- Я бы хотела знать кем стану, - размышляла Олла в какие-то доли секунды до столкновения. А ведь до этого, ей и в голову не могло придти такого. Она думала о чем угодно только не о будущем. И вот теперь, вдруг ясно увидела перед собой поляну, и себя, разговаривающую... с собой. Той другой, из сегодня - такая.
Неясной, словно изуродованной линией между ними проскакивали молнии. И даже лики лица отражались какими-то особенными цветами проходя друг от друга. И соединиясь в одну жескую линию - общий рисунок!
"Я-она смеялась, в то время как у одной искривлялся в это время рот, а у другой - всё тело. Рисунок проявляющийся от этих двух "событий" заметно мерцал и искажался с каждым словом. Врочем придумать чего же такого он изображал отдельно тоже было невозможно - это не вписывалось ни в одну концепцую, известную ей. То есть ни узнаваемой формы - а что такое форма, как не узнавание? - ни глубины, очертания времени или чего-либо другого тоже не наблюдалось.
Иногда за ним отходили другие... загогулины. Тоже странной формы, размера и цвета. И все они, будто дорожка выстраивались друг за другом на расстоянии их тел, чтобы при определенных подвижкаж слиться в одно.
Это настораживало."
- Ола, Ола-а-а...
"Всё время меня кто-то спасает" раздраженно потянулась рука к выходу. "Нет, во мне цельности чтоли? Я как каркас, которому необходима лишняя оболочка! Только бы не увидели и не услышали, а сами пришли... и поняли. Или сделали вид что поняли, кто я такая."
- Мам, а может ну их? - кому-то вслух, а кому-то и по лбу спросила, выбираясь из тени. - Я тут! - крикнула грязная и обветренная, вся тут.
Картинка дернулась, затем сузилась. Сердце дрогнуло, потом крикнуло.
Олле пришлось очень быстро отойти назад. Буквально за секунды до того, как она сошла с места, его пронзил огонь.
"Ловко, я совсем забыла про время. Мы же теперь связаны!"
- Мать, отец слышите меня? Отзовитесь! Я знаю, на зов вы откликнитесь точно... - это холоса через тонны кислорода, так и не попавшего к ней в легкие отозвалось болью в правом ухе.
Всё правильно, всё точно, я сама этого хотела. Фраза как колокол, скрывает причину происходящего. Личина таже - леность, неверие, незнание и юность, в пучке огненно рыжих волос.
В глазах, вопрос и стон. Как, где, помогу ли?
Внутри сидит отчаяние. Дикий зверь, которому нету приручения. Да и не нужно... она сама бы справилась, если, если б, если бы...
"Что-то у меня всё грустным получается, не жизнь, а му... Эх, может мне тоже дневник завести? Интриги зажечь, юмора поднабрать? Хорошо! А как обычно начинаются первые записи? Число, род, состояние факела??? Нет, пожалуй не пойдет. Для интриги маловато, а юмора мне и в жизни хватает. Чего только стоит постоянный надзор, и нытьё в голове уже ставшее своим; веди себя правильно, веди себя честно, так нельзя поступать, и... потому что... потому как... для чего хоть?! Ой, а это уже точно не я..." - сплюнула и огорчилась.
Нет, чтобы забыть. Из всех лекций что мне читали, я помню только это! И оттого стала беспомощной и хлюпкой как игрушка! Безобразие какое!
Олла начинала злиться.
И обзывая про себя нехорошими словами и данное место и данное себе слово и данное тело тихо пятилась назад.
К кому, взвыл до сих пор негласный внутренний голос.
- Зато иду! - ободрила она его ж, вступая на скользкую дорожку, ведущую прямиком в город.
А этот лес и вправду необычен, и как я этого раньше не замечала?
С неё вдруг спали тени, застлившие черным очи.
Вот оно, озарение то моё! Теперь я понимаю, почему так мало смельчако! Сунуться сюда может только или очень мелкий, или чем-то задобривший хозяев человек.
Как итог? Она может и делает многое, но словно топчектся на месте, и нет никого рядом ей объяснить это. Только чувства. Морозящий как нож, холод по спине. Местами переходящий в заморозку, а это уже настоящая опастность.
Но так я чувствую, огляделась...
Так живу!
Вокруг черный лес, и тишина. Опустилась полночь, ни единого огонька вокруг. А дышать почти нечем, все светила спрятались будто затаились. Так же и воздух, сконцентрировался, но где-то всё чаще намного дальше неё. Куда не глянь - тьма! Чернота, тем не меннее заставляющая прищурить глаза, ибо больно. А этого теперь она уж точно не сможет... некогда. Чувствует силу. Надо идти. По позвоночнику лава, тепло пополам с чем-то лишним, скребет и чешет невыносимо.
"Я не разбираюсь в картинках" - думает она, бывшая тень и душа, "этому искусству Мать неуспела меня научить - отдала. Но зачем? Наверно это не очень нужная в жизни вещь - уметь тасовать их по своему, - но сейчас мне бы очень пригодился отствет. Любой, от чего или кого угодно, я могла бы зацепиться и выплыть... но жаль, не могу, не умею."
Пошелестели листья.
"У меня под ногами есть земля!" осенило путницу. - "Значит не так страшно одной, когда есть на что наступать, ведь правда?" - приободрила себя девушка, и смело, почти на ощупь двинулась к крайним деревьям, очень неприветливо торчащим издалека. И буд-то бы древние бабушки косящиеся на неё испод ресниц.
"Что я еще могу сделать? Иду же одна. Не так уж часто кстати, и случалось..."
Дорога темнела не по шагам, а по ощущениям. Словно бы кто-то специально закрывал за неё все двери, норовя толкнуть в первую же попавшуюся и там запереть.
И, смущало не только это.
"Почему застыли воды? куда делся Син, и почему он не с ней? Что это за дневник, и зачем вообще она "родилась" если и без того ясно, что Саша этого ребенка (её всмысле) не хотела и не хочет? Зачем Мать и Отец настаивают на бесполезном, и где в таком случае на самом деле ребенок Паны и Мило? Где Она?!"
Долго прислушивалась. Ни сверчка.
"Никого следом, подозрительно. Как вымерли... о чем это она, ах да, мои мысли о прежнем... Есть два варианта; либо, она рядом с Оллой, то есть со мной, и "выпустить" я её могу только войдя в родовую воду (сама не знаю где это, пока) либо, - где-то в другом месте, далеко. Ибо я ничего не чувствую, а это признак либо слишком дальнего, либо слишком близкого расстояния между нами. Что же вернее? Я - это она, или она - это я! Или что еще вероятней, она где-то далеко и не знает о моём, и соответственно мамимном с папой существовании тоже.
"
Снова остановилась, прислушаться.
"Но ведь должен кто-то её воспитывать, разве нет? Она увидит мир, и поймет как он необычен! Её разберет любопытство, сначало не сильное, подобно тлеющей ветке. Затем, пораспрашивав и почувствовав собственную беспомощность, быть может отступится, а быть может..." - пауза мыслей затянулась в слишком долгий водоворот. Перед ней, то и дело вспыхивали картинки возможного будущего.
Вот она стоит и тянет руке к сосне. А может быть к дубу, или другому дереву, которого коснулась случайно, и оно её "ушибет". Такие существа редко гибки, они не поймут для чего она сделала им больно и ответят со всей серьезностью. А она, возможно сожгет не одну кору прежде чем поймет - им больно! Очень! Так, что если б они могли сойти с места и отомстить... ой, чтобы было.
Пока она в безопастности. Но надолго ли, огонькам (так назвала их Гимар, и она не видела препятствий, почему бы тоже не называть их так) нужно приручение. Чтобы кто-то и управлял, и любил их, беззаветно преданный делу человек, не забоявшийся если что и приминить их, если что.
Например, напомнила она себе, если загориться дом. Огонь огню не подарок, не враг, но и не друг... это просто другие две меня, слитые воедино. Ведь не только низ и верх нуждается в гармонии, но и бока и шелест и дождь и всё вокруг должно придти к единой точеке. Иначе это не мир, а хаос. А в том всё возможно! Всё есть! И всё будет, пока...
"
Нет, об этом даже думать страшно.
Вот зачем нас учат. А мы затем, учим других. Понимать и восславлять нужно подобное искусство, а не пренебрегать и убегать. Подобное не должно было случится, но случилось..." - сильно переволновалась, - или нет?
О чём подумаю?
Скажу.
Что ни на есть, счастливой стану!
Коль будет мне дурная весть?
Я тут же от неё отстану.
Прошло не меньше часа, прежде чем она выбралась на поверхность. И хотя время тут, не самое важное, тень, считала скорее усилия, которые приходилось преодолевать в борьбе с ловушками. Ноги скользили, и лишь одна мысль подстегивала идти. Что остаться тут, равносильно падению... и что не она сейчас руководит её головой, а стечение нелепых обстоятельств, с обязательствами которых она еще не так хорошо знакома.
Это же надо, думала она, так неудачно оступится. И для кого только лес приготовил всё это? Средь людей же только мы здесь ходим. Невероятно, а еще дружественным назывался.
Не так уж много я хочу. И потом, как это всё назвать? Где люди обещавшие любить и защищать меня от всего чего бы это ни было? Или есть другие люди? - распалялась школьница, - которые хотят того же самого, только к другим... детям?!
Сложно? А нет ли там тупика? Хоть единственного? Нет, даже оттолкнуться в измышлениях не от чего. Я запуталась, и запуталась зябко... И слова не вспомнить, того главного, что приведет мысли в порядок и наведет на цель. Да кто же я Небо такое сегодня?
Разозлилась девочка, упав в грязь.
- Дожди! - только и успела сказать она, прежде чем на неё хлынул целый поток, холодной отмораживающей от печали и тоски воды.
- Вот оно, слово! - то самое, самое нужное, в данный момент.
Одно - единственное слово,
Всегда Несёт залог второго.
Его второго, не понять,
Пока не дашь себя поймать.
Не было печали, так она пришла.
Раздражение Саши по поводу новоиспеченной дочери не знали предела.
- И зачем она ушла! Могла бы просто постоять, подождать пока "разморозимся"! - её голос звучал всё глуше, и напряженнее.
- Зачем? - не только Син этого не понимал.
- Она что не понимает? - развернулась к нему разозленная "спешкой" девушки предводительница.
- Не могу предпогалать, - как всегда спокойно насупился он, - но по-моему, не знала что делать. Её впервые так оставили, да и вообще мы не объяснили сути, чего же мы добивались таким отношением то?
- Ничего, - фыркнула Саша. - Абсолютно ничего! Встречали ли вы кого-то постороннего?
- А зачем? - повторил Син, за что удостоился уже второго напряженно-негодующего взгляда.
- Быть может она к кому-нибудь присоединилась. - Еще более глухим стал и тон и крик. Это стало для вод совсем страшным.
- Люди без Тени?! - догадались все.
Саша посмотрела на них с недоумением.
- А я сейчас о чем говорила? Различали же! Или нет?
- Олла, наврядли. Еще не встречала таких... - покусала губу Атд.
Непроизвольно люди воды посмотрели на небо. Сквозь густые заросли, даже там видневшихся вершин, совершенно отчетливо проливался весь свет незамысловатой идеи. Свет есть! Только увидеть его можно, подняв лишь голову раз! Да и то не сильно...
- Она могла бы сделать это за нас! - озвучил кто-то мысль большенства.
- Могла б! - подтвердил Син, взглянув на группу, - но станет ли?