Если выглянуть из камеры – все стандартно: ряды овальных заслонок с сочетаниями цифр и букв. Кроссворд для знатоков алфавита и почти бесконечный, уходящий в обе стороны коридора сложный шифр. Консервы человеческих знаний и опыта за каждой дверцей, под каждой надписью.
Его ячейка подписана RS-2018. Отлично, его зовут Арес.
Мужчина подтягивается и выскальзывает из криокамеры ногами вперед. Странно… Обычно после сна тело немного вялое, а мысли не сразу становятся на место. Он помнит, что должно быть так, но не представляет откуда. Не важно.
Арес оглядывается. В голове послушно возникает объемная карта навигации. Вот пульсируют огоньки охранников, столпившихся возле дальнего выхода воздуховода. Авария? Там что-то происходит, но ему это только на руку.
Налево и бегом, пока все отвлеклись. Сразу. Сейчас.
«Старт. Время активности 06:00».
Чип в руке – вчерашний день. У Ареса в мозге продвинутая нейросеть, подключенная… Кто ее знает, к чему он сейчас подключен: к центральному компьютеру корабля, к Мозгу? Ко Второму Контролю? Неясно. В любом случае, подключение есть, он видит весь «Корабль поколений», от рулевых дюз снизу до верхушки Купола поколений.
Кстати, сколько он проспал? Нет ответа.
«Цель – нейтрализация главы Ареопага. Время активности 05:57».
Он бежит со скоростью посыльного мобиля, овальные дверцы по сторонам сливаются в размытые полосы, коридор впереди заворачивает, дробится, но сбить его с толку не может. Карта в голове.
Выход – толстая плита композита, красные полосы, запирающий штурвал. Арес не останавливается, уверенный, что уровня доступа хватит. Едва не врезается плечом в плиту, но выход уже открывается, он скользит наружу. Ни сигналов тревоги, ничего. Приятный бонус. Взламывать выход – потеря времени, которого и так мало.
«Вводная. Глава Ареопага – профессор Назломб». Перед глазами – не мешая, впрочем, оглядываться на бегу по сторонам – появляется портрет господина средних лет с тяжелым взглядом. Короткие волосы, слегка сероватая кожа, как у всех, кто родился и вырос уже на корабле. Арес на бегу придает своему телу тот же оттенок – не стоит разительно отличаться от остальных.
«Согласно теории кризисных циклов Радуэлла, возникла опасность для населения корабля. Прямая угроза - профессор Назломб. Создание биоактивного материала».
Откуда они берутся, гениальные идиоты… Зачем ему, кстати, понадобилось готовить эпидемию?
Арес бегом поднимается по лестнице, ведущей из криозоны в жилые кварталы. Потолок яруса идеально копирует обычное земное небо, которое население корабля никогда не видело. Низкие тучи, сквозь которые местами прорывается блеклое осеннее солнце. Совершенная имитация. Триумф инженерной мысли и текущих кристаллов.
Он стоит на перекрестке обычных городских улиц. Слева и справа – невысокие дома по четыре-пять этажей, фонарь на углу, витрины дорогих магазинов. Да и публика под стать: никого в стандартной робе, как на самом Аресе, нет – только наряды ручной работы, немного смешные, но дорогие на вид. Вот степенно прошла дама в мехах – полоска вшитого чипа выглядывает из-под рукава. За ней торопится куда-то парочка явных богатеев – он в старомодном костюме, его спутница – в длинном, до мостовой, платье.
Арес выглядит как сбежавший из тюрьмы арестант. В какой-то мере это правда, требуется срочно слиться с населением. Мимикрировать. Стать привычным и незаметным. Чем он хуже нарисованного неба?
Навстречу даме в мехах из-за угла выныривает полицейский наряд. Двое. Затянуты в черную форму, при шлемах, с короткими палками парализаторов. Конечно, Арес слишком заметен, удивляться нечему. Сразу прибежали, но и хорошо, это решение проблемы.
- Охрана корабля, пссмен аль Джеба.
- Предъявите чип. Пссмен Антонов.
Им бы в театре выступать, какая слаженность речи! Дуэт хранителей стабильности.
- Да у меня его и нет…
- Протяните левую руку.
- Не сходите с места.
Арес молча протягивает руку под сканер. Сквозь поляризованные стекла шлемов не то, что взглядов – и выражений лиц не видно. Наверное, удивились.
- Взрослый нерегистрант!
- Пройдемте с нами.
- Сохраняйте спокойствие.
Вот чудики… Можно подумать, он сейчас разнервничается. Арес пожимает плечами и послушно идет между полицейскими. Один из них держит наготове парализатор, второй – видимо, старший в патруле - топает расслабленно.
«Потеря времени. Срок активности – пять часов тридцать шесть минут».
Патрульные заводят его за угол, где в мобиле их дожидается напарник. Трое. Ну что же, бывало и хуже…
Господина с парализатором пришлось уложить первым. Короткий удар локтем в шею, под шлем. Старший встрепенулся, успел поставить блок, но куда ему против Ареса… Водитель, услужливо, но опрометчиво приоткрывший дверь для коллег, успел даже что-то сказать перед тем, как откинуться на спинку сидения. Три охранника – три удара. Меньше бывает только в книгах, которые никто из этих никогда не держал в руках.
Арес открывает заднюю дверь и закидывает туда два бесчувственных тела. Парализаторы не глядя сует в салон, а с водителем решает не возиться – спихивает на соседнее сидение, садясь за пульт.
«Время активности 05:32…».
- Слушай, заткнись! – ворчит Арес. – Я сам как таймер, не надо меня отвлекать.
Слышимый только ему голос замолкает.
Мобиль, захлопнув двери, послушно взлетает. Внизу – Жилая зона, минус шестой ярус. Теперь надо переодеться, прямо в машине. Арес не любит полицейскую форму – не предел эстетики, да и шлем воняет чужим потом, но ходить в криоробе слишком вызывающе. Почти никто из жителей корабля ее в жизни не видел и даже не поймет, что это, но есть знатоки, есть…
К тому же, он спешит.
Крыши домов под прозрачным полом кабины резко уходят вниз, улицы, мгновение назад широкие и грубые, превращаются в сетку ниток. Вдали виднеется неровное зеленое пятно парка, прорезанного искусственной рекой. Дальше снова жилые кварталы, шпиль местного храма Единой Цели. Убогие домишки соседствуют с обнесенными высокими оградами особняками. Развернувшись, машина скользит на юго-запад, набирая скорость. Арес управляет ей напрямую через нейросеть, поэтому сидит откинувшись, прикрыв глаза. Дополнительный контур сети считывает чипы всех троих полицейских, копирует, создает ему искусственную личность.
Готово. Пора двигаться дальше.
У него ощущение, что он читает книгу. Обложкой стало пробуждение. Будь он издателем, написал бы там «Дорога Ареса». Дальше вводная – цель и срок активности. Кажется, что сквозь страницы изнутри льется теплый свет, словно где-то внутри его книги спрятано маленькое солнце. Персональное. Только его и только для него. Он не помнит, кем был раньше, да и не забивает себе голову. Он знает корабль и всегда достигает цели вовремя. Сколько уже раз…
А действительно – сколько? Не важно. Это его работа. Больше, чем работа - смысл существования.
- Попытка перехвата управления, - сообщает динамик на панели.
Арес отключает систему слежения, а заодно активирует в нейросети еще один контур – он просто кладезь неожиданностей для местной полиции. Теперь в полицейском управлении видят на радарах пару десятков отметок, летящих в разные стороны. Пусть ловят, тем более что единственный реальный объект на экранах отсутствует.
Следует найти цель на карте. Профессор Назломб.
Активация слежения за людьми. Гм… Большинство населения корабля стекается под верхний Купол. Цель тоже там, в отдельной секции. Что за чудеса, какой-то праздник?
Новости. Важное. Ага: турнир корабля по фриболлу!
«Время активности 05:11. Вы двигаетесь в неверном направлении».
Умник какой, все ему не так… Полицейские пока в отключке, мобиль ненадолго снижается, чтобы Аресу было не так неуютно прыгать вниз, и улетает дальше, повинуясь программе уклонения.
Падение на мостовую, перекат, встать. Дальше – немного пешком. Точнее, бегом. Раз уж он полицейский при исполнении, это никого не удивит. Парализатор на бедре жутко мешает бегу, приходится держать его в руке.
Ближайший лифт вверх до отказа забит людьми – празднично настроенными, в нелепых двуцветных шапочках фриболлистов. Многие с детьми, кучка подростков. На полицейского все смотрят с уважением, теснятся, охотно пускают внутрь.
Арес немного расслабляется.
Лифт грузовой, тихоходный, но времени пока достаточно. Поднимаемся в нужном направлении, ярус за ярусом, а там разберемся.
Ему кажется, что он и дальше листает свою книгу. На мелькающих перед глазами страницах, которых нет, то и дело всплывали фразы.
«…теория кризисов Радуэлла гласит, что каждые шестьдесят – шестьдесят пять лет в социуме Корабля возникает опасность невыполнения Миссии…»
«…создание опасных биоактивных веществ является преступлением первого уровня, караемым ликвидацией виновных вне зависимости от заслуг перед населением «Корабля поколений»…»
«…Мозг не имеет права на прямое вмешательство в жизнь людей, но обязан приложить все усилия для выполнения Миссии…».
Теплое свечение внутри книги разгорается, теперь ему кажется, что там таится бутон. Нераскрывшийся горячий цветок, в котором, под тугим комком лепестков спрятано что-то очень важное для него. Что-то самое главное.
- Простите, господин пссмен, мы прибыли! – вежливо говорит стоящий рядом паренек в смешном дутом наряде из ярких алых и серебристых полосок.
Лифт действительно на месте, у края Купола, открылся наружу рядом пропускных коридоров. Арес уверенно идет вперед. Карта перед глазами показывает, что цель близка, рисует красные цепочки вероятных проходов, посты охраны, расположение камер и сканеров – незаменимый помощник диверсанта.
Купол поколений, через который в обычные дни можно было посмотреть на звезды, сегодня изображает земное небо. Но не осеннюю хмарь минус шестого яруса, а яркое летнее солнце, застывшее в зените посреди голубого, с легкой дымкой, неба.
- Проходите и располагайтесь. Номер вашего яруса – на стрелках справа вверху. Номер вашей улицы – далее на стрелках справа вверху. Личное место соответствуют номеру вашего чипа…
Мелодичный голос, негромкий и вкрадчивый, пронзает огромное пространство Купола, достигает всех и направляет каждого.
А вот Арес здесь – чужак. Не то, что своего, обжитого яруса и улицы – у него и чипа-то нет. Нерегистрант. Отщепенец из глубин криокамеры. На мгновение ему становится одиноко, но у него есть цель, это заменяет чувство общности с народом корабля. Он все равно с ними заодно, просто жующие, смеющиеся, идущие вокруг люди этого не знают.
Его нейросеть готова ответить верными данными на запрос дверей по дороге, активирована база паролей из чужих чипов, скачаны обновления. Но нет, двери ничего не запрашивают и открываются без задержки, что удивляет.
Арес доходит до секции Ареопага, миновав десяток пропускных пунктов. Ни единого запроса от электроники, ни одного глупого вопроса от торчащих повсюду полицейских. Раз в зоне доступа – значит, имеет право. Военная логика, прямая как рельс.
«Срок активности – 03:42. Попытка прорыва станет угрозой выполнению задания, двигайтесь скрытно».
Дверь в секцию Ареопага, откуда за матчем по фриболлу будет наблюдать все высшее руководство корабля, гораздо солиднее и прочнее на вид, чем та, в криосекции. Толстая сталь, расчерченная сеткой каких-то добавок, ряды камер и датчиков, нависающий козырек. Власть и сила в чистом виде – грубые и массивные, против которых нет приема. Кроме другого лома.
«Выход на цель. Биоопасность. Активируйте контур биоблокады».
Забавная штука – этот искусственный интеллект. А так он сам бы не догадался.
Дверь беззвучно сдвигается в сторону, и Арес заходит в зал.
Симпатичное местечко! Конечно, он и не ожидал встретить подобие трущоб минус сто седьмого яруса, где – за этаж до Тюрьмы и конвертеров биомассы – живут бывшие заключенные, но увиденное поражает. Вряд ли дизайнеры корабля изначально копировали стиль Короля-Солнце, даже для самых важных персон и помещений. Сперва здесь было красиво, но просто, однако затем сменяющие друг друга поколения руководителей потребовали роскоши.
Как можно отказать высокому руководству?
Лепнина, тканые обои, вычурные формы мебели и украшавшие стены картины сделали бы честь любому дворцу на покинутой Земле. Люстры на золоченых цепях. Выложенный мраморной мозаикой пол. Низкие столики с напитками и разнообразной едой – тоже серьезный вызов, в том числе большинству населения корабля, питавшемуся синтезированными пакетами. Картон, пропитанный белками, жирами и витаминами – это же настоящая вкуснятина…
Тем более дико смотрятся посреди этой роскоши, освещаемой из панорамного окна летним солнцем Купола напряженные фигуры в скафандрах высшей защиты. Человек шесть. Непробиваемые матрешки с угловатыми головами, как любят изображать на картинах героев-первопроходцев при высадке на Венере или участников экспедиции на Таргот. Двое вооружены, что тоже не добавляет оптимизма.
- Пссмен? Что за шутки?! Как вы сюда попали? Прочь отсюда, это секция Ареопага!
Спасибо, а он-то думал, что заглянул в музей. Сколько же они извели на глупую роскошь бесценных материалов со складов корабля…
- Прошу прощения, господа! Сообщение для профессора Назломба.
По дороге Арес обдумывал, как именно предотвратить биоатаку. Он же ничего не знает: ни вид, форму распространения заразы, ни ее вирулентность, ничего. Поэтому придется идти напролом. Кто сказал, что простые пути – плохие?
- Я – Назломб, - важно говорит одна из фигур, слегка повернувшись в его сторону. Лицом похож, насколько позволяет разобраться экран на шлеме.
- Сообщение от центрального компьютера «Корабля поколений», - чеканит Арес, снимая шлем. – Я прислан для предотвращения угрозы Миссии.
- Тебя прислал Мозг? – смеется в ответ профессор. – Иди отсюда! Людишек стало слишком много, не дело шкафов с процессорами судить о том, что я делаю. Я – гений! И мне решать, кому жить, а кому…
За огромным, во всю боковую стену окном видны наполненные людьми трибуны. До начала матча остается не больше получаса. По мнению Ареса людей не может быть много или мало, все они – зачем-то, раз родились и выросли на этом корабле. К тому же, когда Миссия подойдет к концу, на планете-цели ценны будут каждые руки. И каждая голова.
- И что вы сделаете? – тихо спрашивает он профессора.
- Видите эту капсулу, пссмен?
Назломб берет со столика небольшой кристалл размером с грецкий орех.
- В ней – счастье. Для меня, моих жен и детей. И для приближенных, разумеется, - он лениво машет рукой в сторону остальной пятерки. – Через полчаса Купол блокируется наглухо. И вся эта биомасса станет тем, чем и должна быть – материалом для конвертеров. Автопогрузчики готовы переместить их тела вниз, к аппаратуре переработки. Машины для терраформирования со складов снесут к чертям их убогую жилую зону, никому не нужную Академию – кого и чему здесь учить?! - и создадут там рай. Острова! Пляжи! Вечное море! Я хочу жить в раю, парень! Я заслужил это.
- А Миссия? С чем мы прилетим к цели?
- Да мне плевать! – Арес замечает, что левый глаз профессора начинает подергиваться. Теперь приходится следить, чтобы никто не стал стрелять – сумасшедший генератор идей уже близок к взрыву. – Мне плевать на Миссию! Плевать на цель, ее нет! И Земли никакой нет, это миф и сказка для быдла!
- Я ее помню, - негромко отвечает Арес. – Я помню Землю и она – прекрасна.
Сейчас в его книге перед внутренним взором кто-то словно перекидывает влево сразу несколько глав. Он действительно вспоминает Землю, вспоминает всю жизнь до полета, а сквозь страницы сочится уже обжигающий яркий свет. Бутон готов раскрыться, главное успеть до него долистать.
- Рамбус, убей его! – устало, но твердо говорит профессор вооруженному помощнику. – И блокируйте уже выходы из Купола. Я сам отнесу смерть на поле.
Арес словно взлетает в воздух и в один немыслимо длинный – для обычного человека – шаг оказывается возле Назломба, вырывает из его пальцев капсулу. Кристалл меняет владельца.
Воздух прорезают росчерки выстрелов, однако стреляющие целятся непонятно куда. Пострадавшие картины и задымившаяся в углу зала стена вряд ли угрожают их заговору.
«Я отключил им зрение скафандров. Действуй по обстановке».
Арес поворачивает крышку капсулы. Невидимая безмолвная смерть вырывается на свободу, теперь она в воздухе, в каждом уголке этой роскошной секции. Теперь вся эта секция и есть смерть. Но еще не все – он проглатывает содержимое. Несколько горьких капель живой культуры.
Фигуры в скафандрах натыкаются друг на друга, помощник профессора невидяще, но упрямо стреляет куда-то вдоль зала – то методично стесывая лучом детали статуй, то разрезая на куски вычурную мебель.
Внутри Ареса, несмотря на все его способности, взрывается огненная колба, впиваясь иглами в желудок, лишая кислорода и разрывая тело на куски. Совершенная биоблокада, творение лучших лабораторий Земли – против выдумки сумасшедшего микробиолога, обошедшего не только формальные запреты корабля, но и продуманную защиту, возведенную против подобных случаев Мозгом.
Назломб стоит на месте, нервно дергая стволом пистолета слева направо, но понимает, что в скафандре не сможет увидеть своего врага. А раз не сможет увидеть, то не сможет и уничтожить. Он срывает с головы шлем и бросает его на пол с глухим стуком, поднимает лучевой пистолет.
- Я тебя вижу! – кричит он тонким визгливым голосом, так не похожим на ровный начальственный тон до этого. Поднимает ствол и внезапно замирает. – Ви… жу…
Несмотря на то, что сам Арес близок к гибели, он сквозь пелену в глазах ужасается увиденному. Лицо профессора стремительно синеет, по нему – словно облитому сверху краской – вспухают яркие белые прожилки. Ствол пистолета покачивается, так и не выстрелив. Потом оружие падает на пол, а сам Назломб, будто ослепнув, начинает ощупывать лицо руками. Из-под пальцев стекают струйки крови, неожиданно медленные, густые, потом отваливаются частицы плоти – уже мертвой, синеватой, как будто кто-то рвет на части покойника.
Затем профессор падает навзничь, как статуя, так и не отняв крошащиеся на куски пальцы от лица.
«Задание выполнено. Время активности минус 02:44. Ты молодец, Арес!».
В груди что-то с шумом хлюпает, пелена перед глазами не ослабевает, но Арес чувствует, что выживет. Снова выживет. Он плохо слышит, но все-таки, частями, пропуская слова…
«…я сразу не стал тебе возвращать память. Отключил камеры в криозоне и организовал выброс из воздуховода. Проход до секции Ареопага. Да тебе все это незачем в подробностях. Во многом знании – многие печали, ты же знаешь. Поэтому – знание дозировано. Квест для подготовленных разведчиков, тебе не привыкать. На планете-цели все может быть гораздо страшнее, наши внутренние проблемы – довольно предсказуемая чепуха».
- А как быть с ними? – наконец спросил он, глядя сквозь внезапно хлынувшие слезы – это не эмоции, просто очистка организма от продуктов распада – на пять метавшихся по залу ослепших фигур. Помощник профессора давно бросил бесполезный пистолет на пол.
«Да никак. Воздух закончится, они снимут шлемы, сами себя накажут. Кто решится раньше – значит судьба у него такая. Торопливая. Дальше пришлю автоматы биоочистки. Не твои заботы сейчас. Наслаждайся матчем, съешь вон винограда».
Вот странно – голос перестает быть тупым и механическим, появились человеческие обороты, он окрашивается интонациями и обертонами, словно с Аресом разговаривает старый друг. На самом деле, почти так и есть. Мозг дружит со своими руками. Горячий цветок прожег остаток страниц и развернулся лепестками наружу.
Арес вспомнил. И о себе, и все, что он делал на корабле. Как семьдесят лет назад подавлял восстание нерегистрантов. Как ликвидировал главаря секты Черного Гоба – сто сорок? Нет, сто сорок два года. И как…
- А потом – обратно в криокамеру?
«Конечно. Зачем ты спрашиваешь? Еще лететь и лететь, ты будешь нужен на планете-цели, куда же нам без командира разведки».
Арес молчит. Вирус оставляет его тело. Теперь можно смотреть в окно, на полный стадион под Куполом, освещенный ярким солнцем. Он рад за них, за всех этих людей, но все-таки внутри сидит заноза. Он чувствует себя больше норной собакой, терьером, чем человеком. Выпустили, нашел, догнал, убил.
Потом медаль на ошейник и обратно в псарню.
Винить некого, он сам выбрал этот путь, но горечь все равно остается, хотя Миссия в любом случае важнее его рефлексий. Пока надо посмотреть финал по фриболлу, он всегда был слаб в правилах мирных игр. Обычно не до того.