Я проснулась затемно. Неоновая вывеска за окном мигала размеренными всполохами. Рука привычно метнулась по простыне на другую сторону кровати, в поисках теплого тела моего любимого мужа. Но там оказалось пусто. Я в недоумении нахмурилась. Уж не отправила ли я его сдуру ночевать на диван? Накануне мы здорово поругались, и я сбежала от изнурительной свары, направившись в ближайший бар утопиться в чем-то, что сотрет вину за учиненную мною ссору. Похоже, я позволила себе выпить гораздо больше своей обычной нормы, потому что в голове царил туман, абсолютно вытеснив воспоминания этой ночи. Я хлопнула в ладони, но свет почему - то не включился. А ведь мы только недавно установили эту систему освещения, реагирующую на звуки, поддавшись соблазну приобщиться к прогрессу. Видимо, зря выбросили деньги, - вздохнула я и наощупь двинулась по комнате к стандартному, непрогрессивному выключателю.
Когда зажглась лампочка, я застыла в изумлении. Это была не моя квартира. О нет! - ужаснулась я. Неужели спьяну я совершила непоправимое? Я не представляла, что даже в бреду, даже в сумасшествии могла бы изменить мужу. Я слишком сильно его люблю, слишком усердно за него боролась с судьбой, чтобы просто так все разрушить, уйдя на хмельную голову с незнакомцем. Я опрометью бросилась одеваться. Мне хотелось немедленно сбежать из этого места, прийти домой и броситься любимому в ноги, вымаливая прощение. Я на пальчиках осторожно осмотрела всю квартиру. Но, кроме меня, тут никого не было. Где же сообщник моего предполагаемого адюльтера? Почему я среди ночи оказалась в стопроцентном одиночестве в незнакомом жилище? Ничего не понимая, я понажимала неработающую кнопку лифта и начала спуск по сумрачным подъездным лестницам. Стены были совершенно чисты, никаких тебе признаний в любви, похабных надписей или изобличительных оскорблений. Подоконники стерильны, как в больнице, на площадках отсутствует запах мочи. Мы точно в Москве? - усмехнулась я и вышла на улицу. Тут меня ожидал еще один сюрприз: район оказался совершенно незнакомым, и чем дальше я погружалась в дебри многоэтажных лесов, тем больше недоумевала. Будучи коренной уроженкой столицы, я изучила этот город вдоль и поперек, но сейчас не узнавала местность даже примерно. Что же со мной случилось этой ночью? Я билась, стучала, царапалась в непроницаемый барьер, но память надежно отгородилась от меня непреодолимой стеной и предательски молчала. И как мне выбираться из этих лабиринтов в такой час? Я полезла в сумочку в поисках телефона, надеясь вызвать такси по геолокации, но прибора там не обнаружилось. Меня что, еще и ограбили? - мысленно застонала я, - больше никогда не буду пить, ни единой капли! Внезапно я осознала еще одну вещь, вернее, ее отсутствие, которое подсознательно грызло меня тревогой, пока не взорвалось в мозгу надрывной сиреной. На улице стояла АБСОЛЮТНАЯ неподвижная тишина. Ни звуков природы, ни привычного шума города, всегда незаметно звучащего на фоне. Ни одна птица не взволновала ночь взмахом крыла, ни один автомобиль не завонял предрассветную свежесть выхлопными газами. Да и окна многоквартирных домов были пугающе темны, все, как один. А ведь так не бывает! В такое время кто-то уже обязательно проснулся и ворошился на кухне, гремя чашками и чайниками, кто-то еще не ложился, и окна его квартиры подсвечивались бы синеватым ореолом от работающего телевизора. Ничего этого не было, и чувство нереальности происходящего заполнило мне все клетки тормозной жидкостью. И я будто онемела, не в силах пошевелиться. Я шарила глазами по очертаниям этого мертвого, будто раз и навсегда покинутого всеми живыми, квартала, а потом сорвалась. Я бежала и вопила во все горло "Где я?! Есть кто живой?! Что происходит?!", пока мне не сперло дыхание, и я в изнеможении упала на колени, тяжело дыша, как загнанная, взмыленная лошадь. Никто так и не отозвался, никто не зажег свет, не выглянул в окно посмотреть на сумасшедшую, нарушившую их сон и покой. Никто не вызвал полицию, и сирены не зазвучали натужно и немного фальшиво где-то вдалеке, постепенно приближаясь к возмутителю спокойствия. И я по-настоящему испугалась.
Вдруг из-за угла однотипного безликого дома неуверенно выглянул человек. Мужчина около сорока лет, с расплющенным, явно когда-то сломанным, носом.
- Эй! - встрепенулась я. - Вы знаете, где мы? Что это за место? Что происходит? - я бросилась к нему, сыпя вопросами, как пулеметной очередью, надеясь, что он меня успокоит, укажет путь, и вскоре я уже прижмусь к горячему телу любимого, покрывая всю его спину нежными поцелуями. Он сонно приоткроет свои невероятные голубые глаза, и я расскажу ему об этом кошмаре, как о плохой шутке.
- Нет, - обрушил меня с небес на землю незнакомец. - Я проснулся около четверти часа назад, - начал он знакомую историю. - Кажется, я вчера не слабо напился, потому что в голове какая-то каша... Совершенно не могу вспомнить ничего после бара.
- Это последнее, что вы помните? - ошеломленно переспросила я. Какова вероятность, что два абсолютно посторонних человека оказались в аналогичной ситуации, имея за плечами лишь схожие воспоминания? Что же, используем их в качестве отправной точки, чтобы попытаться восстановить цепь утраченных памятью событий.
- Ну да, я зашел туда после работы, расслабиться, выпить пива, - он растерянно развел руками. - Наверное, только пивом дело не ограничилось... Боже! - застонал он. - Жена точно сошла с ума от беспокойства!
- А что за бар? Как назывался? - начала я свой допрос. - Случайно, не что-то связанное с кружкой? "Большая кружка"... "пивная кружка"... - напрягла я извилины.
- "Хмельная кружка", - подсказал мне он. - Я работаю недалеко, частенько туда заглядываю. - Точно! - обрадовалась я и, пытаясь восстановить картинку вчерашнего вечера, продолжила: - Точно! Там еще бармен смешной был, похож на попугая, с такими нелепыми разноцветными волосами.
- Что вы! - аж замахал руками мой товарищ по несчастью, - там, сколько я помню, по вечерам всегда работает Никита, студент - медик, подрабатывает после учебы. Такой интеллигентный, в очках.
- Ау-у-у! - где-то в пределах слышимости возник еще один голос. - Кто-нибудь меня слышит?
Мы переглянулись с моим визави и, словно договорившись без слов, телепатическим сигналом, бросились на этот звук. Пробежав метров пятьдесят, мы увидели молодого человека. Он стоял к нам спиной, но обернулся, едва заслышав наши тяжелые шаги.
- Никита! - удивился мой знакомый незнакомец.
- Сергей Александрович?! - Никита явно был удивлен не меньше. Они точно не ожидали друг друга встретить в это время, при подобных обстоятельствах.
- Вот! - торжественно повернулся ко мне "боксер", как я мысленно прозвала его за раскрашенный нос. - За него я и говорил! Это он работал вчера в баре!
- Вчера?! - поразился бармен. - Да я вас не видел уже больше месяца, после того, как вы разговорились с тем человеком за стойкой. Я уже даже начал переживать, не оказался ли он каким-то похитителем, даже рассказал о нем полиции... Знаете, а ведь ваша жена тоже приходила не раз, плакала, искала вас, расспрашивала.
- Больше месяца... Но... Как же это?.. - словно выброшенная на берег рыба, Сергей беззвучно шевелил губами в немом изумлении.
- Погоди, - перебила его я, - что за человек? А еще, как давно ты работаешь в этом заведении? У тебя, случайно, нет коллеги, такого панка смешного, с ирокезом цвета радуги?
- Видел его, - кивнул Никита. - Он работал в "Кружке" до меня, а я там уже, года три, как разливаю напитки.
Значит, минимум три года разделяют наши с Сергеем исчезновения... А ведь мы помним этот день, словно он был вчера! Как это возможно? Как я могла пропустить такой большой промежуток, бесследно вычеркнуть его из моей жизни? Где я пропадала, что делала? О, Господи, а мой муж? Ищет ли он меня до сих пор, или уже смирился с пропажей?
- Так что за человек? - напомнила я вопрос молодому человеку, силой воли приказав слезам остановиться. "Я подумаю об этом завтра!", - позаимствовала я у знаменитой Скарлетт мудрое кредо, на время упрятав эмоции глубоко в душу.
- Такой... - замялся бармен, подбирая слова, - похож на советского ученого. Старомодные очки, умный взгляд, сдержанные манеры. На голове - залысины, костюм плохо сидит, будто ему некомфортно в такой одежде.
- Точно! - вспомнил "боксер". - Мы разговорились об утопии. Возможно ли построить новую модель общества, основываясь на предыдущем опыте и ошибках? Такой занимательный разговор, знаете ли. Я ведь социолог! - признался нам Сергей Александрович. - Эта тема мне всегда была интересна, так что я моментально погрузился с головой в эту беседу!
Теперь и я вспомнила. Как наяву увидела этого субъекта, припомнила все подробности нашей встречи.
Я сидела за стойкой, нервно вращая в руке пестрый бокал с сахарным напылением на ободке. Жидкость ядовитого цвета и, должно быть, соразмерно уничтожительной пищевой ценности, плескалась и стекала по стеклянным стенкам выпуклой емкости, а я провожала ее невидящим взглядом, думая о своем. Мне всегда становилось невероятно плохо, когда мы ссорились, что в последнее время случалось все чаще. Я чувствовала себя виноватой, ведь именно я невольно провоцировала эти стычки. Я наблюдала все больше холода, искрившегося непроходимыми снегами в его прекрасных небесных глазах, бесилась от бессилия, сходила с ума, наскакивала на него, тем самым делая все еще хуже. Я слишком сильно его любила и не представляла, как буду без него жить, если он не вытерпит и уйдет.
- Проблемы в раю? - прервал мои депрессивные мысли приятный гипнотический голос, и, обернувшись, я наткнулась на то лицо, точь-в-точь описанное ранее Никитой. - Такой взгляд бывает лишь у тех, кто снедаем любовной лихорадкой!
- Вы так поэтично говорите! - поразилась я непривычному слогу.
- Разве? - усмехнулся он. - Впрочем, ничего удивительного. С книгами я провожу гораздо больше времени, чем с людьми.
- Как же вас тогда занесло в эту обитель человеческих пороков? - сыронизировала я, обведя рукой пространство бара, заполненное пьющими, курящими, откровенно целующимися и жадно поедающими фастфуд посетителями.
- Отнюдь! - хмыкнул мужчина. - Сей опыт для меня в новинку. Ну а вы? - он внимательно уставился мне в глаза сквозь толстые линзы очков, и я невольно почувствовала себя объектом изучения под прицелом беспристрастного микроскопа. - Вы ведь тоже не похожи на завсегдатая таких заведений.
- Вы правы, - вздохнула я. - Не знаю, что я здесь делаю. Я должна сейчас быть в другом месте, разговаривать с другим человеком.
- Отчего же вы еще не там?
- Слишком страшно, - разоткровенничалась я. - Вдруг я услышу что-то такое, от чего мне уже не оправиться?
- Можно сидеть здесь и трусить бесконечно, - по - филосовски изрек "ученый", - в конце концов, истерзав себя извечными безответными вопросами "А что, если?..". Или, отважно сразиться с возникшей проблемой, раз и навсегда расставив все точки над i. А вдруг он вам скажет совсем не то, чего вы так страшитесь? Вдруг его ответ, наоборот, вознесет вас к небесам?
- Не в этом мире, - отрешенно ответила я. - В этом мире я ему не нужна...
- А если бы у вас была возможность начать все заново, в другой вселенной, в другое время? - внезапно оживился мой случайный собеседник. - Вы бы согласились?
- Пожалуй, да... Чтобы только вдвоем, и безграничное время, доказать, что только я смогу сделать его счастливым...
Дальше все было смутно, будто токсичная жижа из бокала инфицировала мой мозг, стерла все последующие файлы, отформатировала мой жесткий диск.
Тем временем все больше и больше народа выплевывали из своих темных утроб мрачные дверные проемы многоэтажек. Больше не давило на уши оглушительной тишиной, люди переговаривались между собой, метались как дикие звери, запертые в клетке, пытаясь собрать все кусочки пазла воедино. Всю площадь между домами заполнил практический материальный гам, обволакивая нас со всех сторон, как непроницаемый костюм космического скафандра, с определенным запасом воздуха в баллонах. И я чувствовала себя так, словно уже исчерпала три четверти этого драгоценного резерва.
Внезапно вспыхнул ослепительно - яркий свет, заставив зажмуриться от невыносимой рези в глазах, привыкших к полумраку незнакомого квартала. Сквозь слезы, пленкой застывшие между прищуренных век, я словно из-под воды увидела то, что мы наивно принимали за ночное небо. На поверку это оказалось куполообразной конструкцией из сборных панелей с закрепленными на них лампами, вызывающими ассоциации с освещением операционной какой-то продвинутой, оборудованной клиники. А мы все - подопытные крысы, запертые в этом исполинском колоссальном ангаре, со скрупулезно кем-то воссозданным до мельчайших подробностей жилым комплексом. Что это? Какой-то эксперимент? Реалити-шоу? Все присутствующие - похищенные каким-то безумным ученым ради научного опыта, или маньяком, исключительно для извращенной потехи?
- Внимание! - прогремел, словно из ниоткуда, и, в тоже время, отовсюду, механический голос, громогласный и равнодушный. - Рады приветствовать вас на борту космического "Корабля Поколений"! Вы - переселенцы, давшее добровольное согласие на участие в программе экспансии пригодных для жизни планет в других, отдаленных звездных системах. Нами было собранно множество таких групп, и вы - первая из них, выведенные из анабиоза по причине приближения к начальной ключевой намеченной точке высадки.
Казалось невозможным, но всеобщий отчаянный вопль заглушил даже этот трубный голос. Люди кричали, рыдали, рвали на себе волосы, а кто-то недоверчиво смеялся, похлопывая соседа по плечу, озирался, будто ожидая, что сейчас веселый конферансье вдруг возникнет, словно из-под земли, и воскликнет: "Улыбнитесь! Вас снимает скрытая камера!"
- Верните нас домой, ублюдки! - истошно взвизгнула какая-то женщина.
- Это невозможно. - спокойно ответил все тот же компьютерный голос. - Вы находитесь в 40 парсеках от Земли, в созвездии Близнецов, у скопления планет около звезды, обозначаемой Gem - 37. Если вы надеетесь вернуться к прежней жизни на родной планете, то ее больше не существует. На Земле прошло уже более ста лет и все, кем вы дорожили в прошлой жизни, давно умерли, а мир изменился до неузнаваемости.
- А как же нашей семьи?! Какое вы имели право?!..
- Ваши мужья, жены и даже дети также находятся на борту. Они все еще в состоянии заморозки в криогенных капсулах, и будут возвращены вам ровно в тот момент, как вы безропотно и покорно ступите на поверхность выбранной нами планеты. Малейшее ваше неповиновение - и эти люди отправятся в другую систему за много световых лет от этой звезды, и вы больше никогда их не увидите. Сейчас наши роботизированные помощники раздадут вам специальную одежду и руководство переселенца для изучения. И, еще раз, добро пожаловать на борт "Корабля Поколений"!
Голос умолк, и вместе с ним растаяла надежда в наших сердцах на то, что это лишь дурной сон, чья-то плохая шутка. Антропоморфные механизмы, совсем не похожие на тех неуклюжих роботов из кино, бесшумно отделились от стен и направились к нам, и это футуристическое свидетельство окончательно убедило в нас в том, что прежняя жизнь действительно давно закончилась... примерно целый век назад.