Был хмурый ненастный день. С самого утра по улицам завывал проказливый ветер, слабо позванивая распахнутыми рамами простого небольшого окна, что так часто можно встретить у тех бревенчатых домиков, что ещё сохранились в деревнях и на окраинах провинциальных городов. На подоконнике в раскрытом состоянии лежала одна из тех умных книг то ли по психологии, то ли по философии, что так притягательны для молодых неокрепших умов, причисляющих себя к интеллигенции, и упрямо старающихся соответствовать какому-то романтическому образу, что когда-то нарисовал их разум.
Однако сейчас эта книга, хоть ещё и хранила тепло открывавших её рук и внимание изучавших её глаз, была заброшена, и лишь случайные порывы ветра с явно поддельным интересом листали её страницы. Казалось, что в воздухе повисла необычная, но, без сомнения, приятная апатия. Чудилось, будто весь мир замер, застыл в ожидании чего-то, хоть ветер и пытался в отчаянии разбить это спокойствие и умиротворённость.
Иногда из затянутого плотным сером одеялом облачности неба начинал накрапывать мелкий, но очень неприятный дождь, и тем лучше становилось находиться в тёплом доме, где всё так мягко и знакомо, и лишь случайные дуновения ветра приносят несколько капель на лицо, тонкий плед и страницы позабытой, но совсем недавно так удивительно притягательной книги.
Листья, ещё недавно блестяще изумрудом, уже начали менять цвет, становясь сначала грязно-жёлтыми, а потом ярко-золотыми и пускающимися в пляс по залитому светом пространству…
Но до этого было ещё далеко. Сейчас листочки ещё крепко держались на ветках, хоть некоторые из них уже напоминали блестящие золотые монетки слегка неправильной формы, соединённые в причудливый орнамент драгоценной короны Старого клёна, растущего прямо перед окном и ранее вызывающего много негодований со стороны некоторых жильцов.
Но сейчас это было неважно. Чувства, мнения, и даже само время – всё растворилось в этом сером непогожем дне. А погода стояла как раз такая, в которую бывает так просто и приятно помечтать, помечтать о морях, о кораблях, о дальних странствиях и… о несбыточных и разбившихся навечно надеждах.
В такую однотонную погоду, когда день ничем не отличается от утра и вечера, так просто раствориться в пространстве, став просто капелькой дождя, дуновением ветра, потерять своё я, превратить все свои прошлые проблемы в пыль, блестящую в свете звезды. В такое время ты чувствуешь себя частью чего-то, чего-то непременного великого и великолепного….
В такие секунды можно ожидать, что вот-вот откуда-то польётся такая чарующая и красивая музыка, что всё доселе слышанное тобою покажется по сравнению с ней невообразимой какофонией звуков. Но и это неважно. Мысли текут неспешно, тягуче и лениво, внимание не заостряется ни на чём, продолжая своё неторопливое путешествие по закоулкам сознания.
Но вот наконец-то рука добредёт до изящного хрустального стакана, наполовину заполненного прозрачной жидкостью. Медленно, но верно, он приближается ко рту, на какую-то секунду блик выглянувшего на мгновение солнца ослепит глаза, и глотка неминуемо будет обожжена сладкой горечью напитка… Но через пару минут всё закончится, и вдруг похолодевшая и потяжелевшая рука, лишённая руководства рассудка, опустится на подоконник, случайно смахнув книгу, которая тут же будет подхвачена ветром и полетит куда-то вдаль, размахивая своими страницами как раненая птица…