Аннотация: Мир воображаемый уничтожить, гораздо труднее, чем настоящий. Потому что в настоящем, ты кто? Неуч, песчинка у бублика. А в будущем - ты воин, и просто хороший человек. То-то и оно!
Войди в круг.
Воображаемый?
Да. Наугад,
Ты знаешь куда!
Саша нашла их на рассвете, расслабленных и довольных.
- Не буди её, - смолчав о цели своего визита, увела Сина в темноту. Дав ей время обдумать и осознать многие вещи.
Дождавшись полного внимания, когда отошли уже достаточно далеко, дернула его за руку.
- Что ты узнал, это она?
- Да.
- Что ж, - признавая, - что же ЭТО на самом деле?
- Душа!
Саша ахнула, зажав руками рот.
- Твоего не родившегося ребенка.
- Воплощенная душа!
- Именно! Не тень и не вода, в ней нет ничего от отца-проводника и матери-путешественницы. Нет от рода данного, тяги к приключениям. Она не любопытна, и совсем не опытна.
Саша еще долго молчала.
- Но почему, почему...
Син смотрел на неё как на взрослого, до сих пор играющего ребенка.
- Разве удивительно? Ты по-разному звала её, и вот она явилась. Дари...
- Сейчас? - оглянулась.
- Не знаю, - задумался, серьезно. - И пойми сама, чем дольше ждёшь - тем больше последствий допустишь проявиться! Мир воображаемый уничтожить, гораздо труднее, чем настоящий. Потому что в настоящем, ты кто? Неуч, песчинка у бублика. А в будущем - ты воин, и просто хороший человек.
То-то и оно!
- Но я только думала...
- Слова материальны. - Жёстко.
Горька складка вокруг рта, и немного иронии.
- Ты это понял, только пообщавшись с Оллой?
- Почему, я и раньше это знал.
Пауза. Длинные мысли, наполненные кутерьмой и беспорядком.
- Наша маленькая девочка, девочка превратилась в обузу.
Чуть менее жестко.
- Лишь для тебя. Да и потом, я объяснял тебе ранее "Килиманджаро"_1_ - это не выдуманный такой остров, а самая настоящая земная точка, не дающая себя игнорировать! Да и Гимар отпустила сюда племянницу не просто так, а, явно рассчитывая, что ты к ней привяжешься и защитишь.
- Но тут...
- Повторяю, - голос приобрел железные нотки, - любая тень может "видеть" еще одну тень, при условии, что та не сопротивляется. Что мешало матери послать сигнал дочери и тем самым избавить её от мытарств?
- Ничего. Ничего, ты прав! Что будем делать?
Впервые за время разговора улыбнулся.
- Я? Возвращаюсь к ней, а ты... хочешь совет?
Саше не понравились нотки, прорезавшиеся в его голосе. Только она не могла сказать чем.
- Ну?!
- Беги, беги как можно дальше, пока Олла не "почуяла" тебя.
- А как же вы? - удивленная таким поворотом, переминалась с ноги на ногу.
- Выстоим, - ласково и терпеливо, в конце концов, он её не первую жизнь знает. В начале, она всегда стопориться, и боится принимать какое-либо решение. И лишь затем, приняв и обдумав всё в страхе и нерешительности, стремиться поскорее, осуществить задуманное. Что впрочем, тоже без последствий не обходится. - Или, войди в круг... - и уже отворачиваясь, - сама.
На его удивление, реакция последовала самая необычная. Задумчивый взгляд, куда-то в никуда далеко-надолго. И посыл, который она успела отправить, перед тем как впасть в транс: расскажи ей, расскажи правду! Семья... - неясные колебания... - главное для человека твоего уровня. - Бормотание и шепот, - сам знаешь...
Сразу представилась картина; Олла в полном одиночестве сидит у огромной двери - он сам. Хочется выйти, открыться, но она почему-то не спешит. Неожиданно поднимает лицо, и грустным-грустным голосом спрашивает; "Почему, почему ты мне не сказал?" и тут же выражение приобретает оскал и превращается в одну единую маску насмешника. Она хохочет и уходит, а он остается один, в поту и растерянности... Как? Почему? Зачем...
Вдруг кто-то касается его спины, разглаживая ладонями напрягшиеся мышцы.
- Что тебе снилось? - мягкий голос - переливающаяся трель, девушка спокойна и выдержана. Ждёт ответа.
А??
- Ты вскрикнул, я слышала, - Олла повернула его к себе, с надеждой всматриваясь в лицо. - Не веришь, я же чувствую - мы одно! И оно светится, а значит живёт...
- Не всё так просто, - отстранился Син. Он не знал, как высказать, какими словами пересказать.
- Почему? - за секунду до того, теплые, затуманенные негой и отливающие костром глаза в миг превратились в ледяные колодки, - ИЛИ ТЫ СЧИТАЕШЬ МЕНЯ МАЛЕНЬКОЙ?
Напрягло. Он не был готов к такому повороту, поэтому просто взял её лицо в обе свои ладони и чуть сжал, направляя взгляд прямо в глаза:
- Нет.
Она сразу успокоилась и прижалась к щеке.
- Сейчас ты еще можешь смолчать, но потом... - серьезно посмотрела на него, - я уже возможно привяжусь, и узнаю сама.
Такую вероятность он рассматривал как самую возможную. И не смотря ни на что - благоприятную.
- А сейчас пойдем есть, - сама переменила тему девушка, взяв его за руку. - Я чего-то сильно проголодалась... - вероятно, надоели скрытость и недомолвки.
Он не сопротивлялся. Ей, никогда не мог и не хотел.
Тем более, сейчас, в таком возбужденном от открывающихся и закрытых перспектив, был только рад, одобрить любую постороннюю и безболезненную болтовню. Если только не близко к сердцу, напомнил сам себе.
- Идем, только у нас как всегда лесная пища.
Олла хрипло рассмеялась, закашлялась.
Син остановился, подождал. Занервничав, явно вспомнив нечто плохое...
- Извини, - пробормотала, пряча ему под мышку смеющиеся глаза, - но я видела молоко и хлеб, не далее как вчера. И это всё здесь.
Молоко? Хлеб? Откуда Саша коров взяла тут, не понимаю?
- А что бы ты хотела на самом деле поесть? - попытался расслабиться, и придать своему голосу нотку лености и удовольствия. Мол, ему совсем не надо никуда идти и не к кому спешить сейчас.
Она пожала плечиками.
- Рис, картошку. Было бы не плохо, и...
- Ты бы был поосторожнее сЫн, на моей стороне сила! - у говорящего настоящий меч, уверенность и много простора для действий.
А он обыкновенно-запуганный маленький мальчик из города.
На такую ерунду, он даже отвечать не собирался. Потому что в то время, не боялся взрослых, не избегал людей себе как таковых. Семья, дала ему уверенность и намеренье... Повернулся спиной, пару раз моргнул, для храбрости представив бездонное небо, которому нет ни конца, ни края. Сделал шаг, второй, третий, и, не оборачиваясь, спустился вниз по склону. А зря...
В спину уже летела ядовитая стрела... И задела бы, если б не её женские глаза; большие, оттого что широко раскрытые, бездонные и притягательные. Кто это!?
Повернулся в последний момент. Увидел!
Теперь вода сам дал резкий ход назад.
- Что? - слишком крепко сжав ей руку. - Отпусти... Ты???
Он смотрел не на неё, а сквозь неё.
- Мне надо идти. Быстрей. Дойдешь до лагеря сама?
От столь неожиданного поворота, от остроумного, веселого собеседника к холоду и неприветливости, Олла растерялась... и отпустила его, не сказав ни слова.
Но он сам обернулся, сжал на секунду руки в своих руках.
- Иди! - и исчез за кустами.
Через край, там где вступить на сушу, можно было только целиком окунувшись в воду, он никого не нашел. Прочесывание местности, также ничего не дали.
Ему показалось? Ощущения лгали?
Ответом стал чей-то неприятный голос за спиной.
Подставили, его опять. Поворачиваться не хотелось...
- Что ж ты сын, от родного отца убегаешь, и не стыдно?
Кошмар сбылся. Син стоял в огромном холодном гроте не чувствуя ног, и все же ощущая как колотиться и без того беспокойное сердце его.
Разбойник преградил дорогу. Бежать некуда, просить о помощи, тоже вроде смысла пока нет...
- Я нашел своих настоящих родителей, у которых ты меня украл, - не меняя тона, чуть отступил пока не поздно. - И знаю, КАК хотел воспользоваться этим для...
- МОЛЧИ! - Мужчина рявкнул так, что прозрачная вода безмятежно бежавшая из стен, обреченно иссякла. - Эти люди не понимают твоих возможностей, - попытался улыбнуться, и вызвать доверие, - а вот я понял, сразу понял, как только увидел твои наглые глазенки, смотревшие на меня на корабле, словно я палач какой-то там... и крик, о небо, знал бы сколько сам кричал, не за что тебе бы не дал.
- Это ничего не меняет, - отмахнулся, давно поняв истинную "природу" родителя.
- О нет, сынок, это всё, всё меняет! Ты мой до совершеннолетия, а в тех странах, что мы жили, это двадцать восемь - двадцать девять лет. Так что еще время есть сынок, много времени...
- Не пойду, сказал ведь. Да и здесь поручители имеются...
- Ты должен уважать меня! - нажал отец на самую болезненную "кнопку" в обороне "противника". Что значит, о правиле; на какой территории находишься - тем законам и подчиняешься, знал прекрасно! - Не для того я в шайку подался, чтобы с тобой споры вести, а дела делать. Понял?
Одного роста, однако, смотрели друг на друга по-разному. Один исподлобья, хмуро и напряженно, другой - смиренно, но всё-таки еще сопротивляясь.
А мог б не подаваться.
Исчерпав все видимые и невидимые аргументы, юноша устало переспросил.
- А теперь то я тебе зачем?
У воина сразу загорелись стёклышками незрячие глаза. Вот оно что, на попятную?
_1_ - шутка, известная всем там, как намек на необузданную фантазию...