Олла спотыкаясь, выползла из разрушенного ею же дома последней. Обгоревшие волосы стояли торчком, а в глазах, тоска и убитое время.
- Возьми меня на руки, - прошептала на ухо, тут же подскочившему к ней матросу.
Молча. Глазами; чтоооо?
- Что?
- У меня колени дрожат, - слабо растянула губы в усмешке, получилось страшно.
И упала бы, не подхвати он её во время, и не подними.
- Простите, обморок, - зачем-то отчитался он, на вопросительные взгляды вокруг. Ребят сгрудилось много, по лицам было видно озадачены больше, чем испуганы. Количеством, превосходя не только их, но и маленькую семью. Самого разного возраста, от трех, до тринадцати. И не говоря не слова, вскарабкался на холм, служивший детскому дому когда-то хорошим прикрытием. Усадить, действительно слабую, свою ношу на свободную лошадь, оказалось не так просто. То она спадала, то кобыла недовольно отходила, оскорбленным взглядом окидывая замарашку. - Да, что б тебя... - скулил сквозь зубы, не единожды повторяя попытки, с невероятным для него усердием.
А упрямое средство передвижения, всё отходило и отходило дальше, громко цокая копытами и возмущаясь.
- Дайте, я подержу, - помогла случайность, или совестливая мадам, не выдержавшая крайне нервного зрелища. Дети не впервые видевшие животное тоже подошли. Больше мешали, правда, чем помогали, но матрос и за это был им очень благодарен.
Не вскоре, но она была благополучно водружена "на место". Держаться еще не могла, но и не падала. Пока женщина стояла рядом. Опекун же, воспользоваться этим, чтобы вытереть платком пот со лба.
- Ну и денек! - высказался со всей горечью, чувствуя, и сам изрядно поволновался. А после тех памятных штормов, как он думал, больше ничего так не испугается, как за жизнь этого маленького существа... - Обалдеть!
Девочки неловко замолчали. А тут, вмешалась вторая белокурая спасенная, подружка Джул.
- А где нам теперь жить?
Джулия смутилась и отступила. И, правда, где?
- А кто ваш покровитель? На чьих землях, стоим? - вмешался, еще не пришедший от потрясений матрос, обнимая за плечи подопечную и заодно любуясь женщиной напротив.
Учительница покраснела.
- Царь и Бог здешних земель Король, боюсь, что сейчас в отъезде! А больше нам попросить и некого...
- А это всё что есть? - любопытство и недоумение Оллы не знало предела; жить в одном маленьком домике, состоящем из нескольких малюсеньких комнат, для спальни, учебы, склада и столовой. Это ужасно. - Было...
- Да, - ответила за всех девочка стоящая рядом; тонкая и с двумя косичками, словно бусами.
- Простите барышня, я не владелец земель, да и вообще ничем не владею, но думаю, капитан и его семья были бы не против, если бы такие приятные люди как вы, пожили в его замке, до завершения нового строительства! Как вам?
Олла в поддержку кивнула. Славно прильнув к теплому плечу и просидев так до самого дома. Лишь потом, позволив, словно замерзшую подхватить себя подмышки, перехватив одеялом. Другие руки понесли её в кровать. Кто-то даже пытался напоить чаем, но она так устала и ослабла, что заснула.
Проснулась поздно ночью, будто от толчка; а куда поселили матроса?
Вскочила на холодный пол босыми ногами. Набросила мягкий халат, стремительно устремляясь в коридор.
Заперли! Разочарованно попинав замок.
- Буду кричать, не откроете! - вынесла свой приговор, напрягая легкие.
В ответ ей тихо простучали каблучки.
- Спи, - шепнула знакомая девичья фигурка, останавливаясь чуть поодаль.
- В том то и дело что не хочу! - требовательно, - Выпусти!
- Ты же знаешь что нельзя, - почувствовалось сочувствие в голосе.
Что б их... больше солнце не озаряло! - сжала кулаки.
Несколькими часами раньше.
Последним по дороге, к своей комнате отправился матрос. Он очень устал. Голова гудела от вопросов, борода чесалась, а на душе чёрно и мрачно, будто сделал что-то не то. Опустился в кресло тяжело, как после путешествия долгого. И только настроился отдыхать, подремать, расслабиться, в окно влетела голубка.
Время на выгон потребовалось немного, но только опустился вновь... встретился со злющими, но понимающими его, в какой-то мере глазами. Так и застыл, в полуприсиде, держась руками за подлокотники.
- Ваш ужин.
- Да, да, благодарю. - Оглядываясь, может, чем обидел женщину?
Комната выглядела обычно; стены, пол, ковер. На последнем, большая чисто застеленная кровать, стул, стол... а на нем графин, с водой?
Округлил глаза.
- Вода? - глупо, не решаясь продолжить.
- Нет, - "успокоила" строгая леди, глядя с любопытством и пониманием, как он берет в руки стакан, наливает, отпивает, жмуриться от удовольствия.
Занять голову не получилось. Теперь мысли сами не лезли.
В следующий раз постучали ещё деликатней.
От неожиданности, просто кивнул.
Этого хватило. Леди и её муж, поспешили явиться пред его очи, с серьезным разговором. Но тот, чувствуя, что не готов, лишь замахал руками. Его, как непонятливого младенца окружили со всех сторон, убеждая и давя, в чём?
Так и не понял, за пол часа отключаясь спать.
- Можно сказать? - только и прохрипел, попробовал поднять руку, получилось только до запястья, перед тем как окончательно захрапеть.
Утром Олла сама ураганом напала на него, заявив права на его время и действия. Обняла, закружила, много говорила, требовала уступок и договоров. И всё-равно, он был её рад больше, чем призрачным и непонятным намекам, странных людей-теней, бродящих по замку словно привидения.
На возмущенные призвания к порядочности, лишь резко отчитала.
- Я взрослая. Мама в это время уже сама что хотела, делала! И я буду! Попробуйте удерживать, убегу! - гневно загорелись, и без того полыхавшие огнем её глаза. - И не смейте запирать, выплавлю ключ, вообще не зайдете! Клянусь! А я своё слово, наследству, обязана держать, поняли! - разворачиваясь на девяносто градусов, смотря в упор, словно дуло.
Достаточно наслушавшись, покровитель сам схватил ее за руки, силой опуская на стул.
- Иди те, сами поговорим, - выдворяя заботливых вон, от них уже голова кружилась; столько доводов, угроз, и зачем? Разве непонятно, девочка не в себе.
- Что на тебя нашло?
Сгорбившаяся фигура в углу, даже не пошевелилась.
Сам подошел. Присел.
- Что? - видя, что она улыбается.
- Как ты их! Мне понравилось...
- Олла, - осудил мужчина, ласково, но осторожно, как и дочь не ласкал, потрепал по щеке. - Зачем тебе бунт? Сама понимаешь, просто так не отпустят.
Подопечная еле заметно поморщилась.
- Я больше так не могу, и всё! Понимаешь? И всё.
- Можно ослабить режим, чуть-чуть, согласна?
Вздыхает, словно спрашивая; а иначе нельзя?
- Нет, - ответил честно, - не моя функция воспитывать тебя.
- Сама могу, - шепнула в противовес.
Грустно улыбаясь, матрос покачал головой.
- Рано. - А после, слегка лукавя, - а как же Гимар? И твоё обещание ей?
Нашел, чем сломить, эх.
- Да, да, всё! Иди! И Олла, терпи, это тебе очень пригодиться.
- Почему? - не поняла, собираясь.
- Сама подумай, если всё что ты говорила мне правда, думаешь долго сможешь сдерживать огонь и не спалить дом?
Видно огорчилась.
- А...
- И это тоже. Терпение и выдержка, помни!
И надо же такому случиться, что восстановительные работы закончились как раз в её день рожденье. А, следовательно, гостям пора было уезжать.
- Может, еще останетесь, а? Я вам платья свои покажу... - до сих пор, не знавшей что такое дружба хозяйке целого замка, предстояло самой найти эту тропку, на ощупь. Она и честно пыталась.
- Меня зовут Джулия! - пошла ей на встречу смешливая жертва, номер один, показывая доброжелательную во всех отношениях улыбку.
- А меня Олла! - всё еще поигрывая ощущениями, чего от неё в ответ ждут?
- А ты, правда, здесь одна живешь? - пришла на помощь вторая лисенка, больше смахивающая на медведя. Рыжая рыжей, но фигура... Олла никогда не видела такого объема. Только в книжках, про необычных зверей.
Ребята окружили ей все толпой.
- А играть ты умеешь?
- А прятаться?
- На свидании была?
Что это такое, чуть было не вскричала та, но, вовремя поймав взгляд озорства с соседней стороны, благоразумно промолчала. Пусть веселятся, даже за её счет, в их жизни так мало радостей.
- Хотите кушать? А потом поиграем. - Спустя пол часа суеты, трескотни, беготни, и распределения по комнатам, предложила в образовавшуюся паузу, как настоящая хозяйка и леди, не опуская головы и взгляда. И в ответ на радостные вопли приказала - попросила жену учителя вместе с остальными работниками, - на всех!
Всего час спустя после этого последовало и радостное продолжение.
- К столу!
Вечером на поляне, играли в салочки и другие детские игры, словно им всем было не по тринадцать - пятнадцать, а по восемь - десять годков от роду. Но им было хорошо, а чем бы дитя не тешилось, лишь бы замок и его обитатели целыми оставались.
- Как это не пойму? - серьезная, и в жизни и в мыслях Олла, никак не могла вникнуть во все правила, легкие и беззаботные этих игр.
- Просто, - в который раз, объяснила ей Джул, - подбегаешь, касаешься и отбегаешь! Поняла?
- Так, - она быстро коснулась её пальцем и отскочила. Бегала то она действительно быстро, сказались давние "прогулки" по лесу.
Пока детишки бегали и играли, за ними присматривали взрослые. В основном, на такое, согласились, пока что только двое. Остальным уют и покой своих комнат оказался дороже.
- Никак не могу привыкнуть, - изящно начала беседу, дама под зонтом.
Совсем недавно хлынул теплый дождь, но ребят это не остановило. И наблюдатели остались...
- К чему? - матрос посмотрел на воспитательницу вопросительно. Хорошо же шь как!
- Вам! Вот мы здесь все находимся, и непонятно по какой причине общаемся на обычные темы... ставшие вновь знатью нас, конечно, не обижали, - быстро поправила она оттенок прежнего недоверчивого тона, - но и так близко не... сближались, хочу сказать.
- Это хорошо!?
- Да как сказать. А где родители бедняжки? - кивнула на заигравшуюся барыню.
- Отъехать изволили. А по какому делу не знаю, - туманно высказался попечитель. Чтобы только, не слишком уж сильно обманывать красивую женщину, да и в правде не признаваться...
- Как же, вы тут одни то, всё время?
Стыдно было признаваться, что и он, не слишком то часто "дом" навещал.
- Да так, - и покраснел, больше слов не хватило, закрывая глаза.
Молчали долго. Почти вечность. Дождь успел закончиться, на полянку выглянуло солнечное облако, то закрывающее, то открывающее его свет.
- Хорошо здесь! - будто поздравила его учительница. - Меня зовут Эвви, а вас?
- Эйн!
- И всё? Это какое-то особое имя?
- Скорее прозвище. Когда-то, это значило волна. Но теперь, об этом все забыли.
- Почему? - с нескрываемым любопытством, Эвв поправила себе бант на платье.
- Некому плавать. Стремления изменились. Либо разбогатеть, либо...
- А?
- Любить, - теперь он смотрел на нее, как мужчина смотрит на женщину. Причем влюбленный - на любимую.