вне поля их зрения, я имею ввиду тех, кто может помешать нам, тех, кто имеет
свое мнение по поводу моих теорий и, не удосужившись их проверить, пытается
заткнуть мне рот. Их и здесь гложет зависть конкурента, они не понимают, что
к этой проблеме необходимо подойти максимально объективно, иначе им никогда
не достичь истины.
Ну, а вторая причина -- это мое опасение, касающееся моего состояния. Я
чувствую, что со мной происходит нечто, и я очень боюсь однажды утром не
узнать и не вспомнить себя. После объяснений вы должны понять меня более
четко и глубоко.
Джузеппе уже привел себя в порядок и сел в кресло напротив, внимательно
слушая шефа.
-- До последнего времени в особо засекреченных отделах нашей службы
существовало твердое убеждение, что инопланетная цивилизация (имелась ввиду
пока одна обнаруженная) ведет себя пассивно и, скорее всего, занимается
наблюдением и сбором информации. В ангарах лабораторий имелось до шести
единиц их техники, в том числе и ракетно-космической. Наш анализ показал,
что уровень их развития на несколько тысячелетий опережает наш. Однако,
среди принципов, положенных в основу их изобретений, не было ничего такого,
что было бы нам непонятно по сути. Оно было недосягаемо для нас лишь с точки
зрения технологических процессов и отсутствия некоторых материалов, которых
нет на Земле. И вот однажды мне посчастливилось попасть в отдел No 1. Этот
отдел состоит из ученых маньяков. Они не общаются с внешним миром, они не
желают никого видеть и слышать. Они желают лишь заниматься тем, что им
интересно, тем, что как наркотик не дает им оторваться от себя, делая это
смыслом их жизни. Их обеспечивают всем необходимым, а они сутками, год от
года, пробивают те стены, до которых официальной науке пока, как до небес.
Там-то я и столкнулся с тем, что стало целью моей жизни. Я стал таким же,
как они, но только в своем, узком направлении. Они занимаются сугубо
техническими проблемами и способами их разрешения, я же пошел по пути теории
и ее доказательств.
Так вот, дорогой помощник, я увидел там космический аппарат, который
отличался от других, что встречались мне раньше в лабораториях, настолько,
насколько наш современный космический корабль отличается от первых
аэропланов. Мне кажется даже, что это не самое удачное сравнение, на самом
деле отличий больше и они гораздо глубже. Это было нечто. За пятьдесят лет,
которые он пробыл в хранилище, о нем ничего не тало известно. Им еще
повезло, что объект был открыт: он открылся сам в момент посадки. Но и это
ничего не дало. Это был корабль совершенно иной цивилизации, неведомой ранее
и настолько развитой, что мы не в силах проникнуть ни в одну из научных
разработок, столь далеко уровень их развития отстоит от нашего. Год спустя я
по роду деятельности был допущен еще к нескольким подобным объектам и, к
сожалению, с тем же результатом, хотя кое-что наши "очкарики" из двух
объектов извлекли. Я имею в виду идеи. Оказалось, что аппаратов этой группы
найдено гораздо больше, чем тех, более простых и явно отличающихся по
принципу технико-научного исполнения. Их просто больше засекречивали, и это
становится понятным, если ознакомиться с особым докладом группы ученых к
руководству секретных программ.
В нем говорится, что объем заложенный в устройстве аппаратов научной
информации приблизительно равен нескольким тысячелетиям научных изысканий и
открытий. А также то, что уже за двадцать лет интенсивного проникновения в
тайны этой техники наша цивилизация получила сто сорок три принципиально
новых, особо оригинальных открытия в различных научных областях. Это
позволило совершить бросок в развитии, равный пятистам годам обычного
прогресса (то есть без учета исследований этих аппаратов)..
Но не только это было причиной, по которой, пророни ты хоть слово об
этом, и группы секретных отделов могли просто тебя уничтожить.
Спустя двадцать пять лет после обнаружения первых аппаратов случился
инцидент, о котором было много домыслов, но почти не было правды. А
произошло следующее.
Перед самым конфликтом разоблачили несколько агентов неприсоединившихся
стран, но это не помогло. И, как оказалось потом, не могло помочь, так как
они не были этими агентами. Они были самыми что ни на есть настоящими
инопланетянами. Уж кто-кто, а я это могу утверждать как непосредственный
руководитель их обработки. Так вот, случилось то, чего никто не ждал.
Обнаруженный аппарат, сейчас мы можем лишь догадываться о том, был он из
тех, что хранятся у нас, или другой, похитили. Похищение было столь дерзким
и явным, что все, кто занимался этой проблемой, оказались буквально в
состоянии шока. Да, они знали, что иной разум есть, они каждый день видели
его творения и постигали его тайны, но такого внезапного и решительного
проявления не ждал никто. Похищенный аппарат представлял особый интерес. Он,
в отличие от предыдущих, найденных в слоях доисторических пород или
где-нибудь в океанах, был первым аппаратом, посадку которого мы засекли и
наблюдали. Быть может, в нем была какая-то форма жизни или нечто,
управляющее им.
Так или иначе, но он отстоял от своих последних предшественников на
несколько сотен лет и был явно совершеннее, что особо нас интересовало. Его
похитили прямо с места, куда он сел. Военные пытались блокировать группу
объектов, захвативших его, но в результате мы лишь потеряли несколько
дорогостоящих спутников.
По результатам работы комиссии, проверявшей все обстоятельства этого
дела, существует твердое убеждение, что похитившие аппарат, относятся к
другой цивилизации, нежели та, которая создала корабли, найденные нами. Это
подкрепляется и тем, что я уже говорил: аппараты похитителей также есть у
нас в лабораториях, но попадали они к нам при совершенно иных
обстоятельствах. Иногда их сбивали военные, или же они сами терпели
крушение. Но и это еще не все о них. Сразу же после похищения за одну ночь
провели грандиозную чистку. Отдел по обработке агентов противника возглавлял
я. И могу вам доложить: был в полной растерянности, когда понял, с кем имею
дело. Вне своих аппаратов они ничуть не превосходили нас с вами, а внешне
были теми людьми, что и мы. Но внутренние исследования показали очень
серьезные биологические различия. Тогда мы считали, что мы и они -- два
ответвления с общими корнями, иначе подобное сходство было бы просто
невозможно. Мы не особо обращали внимание на их показания о совершенно
чуждой им нашей природе и на их претензии по поводу якобы захваченных
когда-то у них тел. Все эти разговоры мы считали проявлением враждебности.
Мы, но не я лично.
Именно тогда я начал развивать то, что на данный момент уже не боюсь
назвать обоснованной теорией. А для себя -- так просто истиной.
Я понимаю вас, Джузеппе, вы слушаете все это и ощущаете скепсис. Но
поверьте: что для всего человечества пока лишь фантастика, давно уже будни
для его авангарда. Передовой отряд ученых, инженеров и тысяч других
специалистов секретных программ уже многие годы живут среди всего этого.
На свой страх и риск я скрыл тогда некоторые показания, полученные от
агентов. Многих из них потом уничтожили, часть законсервировали для
хранилищ, и лишь немногих счастливчиков до сих пор держат в спецблоках на
случай каких-либо непредвиденных обстоятельств.
С тех пор вот уже четверть века мы больше не наблюдаем их. Они
прекратили засылку агентуры, их аппараты не только исчезли с орбиты и
ближайших планет. Последние наблюдения говорят о том, что на том месте, где,
по словам агентов, располагалась их база, ничего нет. Не исключено, что они
поменяли место дислокации и стали лучше маскироваться. Но у меня на этот
счет имеется свое мнение.
За последние несколько лет, занимаясь ловлей, вроде вчерашней, я не
поймал никого. Но это не значит, что я ловил "пустышку". Я ловил то, что
поймать практически невозможно, но что возможно осознать и понять, если
ловля будет более удачной.
Я посвятил весь свой потенциал и всю дальнейшую, после похищения, жизнь
этому. И вот вчера я изловил то, что искал так давно и упорно.
Вспомните, я говорил о том, что агенты говорили о нашей, чуждой им
природе. Я не стал подробно освещать эту тему в свое время. А сейчас, когда
я почти уверен в своих выводах, я ознакомлю сперва вас, а затем и всех
остальных, кто занимался этими вопросами, в свете нового видения реальности.
Мы с вами действительно чужды им по природе, и у меня есть полная
запись допроса, где агент по полочкам разложил, почему это так. Мы --
последствия их неудачной попытки сделать из планеты место ссылки
преступников. В процессе естественной эволюции мы выглядели совершенно не
так, а их тела понадобились нам для скорейшего технического прогресса. Но
даже теперь, хоть мы и похожи внешне, все же совершенно иные по принципу
развития и по биологическим показателям. Срастание с их телом было лишь
временным вынужденным этапом адаптации.
Их тело -- только шелуха, которую мы когда-нибудь выкинем за
ненадобностью, необходимая только на какой-то срок.
Слушайте, Джузеппе, внимательно и постарайтесь понять все. Но помните,
что если вы почувствуете, что сходите с ума, то застрахуйтесь, как сделал я,
размножьте этот диск и раздайте нашим коллегам. То, что может случится с
вами и со мной, является подтверждением правильности моих выводов.
Цивилизация, засылавшая агентов, на мой взгляд, уже не будет нас
беспокоить, как раньше. Они "вытянули " не то, что ожидали, похитив этот
корабль. Он оказался несовместимым с ними по своей сути. И хотя кое-что
техническое они, наверняка оттуда позаимствуют, это не ляжет ровным
кирпичиком в стену их строения, которое пытается достичь бесконечного
совершенства. Оно будет чужеродным вкраплением, из-за которого пойдут
большие и малые неприятности и перекосы.
Там, в лаборатории, -- Виктор указал пальцем на дверь, -- именно там
находится то, что кинуло нам этот похищенный строительный материал.
Джузеппе с любопытством смотрел на шефа.
-- И что вы успели обнаружить за время моего отсутствия?
Виктор усмехнулся от сознания собственного превосходства в понимании
происходящего.
-- Ничего. Именно -- ничего. Это и есть самая ценная находка. Человек
полностью нормален, никаких корыстных интересов в том, что он утверждает.
Никакого воздействия со стороны или программирования мозга. Ничего
абсолютно. И, тем не менее, он -- находка. Находка потому, Джузеппе, что,
разговаривая с ним, вы говорите с другим. Он -- никто, он -- пустое место,
обычный проводник, каким бывает железная проволочка, он даже не зомби.
Если вы хотите потренировать нервы или просто их проверить, зайдите в
лабораторию и внимательно взгляните ему прямо в глаза. Уверяю вас, вы
получите незабываемое ощущение: вы почувствуете дыхание Вселенной. Но об
этом потом.
Итак, этот человек некоторое время назад был одним из нас, автономным
мыслящим существом, способным принимать решения, анализировать и так далее,
и тому подобное. Сейчас же он, вмиг перевоплотившись, несет явный бред без
видимых этому причин. Кстати, знаете, что сказал экстрасенс, который работал
с ним ночью, пока вы спали, и к мнению которого прислушиваются в программе
по этим аппаратам? Он сказал, что не в силах выразить это научными
терминами, столь лаконично и доступно, как это возможно простым языком, что
в этом человеке есть Бог, и что Бог овладел всем им с головы до пят. Понятно
ли вам, что он имел в виду?
Виктор напряженно смотрел в глаза помощнику.
-- Не совсем, но нить, по которой вы ведете меня к истине, я, пожалуй,
еще чувствую в своих руках.
Виктор отвел глаза и продолжал:
-- Я задам вам один вопрос, на который сам же и отвечу, но перед этим
постарайтесь дать ответ сами. Потом сравните, и увидите как далеко или
близко вы были от истины. Как вы представляете себе наш технический и
умственный прогресс? Я имею в виду нечто зримое, какую-либо конструкцию,
размещенную во времени и пространстве.
А вот и ответ. Скорее всего, она сравнима с гигантской башней, уходящей
с земли в бездну неба, в которой каждая крупинка -- это какое-то открытие,
поднимающее собой цивилизацию еще выше. И вот высота башни достигла таких
пределов, за границей которых вы попадаете в условия, не требующие
продолжения строительства конструкции. Ведь она, конструкция, не только
олицетворение, она еще и помогала вам преодолевать условную силу тяготения,
ведь летать вы не умеете. И чтобы подняться в небеса, нужно строить себе
ступеньки, лестницу, которая зиждется на фундаменте. Теперь вы парите в
невесомости, о спуске назад не может быть и речи, ведь это -- прогресс --
назад пути нет. И конструкция былого бытия вам оказывается ненужной. Вы
начинаете создание новой, отвечающей всем новым условиям и законам, после
которой вам уже не нужна старая башня. Естественно, изменились и вы. Вы
изменились так, как это нужно для того, что быть в силах перейти эту
границу. Аналогия здесь еще более проста. Это как в общественном месте:
пришел на мероприятие, снимай пальто у двери и входи. А через эту границу в
условном пальто при всем желании не пройти. Меняется ваша внешность, ваша
жизнь, меняется весь мир вокруг. Теперь, если вам нужно спуститься на Землю,
вы уже не нуждаетесь в той лестнице, которую строили для подъема. У вас есть
возможность попасть туда и вернуться новыми, лучшими, более совершенными
путями.
Но хватит сравнений, перейдем к следующей части. Не казалось ли вам,
если вы, конечно, достаточно внимательно читали Библию, что вначале Бог-Отец
слишком часто являет себя, что позже заменяется явлением вместо Бога
ангелов, явление же Бога лично исчезает вообще. К тому же, действия Его,
описанные в Ветхом Завете, носят, при детальном их анализе, характер
поступков человека, еще явно не обладающего той бесконечной мудростью и
совершенством, которые должны быть ему присущи. Иначе говоря, он то карает,
то милует, он, без сомнения, находится в состоянии поиска, но не обладания
истиной. Он развивается. Особо обращают на себя внимание те формы и облик, в
которых высшая сила предстает перед человеком. Это всегда нечто
нематериальное, непонятное именно по сути естества, так же как и те истины,
которые излагают эти явления. Более четко объяснимый и прекрасно
укладывающийся в общую структуру есть момент начала новой эры. С появлением
Бога-Сына наступает время, когда божественные силы считают нужным
познакомить человечество с возможностью единения, правда, временного, его
нематериальной субстанции и тела. При этом без всяких намеков, прямо и четко
показывая тот путь, по которому надо идти в развитии. Излагается это,
правда, в иносказательной форме, что для существа мыслящего даже лучше, есть
возможность попутно совершенствоваться, отбрасывая отработанные и неверные
гипотезы.
И вот теперь, на современном этапе развития, настал момент, когда после
долгой паузы, данной нам для достижения намеченной цели, пора провести
кое-какие исследования и тесты. Вы были правы, Джузеппе, когда подумали о
них. Но я ведь предупреждал, что вы и представить не можете, кто их
проводит. Скажите-ка, как вы относитесь к тому, что Бог является лишь вашим
старшим братом, а вовсе не тем, кем вы представляли его всю свою жизнь?
Помощник молчал.
-- Можете не отвечать. Это, скорее, даже не вопрос, а так, пустая
фраза. Ну, вот и настал момент слить все это воедино и сформулировать
коротко и ясно. Нам сказочно повезло, Джузеппе. Нам -- это всему
человечеству. Каким-то необъяснимым образом мы, видимо, являемся
ответвлением совершенно иного дерева, с совершенно иными корнями, нежели те,
о ком я говорил ранее. Цивилизация, достигшая в нашем сегодняшнем понимании
совершенства в развитии, без всяких сомнений курирует и опекает нас.
Находясь на недостижимо далеких высотах разума, она пытается влиять на наше
развитие, увлекая нас за собой. Их поиски и сомнения, как в зеркале,
отображены во всех случаях нашего взаимодействия и запечатлены нами в
наиболее доступной для нас форме. Они уже многие тысячи, а, может, и
миллионы лет находятся в стадии нематериального разума, высшей формы мысли и
существования. За время взаимодействия с нами их естество, скорей всего,
подверглось очередным изменениям, но они не забыли о нас. Может быть, мы,
как две капли воды, похожи на определенных этапах развития или всего лишь
вышли из одной колыбели, но факт остается фактом: мы им небезразличны, и они
изо всех сил хотят помочь нам, делая это осторожно и не спеша. Такая
заинтересованность в нашем благе с их стороны есть доказательство родства,
как и тот способ, которым они с нами общаются. Все явления высших сил всегда
носили экстрасенсорный характер. Вот то связующее звено, через которое они
тянут нас и наличие которого будит в них родственные чувства. Они вели нас с
самого начала, подсказывали, что и как делать, потом поставили задачу и
исчезли, давая время ее решить.
Размножив религии, они, наверняка, посеяли зерно, призванное дать
именно те всходы, которые мы наблюдаем сегодня, и это тоже неспроста.
Вероятно, именно такой ход событий призван максимально точно привести нас к
цели.
Джузеппе прервал шефа:
-- Так что же за тесты они решили провести, проверяя, насколько мы
справились с поставленной задачей?
Виктор вздохнул.
-- Ах, тесты, да, конечно... Скорее всего, мы прошли очередной этап
развития, и теперь их интересует способность нашего разума адаптироваться к
тем условиям, которые ждут нас впереди. Либо способность мозга воспринимать
как должное вещи, совершенно невозможные. Задумайтесь над ситуацией с этим
человеком, принимая во внимание все обстоятельства, и вы сразу почувствуете,
как некая искра сумасшествия проскочит у вас в голове. Ведь это невозможно,
но оно существует. Именно общесоциальную реакцию на такой ход событий они и
исследуют. Мы, на мой взгляд, с успехом справились в свое время с задачей
постижения непонятного и закодировали то, что сводило нас с ума, в доступные
слова, типа "Бог", "душа" и так далее. Но этот этап прошел, и наступило
время принять новые кодовые названия, сняв шифр со старых, либо суметь
постичь это, не переводя в привычные нам границы понимания. От этого зависит
будущее, Джузеппе. Эти аппараты, хранящиеся в лабораториях, это всего лишь
кирпичи той башни, которая служила когда-то для подъема в небо, а сейчас
разрушилась за ненадобностью и осыпается на нас своей пылью. Но сыплется она
на нас не зря, они, наверное, считают, что нам будет небесполезно покопаться
в этой пыли, как небесполезно детям поиграть в песочнице.
В человеке, сидящем в лаборатории, присутствуют они, собственной
персоной, Джузеппе, понимаете? Я ждал этот шанс всю свою жизнь, и я его не
упущу. Все, что я рассказал вам, уже пройденный этап моей мысли. Сегодня я
начну эксперимент, к которому они только начали нас готовить. И по его
результату вы, Джузеппе, сможете делать вывод, готовы ли мы к следующей
ступени на пути развития, или нам снова придется придумывать новые понятия,
вроде "высшая сила" и триединство Бога". Помните, помощник, у высшей мысли
нет языка, язык -- это инструмент, который использует разум, ограниченный в
своем развитии. Я хочу прикоснуться к этому совершенству, даже если после
этого я умру.
Виктор встал.
-- Так не забудьте про диск, а к вечеру увидимся в лаборатории. И прошу
помнить, что это может покинуть нашего подопечного в любую секунду, когда
только сочтет нужным, после чего он станет тем, кем был, вспомнит свой
домашний адрес и все прочее.
Не стоит исследовать его после такого поворота событий, он уже
совершенно ничего нести в себе не будет. Они, -- Виктор показал пальцем
вверх, -- на таком уровне, что это не вызовет никаких последствий, равно как
и влияния в данный момент. Паспорт может просто исчезнуть, так что не
волнуйтесь, если случится нечто в этом роде. Помните главное: останется
единственный индикатор -- это я.
Он вышел, и щелчок замка захлопнувшейся двери привел помощника в
чувства.
Он понял все, о чем рассказал ему этот человек, про которого в службе
ходили легенды, который считался одним из столпов, на коих держались все
исследования инопланетных воздействий и контактов.
Размножив диск, помощник занялся упаковкой копий на случай их отправки
коллегам шефа. Спустя час, приняв душ и перекусив, он отправился в
лабораторию.
На пороге стоял дежурный. Он равнодушно взглянул на помощника и
преградил ему путь.
-- Извините, но вам уже запрещено использование лаборатории.
Джузеппе почувствовал неладное.
-- А в чем дело? Разве мы уже завершили свои исследования?
Дежурный, вдруг сообразив, что помощник не в курсе, немного смягчился:
-- Я думаю, что вы кое-чего еще не знаете. Около часа назад вашего шефа
увезли в клинику. Нам сообщили, что у него внезапно случилась какая-то новая
форма помешательства. Мне очень жаль, но факт -- бесспорен. Он сошел с ума.
Ваш подопечный, вероятно, от увиденного пришел, наконец, в себя и признался,
что водил всех за нос шутки ради. Мы хотели было отправить его за это назад,
в полицию, но, к сожалению, где-то затерялся его паспорт, а без этого
доказательства полиция отпустит его в тот же день. Поэтому мы отправили его
в клинику вместе с вашим шефом. Быть может, он чем-то болен и передает
какую-то неизученную форму помешательства.
Джузеппе молча повернулся и зашагал к выходу. Предстояло как можно
быстрее разослать копии диска, это было последнее, что он мог сделать для
Виктора. Его Эксперимент закончился неудачно, человечество лишь подходило к
той черте, за которую он столь решительно попытался перешагнуть.