"Я никогда не позволял школе вмешиваться в мое образование".
(Марк Твен)
Школа, в которой учился Денни, была самой, что ни на есть обычной школой, каких на территории бывшего Советского Союза рассыпано бесчисленное множество. Та же спортивная площадка с нелепо покрашенными турникетами, то же добротно заросшее сорняками футбольное поле, те же убитые временем и детской скукой деревянные парты. Представьте себе школу, в которой вы учились. Вот, это она. Скучное и унылое место, за исключением, конечно же, перемен. В эти десять минут здание наполняется жизнью и звуками, словно просыпаясь от сорокаминутного сна: повсюду стоит всё нарастающий гул, топот детских ног по коридорам, толкотня в столовой и на лестнице... но сразу же после очередного звонка всё снова возвращается на свои места, и во главе стола вновь восседает тишина. Скучное и унылое место. Поэтому все были несколько ошеломлены, когда очередным октябрьским утром обнаружили бездыханное тело трудовика прямо на его рабочем месте: возле стола с инструментами, неподалёку от сверлильного станка.
Ну, что ж, всякое бывает, ведь, как было верно подмечено у Булгакова, человек "неожиданно смертен", и ничего не мешало сорокавосьмилетнему учителю взять да и умереть, и всё бы нечего, да вот только окровавленная кувалда, лежащая на полу возле тела, несколько портила картину. Кувалду эту, кстати сказать, кто-то имел неосторожность опустить пару раз на голову ныне покойному Ивану Петровичу, по причине чего он, очевидно, и окоченел. То есть мало того, что ничего не помешало трудовику умереть, так ему ещё и немного подсобили в этом. Кто? А вот именно в этом и предстояло разобраться следователю по уголовным делам, высокому мужчине в зелёной куртке с усами, который стоял сейчас на улице и курил, попутно о чём-то беседуя с директором школы и двумя молодыми парнями в форме, не забывая то и дело безрадостно поглядывать на всё сгущающиеся у него над головою угрюмые тучи. Нет, это не метафора, действительно вот-вот собиралась разразиться гроза: сильный ветер, что было силы, раскачивал голые верхушки деревьев, солнце с самого утра не выглядывало из-за туч, да и ещё в придачу ко всему диктор во вчерашних новостях подтвердил слухи об отмене нормальной погоды и весьма скором приближении зимы. Так что сомневаться не приходилось - скоро польёт, как из ведра. Подходящая погодка для такого события.
Уроки на весь день, понятное дело, отменили, но детвора не спешила расходиться по домам и околачивалась невдалеке от входа, постоянно держа в поле зрения машину "Скорой помощи", в которую уже вот-вот должны были перенести окровавленный труп Ивана Петровича по прозвищу Трёхпалый. Ждали все этого события уже где-то с полтора часа, несмотря на неоднократные просьбы завуча не толпиться вокруг школы и, если дословно, "немедленно рассосаться", так что вынести мёртвое тело определённо должны были через каких-нибудь пару-тройку минут.
Денни стоял возле стены, опёршись спиной на толстенный ствол не то клёна, не то платана, и слушал всё новые и новые версии случившегося, исходящие от его товарищей. Он уже успел поменять вторую или третью компанию своих однокашников, узнавая на ходу всё более нелепые подробности из рассказов "очевидцев", и начал было собираться домой, но тут неожиданно у Юрки из "Б" класса обнаружилась полупустая пачка "LM'а", что заставило Денни несколько изменить свои планы и не на долго задержаться, угостившись одной сигареткой. Ну, а какой восьмиклассник сейчас не курит? Только те, что сидят на первой парте, и то лишь потому, что учитель унюхает. В четырнадцать лет некоторые уже начинают бросать, но Денни пока об этом не задумывался и прятал от матери свои сигареты в парадной за мусоропроводом.
- А Я слышал от десятиклассников, что Трёхпалого так долго не выносят, потому что никак не могут собрать с пола все кусочки его черепа, - сказал, улыбаясь всем своей очаровательной улыбкой, только что подошедший Андрей из "Г" класса, которого все за глаза называли "Тупиком". Он недавно на физкультуре умудрился удариться лицом о перекладину, от чего лишился на пару минут сознания, а заодно и переднего зуба. Вообще он был заметной личностью: стабильный "неуд" по поведению, вечно грязный, два раза оставался на второй год, так что ничего умнее такой вот версии от него никто и не ожидал. Рядом с Андреем вечно тёрся такой же несуразный и нелепо одетый шестиклассник Эдик, этого так вообще за человека не считали и частенько калечили за бесконечные доносы. Сладкая, короче говоря, парочка, Андрей и его шестёрка.
- "Трудно определить, сколько мозгов у человека, пока не начнешь собирать их с ковра", - процитировал Денни, - "Время бешеных псов".
- Во-во, - многозначительно поддержал его Тупик, - а они там собрать не могут.
- Это твои бы мозги не смогли собрать, потому что у тебя их нет, - ответил Андрею Юрка, затягиваясь сигаретой. Пока учителям было явно не до них, можно спокойно постоять в сторонке и безнаказанно покурить на территории школы, чем, собственно, многие и занимались.
- Вафельник закрой, - промычал ему в ответ Андрей, но этим и ограничился, не понаслышке зная об умениях Юрки неплохо махать кулаками.
Надо сказать, что Тупик никогда не нравился Денни, а после одного происшествия, случившегося с ними в походе в начале сентября, так и стоять даже рядом становилось противно, но сейчас Денни необходимо было кое о чём переговорить с Андреем, и потому они отошли на минутку в сторону, подальше от лишних ушей. Когда они вскоре вернулись назад к своей компании, там уже вновь начинался спор на понятную тему.
- А Я всё равно думаю, что это они с физруком опять напились и подрались, - выдвинул свою версию Сашка, которого из-за его маленького роста никто никогда не воспринимал всерьёз.
- Да сказали же тебе, что физрука вчера вечером видели с дочкой в парке, трезвый он был, как язвенник, даже побрился. Вон тебе любой скажет... Денни?
- Угу... - кивнул тот в ответ.
- Да он два месяца как не бреется, это был не физрук! - не соглашался Сашка, смешно нахмурив свои рыжие брови.
- А кто?
- Да Я-то почём знаю?
- А Я слышал, как историчка говорила кому-то по телефону, что трудовик наш повесился, - послышалась от кого-то очередная версия.
- Никуда не он повесился, его на станок намотало!
- Какой станок? Он же не работает давно.
- Вот именно, Трёхпалый его чинил, а тот вдруг заработал. Все стены в крови!
- Чего б это он стал чинить его, ещё и на ночь глядя? Напился, да и помер, чего тут спорить?
- Да, жалко Петровича, приветливый был дядька...
- А Я тебе говорю это всё физрук!
Спор разгорелся по-новому, и Денни окончательно решил, что пора сваливать домой, пока его мозги не закипели от этого шумного балагана. Мало ему химией на уроке голову задурили, ещё этих выслушивать!
Надо заметить, что, несмотря на свой юный возраст, Денни с каждым днём становилось всё менее интересно общаться со сверстниками. Он и выглядел-то заметно старше своих одногодок, да и выше был практически всех на полголовы, так что Денни всё чаще предпочитал пообщаться с умными людьми в сети на интересующие его темы, чем разговаривать ни о чём с полоумными одноклассниками.
Он докурил сигарету и, попрощавшись со всеми, отправился искать своего друга Марка, который жил с ним в соседнем подъезде, ведь идти вместе домой будет куда интереснее, чем топать одному. Друг обнаружился тут же неподалёку, он увлёченно спорил о чём-то с какой-то малявкой из седьмого класса.
- Ну, что ты тут? - Денни ткнул его кулаком в плечо, - пошли давай домой, чего ждать? Я есть хочу.
- Денни? Привет, кстати. Я тоже уже проголодался, блин, но мы тут столько простояли, обидно, Я всё-таки дождусь, когда его будут выносить, - ответил Марк, поглядывая на свою подружку, которая при виде Денни моментально замолкла и даже, казалось, немного уменьшилась в размере.
- Ну, спасибо тебе, друг! - обидчиво пробурчал Денни и, пожав напоследок руку товарища, отправился домой в гордом одиночестве. Хорошо хоть идти было недалеко, он жил в одной из тех старых девятиэтажек, в которых лифт не работает каждый третий день, а утром в воскресенье кто-то обязательно норовит что-нибудь посверлить перфоратором, не давая соседям нормально выспаться в единственный выходной. Райончик тоже был отличный: с одной стороны от дома кладбище, с другой видавшая лучшие дни больница и морг. Ну, и ёлки кругом... Спальный, так сказать, район.
Домой можно было доехать на автобусе, а можно было пройти напрямик через небольшой участок лесополосы, благо тропинка была протоптана не одной сотней ног и хорошо всем известна. По времени получалось одно и то же, но гулять в такую погоду почему-то не захотелось, а потому Денни уныло поплёлся на остановку.
Через каких-нибудь двадцать минут он был уже дома. Лифт, как и положено, не работал, и подниматься на третий этаж пришлось пешком. Поворот ключа, и вот уже запахи чего-то бурлящего в кастрюльке на кухне обрушились на Денни.
- Это Я, - громко сказал он, снимая с плечей рюкзак.
- Денни? - отозвался в ответ женский голос.
"Блин, да что за манера у неё чуть что переспрашивать меня по имени? Мама, иди сюда. Денни? Мама, Я хочу есть. Денни? Мама, Я пойду погулять? Денни? Ну сколько же можно?!"
Мать поспешно вышла в коридор и обняла его.
- Я слышала, что у вас произошло, какой ужас, мне позвонила мама Марка. А ты чего трубку не брал? Я тебе звонила несколько раз.
- Не слышал, наверное.
- Вечно ты не слышишь, Я же волнуюсь! Ну, давай раздевайся, Я тебе сейчас что-нибудь поесть приготовлю, - с этими словами мать поцеловала Денни в лоб и поспешила на кухню, а он поскорее разделся и, пройдя в свою комнату, первым делом включил компьютер. В сети его ждут друзья, с которыми можно обсудить что-то поинтереснее обстоятельств смерти пьяницы трудовика, а ещё там же Денни ждёт его личный дневник, куда можно будет записать все новости и переживания сегодняшнего дня...
На следующий день вся школа только и говорила, что о недавнем происшествии. Подробности, наконец, стали известны, и от глупых версий и предположений, слава Богу, удалось избавиться, но, с другой стороны, эти подробности принесли с собой немало жути. Шутка ли, кто-то убил учителя прямо в школе. Хотели даже вообще отменить какие-либо занятия, подумывали о том, чтобы распределить всех по соседним школам или перевести на индивидуальный график и позволить самим заниматься по учебникам на дому до тех пор, пока не найдут виновного, но в конце концов школьный совет решил просто возобновить учёбу, словно ничего и не случилось. Стоит ли говорить, что в первый же день и без того незавидная посещаемость упала практически на половину? Многие родители сами не пускали детей в школу, но мама Денни, к его глубочайшему сожалению, не относилась к их числу.
- Интересно, они кого-нибудь уже подозревают? - спросил Марк, стоя на курилке за гаражами во время перемены.
- Не знаю, сегодня приходили два каких-то майора что ли, беседовали с некоторыми старшеклассниками, - ответил ему Юра, докуривая сигарету до самого фильтра, - но, как Я понял, толком никаких улик у них нет.
- Здорово, - заметил Денни, туша окурок ногой, - то есть это мог быть любой из нас?
- Может быть кто-то из старших? - задумчиво ответил в своей еврейской манере Юра.
- А, может быть, и нет... - многозначительно продолжил Марк, - Да, Денни?
"Господи, ну и друзья у меня!", - покачав головой, подумал тот, но вслух ничего сказать не успел - треклятый звонок сообщил о начале очередного урока, и ребята со всех ног кинулись бежать в класс. Учитель географии очень не любит, когда кто-то опаздывает на его урок.
Есть такая поговорка: беда не приходит одна, вот и дальнейшие события этой истории не заставили себя долго ждать. Следующим же вечером произошло ещё два инцидента. Мария Семёновна, милая старушка, на память цитировавшая целые страницы из Лермонтова, была найдена недалеко от своего подъезда, её кто-то огрел кирпичом по голове, смерть наступила мгновенно. А вот учительнице по алгебре повезло куда меньше - её избили куском трубы, и она ещё несколько часов цеплялась за жизнь в реанимации, но врачи ничего не смогли сделать.
Такого ЧП, понятное дело, не ожидал никто. На следующее же утро школа просто кишела людьми в форме. Ни о каких занятиях не могло быть и речи, но всех заставили собраться в классах и домой не отпускали, время от времени вызывая по одному для беседы.
Денни вместе с ребятами сидел в конце кабинета истории прямо под портретом Петра I и молча слушал взволнованные перешёптывания своих одноклассников.
- Это какой-то маньяк, меня мать вообще не хотела из дома выпускать, - заявил Марк.
- А мне кажется, что это кто-то из учеников спятил.
- Да кто решится на такое? - возразил Марк, - Нет, конечно, все хоть раз хотели придушить кого-нибудь из учителей... Особенно нашу физичку, хотя её, кстати, пока не тронули. Но вот так вот? Да это надо быть полным психом или каким-нибудь чокнутым отморозком... Разве Я не прав? Денни?
- Прав, наверное, откуда мне знать?
- Вот и Я думаю, что прав. Но кто?
- Я не знаю, - ответил Денни, пожав плечами.
- Наверное, тот, кого давно не было в школе. Они там наверняка уже проверили, кто давно не ходит, и скоро его найдут, - предположил кто-то из ребят с соседней парты.
- Если это всё сделал один и тот же человек.
- Или их целая банда!
- Господи, чёрта с два Я выйду из дома, пока хоть кого-нибудь не поймают...
В этот момент дверь открылась, и в класс вошёл какой-то мужчина в форме. Он о чём-то пошептался с учителем, а затем попросил двух девочек с первой парты следовать за ним и удалился.
- Что это было, а, Денни? - задал вопрос Марк.
- Ну, наверное, поговорить позвали, расспросить. Все три учителя у нас в параллели же преподавали, вот и ищут среди нас.
- Так они же не только у нас вели, а ещё и у десятых, и у одиннадцатых...
- Значит и их расспросят, тебе-то что? Или ты что-то знаешь, а, Марк?
- Нет, конечно, нет!
На какое-то время ребята замолчали, а ещё минут через пять снова вошёл тот мужчина и забрал следующую пару. Минуты тянулись бесконечно, в туалет выпускали раз в полчаса и то группами. Тех, с кем побеседовали, отпускали домой, но Денни с Марком сидели на последней парте, и очередь до них дошла самой последней.
Их провели по коридорам и, как несложно было догадаться, из вестибюля они направились прямиком в кабинет директора. Денни был тут однажды в пятом классе - он случайно разбил окно в кабинете русского языка и литературы, за что его вместе с родителями вызывали на ковёр. Ну, как сказать "случайно"? Они играли с мячом на перемене в помещении, а в туфлях так неудобно отбивать... Воспоминания от этого визита у Денни остались не самые приятные, скажем так, очень неприятные, одни из самых неприятных в его жизни, если не считать, конечно, того случая, что произошёл с ним в походе не так давно.
Денни велели подождать пока в вестибюле, а Марка завели вовнутрь, оставив нашего героя одиноко стоять в коридоре, захлопнув дубовую дверь прямо у него перед носом. Но одиночество длилось всего пару секунд - их провожатый вышел назад и стал что-то клацать в своём телефоне, то и дело поглядывая исподлобья на Денни и по сторонам. Минут через пять вышел Марк, и ребята не успели даже перекинуться и парой фраз, как Денни уже сам оказался в кабинете директора.
Как уже было сказано, он бывал здесь однажды три года назад, и сейчас особых перемен в антураже Денни не заметил. Всё так же, разве что на небольшой комнатной пальме в углу с тез пор прибавилось пару листов. Вот он стол, вот оно кресло, вот она картина на стене, вот и окно, а вот и тот самый ковёр, который Денни имел честь досконально изучить при своём прошлом визите. Вот только на этот раз вместо директора за столом сидел какой-то незнакомый мужчина с усами, которого Денни видел позавчера у школы. Сегодня вместо зелёного плаща на незнакомце был одет изрядно поношенный шерстяной свитер, из-под которого неаккуратно торчал измятый воротник давно нестиранной рубашки. Директор тоже присутствовал, но скорее в роли наблюдателя, что сразу читалось во всём его внешнем виде. Обычно такой важный и напыщенный, сейчас он выглядел очень уставшим и даже несколько постаревшим, от чего Денни стало ещё больше не по себе. Кроме них в комнате присутствовало ещё несколько человек, которые без перерыва копались в каких-то бумажках, не обращая на Денни ни малейшего внимания.
- Так, это у нас Себастьянов, да? - произнёс мужчина за столом, и, не дождавшись ответа, продолжил: - Себастьянов Денис...
- Денни.
- Прости, что?
- Зовите меня Денни. Меня все так зовут.
- Ну, хорошо, Денни. Меня зовут Сергей Павлович, Я следователь по уголовным делам. Мне надо задать тебе несколько вопросов, Денни. Так, - он взглянул на какие-то бумажки, лежащие перед ним, - Я прекрасно понимаю, что по школе ходит уйма слухов и небылиц, Я их уже наслушался за сегодня вдоволь, так что перед тем как сообщить мне что-то, подумай, может ли мне пригодиться эта информация, хорошо? Мы все уже устали и хотим домой не меньше твоего... Все трое из этих учителей вели у тебя свои предметы, так? - Денни утвердительно кивнул. - У тебя когда-нибудь возникали с кем-нибудь из них какие-то конфликты, споры? Нет? Хорошо. Может быть, у кого-то из твоего класса были проблемы или даже стычки с кем-то из них? Снова нет? Подумай, вспомни, кому-то поставили двойку незаслуженно или, может быть, отчитали перед всем классом? Кто бы мог затаить обиду?
- У нас в классе нет таких. Двойки, конечно, бывают, но уверяю вас, никто бы из ребят не сделал ничего ужасного.
- Ну, понятно. Тогда, может быть, ты видел, чтобы с ними разговаривали как-то посторонние люди, или просто они были чем-то взволнованны, на уроках вели себя странно? Нет? Вообще, что-нибудь необычное было?
- Нет.
- Так, а что тут у тебя с успеваемостью? - следователь вновь взглянул на бумаги на столе. - Хорошист, значит? Понятно, а почему прогулов столько в том месяце?
- Я болел.
- Полторы недели?
- Ну, да... Я неважно себя чувствовал...
Следователь внимательно посмотрел Денни в глаза.
- Ты уверен?
- Да.
- Хм. Денни, мне кажется, или ты чего-то не договариваешь?
- Я?
- Ты-ты.
- Почему это?
Следователь вздохнул.
- Видишь ли, Денни, Я уже давно всем этим занимаюсь и сразу вижу, когда люди врут. Когда ты сказал, что никто бы из твоего класса не сделал ничего ужасного, ты своими жестами сообщил мне, что говоришь правду. Твоя реакция на моё замечание про успеваемость тоже была настоящей, но вот когда Я спросил про твои прогулы, ты почему-то соврал. Соврал дважды.
- С чего вы взяли?
Следователь улыбнулся.
- Ладно. Ну, во-первых, ты ответил мне слишком быстро. Кроме того, когда люди, а в особенности дети врут, то они подсознательно делают попытку закрыть рот, глаза или уши руками. Ты прикрыл рот рукой, этот жест обычно означает сомнение или ложь. Когда же Я переспросил тебя, ты перенёс свою руку ото рта чуть выше и потёр правый глаз, а затем и шею. Это ещё два самых распространённых жеста, говорящих мне о твоём вранье. Ну, вот, а теперь ты нервничаешь, а значит, Я был прав. Итак, Денни, ты прогулял школу просто так, или это может мне как-то помочь в расследовании?
Сергей Павлович чуть наклонился над столом и внимательно заглянул Денни в глаза, будто стараясь прочитать в них то, о чём недоговаривает парень.
- Ну же, Денни, говори, за твои прогулы тебе ничего не будет, - попытался подбодрить восьмиклассника директор, но получилось это у него несколько фальшиво.
- Я... Я не могу, - тихо ответил Денни.
- Что значит, не можешь? - нахмурился следователь.
- Я боюсь.
Сергей Павлович откинулся на спинку кресла и с несколько секунд помолчал, потирая рукой подбородок и не сводя с Денни глаз, а затем встал и произнёс:
- Давай-ка отойдём.
Они вдвоём вышли из кабинета директора и, пройдя немного по коридору, вошли в первый же попавшийся класс. На их удачу комната была пуста, и следователь, пропустив Денни вперёд, плотно закрыл за собой дверь. Затем он подошёл к окну и открыл его, достав из кармана штанов пачку сигарет. Через мгновение чиркнула зажигалка, и ядовитый никотиновый дым, минуя оторванный фильтр, попал прямиком в лёгкие.
- Так, ну, а теперь рассказывай, и ничего не бойся. Если это не поможет делу, то всё останется только между нами, Я не расскажу ничего ни директору, ни учителям, ни кому-либо ещё. Но если это сможет как-то подсобить расследованию, то ты просто обязан мне всё сейчас рассказать.
Казалось, Денни не мог решиться. Он какое-то время просто молчал и смотрел на следователя, а потом глубоко вздохнул и, перед тем как начать свой рассказ, попросил сигарету. Сергей Павлович заметил, что курить на территории школы запрещено, не говоря уже о возрасте восьмиклассника, но всё же достал из помятой пачки сигарету и протянул её Денни. Зажигалка чиркнула ещё раз, сделав своё грязное дело, и парень, затянувшись, отвернулся к окну.
- У нас в параллели учится один парень, его зовут Андрей, он оставался уже два раза на второй год...
- Да, Я понял, о ком ты говоришь, Я беседовал с ним. Он, кажется, из "Г" класса?
- Угу. Мы зовём его Тупик. В общем, случилась одна вещь, и знаю о ней теперь только Я, потому что остальные три участника этой истории уже мертвы.
Следователь слушал очень внимательно, не перебивая и не поторапливая Денни. Время от времени он вспоминал про свою сигарету и делал глубокие затяжки, выпуская дым в окно.
- Короче, в начале сентября мы пошли с классом в поход. Сначала собирались идти только мы, но потом к нам присоединилась ещё куча народа со всей параллели и несколько учителей. Мы поехали на озеро, с палатками, шли два часа через лес. Там-то идти недалеко, но народ еле плёлся. Короче, вечером мы сидели у костра, а потом разошлись по палаткам и делали вид, что ничего не делаем, но все, конечно же, напились. А зачем ещё идти в поход? Мой дед говорил: "Не откладывай пьянку на завтра, а секс на старость". Этим народ и собирался заняться, кто на что горазд. Бухали, кстати сказать, не мы одни - наш трудовик пил вместе с физруком, но тот быстро устал и уснул, так что подвыпивший Иван Петрович пошёл за компанией к нашей математичке и русачке. У тех было с собой, вроде, сухое вино... Короче, учителя были немного заняты, и народ был предоставлен сам себе... - Денни ненадолго замолчал, уставившись куда-то в окно. Где-то через полминуты он продолжил:
- Я напился. Не надо было мешать всё вместе... Меня тошнило, и Я ушёл куда-то в кусты, чтобы не испачкать палатку. Я плохо всё помню, меня не было минут двадцать, может быть, а то и больше. Наверное, Я ушёл далеко, но сапоги дорогу помнят, и Я вернулся назад на нашу поляну. Идти ко всем мне не хотелось, и Я уселся на бревне у костра, который мы развели специально в стороне от палаток и вещей. Костёр догорал уже, угли светились красным и синим в темноте, Я уставился на них и завтыкал. Не знаю, сколько Я так просидел, в голове шумело, но Я умылся из бутылки минералкой и продолжал смотреть на тлеющие угли. Вскоре меня кто-то толкнул несильно в плечо, это был Андрей. Он тоже едва держался на ногах. Он попросил меня пройтись с ним, потому что его мутило, а он боялся заблудиться... И Я пошёл. Не знаю зачем, но пошёл. Знаете, Тупик никогда мне не нравился, он ведёт себя, как быдло, да и вообще... Короче, Я отвёл его за палатки, и там мы уселись на траву. Он достал сигарету и подкурил, потом он передал её мне, и Я тоже затянулся. В папиросе оказалась трава, а не табак, и Я закашлялся, отдав её Андрею назад. Голова снова начала кружиться, Я еле не уснул тогда. Не помню точно, о чём мы говорили, но вряд ли диалог у нас был о чём-то интересном, а вот потом... потом он неожиданно повалил меня на землю и стал... э... он стал ко мне приставать, понимаете? - Денни, наконец, отвернулся от окна и посмотрел на следователя, в глазах у восьмиклассника проступили слёзы. Сергей Павлович сохранял молчание, позволяя тем самым Денни закончить свою историю.
- Я не знаю, чего он хотел от меня, но он стал меня... трогать... и пытался поцеловать, Я начал отбиваться, но мы оба были пьяны и запутались в одежде друг друга. Я, должно быть, закричал, потому что через какое-то время почувствовал, как нас разнимают. Это были наш трудовик и русачка с математичкой. Они растащили нас в разные стороны, а Я закричал Андрею, что он пидор, и что Я ему покажу. Меня успокоили кое-как, отвели в палатку, там налили какого-то чая из термоса с лимоном и велели всё выпить... потом Я уснул. Утром Я сделал вид, что ничего не помню, с учителями Я разговаривал очень осторожно и чуть позже подслушал их разговор о том, что они решили никому не говорить про то, что произошло этой ночью. Чуть позже ко мне подошёл Андрей и сказал, что если Я кому-то расскажу о случившемся, то Я - труп. Я ответил, что ничего не помню, но он мне, кажется, не поверил. Мы больше не возвращались с тех пор к этому вопросу, но Я боялся несколько дней появляться в школе. Что, если кто-то ещё нас видел? Или учителя кому-то рассказали? Меня бы засмеяли в школе, а Андрей ещё потом бы подумал, что это Я всё разболтал. Он же ненормальный, мало ли, что ему в голову стукнет. Кроме того, что он курит траву, - Денни понизил голос практически до шёпота, - мало ли что ещё он там принимает? Я боюсь его...
На этом Денни закончил свою историю и выкинул окурок в окно. Следователь не спешил с комментариями, он нахмуренно стоял и поглаживал свою козью бородку, о чём-то раздумывая. Молчание затянулось.
- Ну, допустим, - наконец, произнёс Сергей Павлович, - и ты считаешь, что этот твой Андрей мог совершить такое?
- Я думаю, мог.
- Как-то маловато у него на это причин. Из-за какой-то пьяной шалости... троих учителей...
Денни больше нечего было сказать, и он сохранял молчание. Следователь ещё с несколько мгновений задумчиво смотрел куда-то в даль, перебирая и сортируя у себя в голове новую информацию, а затем сказал:
- Ну, что ж, не много, конечно, но пока что это единственное, что у нас есть. Надо будет побеседовать с этим твоим Андреем.
- А как же Я?
- А что ты?
- А если он и меня... того?
- С чего ты взял?
- За то, что Я тут вам рассказал. Все беседовали с вами по две минуты, а мы уже гораздо дольше общаемся. К тому же, нас видели, когда мы шли в этот кабинет. Кажется, Я там заметил Эдика, он вечно крутится вокруг Андрея и уже наверняка ему обо всём сообщил.
- Не бойся, Я же говорил тебе ничего не бояться. Про этого Андрея мы всё выясним, кстати, где его можно найти?
- Он вечно чем-то занимается в своём гараже, он у него где-то на окраине кооператива внизу в балке. Где точно - Я не знаю.
- Угу, хорошо. Если хочешь, Я могу отвезти тебя домой на машине. А, Денни?
- Нет, не стоит... - Денни несколько секунд подумал, а затем добавил: - Но Я бы не отказался, чтобы меня кто-то проводил.
- Ладно, Я попрошу сержанта проводить тебя.
- Ой, а можно только чтобы кто-то не по форме был одет? А то у нас все старушки на районе подумают, что Я что-то натворил, и меня ведут домой. Они же мать потом замучают, хуже гестапо.
- Добро, - улыбнулся Сергей Павлович, а затем закрыл окно на щеколду, и они вместе отправились назад к кабинету директора. Там следователь распорядился, чтобы сержант проводил Денни домой и попрощался с ним, напомнив напоследок, чтобы парень ничего не боялся. Он так и сказал: "Ничего не бойся", а затем пожал ему руку и ушёл.
Они вышли в коридор. Денни попросился на минутку зайти в туалет и удалился, а сержант остался дожидаться его в вестибюле. Когда через пару минут мальчик вернулся, его провожатый разговаривал с кем-то по телефону и жестом сделал знак идти в сторону выхода. Сержанту было от силы лет двадцать пять, и нельзя сказать, чтобы он был в восторге от полученного приказа, но, как Денни понял из обрывков фраз, "всё лучше, чем сидеть в одной комнате с этим козлом". "Под козлом он, видимо, подразумевает следователя, хотя не исключено, что у них там в отделе их целое стадо", - подумал про себя Денни, но вслух, конечно же, ничего не сказал.
Они вышли на улицу, и Денни повернул в строну ёлок. Через пару минут сержант, договоривший, наконец, по телефону, спросил:
- Денни? А мы разве не на остановку?
- Тут что идти, что ехать, по времени одинаково. Сейчас уже как раз народ с работы будет ехать домой, у нас тут на остановке фиг сядешь. Мы дольше ждать будем.
Сержант был всё менее в восторге от полученного приказа, но согласился прогуляться пешком, тем более что Денни заверил его, что тут идти всего минут десять-пятнадцать напрямик.
Они разговорились, постепенно углубляясь всё дальше в лес. Денни позабыл имя своего провожатого, и ему было как-то неудобно переспрашивать, так что он просто избегал обращений, называя своего спутника "товарищ сержант" или просто "вы". Он разузнал немного про убийства, спросил, подозревают ли уже кого-то, нашлись ли какие-то улики или зацепки... Они прошагали так примерно с половину пути, и вскоре должно было показаться большое засохшее дерево, в которое давным-давно, если верить рассказам дворовых мальчишек, ударила шаровая молния, а от него уже до дома и рукой подать, как неожиданно у них за спиной послышался какой-то звук. Денни обернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как бейсбольная бита опускается на голову сержанта. Раздался звонкий удар, и провожатый Денни без сознания рухнул на землю.
- Ну, что, сосунок, - сказал, ухмыляясь, Тупик, поигрывая в руках битой, - потолкуем?
Денни испуганно поглядел по сторонам. Больше на тропе кроме них не было никого.
Тупик снова ухмыльнулся, показав свои поредевшие зубы, и стал не спеша приближаться. Денни отступал спиной назад, ища глазами вокруг хоть какой-нибудь камень, палку, да хоть что-нибудь. Ах, как жаль, что он забросил заниматься борьбой, сейчас бы это ему здорово пригодилось! Сержант лежал не шевелясь, по его щеке медленно текла струйка крови. Помощи было ждать не от кого. Тут Денни, сделав очередной шаг назад, увидел у себя возле ноги небольшой камень и, быстро схватив его, кинул им в Андрея. Затем, не дожидаясь реакции противника, Денни кинулся наутёк, Тупик заревел и бросился следом, грязно матерясь на ходу. Денни бежал изо всех сил, страх придавал ему сил и скорости, но Андрей не отставал. Расстояние между ними составляло всего несколько метров, и стоило Денни хоть немного оступиться - это был бы конец. Амба, как говорит его мама, амба.
Денни, что было духу, летел мимо деревьев, вскоре земля стала идти под уклон всё круче и круче, и вот уже парню приходилось притормаживать, чтобы не полететь кубарем вниз. Андрей начал настигать его, каким-то чудом не падая и цепко держась ногами за землю, и тогда Денни воспользовался своей единственной возможностью - он схватился за ствол небольшого деревца и, обогнув его, рванулся назад в гору. Тупик пролетел вниз буквально в каких-то сантиметрах от него, и Денни даже на секунду показалось, что на этом их гонка закончится, но ему удалось разминуться со своим преследователем, и теперь он, задыхаясь, карабкался вверх по склону, хватаясь руками за торчащие всюду ветки и кусты. Один раз он позволил себе обернуться и увидел, что Андрей карабкается следом за ним, но отрыв между ними увеличился теперь метров до десяти. Через пару минут Денни взобрался на ровную поверхность и, не переводя дыхания, побежал обратно на тропу. Если ему повезёт, то он наткнётся там хоть на кого-нибудь из местных, ведь должны же здесь, чёрт возьми, ходить люди, и тогда он будет более-менее в безопасности, но сейчас нужно не сбавлять ходу и держать темп. Судя по звукам, Тупик уже тоже взобрался назад и спешит со всех ног следом, так что остановиться и перевести дыхание явно никак не выйдет. А жаль.
Денни бежал из последних сил. Где-то впереди уже маячила тропа, то появляясь, то исчезая между деревьев, но с каждым шагом парень замедлялся, не в силах больше сохранять подобный темп. Лёгкие, казалось, скоро разорвутся, не говоря уже о ногах, которые явно не привыкли к таким марш-броскам по пересечённой местности. Тупик же, видимо, был в неплохой форме, поскольку расстояние между ними неуклонно сокращалось, превратившись из десяти метров в каких-нибудь пять-шесть.
До тропы уже было рукой подать, и Денни, кажется, даже слышал чьи-то голоса, но, то ли из-за неудобной обуви, то ли просто из-за усталости его левая нога попала в небольшую рытвину и подвернулась, от чего восьмиклассник кубарем покатился по земле, больно ударившись плечом о ствол дерева.
Андрей, запыхавшись, остановился над ним. Бита всё ещё была в его руках, и он перехватил её поудобнее, сжав рукоятку обеими руками.
- Попался, сука, - тяжело дыша, выговорил он и замахнулся своей дубиной.
- Брось, - послышался откуда-то справа крик, но Тупик уже начал опускать свою бейсбольную биту на голову загнанной в угол жертве, и потому Денни кинулся на землю, закрывшись от удара руками.
Раздался выстрел, а затем Денни почувствовал сильный удар в плечо, от чего в глазах у него потемнело, и он закричал. Через несколько секунд тьма рассеялась, и он поднял голову, чтобы осмотреться. Тупик лежал спиной на земле, прямо под сердцем у него виднелось входное отверстие от пули, а по пайте медленно расползалось кровавое пятно. Денни взглянул вправо и увидел сержанта, держащегося за голову, неспешно бредущего к нему.
- Денни? Живой? - спросил тот, подойдя.
- Я да, а этот, похоже, нет, - ответил Денни, пытаясь подняться.
- Не повезло ему, Я целился в плечо, - ответил сержант, а затем присел на корточки и попытался нащупать пульс. Через пару секунд он отрицательно покачал головой.
- Это кто вообще? - спросил он.
- Тот, из-за кого вы меня провожаете. Это по ходу он и убил тех учителей, - пояснил Денни.
- Понятно, - кивнул сержант и полез в карман за телефоном. Через минуту он уже докладывал кому-то о произошедшем, попросив выслать машину "скорой помощи"...
Они сидели с Марком вдвоём на крыше девятиэтажки и пили пиво с сухариками. Погода, не смотря на предсказания синоптиков, исправилась, тучи куда-то расползлись, и холодное осеннее небо, может быть, в последний раз за этот год было чистым и голубым.
Плечо у Денни ещё немного побаливало, но прошла уже практически неделя с того неприятного происшествия в лесу, так что скоро от этой тупой и ноющей боли в руке не останется и следа. Ребята ждали заката, который с крыши было прекрасно видно, и в который раз разговаривали о событиях прошлой недели, переполошивших их маленький городок.
Марк о чём-то увлечённо рассказывал Денни, попутно клацая пальцами в телефоне, но его собеседник не слышал не единого слова из этого монолога, уставившись вдаль и полностью погрузившись в свои мысли.
История с Тупиком закончилась. После происшествия в лесу у Андрея за гаражом нашли металлическую трубу всю покрытую пятнами крови, экспертиза подтвердила, что именной этой трубой и убили их учительницу алгебры. Дело было закрыто, убийца найден и наказан. Безымянному сержанту даже объявили благодарность за отличную работу с занесением в личное дело, а Денни выписали больничный на неделю, чтобы парень мог оправиться от шока и залечить свою руку. В их тихий городок снова вернулся покой и порядок, и лишь один человек знал всю правду о том, что случилось на самом деле.
Денни допил свою бутылку пива и, отставив её в сторону, достал из своего рюкзака ещё одну. Марк продолжал о чём-то рассказывать, не замечая, что его никто не слушает, а солнце катилось к горизонту, окрашивая небо в багровые тона.
Андрей... Многие, как это водится, сыпали фразами вроде "этого рано или поздно стоило ожидать" или "Я сразу подумал(а), что это был он", его мать не выдержала позора и уехала в другой город, а на похоронах кроме родственников почти никого не было... Но всё же Андрей, каким бы моральным уродом и негодяем он не был, как бы долго все не вспоминали его выходки и отвратительное поведение, делая из него козла отпущения и приписывая ему всё новые и новые преступления, так вот, этот Андрей, которому за его слабоватый ум ребята дали прозвище "Тупик", он никого на самом деле не убивал.
Это сделал Денни. И у него был для этого повод, повод, о котором он никому не рассказывал, ведь он же не идиот, чтобы с кем-то поделиться такими мыслями. Нет, он держал всё в себе, примерно с месяц взвешивал все за и против, пока, наконец, не решился к действию.
Всё дело в том, что история, которую он рассказал следователю, на самом деле была несколько иной. Денни тогда действительно был пьян в стельку, и большая часть его рассказа, который так внимательно слушал Сергей Павлович, была правдивой. Вот только конец... конец был другой.
Нюанс состоял в том, что Андрей на самом деле был гомосексуалистом, об этом Денни узнал уже гораздо позже, тогда, когда было уже поздно. Называйте их, как хотите: голубые, геи, педики, гомики, полупокеры... сути это не меняет. В ту ночь Денни вырубился на поляне за палатками, и тогда Тупик сделал с ним то, что впоследствии стоило жизни ему, а заодно ещё и трём учителям-свидетелям, сбежавшимся на крики.
На следующее утро Денни не делал вида, что ничего не помнит, но уговорил учителей сохранить всё в тайне. Староста класса, капитан футбольной команды, хорошист, душа компании - он просто не мог допустить, чтобы хоть кто-то узнал о том, что с ним произошло. Он не спал несколько ночей, пытаясь найти выход из этой ситуации, и, в конце концов, он его нашёл. Вывод был очевиден - свидетели должны исчезнуть.
Нет, ну подумайте сами, а какие ещё мысли могли прийти в голову восьмикласснику, когда по телевизору в этой стране снимают только два вида фильмов: или про преступников, или про ментов. Денни не был идиотом и явно не хотел, чтобы его поймали. В кино злодеи часто сыплются на мелочах, и поэтому парню нужно было хорошенько всё продумать наперёд. Он купил на рынке дешевую одежду с капюшоном, перчатки, кеды... всё это он после спалил в лесу, чтобы потом не осталось никаких следов или улик. Он заранее узнал всё: кто и где живёт, во сколько по каким дням возвращается домой, какой дорогой идёт... Он подготовился. Подготовился гораздо лучше, чем готовил каждый вечер своё домашнее задание. И вот, нужный день настал.
Первым был трудовик. Выбор не случайно пал на него, потому что если бы кто-то что-то начал подозревать - мужчину стоило убрать первым.
На следующий день, стоя у школы, Денни подошёл к Андрею и попросил его об одной услуге. Ни для кого не секрет, что Тупик мог достать травы или ещё чего-то покрепче, лишь бы у тебя были деньги с ним рассчитаться, и тогда Денни попросил его достать "чего-то потяжелее и побольше на целую компанию". Андрей сказал, что это будет стоить очень дорого, и нужен аванс, но Денни кое-как уговорил его всё сделать без предоплаты, зная, что Тупик пойдёт на это ради своих тридцати процентов наценки. Жадность фраера сгубила, как говорят по телевизору - Андрей клюнул. Он попросил на всё три дня, на том и сговорились.
Через день Денни покончил ещё с двумя свидетелями. Окровавленный кусок трубы он спрятал за гаражом Андрея, так, чтобы её сразу нашли при обыске. Никто не спросил потом, зачем было преступнику прятать такую улику у себя за гаражом - Тупик никогда не отличался ни умом, ни сообразительностью.
На этом дело было почти сделано, оставалось только навести следователя на ложный след. Денни подготовился и к этому разговору, несколько раз репетируя свою речь. Он боялся, что она получилась слишком уж складно рассказанной, но всё обошлось, и наживку съели. Дальнейшее - дело техники.
Денни попросил проводить его домой, но он не был уверен, что ему не откажут. Когда же сержанту отдали нужный приказ, Денни отлучился в туалет, откуда позвонил Андрею, который уже достал то, о чём его просили, и с нетерпением ждал денег. Настроить такого парня против себя - пара пустяков. Денни сказал Тупику, что тот может засунуть себе свой товар в одно место, а если ему что-то не нравится - то новый друг Денни выбьет из него всё дерьмо одной левой. Прибавив к этому пару обидных ругательств, Денни заявил, что идёт через ёлки домой, и если увидит Андрея от себя ближе, чем на километр - то тому не поздоровится.
Реакция Тупика была понятной, он схватил свою дубину и поспешил на встречу. И откуда она у него эта бита? В бейсбол-то никто в их городишке и играть-то толком не умеет. Вообще Денни надеялся, что Тупика просто повяжут, а затем найдут трубу у того за гаражом и посадят лет на двадцать, но вышло так, как вышло, и в целом результатом Денни был доволен.
Марк замолчал, и Денни вышел из задумчивости, посмотрев на друга. Тот как раз допил своё пиво и поставил пустую бутылку рядом с бутылкой Денни.
- Пойду-ка Я схожу по делам, - сказал он, вставая, и отправился на другой конец крыши за вентиляционную трубу.
- Давай, - ответил ему Денни, отхлёбывая из своей бутылки и снова погружаясь в раздумья.
Ну, что ж, история окончена, виновные наказаны. Теперь никто не узнает о том неприятном инциденте, что произошёл тихой сентябрьской ночью в лесу у озера, и в этом можно было быть гораздо более уверенным, чем в обещаниях учителей никому и ничего не рассказывать. Мертвецы молчат в отличие от пьяных истеричных женщин, Денни услышал эту фразу от кого-то давным-давно, и она была чертовски правильной, чёрт её побери!
Но оставалось ещё одно небольшое дело, которое нужно было уладить. Был ещё один человек, который узнал о случившемся, который видел Денни в ту ночь в лесу сразу после инцидента и который сейчас клялся в вечной дружбе и обещал унести с собой эту страшную тайну в могилу. Не самый плохой, кстати сказать, вариант.
Денни сделал ещё несколько глотков из своей бутылки и глянул вниз с края крыши на двор. Девять этажей, высота приличная, не дай Бог оступишься - расшибёшься в лепёшку, как пить дать...
Внизу в песочнице крикливо резвилась мелюзга, пожилой дед Афанасий в который раз возился в старом красно-потёртом запорожце, а дворовой пёс Желток, прозванный так за свой рыжий цвет, гонялся за кошками. Жизнь снова вернулась в своё обычное русло, словно ничего и не случалось плохого ни неделю назад, ни месяц, ни когда-либо вообще.
Гитлер как-то сказал, что жизнь - это очередь за смертью, но некоторые стараются пролезть без очереди. Денни не считал, что совершил что-то ужасное, он просто провёл несколько человек до самой кассы, и на то у него были свои причины.
Закат был уже близок, огненный шар продолжал медленно, но неумолимо катиться к горизонту, и один из последних тёплых дней подходил к концу. Впереди маячила зима.
Денни обернулся. Его приятель беззаботно писал на трубу, насвистывая какую-то попсовую мелодию. Вроде бы это был "Капитал" "Ляписа Трубецкого", но в исполнении Марка любая песня звучала ужасно, так что не суть важно. Денни взял свой рюкзак и достал оттуда свёрток, тщательно обёрнутый газетной бумагой. Развернув его, он спрятал газету обратно в рюкзак и отложил последний в сторону. В руках у Денни был молоток.
Этот молоток он сделал сам на уроке труда, под пристальным наблюдением и руководством ныне покойного Ивана Петровича. Он специально тогда сделал молот в два раза больше, чем было сказано, чтобы быть "не как все", чтобы выделиться. Это было два года назад, и с тех пор молоток не раз пригодился Денни в хозяйстве. Пригодится он и на сей раз.
Денни крепко сжал рукоятку в правой руке и сделал несколько взмахов, разминая руку.