Дела давно минувших дней или путешествие в историю
Геннадий Неделько
---От автора---
Об одной из величайших держав средневековья - Киевской Руси - знает, пожалуй, каждый. И всем, кто хоть мало-мальски знаком с историей Руси известны имена славных Киевских князей - Олега, Святослава, Владимира, Ярослава Мудрого и других вождей отважных богатырей-русичей. Но кто такие русичи? Откуда они так внезапно появились на берегах великой славянской реки Днепр и, словно вынырнув из небытия, менее чем за тысячелетие заселили пол-Европы и пол-Азии? Вот тут-то призадумается и самый крупный специалист в области истории. И действительно, уже давно ученые мужи ломают копья своих познаний о червленые щиты русичей, но пока... Увы! Откуда только не выводят Русь, кем только не побывали русичи в период своего становления; они и славяне, и варяги-германцы, и фракийцы, и этруски, и, даже, сарматы-роксоланы. Так кто же ты Русь?
В настоящее время большинство специалистов-историков разбились на две крупных партии. При этом одна партия утверждает, что Русь произошла от славян, тогда как другая доказывает, что славяне тут не причем и Русь плоть от плоти германоязычные скандинавы варяги. Спор этот, с переменным успехом, продолжается более двух столетий, но пока что, увы, - безрезультатно. Древние греки любили говаривать: "В споре рождается истина". Но в данном случае "роды" затянулись уж слишком надолго. Как бы не родился ребеночек мертвым. В самом деле, господа ученые мужи, ну уж если этот многовековой спор длится так долго и безрезультатно, то возможно он не о чем, и вы уподобляетесь двум детским персонажам, один из которых уверяет другого, что правильно нужно говорить не "сыска", а "фыфка". Может быть, именно из-за этого спора мы до сих пор и не знаем откуда же произошла Русь и кем были первые русичи. Вам некогда заниматься делом. Вы полностью заняты спором.
В детстве у меня было много интересных книжек. Особенно мне нравились русские былины и "Руслан и Людмила" А. С. Пушкина. Возможно, именно эти книги и были моим первым шагом в историю. С возрастом меня стали увлекать все более серьезные исторические произведения таких авторов, как Карамзин, Соловьев, а затем и труды современных наших историков. Но, господа академики, какой вы скучный народ! Ну пишите вы для себя, для своих симпозиумов и конференций с вашими сносками, ссылками и поправками в примечаниях, но уж если вы выпускаете книгу "для широкого круга читателей", пишите ее так, чтобы от нее невозможно было оторваться. Вот уж через такую книгу сотни и сотни тысяч юных историков наверняка возымеют желание порыться в ваших сносках и поправках, а то ведь совсем падает интерес к истории у современной молодежи. Да оно и понятно: один историк, скажем, о событиях Октябрьской Революции, пишет одно, другой - другое. Но и это еще не все. Бывает и так, что вчера профессор или академик Н. писал одно, а сегодня об этих же событиях - другое. Все вышесказанное можно отнести и к истории Древней Руси. Внимательно изучая ваши труды, я понял, что так никогда и не узнаю "откуда есть пошла земля русская". И решил я отправиться на поиски Руси сам. Профессор А.Г. Кузьмин как-то писал, что от дилетантов в истории, для истории, как науки, проку мало, или что-то в этом роде. И, наверное, он, по большому счету, прав. Но, у дилетанта есть один существенный плюс. Он на все затертые и заученные события истории смотрит свежим взглядом. Он не посещал лекции всемирно известных корифеев исторических наук, не был последователем и учеником известного всему миру академика, но, зато, он не идет не по чьим стопам. В науке он младенец, а устами младенца, как известно, иногда и впрямь глаголет истина. Нет, ради бога, не подумайте, что я хочу вас убедить, что все нижеизложенное есть истина в последней инстанции. Здесь излагается лично мое мнение, моя версия определенных исторических событий. Каждый имеет право на свое личное мнение, не так ли? А для того чтобы его иметь, надо прежде чем поверить любой, даже самой серьезной книге, прежде чем принять на веру высказывание любого авторитета, в какой бы то ни было отрасли, хорошенько подумать, а если есть возможность, то и проверить. Во-первых, ошибаться могут все, а во-вторых, во всем должен быть смысл, должна быть логика. И если вам говорят, что БАМ, эту многотысячекилометровую магистраль в тайге, проложили для удобства передвижения пассажиров и только, то вы, вряд ли этому поверите. Значит, была и какая-то другая цель. Какая? И вы начинаете думать. Точно так же и в истории. Если известен какой-либо исторический факт, то, заинтересовавшись, почему этот факт имел место, вы можете узнать многое. Ведь просто так в этом мире ничего не происходит. Просто так не возникнет город где-нибудь на берегу реки, а тем более государство. Всему предшествовала какая-то причина и вот эту причинную связь надо всегда постараться найти. Ведь как писал еще Омар Хайям: "Все "завтра" жизни нашей наметило "вчера".
Так значит смелее вперед, - назад в историю. Тем более, что путешествие по страницам истории не менее увлекательно, чем путешествие по самым экзотическим местам нашей маленькой, но довольно-таки симпатичной планеты.
Часть I
"Дела давно минувших дней
Преданья старины глубокой"
А. С. Пушкин
Известно, что в старину, в своих преданиях, многие авторы исторических трудов любили ссылаться на великого древнегреческого историка и поэта Гомера. У древних авторитет его был огромен. Но со временем доверие к его историческим поэмам стало затухать, и к его творчеству стали относиться с гораздо меньшим доверием. Но вот Шлиман нашел Трою, и Гомеру вновь поверили. Что ж, давайте и мы с полным доверием отнесемся к его бессмертным творениям, тем более, что поиски первых русичей уведут нас в такую глубь веков, что без Гомера нам просто не обойтись. Итак.
На рубеже XIII - XII вв. до н.э. в бассейнах Средиземного и Черного морей идет война. Отзвуки этой войны отразились в Гомеровской "Илиаде", где греки-ахейцы вот уже десять лет осаждают Трою. У любознательного читателя сразу возникнет вопрос: "Как? Десять лет вся Греция не могла взять один город?"
В том то и дело, что не один. И если читатель был не только любознателен, но и внимателен, то от него не должен был ускользнуть тот факт, что эта война отнюдь не была локальной стычкой двух племен или даже государств. Судя по тому, сколько народностей и племен задействованы как с одной, так и с другой стороны, и как далеко их земли расположены от описываемого места событий, можно без преувеличения сказать, что идет, по тем временам, настоящая мировая война. О ее масштабах красноречиво говорит один из героев "Илиады" Ахиллес, заявляя: "Я кораблями двенадцать градов разорил многолюдных. Пеший одиннадцать взял на Троянской земле многоплодной".
Отсюда понятно, что "Троянская земля" это не просто окрестности Трои, а полноценное государство, помощь которому в этой войне оказывает целая коалиция союзников. Так в стане троянцев мы встречаем фракийцев, которых "предводил Акамас и воинственный Пирос", дарданцев, коих "предшествовал сын знаменитый Анхизов, мощный Эней", "рать гализонов", о которых уже Геродот писал, что "от гавани борисфенитов...первый народ, который можно встретить - это каллипиды - полуэлины полускифы, над ними есть другой народ, который называется ализонами" (гализонами). "Гавань борисфенитов" - это устье Днепра и Южного Буга в междуречье которых и проживали каллипиды. Гализонов же Геродот поселяет "над ними" в верховье Гипаниса, т.е. Южного Буга, а это и по современным меркам не так уж близко от Трои. Но из десятков наименований племен, перечисленных Гомером, давайте более внимательно присмотримся к пафлагонцам "из генетт" которых привел "вождь Пилемен". Почему?- Это станет ясно в процессе нашего дальнейшего путешествия. Итак, кто же такие эти пафлагонцы, приведенные Пилеменом из генет? За разъяснением лучше всего обратиться к Страбону, написавшему свою "Географию" в начале I века н.э. Вот что он пишет: "По мнению наиболее распространенному, енеты составляли значительнейшее племя, пафлагонцев, из которых происходил и Пилаймен. Поэтому большинство енетов отправились в поход вместе с Пилайменом, а потеряв вождя после разрушения Трои, они проникли во Фракию и после блужданий прибыли в теперешнюю Енетику (т.е. Европу Н.Г.). Некоторые утверждают, что Антинор и его дети участвовали в этом странствии и поселились в углу Адриатического моря... Поэтому-то, должно быть, и исчезли енеты и не находятся больше в Пафлагонии".
Но какое странное совпадение; как раз в это время из Пафлагонии исчезло государство хеттов, которые до этого господствовали во всей Малой Азии. Столица хеттов располагалась на реке Галис, ныне Кызыл-Ирмак, и называлась Хаттусас. В высоком кургане, при раскопках, археологам посчастливилось раскопать руины великолепного дворца, святилища, общественные здания, мощные оборонительные стены, фигуры из черного базальта и много других интересных находок. Но важнейшим открытием стала царская библиотека, содержащая огромное множество глиняных табличек с надписями, написанными клинописью. Из этих табличек ученые и узнали о государстве хеттов и его истории.
Примерно четыре тысячи лет назад о себе как о гигимоне и хозяине Малой Азии и Месопотамии заявили пришедшие сюда племена индоевропейцев, одной из ветвей которых были и хетты. Они одни из первых, кто стал использовать в бою легкую боевую колесницу, запряженную быстроногими лошадьми и оружие из железа. По тем временам, это было настоящей революцией в военном искусстве. Благодаря этому новшеству, хеттские воины завоевали Северную Сирию, дошли до Египта и около 1600 года до н.э. овладели Вавилоном. Египетский фараон Рамзес II в 1286 году до н.э. в битве под Кадашем попытался взять реванш и вернуть Сирию, но сам едва смог избежать плена и в 1280 году до н.э. вынужден был заключить мир с царем хеттов Хаттусалисом III. О силе и авторитете хеттского царства можно узнать и из Библии, где пишется о том, как: "Стану сирийскому послышался стук колесниц и ржание коней, шум войска большого. И сказали они друг другу: "верно, нанял против нас царь Израильский царей хетийских и египетских. Чтобы пойти на нас". И встали и побежали в сумерки, и оставили шатры свои и коней своих..., и побежали, спасая себя".
И вот на рубеже XIII - XII вв. до н.э., как раз в то время, когда шла Троянская война, это царство вдруг исчезает и на его территории образуются новые мелкие княжества. Куда же делись хетты? У историков на этот вопрос ответа еще нет. Но хетты, - не генеты ли это Гомера, не енеты ли это Страбона, которых он иногда называет еще и венетами? Венеты - енеты - генетты - хетты, созвучно, не правда ли? И, видимо, не напрасно хеттские источники XIII века до н.э. с тревогой сообщают, что "человек Акия" (ахейцы?) все чаще нападает на земли, подвластные хеттам. А если еще ко всему этому добавить, что имя последнего царя хеттов Супилуима II имеет общий корень "пилу" или "пилай" с именем вождя генетов, а греки имена собственные "варваров" умудрялись изменять на свой лад, иной раз до полной неузнаваемости и даже у Геродота - Пилемен и у Страбона- Пилаймен, разница ощущается, то вполне может быть, что хетты и генеты - это название одного и того же народа. Ко всему этому хочется добавить, что величественную цивилизацию на острове Крит, погибшую в XVI веке до н.э., некоторые ученые склонны считать весьма схожей не с греческой или египетской, а именно с хеттской. Стало быть, хетты, помимо всего, были еще и отменными мореходами. Вот почему енеты и "поселились в углу Адриатического моря, а, освоившись там, основали город Венецию. За более чем тысячелетнюю историю своего пребывания в Европе венеды (енеты) осваивали и новые территории, и уже Геродот поселяет их вместе с кельтами "на крайнем западе Европы". Там у берегов Атлантики встретил их и Гай Юлий Цезарь во время своей знаменитой Галльской войны. В своих "Записках о Галльской войне" он пишет о венедах, что "это племя пользуется наибольшим влиянием по всему морскому побережью, так как венеты располагают самым большим числом кораблей, на которых они ходят в Британию, а также превосходят всех остальных галлов знанием морского дела и опытностью в нем". В том, что венеды "превосходят всех остальных галлов знанием морского дела" нет ничего удивительного. Ведь живя в Анатолии в часы своего могущества, они жили у берегов Черного и Средиземного морей и, уйдя из Малой Азии они осели у побережья Адриатики, а затем и Атлантики. А если учесть, что и на Крит они все же пришли не посуху, то станет ясно, что для них море - родной дом. Как видим, Цезарь венедов причислял к галлам, о которых писал, что: "Галлы по всей своей совокупности разделяются на три части. В одной из них живут бельги, в другой - аквитаны, в третьей - те племена, которые на их собственном языке называются кельтами, а на нашем - галлами. Все они отличаются друг от друга особым языком, учреждениями и законами". Но, вероятно, различия эти были не большие, о чем свидетельствует Страбон, утверждая, что "совершенно отличны" были "не только по своему языку, но и в смысле телосложения" только лишь аквитаны, "остальные же обитатели по внешнему виду напоминают галатов, хотя и не все говорят на одном языке, но у некоторых есть незначительные языковые особенности". По-видимому, именно эти "незначительные языковые особенности" и послужили поводом для ошибочного причисления Цезарем венедов к галлам, хотя еще в V веке до н.э. Геродот отличает "кельтов, которые вместе с кинетами (венедами) живут на крайнем западе Европы". Но не стоит винить римлян за невнимательность. Ведь и кельты, и венеды, впрочем, как и римляне, являются ветвями одного древа индоевропейских народов. К тому же многовековое соседство кельтов с венедами сделало их языковое сходство, а точнее различие, почти незамечаемым. Так что давайте и мы, помня о том, кем на самом деле являются венеды, во избежание путаницы, относить их, вслед за Цезарем, к кельтам (галлам), которых Тацит насчитывал "все шестьдесят четыре галльские общины". Так вот, галлы практически ни чем не уступали римлянам в своем историческом развитии, и даже было время, когда пытались овладеть Римом. Но так уж распорядилась судьба, римлянам повезло немножко больше и они покорили Галлию. Потерпев поражение в морском бою, от римлян в 56 году до н.э. (к этой битве мы в дальнейшем еще вернемся), венеды, ценя свободу и не желая быть рабами, уходят с берегов океана. И, перефразировав Страбона, можно сказать: "Поэтому, должно быть, и исчезли венеты и не находятся больше в Западной Европе". Но куда они могли уйти, если все Средиземноморье и вся Западная Европа стали римскими провинциями? Они уходят на север, к берегам Балтийского моря. А куда еще могли уйти люди, которые от дедов и прадедов, со времен давно стершихся из памяти, привыкли жить у моря. Ведь не пойдет же землепашец-хлебороб в горы, а кочевник-скотовод в леса и болота? Нет. Каждый будет искать привычный для него ландшафт, привычную среду обитания. Вот потому-то венеды и ушли с побережья Атлантики к берегам Балтики. Но до прихода сюда венедов, Прибалтика уже была местом расселения германских и, возможно, финских племен.
Все дело в том, что когда-то давно, как утверждает кандидат исторических наук Светлана Жарникова, примерно 8000 - 6000 лет назад, во время теплого, так называемого атлантического периода, когда, судя по исследованиям палеоклиматологов, температура на побережье Ледовитого океана была гораздо выше, чем сейчас и жилось там, в смысле климата, не хуже, чем ныне в приатлантических зонах Западной Европы, сюда, вслед за стадами оленей, пришли племена охотников. Ярким примером такого переселения может служить совсем недавняя миграция индейцев Северной Америки, которые целыми племенами кочевали следом за стадами бизонов. Так вот, расселившись в бассейне рек Северного ледовитого океана, эти племена, занимаясь охотой и рыбной ловлей, чувствовали себя довольно таки комфортно, пока, примерно в 900 - 300 годах до н.э. не началось резкое похолодание. В этот холодный, так называемый субатлантический период, снежная линия в горах существенно понизилась. Отмечается ряд суровых зим, сопровождавшихся замерзанием реки Тибр в Италии - это 398, 396, 271, 177 годы до н.э. Похолодание заставило значительную часть племен искать себе новые, более благоприятные для жизни территории на западе и юге. Так с реки Печоры ушли племена дейчей, с Сухоны - суехане, а с Ваги - вагане. Все это предки германцев. Во время своего ухода, а возможно и раньше, некоторые из них заселили Скандинавский полуостров. Но это вовсе не значит, что первые германцы пришли в Западную Европу из Скандинавии и что Скандинавия, как это принято считать, является "кузницей народов". Основная масса германских племен пробивалась в Западную Европу по южному побережью балтийского моря. Да именно пробивалась, так как еще Геродот в V веке до н.э. описывал Европу, как территорию довольно таки густо заселенную. Это, прежде всего скифские племена агатрисы, андрофаги, меланхлейны, кроме того, уже знакомые нам каллипиды и гализоны, а также гелоны и будины. Вероятно, совсем рядом, а возможно и вместе с прагерманскими племенами жили уже и угры, свидетельством чему может служить то, что у народов Западной Сибири, таких как остяки и вогулы, известных из Новгородских летописей как "югра" (современные ханты и манси), слово "бог" произносится как "торум". Так бог-создатель и родоначальник всего сущего, это Корос-торум, его сыновья Нуми-торум и Хант- торум - бог войны и т.д. и т.п. Но ведь и у германцев тоже был бог Тор, молотом которого клялись викинги. Правда, здесь Тор - это уже имя бога. Но германцы ушли в Европу, а Угры остались в Приуралье и за сотни лет как у тех так и у других Тор мог трансформироваться как в имя собственное так и наоборот в общесмысловое название. О том, что Европа по тем временам была заселена уже довольно плотно подтверждают и современные гидрокимия и археология. Так весь юг Восточной Европы, начиная с середины Волги и Верховьев Днепра уже во второй половине I тысячелетия до н.э. заселяли ираноязычные кочевники, кочевья которых по степной зоне Причерноморья доходили до самого Дуная. В то же время фракийские племена, к которым вероятно можно отнести и Геродотовых невров и ализонов, заселяли территорию севернее Дуная, до верховьев рек Прут, Днестр, южный Буг, а позже и район среднего течения Днепра. В верховьях Волги и на Оке, рядом с прагерманскими племенами, как уже говорилось, жили племена угров и финнов. По Припяти, Висле, Бугу и в верховьях Немана уже жили, вероятно, предки славян, точнее те племена, Которые в первой половине первого тысячелетия н.э. составили, если так можно выразиться, скелет славянского этноса. Лингвисты уверены, что славянский язык формировался вдали от высоких гор и морей, в местности болотистой, холмистой, расположенной в зоне смешанных, отчасти широколиственных лесов Европы. И что праславянский язык сформировался где-то в середине первого тысячелетия до н.э. Крупный знаток древних славян В. В. Седов писал: "На основе рассмотренных языковых данных можно сделать вывод общего порядка. Отдаленные предки славян, т.е. древнеевропейские племена, ставшие позднее славянами во II тысячелетии до н.э. жили в Центральной Европе и находились, прежде всего, в контакте с протогерманцами и протоиталиками". Вот в такой обстановке первые германцы, покорив или оттеснив от берегов Балтики, местные, возможно родственные дарийцам и ахейцам, племена (как известно, дарийцы, а затем ахейцы пришли в Грецию откуда-то с севера Европы и были родственны древним германцам) прорвались в Западную Европу и уже в 113 году до н.э. имели первые стычки с римлянами, которые для последних закончились весьма плачевно.
Германские племена, были это кимвры и тевтоны, настроены были весьма воинственно. Сначала они проживали на полуострове Ютландия, но в конце II века до н.э. по неизвестным причинам (возможно, это было связано с ростом населения, возможно с наступлением моря на сушу, а возможно с приходом других, более сильных и многочисленных племен) снялись с насиженных мест и вместе со всем имуществом, с женами и детьми, через земли галлов, двинулись на юг к римским границам и в первой же битве при городе Норе разбили сильную армию римлян. Затем последовали поражения в 109 и 107 годах до н.э. Причем последнее поражение римлянам нанесло кельтское племя гельветов, примкнувших к германцам. Однако, наиболее чувствительный удар римским войскам в 105 году дон.э. был нанесен кимврами. На поле боя осталось около 80 тысяч римских воинов. Это больше чем после страшного поражения, нанесенного в 216 году до н.э. римлянам Ганнибалом при Каннах. И только благодаря военной реформе и полководческому таланту Гая Мария, сначала в 102 году до н.э. были разбиты племена тевтонов, а в 101 году до н.э. в битве при Верцеллах такая же участь постигла кимвров. Примерно 150-200 тысяч германцев было убито в сражениях и столько же продано в рабство. Правда, А. Г. Кузьмин считает тевтонов и кимвров кельтами, приводя как доказательство кельтские имена их вождей и, считая, что поклонялись они Тевтатусу - кельтскому божеству. Но не стоит забывать, что как кимвры, так и тевтоны долгое время жили по соседству с галлами и могли перенять, как это нередко бывало, имена соседей, а в бой против римлян вместе с ними шли и кельты (гельветы) со своим богом Тевтатусом. Да и сами кельты германцев от своих соплеменников отличали четко. Так во время Галльской войны: "на расспросы Цезаря о том, какие именно общины подняли оружие, как они велики и каковы их военные силы, ему ответили: - большая часть бельгов - по происхождению германцы, которые давно перешли через Рейн и обосновались там вследствие плодородия земля, а прежних обитателей - галлов - выгнали; на памяти отцов наших, во время опустошения всей Галлии, они одни не дали вторгнуться в свою страну тевтонам и кимбрам; вследствие воспоминания об этом событии они присваивают себе большой авторитет в делах войны и очень этим гордятся" ("Записки Юлия Цезаря и его продолжателей о Галльской войне"). Кроме вышесказанного из этой выдержки видно, что тевтоны и кимвры были отнюдь не первыми германцами, пришедшими к берегам Рейна. Этот факт указывает на то, что германские племена были весьма многочисленны, но в то же время разрознены и заселение Западной Европы ими происходило не сразу, а как бы волнами, накатывающими одна за другой. Таким образом, германцы, пополняясь все новыми и новыми пришельцами с севера, постепенно заселяют полуостров Ютландию, все побережье Северного моря, Британию и, следуя вверх по течению Рейна, расселяются в верховьях Дуная. Только еще раз повторюсь, вряд ли правомерно считать, что первые германцы проникли в Западную Европу со Скандинавского полуострова и тем более морем. Ведь еще Тацит, в конце первого - начале второго века н.э. писал, что море германцам "совершенно неведомо". И действительно, о морских походах древних германцев у историков античности мы не найдем и слова. Да что там говорить о походах, если тот же Тацит описал первую, весьма плачевно для них окончившуюся попытку германцев пиратствовать на море. В биографическом труде "Жизнь Агриколлы", опубликованном в 98 году н.э., он рассказывает, как германцы, насильно рекрутированные Римом в 83 году н.э. убили в Британии римского начальника и инструкторов своей когорты и устроили побег. На берегу, они захватили три лодки. Владельца одной из них заставили быть лоцманом, а двух других убили. На этих суденышках германцы поплыли вдоль британского побережья и стали пытать счастья как пираты. Но плавание получилось не только малоуспешным, но и таким тяжелым, что беглецы начали поедать друг друга. В конце концов, они покинули свои лодки, были пойманы и проданы в рабство. Правда, есть сведения и о том, что в 280 году пленные франки, поселенные у Черного моря, захватили несколько кораблей и через Средиземное море и Гибралтар вернулись на родину. А до этого в 259 году, пройдя по Галлии и Испании, те же франки, захватив римские корабли, вторглись в Африку. Но, как мы видим, это все происходило уже во второй половине III века, и опять же, корабли ими были захвачены и захвачены, возможно, с экипажем полностью или частично. О своих кораблях германцев нету и речи. Так почему мы тогда должны верить тому, что первые готы на трех кораблях, еще аж в IV - II вв. до н.э. переправились из Скандинавии в Ютландию, а затем во II веке, но уже нашей эры, перебрались в междуречье Вислы и Эльбы?
Всем известно, что мореплавание в Балтийском море стало развиваться гораздо позже, чем в южных морях и первыми, вероятно, по-настоящему, освоили этот промысел здесь именно венеды. Так, первые обнаруженные археологами корабли на Скандинавском полуострове относятся только лишь к эпохе Вендель VI - VII вв. и не превышали в основном восьми-двенадцати метров в длину.
Я далек от той мысли, что до VIII века у германцев и, в частности, у скандинавцев, не было кораблей. Они были у них и в VII веке, о чем свидетельствует великолепный корабль, обнаруженный при раскопках в Англии близ местечка Саттон-Ху. Его длина составляла около 27 м и превышала известные до этого времени находки, относящиеся к VIII - IX вв., сделанные по преимуществу, в Скандинавии: корабль из Гакстада - 24 м, из Усберга - 21м и др. Конечно, это был, по тем временам, великолепный корабль; не зря специалисты считают его принадлежащим восточноанглийскому королю Редвалду, умершему в 624 году. Но до середины I тысячелетия н.э., мне кажется, нестоящих кораблей у германцев действительно не было. Свидетельство чему панегирик Аполонария Сидония императору Авиту, написанный в 456 году. В нем он, упоминая о саксах, писал: "Tractus Armoricus (т.е. римские береговые укрепления в Нормандии) так же ждут саксонских пиратов, которые удали ради бороздят британские воды на своих кожаных лодках, прокладывая путь через синее море в залатанных своих суденышках". Так вот, даже у зигов, гениохов и ахейцев, живущих примерно в одно время с готами, но на Северном Кавказе у берегов давно судоходного Черного моря, как свидетельствует Страбон, были только "небольшие, узкие и легкие лодки вместимостью приблизительно до 25 человек", на которых "они господствовали на море". Если, с большим сомнением, допустить, что у готов были хотя бы такие же, то и в таком случае, на таких "кораблях" много народа за раз не перевезешь. Ну, 10 - 15 человек могли взять такие лодки в качестве пассажиров, а затем команда в составе, как минимум, из 10 человек должна была возвращаться за остальной партией, в составе которой непременно должны были быть старики, женщины и дети. А тремя "кораблями" плавать с одного берега моря на другой, перевозя все племя, занятие довольно долгое и опасное. Ведь море все же не река, да и те же кимвры и тевтоны, проживавшие в то время на Ютландском полуострове, вряд ли допустили бы к себе пришельцев из-за моря. Так что если и пришли готы в Европу из Скандинавии, то только, как и почти что все германцы - вдоль берега балтийского моря и представляли собой одну из последних "волн" германских племен. Подтверждением их сухопутной миграции может служить описание Иорданом (VI в.) "державы" Германариха, который "покорил племена: гольтскифов (голядь?), тиудов (чудь?), инаунксов, васинобронков (весь?), мерене (меря?), морденс (мордва?), имнискаров (чермисов?), рогов (руги?), тадзанс, навегов (очевидно, племя, проживавшее у озера Нева), бубегенов, колдов". Как видно из этого списка, если идентификация верна, то все эти племена, в основном, северные и, в большинстве своем, финские. Как известно, "держава" Германариха находилась где-то в лесостепной и степной зоне Причерноморья и Приазовья. Напрашивается вопрос: как эти племена связаны со степной и лесостепной зоной Юго-Восточной Европы? И как они могли оказаться подданными Германариха? Да никак! Вероятно, предания готов донесли до Иордана (а именно, в основном, он описал и донес до наших дней историю готов) названия племен некогда покоренных ими, но не найдя эти племена на берегах Дуная и вообще в Западной Европе, Иордан разместил их в "державе" Германариха. Во-первых, никто точно не знает четких границ этой "державы", а, во-вторых, пойди узнай, какие самоназвания носили в те времена десятки, а, может быть, и сотни сарматских и скифских племен. Но при внимательном анализе этого сообщения можно догадаться, что тут, скорее всего, показан путь миграции готов, который как нельзя лучше подтверждает, что германцы пришли к берегам Рейна по побережью Балтики (и это далеко не единственное тому подтверждение, в чем в дальнейшем, нам еще предстоит убедиться). Именно так шли в Западную Европу первые германцы, так "катилась" и эта готская "волна", пока не наткнулась на встречную не менее мощную "волну", которая и заставила готов отклониться на юг. Этой "волной" были уже известные нам венеды, упорно не желавшие покидать морские берега. Представляете, какая это была сила, если она заставила готов свернуть с пути. Да иначе, наверное, и не могло быть. Вы только взгляните на оружие кельтов. Это великолепные мечи и кинжалы, совершенством изготовления которых можно восхищаться и сегодня. На ножнах одного из мечей изображены вооруженные всадники в великолепно подогнанных доспехах. И это V - II век до н.э. А вот как описывает вооружение германцев в I веке, но уже нашей эры Тацит: "У германцев нет панцирей, нет шлемов, да и щиты у них не оббитые ни железом, ни кожею - они сплетены из прутьев или сделаны из тонких выкрашенных дощечек. Только сражающиеся в первом ряду кое-как снабжены у них копьями, а у всех остальных обожженные на огне колья или короткие дротики". Или вот еще: "По обычаю своих предков германцы наступали полуголые, потрясая над головами щитами и опьяняя себя боевыми песнопениями". Но, не смотря на столь отсталое, даже по тем временам, вооружение, германцы, как мы уже знаем, неоднократно бивали даже римлян. Так что я не думаю, что победа над готами венедам досталась легко. Но, тем не менее, готы должны были уйти. Конечно, такая разница в вооружении, на первый взгляд, кажется не правдоподобной, но это факт, о котором свидетельствуют и археологи и, который еще раз подтверждает, что германские племена в Западной Европе - пришельцы с севера.
Т. В. Блаватская в своей работе "Племена Средней и Северо-восточной Европы в I тысячелетии н.э." пишет: "...здесь (в Прибалтике Н.Г.) очень долго господствовали каменные орудия, и техника обработки камня продолжала совершенствоваться вплоть до конца I тысячелетия до н.э. ... Длительное сохранение каменной техники - характерная черта в истории племен севера... Господство каменных орудий представляет собой черту, присущую всему населению Северной Европы, в течении долгого времени". Теперь ясно, отчего такое разительное отставание германцев даже еще во II веке н.э. от остальных народов Европы. И еще один немаловажный факт. Одним из косвенных доказательств миграции германских племен по побережью Балтийского моря может служить то, что с середины I тысячелетия до н.э. большая часть поселений, существовавших на территории современных Литвы, Латвии и Эстонии, по свидетельству той же Блаватской, стали представлять укрепленные валами городища. А это может означать, скорее всего, то, что как раз в это время у местного населения появился враг и этим врагом, вероятнее всего, были германские или еще прагерманские племена, мигрирующие здесь из-за похолоданий на севере в поисках новой родины. Но готам не повезло, на их пути встретились не местные племена которые, точно как и сами готы практически почти не знали железа, а отлично вооруженные венеды. В сочинении Олимпиадора, написанном в 425 году, он говорит, что вандалы готов еще называли "трулами". Известно, что Трул - это одно из названий Днестра. И, видимо, здесь в верховьях Днестра, готы и "зализывали раны" после тяжелых боев с венедами, которые произошли не раньше начала II века н.э. Но уже после середины II века готы в Дакии, к началу III века появляются во Фракии, а затем и в степях нынешней Украины, и в Крыму. Для тех, кто знаком с историей, о воинственности готов рассказывать не надо и потому, тем ярче должна воссиять воинская слава венедов. Но эти события происходили, может быть, не так уж и давно, но очень далеко от Рима и Греции - главных "летописцев" тех времен. О них мог бы рассказать, разве что Иордан, но его "Готика" является добросовестной компиляцией большой работы Кассидора, одного из высоких сановников знаменитого остготского короля Теодориха. Он ставил перед собой задачу возвеличить значение готов и вместе с тем, послужить своим сочинением Теодориху. Естественно, что осуществляя эту задачу, Кассиодор не считал нужным быть особенно щепетильным с исторической истиной. Именно по этой причине, мы вряд ли когда-либо сможем прочесть о вышеописанных событиях у античных авторов. Но мне кажется, что каждый, кто желает хоть что-то прояснить для себя в запутанных лабиринтах истории, каждый, кто желает высветить хоть какую-то часть ее затененной стороны, должен быть сродни детективу - эдаким Шерлоком Холмсом от истории.
Как уже говорилось, у всякого действия есть своя причина и у всякого действия должно быть свое логическое завершение. И, только найдя ту невидимую нить, которая связывает действие и причину, то есть, установив причинно-следственную связь, благодаря логическому мышлению, можно увидеть всю картину исторических событий, каким бы густым туманом веков она не была от нас укрыта. Ну, скажем, где логика в строках известного историка античности Тацита, в которых он пишет: "Венеты много заимствовали из народов последних (до этого шло описание сарматов Н.Г.), так как они, занимаясь грабежом, исходили все леса и горы между певкинами и фенами (т.е. от Карпат до Балтики Н.Г.). Однако их следует причислять скорее к германцам ввиду того, что они и дома прочные строют, и щиты имеют, и любят ходить и даже быстро". Да, молва и слава венедов, к тому времени, когда Тацит писал свой труд, по-видимому, действительно "исходили все леса и горы", но зачем это нужно было делать самим венедам? Ведь они не кочевники. Это видно хотя бы из того, что "они и дома прочные строют", да и цель у них была - выход к Балтийскому морю, а не к горам и лесам. К тому же Тацит, как, очевидно, и большинство античных авторов, плохо знал Восточную да, пожалуй, и Центральную Европу, а она, как уже было сказано, отнюдь не была необитаемым островом. А значит, венедам, кочуя между "певкинами и фенами", пришлось бы вести непрерывные войны. История об этом ничего не знает. К тому же сюда, уходя от римлян, устремились некоторые племена иллирийцев и фракийцев, которые, растворившись в многочисленной среде аборигенного населения, вероятно, и станут вскоре именоваться славянами. Создается, даже, впечатление, что Тацит не был знаком с описанием Цезарем Галльской войны, или не верил, что "винеты", которые были разбиты римлянами в морском бою полтора столетия назад, в водах Атлантики, это те самые "винеты", которые уже в его время господствовали на Балтике. Иначе, он не стал бы гадать, к кому их отнести: к сарматам или германцам. Ведь Цезарь был уверен, что они галлы. Точно так, как многие современные историки считают их славянами. Но а в том, что некоторые историки античности венедов видели чуть ли не во всех племенах Европы, более всего виновны римляне и, в частности, тот же Гай Юлий Цезарь. Ведь в результате завоевательных войн Рима в Западной Европе из, так называемой, Кельтики ушли не только венеды. Так Страбоновы "эстионы" также оказались на юго-восточном берегу Балтики, хотя раньше жили в верховьях Дуная, в краях, сопредельных с кельтскими землями. Вместе с ними туда же перебрался и Тевтатус - выше упоминавшееся божество, практически даже не изменив своего имени. Благодаря войнам, проводимым в Европе Августом и Трояном, в Прибалтику из Фракии перебрался бог Перкон, который стал там Перкунусом, а позже - гореславным Перуном Киевской Руси. Возможно, что так же, как и венеды, из Западной Европы ушли их соседи из поморских общин, с которыми они вместе боролись против римской экспансии. Уходя с родины, изгнанники уносили в сердце ненависть к завоевателям, которая передавалась из поколения в поколение и уже Прокопий (VI век) сетует на невозможность точного исследования районов за Истром (т.е.севернее его), так как "варвары" сделали недоступной ту часть побережья для ромеев. Согласитесь, трудно добыть точные сведения о соседних народах при таком положении дела. По-видимому, все эти перемещения, весь этот гигантский бурлящий котел название которому "великое переселение народов", плюс отсутствие доступа к информации и создавали в результате весьма нечеткие и запутанные сведения. Многие античные авторы вообще отказались от поименного названия племен, называя все народы севернее Дуная скифами или сарматами, а потом появились еще германцы.
В связи с этим, я не уверен, что и нижеприведенные сведения Иордана о венедах соответствуют действительности. Он пишет: "К нему (Дунаю Н. Г.) примыкает Дакия, как венцом огражденная высокими горами, по левой стороне которых и от Верховьев Вислы на неизмеримом пространстве обитает великий народ винидов" Тут, скорее всего все верно, и в те времена, когда писал Иордан, наверное, так оно и было, но дальше с ним согласиться трудно. Я имею в виду то место, где он пишет, что "Хотя имя их теперь и меняется в зависимости от племен и мест, но главные их названия - склавины и анты". На мой взгляд, тут опять явное незнание Иорданом истинного положения дел в Восточной Европе. Мы уже с вами знаем, что винеды всю свою историческую жизнь проживали у моря, чего не скажешь о славянах и антах, более подробное знакомство с которыми нас еще ждет впереди. Ну ведь нельзя же, в самом деле, все племена Европы подводить под одно название. Были скифы, затем сарматы; время тех и других прошло, но появился еще один "великий народ", увы, не германский, к которому принадлежал и сам историк - значит, все народы Европы теперь будут "виниды"? А ведь в Центральную Европу и Прибалтику, как уже отмечалось, кроме венедов переселялись и другие кельтские и фракоиллирийские племена. Да и ранее, еще в III веке до н.э., история знает о походах кельтов на восток и оседании их в Малой Азии, а также на территории нынешней Западной Украины. В Малой Азии они были долгое время известны как галаты. Каково было их название на Украине сказать трудно. Возможно, это были гепиды или сколоты, но, наверняка, благодаря именно им позднейшие кельтские переселенцы довольно быстро сжившись с местными племенами и вместе с другими народами-эмигрантами и местным аборигенским населением, образовали новый этнос - славяне. И тут нет ничего противоестественного. Как доказательство возможности такой ассимиляции, приведу небольшую выдержку из книги Л. Н. Гумилева "Хунны в Китае":
"Широко распространена точка зрения, что народ (этнос) - это группа людей, связанная родством или происхождением, языком и культурой, на наш взгляд, правильна только отчасти. При возникновении этноса эти черты обычно отсутствуют, а появляются позже, когда разноплеменная и разноязычная масса спаивается в тесный коллектив, роднится друг с другом, беседует на общепонятном языке и в процессе совместной жизни вырабатывает навыки, становящиеся потом культурной традицией. Так, по легенде, сложились римляне, которых не было до Ромула, и так же, уже по истории, возникли турки-османы и сикхи. Мы не всегда можем проследить этногенез того или иного народа до момента его возникновения, но когда нам это удается, мы всегда наталкиваемся на тот факт, что этническая целостность возникла в результате сочетания событий истории.
Жужани - народ, возникший буквально на глазах историков центральной Азии. Это осколки разбитых табгачами сяньбийских и хуннских родов. Те, кому посчастливилось спастись от жестокого врага, нашли себе убежище в бескрайней Монгольской равнине и постепенно сжились между собой настолько, что к концу IV века организовались в самостоятельный этнос. Основателем их орды считается дезертир из китайской армии - Югюлюй, собравший вокруг себя около сотни подобных ему беглецов. Эта группа стала центром объединения разноплеменных и разноязычных людей, связанных только исторической судьбой. За 30 лет у них сменилось пять предводителей, но к 390 году жужаньськая орда охватила уже всю Халху и была враждебна растущему могуществу табгачей".
То же самое можно сказать и о франках, племенное объединение которых было создано из осколков прежних мелких племен примерно в первых десятилетиях III века. Но уже в V веке, кто такие франки, знала вся Европа.
Точно такую ситуацию мы видим и при образовании славянской народности. Подтверждением этому может служить свидетельство Феофилата Симоката, который в начале VII века писал: "Ромеи столкнулись с 600 славянами, везшими большую добычу от ромеев... Когда варвары заметили ромеев... они начали убивать пленных... Поскольку столкновение казалось варварам неизбежным, они составили вместе повозки и соорудили из них крепость, а детей и женщин расположили в середине. Ромеи приблизились к гетам - таково старое название этих варваров, но не решались сойтись в "рукопашную". Как видим, уже в VII веке геты-фракийцы влились в славянский этнос. И если геты, еще в начале нашей эры, бывшие довольно мощным племенным объединением, были ассимилированы славянами, то о мелких племенах говорить, наверное, не стоит. А после всего вышесказанного, я думаю, мы вправе предположить, что формирование славян, как этноса, происходило, примерно, по тому же сценарию, что и у жужаней. Точно также разбитые и притесненные племена ищут убежища на территории недосягаемой для римлян, такое же продиктованное исторической ситуацией объединение разноплеменных и разноязычных народов, но с одной лишь существенной разницей - все эти племена объединяются не вокруг группы таких же беженцев, как и они, а на базе местного, автохтонного населения и "общепонятным языком" становится язык именно местного населения, т.е. славянский. О том, что общепонятным языком в Восточной Европе становится уже к концу первого тысячелетия н.э. "словенской", говорят не только русские летописи, но и византийские, и восточные средневековые авторы. И уже то, что общепринятым языком был славянский, но никак не кельтский, красноречиво говорит о том, что венеды в лесах и горах на территории между "певкинами и фенами" появлялись в лесах не так уж часто, а стало быть, не предками славян, не самими славянами быть не могут.
В таком случае, давайте окончательно определимся, кто же такие славяне. Как уже говорилось выше, славяне - это племена Центральной Европы, проживавшие вдали от высоких гор и морей, в местности болотистой и холмистой, расположенных в зоне смешанных, отчасти широколиственных лесов. Но в I - III веках н.э. принявшие и ассимилировавшие в себе, ушедшие от римских легионов некоторые фракийские и кельтские племена, скорее всего, более развитые в культурном и хозяйственном отношении, что позволило славянам уже в середине I тысячелетия заявить о себе, как о силе, с которой нельзя не считаться.
Но а как же венеды? Коль они не славяне, то кто они? Куда они делись, как сложилась их дальнейшая судьба?
Венеды, разобравшись с готами, оттеснив и частично ассимилировав финнов и остатки германских мелких племен, совместно с пришедшими сюда вместе с ними или вслед за ними какими-то кельтскими, скорее всего, поморскими племенами, образовали новый этнос - балтов. В этот этнос входили бодричи или ободриты, т.е. живущие на Одере, лютичи или вильцы, вагры, полабы, редари, руаны и другие племена, проживавшие у южных берегов Балтики. Влияние венедов распространялось и на народы Восточной Балтики. В первую очередь, это эсты и пруссы они же сембы, а также латгалы, земгалы, литва, курши. Об этом свидетельствуют такие факты, что у ругов в средние века существовал город с недвусмысленным наименованием Винета, а в Латвии, как памятник о некогда проживавших здесь венедах может служить название реки Вента, протекающей по ее территории. Даже такие племена, как вандалы и герулы германские средневековые авторы относят к венедам. Вот такой отнюдь не славянский этнос заселял вплоть до конца I тысячелетия н.э. берега Южной и Юго-Восточной Балтики. Территория его расселения была действительно обширной, протянувшись от берегов Эльбы до вод Финского залива. Но в начале V века, вместе с пришедшими в Европу аланами, ушли в Кельтику, а затем и вовсе в Африку вандалы и на земли, оставленные ими, постепенно, но надолго и всерьез стали проникать славяне. И вот уже в IX веке лютичей, ободритов, вагров и прочие народы, проживающие у южных берегов Балтийского моря, западные авторы называют славянами. Славянами их считает и абсолютное большинство современных историков. Но странная судьба у народов Балтики. Герулов и вандалов принято считать германцами, хотя сами средневековые и античные германца так не считали. Ободритов, ругов, вагров и другие племена Балтики, по сути своей "великий народ винидов" германские авторы средневековья почему-то стали причислять к славянам, и современные историки целиком согласны с такой постановкой вопроса. Но почему? Не потому ли, что в так называемые "темные времена истории" - времена раннего средневековья о народах Балтики нет, практически, никаких сведений? Будь их побольше, назвать славянами вышеупомянутые племена решился бы не каждый. Да, к тому времени, т.е. в средневековье, большинство народов Балтики были славяноязычными, но не славянами. Видимо, именно славянская речь и побуждала историков всех времен считать балтов славянами. Точно так же, совсем недавно, во всем мире русскими называли и тех же прибалтов и молдаван и, даже, узбеков и казахов, так как в СССР русский язык был общепринятым. Но согласитесь, что далеко не все в "Союзе" были русскими. И о том, что ободриты, вагры, ране и прочие балтийские племена были венедами нет-нет да и промелькнет в сообщения историков средних веков. Так германский католический священник Гельмгольд (умер в 1177 г.) в своей работе "Славянская хроника" пишет: "Епископ Бено пожаловался в присутствии герцога Бернхарда на то, что вагры и ободриты и другие славянские племена отказывают ему в полагающихся ему податях. Тогда были призваны для переговоров князья винулов.." (т.е. венедов Н. Г.). Как видно из вышесказанного, еще в XII веке все эти племена все еще называли их древним наименованием - венеды, хоть и считали их славянами. Теперь давайте заглянем в "Анналы королевства Франков", написанные до 829 г. В них мы можем прочесть следующее: "Затем... был совершен поход в Склавию, жители которой зовутся вильцами...(Карл Великий) подчинил вышеупомянутых славян своей власти... С ним были еще и славене сербы, а также ободриты, которыми предводительствовал Витцан" Не правда ли, создается впечатление, что словами " а также ободриты" автор "Анналов" как бы выводит последних в особое племя, племя вовсе не тождественное славянам; тем более, что далее сообщается, что "ободриты всегда помогали франкам, за что были приняты ими в союз". Да, конечно, на все сто прав тот, кто скажет, что вражда между славянскими племенами в те времена явление не такое уж и редкое, но чтобы постоянно находиться в оппозиции одноязычным и единокровным братьям - славянам, причем, занимая такую позицию, что кем бы ты ни был, славянином или германцем (саксом, данном), коль ты враг франкам, то ты и наш враг, - явление, по меньшей мере, странное. С чего бы вдруг? Я полагаю, что вполне правдоподобным ответом на этот вопрос может быть предположение, что ободриты - племя вовсе не славянское, а скорее кельтское, т.е. "виндельское" и долгое время находящееся в дружественных отношениях с романокельтогерманским конгломератом племен франков (т.е. свободных). Когда же по соседству с ними стали селиться еще и славяне, то по принципу "старый друг лучше новых двух", ободриты, в отличие от лютичей (вильцев), быстро сблизившихся со славянами, предпочли франков. Союзниками франков не редко выступали и ране, о которых Адам Бременский (XI век) писал, что это "храбрейшие славянские племена", а Гельмольд отзывался о них так: "Ране, у других называемые руанами, - это жестокие племена, обитающие в сердце моря и сверх меры преданные идолопоклонничеству. Они первенствуют среди всех славянских народов, имеют короля и знаменитое святилище, они пользуются наибольшим уважением, и на многих налагая иго, сами ничьего ига не испытывают, будучи недоступны, ибо в места их трудно добраться. Племена, которые они оружием себе подчиняют, они заставляют платить дань своему святилищу; жреца у них почитают больше, чем короля. Войско они направляют, куда покажет гадание, а, одержав победу, золото и серебро относят в сокровищницу своего бога, остальное же делят между собой". Но, весьма странно, как чуть ли не до мелочей религиозное мировоззрение этих "славян" совпадает с почитанием богов у кельтов. Во-первых, священники кельтов - друиды - были почитаемы более вождей. А что касается жертвоприношения божеству, после победы над врагом, то можно подумать, что Цезарь, описывающий обычаи кельтов и Гельмольд побывали при этом церемониале у одного и того же племени и в одно и то же время. Так, относительно сказанного Гельмольдом того, что ценные трофеи у руанов "относят в сокровищницу своего бога" Цезарь писал: "Во многих общинах можно видеть целые кучи подобных предметов в освященных местах". Так что вот такие вот "славяне" жили у Балтийского моря. "Славяне", которые почему-то "всегда помогали франкам" и даже "были приняты ими в союз", но зато никогда не входившие ни в одно крупное славянское племенное объединение.
Действительно, так называемые, полабские славяне не входили в состав славянского Великоморавского государства, расцвет которого приходится на середину IX века. Ну хорошо, допустим, это государство ставило себе задачу сдержать агрессию Восточно-Франкского (Германского) королевства, направленную против западных славян, а "славяне", живущие у берегов Балтики, в междуречье Эльбы и Одера, очень симпатизировали франкам, но ведь государство Само, образованное славянами в 623 году, возникло в результате жестоких набегов авар и являлось, в первую очередь, антиаварской коалицией славянских племен. Но и в это государство не вошли ни руаны, ни вагры, ни ободриты, ни, даже, лютичи. Видимо, не желали эти племена подчиняться славянам, хотя, как утверждают некоторые историки, особенно западные, глава и создатель государства Само был франк - купец по имени Само. Вот тоже интересная страничка истории. А могло ли так быть? По логике - нет. Ну почему это германский купец должен организовать и возглавить государство совершенно чужого для него народа? И почему этот народ должен был его принять как князя, как правителя? Найдутся многие, которые скажут: "Ну и что тут такого? Таких примеров в истории было немало". А такие ли это примеры? Давайте пока оставим без комментариев вопрос о призвании варягов на Русь. О нем будет разговор отдельный. Ну, скажем, одним из подобных примеров может быть восшествие на трон Англии потомка нормандских викингов, Вильгельма I "Завоевателя". Но уже из его прозвища ясно, что королевская власть в Англии им была завоевана. Да, таких примеров в истории немало, но это не то. Другой пример - это уход из Литвы на Русь в город Псков литовского князя Довмонта, который славно оборонял Русскую землю, в том числе и от литовцев и даже был канонизирован православной русской церковью. Не будем касаться личных причин ухода Довмонта из Литвы, обратим внимание только на то, что здесь чужеземный князь пришел в уже давно сформировавшееся государство, в котором в это время уже шел процесс дробления, а Псков, хоть и входил в состав Новгородской земли, но все же не прочь был иметь своего собственного князя и стать самостоятельным княжеством. Но случай с Само довольно редкий, если не сказать - уникальный. Богатый купец из процветающего королевства, среди совершенно чуждого ему народа, нередко враждовавшего с его соплеменниками, так к примеру в 631 году славянские войска Само наголову разбили войско франков Дагоберта, проводит колоссальную работу среди разобщенных славянских племен по объединению их в самостоятельное княжество и сам становится главой этого княжества. Кому это нужно и зачем?
Ну, допустим, что те историки, которые утверждают, будто бы славяне не способны сами создать государство правы, и последние обратились к франкам с просьбой прислать им короля. Ну, во-первых, на эту вакансию был бы назначен кто-нибудь из королевской семьи, а не простой купец, а во-вторых, нужно ли это было королю франков Хлотарю II? Я думаю, нет. Он сам только недавно смог покончить с междоусобицей в своем королевстве и упрочить централизованную власть. Зачем ему под боком сильное государство. Правда, набеги авар не давали покоя и франкам, а это государство могло бы послужить буфером между ними. Ведь чтобы добраться до франков аварам нужно пробиться через земли славян. Но все же куда как спокойней, в случае необходимости, помочь славянам войском, чем иметь рядом сильного соседа. Стало быть, франкам это государство было ни к чему и делегировать своего человека на роль князя объединенных славян они не стали бы. В таком случае Само был частным лицом и, порвав со своими сородичами, ушел к славянам, где достиг столь высокого положения. Возможно, славяне, как это было в Новгородской земле, враждовали между собой, и чтобы не было ущемлено ни чье достоинство и самолюбие, избрали Само своим князем? Но в таком случае, достоинство любого из славянских князей должно было быть ущемлено еще больше: "Как, какого-то купца, не князя или воеводу и, - во главе объединения нескольких племен? Да кто он такой, - за какие заслуги?" Тем более, что вражды между славян в то время, скорее всего, и не было. Уж слишком агрессивными соседями были авары, которые к тому времени "примучали дулебов" и покорили некоторые славянские племена. Тут уж как говорится: "Не до жиру - быть бы живу". А посему и объединиться славянские князья должны были вокруг своего, отличившегося в битвах с общим врагом и не раз его побеждавшего - воеводы или князя. Так что Само наверняка был сыном своего - славянского народа. Ну а для тех, кому недостаточно только здравого смысла, можно привести и доказательство этому.
Как известно, у Само было много детей - 22 сына и 15 дочерей. Иметь 37 детей от одной жены, это, согласитесь, нереально. Чтобы иметь такое количество детей, должно быть, по меньшей мере, пол десятка жен-матерей. Но германцы издревле жили в моногамной семье, т.е. один мужчина и одна женщина и издревле почитали женщину, как нечто священное. Известны случаи, когда женщине поклонялись как настоящей живой богине. Тацит описал случай, когда во времена правления императора Веспасиана (69-79 гг.н.э.) богиней племени бруктеров считалась некая Веледа. В этом качестве она правила народом и ее власть признавалась повсеместно. Жила она в башне на реке Липе, притоке Рейна. Еще ранее была известна, как богиня, женщина по имени Альбруна. Видимо, почитание женщины у древних германцев вылилось в дальнейшее преклонение рыцаря перед дамой. Но, зато, славяне, как сообщает "Повесть временных лет" (в дальнейшем - П.В.Л.) "имяху же по две и по три жены", т.е. жили в полигамной семье а, следовательно, большое количество детей для них вещь вполне реальная. Вывод напрашивается сам. Само был славянином, и его княжество сложилось в силу исторических причин, а именно: в связи с необходимостью защитить себя от агрессии, в первую очередь, авар, а также соседей - франков. Это как бы информация к размышлению для тех, кто считает славян не способными к созданию собственного государства. Сама жизнь создала условия для образования этого государства, а роль вождя и лидера в его образовании выпала на долю Само. Ну, скажем, а что если бы в это время не было у славян Само. Я думаю, был бы какой-нибудь Сваруна или Добрит, или еще кто-нибудь, не важно, как бы его звали, но был бы этот Добрит или Сваруна обязательно сыном славянского народа и не как иначе.
Но оставим пока что личности и их роль в истории, и вернемся к поиску Руси или хотя бы народа, из которого могла выйти Русь.
Как можно заметить из вышеизложенного описания, Европа I тысячелетия до н.э. и начала I тысячелетия н.э. в результате грандиозного перемещения племен и народов, была весьма благоприятным местом, своего рода инкубатором для создания новых этносов. Так, в I веке Тацит, как мы помним, в связи с венедами упоминал народ фенов (финнов), и это тоже один из новых этносов, появившихся в Европе тех лет. Ведь еще Геродот, писавший, как известно, в V веке до н.э., о финнах ничего не знал. Зато знал о будинах, которые жили на севере выше сармат, живущих за Доном. Жили будины "в стране, что вся заросла разными деревьями... это очень многочисленное племя, у них голубые глаза и рыжие волосы". А еще они "используют не ту речь, что гелоны и образ жизни у них другой, так как будины-тубильцы, кочевники, и лишь они в тех краях употребляют в пищу кедровые орешки... А гелоны... в разговоре пользуются как эллинским так и скифским языком". Отсюда видно, что будины не относились ни к греческим переселенцам ни к скифам. Кто же были эти будины? Местность, куда их помещает Геродот, несомненно является территорией, на которой позже проживают племена угров и финнов. Но, как уже было сказано, античные авторы финнов до начала нашей эры не знали, зато знали такой этнос как "сыбир" или, в греческом произношении - "савиры" и помещали савиров там же, где Геродот - будинов. Так что будины Геродота и савиры более поздних античных авторов, вероятно, один и тот же народ. Но откуда тогда там же появились и финны? Еще великий русский ученый Михаил Ломоносов высказывал предположение, что предками финнов являются скифы и, наверное, он был не далек от истины. Во всяком случае, известный писатель-исследователь Владимир Щербаков считает, что имя скифского божества Табити (произношение греческое), у скифов звучало как Тапио, и с уходом скифов на север, с ними пришел туда и их бог, ставший у финнов богом леса. А король Англии Альфред (871-899 гг.), живо интересовавшийся географией и историей стран и народов в своем описании Эстланда писал: "Эстланд - очень большая страна, там много городов, и в каждом свой король. Там очень много меда и рыбы. Король и знать пьют кобылье молоко, а бедные и рабы - мед". Не правда ли, странные пристрастия народов севера? Ведь кобылье молоко (кумыс) непременно ассоциирует с кочевниками юга. Далее, описывая обряд захоронения, король пишет, что вещи покойника раскладывают "на пять-шесть частей, иногда и больше, в зависимости от размеров собственности... Потом на расстоянии пяти-шести миль от разложенного добра собираются все, у кого имеются быстрые кони. И все мчатся к этому добру: и у кого самый быстрый конь и кто приходит первым, тот и забирает наибольшую часть и так, один за одним, пока не заберут все..." Не знаю, как вам, но мне кажется, что и этот обычай родился не у берегов Балтики. Такое впечатление, что король Альфред был не верно информирован и в его записи закралась ошибка. Хотя, ошибка, наверное, действительно есть. Описывая Эстланд, король, наверняка, имел в виду именно эстов, но в стране, известной западным мореходам, в частности викингам, как Эстланд, жили не только эсты, но и соседившие с ними финны. Взять хотя бы мощнейшее финское племя ливов, живших при впадении Двины в Рижский залив, и именно обычаи финнов, думается мне, описаны в данном эпизоде.
В самом деле, если окинуть пристальным взглядом события, происходящие в Восточной Европе перед началом нашей эры, то предположение, что скифы являются предками финнов, формируется во вполне реальную картину. Во II веке до н.э. тяжелая конница сармат, переправившись через Дон, разгромила и развеяла по степям Приазовья недавних хозяев этих степей и грозу соседних народов - скифов. Надо заметить, что войны между степными ордами, как правило, были очень жестокими и побежденным уповать на пощаду не приходилось. Правда, можно бежать - степь ведь большая. Но, бежавший почти всегда лишался своего хозяйства, скота, а, иногда даже жен и детей. Понятное дело, ведь в таком случае все решает быстрота и выносливость лошадей, да и людей тоже. У скифов были быстрые кони и они (естественно, какая то часть их) смогли уйти. Часть их отошла на запад - к Дунаю, а часть подалась на север, где, смешавшись с будинами, образовали новый этнос - финнов. Наверное, прав Гумилев, остроумно утверждая, что: "Нет, не было и не могло быть этноса, происходящего от одного предка. Все этносы имеют двух и более предков, как все люди имеют отца и мать". Видимо, именно под напором бежавших, и уплотнением, в связи с этим, населения в верховьях Волги, первые финны выходят к Балтике, где и произошел их контакт с племенами германцев и балтов, а позже и со славянами. Вероятно, результатом одного из таких контактов и стали, так называемые, разбросанные от Прибалтики до Смоленска, длинные курганы. Археологи называют их так в связи со своеобразным способом захоронения своих предков, и по сей день неизвестных науке, а точнее окончательно не идентифицированных археологами племен. Кстати, именно археологи установили. Что к берегам Балтики финно-угорские племена выходят не раньше конца I тысячелетия до н.э., т.е. после разгрома скифов сарматами и ухода их на север. И, наверное, одно из таких будиноскифских племен, племя гольтескифов (голядь) и покорили готы, продвигаясь из Скандинавии в Европу. В более южных районах финны заселяют левый берег Волги, и только на Оке да в районе Саратов и Пензы им удается вклиниться на запад почти до верховьев Дона. Такова была, в общих чертах, обстановка в Европе к середине I тысячелетия нашей эры.
Таким образом, подводя итоги нашего путешествия по Европе "давно минувших дней" можно сделать вывод, что в ней в период, примерно с V века до н.э. по V век н.э. образовалось, как минимум, четыре новых этноса - это славяне, германцы, балты и финны. Но, народ росов или руссов мы пока что не нашли. Возможно, в то время его еще просто не было? А может плохо искали? Ведь уже в VIII веке "воинственный и сильный князь Новгорода русского... с многочисленным войском опустошил места от Корсуня до Керчи (Житие св. Стефана Суржского), а историк XI века Ас-Саалиби пишет о каких-то руссах на севере Кавказа еще в VI веке. Нет, видно где-то что-то мы пропустили, что-то не заметили. Ведь не может же целый народ, создавший одно из могущественнейших государств средневековья, появиться из ниоткуда. Где-то в это время он уже был. Но где?
Часть II
"Там русский дух,
там Русью пахнет"
А. С. Пушкин
Во время образования в Европе новых этносов, таких как славяне, германцы, финны, балты, - существовало немало племен, в названии которых присутствовали корни "рус", "рос" или слова, сходные с ними по звучанию. Сюда можно отнести название германских племен, таких как "кондрусы" и "херуски", прибалтийские "пруссы", племена кельтов и иллирийцев - "тарусаты" и "пирусты". Даже у персов существовало племя, которое Геродот именует "дерусиаями". У сармат это "аорсы" и "роксоланы" (росаланы). У кельтов так же было племя "рутены", которое, некоторые считают, произносилось как "русены", были еще "руцинаты" или иначе "русинаты" (русины). Этот список, наверное, еще можно было бы продолжить. Но стоит ли? Может быть среди них и прячется искомая нами Русь, может быть, но...
Чтобы хоть с какой-то долей уверенности назвать одно из них в кандидаты на "Русь", мало одного созвучия. Надо, в первую очередь, знать, что собой представляли русы, их обычаи и нравы, образ жизни и характер этого народа. В общем, чем больше мы будем иметь о них сведений, тем легче нам их будет вычислить. Ну, к примеру, скажем, как бы ни называли тигра на разных языках у разных народов, но если сказать: "крупный полосатый хищник из семейства кошачьих", то о ком идет речь поймет даже ребенок. Точно так же любому человеку и любому народу можно найти свою, ему одному присущую характеристику. Ведь находят же сыщики, и довольно таки часто, по одному словесному описанию опасного преступника. Точно так же и мы с вами попробуем найти Русь. Только что мы знаем о руссах? Если откровенно, то немного. Но и не так уж мало, чтобы руссов выводить, ну скажем, из сармат-роксоланов. Давайте посмотрим, как описывает Тацит потерпевших поражение от римлян в 69 году н.э. в Мезии сармат. Он пишет:
"Как это ни странно, сила и доблесть сарматов заключена не в них самих; нет никого хуже и слабее их в пешем бою, но вряд ли существует войско, способное устоять перед натиском их конных орд. В тот день, однако, шел дождь, лед таял, и они не могли пользоваться ни пиками, ни своими длиннейшими мечами, которые сарматы держат обеими руками; лошади их скользили по грязи, а тяжелые панцири не давали им сражаться. Эти панцири, которые у них носят все вожди и знать, делаются из пригнанных друг к другу железных пластин или самой твердой кожи; они действительно непроницаемы для стрел и камней, но если врагам удается повалить человека в таком панцире на землю, то подняться он сам уже не может... Римские солдаты, свободно двигавшиеся в своих легких кожаных панцирях, засыпали их дротиками и копьями, а если ход битвы того требовал, переходили в рукопашную и пронзали своими короткими мечами ничем незащищенных сарматов, у которых даже не принято пользоваться щитами".
Описание русов можно встретить у многих средневековых авторов, но, наверное, самое яркое, хоть и краткое, дал, пожалуй, в X веке Ибн-Рустэ. Он их описал так: "Они (русы) высокого роста, статные и смелые при нападениях. Но на коне смелости не проявляют, и все свои набеги и походы совершают на кораблях".
Я думаю, что даже если не очень внимательно сравнивать эти характеристики - сарматы отпадают без лишних комментариев. Так же не подходят для кандидатов в русь и германцы. Ведь, как мы уже выяснили, они не "гроза морей" и, даже, рек, по крайней мере, до второй половины I тысячелетия н.э., и как отмечали авторы античности, в частности Тацит и Цезарь, иногда с большим трудом переправлялись даже через Рейн. Любимым же местом их обитания были болотистые леса с небольшими реками и озерами. Понятное дело, - для того, чтобы переправиться через реку или озеро корабль не нужен, достаточно плота или лодки, но а для моря нужен не только корабль - нужны опыт и знание не одного поколения. Да и Русь, как государство, образовалось на земле славян, у берегов великой славянской реки Днепр, а не где-то на Одере или Рейне, среди германских племен. Для тех же, кто поспешит сделать вывод: "Значит русь - это славяне", можно сказать: "Ответ неправильный". Славяне сюда не подходят по тем же самым причинам, что и германцы, хотя летописец и утверждает, что "словенский язык и русский одно есть, от варяг бо прозвашася Русью, а первое беша словене". Это сообщение в П.В.Л. стоит от 898 года, но как считают современные историки, оно является поздней вставкой и относится к XII веку, когда великим князем был Мстислав, сын Мономаха. И, вполне возможно, что в те годы летописец уже и не помнил, каким он был раньше, этот язык русский. Да и вообще, судя по историческим сведениям, дошедшим до нас из средневековья, русы (росы) для славян были пришельцами и еще в IX веке имели мало общего друг с другом. Так, еще Олег в своем легендарном походе на Цареград, в котором он, якобы прибил свой щит к воротам города, отличал Русь от славян, повелев последним по возвращению сшить паруса "кропиньныя" , а для руси - "поволочиты", т.е. из шелка. Более того, по сообщениям восточных авторов: Ибн-Рустэ, Мукадасси, Гардизи и Марвази, русы "нападают на славян, подъезжают к ним на кораблях, высаживаются, забирают их в плен, везут в Хазран и Булкар и там продают". Но если русь - это не славяне и не германцы; забегая вперед, скажу, что даже не скандинавы, ведь началом эпохи походов скандинавских викингов принято считать 8 июня 793 г., когда те напали на монастырь Линдисфарн в Шотландии. Русь же известна историкам гораздо раньше. Возможно русь - это балты?
В предыдущей главе мы установили, что венеды, уйдя из Западной Европы, обосновались у Балтийских берегов и, надо предполагать, что одной из главных задач, которая стояла перед ними, была и задача восстановления утерянного флота. Ведь поражение от римлян, в морском бою в 56 г. до н.э. они потерпели не потому, что были плохими моряками и не потому, что их корабли были хуже римских. Скорее - наоборот. Впрочем, давайте взглянем на это сражение глазами "божественного Цезаря":
"Около двухсот двадцати вполне готовых к бою и во всех отношениях отлично снаряженных кораблей вышли из гавани и встали против наших. Ни командир всего флота Брут, ни командовавшие всеми кораблями военные трибуны и центурионы не могли решить, что им делать и какой тактики держаться в бою. Они знали по опыту, что корабельными носами повредить неприятелю нельзя (для прочности океанские корабли венедов делались из дуба и уже к началу нашей эры были килево-шпангоутной конструкции, скандинавы шпангоутные суда стали строить не ранее, чем в IV в. Н.Г.), а если они и устанавливали на своих судах башни, то они не достигали высоты неприятельских корм, и, таким образом, обстрел их с высоты более низкого пункта был не вполне действителен, тогда как галльские снаряды били с большей силой. Одно только наше приспособление оказалось очень полезным - острые серпы, вставленные в шесты и прикрепленные к ним, приблизительно вроде стенных серпов. Когда ими захватывали и притягивали к себе канаты, которыми реи прикреплялись к мачтам, то начинали грести и таким образом разрывали их. Тогда реи неизбежно должны были падать и, лишенные их галльские корабли, в которых все было рассчитано на паруса и снасти, сразу становились негодными в дело. Дальнейшая борьба зависела исключительно от личной храбрости... Когда реи, как мы указали, бывали сбиты, то по два и по три наших корабля окружали один неприятельский, и солдаты, напрягая все силы, старались перейти на неприятельские корабли. Когда таким образом было взято несколько кораблей и варвары заметили, что против этого все средства были бессильны, они поспешили спастись бегством. Но, когда они уже повернули свои корабли в направлении ветра, вдруг наступило на море такое безветрие и такая тишина, что они не могли двинуться с места".
Как видно из описания этого боя, корабли венедов были крупнее, прочнее и надежнее римских, и коль на абордаж приходилось идти порою сразу из трех кораблей, то наверняка, вмещали и команду большую, чем у римлян. А, как известно, римский боевой корабль вмещал гораздо более ста человек. Так что даже если учесть тот факт, что флот Цезаря для войны с венедами весь был построен в Галлии, и, возможно, корабли не достигали своих максимальных размеров, то и в таком случае, корабли венедов выглядят весьма внушительно. А морское сражение римляне выиграли благодаря благоприятной погоде, сделавшей весельный флот римлян более маневренным, чем парусный у венедов. И еще, вполне вероятно, что далеко не все корабли венедов были боевыми, ведь со слов того же Цезаря, венеды "сделали своими данниками всех, плавающих по этому морю", а, стало быть, до встречи с римлянами, в океане у них конкурентов не было и основная масса кораблей венедов, скорее всего, была торговой. Именно на таких кораблях и с торговыми целями они ходили в Британию. Ведь, о венедах, как о предприимчивых торговцах знали еще в Древней Греции, и еще Геродот сообщал, что "янтарь привозят с реки Эридан от энетов". Только венеты, по-видимому, сами янтарь не добывали, а только доставляли его сначала в Грецию, а позже - в Рим, получая его в виде дани, или скупая янтарь у племен Прибалтики и являясь как бы торговыми посредниками между севером и югом Европы. А если кто-то считает, что в те времена торговли в Европе еще не существовало, то он очень здорово ошибается. Торговля до нашей эры имела место с незапамятных времен и хоть не в таком широком масштабе, как сейчас - не те были возможности, но...
В 1970 году в Англии археологи раскопали 1800-метровую гать, проложенную в торфяном болоте в 3806 году до н.э. Столь точной датировке находка обязана составляющим ее стволам деревьев, часть которых была вбита в дно, а часть служила настилом. По кольцам на древесном срезе была составлена общая хронология леса, срубленного для постройки дороги. Дендохронологи, соотнеся этот хронологический график с общеевропейским за 7000 лет (полученный по результатам анализа деревьев, произраставших в Европе с 5289 года до н.э. по 1983 г.н.э.) выяснили, что строительный материал рос в период с 4202 по 3807 гг. Как вы сами понимаете, ни бронзы, ни, тем более, железа, на севере Европы в те годы не было и в помине. Только камень. Но даже для изготовления такого инструмента подходит далеко не всякий материал. Так вот, найденный тут же топор, который использован был, очевидно, при строительстве этой дороги, был изготовлен из камня добытого в... Альпах. А говорит это лишь об одном, - обмен товаром (торговля) производился уже в те далекие годы и венеды, переселившись в Западную Европу, стали самыми активными участниками этой торговли. Так как же, перебравшись к Балтийскому морю, они могли обойтись без привычного занятия, а, следовательно, и без флота. Естественно, восстанавливая свой флот, они учли отличие вод океана и внутреннего моря, а также уроки, полученные в злополучном морском сражении с римлянами. Из-за отсутствия океанских волн и ветров их корабль стал ниже, а на бортах его появились весла. Видимо, кнар (большой морской корабль), который чаще встречается на востоке, в отличие от скейда (длинный корабль - корабль викингов) и был одним из позднейших кораблей венедов. И, вероятно, уже во II веке н.э. суда венедов бороздили просторы Балтики. Но торговать на берегах Балтийского моря в начале н.э. практически было не с кем. Выходит - на запад, к ненавистным римлянам. Ну, уж нет. И венеды стали искать пути на юг, к богатым странам, лежащим у берегов Каспийского, Азовского и Черного морей. Этими путями стали Волга и Днепр. О попытках поисков водного пути на юг свидетельствует находка в районе г. Дубны (Западная Украина) цепочки с крохотным топориком. Найденный талисман археологи датируют V веком н.э. Подобные подвески носили викинги. Считалось, что талисман вселяет храбрость, спасает от ран и смерти. Да вот только в V веке о викингах-скандинавах не слыхали, наверное, и в самой Скандинавии, а в Европе - и подавно. Просто викингов еще не было, но были венеды, которых, правда, скандинавы в средние века иногда называли йомсвикингами. Вероятно, именно одному их таких античных йомсвикингов и принадлежал этот талисман. А это значит, что венедам уже в V веке был известен речной путь через Вислу и Буг в Припять и Днепр. Так что к середине I тысячелетия н.э. венеды на Днепровских берегах были гости довольно таки частые. Интересно, а какие события происходили в это время на юге?
После того, как на рубеже тысячелетий, скорее всего, это произошло в самом начале II века н.э., готы были отброшены венедами от берегов Балтики; кстати, предания готов сообщают, что где-то между I и II в.н.э. готы и вышли в район среднего течения Вислы. О пребывании в это время на Висле готов сообщает и Тацит, правда, поселяет он их в ее низовьях, а Иордан "великий народ венедов" разместил "от верховьев Вислы на неизмеримом пространстве". В связи со столь нечетким размещением античными авторами, как готов, так и венедов, сообщение Птолемея (II век н.э.), на мой взгляд, выглядит наиболее правдоподобным. Он пишет, что во II веке проживали "венеды по всему Венедскому заливу" (т.е.весь южный берег Балтики), а "менее значительные племена" в их числе он отмечает и готов, - "около реки Вистулы, ниже венедов". Тут, на мой взгляд, все предельно ясно. Разбитые венедами готы, во II веке н.э. оказались где-то в верховье Вислы, на вторых ролях. И до того, как они были обнаружены или стали известны античным историкам, как народ, живущий у Вислы, никто, кроме Иордана, о продвижении готов от Ютланда (именно там, по преданию, высадились они, переправившись из Скандинавии в Европу) на восток, по побережью Балтики, не сообщает. Более того, римский историк Плиний Секунд Старший, живший в 23 - 79 гг. н.э., сообщает, что уже в его время Sinus Codanus т.е. Коданский залив - одно из древнейших названий в земле венедов, отразившееся впоследствии в названии города Гданска, уже был во владении венедов. Так как же, в таком случае, такое агрессивное и воинственное племя, как готы, прошло земли венедов без шума и битв, которые непременно бы заинтересовали античных писателей и, в первую очередь, того же Плиния или Тацита. А, следовательно, у берегов Коданского залива готов не было, и быть не могло, и подтверждение этому мы можем найти у Вописка Панийского (III в н.э.), который о том, откуда пришли готы, возможно, и не знал, но зато он описал, как победоносный Аврелиан в 272 году н.э. совершил свой триумфальный въезд на Капитолий в колеснице, запряженной четырьмя оленями, которых он отнял у готского вождя. Но ведь оленья упряжка - это несомненный атрибут севера. Ну, неужели, готы, приплыв из Скандинавии, привезли с собой и стада оленей, которые сопровождали их в скитаниях по материку почти 500 лет? Олени, конечно, в непривычных для своего существования климатических условиях сразу не вымрут. Но будет ли северный олень активно размножаться на юге? Я думаю, что если даже принять за реальность перевозку на трех суденышках стада оленей (бред), то, все равно, за 500 лет от них бы не осталось и воспоминаний. А вот если они шли по побережью Балтики с севера на юго-запад и ко II веку н.э. достигли берегов Вислы, где, столкнувшись с венедами, свернули на юг, то в таком случае, какая-то часть оленей у них еще могла сохраниться, ну хотя бы как символ власти в упряжке вождя. Так вот, потерпев в начале века н.э. поражение от венедов, живших у южных берегов Балтийского моря, которое тогда носило название Венедского залива, готы отошли в верховья Вислы и Трула, т.е. - Днестра, где, восстановившись и окрепнув, двинулись к границам Римской империи. Именно с этого момента начинается активизация "варварских" племен на ее северных рубежах. И в самом начале III века, готы, как сообщает Иордан, пришли " в крайнюю часть Скифии, которая находится по соседству с Понтийским морем" и, уже там, "в третьей области, на Понтийском море разделились между двумя родами своего племени".
Что же это за "третья область в крайней части Скифии"? Ну, с "крайней частью Скифии", тут как будто проблем нет. Ее местонахождение обозначил еще Геродот, указывая, что Истр (Дунай) "пересекши всю Европу на краю Скифии впадает в море". Но почему это "третья область"?Да потому, что это - третье и последнее место, где готы обосновались как единое племя. Здесь же они разделились на тервингов и грейтунгов. В дальнейшем, Иордан тервингов, которые "служили роду Балтов" называет везиготами, а грейтунгов - остроготами, и были они подданными "преславных Амалов". Из этих сведений, полученных от Иордана, можно сделать несколько полезных для нас выводов.
Во-первых, - между готами "пробежала черная кошка" и они разделились. Во-вторых, - до прихода к берегам Дуная и Черного моря у готов уже было два места, где они останавливались на такой срок, который ими не забылся и передавался из поколения в поколение. Очевидно, первая область - это их далекая родина, возможно, Скандинавия. С третьей областью, как будто тоже все ясно, но, а вторая, скорее всего - верховья Днестра, где они прожили более 50 лет. Так вот, придя с Днестра в "третью область", где они разделились на остроготов и везиготов, выяснилось, что сразу двум кланам здесь земли мало, и остроготы вынуждены были искать себе место под солнцем. И, возможно, не будь судьба к ним благосклонна, и не извечная вражда кочующих в степях Северного Причерноморья сарматских орд, никто бы толком и не узнал, кто такие грейтунги, и причисляли бы их историки, точно так же как и гепидов с герулами то к одному этносу, то к другому. Ведь грейтунгов (остроготов), на самом деле, было не так уж много, и они вполне могли затеряться среди множества скифских и сарматских племен, но этого не произошло. Сложившаяся в степи историческая обстановка позволила Германариху, вождю готов из рода Амалов, человеку, по всей видимости, умному и жестокому, покорить своей воле и подчинить себе все враждующие племена. А еще раньше, в 258 году готы захватили Крымский полуостров. Здесь, в Крыму, в степях Приднепровья, у берегов Черного и Азовского морей вплоть до Дона и раскинулась в IV веке "держава" Германариха. В этой "державе" и пересеклись вновь пути венедов и готов. Вы помните о Волге и Днепре - реках-дорогах венедов к южным морям? Одна из них, а именно Днепр, и привела венедов в королевство остроготов. Готы давно, лишь только придя к Черному морю, оценили выгоду мореплавания (вот уж это-то море иные авторы называют Готским). Хотя из описания Зосимой (Vвек) морского похода готов, состоявшегося в 256 году, можно заметить, что сами готы - мореходы никудышные, кстати, как и бораны. Он сообщает, что греческие рыбаки в гаванях Понта Эвксинского, Боспора и Пропонтиды доставляли боранам - союзникам готов, свои рыбачьи лодки для переправы в Малую Азию. Беглецы из армии, рыбаки и моряки из прибрежных городов и сел были гребцами и управляли судами при переправах. Как видим, готов манили заморские страны, но сами управлять судами они не могли. Ну скажите, разве мог Германарих не увидеть выгоду союза с моряками Днепровских флотилий, которые плавали по морю ничуть не хуже, чем по рекам. Он понимал, что, не имея своего флота, его "держава", раскинувшаяся вдоль побережья Черного и Азовского морей, на многое рассчитывать не может. Правда, были у него союзники - мореплаватели - герулы, но они не были зависимы от готов, и, совершая свои походы за море, скорее сами использовали последних для своих целей. С венедами же дело обстояло иначе. Хотя в море и на широком течении Днепра готы для венедов практической опасности не представляли, но, курсируя между Балтийским и Черным морями, им надо было преодолевать Днепровские пороги, где корабли приходилось разгружать и перетаскивать по суше, и тут они были весьма уязвимы. Поэтому, договор о любви и дружбе был заключен.
Вижу удивленные глаза историка: "Ради бога! Откуда такие сведения? Это что-то новое". И глаза, наверное, еще больше округляться от удивления, если я скажу, что об этом можно прочесть у Иордана. Но давайте продолжим наше путешествие, и все станет ясно.
Так вот, придя на своих новых кораблях на юг Европы и оснастив свои суда веслами, у команды такого корабля появилось и новое название, - это roths - karlar (рос-карлар), т.е. гребцы-дружинники или воины-гребцы. Во всяком случае, ссылаясь на этот, якобы старогерманский термин, некоторые историки пытаются его связать с наименованием русичей. В дальнейшем я постараюсь доказать, что это не так, а пока продолжим. Сообщение об этих "гребцах" как раз и можно найти у Иордана, который назвал их росомонами. Так вот, именно между Германарихом и росомонами и был заключен союз, залогом которого стала женитьба Германариха, который был уже почтенным старцем, на дочери вождя или одного из вождей росомонов. Брак был, как говорится неравный. Красавицу Сунильду отдали замуж за старика. Неважно, за сколько лет до его смерти состоялась эта свадьба, все равно он уже был стар, если верить тому, что он дожил до 110 лет. Но, несмотря на старость, вся его жизнь, как и в молодые годы, так и сейчас, была посвящена войне. Начиная с молодых лет - походы, набеги, кровь. И сейчас идет долгая затяжная война с антами и славянами. Неожиданно сильным противником оказались и те и другие. А вождь антов Бож, уже не раз доказывал старому воину, что и он кое-что смыслит в этом деле. Весьма полезным союзником оказались для готов росомоны. С их помощью Германарих не только совершал заморские набеги, но и "подчинил своей власти герулов", которых тоже принято считать германцами. Но, как уже говорилось, сами германцы почему-то так не считали и лично я с ними вполне согласен потому, что твердо убежден, что среди германских племен, ну как минимум до середины I тысячелетия н.э. мореплавателей не существовало. Скорее всего, это была какая-то местная народность, родственная или подобная уже упоминавшимся ахейцам, о которых Дионисий Галикарнасский писал: "Племя ахейцев, живущих вокруг Понта, само греческого происхождения, теперь самое жестокое из всех варваров". Или, что тоже не исключается, - это потомки Геродотовых гелонов, т.е. тоже греки, но уже полностью забывшие свой язык. Ведь не напрасно, живший еще во II - начале I вв. до н.э. Диоген Хрисостом замечает, что греки, живущие на Борисфене (Днепре) "по-гречески говорят не совсем уж чисто". Иордан же о герулах сообщает, что: "Этот народ, по рассказу историка Аблабия, жил у озера Меотиды, в местах болотистых, которые греки зовут "Эле" и именовался элурами". Как видим, нет даже намека на то, что герулы здесь пришельцы и, тем более, родственны готам. Если допустить, что они пришли к Азовскому морю (Меотиде) за несколько лет до готов, то это наверняка было бы зафиксировано античными историками или отразилось в находках археологов. Но известно только то, что сюда в III веке пришли готы, что и подтверждается опустошением и разрушением множества приморских городов, таких, как Танаис, Сурис, Тирамба, Гармонасса и другие. Что интересно: город Гермонасса был опустошен, но жизнь в нем, в отличие от других вышеуказанных городов, как утверждают археологи, не прекращалась, а во второй половине VIII века - возродилась полностью. Заметьте себе на всякий случай эту маленькую деталь. И, как уже говорилось, стать народом-покорителем морских просторов за 10-20 и, даже, за 100 лет, наверняка, не возможно. К примеру, древние египтяне, прожив у берегов Средиземного моря не одно тысячелетие, мореплавателями так и не стали, и морские экспедиции доверяли нанятым для этих целей финикийцам или критянам. Зато Карфаген уже с самого начала своего существования заявил о себе как морская держава, так как основан был потомственными мореплавателями - финикийцами. Не имели своего флота и хазары, прожившие у берегов Каспия не одно столетие, и в то же время Русь все знали как великолепных мореплавателей. В связи с этими фактами и отличные мореходы герулы видятся мне потомками весьма недурно осведомленных в морском деле греческих колонистов.
Так вот, покорив герулов, проживавших, очевидно, где-то на восточном берегу Азовского моря, главным городом которых, возможно, и была вышеупомянутая Германасса, наверняка, победа готов над этим морским народом не могла случиться без помощи других опытных моряков, какими и были росомоны; Германарих собирался, расправившись с антами, расширить границы своей державы за левый, восточный берег Дона, но, появившийся новый опасный враг помешал осуществиться его тщеславным намерениям. Этим врагом оказались гунны, разгромившие за Доном аланов и ставшие хозяевами степей от Дона до Волги. Да и росомоны... А впрочем, давайте посмотрим, что писал об этих событиях Иордан: "Германарих, король готов, хотя, как мы выше сообщили, и был победителем многих племен, призадумался, однако, с приходом гуннов. Вероломному же племени росомонов, которое в то время служило ему в числе других племен, подвернулся тут случай повредить ему. Одну женщину из вышеназванного племени по имени Сунильда за изменческий уход от короля, ее мужа Германарих, движимый гневом, приказал разорвать на части, привязав ее к диким коням и пустив их вскачь. Братья же ее Сар и Аммий, мстя за смерть сестры, поразили его в бок мечом. Мучимый этой раной, король влачил жизнь больного. Узнав о его болезни, Баламбер, король гуннов, двинулся войной".
Согласитесь, что описанные Иорданом события выглядят как-то неправдоподобно и не логично. Встревоженный надвигающейся опасностью - "приходом гуннов" - мудрый старец-король вместо того, чтобы собирать для отпора врагу своих подданных, как ревнивый мальчишка, мстит казнью своей неверной жене, тем самым, лично наживая себе врагов среди вчерашних друзей. В том, что Сунильда была из знатного рода можно не сомневаться. Во-первых, будь она простой девушкой, она бы не стала королевой. Во-вторых, братья, мстя за нее, поражают короля мечом, а в те времена за меч выкладывали адекватное по весу меча количество золота. Меч, в буквальном смысле, ценился на вес золота. Простому воину такое оружие было недоступно. Вот таких врагов накануне войны наживает себе легендарный король. Далее, Сар и Аммий мстят за смерть сестры и за это росомоны прослыли вероломным племенем. Да в те годы, кровная месть у всех народов считалась делом чести, но никак не вероломством. Нет, тут что-то не то. Начнем с вопроса. Зачем старику, которому вскоре предстоит дорога в мир иной, молодая жена? Разве только для того, чтобы "наставлять ему рога". Нет, Сунильда была не просто жена. Она была жена-заложница. Германарих не доверял росомонам. Ведь, сегодня они друзья, а завтра..., - подняли паруса и, как говорится, ищи ветра в поле, а точнее - в море. Так оно, по-видимому, и случилось. Но что же такое могло сделать это "вероломное племя", что король, не задумываясь, казнил заложницу, пытавшуюся от него уйти, а за росомонами закрепилась репутация вероломных? Давайте посмотрим, что произошло в королевстве готов незадолго до смерти Германариха, что заставило его "призадуматься". Старый король на своем веку пережил не одну войну и предстоящая война с гуннами, это лишь очередная война и ничего больше. Но... Вдруг, совершенно неожиданно гунны взяли Крым. Тут действительно призадумаешься. Как же так могло случиться? До наших дней дожила одна древняя легенда о гуннах и лани. Коротко она выглядит приблизительно так:
- Небольшой отряд гуннов занимался охотой на Таманском полуострове. Долгое время они не могли найти ничего подходящего, но, наконец, фортуна улыбнулась им. Прямо на охотников выскочила красавица-лань. Проголодавшиеся гунны долго преследовали свою добычу. Наконец, прижатая к водам Керченского пролива, лань оказалась в ловушке. Но не тут-то было. Лань ступила в воду и... перешла в Крым. Охотники остались голодными, но зато они узнали о броде, по которому гуннское войско проникло в Крым и ударило в тыл готам, ожидавшим гуннов у Дона.
Легенда, конечно, красивая, но только вряд ли в ней отражена действительность. Дело в том, что Боспор Киммерийский (Керченский пролив) очень хорошо известен как грекам, так и римлянам, причем, как до прихода сюда гуннов, так и после их ухода. Но о том, что здесь когда-то, в исторически обозримое время, существовал брод, не упоминает ни один античный или средневековый автор. Да и вряд ли можно допустить, что две таких крупных реки, как Дон и Кубань, даже сильно обмелев при длительных засухах, соединившись вместе, позволят кому-то перейти себя вброд. Но в Крым гунны действительно попали, а точнее - ворвались, и, причем, ворвались через Керченский пролив. Об этом свидетельствуют следы пожарищ и погромов, датируемые археологами именно временем начала нашествия гуннов. А если допустить, что росомоны перевезли гуннских воинов на своих кораблях? Тогда все становится на свои места. Вероломное предательство росомонов карается жестокой казнью заложницы, а "приход гуннов" именно в Крым, так как за Доном гунны жили уже давно, заставляет "призадуматься" старого короля. А призадуматься было над чем. Удар, нанесенный гуннами, был страшным. Они полностью выжгли Крымский полуостров, где в те годы уже прочно осели готы. Следы разрушений не коснулись только Херсонеса. Видимо, сказалось неумение гуннов штурмовать хорошо укрепленные города. А, возможно, они торопились. Ведь, главная беда для готов заключалась не в потере Крыма. Беда в том, что войска Германариха были сосредоточены у Дона, оттуда ожидалось нанесение удара гуннами, а, возможно, и атака на них. Но, неожиданно захватив Крым и ворвавшись в Европу (раньше считали, что Дон отделяет Европу от Азии), гунны, соединившись с антами и славянами, резко увеличивали свой военный потенциал. Как, должно быть, проклинали готы, во главе со своим королем, вероломство росомонов, переметнувшихся к гуннам. Но что заставило так поступить росомонов и кто такие гунны?
Гунны - народ не менее загадочный, чем интересующая нас Русь и, не увязав события, происходящие в Северном Причерноморье и в Поднепровье, в связи с их нашествием и их последствия, нам будет очень трудно найти искомое. Так что давайте остановим свой пристальный взгляд и на этом, ушедшем в небытие и давно канувшем в Лету, народе.
О происхождении гуннов существует две основные версии. Первая версия - это версия азиатского происхождения гуннов; вторая - причисляет их к европейцам. Ведь еще Иордан выводил гуннов от готов "пораженных какой-то скверной". Следуя ему, некоторые современные историки тоже предпочитают видеть в гуннах если не германское, то славянское происхождение. Одним из аргументов в пользу своей версии они приводят тот факт, что имена гуннов отнюдь не тюркские и, даже, вовсе не восточного происхождения, а, как правило, индоевропейского. Но, я думаю, что во времена, когда все племена находились в движении, а именно такое неспокойное время и досталось гуннам, когда сегодня одно племя соседствует с одним, а завтра - с другим, а еще через год - с третьим, и при этом все эти племена относятся к разным этническим группам, - о каком постоянстве имен в таком племени может идти речь? Люди заимствовали друг у друга слова, жесты, а, иногда, и полностью разговорный язык. Хотя и то, что все имена гуннов индоевропейского происхождения тоже можно оспорить. Приведу для сравнения несколько гуннских и тюркских имен:
Тюрки Гунны
Кушу Кеве
Бури Руи
Боке Беле
Джучи Мундзик (Мундо)
Амрак Эллак
Кубрат Ирнак
Чжебе Бледе
Так что, при желании, можно найти немало сходных имен у гуннов и народов Азии, и этот довод убедительным назвать нельзя. Второй довод - это язык. Если говорить о языке гуннов, то сведений о нем очень мало. А те, что имеются, вроде бы не указывают на Азию. Иордан, к примеру, сообщает, что река Днепр на гуннском языке называлась "Гунновар" или просто - "Вар", а вар, как известно, одно из основных обозначений воды у индоевропейских народов, производными являются "маар" и "пар". Это так, но до того, как на Днепр пришли гунны, там жили сарматы, у которых слово "вар" означало - "широкая", а "дон" - "река" (вероятно, отсюда и название рек Дон и Днепр, т.е. дон-вар - широкая река или доновар, донапар, т.е. Днепр). Еще два гуннских слова приводятся в рассказе Приска Панийского, который присутствовал на похоронах Аттилы. Напиток у них назывался "мед", а пища - "страва". Эти слова давно известны у славян, почему язык гуннов часто сопоставляют со славянским. Но главный аргумент сторонников аборигенского, т.е. Европейского происхождения гуннов, это отсутствие археологических культурных памятников, принадлежащих гуннам за время их почти столетнего господства в Европе. Все это и заставляет сомневаться в их Азиатском происхождении. Но ведь гунны были кочевники и по этой причине трудно рассчитывать найти что-либо, что могло бы надолго сохраниться после их исчезновения. Захоронения? Но из дальнейшего нам станет ясно, что захоронений могло и не остаться, а если таковые и были, то рассчитывать на их большое количество не стоит. Что же касается языка, то тот же Приск Панийский сообщает, что у гуннов их было два. Один из них, вероятно, тюркский, а другой - язык общения разноплеменного войска гуннов, состоящего из народов Европы, а, следовательно, несомненно - индоевропейский. Но, все же, большинство историков считают гуннов выходцами из Азии. Да и описание античными авторами внешности гуннов никак не указывает на них европеоидность. Так, по описанию Иордана, Аттила "низкорослый с широкой грудью, с крупной головой, редкой бородой, приплюснутым носом, и отвратительным желтым цветом лица". А римский историк IV века Аммиан Марцелиан, описывая гуннов, писал:
"Племя гуннов превосходит всякую меру дикости. Они вечные беглецы, проводят всю жизнь в кибитках, где их грязные жены ткут им жалкую одежду. Никто из них не может ответить, где его родина: он зачат в одном месте, рожден далеко оттуда, вскормлен еще дальше... Все они отличаются плотными крепкими членами, толстыми затылками... Они плохо действуют в пеших стычках, но зато как бы приросшие к своим выносливым, но безобразным на вид лошаденкам".
Во-первых, это типичное описание азиата-кочевника, а во-вторых, что касаемо самих гуннов, - очень предвзятое. Ну как такие ужасные дикари, какими их описывает Марцелиан, смогли начисто разгромить закованную в доспехи, конницу аланов, покорить готов и завоевать пол Европы? В связи с вышесказанным, лично я склонен верить Гумилеву и тем ученым, которые утверждают, что некогда гунны (в Азии и в Китае они известны как хуну или сюну) имели свою мощную и во всех отношениях развитую державу, которая подчинила себе большую часть "поднебесной" и была достойной соперницей китайских императоров. Сложение хуннских родов в державу произошло примерно в III веке до н.э. Но в I веке н.э. внутренние процессы раскололи их государство. Ловкая политика китайских императоров привела к полному развалу и гибели державы гуннов (сюну) под ударами кочевников сяньбийцев. После своего поражения часть хуну осталась в Азии, а те, кто не захотел покориться победителям, стали уходить на запад, и пришли в Европу. Первое упоминание о гуннах относится к 158 году н.э. Об их появлении на Волге и Нижнем Дону сообщают Клавдий Птолемей и Дионисий Периегет. Далеко не всем из тех хунну, что ушли на запад, удалось добраться до новых мест своего обитания. Лишь кучка разбитых хунну, теряя обозы и женщин, оторвалась от преследователя и добралась до Волго-Уральского междуречья. Сколько их могло быть? Максимум, как считают специалисты, 20-30 тысяч воинов, практически без жен, стариков и детей, не способных вынести такого стремительного марш-броска по степям и безводным пустыням, ибо сяньбийцы преследовали беглецов и убивали отставших. За 100 дней было пройдено по прямой 2600 км, а если учесть неизбежные зигзаги, то вдвое больше. Такую нагрузку могли выдержать только хорошо организованные, сильные и закаленные воины. На новом месте на адаптацию потребовалось около 200 лет, после чего гунны (так их стали называть в отличие от азиатских хуннов) действительно превратились в грозную силу. Но это были уже совсем не те хунны, которые пришли в Европу из глубины Азии. Это был практически новый этнос, выросший уже на новом для себя месте, на местной основе и в окружении местных народов. Этим, и только этим можно объяснить дефицит исторических памятников хуннов-азиатов, принесенных ими в Европу и безуспешно разыскиваемых нынешними специалистами. На новом месте гунны, вероятно, проявили себя миролюбивыми и дружелюбными соседями. Во всяком случае, почти 200 лет по их прибытию на новое место жительства, о них никто из античных авторов не упоминает. А так, как в зону внимания современников тех далеких годов попадали, как правило, народы скандальные, воинственные и агрессивные; мы вправе считать, что гунны таковыми и являлись. Напротив, можно предположить, что все эти годы гунны со своими соседями жили в мире и предпочитали приобретать друзей, а не наживать врагов. Кто же были в то время соседями гуннов? С севера с ними соседили финно-угорские и угросамодийские племена, обитавшие на ландшафтной границе тайги и степи. На юге и востоке - сарматы, а также народы Кавказа. На западе - аланы и предки знаменитых полян, от которых многие историки выводят и русь. К концу III века здесь начинают хозяйничать, пришедшие сюда, готы. Да еще на реках Волга и, наверное, Дон, как и на Днепре в IV веке, уже не редкими гостями были корабли росомонов, которые предпочли дружбу гуннов служению Германариху. Со всеми вышеперечисленными народами гунны ухитрялись жить в мире. Но, как говорится, ничто не вечно под луной. Война началась вначале между гуннами и аланами. Сторону аланов приняли готы, подтянув своих лучших воинов к Дону. Но, жившие по левобережью Дона аланы, уже были разбиты, а остатки их сил прижаты к горам Северного Кавказа (потомки их осетины, живут там и ныне). И хоть гунны в этой войне были победителями, но праздновать победу было рано. В любой момент побежденные могли получить помощь от своих соплеменников из-за Дона, которые вместе со своими союзниками-готами уже подходили к его правому берегу. Действовать надо было решительно. За Доном и у гуннов были очень сильные союзники - это славяне и анты. Кстати, анты в переводе с тюркского языка означает именно и буквально - союзники. Так что анты - это вполне вероятно, мог быть союз племен или племя, сориентированные на гуннов, а само название его могло быть совершенно другое, которое за время господства в Европе гуннов как бы утонуло в новом, обобщенном названии - "анты". Но анты были далеко, а войско аланов и готов - рядом. Сейчас уже трудно и даже, наверное, невозможно сказать, кто первый предложил обойти это войско через Крым и, соединившись с антами, ударить в тыл готам. Возможно, этот план созрел у Баламбера, вождя гуннов, и он сумел, каким-то образом, уговорить росомонов перебросить его войска в Крым, а, возможно, такой вариант предложили и сами росомоны, чем-то ущемленные или обиженные готами. Наверняка, об этом уже никто не узнает. Но, скорее всего, что план такой все же был и он сработал. Стремительно пройдя Крым, уничтожая и сжигая все на своем пути, гунны, не задерживаясь у стен укрепленных городов, соединившись с антами, ударили в тыл готам. Евнапий, писавший в IV-V вв., сообщает о том, что "побежденные скифы были истреблены уннами... причем не было предела при их избиений". Я уже говорил о том, что многие античные авторы не утруждали себя конкретным выяснением наименований того или иного племени или народа, и раз ты живешь в скифии, то ты просто скиф, так что строки Евнапия относятся не к самим собственно скифам, а именно к готам и их союзникам. Так началось нашествие гуннов на Европу. Только применительно к Причерноморью, где в конце I в.н.э. образовалась так называемая Черняховская культура, охватившая территорию, раскинувшуюся в междуречье Днестра и Днепра, охватывая левые притоки Днепра, реки Ворскла, Пселл, Сулла, а на севере, проходя от среднего течения Сейма до низовьев правого притока Днепра р. Тетерев и далее к верховьям Днестра на запад; относительно этой территории, вряд ли вообще можно говорить о каком-то нашествии. Черняховская культура прекратила свое существование без следов пожарищ и разорений, на что обратил внимание киевский лингвист и археолог
В. П. Петров. Население ушло вместе с гуннами, захватив с собой все свое имущество. Гунны, естественно, не сразу, после того как объединились с антами, проживавшими именно на этой территории, пошли на запад. Какое-то время ушло на налаживание отношений с новыми соседями. Так, с племенами, живущими выше северных границ Черняховской культуры, будущими летописными древлянами, у гуннов, вероятно, дружественные отношения не сложились. Писатель и журналист А. М. Членов, побывав в старинном древлянском городе Искоростене (Коростене), посетил древнее языческое капище, которое находилось на скалистом берегу реки Уж. На гранитной площадке, высоко над рекой, находился жертвенник. По преданию оттуда, с этой площадки, при царе Аттиле, сбрасывали в воду, принося в жертву божеству, людей. Но следов нашествия гуннов в этих местах не обнаружено. Вероятно, они не смогли покорить предков древлян, а, возможно, и не пытались захватить территорию с непривычным для их существования ландшафтом. Но, тем не менее, в жертву приносили, как считает Членов, вероятно, пленных гуннов и их союзников. Не сразу гуннам покорились и побежденные ими готы. Иордан повествует, что наследующий Германариха, король готов Винитарий "с горечью переносил подчинение гуннам. Понемногу освобождаясь из-под их власти и пробуя проявить свою силу, он двинул войско в пределы антов, и когда вступил туда, в первом сражении был побежден, но в дальнейшем стал действовать решительнее, и казнил распятием короля их, по имени Божа, с сыновьями его и семьюдесятью старейшинами, как пример для устрашения, чтобы трупы повешенных удвоили страх покоренных..." (Победить антов со второго раза удалось, скорее всего, с помощью предательства или коварного обмана. Иначе, как можно объяснить пленение семидесяти старейшин и Божа с сыновьями. Ведь анты, будучи язычниками, верили в жизнь после смерти и были убеждены, что умирая рабом или пленником, ты и в загробном мире родишься таковым, а посему предпочитали смерть плену)... Но с такой свободой повелевал он (Винитарий) едва в течение одного года; это положение не потерпел Баламбер, король гуннов...он повел войска на Винитария". Как видим, гунны умели ценить дружбу и не бросали своих союзников в беде. Таким образом, заручась поддержкой соседей и расправившись с мятежными готами, гунны вместе с союзниками - савирами и антами двинулись в Западную Европу, где под предводительством Аттилы достигли наивысшей точки своего могущества, заставив трепетать не только германские племена, но даже Рим и Константинополь. Но после смерти Аттилы и крушения его державы на Северном Дунае, многие племена стали возвращаться назад. В их числе оказались и гунны. После того, как старший сын Аттилы - Эллак был убит в Панонии в битве с гепидами на реке Недае, его братья Денгизих и Ирнак попытались закрепиться в Причерноморских степях. Но уже в 469 году, когда голова Денгизиха была доставлена в Константинополь, гуннов практически не стало. А за то время, пока анты ходили в Западную Европу добывать славу гуннам, временно опустевшие земли стали заселяться другими племенами. Сюда же, в образовавшийся "вакуум" еще смелее стали проникать корабли венедов. Во всяком случае, на Днепровских водах они чувствовали себя вполне безопасно. В степях же Причерноморья почти на 100 лет господство захватили болгары (сарагуры). И примерно одновременно с этими событиями из лесов Припяти, к правому берегу Днепра в междуречье его притоков Тетерева и Стугны стали выдвигаться славяне, которые вскоре и обосновали там, на возвышенном берегу, нынешний город Киев, который вначале был маленьким пограничным городком, имел абсолютно иное название, а позже не без помощи хазар и руси был захвачен полянами. О том, что Киев в начале своего существования не принадлежал полянам, считали еще такие крупные историки как Грушевский и Забелин. Например, Забелин И. Е. еще в 1879 году писал: "Пограничным расположением Киева (с древлянами) объясняется даже и особая вражда к нему ближайших его соседей, древлян...Вражда необходимо возникла от тесноты, от захвата мест и угодьев... Быть может, вся местность Киева в древности принадлежала Древлянской области". К захвату Киева полянами мы еще вернемся, а пока надо заметить, что полянам, жившим и на левом берегу Днепра для связи с захваченными правобережными землями Днепра необходима была надежная переправа для снабжения и оказания помощи захваченному городу. Об умении славян и антов налаживать переправы даже через очень крупные реки, сообщают многие авторы античности, чем те и непреминули воспользоваться у Киева. Одним из распространенных способов переправы было "киювание" или, попросту, переправа при помощи длинного шеста (кия). На плотах таким способом можно было переправлять не только людей, но и скот и, даже, груженые телеги. По-видимому, такой "перевоз" и был налажен у Киева. Отсюда и название города, а отнюдь не от имени его основателя. Ведь у нашего славного Киева в славянских землях и по сей день столько "тезок", что, по меньшей мере, наивно предполагать, что всех их основал Кий. Так, еще М. Ю. Брайчевский отметил: "...село Киево имеется в земле Холмской, в Средском уезде их два. В Иноврацлавском уезде кроме Киево имеется также населенный пункт Киевица и село Киевская Воля. На территории Пенчовского уезда имеются села Кияны и Кии. Села с названием Киев есть в Ново-Родомском уезде и в Силезии. В Мазовше есть село Киевицы. Села Кияны имеются в Западной Волыни и в южных районах Литвы. Села с названием Киевец в уездах Слуцком и Бяльском. Город Киев есть и в Моравии (там же находится и река Кийовка Н.Г.), село Киев - в Венгрии. Село Кий есть в сербской Лужице". А стало быть, легенда о Кие и его братьях - всего лишь легенда.
Ко времени образования Киева, лесостепные районы Поднепровья становятся вновь густонаселенной территорией, благодаря возвращению племен, ушедших с гуннами и проникновению сюда славян. Росомонов, курсирующих между Балтийским и Черным морями, по реке Вар (Днепр) пришедшие сюда славяне стали называть "варягами", а прочее оседлое население степи и лесостепи - "полянами". Да-да, именно на водах Днепра, а не Балтики "родились" варяги. Ведь, как указал еще в 1958 году лингвист
П. Я. Чорных, не из каких скандинавских языков лингвистически не воспроизводимы существительные с суффиксом "яг" и "яга". В славянском же они вполне закономерны. Например: брод - бродяга - бродяги; работа - работяга - работяги; дело - деляга - деляги и т.д. Скандинавы и Западная Европа знали викингов, знали норманнов, но не варягов. Так венеды стали варягами, на это прямо указывают Скилица XI век и Кедрин XII век говоря, что "варанги по происхождению кельты". О том же говорит и Никита Хоният XII век, утверждая, что "секироносные", то бишь варяги, были "кельтическим народом". И вообще, первые скандинавы в Византии появились, наверное, не раньше конца X века, о чем свидетельствует руническая надпись на стелле, которая гласит:
"Торгерд возвела этот камень в честь Асура, брата ее матери, который умер в Греции".
Надпись относится к 1010 году. Из многих сотен рунических надписей на камнях, найденных на сегодняшний день, это пока что самая ранняя, которая свидетельствует о пребывании и смерти скандинавов в Византии. Я полагаю, что первыми скандинавами в Византии были именно те, которые помогли Владимиру Святославовичу захватить Киев, отняв Великокняжеский престол у брата, Ярополка., которых он, как сообщает летопись, отослал в Царь-град, предупредив императора: "Идут к тебе варяги; не держи их в городе, а не то наделают они тебе бед, какие и у нас здесь; лучше разошли их по разным местам, а сюда к нам не пускай ни одного". При этом часть варягов оставил при себе, раздав им города и важные чины. Вот эти варяги и были, в отличие от скандинавских наемников, варягами, о которых сообщают Скилица, Кедрин и Никита Хониат. Вот и выходит, что варяги никакие не шведы, не норвежцы и не датчане. И пусть никого не смущает летописное "идоша за море къ Варягом къ Руси", ведь "за морем" могут быть и любой из островов на Балтике, и земли за нынешним Рижским заливом, и вообще отдаленное побережье Балтийского моря. Другое дело, что из слов летописца выходит, что русы и варяги, это одно и то же, т.е. между ними можно поставить знак =, точно так же, как знак = можно поставить между готами и трулами или между сечевиками и запорожцами. Но как могло случиться, что венеды - варяги и Русь - это все один народ, одно племя? Ведь никто на западе Европы не слыхал о Руси, проживающей на Балтийском море. И в связи с этим, историк X века Лиутпранд Кремонский писал: "Это северный народ, который греки по внешнему качеству называют руссами, а мы по их местоположению норманнами..."
Стоп! - Но почему "норманами"? Ведь норманны - это значит люди севера. А Русь на юге была известна и зафиксирована средневековыми авторами, как будто, гораздо раньше, чем на севере. Так, сирийский автор Захарий Ритор в середине VI века описал в "гуннских землях" в Приазовье и на Дону племя под именем "хрос". О руссах в районе севернее Кавказа, при постройке в VI веке Хосровом I Дербентской стены, сообщает и историк XI века Ас-Саалиби. Там же поместил первых руссов и Захир эд-Дин хронист XVвека. А анонимный автор "Сборника историй" ("Муджмаль ат-Таварих"-1126 г.) сообщает, что: "Рус и Хазарин были от одной матери и отца. Затем Рус вырос и, так как он не имел места, которое ему пришлось бы по душе, написал письмо к Хазару и попросил у того часть его страны, чтобы там обосноваться". О том, что русы и хазары были давние, если не друзья, то, по крайней мере, союзники, говорят и слова, якобы, сказанные правителем Дербента Шахрийаром арабскому полководцу в 643 году, когда арабы сокрушили державу Сасанидов и заставили его принять вассальную зависимость от арабского халифата: "Я нахожусь между двумя врагами: один - хазары, а другой - русы, которые есть враги целому миру, а воевать с ними, кроме здешних людей никто не умеет. Вместо того, чтобы платить дань (арабам), будем воевать с русами сами и собственным оружием будем их удерживать, чтобы они не вышли из своей страны".
Греков в своей работе "Киевская Русь" писал, что в "Словаре тюркских языков" Махмуда ал-Кашгара, составленном в 70-х годах XI века, но, несомненно, на основании более ранних источников, кроме текста имелась еще и карта. Русы помещались на карте на северо-запад от Каспийского моря, а в тексте сказано, что не то рукав Волги, не то Дон "течет против (мимо) русов", и что соседи печенегов - славяне помещены на север от руссов, а еще севернее обозначены варанги (варяги). Мало того, ал-Марвази, писавший в конце XI, начале XII веков сообщает:
"Что касается ар-Русийи, то они живут на острове в море. Тот остров занимает пространство в три дня пути в то и другое направление. На острове леса и болота и окружен он озером".
Чушь, не правда ли? - Остров в море, да еще и окружен озером. Но не стоит торопиться с выводом, ведь об этом же острове есть сообщение и в уже известном нам ""Муджмаль ат-Таварих", где говорится, что "остров русов" был расположен недалеко от мест, населенных аланами и хазарами. Ибн Русте в сочинении, написанном в 903-913 годах, естественно, описывает руссов, живущих на этом острове, как язычников, а Гардизи и ал-Мукаддаси утверждали, что на "острове русов" проживало 100 000 человек. Но где же тогда находился этот остров? На Черном и Азовском морях похожего вроде нет. Есть предположение, что это остров Рюген. Но как далек он от хазар и алан и разве рядом с ним Дон или Волга? Конечно, куда как правдоподобней выглядит версия, что "остров русов" находился в Каспийском море, но когда в XI-XIII веках уровень воды в Каспии резко повысился, то остров постигла участь Хазарии или Атлантиды, т.е. он скрылся под водой. Но только и в этой, весьма правдоподобной версии, есть одно но. Тот же ал-Марвази пишет, что русы с этого острова "ходят в дальние места с целью набегов, а также плавают на кораблях в Хазарское (Каспийское) море". Скажите, как можно с острова ходить в набеги? Или, возможно, что здесь "ходить" подразумевается "плавать"? Тогда зачем они "плавают на кораблях в Хазарское море"? Ведь они уже в этом море. Но по тексту более правильно предположить, что они плавают туда извне, а следовательно, "остров русов" и не в Каспийском море. Но где же тогда находился этот странный остров? Некоторые историки вообще считают, что острова не было, и восточные средневековые авторы использовали в своих работах неверно донесенную до них информацию. В общем "остров в море", "остров руссов" - какая-то нелепая ошибка. Да, ошибка, но ошибка заключается в том, что они пытались искать этот остров в открытом море. А давайте взглянем на описание одного острова древнеримским географом, небезызвестным нам Страбоном. Вот что он пишет:
"Над Коркондамой лежит очень большое озеро, называемое от этого селения Коркондаметидой. В десяти стадиях от селения озеро изливается в море. В озеро впадает какой-то рукав реки Антикита и образует остров, омываемый этим озером Меотидой и рекой. Некоторые называют эту реку Гипанисом, подобно реке у Борисфена".
Ну, чем вам не "остров русов"? А ведь речь идет о Таманском полуострове. Он и в море, и окружен озером, и рукав реки есть, и хазары с аланами рядом, и отсюда можно запросто плавать в Хазарское море. Вдобавок ко всему этому, Таманский полуостров именуется островом и в "Житие Феодосия Печорского", где так прямо и сообщается, что "великий же Никонъ отъиде въ островъ Тьмутараканьский", и именно тут, скорее всего, и находилась та земля, откуда русь пришла в Киев, а до XII века находилось русское княжество Тмутаракань. Хотя, на первый взгляд, и если откинуть вышеописанные события, в позднеантичной и раннесредневековой Европе, совсем непонятно, откуда здесь взялась русь, и почему именно с юга, а не с севера в Киев явились первые русичи. Из описанных выше взаимоотношений русов и славян ясно, что русь и славяне - это совсем не одно и то же. По мере усиления экспансии славян на юго-восток Европы, русь даже ведет с ними войну, о чем свидетельствует все то же анонимное сочинение "Муджмаль ат-Таварих", в котором рассказывается о том, как "Славянин пришел к Русу, чтобы там обосноваться. Рус ему ответил, что место тесное (для двоих). Такой же ответ дали Кимари и Хазар. Между ними началась ссора и сражение. Славянин бежал и достиг того места, где ныне земля славян. Затем он сказал: "Здесь обоснуюсь и легко отомщу".
Но земли с нормальными, по тем временам, условиями для жизни, не хватало не только славянам. Надо заметить, что во время разложения родоплеменного строя, когда на смену военной демократии стало приходить общество классовое - строй, в котором власть и имущество стали сосредотачиваться в руках определенного круга людей и передаваться по наследству, у всех народов, пришедших к этому периоду развития, наблюдается одна закономерность. Это тенденция отпочкования, которую можно образно назвать "законом пчелиного роя". Кто занимался пчеловодством, тот знает, что в улике может жить только одна пчелиная семья и только одна пчеломатка. Но когда семья слишком разрастается - матка производит еще одну матку-королеву, которая, окрепнув, уходит из улья, уводя с собой рой молодых пчел, восстанавливая таким образом жизненное пространство, необходимое для нормального существования основной семьи, а молодая пчеломатка подыскивает для своего роя новое место. Нечто подобное происходило и у людей при образовании классового общества. Группа людей, чаще всего это была молодежь, возглавляемая каким-нибудь прославившимся вождем, а, иногда, и одним из сыновей короля, покидала родной город или королевство и переселялась, иной раз, за десятки и сотни километров от метрополии. Так образовались греческие города- колонии, так пришли в Украину и Анатолию в III веке до н.э. кельты. Но по мере прироста населения планеты, (так, по расчетам специалистов, в VIII-V тысячелетиях до н.э. на Земле жило 5-10 миллионов человек, к 1000 году до н.э. - около 100 миллионов, а на рубеже нашей эры - 250-350 миллионов человек) переселения сравнительно небольших групп людей, т.е.части племени, стало делом весьма проблематичным. Ведь, несмотря, казалось бы, на необъятные просторы нашей планеты, в те годы мест, по-настоящему пригодных и способных прокормить определенное количество людей, было не так уж и много. Вот потому-то каждое племя или союз племен имели свою территорию, чаще всего ограниченную природными рубежами, это могла быть река, лес, горы или еще что-нибудь в этом роде и потеря (утрата) этой территории, как заметил еще Тацит, была равносильна гибели племени. А по мере выделения из общины племенной знати, им ввиду каких-либо особых заслуг выделялись в личное пользование участки из общинных земель, которые те, в свою очередь, старались всячески расширить, но сделать это, в особенности на первых порах, было не так то просто. Первая знать, будь то старейшина или князь, еще были, все же, вынуждены прислушиваться к мнению большинства, а посему посягнуть на общественные земли не смели. Следовательно, их нужно было отнять у соседей, ведь семья такого частника все время росла, и делить хозяйство между новыми членами семьи, означало все нажитое пустить на ветер. Но организовать завоевательный поход в соседние земли и, тем более, удачно его совершить, мог тоже не каждый. Поэтому наследство чаще передавалось одному человеку. Как правило, старшему сыну, который обязан был проявлять заботу об остальных членах семьи, которые хоть и считались отпрысками знатного рода, но по смерти родителя, полностью зависели от старшего брата и, зачастую, не имели за душой ни гроша. С детства всем известная сказка Шарля Перро "Кот в сапогах", где старшему сыну досталась в наследство мельница, среднему - осел, а младшему - кот, как раз и отражает то, о чем писалось выше. Зачастую, младшему сыну даже не находилось места в доме родителя, и приходилось самому искать средства для выживания. У кочевников Азии такие отверженные назывались "людьми длинной воли". "Людьми длинной воли" могли оказаться отпрыски даже из самого знатного рода. Одним из ярких примеров таковых, может быть сын вождя одного из крупнейших монгольских племен Есугей-багатура, отравленного татарами; правнук Великого общемонгольского хана Хабула, - будущий потрясатель вселенной, известный всему миру, Чингисхан. Оставшись сиротой после смерти отца и покинутый на произвол судьбы родственниками и соплеменниками, он все же сумел, собрав вокруг себя таких же отверженных как и сам, захватить верховную власть среди монгольских племен, практически полностью уничтожить татарские племена и... Впрочем, повествование об этой яркой исторической личности должно занимать не одну страницу, а так как в общих чертах о жизни и делах Чингисхана знают все - вернемся к нашей теме.
Представителями "людей длинной воли" в Северное Европе можно считать викингов. Как известно, на Скандинавском да и на Ютландском полуостровах, военная демократия существовала до самого конца I тысячелетия н.э. И, хотя, к концу тысячелетия у народов Скандинавии уже появилась своя элита в лице местных князей (конунгов и ярлов), все же жизненно важные проблемы, законы и спорные вопросы разбирались на общенародном собрании - тинге. Несмотря на всемирно известную славу викингов, как превосходных воинов, все же большинство жителей Скандинавии были тружениками - земледельцами, судостроителями, ремесленниками. И хоть как свободные общинники, они, как и викинги, носили оружие и, если надо, умели пустить его в дело, но все же это были люди мирного труда и грабительские набеги и войны их привлекали не очень. Зато, по уже известным причинам, викинги и свободные ярлы, без войны существовать не могли. Им было наплевать на то, что их сородичи не желают обострений с соседями и отдают предпочтение торговле, а не войне и грабительским набегам. За неисполнение законов и постановлений тинга, некоторые викинги подвергались преследованию со стороны своих же соплеменников, но покрываемые ярлами, желающими иметь в своей дружине хоть и отпетых головорезов и грабителей, но отличных и преданных воинов, продолжали заниматься своим пиратским промыслом. Это были настоящие волки. А волки, как известно, не охотятся рядом со своим логовом. Поэтому, такие "волчьи стаи" стали настоящей бедой для соседних народов. И, хотя историческая традиция считает началом пиратских набегов викингов 8 июня 793 года, надо думать, что такие набеги происходили и раньше, и первое нападение было совершено не на монастырь Линдисфарн, а на одну из прибрежных деревушек, которые, как при кельтах, так и после захвата Кельтики германскими племенами, продолжали называться кельтским словом vici (вики). Именно эти вики и подверглись в первую очередь набегам первых, еще немногочисленных по своему составу, банд скандинавов. А в связи с легкостью и практически безнаказанностью таких набегов, желающих в них поучаствовать, становилось все больше и больше. Затем объектами нападений стали более крупные поселения, монастыри, города и даже целые королевства, а вскоре, и вся Западная Европа стала молить Господа, чтобы он избавил их от яростных набегов норманов. Но несмотря на то, что в VIII веке набегам подвергались уже не только деревни (vici), а в IX веке у городов Франкского королевства и Англии появились не отдельные корабли, а целые флотилии нороманов, - эти пиратские экспедиции у самих скандинавов продолжали называться походами на вик (т.е. на деревню) или виками, а участники таких походов стали известны во всем мире, как викинги. Но перед тем, как перейти к окончательному ответу на вопрос, как появилась русь на юго-востоке Европы, давайте еще раз обратим свой пристальный взгляд в Европу первых столетий нашей эры, во времена романо-германизации Западной Европы и "краха" культуры кельтов. Принято считать, что после победоносных войн Цезаря, Галлия все больше и больше подверглась влиянию римской цивилизации, а с усилением натиска германских племен слилась с родственной ей культурой германцев и, растворившись в массах германских племен, народ кельтов прекратил свое существование, как этнос. Но только все это далеко не так. Во-первых, как уже отмечалось, культура кельтов, практически, ничем не уступала в своем развитии римской, а кое в чем, возможно, даже и превосходила ее. Так что здесь речь идет скорее не о подавлении одной культуры другой, более развитой, а, скорее, о встречном, взаимном проникновении культур, хотя, несомненно, римляне, как победители, здесь были первыми и их гигимония тут неоспорима. И совсем уж нельзя говорить о близости и родстве культур кельтов и германцев. Ведь германцы отставали в своем развитии от кельтов, как минимум на пол тысячелетия. В самый расцвет культуры кельтов с V по I век до н.э., когда у кельтов уже существовала королевская власть, в землях кельтов процветали города, а общество галлов давно носило классовый характер, - германцы жили еще в каменном веке. О каком родстве или близости культур может идти речь, если к концу прошлой эры, в германских племенах только начала вступать в силу военная демократия. Другое дело, что германцы быстро восприняли римско-кельтскую культуру, а заодно, очевидно, и язык других, более развитых народов. Так, норвежцы уже в 780 году, захватив Шотландские острова и около 830 года Ирландию, где, как известно, еще в те годы жили кельты, по утверждению О. Прицака "уже во втором и третьем поколениях на кельтской земле ...- были двуязычными". Именно быстрым восприятием языка германцами соседних народов можно объяснить и замеченный еще М. В. Ломоносовым парадокс, что: "в Германии баварский крестьянин мало разумеет мекленбургского, или бранденбургский швабского, хотя того же немецкого народа". Кстати я, например, никак не могу понять, почему язык кельтов считается "мертвым", а вот германский - нет. Кто знает язык прагерманцев, язык суехан, ваган, дейчей? Я думаю, что подлинный - не знает никто. А ведь это именно они пришли в Кельтику, которая после их прихода стала называться Германией. Что интересно, ведь аналогичный случай, но в уже исторически более поздний период, произошел на Балканах, когда туда пришли болгары. Вскоре там образовалось государство Болгария, в котором большинство "болгар" были славянами и разговаривали вместе с болгарами на болгарском языке, который, почему то, ничем не отличался от славянского. Так почему, скажите мне, население Кельтики, во всех отношениях превосходящее в своем развитии пришельцев, словарный запас которых вряд ли составлял и третью часть языка местного населения, должны были забыть родной язык и заговорить по-немецки? Ведь, ни для кого не новость, что, чем на более низком уровне развития находится племя или народ, тем беднее его язык, тем меньше слов в обиходе этого народа, а стало быть, большинство слов германцы должны были заимствовать у кельтов, а в Прибалтике - у венедов. А так, как германцы в начале нашей эры ни в малейшей мере не являлись морским народом, то и слова roths-karlar и roths-maen, т.е. морские дружинники и гребцы, являются скорее словами кельтскими, а не германскими. Но процесс вычленения из общества "людей длинной воли" или "викингов", проходивший в VIII - XII веках в Северной Европе, в Западной Европе и на юге Балтики у венедов, начался на много веков раньше. И уже тогда "люди длинной воли" или "викинги" из племени венедов ходили в свои набеги. А так, как Западная Европа вплоть до IV - V находилась под охраной римских легионов, то и первые набеги эти "венедские викинги" совершали, в основном, на север, к берегам нынешней Швеции и на восток, в воды Финского залива и далее. Пути на юг по рекам Восточной Европы, скорее всего, еще только разведывались. Вот и выходит, что восточное и северное направление, где жили отсталые в своем экономическом развитии племена германцев и финнов-лопарей, были самыми доступными для таких набегов. Но как же назывались эти участники морских набегов у венедов? Вряд ли они именовали себя рос-карлар или росомонами, скорее всего - просто "росы", а позже, с подачи наиболее страдающего от этих набегов народа, финнов, на востоке за ними закрепилось название "русь". И, наверное, не напрасно, специалисты слышат в этом слове бранный оттенок. Видимо для финнов оно было аналогично и равнозначно слову "фашист" для современного европейца. А по мере того, как владычество Рима в Западной Европе стало падать, то, возможно, русы и туда совершали свои набеги и лишь позже оттуда их вытеснили норманы. И, может быть, именно об одном из таких набегов писал арабский историк ал Якуби (IX век) сообщая о том, что: "На запад от города, называемого ал-Газира (Альгезирас) лежит город, называемый Исбилия (Сивилия), расположенный на большой реке, которая есть река Кордова.. В тот город вошли в 229 году (843 г.) поганые (ал Маджус), называемые ар-Рус, которые захватили пленных, грабили, жгли и убивали". Во всяком случае, в битве под Бравелиром, между фризами и датчанами, которая состоялась, как считают современные исследователи в 770 году, и принесла победу первым, на стороне победителей принимала участие и Русь. Но все же главным направлением набегов руссов, очевидно, уже в VI веке стали реки Днепр и Волга. И, видимо, на этих реках они чувствовали себя уверенно так, что считали их своей законной территорией. В доказательство этого факта хочу напомнить, что датчане под предводительством Ивара Бескостного и Хальвдана, сыновей знаменитого викинга Рагнара Кожаные Штаны, захватив в IX веке большую часть Англии и закрепившись в восточной ее части, назвали территорию им подвластную - Денло, т.е. "областью датского права" или территория Данов. Столица Норвегии - Осло переводится как "поляна богов" или "территория, где проживают боги". Бирлога, где бир, в переводе с германского, а, скорее всего, с кельтского, означает "зверь" можно перевести, как "логово зверя" или "место, где живет зверь". А теперь, давайте вспомним, как у нас называют наши водные магистрали - Русло. Хочу напомнить, что только славяне Восточной Европы дали такое наименование течению своих рек. Те же славяне, только западные, называют течение реки уже иначе. Ну, скажем, в Югославии, это - водоток, и, даже на западе Украины - гырло. Я не говорю уже о народах не славянских. И только течение тех рек, на которых в средние века можно было часто встретить варягов, называется руслом. Почему? Не от того ли, что эти реки, когда-то были территорией русов? Тогда выходит, что росомоны, о которых писал в VI веке Иордан, и есть первое исторически зафиксированное упоминание о русах. Вопрос этот, конечно, спорный и далеко не каждый историк на данный момент с этим согласен. Многие ученые считают, что росомоны были германцами как и готы, и как доказательство приводят германское имя росомонки Сунильды. Но имя одной женщины говорить еще ни о чем не может. Так, еще Иордан, к примеру, заметил, что у готов "имена гуннские". Почему же тогда у женщины росомонки не может быть германское имя, и германское ли оно вообще? Но ведь есть еще два известных имени росомонов. Это имена братьев Сунильды - Сар и Аммий. Вот уж эти имена германскими может назвать только тот, кто очень хочет, чтобы росомоны были ими. Да, Сар было именем одного из храбрейших готских предводителей, очевидно, тех же "людей длинной воли". Он был злейшим врагом готского короля Алариха, захватившего в 410 году Рим, но это отнюдь не означает, что Сар был приверженцем Рима. Со своим отрядом воинов-профессионалов он воевал, очевидно, за тех, кто ему за это платил. Он воевал и против византийцев и против римлян, и против гуннов, и погиб в неравном бою против своих одноплеменников - готов. Отчаянно отбиваясь, он был задавлен, как сообщает Олимпиадор, щитами окруживших его врагов. Но все же, несмотря на это, Сар - имя отнюдь не готское. Оно известно у славян и у русичей как Серослав, где "а" переходит в "е", а у Святополка "Окаянного" одним из подручных был Горесар, но, а самое главное, что известный писатель и исследователь В. В. Щербаков в связи с вопросом о росомонах доказал, что имя Сар было известно еще задолго до прихода готов и было известно оно у фракийцев. А так, как венеды - выходцы из Малой Азии, из древней трояно-фракийской земли, то имя Сар можно назвать и венедским или кельтским; так, предводителем (риксом) кельтского племени эдуев во времена "Галльской войны" был некто Сур. Еще в меньшей степени германским можно считать имя второго брата Сунильды - Аммий. Так, известно фракийское имя Амадок, имя одного из предводителей кельтского племени гельветов - Наммий. Сходны с этими именами и имена галатских (кельты) вождей Аминод и Аминта. Вот и выходит, что имена у росомонов скорее фракийские или кельтские, а не германские, а отсюда и росомоны - вряд ли германцы. Скорее всего, те самые "люди длинной воли" или первые "викинги" из племен венедов, которые и пришли уже в те годы на юг.
Как уже говорилось, с уходом на запад, вместе с гуннами готов, герулов, антов и других племен Северного Причерноморья и Приазовья, росомоны становятся на какое-то время, практическими хозяевами, если не этих земель, то, во всяком случае, всех водных магистралей, протекающих по ним, а, возможно, и северного побережья Черного и Азовского морей. Но когда степями, раскинувшимися у берегов этих море почти на сто лет, завладели болгары, росам с морского побережья пришлось уйти, и они перебираются в Крым, а затем окончательно переносят свою базу на Таманский полуостров. О том, что русы жили в Крыму, сообщает живший в XII веке фесалоникийский митрополит Евстафий в "Комментариях к Землеописанию", написанном во II веке Дионисием Периэгетом. "К северу от Истра (пишет Евстафий) живут следующие племена: германцы, саматы (т.е. сарматы), геты, бастарны, неизмеримая земля даков, аланы, тавры или росы, живущие около Ахиллова бега (Тендоровская коса)... Бег Ахиллов, на котором живет племя тавров, представляет собой узкую и длинную косу; по Географу - это низкий полуостров вроде ленты или перевязи, длиной почти 1000 стадий, к востоку песчаный в два стадия наибольшая ширина". Надо полагать, что росы-тавры, это совсем не те тавры, которые жили в горах Крыма и, как сообщают античные авторы, приносившие в жертву богине-деве несчастных, потерпевших кораблекрушение у их берегов. Всем хорошо известно, что богом руссов был громовержец Перун, которого девой не назовешь никак. Приютившиеся на таком неудобном для нормальной жизни клочке земли, как Тендровская коса, люди могли быть, скорее всего, только пиратами, каковыми, наверняка, и являлась древняя до Киевская русь. Жизнь именно такой руси и описывал в X веке Ибн-Русте, когда писал, что "пашень Русь не имеет и питается лишь тем, что добывает в землях славян". Тавроскифами называли русь очень многие писатели средневековья. Но напрасно мы будем искать у Дионисия Периэгета описания племени русов. Как у него самого, так и у его современников мы не встретим даже названия такого племени или народа. Просто руси (россов) на юге еще не было. В те времена на Черном море еще, наверное, хозяйничали камары или кимари (ахейцы, зиги и гениохи), которые, как писал Страбон "живут морским разбоем" и, имея "лодки вместимостью приблизительно до 25 человек... - ...господствовали на море", а уже более поздние авторы, в том числе и автор "Муджмаль ат-Таварих" пиратские шайки кимаров называют народом. Судьба их весьма схожа с судьбой руссов с одной лишь существенной разницей. Они исчезли. Русь же, пережив века, расцвела и окрепла, превратившись в великий народ. Так вот, авторы средневековья, вероятно, знали, что русы в Крыму все же некогда жили, и посему, название племени тавров у Евстафия ассоциирует с росами, а у Льва Диакона русичи Святослава - это тавроскифы или тавры. Но в VI веке, вероятно, во времена правления императора Юстиниана (527 - 565 гг.) когда, как сообщает Прокопий, власть Византии в Крыму окрепла, росам там места не нашлось, хотя до этого большая часть полуострова, по сообщению того же Прокопия, была занята гуннами. Но мы знаем, что гунны не на много пережили своего легендарного короля Аттилу и уже к концу V века исчезли как этнос. Тогда кого же Прокопий именует гуннами? Не наших ли русов, которых еще в средние века средневековые авторы называли то скифами, то гуннами, то тавро-скифами, но никогда - готами. И, наверное, как раз к этому времени относится сообщение анонимного автора "Муджмаль ат-Таварих" о том, что "Рус"... - "так как он не имел места, которое пришлось бы по душе, написал письмо к Хазару и попросил у того часть его страны, чтобы там обосноваться". Видимо, на Таманском полуострове русы жили и до заключения официального соглашения с хазарами; наверное, именно Германасса или, иначе, Арсаса, т.е. одна из трех древних территорий, где проживали русы (Арсания, Куява и Склавия) и была их первоначальной базой на "острове Тьмутараканьскомъ". Вот почему, как вы помните уже сообщалось, жизнь в этом городе, после разорения его готами не прекращалась, а во второй половине VIII века возродилась полностью. Но полностью переселившись на Таманский полуостров, русь на долгие годы становится естественным союзником и, даже, вассалом Хазарии. И тут, мне кажется, нужно на время прервать наше знакомство с русью и сделать небольшой экскурс в Хазарию.
Долгое время, да и сейчас еще многие ученые считают, что хазары были кочевым, разбойничьим народом, а их государство существовало только благодаря тому, что паразитировало соседние народы. Но во второй половине ХХ века все больше историков стали склоняться к той мысли, что это не совсем так, а, возможно даже, и совсем не так. Как выяснилось благодаря археологам и антропологам, хазары были европеоидами дагестанского типа, проживавшими в начале на западном побережье Каспийского моря, древней столицей которых был город Самандер в междуречье рек Сулак и Терек. Со временем хазары заселяют территорию и на северном берегу Каспия, где на многочисленных островах в дельте Волги занимаются земледелием, выращивая сады и виноградники. О Хазарии и хазарах очень подробно и интересно рассказывает в своих книгах Л.Н. Гумилёв.
Но чем можно объяснить то, что хазары, живя по соседству с кочевниками, даже можно сказать, между кочевыми народами, смогли сохранить свою целостность и, можно сказать, независимость. Ведь в первые столетия нашей эры они вовсе не были известны как жестокие завоеватели или как воинственный народ. Гумилев считает, что острова в дельте Волги, упрятанные в густых зарослях-плавнях, являлись естественной преградой для кочевников, и благодаря этому, хазары могли более-менее безбоязненно развивать свое хозяйство. Возможно, что тут есть какая-то доля истины, но более точно на этот вопрос, как мне кажется, ответил Страбон, хотя приведенные ниже написанные им строки и не относятся непосредственно к хазарам, давайте все же их прочтем:
- "Кочевники, правда, скорее воины, чем разбойники, все же ведут войну из-за дани. Действительно, они передают свою землю во владение тем, кто хочет ее обрабатывать, и довольствуются, если получат взамен известную условную плату, и то - умеренную, не для обогащения, но только для того, чтобы удовлетворить необходимые ежедневные потребности жизни".
И в самом деле, если подумать, зачем кочевнику уничтожать земледельца, ведь и ему тоже нужны плоды трудов последнего, и война на уничтожение может вестись скорее между самими кочевниками, потому, что богатые кормами пастбища и водоемы, способные напоить многие тысячи голов скота, куда как важнее для кочевника, чем сравнительно небольшие участки земли, засаженные зерновыми культурами, огородами или садами. И хазары это понимали. Но все же оставаться пассивными наблюдателями при частых войнах, вспыхивающих между кочевыми ордами, тоже невозможно. Ведь всегда, ни одной из враждующих сторон, ни какой союзник лишним не будет. Хорошо, если ты предложишь свои услуги будущему победителю, а ежели проигравшему или откажешь в своей поддержке и поставишь не на того? Вот вам и еще один ответ на вопрос, почему хазары, живя среди кочевых орд, хранили свою самобытность и номинальную независимость. Они умели безошибочно выбирать себе хозяина. Вот, почему, когда тюрки-тюркюты (тюкю), возглавляемые ханом Тумыном, в 552 году одержали победу над жужанями, господствовавшими в степях Азии в IV - V веках, и во главе с его братом ханом Истеми, неудержимой лавиной двинулись на запад, донеся свое знамя с золоченой волчьей головой от Алтайских предгорий до берегов Дона и Азовского моря, хазары без колебаний стали в ряды их союзников. Примкнули к воинам Истеми и болгары из племени утургуров, кочевавшие в степях между Кубанью и Доном. Не покорившиеся и разбитые племена "вар" или вархониты (речные хиониты), "хуни" (белые гунны) и "огоров", воспользовавшись тем, что тюрки завязали войну с эфталитами, оторвавшись от преследования, ушли в Причерноморские степи и в Поднепровье, где кочевало болгарское племя кутургуров, в союзе с которыми и образовали аварский каганат. Утургуры же и хазары остались верными союзниками Великого Тюркского каганата. Но, вскоре, Великий каганат распался на Восточный и Западный, а через некоторое время раскол наметился и в последнем. Утургуры примкнули к одной партии, а хазары - к другой. И опять хазары не ошиблись и в 670 году, разгромив болгар, образовали Хазарский каганат, во главе которого стояли тюркские каганы. В это время Византия, ведя с переменным успехом постоянные войны с персами, все же смогла постепенно прибрать к рукам Крымский полуостров. Но уже к концу VII века влияние Византии в Крыму ослабло, и сюда через Керченский пролив стали проникать хазары и в этом опять, наверное, были замешаны русы и их флот. Видимо, хазары и поселили их в Тамани с расчетом на их корабли, ведь, как считают историки, у хазар никогда не было своего флота. И уже в начале VIII века на Крым, наряду с византийцами, все большее и большее влияние начинают оказывать хазары. Тут, по идее, должен был разразиться неминуемый конфликт между Хазарией и Византией. Но, вместо этого, их прежние дружеские отношения стали, как будто бы, еще и крепче. Парадокс? Нет, - арабы. Именно стремительный рост могущества Арабского халифата, заставлял сохранять дружественные отношения между этими двумя странами, не менее арабов стремящимися к приобретению новых территорий, как в Европе, так и в Азии. Но с Азии, как Византию, так и Хазарию в VIII веке стали выживать воины халифата, а уже в 735 году арабский полководец Мерван во главе 150 тысячного войска, вторгся в Хазарию. Война для последних складывалась крайне неудачно. Хазары отступали. Известно, что Мерван, преследуя хазар, дошел до "славянской" реки. Что же это была за река? Некоторые считают, что это Волга, другие в "славянской" реке видят Дон, но только в те времена ни Дон, ни, тем более, Волга, славянами заселены не были. Так что, скорее всего, арабы дошли до самого Днепра, где славяне к этому времени уже успели обжить берега этой великой реки. А косвенным подтверждением тому может служить найденное в 1912 году на Полтавщине, недалеко от села Малая Перещепина, захоронение хазарского князя, датируемое VII - VIII вв. Он был похоронен вместе со своим конем, убранным и оседланным, вместе со своим оружием, пиршественным прибором и украшениями своего нарядного платья. Мне представляется, что примерно туда и дошли арабы Мервана, преследуя хазар, и хазарский, а точнее, тюркский полководец или князь, был погребен недалеко от места последних боев, где он был убит или скончался от ран, полученных в последних схватках. Неизвестно, как бы дальше сложилась судьба Хазарского каганата, если бы внутренние проблемы халифата не заставили Мервана, захватив 40 тысяч пленных вернуться в Азию.
Но, а как же все эти события отразились на русичах? Скорее всего, им удалось избежать больших потерь в этой войне. Возможно, что они во время нашествия арабов, на своих кораблях ушли в Крым или, что более вероятно, преследуя хазар, арабы, чтобы не распылять свои силы, Тамань не тронули. Но зато сильно пострадали славяне, а точнее - поляне. Ведь, как уже говорилось выше, славяне и поляне - это не совсем одно и то же. Скорее всего, поляне - это потомки скифов-пахарей, о которых писал еще Геродот, а, точнее, одно или несколько праславянских племен, выдвинувшихся еще в I тысячелетии до н.э. в лесостепную зону Поднепровья и подвергшиеся влиянию скифов, а с разгромом последних сарматами, ассимилировавшие какую-то их часть в себе. Так, Диодор Сицилийский (I век до н.э.) приводит древнюю скифскую легенду, из которой скифы выводятся от некоей девы, рожденной землей, которая была до пояса женщиной, а ниже - змеей. Известно, что у более поздних кочевников наших степей (печенеги, половцы), племена, ведшие начало своего рода от змеи, т.е. тотемом которых была змея, были не такой уж редкостью. Надо думать, что и скифским кочевникам не чужд был этот тотем. А дева, рожденная землей, не что иное, как племя, сидящее на земле, т.е. - пахари. Здесь на лицо симбиоз племен пахарей и кочевников. Так вот, от этой девы и Зевса родился сын по имени Скиф, прославившийся своей силой и воинственностью: "В числе потомков этого царя были два брата, отличавшиеся доблестью; один из них назывался Пал, а другой Нап. Когда они совершили славные подвиги и разделили между собой царство, по имени каждого из них назвались народы, один палами, а другой напами". Так вот, палы, по всей вероятности и стали в дальнейшей истории теми самыми летописными полянами. Именно этих палов (спалов) имел ввиду Иордан, описывая деяния готов, которые достигнув области Ойум "подступают к племени спалов и, завязав сражение, добиваются победы". В "области Палуни", т.е земле полян, происходит и армянский вариант легенды основания города Киева в "Истории Тарона", написанной армянским историком VIII века Зенобом Глаком, где три брата Куар, Мелтей и Хореан, выбрали хорошее место, обильное лесами и зверем, и построили три города, названные их именами. В русских летописях это - Кий, Щек и Хорив, но только их именами стали называться горы на берегу Днепра, на которых они поселились, и где впоследствии вырос город Киев. Выходит в корне неверно полян считать полянами "занеже в поле седяху", ведь горы - это совсем не поле, да к тому же "около града (Киева) лес и бор велик". Уж, в таком случае, и сиверян надо причислить к полянам, ведь и они, по большому счету "в поле седяху". Ведь и река Донец поныне слывет Сиверский и князей русских в земле сиверян называли сиверскими вовсе не потому, что это был север, а потому, что места эти были ранее заселены савирами или как их стали называть славяне сиверами, в прошлом такими же кочевниками, как и скифы, но, как и палы, в процессе своего исторического развития и ассимиляции с оседлыми народами, перенявшие их образ жизни. Да и вообще поляне в раннем средневековье, скорее всего, не представляли собой единое племя, о чем свидетельствует и "Повесть временных лет", сообщая, что "Когда поляне жили отдельно по горам этим, тут (уже Н.Г.) был путь из Варяг в Греки и из Грек по Днепру". Видимо, после того, как гунны потерпели поражение в Западной Европе, и племена полян, антов, сармат и болгар вернулись назад; Юго-Восточная Европа еще долго, в этническом отношении была пестрым конгломератом племен, а в политической области не представляла никакой стабильности, если не считать, что некоторые из этих племен были данниками авар, а некоторые выплачивали дань хазарам. Видимо, из числа этих племен и набрал свой полон Мерван, что естественно не могло не отразиться на дальнейшей судьбе народов Восточной Европы. Так на ослабленных и разоренных войной полян стали делать набеги соседние племена и "П.В.Л." сообщает: "Притесняли полян древляне и иные окрестные люди. И нашли их хазары сидящими на горах этих, в лесах и сказали: "Платите нам дань". Но в силах ли были хазары, после столь неудачной для них войны, возвратить, буквально через 20 лет, утраченные кавказские земли и в то же время заниматься полянами? Да могли, если в этом им помогала не пострадавшая в этой войне русь. Вероятно, так оно и было. Чтобы не утратить свое влияние в землях славян, хазары отдают на откуп руси племена, живущие по Днепру. Руси были доверены функции сборщика дани с этих племен и, видимо, как раз на это время приходится сообщение восточных авторов о том, что русы "нападают на славян, подъезжают к ним на кораблях, высаживаются, забирают их в плен, везут в Хазран и Булкар и там продают". Видимо, роль сборщиков дани русь - эти "викинги" южных морей, на себя взяли с удовольствием, ведь грабеж для них был привычным делом, и не зря те же восточные авторы - ал-Мукаддаси, Гардизи и ал-Марвизи, говорят об обычае русов язычников класть в колыбель новорожденному мальчику меч со словами: "У меня нет ни золота, ни серебра, ни скота, чтобы оставить тебе в наследство. Вот тебе наследство, сам себе (всё) добудь мечом". И, добывая себе наследство и славу этим самым мечом, русь все чаще и чаще совершает свои набеги как на славян, так и на другие народы Восточной и Южной Европы. Некоторые ученые склонны видеть в этих руссах варягов, а точнее, скандинавов. Но мы уже знаем, что варяги - это совсем не скандинавы, а тем более в I тысячелетии нашей эры; варяги - это русь. И вот как описывает русов Ибн-Фадлан, который, будучи в начале X века арабским послом в Булгарах, встретив там русичей, не мог удержаться от восторга ими: "Я не видел людей с более совершенными телами (пишет он), чем они. Они подобны пальмам, белокуры, красны лицом, белы телом. У них мужчина носит плащ, который прикрывает у него один бок, так что одна из рук свободна. И при каждом из них есть топор, меч и нож, и со всем этим он никогда не расстается. Мечи их плоские, бороздчатые, франкские. И тело иного из них, от края ногтей до шеи покрыто изображениями деревьев, животных и людей... Как только их корабли прибывают к этой пристани, каждый из них выходит, неся с собой хлеб, мясо, лук, молоко и набиз, чтобы подойти к длинному, воткнутому в землю бревну, у которого имеется лицо, похожее на лицо человека, вокруг него маленькие изображения, а позади них длинные бревна, воткнутые в землю".
Перед мысленным взором живо встает языческое капище, обнесенное частоколом и пансионом богов с главным богом, возможно Перуном, посередине. И русы, первым делом, сойдя с кораблей с дарами-жертвами, направляются в капище почтить своих богов. Викинги тоже с почтением относились к своим богам, но капищ, ни Одину, ни Тору не создавали. Это во-первых, а во-вторых - история знает татуированных скифов, сармат, татуированных кельтов и фракийцев, но не германцев. Напротив, Тацит сообщает, что германцы "трусов и дезертиров, а также осквернивших свое тело топят в грязи и болоте, заваливая сверху хворостом". От Тацита до Фадлана прошло, конечно, немало лет, но традиции и обычаи предков в старину нарушались крайне редко и переживали, зачастую, не один десяток поколений. Так что русь - это, ну никак не могут быть норманны. Но не прав и Нестор, замечая, что поляне "ныне рекомые Русь". Нет, конечно же русь - это не поляне. Но поляне, скорее всего, одни из первых, кто признал гигимонию руси и стал ее преданным союзником. И, если в VII - VIII веках русь полностью зависела от хазар, то ближе к концу VIII века, она начинает претендовать на самостоятельность и, хоть в VIII веке русь сама фактически являлась вассалом Хазарии, это не мешает ей в союзе с полянами захватить город Киев, располагавшийся в то время, скорее на земле, где были хозяевами древляне, а не поляне. Именно с момента захвата русью города Киева в Европе появляется государство Киевская Русь. О захвате Киева варягами говорится и в "Велесовой книге", которая сообщает о том, что "черный воитель Аскольд, а позже - Дир, уселись на наших (славянских) землях, как непрошеные князья". Правда, в "Велесовой книге" славяне уже именуются русью, но это говорит лишь о том, что писалась она не намного раньше "Повести временных лет", когда русь и славяне практически забыли о своем этническом различии и представляли один единый народ. Да и Киев, скорее всего, захватили не Аскольд и Дир, которого восточные авторы, в частности Масуди, уже называют самым известным царем славян. Следовательно, при нем Киевское государство, которое именовалось каганатом, уже достигло мировой известности, а правителя его знали не как князя, а как кагана. Да, именно каганом величали правителя Киевской Руси вплоть до времен Владимира и, даже Ярослава Мудрого. И я думаю, что бытующее ныне мнение, что такое название носил Киевский правитель для того, чтобы показать свою независимость от хазар, дескать "что мне хазарский каган, - я и сам каган Русского каганата", - в корне не верное. Нет, тут все гораздо проще, все весьма прозаично и абсолютно никакой политики. Дело в том, что русь долгие годы жила с хазарами и успела привыкнуть к этому титулу правителя Хазарии и автоматически принесла его в Киев. Аналогичный случай произошел в Украине в 1648 году, когда на казацкой раде "Войска Запорожского" было принято решение отделиться от Польши, а правителем и командующим "Войска Запорожского" и всей Украины был выбран Зиновий-Богдан Хмельницкий и именовался он не маршалом, не воеводой и не князем, а польсколитовским титулом - "гетьман". Просто сказалась тяга к привычному и понятному всем казакам названию. Вот и все.
И вот в начале IX веке, когда в Хазарии шла гражданская война, а к власти пришел иудей Обадия (808 год) "Баварский географ", составленный до 821 года по линии Хазария-Пруссия, непосредственно после хазар, где-то между ними и уличами помещает Русь, "Бретонские анналы" сообщают о неизвестных людях, прибывших вместе с греческим посольством в Ингельгейм к Людовику Благочестивому в 839 году, которые утверждали, что они, то есть народ их, зовутся "рос". Русь в 840 году совершает нашествие на Амстриду, а в 834 году заставляет бывших своих хозяев хазар строить крепость Саркел на реке Дон. Ведь если вдуматься, то одна-единственная крепость на такой крупной реке как Дон, ни для славян, ни, тем более, для кочующих по степям кочевников, преградой быть не может. А вот для кораблей русичей, плавающих через Азовское море в Дон, а затем, волоком переправив корабли в Волгу, где открывался прямой путь через Хазарию в Каспийское море, эта крепость - серьезное препятствие. Ведь русичи, как уже говорилось, были всадниками, мягко говоря, неважными. Это подтверждает и византийский историк Лев Диакон. Описывая войну Византии со Святославом, он пишет о русичах: "Скифы сражаются в пешем строю, они не привыкли воевать на конях и не упражняются в этом деле". Выходит, основным полем деятельности Руси вплоть до XI века были морские просторы, а полноводные реки Восточной Европы служили им путями сообщения. Корабль для русича был всем. На корабле он добывал средства для жизни, большая часть которой проходила на нем же, на корабле он и уходил из этой жизни. Вот как описывает погребение руса-язычника в 921-922 годах арабский автор Ибн Фадлан. Он лично присутствовал на этих похоронах и пишет, что после поминок умершего нарядили в дорогие одежды и посадили в корабль, вытащенный из воды на берег. Вместе с ним в корабль положили принадлежавшее ему при жизни оружие, дорогие ткани, мясо, хлеб, различные земные плоды, а также сосуды с вином. Были убиты и положены в корабль: собака, две лошади, две коровы, петух, курица и одна из жен или наложниц этого руса. (Справедливости ради надо заметить, что у русов была только одна жена, т.е. семья у них была моногамной, так неизвестно о большом количестве детей, а, следовательно, и жен у первых русских князей Рюрика, Олега и Игоря). Подтверждение тому, что русская семья была моногамной можно найти и в Русско-Византийском договоре 911 года, где говорится, что имущество убийцы, после его осуждения переходит к родственникам убитого, но вдова убийцы после его казни получает свою часть. Да и сам Ибн Фадлан там же пишет: "И если умирает главарь, то говорит его семья его девушкам и его отрокам: (вероятно, рабам Н.Г.) "Кто из вас умрет вместе с ним?" Так что русы имели только одну жену и только Владимир Святославич, очевидно, подражая славянам-язычникам, имел уже много жен и наложниц. Н.Г.). Затем корабль вместе со всем находившимся в нем был сожжен на погребальном костре. На месте костра был насыпан курган, прикрывший остатки пожарища и то, что уцелело от огня. В вершину кургана родственники умершего вкопали деревянный столб, на котором было вырезано имя покойного. Причем, как сообщает этот же автор "для бедного человека из их числа делают маленький корабль, кладут мертвого в него и сжигают корабль". Согласитесь, что для того, чтобы быть так привязанным к кораблю, нужна традиция, пришедшая из глубины сотен и даже тысяч лет. Венеды, как никто другой подходят на роль носителей этой традиции. Это еще раз подтверждает, что русь - это венеды.
Но как могло так случиться, что "словенский язык и русский одно есть, от варяг бо прозвашася Русью?" Ну, во-первых, надо заметить, что русь получить свое название от варягов не могла ни каким образом. Дело в том, что скрупулезные исследования показали, - слово русь (ruotsi) вошло в прибалтийско-финнский язык за много столетий до появления варягов в Восточной Европе. Все верно. Ведь, сначала на Балтике появились гребцы-матросы (рос) или росомоны по Иордану. Затем росы стали известны финнам, где в силу языковых обстоятельств, или специально для того, чтобы придать, как уже отмечалось, слову бранный смысл, прослыли как русь. По одной из главных водных магистралей россов - Волге - слово "русь" опустилось до Каспийского моря и распространилось на страны востока. По Днепру же, через земли славян, "рос" без изменений пришло аж до Византии, но с Днепровских берегов на Балтику вернулось "варягами". По этому поводу Соловьев А. В. (Византийский временник том XII) пишет: "Византийский и германский двор в имени Руси слышали гласную "о". Между тем, все арабские источники с IX по XII век (и позже) называют нашу страну Rusiya, а народ Rus". И еще одно очень важное замечание Соловьева относительно реки Рось - "Эта долгая гласная "о" или "у" в Византийских и арабских источниках IX и X веков доказывает, что имя речки Рось, которое со времен Густынской летописи и Ломоносова постоянно связывают с именем Руси, не имеет с ним ничего общего. Оно постоянно склоняется в Ипатьевской летописи, Ръси, на Рси, по Рси (Ипат стр.51, 105, 344, 356 и т.д.), как и в "Слове о полку Игореве"; жители ее берегов называются Поршане (Ипат стр.230, 265, 267). Ясно, что в Х веке здесь была еще краткая глухая гласная "Ръсь", прояснившаяся под ударением лишь в ХII; сравни Ръша = Орша (Ипат стр.117, и 203)". Так что на реке Рось русичи были пришельцами, причем пришли сюда росы (росомоны), а уходили - "варяги", очевидно, с подачи славян. Но почему же тогда "словенский язык и русский одно есть"? Для начала надо уяснить, что сам по себе праславянский язык, очевидно, не был очень богатым, но с ассимиляцией предками славян и фрако-иллирийцев и двух волн (III век до н.э. и начало н.э.) кельтов, он значительно обогатился. А так, как венеды вышли из Фракии и говорили на языке кельтов, им не трудно было общаться с, впитавшими в свою речь некоторые кельтские слова славянами. Дальше - больше. По мере продвижения славянских племен на восток, их достоянием становятся и слова ираноязычных кочевников, а быстрому приживанию этих слов способствовали давно контактирующие и с ираноязычными и тюркскими народами поляне. А так как венеды и, в частности русь, постоянно находились в контакте со славянами, как западными, так и восточными, то неудивительно, что богатый на слова славянский язык стал вторым языком венедов. О том же, что венеды были двуязычны, сообщает и скандинавский географ XVI века Меркатор. А арабский историк инб-Якуби утверждал, что: "Главнейшие из племен севера говорят по-славянски, потому, что смешались с ними". В связи с вышесказанным, видный советский историк В. В. Мавродин в своей книге "Происхождение русского народа" писал: "В древнерусском языке имелись уже десятки тысяч слов, между тем, как к древнему, общеславянскому языку восходит не более 2000". В настоящее время вряд ли кто будет оспаривать, что до VIII века верховья Днепра, Оки, Западной Двины (древнее название Вина) и почти все течение Немана были заселены балтами, но расселение славян по землям балтоязычных племен обусловило славянизацию последних. Об интенсивном расселении славян у берегов Балтики говорит и то, что уже к началу IX века в Новгородской земле известны три славянских города, - это Псков, Изборск и Ладога. Самого же Новгорода, как утверждает ряд видных специалистов во главе с А. В. Арциховским и В. Л. Яниным, в начале IX века еще не существовало. Так куда же, в таком случае, был призван Рюрик? Ведь в "Повести временных лет" сказано: "И были избраны три брата со своими родами и взяли с собой всю русь и пришли и сел старший Рюрик в Новгороде, а другой Синеус - на Белозере, а третий Трувор - в Изборске. И от тех варягов прозвалась Русская земля". Об этом событии летопись сообщает под 862 годом, но страницей раньше написано, что: "В год 6360 (852 г.) индикта 15, когда начал царствовать Михаил стала прозываться Русская земля". Мало того, в "Повести временных лет" проясняется: "Узнали об этом потому, что при этом царе приходила Русь на Царьград, как пишется об этом в летописании греческом". Так, когда же "прозвалась Русская земля" в 862 году или 852 году? А может речь идет не об одной и той же руси? Из греческого источника стало известно и о том, что около 790 г.: "Воинственный и сильный князь Новгорода русского... Бравлин... с многочисленным войском опустошил места от Корсуня до Керчи, с большой силой пришел к Суржу..." Так, когда же образовалась "Русская земля"? В какой Новгород "сел" Рюрик? Из какого Новгорода явился этот "воинственный и сильный князь Бравлин"? Раз уж сама "Повесть временных лет" утверждает, что грекам уже в 852 году, т.е. за 10 лет до прихода Рюрика была известна Русь, то стало быть, он и никакой не основатель ее. Далее. Как мог "сесть" Рюрик в городе, которого нет? Или он был? Ведь Бравлин со своим войском пришел из Новгорода? Да из Новгорода. Но зачем автору было акцентировать, что этот город русский? Раз уж нападение было со стороны русов, то само собой, что и город, откуда пришел Бравлин, должен быть русским. Возможно, автор хотел сказать, что войско пришло из нового города, т.е. города, который русским стал недавно? Все верно, этот город для Руси был новым и раньше им не принадлежал. Кстати, в некоторых источниках вместо Новгорода фигурирует Киев. Так, возможно, Бравлин действительно пришел со своим войском из Киева, а не из Новгорода? В "Книге Велеса", например, пишется, что киевляне, вообще, пригласили Бравлина в город:
"И говорим мы: "Княже Бравлин! Окажите помощь граду градов (Киеву) и держите (в нем) воев своих и пусть охраняется он силою руси, - единою грозою для врагов".
О том, что Бравлина пригласили именно в Киев, можно понять не только из того, что он позван для защиты "града градов", то есть - столицы, наверняка, при Бравлине Киев таковым еще не был, но и из того, что события происходят на берегах Днепра.
" И было знамение. Как-то у Днепра зацвела зимой лоза. Это Купало подал нам его как знак победы над врагом... И Бравлин говорит, что мы должны идти с ним, так, как знамение это говорит нам, что сражаться должны как и венеды. А венеды сидят (живут) на земле, где солнце - Сурья спит в ночи на своем золотом ложе (на западе), там и их земля. Об этом Сварог отцам нашим говорил, и также они братья наши из того края. И говорили они, что притекут (приплывут?) к нам и в зимнее время поддержат нас".
Ну а то, что Киев назван "градом градов", это еще раз доказывает то, что "Книга Велеса" составлялась не раньше конца Х века, о чем красноречиво говорит и ее составитель (вероятно, языческий жрец), завершая свой труд словами: "И крещена Русь сегодня".
Правда, многие специалисты-историки считают "Книгу Велеса" искусно сработанной подделкой, и что доверять тому, что в ней написано нельзя. Ну что же, о подлинности ее я спорить не берусь, пусть это выясняют те, кто в этом компетентен, но я знаю одно, - дыма без огня не бывает, и если "Книга Велеса" - подделка, то существовал, а, возможно, что и сегодня где-то хранится ее подлинник. Ведь, что такое подделка? Это не что иное, как с той или иной степенью достоверности скопированный подлинник. Ну посудите сами, разве нашлось бы в жизни место фальшивым деньгам, не существуй их подлинного аналога, или стал бы кто-либо копировать художественные шедевры не будь они уже написаны кистью великого мастера? Конечно же, нет. Другой вопрос, обладает ли достаточным профессионализмом и, если хотите, талантом, тот, кто взялся сделать подделку. И если этот фальсификатор специалист средней руки или просто любитель, то подделку заметит любой, кто мало-мальски знает толк в этом деле. Если же за дело возьмется человек талантливый, то расхождение с оригиналом будет минимальным или, практически, сведено к нулю. А, следовательно, подделка будет нести в себе практически ту же информацию, что и подлинник. Так вот, если в достоверности и подлинности "Книги Велеса" спорят аж академики, то даже если это и подделка, то в ней, очевидно, весьма высок процент вполне реальных и достоверных исторических фактов и это уже дело чести историка отделить "зерна от плевел". Лично мне кажется, что такой шедевр, как "Книгу Велеса" без "шпаргалки", то есть находящегося под рукой подлинника, сработать невозможно. Во-первых, настоящий историк этого делать не станет, а у мошенника просто не хватит на это терпения и таланта. И потому, я уверен, что именно рукой древнерусского автора вырезаны на дощечке слова: "Мы же сами русичи и никак не варяги". Что, как ни странно это покажется на первй взгляд, является доказательством именно того, что русь и варяги - это одно и то же, то есть русь = варяги. Откуда такая уверенность? Дело в том, что дописать (сфальсифицировать) такое мог только сторонник славянского происхождения Руси (антинорманист), а возможно это было сделать только с 1791 по 1942 годы. Именно в этот промежуток времени "Книга Велеса" находилась в руках русских людей и почти все они были сторонниками именно славянского происхождения русичей. Так, с 1791 года, когда она из Франции попала в Россию и по 1942 год, когда "Книгу Велеса" "пленили" гестаповцы, ею поочередно владели: Пауль Очер (он же русский граф П. А. Строганов), П. П. Дубровский российский посол во Франции конца XVIII столетия, собиратель и коллекционер старинных русских летописей и манускриптов, ученый-археограф Сулакадзев А. И., князья Задонские-Неклюдовы, у которых тексты на дощечках хранились с 1830 по 1919 годы и, наконец, русские эмигранты, бывшие офицеры-деникицы Али Изенбек (в крещении Федор Артурович) и Ю. П. Миролюбов. Все они были людьми интеллигентными и высокообразованными, а такую неуклюжую приписку мог сделать человек только весьма и весьма малограмотный или ребенок. Ну кто бы из вас к тексту (который, кстати, абсолютно не противоречит истине) "В древности были на Руси хазары, (попутно замечу, что эта фраза опять же указывает на то, что "Книга Велеса" писалась уже после освобождения Руси от хазар, то есть не раньше Х века) сегодня варяги,... - стал бы дописывать - ... Мы же сами - русичи, а вовсе не варяги". Скажите, если я, описывая, ну к примеру, историю Великой Отечественной войны, напишу: "В 1941 году на нас, без объявления войны напали немцы, но мы сами русские, а вовсе не немцы", воспримите ли вы всерьез такую безграмотную писанину? Вот почему и тот, кто, возможно, и пытался переделать текст дощечек на свой лад, должен был сделать это как можно более грамотно и правдоподобно. Вы скажете: "А может быть это сделано специально, чтобы текст был больше похож на древнюю рукопись?" Но дело в том, что и древний автор написать так не мог. Найдите где-либо, в любой из самых древних рукописей, ну скажем в "Повести временных лет" или "Лаврентьевской летописи", чтобы автор, после сообщения о том, что на них напали половцы или печенеги, далее пояснял, что мы сами, то есть те, на кого напали эти половцы или печенеги ими не являемся, и что мы - это вовсе не они. Уверяю вас, ни в одной из них вы такого нелепого утверждения не найдете. Так кто же тогда написал такую ересь? Но я вам приведу пример, когда подобная нелепость звучит вполне логично и осмысленно. Недавно по телевидению в передаче "Свобода слова" один из московских политиков заявил, что такого государства, как Украина никогда не было и быть не должно, потому что все мы и в Украине и в России - люди русские, а стало быть, мы все - россияне. На что часть аудитории в студии выразила крайнее возмущение и принялась доказывать, что мы не россияне, а украинцы. Казалось бы, раз мы украинцы, то зачем доказывать, что мы не россияне, ан нет, приходится. Теперь вы понимаете, почему автор "Книги Велеса" вырезал на дощечке такую, на первый взгляд, нелепую фразу. Вот почему я утверждаю, что между этнонимами "русь" и "варяги" можно смело ставить знак равенства. А отличать русь от варягов начали, скорее всего, в конце IХ - в Х веках, когда на Руси стали появляться, толи на службе у русских князей, то ли с торговой или грабительской целью, норманны, а когда в Х веке шведы примкнули к движению викингов, название "варяги" окончательно закрепилось за скандинавами. До этого же русь и варяги было названием одного и того же народа, который сформировался на Балтийском море с приходом туда венедов. "Мы сыновья великой Руси, которая зародилась на севере", сообщает автор "Книги Велеса". Но вот, вероятно, это произошло еще в раннем средневековье - "Русь разодранная смутами стала создаваться на юге". Потому, что "в Руси враждовали два рода, которые разделились на две ветви, именуемые великими и малыми русами". И этому сообщению в "Книге Велеса", мне кажется, нужно уделить особое внимание, потому что в нем, на мой взгляд, и кроется смысловое значение термина "русь". Я думаю, всем ясно, что многие события, отмеченные в "Книге Велеса" до ее автора доходили, в основном, из многочисленных легенд и сказаний, хранимых не в письменной виде, а в народной памяти. Именно по этой причине в "Книге Велеса" множество непонятных и противоречивых сообщений. Исходя из этого, можно предположить, что разделение "на две ветви" произошло не у русичей, а у венедов, и одна из этих ветвей стала называться русами или росами, именно об этих росах (росомонах) и сообщает нам Иордан. А переводится это название как "большие люди". Так, германское племя алеманы (алемоны) переводится как "все люди". А почему бы не предположить, что "росомоны" - это большие или "великие люди". Ведь, вероятно, именно от слова "рос" в русском языке появились такие выражения, как рослый (большой), расти (увеличиваться), а синоним этому слову "гросс" (gro;) можно найти и в немецкой речи. Именно племя хрос (hros) описал Захарий Ритор в середине VI века в "гуннских землях" (на Дону и в Приазовье), сообщая, что они "мужчины с огромными конечностями" т.е. большие, а уже позже, как производное от слова "рос" появляются роскарлор (rots-karlor) и Русь (Ruotsi). И именно эта русь (росы) совместно с полянами захватила город Киев. Произошло это в конце VIII века, и сделали это не Аскольд или Дир, а, скорее всего, "воинственный и сильный князь Бравлин".
Вскоре альянс "Руси" и "полян" окреп до такой степени, что первые летописцы называют их не иначе, как "поляне-русь", а уже в 944 году этноним "поляне" вообще исчезает из русских летописей. То есть, точно так же, как славяне на Балканах стали "болгарами", - "поляне" стали "русью". А далее, как вехи, как верстовые столбы у дороги в летописях мелькают те годы, когда "русью" (русичами) стали именоваться и многие другие племенные объединения славян, и этими вехами являются те годы, когда на страницах русских летописей наименования этих племен более не упоминаются. Так в 990 году со страниц летописей исчезают древляне, в 1018 году - словене, в 1127 году - кривичи, в 1149 году - дреговичи, в 1169 году - радимичи... Так когда же "прозвалась Русская земля", когда в 1197 году с летописных страниц исчезает последнее наиболее упорно сопротивляющееся русичам славянское племя вятичей или в VIII веке, при князе Бравлине? Ведь еще в 860 году, когда "русь", предводимая Диром и Аскольдом, пришла к стенам Константинополя, то мы уже имеем не набег пиратствующих шаек, на подобии комаров (кимары), а вторжение в "империю" народа "рос". И патриарх Фотий, свидетель этого нашествия, писал:
"Народ не именитый, народ не считаемый ни за что, народ поставляемый наравне с рабами, не известный, но получивший имя со времени похода против нас, униженный и бедный, но достигший блистательной высоты и несметного богатства, - о какое бедствие, ниспосланное нам от бога".
Как видим из вышесказанного, "русь" уже в середине IX века была народ "получивший имя". Правда, еще до того, как "получить имя" русичи, по словам того же Фотия поработили соседние народы и лишь после этого "подняли руку на Ромейскую империю". Интересно, кого это к тому времени поработили скандинавы, если они "русь"? Если полян, то какие же они им соседи. Если же русь это славяне, то почему они народ "неизвестный"? Ведь кого-кого, а славян "Ромейская империя" знала очень хорошо, да к тому же Фотий говорит, что русы народ "кочевой, гордый оружием", а славяне, в отличие от кочующих по морям и рекам русов народ очень даже оседлый. А русы к тому времени "засветились" и в Крыму, и в Тамани, и на Кавказе, и в Малой Азии, и на Днепре, и, даже, на далекой от империи Балтике. Не напрасно ведь восточные авторы средневековья знали целых три Руси. Правда, в этот раз поход на Константинополь Южная (Киевская) Русь совершала без своих северных сородичей, без русичей Рюрика, у которого, если следовать летописи, в это время дел хватало и дома. Вот тут-то, наверное, и настало время разобраться в том, кто такой Рюрик и почему "варяги-русь" были приглашены управлять народом словен, чуди, кривичей и мери.
Часть III
"О, вождь несчастливый! Суров был жребий твой
Все в жертву ты принес земле тебе чужой"
А. С. Пушкин
Теперь давайте посмотрим, что о "варягах-руси" повествуют нам русские летописи. Из Лаврентьевской летописи, составленной в 1111-1113 годах ученым-монахом Киево-Печорского монастыря Нестором, мы узнаем о том, что: "В лето 6367 (859) Имаха дань Варязи из заморья на Чюди и на Словенах, на Мери и на всех Кривичах". Такие же сведения имеются и в других летописях, в том числе и в "Повести временных лет". Далее следует: "В лето 6368 (860) Изгнаша Варяги за море и не даша им дани". Невольно напрашивается вопрос: А что было до "лета 6367", т.е. до 859 года? Ведь летописи не говорят, когда пришли славяне на Балтику, с кем они враждовали, с кем жили в мире. Кому они до этого года платили дань и как долго или возможно, они ее никому не платили? Но, скорее всего, они платили ее именно варягам и уже не один год. Но вот в 860 году: "Изгнаша Варяги за море и не даша им дани и начаша владети сами себе и городы ставити; и всташа сами на ся воевать, и бысть меж ними рать велика и усобица, и всташа град на град и не бяше в них правды". Провладев таким образом "сами себе" два года, пришлось им идти обратно на поклон за море "къ Варягомъ къ Руси". Но кто были эти варяги-русь? Конечно, наши давние знакомые, венеды. Возможно, это были вагры или руги или раны, ведь, как заметил еще Иордан "имя их (венедов) меняется теперь в зависимости от племен и мест...", а из "Славянской хроники", составленной в середине XII века, узнаем, что это "племена, обитающие в сердце моря и сверх меры преданные идолопоклонничеству. Они первенствуют среди всех славянских народов... и на многих налагая иго, сами ничьего ига не испытывают... Племена, которые они оружием себе подчиняют, они заставляют платить дань своему святилищу; жреца у них почитают больше, чем короля". То же самое сообщает о русах Ибн Рустэ (Х век), у него мы можем прочесть: "Есть у них знахари, из которых иные повелевают царем, как будто они их начальники". Далее у Гельмольда, составителя "Славянской хроники", читаем: "Ведь в неожиданных набегах славяне (о том, какие это "славяне" выше уже говорилось) особенно сильны. Поэтому даже в самое последнее время (т.е. XII век) этот разбойничий обычай у них настолько возобладал, что, пренебрегая совершенно выгодами от земледелия, они всегда готовы совершать нападения на море, возлагая свою единственную надежду и все богатства на корабли". Как, чуть ли не до мелочей, эта характеристика варягов, которых в силу ранее приведенных обстоятельств, средневековые авторы именуют славянами, напоминает нам русь, живущую на юге и описанную персидскими и арабскими авторами.
Но почему славяне, кривичи и финкские племена пригласили к себе в правители какого-то никому неизвестного Рюрика? Современные историки до сих пор не могут выяснить, кем был этот Рюрик. Но одно можно сказать совершенно уверенно. Рюрик не был скандинавом. Иначе, чем объяснить то, что скандинавские саги, воспевающие подвиги и набеги, чуть ли не каждого мало-мальски удачливого ярла или конунга, оставили без внимания такое событие, как приобретение викингами целого королевства. Ведь не так уж часто захватывались королевства, и не так уж много Рюриков, хоть по каким-то признакам подходящих на роль Рюрика Русского, можно отыскать в Европе тех времен. Так, к примеру, франкские летописи высвечивают крупного военно-морского вождя Рэрика (Рюрика?) Датского, известного своими набегами на страны Западной Европы, и служением королю Восточно-Франкского (немецкого) королевства Людовику II (845-876 гг.). Но он никак не мог одновременно быть и русским князем в Новгороде и находиться на службе у Людовика, это, во-первых, а во-вторых, коль уж германские авторы все так хорошо знали о его похождениях, то почему они забыли о таком немаловажном факте, как его княжении в Новгороде?
Есть в сагах упоминание о Рерике и Сиггейре - сыновьях короля биармов. Но кто такие биармы? На это у современных историков однозначного ответа нет, но то, что это не скандинавы, это уж точно. В свете этих фактов, гораздо предпочтительней выдвинуть на роль летописного Рюрика сына ободритского короля (князя) Годлава. Легенду о том, что у короля ободритов Годлава было три сына - Рюрик - "мирный", Сивар - "победоносный" и Трувар - "верный" услышал и записал, находясь в Прибалтике в XIX веке, французский путешественник и писатель Ксавье Мармье. Братья были одинаково сильны, отважны и жаждали славы. Именно их и пригласили славяне, кривичи и меря. Но и тут есть одно но. Годлав (Гедослав) погиб в 808 году, а Рюрик с братьями пришел в Новгород в 862 году. Даже если допустить, что юношам было не более 20 лет, когда погиб их отец, и то выходит, что в год их призвания самому младшему было не менее 70 лет. Скончавшись через 17 лет (879 год), Рюрик в возрасте примерно 90 лет, оставляет на руках у Олега младенца-сына Игоря (???). И коль уж ни один из известных своей знатностью и прославившийся громкими подвигами Рюрик, в кандидаты на роль родоначальника Русских князей не подходит, то совсем уж не убедительны претензии прочих мелких предводителей пиратских шаек. Уж если и приглашать правителя со стороны, то он должен быть очень хорошо известен своей удачей и славными победами, хотя бы у ближайших соседей. Ну почему было не пригласить, скажем, уже прославившегося своими делами и известного даже арабам, княжившего в Киеве Дира или "черного воителя Аскольда", чем никому не известного варяга. А может, не такой уж он был и неизвестный? Просто ищут его не там, где надо, и чтобы найти, надо всего лишь сойти с проторенной множеством следопытов тропы. А что если Рюрик вовсе не имя?
Н. С. Широкова, разбирая проблему кельтов и изучая их историческую традицию в своей монограмме "Древние кельты", обратила свое внимание на Ирландию: "Ирландия (пишет она) оставалась нетронутым островком кельтизма в течении ряда веков, вплоть до нашествия викингов в конце IX века... Туат в Ирландии означало королевство. Короли, возглавлявшие небольшие туаты, назывались ri (ри или рикс - индоевропейское название вождя, известное и у древних славян Н.Г.), а короли, стоявшие во главе царств, объединявших несколько туатов, назывались ri ruirech, т.е. верховные короли". Уж не такого ли "верховного короля" (Великого Князя) пригласили к себе править северные славяне и финны? Не стоит забывать, что венеды, а значит, вагры, раны и прочие балты, по большому счету, тоже кельты. А титул ri ruirech, летописец, писавший более 200 лет спустя после указанных событий, легко мог спутать, и переписывая более древнюю, не дошедшую до наших дней летопись, принять за имя собственное. Так и появился Рюрик, которого славяне, финны и кривичи пригласили управлять ими. Если допустить такую версию, тогда все становится более-менее ясно, и нам открывается вполне реальная картина из жизни наших предков.
Славянские и финские племена, проживающие в будущей Новгородской земле, долгое время исправно выплачивают дань какому-нибудь варяжскому ri . Но, вдруг, поборы усиливаются и до поры до времени мирно живущие племена поднимаются на борьбу и изгоняют зарвавшегося нахлебника. Все, свобода! Живи - не хочу. Но мы с вами живем в стране, которая тоже совсем недавно обрела свободу, став на демократический путь развития. Кто из нас не слыхал, или даже не был свидетелем бандитских разборок, рэкета, беспредела властей? Это в наш цивилизованный век, а что было в те годы остается только догадываться, читая менее, чем скромные повествования летописей. Понятно, что каждое из вышеуказанных племен старалось занять место изгнанных варягов. И полилась кровь. Но, в конце концов разум возобладал, и варягов решили вернуть, но приглашают не какого-нибудь князька, а чтобы было не обидно, сразу "Великого Князя" (ri ruirech), т.е. Рюрика. Приглашение это, скорее всего, было поддержано всеми представителями враждующих племен, но вот то, что такое приглашение не всем было по душе - это однозначно. Новгородская летопись сообщает о некоем Вадиме Храбром, долго боровшемся против власти варягов. Кстати, Вадим (Водим) тоже может быть не обязательно имя. В древнеславянском слово "водим" могло означать и воевода. Так что в результате борьбы с этим самым храбрым воеводой, возможно, и умерли "по дву же лету", подозрительно дружно оба брата Рюрика. Сопротивление варягам было довольно долгим. Лишь в 867 году Рюрику окончательно удалось сломить силы оппозиции, о чем можно узнать из Никоновской летописи, где сообщается, что: "Того же лета (в 867 году) избежаша от Рюрика из Новгорода в Киев много новгородских людей". И опять Новгород, но ведь его же не было? Скорее всего, нет. Но уж очень неуютно чувствовал себя русский князь среди местного населения, неважно где, - в Изборске ли, Ладоге или Пскове. Поэтому и начал строить Рюрик свою собственную резиденцию, будущую столицу Северной Руси, город Новгород, а о том, что Новгород заложил Рюрик, есть сведения и в Ипатьевской летописи, в которой написано: "И пришел (Рюрик) к Ильменю и срубил город над Волховом и прозвал его Новгород", "Повесть временных лет" так же подтверждает, что новгородцы "ти суть людье от рода варяжска", а уже, очевидно, позже, летописец добавляет: "прежде бо бъша словъни". Так что Рюрика по праву можно назвать основателем Новгорода. Но почему Новгород, ведь в таком случае должен быть и Старгород, т.е. старый город. И он действительно был, - это город Альдинбург, что на славянском языке, до захвата его германцами буквально слыл как Стариград (современный Ольденбург). Здесь жили вагры, соседи руанов, одного из самых воинственных племен Балтики. Так что, скорее всего, представители этих племен и являлись варягами-русью.
Археологами замечена своеобразная особенность построения Новгорода. При раскопках были обнаружены огромные усадьбы, принадлежавшие новгородской знати, размерами от 1200 до 1500 квадратных метров, расположенные рядом друг с другом. Причем, усадьбы эти располагались в трех разных краях города. Видимо, отсюда и ведут свое начало Новгородские "три конца" (позже их стало пять). В своей совместной работе "Открытие древнего Новгорода" В.Л. Янин и Е. А. Рыбина пишут: "Между тем, именно Новгороду свойственна неповторимая, в таких размерах, особенность, в силу которой землевладельцы, особенно распоряжавшиеся крупными вотчинами, были сосредоточены в самом Новгороде, тогда как их владения располагались на значительном удалении от их городских дворов". И это не может быть простая случайность. Видимо, когда Рюрик начал строить Новгород, свой оплот борьбы против Вадима Храброго, сюда стали съезжаться и все его сторонники от кривичей, финнов и славян; отсюда и "три конца", ведь они, наверняка, селились раздельно, соблюдая этническую целостность. Сюда, под защиту мечей варягов, собрались все бояре, поддерживающие Рюрика и опасавшиеся оставаться в своих вотчинах, один на один с мятежниками Вадима, а когда с оппозицией было покончено, знать так и осталась жить в новом городе в своих концах, хотя их земли находились порой за сотни верст от новоявленной столицы Северной Руси. Так что выходит и в самом деле призвание варягов во главе с Рюриком можно считать днем рождения Руси, но только Северной, т.е. Новгородской, а не Южной - Киевской, к которой Рюрик никакого отношения не имеет. Дело в том, что у него хватало дел и на севере. Во-первых, нужно было укрепить княжескую власть над подчинившимися ему племенами. Поэтому, после того, как был подавлен мятеж и после возможной гибели своих братьев, Рюрик сажает в городах своих людей. Вероятно, это были не обязательно варяги-русь, но и местная, поддержавшая его знать. Этим он добивается расположения и доверия подвластных ему племен, по крайней мере, влиятельных и знатных мужей. И еще одно важное обстоятельство, которое весьма поднимало авторитет Рюрика среди племен севера, но не давало ему развернуться на юге. Этим обстоятельством были викинги-норманны. Как раз на время правления этого русского князя приходится начало набегов к южным и восточным берегам Балтики датчан и норвежцев. Об одном из таких набегов мы узнаём из "Жития святого Ансгария", где сообщается о том, как в 852 году даны "собрали флот и отправились на разбой и грабежи в Курляндию. Было в этой стране пять знатных крепостей, в которых собиралось население при известии о вторжении, чтобы в мужественной обороне защитить свое добро. И на этот раз они добились победы: половина датского войска была перебита, равно как половина их кораблей уничтожена; золото, серебро и богатая добыча досталась им (куршам)". Хотя справедливости ради надо признать, что в IX веке норманны бывали в восточных водах Балтийского моря не так уж и часто, а первые и самые жестокие удары выпали на долю Западной Европы. Видимо, сопротивление германских государств набегам норманнов было менее жёстким, чем отпор народов Балтики, где часто походы викингов, видимо, заканчивались так, как "Сага о Инлингах", которую ее автор Тьёдольф Мудрый завершает словами:
"Говорят так, что мужи эстов
Полностью разгромили Ингвара
И рядом конунг отважный
Против рати эстов стал.
И на востоке теперь море
Погибшему князю песню поет"
Поэтому до 891 года, когда Арнульф, потомок Короликингов, король восточных франков, разбил войско датчан под Лювэном, взгляды лихих налетчиков были, в основном, обращены на запад. Так в 810 году, датский король Годфрид опустошил острова у побережья Фризии, высадился на континенте и вынудил фризов заплатить дань "сто фунтов серебра". Когда же в 845 году норманны поднялись по Сене, опустошая ее берега, то Карл Лысый, король Франции, вынужден был, чтобы склонить нападающих к уходу выплатить уже семь тысяч фунтов серебра. Как говорится, аппетит приходит во время еды. Но все же, наряду с западным натиском норманнов, конечно же были набеги и в Балтийские страны, хотя до Рюриковой, Новгородской Руси, очевидно, крупные флотилии викингов не доходили и связано это было еще и с тем, что викинги были врагами практически всем народам Балтики и везде, где они не появлялись, люди, если имели такую возможность, старались уничтожить кровожадных налетчиков. Не были исключением даже шведы вплоть до Х века, когда, как считает О. Прицак, канадский ученый украинского происхождения, "натиск викингов на Западную Европу стал затухать и они обратили свои взгляды на восток, и шведы лишь в это время вступают в движение викингов. До этого они не входят в религиозно-культурную сферу эд. (позже - саг) и традиции скальдов". Напротив, в эдах и драппах нередко воспеваются подвиги того или иного конунга в битве со шведами, так, к примеру, Гитторм Синдри, скальд норвежского конунга Гакона Гаральдсона (середина Х века), воспевая его подвиги, сообщает в своей драпе такой факт, как то, что Гакон: "Победитель гаутов (шведов) дань взял с них", а перед этим опустошил Селунд (Зеланд) и захватил корабли данов. Выходит, шведы до Х века, скорее всего, были союзниками венедов, а не викингов, которые иной раз не прочь были вцепиться в горло даже друг другу, так что нападение более сильного ярла на слабого было явлением не столь уж редким и порядка среди норманнов было не больше, чем у тех племен, которые призвали варягов навести его у них. Можно представить, какой "порядок" навели бы там задиристые ярлы и конунги. В связи с вышесказанным становится понятно, почему в 839 году в Ингельгейме послы "которые утверждали, что они, то есть народ их зовутся "рос", как оказалось, "принадлежат к народу свенов". Ведь контакты со скандинавами и, в особенности, со шведами у венедов были налажены очень давно. И именно венеды, подобно финикийцам на юге, были, если можно так выразиться, учителями северных народов в области мореплавания, торговли и, даже, морского разбоя. Идя по их стопам, эти народы стали вскоре и сами осваивать морские просторы, и вот уже в V веке англосаксы переправляются в Британию и начинают теснить кельтов, а в VI- VII веках, с появлением парусных судов у шведов, они все чаще стали пересекать Балтийское море и торговать с племенами, живущими у южных берегов моря, с племенами, которые, как и шведы входили в сферу влияния венедов. О том, что первые рейды шведов на юг совершались с целью набегов и грабежей, говорить даже не имеет смысла. Во-первых, шведы сами, как уже говорилось, поначалу являлись объектом набегов руси, а во-вторых, население Скандинавии и, в частности, Швеции было столь мало, что о каких-то набегах, оставшихся впоследствии без возмездия, говорить не приходится. Так, самое большое поселение на острове Готланд, найденное на сегодняшний день и относящееся к началу н.э. - середине VI века состоит из пяти или шести дворов, а в одном из крупнейших городов Скандинавии - Бирке, на Х век, по предположению специалистов, население составляло не более двух тысяч человек. Собиратель скандинавских саг Снори Стурлусон, посетив в 1219 году Швецию, писал: "В Свитьоде (Швеции) много лесов и ненаселенные места столь обширны, что через них можно ехать много дней". А теперь и подумайте, с кем было выгодно иметь дело шведам: с норвежцами, фризами, данами или венедами, державшими под своим контролем все южное побережье Балтийского моря. Куда выгодней было направлять свои торговые, а позже и пиратские корабли; на запад, где неминуема опасность от, мягко говоря, неспокойных, если не норвегов, то данов или фризов, или на восток в союзе с венедами. А Саксон Грамматик прямо сообщает, что до захвата Швеции знаменитым викингом Рогнаром Кожаные Штаны, она принадлежала "гелеспонтикам", чьи вожди зависели от "рутенских и скифских королей". В королевство которых, входили так же сембы (пруссы) и курши. Так что среди "людей длинной воли" из племен венедов, т.е. "росов", нередко можно было встретить таких же "россов" из Швеции. Вот почему в Ингельгейме шведы представились послами от "народа рос", а финны и по сей день, восточных шведов зовут Ruotsi, т.е. русь. Да и не исключено, что население Скандинавии в раннем средневековье, ну хоть частично, состояло из тех же самых венедов. А специалисты считают, что древнешведский, впрочем, как и остальные скандинавские языки, начал формироваться в Х - XII веках. Видный советский историк С. Д. Ковалевский в своей работе "Образование классового общества и государства в Швеции" пишет, что еще в XII века началась иммиграция немецких купцов на остров Готланд в город Висбю. В результате "в целом Висбю был немецким городом и готландский элемент населения играл подчиненную роль, а в XIII веке, особенно с его середины, началась немецкая иммиграция в континентальную Швецию, т.е. в Скандинавию, где "Немецкие иммигранты оказали огромное влияние на шведскую культуру: на язык, торговлю, производство, право, искусство и архитектуру". Но были ли скандинавы изначально германоязычны? Сказать трудно. Во всяком случае, в "Лингвистическом энциклопедическом словаре", изданном в 1990 году в Москве, на стр. 424-425 можно прочесть следующее: "Старшерунические надписи встречаются на оружии, украшениях, а с V века так же на камнях. Их язык, отличающийся большим единообразием и архаичностью, не может быть отождествлен ни с одним конкретным древнегерманским языком". А с прагерманским? Помните, несколько раньше задавался вопрос: "Кто знает язык прагерманцев: "дейчей", "ваган" и "суехан"? А ведь именно суеханами называл шведов Иордан. И откуда взялись в самом начале I тысячелетия н.э., совсем не похожие на богов древних германцев континентальной Европы, боги скандинавов Тор и Один? Ну версия о происхождении Тора выше уже предлагалась. Но ведь Один, исходя из свидетельства саг, в Скандинавии тоже пришелец, причем, пришелец с юга и к тому же, из числа простых смертных, и только после своей смерти обожествленный скандинавами. А еще в сагах говорится, что Один был из племени "асов", а асами на востоке иногда древние авторы называли сарматское племя аланов (современные осетинцы). А еще известно, что аланы с глубоким почтением относились к некоему Уд-дину, давшему им то ли бронзу, то ли железо. А из трудов Тацита известно, что сарматские племена языгов, весьма близкие по своему происхождению к аланам уже в I веке н.э. воевали на Рейне чуть ли не у Ютландского полуострова. Ко всему этому можно добавить, что некоторые историки, в числе которых канадский ученый Прицак, считают скандинавские руны весьма сходными с тюркскими. Вот такая вот неназойливая информация к размышлению. Так что, видимо, очень верно сказано в энциклопедическом словаре, что язык раннесредневековых скандинавов "не может быть отождествлен ни с одним конкретным древнегерманским языком". Конечно, очень хотелось бы узнать, кем все же были скандинавы времен Рюрика и на каком языке они общались, но нас с вами в этой работе, как вы помните, интересует более всего русь и отношения варягов-руси Рюрика с норманнами. А отношения были, мягко говоря, совсем не дружественные. Так, даже во времена расцвета Киевской Руси, в годы, когда великим князем был креститель Руси Владимир Святославович, в 997 году, норвежский ярл Эйрик Гаконарсон грабил берега Восточной Балтики и сжег город Ладогу. Этому, правда, есть оправдательная для Владимира причина. Во-первых, незадолго до этого умер умный советник и талантливый воевода, дядя великого князя по матери, Добрыня, а во-вторых, воспользовавшись его смертью, начали свои опустошительные набеги на Русь печенеги. Пришлось взять для защиты южных рубежей новгородских воинов, чем и воспользовался ярл Эйрик. И не смотря на то, что для того, чтобы угрожать Рюриковой Руси, викингам надо было миновать дюжину враждебно настроенных к ним племен, новгородцам все же постоянно приходилось быть начеку. Так что, как видите, Рюрику было не до Южной Руси. И совершенно, на мой взгляд, не правы те, кто уже в IX-Х веках в морских походах руси в южные моря видит викингов-норманов, и если попадали последние в Средиземное море, то только через Атлантику. Ну, посудите сами. Для уяснения круга географических представлений древних скандинавов, служат многие произведения древнескандинавской и древнеисландской литературы. Среди них особое место занимает введение к "Саге об Инглингах" - первой в сборнике саг "Хеймскрингла" Снори Стурлуссона, где дается краткое описание земного круга. Но ни здесь, ни в других географических или исторических произведениях мы не встретим у древних скандинавов упоминания о Каспийском море. Одним из редких, если не единственным, исключений является, наверное, "Планисфера", рукопись, хранящаяся в Копенгагене в Королевской библиотеке, которая составлена около 1200 года и в которой Каспийское море обозначено как "Caspies", что свидетельствует об использовании автором "Планисферы" западноевропейских, но не древнескандинавских источников. А ведь если считать русь норманнами, то на Волге, в Булгарах, Ибн-Фадлан их видел и описал еще в начале Х века и, судя по его описанию, русь в Булгарах не такая уж редкость. Так как же, в таком случае, норманны, если они русь, не знали о Каспийском море? А не знали лишь потому, что пройти в Волгу или Днепр через Балтийское море, миновав венедов, пруссов, эстов, Литву, да и тех же шведов, а в конце пути, воинственный авангард всех этих народов, великолепных мореплавателей и воинов варягов-русь было практически не реально. А, стало быть, летописный "путь из свеев", а точнее "путь из урман", на самом деле не существовал. Нет, он, конечно, был но, только для руси и тех, кого варяги-русь считали нужным по нему пропустить. Доказательством тому служит обнаруженная в 1972 году археологами, у впадения Волхова в Ладогу, древняя каменная крепость, которая, как считает Г. И. Анохин, служила форпостом на пути северных пиратов. А уж коль издревле на пути викингов в Русской земле строились крепости из камня, то, несомненно, большее количество крепостей преграждало им путь из основного строительного материала Восточной Европы, т.е. из дерева. Плюс ко всему этому мощный флот Новгорода.
Тот кто всерьёз занимается историей может, конечно, возразить: - "А как же клады? Ведь именно арабское серебро по большей части присутствует в кладах скандинавов и датчан, живших в IX - X вв. Стало быть, не правда что скандинавским викингам не была знакома дорога к южным странам по волжскому и днепровскому пути?" Да, это правда, ранние клады викингов состояли, практически, исключительно из арабских серебряных монет, и только с конца X, начло XI веков, в кладах скандинавских стран замечается преобладание монет из Германии. Но только этот аргумент ещё раз подтверждает, как не странно покажется это на первый взгляд, достоверность моего предположения. Ведь если есть арабские монеты, то должны присутствовать и монеты другой южной супердержавы,- Византии? Но их, практически нет. Почему? Ведь о контактах "варягов" с Византией сведений очень много, в то время, как с арбами о таковых фактически ничего не известно, и в то же время арабского серебра полно во всех кладах, а византийских денег нет,- вот загадка. Хотя ответ на неё очень прост.
В Византию скандинавских викингов не пускали "варяги-русь" Арабское же серебро скандинавских кладов,- результат деятельности мощнейшей торговой организации тех времён, хазарских купцов рахданитов. Ведь рахданиты использовали, как валюту, именно арабскую монету. Более того, Хазария сама чеканила арабские деньги, как для внутренней, так и для международной торговли, являясь крупнейшим государством-фальшивомонетчиком. Подымаясь по Волге в Балтийское море и далее в земли скандинавов, хазарские купцы скупая у викингов меха и рабов расплачивались за товар своим "арабским серебром", но стоило киевскому князю Святославу нанести хазарам сокрушительное поражение и доступ серебра в Скандинавию прекратился.
Известно, что даже в самый разгар набегов викингов на Восточную Европу с Х по XI век, когда большая часть южных и восточных берегов Балтийского моря принадлежала уже не венедам, а славянам, последние, совместно с венедами, эстами, Литвой, пруссами и другими балтийскими народами совершали, в свою очередь, опустошительные набеги на приморские города Дании, Норвегии, а также примкнувшей к движению викингов Швеции и, даже, Англии, а флот венедов и славян и в эти годы господствовал в водах Балтики. Так, саги, повествующие о деяниях викингов рассказывают об одном их знаменитом городе Йомсборге или иначе - Йомсе. Этот город был для викингов примерно тем же, что для запорожцев их Сечь. Но вскоре эту "Сечь" захватили венеды, которые стали известны в истории как йомсвикинги. Именно йомсвикинги в 1010 году под предводительством некоего Торкилля захватили восточное побережье Англии, но уже в 1012 году были вытеснены викингами из Норвегии и вернулись в Йомсбург, и лишь в середине XI века норвежский конунг и датский король Магнус Олавсон, собрав мощный флот датчан и норвегов, выбил оттуда венедов, до тла спалив город.
"Потомок Скиолда. Огнем ты яростно
Упал на поганых, сотворив сечу
Остроглазый победитель у Иомса на
Востоке;
И язычники уже не искали спасения
Их не спасли даже стены:
Пламя пожара, испуг
Конунг и покорность судьбе"
Так скальд Арнор Тордарсон воспел подвиги Магнуса, при захвате этого города.
"Запомнят венеды
Бурю оружия конунга
Черная Свейд (валькирия) в Йомсе
Трупы метила поганых.
Тянул хищный волк
С пламени тела обгорелые
Нехрещенные головы
Стали головешками".
Восклицает в следующей своей драппе тот же автор, обращая внимание на язычество венедов.
Но Йомсбург был далеко не единственной преградой для викингов. О городах венедов выше уже упоминалось, но хочется немного подробнее рассказать еще об одном из них. Это город Юмны, который можно назвать средневековой Александрией северных морей. О богатстве и славе города венедов Юмны (современный Волин в Польше) ходили по средневековой Европе настоящие легенды, а авторитетный летописец средневековья Адам Бременский (умер около 1075 года) о Юмнах писал: "Это поистине самый большой из всех городов, какие есть в Европе". На рейде у этого города стояли славянские, саксонские, скандинавские и, даже, византийские корабли. При входе в гавань, впервые на севере Европы были установлены маяки, чтобы облегчить судоходство в ночное время. И если ко всему вышесказанному добавить небольшие укрепленные пункты и города на островах и побережье Балтийского моря, то станет ясно, какой мощный барьер стоял на пути викингов в восточные и южные земли. И далеко не все подвиги викингов в гардах или Гардарике нужно связывать с Русью. Ведь Гардарика у скандинавов была и в Западной Европе и не случайно, когда имелась в виду Русь, скальды к слову Гарды добавляли "на востоке". И пробиться в эти "Гарды на востоке" удавалось далеко не каждому ярлу или конунгу. Видимо, не имея надежды прорваться на восток через Балтийское море, норвежский ярл Отар в первой половине IX века, выйдя в Северный Ледовитый океан, следуя обходным путем, в надежде найти менее опасный путь к восточным странам, открыл загадочную Биармию. Из его рассказа, запись которого сохранилась у короля Англии Альфреда, следует, что Отар жил севернее всех ярлов Норвегии. И вот как-то однажды, придерживаясь береговой линии Скандинавского полуострова, он зашел так далеко на север, куда редко заходили даже самые отважные китобои. После еще трех дней пути суша, по его словам, повернула на восток. Затем, через четыре дня, он свернул вдоль берега на юг. В общем, по его рассказу можно понять, что он, следуя вдоль кромки (в виду) берега, попал в Белое море в район впадения в него Северной Двины, где и жили его биармы, которые, как ему показалось, разговаривали почти на одном языке с финнами-лопарями. Рассказ этот, конечно, очень интересный, но не менее интересно и то, что еще со времен того же Отара, а может быть даже раньше, у викингов существовало такое понятие, как "Аустверг", т.е. "Восточный путь", который проходил через Балтийское море в Ладожское озеро к городу Ладога, оттуда к озеру Белое, где стоял город Белозеро, а уж из Белозера, - волок на Волгу и прямой путь в Каспийское море. Но это море, как уже говорилось, скандинавам было известно весьма плохо. Более того, здесь, на этом пути, многие скальды помещали и Биармию, хотя это совсем не тот маршрут, которым проплыл Отар. А это может говорить лишь о том, что и "Восточный путь" еще в Х веке был известен далеко не всем норманнам. Об этом свидетельствуют и рунические надписи на камнях. Так, с упоминанием о "Восточном пути" известны всего два камня, относящиеся к IX веку, зато сообщения о западных походах, датируемые тем же временем, можно встретить гораздо чаще. Вот текст одного из первых двух камней, сообщающих о рейде скандинавов на восток:
"Стик соорудил этот памятник
В честь Эйвинда
Своего сына. Он погиб на Востоке вместе с Эйвисом.
Руны писали
Викинг и Гримуальв"
В Х веке в Скандинавии количество таких надписей еще невелико, а в XI -XII вв. их уже можно встретить не только в Скандинавии, но и в Ютландии , даже, Англии.
Видимо, успешные действия варягов Рюрика против западных пиратов и укрепили его авторитет среди племен севера: кривичей, финнов и славян. И, очевидно, сумев подчинить и примирить враждующих, ведь после подавления восстания Вадима летопись более о волнениях при Рюрике не упоминает, Рюрик крепко "сел" на Новгородском престоле. Но через 17 лет, в 879 году, летописи сообщают о его смерти и передаче власти вместе с малолетним сыном Игорем, в руки Олегу. Вот тут-то, с этого самого момента, и начинается летопись-загадка, а, вернее, летопись-задача со многими неизвестными. Летопись, которую можно или полностью опровергать или доказывать правдивость чуть ли не каждого ее слова. Летопись, в которой после каждого сообщаемого ею события, можно поставить огромный знак вопроса. Было время, когда я, как и все мои сверстники, безоговорочно принимал на веру все, что преподносила нам школа, в том числе и все, что касалось истории Руси. Но с годами я привык относиться с большой долей недоверия к любого рода сообщениям, относящимся к сфере политики или истории. Скажите, кто из вас знает современного политика, которому можно верить? А история, это, по большому счету, не что иное, как политика прошлого. Ведь ни для кого не секрет, что любой биограф, любой летописец-историк, был или лицом заинтересованным, или писавшим под строжайшим цензурным досмотром со стороны князя, царя, короля, правящей династии или партии. Ярким примером тому могут служить Советские печатные издательства, из которых народ узнавал "всю правду" событий, происходящих в стране и за рубежом. Не исключением являются и русские летописи, служившие дому Рюриковичей, цель которых была возвысить и преподнести в самом лучшем свете эту династию или отдельного ее представителя, как правило, "Великого Князя". Особенно наглядно это выражено в летописных взаимоотношениях Владимира "Мономаха" с Черниговским князем Олегом Святославичем. Летописец, служащий дому Мономаховичей, всячески старается показать родоначальника этого дома, князя Владимира, настоящим рыцарем: великодушным, справедливым, честным. Но если вдуматься, таковым был как раз Олег, его соперник. Ведь это его изгнали из его вотчины-города Чернигова, а когда он, уйдя в Тмутаракань в это, как выразился Карамзин "княжество князей обделенных", собрал там войско и в союзе с половцами осадил в Чернигове Владимира, который после нескольких дней сопротивления вынужден был сдаться на милость победителя и под честное слово победителя, как пишет Карамзин: "Он выехал из Чернигова в Переяславль с женою и детьми, под щитами малочисленной верной дружины". А "жестокий Олег", приведший с собой "толпы хищных половцев" великодушно пропустил своего врага, отлично зная коварный характер Всеволодовичей и Изяславичей. Ведь именно Мономах предательски нарушил мир с половцами, убив гостившего у него в Переяславле хана Илтаря, перед этим ночью, убив другого хана Китапа, вырезав весь его стан, мирно расположившийся недалеко от города. И неудивительно, что благородный Олег не захотел приехать на совет князей, запятнавших себя бесчестием и выступить в союзе с ними на тех, кто помог ему вернуть свою вотчину. А посему, давайте трезво взглянем на нашу летопись и попробуем ответить на хоть какую-то часть вопросов, мысленно возникающих чуть ли не после каждого летописного сообщения. Что, впрочем, я уже и пытаюсь сделать с самого начала нашего путешествия в прошлое. Каждый же из вас может согласиться с правомерностью поставленного вопроса или отклонить его, - принять высказанный на него ответ или, подвергнув его критике, дать более правдоподобный, на ваш взгляд, на него ответ, ну хотя бы для самого себя.
Итак, вопрос первый. Кто такой Олег? Летописи сообщают о нем весьма противоречивые сведения. Он - то воевода Рюрика, то князь, а то и родственник Рюрика. В 882 году Олег обманом захватывает Киев, убивая русских князей, героев похода на Царьград, Дира и Аскольда, якобы подданных Рюрика и незаконно "севших" в Киеве. При этом указывает на сидящего у него на руках маленького Игоря, как на сына Рюрика и законного Киевского князя. И тут возникает сразу несколько вопросов. Почему летопись преподносит нам Киев как вотчину Рюрика и его наследственный домен? Ведь ни в одной летописи нет и намека на пребывание в этом городе Рюрика или его наместника. Действительно ли Игорь сын Рюрика? Если да, то где, в таком случае его брат? Ведь в договоре Византии с Русью от 944 года в числе Игоревых послов были послы и от двух племянников (нети) Игоря. А где же их отец? Почему о нем молчит летопись? Ну, пока что, наверное, хватит. Давайте попробуем ответить хотя бы на эти вопросы?
Итак, кто такой Олег или Хельга? О подвигах героя со столь славным именем повествует три героические песни скальдов, это первая "Песня о Хельге убийце Гундинга", "Песня о Хельге сыне Гёрворда" и вторая "Песня о Хельге убийце Гундинга". Большинство дошедших до наших времен саг, собрал и записал в XIII веке Снорри Стурлусон. Вполне вероятно, что к этому времени большинство древних эд, позднейших саг, дошло до него в измененном, более приближенном к современной действительности, виде, и не обязательно все имена и подвиги героев саг были описаны в их изначально-правильной форме. Но даже если это и не так, то от саг, записанных Снорри, фактически остались более поздние списки, как правило, обработанные исследователями германистами на свой лад, а подлинник; подлинник почти весь сгорел при пожаре. Так что Хельга в трех песнях мог быть не обязательно именем собственным, которое, как таковое, появилось лишь под конец I тысячелетия. Ведь, согласно гипотезе Отто Гёфлера, выдвинутой еще в 1952 году, Хельга никогда раньше не был именем собственным, а само слово означало "высокое посвящение". Вы помните, еще Тацит описывал существующий у германских племен культ женщины-богини. В связи с этим, по мнению Гёфлера, где-то около 600 года в Северной Свебии, где главную роль играла женщина и возник культ Хельги, которого избирала себе в спутники или служители из самых отважных мужчин жрица-богиня (валькирия). Известно, что когда в 891 году в битве на реке Диле у Лувейна были убиты тысячи датчан, а вместе с ними погибли и оба датских короля, Данией, как сообщает Адам Бременский, стал править хельга, - "человек, которого все любили за справедливость и святость". Вполне вероятно, что хельга мог "приписаться" и у венедов, как ближайших соседей свебов. Ведь, даже преемственность чужих богов в древности была не такой уж редкостью. Я ничего не буду говорить о христианстве, но вспомните Тевтатуса и Перкуноса или скифского бога Тапио. В настоящее время очень многие ученые склонны считать родиной древнегреческих богов Артемиды и Аполлона - север Европы, а не солнечную Грецию. Так, в представлении эллинов Аполлон даже внешне выглядит варваром. Не по этой ли причине Гомер в "Илиаде" называет его "длиннокудрый" или "не стригущий власов". Да что там Аполлон, даже верховный бог Олимпа Зевс, по предположению некоторых специалистов, не был "греком". С юга, из сарматских степей в Скандинавию пришел Один, который из простого смертного трансформировался там в божество. Так почему же, в таком случае "хельга" не мог прийти к венедам и из полубога стать служителем культа. Ну, скажем, Радагоста или Перуна? А о культе женщины-жрицы мы можем узнать из саги, в которой воспеты подвиги Магнуса Олавсона, сжегшего Йомсбург, где "черная Свейд (жрица) в Йомсе трупы метила поганых". Надо сказать, что жрицей (валькирией) норвежцев или данов она быть не могла, так как те, к тому времени, уже приняли христианство, в отличие от венедов, остававшихся язычниками. О присутствии такой женщины у русов сообщает в начале Х века, побывавший на похоронах знатного русича Ибн Фадлан. Так что если был культ женщины, то вполне мог быть и хельга и, скорее всего, именно таким хельгой и был Олег. Был ли он родственник Рюрику? Возможно, и нет. Но как хельга, возможно, стоял в одном ряду табеля о рангах с Рюриком. Вспомните о жрецах, которых "у них почитают больше, чем короля". И власть Рюрик ему не передавал, хотя в летописи под 879 г. И написано: "Умер Рюрик и, передав княжение свое Олегу-родичу своему, отдал ему на руки сына, ибо был тот еще очень мал". Возможно, не имея близких родственников (ведь братья его давно умерли), он отдал сына самому почитаемому человеку в том обществе - хельге. Но власть (княжение) он не отдавал, и правильнее, наверное, эти строки летописи сформулировать так: "Умер Рюрик, передав княжение сыну, но так, как тот еще был слишком мал, - опекуном ему назначил хельгу". Согласитесь, отдать власть и поставить опекуном малолетнего правителя - разница весьма существенная.
А в это время в Южной Руси происходят события, за ходом которых даже трудно уследить, а не то, что разобраться в них. Но итог этих событий - недовольство киевлян и заговор против Дира и Аскольда. Но давайте - все по порядку.
Об упомянутом в летописи походе Руси на Византию в 852 году (этот поход следует отнести к 860 году) под предводительством этих князей уже говорилось. Но Б. А. Рыбакову удалось неопровержимо доказать, что кроме этого похода на Византию, Южная Русь ходила туда еще, как минимум, дважды, в 866 и 874 годах. Причем, удачным был только первый поход 860 года. Кроме всего этого, в 864 году война с болгарами, в которой "убиен бысть от Болгар Аскольдов сын". О болгарах же того времени персидский источник Х века сообщает, что они народ "отважный, воинственный и внушающий ужас. Их характер подобен характеру тюрок, живущих возле страны хазар... Внутренние болгары воюют со всеми руссами". Но почему в летописях нет практически никаких сведений о героической борьбе Дира и Аскольда с этим народом? Не потому ли, что они не из рода Рюрика? В 865 году Аскольд совершает поход на полочан и в этом же году "изгнаша множество печенег Аскольд и Дир". Но откуда "изгнаша", ведь "Повесть временных лет" доводит до нас сведения о том, что только в 915 году "Придоша Печенези первое на Русскую землю и створише миръ съ Игоремъ, идоша к Дунаю"? А в 870 году "Черный воин Аскольд" воюет с кривичами. Заметьте одну странную особенность, все войны ведутся или с племенами, не входящими в сферу влияния Хазарии, или с врагами хазар, то есть болгарами, печенегами, которые кочевали в то время далеко от Руси у границ Хазарии. Не от границ ли Хазарии отгонял Аскольд печенегов, когда на Руси о них еще и не слыхали. И не одной войны с Хазарией, хотя границы каганата проходили по левому берегу Днепра, и почти до самого Киева. Почему? Возможно, хазары простили руссам их уход от хазар и несанкционированный захват ими Киева? А находившийся рядом с границей хазарских владений, такой богатый город как Киев, не манил к себе их своим богатством? Нет, скорее всего, вырвавшись к концу VIII века из хазарской кабалы, к середине IX века Русь вновь попадает в зависимость к хазарам, и выдача хазарам дани мечами, которую последние, якобы, восприняли как знамение скорого возвеличия Руси над Хазарией, есть не что иное как сокращение дружины русских князей и ее разоружение. Точно так поступали поляки, сокращая реестровое казачество, перед восстанием Богдана Хмельницкого. Давайте попробуем установить, когда это могло произойти. На мой взгляд, эта задача не такая уж сложная. Итак... К концу VIII века власть в Хазарии, расшатанная и подточенная, словно червем, иудейской общиной, была непрочной, а в 808 году и вовсе переходит к иудеям, поставившим рядом с каганом-тюрком царя-иудея - Обадию. Значит, до этого времени хазарам было не до Руси, у них хватало забот и у себя дома. До 821 года в Хазарии идет гражданская война между иудеями и тюркской знатью (кабарами), не желающей терпеть царя-иудея, закончившаяся поражением кабаров. В 822 году иудео-хазары воюют с венграми (уграми), вероятно, поддержавшими кабаров в гражданской войне, а уже в 824 году в союзе со славянами захватывают земли развалившегося Аварского каганата. Начиная с 825 по 830 год, войны с кочевниками и арабами. И только в 834 году при помощи Византии возводится на Дону крепость Саркел, которая, как мы уже выяснили, могла реально защищать Хазарию лишь от нападения кораблей Руси. Стало быть, построение этой крепости можно рассматривать как подготовку иудейской Хазарии к войне с Русью. В 836 году город Херсонес вновь переходит во власть к византийским императорам. Видимо, воспользовавшись начавшимися военными действиями Хазарии против Руси, и как результат - ослабление контроля хазар над Крымом, Константинополь не упустил возможности оторвать у своих союзников такой лакомый кусочек. И вдруг, в 840 году, Русь нападает на Амстриду - один из важнейших стратегических и торговых центров Византии. Но нападение это можно назвать, по меньшей мере, странным. Захватив пленных и ограбив побережье, Русь вскоре по какому-то странному договору все возвращает. Ну давайте представим, что мы с вами и есть те русы, которые пришли в Амстриду обогатиться за счет богатых заморских соседей, то есть для грабежа. Мы своего добились и с награбленным богатством вернулись домой. Не уж то нам за богатую добычу предложат нечто большее, а те же пленные наверняка не все были в состоянии уплатить за себя выкуп. Так какой смысл все возвращать? А могло это произойти только в том случае, если на Русь было произведено давление и такое давление могли оказать только хазары. Давайте еще раз внимательно проследим за событиями тех лет.
В 831 году император Михаил II заключает пятилетнее перемирие с халифом ал-Максуром и содействуя своим старым союзникам-хазарам в борьбе с Русью, помогает им строить крепость Саркел. Воспользовавшись спокойствием на своих границах с арабами и болгарами, с которыми Византия еще в 814 году заключила тридцатилетний мир, а так же, вероятно, уже начавшейся войной Хазарии с Русью, Византия, как уже было сказано, в 836 году захватывает город Херсонес, представив, возможно, это своим союзникам, как компенсацию за активное содействие в войне против русов и в постройке Саркела. А в 838 году в Константинополь являются послы русов, которые обратно вернуться тем же путем, что и пришли, уже не могли, и возвращались назад через Ингельгейм, где Людовик Благочестивый выясняет, что послы русского хакана являются "свеонами". Кто помешал руссам шведской национальности вернуться назад тем же путем, которым они пришли? Наверняка, это были хазары, захватившие степи Северного Причерноморья и отрезавшие Киевскую Русь от Азовского и Черного морей. Но что нужно было русам в Византии, что заставило этот, до той поры "не именитый народ", обратиться к супердержаве того времени? Скорее всего, задачей этого посольства и было, если не добиться поддержки Византии, то хотя бы ее нейтралитета в войне Руси с Хазарией. Я не берусь сказать, что могла предложить Русь взамен за нейтралитет Византии (возможно, военную помощь против врагов императора и империи), но условия, очевидно, были приемлемы и император, не желая что бы русы на обратном пути попали в руки, уже успевших завладеть северными побережьями Черного и Азовского морей, хазарам и, не желая что бы последние узнали о переговорах, отправил посольство русов окружным путем, через дружественную в то время Империю Франков, где русов-шведов приняли за шпионов. Дальнейшая судьба русского посольства неизвестна. Посольство от императора, в составе которого находились и русы, прибыло в Ингельгейм в мае 839 года. Следовательно, в Константинополь русы могли попасть не позже сентября-октября 838 года (до осенних штормов), и прямой путь в это время был свободен. Выходит, что хазары перешли в наступление не ранее лета - начала осени 838 года.
Возможно, шведы были казнены в Ингельгейме как шпионы и русы обвинили в смерти своих послов Империю, возможно, Империя не сдержала своего обещания данного русским послам, но только уже в 840 году русь обрушилась на Амстриду. И, хотя поход был удачным, но вскоре, вероятно, уступая давлению Хазарии пленных и награбленное пришлось вернуть. Видимо, именно к этому времени Русь вновь становится данником Хазарии. Примерно на этот хронологический отрезок времени, правда, не имея в виду конкретно русь, а только славян, указывает и летопись, где сообщается, что: "В лето 6367 (859) года Имаха дань Варязи из заморья (Северная Русь Н.Г.) на Чуди и на Словенехъ, на Мери и на всех Кривичехъ; а Козары имеху на Полянекъ, на Севрехъ и на Вятичехъ", т.е. на Днепровской (Киевской) Руси. И только праславянская Родина, Земля Древлян и Земля Дреговичей не платили дань ни кому. Видимо, не такие уж дикари, какими их старается выставить летописец, сравнивая с "кроткими и образованными" полянами, были эти славянские племена, а может, что скорее всего, уже княжества. Но все же, несмотря на свое зависимое от хазар положение, Южная Русь (Днепровская и Крымо-Таманская) пытается вести самостоятельную политику. И яркими представителями такой политики как раз и были хаканы Киевской а, возможно, и Крымо-Таманской Руси князья Аскольд и Дир. Если сюда еще добавить Рюрика и его Новгородскую русь, то мы и имеем ту самую Русь, которая по утверждению восточных авторов средневековья, состояла из "трех племен". Но, несмотря на то, что авторам IX - XII веков русь была уже довольно хорошо известна; до IX века русь никогда не была народом. Это было, скорее всего, братство подобное казачеству. Более того, я бы сказал так: "Казачество - есть искаженная призмой столетий проекция руси в будущем". Дело в том, что русью, как и казаком, мог стать каждый, кто мог держать в руках оружие и, возможно, как и у казаков, пройдя особый ритуал и испытание при вступлении в братство. Об этом недвусмысленно сказано и в русских летописях, и очень странно, что современные историки не обратили на это внимание. Так, описывая захват Олегом Киева, летописец говорит о войске Олега: " и беша у него варязи и словени и прочи, прозвашася Русью", т.е. пожелавшие стать Русью, несмотря на то, что они финны, шведы или славяне. И точно так же, как Запорожцы, до присоединения к России, были зависимы от польского короля, а Донцы всегда считались подданными русского царя, Южная Русь попала в зависимость к хазарам. Но особого почтения, как Донские казаки, так и Запорожские к своим "хозяевам" не испытывали и их действия не редко шли в разрез политики короля или царя. Вспомним, хотя бы "Азовское сидение", когда Донцы при помощи Запорожцев захватили и удерживали, вопреки указам царя, турецкую крепость Азов. Или морские походы Запорожцев, нередко совместно с Донцами, в турецкую землю, несмотря на запреты короля и воздвигнутой поляками на их пути крепости Кодак. Так же точно и Южная Русь, ведя войны с врагами каганата, не забывает о своих интересах, и в 860 году, воспользовавшись войной Византии в Малой Азии с Арабским халифатом, организовывает, не слыханный по дерзости, набег на Константинополь. Всего, как сообщают некоторые греческие авторы, на 200 судах, а по сведениям других, на 360 судах, т.е. с весьма небольшими военными силами, Русь осадила царствующий город. Силы действительно были не большие, где-то 10-15 тысяч воинов, но результат был потрясающим. Византия признала русь не как пиратов, а как народ, с русью стали считаться. И думаю, с этого времени и следует считать русь как "Земля Русская". И уже в следующем после нашествия руси 861 году, из Византии в Хазарию направляется христианская миссия во главе с небезызвестными Кириллом и Мефодием, но особого успеха в Хазарии миссионеры не достигли. Да и неудивительно. Ведь их основной задачей было, скорее всего, восстановить разлаженные дружественные отношения двух старинных союзников, и это не что иное, как последствие нашествия русов. Но, несмотря на наложенное хазарами вето, которое, наверняка, последовало после этого посольства, русь еще дважды в 866 и в 874 годах совершает набеги на богатого заморского соседа. Оба похода сложились неудачно и в результате, после последнего из них, русские князья решают вырваться из хазарской зависимости, перейдя под патронат Византии. Результатом чего было принятие христианской веры. Попытка навязать руссам христианство была предпринята еще патриархом Фотием в 860 году, но, несмотря на заявление патриарха, успеха она не имела. С какой стати русь должна была менять всесильного Перуна, под покровительством которого они заставили "капитулировать" даже могущественный Константинополь, на бога, который как раз не в состоянии был защитить этот город? А вот после похода в 874 году, русь, очевидно, заключает договор о дружбе с Византией и соглашается принять христианство, о чем свидетельствует император Константин VII "Багрянородный", описывая биографию своего деда Василия I "Македонянина", которая, затем попала в "Хронографии" Продолжателя Феофана. В частности, он пишет: "И народ россов воинственный и безбожный, посредством щедрых раздач золота, серебра и шелковых одежд он (т.е. Василий I) привлек к переговорам и, заключив с ними мирный договор, убедил их сделаться участниками спасительного крещения и расположил принять архиепископа, получившего рукопололожение от патриарха Игнатия". Как известно, Василий "Македонянин" был императором с 867 по 886 год и последствия двух вышеуказанных походов выпадают, практически, на его царствование, но так, как после похода в 866 году последовал и поход 874 года, то договор о мире и принятие христианства русью (стараниями Василия) следует отнести, скорее всего, ко времени второго похода. Но, видимо, не всем русичам новая вера пришлась по душе, как и богатые подарки императора, очевидно, тоже достались далеко не всем. В Киеве назревает заговор, который предусматривал свержение южнорусских князей и замену их языческой северной русью. Возникает вопрос. Ну а почему так долго после того, как Дир и Аскольд приняли христианство, заговор не приводился в исполнение? Почему он затянулся на целых восемь лет? Дело в том, что заговорщикам, по-видимому, найти подходящую кандидатуру на замену Аскольда и, вероятно, его преемника Дира было не так уж и просто. В конце концов, выбор пал на Рюрика. Начались ссылки с Новгородом, но тут из игры выбывает главная фигура, на которую делали ставку заговорщики. Умирает Рюрик. Все пришлось начинать сначала. И лишь в 982 году преемник Рюрика - Олег захватывает Киев. Но только не было никакого большого войска из славян, варягов, кривичей и прочих народностей, и не захватывал Олег ни Смоленска, ни Любича и ни каких прочих городов, а пришел, скорее всего, тихо, как вор, со своей лишь дружиной, приняв личину купца и, благодаря заговорщикам, убил южнорусских князей и сел в Киеве. Ну подумайте сами; в те времена хоть и не было ни телефона с телеграфом, ни других современных средств связи, но народная молва, каким то образом, успевала прилететь на несколько дней раньше даже большого торгового каравана. А тут, можно сказать, с барабанным боем, осаждая и захватывая на пути города, идет огромное войско и вот-вот должно подойти к Киеву, а два князя, вместо того, чтобы готовить город к обороне и проявлять крайнюю осторожность, бегут, как пацаны, поглазеть, что там за товар привезли какие-то проезжие купцы. Ну, это же несерьезно. Да, Киев издревле слыл как город гостеприимный и открытый, и об этом свидетельствуют как западные, так и восточные современники. Но не до такой же степени. В городе можно было услышать речь любого народа и конечно же речь ираноноязычных полян, а точнее, той части полян, которую составили остатки племен сарматов и скифов, издревле проживавших в Нижнем Поднепровье. Я думаю, их язык был в Киеве отнюдь не редкостью. В связи с этим фактом, Б. А. Рыбаков, указывая на обряд ингумации в срубных гробницах, относящийся к IX-X векам и прослеживающийся на материалах Киевщины и Пролтавщины, полагает, что люди, захороненные в этих гробницах, вели свое происхождение от скифов. По-видимому, как раз этих скифов (сармат), в отличие от русов, сжигающих своих покойников, и имел в виду арабский писатель Ибн Русте, писавший следующее: "Когда у них умирает кто-либо из знатных, ему выкапывают могилу в виде большого дома, кладут его туда и вместе с ним кладут в ту же могилу его одежды и золотые браслеты, которые он носил. Затем опускают туда множество съестных припасов, сосуды с напитками и чеканную монету. Наконец, в могилу кладут живую любимую жену покойника. После этого, отверстие могилы закапывают, и жена умирает в заключении". Как видим, этот обряд захоронения руса значительно отличается от обряда захоронения, описанного Ибн Фадланом. Отсюда можно сделать вывод, что как Киев, так и сама Киевская Русь в IX-X веках были открыты для всех и носили глубоко интернациональный характер, и в корне неверно считать, что почти все послы Игоря и Олега в Византии имели скандинавские имена; так, имена Сфанъдр, Истр, Простен, Фроустен, а также Асмуд - специалисты склонны считать иранскими, не говоря уже об именах славянских и, даже литовских. Иранским является и слово "халег", которое в переводе на русский означает "творец" или "создатель". Так вот, халег (создатель) Новгород-Киевской Руси, в Киеве мог легко соедениться с уже известным нам служителем культа хельгой и образовать имя Олег, доселе не известное, а так, как хельга являлся своего рода колдуном или, точнее, волхвом, то и неудивительно, что он прослыл как "Вещий". Но, несмотря на то, что Вещий Олег являлся вроде бы, своего рода, языческим святым, по натуре своей он был вовсе не святоша. Завладев обманом Киевом в 882 году, он уже в следующем 883 году каким-то образом покоряет древлян, которые, как вы, должно быть, помните, не были покорены даже хазарами. А в 884 году подчинил себе, если верить "Повети временных лет", даже данников Хазарии - сиверян, и в 885 году зависимых от той же Хазарии радимичей. Далее "Повесть временных лет" сообщает: "И властвовал Олег над полянами, и древлянами, и северянами, и родимичами, а с уличами и тиверцами воевал". Но ведь уличи и тиверцы тоже, в то время, были если не подданные, то союзники Хазарии. Так что, судя по всему, это был человек, склонный к авантюрным действиям, агрессивный и честолюбивый. Но быть честолюбивым и агрессивным, отнюдь не значит быть отличным полководцем, каким старается показать его русская летопись. Ведь с 885 и по 907 год (22 года) о громких победах этого славного князя нет ни слова. И даже когда, по сообщениям восточных авторов, на славян делали свои набеги венгры, разоряя их селения и угоняя в рабство, "Повесть временных лет", как бы между прочим, сообщает под 898 годом: "Идоша Угры мимо Киевъ горою еже ся зоветь ныне Угорьская и пришедъше къ Днепру сташа вежами; беша бо ходящее аки се половци". О том же, что предпринял Олег на столь наглое поползновение, летопись скромно молчит. Но, зато, венгерский анонимный хронист XII века рассказывает, как Угры, дойдя до киевских земель "захотели подчинить себе королевство Русов". Киевский князь выступил им навстречу и дал бой, но был разбит воинами венгерского вождя Алмоша. Венгры преследовали русов вплоть до стен Киева, где последние и заперлись. Угры, разграбив окрестности города, пошли на приступ городских стен, тогда русы прислали послов и запросили мира. Угры потребовали заложников, уплаты ежегодной дани и предоставления им продовольствия и других необходимых вещей, на что противник и согласился, но в свою очередь предложил, чтобы Угры откочевали с русской земли. Вот на таких условиях и был заключен мир. Так как же могли какие-то кочевники победить столь славного воителя, как Олег? Как они вообще осмелились прийти в его владения? Да ведь владений то, как таковых, особо и не было. Ведь, посягнув на земли сиверян и радимичей, Олег тем самым, как бы объявил войну Хазарии, в результате которой, под рукой Олега остались только Киев и Новгород, да кое-какие города на водном пути между ними. Ведь не спроста же "по смерти Олега" Игорь начал княжить в Киеве "воюя на Древлян". Видимо, и древляне при Олеге отложились от Руси. Правда, в хронике Псевдо-Симеона (Х век) есть сообщение о том, что в 904 году Руссы-дромиды ("дром" - с греческого переводится как "бег", т.е. Русы-набежчики или пираты) совершили набег на Византию и были разбиты византийским флотоводцем Иоанном Радином. Псевдо-Симеон пишет о каком-то "волшебнике Руссов", благодаря которому спаслась какая то их часть, остальные же погибли от "греческого огня". Возможно, этот волшебник и был знаменитым Вещим Олегом, а Нестор присвоил этому набегу славу более чем сомнительного, как считают некоторые историки, похода 907 года. И действительно, ни в каких других, кроме как в некоторых русских летописях, в том числе и в "Повести временных лет", об этом походе сведений нет. Но можно ли с полным доверием отнестись к этим сообщениям? Скорее всего, ответ должен быть однозначным. Нет! Во-первых, поход был направлен против, еще в то время, государства дружественного Хазарии, а стало быть, и поддержкой Хазарского Каганата пользоваться не мог. Так почему тогда в походе принимали участие сиверяне и родимичи - данники хазар. Даже если допустить, что Олег действительно их подчинил, то "с уличами и тиверцами он воевал", но и они оказались в его войске (?). Далее, Новгород и Киев были в то время, пожалуй, главными городами Руси. Почему же тогда в тексте договора 907 года наряду с другими городами нет Новгорода, но, зато, есть Переяславль, заложенный согласно "Повести временных лет", лишь в 992 году, что подтверждают и археологические данные. Загадка. Но разгадать ее можно. Дело в том, что Нестор писал свою "Повесть..." в Киеве в XII веке. В то время Киев и остальные города Южной Руси, такие как Любеч, Чернигов, Переяславль вели уже как бы обособленную от Северной Руси политическую жизнь. Хотя, усилиями Владимира Мономаха, Русь еще и была единым государством, но южные князья ориентировались, в основном, на Византию и государства Кавказа, а также на отношения различного характера с кочевыми народами южных степей. В то время как Новгород, уже в те времена, все больше обращал свое внимание на бескрайние просторы на севере и северо-востоке, и делал акцент на отношения со странами Скандинавии и Западной Европы, и как бы выпадал из сферы интересов южных городов Руси. Очевидно, по этой причине, летописец вписал, возможно чисто механически, а возможно из каких-то политических соображений, в текст имевшегося под рукой договора "давно минувших дней", не существующий в те годы, но весьма значительный и крупный город Южной Руси XII века Переяславль, и забыл о Новгороде, которого, кстати, в договоре с которого делался список, как это не покажется странно, вероятно, тоже не было. И не стоит удивляться, мол, как же так, одного из важнейших городов Руси тех времен и нет в договоре. Да в договоре, с которого Нестор воссоздал текст договора 907 года, города Новгорода не было. А могло это статься только в случае, если Нестор списывал свой договор с текста договора более архаичного, чем времена, когда в Киеве правил Олег. С договора написанного тогда, когда город Новгород еще не был заложен. И списан этот договор, скорее всего, с текста договора 874 года, когда Василий I Македонянин "народ россов... привлек к переговорам... заключив с ними мирный договор". Но, стараясь возвысить династию Рюриковичей, летописец, вместо Дира и, возможно, Аскольда, ввел в текст договора вместе с несуществующим в те времена Переяславлем и Вещего Олега. Вот так и был создан этот договор, а, заодно, и легенда о несуществовавшем походе 907 года. В таком случае, сразу становится ясно, почему набег Руссов-дромидов зафиксирован в греческой хронике, а о нашествии Руси в 860 году, всего на 200 судах, известно даже германским и восточным авторам, в то время, как приход к самим стенам Константинополя на 2000 кораблях, плюс берегом, конного войска русов, осталось абсолютно ни кем не замечено. Но, зато в 909 году, как сообщает персидский историк XIII века Ибн Исфендийар, русы на 16 ладьях громят на Каспии остров Абаскун, а в 910 году по сообщениям того же автора, они "в большом количестве" напали на Мазандаран, но, потерпев поражение, уходят. Против кого направлены эти походы? Против Юсуфа ибн-Абу-с-Санджара, наместника багдадского халифа в Южном и Юго-Западном Прикаспии и против Саманидов - владетелей Мавераннахара, Хорасана и Табористана, бывших вассалами халифа. А в Каспийское море руссов пропускали хазары, верные союзники Империи. Так и в 913 году, русский флот из 500 кораблей, с разрешения хазарского царя Вениамина, вошел в Каспийское море и подверг грабежу побережья Гиляка, Табористана и Ширвана. Встретив достойный отпор со стороны дейлемцев и гилянцев, русы, жаждая наживы, напали на Ширван и Баку, где правили Саджиды, в то время - союзники Хазарии, и совершили, тем самым, роковую ошибку. Набрав много добра, они вернулись в Итиль, послав хазарскому царю условленную долю от награбленного и остановились на отдых. Но гвардия Вениамина, состоящая исключительно из мусульман, потребовала от царя возмездия, и в трехдневной битве, утомленные походом руссы, потерпели поражение, потеряв убитыми около 30 тысяч человек. Остатки их бежали вверх по Волге, но были истреблены буртасами и булгарами. В 911-912 годах по сообщению, исходящему от Константина Багрянородного, русский отряд из 700 человек, в составе войск Империи, сражается против критских арабов. А чего стоит фраза Константинопольского патриарха Николая Мистика в письме к болгарскому царю Симеону (начало 20-х годов Х века), что если болгары не прекратят своих враждебных действий против Византии, то их ждет нашествие "скифских племен", среди которых были упомянуты и руссы. Обо всех этих событиях русские летописи предпочли умолчать, но о них осталась память у восточных авторов, а так же в византийских и Западноевропейских хрониках. Да и из русских летописей можно понять, что не так уж славно правил Олег. Так, в договоре 911 года можно прочесть: "Егда же требуетъ на войну ити, и сии (русские воины) хотять почтити царя вашего, да аще въ кое время елико их приидеть и хотять остатися у царя вашего своею волею, да будуть". И это А. Н. Сахаров в своей книге "Дипломатия Киевской Руси в IX - XI вв." называет договором о "любви и дружбе"? Хотя сам тут же пишет: "Кажется, что союзная помощь со стороны Руси - это ее добровольное дело ("хотять почтити"), но это дело вовсе не является добровольным для самих воинов: они обязаны идти на войну в качестве союзников Византии и уже затем "своею волею" могут оставаться на службе в империи". Как видим, союзные обязательства несет на себе лишь Русь по отношению к Империи. Это договор победителя и побежденного. Только кто победитель? Олег таковым не выглядит. О каком "щите на воротах" может идти речь, если уже на второй год после легендарного победоносного похода Олега на Царьград (907 год), в 909 и 910 годах русские воины льют свою и чужую кровь - кровь врагов Византии и Хазарии на далеком Каспийском море. Причем, хазары, скорее всего, были главным хозяином Олега. Хотя, надо отдать должное и ему, так как при первом же удобном случае, когда в начале 20-х годов Х века отношения между Византией и Хазарией обострились, Олег попытался вырваться из хазарской зависимости и отодвинуть границы Хазарии от Руси, и хранящийся в Англии, так называемый "Кембриджский документ" (письмо на древнееврейском языке, посланное из Хазарии, как считают специалисты до 949 года) доводит до нас следующие, весьма странные сведения. Роман I Локапин (годы правления 920-944) "послал большие дары Хлгу царю Руси, подстрекнув его совершить злое дело. И пришел тот ночью к городу Смкрии (Керчь), и захватил его обманным путем (видимо, Олег в таких делах был крупным специалистом Н.Г.), так, как не было там правителя раб Хашмоная. И стало это известно. Булищи, он же Песах, и пошел тот в гневе на города Романуса и перебил (всех) от мужчин до женщин. И захватил он три города и, кроме того, много селений. Оттуда он пошел к городу Шуршун (Корсунь) и воевал против него... И вышли они из земли подобно червям... Исраиля, и умерло из них 90 человек... но заставил их платить дань и выполнять работы. И избавил (хазар?) от руки русов и поразил всех находившихся там мечом. И пошел он оттуда на Хлгу и воевал с ним (четыре) месяца и бог подчинил его Песаху и он направился и нашел добычу, которую (Хлгу) захватил в Смкрии. Тогда сказал (Хлгу), что это Романус побудил меня сделать это. И сказал ему Песах: если это так, то иди войной на Романуса, как ты воевал со мной, и тогда я оставлю тебя в покое. Если же нет, то умру или буду жить, пока не отомщу за себя. И пошел тот и делал так против своей воли и воевал против Константинополя на море четыре месяца. И пали там его мужи, так как македоняне победили его огнем. И бежал он и устыдился возвращаться в свою землю и пошел морем в Прс и пал там он сам и войско его. И так попали русы под власть хазар".
Помните у Пушкина: "Как ныне сбирается вещий Олег отмстить неразумным хазарам". Возможно, именно об этом походе на хазар и сообщается в "Кембриджском документе". Но когда, в таком случае, он мог состояться. Ведь Роман, как известно, узурпировал трон в 920 году, а согласно "Повести временных лет" Олег умер от укуса змеи в 912 году. В таком случае, возможно, это какой нибудь другой Олег? Но нет же, ведь сказано "царь Руси", а значит, не кто иной, как каган (хакан) или Великий Князь, а, стало быть, именно вещий Олег. Так кому же тогда верить - Нестору или письму хазарина? Я склонен больше поверить письму. И вот почему. В русских летописях, а, особенно в "Повести временных лет" ни в одной приведенной дате, вплоть до времен Ярослава, нельзя быть уверенным, все они исправлялись и подтасовывались в угоду, как самому Ярославу, так и его сыновей. И, даже, дата рождения самого Ярослава Владимировича, как выяснили ученые, проводившие обследование его скелета, не верна. Обследование показало, что Ярослав Мудрый на 10 лет моложе, чем указано в летописи. Зачем понадобилось летописцу приписать Ярославу 10 лет? Простая ошибка? Но нет, - тут все продумано. Будь Ярослав на 10 лет моложе, его претензии на Киев были бы незаконными. А так, выходит он самый старший из сыновей Владимира, оставшихся к моменту смерти отца, и, стало быть, является законным наследником и сел на Киевский "стол" вполне законно. Вот что скрывается под этой неверно указанной датой в "Повести временных лет". Что же в таком случае, хотел скрыть летописец "Повести", похоронив Олега в 912 году. Ведь, согласно Начального свода конца XI века, он умер в 922 году, а Киевская легенда говорит, что смерть он принял от укуса змеи за морем. Кроме всего этого, в тексте Комиссионного списка Новгородской первой летописи есть сообщение о походах Руси на Византию в 920 и 922 годах. Но, как известно, в 920 году Константинопольский патриарх Николай Мистик грозил болгарскому царю Симеону нашествием "скифских племен" в том числе и русов. Стало быть, в 20 году Х века русь была с Византией в дружеских отношениях и с империей воевать не должна бы. Скорее всего, это и был тот год, когда Роман I "послал большие дары Хлгу царю Руси, подстрекнув его совершить злое дело". А в 922 году Олег уже по принуждению Песаха "воевал против Константинополя на море", что и способствовало, именно в этом году, успеху болгар в войне с империей. И был это последний поход Олега; и не позорные ли его поражения в двадцатых годах, похоронил вместе с его преждевременной смертью летописец? Так что вполне вероятно, что именно Олег совершил нападение на Керчь и разграбил ту часть Крыма, которая принадлежала хазарам. Что толкнуло его на это: алчность, жажда наживы или желание отомстить хазарам и навсегда вырваться из-под влияния каганата, сказать трудно. Но в любом случае, как мы видим, к войне он готов не был. И вот, подводя итоги характеристики Олега, можно сказать, что это был честолюбивый авантюрист, к тому же весьма и весьма неразборчивый в средствах для достижения цели. И, тем не менее, Рюрик ставит его опекуном своего сына. А в том, что Игорь был действительно сыном Рюрика, я думаю, можно не сомневаться. Кем был Рюрик, мы уже выяснили. Рюрик (ri ruirech), не кто иной, как король венедов и не случайно Адам Бременский писал, что Русь "есть самая удаленная и самая большая область винулов", т.е. венедов, а финны нередко русь называли vene, venea или veneja. Каждый историк знает, что термин "венеды" отнюдь не славянского происхождения, но путь их странствия по Европе можно видеть и сегодня, этот термин встречается на всей территории обитания иллирийцев (Vinbodena, Vindonis, Vindo, Vindeni, Venet, современная Венеция и другие), далее его след идет к кельтам и заканчивается в Прибалтике (Вента, Виндава, Венден) и в Швеции река Винделэльвен и город Виндельн. Так вот, король (ri ruirech) у венедов, как можно без труда понять, уже в раннем средневековье обладал наследственной властью. Странно, как некоторые историки, не замечая этого, смеют заверять, что Рюрик был простым предводителем наемников. В таком случае, почему власть простого наемника передалась по наследству его сыну - младенцу и Олег, захватив Киева, указывая киевлянам на маленького Игоря, уверял последних, что именно Игорь, сын Рюрика, есть законный их господин, а не Дир или Аскольд. И действительно, почему Олегу было не объявить себя Великим Князем или каганом? Ведь это его заслуга, а вовсе не маленького сына Рюрика, в захвате Киева и объединении тем самым Новгородской и Киевской Руси. Но, убив путем предательского заговора хаканов Киевской и Тавро-Таманской (Тмутараканской) Руси Дира и Аскольда, Олег не мог рассчитывать на поддержку абсолютного большинства киевлян, которые, естественно, ничего не знали о заговоре, вероятно, какой то части знати. Олегу нужен был щит. Таким щитом и был Игорь. Кем были Аскольд и Дир? Они были венедами-русью и, вероятно, очень знатными, во всяком случае, не простыми руссами, а их хаканами. Кем был Олег? Возможно, в табеле о рангах он стоял с ними на одной ступени, но киевлянам было на это наплевать. Для большинства из них он был заговорщик и убийца их князей, и не будь Игоря, ему бы, не поздоровилось. Но Игорь - наследный принц, сын Великого Князя, подданными которого формально являлись и Дир, и Аскольд, и все прочие русы, а Олег (хельга) - его законный опекун. Да вот только при таком опекуне, самой верной дорогой для маленького Игоря, на мой взгляд, была дорога в мир иной. Ведь, если верить "Повести временных лет", то не прошло и пяти лет после захвата Олегом Киева, а он уже не только чувствовал себя его уверенным хозяином, но и покорил все соседние славянские племена. Ну, зачем, скажите, ему было оставлять государство, созданное, можно сказать, своими руками какому-то мальчишке? И самый удобный момент устранить законного наследника,- это пока он мал. Мало ли что с ребенком может случиться. Или, по крайне мере, отправить его в Новгород, и пусть сидит в своей вотчине, а самому править в Киеве. Но, нет, Олег с детства заботится о нем и хоть когда Игорь подрос, властвовал все равно Олег (это видно из договоров Олега с Византией, где уже взрослый Игорь не фигурирует, ни как соправитель, ни, даже, как член княжеского дома), но жизнь и здоровье законного наследника по-прежнему оберегались. С чего бы это?
Но почему, ни один исследователь, ни один историк, не обратил на это внимание. Помните о двух племянниках (нети) Игоревых из договора 944 года, а стало быть, у Игоря был брат. И фигура этого брата в истории древней Руси, на мой взгляд, не менее важна, чем фигура самого Великого Князя. И пусть мы ничего не знаем о его жизни, пусть не знаем, сколько лет отсчитала ему судьба прожить в этом мире, но, не будь его, возможно, не было бы и Великого Князя Игоря, а история Руси сложилась бы совсем иначе. Ведь именно в существовании брата, как мне кажется и кроется разгадка столь "нежного" отношения Олега к Игорю. Конечно, здесь у внимательного и любопытного читателя может и должен возникнуть вполне справедливый вопрос: "А почему эти два племянника являются сыновьями брата Игоря, а не его сестры? Ведь в договоре не сказано, что эти племянники доводятся ему сыновьцами, т.е. сыновьями брата, а, стало быть, существование у Игоря родного брата не доказуемо и абсолютно безосновательно, тем более что у летописца Нестера, по Далю, это сын сестры.
Но я бы с таким выводом спешить не стал. И вот почему. Во-первых, давайте внимательно взглянем на текст договора 944 года, в котором перечисляются послы от "рода рускаго". Как известно, ранее, в средневековой Руси, знаков препинания не существовало, и они были расставлены специалистами уже гораздо позже, и в результате современный текст выглядит так:
- "Мы от рода рускаго сълы и гостье;
Иворъ, солъ Игоревъ, и объчии сълы
Вуефастъ Святославль, сына Игорева;
Искусеви Ольги княгини; Слуды Игоревъ,
Нети Игорев; Улебъ Володиславль;
Каницаръ Предъславинъ; Шихъбернъ,
Сфанъдръ, жены Улебе; Простенъ
Туръдуви; Либиаръ Фастов; Гримъ
Сфирьков; Прастенъ, Акунъ, нети Игорев;
Кары Тудковъ; Каршевъ Туръдовъ; Егри
Евлисковъ; Воистъ Воиковъ; Истръ
Аминодовъ; Прастенъ Берков; Ятвягъ
Гунаревъ; Шибридъ Алдану; Колъ
Клековъ; Стеги Естоновъ; Сфирка... (?);
Алвадъ Гудовъ; Фудри Туадовъ;
Мутуръ Устинъ; купец Адунъ; Адулбъ,
Иггивладъ, Олебъ, Фрутанъ, Гомолъ,
Куци, Емигъ, Туръбидъ, Фуръстенъ,
Бруны, Роалдъ, Гунастаръ, Фрастенъ,
Игелъдъ, Туръбенъ, Моны, Руалдъ,
Свень, Стиръ, Алданъ, Тиленъ
Апубьскарь, Вузлевъ, Синко, Боричъ
Но, наверное, все хорошо знают о казусе, произошедшем, якобы, Послании от Игоря великого князя рускаго
и от всякоя княжья и
от всех людий Руския земля".
с Екатериной II, когда она решила помиловать преступника, но неправильно поставила запятую, и получилось: "Казнить, нельзя помиловать", вместо: "Казнить нельзя, помиловать". Так вот, тоже самое получилось и с нашим текстом договора. А что, если он должен выглядеть вот так (для того, чтобы было более понятно, я буду писать текст в современном стиле и сразу с комментарием):
"Мы от рода русского, послы и гости, Ивор посол Игорев и прочие послы; Вуефаст Святослава, сына Игоря; Искусеви, Ольги княгини; Слуды Игорев", и тут следует, как мне кажется, вместо запятой поставить точку с запятой (;), так как это еще один посол, представляющий интересы Игоря, возможно в деле, в котором главный посол Игоря Ивор, был некомпетентен. Хочется обратить внимание еще на то, что в первых рядах посольства стоят люди, представляющие, в основном, интересы княжеской семьи и ее родственников. Так, первым идет посол Игоря, второй посол сына Игоря - Святослава, далее - Ольгин и следом его, Игоря, нети (племянника). Но только если читать договор в той форме, в какой он представлен выше, то получается, что Слуды является представителем племянника Игорева, которого также звали Игорем. Если же мы перенесем точку с запятой (;), как было предложено выше, то мы получим следующее... Слуды Игорев; нети Игорев, Улеб Владиславов;... Иными словами; сын брата Игорева, Владислава, вероятно, к тому времени уже покойного, так как его представителя в посольстве нет. (Вот он искомый брат). Далее следует Коницар Предиславин; (возможно, дочь Игоря), затем сразу два посла... Шихберн, Сфандр, жены Улеба;... Тут, если придерживаться общепринятого текста, совсем не ясно, кто такой Улеб (Глеб), жена которого выставила сразу двух представителей, то есть больше, чем Великий Князь. Но если принять во внимание вышеуказанную поправку, то становится ясно, о жене какого Глеба идет речь и представляет ее скорее всего один Сфандр, так как после Шихберн, опять же следует поставить точку с запятой (;). Вполне возможно, что этот Шихберн пожелал сам участвовать в посольском представительстве, не доверяя свои дела ни кому, точно так, как и все остальные, имена которых являются именем существительным и рядом с которыми не стоят имена, являющиеся именем прилагательным. В основном, это купцы, но есть такие и среди родственников и приближенных, среди которых еще один племянник Игоря Акун (Якун).
О правильности моего предположения свидетельствует и Иоакимовская летопись, отрывки из которой попали в "Историю Российскую" В. Н. Татищева, где он пишет: "По смерти Ольги Святослав пребываше в Переяславцы на Дунае, воюя на казари, болгоры и греки, имея помосчъ от тестя князя угорского и князя ляцкого, не единою побеждая, последи за Дунаем у стены долгие (какая сия стена и где, я описания не нахожу, - В.Н. Татищев) все войско погуби. Тогда Диавол возмяти сердца вельмож нечестивых, начаша клеветати на христиан, сусчия в воинстве, якобы сие падение вой приключилось от прогневания лжебогов их христианами. Он же (Святослав Н.Г.) толико разсвирепе, яко и единаго брата своего Глеба не посчаде, но разными муками то мя убиваше".
К сожалению, это, наверное, единственный источник, сообщающий о Глебе, брате Святослава, принявшем от последнего мученическую смерть за веру, когда Святослав разгневался на христиан, находившихся в его войске и обвинил их в своем поражении. Но источнику этому вполне можно доверять, так как писал его, по всей видимости, современник Святослава, но не придворный летописец, а христианин-фанатик, вероятно, монах, которому было наплевать на Рюрика и его потомков; его больше волновало то, что вельможам и Святославу "Диавол возмяти сердца" и те начали казнить христиан, которые "идолом поклонитися не хотяху, с веселием венец мучения принимаху". Среди этих христиан был и, вероятно, двоюродный брат Святослава, Глеб. Но есть и еще один факт, который заставляет предполагать о наличии родного брата у Игоря, - это сообщения восточных авторов ал-Марвази и Мухаммеда Ауфи, которые сообщают буквально следующее: "Если умирает у них (русов Н.Г.) человек и оставляет дочерей и сыновей, то все имущество достается дочерям, сыновьям же дают только меч и говорят: "Отец твой добывал добро мечом, следуй его примеру". И, возможно, в том, что русь, эти "люди длинной воли" из племен венедов так активно распространялись по средневековой Европе не малая заслуга именно этого обычая. Видимо, благодаря ему в Новгородской земле появился и ri ruirech, а Святослав Игоревич, оставив Киев на свою мать - княгиню Ольгу и сестру Предеславу, пошел добывать мечом новые земли. Так вот, будь у Игоря племянники от сестры, Новгород, наверняка, остался бы по линии их матери, сестры Игоря, наследственным доменом его племянников. (Кстати, как отступление к первым страницам книги, хочу заметить, что обычай передачи царской власти сыну сестры был известен еще у древних хеттов).
Но от Константина Багрянородного мы узнаем, что в Новгороде, еще при жизни Игоря, был посажен его сын Святослав. Выходит, что Новгород всегда принадлежал дому великого князя и пока наследник был мал, там управлял брат Игоря, но стоило, наверное, умереть Владиславу, брату Игоря, и там, незамедлительно, оказался повзрослевший Святослав. А, стало быть, и то, что в год смерти Игоря Святослав был ребенком в летописи сказано не верно. Доказательство тому то, что в договоре посол Святослава стоит вторым вслед за послом Игоря и представляет какие-то личные его интересы, интересы одного из первых лиц молодого феодального государства Киевская Русь. А какие могут быть интересы у младенца? Подтверждение тому, что рождение Святослава в "Повести временных лет" указано неверно, мы можем найти и у "Летописца Переяславля-Суздальского", который сообщает, что сын Святослава, Владимир, умерший, как известно в 1015 году, прожил 73 года. Тогда выходит, он родился где-то в 942-943 гг., т.е. когда его отец Святослав, если верить "Повести временных лет", был еще грудным ребенком. Немецкий хронист Титмар Мерзебургский так же доводит, что Владимир умер, "дожив до преклонного возраста" и "отягченный годами". А ведь Владимир был младшим из трех сыновей Святослава. В свете вышеописанных фактов, следует признать, что дата, указанная Татищевым, который в своих трудах использовал не дошедший до наших дней источник, является вполне реальной, и относит она год рождения этого славного князя на 920 год. Выходит, что по смерти Игоря в 945 году, Святослав вполне мог сесть на правление в Киеве, но не сделал этого. Почему? Скорее всего, все дело в его матери - княгине Ольге. Она была незаурядной женщиной и потому, как мне думается, смогла воспользоваться обычаем оставлять наследство женщине, который, наверняка, уже при ее внуках, был забыт. А то, что до смерти Игоря Святослав сидел в Новгороде красноречиво говорит о том, что в этой северной столице Руси сидел все-таки брат Игоря, а не его сестра и ее сын. Ведь в этом городе, начиная с первых русских князей, вплоть до феодальной раздробленности Руси, всегда находился кто-то из великокняжеского, т.е. правящего дома Рюриковичей, в то время, как в других землях славян, как сообщает летописец, еще долго сохранялись свои князья. Так что после смерти Рюрика, кроме Игоря в Новгороде остался и еще один сын Рюрика. Кто из них был старше? Скорее всего, Игорь. Но, тем не менее, это были два прямых наследника. Согласитесь, оставшись без отца, наследниками его власти, двум мальчикам, наверняка, грозила смертельная опасность. Нет, ради бога, вы только не подумайте, что я такой кровожадный или сгущаю краски для остроты сюжета. Отнюдь нет. В истории и не только средневековья, хотя средневековья особенно, есть множество примеров, когда ради власти брат убивал брата, сын отца и наоборот. Тем более, не может не настораживать сообщение жившего как раз в те годы Ибн-Русте. Сообщение не из лестных, но, как говорится, что написано пером, не вырубишь топором. Так вот, он писал: "Все они (русы Н.Г.) носят мечи так как мало доверяют друг другу и коварство между ними дело обыкновенное. Если кому из них удается приобрести хоть немного имущества, то родной брат или товарищ его тотчас начнет ему завидовать и пытаться его убить или ограбить". Возможно, Ибн-Русте здесь и утрирует, но дыма без огня не бывает и Рюрик, я думаю, мог предположить худшее, что может стать с его детьми после его смерти, и он делает ход конем. (Здесь чисто мое предположение). В шахматах есть такой термин "вилка". Это когда конь атакует сразу две фигуры. Нечто подобное, чтобы обезопасить жизнь сыновей, и предпринял Рюрик. (Еще раз повторяю, никаких фактов, только предположение). Мне представляется такой вариант. Он поручает двух своих сыновей двум близким к престолу лицам, двум своим соратникам надежным и испытанным временем, но которые, мягко говоря, терпеть не могли друг друга. Так что, если вдруг что-нибудь случалось с одним из наследников, его опекун тут же оказывался не у дел, а, стало быть, каждый из них, волей-неволей, вынужден был стать не только заботливым опекуном и учителем, но и доказывать сопернику и всем другим, превосходство свое и своего опекуна. Одним из опекунов и был Олег. Наверняка, после захвата Киева, он с дорогой душой избавился бы от Игоря, но увы... У него просто не было выбора и он просто должен был, в прямом и переносном смысле носить Игоря на руках, ведь случись что с маленьким князем, к власти автоматически и единовластно придет соперник, оставшийся в Новгороде со вторым сыном Рюрика Владиславом. Чтобы оставаться хозяином положения, Олег просто не мог не заботиться об Игоре, как о родном сыне. Как говориться, лучше синица в руке... Пока княжич был мал, у "заботливого" регента хлопот не было, но как быть, если достигнув зрелого возраста, Игорь не захочет иметь рядом такого опекуна и советника? Как сохранить свое влияние уже на взрослого князя? Но и тут фортуна вновь улыбнулась Олегу.
История не знает, была ли у Олега жена, и если была, то одна или больше, но летописцы доводят совершенно точно, что Олег был варягом-русичем. То же, что первые русские князья Дир, Аскольд, Игорь, а, стало быть, и прочие русичи, жили в моногамной семье и имели лишь одну жену, можно считать фактом. А раз это так, то почему Олег должен был отойти от обычаев предков и составить исключение? Тем более, если он и впрямь был хельгой, то, наоборот, должен был отстаивать законы, по которым издревле жила русь. А раз так, то, имея одну жену, он не мог иметь и много детей. Так, у Святослава Игоревича было только три сына (о дочерях летописи молчат) и то, если верить летописцу, младший Владимир от наложницы; у Игоря, скорее всего, только один сын и, возможно, дочь Предеслава. Примерно такое же количество детей, скорее всего, было и у Олега, а, возможно, и меньше, возможно, всего одна дочь, которая и стала женой князя Игоря. На эту мысль меня навело следующее наблюдение.
Некогда, в древнем Риме существовала семейная традиция; старший сын или дочь наследовали имя отца, т.е. фамильное имя, так у Юлия и дочь была Юлия, у Клавдия - Клавдия, у Агриппы - Агриппа или Агриппина и т.д. Этот обычай, наверное, существовал и у средневековых славян и русичей, во всяком случае, в отношении дочерей. Так дочь Ярослава - Ярославна, Мстислава - Мстиславна, у древлянского князя Мала - Малуша, у Полоцкого князя - варяга Рогволда, дочь Рогнеда. Почему бы, в таком случае, не допустить, что Ольга - родная дочь Олега, и если это так, то в этом и заключалась для Олега улыбка фортуны. Как стало так, что она стала женой Игоря сказать трудно. Возможно, благодаря хитро сплетенным интригам своего отца, возможно, таков был предсмертный уговор Олега с Рюриком, а, возможно, Игорь просто полюбил дочь своего наставника, но только фактом женитьбы Игоря на дочери Олега можно объяснить то, что до самой смерти Олега, Игорь на Киевском престоле был лицом весьма далеким от реальной власти. И даже после смерти тестя, прожив уже не менее 40 лет, Игорь, по всей вероятности, еще долго не мог уверенно стать у великокняжеского кормила; в связи с этим еще Н. М. Карамзин, верно заметил, что "княжение Игоря вообще не ознаменовалось в памяти народной никаким великим происшествием до самого 941 года, когда Нестор, согласно с византийскими историками, описывает войну Игореву с греками". По видимому, действительно, где-то к 40-м годам Х века Игорь, наконец, уверенно сел на Киевском "столе" и тут только и начинаются настоящие годы его княжения. Но уже в 945 году, согласно летописным данным, Игорь погиб при сборе дани. Но опять же, уже в который раз, летопись пытается скрыть правду.
Не будет новостью, если я скажу, что в начале Х века Киевская Русь существенно отличалась от другого мощного европейского феодального государства, - государства франков. Если у франков уже в VIII веке у власти стоял один дом феодалов из рода Каролингов, то на Руси род Рюрика владел фактически только Новгородом и Киевом, связующей дорогой между которыми являлись Ловать и Днепр. У других же племенных объединений, таких как дреговичи, древляне, северяне, вятичи, кривичи были свои правящие дома, свои князья. Да и племенами, в те годы, объединения славян уже называть в корне не верно. Известный советский историк В. В. Мавродин в своей монографии "Происхождение русского народа" писал: "Многие из летописных племен являлись союзами племен, названия которых были забыты уже во времена летописцев, во второй половине XI - начале XII столетий, когда составлялись летописи Никона, Ивана, Нестора и другие. Судя по местным особенностям археологической культуры населений территорий, определяемых "Повестью временных лет" как земля северян, здесь обитали три этнические группы, в земле родимичей наблюдается восемь локальных групп археологических памятников, у вятичей - шесть, у дреговичей - две группы, у западных кривичей - три". А Баварский Географ (Землеписец), писавший более чем за 2 столетия (около 843-870 гг.) до написания "Повести временных лет" также перечисляет гораздо больше славянских племен в Восточной Европе, чем автор "Повести". Так что выходит это были не летописные племена, а уже сформировавшиеся княжества со своими правителями и князьями, существование которых подтверждает и договор Олега с Византией от 911 года, где говорится, что послы посланы "от Олега великого князя рускаго и от всех иже есть под рукою его светлых и великих князей". Видимо, светлые и великие князья под рукою Олега, это и были князья славянских княжеств, покоренных Олегом. Но в чем заключается эта покоренность? В выплате дани и в военной помощи на случай войны. Но все эти князья вели собственную внутреннюю политику и отнюдь не были заинтересованы в процветании дома Рюрика, а при любом удобном случае старались отложиться от русских князей. Так, Нестор сообщает, что: "По смерти Олега стал княжить Игорь...И затворилися от Игоря древляне по смерти Олега". Новгородская I летопись младшего извода также подтверждает, что Игорь начал княжить в Киеве "воюя на Древлян". По-видимому, эта война, то, затухая то, вновь разгораясь, продолжалась до самой смерти Игоря. Именно в одной из таких вспышек этой войны и погиб Игорь, а не при сборе дани, как пытается показать это "Повесть временных лет". О том, что Игорь погиб на войне знал и Византийский император Иоанн Цимисхий (969-971 гг.), который в своем письме к Святославу, о его отце писал так: "Не упомню я уже его (дальнейшей) жалкой судьбы, когда, отправившись в поход на германцев, он был взят ими в плен, привязан к стволам деревьев и разорван надвое". Император ошибался только в одном; война была не с германцами, а со славянским княжеством древлян, причем война эта продолжалась уже много лет. Помните, еще когда поляне, а точнее, остатки скифо-сарматских племен, племен антов и прочего осевшего на Причерноморских землях степной и лесостепной полосы, населения бывшей Черняховской культуры, во главе с русью захватили Киев, который был пограничным городом будущих летописных древлян. С тех пор прошло уже почти полтора столетия; русь и поляне прочно завладели городом, но древняя вражда не прекращалась. Кстати, предположение Забелина и Грушевского о том, что Киев раньше принадлежал древлянам подтвердили и археологические изыскания Гончарова и Толочко, которые в 1971 году, проводя раскопки на Старокиевской горе, в культурном слое VI века, обнаружили печь с оставшейся в ней керамикой. Керамика принадлежала так называемой пражскокорчакской культуре, т.е. племенам, проживавшим в середине I тысячелетия на территории, расположенной от современной Чехии до земли летописных древлян. Находка эта является самой крайней к востоку находкой керамики пражскокорчакского типа, т.е. крайней точкой, куда дошли племена этой культуры, и где был заложен ими город Киев, отнятый в самом конце VIII века русью и полянами. С той поры и шли, то, затихая, то вспыхивая с новой силой эти войны между русью и древлянами. Причем, далеко не всегда победу праздновали русичи. Не досталась им она и в 945 году. Ведь дань, так как преподносит нам в случае с Игорем летопись, русскими князьями не собиралась. Желающим подробно узнать о полюдье (сборе дани) киевских князей в Х веке, я отсылаю к трудам академика Рыбакова, остальным скажу, что киевский князь никогда не шел за данью в одну какую-то конкретную область, как это, якобы, сделал Игорь, пойдя за данью к древлянам, где взяв дань, вернулся в Киев и, уже возвращаясь домой, вдруг решил, что взял маловато. Отправив основную часть дружины с данью в Киев, сам, как будто бы, с малой дружиной вернулся за довеском. Ерунда.
Полюдье начиналось поздно осенью, на санях, и первыми землями, лежащими на пути следования князя, были земли древлян, сбор дани с них и начинался. Далее, взяв дань с древлян, князь по Днепровскому льду поднимался к дреговичам, которые в определенные места, возможно, в Рогачев и Речицу, возили всю дань своей земли. Затем князь двигался через землю радимичей и кривичей к Смоленску, куда доставлялась дань и с Новгорода. Со Смоленска путь сборщиков дани сворачивал на Ельню, откуда уже по весенней воде реки Десны князь плыл через восточные земли радимичей, и далее через землю северян по Десне в Днепр и в Киев, где круг и замыкался. Так что не мог Игорь, взяв дань в Искоростене с древлян, вернуться в Киев, когда впереди его уже ждали другие города, с заранее заготовленной данью от всех остальных княжеств. И еще один немаловажный момент, на который хотелось бы обратить внимание. Одно только то, что киевский князь не заходил за данью не только в Новгород, но и в землю Новгородскую, свидетельствует о том, что Новгород был вотчиной киевского князя, где всегда сидел кто-то из Рюриковичей; сначала, вероятно, брат Игоря, а после смерти брата, туда был направлен сын Игоря, Святослав. В остальных же землях сидели свои князья, которые и приводили своих воинов, как Олегу, так и Игорю для похода на Византию в 941 году. Надо заметить, что ко времени этого похода, хазары с империей уже давно не были в союзных отношениях и, наверняка, с благословения каганата, Игорь смог собрать для похода столь мощное войско, в состав которого входили как славяне, данники не только Руси, но и те, которые платили дань хазарам. В войске также находились "скеди... от рода варяжска", т.е. длинные боевые корабли скандинавов, скорее всего, шведов. Печенеги, которые в это время кочевали в Причерноморских степях, наверняка, тоже были на стороне Руси или, по крайней мере, соблюдали нейтралитет, иначе, как писал Константин Багрянородный, русы, находясь во враждебных отношениях с ними, на империю нападать не решались. Так вот, собрав огромное войско, Игорь на 10 000 судах, как пишет продолжатель Георгия Амартола, в июне пришел к греческим берегам. Но число кораблей здесь наверняка завышено. Если известно, что в 949 году 629 русичей на девяти кораблях сражались на стороне Византии с арабами у острова Крит, то нетрудно подсчитать, что такой корабль вмещал порядка 70 человек, а средневековый Новгородский струг вмещал команду до 150 человек, то можно допустить, что у Игоря садилось на корабль в среднем около 100 человек. Выходит, он привел с собой миллионное войско, в то время как по подсчетам специалистов на Руси к 1000 году население всего составляло не более 5,5 млн. человек. В связи с этим, сведения Лиутпранда, который сообщает только о 1000 судах, выглядят куда более правдоподобно. Но, тем не менее, чтобы выбить русь из Малой Азии, как сообщается в "Житии Василия Нового" понадобилось 40 тысяч восточных воинов доместика Памфира, армия патрикия Фоки из Македонии и войска стратига Феодора из Фракии. Затем, применив "греческий огонь", византийцы разбили русский флот и на море, после чего, как утверждает Иоанн Цимисхий в своем письме к Святославу; Игорь "к Киммерийскому Боспору приплыл лишь с десятком лодок". И вот после такого поражения, Игорь в 944 году вновь, якобы собрав еще большее войско, призвав варягов из-за моря, и присоединив печенегов, которые на конях шли берегом, вновь направляется в поход. Но и тут, как мне кажется, летописец слукавил, и похода на Византию в 944 году не было. Отсюда и такое абсурдное завершение этого похода. Огромное войско Игоря, встреченное в море Византийским посольством, заключив без боя компромиссный мир, вернулось домой. При этом Игорь, якобы получил от греков на каждого воина роскошные ткани и золото. Но что служит доказательством этого похода? В греческих источниках упоминаний о походе Игоря и откупа от него Византийскими послами нет. Нет его и в других источниках, кроме русских. Правда, есть сообщение стратига Херсонеса о выходе в море флота русичей, но на этот раз о приближении русского флота не сообщают, как это было в 941 году, живущие в те годы в мире с греками болгары. Во всяком случае, об этом нет сообщений у греческих авторов. Выходит, поход Руси в 944 году состоялся. Но вопрос: куда делся русский флот после выхода в море, коль болгары, мимо которых непременно должны были пройти русичи, их не видели? Не может быть, чтобы в Константинополе так быстро отреагировали на сообщение из Херсонеса, что Игорь даже не успел дойти до Дуная, а его уже ждут греческие послы, сумевшие убедить его вернуться. И главное, что удивляет; в этом же 944 году, в последние месяцы правления Романа I был уже заключен договор о мире и дружбе. А как же так могло быть? Ведь А.Н. Сахаров в свое работе "Дипломатия древней Руси" указывает на то, что при заключении договора 944 года русское посольство в Грецию прибыло только после визита на Русь послов Византийского императора, а затем греки вновь появились с дипломатической миссией в Киеве. Но если учесть, что дорога послов туда и обратно, в те времена, дело не одного месяца, а Черное море, через которое проходил путь посольства в те годы, из-за весенне-осенних штормов, судоходным было едва ли полгода, плюс пара-тройка месяцев деловых и торжественных церемоний (ведь даже великая княгиня Ольга, к которой в Константинополе отнеслись с великим почтением, месяц ждала приема у императора), то можно предположить, что работа над договором 944 года началась вскоре после неудачного похода в 941 году. А выход в море русского флота не что иное, как результат этого мирного договора. Так куда же тогда отправился флот руссов, выйдя в Черное море в 944 году?
Персидский автор конца Х - начала ХI вв. ибн-Мискавейх сообщает, что русы в 943 году совершили поход в Закавказье, где разбили войска правителя Аррана Марзубана ибн Мухаммеда и захватили город Бердаа. Албанский историк Х века Мовсес Каланкатваци в своей "Истории агван" написал, что руссы "подобно вихрю распространились по всему Каспийскому морю до столицы агванской Партава (Берда)". При этом, захватив город, русы повели себя совсем не так, как во время других подобных предприятий. Они заявили местным жителям: "Единственное, чего мы желаем, - это власти. На нас лежит обязанность хорошо относиться к вам, а на вас - хорошо повиноваться нам". Одним словом, Русь решила надолго обосноваться в этом городе, а это под силу лишь весьма крупному войсковому объединению, что и соответствовало, очевидно, действительности, так из текста, принадлежащего перу Иехуды Бен Барзиллая, из так называемой хазаро-еврейской переписки, мы узнаем, что в этот поход "вышли разные народы: аланы, славяне и лезги и дошли до Азербайджана взяли город Бердаа". А еще один восточный автор ибн-Хаукаль писал о печенегах в середине Х века: "Оторвались часть тюрок от своей страны, и стали (они) жить между хазарами и Румом, называют их баджанакийа, и не было им места на земле в прежние времена, и вот двинулись они и завоевали (землю) и они - шип русийев и их сила, и они выходили раньше к Андалусу, затем к Барзаа (Бердаа?). Вот куда было направлено войско, собранное Игорем в 944 году, в котором руссы шли морем, а печенеги "шип русийев и их сила" на конях - берегом. Трудно сказать, сколько Русь продержалась в Берда, но по моим подсчетам - где-то более года. И только тогда, когда в городе началась эпидемия (вероятно, дизентерии), вызванная отравлением местными жителями питьевой воды, руссы покинули город и ушли домой. Но что интересно, этот поход Русь совершила не через Хазарию, а по руслу Куры, привлекая к нему и народы Кавказа. Это еще раз показывает, что Византия, которая и организовала этот поход с Хазарией, со времени захвата престола Романом I, находилась уже во враждебных отношениях. И, ослабевающая под ударами кочевников и Руси, уже, наверное, в начале 40-х годов Х века, Хазария начинает заискивать перед мусульманским миром, о чем свидетельствует письмо царя Иосифа, написанное до 960 года к министру Абдарахмана III Хасан ибн Шафруту в омеядский халифат - Испания, в котором он сообщает: "Я живу у входа в реку и не пускаю русов, прибывающих на кораблях, проникнуть к ним (мусульманам). Точно так же я не пускаю всех врагов их, приходящих сухим путем проникнуть в их страну. Я веду с ними упорную войну. Если бы я оставил их, они уничтожили бы всю страну исмаильтян до Багдада". И, видимо, Русь, опасаясь, что Хазария могла помешать успешному развитию похода и, выполняя условия договора поставлять войска для помощи в войнах Византии с ее врагами, прошла по Черному морю к берегам Кавказа, а далее - по Куре в Каспийское море. Вот это и был тот самый летописный поход, в котором и войско было собрано огромное (еще одно такое войско для похода на Византию одновременно с этим, Игорь собрать был просто не в состоянии) и завершился он вполне логично. И единственное, к чему можно предъявить здесь претензию - это несоответствие в датах. Поход в Закавказье ибн Мискавейх отметил 943 годом, а поход руси на Византию "Повесть временных лет" приписывает 944 году. Но, как я уже говорил, поход вполне мог длиться более года и затянуться до 944 года, - это во-первых, а во-вторых, тот же ибн Мискавейх доводит до нашего сведения, что в год, когда русичи воевали в Закавказье в Багдаде умер эмир Тузун, что дало основание персидскому историку А. Кесрави, а вслед за ним и А. П. Новосельцеву дату похода русов отнести к 945 году, так, как достоверно известно, что эмир Тузун умер в августе-сентябре этого года. Выходит, Русь могла выступить в поход и в 944 году, а завершить его в 945 году и поход этот был не на Византию, а в Закавказье. Но только возглавил его не Игорь, а, скорее всего, воевода Игоря Свенельд. Во-первых, сразу бросается в глаза отсутствие столь известной личности средневековой Руси как Свенельд в договоре Руси с Византией 944 года. Почему столь высокопоставленное лицо, столь крупный феодал Киевской Руси, который имел право собирать дань в свою пользу с некоторых славянских княжеств, при живом великом князе, не присутствует ни сам лично, ни в представительстве посольства руссов в тексте договора. Наверняка, он отсутствовал, когда составлялся этот договор. А длительное отсутствие в Киеве, да и в самой Руси воеводы Свенельда могло быть вызвано только войной, а крупные боевые действия в то время, как мы уже выяснили, велись только на Каспии. Но почему в поход не вышел сам князь? Что-то неладное было в княжестве? А случилось вот что. Если взглянуть на состав войска Игоря в 941 году и в 944 году, то можно заметить в войске, собранном в 944 году в отличие от того, что было собрано тремя годами раньше, отсутствие древлян. Вот и вся причина; древляне вновь решили отложиться от Киева. На усмирение древлян и выступил Игорь, послав Свенельда выполнять, пока еще видно не ратифицированный договор с Византией. Русский историк Н. Полевой писал по этому поводу: "Игорь думал, что Древлянская область не Царьград, и поздно увидел эту ошибку". И цену этой ошибки мы все хорошо знаем - смерть. Князь, которому в тот роковой день было уже далеко за шестьдесят, пришел с войском к столице древлян под Искоростень, где был разбит, плене и казнен. В тех краях и по сей день ходят легенды и предания о той войне, а местные любители старины могут показать вам и высокий холм, где, якобы, похоронен князь Игорь с остатками своего войска. Вполне возможно, что это и в самом деле так, ведь холм этот, наверное, и до нынешних дней стоит необследованный. Скорее всего, с Игорем полегла там и вся его дружина, ведь по феодальному кодексу чести, дружинник обязан быть со своим сеньором до конца и, если понадобится, отдать за него жизнь или разделить с ним позор пленения. И только в следующем 946 году, очевидно, с прибытием из Новгорода Святослава с войском и возвращением из Каспийского похода Свенельда, Ольга смогла усмирить древлян. Причем, как сообщает "Повесть временных лет", войском Ольги, наверное, как более опытный в таких делах, командовал Свенельд. Это еще раз подтверждает, что в последней битве Игоря Свенельда рядом не было, иначе он должен был разделить участь князя. Если даже допустить, что в тот день он был с Игорем, и ему просто повезло; нет, он не струсил, не бежал, просто по какой-то случайности остался жив. Все равно, на нем бы лежало пятно (как так: князь мертв, а его воевода жив) и, наверняка, не Святослав, не Ольга не доверили бы ему войско. Не мог его оставить Игорь и в Киеве. Об этом можно судить хотя бы по тому, как самоуверенно чувствовал себя после победы над Игорем князь древлян, Мал. Ведь по логике вещей, он после победы, одержанной под Искоростенем, чтобы закрепить успех и не дать противнику собраться с силами, должен был пойти и взять Киев, но он этого не сделал. Почему? Мал отлично знал, что после его победы, Киев защищать некому; в городе нет ни воинов, ни полководца, способного организовать оборону, а посему, просто послал послов с требованием, чтобы Ольга стала его Женой (ведь славянские семьи были полигамными) и с женой поверженного русского князя он забирал в состав древлянского княжества, как приданное, Киев и всю землю полян. Конечно же, Ольга не подвергала жестокой казни лучших древлянских мужей, не сжигала их в бане и не закапывала живьем на княжеском дворе. Она просто сумела обмануть Мала и затянуть переговоры о свадьбе до возвращения Свенельда и прибытия из Новгорода Святослава и с их помощью вновь привела древлян к покорности. По этому поводу в "Лаврентьевской летописи" под 946 годом можно прочесть: "И иде Вольга по Деревьстей земле с сыном своим и дружиною, уставляющи уставы и уроки, и суть становища ее и ловища".
После этих событий Русью стала править величайшая фигура средневековой Руси, в тени которой долгое время находилась даже такая яркая личность средневековья как князь Святослав Игоревич, этой фигурой была княгиня Ольга. Народная молва, а вслед за ней и летописи приписывают ей столь невероятные дела и в таком количестве, что ими вполне мог гордиться любой былинный герой. И действительно, все, что написано о княгине Ольге по большей части можно отнести к области сказок и былин. Наверное, нельзя было не отметить летописцу незаурядность этой княгини, но и вознести ее выше мужей тоже негоже. Но дела этой женщины, ее дальновидная политика и огромный вклад в создание русского государства говорят сами за себя, а Н. М. Карамзин писал о ней: "Предание нарекло Ольгу Хитрою, церковь - Святою, история - Мудрою", и дальше: "Великие князья до времен Ольгиных воевали - она правила государством". Но мудрость ее не только в том, что она правила государством и не только в том, что она первая увидела в христианстве объединяющую силу, способную сплотить вокруг дома Рюрика все покоренные народы. Со временем к этому, возможно, пришел бы и Святослав, не найди его смерть у Днепровских порогов. Но сын его - Ярополк, видимо, понял это еще раньше, что, возможно, и послужило причиной смерти Святослава. А к Ярополку, сидящему в Киеве после смерти отца-язычника, уже в "лето 6487", т.е. в 979 году, в последнем году его княжения, как сообщает "Никоновская летопись", "придоша послы от греческого царя" и "того же лета приидоша послы к Ярополку из Рима от папы". Наверняка, уже в этом 979 году, Ярополк собирался официально принять христианство. Возможно, такое решение тоже, в свою очередь, стало причиной трагического завершения его княжествования. Наверное, христианами успели стать Дир и Аскольд, но как они кончили? И только христианка Ольга, дожив до глубокой старости, умерла своей смертью, и это, мне кажется, тоже мудрость. Но дело даже не в этом. Ольга первая, кто высветила русь не как чужаков завоевателей, а как силу, которая способна сплотить вокруг себя, в единое государственное объединение все разрозненные, окружающие русь, славянские и прочие народы; силу, которая способна не только брать, но и дать, дать порядок, спокойствие, уверенность в завтрашнем дне. Конечно, трудно переоценить то, что сделал Святослав для Руси, нанеся Хазарии удар, после которого та уже не смогла подняться. Но, навряд ли смог бы он совершить сей славный подвиг не стой за его спиной такая могучая фигура, как Ольга. Ведь Хазария, еще в начале Х века была не чуть не слабее в военном и, наверное, в экономическом отношении, чем Византия. Иудеохазарские купцы рахданиты были одной из мощнейших торговых организаций средневековья, прибыль от операций которых позволяла держать хазарскому царю наемников даже из мусульман. Русские князья, едва освободившись, вновь и вновь попадали в зависимость к хазарам, выполняя их военные заказы. Чтобы подобного больше не случалось, Ольга навсегда решает выйти из сферы влияния Хазарии, возлагая надежду на Византию, которая к тому времени, давно порвала всякие отношения со своей бывшей постоянной союзницей. Правда, выполняя обязательства военной помощи Византии, русским воинам вновь приходилось проливать кровь за чужие интересы. Воинские отряды русичей, как никогда раньше, при Ольге можно было встретить в византийских войсках. Есть сведения, что в 949 году 629 русичей на девяти кораблях сражались против Критских арабов. В 954-955 гг., как сообщает ал-Масуди "вошли многие из них (русов) в настоящее время в общность Ар-Рум (Византии), подобно тому, как вошли ал-Арман (армяне) и ал-Булгар (болгары)" и сообщает об их размещении "во многих из своих крепостей (т.е. Византийских), примыкающих к границе аш-Шамийа (Сирии)". В 961 году русские витязи вновь участвуют в боях за Крит, а в 964 году русский отряд принимает участие в экспедиции греческого флота против сицилийских арабов. Да и вторжение в 968 году Святослава в Болгарию, по сути, являлось тоже помощью Руси Византии. Но зато, греческие войска, в отличие от хазарских, никогда не вторгались в Русскую Землю, и если и воздействовали на внутренние дела Руси, то опять же, в отличие от хазар, не физически, а при помощи дипломатии и церкви, представителем которой и ее главой являлся греческий архиепископ, а позже - митрополит. И именно в такой обстановке Ольга могла не воевать, а править на Руси. Первым делом, она проявила мудрую политику в отношении древлян, и не было того жестокого возмездия, которое приписывает ей летописная легенда. Она даже не казнила главного своего обидчика и предводителя мятежа, древлянского князя Мала (на его казнь не указывает ни один русский источник). Видимо, поэтому, как писал Карамзин, все те места, где бывала и отдыхала в древлянской земле Ольга "долгое время были для сего народа предметом какого-то особенного уважения и любопытства". И уж если древляне к Ольге относились с уважением, то, что тогда говорить о Киеве. Но при всем при том, Ольга была единовластным и, по-видимому, при надобности, жестким правителем. Советский историк Г. Г. Литаврин писал: "Объем полномочий княгини во время малолетства Святослава следует трактовать не как простое регенство, а как абсолютное полновластие, при котором окружавшие подраставшего наследника люди занимали третьеразрядное место в киевской придворной иерархии". К такому выводу ученый пришел, анализируя состав посольства Ольги в Константинополе, а также полученные княгиней и людьми, прибывшими с ней, денежные суммы. Он обратил внимание на чрезвычайно малые дары, полученные людьми Святослава. Каждый из них получил лишь по пять милиарисиев, тогда как даже прислужницы княгини - по восемь милиарисиев. И Литаврин прав; все правильно учтя и взвесив, не учел лишь одного. Да, у Ольги было "абсолютное полновластие", да люди Святослава "занимали третьеразрядное место в киевской придворной иерархии", но только Святослав был не подраставшим наследником, а уже мужчиной, который имел за плечами, почитай, четверть века, как минимум. Но, тем не менее, все остальное и, даже, "третьеразрядное место" Литаврин вычислил верно, а, стало быть, и Малуша (летописная наложница Святослава, мать Владимира) не могла быть простой прихотью Святослава. Здесь тоже чувствуется рука Ольги.
Еще в 1864 году, русский историк Д. И. Прозоровский высказал предположение, что былинный Добрыня был не кто иной, как сын древлянского князя Мала. Пусть никого не смущает отчество Никитич. Известно, что одного из древлянских князей, вероятно, предка Мала, звали Нискиня, так что Добрыня Никитич (Нискинич) своим отчеством указывает на род, из которого ведут свое начало древлянские князья, точно так князей Киевских зачастую звали Рюриковичами; Рюриковичем величал себя даже русский царь Иван Грозный. Так вот, Добрыня, как известно, доводился родным братом Малуши и дядей младшему сыну Святослава Владимиру. Писатель и исследователь Анатолий Членов в своей очень увлекательной книге "По следам Добрыни", используя русские былины и предания - эти два неиссякаемых ключа живой памяти нашего народа, а так же русские летописи, убедительно показал, что позабытое предположение Прозоровского имеет под собой довольно прочное и надежное основание. Вот и выходит, в таком случае, что не наложницей, а второй женой (о судьбе первой жены Святослава сведений как будто нет) у Святослава была княжна из рода древлянских князей, и брак этот иначе как династическим не назовешь. Вот почему я сказал, что здесь чувствуется рука Ольги. Объединив династическим браком древлянский и русский дома правящих князей, Ольга заложила основу мирного сосуществования двух великих народов: славян и венедов-руси, заложила основу государственности на Руси, которую, к сожалению, ни Святослав и, даже, ни его старший сын Ярополк не смогли достойно поддержать. И только сын славянской княжны Малуши и русского хакана Святослава подхватил и правильно понял политику своей мудрой бабки на слияние славянских народов с русью и создании на базе славянского этноса, нового великого суперэтноса под названием - Русский народ.
В дальнейшей истории Руси есть много интересных, порой загадочных и запутанных моментов, много сообщений, над которыми ярко-красной литерой и по сей день горит вопросительный знак (?). Но, к счастью, в мире много людей, которых этот знак совсем не удовлетворяет, более того, которых не устраивает даже существующий, так сказать, классический вариант ответа на некоторые из этих запутанных вопросов, а, значит, поиск будет продолжаться, и будут результаты.
Каков результат моего поиска, судить не мне, а посему, работу, целью которой было отыскать те истоки, откуда забил ключ, образовавший в последствии великую безбрежную "реку" под названием "Русь" считаю законченной.