Жил в святом городе Цфате один учёный муж по имени реб Хаим, который денно и нощно корпел над святыми книгами. И была у него душа нежная, как пламя свечи на ветру, и сердце, полное слёз, которые он проливал в молитве.
Однажды, в канун святой субботы, произнёс реб Хаим киддуш над вином. И слёзы потекли по его щекам, как воды Иордана в весеннее половодье, и не мог он остановить их. "Отчего плачу я?" - спрашивал он себя, но душа его знала то, чего не знал разум.
Прилёг он на ложе своё, и вот - приснился ему сон дивный, а может, и не сон вовсе, кто знает, где проходит граница между мирами?
Стоит перед ним старец в белых одеждах, борода его как снег на вершине Хермона, а глаза - как колодцы мудрости.
"Реб Хаим, - говорит старец, - пойдём, проводим царицу-субботу, как провожают невесту после свадьбы".
Удивился реб Хаим: "Но ведь только что встретили мы субботу!"
Улыбнулся старец: "В мире, где я обитаю, время течёт иначе, подобно реке, что может течь вспять".
Вышли они к старой башне на западной окраине Цфата, и вдруг увидел реб Хаим гору, вершина которой касалась небес. В мгновение ока старец оказался на вершине, а реб Хаим остался внизу.
"Я молод и силён, - воскликнул реб Хаим, - но не могу подняться! А ты, старче, взлетел как птица!"
"Каждый день, - отвечал старец, - поднимаюсь я на эту гору тысячу раз, исполняя волю Всевышнего. И знай, реб Хаим, что я - Илия-пророк".
При этих словах задрожал реб Хаим как лист осины, но пророк взял его за руку и в миг вознёс на вершину.
Там увидел реб Хаим лестницу, что вела в небеса, но Илия сказал: "Дальше ты пойдёшь один" - и исчез.
Заплакал реб Хаим горькими слезами, но тут явилась женщина, прекрасная как утренняя заря.
"Сын мой, - сказала она голосом, похожим на голос его покойной матери, - я помогу тебе".
Подняла она его на вершину лестницы, где пылал огненный меч, охраняющий врата рая.
"Помоги мне, мать моя!" - возопил реб Хаим.
"Здесь каждый проходит сам", - ответила она и растворилась в воздухе.
Но вот снова явился Илия и привёл его в дивный сад, где души праведников в образе белых птиц изучали Мишну, склоняясь к прозрачным ручьям.
"Почему они не в человеческом облике?" - подумал реб Хаим, но не нашёл ответа.
В центре сада стоял чердак без дома, парящий в воздухе. Поднялся реб Хаим по трём каменным ступеням и вошёл внутрь.
И увидел он там Ветхого Днями, восседающего на престоле, а вокруг - души праведников в человеческом облике, изучающие Тору из уст Его.
Упал реб Хаим ниц, но Всевышний поднял его и сказал: "Сядь одесную Меня, на место, что было приготовлено для раввина Йосефа Каро, но теперь оно твоё".
"Как же так?" - изумился реб Хаим.
"Каждому - своё место и свой час", - был ответ.
Проснулся реб Хаим, а может, и не просыпался вовсе, ибо с того дня изменилась его жизнь. И говорят знающие люди, что видел он то, что дано видеть немногим, и поднялся туда, куда не всякий может подняться.
А раввин Йосеф Каро? Он продолжал изучать Мишну внизу, в саду, среди белых птиц, и был счастлив на своём месте, ибо каждая душа знает свою ступень на лестнице, ведущей в небеса.
Так учит нас эта история: иногда нужно плакать, чтобы взлететь, и падать, чтобы подняться, и потерять учителя, чтобы найти свой собственный путь к Всевышнему, благословен Он.