Нейтак Анатолий Михайлович. Двое

Двое

("Камень и ветра", "Война Слепоты": на перекрёстке хроник)

Сначала были вихри, и тьма, и наполняющая вихревую тьму стылая мгла. Так было... миг? Вечность? Некому считать, некому отличать большое от малого и краткое от долгого. Только туман да кружево, которое ткали из его плоти ветра, - ткали, чтобы тут же распустить не готовый даже на треть рисунок и начать новый.

А потом мгла колыхнулась, раздвигаясь и даже немного теплея, раскидывая слабо, но всё же отчётливо серебрящуюся туманную тропу, приобретая определённость направлений: вот верх, вот низ, движение вот туда - это вперёд, а туда - назад. И во тьму, прямо на приготовленный путь, шагнули двое: мужчина и женщина.

Странно смотрелись они.

Нет, не потому, что присутствие их сразу же резко меняло реальность отуманенной тьмы. Странность куда большая крылась в ином: хотя их явно тянуло друг к другу, эти двое избегали прикосновений... и даже разделённых взглядов. Если мужчина смотрел на свою спутницу искоса, то она непременно отворачивалась, в лучшем случае показывала ему резкий, как на монете, по светлой бронзе отчеканенный профиль в ореоле рыжих волос. А если женщина поворачивала голову в его сторону, то тут уже он торопливо отводил взгляд, прятал лицо...

Но по большей части оба смотрели строго вперёд. И разговаривали не то как хорошие старые знакомые, не то как стеснительные подростки на первом свидании.

Надо заметить, у этой пары имелись основания смотреть на ситуацию и так, и этак.

- Ты изменилась.

- Ты изменился гораздо сильнее.

- Не... лучше не отождествляй. Я - только тень Его. Притом довольно бледная.

- Однако я сразу узнала тебя.

- Не меня.

- Давай без казуистики. Пожалуйста.

- Смотреть без иллюзий? Этого хочу и я. И...

- Договаривай.

- Я не... одинок.

- Спасибо, что напомнил!

- А разве тебе - надо напоминать?

Женщина вздохнула.

- Ты прав. Напоминать... не надо. Я и так...

Мужчина хмыкнул. Радости при этом не испытывая.

- Ты знаешь легенду о Пиноре? - спросил он после небольшой паузы. - В смысле, если припасть к истокам, - о Галатее?

- Знаю. Но у виирай этот сюжет рассказывают по-другому.

- И как же?

В голосе рассказчицы появилась особая напевность

- Был Саур Скиталец, и было Ничто, и был Путь Насквозь... весь цикл мифов сотворения пересказывать не стану, только момент ключевой, финальный... Когда работа Саура приблизилась к завершению, оглядел он мир и понял, что не хочет - не может - покинуть его. Тысячи незримых нитей связали творца и его творение, и не пускали эти нити его обратно в Ничто, не давали продолжить Путь. Саур мог порвать эти нити, но сотворённому не пошло бы на пользу такое деяние. Тогда создал он, как последнюю и важнейшую часть мира, женщину, и нарёк ей имя: Эрэ. А нити, которые связывали его с миром, прикрепил к ней. Но осталась ещё одна нить - та, которая связывала Саура с самой Эрэ. И была первая женщина прекрасна, как первая заря, как дыхание океана, как Корона Небес... Саур остался с ней в сотворённом мире, и подарил ей, помимо жизни, частицу своего огня и плодовитое семя. Когда у творца и первой женщины родился первый мужчина, наречённый Вийгом, Эрэ сильно ослабла. Вышло так потому, что Вийг родился уже взрослым, и очень много сил отняли роды у матери. Тогда Саур взял нить, которая связывала его с первой женщиной, и связал ею Эрэ и Вийга, а сам ушёл из мира. Сделал он так потому, что только в движении могут жить такие, как он. А ещё потому, что ни миру, ни первой женщине, ни первому мужчине ничего больше дать он не мог...

Помолчав, рассказчица закончила без напевности:

- Ну, дальше понятно: Эрэ и Вийг стали мужем и женой, прародителями всех виирай, и в каждом потомке первых супругов живут нити, связывающие их с миром, в каждом теплится огонь творения - в ком искорка, в ком яркий факел, а в ком - настоящий пожар. А сверх того в виирай таится то, что зовут обычно Жаждой Саура. То, что вынудило творца покинуть мир. Кстати, Эрэ после рождения Вийга решила, что рожать взрослых очень неудобно. Поэтому с тех пор виирай рождаются крошечными и слабыми... зато матерям во время родов не приходится ни страдать, ни рисковать жизнью.

- М-да-а... славная история. Вот только общего с мифом о Галатее не особо много.

- Почему же? Творец есть, любимое творение тоже есть... Пигмалиону оживить Галатею помогла Афродита, Саур без божественной поддержки обошёлся - вот и вся разница.

- Это вообще типично для... виирай, - заметил мужчина. - Очень самостоятельный вид у тебя получился. Достойный.

- Надеюсь. И потому обременять их своим постоянным присутствием больше не стану. Взрослым не нужны боги.

- Боги не нужны. А как насчёт родителей... Эрэ?

- Я не Эрэ, - сказала женщина слишком спокойно. - Хотя бы потому, что никакого Вийга у меня нет. И никогда не было.

- Извини...

- Чего ради ты просишь прощения? Сам ведь сказал: "Я - не Он, только Его тень".

- Ощущать... ответственность мне это не мешает.

- Ну-ну.

- Откуда столько скепсиса? Да, я - лишь тень, но ни ума, ни воли, ни души не лишён!

- Извини.

- Принимаю. Но повторю ещё раз: не надо отождествлять меня и Его.

Двое долгое время молчали, шагая по серебряной тропе всё дальше и дальше. Вихрилась вокруг, выцветая до серого, туманная мгла. Порой из неё прилетали обрывки чего-то дразнящего, далёкого: то слегка отдающий гнильцой запах ленивой равнинной реки, то чьё-то заплутавшее "ау!", то щербатый абрис старой разрушенной башни. Вот тихо, как далёкий гром, проскакал мимо табун лошадей, украденных под покровом ночи; багрово замерцал разбуженный вулкан, заставив женщину слабо поморщиться от запаха серы; громыхнул ребордами на стыках рельсов чёрный, ощетинившийся стволами трамвай, качнулись стебли и венчики странных цветов...

И снова - тьма, мгла, ветер. Точь-в-точь, как на мифическом Пути Насквозь.

Мифическом?

- Объясни мне, - попросила вдруг женщина, - зачем Ему было творить кошмар Сферы?

- А разве ты не знаешь?

- В записях остались только координаты и разрозненные заметки. По ним не восстановить смысл. Точнее, побудительный импульс.

- Но ты знаешь, что Визарру придумал не Он?

- Знаю.

- Тогда зачем спрашиваешь? Точное следование желаниям заказчика и правилам чужой вселенной... когда Он получил свободу, Он создал не визаррцев, а лайтов... и шейдов.

Женщина поморщилась. Сказала настойчиво:

- Я знаю, чем занимался Он. У меня есть полный список Его работ. Но мне непонятно, как можно с готовностью принимать... такие правила. Можно ведь было отказаться, перепоручить заказ другому вэ-мейкеру?

- Конечно. Вот только ты не до конца понимаешь основу...

- Потому и спрашиваю. Объясни, если можешь!

- Основа Сферы, как ни странно это может прозвучать - не тотальный контроль, не шоры на глазах и душах, не косность, конформизм и бессмысленный протест. Зерно, лежащее в основе визаррской культуры - романтика научного поиска... но с прилагающимися к романтике страхами, сопутствующими любому поиску, любому взгляду в неизведанное. В каком-то смысле истинный создатель Сферы - Лайнара. В ней романтик победил невротика, ведь мы оба стали Вольными Странниками... а страхи остались, воплотились - и превратились в...

- Понятно. Но разве нельзя было это предвидеть? Предотвратить?

- Думаешь, Он не стал бы воплощать Визарру, если бы знал, во что превратится Сфера со временем? Смею заверить: стал бы.

- Ты говоришь так уверенно... почему?

- Потому что знаю. Создание нового лежит вне рамок логики и морали. И Он не просто выполнял очередной заказ наилучшим образом, Его искренне увлекла нетривиальная задача. Когда Он решал её, всё лишнее Он забыл и о последствиях не думал.

- И это - единственный мотив? Азарт первопроходца, священное безумие гения?

- Основной.

- Но Он же хотел любить и быть любимым! Я - живой тому свидетель!

- Да, - тяжело ответил мужчина. - Потому что Он родился, прожил жизнь и умер - человеком. Но... ещё больше, чем любить, Он хотел творить.

Женщина замерла. Её спутник остановился тоже.

- Когда вся Вселенная замыкается в глазах того, кого ты наконец-то, вопреки всему, отыскал, так легко впасть с соблазн! Так легко насладиться простым человеческим счастьем... но ведь Он, - даже устав, остановившись и заставив себя забыть всё, чем был, - всё равно оставался больше, чем простым смертным. Он творил миры, реальности, сами первоосновы новых начал! И пусть силы для этого Он черпал в собственном одиночестве, а родная реальность для Него выцвела до пыльно-серого занавеса - тем ярче, богаче и неординарнее было созданное. Он встретил тебя, потому что хотел этого. Одиночество утомляет... тебе ли не знать, как оно утомительно? Но ты подарила Ему не любовь. Ибо не любви Он искал и жаждал.

- Да?

- Да. Ты подарила Ему надежду.

Мужчина повёл рукой, и на волосы его спутницы лёг венок из мелких голубых цветов, тонко пахнущих морозом и весенним солнцем.

- И Он вернул тебе этот дар, не правда ли?

- Да, - согласилась она.

Чуть помедлив, двое зашагали дальше и вскоре скрылись за струями тумана.

4 декабря 2010 г.

Комментарии: 19, последний от 23/01/2011. © Copyright Нейтак Анатолий Михайлович (mozhgoshmyg@gmail.com) Размещен: 04/12/2010, изменен: 04/12/2010. 10k. Статистика. Рассказ: Фантастика Виирай и люди		Ваша оценка:
Аннотация: Серьёзность меня погубит. Это -- уже не текст для игры в чепуху, как "Облако и логика", а потерянная страница цикла "Война Слепоты". Кто его читал, без труда догадается, какая женщина имеется в виду... а догадаться, кто мужчина, может внимательно прочитавший шейд-версию "Камня на дне". Ну а для тех, кто не читал вышеперечисленного, неизвестности в рассказе будет ещё больше :)

Нейтак Анатолий Михайлович : другие произведения.

Двое