Ускоряла ритм и шаг,
не щадила в спешке тело.
На алтарь любви взошла,
да любовь не разглядела.

Был давно заброшен храм:
не служители, а тени.
Гроб хрустальный примеряй,
засыпай без сновидений

чтоб не помнить, не желать,
не прощать, не ненавидеть...
Одиночеству жена...
c одиночеством воитель...


***


Охранять и служить соглашалась,
но желала любимой побыть.
А мужчины - и жалость, и шалость,
пробуждали невинность и стыд.

И она бы запомнилась нежной,
доброты идеал, слепоты...
И была бы она безмятежной...
Да мятежность нельзя укротить.

И её примет пропасть иль омут,
и пространство слеза искривит...
А мужчина уйдёт и не вспомнит
об обещанной вечной любви...