С тех пор, как Сашка Авдеев организовал свой бизнес, гости у Андрея на хуторе появлялись почти каждый месяц. Еще утром, получив сообщение, он начал готовиться к встрече. Протер пыль в гостевой комнате, натаскал воды в баню, наколол дров, хотя поленница у задней стены сарая и так уже подпирала крышу. В обед, чтобы скрасить ожидание, пропустил пару стопок самогонки, чего в обычные дни старался себе не позволять. Наконец, под вечер, появились визитеры. Подъехали со стороны райцентра. Дорога здесь, делая петлю, спускалась с поросшего елями пригорка. Еще издали Андрей увидел микроавтобус. Свою развалюху Авдеев недавно отреставрировал, и в красных лучах закатного зимнего солнца она сверкала как новенькая. Правда, разбитую тракторами колею преодолевала с трудом, и видно было, как вылетают из-под колес брызги грязного снега.
Около ворот, которые давно служили лишь декоративным дополнением к повалившемуся забору, машина остановилась. Первым на снег выпрыгнул сам Авдеев, как всегда веселый с широкой улыбкой на лоснящимся и круглом как блин лице. Потом появился один из гостей, такой же подвижный, низкорослый и круглый как Сашка. Одет он был по-спортивному, во что-то дорогое и импортное. На пухлых щеках и широкой лысине лежала печать альпийского загара, а во взгляде проскальзывало что-то жесткое не славянское.
" Во Авдей дает! Неужели иностранцев привез?" - подумал Андрей. Но поздоровался приехавший на чистом русском, что сразу охладило любопытство хозяина. Довольно безразлично Андрей посмотрел и на второго гостя - долговязого молодого парня с капризной миной на некрасивом худом лице. А вот на третьем взгляд споткнулся. И еще как споткнулся!
" Бабу притащили, этого еще не хватало!"- нарочито зло подумал Андрей, однако с этого момента помимо воли буквально пожирал гостью глазами.
- Чего встал, гостей встречай! - весело крикнул Сашка. Тут же из-за сарая выскочил Бимка и, заливаясь лаем, кинулся к машине. Выйдя из оцепенения, Андрей прикрикнул на собаку и пошел помогать долговязому, который выгружал из машины лыжи, сумки и ружья. Подхватив большую часть вещей своими огромными ручищами, Андрей понес их к дому. По дороге ни разу не обернулся, но, слыша хруст снега под меховыми сапожками, знал, что гостья идет где-то рядом.
Дом сразу же ожил от множества голосов. Под ногами, словно радуясь приезду людей, весело заскрипели половицы. Старый, переживший не одно поколение хозяев сруб, спланирован был так, что, за прихожей сразу следовала кухня. Здесь сильнее всего проступали неприглядные штрихи холостяцкого быта, и потому Андрей постарался быстрее провести гостей в большую комнату, которую все еще называл родительской. Сложив вещи, показал, где находятся розетки, электрочайник, шкаф с посудой. Хотя вся обстановка приобреталась еще в советские времена, кровати, шкаф и тумбочка из румынского гарнитура сохранили полировку и протирая пыль можно было видеть собственное отражение. Только большой стол потерял первозданную гладкость, и Андрей накрывал его вязаной скатертью из материного сундука. Когда-то все эти предметы свидетельствовали о достатке хозяев, а как выглядит все это старье сейчас в глазах авдеевских клиентов, Андрей к счастью для себя не догадывался, и смущался в основном из-за деревянного сооружения за сараем. Когда Сашка еще только уговаривал его организовать что-то вроде охотничьей базы, главным аргументом против был этот самый злосчастный сортир.
- Да городские как только его увидят, сразу обратно. Еще и рыло тебе начистят, бизнесмен хренов! - убеждал Андрей старого приятеля. Но он оказался не прав. Солидные люди, приезжавшие в Усть-Кижинку по делам мехового бизнеса, с радостью хватались за возможность на пару дней вырваться из скуки захолустного быта райцентра. Так что "удобства" во дворе принимались как допустимое дополнение к экзотике.
Пожелав хорошо отдохнуть с дороги, Андрей отправился к Авдееву, который с дежурным напутствием ждал его около машины.
- Клиенты хорошие, так что ты Андрюха давай по высшему классу. Баньку после охоты организуй. Спинку Ниночке потри.
- Там есть кому тереть, - перебил приятеля Андрей.
- Ну ладно, разберетесь по ходу дела! - подытожил Сашка и, вручив гонорар, стал заводить машину.
Аккуратно сложив мятые сотенные бумажки, Андрей убрал их в карман рубахи, кинул взгляд в сторону леса, где над верхушками елей нависло холодное багрово-желтое небо, махнул на прощание Авдееву и вернулся обратно. В доме было жарко натоплено, а доносившийся из родительской комнаты женский голос создавал давно забытое ощущение уюта. Потоптавшись перед дверью, Андрей постучал и вошел к гостям. На столе уже появились инородные предметы. В окружение целой батареи коньячных бутылок блестел серым металлическим отливом компактный переносной проигрыватель, рядом долговязый Виктор раскладывал какие-то импортные консервы. Борис (так звали лысого коротышку) разговаривал с Ниной. Облокотившись на локоть, она полулежала на перине, бывшей когда-то супружеским ложем родителей. Серый свитер хорошо и выпукло облегал ладную фигуру, ту же роль успешно выполняли и джинсы. Ухоженное покрытое легким загаром лицо не было особенно красивым, но Андрей жадно поглощал взглядом всю ее целиком вместе с достоинствами и недостатками.
- Вы чего-то хотели? - поинтересовался Борис. Голос звучал вежливо, но чувствовалось, что в данный момент он совсем не расположен к "общению с народом". Смутившись, Андрей начал сбивчиво рассказывать о завтрашней охоте. Извиняясь сообщил, что на лося без лицензии нельзя, и придется ограничиться тетеревами и зайцами.
- Да, да я знаю, - перебил коротышка, - Александр нас уже просветил. Но ничего, мы люди не гордые, можем и на зайчика.
После возникшей паузы стало ясно, что пора уходить, однако Андрей неизвестно зачем поинтересовался.
- Как вам наш монастырь на Кижинке? Авдеев ведь показывал?
- Супер!- коротко ответил Борис. В это время взгляд Андрея помимо воли опять споткнулся на молодой женщине. На тонких красивых губах гостьи появилась еле заметная улыбка, и он вдруг почувствовал, как щеки заливает краска.
" Вот вылупился! Ведь еще подумает, что я тут живую бабу сто лет не видел!" - мысленно ругал он себя, покидая комнату. Впрочем, с женским обществом у закоренелого холостяка и правда были проблемы. С последней своей сожительницей он разошелся почти два месяца назад, когда вернулся давно пребывавший в бегах муж Валентины. Буквально на следующий же день деревенское информбюро доложило Николаю, кто утешал оставленную супругу. Потом те же добровольные информаторы регулярно сообщали уже Андрею, что Колька, напившись, грозится выпустить сопернику кишки. Не предавая большого значения угрозам, егерь не хотел лишний раз провоцировать конфликт, и старался теперь держаться подальше от Валькиного дома. Но примерно с неделю назад Валентина сама заговорила с ним возле поселкового магазина.
Посещение этой торговой точки было для Андрея целым ритуалом. Еще с утра начинал подсчитывать деньги, советуясь с Бимкой о том, что лучше купить. И пес, радостно крутя хвостом, одобрял любое предложение хозяина. Правда, в тот день финансы пребывали в плачевном состоянии, и логичнее было бы отложить поход до следующей авдеевской подработки, но Андрей не стал отказывать себе в развлечении. Останавливаясь по дороге перекинуться парой фраз со знакомыми, он за полчаса дошагал до продмага. В тесной комнатенке как обычно выстроилась очередь из нескольких женщин. Зинка неторопливо взвешивала крупу, обмениваясь новостями с посетительницами. Прислонившись к дверному косяку, Андрей стал разглядывать сопутствующие товары. Со времени последнего визита экспозиция мало изменилась - несколько пластмассовых тазиков на стенах, переносной корейский магнитофон, топорища, наконечники вил, замки, скобы и прочая нужная в хозяйстве мелочевка. Потом взгляд переместился на продуктовую витрину, и тут чуть не потекли слюни. Непонятно зачем и для кого за стеклом розовел кусок ветчины с тонким белым ободком жира, дорогой сыр нагло выставлял надрезанный желтый бок, а рядом выстроилась пивная батарея с интригующими иностранными этикетками. Вздохнув, Андрей еще раз пересчитал деньги, и протягивая их через головы женщин, попросил:
- Зинуля, два "Беломора", три кильки и буханку хлеба без сдачи.
Распихивая по карманам покупки, Андрей спускался со ступенек, и чуть не наткнулся на Валентину. Выйди он минутой позже или раньше, наверняка бы еще не скоро встретились. А тут вроде как судьба, а, может быть, Валентина и специально поджидала. Старательно изображая грациозную походку, она шла прямо на него. В этот момент, отражаясь от снега, как-то по особенному упал солнечный луч, и Андрей вдруг увидел ее обнаженной, без пальто, без поддетых для тепла кофточек, скрывающих еще не потерявшую привлекательность фигуру. Отогнав шальное видение, он насупился, а Валентина, поздоровавшись, поинтересовалась:
- Не соскучился у себя на хуторе? В гости бы что ли пригласил...
- Мужу привет передавай, - буркнул Андрей и, стараясь не встречаться с ней взглядом, прошел мимо. Тогда он был уверен, что поступает правильно. Одно дело соломенная вдова, и совершенно другое блуд при действующем муже, пусть даже таком никчемном, как Колька. Однако, теперь в голову настойчиво лезли совсем другие мысли.
Комнатка, где когда-то жили вдвоем с братом, впервые показалось пустой и убогой. Из-за стенки, заглушая голоса гостей, послышалась музыка. Он живо представил, как они открывают сейчас банки с красивыми этикетками, смакуют коньяк. По-детски было обидно, что не пригласили к столу. Вспоминал, как много лет назад заезжало к ним в дом после охоты районное начальство. Крепкие мужики с толстыми лицами, раскрасневшимися от мороза и отцовской самогонки, громко смеясь, рассказывали анекдоты и байки из районной жизни. Хозяина панибратски назвали Егорычем. Дистанция конечно существовала. Отец, как человек не глупый, ее хорошо чувствовал и соблюдал. И все-таки разрыв казался не таким как сейчас.
"И ведь все же из одного курятника! Откуда только что вылезло!"
Но больше всего сейчас не давали покоя мысли о гостье. Андрей вспоминал, как она смотрела на него в комнате, откровенно забавляясь тем, какое производит впечатление.
" Интересно кто она? Бизнесменша, секретарша, девочка по вызову?"
Почти всю ночь Андрей поворочался на кровати, невольно прислушиваясь к скрипам из соседней комнаты. Уснул только под утро, однако с первыми признаками рассвета уже был на ногах. Несколькими пригоршнями снега прогнал остатки сна и пошел будить гостей. После долгой паузы за дверью послышался раздраженный голос Бориса:
- Слышу, слышу, сейчас встаем!
Пожав плечами, Андрей равнодушно подумал:
" Мне то что, хоть до обеда дрыхните."
Сейчас он совершенно не испытывал зависти ни к Борису, ни к его долговязому коллеге. Представляя, как гости с трудом вылезают из кроватей, с удовольствием ощущал бодрость и упругую силу своего тела.
Прошло больше двух часов, прежде чем вся компания оказалась на лыжне. Солнце уже поднялось над деревьями. Несмотря на приход календарной весны, в косых белых штрихах летящего снега его красный диск смотрелся по-зимнему холодно. На ветру слегка покалывало щеки. Но в закрытых местах мороз почти не ощущался, а выстроившиеся вокруг лыжни ели казались декорациями новогодней сказки.
Андрей шел впереди, прокладывая дорогу. Следом уверенно скользила Нина, на некотором расстоянии, периодически отставая, тащились Борис и Виктор. Отыскивая свежий след, носился кругами верный помощник Бимка.
Чувствуя на спине взгляд молодой женщины, Андрей бодрился. Старался идти мощным размашистым шагом. Здесь он был в своей стихии и явно выигрывал по сравнению с ее спутниками. Иногда, если попадались не заметенные снегом цепочки звериных следов, Андрей останавливался и объяснял Нине, какой из лесных обитателей их оставил. Она слушала с интересом. По раскрасневшимся щечкам и веселому взгляду, было видно, что лыжная прогулка явно идет ей на пользу.
Километрах в трех от дома над головами охотников, словно посланец из другого мира, неожиданно возник тетерев. Шелестя крыльями, он быстро пересек прогалину. Оказавшийся ближе всех к птице, Борис судорожным движением стянул с плеча ружье. Два выстрела разорвали тишину леса, но птица даже не изменила траектории полета, и вслед ей с запоздалым рвением, дурашливо лая кинулся Бимка.
- Ничего, на таком расстоянии влет попасть сложно! - сказал Андрей, успокаивая неудачливого стрелка. Видимо покровительственный тон задел коротышку, и тот, бросив на егеря короткий неприязненный взгляд.
Примерно через полчаса Бимка наконец поднял зайца. Слыша, как тонким изменившимся голосом заливается в чаще собака, Андрей быстро оценил, куда Бимка может выгнать зверька, и стал расставлять охотников на краю поляны. В азарте он как-то совсем позабыл, что имеет дело с богатыми клиентами, и даже прикрикнул на замешкавшегося Виктора.
Вместе с Ниной Андрей встал за выступом леса. Здесь можно было не опасаться получить случайный заряд дроби. Боялся сейчас он только того, что кто-нибудь из горе охотников сгоряча подстрелит вместо зайца собаку. Нина тоже нервничала, но совершенно по другому поводу. Когда со стороны Виктора и Бориса прогрохотало несколько выстрелов, она даже застонала от обиды.
- Ну почему они?!
Но потом, снова послышался тонкий и заливистый лай Бимки, и стало ясно, что охота продолжается. Однако скоро лай стал каким-то беспорядочным и Андрей понял, что зайцу удалось обмануть преследователя.
- Дурак лохматый! - выругал он Бимку и в это время увидел, как метрах в двадцати пяти от них из кустов появились длинные уши. Обманувший собаку заяц осторожно выглянул на поляну и на свое несчастье не заметил охотников. Прижав палец к губам, Андрей показал на него Нине. Поднимая ружье, молодая женщина дрожала от волнения. Они стояли совсем близко и, перед тем как спустить курок, Нина вдруг прижалась спиной к его плечу. От неожиданности Андрею даже показалось, что он не услышал звук выстрела, а только через ее тело почувствовал ружейную отдачу. Сделав длинный прыжок, заяц снова скрылся в лесу.
- Промазала?! - в отчаянии крикнула Нина.
- Может и нет. Сейчас посмотрим - ответил Андрей, и, обнаружив на снегу большое пятно крови, сообщил охотнице, что она не промахнулась. В это время воздух разорвал крик - жуткий, надрывный, чем-то похожий на голос ребенка.
- Что это?! - испуганно вскрикнула женщина.
- Бимка зайца рвет. Нашел он его все-таки, - равнодушно ответил Андрей.
От вида пушистого комочка, который еще только что был живым существом, Нину передернуло. Совершенно не разделяя написанную на морде собаки радость, она почувствовала отвращение к охоте. Зато Бориса буквально распирало от неудовлетворенного азарта. Однако, повезло не ему, а Виктору. Нескладный долговязый парень оказался неплохим стрелком и вскоре влет подстрелил тетерева. А потом, уже на подходе к дому, добыл еще одного зайца, которого Бимка поднял откуда-то из-под стога о сена.
После возвращения между охотниками как-то самопроизвольно установилась некое ощущение товарищества. Андрей шутливого расхваливал Виктора и утешал Ниночку. Она все еще не могла успокоиться, вспоминая, как в порыве азарта лишила жизни "зайчулика". Развесив трофеи в сарае, Андрей поднялся к гостям, чтобы поговорить насчет бани, и на этот раз его уже пригласили отметить удачное окончание охоты.
Нина сидела напротив. Она успела переодеться, и теперь в шерстяной юбке и майке с глубоким вырезом выглядела еще больше привлекательно. С мороза, а может и от воздействия коньяка, щечки охотницы раскраснелись. Забыв про несчастного зверька, она много смеялась, задорно встряхивая короткими стриженными под каре волосами. Андрею казалось, что смотрит Нина в основном на него, и смотрит как-то откровенно по-женски. Это возбуждало и дразнило, но не забывал он и про закуски. Хорошую копченую колбасу Андрей не пробовал, пожалуй, еще с заездов к отцу районного начальства. Деликатес то и дело застревал в зубах, но пряный вкус будил приятные воспоминания. Маслины, которые усердно выуживал из темного сока вилкой, были совсем в диковинку, но особое предпочтение он отдавал розовым, тающим во рту кусочкам исландской сельди.
Когда к концу походила уже вторая бутылка, Нина заявила, что без музыки скучно. Так как никто из мужчин не двинулся с места, она сама поднялась из-за стола и поставила какую-то ритмичную мелодию в восточном стиле. Лихо работая в такт музыке бедрами, вернулась обратно. Юбка металась из стороны в строну, и Андрей заворожено переводил взгляд с мелькающего края материи на талию, где задравшаяся майка обнажила тонкую полоску загорелого тела.
- Да нет, я так не умею - пробасил Андрей и, добродушно хлопнув по плечу коротышку, предложил - вон пускай Борька лучше спляшет!
В тот момент, он как-то совершенно забыл о необходимости соблюдать дистанцию, но ему сразу же об этом напомнили. Цепкие холодные пальцы взяли его за запястье и решительно убрали с плеча руку. Смутившись, Андрей сразу вспомнил, зачем пришел, и обратился к Борису:
- Я вот чего хотел...баньку пойду организую. Часам к семи будет готова. Пока самый жар лучше вам с Виктором, а Нине попозже...
- Еще чего! Скандинавский вариант. Дамы и мужики совместно, - задорно объявила Нина, и, коварно улыбнувшись, добавила - Хозяин, надеюсь, присоединится?
От растерянности Андрей даже раскрыл рот, а Борис, скорчив кислую мину, произнес:
- Шутница ты у нас, Нинуля. И что люди только подумают...
- Ну спасибо за угощение, пойду - заторопился Андрей. Хмель почти вылетел из головы, и мысли теперь вертелись какие-то похотливо испуганные.
" А она ведь не просто так дурака валяла, видно, что не против! Только как все это представить? Ну они ладно - одна компания. А я тут с какого боку?!"
Пытаясь настроиться на правильный лад, заставлял себя думать:
"- Глупости это все это! Пошутила над тобой Нинуля, вернее поиздевалась. Ну так сам виноват. Пялишься так, будто совсем одичал тут от холостой жизни."
Однако, пока топил печь, в воображении то и дело разыгрывались знакомые по рассказам сцены банного разврата. В одной из таких незатейливых деревенских оргий ему как-то даже довелось участвовать много лет назад. В памяти сохранились только смутные фрагменты. Хорошо запомнилась только чувство омерзения и жуткая похмельная боль в висках на следующее утро. Тогда Андрей зарекся, что больше в эту грязь не полезет, но сейчас он готов был забыть все зароки. Похоже одинокая жизнь на хуторе сыграла злую шутку. Отправляя в гудящую печь очередное палено, он живо представлял как все это может происходить здесь в его бане: -возбуждающий жар парной, похотливо стекающие по животу струйки пота, распластанное на полке, размякшее от жары, нагое и доступное тело гостьи...
Неожиданно пришла шальная мысль, что пока Виктор и Борис будут париться, они с Ниночкой на пару часов останутся одни в доме.
" Может что-нибудь и получится. Не зря же она на меня так смотрела. Надоели ей эти типы. По глазам видно надоели!"
Вернувшись в дом, Андрей, не заходя в комнату, объявил гостям, что баня готова и примерно через пол часа можно идти. Потом, быстренько проскользнув к себе, и, затаив дыхание, ждал, пока они выйдут во двор. Но оказалась, что Нина не шутила, и в баню действительно отправились все вместе. Ее голос был слышен громче других. Выглянув в окно, Андрей увидел как Нина, разыгравшись, пытается столкнуть в сугроб Бориса. Капюшон ее куртки был откинут, и в серо-розовых сумерках ярким пятном мелькали светлые волосы. Когда за последним из гостей захлопнулась дверь, Андрей еще долго смотрел на темный угол бани. Вспоминал знакомые до каждого сучка и трещинки стены парилки, и чувствовал как его поджаривает на медленном огне.
Утром появился Сашка Авдеев. Расхвалив трофеи, пообещал клиентам, что сегодня же вечером организует для них в гостиничном ресторане "охотничий ужин". Спрашивая про баню, заговорщически подмигнул Андрею. После чего тот почувствовал сильное желание врезать по круглой физиономии приятеля.
Торопливо покидав вещи в машину, гости уехали. Андрей долго стоял и смотрел, как микроавтобус, разбрызгивая снег, преодолевают подъем. Рядом, виляя хвостом, вертелся Бимка. Не замечая его, Андрей ждал пока машина скроется за поворотом. Потом вернулся в опустевший дом, войдя в родительскую комнату, упал на кровать и с какой-то животной яростью вцепился ногтями в перину, еще хранившую еле уловимый запах духов.
Весь день он безуспешно боролся с самим собой. Разбуженные желания мешались с застарелой тоской по человеческому теплу и уюту. Одиночество, к которому казалось бы давно привык, стало вдруг невыносимым. И к вечеру, не выдержав, отправился в поселок.
Валькин дом стоял на дальнем от его хутора конце улицы. Приземистое, невзрачное строение с покосившимся забором.Пройдя мимо, он заметил в окне свет. Шагах в двадцати торчала оцинкованная крыша колодца, дальше начинались кусты сирени. В мае здесь все цвело и благоухало, а сейчас в вечерних сумерках неприкаянно торчали обледенелые голые ветки. Остановившись за этим ненадежным укрытием, Андрей закурил очередную беломорину. В голове крутилось:
" Если сейчас зайти и Колька дома, то это наверняка драка. Потом еще пересуды по всей деревне. А если даже Валька одна, что ты скажешь? Приходи в гости, дорогая, а то так соскучился, что терпежу нет. "
Папироса погасла. Не зная что делать дальше, он стоял и смотрел на покосившийся плетень перед домом бывшей любовницы. Неожиданно послышался звук, похожий на скрип отрывающейся двери. Набравшись духу, зашагал к калитке и тут же увидел Николая. Он был без шапки. Физиономия нервная, худая, с торчащими как лопухи ушами.
- Чего тут ходишь? - произнес Колька голосом не предвещающим ничего хорошего.
- А что нельзя? -как можно спокойней поинтересовался Андрей.
- Тебе нельзя! А ну вали отсюда! - заорал, срываясь на визг, Колька. Андрей шагнул в его сторону и опустил руку в карман, где лежала припасенная как раз на такой случай гирька. В истерике Николай запросто мог схватиться за нож, поэтому лучше было оглушить его с первого удара. В это время из калитки выскочила Валентина и, вцепившись в рукав мужа потащила его обратно.
- Домой пошел! Совсем допился придурок! - орала она на всю улицу. Не оборачиваясь больше в их сторону, Андрей быстро зашагал прочь. Соседи наверняка уже прилипли к окнам, и завтра, обрастая новыми подробностями, история станет достоянием всей деревни. Но Андрея сейчас это меньше всего волновало. Думал он только о том, как смертельно не хочется возвращаться к себе домой на хутор...
Было уже далеко за полночь. Подпирая руками отяжелевшую голову, он сидел за столом перед ополовиненной бутылкой самогона. В свете одинокой лампочки обстановка на кухне выглядела еще более уныло чем днем: - старенькая неопрятная плита с красным газовым баллоном, полки с нагромождением кастрюль и сковородок, пожелтевшие обои. По скатерти, совершенно не стесняясь, пробегали тараканы. Правда, одного он все-таки раздавил, да так, что останки насекомого пришлось ногтем отскребать от клеенки.
В затуманенной голове проплывали образы прошлого. Сейчас оно казалось сплошной серой полосой. Жил так, будто отрабатывал давний неизвестно кем заведенный долг. С детства вкалывал, помогая родителям. Ходил в школу за три километра. По настоянию матери окончил даже десятилетку. Служил в армии. Потом, опять же выполняя родительское желание, поступил на охотоведение в Кировский Сельхоз Институт. Правда, отучился всего два курса. Смерть отца вынудила вернуться обратно. Несколько лет ухаживал за больной матерью. И, наконец, остался одиноким бобылем в опустевшем родительском доме. Брат давно перебрался в Киров, и только иногда на праздники присылал открытку, не очень настойчиво приглашая в гости. Так проходила жизнь, неумолимо переползая на вторую половину. И все время казалось, что впереди еще что-то будет. Но сейчас окончательным приговором крутилось:
" Не будет уже не хрена! Так и проживешь до старости. Потом унесут вперед ногами и зароют. Дом племянники продадут по дешевке, а может так и будет стоять, пока соседи не растащат на доски."
А где-то не так уж и далеко от их захолустья шла совершенно другая жизнь. Он смутно представлял ее по образам из голливудских фильмов, которых насмотрелся пока еще был жив старенький родительский "Рубин". Именно из этой инопланетной реальности свалились в его логово вчерашние гости. Наверное, скоро, забыв Усть-Кижинку как дурной сон, они вернуться обратно, туда где дорогие отели, белоснежные скатерти ресторанов, авиалайнер, увозящий к теплому лазурному океану. И в этой сказочной стране проживают женщины, такие же красивые, ухоженные и раскрепощенные, как Нина. Без них тускнели и теряли смысл остальные составляющие недоступного рая...
" Ну такого уж ли недоступного? Если человек твердо решит, то он всего добьется!" - вспомнил Андрей услышанную где-то фразу. И опять, как бывало в молодости, промелькнула надежда на грядущие перемены в судьбе. Но как только попытался об этом думать, мысли сразу попадали в замкнутый круг:
" Браконьерить? Ни как сейчас по мелочевке, а по-настоящему, по-хищному. Но все равно ведь много не заработаешь. Да и зверье опять же жалко. Они то, в чем провинились? А с другой стороны, что ты еще умеешь?"
Почему-то вспомнилась мать. Жизнь ее тоже не особенно баловала. Но она была верующая, и может быть, поэтому принимала все как должное. Отец и да и сам Андрей посмеивались над ней, однако она не обижалась. Пока еще могла двигаться, каждое воскресенье ходила в церковь, с трогательным упорством подавая записки за всю зараженную атеизмом родню. Уже после ее смерти Андрей попытался читать материну Библию, но бросил это занятие, еще больше утвердившись в неверии.
"Чушь все это! Хотя верующим и жить, наверное, проще и умирать не так страшно."
Но сейчас кто-то словно нашептывал:
" Нет, брат, умирать всем тяжело. А Бога придумали, чтобы люди не перегрызли друг друга, а паслись как овцы в стаде. Поэтому священников иногда пастырями и называют. Может оно и правильно, иначе бы род человеческий не выжил. Только вот не хочется больше овцой себя чувствовать! "
Весь мир вдруг представился ему бесконечной и хаотичной схваткой всех со всеми. Люди вроде Андрея оказались в этой схватке проигравшими, зато его недавние гости были из победителей. Вспоминая Бориса, Андрей с пьяной ненавистью думал.
" Недомерок, соплей перешибить. В бригаде его за паскудный характер мужики бы точно задолбили. Но при нынешних порядках такие как он всеми верховодят."
Сравнивая себя и Бориса, пытался понять, что же все-таки этот лысый коротышка знает и умеет такого, чего он Андрей не может.
" Образование получил, это понятно. Но сколько их с образованием сейчас нищенствуют! Просто оказался в нужное время в нужном месте."
И тут его словно ударило током.
" А ведь и ты можешь в нужное время в нужном месте оказаться!"
Память тут же услужливо перенесла его в прошлое лето. В теплый летний полдень, возвращаясь после обхода, они с Бимкой вышли на грунтовку километрах в пяти от поселка. Неожиданно пес с дурашливым лаем кинулся к милицейскому газику почему-то застывшему посреди дороги. Подойдя ближе, Андрей увидел, причину остановки. Участковый милиционер, раскрасневшись от натуги, пытается сдвинуть упавшее на дорогу дерево. Рядом, оставив на сиденье сумку с деньгами, суетилась и давала советы кассирша Клавдия.
Несмотря на обвальный рост преступности, зарплату для рабочих леспромхоза продолжали доставлять традиционным способом. Давно ходили разговоры, что надо бы организовать нормальную охрану, но это стоило дополнительных денег и начальство, надеясь на авось, предпочитало ничего не менять.
"А ведь если бы кто-нибудь специально дерево подпилил. Два три выстрела и вся касса твоя!"- неожиданно подумал тогда Андрей. И пока он помогал Палычу убирать дерево, в голове как-то сама собой сложилась довольно стройная схема преступления. Тогда все промелькнуло и забылось, но сейчас он вдруг понял, что это и есть его единственный и реальный шанс. И воспользоваться им надо быстрее. Иначе деньгами завладеет кто-нибудь другой, или леспромхозовское начальство одумается и организует охрану.
" Лучше все в мае провернуть, когда листва пойдет"- подумал Андрей как уже о давно решенном. И вдруг время закрутилось как ускоренная кинопленка, унося его уже в будущий май...
Нервно поглаживая ствол отцовского карабина, он ожидал, когда из-за поворота выедет милицейский газик. По прикладу суетливо пробегали по своим делам безразличные к людским проблемам крохотные черные муравьи. Над головой трепетала свежая майская листва, и в этом беспечном мире задуманное казалось чем-то диким и противоестественным. По телу холодным ознобом расползался страх, и только огромным усилием воли удавалось настраивать себя на нужный лад.
С ближайшего холма он загодя увидел машину, сбежав вниз, повалил подпиленное дерево, и теперь оставалось только ждать в заранее подготовленном укрытии. И вот они появились. Остановившись перед деревом, Палыч вылез не сразу. Попытался объехать, но, увидев, что путь полностью перекрыт, выпрыгнул из машины. Громко матеря российское бездорожье и начальство, подошел к упавшей березе. Наверное, чувствуя неладное, тревожно огляделся. Кобура пистолета была расстегнута. Затаив дыхание, Андрей поднял карабин. Но тут появилась Клавдия, и своим дородным телом загородила от него Палыча. Андрей мысленно выругался. Первым выстрелом надо обязательно было валить милиционера. И вдруг ему отчаянно захотелось, чтобы кассирша не ушла с линии огня, не дав осуществить задуманное. Но судьба не собиралась делать поблажек. Словно подчиняясь чьему-то приказу, Клавдия послушно отошла в сторону. Палец лег на курок, и громовой раскат выстрела вырвал Андрея из привычного мира, бросил куда-то в чужое, страшное и холодное. Уже оттуда, из другого пространства, он увидел, как, дернувшись, словно от удара палки, разлетелась на куски голова милиционера. Как кассирша, открыв рот, пятится назад и падает, подкошенная следующей пулей. Несколько долгих секунд он слушал, как пульсирует в ушах эхо последнего выстрела. Потом, чувствуя, что внутри все омертвело, поднялся и на негнущихся ногах двинулся к машине...
Очнувшись после видения, Андрей пытался успокоить себя тем, что это всего лишь его фантазии. Но рассудок подсказывал, что если уж он решился, то произойдет все именно так, а может даже страшнее. И тут Андрей понял, что никогда, ни за какие сокровища, не поднимет оружие на человека, но это сразу сводило на нет все надежды.
" Не будет тебе ни дорогого коньяка, ни лазурного моря, ни красивых баб. Будь они прокляты! Так и прокоптишь небо до старости. Лучше уж стразу себе пулю в башку!"
Мысль о такой простой возможности разом покончить со всем, представилась вдруг необычайно соблазнительной. Взгляд помимо воли обратился к стене, где висел карабин. Примерив, достанет ли до курка, если прижать дуло к подбородку, Андрей полез на полку за патронами. Зарядив карабин, переоделся во все чистое и тут вспомнил про Бимку.
" Надо с цепи спустить, да и попрощаться, как ни как, а единственный друг на этом свете."
Чувствуя, что сейчас произойдет, собака скулила и вертелась рядом. Потрепав лохматую холку приятеля, Андрей посоветовал на прощание:
" В деревню убегай, прибьешься там к кому-нибудь. Тебе к собачьей жизни не привыкать. А я вот, уж извини, не могу дальше!"
Больше не оглядываясь, он быстро зашел в дом. Карабин поджидал его, прислонившись к столу. Выпив последнюю в жизни стопку, Андрей приставил дуло к подбородку. Ложась на курок, палец дрожал. Он думал о том, что одно маленькое движение в один миг перечеркнет сейчас память, мысли, оставшиеся еще где-то в глубине души надежды. Но кто-то неумолимый и жестокий внутри него кричал:
-Ну что, шут гороховый, испугался?! Бельишко чистое надел, с собачкой попрощался, а до конца все довести духу не хватает?!
Стыд, непонятно перед кем возникший, оказался последней каплей. Словно собираясь прыгнуть в ледяную прорубь, Андрей выдохнул воздух, закрыл глаза и надавил на курок.
Вместо грохота и страшного удара послышался сухой щелчок осечки. Пальцы самопроизвольно разжались, выпустив оружие. Карабин грохнулся прикладом об пол, и из дула с громовым раскатом вырвалось пламя. Чувствуя, как на голову с развороченного потолка осыпаются щепки, Андрей без сил рухнул на стул. Руки беспомощно дрожали, и он понимал, что повторить уже не сможет.
Не зная, что делать дальше, налил и залпом выпил полный стакан самогону. Но вместо пьяного успокоения грудь словно сдавило стальным обручем. Чувствуя, что не хватает воздуха, он рванул на груди рубашку и неожиданно подумал:
" Ведь и по пьянке помирают, как Степан в прошлом году. Может оно так даже лучше, чем самоубийцей."
Через силу влил в себя еще один стакан. Комната стремительно закружилась перед глазами. Хватаясь руками за ножку стола, тяжело опустился на пол. Сердце бешено колотилось. Он понял, что сейчас действительно умрет, и в тот же миг ему больше всех благ и соблазнов захотелось вырваться из душной комнаты, вдохнуть свежего воздуха. Захлебываясь подступающей к горлу рвотой, он пополз к дверям. Но руки первый раз в жизни отказывались слушаться, и откуда-то сверху накатывалось что-то отвратительное и страшное.
Очнулся Андрей от холода. Каким-то чудом он на автопилоте сумел доползти до порога и отворить дверь. В отключке он пролежал наверное около часа, а может и больше. Вокруг уже наметились признаки близкого рассвета. Из сумерек проступали контуры леса, а над верхушками деревьев со стороны восхода наметилась молочная полоска неба. Откуда-то из-под забора вынырнул Бимка и закрутился вокруг, радостно виляя хвостом.
" Сейчас, сейчас сделаю тебе пожрать" - с трудом проговорил Андрей и попытался встать. Потом, придерживаясь на всякий случай за стенку, доковылял до кухни. С нескольких попыток зажег газ, поставил на конфорки чайник и кастрюлю для бимкиной каши. Облокотившись на стол, ждал, пока закипит вода. Почему-то именно сейчас в тепле начал бить мелкий озноб, справиться с которым помогла только кружка горячего чая. Прихлебывая мелкими глотками обжигающий напиток, он постепенно возвращался к жизни. Между тем за окнами становилось все светлее, и он чувствовал, что сегодня просто обязан увидеть первое появление солнца.
Снова выйдя на улицу, Андрей понял, почему не замерз насмерть. К утру сильно потеплело. Ветер доносил из леса запах сырой хвои и близкой весны. Жадно вдыхая влажный мартовский воздух, он наблюдал, как появляется над деревьями огненный край солнца. И вдруг появилось ощущение, что в эту страшную ночь он стал ареной борьбы, двух непримиримых сил. Одна хотела его погубить, другая спасала. В тот же миг мир, который раньше представлялся хаосом случайных событий, раскололся на Свет и Тьму, на Небо и черную бездну. Но эта страшная пустота под ногами уже не в силах была его поглотить. Сворачиваясь словно змея, она убегала от наступающих лучей света.
Солнце тем временем поднималось все выше и выше. Он смотрел, как, преломляясь, дрожат в воздухе его лучи. А потом вдруг, упав на колени, страстно зашептал:
...Да святиться имя Твое! Да прибудет царствие Твое!...